Кровь корпоративного вампира
Часть 1
Глава 1
Заманчивая вакансия
Береги кровь смолоду.
С. Никшуп
1.
Публикация в Телеграм-канале «Супер-работа»:
Требования:
— молодой человек
— 20-25 лет
— высшее юридическое образование
— огромная стрессоустойчивость
Обязанности:
— работа в офисе в районе Замоскворечья
— участие в открытии лондонского «дочернего» офиса
Предлагаем:
— ОЧЕНЬ БОЛЬШАЯ ЗАРПЛАТА
— возможность командировок в Великобританию
Откликнуться на вакансию можно по ссылке…
Управление персоналом Госкорпорации «Д».
Переписка в Outlook (19.08.19): To Владислав Иванов (johnathan_hacker@yandex.ru) from Регина Петровна Мирина (rina@scd.org):
«Уважаемый, Владислав! Ваше резюме рассмотрено, приглашаем Вас на собеседование. Приезжайте прямо сейчас, т.е. ночью. Таков график нашего руководства. Мы пришлём за Вами машину».
С уважением,
Рина
Старший менеджер Госкорпорации «Д»
Чат WhatsApp: ~JoHacker (Владислав) to ~ Mina (Марина) 23:30:
«Малыш, вижу, ты уже оффлайн. Наверное, спишь, не хотел тебя будить. Ничего, прочтёшь завтра утром. Ты просила написать, как прошло интервью. В компанию, про которую я тебе говорил, меня не взяли, но пригласили в другую, Госкорпорацию «Д». Поеду туда прямо сейчас. Видно, у них так принято. Надеюсь, примут: зарплаты очень хорошие. Завтра напишу».
Владислав подбежал к ожидавшему его у подъезда чёрному «лексусу». Тёмный костюм для собеседований сидел на нём, как влитой, слишком жесткий воротник чистой рубашки немного натирал шею, вишневый галстук развевался на ветру, словно застывший кусок крови.
— Вы за мной? Из Госкорпорации «Д»? — спросил Владислав.
Водитель, плотный мужчина с тёмными курчавыми волосами и неславянскими чертами лица кивнул. Владислав прыгнул в тачку.
— Представляете, я сегодня вечером отправил резюме и сразу же получил ответ! В полдвенадцатого вечера! И ещё за мной машину присылают! Хотел сказать об этом своей девушке Марине, а она уже спит, — Владислав сделал паузу, думая, что водитель что-нибудь скажет, но тот мрачно крутил баранку цвета обсидиана.
— Слушайте, а Вы давно работаете в Госкорпорации «Д», а? А то я к вам еду, а даже ничего толком не успел узнать. Так, чё-то «Википедию» полистал…Типа «Лукойла», что ли…А вот нашёл: «один из глобальных энергетических лидеров. Годовой объем выручки сравним с ПАО «Газпром», ПАО «НК «Роснефть»…бу-бу-бу…добыча и переработка нефти, газа, сбыт нефтепродуктов…стекольная промышленность, лесная, генная инженерия…». Хм, ничего себе! А вы про это чего-нибудь знаете?
Водитель молчал. Владислав подождал, а потом заёрзал на месте.
— Извините, не подумайте ничего плохого, а Вы — цыган, да?
— Мы — народ рома, а не цыгане, — пробурчал водитель.
«А понятно, это самоназвание такое. Зря я спросил. Ну, хотя немного разговорил его», — подумал Владислав. — Ах, чёрт! Что это было!
Последние фразы Владислав прокричал, потому что нечто маленькое и угольно-черное, ударилось о лобовое стекло, шурша словно летучая мышь.
Водитель подождал минуту, включил-выключил дворники, затем машина опять тронулась.
«Уф, всего-навсего пакет Hugo Boss. Весь город ими завален. Ну, ладно этот не хочет разговаривать, посмотрим хоть что эта за тёлка пригласила меня на собеседование» — подумал Владислав.
C аватарки Outlooka на него смотрела девушка с очень бледным, но с правильными аристократическими чертами лицом и тёмными короткими волосами. «Рина, — подумал Владислав. — Рина, какое интересное имя. Интересно, она замужем?»
Владислав посмотрел на водителя: тот ему точно не скажет. Тогда он вздохнул и включил читалку на телефоне с последним романом Пелевина.
Меж тем они пересекли Третье транспортное, кольцо Всевластия Москвы. Водитель остановился у Трёх вокзалов и поставил машину на аварийку. Он молча достал из кармана чёрный платок и сделал знак Владиславу подставить голову. Владислав вдруг понял его и без слов. Человек народа «рома» аккуратно завязал ему глаза. После этого ехали они не очень долго. Когда Владислав услышал противный, словно от заржавевших железных петель, скрип опускаемого шлагбаума, то понял: они почти приехали. Повязка сползла с его глаз, и Владислав увидел, что они въезжают во двор тринадцатиэтажного мрачного здания в стиле сталинского ампира и мраморными горгульями, не очень сочетающимися с общим архстилем. У входа стояла деревянная сцена, очевидно, для корпоративных праздников, с разноцветными мотивирующими надписями и рисованными танцующими клоунами.
Водитель припарковал машину и развязал ему глаза.
— Владислав? — это была она — девушка с аватарки.
— Регина, но можете звать меня Риной, — представилась девушка.
Тут же он забыл про все свои страхи — так хороша была она, с этими аристократически чертами лица, обрамлёнными тёмными, как сумрак, коротко стрижеными локонами, словно со старинного портрета. Её длинное пурпурное платье шуршало при каждом движении.
— Пожалуйста, следуйте за мной! Пропуск для Вас уже заказан, — Рина повела Владислава в здание. Кажется, даже рисунки клоунов, по бокам сцены, посмотрели ей вслед.
Она подошла к тяжелой деревянной двери, обитой бронзой, и та отварилась сама.
— Прямо магия какая-то! — удивился Владислав.
— Никакая не магия, обычные фотоэлементы, — успокоила его Рина, — Здание у нас старое, двери массивные, мужчинам легко, а нам слабым девушкам очень тяжело открывать. Вот и попросили наших техников что-нибудь придумать.
Они оказались в огромном холле с высокими потолками и нависающими гранитными сводами.
Первое, что сразу бросилось в глаза Владиславу — огромный круглый корпоративный герб: красный дракон восточноевропейского типа, как на иконах с Георгием-Победоносцем, из граната и рубинов. Владиславу почему-то пришла на ум эмблема из Mortal Kombat.
Прямо перед ним была стойка с охранниками, на которой пламенели желто-оранжевые буквы: “Добро пожаловать в ПАО «Госкорпорация «Дракул»!” Над ними широкое электронное табло показывало точное время: 22:50, температуру окружающего воздуха, уровень природной радиации и время заката солнца.
Они пошли к лифту. Рина нажала длинным ртутно-красным ногтем цифру «12» и улыбнулась Владиславу, обнажив свои белоснежные зубки, а он почему-то вспомнил выпуск передачи «В мире животных» с зевающими волками. Кажется, она даже немного дольше смотрела ему в глаза, чем это положено едва знакомым людям.
«А, может быть, я ей просто понравился? — догадался Владислав. Он знал, что нравится многим девушкам с его правильными чертами лица, черными волосами и голубыми глазами такого удивительного оттенка. Особенно им всем, почему-то, нравились его глаза: цвета чистых струящихся ручьев. Он и сам гадал, что такого необычного они находили в этом оттенке.
Рина повернулась к зеркалу и стала поправлять причёску.
«Да, наверное, нравлюсь. И она мне нравиться — такая милая. Жаль только, что она, наверняка из крутой семьи и вряд ли захочет связываться с таким, как я».
Лифт остановился на двенадцатом этаже. Рина повела Владислава по офисно-белому извилистому коридору без единого окна.
— Владислав, пожалуйста, проходите сюда!
Алая надпись на двери гласила: «Игорь Александрович Острицкий. Заместитель Директора ДЗВИ».
Когда Владислав вошёл в кабинет, со своего места вскочил худой и бледный, лысый, как кладбищенский булыжник, мужчина. Он протянул руку, и Владислав содрогнулся от холода, пронзившего все его тело.
— Добрый вечер, Владислав! Пойдёмте к директору. Собеседование сегодня проводит он.
Человек по имени Острицкий двинулся в сторону двери и тронул его за плечо, так что Владислава снова сковало холодом.
Рина всё ещё стояла в коридоре у большой таблички с надписью: „Пётр Михайлович Мирин. Директор ДЗВИ”. Рина заметила вопросительный взгляд Владислава и сказала.
— Да, это мой отец.
«Ну, конечно, в таких компаниях все друг другу родственники. Интересно, они втроем будут меня интервьюировать?» — подумал Владислав.
Но Рина так и осталось в коридоре, а они с Острицким вошли.
За широким столом, покрытым зелёным сукном, сидел отец Рины — грузный мужчина лет шестидесяти. У него были такие же аристократические черты лица, как у Рины.
Пётр Михайлович подошёл к Владиславу и пожал ему руку. Теперь стал заметен его огромный, исполинский рост. Он возвышался над Владиславом, словно темная глыба.
— Добрый день, молодой человек! — Он протянул руку, и Владиславу показалось, что он пожимает рыбу, только что вынутую из холодильника.
— Меня зовут Пётр Михайлович. Хотите у нас работать?
— Хочу, — кивнул Владислав.
Острицкий одобрительно прищелкнул языком.
— Ну, хорошо, только не говорите потом, что совсем не этого хотели, — как будто пошутил Пётр Михайлович. — Давайте Ваше резюме, я конечно, его уже прочёл, но хотел бы ещё раз ознакомиться и задать парочку вопросов. Другие рекомендации тоже давайте мне, если есть.
Пока Пётр Михайлович рассматривал документы, Владислав от нечего делать стал изучать глазами кабинет. Над головой Петра Михайловича висел старинный портрет. Он изображал усатого витязя в латах с эмблемой дракона на щите. Чуть рядом — поменьше — мужчины в одежде XIX века с бакенбардами и сильно смахивающего на Пушкина, но только лицо казалось более узким и бледным, а зрачки светились рисованным огнём.
— Кто это? — невольно вырвалось у Владислава.
Петр Михайлович оторвался от документов и проследил взгляд Владислава.
— Это — основатель нашей организации. У нас очень старая компания, должен Вам сообщить, с очень давними…э-э-э… традициями. А что такое госкорпорации в России, и чем они занимаются, Вы знаете?
Владислав честно замотал головой.
— Госкорпорация — это частно-государственное партнерство, — выпалил он вдруг определение, которое помнил по институтскому курсу, и тут же попытался объяснить его своими словами. — Ну, как говорится, не то, не се; ни жив, ни мертв: не совсем, не на сто процентов государственная, и не совсем частная компания.
— Точно, — кивнул Пётр Михайлович, — Автономная, негосударственная, децентрализованная, экономично-достаточная структура, сокращенно Андед или по-английски UNDEAD. Вы же закончили юрфак, да ещё с красным дипломом?
Владислав кивнул. UNDEAD — где-то, в каком-то тексте, он уже видел это сокращение, но кажется, вовсе не в юридическом…
— А по какой теме была Ваша выпускная работа? Не могу найти…— посетовал Пётр Михайлович.
— «Учреждение российского юридического лица на территории Великобритании», — процитировал Владислав. Всё-таки не зря он получил красный диплом, ведь даже знал свою курсовую наизусть.
— Ах, да, нашёл…Отличная тема! Как раз то, что нам нужно! — обрадовался Пётр Михайлович. — Мы как раз решили открыть нашу «дочку» в Великобритании, точнее в Лондоне. Я как раз докладывал по этому вопросу Генеральному…э-э-э…Генеральному директору. Нам нужны такие молодые люди, как Вы, бойкие, энергичные, свежая кровь, так сказать! Расскажите о своей дипломной работе подробнее, ведь Вы же сами её писали, не купили её, как многие, я надеюсь?
Острицкий хмыкнул.
Владислав замотал головой.
Острицкий наклонился к Петру Михайловичу и что-то проговорил ему на ухо:
— Нет, конечно, Вы её сами написали, Вы же были отличником, — Пётр Михайлович встал и подошёл к Владиславу опять тронув его за плечо пальцами-льдышками.
— Но мы и ваши соцсети посмотрели! Почему у Вас такой странный ник Johnathan Haker? Вы что, ещё и хакер? Что-нибудь когда-нибудь делали в сети незаконное?
— Нет, — тихо, почти неслышно отвел Владислав.
— Не врите нам, молодой человек! На первом курсе института Вы взломали один электронный счёт и перевели деньги из коммерческого банка в благотворительный фонд.
— Откуда вы знаете? — невольно вырвалось у Владислава. Это было, казалось, так давно, четыре года назад, что он и сам порядком про это забыл.
— Мы много чего знаем! Вы не хотели становиться юристом, это Ваш покойный папа Вас направил. На самом деле, Вы увлекались программированием, в какой-то момент даже идеями Анонимуса, либертарианства, всякой подобной галиматьи и в итоге совершили преступление. Ну конечно, Вы это сделали из благородных побуждений! Вы мнили себя этаким Робин Гудом! А самое плохое, вовсе не то, что Вы это сделали, а то, что не рассказали нам об этом сами! Мы прощаем многое, но нам нужна искренность, лояльность, а этих качеств у Вас, по-видимому, Владислав, и нету! Мы не расскажем полиции, но и в нашу Госкорпорацию не примем. Так и знайте! Прощайте!
2.
— Ну что, успешно? — спросила его Рина. Они вдвоем ехали вниз на лифте.
— Нет, — грустно ответил Владислав, — Ваш папа узнал, что я когда-то по глупости взломал электронный счёт одного не самого честного банка и перевёл деньги в благотворительный фонд.
— Я и так уже догадалась, что папа Вас не возьмёт. А то бы он Вас сразу в отдел кадров отправил. Это у нас на шестом этаже. Но зачем Вы это сделали? Я имею в виду, отправили деньги в фонд? Так рисковали и даже не взяли ничего себе?
— Не знаю, — пожал плечами Владислав, — Наверное, потому что всегда любил истории про Робин Гуда. Я сделал это не для себя, понимаете — хоть и надо помогать маме и маленькой сестрёнке. Просто мне хотелось восстановить справедливость. Вот как-то так.
— А знаете у Вас ещё есть шанс устроиться к нам на работу, — вдруг сказала Рина.
— Вы не шутите? — он порядком удивился: собеседование ведь провалено.
— Совсем нет, — сказала девушка, потупив взгляд. — Только подумаете, а нужно ли Вам это?
Владислав задумался. Газовые, нефтяные госкорпорации. Все мечтают там работать. … Конечно, он хотел бы. Ещё бы.
Владислав кивнул.
— Но к нам очень сложно попасть. Вы же знаете, хорошего диплома бывает недостаточно… — продолжала Рина.
— Знаю, — опустив глаза, проговорил Владислав. — Видимо, нужны знакомые, родственники…
Девушка улыбнулась ему беленькими жемчужно-ровными зубами. Опять он вспомнил этих чёртовых волков из «Мира животных». Ещё ему почему-то стало казаться, что её красный рот становится всё больше и больше. Растёт в размерах.
— Родственные связи важны, но это не главное…
«Чего им ещё-то нужно?», — подумал Владислав.
–А хотите по-настоящему узнать, как к нам попасть? — кокетливо спросила девушка.
— Хочу.
— Честно? Так сильно хотите? А чем Вы готовы пожертвовать ради блестящей карьеры у нас?
— Думаю всем, — сказал Владислав, не особо задумываясь.
А собственно, что он, Владислав, может потерять? Денег ему вечно не хватает, живёт он с родителями и маленькой сестрой. Работать в этой госкорпорации — а почему бы и нет? По крайней мере, платить будут нормально. Поможет своей нынешней семье, а там — заведёт и свою.
— Вы такой задумчивый! Говорите, что готовы пожертвовать всем, неправда ли? — прошептала Рина, подойдя вплотную к Владиславу и приблизив свое лицо к его, словно желая сообщить некий секрет. — Ой, у Вас, кажется, ресничка отломилась! Она вот-вот попадет в глаз! — вскрикнула она. — Сейчас я Вам помогу! — Рина тронула Владислава за плечо, и его опять обдало холодом. Внезапно он почувствовал совсем близко её дыхание, а затем и прикосновение её ледяных губ.
«Так значит, я её действительно понравился!», — подумал Владислав и стал в ответ целовать её, хоть и необычно холодные губы. Вдруг они скользнули ниже, к его шее. Это были приятные, легкие, струящиеся, мимолетные поцелуи. Он обнял её крепко-крепко, её поцелуи стали ещё более частыми. И вдруг…
«Что ты делаешь!» — заорал Владислав. Что-то острое впилось в шею. Нестерпимая жгучая боль заполнила всё его тело, из которого высасывало душу нечто безжалостное, и это делало то самое существо, которое он до сих пор инстинктивно продолжал сжимать в объятиях. Владислав умер быстро. Но странно, где-то на глубине сонного сознания у него явилась, а затем всплыла, словно из омута, мысль, что умер он не до конца. Может, даже и не умер, а родился для новой, совсем другой жизни.
3.
Добро пожаловать в клуб!
Проходи, дорогой,
Здесь так уютно!
Хоть и не нравится
Что-то тебе
Смутно.
Милости просим,
Чувак, заходи
в нашу Корпорацию!
Скоро покажем тебе
Нашу презентацию.
Добро пожаловать в клуб!
Мы, вампиры, всех принимаем,
Вон — лежит свежий труп,
Мы на ноги его поставим!
Добро пожаловать в клуб!
Здесь так комфортно!
Будет личной суккуб,
Тебя гладить охотно!
Заходи, дорогой,
Ты сейчас на рекламной акции!
Два литра крови за вечность
В нашей Корпорации.
Но помни вовеки,
Нельзя лишь тебе,
На ночь заглядывать
В наше КПЭ.
Глава 2
Ловац
1.
В нескольких кварталах от старого ампирного здания, где укусили Владислава, в пешеходной зоне, где всегда было много туристов, располагалось круглосуточное кафе с самообслуживанием. На первом и подвальном его уровнях кормили русской кухней, на втором — суши. И днём и вечером посетители заполняли его до отказа — в основном иностранцы, забегающие перекусить после прогулки по центру.
В половину второго дня в дверях ресторана появился широкоплечий мужчина 35-40 лет со змеевидным шрамом на левой щеке и светло-русыми кудрявыми волосами в клетчатой рубашке, синих потертых джинсах и с рюкзаком. Решительной, военно-спортивной походкой, он прошёл внутрь.
Мужчина набрал на поднос борщ и Пожарские котлеты и стал искать свободное место. Поскольку наверху таких не оказалось, то он спустился по лестнице на нижний, подвальный уровень, и занял столик крайний от выхода. Он обхватил кудрявую голову руками, словно от боли, минуту сидел, как будто в забытьи. Потом взял хлеб, обмакнул его в борщ и стал не спеша и задумчиво есть, как будто не замечая ничего вокруг.
На самом деле, боль всё усилилась и превращалась в гигантский водоворот, огненную спираль, сжигающую изнутри. Кто-то следил за ним из тёмной глубины зала, а он — за ним. Вот также делал он когда-то в дозоре, чувствуя себя под прицелом снайпера: не подавал вида, что заметил, а сам искал глазами любое препятствие, чтобы броситься за него и открыть огонь в ответ.
Мужчина со шрамом хладнокровно доел свою порцию и спросил уборщика, забравшего у него поднос, где находится туалет. Тот ответил, что тут же, в подвале. Он прямиком направился туда. Из дальнего угла кафе, вслед за ним двинулась фигура в черном.
2.
Мужчина со шрамом зашёл в туалет и, не заходя в кабинки, открыл воду, делая вид, что моет руки. Туалет, как туалет: чистенький, только что отремонтированный, но в последний момент, видимо, у хозяев заведения кончились деньги, потому что три зеркала выглядели как новенькие, в аккуратных пластиковых рамах, и только четвертое, у которого он стоял, казалось старым, как будто его недавно достали с какого-нибудь пыльного, покрытого плесенью чердака.
Он ждал: думал, что услышит своим тренированным солдатским ухом открывающуюся дверь. Когда-то в Чечне и Косово, его спасал хороший слух. Тихое журчание воды в кране напоминало ему шум задумчивого озерного ручья в его родной деревне. На секунду он забылся, потерял бдительность и тут же был наказан: в трёх новеньких зеркалах, позади себя, он увидел бледного, как гипсовая статуя, парня в тёмном плаще. Удивительно, но четвёртое, старое зеркало не заметило его появления.
— Иван Хельсингов? — сказал вдруг, прищёлкивая языком, незнакомец.
— Я Вас не знаю, — ответил Иван и продолжал мыть руки.
Незнакомец как ни в чём не бывало продолжал:
— Меня зовут Борислав. Я — оперативник Департамента защиты вампирской информации. Ты считаешь себя охотником на нас, ловацем, а мы называем тебя Бешеным. Бешеным, как пса…Разумеш?
Иван не смутился.
— Говоришь по-сербски? Что ж, я тоже немного это умею: во время броска в Слатину кое-как натаскался: могу немного побалакать, — спокойно проговорил он. — Как узнал моё имя? В остальном, я не в курсе, о чём ты говоришь…
Он глянул в зеркало и увидел, что шрам начинает багроветь.
Борислав расхохотался надтреснутым смехом.
— Конечно, ты не в курсе о всех нас, но зато в теме, кто мы. Пожалуй, только ты и всё. Хотя, погоди, кажется, есть ещё двое…а, вспомнил, один сидит в психушке в Белграде…другой в тюрьме в Венгрии. Но их можно в расчёт не…
— Слушай, парень, о чём ты? У тебя есть вопросы ко мне? — перебил его Иван, подставляя руки под струю сушилки. Краем глаза он заметил, что у незнакомца растут резцы передних зубов.
— Дурачка из себя строишь? Да, у тебя и имя соответствующее, как там в сказочках, Ванечка-дурачок, — продолжал вампир, прищелкнув языком, — Зря ты приехал в Москву и суёшь нос не в свои дела! Я знаю многое про тебя: ты одинок, все считают тебя сдвинутым…И у тебя нет никакой инфы о нас, кроме того, что чуешь нас в толпе, потому что, когда мы рядом, у тебя начинает раскалываться голова. Больно, бо-бо? — вампир попытался приблизиться к Ивану и тронуть его за голову, но тот отпрыгнул.
— Не трожь меня! Я не псих! Я всё знаю о вас, вампирах, что нужно. Гады вы… вот вы кто! Скольких вы убили?
— Какая разница, кто вас считает-то людей… — продолжал вампир, он стал медленно тянуться рукой к голове Ивана. — Мы ещё многих убьем, не беспокойся. Слушай, Иван, а, может, ты и правда не в себе, каких мы называем умоболан? А мы всего лишь твои бредовые видения? — он легко коснулся головы Ивана, и боль стала ещё нестерпимей.
— Да пошёл ты, чу…, — Иван не договорил от резкой боли, хватаясь обеими руками за голову.
— Чудовища? Ты, Иван чудовище, а мы ангелы! Правда, тёмные, — захихикал незнакомец. — Гле! Погляди только на себя. Вот так ловац! Носитель добра!
Иван посмотрел в зеркало на своё исступленное, искореженное лицо.
— Сдохни! — зарычал вампир и бросился на Ивана, метя зубами в шею, но получил апперкот в челюсть такой силы, что отлетел назад, и, перевернувшись в воздухе, снова встал на ноги.
— Может я и псих, но драться умею! — сообщил Иван.
— Ха-ха, ты всё равно бессилен против нас! У тебя даже нет оружия! — засмеялся вампир.
— Да я вас всех голыми руками перебью! — сквозь зубы сказал Иван, поправляя рубашку.
— Разве ты не понимаешь, что обречён? Тебе никто и никогда не поверит! Нас много, ты — один.
— И что меняется? Да, вас много, и у вас есть всё: оружие, богатство, роскошь, пропаганда…
— Так и есть, — осклабился вампир, — И не тебе нам угрожать. Сдавайся пока не поздно. Тогда мы, может быть, пощадим тебя. Не станем убивать, а просто посадим в клетку, сделаем из тебя зверушку, чтобы новичкам было что показать…
— Я никогда не сдамся! — огрызнулся Иван. — Запомните!
— Тогда сдохни! За Основателя! — вампир прыгнул на стену напротив и бросился сверху на Ивана, но тот уже ожидал этого и ударом ноги отпихнул вампира так, что тот полетел в дальний угол и через секунду встал, тяжело дыша.
— У меня есть только собственные кулаки! — выкрикнул Иван. — Но черное не станет белым, белое черным! Вы по-прежнему всего лишь хищники, хоть и носите костюмы и фраки!
— А ты изгой и неадекват! Такой ты для всех остальных людей…
Вампир попытался достать Ивана «двойкой», но поразил лишь воздух: Иван отбил оба его удара, а когда тот замахнулся ногой, то поймал её и ударил нападавшему в плечо, так что тот грохнулся об пол. Вампир снова размахнулся, намереваясь двинуть Ивану в голову. В последний момент Иван уклонился в сторону, ударил вампира в живот правой, а левой по-простому, по-уличному, нанес удар в затылок. Вампир покачнулся, Иван обеими руками сжал его шею и завалил на свое бедро.
— Кретен! Тебе всё равно нас не победить! — проговорил, задыхаясь, вампир.
Иван одной рукой крепко, как гильотиной, сжимал его шею, а другой стал доставать из кармана серебряную цепочку.
— Скажи только, кто у вас главный, и тогда, я, может быть, тебя отпущу… — прорычал он, — И запомни перед смертью: я — не Бешеный, я — Иван Хельсингов…
— Не убивай…не убивай меня…у меня есть семья, дети. Клянусь Отцом-основателем. Наверняка, ты в курсе, что у нас иногда бывают свои, совсем обычные дети…как у меня…Сделаешь их сиротой? Ведь ты добр, ты — герой, ты — юнак…
— Говори, кто главный, сволочь! — крикнул Иван и сжал серебряную цепочку.
— Никад!
— Тогда умри, тварь! — процедил Иван сквозь зубы и дернул концы цепочки.
Вампир обмяк. Его тело мгновенно стало трухой. Ещё секунда и оно рассыпалось в кровавую пыль.
Иван отряхнулся и вышел из туалета. Схватка продолжалась не более десяти минут, к счастью, никто не успел зайти и стать свидетелем.
Ещё двое в коридоре преградили ему путь. Голова раскалывалась.
«Смерть Бешеному!» — в один голос крикнули вампиры и бросились на Ивана. Один схватил его сзади за предплечья. Иван перебросил его через себя. Второго он двинул ногой в солнечное сплетение. Вампиры покатились по полу, словно фигурки шахматной доски. Но тут сверху раздались крики и выстрел в воздух. Кто-то из посетителей вызвал полицию, и скоро уже все трое лежали лицом в пол, с заломленными руками.
— Сранье! Шайсе! — бранились лежа вампиры.
— Точно, дерьмо! — сказал Иван.
Глава 3
Место в упряжке
Как труп в пустыня я лежал,
И крови глас во мне воззвал.
С. Никшуп
1.
Вначале Владислав увидел руку. Тоненькое запястье с узкими венами и прожилками. Одна из этих вен увеличилась, и, казалось, стала занимать собой всё пространство лифта, стала шириной с Амазонку, что-то большое, жидкое билось в ней и просилось наружу. Другая рука чиркнула по ней перочинным ножом — огромное запястье с карминовой зияющей раной прижалось к его губам.
— На! Пей! Тебе понравится! Вкуснятина! Ты же хочешь пить! Давай же! Пей! — говорила рука. И он поддался её зову, вспомнил старинный слоган: имидж ничто — жажда всё — надкусил отверстие, чуть расширил его зубами и стал хлебать, посасывая чуть солоноватую горячую жидкость.
— Вот, молодец! Хороший мальчик! Теперь ты будешь жить и доживёшь до самой пенсии! И даже протянешь ещё пару сотен лет после!
Обессиленный он свалился на пол.
— Э, подожди, не отключайся! — требовал голос, похожий на голос Рины. — Чей это телефон?
К его глазам приблизился его мобильник с пятью пропущенными вызовами на экране.
— Это…это — Mina, — догадался он, — Mina звонила…
— Ну-ка, кто такая Mina?
— Mina… — в голове всё путалось, и он вначале вспомнил ник в WhatsApp, –Mina…Марина…моя девушка, — проговорил он, чувствуя, что перед глазами всё кружится.
— У тебя есть девушка? Какая-то човечка…Забудь о ней! Теперь всё будет по-другому, — пророчествовал всё тот же голос.
Вот теперь он действительно отключился.
2.
Когда он снова пришёл в себя, в глазах всё расплывалось. Красные пятна разных оттенков появлялись, стекались, проникая друг в друга и тут же исчезали, чтобы уступить место новым. Владислав слышал голоса, но они доносились до него, словно из колодца. Их смысл с трудом доходил до его воскресающего сознания.
— Что ты наделала? Зачем укусила его? С детства вам, молодым вампирам, вдалбливают о контроле численности, рисуют формулу Альтуза и, — всё мимо ушей! Разве я запрещал тебе ходить каждый год на Большую охоту? Неужели так живой крови захотелось?
— Да нет, папа, ты не понимаешь…Мне вовсе не хотелось крови…Вернее, конечно, хотелось, но я как обычно могла потерпеть… Дело совсем не в этом…
— Тогда зачем ты это сделала?
— Ну, понимаешь, папа…он мне понравился…такой красивый, милый мальчик… …Просто мне захотелось сделать его одним из нас… Понимаешь? Таким же бессмертным и сильным как мы… …ну, как тебе объяснять, папа…наверное, я в него влюбилась…
— Как? С первого взгляда? Эх, ну что с вами поделаешь! Мальчик ей понравился! Какой-то човек! Замуж тебе пора, дочка! Тогда не будешь думать о людях! А этого придётся убрать, клянусь Основателем, другого выхода нет!
— Ну, папочка, придумай что-нибудь! Давай его оставим! Никто даже не узнает…
— Ошибаешься, вести о таком проступке, как обращение в вампира в нарушение закона Альтуза, в нашей Фамильи разносятся быстрее серебряной пули! А если я буду скрывать необращенного, то мне светит суд Совета директоров! Нет, так нельзя! Не мне нарушать законы, писанные кровью, причём не только людей, но и нас, вампиров! Где футляр с осиновым кинжалом? Сейчас я всё мигом решу, и мы забудем об этом…
— Но, папочка, давай его оставим…пожалуйста…
— Нет, и ещё раз нет! Ты сама прекрасно знаешь, что я не могу поступить по-другому! Ах, вот, нашёлся футляр… Закрой глаза, дочка… прости меня Основатель! Что ж поделать, если родителям вечно приходится исправлять ошибки детей!
— Папа, постой! Я сама…лучше я сама это сделаю…раз уж я его укусила, то и убью сама! Дай мне осинку!
— Хорошо. Пусть будет так…Помолись Основателю, бери колышек и бей, только в самое сердце, как я тебя учил…
Среди расплывающихся буро-красных пятен в голове у Владислава выделилось одно единственное, оно вдруг склонилось над ним. Мутное чудище держало нечто продолговатое, метя ему в сердце… Секунда — и длинный предмет пронзит его…Зазвучала печальная, словно траурная айфонная мелодия…И тут же прервалась…
— Рина, подожди! Мне позвонили…Подожди, не бей его! Кое-какие вести…
Чудище застыло над ним, сжимая в лапах заостренный предмет…
— Убит? Когда убит? При каких обстоятельствах? — гремел густой мужской голос. — Я же говорил вам, никакой самодеятельности! Борислав? Вот сам и поплатился…Нет, без моего приказа ловаца не трогать! А то ведь будут ещё потери…Пока только следите за ним, не более того! Всё, до связи, появится что-то новое — докладывайте…
Раздался ещё звонок, на этот раз верещащий звонок «вертушки».
— Да, Алексей Алексеевич…Никак нет, Алексей Алексеевич…Погибший сотрудник действовал без моего приказа, на свой страх и риск…Ну, Вы же знаете, Алексей Алексеевич, эта горячая, неопытная молодёжь, все хочет отличиться…Сможем ли мы его быстро заменить? Да, как раз сейчас, совершенно случайно у меня появился достойный кандидат…Нет, еще не инициированный…Ждал Ваших указаний, Алексей Алексеевич…Есть немедленно начать Инициацию…
— Что случилось, папа? — спросило чудовище.
— Ловац по кличке Бешеный убил Борислава в туалете какой-то забегаловки здесь недалеко. Зачем Борислав это сделал? Говорили же ему, не трогать этого психа!
3.
Владислав с трудом приходил в себя. Сначала он открыл один — правый глаз — увидел стену с розовыми обоями и узором из цветов росянки, которые радостно глотали нарисованных мух. Стена тут же пустилась в дикий пляс, поэтому Владислав снова закрыл один глаз, а второй и не открывал. Он чувствовал, что лежит на диване в том самом кабинете, куда совсем недавно пришёл на собеседование. Рядом кто-то ходил мягкой походкой. Он снова открыл один глаз — на этот раз другой, левый. Стена, немного попрыгав, словно разминаясь перед тренировкой, остановилась неподвижно. Он попытался приподняться на подушке.
— Где я?
— Владислав, дорогой, ты проснулся? Драге, как чувствуешь себя?
Рина в пурпурном шуршащем халате села рядом с ним на кровать.
— Что со мной? Мне кажется, я умер. А потом…потом…
— Так и есть, пупсик! Хочу тебя утешить: ты умер!
Владислав со стоном откинулся на подушку.
— Вернее, нет, ты не умер, — она стала гладить его по голове. — Ты просто на короткое время заболел одной болезнью. Но теперь ты совершенно здоров! Скоро уже будешь, как новенький!
Он открыл оба глаза и посмотрел на неё.
— Я выздоровею! И вернусь к маме, сестре, к… Марине.
— Выздоровеешь, конечно, но… не вернёшься. У тебя теперь только один путь — стать моим мужем и войти в нашу Фамилью! Скоро ты выздоровеешь, и мы начнем Инициацию, — уверенный и категоричный тон Рины вдруг пробудил его от болезненной вялости. Он поставил локоть на подушку и немного приподнялся.
— Подожди-ка? О чём ты? Какой болезнью я заболел?
— Жизнью!
— А-арр! — вырвалось из его пораженных легких, по которым всё ещё гуляла болезнь. Он снова почувствовал себя плохо, со стоном закрыл глаза и заснул.
4.
Марина положила в папку своему шефу ещё один документ и ответила на разрывающуюся вертушку: «Алло, это медицинский институт! Нет, вы ошиблись номером!»
Она ещё раз проверила свой мобильник. О том, что Владислав пошёл на собеседование в Госкорпорацию «Д», она прочитала ещё утром, по пути на работу. Как писал Владислав, интервью должно было состояться поздно вечером. Но он так ничего и не написал ей после собеседования! Может быть просто забыл? Или так устал, что пришёл домой, заснул и спит до сих пор?
Она набрала ему и ждала долго, пока мерно падающие, как капли крови, гудки не заглохли сами собой. Что же он, спит и не слышит?
Неужели Владиславу может что-то грозить? И это в нашем спокойном современном мире, где есть офисы, встречи по видеосвязи и кофе по утрам в закрытых стаканчиках! В мире, где нету места никаким монстрам!
Марина открыла сообщение Владислава и перечитала его. Госкорпорация «Д» — чудное название. Она набрала его в поисковике и нашла страницу в Википедии, но страница почему-то не отобразилась, даже с полностью обновленным браузером.
Марина задумалась, но тут опять раззвонилась «вертушка». Снова звонил некто мечтающий попасть в прачечную. Марина вежливо, но на этот раз с затаённым раздражением в голосе отшила его. Что же там могли сделать с Владиславом? Ведь это же обычная госкорпорация…
А почему бы не пробить её в ЕГРЮЛ?
Она зашла на сайт реестра и ввела в поиск «Госкорпорация «Д». Пока её комп создавал файл-пдф, снова позвонил псих — теперь она уже в этом не сомневалась — ищущий прачечную.
— Алло, девушка, не подскажите, случайно, я попал…
— В прачечную? Нет, не в прачечную Вы попали, — в голосе её сквозил гнев.
Снова этот голос! А комп тем временем завис, беременный пдф- файлом. — Я уже три раза ответила Вам…
— Тогда по-другому! — хрипел сумасшедший. — Я попал в морг?
— Вы, вы — чокнутый! — она в ярости хотела швырнуть трубку, но в эту секунду открылся файл. Во всех графах выписки, кроме названия, стояли в произвольном порядке гласные и согласные буквы, образуя бессмысленные слова: ФЫРВЫЯС, АЛКЫМЪН, НГМБА…
— Не видать вам Вашего Владислава, — прошептал голос в трубке и отключился.
— Что? — удивилась Марина. — Что Вы сказали?
Глава 4
Судьба охотника
1.
— Так, что мы тут имеем… Ага, Хельсингов Иван Михайлович, — приговаривал полицейский капитан, разглядывая паспорт Ивана. — Ну и фамилия! Немец что ли?
— Мои предки из крепостных голландца Хельсинга, — сообщил Иван. — Того самого, что с Петром I приехал каналы строить…
— Да, мне твои предки…до лампочки…прописан по адресу: Тверская область, д. Салемово… Так, я тебе сейчас дам образец, будешь писать бумагу в суд. В сам суд можешь не ходить — там без тебя всё решат.
Полицейский сунул Ивану образец, пару листов А4 и ручку.
— Да не смотри на меня так: штраф тебе будет за хулиганство. Скажи спасибо, что те двое на тебя заявления не написали… о побоях …
— Они сами на меня напали! — пытался объяснить Иван.
— Все так говорят, — заметил полицейский. — Мы взяли с них объяснения и отпустили. Слушай, парень, езжай в свою деревню…
— Нет её…А ведь я знал: они заставили вас их отпустить. Зато тот в туалете не ушёл…
— Кто в туалете? — не понял капитан. — Мы все проверили: никого там не нашли. И вообще: вопросы здесь задаю я. Ты давай пиши, сколько можно базарить? Или ещё на одну ночь тебя закрыть?
— Такой в плаще… в туалете…он на меня напал…
— Да ты чё, Хельсингов? Может, тебя ещё проверить кое на что? Никого мы там не увидели! Только кто-то усыпал весь пол дерьмом…таким пепельным…курильщики эти гребаные…
— Пеплом говорите…, — пробормотал Иван.
— Хватит! Напишешь и можешь валить…
2.
— Только, умоляю, будьте осторожны, — говорил пухлый розовощёкий хозяин Ивану, — В квартире новый ремонт. И, пожалуйста, внесите плату сразу же за два месяца вперёд.
— Возьми! Это мне в армии заплатили, — он отдал деньги хозяину.
Тот взглянул на Ивана с сомнением. Иван в ответ улыбнулся своей звериной улыбкой. Шрам заплясал на его лице.
— Куришь?
— Нет, совсем не курю, даже в Чечне не курил. Я — КМС по рукопашке, ещё до армии стал. Нам тренер внушал всё время, что дыхалку нужно беречь, вот я тогда же и бросил.
— А с выпивкой как?
— Только по праздникам, на день десантуры или Новый год какой-нибудь…
— А где работаешь-то хоть?
— Нигде, пока ищу здесь работу. Хочу охранником устроиться куда-нибудь. С моим опытом думаю это будет не сложно.
— Ну ладно, Бог с тобой, — решил хозяин и пошёл к двери.
Иван кивнул. Когда хозяин затворил за ним дверь, он стал осматривать свою новую квартиру — однушку с совмещённым санузлом и просторной кухней. Ремонт свежий, но дешёвый, выдавал своих авторов — мигрантов из Ближнего зарубежья. Одна стена, между кухней и комнатой имела снизу большую толщину, чем внизу.
Иван постоял у окна несколько минут, подышал. Хотелось есть, но к голоду он с детства привык. Почувствовав, что страшно устал, он лег на кровать. Сон сморил его мгновенно.
3.
Ему снилась родная деревня в Тверской области. Старый дом без крыльца с тремя окнами и террасой. Чёрная краска на нём облупилась и обнажала, словно таинственные древние символы, белые римские цифры. Так местные умельцы помечали бревна сруба при переносе с одного места на другое. Там они жили с матерью, греясь тёмными вечерами у нутра большой русской печи.
Иван видел опять, как и многие годы, сон, повторяющийся снова и снова: реальное воспоминание из детства. Ему четырнадцать лет. Они с матерью сидят у себя дома, во время летних каникул. Мать вяжет кофту из грубой шерсти, он читает книгу с картинками. Уже почти полночь, и они собираются спать. Снаружи, во тьме льёт тяжёлыми каплями непрекращающейся несколько дней дождь.
Они слышат глухой, как будто в крышку гроба, стук в дверь, но мать говорит, что, наверное, просто ветер швыряет в дверь щепки. Кто-то стучится в окно, хочет с ними поговорить. Мать проходит через затхлые сени, спускается на несколько ступенек по лестнице и открывает дверь. Маленький Иван следует за ней, выглядывая из-за её спины.
Дождь прекратился, на пороге стоит их сосед, дядя Кузьмич, здешний тракторист. Он в стельку пьян и ему срочно нужны деньги на выпивку. Лицо его идёт пунцовыми пятнами от спиртного. Он держит в руках небольшое ведёрко с мертвенно белым, как лицо покойника, творогом и суёт его матери. Та пробует его ложкой и даёт маленькому Ивану. Зубы нудят от его холода.
Мать отдаёт дяде Кузьмичу деньги и берёт творог, скорее из сочувствия, чем из желания купить. Мать запирает дверь, и они снова возвращаются в натопленную комнату. Проходит ещё полчаса, и снова стучат в дверь. Иван открывает глаза: они с матерью задремали на одной кровати. Она крепко спит, до неё не добудиться. В дверь стучат ещё. Иван пытается разбудить её, но бесполезно — мать лишь ворочается с боку на бок. Снова стучат. Тогда Иван идёт сам. По дороге он чувствует страшную боль в голове. Он смотрит в окно сбоку и видите, что опять пришёл дядя Кузьмич. Иван поднимает железную щеколду-крючок и отрывает дверь.
Пожилой тракторист стоит на пороге. Лицо его ещё более бледно и в пятнах. Рубаха распахнута, голая синяя грудь обнажена. Кепки нет. Ветер треплет его чёрные кудрявые волосы. В руках у него пустое ведёрко из-под творога. От него разит навозом и спиртягой, глаза его закрыты, поэтому он не видит Ивана и думает, что его снова пришла встречать мать.
— Наташка, это опять я…— невнятно бормочет он, — Но я не за деньгами, мне нужна… — Иван смотрит на него с испугом, глаза дяди Кузьмича всё также закрыты, он ничего не видит вокруг себя. Маленький Иван молчит, смотрит на него и тихо дышит. Боль в голове всё усиливается. Наконец он не выдерживает и кричит:
— Дяди Кузьмич! Это же я! Ванька! Откройте глаза!
Веки дяди Кузьмича поднимаются. Зрачки его рубиново-красные. Они сосредоточенно смотрят на Ивана. Во рту дяди Кузьмича Иван сверкают длинные зубы. Странно, раньше он жаловался, что у него почти не осталось зубов, если не считать одного, с золотой коронкой. Но это даже не зубы, а клыки!
Глаза дяди Кузьмича округляются, он почти хрипит:
— Ах, это ты, маленький, засранец! Ты-то мне и нужен! — он хватает своими холодными мозолистыми лапищами Ивана, пытается впиться ему зубами в горло. Но Иван вырывается, он бросается мимо дяди Кузьмича и бежит в тёмный двор, к куче обрубленных сучьев. Там он находит то, что искал — сухой осиновый сук и ломает его, так что один конец становится острым. Дядя Кузьмич бросается за ним, хватает его за плечи, и тут же отшатывается, начинает биться в конвульсиях. Иван со всей силой вонзил осиновый сук в его сердце. Тёмное тело вампира содрогается, дергается в последний раз: изнутри его пожирает огонь. Ивану видно, как светящееся сердце в груди дяди Кузьмича, пронзённое осиной, горит карминовым пламенем, а затем всё его тело рассыпается на тысячи кусочков — те, в свою очередь, превращаются в тлеющую золу — затем в белую пыль. Последняя маленькая искра медленно летит по угольно-черному воздуху.
— Что здесь происходит? Почему ты кричал? — спрашивает мать. Только сейчас он выпускает из рук осиновый сук с опаленным кончиком и смотрит на мать.
— Кажется, кто-то жёг костёр, — мать нюхает воздух. — Ветром принесло столько золы! Ведь так можно пожар устроить!
Она видит искаженное от ужаса лицо маленького Ивана.
— Что с тобой? Кто тебя напугал? — спрашивает она.
Он ничего не говорит, сжав рот, словно партизан, и вдруг начинает плакать.
— Ну, ты что? Ведь ты уже такой большой, а ревешь, как маленький! Это ветер! Ветер принёс сюда золу с чужого костра! Наверное, Петровы. Вот скажу я им, что о них думаю!
Иван молчит. Он ничего не говорит, да и потом не скажет матери. Маленький Иван молчит, размазывая слёзы по лицу, не зная, кого он убил, и кто теперь он сам.
4.
Иван вскочил ещё в полусне с кровати. Опять кошмар! Он сел. Голова не болела, как во сне, но состояние было самое поганое. Стояла полночь. Он посмотрел через край белой, словно саван, занавески на улицу, внимательно прощупал глазами метр за метром на тёмной, залитой дождём мостовой. У него было хорошее, тренированное зрение. Даже в этот неурочный час по улице шли люди и некоторые выглядели подозрительно. Вот парень в смоляно-чёрном плаще с капюшоном и большой сумкой медленно идёт, чуть прихрамывая. За ним, на значительном расстоянии — девушка в кожаной куртке и короткой малиновой юбке. Но нет, это не вампиры, он сразу бы понял. Парень — обычный спортсмен, идёт с вечерней тренировки, девушка — какая-нибудь тусовщица, спешащая в ночной клуб.
Сердце до сих пор стучало, не могло успокоиться. Во рту пересохло. После этого повторяющегося детского кошмара он всегда чувствовал себя больным и разбитым — не физически — а в уме. И ещё обычно после этого сна, ему хотелось на воздух — побродить где-нибудь.
Иван оделся и, спустившись вниз, на пропахшем гнильем лифте, вышел во двор. Подышал немного и побрёл наугад. Вскоре, среди сумятицы ларьков и магазинов нашёл то, что искал — крошечный бар. Там он выпил стакан воды и двинулся дальше по сумрачным улицам.
Уже рассветало, когда, миновав ещё один бар, он почувствовал слабую головную боль.
Глава 5
Блудный вампир
И все, кто сбежал, будут возвращаться, вновь и вновь…
С. Никшуп
1.
Владислав снова проснулся в мягкой постели, на этот раз от лёгких, приятных прикосновений. Он почувствовал, что Рина рядом с ним, под одеялом, и на ней нет одежды.
— Где я? — застонал он. — Я ещё сплю?
— Тихо! Что ты так кричишь, драги? Ты уже совсем-совсем здоров: только посмотри на себя!
Рина погладила его грудь и руки, ставшие удивительно мускулистым, как будто он не болел, а провёл последние 24 часа в фитнес-клубе.
— Ты в моем доме, на Рублёвском шоссе. Скоро у тебя тоже будет здесь дом. — объяснила она. — Её горячее тело прильнуло к нему. Он обнял её и поцеловал.
— Вот молодец! — прошептала она, — Теперь ты совсем-совсем настоящий вампир!
— Чё!? — заорал он. — Какой ещё вампир? Ты совсем что ли?
Ничего не говоря, Рина достала из шкафчика рядом с кроватью короткий ножик с костяной рукояткой и порезала запястье. Она приблизила свою кровоточащую руку к его губам, и он ощутил солёный манящий запах. Ему показалось, что всю свою жизнь он хотел только одного и только к одному стремился, и вот сейчас, наконец — сможет лизнуть вздыбленные, полные растекающейся красной влаги вены. Рина поднесла ему зеркальце. Он увидел своё мучновато-бледное лицо, с огромными клыками.
— Нет! — закричал Владислав. — Это снова сон!
Он вскочил с кровати, как был нагишом, и бросился в окно, позабыв, что сжимает в руках одеяло. Стекло разбилось на множество осколков, его тело полетело вниз, с шестого этажа. Он и не заметил, как оказался внизу, но, что удивительно, упал на ноги и не поломал их, более того — не сильно порезался стеклом, не считая пару царапин. Недолго думая, он, прикрывая одеялом свою наготу, побежал к парковке. Ему повезло: там как раз стояло жёлтое такси.
Рина подошла к разбитому окну и проследила глазами за тем, как Владислав улепётывал, сверкая пятками вверх по Рублёвке, пока, наконец, не скрылся из виду. Она набрала телефон отца.
— Представляешь, папа, он от меня сбежал!
— Кто сбежал? — не понял Пётр Михайлович.
— Как кто? Конечно же наш Владислав. Мы даже не успели закончить ритуал Инициации.
— Говорил я тебе, что ты с ним намучаешься! — сопел в трубку Пётр Михайлович.
Рина пожала голыми плечами.
— Ну и что. Значит помучаюсь.
— Ничего, не волнуйся, дочка, — продолжал Пётр Михайлович, — Он вернётся, куда он денется! Они всегда возвращаются. Вот только почувствует жажду и сам прибежит.
Рина фыркнула:
— Я знаю, папочка. Вопрос только, когда. Сколько мне его ждать-то? Эх, такой красивый мальчик! Только очень, очень нервный и впечатлительный!
2.
Владислав прыгнул в жёлтое такси, на расчерченной прямоугольниками публичной парковке.
Водитель, по виду обычный работяга, читал газету и курил. Он покосился на голого и оцарапанного Владислава, но ничего не сказал. Владислав прижал одеяло к телу и закричал:
— Вези меня домой! Быстрее! Сейчас адрес назову!
— У вас там дресс-код что ли такой у олигархов? Я здесь специально дежурю, подвожу всяких, вроде Вас, который голышом бегают, — съязвил таксист, взявшись за руль и нажимая ногой на газ.
— Заткнись, пожалуйста, и вези, куда скажу! Заплачу, сколько хочешь!
— Да мне-то что, — пожал плечами водила, — Ты только деньги плати, я тебя хоть до Северного полюса довезу! А в чужие дела я не вмешиваюсь. Хотите ходить голышом — ходите! Только платите вовремя.
Всё время пока они ехали, Владислав думал:
«Почему я прыгнул с такой высоты и не разбился? И что случилось со мной в лифте? Почему эта Рина обозвала меня вампиром?».
3.
Добравшись до дома, Владислав попросил таксиста подождать, пока он сходит за деньгами. Оделся он молниеносно — родители и сестренка, к счастью, в этот день ещё не приехали с дачи — он вернулся, заплатил таксисту, потом снова поднялся к себе и рухнул на кровать. Теперь Владислав и правда заснул.
Виделось ему, что уже глубокая ночь, за окном поблескивает луна, и он лежит в своей кровати с полузакрытыми глазами, а в это время кто-то скребется снаружи, по стене. Такой противный, скрипяще-режущий звук, от которого невозможно спать.
Это — Рина. Рина парит напротив его окна: её глаза горят огоньками, и она водит по стеклу длинными красно-ртутными ногтями. Она умоляет впустить её, пригласить внутрь. Владислав боится пошевелится, только хватается руками за край одеяла. И тогда, понимая, что он не откроет окно, чудовище от бессилия начинает по-волчьи выть: «Чем Вы готовы пожертвовать ради блестящей карьеры у нас?»
Владислав проснулся в поту. Где-то он читал, что вампирам нужно приглашение, чтобы ступить в чьё-либо жилище. Но, позвольте, какие вампиры? Сколько ж он видел снов!
Владислав сел на кровати и ощупывал голову, словно она была дуплом, в котором завелись муравьи. Посмотрел на часы — была уже середина дня. Он даже не мог представить, что спал так долго — сквозь малиновые шторы в его комнате еле-еле просвечивал свет, погода стояла облачная — почти без солнца — как он убедился, раздвинув их немного.
Кажется, ему нужно было сделать вчера что-то ещё. Ой, Мина! Он совсем забыл о Мине! Ведь он обещал позвонить ей сразу после того, как выйдет с собеседования и не сделал этого!
Но как только он собирался набрать её номер — трелью раздался звонок в дверь. Осторожно, он поглядел в глазок. Эта была всего лишь их престарелая соседка, Нина Петровна.
Владиславу стало стыдно, что он заставляет пожилую женщину ждать и быстро отворил дверь.
Нина Петровна страдала от болезни Паркинсона. Голова и руки её тряслись, словно не повинуюсь телу. Она смотрела жалобными глазами на Владислава и что-то еле слышно шептала губами. Наклонившись, почти вплотную к ней, он с трудом расслышал:
— Пожалуйста…купите…
Владислав взял из сухой, скрученной судорогой маленькой руки с тонкими костяшками белый комочек бумаги. Поспешно он развернул его и прочитал: „Амантадин“.
— Лекарство! Вам нужно это лекарство? — догадался Владислав.
Старушка еле заметно двинула головой, как будто кивая.
— Пожалуйста…купите…оно снимает… трясучку…
Владислав бросился к себе. Он быстро надел ботинки, поспешно схватил с вешалки пальто и снова оказался на лестничной клетке.
— Подождите, пожалуйста! Это редкое лекарство, мне нужно время! Но я найду его! Не беспокойтесь! — кричал он, спускаясь по лестнице, всё ещё стоявшей у двери в квартиру старушке.
Задача, впрочем, оказалась не из лёгких. В первой же аптеке ему сказали, что лекарство редкое и есть только в нескольких местах в центре. Пришлось ехать туда. Наконец, в большом аптечном магазине на Павелецкой он нашёл то, что искал. Вернулся он только через три часа поисков. Небо уже покрывалось сумеречным одеялом. У соседки горел свет из-под двери. Он позвонил и услышал её старческий голос:
— С Вами всё в порядке, Нина Петровна? Я достал лекарство!
— Да…мне уже лучше, сынок! Открыто!
Владислав попытался сделать шаг, чтобы переступить порог, но нога его прилипла к полу, словно кто-то решил подшутить над ним и намазал ботинки клеем «Момент». Он попробовал сделать ещё шаг, но — и вторая нога отказалась ему повиноваться. Владислав решил подпрыгнуть и отодрать обе ноги от пола сразу — но и это у него не вышло. Он зарычал от бессилия, и соседка, кажется, услышав шум в прихожей сказала на этот раз:
— Заходите…пожалуйста!
Владислав легко переступил порог, зашёл в комнату и отдал ей лекарство. Он так и не понял, что с ним происходило за секунду до этого.
Он принёс Нине Петровне стакан с водой, и она приняла лекарство.
— Ты напомнил мне Вадика, моего покойного мужа, тот тоже вечно терся в прихожей. Такой был скромный…— сказала она, подхихикивая. Её явно полегчало.
Старушка легла на свою кровать и вскоре заснула. Владислав оставил её сладко посапывающей, с тихой улыбкой на лице. Он вернулся к себе и затворил дверь.
И почувствовал внезапное желание вернуться.
Ему вдруг отчётливо представилось, какая тёплая, приятная кровь течёт в её венах. А ещё ему казалось, что он видит через дверь её фигуру, маленькую, скрючившуюся под пуховой периной. Вкусная, вкусная бывает кровь: у неё необыкновенно приятный солёный привкус, не то морской воды, не то солёных огурцов. Он не будет её пить, он только посмотрит на то, как она спит, как кровь розовеет её впалые щёки, её морщинистую шею. Какой скромный, но в то же время удобный сосуд для самой животворной, самой питательной жидкости в мире…
Что это с ним?
Владислав помотал головой.
Пить кровь людей? Но зачем? Может он просто заболел? И, действительно, по всему телу разливается неимоверная слабость. Он чувствовал, что её может вылечить только кровь. Чужая кровь.
Он провёл рукой по лбу, на котором выступили большие, словно озёра, капли пота.
«Я только лишь пойду посмотрю, как она там. Может, ей ещё чего нужно?» — решил он.
Владислав осторожно и медленно открыл незапертую дверь. Соседка спала кротко, как ребёнок. Тщедушная грудь её медленно поднималась и опускалась. Тут только заметил Владислав, какое изумительное беловатое ожерелье с квадратными, чуть срезанными по краям камнями украшает её шею. Он решил посмотреть его поближе, подошёл и наклонился, чтобы как лучше разглядеть. Ожерелье приветливо и маняще блестело на электрическом свете. А под ним — хоть и морщинистая, но вполне здоровая кожа, под которой просвечивала тонкая сеточка кровеносных сосудов. Как удивительно, что по таким маленьким канальцам струится быстрая и горячая жидкость! Она напоминала дорожную сеть с высокоскоростными шоссе и съездами. А капли крови — это автомобили. Владиславу захотелось рассмотреть эти энергичные, деловые, вечно бегущие вперёд красные капельки. Но для этого нужно отворить каналы, выпустить наружу шустрые красные тачки…Владислав почувствовал резь во рту. Что-то длинное и острое стремилось выбраться из его рта. Он потрогал языком зубы. Кажется, передние и задние резцы немного увеличились. Может быть, он заболевает? Это какое-то воспаление. Зубы не могут увеличиться! Это скорее всего увеличились, а, вернее, вспухли, дёсны. Да, пожалуй, завтра надо будет записаться к дантисту…
Владислав очнулся только тогда, когда его зубы коснулись шеи старушки. К нему вдруг пришло понимание того, что делает.
Он схватился за голову и бросился на улицу.
4.
Снаружи смеркалось. Обыватели уже в такое время не гуляют, а сидят по домам со своими семьями и смотрят телевизор. Наступал час ночного бродяги.
Владислав шёл по тенистым улицам, вдыхая холодные воздух. Голова у него как будто прочистилась. Он брёл, погружённый в пучину мыслей, так что случайно толкнул плечом пару прохожих, которые закричали на него благим матом — он даже не обратил внимания.
И так он шёл и шёл, пока не увидел неоновую вывеску «От стакана до рассвета». Он секунду помедлил, уставившись на неё. Вдруг его ему захотелось посмотреть на беззаботно танцующих людей, у которых нет таких проблем, как у него. А ещё его мучила жажда. Страшная жажда, как будто все его тело внезапно лишилось жидкости и теперь требовало хоть каплю.
Он спустился по ступенькам вниз, прошёл мимо мордатых охранников у рамок, которые подозрительно глянули на него, но ничего не сказали. Внизу, на небольшой площади толпились люди в клубах разноцветного бордового дыма. Музыка звенела в ушах и уносила куда-то далеко, в далёкую страну, где нет проблем, и все только пляшут и поют, как на дурацком новогоднем огоньке.
Вишневые лучи света прорезали туманную завесу, которая обволакивала помещение, где двигались многочисленные тела под ритмичную, оглушающую музыку. Владислав проталкивался сквозь разгоряченных людей, чувствую запах их свежих тел. Он и сам не знал, зачем пришёл сюда. Ему просто нужно быть вне дома. Чтобы даже не воспоминать о том, какая тёплая, бурлящая кровь течёт в венах совсем рядом, в соседней квартире.
Владислав подошёл к барной стойке и спросил меню.
— Что будете пить? — улыбнулась ему девушка-барменша с белёсыми волосами, собранными в хвост, на котором играли розовые лучи.
— Кровавую Мэри, пожалуйста, — не задумываясь, спросил Владислав.
— Пожалуйста, Ваш коктейль! — она снова улыбнулась ему, своим белыми, как сливки, зубами. Он невольно опустил глаза чуть ниже и увидел тоненькую прожилку вены у неё на шее, пульсирующую и такую живую. Прожилка как будто притягивала его, говорила ему: дотронься до меня, попробуй меня, на вкус. Опять! Владислав отвёл глаза, а девушка подумала, что он смотрит ей на грудь и снова ему улыбнулась. Глаза вновь нащупали эту маленькую, соблазнительную прожилку…
Он резко повернулся и пошёл сквозь толпу — лишь бы подальше от стойки.
Владислав случайно толкнул несколько танцующих — те вскрикнули от неожиданности — затем споткнулся и упал, схватившись за человека, стоявшего перед ним. Это была девушка с рыжими волосами в алой мини-юбке. Падая, он инстинктивно уцепился за её широкие бёдра, а она при этом завизжала. На её крик подбежал парень-крепыш в джинсах и спортивной футболке.
— Это что ещё за упырь тебя лапает? — заорал он.
Он легко, как осиновый лист, поднял Владислава на ноги и нанёс ему апперкотный удар в подбородок, так что Владислав улетел в пространство дискотеки. Танцующие от неожиданности закричали и расступились. Владислав попытался встать, но парень подбежал к нему, поднял на ноги и потащил к выходу. Никто посмел ему мешать.
— Вот тебе, упырюга! — он ударил Владислава ещё раз, так что тот кубарем покатился с лестницы. Дверь в танцевальный зал оглушительно хлопнула.
Владислав остался лежать в грязной луже. Изо рта его текла собственная тёмная кровь.
Глава 6
Единый вампирский
Учиться, учиться и ещё раз учиться быть вампиром.
«Собрание Сочинений Основателя, т. 5, стр. 189»
1.
В луже, у бара «От стакана до рассвета», лежал человек. Когда Иван миновал пьяного, боль в голове усилилась. Он оглянулся — не вампир ли он.
Несильно, но ощутимо — не похоже на то, что чувствовал, когда сталкивался с вампирами лицом к лицу, но, поскольку обычной головной боли Иван никогда не испытывал, то невольно насторожился. Он остановился и оглянулся, чтобы всё-таки получше рассмотреть незнакомца. Может всё-таки вампир?
Молодой парень лежал ничком в мутной луже, и Иван вдруг подумал, что, может быть, ему просто стало плохо. Захотелось подойти и проверить на всякий случай.
Парень поднял голову, Иван посмотрел в его большие и, как ему показалось, пьяные голубые глаза, похожие по цвету на воду озера его деревни в погожий летний день — и решил идти дальше…
Нет, он, Иван, не прав — нельзя в каждом встречном видеть вампира. А главное глаза. Не бывает у кровососов глаз такого светлого, незамутненного оттенка.
2.
Владислав проснулся на рассвете от неприятного чувства: во-первых, неудобно лежать лицом в грязной воде, во-вторых, когда он приподнялся на руках и сел, макушку его стал щекотать рассветный солнечный луч. Он подставил под него ладонь, словно пытаясь схватить, как назойливого комара, и вновь испытал неприятное ощущение — по коже словно бегали тысячи маленьких существ. Он встал, отряхнулся, и понял: не муравьи то, а розовые лучи.
Тогда Владислав вскочил и быстро пошёл, ускоряясь, пытаясь убежать от этого нехорошего ощущения, скрыться куда-нибудь в тенёк, в узкую подворотню, где много крыш и деревьев с развесистой кроной.
Он даже не заметил, что бежит — и всё же мчался со всех ног, причём без видимого усилия, словно его лёгкие работали, как у спортсмена-олимпийца. Он нёсся по тихим утренним улицам Замоскворечья, словно вихрь в человеческом обличие. Прохожие оглядывались на него, один даже покрутил пальцем у виска. Он и сам не знал, зачем ему так быстро бежать. Только хотелось, чтобы солнце помедлило: не вставало так быстро, не вызывало эти неприятные покалывания и даже жжение…
Владислав и не заметил, как оказался у чугунной ограды с острыми пиками, готовыми насадить на себя любого. Она четырехугольником окружала знакомое ему здание с тринадцатью этажами в стиле ампир и мраморными горгульями. Только деревянную сцену уже разобрали…
Мраморная арка с шлагбаумом, почти незамеченная им в прошлый раз, манила его к себе. Она приглашала войти.
Медленно, почти неосознанно, Владислав сделал один шаг, потом другой, и скоро уже арка приняла его в свои мраморные объятия. Он прошёл внутренний двор, мимо стоянки смоляно-чёрных, блестящих под первыми лучами солнца, как гробы, «лексусов» и «майбахов» и поднялся по мраморным ступенькам. Тяжёлая дверь, как и в тот раз, сама отворилась перед ним. Владислав зашёл в здание, до сих пор плохо сознавая, что делает. Ему всё ещё хотелось спать. Охранник за стеклом посмотрел на него без удивления.
— Простите, я точно знаю, что мне нужно внутрь, но у меня нет пропуска, — промямлил Владислав.
— Ничего. Заходите. Пропуск на Вас уже оформлен. Вас ждут. Сейчас у нас время сна, Вас примут позже, поэтому мне приказано объяснить Вам, как добраться до Вашего спального места.
3.
Снова проснулся он уже на закате от радостных криков.
— Драги, милый! Наконец-то! — Рина подбежала к нему и обняла.
Владислав с непривычки отстранился от неё: Рина говорила с ним так, словно он уже её жених.
— Рина, послушайте. Я ведь всего лишь простой выпускник юрфака, ну ещё немного хакер…. А ты…то есть Вы…тьфу… я совсем запутался…
Она приложила указательный палец с ртутно-красным ногтем к его губам, заставляя его замолчать.
— Уже нет, не простой выпускник юрфака. Драги, ты многое ещё не понимаешь, но скоро поймёшь…Тебе нужно пройти Инициацию, — она мягко взяла его за руку и увлекла за собой. Владислав чувствовал, что не в силах сопротивляться.
Они вышли из комнаты и скоро очутились в длинном, извилистом, как кишка змеи и совершенно белом коридоре без единого окна. Путь им освещали горящие электрические фонари вдоль стен, стилизованные под факелы.
— Куда мы идём?
— Ш-ш-ш, доверься мне, драги. Тебе ещё многое нужно узнать! — проговорила она.
Они пришли к железной двери с маленьким квадратным окошечком, забранным толстым стеклом. Рина открыла дверь ключом и знаком показала Владиславу, что надо заходить. Владислав вошёл внутрь — за ним Рина. Небольшое помещение — около десяти метров в ширину и столько же в длину — напоминало не то тюремную камеру, не то комнату отдыха. На каждой из четырех стен висели жидкокристаллические мониторы. Посередине стояло высокое кресло с ремнями для рук и ног. Из пола перед креслом торчала белая панель с автоматическими лезвиями, сверлами и шипастыми валиками. Все это живо напоминало кабинет стоматолога, а потому Владиславу стало не по себе. Он поежился от нехорошего предчувствия и посмотрел на Рину.
— Для чего всё это? — Владислав потрогал одно из сверл.
— Для Инициации, — объяснила Рина.
— А что за Иници…— Владислав недоговорил, потому что Рина снова приложила палец с красно-ртутным ногтем к его губам.
— Скоро сам узнаешь, драги, и всё поймёшь!
— Вы… то есть ты уверена, что это действительно необходимо?
— Есть правила, сложившиеся веками и не мне их нарушать, — заверила его Рина. — К сожалению, без ЕВЭ никак не обойтись.
— О чём ты? Что такое ЕВЭ?
Рина усадила Владислава в кресло, села ему на колени и стала пристегивать его руки и ноги ремнями к креслу.
— Это что такая игра? — улыбнулся Владислав.
— Почти, — проговорила Рина. Она склонилась к нему и поцеловала, длинно-предлинно.
— М-м-м…А мне начинает нравиться, эта ЕГЭ, Е…что-то из трёх букв…
— ЕВЭ, Единый Вампирский Экзамен, — объяснила Рина. Она ещё раз горячо поцеловала Владислава, вдруг спрыгнула с кресла и побежала к двери.
— Подожди! Куда ты? — заорал Владислав.
Но Рина уже юркнула за дверь. Через секунду её смазливая мордашка показалась за толстым стеклом.
— Поверь мне! Так надо! Всё будет хорошо! Не бойся! — кричала она, но он почти не слышал её голос.
Владислав дёрнулся и попробовал вырваться из объятий сжимавших его ремней. Не тут-то было.
Вдруг разом включились все мониторы в комнате. Свет погас. Показалась надпись «50 оттенков красного. Фильм об Основателе расы вампиров».
Владислав почувствовал себя в кинотеатре.
Появилась черно-белая картинка, как в немом фильме. Чья-то костлявая лысая фигура, вытянув руки с длинными когтями кралась по лестнице. Экран мигнул, и в следующий момент темный силуэт в длинном плаще полетел в серой небо и обратился летучей мышью, потом волком. За кадром раздался бархатный голос диктора:
— Кем он был — героем или чудовищем? Таинственная личность, о которой люди слышали, но почти ничего не знают? Граф, аристократ, интеллектуал, талантливый руководитель и эффективный менеджер, которого людская масса окрестила «кровавым монстром». Князь Влад Цепеш по прозвищу Дракула, из-за генетического сбоя ставший первым кровопотребляющим и бессмертным существом, великим Основателем расы Избранных, самой совершенного вида на Земле, вампирской расы! Он убит, но дело его живёт! Слава Дракуле! Слава Цепешу! Слава Основателю!»
На экране показалась огромная круглая эмблема с драконом, которую Владислав видел в холле Госкорпорации «Д», и хор торжественно и радостно запел:
Могучий герой Семиградья великий,
Тёмный ты дар нам в награду принёс!
Да здравствует Цепеш,
Да здравствует Дракул!
Благословен твой кровавый засос!
Мёртв Основатель, но дело вампиров,
Живо в веках, до заката времён!
Новым нам домом стала Россия,
Славься, вампир!
Мы гордимся тобой!
Мониторы мигнули, и на всех одновременно показался упитанный мужчина с оранжевой лохматой прической. Его наряд состоял из костюма с большим салатовым галстуком, он восседал в комфортабельном кресле. Мужчина ободряюще улыбнулся Владиславу и сказал.
— Добрый день! Вас приветствует программа сдачи ЕВЭ, и я Ваш персональный Коуч! Извините, за небольшой вступительный ролик, но в наше время ученики часто даже ничего не знают про Основателя, великого и несравненного Влада Дракулу Цепеша! Многие думают о нем, как о забытым поп-певце из 90-х, что-то вроде Укупника. Сегодня мы с Вами пройдём тест ЕВЭ, он является обязательным условием для Инициации.
Владислав не успел переварить его слова, как из пола выдвинулась панель из белого металла и застыла на уровне его живота. На панели имелись три кнопки — все разных цветов: красная, зелёная и синяя.
— Вы видите перед Вами пульт с тремя кнопками. Каждая кнопка соответствует одному ответу: красная — ответу “а”, зелёная — “б”, синяя — “в”. Пожалуйста, прямо сейчас нажмите кнопку “а”, потом “б”, затем “в”. Это нужно для теста системы.
«Какой ещё Инициации?» — подумал Владислав.
— Ай! — вскрикнул он от боли. Его ударило током в правую руку.
— Пожалуйста, не медлите и точно выполняйте все указания! — пригрозил Коуч. — Если Вы будете думать больше шести секунд, Вас будут стимулировать безвредными, но очень болезненными электрическими импульсами. Используйте интуицию! Иногда она будет Вас подводить, и Вас будут наказывать.
— Как наказывать? — спросил Владислав и тут же заорал от дикой боли, которая на этот раз поразила его в левую руку и правую ногу одновременно.
— Вот примерно так, — предупредил Коуч. — Сейчас нажмите последовательно три кнопки — красную, зелёную и синюю.
— Не буду я ничего нажимать! Выпустите меня отсюда! — заорал Владислав и скорчился от жгучей боли. Теперь, кажется, его били током сразу во все конечности.
— Неужели так сложно нажать на три кнопки? — недоумевал Коуч с экрана. — Пожалуйста, нажмите их, и Вам больше не будет так плохо!
— Ладно, жму я Ваши чёртовы кнопки…
— Вот и хорошо! — лицо Коуча расплылось в улыбке, — Почти все новички поначалу так бурно реагируют, но в итоге всё кончается хорошо. Кстати, если Вам будет нужно, можете воспользоваться помощью Зала.
— Какого Зала? — не понял Владислав.
— Ой, извиняюсь! Понятно, почему Вы так бурно реагируете на мои вопросы. Исправляю свою ошибку! Знаете, даже электронные коучи ошибаются…
При этих словах сзади в плечо Владислава вонзился здоровенный шприц. Он даже не успел закричать: всё завертелось… Владислав на секунду закрыл глаза, а когда открыл их, всё преобразилось.
Он по-прежнему сидел в кресле, похожим на стоматологическое, и всё также был пристёгнут к нему, только теперь Коуч стоял в нескольких шагах от него за электронной стойкой-тумбой, как в некой дурной телеигре. Синий экран мерцал прямо за ним. Там повисла огромная надпись «ЕДИНЫЙ ВАМПИРСКИЙ ЭКЗАМЕН. ПРЕТЕНДЕНТ ВЛАДИСЛАВ».
Несмотря на то, что царил мрак, яркие прожекторы — причём сразу несколько — высвечивали и его и ведущего, а вокруг освещённой сцены располагались в полном мраке зрительские места. Владислав ощутил, что на него смотрят десятки глаз. То были не зрители, а какие-то нелюди: скелеты, гоблины, кикиморы, гномы, русалки, феи, черти. Вся эта нежить следила за каждым его движением, за каждым его вздохом.
— Мы продолжаем Единый Вампирский Экзамен! Переходим к смысловой части! — громко, голосом бывалого шоумена провозгласил Коуч. — Итак, первый вопрос! Тема «Лингвистика».
На экране появился золотым шрифтом текст, а Коуч стал озвучивать его:
— Из какого языка появилось слово “вампир?”
Варианты ответа: a). английского, б). румынского, в). сербского
У Вас есть шесть секунд, чтобы правильно ответить на вопрос. Время пошло!
Владислав выбрал вариант “а”. Он медленно нажал на красную кнопку и — чуть не оглох: зрители радостно заулюлюкали, засвистели, захрюкали… Русалки и кикиморы начали верещать мерзкими голосами:
— Вы дали неправильный ответ, — проговорил Коуч. — Тот, кто отвечает неправильно, заслуживает наказания!
— Заслуживает наказания! Заслуживает наказания! — закричали разом зрители и предвкушающее захлопали в ладоши.
Владислав ждал новые удары током, но вместе этого из подлокотников синхронно высунулись тройные лезвия и пронзили запястья.
Владислав выл от боли и ругал Коуча и всех остальных на чем свет стоит, пока потоки крови стекали вниз по ручкам кресла.
— Неправильный ответ, за это и наказание, — сообщил Коуч.
— Мои руки! Что Вы с ними сделали?
— Вы поняли, на вопросы надо отвечать правильно!
— Понял, я понял! Ёпэрэсэтэ! Да, что же это такое!
— Вот и хорошо, заново отвечайте на вопрос! У Вас осталось всего два варианта.
На экране снова появился вопрос с двумя оставшимися пунктами.
— Что за дурацкие шутки? Зачем Вы меня мучаете?
На экране показался счётчик с обратным отсчётом — шесть, пять, четыре…
Нажимая среднюю кнопку, где был ответ “б”, Владислав уже орал благим матом.
— Вы снова дали неправильный ответ, — сообщил Коуч, — И потому поплатитесь за это!
— Да что же это такое? Что же это…хр-р-р-р, — не успел он договорить, как из панели с тремя кнопками выдвинулись два заострённых стержня и разом проткнули живот. Кровь потоком хлынула на пол. Он стал биться в конвульсиях под хохот и хлопки разношёрстной зрительской нечисти.
— Хр-р-р, хр-р, я умираю…хр-хр, что вы…хр-хр, наделали, р-р-р…
Вокруг все потемнело. — Пр-пр..хр-хр, п-р-р-рощайте! — проговорил он, улетая в эту кровавую темноту.
— Прощайте! — услышал он спокойный голос Коуча.
4.
Когда Владислав открыл глаза, то всё ещё сидел в кресле, привязанный ремнями. Коуч также стоял за стойкой и внимательно смотрел на него. Между тем, Владислав, видимо, долго находился в отключке, потому что зрители частью разошлись, а частью дремали в креслах, лишь некоторые из них с видимой скукой глядели на него.
Пульт с кнопками торчал на своем месте, стержни — вдвинуты внутрь. Он посмотрел на живот: раны пропали — они зажили.
— Я жив? Но ведь я умер?
— Он умер! Ха-ха-ха! Вот умора! — зрители сразу оживились, тот кто дремал, сразу проснулся, и все они дружно прыснули от смеха. — Как он может умереть? Ха-ха-ха! Ведь он же без пяти минут вампир! Ха-ха!
Те зрители, которые ушли в буфет, стали возвращаться с большими пачками поп-корна в когтистых лапах и быстро занимать свои места, в предвкушении свежего зрелища.
— Итак, — поинтересовался Коуч, — Владислав, Вы готовы отвечать вопрос? У Вас остался всего лишь один вариант ответа. Готовы?
— Хорошо, — буркнул в ответ Владислав. — Я готов. — Он нажал на третью кнопку.
Экран замигал. Зрители притихли. Похоже, они знали правильные ответы. Владислав зажмурил глаза и стал ждать, что его опять вот-вот чем-нибудь проткнут. Вместо этого раздался громкий голос Коуча:
— Внимание. Вы дали правильный ответ: слово вампир появилось из сербского языка. А теперь смотрим объяснение.
Экран ярко осветился и показал большой кусок золотистого текста, который потек вниз желтой лентой:
“Из книги «История слова “вампир”». Катарина М. Уилсон. 1985 г. …исследования, посвященные термину “вампир”…свидетельствуют о том, что оно не венгерского и не румынского происхождения…Теория согласно, которой это слово славянское, в настоящее время получила наибольшее признание… основой его послужило сербское «BAMIIUP»…
Владислав провёл рукой по своему мокрому от пота лбу — обо всём этом он слышал впервые.
–Теперь я попрошу наш зал молчать и не проявлять никаких эмоций, чтобы Вас не смущать, — объявил Коуч. — Внимание, вопрос второй. Тема «История». Кто такой Дракула Цепеш? Вот варианты ответов: а). вымышленный герой книг и фильмов, б). князь, заключивший сделку с силами тьмы и ставший вампиром, в). Отец-основатель вампирской расы, участник битвы сербского войска с турецким на Косовом поле. Вот такие ответы. Посмотрим, что теперь Вы выберете.
Владислав решил прибегнуть к хитрости. Он потянулся пальцем к одной кнопке, потом к другой, прислушиваясь к звукам из зала. Когда реакция стала наименее радостной, он остановил свою руку и уверенно нажал на кнопку.
— Правильно, — раздался голос Коуча, — Да, Вы правы: в). Дракула Цепеш или граф Дракула — Отец-основатель вампирской расы. Внимание, смотрим на экран!
На синим фоне появилась цитата:
«… когда пришлось искупать великий позор моего народа — позор Косово — когда знамена валахов и мадьяр исчезли за полумесяцем, кто же как не один из моих предков переправился через Дунай! и разбил турок на их земле?»
— Я знаю! — крикнул Владислав. — Это из романа Брэма Стокера «Дракула»!
— Никогда не упоминайте имя мерзавца Стокера и его клеветнический роман! — почти закричал Коуч. — Это текст из собрания сочинений Основателя, т. 13, стр. 288! Да, он есть также в помянутой книге. Но для вампиров она экстремистская! Вижу, помощь зала очень смущает кандидата. На этот раз я попрошу зрителей не произносить ни звука, пока он не выберет правильный, по его мнению, вариант. Тот, кто нарушит это правило, покинет Зал!
Зрители тут же замолкли. Многие специально прижали лапки к своим ртам и пастям, чтобы случайно не сболтнуть правильный ответ.
— Итак, следующий вопрос, тема «Антропология», — продолжал Коуч, — Он звучит так: “Кто такие люди с точки зрения вампиров?”. a). разумные существа, конкуренты вампиров, от которых надо прятаться. б). безмозглые идиоты, с которыми не стоит связываться, и, наконец: в). для вампиров люди — это жратва. Кстати, людей иногда называют човеками, что можно приблизительно перевести, как «лох». Что Вы выберете?
Владислав осмотрел зал, ища поддержки, но все зрители притихли, видимо, из боязни перед угрозой Коуча. Он стал водить пальцем от одной кнопки к другой, но и на этот раз Зал замер и не дышал. Может им вообще не надо было дышать?
— Время истекло! — объявил Коуч. — Ну, каким будет Ваш ответ?
— Пусть будет “б”, то есть безмозглые идиоты, с которыми не стоит связываться.
— Хорошо подумали?
— Думаю, да.
— Нет, к сожалению, Вы дали неправильный ответ!
Зал, до этого притихший, сразу же оживился. Владислав чуть не оглох от дикого ора и визга: десятки голосов словно слились в один:
«Люди — это жратва! Люди — это жратва! Люди — это жратва!»
Голову Владислава, словно тесками, сжали устройства, выдвинувшиеся из спинки его кресла. Два сверла с двух сторон впились ему в виски и начали бурить голову.
— Ёпэрэсэтэ! Да что же это! — орал Владислав. — Последнее, что он подумал, было то, что его черепная коробка стремительно превращается в дупло.
5.
Владислав снова очнулся, потому что кто-то из зрителей плеснул ему водой в лицо. Вески горели, но голову ничто не сжимало.
Коуч, всё также невозмутимо стоявший за стойкой, поинтересовался:
— Ну? Ответ?
— Люди — это жратва, — с трудом проговорил Владислав, нажимая на соответствующую кнопку. — Он ещё плохо соображал после такой прямой, не завуалированной, как на ТВ, атаки на мозг.
— Молодец! Можете ведь, когда хотите! — сказал Коуч. — А теперь смотрим правильный ответ…
Экран мигнул и выплюнул белые буквы:
ЛЮДИ — ЭТО ЖРАТВА
«Поправки к Уставу Госкорпорации «Д». Гл. 1, Ст. 1, п. 1.
— Да, тяжелый вопрос, — пояснил Коуч, — Многие, очень многие испытуемые на нём спотыкаются. А ведь это самые азы! Как Вы можете стать вампиром, не усвоив этого? Следующий вопрос. Кто такие охотники на вампиров?
Зрители в предвкушении замолкли.
— Варианты ответов: а). организованные группы людей истребляющие вампиров, б). суперлюди или полукровки, которые убивают вампиров во славу человечества, в). опасные террористы, как правило, одиночки, изгои и маргиналы, чьим россказням о «кровососущих монстрах» не верят остальные 99% людского населения. Что с Вами? Снова боитесь получить наказание?
— Ещё бы, — с трудом ответил Владислав, — Вы же опять…будете меня…пытать…Неужели Вам это так нравится?
— Дело в том, что я не человек, а ИИ, учебная программа, разработанная для подготовки новичков к Инициации. Поэтому, поверьте, я не могу чувствовать к Вам жалости! Хотя у зрителей есть эмоции, — Коуч показал на покатывающуюся от смеха публику. Но я способен имитировать к Вам участие. Поэтому советую правильно отвечать на вопросы, тогда Вам не будет больно, и Вы не будете умирать вновь и вновь!
— У-м-и-р-а-т-ь? — пролепетал Владислав.
— Именно так, — пояснил Коуч. — Доверьтесь своей вампирской интуиции. Хотя она у Вас ещё слабо выражена, поскольку Вы новичок…Попробуйте просто прислушаться к своему внутреннему голосу.
— Вы говорите, как Тони Робинс…
— Итак, повторяю вопрос. Кто такие охотники на вампиров?
— Сейчас попробую, — Владислав закрыл глаза. Через секунду он снова открыл их и прошептал:
— Ответ “в” — люди-одиночки…я не помню, как там дальше…
— Если Вы не уверены в своём ответе, то хочу Вам напомнить: по условиям нашего экзамена у Вас есть опция «Звонок другу».
— О, можно я ей воспользуюсь? — воодушевился Владислав.
— Пожалуйста!
Какой-то водяной сунул ему в руку старую трубку на длинном, закручивающемся спиралью, проводе. Владислав схватил её и с надеждой закричал:
— Рина! Алло! Рина!
Из трубки затрещало, потом потекла тина. Водяной пожал плечами, а Владислав схватился за голову.
— Итак, сейчас же нажмите кнопку на пульте! — подсказал Коуч.
Владислав, дрожащей рукой, нажал кнопку “в“, и тут же зажмурил глаза. Дико завыли сирены, но боли как обычно не последовало. Коуч улыбнулся.
— Да!!! — возликовал Коуч. — Всё правильно! Ура! Поздравляю! Вы прошли Тест Инициации!
Зрители захлопали в ладоши. Они стали медленно растворяться в воздухе, и скоро пропали.
В то же самое время раздался скрип, железная дверь распахнулась, и на пороге появилась Рина. Она подбежала к Владиславу, обняла его и принялась гладить по голове.
— Молодец! Я горжусь тобой! Ты прошёл тест быстрее, чем многие! Я сразу поняла, что из тебя выйдет незаурядный вампир! Когда-нибудь, ты станешь известным!
Глава 7
Санитар леса
1.
Острицкий вошёл в тир, когда Пётр Михайлович с азартом палил из двух «Беретт» по мишени с силуэтом мужика с бутылкой пива. Директор Департамента любил так проводить время перед рассветом — по меркам вампиров поздний вечер. Он снял наушники:
— Есть что-то, Ион? — употребил Пётр Михайлович исконное румынское имя Острицкого. — Докладывай!
–Да, Междепартаменская комиссия проводит расследование в отношении инцидента в кафе…
Пётр Михайлович поморщился. Он положил одну «Беретту», а на другую накрутил глушитель, чтобы и говорить и стрелять одновременно.
— Дело серьёзное, — продолжал Острицкий, — Мы понесли потери: один убитый, двое раненых. Сейчас мы не просто подозреваем, мы уверены, что его убил ловац.
— Ловац? Откуда он появился в Москве? — изумился Пётр Михайлович, что совсем не помешало ему поразить плоскую фигуру очкастого интеллигента.
— Он совсем недавно в столице, приехал сюда из Тверской области, — пояснил Острицкий, — Хорошо, что из нашей Фамильи убил пока только одного… Сколько он замочил “диких” в своей деревне, неизвестно, но, думаю, не больше двух-трёх. В глуши их всегда немного.
— Что ещё о нём известно? — поинтересовался Пётр Михайлович.
— Почти всё. Его зовут Иван Хельсингов, между собой мы называем его Бешеный. Вот фото из паспорта, — Острицкий показал Петру Михайловичу изображение на своём телефоне. — Шрам на левой щеке он получил в Чечне — по этой метке его можно легко узнать.
— Ещё?
— До армии много занимался спортом, чемпион по рукопашному бою среди юниоров Тверской области. Владеет другими единоборствами.
— Зачем же Борислав напал на него вот так, без оружия?
–Петр Михайлович, поверьте мне: я его туда не посылал. В тот день он отпросился с работы вместе с двумя другими нашими. Сказали, что хотят отпраздновать годовщину Инициации. Я поверил им: и правда их инициировали в один год, потому они считали себя кровными братьями. Да и до этого они входили в одну людскую банду…
— Значит, они сделали без приказа? — проговорил Пётр Михайлович, поднимая пистолет в воздух.
— Именно, Петр Михайлович. Удаль молодецкая. Борислава наверняка хотел испытать силы, но не рассчитал. В семнадцать лет его инициировали, так он, видимо, и остался по интеллекту на уровне юнца. Молодёжь, что с них взять? Когда-то я и сам был такой же, рвался в бой, не слушал старших…
— Ну, и когда это было-то? В XIV веке? Вспомнил тоже. Хотя, насчёт Борислава ты прав. Я так и подумал: по дурости пропал вампир. Пётр Михайлович выстрелил несколько раз по силуэту бабульки с сумкой на колесиках.
— Комиссия склоняется к этому выводу, Пётр Михайлович. Разрешите присоединюсь?
— Валяй! — разрешил Пётр Михайлович. — Опять твоим любимым?
— Спрашиваете…
Острицкий достал из особого шкафчика пистолет «Карпаты» с румынский эмблемой золотистого орла на ручке, держащего в клюве христианский крест. Пётр Михайлович невольно залюбовался им: замечательное оружие, красивое. Пожалуй, из всех вампиров только Острицкий обладал таким.
— А, кстати, что там с этим ловацем? Бешеным? Вы его ещё не схватили? Не ликвидировали?
— Я бы с удовольствием его замочил, Пётр Михайлович, причём лично, — сказал Острицкий и сделал первый выстрел. — Только я считаю, что разумнее действовать по-другому. Всё, что он делает — просто следует своим инстинктам убийцы — в нем нет тонкого интеллекта, расчёта… Это самый простой и примитивный тип ловаца. Для нас он опасен не более, чем бешеная псина для опытных собаководов.
Пётр Михайлович одобрительно кивал, пока Острицкий поражал одну цель за другой. Он и сам думал также, но хотел посмотреть, насколько хорошим стратегом окажется его заместитель.
— Смерть тех “диких”, что он убил в деревне, нас не волнует: они в нашу Фамилью не входили. А что до Борислава, так Бешеный сделал нам одолжение: убрал из наших рядов напыщенного юнца, возомнившего себя воином, как будто это он, а не мы, стоял с Основателем плечом к плечу на Косовом поле…
Острицкий быстро и ловко поразил сразу десять мишеней. Все в голову, затем отложил пистолет и продолжал:
— Отныне и впредь наша молодёжь будет осмотрительней, зная, что здесь в Москве, орудует ловац. Предлагаю считать его нашим «санитаром леса».
— Да, но что, если он пронюхает, где находится Госкорпорация? Этот псих может ворваться сюда и дел наделать, прежде чем его скрутят! Помнишь Петербургскую резню, Ион?
— Как же мне не помнить? Такое не забывается, — поморщился Острицкий. — В 1917 это было, незадолго до революции, в июле. Тогда ловац, подобно ему, кучу наших поубивал…Но не волнуйтесь, Пётр Михайлович, за ним следят двадцать четыре часа в сутки, в том числе через все уличные камеры. Если он попробует близко подобраться к нам— его ликвидируют.
— Только не упустите его, как в прошлый раз.
— Клар, ясно, Пётр Михайлович. Могу идти?
— Идите Острицкий, но действуйте очень аккуратно с этим Бешеным…
2.
Жребий Салемово.
(по мотивам романа С. Кинга)
Эх, деревня, моя, деревня,
Снова ты снишься мне,
Сколько дремучей поэзии
В тёмной озёрной воде,
В белом твоем золоте
Широких, как грудь, полей,
В чёрном твоём омуте,
Сонных туманных дней.
Скоро взвеется пламя
До самых пурпурных небес!
Пусть земля тебе будет пухом,
Остроумный Коля Балбес.
Прощай, дорогая деревня!
Что сказать ещё мне тебе?
Гибнешь, моя, дорогая
В святом багряном огне.
Хоть встречались мы с тобой редко
Спи спокойно, Петька!
Не видать мне родных косогоров…
R.I.P фермер Егоров…
Не поесть мне теперь простокваши,
У заботливой бабы Маши…
Да, Максим, рано тебя сгубила
Чертова пневмония…
Эх…поганые вампиры,
Скольких ж они убили…
Возьму рукавицы
С колом в тряпице
Пойду в столицу…
3.
Снова кошмар. Иван проснулся со сжатыми кулаками и сел в кровати: в голове его мелькали отблески воды, пламени и знакомые лица… А ещё на ум пришёл тот парень у дверей бара. Вампир ли он? Или его голова болела просто так? Может стоит вернуться и проверить? Но если он вампир, то давно ушёл с того места, потому что сейчас уже утро, а эти твари не терпят солнца…
Размышляя над все этим, Иван стал рассматривать корешки книг. Видимо, хозяева любили читать, потому в такой комнате, где едва умещалась кровать и тумбочка, имелось целых два стеллажа, полностью заполненные книгами. Первую полку снизу гордо занимали фолианты собрания сочинений Сервантеса и А.К. Толстого, вторую — тома Дюма со светлыми обложками, на третьей стояли вперемежку работы разных авторов: «Франкенштейн» М. Шелли, романы Стивена Кинга и детективы Донцовой. Но одна книга особенно привлекла его внимание — «Дракула» Б. Стокера.
Он схватил её и открыл на первой попавшей странице:
«ДНЕВНИК АВРААМА ВАН ХЕЛЗИНКА
5 ноября, днём»
Я, по крайней мере, в рассудке. Благодарю Бога за эту милость, хотя испытание было ужасно. Оставив Мину спящей в священном кругу, я направился к замку. Кузнечный молот, который я взял из экипажа в Верести, мне пригодился, хотя все окна и двери были открыты…»
Хоть Иван с детства не особенно любил читать. Но текст заинтересовал его. Он говорил о вампирах, его врагах, а, значит, мог что-то рассказать о них. Он стал глотать абзац за абзацем, пока не дошёл до отрывка, который прочёл два раза:
«Так вот где «не-мертвое» логовище короля вампиров, которому столь многие обязаны гибелью души! Пустота могилы красноречиво доказывала то, что я знал…я положил несколько облаток в гроб Дракулы и таким образом изгнал его, «не мертвого» оттуда навсегда. Затем я принялся выполнять ужасный долг. Мне было противно…».
Роман, хоть и придуманный, не врёт! Он, Иван Хельсингов, должен не просто найти их логовище, но покончить с их лидером! Навсегда!
Глава 8
Напиток для дилетанта
Быть вампиром — нелёгкий труд
Из «Наказа» Основателя
1.
— Папа, он прошёл ЕВЭ!
— Чудесно! — говорил Пётр Михайлович, пока Рина обнимала Владислава, целовала и гладила по голове, словно убежавшего из дома, но вскоре вернувшегося маленького мальчика.
Когда она наконец выпустила Владислава из объятий, Пётр Михайлович приветственно пожал ему руку. Владислав снова почувствовал холод, как будто тронул конечность заиндевевшего трупа.
— Ну что, молодой человек, вернулись? — Пётр Михайлович открыл свой сейф и стал там греметь чем-то. — Поймите: плохо или хорошо — у Вас просто нет другого выбора. Вы станете частью нашей большой семьи, нашей Фамильи.
— Но меня никто не спрашивал, — пролепетал Владислав, — Хочу ли я быть вампиром…
— Что поделаешь, — развёл руками Пётр Михайлович. — В жизни очень многое делается из-под палки. Вас спрашивали о желании родиться в этом неуютном мире? Нет? То-то же. А превращение в вампира — второе рождение. Когда отдавали в школу, интересовались, хотите ли Вы туда? Нет? Вот, видите. Ладно, Владислав, давайте выпьем за успешную сдачу ЕВЭ, — Пётр Михайлович и достал из сейфа графин с красной жидкостью и хрустальные рюмки. Он наполнил их до краев и протянул Владиславу и Рине.
— Ну что ж, выпьем, за пополнение в нашей Фамильи! Теперь нас снова тысяча триста тридцать один! — провозгласил Пётр Михайлович, и они стали чокаться.
— Снова тысяча триста тридцать один? — переспросил Владислав, отхлебнув из своей рюмки и сморщившись от солоноватого привкуса.
— Да, к сожалению, Борислав погиб, и в нашей Фамильи не может быть больше или меньше тысяча триста тридцать одного вампира, поэтому мы и взяли тебя –такая у нас короткая скамейка — всё из-за закона Альтуза по контролю численности, — пояснила Рина.
— Кто такой Борислав? И этот, Альтуз…
— Борислав, наш коллега, недавно погиб, — пояснила Рина, а про Альтуза…может быть, я даже сама тебе сейчас расскажу, ещё немного выпьем…
— Мне жаль, — сказал Владислав, — Я про Борислава…
— Не заморачивайся, он сам виноват, — сказала Рина и стала пить.
— Смиритесь с тем, что теперь Вы — вампир, Владислав, — Пётр Михайлович тоже с удовольствием потягивал красную жидкость. — Поверьте, вариант не самый худший. Напротив, вампиры — вершина пищевой цепочки. Люди для нас, даже самые влиятельные, всего лишь човеки, а ещё скот, стока, не заслуживающий снисхождения. Примите наши правила, правила хищников, и тогда, я уверен, Вам понравится…Например, у вас будет власть, много власти над людьми! Вы будете управлять жителями России и, кстати, не только ими, словно куклами.
— Я что, буду чиновником? — не понял Владислав.
— Лучше, драги, ты будешь вампиром, — объяснила Рина.
— Видите ли, Владислав, самые старшие из нас обладают даром гламура, или как говорят люди, гипноза. Нам не нужно гламурировать всех, достаточно только верхушку. Тех, кто уже гламурирован, мы называем рэмфилдами…
— А кто такой этот Рэмфилд?
— Хм, ну был такой човек, Вы, наверное, думаете, что он — литературный персонаж, но это не так — он реально служил Основателю…
— Драги, ты скоро ты всё узнаешь, зай гедуульдихь! — посоветовала Рина.
— На каком языке вы говорите? На сербском? Я не всегда вас понимаю!
— Основатель был сербом, и мы с папой сербы, но среди сторонников Влада, переселившихся в Россию после его смерти, немало других национальностей — валахи, саксонцы, болгары…Все они жили в своей время в Трансильвании. Мы говорим на языке, сотканном из разных диалектов румынского, сербского, болгарского, немецкого (нижнесаксонского) и, конечно же, русского — за столетия, после миграции в Россию, всё так перемешалось…Но мы всегда понимаем друг друга.
— Ну, за дружбу между народами! — Пётр Михайлович налил ещё по одной и объявил новый тост.
— Кто это мы? — спросил Владислав, снова сморщившись от забористого напитка.
— Жители Трансильвании, конечно! По-русски её ещё называют Семиградье… Разве про неё не рассказывалось в твоём тесте? — удивилась Рина, опрокидывая в рот свою порцию.
— Да, — покачал головой Пётр Михайлович. — Наше вампирское образование всё больше деградирует. Я вообще против этого ЕВЭ: лучше бы все сочинения писали, например, «Моя Родина — Трансильвания»… Мало того, что этот ЕВЭ ввели, так потом его еще и сократили, так что новые вампиры не могут отличить осину от елки!
— Папа, прошу тебя не будь таким занудным! Тест так тест, пусть руководство решает…
— Да, ты права…Ну, третий тост, традиционно за Основателя… — напомнил Пётр Михайлович, снова наполняя рюмки.
— Да, наконец-то! Как его люблю! — Рина захлопала в ладоши.
— Итак, — провозгласил Пётр Михайлович, когда Рина и Владислав взяли рюмки. — Пьём за нашего Основателя, Влада Дракулу Цепеша! Предан Основателю! — чокнувшись, Пётр Михайлович первый до дна осушил рюмку и хлопнул её о стол с зелёным сукном.
— За Влада Дракулу! Предана Основателю! — провозгласила Рина и тоже до последней капли вылила всё в рот.
— За Основателя, — проговорил Владислав и стал медленно пить.
— Скажи «Предан Основателю» и выпей сразу, до дна, — сказала ему Рина
— Пррредан…Основателю, — Владислав уже еле стоял на ногах и мало что понимал. — Слушайте…а что вообще мы пьем? — Владислав поднял рюмку, и посмотрел, как свет пронзает рубиновую жидкость, — потом удивленно на Петра Михайловича и Рину.
— Всего лишь чистый спирт, правда, разбавленный кровью, — объяснила Рина. — Ты сказал нужные слова! Обряд Инициации завершён!
— Какая кровь, вы чего… — Владислав поставил рюмку на стол и упал.
2.
— Какой же он всё-таки впечатлительный! — приговаривала Рина, склонившись над Владиславом. — Слышала я, что падают в обморок после Инициации, если вампир нервничает, но вот видеть — ещё не видела…
— Дай ему понюхать чеснока — сразу вскочит, — посоветовал Пётр Михайлович.
— Да не, папа, он сейчас сам очнётся. Зачем так жестоко?
— Ну как знаешь, — пожал плечами Пётр Михайлович. — Жестоко, зато эффективно.
— Кровь… — шептал Владислав, приходя в себя. — Значит, мне тоже придётся пить у людей кровь? Убивать их?
— Эх-э-хех, совсем Вы ещё молодой, начинающий вампир! — пожурил его Пётр Михайлович. — Вспоминаю себя в Ваши годы! Да, кровь Вам пить, конечно, придётся, она — наша пища. Людская еда нам абсолютно не подходит…Но вот нам всем лично убивать людей? Какая дикость!
Рина помогла Владиславу встать на ноги.
— Мы давно уже от этого отказались, — продолжал Пётр Михайлович. — Есть специалисты, пусть они этим и занимаются. Может быть, конечно, Вы кого-нибудь и убьёте, но если только сами захотите…
— Как это? — не понял Владислав. — Но как же я буду пить кровь, не убивая людей?
— Гм…Позвольте Вас спросить, юноша, ещё будучи человеком и, я полагаю, не веганом, как часто Вы ели говядину, свинину, может даже что-то экзотическое, оленину или медвежатину?
— Говядину, курицу почти каждый день…И да, оленину я тоже однажды пробовал в очень дорогом ресторане, — вспомнил Владислав.
— Я так и думал, — улыбнулся Пётр Михайлович, — Тогда следующий мой вопрос: а часто Вы убивали коров, свиней, кур?
— Нет, — Владислав задумался, — Я родился и всю жизнь провёл в Москве. Вот если бы где-нибудь в деревне…
— Хорошо, а на охоту Вы когда-нибудь ходили? Из любопытства?
— Нет, никогда, — признался Владислав. — Правда у меня есть друзья, они ходили на охоту, но меня такое не интересует, и лень получать лицензию на оружие, а потом тратить деньги на поездку в охотничье хозяйство, сафари…
— Вот-вот, я снова прав в своих предположениях, — отметил Пётр Михайлович, — Вы, Владислав, как типичный горожанин, даже уже не помните, как выглядит при жизни то мясо, что оказывается на тарелке. Кто для Вас его убивает и готовит?
— Почем мне знать, — пожал плечами Владислав, — Фермеры, заводчики скота, мясники… я никого из них не знаю лично.
— Хотите, кстати, понюхать чеснока? Снимает опьянение…— Пётр Михайлович сунул Владиславу под нос маленькую жестяную баночку, похожую на вьетнамскую «Звёздочку».
— Нет, спасибо, — Владислав дёрнулся от неприятного запаха.
— Как хотите. Бьюсь об заклад, Вы никогда лично не бегали с ружьём или ножом за коровой! Вот и в нашей Фамильи есть специальные люди, профи. Они заготовляют пищу для остальных членов. У других есть дела поважнее. Я, например, глава Департамента, такой своеобразный бюрократ, а кому-то может быть по душе всю долгую вампирскую жизнь писать стихи, как это делал Сергей Никшуп.
— Кто такой этот Никшуп? — удивился Владислав.
— Сергей Никшуп был нашим великим поэтом, — вставила Рина, она показал ртутно-красным ногтем на портрет с бакенбардами. — К сожалению, он давным-давно погиб.
— Да уж, бедный Сергей Никшуп…О чём это я говорил, — запамятовал Пётр Михайлович, — А, вспомнил, о крови. Да, потом как Вы понимаете, кровь человека — вкуснее всего, но намного проще и безопаснее получать кровь от свиней или даже крыс. А ещё можно использовать химию — всякие кровезаменители, синтетику…
Рина поморщилась
— Фу, терпеть не могу синтетическую кровь! Вкус как у презерватива!
— В тех продуктах, что мы ежедневно потребляем, — продолжал Пётр Михайлович, — Как в колбасах у людей, намешано много видов крови… Я вот хотел Вам показать, — Пётр Михайлович подошёл к шкафу и открыл его. В него оказался встроен маленький холодильник. Он достал квадратную пластиковую упаковку с чем-то багровым, перевернул её, и стал читать:
«Кровь сгущенная, обычная. Сорт Б. Состав продукта: свиная кровь 31 процент, консерватор Е33, коровья кровь 10,7 процентов, подсластитель «Аспартам», синтетическая кровь 58 процентов, людская кровь 0,3 процента».
Пётр Михайлович возмущенно посмотрел на Рину.
— Ты смотри, дочка, что делают! Ну не разбойники, а? Натурального продукта всего 0,3 процента! Сплошной обман! А мне ещё рекомендовали покупать в этом блад-маркете! Дескать у них всё качественное! Небось ещё и крысиную подмешали!
— Ничего, папа, — успокоила его Рина, — Я совсем недавно нашла хороший кровяной магазинчик при одной больнице…Там всё свежее…Ах, пальчики оближешь! То есть я имею в виду клыки, конечно же. Я тебе и Владиславу потом покажу…
Владислав задумался.
— У Вас ещё есть какой-то вопрос, юноша?
— Я вот смотрел ещё человеком фильмы про вампиров… Вот и хочется спросить кое о чём.
— Спрашивайте, конечно. Мы же теперь одна семья, одна Фамилья.
— Как насчёт распятия, чеснока, проточной воды? Я просто слышал, что они опасны для вампиров…
Рина закатила глаза, затем посмотрела на Петра Михайловича. Он пожал плечами.
— Ох, вы задаёте вопросы типичного “зелёного” новичка, ещё не нюхавшего настоящий крови. Вы бы ещё роман про это написали… В основном то, о чём вы говорите — людские бредни, мы их сами усиленно распускали, чтобы сбить с толку. Чеснока могу вам ещё дать…— Пётр Михайлович потянулся за баночкой.
— Не, не, спасибо…— замахал руками Владислав.
— На него у нас всех аллергия, — объяснила Рина. — Распятие? Я всегда по воскресеньем хожу в нашу Пресвятую вампирскую церковь. Иногда и в людскую заглядываю. Почему нет? А что до текущей воды… Что нам не мыться что ли?
Рина и Пётр Михайлович дружно заржали. Владислав не понял юмора, но промолчал.
— Это всё Стокер…Он представлял нас вонючими существами. Этот засранец в прямом смысле слова поливал нас грязью в своей книге…А вот чего стоит нам опасаться, так, например, осины — острые суки действительно наносят нам незаживающие раны. Видимо, всё дело опять же в аллергии…
— Ничего, над этой проблемой сейчас работает наш Научный Департамент… –пояснил Пётр Михайлович.
— Также, драги, тебе следует бояться серебряных пуль и вообще любых лезвий, — продолжала Рина.
— Отрубленная голова просто не успевает отрасти, поэтому любые топоры, серпы и прочее могут убить нашу уникальную личность. Показывать не будем…
— Не, зачем же…А ещё я хотел спросить о гробах…
— Каких гробах? — не понял Пётр Михайлович.
— Он имеет в виду, папочка, — догадалась Рина, — Досадливый миф о том, что мы спим в гробах…
— А, так он об этом? Спим в гробах! Ха-ха-ха! — Пётр Михайлович расхохотался. — Ну, конечно же, Вы хотите узнать о гробах! Ха-ха-ха!
Он смеялся до покраснения бледного обычно у вампиров лица:
— Нет, мы не спим в гробах! Ха-ха-ха! Представьте себе, юноша, в обычных постелях нам гораздо удобней! Ха-ха-ха! Но как подарок или сувенир — от чего же не подарить кому-нибудь традиционной гроб! Только людям этого не понять! Ха-ха-ха!
— А что, они клёвые! — сказала Рина, — Я вот себе недавно купила розовый для ванны. Удобно в него класть мыло и шампуни. А ещё у меня есть гробы для цветов. Очень люблю цветы выращивать. Особенно росянки. Для интерьера маленький хорошо украшенный гробик — просто супер!
— Гм, возможно, — Пётр Михайлович повернулся к Владиславу, — Ну что, юный вампир, ещё вопросы?
— На самом деле, у меня их ещё гроб…то есть, вагон и маленькая тележка.
— Зай гедульдихь! Ты скоро обо всём узнаешь, драги…Или почти обо всём…
Глава 9
Формула Альтуза
1.
— Драги, ты скоро поступишь в нашу Корпоративную Академию, и будешь постигать все азы вампирских знаний.
— Ты сказала, что расскажешь мне о формуле Альтуза…
— А, да, пойдём…я тебе покажу…
Рина взяла Владислава за руку и повела его по извилистому белому коридору. Скоро они остановились около двери из темного дерева. Она провела Владислава внутрь и включила свет.
Они оказались в небольшой переговорке. Почти все его пространство занимал широкий стол с зеркальной лакированной поверхностью. Справа от входа находился огромный жк-монитор для показа презентаций. Рина и Владислав сели на стулья, напротив экрана, и поскольку они не имели подлокотников, их тела касались друг друга.
Рина нажала на кнопку пульта.
На экране показалась надпись: «1982 год. Журнал RAIRO. Статья «Т-проблема возобновляемых ресурсов»…Затем экран мигнул, и на нём показалась фигура Владислава в тёмном плаще.
Владислав невольно вздрогнул, увидев себя.
— Не волнуйся, — поспешила успокоить его Рина, — Это умный 4D-фильм, он делает героем того, кто его смотрит.
Владислав на экране стал кусать одного человека за другим и пить их кровь. Начал он таксиста, продолжил соседкой и на десерт взял девушку-барменшу из «От стакана до рассвета».
При этом голос диктора говорил: «Количество вампиров растёт в геометрической прогрессии, а количество ресурсов почти не изменяется. Скоро вампиры оказываются без корма — они уничтожают весь скот, который только есть на планете…»
На экране показался Владислав в окружении целой толпы бледных, костлявых существ. Все они ходили туда-сюда и не могли найти ни одного человека. Скоро вся эта свора стала на глазах подыхать из-за голода. Когда и сам Владислав упал от истощения, экран стал чёрным и выплюнул надпись:
«2008 год. Оксфорд Д. Сеждинович, статья «Математика конфликта вампир vs человек. Рациональная стратегия»
Дальше начался новый фильм с участием Владислава. На этот раз он тоже кусал всех подряд, но при этом считал каждого вновь получившегося вампира, занося его данные в блокнот. Всего у него получилась 1331 запись. 1332-й вампир, укушенный Владиславом, попытался от него убежать, но Владислав догнал его и отсёк голову серпом. Он обвёл в блокноте цифру 1331 и улыбнулся. Голос за кадром объявил:
— Рациональное планирование позволяет вампирам контролировать как свою численность, так и количество тех, кем они питаются, то есть скота…
Владислав ощутил, что ладошка Рины соскользнула с его руки, а в следующую секунду он почувствовал тепло чуть пониже своего живота…
— Удивлен? — спросила Рина. — Ты думал, что вампиры — холодные как льдышки существа, но когда мы влюблены, наша кровь тоже немного разогревается…
Рина стала совершать рукой длинные, поглаживающие движения вверх-вниз, вверх-вниз по ширинке… Владиславу нравились прикосновения Рины. Он уже не мог сосредоточенно смотреть на экран, а там почтенный профессор математики уже рисовал какие-то причудливые формулы, объединяя их квадратной скобкой.
Владиславу очень трудно было сосредоточиться на этой лекции, конечно, какое там, когда рядом сидела такая сексапильная девушка, как Рина…
2.
— Здравствуйте! Скажите, пожалуйста, какие книги Вам нужны?
Девушка на выдаче книг приветливо улыбнулась, видно, её даже не пугал его шрам.
— Здрасьте, Людмила! — Иван прочитал её имя на бейдже. — На тему вампиров, я закончил «Дракулу», но мне нужно ещё…
— Можете называть меня Люсей, — она снова ему улыбнулась.
Совсем ещё юная, лет около двадцати, темно-русые волосы, огромные черные глаза, белое почти, как у невесты, платье: Иван почувствовал себя зачарованным.
— Конечно, конечно. Сейчас я вам покажу всё, что у нас есть…
Скоро уже Иван копался в двух десятках книг по её совету. Он не привык читать: в деревне не до этого. Последняя книга, которую он держал, была библия. Её привез однажды в их батальон священник… В следующий раз Иван видел её уже на обочине дороге, в грязи и кровавом месиве, когда они проезжали мимо на броне… Что стало со священником Иван так и не узнал.
Он разочарованно сложил все книги в стопку и понёс обратно.
— Ну, что вам что-нибудь понравилось? — спросила девушка.
Иван посмотрел на неё долгим взглядом.
— Да, мне понравились Вы! — сказал он неожиданно для себя.
3.
— А чем ты раньше занимался? — спрашивала Люся милым голоском, но почти так же настойчиво, как полицейский, который допрашивал Ивана недавно.
Они сидели в кафе и уже как-то незаметно перешли на «ты».
— Раньше…ну, раньше я воевал…
— В Чечне?
— Да, а до этого ещё кое-где.
— Страшно там было?
— Очень, — признался Иван. — Я вообще не знаю, как там выжил. Видимо Бог хранит меня для чего-то другого.
Они помолчали. Ему больше не хотелось ничего рассказывать, а она решила, что спрашивать будет нетактично. Зачем плохие воспоминания в такой чудесный вечер?
— А где сейчас работаешь?
— Пока нигде не работаю. Я только приехал сюда. Но я мог бы работать охранником или тренером…Я много чего могу…
— А почему так интересуешься книгами про вампиров?
От неё совершенно ничего не возможно скрыть, от этих больших и красивых глаз, тем более невозможно лгать…
— Я просто хотел что-нибудь про них почитать…
— Про вампиров?
— Да, меня интересуют…они…
— Понятно…А знаешь, что?
— Что?
— Ты — интересный парень…
Часть 2
Глава 1
День вампирирования
Общая для всех цель — обеспечение
бесперебойного кровяного потока.
«Цели и миссия Госкорпорации»
1.
Владислав проснулся на закате, как и положено вампиру. После лекции о Теории Альтуза они ещё долго сидели с Риной и её отцом, потом они уехали на служебной машине, а его снова оставили спать на том самом диване, где он уже дневал, ведь вампиры не ночуют, а дневуют, то есть спят днём. Скоро, как сказала Рина, и как подтвердил Пётр Михайлович, у него будет собственная шикарная квартира и непременно на Рублёвке. У всех вампиров есть квартиры в самых элитных районах Москвы, как он понял, и даже не одна. Иметь одну квартиру с количеством комнат меньше пятнадцати просто неприлично, не соответствует высокому статусу вампира.
Владислав проснулся по будильнику. Рина сказала, что теперь для него начинается трудовая неделя. Ему придётся работать в Госкорпорации и параллельно обучаться премудростям вампирской жизни. Он встал, принял душ и умылся, а затем стал чистить зубы, особенно клыки в ванной комнате, находившейся в кабинете Петра Михайловича, как большого начальника. Его удивило то, что зеркало, в противовес сложившемся мифам о вампирах, отражало его. Он представил, как чистил бы зубы, не видя даже своего рта, да и вообще тела. Как только Владислав закончил утренний туалет, явилась Рина. Как только он вышел из ванны в заботливо приготовленном для него чистом халате, она сунула ему цветную диаграмму со множеством улыбающихся клыкастых лиц.
— Это схема нашей Госкорпорации «Д». Здесь показаны все наши структурные подразделения и их руководители. Как новому члену Фамильи, тебе надо всё это выучить. Ну, для начала можешь просто повесить на видном месте. Ещё Рина принесла ему одежду: синий костюм-тройку из дорогой ткани. Кроме того, она ещё дала ему бордовый галстук от Версачи.
— Костюм померь, пожалуйста. Пока ты спал днём тебя обмерили цыгане-портные и сделали всё точно по размеру.
Владиславу стало как-то не по себе от мысли, что во сне его щупали цыгане, но всё же он послушно померил костюм, и действительно, оказалось, что сидит он великолепно, хотя раньше Владислав никак не мог купить себе подходящий костюм, потому что они вечно были для него то велики, то слишком широки и мешковаты.
— Пойдём, я покажу тебе твой временный рабочий кабинет. Как только что инициированный вампир ты вначале будешь учиться в нашей Корпоративной академии и стажироваться в самой Госкорпорации, в разных департаментах. Как правило, для новичков стажировка начинается с Департамента сбора крови, сокращенно ДЛС.
2.
Они прошли по кристально белому коридору без единого окна, завернули за угол, и Рина открыла дверь рядом с табличкой с ализариновыми буквами «Борислав Вукович».
— Извини, ещё не успели заменить, на самом деле, тут должна быть табличка с твоим именем! Я сейчас позвоню в Департамент хозяйственного обеспечения… — объяснила Рина.
Они вошли в кабинет. На офисном столе, рядом с компьютером находились ониксо-чёрный органайзер и стационарный телефон с определителем, лежали блокнот и ручка с символикой Госкорпорации «Д».
— Не волнуйся, — сказала Рина, заметив встревоженный взгляд Владислава. — Это всё новое, вещи Борислава уже забрали.
Владислав нагнулся и поднял с полу брелок в форме футбольного мяча.
— Ну, разве что… Наверное, уборщики не увидели…закатился в угол.
— И что меня тоже когда-нибудь могут убить? Раз — и нет. Я думал, что вампиры бессмертны, а получается, что совсем нет.
— Бессмертны умные вампиры, а не такие идиоты, как Борислав! К тому же его убил ловац, так мы между собой называем охотников. Такие агрессивные люди, как этот Бешеный, очень редко появляются, может раз в десятилетие, и мы их быстро нейтрализуем, пока они успевают убить хотя бы одного. И его тоже быстро найдут и ликвидируют, вот увидишь!
В дверь кабинета постучали, и на пороге появился парень в тёмном свитере и квадратных очках. Владислав сразу понял, что он не вампир. Парень странно смотрел, не мигая, перед собой и похоже находился в ступоре, словно под воздействием каких-то препаратов. Он подал Владиславу конверт с драконовой эмблемой Госкорпорации и проговорил медленным, лишенным эмоций голосом, всё также смотря прямо перед собой, а не на Владислава:
— Вот, пожалуйста, Ваш пароль от Vampirnet.
Владислав взял конверт и вопросительно посмотрел на Рину.
— Vampirnet — наша защищенная корпоративная почта, ну то есть для секретов, — объяснила Рина, — Раньше она так и называлась Secretnet, но потом ее переименовали из-за неправильных ассоциаций. Как будто бы у нас нет секретов.
— А что это с ним? — спросил Владислав, показывая на странного парня, словно ждущего некой команды от них.
— Можешь идти, Рэмфилд-1236! — властно приказала Рина. — Не обращай внимания на этих рэмфилдов, они — совершенно безобидные, — сказала она Владиславу.
Рэмфилд-1236 что-то промычал, повернулся и побрёл восвояси.
Владислав задумчиво посмотрел на его сутулую спину.
— Знаешь, мне кажется, я ещё столько не знаю о вашем вампирском мире. И даже не уверен, что смогу когда-нибудь к нему приспособиться, я имею в виду, полноценно в него вписаться, — сказал Владислав.
— Не говори ерунды, конечно, сможешь! Это теперь твой мир, значит, у тебя и выбора-то нет: впишешься как миленький.
— Ты уверена? — спросил Владислав.
— Абсолютно! — отрезала Рина. Она глянула на круглые часы со стрелками в виде крыльев летящей мыши и что-то вспомнила, затем схватила Владислава за руку и потащила за собой:
— Скорее! Пошли! А то опоздаем, я совсем забыла, что сегодня День вампирирования!
— Какого вампирирования? — удивился Владислав.
— Пошли быстрее, скоро сам всё увидишь!
3.
Владислав первый раз оказался в Актовом зале Госкорпорации «Д» на первом этаже. Они заняли места почти в первом ряду, у самой сцены. Владислав хотел что-то спросить, но Рина приложила палец с красно-ртутным ногтем к губам, и он замолчал.
У дальней стены находилась огромная сцена со стоящими вряд пятью стульями из чёрного дерева с резными ручками. Они живо напоминали троны в старинных королевских замках. Огромный экран для презентаций занимал всю стену за стульями-тронами.
Зал постепенно заполнялся мертвенно-бледными господами в деловых костюмах и фраках, и такими дамами в элегантных нарядах.
Погас свет, экран на секунду исчез, и тут же вновь зажегся, отобразив огромную, колышущуюся эмблему Госкорпорации «Д» — красного оскалившегося дракона. Владислав посмотрел на стулья-троны, и теперь понял, что на них сидят тёмные человеческие фигуры. В какой момент они там оказались — для него представляло загадку. Самый большой стул-трон посередине занимала мужская фигура, остальные — женские. Включился свет, и теперь Владислав чётко их увидел. Слева и справа сидели привлекательные женщины среднего возраста. На табличках пламенели их имена: «Валерия Стажич», «Петрика Дору», «Максимилиана Ивилева», «Элиза Карнштейн».
Но самой загадочной была мужская фигура посередине. С ног до головы её покрывала тёмная материя, цвета акульей спины, блестящая под электрическим светом и неизвестного Владиславу происхождения. Внезапно материя скукожилась и, неведомым образом для Владислава, осталась лишь на коленях костлявой фигуры, образуя что-то вроде мягкого пледа. Теперь Владислав мог рассмотреть ее полностью: круглая лысая голова, цвет морщинистой кожи не бледный, как у других вампиров, а жёлтый, словно обложка манускрипта, лицо не имело носа, словно он сгнил или ввалился внутрь, как у прокажённого, заострённые узкие уши, выпирающая вперёд челюсть с длинным клыками…Глаза не имели век, а белки казались желтоватыми, почти под цвет кожи. Красные зрачки внимательно оглядывали зал и, как показалось Владиславу, на секунду остановились на нём.
— Кто это? Почему он смотрит на меня? — спросил Владислав, нервно сглотнув и сжав руку Рины.
4.
— Это — наш начальник — генеральный вампир, — объяснила Рина. — У других госкорпораций есть генеральные директоры, у нас же выборный генеральный вампир. Он вовсе не смотрел на тебя конкретно, тебе просто показалось. Может быть, он просто увидел незнакомое лицо и на секунду задержал взгляд.
Владислав снова заставил себя посмотреть на сцену.
Генеральный вампир действительно не смотрел на него лично, а просто оглядывал зал. Одет он был в чёрный костюм из дорогого элегантного материала и красный галстук. Худые пальцы с длинными, четырёхсантиметровыми когтями сжимали микрофон:
— Уважаемые коллеги! Уважаемые дамы и господа! Начинаем наш очередной день вампирирования. В этом году наша выручка составила квадриллион, вы не ослышались! На экране появилась единица с пятнадцатью нулями. Квадриллион долларов США! — Владислав не верил своим ушам — от существа с такой пугающей внешностью он ожидал услышать рычание, хрип, скрежет зубов, но вместо этого голос генерального вампира был удивительно красивый, бархатный и мелодичный, даже, можно сказать, притягательный. Что бы не говорил этот голос, ему сразу хотелось верить, ведь такой от такой вкрадчивой, задушевной интонации нельзя ожидать никакой лжи.
— За последний квартал, все показатели нашей деятельности выросли в 1,5 раза, некоторые в два раза, — продолжал генеральный вампир, — достаточно взглянуть на графики, и вы сами в этом убедитесь!
На стене-экране мелькали разноцветные горки и стремящиеся к небесам столбики, они росли на глазах, как грибы после дождя.
— Как вы видите, дела у нас идут просто замечательно! Лишь однажды за этот год возникло одно затруднение, и для решения потребовалось моё личное вмешательство. Но теперь проблема решена. Сейчас Вы увидите сами.
Во всю ширину экрана появилось изображение устройства в виде чёрной летучей мыши со встроенной камерой вместо морды. Затем снизу и сбоку показались линейки, демонстрирующие размеры устройства: четверть на четверть миллиметра. После этого камера отдалилась и в сравнении с человеческим пальцем оказалось, что устройство крохотное, почти не видное глазу. Экран на секунду погас, и отобразил теперь уже режим съёмки из глаз летучей мыши. Она летела с поразительной скоростью через весь город. Внизу мелькали крыши домов, клубки улиц и лоскутки площадей. Наконец, мышь села на белую пластиковую поверхность окна крупного здания. Камера навела зум внутрь кабинета за стеклом.
За столом сидел мужчина в аккуратном тёмном костюме и галстуке. На стене у него висел двуглавый орел на бархатном бордовом фоне. Мужчина что-то сосредоточенно, словно буддийский монах, печатал. Микроскопическая мышь-камера залетела ему за спину и приблизила набираемый текст: «Распоряжение Правительства Российской Федерации… Внести изменения в ч. 1 и ч. 2 закона «О стекольной промышленности в Российской Федерации…
Камера навела ещё больший зум на нижней левый край документа. Теперь стало видно, что исполнителем документа значится некий М.П. Аничкин.
Вдруг отчётливо послышалось скрежетание, и отвратительный звук, словно кто-то возил ножом по стеклу. Мужчина вначале не обратил внимание. Звук повторился снова. Сидящий за столом встрепенулся и посмотрел в окно. Он не замечал микроскопическую летучую мышь, зависшую прямо у него за спиной. Теперь камера навела зум на окно. Там, с внешней стороны, парила в воздухе знакомая лысая фигура в тёмной одежде, сам Генеральный вампир. Он возил длинными, как спицы, ногтями по стеклу офисного евроокна. Мужчина посмотрел в глаза Генеральному вампиру, а тот медленно и повелительно проговорил:
— Советник Аничкин, позвольте мне войти! Немедленно!
— Но я не знаю, есть ли у меня полномочия…, — хотел было возразить Аничкин, но Генеральный вампир, не моргая, смотрел ему в глаза.
— Да как вы смеете, Аничкин! Теперь Вы не Аничкин, Вы — Рэмфилд 1207. Почему вы не слушаетесь вышестоящих? Немедленно исполнять поручение! Откройте окно и впустите меня!
Глаза Аничина стали круглыми, как десятирублевые монеты.
— Э…э…да как же я…
— Ох, как же свами со всеми сложно! — сказал Генеральный вампир. — Вместо того, чтобы что-то делать, вечно впадаете в ступор. Сейчас я тебя расшевелю!
Зазвонил телефон на столе Аничкина. Он снял трубку, и из неё отчётливо послышался громкий голос Генерального вампира:
— Советник Аничкин, немедленно впустите меня! Вы что совсем совесть потеряли? Почему не уважаете руководителей?
— Прошу прощения! Я сейчас открою…Сейчас! Вы бы сразу так и сказали…
Аничкин поспешил к окну и распахнул его настежь. Генеральный вампир не мешкая ни секунды перелез через подоконник и оказался в кабинете. Он навис над бедным Аничкиным, а затем, повернув голову советнику своими костлявыми пальцами, впился ему в шею резцами. Аничкин легко поддергивался, пока тот сосал из него живительную влагу. Видно было, что советник находится в оглушенном состоянии мухи, которую паук заманил в свою паутину. Наконец, Генеральный вампир насосался и довольный, с порозовевшем лицом, отступил несколько шагов от Аничкина. Тот продолжил стоять в ступоре, склонив голову на бок. Тогда Генеральный вампир снова подошёл к нему и мягко взял за плечи. Он отвёл его к столу и усадил на стул. Аничкин отупело смотрел в монитор, положив пальцы на клавиатуру. Камера на секунду приблизила его лицо. Взгляд его был мутный, глаза не мигали.
— Пишите! — скомандовал Генеральный вампир.
— Пишу, — тихо отозвался Аничкин.
— Вот и хорошо, пишите: «Приказываю заменить все зеркала на территории Российской Федерации, несоответствующие нижеуказанным нормам и критериям (указанным в Приложении 1.1.) на зеркала, полностью соответствующие нижеуказанным нормам и критериям. Исполнение поручения возложить на единственного поставщика — Госкорпорацию «Д».
Аничкин принялся усердно выстукивать на компьютере то, что диктовал ему Генеральный вампир.
Камера снова отдалилась. Она оторвалась от стекла и воспарила над городом. Видимо, электронная летучая мышь полетела к себе домой, в Госкорпорацию.
Экран погас, показалась заставка с круглой эмблемой дракона.
Генеральный вампир с довольной улыбкой повернулся и оглядел зал.
— Итак, как я говорил, проблему мы решили. Нет ничего, что могло бы помешать нашему контролю за этой страной! Люди здесь — всего лишь човеки, о которые можно изо дня в день вытирать ноги! Люди — это жратва! Ведь так, коллеги?
— Так! — закричали сотни голосов разом. — Люди — это жратва! — остервенело орали все вампиры вокруг Владислава. Многие даже проскакивали со своих мест. — Люди — это жратва! Люди — это жратва! — вот уже и сам Владислав поддался общему порыву и обнаружил себя стоящим и кричащим вместе со всеми. — Люди — это жратва! Люди — это жратва! Торжественно и мелодично заиграл гимн вампиров:
Могучий герой Семиградья великий,
Тёмный ты дар нам в награду принёс!
Да здравствует Цепеш, да здравствует Дракул!
Благословен твой кровавый засос!
Мёртв Основатель, но дело вампиров,
Живо в веках, до заката времён!
Новым нам домом стала Россия,
Славься, вампир!
Мы гордимся тобой!
Гимн также внезапно окончился, как и начался.
— А теперь, внимание, награждение! В течение года вы все могли проголосовать онлайн на закрытом интернет-портале нашей Госкорпорации и выбрать лучших вампиров года! Итак, хочу пригласить сюда Магнуса Збарацки!
На сцену выскочил упитанный лысый упырь во фраке. Генеральный вампир пожал ему руку и вручил неведомо откуда взявшуюся бронзовую статуэтку в виде летучей мыши, сидящей на шесте. Лысый очень радовался. Он проворно спрыгнул со сцены и растворился среди таких же вампиров-зрителей.
Генеральный вампир продолжал:
— Сюда вызывается Генриетта Живева!
Из зала на сцену поднялась молоденькая по виду вампирелла в аккуратном ализариновом платье. Генеральный вампир наградил её золотыми клыками на подставке и поцеловал в бледную щёчку.
— Так держать! Нам нужны такие вампиры!
Генриетта вся расцвела от счастья и даже, немного порозовела. Она проворно спрыгнула со сцены, и Генеральный вампир объявил следующего номинанта. Скоро Владислав уже сбился со счёту и перестал фиксировать их лица и имена, и всё же продолжал, как зачарованный смотреть на сцену.
От созерцания вампирского награждения его оторвал телефонный звонок. Он не посмотрел, кто звонит и сразу приложил трубку к уху. Музыка была настолько громкой, что сначала он ничего не услышал.
— Аллё! Кто это? Аллё! Не молчите!
Наконец, сквозь гам и гомон награждения до него донеслись громкие всхлипывания и отголоски знакомого голоса:
— Владислав, это я!
— Кто я? Говорите, пожалуйста, громче! Ничего не слышно!
— Это я, Марина!
И тут связь прервалась самым предательским образом.
— Кто это? — спросила Рина, сидевшая рядом с Владиславом.
— Марина, — признался Владислав, — Я должен ей перезвонить. Она столько раз уже мне звонила, а я ей так и не перезвонил!
— И что же ты ей скажешь? — поинтересовалась Рина. — Неужели, что стал вампиром, и теперь вы никогда не увидитесь?
Владислав пожал плечами в замешательстве. Он и сам не знал, что говорить.
— Мы на дне вампирирования, не стоит болтать здесь по мобильнику: можно оскорбить Генерального вампира! Марина подождёт! Лучше ей вообще ничего не знать!
Она мягко взяла мобильник из рук Владислава, посмотрела данные вызова и вернула ему телефон.
— Постарайся сосредоточиться, чтобы тебя не отвлекали ненужными звонками!
Глава 2
Тяжело в учении, легко в гробу
Ученье — тьма, а неученье — свет, а, значит, гибель
С.А. Вагриус «О просвещении»
1.
Люся спала. Она мерно сопела на груди у Ивана, а он смотрел в потолок. Всё случилось так внезапно. Они гуляли сначала в одном парке, потом в другом, и вдруг оказались рядом с его домом. Люся была утомлена, и они решили зайти к нему домой. А потом…Потом их захватила страсть. Раскаленная страсть двух людей, которые давно истосковались по любви. И вот теперь они вместе. В одной постели.
Он смотрел на стеклянную лампочку на потолке. Это стеклянное и бытовое недоразумение уже давно мозолило ему глаза. Лампочка — первое, что он каждый день, просыпаясь, видел по утрам, и последнее, что наблюдали его глаза перед тем, как закрыться для сна. Лампочка являла собой апофеоз будничности, нормальной обывательской жизни. Кажется, она выражала всю бессмысленность его цели и, возможно даже, жизни. Мысли теснились вокруг неё, словно стайка летучих мышей над добычей.
Вампиры. Может и нет никаких вампиров? Он просто выдумал их, и в детстве не видел. Дядя Кузьмич с клыками ему просто приснился — такое бывает! У него просто страшно болела голова при виде незнакомцев, и это тоже можно объяснить рациональными, медицинскими причинами. А деревня? Она сгорела просто тогда, когда в ней не оказалось ни одного жителя. И все её жители умерли от бедности и пьянства, а вовсе не от рук вампиров. Мало ли таких деревень…
Тогда ему просто стоит бросить безнадёжное дело: не искать Короля вампиров, поэтому что нет и не было никаких вампиров и их короля. Теперь у него есть Люся. Милая Люся, такая красивая и кроткая. А что если сделать ей предложение и жить счастливо? А как же борьба с вампирами? Этими кровожадными до чужой крови и энергии существами, которые считают себя избранными, элитой, стоящей над людьми. О том, что они так считают Иван, конечно, наверняка не знал, но догадывался каким-то собственным животным инстинктом охотника. Если он погрязнет в семейной жизни, то кто будет с ними бороться? Кто, если не он? Но почему это должен делать он, если другие люди не хотят? Они столько лет жили под игом вампиров, так и пусть живут дальше! Возможно, им даже это нравится!
2.
На широком экране появился мужчина c зелёными волосами.
— Приветствую вас в Корпоративной академии Госкорпорации «Д»! — объявил он. Мужчина напоминал электронного Коуча, принимавшего у Владислава Единый вампирский экзамен. Если бы не эти волосы и бейджик с надписью «Бизнес-тренер», то Владислав подумал бы, что это его брат-близнец. «Только это компьютерные программы, а не живые люди, и у них не может быть братьев», — вспомнил Владислав.
— Итак, начнём перекличку! — сказал экранный Тренер и открыл тетрадку. Он послюнявил карандаш и стал делать пометки.
— Владислав Иванов!
— Я! — отозвался Владислав.
— Так, обращённый 19 августа сего года, в прошлом месяце…Хм, совсем ещё новичок…
Владислав и правда чувствовал себя, как школьник-первоклассник. Он сидел за студенческой партой, и на нём была белая рубашка с открытым воротником и коричневые брюки. Совсем рядом сидели такие же взрослые «школьники». Их было всего двое — парень и девушка. Они занимали один стол, и кольца на их руках говорили о них, как о супругах. Парень, несмотря на сентябрьское тепло носил добротный синий костюм с чёрным галстуком. Видно было, что ему не по себе в этом костюме — он то и дело поправлял галстук и рукава, похоже они казались ему слишком длинными. Этот парень смотрелся деревенским увальнем в сравнении со своей спутницей в кремовом платье с оборками с её аристократическими чертами лица и такими же манерами.
— Анна Батори и Отто Батори! — прочитал Тренер следующих в списке.
— Это мы! — с достоинством сказала девушка, а парень только хмыкнул.
— Батори, Батори, — где-то я уже слышал эту фамилию, — вспоминал Владислав.
— Ещё бы! — фыркнула девушка по имени Анна. — Мы ведь, вернее я, — стала объяснять она, бросив взгляд на мужа. — Родственники той самой Батори!
— Батори? — сказал Владислав, имя было ему знакомо, но он не мог вспомнить, откуда именно.
— Именно! Венгерской графини Батори, одной из первых известных в человеческой истории вампиров, наряду с Основателем, конечно! — пояснила Анна.
Тут их разговор прервал Тренер:
— Кхе-кхе, уважаемые студенты, давайте начнём! Об Основателе, люди называют его ещё граф Дракула, этом легендарном герое, мы скоро поговорим. Моя же задача — прочитать вам вводный курс о Госкорпорации «Д». Владислав, вы новичок и будете постигать всё впервые. Графиня уже наверняка слышала эту лекцию, может быть и её супруг Отто тоже.
— Я давно начинала этот курс, когда ещё в прошлом веке приезжала в Россию, но так и не закончила. И многое уже поменялось. Отто вообще его никогда не проходил. Простите его, он ведёт себя немного диковато. По правде сказать, он совсем отвык от цивилизации. Мы только вчера приехали из Венгрии. Так надоело жить в этой глуши, в моём замке в Чахтице, где вокруг совершенно нет соплеменников. Для нас эта стажировка — возможность увидеть свет, приобрести друзей.
— Замечательно! — поддержал её Тренер. — Тогда обучение в нашей Академии –то, что вам сейчас нужно! Но давайте вернёмся к нашим баранам, как говорят французы…
Тренер достал небольшую грифельную доску и написал на ней оранжевым мелом: «Госкорпорация «Д».
— Итак, что же такое по Вашем мнению Госкорпорация «Д»? Вначале в моем классе всегда отвечают новички. Владислав, как Вы думаете?
— Ну это госкомпания… — неуверенно начал Владислав.
— Правильно, — согласился Тренер. — Всё правильно, но только с точки зрения людей, какого-нибудь човека. Вы всё ещё рассуждаете как люди, Владислав.
— А что же это тогда, если не госкомпания? — удивился Владислав.
Казалось, Тренер задумался на секунду.
— Я бы сказал Орден.
— Как это Орден? — не понял Владислав.
— Орден — это организация, состоящая из преданных ему членов, спаянных твердой дисциплиной… Это как рыцарские ордена в Средние века, например, тамплиеры. На самом деле, Госкорпорация «Д» — это прямой приемник средневекового Ордена Дракона, но об этом позже. Главное, что вам сейчас нужно понимать, так это то, что у Ордена, как у любой организации, есть определенная цель, но это не накопление богатства, как у коммерческих организаций, хотя оговорюсь, что Госкорпорация «Д» — очень богатая организация и все её члены состоятельны, вполне даже можно сказать, что многие просто тонут в роскоши. Но богатство это для нас, вампиров, не главная, хоть и очень важная часть жизни. Какая же основная наша цель?
— Какая? — полюбопытствовал Владислав.
— Вы же проходили ЕВЭ, Владислав, — упрекнул его Тренер, — Разве вы не помните основная наш лозунг?
— Люди — это жратва! — воскликнула графиня Батори.
— Вот именно! Браво, графиня! — подтвердил Тренер. — Люди для вампиров жратва, не более того, значит, цель вампирского сообщества может быть только одна — сохранять над ними власть, контролировать это тупое стадо! Мне, как ИИ, это совершенно понятно. Вампиры — хищники, люди — жертвы, кормовой материал для хищников, а вампиры, как умные существа контролируют их поголовье! Для эффективного контроля нужна организация. Вот тут как раз и появляется Госкорпорация «Д»! Понимаете, Владислав?
— Кажется, начинаю понимать, — подтвердил Владислав, — Но почему тогда не назвать сразу Орденом?
— Это несовременно! Даже я, столько лет прожившая в глуши, в замке, догадалась! — воскликнула графиня. — Большинство людей — човеки, они представляют нас декадентскими, отставшими от жизни существами. Конечно это не так!
— Вы совершенно правы, графиня, — сказал Тренер, — На самом деле, люди глупы настолько, что даже не видят аналогий в дикой природе. Где же это видано, чтобы хищник был менее продвинутым, чем жертва? Вспомните, травоядные — это всегда тупые, неповоротливые создания — коровы, быки, лани и т.д. — только представьте себе уровень интеллекта их! Хищники в природе, напротив, всегда хитры, быстры и имеют преимущества — улучшенное зрение, обоняние. Самый главный хищник после диких животных — люди. Но почему они думают, что и на них нет управы? Почему люди считают, что если они достигли такого прогресса, то ещё большие хищники, вампиры, должны идти позади развития, а не впереди их? Они считают себя существами XXI века, а вампиров, в лучшем случае, причисляют к XIX? Замки, титулы — да, вампиры любят традиции, но это не значит, что они несовременны.
— Совсем не значит! — подтвердила графиня. — А традиции — да, мы любим, но на самом деле, мы очень прогрессивны.
— Разрешите продолжить, графиня?
— Разрешаю! Как же всё просто, если ты не човек, а благородный вампир и у тебя перед глазами нет Завесы! — воскликнула Анна.
— А что такое Завеса? — не понял Владислав.
— Завеса — это то, что охраняет нас от людей, то, почему они не знают о нас…— шепнула ему Анна. — Тебе ещё прочитают об этом лекцию…
— Да, Вы правы, графиня, времена орденов и тайных обществ давно ушло, — продолжал Тренер, — На их место пришли госкомпании и ТНК.
Он хотел ещё что-то объяснить, но тут раздался короткий и пронизывающий душу вой, настолько тоскливый и громкий, что Владислав вздрогнул.
— Не волнуйтесь, это всего лишь наш электронный звонок с занятия, он стилизован под вой волка, — сообщил Тренер, посмотрев на испуганное лицо Владислава. — Первая часть сегодняшнего занятия подошла к концу. Объявляю кофе-брейк на полчаса!
Владислав посмотрел на своих одногруппников: они стали спокойно собираться на перерыв. Видимо, чета Батори вполне привыкла к волчьему вою у себя в замке, наверняка, и вставали и ложились под него…
3.
Владислав вышел в коридор и включил телефон. Кто-то успел позвонить ему не меньше пяти раз с одного номера. Он решил ответить.
— А, это ты, Марина! — сказал он, услышав в трубке всхлипывания. — Что с тобой и почему звонишь с другого номера?
— У взяла мамин. Никак не могу заснуть….Ты совсем обо мне забыл?
— Нет, что ты! Конечно, нет…
— Я не могла до тебя дозвониться со своего телефона…Словно у тебя заблокирован мой номер…
— Что ты! Не может такого быть! Я тебя не блокировал! Честно! Хотя, сейчас проверю…может, это случайно.
— Случайно…Это всё твоя новая работа! Из-за неё ты мне не звонишь! — казалось, Марина вот-вот разрыдается.
— Ну, что ты! Я нашёл такое хорошее место! Здесь очень много платят, понимаешь, очень много! Я никогда не буду больше ни в чём нуждаться! У меня будут деньги на квартиру, чтобы спокойно жить и…
— Но только без меня! У тебя ведь есть твоя работа. Теперь она значит для тебя всё!
— Ну, знаешь что! — разгорячился Владислав. — Ты…ты просто завидуешь мне! И больше не звони, пока не перестанешь завидовать! — и он завершил звонок.
4.
Кофе-брейк подходил к концу, и Владислав вернулся в аудиторию. Отто уже сидел за столом, а Анна ещё не пришла. Владислав увидел, что на её месте лежит книжка Джо Оэуна «Как управлять людьми».
Раздался уже знакомый и не настолько уже, как первый раз, пугающий Владислава волчий вой — вестник начала занятия. Анна прибежала и села рядом с Отто.
— Итак, дорогие мои, — начал Тренер. — Продолжаем наш курс. — Сейчас у нас снова будет теория: я расскажу вам о миссии и целях Госкорпорации «Д», а через какое-то время вам предстоят «полевые занятия» на улицах города.
— Полевые занятия?! Вот здорово! — воскликнула Анна и захлопала в ладоши.
— Ни кола себе! — удивился Отто. — Хоть не так скучно будет…
— Пожалуйста, не материтесь, Отто, особенно при даме, хоть она и ваша супруга, — предупредил его Тренер. — Вас несколько извиняет то, что вы живёте в глуши, но сообщаю Вам, что здесь в городе упоминание оружия охотников из осины считается нецензурной бранью.
— Ладно, не буду, — буркнул Отто.
— Не просто «полевые занятия», — продолжал Тренер. — Поймите, вам троим оказана большая честь. Вы будете присутствовать при Сборе крови. Обычно студентам Академии выпадает такая честь только на последних этапах обучения. Но вам несказанно повезло — я убедил руководство ГК разрешить вам участвовать. Конечно, вы пока не будете принимать активного участия, только наблюдать как работают сотрудники Департамента сбора крови (ДСК) и Департамента ликвидации следов (ДЛС). Но и простое наблюдение будет очень полезным. А теперь, как я и обещал — немного теории.
Тренер стал крупно писать на доске фломастером: Миссия Госкорпорации «Д».
— Какова же, как вы думаете, наша миссия? Отто?
— Хрым-хрым, — Отто достал откуда-то и теперь жевал здоровенную морковь. — Чего? А? Люди — это жратва! Хрым-хрым…
Тренеру, очевидно, не очень понравился его ответ:
— Вы называете, Отто, основной лозунг вампиров, но никак не Миссию. Существует огромная разница между основным лозунгом и Миссией.
— Да, и в чём же разница? Хрым-хрым, — спросил Отто.
— Сейчас любая уважающая себя ТНК или госкомпания имеет Миссию. Попробуйте зайти на интернет-сайт хоть нефтяного гиганта, хоть производителя презервативов — на первый же странице Вы увидите Миссию…
Тренер что-то долго и довольно путанно объяснял, жонглируя иностранными словами, а Владислав выбрал момент и наклонился к Отто, чтобы задать вопрос, который его мучал:
— Извините, а как Вам удаётся…
— Можно и на ты, братан, — дружелюбно сказал Отто.
— Извини. Как тебе удаётся жевать морковь, если мы, вампиры, не едим пищи, а пьём кровь! — шёпотом спросил Владислав, —
— А он просто привык, — объяснила Анна также шёпотом, — До инициации всё время жевал морковь — и теперь тоже, но не чувствует вкуса: откусит, пожуёт и выплюнет. Просто дурная привычка — уж не знаю, что с ним поделать!
— Пожалуйста, не мешайте друг другу, уважаемые студенты, — пожурил их Тренер. — Не слышу о чём Вы там говорите, но мне кажется, не о предмете нашего занятия. Если посмотреть на это с другой стороны, Отто дал правильный ответ. Он описал первую часть нашей миссии. А Вы что думаете Анна по поводу второй части?
— Я думаю, что наша миссия — хорошо жить! — сказала Анна и громко захохотала. — По крайней мере, это моя миссия!
— Хм, Вы отвечаете интуитивно, но, как это часто бывает с женщинами, совершенно правильно. Вы удивительно близки к истине!
Тренер написал белой на белой доске крупными буквами кроваво-красным мелом: “Миссия вампиров — контролировать людей.”
— Теперь перейдём к нашим ценностям, — продолжал тренер. — Он начертил на доске огромный круг, разделил его на шесть секторов и стал писать в каждом, обозная их цифрами:
На шаг впереди людей
Уважение к старшинам
Эффективность контроля над людьми
Ответственность за укус
Безопасность Фамильи
Единая Фамилья
— Итак, Госкорпорация «Д» имеет одну миссию и шесть корпоративных ценностей. Сейчас мы поговорим о каждой ценности отдельно.
Тренер ткнул мелом в первый круг:
— “На шаг впереди людей”. Я про это уже говорил, поэтому не буду повторяться… Следующая ценность — «Уважение старшин». Всё очень просто: молодые вампиры должны беспрекословно подчиняться старшим…
— Хрым, хрым, — Отто продолжал жевать морковку. Видно было, что Тренер хочет сделать ему опять замечание, но не решается.
— Следующая ценность: «Эффективность контроля над людьми» — также очень проста для понимания, — продолжал Тренер. — Вампирам нужно людей, также как пастухам — следить за скотом, чтобы не умереть с голоду, потому что именно човеки — кормовая база… Понятно?
— Конечно понятно, — кивнула графиня. — Мы их господа, они — наши крепостные.
— Можно сказать и так. Далее, следующая ценность — «Ответственность за укус». Что под этим понимается? Всё очень просто. Запоминайте, уважаемые студенты: вампиры всегда в ответе за тех, кого кусают — если укушенного не планируется превращать в нового вампира, то вампир обязан избавиться от мёртвого тела…В этом всегда готов помочь Департамент ликвидации следов или ДСК…Всё понятно?
Владислав и Батори кивнули.
— Отлично, — продолжал Тренер, — Теперь перейдём к последним двум ценностям — «Безопасность общины» и «Единая община». По сути, они главные. Безопасностью Фамильи занимаются наши специализированные подразделения, прежде всего, ДЗВИ — Департамент защиты вампирской информации… Но про их работу я не буду рассказывать…И, наконец, о единой Фамилье. Как вы понимаете, в условиях постоянной угрозы вампиры должны быть всегда едины. Это значит, любой член Фамильи должен действовать только во имя общей Миссии. А что это за Миссия, ещё раз?
— Держать людей под контролем! — повторила по памяти Анна, потому что Тренер уже стёр свою прежнюю запись с доски.
— Отлично! Вы совершенно правы, графиня! — обрадовался Тренер. — Могу сказать, что сегодня Анна — моя лучшая ученица! Надеюсь, что и другие так же хорошо усвоили информацию… Ещё несколько слов, и теоретическая часть нашего тренинга закончится, — сказал Тренер — А сейчас ещё, пожалуйста, минуточку внимания! Дело в том, что есть ещё одна важная вещь, о которой я хотел вам сказать: в Фамильи иногда случается странное — один из её членов, как правило, новообращённый — не утрачивает связь с людьми и после того, как становится вампиром. Он жалеет их, сострадает им… По необъяснимым пока причинам, такого вампира перестает радовать роскошь, богатство, безграничная власть над людьми. Самое ужасное, что если такому вампиру приходится убивать людей, то он или она колеблется, перед тем как сделать это. Вот всего этого не должно быть!
— Ну, это точно не я! — воскликнула Анна. — Я-то любого человека убью как нечего делать! Ха! Раскаяние, гуманизм, угрызения совести, забота о благе людей…Всё это удел дураков, а не истинных хозяев жизни — вампиров!
— Конечно Вы на это не способны, Анна! — сказал Тренер. — Я просто хотел отметить, что такое бывает в Фамильи, редко, но бывает…Иногда даже начинают дружить с людьми…Но как хищник может дружить с травоядной жертвой?
— Я тоже на это не способен, хрым-хрым, я — хищник, а не травоядный, — сказал Отто, потом посмотрел на морковку и швырнул за окно.
Тренер укоризненно поглядел на Отто, но не стал делать ему замечание, и продолжил:
— Разве способен волк сочувствовать овцам? Как это возможно? И всё же такое случалось в прошлом, может случиться и вновь. А Вы что скажете на это, Владислав? — вдруг неожиданно спросил Тренер.
Владислав сидел неподвижно, словно в задумчивости, с потухшими глазами. Он, казалось, не слышал вопроса.
— Извините, Вы что-то меня спросили? — вдруг спохватился он.
— Да, спросил, — сказал Тренер и посмотрел на часы, — Но, увы, я не успею выслушать Ваш ответ. Наше сегодняшнее занятие подошло к концу.
Глава 3
Охота на охотника
1.
Иван думал что-нибудь купить Люсе. Он зашёл в ТЦ, обошёл лоток с надписью «Серебро» и повернул за угол, чтобы пройти в другое крыло центра. Его взгляд лишь на секунду скользнул назад, но и того было достаточно: за ним следили — невысокий мужчина в коричневой кожаной куртке шёл за ним. Иван резко остановился и шагнул в бутик слева с надписью «Нижнее женское бельё».
— Здравствуйте! Вам помочь? — бросился к нему консультант.
— Нет, спасибо, — сказал Иван, и консультант и тут же испарился.
Иван ушёл вглубь магазина, а сам, чуть повернув голову, стал следить за входом в бутик. Мужчина в коричневой куртке тоже зашёл внутрь и, увидев его, отвернулся, затем стал разглядывать женское бельё, изображая заинтересованность. Когда к его преследователю приблизился консультант со своим обычным вопросом, и незнакомец стал ему что-то отвечать, Иван рванул к выходу, проскользнул мимо мужчины и консультанта, и пошёл к следующему бутику.
Чуть повернув голову, он заметил, что преследователь в коричневой куртке спешно прекратил разговор с консультантом и почти побежал за ним вслед. Иван зашёл в другой бутик, на этот раз «Женская обувь», и стал внимательно рассматривать сапоги. Мужчина в коричневом тоже шагнул в бутик, и, тут же, повернувшись к нему спиной, стал рассматривать дорогие туфли на высоком каблуке, снова имитируя интерес.
Иван подошёл к охраннику и шепнул ему на ухо:
— Извините, но мне показалось, что вон тот молодой человек в кожаной куртке положил в карман вязаную шапочку с помпоном.
Охранник удивленно посмотрел на Ивана, потом на его преследователя. Тем временем, Иван направился к выходу. Краем глаза он видел, как мужчина в коричневой куртке бросился за ним.
Иван спокойно вышел, незнакомец собирался сделать тоже самое, но на его пути встал охранник.
Иван скорым шагом пересек проход и нырнул в очередной бутик с одеждой. Он схватил первую попавшиеся куртку, кепку и черные очки, спросил, где примерочная и быстро нырнул туда.
Там он кинул свою кутку, и тут же побежал на кассу — к его счастью, там не было очереди — новые вещи удалось оплатить быстро. Иван тут же набросил на себя новую куртку, надел кепку и очки и бросился к выходу из ТЦ. За ним никто не шёл — кажется мужчина в коричневой куртке его упустил.
Он быстро шёл по узким улочкам, намеренно петляя и сворачивая в неожиданных местах, как зверь, инстинктивно запутывающий охотников. Но ведь охотник — он, а не они! Ему нужно только запутать их, уйти от слежки, чтобы внезапно нанести удар в тот момент, когда они этого меньше всего ожидают… Найти их логово и, если не перебить всех, то уничтожить вожака…
Иван не оглядывался, но смотрел в стекла витрин — не следует ли за ним кто. На одном из поворотов он вдруг отчетливо заметил две тени пока на расстоянии, но отчётливо двигающиеся за ним. Иван снова стал петлять — теперь он даже видел своих преследователей: мужик в коричневой куртке, следивший за ним в ТЦ и ещё усатый, долговязый в темном.
Иван свернул на очередном перекрестке и увидел в переулке, прямо перед собой церковь. Он устремился к ней — в его представлении любые святые здания могли отпугнуть вампиров, а это значит, что он получит передышку: так на войне он инстинктивно нырял за любые укрытия…
Церковь вблизи оказалась довольно большим храмом с алыми, словно кровь, стенами и нежно белыми, как голуби мира, колоннами и наличниками. Храм хоть и православный, но посвящался почему-то римскому папе, имя которого Иван прочитал на табличке на стене здания и тут же его забыл. Повинуясь внезапному импульсу, он свернул в каменную арку ворот и, быстро перекрестившись, вошёл внутрь здания.
Всю стену напротив входа занимал иконостас в золоте и серебре. Лики святых, как ему казалось, не очень приветливо смотрели на гостя.
Кроме Ивана в храме был ещё только один священник в чёрной рясе. Наверху, под потолком билась маленькая птичка, похожая на воробья. Она влетела через маленькое окошко над потолком. Как и Иван, она попала в ловушку.
— Здравствуйте, батюшка, можно войти?
Священник приветственно кивнул.
— Что это за храм? Православный?
Лицо священника казалось ему знакомым.
— Наш храм православный, сын мой, но посвящен римскому папе, ставшему святым ещё до разделения церквей. Я не видел ли я тебя уже где-то? Не могу вспомнить…Дай Бог памяти.
— Как Вас зовут, батюшка?
— Я — Игнатий, — улыбнулся священник.
— Вы ездили в Чечню?
— Ездил, сын мой.
— И библию там потеряли?
— Был грех…
— Так я же Вас знаю…Помните меня?
— Как же, помню…настоящий русский воин. Редко таких встречал. Только что с тобой, сын мой? Дышишь так тяжело, что словно за тобой гонятся бесы…
— Да, — признался Иван и тут же случайно выпалил, — Вампиры…
Он посмотрел на священника, ожидая что тот, как обычно делают другие назовет его психом. Но лицо священника оставалось спокойным, словно мрамор.
— Я знаю, сын мой…
— Знаете? — удивился Иван. — Но ведь вы — человек, не вампир, я это… чувствую… — Иван потрогал голову, совершенно не подающую признаков боли.
Отец Игнатий ответил не сразу, но повернулся к Ивану спиной, как будто он стыдился чего-то, и стал перелистывать Евангелие.
— Эта и их церковь тоже, понимаете? — прошептал священник.
— Кажется, начинаю понимать… — задумчиво проговорил Иван.
Снаружи послышались шаги.
— Батюшка, Христом Богом молю, не выдайте…
— Если спасу тебя, мне этого не простят… — он секунду колебался. — Хорошо, только беги за алтарь, сейчас же!
Иван повиновался, а на пороге показались двое: тот самый мужик в коричневой куртке и долговязый в чёрном пальто.
— Где он? — спросил первый преследователь.
— Кто он? Здесь никого нет, кроме меня, — спокойно отвечал отец Игнатий. Он отложил Евангелие и стоял спиной к иконостасу, скрестив руки на животе.
— Врешь, святой отец! Ему некуда было больше бежать от нас. Он должен быть здесь! — проговорил долговязый. Тот, что в коричневой куртке стал ходить туда-сюда по храму.
— Здесь никого, кроме меня, нет, — твёрдо повторил священник.
Долговязый подошёл к нему и схватил за горло тонкой костлявой рукой.
— Ведь ты знаешь, что тебе будет, если соврёшь. Знаешь? — он посмотрел в невозмутимые глаза священника. Тот спокойно и с достоинством выдерживал взгляд незнакомца.
— Да что ты на него пялишься! — тоже подойдя вплотную к священнику, сказал мужчина в коричневой куртке. — Может быть, старик правду говорит. Здесь нет рядом камеры, и мы не знаем точно, что он сюда зашёл. Хотя в этом направлении двигался…Ладно, оставь старика!
Долговязый повиновался и разжал руку. Отец Игнатий закашлялся — костлявая рука и вправду чуть не задушила его.
— Пойдём! А ты, святой отец, имей в виду: если обманул нас, то пеняй на себя!
Игнатий вздохнул.
Оба незнакомца пошли к выходу.
Маленькая птичка, тем временем, вылетала в окно. Священник посмотрел ей вслед.
— Ушли? — спросил Иван.
— Ушли, — промолвил священник, — Только пока не выходи, пусть отойдут подальше.
2.
Преследователи Ивана, долговязый и тот, что в коричневой куртке, ещё потоптались у храма, потом порыскали в переулках вокруг, но так и не нашли Ивана.
— И что теперь делать? Упустили!
— Да уж, упустили, — почесал в затылке мужик в коричневой куртке.
— Если долго будем здесь ошиваться, то нас засекут, и самим в пору будет скрываться, уже от них, мы же задачу провалили, — сказал ему долговязый. — Поэтому разбегаемся. Делай, как я братан, залегай на дно: пока они не забудут о нас. И деньги тоже лучше отправь обратно.
Мужик в коричневой куртке кивнул.
— Ну, прощай, братан. Думаю, больше не увидимся!
Они пожали руки и долговязый поехал на метро. Тот, что был в коричневой куртке повернулся и побрёл к своей машине. Он уже думал, как будет есть борщ дома и ругать нерасторопную жену и настолько погрузился в свои мысли, что не заметил, как за углом получил тяжёлый удар под дых.
Когда он согнулся от боли. Иван ударил его ещё коленом в нос, но не сильно, чтобы тот не потерял сознание. Иван заломил преследователю руку, согнутую в локте, за голову. Иван сразу понял, что мужик в коричневой куртке — не вампир: голова не подавала признаков боли.
— За бабло на них работаешь?
Мужик в коричневой куртке невнятно промычал, корчась от боли, как будто утвердительно.
— Кто их вожак? Ты знаешь?
Мужик замотал головой.
— Говори! — орал на него Иван и ещё больнее вывернул ему запястье.
— Пусти, руку сломаешь. Я не знаю, прости, брат, не знаю…По чесноку говорю… Меня через даркнет наняли, зарплату в биткоинах платят…Я ни с кем в живую не встречался, клянусь! Да и не ведаю, что за контора, только знаю, что днём они к своим операциям таких, как я привлекают, тоже из бывших… а в ночные часы сами справляются…
— Ты говоришь про операции какие-то. Где они будут в следующий раз операцию проводить? Тебе известно?
— Не скажу, прости, мужик, но ничего не скажу…Буду языком трепать, меня сразу замочат…у них там свои бойцы есть для этого…Чуть не ниндзи какие-то… только по ночам ходят…Блин, больно…
— Если не скажешь, то я тебя замочу прямо сейчас, — Иван выругался по-армейски. Он вытянул руку мужика в коричневой куртке, который скривился при этом от боли, и положил её себе на плечо — на излом….
— Ты мне руку сломаешь, — хрипел мужик. — Хорошо, я тебе скажу, что знаю… Мне предлагали полбитка за то, чтобы двадцатого постоять во оцеплении, ну как обычный мент, я таким и был раньше, только с повязкой дружинника…От меня там — без толку, полиции в форме много будет, они все на них работают. Нас на всякий случай, будут держать. Сейчас я тебе скажу, где …
Глава 4
Молодые кадры, молодая кровь
И кровь, как молодое вено
сочилось из ранок на шее её.
С. Никшуп
1.
Прошли недели после изучения теории в Академии, а на обещанное «полевое занятие» в городе их так и не отправили.
Тянулись не только дни, но и ночи. Ведь теперь, в своей новой жизни, а вернее лучше сказать, смерти, Владислав жил не днями, а ночами, а при свете, как все вампиры, спал.
Здание Госкорпорации «Д» утопало в багровых тенях, когда Владислав выходил на улицу во время полночного перерыва, чтобы прогуляться. Стылый и темный октябрьский воздух кружил облетающую листяную позолоту. Так и проводил он всё это бесконечно тянущееся время: посидит немного за компьютером, проверит почту, почитает приказы и письма и снова выходит подышать во тьму.
Со дня вампирирования он больше не разговаривал с Мариной: наверное, она обиделась на Владислава. Он не знал, позвонит она ещё или нет: ведь и сам просил её не звонить, пока «не прекратит завидовать». Сам же Владислав тоже не набирал ей, да и вспоминал все реже и реже. Его чувства к Марине стали отмирать, как, впрочем, и все остальные. Наверное, так шёл естественный процесс превращение в вампира. Ведь о каких чувствах может быть речь, если любой вампир — не жив и не мёртв, а полностью Undead или не-мёртвый, каким был и сам Основатель.
Дома, у родителей он больше не появлялся. По телефону объяснил им, что у него теперь новая работа и жизнь. Они приняли это удивительно спокойно — наверное, занимались его маленькой сестрой, а Владислава, считали уже взрослым мужчиной, который сам может выбирать судьбу. А может быть, просто существует особая вампирская магия отчуждения от живых? Она и заставляли Владислава и его родителей спокойно, без сожалений отдаляться друг от друга. Мать немного поплакала, но быстро успокоилась. Конечно, он ничего не рассказал ей о вампирах, но намекнул, что его новая работа предполагает, что они почти не будут видеться. Теперь его семьёй стала Фамилья. Старые отношения отмирали, казалось, сами собой, как сухие ветки у дерева.
И вот ему пришёл е-мейл с приглашением на «полевое занятие» или Сбор крови. Владислав вышел из Госкорпорации «Д» в обычное время, словно подышать воздухом, но на этот раз залез в небольшой, с черными тонированными стеклами микроавтобус у входа. Он сел на длинную лавку-сиденье рядом с Анной и Отто, напротив расположились четверо оперативников Департамента сбора крови и Департамента ликвидации следов с надписями ДСК и ДЛС на груди и нарукавными нашивками. Их тела покрывали кевларовые бронежилеты и чёрные форменные костюмы, все имели какое-нибудь оружие: автомат с подствольным гранатометом, полицейский дробовик или на худой конец, пистолет в кобуре на бедре. Один даже держал какую-то байду в чехле, по очертаниям похожую на ручной пулемет. Они смахивали не то на бойцов американского спецназа SWAT, не то на продвинутую банду грабителей банков. Возглавлял их вампир с квадратным подбородком, коротко стриженными «под бобик» рыжими волосами и жёстким выражением голубых глаз. Как узнал Владислав из разговоров оперативников его звали Михаэль и происходил он из саксонцев, проживавших когда-то в Трансильвании.
— Зачем столько оружия? Мы что, собрались воевать с людьми? — спросил Владислав.
Михаэль повернул голову, но ничего не сказал. На его вопрос ответил Док, вампир державший на коленях небольшой металлический чемодан.
— Оружие пригодится, если что-то пойдёт не так. Если процедура пройдёт в штатном режиме, большинству наших бойцов даже не нужно будет выходить из машины, ферштанден? — добавил он по-немецки, обнаружив себя как ещё одного саксонца.
Владислав ничего не понимал, но на всякий случай кивнул. Он посмотрел на Михаэля — тот опять отвернулся. Между тем, Отто и Анна, казалось, вовсе не замечали напряжения среди оперативников: они весело болтали ногами. Отто всё ещё жевал морковку, а Анна подтрунивала над ним и толкала в бок.
Между тем, недавний собеседник Владислава, Док, стал готовиться: он открыл чемодан и извлёк белый халат, внутри также было видно какое-то медицинское оборудование. Док привстал и с трудом, в тесном микроавтобусе, надел белый халат. Теперь Владиславу стало ясно, почему его зовут Док, он, очевидно, и правда, работал в каком-то роде, врачом.
— Эй, Док, кубик-то свой черный не забыл? — пошутил вдруг один из оперативников, наверное, устав от мрачного молчания.
— Не кубик, а контейнер, — сказал Док, обиженно, — Для вас же стараюсь. Свежую кровь-то все любите хлебать!
Вампиры-оперативники разом заржали и также внезапно прекратили смеяться, как и начали. Владиславу стало откровенно не по себе, а Отто и Анна, казалось, ничего не замечали, продолжая дурачиться и хихикать.
Больше оперативники ничего не говорили, они только сурово прижимали к себе вороные дула автоматов, дробовиков и пистолетов-пулеметов.
2.
Первым, как только микроавтобус остановился, сошёл Михаэль с двумя оперативниками, Док помог вылезти Анне, а Отто и Владислав выбрались сами.
Владислав огляделся. Микроавтобус стоял у подземного перехода в спальном районе Москвы, что-то вроде Алтуфьево или Химок, но сказать точно он не мог. Владислав посмотрел на часы: полвосьмого. Рассвет только начинался, и его алые лучи пока не причиняли им большого вреда, только создавали неприятное ощущение на коже.
Михаэль поправил свой микрофон, скреплённый с наушниками:
— Оператор, где находится добыча? В капкан движется? — Он прислушался к тому, что ему сообщали на другом конце. — Отлично! Аусгецайхнет! Одна? Зер гут! Выставляйте оцепление по периметру!
По рации он приказал группе прикрытия ДЛС оставаться пока в машине, а остальных — двух своих подручных, Дока, а также Анну, Отто и Владислава повёл за собой. Они спустились в переход.
Владислав второй или третий раз в жизни видел такое отвратительное место в Москве: здесь не было ни киосков, ни чего-либо ещё, на чем можно остановить взгляд — только низкий, как в склепе, потолок, серые стены и заляпанный грязью асфальтовый пол.
Переход имел три выхода-входа, с большим количеством неосвещенных дневным светом мест, где лежала, словно затаившись, тьма. Михаэль и трое студентов встали, где потемнее, напротив, одного из боковых входов. Док и двое других оперативников куда-то пропали, но Владислав догадался, что они тоже где-то рядом.
— Итак, студенты, операция начинается! — объявил шёпотом Михаэль. — Сейчас вы увидите работу Департамента сбора крови. Мы обеспечиваем питанием нашу общую Фамилью. Для этого мы работаем для вас почти ежедневно. Поверьте: это трудная и опасная работа. Добыча может сопротивляться, а ещё хуже — если она будет звать на помощь…
— А здесь нас разве не увидят? — спросил Владислав.
Все посмотрели на него, как на човека.
— В затемнённых местах, мы, вампиры, для людского глаза сливаемся с тьмой, если не будем шевелиться, нас не заметят, — шепнула ему Анна.
Владислав кивнул.
— А кого мы ждём? — спросил он и снова понял, что задал идиотский вопрос.
— Ш-ш-ш, не спугни добычу! — прошептал Михаэль и приложил палец к губам.
Владислав замолчал и услышал чуть слышные шаги — цоканье об асфальтовый пол узких маленьких каблуков. Шаги раздавались у основного входа и направлялись в их сторону, к боковому. Цок-цок-цок. На этих каблуках передвигалось совсем легкое маленькое тельце. Шаги завернули за угол, и Владислав увидел её.
Маленькая и худенькая девушка с азиатскими чертами в малиновой мини-юбке и белой блузке медленно шла к ним на каблуках. На левом плече у неё болталась маленькая розовая сумочка. Она выглядела такой испуганной, что Владислав невольно вздрогнул и, неожиданно для себя, шагнул вперёд, почти выйдя из укрытия. Михаэль схватил его сзади и потащил обратно.
— Кто здесь? — девушка вдруг остановилась и стала напряженно всматриваться в тьму перед ней.
— Чего вы хотите?
Она повернулась, по-видимому, чтобы бежать назад, но от заднего прохода раздался шорох. Она снова обратилась к ним лицом, сделала несколько шагов вперёд и стала напряженно всматриваться в то затемнённое место, где, задержав дыхание, стояли вампиры.
— Кто здесь? Чего вы хотите? Я знаю, что вы здесь! Я чувствую! Я отдам все деньги, только не трогайте меня! — отчаянно кричала девушка.
Владислав снова попытался шагнуть вперёд, его рот сам раскрылся, чтобы издать звук…но ледяные крепкие пальцы Михаэля сжимали его предплечье, и он не посмел…
Девушка сделала ещё один неуверенный шаг, и в этот момент с разных концов к ней метнулись тени…Двое оперативников Михаэля схватили её под руки, девушка вздохнула, чтобы закричать, но не успела — Док, подкравшись к ней со спины, быстро заткнул рот зелёной губкой с хлороформом. Девушка стала падать, оседая на пол, но оперативники схватили её под руки и держали, как безжизненную куклу.
Михаэль подошёл к ней со спины, провёл правой рукой в кожаной перчатке по её талии и животу, а левой взялся за горло. Он секунду смотрел на её хорошенькое с закрытыми глазами лицо. В отблесках электрического света были видны его огромные, удлиняющиеся клыки. Ещё секунда и он впился ими в розовую, беспомощную шею девушки. Брызги крови полетели во все стороны. Обагрилась белая блузка. Одна из капель упала на лоб Владиславу. Она была горячая и трепещущая, снова в ней всё ещё оставалась частичка жизни. Он ошарашенно стёр ей ладонью. На Отто и Анну тоже упали такие капли, и они стали охотно слизывать их со своих рук и щёк, словно редкое лакомство.
3.
— Ну хватит, хватит! — сказал Док. — Не будь таким жадным, Михаэль. Я, понимаю, ты привык пользоваться служебным положением, но оставь другим… — Он аккуратно заткнул ватой две ранки на шее девушки
На стенах перехода висели, стекая, микроскопические капли крови. Док достал из чемодана устройство, похожее на огнетушитель, навёл раструб на стены и стал водить по ним. Капли крови мгновенно и без следа всасывались в трубу воздушной струёй.
— Вот так, отлично, — сказал Док, оглянувшись на девушку. — Положите её, я сейчас схожу за контейнером. Оперативники повиновались. Пока он ходил, Владислав посмотрел на Михаэля:
— Простите…Это как-то само, случайно…
— Ничего страшного, — сказал Михаэль, пожимая плечами, — Это часто бывает со студентами: кто-нибудь обязательно да дёрнется. Нервы у всех разные. Мы, оперативники, давно уже привыкли. К тому же, ты ведь совсем недавно у нас…
Владислав кивнул.
— Ничего, и ты привыкнешь, — ободрил его Михаэль.
Владислав пожал плечами без особой уверенности.
— А кто она? — полюбопытствовала Анна, показывая на матово-бледное тело девушки.
— Почём я знаю? — пожал плечами Михаэль. — Сейчас спросим у оператора.
Он поправил свой микрофон.
— Оператор двадцать один, кем была наша добыча? Студенты интересуются, — он нажал на кнопку громкой связи.
— Эльвира Петрова, 19 лет. Мать — жительница Подмосковья, отец — разорившийся бизнесмен из Казахстана, умер сразу после её рождения, ушла из дома в 6 лет, скиталась, работала в Москве в торговле. С матерью не виделась с момента побега из дома. Вероятность её поисков родственниками в случае пропажи — менее 8 процентов. — сказал оператор электронным голосом, чеканя каждое слово.
— А что будет, когда её всё-таки найдут? — спросил Владислав.
— На этот случай мы примем меры, — пояснил Михаэль. — Он снова нажал какую-то кнопку на рации и приблизил ко рту микрофон гарнитуры.
— Оператор, слышишь меня? Новое задание: взломать в соцсетях все аккаунты объекта «Эльвира Петрова». Срок выполнения: одна минута. Время пошло!
Михаэль отодвинул микрофон ото рта, и сказал Владиславу:
— Сейчас всё будет!
Он посмотрел на часы и, выждав минуту, снова приблизил микрофон:
— Оператор, задание выполнено? Отлично. Теперь пиши текст на её страницах. Диктую по буквам: «Прощайте, друзья! Жизнь слишком невыносима! Ваша Эльвира!». Сделал? Молодец, отправляй!».
Он подошёл к трупу и порезал ей запястья перочинным ножом, сам инструмент бросил тут же.
Вот и всё! — сказал Михаэль уже студентами, потирая руки и самодовольно улыбаясь.
Потом он ещё раз посмотрел на безжизненное тело девушки, распростертое на асфальте.
— Дальше пусть Департамент ликвидации следов занимается. Не всё же за них делать…
Тем временем, Док вернулся. Он тащил на руках квадратный черный контейнер.
Док поставил его рядом с безжизненным телом, достал из чемодана скальпель, вату, шприцы и стал мудровать над телом. Владислав не понимал всех манипуляций, он ясно, что Док сделал крошечные надрезы на шее девушки и вставил в них тонкие прозрачные трубки, идущую к контейнеру. Оказалось, что на нём есть ещё и сенсорная панель управления, потому что Док стал быстро набирать какие-то команды. Стало видно, что через прозрачные трубки в контейнер потекла кровь.
— Ну, вот и всё, дорогие студенты! Такие контейнеры для сбора крови — уникальный хай-тек продукт нашей Госкорпорации, не имеющий мировых аналогов. Внутри них кровь концентрируется, спрессовывается и замораживается, что позволяет хранить её очень долго…
Он вдруг замолчал, так как где-то сзади раздался странный шум, затем грянул выстрел. Михаэль схватился за наушники рукой и стал напряженно слушать, что ему говорили.
Владислав, Анна и Отто только открыли рты от удивления.
— Это так и было задумано? — спросил Отто ближайшего оперативника.
— Нет, ребята, у нас что-то пошло не так…Вам придётся срочно эвакуироваться. Сейчас Михаэль скомандует, — объяснил оперативник, сжимая автомат.
— Понял! Вторая группа — из машины! — кричал Михаэль в микрофон. — Это ловац! Нас атаковал ловац! Свяжитесь с ДЛС. Пусть бегут сюда и прикроют! Студентам здесь делать нечего! Уводите их, быстро! — приказал он оперативнику.
Глава 5
Зверь просыпается
1.
Когда Иван приблизился к переходу в Алтуфьево, что назвал ему мужик в кожаной куртке, то хорошо понял, что подойти ближе — нереально. Вокруг стояло плотное полицейское оцепление. Иван на глаз оценил, где стражей порядка меньше всего и, стал кружить дворами вокруг своей цели. Наконец, он нашёл слабое место — в узкой переулке, ведущим прямо к переходу, стоял, сжимая автомат, всего один омоновец. Когда Иван подошёл к нему достаточно близко, боец в зелёном шлеме и чёрном бронежилете навёл на него черное дуло. Не представившись и не спросив документы, он молча снял автомат с предохранителя.
— Нет прохода!
— Что происходит? Почему оцепление? — спросил Иван.
— Нет прохода!
Произнося эти слова, омоновец не смотрел на Ивана. Его взгляд казался неподвижным, словно он находился в трансе или в полусне.
— Я просто хочу пройти, — сказал Иван.
— Нет прохода! — зарычал страж, вперив окаменелый взгляд в стену позади Ивана.
Иван ничего не сказал, только повернулся к нему спиной, как бы собираясь уходить, а затем внезапно развернулся, левой рукой сбил дуло автомата в сторону, а правой нанёс тяжелый, но безвредный удар ребром ладони по шее полицейского. Иван поддержал его, чтобы он сразу не упал, взял у него автомат и бережно опустил оглушенного стража порядка на асфальт. Иван повесил себе на плечо автомат и побежал.
Вбегая в переход и, одновременно чувствуя резкую головную боль, прямо перед собой на лестнице Иван увидел бойца в черной форме. Тот замешкался и поднял автомат, когда Иван разрядил в него очередь. Вампир упал с лестницы изрешеченный, хотел подняться, но Иван подбежал и ударил его ногой в голову. Упырь закричал от боли и откатился в сторону.
Иван бросился вглубь перехода, и тут же остановился: первый раз в жизни он видел такое.
На бетонном полу лежала, раскинув руки, молодая девушка. Рядом с ней, измазанная в крови валялась розовая сумочка. В азиатских чертах её матово-бледного лица застыло по-детски испуганное выражение. Алые разводы на её белой блузке образовывали чудовищный, омерзительный рисунок…
Иван на секунду остановился, поражённый, ошарашенный: такого он не видел даже на войне. Тем временем с разных концов перехода к нему стали двигаться из темных участков сумрачные фигуры. Ещё немного и они бросятся на Ивана. Никогда раньше не чувствовал он себя настолько…странно…Кровь закипала, сердце стучало так, что, казалось, вот-вот взорвётся…
Иван неожиданно сам для себя издал чудовищный, звериный рык, сознание его выключилось…
2.
— Что там происходит? — спросил Владислав у оперативника, сопровождавшего их обратно, в минивэн.
— Уже не ваше дело, ребятки, — отрезал тот, — Ты давай там! Гони! — крикнул он водителю-цыгану.
Минивэн тронулся, снаружи раздавались крики, брань, как будто рык какого-то дикого животного и стрекот автоматов, правда, последний не слишком громкий — почти всё оружие у оперативников ДСК и ДЛС имело глушители.
Владислав всё-таки сумел открыть окно и высунуться.
Михаэль и Док стояли к нему спиной, целясь пистолетами в невидимого ему противника. Они смотрели на переход и как будто чего-то ждали.
Михаэль с кем-то советовался через гарнитуру, а потом отчетливо крикнул Доку:
— Давай патрон! Патрон со снотворным!
Док кинул ему что-то белое, и Михаэль стал лихорадочно перезаряжать пистолет…
И тут из перехода вылез огромный вервольф. Владислав видел такое раньше только в фильмах: вздыбленная шерсть, огромные клыки, отвратительная морда со шрамом…
Вервольф швырнул в воздух Дока, словно надувную игрушку, и бросился на Михаэля, но тот почти в упор выстрелил чудищу в голову. Он рухнуло так, что, казалось, затряслась сырая земля… Михаэль победно встал над ним и повернулся…
Владислав испугался, что Михаэль его увидит и спрятал голову.
— Что там случилось? — спросила графиня.
Владислав не сразу нашелся, что ответить.
— Графиня…как вы относитесь к волкам?
— К волкам, очень положительно, — сказала Анна и улыбнулась.
3.
— ДСК? Ликвидация следов? Оператор, слышишь меня? — кричал Михаэль громко в микрофон.
— Чего ты не замочил эту тварь? — спросил его Док. — Ещё снотворное на него переводить! Он пнул ногой лежащего без сознания Ивана, в своем обычном, человеческом обличье.
Михаэль на секунду убрал от лица микрофон:
— Есть приказ. Слушай указание: удалить первый пост, который я тебе продиктовал. Далее, найти аккаунт Ивана Хельсингова. — он ещё раз глянул в паспорт.
— Повторяю, Ивана Хельсингова. Нет такого аккаунта? Тогда создай немедленно…Слушай дальше: создаешь ретроспективную переписку между Иваном Хельсинговым и Эльвирой Петровой…Первые сообщения должны создавать впечатление, что у них есть отношения, хотя бы даже и виртуальные. Последние сообщения от Ивана Хельсингова — с угрозами, даже с угрозами убийством…
Глава 6
Бал дебютантов-вампов
Бал! Будет бал! Барышни уж прыгают от восторга.
С. Никшуп
1.
— Зачем мы её так? Что она нам сделала? — проговорил в слух свои мысли Владислав.
Трое студентов сидели в тесном минивэне, почти упираясь локтями. Оперативник ДСК дремал, отперевшись на автомат. Отто посмотрел на него и тоже закрыл глаза.
— Ты о той убитой девочке? Ничего она нам не сделала, — пожала плечами графиня, — Нам потребовалась её кровь и, она оказалось не в том месте, не в то время.
— Люди — это жратва! — вдруг сквозь дрёму выкрикнул Отто.
— Успокойся, милый, спи! — графиня погладила его по голове.
— И всё-таки не понимаю, зачем так жестоко её убивать, — сказал Владислав, и его передернуло от воспоминания.
— Да совсем не жестоко, — махнула рукой графиня. — Бедняжка даже не успела ничего почувствовать…Раз хлороформом и всё! В ДСК всё-таки работают настоящие профи…Посуди сам: разве волк думает о том, почему ему попалась конкретная овца?
— Кстати, о волках…— вспомнил Владислав. — Откуда взялся этот огромный волк?
Графиня пожала плечами:
— В мире есть много, чего мы не понимаем…
Владислав кивнул, только сейчас он почувствовал, что весь мокрый от пота.
— Теперь бы скорее домой и в душ, — сказал он, смахивая пот с лба. На душе у него скребли кошки, причем вампирские кошки, с красными глазами и длинными, как у Рины, ногте-когтями, но графиня, наоборот, неожиданно развеселилась.
— Как это домой? — воскликнула она. — Сейчас мы заедим в Корпоративную академию, чтобы получить дипломы об окончании курса, а затем у нас на сегодня праздник, ведь мы выпускники! Отлично повеселимся у меня в поместье! Только своему водителю звякну…
— Неужели мы поедем в Венгрию? — удивился Владислав.
— Нет, конечно же, — поспешила успокоить его Анна. — За кого Вы меня принимаете, Владислав? А, но Вы же новенький… У меня, как у любого увлажающегося себя вампира, помимо венгерского замка в Чахтице есть поместье в Подмосковье, совершенно закрытое для людей. У нас даже своя система сбивания дронов имеется, если они вдруг попробуют подсматривать… Поедем с нами, Владислав! Пожалуйста, будьте моим гостем!
Владиславу не особенно хотелось сейчас веселиться, но отказать графине казалось нетактичным. К тому же, он знал, что Рина тоже уехала на какую-то вечеринку, а оставаться со своими мыслями у неё дома ему сейчас очень не хотелось.
Графиня достала свой айфон и набрала номер водителя. Владислав отметил про себя, что чехол её телефона выполнен в виде золотого гроба с крылышками.
— Эй, где вы, Годявир? Догоняйте! — сказала она ему в трубку. — Ну, всё он скоро будет здесь. Поедем на Годявире.
Не прошло и минуты, как Владислав увидел чёрный Mercedes-Benz с красно-огненными фарами, который вначале догнал их, а потом стал ехать рядом, прямо по встрече и сигналить. Они миновали пост ГИБДД, но полицейские, казалось, не заметили такого вопиющего нарушения правил. Владиславу даже почудилось, что гибэбэдешники, повернувшиеся в их сторону, смотрят сквозь их автомобили, так, словно они сделаны из прозрачного стекла. Отто проснулся и поймал смущенный взгляд Владислава:
— Нам, вампирам, можно всё! — сказал он и подмигнул ему.
Минивэн остановился, они вышли и пересели в мерседес-бенц графини. Владислав первый раз ехал на таком комфортным авто с настолько тихим ходом, словно колеса не касались дороги, а словно парили над ней. Мягкая музыка радио «Вампир-джаз» обволакивала салон расслабляющими, мелодичными волнами. Владислав расслабился и задремал.
2.
В Корпоративной Академии всем троим торжественно вручили дипломы об окончании Вступительной программы, дальше обучение предполагалось самостоятельным: они могли выбрать понравившейся им курс по вампирской литературе, истории, этике, пиару, записаться онлайн и прийти в Академию на лекцию. Владислав ехал в машине в поместье Батори и, сквозь дрёму, рассматривал диплом у него на коленях. Алые буквы плясали под его взглядом и сливались в пятно, красное пятно-узор, пятно-паук, словно на белой блузке в том переходе…
Тем временем, они приехали: миновав каменную арку с огромным гербом — двумя совами, прижавшиеся друг к другу, их мерседес-бенц остановился у домика из малинового кирпича и табличкой «Привратник». Дубовая дверь под табличкой отворилась и перед ними вытянулся по струнке «смирно» старик-цыган в пышной ливрее.
— Приветствую её Вампиршество, графиню Батори! — выпалил он.
Когда графиня благосклонно посмотрела на него через опущенное стекло, цыган бросился открывать следующие ворота. Пока он суетился, Владислав спросил:
— А зачем нужен привратник?
— Для престижа, естественно, для чего же ещё? — удивилась графиня. — Сейчас все уважающие себя вампиры имеют привратников. Вот у людей, например, модно сейчас иметь последний айфон или тачку, а у нас — привратника. Вам, Владислав, пожалуй, тоже нужно обзавестись. Я скажу Рине и поищу в своем хозяйстве, наверняка, у меня найдется для вас крепостной. Это должен быть либо цыган — цыгане издревле нам служат — либо человек, но глухонемой идиот, чтобы он ничего и никогда не растрепал про нас, а если попробовал бы, то ему никто не поверил бы. К счастью, таких човеков хватает.
Они вышли из машины и двинулись вглубь огромного поместья четы Батори.
Отто выглядел ещё сонным и еле волочил ноги.
— Знаете, Владислав, как новичку вам ещё многому нужно научиться. Но ничего: скоро обрастете роскошью и научитесь ею наслаждаться, — говорила Анна. — Для начала Вам нужно заиметь хотя бы одно поместье. Например, такое, как у меня! — она остановилась и развела в сторону руки, показывая, какая большая и красивая у неё собственность.
Они пошли дальше. Их окружали клумбы с экзотическими цветами, фонтанчики с золотыми рыбками и мраморные статуи. Графиня, меж тем, продолжала:
— Я вам сейчас всё покажу, а вы мотайте на ус — то есть на клык, ха-ха — а лучше записывайте в телефон, что Вам ещё понадобится…Включили «Заметки»? Так, записывайте: первое — Домик привратника, без него — ну никак нельзя, это сейчас очень модно. Далее — пишите: пресс-центр, причал со спуском, дом охраны, вертолётная и разгрузочные площадки, нарядохранилище. Ну, последнее, правда, обязательно только для девочек…Всё записали? Отлично. А вот и мой гостевой дом. Наконец-то мы пришли!
Они стояли перед зданием из тёмного гранита, больше похожее на готическую церковь, чем чьё-то жилище. Вход венчался полукруглой аркой с витиеватыми узорами, а водостоки на крыше украшали висящие вниз головой горгульи.
Владислав, Отто и графиня зашли внутрь через бронзовые двери и стали подниматься по широкой лестнице с белым мраморным поручнем-колоннадой и кремовыми стенами с круглыми окнами-розами, пропускающими минимум света.
Скоро они оказались в огромной зале, освещённой десятками хрустальных электрических люстр, искусно стилизованными под старинные светильники со свечами. Пол зала имел цвет старого вина, стены — бордовые, потолок — гранатово-красный.
Зал кишел бледными гостями в карнавальных масках. Они весело переговаривались, танцевали и смеялись.
— Разрешите познакомить вас, — графиня подвела Владислава к мужчине с длинными светлыми волосами по виду лет тридцати пяти-сорока в старомодном черном камзоле с кружевом на рукавах. На поясе его болталась шпага в ножнах с серебристой рукояткой. Глаза его выражали тоску и какую-то отрешенность, как будто окружающее веселье ничуть его не радовало. Что-то в нем было от Тома Круза.
— Владислав, это — звезда нашей вампирской поэзии, маркиз д’Оверн. Никто не сравнится с ним в силе поэтического слога после гибели великого и несравненного Сергея Никшупа! Маркиз, это — Владислав, жених Рины, он совсем недавно присоединился к нашей Фамильи.
— Я чрезвычайно рад Вас видеть, мадам и Вас, месье.
Д’Оверн взял нежную, с просвечивающими сквозь тонкую мраморную кожу синими прожилками вен, руку графини и поцеловал её с такой изысканной галантностью, что Владислав почувствовал, что таким манерам, как у опытного маркиза, ему придётся учиться ещё сотни лет.
— Графиня, Ваше сравнение меня с Сергеем Никшупом тешит моё самолюбие, но вряд ли соответствует истине. Никшуп — гений, а я таковым совсем не являюсь. Мои поэмы лишь жалкая тень того, что им создано. Также мне приятно познакомиться и с Вами, месье, — и д’Оверн подал Владиславу свою холёную маленькую руку.
— Месье Владислав, у Вас очень интересное имя, признаться честно, оно мне о что-то напоминает…—
Их взгляды на секунду встретились: светло-голубые глаза Владислава и чёрные, грустные очи маркиза. И пока Владислав пожимал руку д’Оверна, и тот приветливо улыбался, бледное лицо маркиза вдруг на секунду исказилось, высокий лоб его избороздили морщины…Он убрал руку, нахмурился и отвернулся от Владислава.
— Что с Вами, маркиз? Вам плохо? — взволновалась графиня.
— Плохо вампиру, мадам? Не смешите меня…
— Тогда что же с Вами? — не унималась графиня.
— Ничего страшного, всего лишь один из моих редких приступов Предвидения. Эта болезнь похуже любой человеческой. Поверьте, часто лучше не знать будущего. Простите меня, месье, — маркиз учтиво раскланялся.
Владислав теперь почему-то боялся смотреть на маркиза, чтобы опять не встретиться с ним взглядом.
— Вы действительно видите будущее, маркиз? И что же там, что Вы так скривились? — заинтересовалась графиня.
— Нет, я не вижу, графиня. Просто чувствую, иногда что-то совсем неопределенное и нехорошее.
— И что же там, в будущем? — заинтересовалась графиня.
— Ничего особенного, — сказал маркиз д’Оверн и снова как-то странно посмотрел на Владислава. Тот ещё больше смутился.
В этот момент заиграла музыка и вампирские пары закружились в танце.
4.
Владислав пригласил бледную вампиршу с тонкой шеей и в платье с розовой каймой. Скоро уже они оживленно болтали, и он узнал, что её зовут Миркалла.
— Владислав, у Вас, такие красивые светло-голубые глаза, я просто должна была сказать Вам об этом: никогда ни у кого такие не видела! — как птичка щебетала она. — Я как и Вы совсем недавно стала вампиром: всего год назад. Мой папенька, очень крупное лицо в мире людей, всегда был вампиром, но никогда не открывался мне. Вы знаете, что у вампиров могут быть обычные дети? И право самого вампира инициировать их или нет. В итоге, отец сам укусил и инициировал меня. А потом я стала готовиться к балу. Целый год разучивала пируэты и па! И вот, сегодня этот день настал! Я кажется теперь самый счастливый вампир в мире!
Владислав порадовался за неё: сам он танцевал, как медведь.
— Я и не знал, что к балу нужно так долго готовиться, — сказал он, — Я попал сюда совершенно случайное…Если признаться, я и вампиром стал… случайно…
— Нет, Вы ошибаетесь, — поспешила заверить его Миркалла, — Вампиром нельзя стать случайно! Это было Вам суждено…
— Вот и моя невеста Рина говорит мне тоже самое, — вспомнил Владислав. — И что меня ждёт большое будущее. А вот маркиз д’Оверн так не считает.
— Слушайте его больше! Говорят, он уже лет сто ходит такой надутый и во всём разочарованный. — Наверное, потому что сейчас не приняты дуэли. Ему просто не на ком выместить свою злость! Так бы он уже давно кого-нибудь нанизал на шпагу, она у него серебренная, так что и вампирам страшна…
— Он — француз? — спросил Владислав. Он уже более-менее приноровился к танцу и даже стал поспевать за своей партнёршей.
— Говорят, что да. Даже участвовал в Великой революции. Но потом бежал от якобинцев с Лафаетом. Сам про это не рассказывает. Да и вообще он сторонится светских встреч нашей Фамильи, только на балах иногда и появляется, и то, видимо, по старой привычке.
Владислав танцевал с Миркаллой и думал, как скоро приедет Рина. Она написала ему, что тоже будет на этом празднике, и что пока она подготовится, он может потанцевать с кем хочет.
5.
Рина подъехала на своём черном «лексусе», сверкающем в огнях фонарей вороными боками, к дому привратника. Водитель, и по совместительству телохранитель, высокий молодой цыган в чёрных очках, вышел из машины и открыл перед ней дверцу. Даже видавший виды привратник охнул, увидев её наряд — длинное карминовое платье со сборками и бриллиантовое колье на открытой шее и груди. Ей тонкие бледные запястья украшали золотые браслеты.
— Простите, по нашим правилам, Вам нужно сдать мобильник. Так поступают все наши гости, — он показал на квадратный лоток с грудой других телефонов.
Рина достала мобильник и, улыбаясь привратнику, хотела положить его в лоток. Но тут зазвонил один из телефонов в пёстрой груде.
Рина вздрогнула, она узнала знакомую мелодию — Бэтховен «К Элизабет» на телефоне Владислава. Рина поспешно сунула свой телефон в гору других и схватила аппарат своего жениха. На недоуменный взгляд привратника она сказала:
— Можете не волноваться, это телефон моего будущего мужа!
Рина нажала на кнопку вызова и, ничего не говоря, приложила мобильник к уху. Пораженный привратник смотрел на неё. Улыбка, которая играла на лице Рины, вдруг сменилась гримасой неистовства. Рина оторвала телефон от уха и нервно стала нажимать на красную кнопку отключения своим ртутным длинным ногтем. Вместо этого, она случайно нажала другую — громкой связи.
— Алло! Владислав, это ты? Алло! Это — Марина, — говорил плачущий голос в телефоне. Рина ничего не ответила, только громко дышала, и всё ещё нервно пыталась прервать звонок. Между тем голос продолжал:
— Слава, я только хотела…хотела сказать…что ты во всём прав! Это я, я не хотела тебе счастья, я мешала тебе строить карьеру…Прости меня…Пожалуйста! Только вернись ко мне!…
Рина посмотрела на привратника, затем куда-то в пространство, ядовитым, ненавидящим взглядом.
— Без тебя мне не жить… Пожалуйста, вернись… — повторяла в отчаянии трубка, всхлипы усиливались.
Рина собралась с мыслями и, наконец попав ногтем на кнопку отмены вызова, задумчиво посмотрела на привратника.
— Зурало! Иди сюда, немедленно, ты мне нужен! — крикнула она своему водителю.
Молодой парень-цыган в чёрных очках выскочил из «лексуса» и подбежал к своей госпоже.
— Зурало — ты мой верный слуга и телохранитель, — сказала Рина, — Помнишь, о чём мы говорили вчера, об одной людской девушке, знакомой моего Владислава…
Чёрные стёкла очков телохранителя понимающе блеснули.
— Я пойду на бал, а ты бери мой «лексус», зови Мануша и действуй! Немедленно!
Телохранитель побежал к машине.
Глава 7
Бал дебютантов-вампов ч.2
1.
Острицкий настолько тихо вошёл в кабинет, что Пётр Михайлович вздрогнул, хотя сам его вызывал. Он стоял перед мольбертом и работал над портретом Основателя.
— Буна, шеф, — приветствовал его Острицкий. — Творчеством занимаетесь?
— Ага. Как ты всё это объяснишь мне, Ион? — спросил Пётр Михайлович. — Я имею в виду то, что ловац по кличке Бешеный оказался ещё и скрытым оборотнем, вервольфом, а?
— Мы его уже нейтрализовали. Лежит в нашей лаборатории в искусственной коме. Потерь с нашей стороны нет.
— Да, но почему он обратился? Я такое последний раз видел в начале XIV века. Рядом с Шабацом мы до смерти покусали одну крестьянку, думали, что она одинокая и у неё нет родных, но оказалось, что у неё есть сын — глухонемой — она скрывала его, он жил в лесу в шалаше — так когда мы на него случайно напоролись, он на наших глазах превратился в волка и минут пять гонял нас по всему лесу. Самое интересное, что потом он этого ничего не помнил…
— С этим Бешеным, Иваном — тоже самое, я собрал рапорты оперативников, данные с уличных камер и вот мой вывод: его обращение тоже продолжалось не более пяти минут, эта была резкая эмоциональная реакция с его стороны, когда он увидел труп девушки и наших ребят из ДСК рядом. Более того, мы провели эксперимент — частично вывели из комы и стали ему показывать изображения вервольфов, сделали ещё пару тестов по старинной методике — и теперь можем утверждать определенно — он не помнит и не понимает, что обратился в вервольфа. Возможно, это даже случилось с ним первый раз в жизни.
— Ну, хорошо, и что ты намерен с ним делать, Ион? — Пётр Михайлович стал дорисовывать усы портрету.
— Я по-прежнему считаю, что он для нас неопасен…
— Что? — Пётр Михайлович чуть не уронил кисточку. — Он уже убил Борислава, чуть не сорвал операцию ДСК, а теперь ещё и в вервольфа стал превращаться…
— Да, но он даже не в курсе этого…С такими знаниями он по-прежнему нам опасен, не более чем злая псина…К тому же, я считаю, мы можем использовать его в оперативных комбинациях против людей…
— Я не понимаю, что ты с ним так возишься, Ион, — покачал головой Пётр Михайлович, — Я бы его просто пристрелил и всё…
— Его можно использовать и использовать хорошо…Сейчас пока передадим его полицейским — пусть думает, что его арестовали по подозрению в убийстве той девочки. Им мы тоже сделаем соответствующее внушение.
— Хорошо, Ион, доверюсь твоему опыту, но все это под твою ответственность.
2.
Музыка смолкла, дамы вернулись к своим столикам, а кавалеры — к своим. Владислав и не заметил, как снова оказался рядом с маркизом д’Оверном. Он не знал о чём с ним говорить и смотрел в пол. Но маркиз обратился к нему сам и вполне приветливым тоном:
— Как Вам нравится, Владислав, быть вампиром? — спросил он, и под взглядом его проницательных глаз Владислав не смог бы соврать, даже если бы хотел.
— Пока чувствую себя странно. Кажется, я до сих пор не могу ощутить себя настоящим членом Фамильи.
— Да, так есть, я это вижу, — задумчиво проговорил маркиз. — Представьте себе, второй раз в своей жизни длиной в четыреста лет встречаю будущего предателя…
— Простите, что Вы сказали? — не поверил своим ушам Владислав.
— Ну, хорошо, не предателя, так отступника, назовём это так, — ничуть не смущаясь проговорил маркиз.
— Но я вовсе не… — начал Владислав.
— Пока нет, но вы станете им, — сказал маркиз, — А всё потому, что Вам не особенно нравится быть вампиром…
Владислав смутился и не знал, что ответить. К счастью, в этот момент к ним подошёл с полным бокалом шампанского Отто в элегантном кремовом смокинге с оранжевой бабочкой — где-то уже успел переодеться.
— А мне нравится быть вампиром! — сказал он и отхлебнул разом полрюмки. Я был никем, пока меня не инициировали. А вампиры имеют всё — шикарные тачки, поместья, яхты…Мне такая жизнь по душе! Быть вампиром — гораздо лучше, чем всю жизнь пахать за убогую зарплату и выплачивать ипотеку. Всего лишь один укус, и ты из неудачника становишься хозяином жизни! А ведь везёт единицам! Я — счастливчик! Мне страшно повезло, впрочем, как и вам, мужики…Предлагаю выпить! Пусть будет благословен тот день, когда нас укусили. За наше второе рождение!
— За второе рождение! — д’Оверн, не чокаясь, выпил залпом свою рюмку и подмигнул Владиславу. Отто меж тем пошёл дальше, оставив Владислава один на один с маркизом.
3.
— Скажите честно, маркиз, Вам что-то во мне не понравилось? За что Вы меня третируете? — не выдержал Владислав, — Вы так скривились, увидав меня!
— Вовсе нет, это не то, что Вы думаете, Владислав. Вы не виноваты в том, что сделаете в будущем…судьба…Если Вас чем-то обидел, то прошу меня простить.
— О чём Вы?
— Просто… я узнаю в Вас себя в молодости…— было видно, что маркизу трудно говорить на эту тему, — Я слишком милостиво относился к людям…к этим човекам…
— Но может быть это и не так уж плохо? — пожал плечами Владислав.
— Это очень, очень плохо! — сказал маркиз. — Прежде всего, потому что может Вас погубить…Хотя…может погубить и меня тоже…Пожалуйста, не держите на меня зла. Я совсем не хотел Вас обидеть. Знаете, нам с Вами есть о чём поговорить. Приезжайте как-нибудь в мое поместье, можете, вместе с Риной, но лучше одному. Знаете, есть такие долгие мужские беседы за жизнь, женщины их не выносят. Рина знает мой адрес. Поверьте, я вам не враг. Прощайте! Ещё увидимся!
4.
— Владислав, где же Ваша Рина? — спросила графиня у Владислава. — Мне передали, что она сегодня посетит мой маленький бал…
— Думаю, она вот-вот будет здесь.
Звучал приятный вальс. Вокруг танцевали пары в нарядах красных тонов. На шеях, запястьях сверкали ювелирные украшения: алмазные колье, большие бриллианты в брошах, перстни с рубинами и сапфирами, огромные золотые кольца.
— А вот и наша красавица! — воскликнула графиня.
И действительно, через балетный зал к ним даже не шла, а почти плыла Рина. В своем открытом карминовом платье и бриллиантами на шее она выглядела как настоящая королева.
— Драги, ты тут не скучал без меня?
Скоро уже они кружились в быстром ритме танца. Владислав удивительно быстро учился. Окружающие их вампиры тоже танцевали, чокались бокалами и снова бросались в неистовый пляс.
Владислава увлекла музыка: он чувствовал, что прикасается к чему-то великому и древнему. Казалось, невидимая стена на секунду рухнула между ним и всеми остальными вампирами. Теперь он и правда мог сказать, что стал частью Фамильи…Надолго ли?
— А теперь белый танец! — объявил распорядитель.
Теперь они двигались в более медленном, спокойном ритме. Рина положила голову на плечо Владислава и закрыла глаза. Владислав мягко вёл её по бальному залу и тоже на секунду прикрыл глаза.
Вдруг он вздрогнул и остановился. В этот момент прекратилась и музыка. Танцующие застыли. Рина открыла глаза и с удивлением посмотрела на лицо Владислава. Он глядел не на неё, а куда-то в пространство неподвижным мертвым взглядом. Она посмотрела в ту же сторону, но ничего не увидела.
— Что с тобой, драги?
Владислав протёр глаза.
— Извини. Кажется, мне показалось…Я просто на секунду заснул…
Он не решился сказать ей, что прямо рядом с ними, здесь, на бальном полу, он увидел одетую в белое платье с алыми кровавыми потёками ту самую мёртвую девушку Эльвиру из перехода. А потом…потом она превратилась в Марину…
Глава 8
Пойманный ловац
1.
Иван очнулся от резких ударов по щекам и лбу. Он сидел на стуле в наручниках. Память его кончалась на том, как он вбегает в переход, видит на полу труп девушки…и ярость, ярость вырывается изнутри его…Дальше шли невнятные, расплывчатые сны: он лежит на койке пристёгнутый, вокруг ходят бледные врачи в белых халатах и колют его чем-то, затем показывают фото гигантских волков и снова чем-то обкалывают…
Усатый мужчина в гражданское одежде, севший за столом напротив, посмотрел на него.
— Очнулись, Иван Михайлович?
— Да…, а где я?
— В СИЗО Иван Михайлович, где же ещё! Как себя чувствуете?
— Ничего вроде. На войне бывало и хуже, — с трудом проговорил приходящий в себя Иван. — Только наручники…
— Мы их снимем, Иван Михайлович, — участливо отозвался человек, –Только расскажите нам, зачем Вы убили Эльвиру Петрову? Хотите, кстати, покурить? — он заботливо протянул Ивану сигарету.
— Не, не курю, спасибо, — поморщился Иван. — Я никого не убивал!… Я имею в виду из людей…
— То есть, хотите сказать, кого-то Вы всё-таки убили? Но не из «людей». — переспросил опер и закурил сам. — Интересненнько у Вас получается. Но именно эту девушку Вы не убивали?
— Нет, — категорически сказал Иван.
— А как же труп в переходе? Кто же её убил, и что же тогда случилось по Вашему? Расскажите!
— Хорошо, мне нечего скрывать, — сказал Иван и пошевелил затёкшими запястьями. — Снимите наручники.
В комнату зашёл ещё один опер, здоровый детина с бычьей шеей и красным лицом.
2.
— Я уже всё рассказал и не хочу повторять в третий раз! — горячился Иван, смотря прямо в глаза усатому.
— Итак, Вы говорите, что девушку убили вампиры, а только пытались её спасти?
— Именно так, — подтвердил Иван. — Не верите?
— Почему ж не верю, верю, — успокоил его усатый, а тот, что с бычьей шеей и красной рожей, стал ходить туда-сюда, потирая ладони, словно в предвкушении работы.
«Вот и хорошо, — подумал Иван, — Наконец-то мне кто-то поверил».
3.
— Следов не останется? — спросил краснорожий.
Он подключал к щиколоткам Ивана зажимы, от которых тянулись провода.
— Абсолютно никаких. Проверено.
— А если не расколется?
— Тогда к вискам подключим, если и это не сработает, то к яйцам — и всё подпишет!
— А если на пытки пожалуется? На суде? — спросил краснорожий.
— Не пожалуется.
— А если всё-таки?
— Объясняю: в УПК и УК такой статьи нет. В крайнем случае есть два варианта: первый, судья его спросит «Почему не обратились в следственные органы?», второй, скажет «Вы обращались по данному факту в следственные органы, но следователь вынес постановление в отказе от возбуждения уголовного дела». Вот и всё! Учись!
— Я людей не убивал, — прошептал Иван.
— Но ведь кого-то убивал? Кого?
— Вампиров.
— Да что он всё брешет про каких-то вампиров? Упорный попался…Может, его проверить на что-нибудь? — сказал краснорожий.
— Невменяемость имитирует, — сделал вывод усатый.
Они уже хотели включить ток, но тут на столе пронзительно завопил телефон. Усатый снял трубку:
— Да, так точно…Слушаюсь…
Глава 9
В Трансильванию
Кто скачет, кто мчится под полной луной
Дракула граф, вампир молодой.
С. Никшуп «Рейд Основателя»
1.
После бала Вячеслав и Рина приехали домой под утро, когда уже занимался багровый рассвет, оба так устали, что сразу же легли спать.
Они снова проснулись около 7 часов вечера. Люди в офисах как раз заканчивали свою никчемную работу и шли домой. Владислав лежал с открытыми глазами, уставившись в потолок.
— Что с тобой, драги? Ты чем-то расстроен? — спросила Рина, посмотрев на Владислава.
Владислав ответил не сразу. Он всё также лежал, уставившись в потолок. Потом повернулся к стенке, накрылся одеялом и спросил через него, так что его голос был еле слышно, сквозь материю.
— Почему мы их убиваем? Я имею в виду, например, эту девушку, Эльвиру… Ведь она нам ничего не сделала?
— Потому что они — наша пища. Люди — это жратва!
Владислав повернулся к ней и пальцем коснулся её больших алых губ, прервав её на полуслове.
— Я всё это уже слышал. Я даже понимаю, что и до этого так было. Но разве нет прогресса? Разве не глупо, что такие умные существа, как вампиры, пользующиеся новейшими технологиями, до сих пор охотятся на людей, как…как дикари!
— Ну мы ими и пользуемся, чтобы эффективнее убивать …
— Ты меня не поняла, я говорю и про социальный прогресс, разве нельзя избежать людских смертей?
— Послушай, — он стал гладить её по голове, перебирая тёмные длинные
волосы. — Но ведь сейчас есть кровезаменители, искусственная кровь, ещё много чего…В конце концов, можно договориться с людьми, чтобы они её сами как-нибудь сдавали…
— Мы убиваем их, потому что они этого заслужили. Многие из них недостойны жить! — прошептала Рина.
— Положим так, — рассуждал Владислав философски, — Но ведь это всё равно не объясняет, почему мы не можем избежать их смертей.
— А зачем избегать?! — спросила Рина
Владислав отвернулся от неё к стенке и притворился спящим. Но Рина тут же тронула его за плечо.
— Драги, не засыпай, я должна тебе кое-что сказать, срочно …
— Говори, только, пожалуйста, быстрее, если бы ты знала, как я хочу спать…
— Ты не думаешь, что нам нужно узаконить наши отношения?
— Да…конечно…но, может, поговорим об этом завтра? Мне хочется спать…И ведь это я должен делать тебе предложение…разве у вампиров это не так?
Владислав всё также лежал, повернувшись к стенке, Рина стала гладить его по голове и спине.
— У нас тоже парень обычно делает предложение девушке, но ты, как новенький, не знаешь некоторых других важных вещей, поэтому мне и приходится немного спешить. Нам нужно сегодня назначить дату нашего обручения. Сегодня последний день для заявки!
— Какой заявки?
— По традиции все вампиры обручаются в замке Бран в День Основателя 14 декабря, когда многие из нас приезжают в Трансильванию вспомнить Основателя и воздать ему честь. Каждый вампир должен сделать это хотя бы раз в жизни. 14 декабря уже очень скоро. Нам нужно сегодня подать заявку и покупать билеты в Румынию. А то не будет мест! Вот видишь, поэтому я и говорю тебе об этом сама. Сначала обручение во время Дня Основателя, а потом…потом по традиции через месяц наша свадьба!
— Да, конечно, — сказал Владислав. — Но я…я не попрощался с одним человеком…
И он подумал о Марине.
— Потом попрощаешься! У нас нет времени! Нам нужно ехать в Румынию. Нельзя нарушать традиции! — сказала Рина и сверкнула глазами.
2.
Их автобус приближался к перевалу Борго. Они ехали уже битый час по разбитым горным дорогам и извилистому серпантину. Их автобус был лишь одним звеном из длинной гусеницы вампирской автоколонны. Отто и Анна ехали в её голове, а они — ближе к середине.
Монотонность дороги действовала на нервы.
— Почему мы не могли добраться сюда на вертолете или самолёте? — взбеленился Владислав.
— Не нам менять традицию, — стала объяснять Рина. — Мы едем путем Основателя. Скажи спасибо, что добираемся на автобусе, а не как он — в гробу и на санях. А ведь заменить сани на автобус разрешили совсем недавно…
За холмами показалась цепь Карпатских гор, покрытых щетиной лесов по обоим сторонам перевала. Они подсвечивались заходящим солнцем. Его оранжевые лучи просачивались сквозь косматые кроны, становясь кроваво-красными.
Теперь они могли открыть окна, и убрать затемнение. Свет заката уже не раздражал так сильно их нежной вампирской кожи. Когда миновали перевал, перед ними предстала величественная горная панорама с ослепительно-белыми вершинами, острыми скалами и утёсами. Солнце за их спинами опускалось всё ниже, лиловые тени смыкались за автобусом.
— Теперь я понимаю, — задумчиво проговорил Владислав, — Почему Основатель выбрал это место. — Здесь так красиво и уединенно…
Он стал постепенно понимать Рину, когда та говорила, что Трансильвания — Родина всех вампиров, и что он должен полюбить её во всём ужасном великолепии, во всём кровавом величии — ведь Родину, как известно, не выбирают.
Было в этих краях действительно что-то притягательное — в сумрачных лесах, что разговаривали с путниками голосами дикой живности, в переливчатом журчании водопадов, в деревянном творчестве резных ставней и наличников, и даже в могильных крестах с витиеватыми узорами, что стояли по сторонам дорог…
Родину не выбирают, а значит, если она требует кровавых жертв — так надо. Родина — самый главный Вампир, которому нужно больше всего красной жидкости. Так думал он, пока автобус покачивался на ухабах, следуя к свей цели.
3.
Замок стоял на холме, величественный и мрачный под светом луны. Высокие стены, поросшие мхом и облепленные плющом, глубокие крепостные рвы, подъёмные ворота, башни с крышами, покрытыми красной черепицей — в целом, Владислав так его и представлял. Жалко только, что Бран превратился в туристический аттракцион — игрушку для людей. Вот и сейчас на всём протяжении пути, поднимаясь вверх по горе к замку, можно видеть плакаты с дурацкими картинками и надписями вроде: «Let your children experience the fun that the mysterious castle provides», «Private tours with ‘Count Dracula’. Try to avoid walking alone at night! ».
Посмотрев на них крайне неодобрительно, Рина процедила сквозь зубы:
— Ненавижу эту рекламу. Всё эту хулу на Основателя. Но что поделаешь? Уже давно решено нашим руководством, что в човеках надо поддерживать легкомысленное отношение к Основателю и нам, вампирам. Если они в нас не верят, то уязвимы и неопасны. Эти плакаты — часть Завесы, хотя что до меня, то будь моя воля — спалила бы их тотчас же.
— А мне нравится, — пожал плечами Отто. Он схватил пластмассовые клыки с пустеющего лотка одного из уличных торговцев, что быстро выгнали перед их приездом, и вставил себе в рот.
— Тра-та-та! Благословен твой кровавый засос! Тра-та-та!
— Хватит паясничать! Мы же не човеки в конце концов! — раздраженно сказала Рина и попыталась вырвать у него пластмассу изо рта, но он увернулся от неё и побежал вверх на гору.
— Аня, ну скажи в самом деле своему мужу! — обиделась Рина. — Ну есть же всё-таки святые вещи, над которыми нельзя шутить!
— Отто! Я разозлилась! — зарычала грозно графиня, Владислав даже вздрогнул от мощи её голоса. Так, наверное, она когда-то звала к себе крепостных служанок, которым за ослушание втыкала иголки в тело.
Отто тут же прибежал на этот не то человечий, не то звериный рык.
— Всё! Всё! Мир! Я пошутил. Вы что, шуток не понимаете? — он швырнул пластмассовую игрушку вниз с горы.
— Не понимаем, — сказала всё так же грозно, но уже спокойнее графиня.
4.
Все трое стали подниматься по крутой замковой лестнице, которая в обычное время кишела туристами. Скоро они оказались в прихожей со стенами, покрытыми белой штукатуркой и ликами валашских аристократов. Посередине висел в золотой рамке портрет самого Основателя. Сверху его освещала железная люстра с лампочками, стилизованными под свечи.
Они прошли в комнату, где стоял столик с резными стульями из черного дерева, который украшала большая фарфоровая чашка.
Рина и Анна утомились и сели за стол, мужчины остались стоять.
— Рано мы сюда добрались, большинство наших ещё не прибыли. Церемония Основателя и ритуалы обручения начнутся только через два
часа, — сказала Анна.
— Ну что ж, подождём, — проговорила Рина, подперши локоть рукой.
Владислав открыл окно. В темноте была видна остроконечная башня и красная черепица галерей и переходов, окружавших внутренний дворик с круглым отверстием колодца, мерцавшем в лунном свете.
— На самом деле, Основатель здесь никогда не жил, он всего лишь был здесь пару раз проездом, во время охоты, — объяснила Анна, — Настоящая его резиденция называлась Поенари, она высоко в горах и сильно разрушена, людям лень туда ходить, да и нам — непрактично. Не проводить же церемонии под открытом небом? Приходится закрывать замок на время, придумывать веские причины, а то ещё у этих човеков возникнут вопросы.
Отто взял со стола чашку и налил туда пива из жестяной банки, которую притащил с собой: просто так пить неудобно: он не хотел залить новую белую майку.
Рина о чём-то задумалась, смотря на портрет Основателя, как будто что-то хотела спросить у него. Анна тоже сидела недвижно, видимо, ей передалось настроение Рины. Отто сделал пару глотков и довольно погладил живот.
— А что? Хорошее пиво! Местные хорошо варят. Ещё у них паленку куплю…
— Ты из чего пьешь? — закричала вдруг Анна.
— Как из чего? Из чашки! Вот тут взял, со стола, — удивился Отто.
— Это же любимая чашка Основателя! — ужаснулась Рина, её лицо побелело ещё больше. — Она тут с XV века тут стоит! И никто её не осмеливается трогать! — она стала падать в обморок.
— Слушайте, что вы так кипятитесь? Я сейчас её помою и поставлю на место, — мямлил Отто.
–Другие вампиры скоро придут! Что ты меня перед всеми-то позоришь! — зарычала Анна и бросилась с кулаками на мужа.
Отто рванул к выходу на галерею, Анна за ним. Скоро уже было слышно, как они бегут по галерее и доски полов трещат под их ногами.
Владислав и Рина остались одни. Через окно они видели, что к замку подъезжают лимузины с другими вампирами.
— Долго нам ещё ждать? Я даже понятия не имею, как всё это будет проходить, — проговорил задумчиво Владислав.
Рина посмотрела на часы:
— Ещё минут пятнадцать и всё начнётся…Вначале будет традиционный молебен в честь Основателя, потом профессор И. Корнелиус, светило нашей науки, прочитает лекцию для новичков об Основателе. А потом…потом будет наше обручение. Я с таким нетерпением этого жду! А ты, драги?
— Конечно, — ответил Владислав и поцеловал её в холодную щёчку.
Рина просияла. Её бледное вампирское лицо даже стало чуть румяней.
— Жаль только папа не смог приехать, у него слишком много работы. Пойдём чуть пораньше, — сказала она и взяла Владислава под руку. — Мне надо ещё переодеться к обручению. Все пойдут на церемонию с парадного хода, а мы — с черного, все равно мне придётся переодеться.
Глава 10
Снова на свободе
1.
Что ещё было хорошо в Люсе, так это то, что она отлично варила борщ. И она его не бросила, когда у него начались проблемы с законом…Но с каким законом? У него проблемы с вампирами, а не с законом. Просто законы устанавливают они…Как это объяснить ей, если он и сам до конца не понимает?
Иван жевал черный хлеб и ел суп — война, войной, а обед по расписанию, а она просто сидела и смотрела, как он ест. …
— Может тебе работу найти? — сказала она, положив голову на руку.
— Я как раз собираюсь.
— Вот и хорошо.
— Что они там с тобой делали? Не били? Надо заявление написать…У меня одна подруга — юрист, она мне рассказывала, что много денег можно отсудить…по закону…
— Нет, не били, — сказал Иван и вспомнил про провода, подключенные к его ногам, по которым вполне мог пойти ток — Заявление писать? На ментов? Смеешься?
— Надо на них жаловаться! Что они себе позволяют!
— Отпустили, и на том спасибо, — сказал Иван.
Он и сам не знал, почему они это сделали. А сейчас уже даже не хотелось вникать…Иван привык исходить из сиюминутного: жизнь ведь не шахматы, всех ходов не просчитаешь. Отпустили — значит, повезло. На войне так и было: не попали — беги дальше, молись, чтобы снова не попали. Наверное, вампиры оглушили его и оставили полицейским, а те не нашли, что предъявить, просто решили попугать этим электричеством…
2.
— Да, неплохой у тебя послужной список. КМС по рукопашному бою, в Чечне воевал, миротворцем был…Может и награды есть? — спрашивал начальник службы кадров ТЦ, куда Иван пришёл устраиваться на работу. Объявление о вакансии он нашёл в Интернете. В начале разговора кадровик попросил Ивана разрешить называть того на «ты», Ивану было всё равно как к нему обращаются.
— Ну, как воевал… так, пришлось пострелять маленько. Награды есть, да потерял все, — отвечал Иван. Говорить о том, что пришлось их продать, совсем не хотелось. Но бумажки о вручении остались, он приложил их к резюме.
— Хм, действительно награжден, — сказал кадровик, рассматривая документы. — Как же ты мог потерять награды?
— Да, зачем мне эти бирюльки! — махнул рукой Иван.
— Бирюльки, хм, странный ты человек, с таким послужным списком тебе не к нам в ТЦ охранником, а в полицию работать или спецслужбы. Богатым стал бы, карьеру сделал!
— Не хочу там работать, ни за какую зарплату. Они там все повязаны с этими…
— С кем это? — не понял кадровик.
Иван хмыкнул в ответ что-то невнятное. Не мог же он сказать, что не хочет даже косвенно работать на вампиров. По горькому опыту он знал, что лучше ничего не говорить про них, не то его сочтут психом, а психов на работу не берут. К счастью, кадровик додумал за него:
— С бандитами что ли?
Иван чуть заметно кивнул, не желая врать, а кадровику было вполне достаточно, чтобы утвердится в своем мнении.
— Ну, как знаешь, — кадровик встал со своего места и похлопал Ивана по плечу. — Можешь выходить уже завтра!
3.
Однажды он дежурил в воскресенье, в это время в ТЦ обычно проходили разные мастер-классы для детей и взрослых. Улыбчивый высокий мужчина в кимоно с чёрным поясом показывал приемы самообороны всем желающим. Иван засмотрелся на эту демо.
Один приём у инструктора не получался. Иван подошёл и сказал:
— Можно я попробую?
— Ну что ж, попробуйте, — сказал инструктор.
Иван с легкостью провел тот прием, который пытался показать инструктор.
— Где вы так хорошо научились драться? — спросил инструктор.
— Я — КМС по рукопашному бою, — ответил Иван, — И ещё у меня есть… опыт…
— У вас замечательное чувство дистанции. А какая реакция! Приходите к нам в секцию! — сказал Ивану инструктор. — Вы сможете многому научить наших ребят.
Иван подумал и согласился. Скоро он уже ушёл с работы охранника и стал тренером в спортивной секции.
4.
Пули летали во тьме — мелкий-мелкий светящийся пунктир…но жутко, когда он идёт в тебя…в тебя…ищет тебя…
Иван проснулся. Провёл рукой по мокрой голове.
— Что опять кошмар? Война снится? — спросила Люся. Он даже во тьме видел её большие черные глаза.
— Да, но я давно к этому привык…Есть ещё кое-что…
— Что? Ты просто перенервничал. Я про это читала в одной книжке…Все, кто побывал на войне, потом от этого страдают…
— Нет, ты не понимаешь, Люся. Иногда мне здесь тяжко. В городе…
— Конечно, экология плохая и шумно очень.
— Нет, не только. Иногда тянет снова в деревню, на озеро, в лес. Это глупо. Словно…словно, я какое дикое животное…Волк что ли…
— Люся погладила его по голове.
— Ваня, всё будет хорошо…
— Знаешь, — сказал он медленно, — Я должен тебе рассказать… о них…ты меня поймешь…ты одна меня поймешь…ты должна понять…
Глава 11
Праздник Основателя
1.
Рина подвела Владислава к колодцу. Он казался неглубоким, на дне его лежали купюры разных стран и монетки, набросанные туристами. Рина нажала какую-то неприметную кнопку на его чугунном обрамлении, затем села на корточки и активировала отпечатком пальца код. Раздался скрежет. Дно раздвинулось в разные стороны, купюры и мелочь полетели вниз со звоном. Теперь в тёмное нутро колодца вела металлическая лестница.
— Иди за мной! — крикнула Рина Владиславу и стала спускаться вниз. Теперь он понял, почему Рина надела в этот раз кроссовки, а не туфли на шпильках, которые любила. Владислав послушно полез за ней в темноту. В какой-то момент лестница закончилась, Владислав стал на твёрдую поверхность, а Рина вдруг пропала. Он присмотрелся во тьме и понял, что она юркнула в круглое отверстие в каменной стене колодца. Владислав последовал за ней. Теперь они ползли на коленях по узким ходам.
— Где мы? — не удержался и спросил Владислав.
— В катакомбах под замком. Люди ведь човеки, они не знают о них и о том, что их площадь больше всех помещений на поверхности. Замок — как верхушка айсберга — всё самое главное находится под землёй.
— И что, это единственный ход сюда? — спросил Владислав.
— Нет, конечно, это ход для таких как мы, молодёжи, для Старшин есть нормальный вход, лифты и всё такое — не могут же они портить свои наряды, ползая здесь как мы.
Наконец они оказались в широком зале, освещённом факелами, закрепленными на стенах, и большой круглой люстрой, также с факелами, висевшей под поросшим мхом и паутиной потолком. Тут было много, много вампиров.
— Драги, ты пока подожди здесь, а я пока пойду переоденусь, — сказала Рина и оставила Владислава одного в толпе. Он увидел Отто и Анну, которые видимо, побегав по галереям, спустились сюда. Они помахали ему руками, и он стал протискиваться к ним сквозь толпу. Чем ближе к центру залу, тем гуще она становилась.
Наконец Владислав оказался рядом с Отто и Анной.
— У вас всё в порядке? — спросил он.
— В полном! — сказала Анна и улыбнулась, а Отто потёр синяк под глазом и кивнул. Между тем, начиналась церемония.
Посередине зала стоял небольшой малахитовый столик, на котором возвышался огромный портрет человека с аккуратным чёрными усами, в старомодной остроконечной венгерской шапке. Перед картиной лежал венок из серебряных цветов, украшенных позолотой. Один из вампиров в длинном пурпурном одеянии, со свечкой в руке, читал некий текст, на непонятном Владиславу наречии. Вампиры стали по очереди подходить, кланяться портрету и целовать венок под торжественные песнопения.
Скоро настал и их черёд. В этот момент, откуда не возьмись, появилась Рина и присоединилась к ним. На ней было праздничное черное платье с блёстками, шуршащее, словно чешуя. Видимо, она подкрасила губы, потому что они сверкали ярко-пунцово, выделяясь на благородном белизне её лица.
— А вот и я! — сказала она и улыбнулась, обнажив свои белые, как у волка, зубы.
Владислав и Рина вместе подошли к портрету с венком. Рина с почтительностью поклонилась портрету. Владиславу показалось даже, что она прошептала что-то: благодарность или просьбу к Основателю, затем она с большим чувством поцеловала венок. Владислав повторил действия Рины, но скорее механически, без этой её ритуальной страстности.
Церемония продолжилась. Вампир в пурпурном одеянии продолжил что-то читать.
— Это — Служитель, — объяснила Рина. — Он возносит хвалы Основателю, который погиб, но когда-нибудь снова вернётся.
— Вернётся? — удивился Владислав.
— Да, вернётся. Об этом люди не знают, но в наших священных книгах есть пророчество. Вернётся, но не в старом облике, а в образе молодого и красивого юноши. Он придаст вампирской расе новую силу и мощь, новое начало! Так написано в пророчестве. Так и будет, я верю в это!
Под конец праздничной церемонии все присутствующие вампиры взялись за руки, закрыли глаза и исполнили на русском языке уже знакомую Владиславу песнь вампиров:
Могучий герой Семиградья, великий,
Тёмный ты дар нам в награду принёс!
Да здравствует Цепеш,
Да здравствует Дракул!
Благословен твой кровавый засос!
Мёртв Основатель, но дело вампиров,
Живо в веках, до заката времён!
Новым нам домом стала Россия,
Славься, вампир!
Мы гордимся тобой!
Затем всем стали раздавать кубки с кровью. Владислава уже немного запомнил слова и стал петь вместе с Риной, Отто и Анной.
2.
После основной церемонии праздника в отдельном зале катакомб началась лекция для молодых вампиров, в том числе и Владислава. Рина пошла вместе с ним.
— Меня зовут Иштван Корнелиус, — представился очкастый лысый вампир на трибуне в старомодном камзоле и с длинным стоячим воротником. — Для новичков нашей Фамильи сообщаю: я — профессор вампирской истории и прочту для всех желающих вампиров лекцию о самой выдающей личности нашей расы, тёмном гении, убитом людскими террористами, несравненном Основателе, Владе Дракуле Цепеше!
Разразился шторм аплодисментов. Словно морской прилив гулял из одного конца зала в другой. Владиславу на секунду показалось, что это не кончится никогда.
Рина взяла руку Владислава.
— Зачем ты пошла со мной? Ведь я — новичок, а ты наверняка уже слышала эту лекцию много раз, — шёпотом спросил Владислав.
— Да, много раз, если точно 52 или 53 раза…
— Ничего себе! Да ты наверняка её уже наизусть знаешь!
Рина кивнула и сжала руку Владислава.
— Я так люблю Основателя и всё что с ним связано, что могу слушать о нём бесконечно. К тому же, профессор Корнелиус — наш самый лучший историк и замечательный оратор, но выступает очень редко, обычно раз в год. На его выступления всегда большой спрос — другие вампиры записываются заранее, мест не хватает. Тебе повезло: как новичок, ты обязан прослушать эту лекцию и место для тебя зарезервировано. Даже бывалым вампирам билет на его выступления достать трудно.
— А как же ты его получила? — удивился Владислав.
— Мы с тобой жених и невеста, а любой новенький вампир имеет право пригласить одного своего друга или родственника…
Владислав хотел ещё что-то спросить, но Рина толкнула его легонько в бок, потому что профессор Корнелиус уже вовсю рассказывал:
— …во время пира князь Лазарь говорит Милошу Обиличу: «И сегодня за твое здоровье, Милош Обилич, хочу я выпить…»
— А кто такой Милош Обилич, я не понял? — спросил Владислав.
— Ш-ш-ш, — зашептала на него Рина, — Скоро узнаешь! Слушай!
— … в переводе с сербского на русский поэтессы А. Ахматовой это будет звучать так:
Будь здоров, и верный и неверный!
Прежде верный, а потом неверный!
Утром мне на Косове изменишь,
Убежишь к турецкому султану.
Будь здоров и за здоровье выпей,
Пей вино из чаши золоченой».
— На это обращение князя герой говорит, что он не предатель и погибнет на следующий день за христианскую веру. Милош клянется, что убьет турецкого султана. В четвёртой части этой песни герой, известной людям как Милош Обилич, расспрашивает о силе турецкого войска своего побратима, который проник во вражеский лагерь и сумел хорошенько его осмотреть. Его интересует, как найти шатёр султана Мурада. Ответ лазутчика в переводе А. Ахматовой звучит так:
«Если бы умел летать, как сокол,
И на турок пал бы с поднебесья,
Ты не мог бы улететь обратно».
— А теперь внимание дамы и господа! В культуре людей Милош Обилич — сербский воин, который убил султана Мурада после знаменитой битвы на Косовом поле. Сербы сражались героически, но так и не смогли остановить турецкое вторжение. Как Россия попала под татаро-монгольское иго, так Сербия — под османское. Люди не знают, что подлинное имя сербского героя Милоша Обилича — Влад. А потом его прозвали Дракулой сейчас я прочитаю вам оригинальный текст древней вампирский поэмы:
Отгремела Косовская битва,
Как трава лежат в ручьях червленых
Юнаки побитые рядами:
Сербские всё воины лихие,
Витязи, заснувшие навеки.
Не плясать отныне им на свадьбах,
Не лобзать дев молодых и чернооких.
И не мять их розовые перси…
Едет прямо к туркам Основатель,
Ко шатру безбожного Мурада.
Кто таков и что ты хочешь? –
Говорят мурадовы голямы.
— Я тот самый юнак, что заранее
Чувствовал грядущую победу,
Воинства священного султана,
И теперь ему я поклониться,
Прибыл из Валахии далёкой.
Видят тут голямы, что и в правду
Воин не простой, а благородный.
«Как зовут тебя, визирь Валашский?»
«Воевода я,
Меня в моём краю гористом,
Милошем Обреновичем кличут», —
Говорит он выдуманное имя.
«Присягнул я Ордену Дракона.
А пустите вы меня к султану!
Чтобы смог ему я поклониться!»
«Ты иди, иди к султану,
Но отдай ты всё оружие!»
«Не престало мне, как воеводе,
Все оружие отдавать при встрече.
Так и быть, отдам я саблю,
И колчан с калеными стрелами,
И копье, обагрённое кровью,
Только ножичек булатный
Мне оставьте.
Дар отца, пред смертью мне врученный.
И вовеки с ним я не расстанусь».
Но и ножичек булатный собирались,
Взять они у воеводы.
Но прикрикнул он
Столь грозным гласом,
Что тотчас расступись
Те турецкие голямы,
Воеводы гнева испугались…
Вот идёт он прямо к трону,
Где сидит Мурад, султан безбожный.
Тот уж ухмыляется довольно.
Основатель не спешит склониться,
Пред Муратом, бусурманом окаянным,
Достаёт он ножичек булатный,
И втыкает прямо в грудь султану.
«Этот ножичек булатный
Мне вручил отец мой перед смертью.
Говорил он: «Вот настанет время,
Когда вороги придут, чтоб уничтожить,
Сербию и Трансильванию навеки.
Вот тогда возьми сей ножичек булатный,
Да воткни его их главарю под ребра,
Их безбожному, жестокому султану,
Тем сослужишь ты большую службу,
Родине своей и всем собратьям»
Профессор обвёл зал многозначительным взглядом.
— Конечно, у вас всех возникает вопрос, убили турки отважного юнака или нет?
— И правда? — раздался шепот среди слушателей.
— Так вот сейчас, — сказал профессор, — будет самое интересное. Но для продолжения лекции нам потребуется специальный реквизит. Ассистенты, пожалуйста, раздайте VR-шлемы!
Владислав с Риной получили их первыми. Владиславу достался побольше и серый, а Рине — поменьше и розовый с мягкими вставками для ушей.
— А теперь прошу надеть VR-шлемы! — скомандовал профессор.
Владислав и Рина одновременно увидели кадры из старого югославского фильма, переснятого в 3D версию. Молодой усатый богатырь с лицом Эмира Кустурицы и телом Гойки Митича слез с коня, потом медленно подошёл к султану. Турок явно ожидал, что тот поклонится ему, но вместо этого богатырь, по-сербски юнак, быстро достал нож и воткнул его в живот Мураду. Тут же турецкая стража схватила его за руки и за ноги. Сразу наступила тьма и показалась белая надпись на чёрном фоне «The End».
— Но ведь он не умер, разве не так? — спросил один из зрителей, когда все сняли шлемы.
— Вот в этом-то и заключается самое интересное, — объяснил профессор Корнелиус. — Как пишут людские историки, наш герой, отважный юнак, назвавшийся Милошем, был убит телохранителями султана. А потом…
Впрочем, лучше один раз показать, чем сто раз объяснять. Прошу, снова наденьте пожалуйста, VR-шлемы!
Все так и сделали. VR снова приняла их в своё лоно. Вначале они видели лишь сплошную красноту, словно с головой плавали в бочке с кровью или вином, но вот стали проступать очертания предметов…
Это была яма, огромная яма, заполненная распухшими разлагающимися трупами. В ней лежал главный герой. Действие происходило от первого лица. Он посмотрел на свои скрюченный руки и стал оглядываться по сторонам. Тут к нему подошла девушка в старинном плате девятнадцатого века и сказала: «Джонатан! Это ты?». А он смотрел на неё и видел лишь пульсирующие вены на руках и особенно на шее и спине, в районе хребта, когда она повернулась к нему спиной, решив, что обозналась…
— Ой, простите меня! — спохватился Корнелиус. — Я случайно поставил вместо учебного материала ролик из игры «Vampyr»… но главное, уважаемые слушатели, суть примерна та же: дело в том, что Основатель очнулся в яме с погибшими в Косовской битве. Когда он поднялся, то насчитал у себя на груди целых двадцать четыре раны. Понимаете!? Будь он обычным человеком, то ни за что бы не выжил! И вот тут-то Основатель понял, что бессмертен, а ещё… он увидел турецкого воина, бредущего мимо. Основатель был настолько голоден, что, плохо понимая, что делает, сразу оказался рядом с воином. Дальше, всё было как в замедленной съёмке: пока рука воина медленно тянулась к рукояти, а глаза расширялись от страха и стали напоминать размерами яблоки, Основатель уже держал своей крепкой дланью его тонкое горло. Огромная, пульсирующая вена, наполненная тёплой кровью так вкусно и солоно пахла, что он тут же приник к ней, понюхал, и тут же прокусил. Его рот наполнился тёплой, вкусной жидкостью. Именно так он это описывал в своей книге.
— Получается, что Основатель не знал, что он вампир? — спросила Анна.
— Да, это было Временем Заблуждения. Так называют наши историки этот период в его жизни, — подтвердил профессор Корнелиус.
— А что было дальше? — спросил кто-то из зала.
— Дальше следы Основателя теряются в людской истории, мы-то вампиры, знаем, что он всё это время делал, но у людей оно снова всплывает почти через сто лет, теперь уже под настоящим именем — Влад.
— Но ведь в «Википедии» написано о родителях Влада Дракулы и его детстве? Как же так, если он родился больше ста лет назад до этого? — не выдержал Владислав.
Профессор Корнелиус вдруг рассмеялся. Он хохотал так громко, что слышалось во всех уголках катакомб.
— Простите меня, я понимаю, что Вы ещё очень молодой вампир, но Ваш вопрос очень меня позабавил! — сказал он сквозь слёзы, текущие по его бледному лицу. — Вы говорите о рождении и детстве Основателя. Ха-ха! А указана ли в людских энциклопедиях дата его рождения или хотя бы месяц и год? Нет? Проверьте! Ха-ха. Открываем Википедию и читаем: “он родился между 1429—1430 и 1436 годами…”. Ну это же смешно! Вы понимаете какой разброс?! Только човек может не увидеть, что это абсурд! Умный вампир сразу догадается о фальсификации! — профессора явно забавляла наивность Владислава, он входил в раж.
— Подумайте только, — продолжал он, — Называется даже дом, где Основатель якобы жил в детстве со своей семьей! И там ещё есть фреска, где изображены его родители! Вы понимаете? — профессор снова закатился от смеха. — Ха-ха, они пока там жили, оказывается, фреску нарисовали со своими портретами! Вот умора! Вы тоже у себя в квартире фрески рисуете? Ха-ха! Только глупые туристы могут верить в тот бред, который мы им подсунули! А ещё далее читаем в той же «Википедии»: «…отцу Дракулы по приказу Хуньяди отрубили голову, а старшего брата Дракулы похоронили заживо…». То есть вы понимаете, что свидетелей-то жизни Основателя не осталось! Если верить людям, Основатель впервые стал известным туркам после Второй косовской битвы. На самом деле, сразу после Первой! Тут мы всего лишь цифру поменяли. Вот так и происходит наша фальсификация истории для людей! Надеюсь, юноша, я ответил на Ваш вопрос. А теперь снова наденьте, пожалуйста, VR-шлемы!
Владислав и Рина повиновались. Теперь они оказались на поле с золотистыми колосьями. Они стояли там и держались за руки, и были совсем маленькими детьми, одетыми в крестьянскую одежду с алыми узорами. Ветер обдувал русые волосы на их детских головках и шевелил колосья. Пахло сеном и цветами. Вдруг они увидели пыль, летящую из-под копыт чалой лошади, на которой сидел всадник с черными развивающими волосами и небольшой бородкой. Он приближался во главе целого войска. Тысячи копыт сотрясали землю. Он увидел двух детей, подлетел к ним и одним махом усадил их на своё седло.
— Кто вы, дети, и как здесь оказались? — спросил он и посмотрел на них. Они в свою очередь тоже взглянули в его большие глаза, чёрные и глубокие, как колодца, в которых можно утонуть. Они погрузились в них и увидели всё, что было и будет со всадником: горы черепов сербских крестьян, убитых турками по обочинам дорог, перед которыми плакал воин с бородкой; турецкие послы, входящие с надменным видом и не снимающие тюрбанов, а потом уже трупы с тюрбанами, прибитыми гвоздями к их головам; поля посаженных на кол османских воинов; пир, на котором перерезали глотки боярам, по приказу всадника, и жестокие сечи с летящими вверх отрубленными конечностями, наконец, копья направленные ему прямо в грудь…
Владислав снял шлем.
— Что это? — спросил он.
— Это документальные кадры с Основателем, которые были восстановлены нашими учёными из его ДНК, — объяснил профессор. — Не спрашивайте, как это было сделано — вы всё равно не поймёте, потому что недавно стали вампиром и ещё мыслите в рамках людской науки.
Владислав смущенно потупил взгляд.
Дело в том, что согласно официальной людской версии, Основатель был убит отрядом собственных воинов (вдумайтесь в это!), которые приняли его за турка! Ха-ха-ха! — профессор снова рассмеялся. — Удивительно, но представьте себе, човеки в это верят! Сколько веков уже прошло, а до них не доходит, что это была инсценировка! Основатель просто решил на время уйти из политики, люди похоронили его и забыли. А турки решили использовать эту историю в идущей тогда информационной войне. Появился «фейк» о том, что Основателю якобы отрубили голову и отвезли султану. Ну вы же понимаете, что это подобно рассказам о том, что Ленину привезли заспиртованную голову Николая II? Да кому нужно головы рубить? Достаточно и того, что противник убит и дело с концом! Моя лекция завершена.
Все слушатели в катакомбном зале стали хлопать. Профессор раскланялся и грациозно удалился.
— Ну что, понравилась лекция? — спросила Рина у Владислава.
— Да, понравилась, — вздохнул Владислав. Он протянул VR-шлем ассистенту в золотом одеянии, который их собирал.
— Ну что, готов к нашему главному сегодняшнему событию? — спросила Рина, улыбаясь.
— Конечно готов, — ответил Владислав и поцеловал её.
3.
— А теперь, внимание! — торжественно провозгласил Служитель. — Сегодня здесь присутствуют молодые люди, которые решили вступить в брак и создать свою маленькую фамилью внутри нашей большой Фамильи!
Зал радостно загудел.
— Вот и они, Владислав и Рина. Давайте поприветствуем их!
Зал одобрительно захлопал, они вышли на середину
— А теперь наши молодые вампиры обменяются кольцами! И, как водится, укусятся, то есть укусят друг друга в шею!
В зал вошли два маленьких кудрявых мальчика, глаза которых были плотно закрыты. Они несли бархатные подушечками, на которых лежали два золотых кольца.
— Во имя Основателя подтверждаю Ваше намерение вступить в брак! — объявил Служитель. — А теперь соедините Ваши руки в знак будущего союза!
Рина подала Владиславу свою — ртутно-красный лак на её ногтях сверкнул в свете факелов.
— А теперь возьмите кольца и обменяйтесь ими! — сказал Служитель.
Рина взяла кольцо и передала его Владиславу.
Владислав тоже взял кольцо в руку, и ощутил его холод и прочность.
Он вспомнил также, как в первый раз увидел вакансию Госкорпорации «Д», как представил себе, что ни в чём больше не будет нуждаться, как он войдёт в высшие слои общества, его элиту. Кто же мог подумать, что она такая…
— О чём ты задумался, драги?
— Так, не о чём, дорогая, извини, — сказал Владислав и стал передавать кольцо Рине, но делал от этого так неуклюже и задумчиво, что… Кольцо полетело вниз и покатилось по каменным тёмным плитам.
Весь зал ахнул.
«Плохая примета!» — крикнул кто-то из толпы вампиров. — Падающие обручальные кольца предвещают смерть!». Владислав видел раскрытые от изумления рты Отто, Анны, Рины…
Служитель засуетился, побежал за кольцом. Владислав стоял, остолбенев, не понимая, как это у него вышло. Рина следила взглядом за катящимся кольцом и Служителем в длинной мантии, которому нескоро удалось догнать золотую беглянку.
Ритуал пришлось полностью повторить.
Они обменялись кольцами, а затем, согласно традиции, заключили друг друга в объятия и слегка укусили друг друга в шею. Владислав уже неофициально обнял Рину и поцеловал, и она радостно откликнулась на его объятия и поцелуй. Кажется, она совсем не расстроилась и не обиделась.
— Да, это упавшее кольцо предвещает смерть! Но кто сказал, что нашу, драги?! — шепнула она ему.
4.
Владислав теперь очень мало общался с родственниками. Он отключал звук телефона, когда спал, а не спал только ночью. Родители, сестренка были отныне чужими: они — живые полнокровные люди, он — хладнокровный вампир, отчужденный от них невидимой, но ощутимой стеной. Кажется, они тоже это понимали, либо какая-то особая вампирская магия заставляла их звонить ему все меньше и меньше, он давно уже с ними не виделся: не хотел показываться в своём новом вампирском обличье, а они словно чувствовали это и даже не настаивали на встречах. Теперь его семьёй стала Фамилья.
Но когда однажды на закате он проснулся и увидел больше дести пропущенных звонков от мамы, то всполошился не на шутку — схватил телефон и стал набирать её номер.
— Ты мне звонила? Что случилось?
Мама плакала в трубку.
— Марина умерла…
— Как умерла?
— Сбила машина. Я только сейчас узнала. Такая хорошая была девушка! Вы так с ней в детстве дружили, только последнее время что-то перестали общаться…
— Я уезжал в Румынию…Я не знал…Я не знал…— повторял Владислав.
— Неделю назад похоронили. Такая замечательная девочка, ох, такая хорошая девочка, — и мама стала плакать в трубку, так что её слезами можно было растопить даже ледяное сердце вампира. Дальше она всё плакала, а Владислав только и мог, что утешал её. Когда они наконец-то попрощались, он сел на кровать и сидел так неподвижно час или даже больше.
Машина. Несчастный случай. Значит, это не его вина. Чем же он может быть виноват?
5.
У неё на могиле стоял простой белый памятник. Мать Марины ходила сюда после работы почти каждый день, обновляла время от времени быстро увядающие цветы, сидела на скамеечки и беззвучно плакала.
Последнее время, ей стала казаться, что она не одна. Иногда в сумерках она видела совсем недалеко, за деревом у соседней могилы, словно туманную мужскую и, кажется, знакомую фигуру в темном плаще со стоячим воротником, которая тоже плакала вместе с ней.
Иногда она вглядывалась. Пыталась подойти поближе, но белая дымка рассеивалась. Не было никакого мужчины в плаще — ей просто казалось.
Глава 12
Онегин
Он добрый был мой приятель, он был вампир.
Как денди лондонский одет, и вдруг вампир попал на свет.
С. Никшуп
1.
Всхлипывая, Владислав открыл Outlook и прочитал письмо, только что пришедшее ему на рабочую почту:
«Уважаемые коллеги! Вы включены в список делегации Госкорпорации «Д» для командировки в Лондон. Наша задача — открыть представительство ГК в Великобритании. В приложении Ваши билеты. Отправление завтра! С уважением, Департамент управления персоналом».
У Владислава не было настроения, куда-то ехать, но ведь это не личная поездка, а служебная. Кроме того, он не мог не признать в душе, что смена обстановки пошла бы ему на пользу: ему сейчас очень нужно было отвлечься от мрачных мыслей.
2.
Лондон не произвёл особого впечатления на Владислава. Да и представительство ГК открылось как-то само, почти без его участия. Всё сделали другие вампиры.
Он пошатался на Трафальгарской площади, обошёл Биг-Бен, поглядел на «Подсолнухи» шизофреника Ван Гога, отметил про себя, что это абсолютно невампирские цветы, спустился к резиденции Премьер-министра на Даунинг-стрит… В общем, скукота! Непонятно вообще зачем ГК решила открыть «дочку» в Лондоне: даже кровь у этих англичан в венах и артериях текла какая-то вялая, неспешная. То ли у нас — русских — лихая, бойкая! А уж как мы всегда рады её лить! Нас кровью не пои, то есть хлебом не корми, дай ей побрызгать направо и налево! Вот в таких глупых раздумьях и подошло время отъезда…
3.
Когда они вернулись в Москву, Владислав спросил у Рины:
— Ну, открыли мы это представительство, и что дальше?
— Через месяц после венчания должна состояться наша свадьба, ты не забыл? — спросила Рина.
— Нет, конечно, — ответил Владислав. — Ты — моя судьба. И мне тебя вести под венец.
— Вот именно! — Рина улыбнулась довольно. — Начнём приготовления прямо сейчас! Я этим займусь. А ты пока учись! Ты ещё не прошёл все обучение, чтобы стать вампиром. Ты послушаешь ещё несколько общих лекций о нашей вампирской культуре, а затем будешь прикомандирован к Департаменту коммуникаций. Скоро, уже совсем скоро, драги, мы станем мужем и женой!
4.
Владислав опоздал на лекцию по «Онегину». До этого он ходил в Департамент коммуникаций слушать презентацию про Завесу и всё тщательно записал в своем дневнике, а теперь вот у него по плану была литература.
В конце зала было пустое место, и он направился туда. Лектор меж тем уже громко и увлеченно рассказывал свою тему. Это был немного толстоватый вампир с чёрными кудрями. Он страстно махал руками, увлечённый своим рассказом.
— Все вы живете в России, а потому знаете о великом романе в стихах «Евгений Онегин». Это произведение для нас, вампиров, имеет такое же большое значение, как и для людей. Просто люди не подозревают, что у него есть «второе дно»: вампирский подтекст. Изначальные вампиры всегда знали об этом, а вот вновь обращенные часто удивляются: они ведь в детстве читали это произведение и не обращали внимание на такие очевидные, лежащие на поверхности вещи. Вот в этом-то и заключается великая сила Завесы: не то, чтобы она непроницаема для людей, просто они настолько заняты собой, своим обывательским миром, что не замечают её и даже не пытаются её приподнять. Итак, начнём с того, что главный герой этого романа, Евгений Онегин, — вампир. Чуть позже я убедительно докажу вам это. Но пока просто подумайте: зачем великосветскому аристократу покидать свою естественную среду обитания, Петербург, чтобы бежать в какую-то деревню? Он же не Пушкин, которого в эту деревню просто насильно сослали. Он покидает Петербург, потому что получил там, во время своих похождений, «тёмный дар», проще говоря был покусан вампиром и сам стал вампиром. Отныне ему приходится вести исключительно ночной образ жизни. Если поначалу, не будучи ещё вампиром, он гулял днём по бульвару, то затем стал появляться на людях исключительно после захода солнца: «Уж темно: в санки он садится…», и так каждый день.
Ему нужно питаться кровью, а для этого проще всего уехать в деревню, чтобы не быть пойманным на оживленных улицах Петербурга, лучше кормиться в деревне крестьянами, своими или соседскими, так он сможет меньше всего привлекать к себе внимание. В деревне ему, естественно скучно, но он быстро находит себе друга-человека Ленского, а затем и едет в гости к соседям Лариным, так как Ленский мечтает познакомить его с двумя девушками из этой семьи. Встретившись с Татьяной, Онегин понимает, что девушка не слишком красива и не привлекает его сексуально, зато она обладает уникальной по своему вкусу кровью, соответственно несмотря на то, что Татьяна намного некрасивей Ольги, его влечёт, из-за её особой крови, именно к Татьяне:
Скажи: которая Татьяна?»
— «Да та, которая грустна
И молчалива, как Светлана,
Вошла и села у окна».
— «Неужто ты влюблен в меньшую?»
— «А что?» — «Я выбрал бы другую,
Когда б я был, как ты, поэт.
В чертах у Ольги жизни нет,
Точь-в-точь в Вандиковой Мадонне:
Кругла, красна лицом она,
Как эта глупая луна
На этом глупом небосклоне».
Конечно, «жизни нет», то есть «крови», вкусной крови у Ольги мало. Онегин заговаривает зубы Ленскому, а также, обратите внимание, на самом деле, как любой вампир, не равнодушен к луне, которая даёт ему силы. Побывав у Лариных, он начинает тайком приходить к Татьяне, когда та спит и пить её кровь. Автор по-своему сочувствует ей:
Татьяна, милая Татьяна!
С тобой теперь я слезы лью;
Ты в руки модного тирана
Уж отдала судьбу свою.
Погибнешь, милая; но прежде
Ты в ослепительной надежде
Блаженство темное зовешь…
Онегин очень аккуратен и каждый раз не выпивает полностью кровь Татьяны, и поэтому не передает ей «тёмный дар», но рано или поздно, конечно, же ей придётся умереть и тоже стать вампиром, так как уберечься от таких ночных визитов Татьяна не может:
Везде, везде перед тобой
Твой искуситель роковой.
«Искуситель» здесь, конечно же, тот, кто кусает. Глупые люди думают, что это фигуральное выражение, а оно самое, что ни на есть прямое. После встречи с Онегиным, Татьяна начинает что-то подозревать и читает книги о вампирах, об этом Пушкин пишет совершенно откровенно:
Британской музы небылицы
Тревожат сон отроковицы,
И стал теперь ее кумир
…задумчивый Вампир…
Татьяна страдает после каждого ночного визита Онегина от т.н. «послеукусной» горячки, связанной с потерей крови. Более того, Онегин начинает являться к ней не только, когда она спит, но и когда она в одиночестве ходит на прогулку в лес, там он гламурирует её и продолжает пить кровь. Татьяна плохо себя чувствует, но не отдает отчёта в том, что с ней происходит:
И вдруг недвижны очи клонит,
И лень ей далее ступить.
Приподнялась грудь, ланиты
Мгновенным пламенем покрыты,
Дыханье замерло в устах,
И в слухе шум, и блеск в очах…
Няня, знающая о нас по простонародному крестьянскому фольклору, начинает подозревать, что Татьяна страдает от укусов вампира и хочет окропить её святой водою, в соответствии с теми, как она считает, известными ей средствами от нашего воздействия:
«Дитя мое, ты нездорова;
Господь помилуй и спаси!
Чего ты хочешь, попроси…
Дай окроплю святой водою,
Ты вся горишь…»
К счастью, няня, по своему крестьянскому скудоумию, не додумалась проверить, нет ли у Татьяны на шее отметок от клыков (а они там были). Надо отдать должное: няня всё-таки не какой-нибудь профессор, охотящейся на нас. Тем более, не приходит её в голову, например, надеть на Татьяну гирлянду из чеснока, тогда бы девушка перестала бы быть такой бледной и реагировать на полную луну:
И между тем луна сияла
И томным светом озаряла
Татьяны бледные красы,
И распущенные власы,
И капли слез, и на скамейке
Пред героиней молодой,
С платком на голове седой,
Старушку в длинной телогрейке:
И всё дремало в тишине
При вдохновительной луне.
В какой-то момент до Татьяны что-то доходит, она решается написать письмо своему «искусителю»:
Ты в сновиденьях мне являлся,
Незримый, ты мне был уж мил,
Твой чудный взгляд меня томил,
В душе твой голос раздавался
Давно… нет, это был не сон!
Ты чуть вошел, я вмиг узнала,
Вся обомлела, запылала
И в мыслях молвила: вот он!
Не правда ль? я тебя слыхала:
Ты говорил со мной в тиши,
Когда я бедным помогала
Или молитвой услаждала
Тоску волнуемой души?
И в это самое мгновенье
Не ты ли, милое виденье,
В прозрачной темноте мелькнул,
Приникнул тихо к изголовью?
Не ты ль, с отрадой и любовью,
Слова надежды мне шепнул?
Неправда ли: это «двойное вампирское дно» совершенно очевидно любому из нас, когда мы читаем это произведение, но совершенно скрыто от людей. А между тем, всё лежит на поверхности. Автор напрямую описывает ночной визит вампира Онегина к своей жертве.
И дальше Татьяна пишет в своём письме:
Кто ты, мой ангел ли хранитель
Или коварный искуситель:
Мои сомненья разреши.
Быть может, это всё пустое,
Обман неопытной души!
Получив письмо Татьяны, Онегин понимает, что Татьяна считает, что у них может быть роман, то есть она заинтересована в нём сексуально, а он заинтересован в неё только как в пище с особенным вкусом, как гурман в особенном блюде. Тем более, не собирается он открывать ей свою вампирскую сущность, ведь вампиры не женятся на людях, поэтому вопрос «Кто ты?» останется без ответа. Но ему всё-таки лично приходится явиться к Татьяне и прояснить ситуацию.
С заходом солнца («Смеркалось…») он является ей. Глаза его светятся красными огнями, как у любого вампира в минуту эмоционального возбуждения:
Пошла, но только повернула
В аллею, прямо перед ней,
Блистая взорами, Евгений
Стоит подобно грозной тени.
Он объясняет, что не может жениться на ней (не говорит только о причине — собственной вампирской сущности) и заключает:
Я вас люблю любовью брата
И, может быть, еще нежней.
Татьяна, конечно, шокирована и не понимаете, что происходит. Мало того, что она сама первая написала — дело неслыханное для того времени — так ещё её и отвергли как женщину (но не как пищу, он всё-таки любит её как гурман — изысканное блюдо, но не может, естественно объяснить это ей).
Во время следующего «сна», ей открывается настоящая «вампирская» суть Онегина, она видит его в качестве предводителя «чудовищ», короля вампиров:
Еще страшней, еще чуднее:
Вот рак верхом на пауке,
Вот череп на гусиной шее
Вертится в красном колпаке,
Вот мельница вприсядку пляшет
И крыльями трещит и машет;
Лай, хохот, пенье, свист и хлоп,
Людская молвь и конской топ!
Но что подумала Татьяна,
Когда узнала меж гостей
Того, кто мил и страшен ей,
Героя нашего романа!
Онегин за столом сидит
И в дверь украдкою глядит.
Он знак подаст — и все хлопочут;
Он пьет — все пьют и все кричат;
Он засмеется — все хохочут;
Нахмурит брови — все молчат;
Он там хозяин, это ясно…
Далее Татьяна чётко видит, как Онегин склоняется к ней, чтобы выпить очередную порцию крови:
Мое! — сказал Евгений грозно,
И шайка вся сокрылась вдруг;
Осталася во тьме морозной
Младая дева с ним сам-друг;
Онегин тихо увлекает
Татьяну в угол и слагает
Ее на шаткую скамью
И клонит голову свою
К ней на плечо…
Татьяна чувствует скорую смерть от потери крови. Ведь рано или поздно Онегин не удержится и выпьет из неё всё без остатка:
Как будто хладная рука
Ей сердце жмет, как будто бездна
Под ней чернеет и шумит…
«Погибну, — Таня говорит, —
Но гибель от него любезна.
Я не ропщу: зачем роптать?
Однако, понимая, что рано или поздно убьёт Татьяну своими ночными визитами, Онегин переключается на Ольгу и тем злит глупого мальчишку Ленского. Тот вызывает Онегина на дуэль, при этом последний, естественно, ничем не рискует: ведь Ленский не знает, что Онегин вампир и потому собирается использовать для дуэли нормальные, а не серебряные пули, которые могли бы быть фатальны для Онегина. Поэтому Онегин совершенно не волнуется, в отличие от его противника. Ленский назначает дуэль на дневные часы, что, конечно же, невозможный вариант для Онегина, который даже если и сможет находиться какое-то время при дневном свете, будет чувствовать себя плохо, а быть ослабленным во время поединка ему не хочется — кто знает, что может выкинуть Ленский или его секундант — ещё чего поди догадаются о вампиризме Онегина и забьют ему осину в грудь. Поэтому Онегин «просыпает» время дуэли и опаздывает на несколько часов, как раз к сумеркам, ведь он знает: в России зимой темнеет уже в четыре часа дня. Далее, будучи полон сил, он спокойно и хладнокровно убивает глупого Ленского, после чего бежит из деревни.
Татьяна, между тем, посещает его пустую усадьбу, и всё же до конца не может догадаться, кто же на самом деле Онегин:
И начинает понемногу
Моя Татьяна понимать
Теперь яснее — слава богу —
Того, по ком она вздыхать
Осуждена судьбою властной:
Чудак печальный и опасный,
Созданье ада иль небес,
Сей ангел, сей надменный бес,
Что ж он? Ужели подражанье,
Ничтожный призрак, иль еще
Москвич в Гарольдовом плаще…
Татьяна вышла замуж, но Онегин никак не мог забыть сладкий вкус её крови. Он бросился в путешествия, но нигде не смог найти настолько вкусную. В результате, когда вернулся в Петербург и увидел Татьяну, то захотел снова полакомиться её кровью — но ни тут то было: её муж, генерал и князь, не отпускал Татьяну от себя. Тогда Онегин стал писать ей всевозможные письма, уверяя её в «любви», но тщетно. Наконец, ему удалось встретиться с Татьяной, когда её муж ненадолго уехал. К сожалению, это было действительно ненадолго. Генерал застукал вампирического Онегина, когда он собирался снова укусить Татьяну. На этом, как мы все знаем, роман прерывается, по крайней мере для людей. В действительности, в десятой, как считается «сожжённой главе» романа, Онегин прыгает в окно и превращается в стаю летучих мышей. Генерал понимает, что его жена стала жертвой вампира, собирает команду из преданных друзей и преследует Онегина. Лишь чудом ему удается избежать участи Основателя. Итак, на сегодня наша лекция закончена. Приходите на другие мои лекции по вампирической литературе. Обещаю, что вам не будет скучно.
5.
Они провели вечер у родителей Люси, а теперь гуляли недалеко от их дома, около Черкизовского парка. Тут была церковь, вытянутый пруд, опоясанный мостом и красное здание дворца культуры и спорта. Они шли у самой кромки белой, замерзшей воды.
— С твоими родителями я уже познакомился. Осталось…осталось нам только пожениться.
— Правда?
— Но вначале нужно завершить кое-что — думал вслух Иван.
— Что завершить? — спросила Люся.
Иван отвернулся и посмотрел на белую гладь, под которой плескалось черная мертвая вода.
Люся взяла его лицо своими нежными пальчиками, повернула к себе. Он стал отворачиваться, но она успела догадаться по его глазам.
— Вампиры? Ты хочешь уничтожить вампиров? — она снова посмотрела ему в глаза и поняла, что права.
— Мне нужно найти их короля…
— Ты же сам уже говорил, что выдумал их…Просто у тебя ПТСР — посттравматический симптом. У меня подруга — психолог, она мне всё про это рассказывала. У тебя в голове концепция «я — в порядке, мир — не в порядке», это связано с детством…Тебе нужно поговорить с Леной, она тебе поможет, правда!
— Мне не нужны…психологи…
Люся остановилась и снова заглянула ему в глаза.
— Ну, почему мы не можем жить как все! Ну, какие вампиры, Ваня! Ты же говорил, что выдумал их! Что всё это шутка!
Иван смотрел в одну точку, и она располагалась где-то в середине замерзшего пруда.
— Нет, я так больше не могу! — Люся повернулась и вдруг побежала к центру пруда.
— Постой, куда ты! — крикнул он ей вслед.
— Тебе просто не нужна девушка! Не нужна! Тебе нужны только твои вампиры! Прощай! — кричала она, и её голос колокольчиками звенел в его ушах.
— Постой, куда ты, дуреха! — всполошился он и кинулся за ней. — Постой! Как ты не понимаешь! Там тонкий лёд! Может быть полынья!
— Ну, и пускай! Пускай я утону! — крикнула она, и тут же под её ногами хрустнуло, Ивану показалось, что Люся, словно в замедленной съёмке, стала сползать в чёрную клокочущую бездну, а её истошный крик разлетелся, как стая ворон, по глади пруда.
6.
Холодная, как ледник черная вода, так что ноги сводит судорогой, словно их прокручивают в гигантской мясорубке. Иван подплыл к ней, она протягивала к нему руки — и в этот момент пошла на дно. Иван нырнул, но похоже Люся сразу заглотнула слишком много воды, и перестала бороться. В тот момент, когда он уже почти схватил её руку, у него кончился воздух в легких, он понял, что сейчас захлебнется сам. Иван попытался всплыть, но их уже затянуло внутренним течением далеко под лед. Ему потребовалось ещё время, чтобы найти просвет во льду. Он всплыл, почти захлебнувшись, стал судорожно дышать, выплевывая ушаты воды. Иван снова нырнул, но понял, что сил его не хватит: ноги уже скрутило так, что двигаться невозможно, а Люся — вон она, так далеко подо льдом темнее её маленькое тело. Он всплыл, и, оперившись на лёд руками, рывком вытащил себя из воды и заковылял вверх — к трассе.
7.
Владислав ехал по ночной Москве. В последнее время он любил вот так вот просто гонять по городу: часик до работы или после — это отвлекало от тяжелых мыслей.
Стекла окон были подняты и ветер свистел в его ушах. Он уже давно покинул центр и теперь ездил в каких-то спальных районах ВАО.
Он проезжал мимо замерзшего пруда с белой церковью на берегу, когда на трассу выскочил какой-то сумасшедший в мокрой одежде. Он бросался под машины и пытался их остановить. Владислав в последний момент затормозил, чуть не сбив мужика. Тот стукнул ладонями по капоту и закричал:
— Трос! Дайте трос! Девушка тонет!
Владислав выскочил из машины и глянул на мертвенно-белую поверхность пруда.
— Где она? Там? Вон там? — Владислав показал пальцем.
— Да, там! Там! Дайте трос! Пожалуйста!
— Я вижу её, надо спасать прямо сейчас, иначе будет поздно — сказал Владислав, хотя Иван не мог понять, как он видит сквозь лёд. — Возьмите трос! Там сзади!
Иван бросился к багажнику, а Владислав встал у кромки высокого берега, секунду подумал, потом снял плащ, разбежался и прыгнул. Он сделал нечеловеческий скачок — сначала сверху на лёд — потом уже в длину, на расстояние, которому позавидовал любой рекордсмен. Владислав пробил головой тонкий лёд и погрузился в черную воду, словно она всегда была его стихией. Минут пять у него ушло, чтобы найти Людмилу на дне, потом он подплыл к ней, и обхватив сзади, стал толкать вверх, на поверхность. У любого — даже суперспортсмена — не хватило бы сил, но вампиры — не люди, а сверхсущества. Владислав вытащил её на лёд, взял на руки и в мгновение ока оказался рядом со своей машиной. Иван бросил трос и подбежал к нему. Вместе они положили Люсю на землю и стали приводить в чувства.
Глава 13
Свидание, которого не было
Я помню: словно приведенье
Передо мной явилась ты,
И алой кровью обагрились
Твои огромные клыки.
С. Никшуп
1.
Они сидели втроём за круглым столиком в маленьком кафе в Сокольниках, оформленном во французском стиле — Люся, Иван и Владислав.
— Спасибо, что пригласили меня сюда, но мне правда уже нужно идти, — говорил Владислав, почти несмотря на Ивана. Ему было неудобно разговаривать в его присутствии с Люсей. А та, как будто не замечая этого, улыбалась ему своей самой солнечной улыбкой.
— Да, но должна же я что-то узнать о своем спасителе! И потом, мы хотели вас отблагодарить! Поэтому я Ване говорила ещё в больнице: «Как только выпишусь надо пригласить его, то есть Вас, в ресторан, на худой конец в кафе — ведь Вы спасли мне жизнь!
— Спасибо за ужин, но Вам, правда, не стоил так стараться…
— Но Вы же так ничего о себе и не рассказали…Напомните, кем Вы работаете, если не секрет?
— Я уже говорил…Я работаю в одной…госкорпорации.
Глаза Люси округлились. Иван посмотрел на Владислава, но ничего не сказал, он вообще угрюмо молчал весь вечер. И голова его болела всё больше и больше.
2.
Владислав вспоминал эту странную встречу, и всё думал: зачем он пошёл на неё. Он не сожалел, что спас девушку — но потом надо было исчезнуть, а не приходить в кафе. Пожалуй, можно это объяснить только обаянием спасенной — Люся оказалась очень милой, вот только её жених был не особо приветлив…
Теперь ему хотелось побыстрее забыть обо всех этих смертных, погрузиться в учебу и работу.
К счастью, у него началась новая стажировка, на этот раз в Департаменте инновационных технологий.
3.
— Приветствую! Очень рад познакомиться, — сказал парень, протянув свою здоровенную руку, — Меня зовут Ондрей. Я — директор генетической лаборатории.
— Ондрей? Может быть Андрей? — удивился Владислав.
— Нет, всё правильно, — пояснил он, — Моё имя начинается на О, просто я родился в Чехии, там это совершенно нормальное имя.
Ондрей повёл показывать Владиславу своё хозяйство. Они прошли мимо стены, на которой висела огромная карта России, вся состоящая из участков, закрашенных разными оттенками зеленого, словно покрытая защитным камуфляжем.
— Что это? — удивился Владислав.
— Карта вырубки осиновых лесов, — пояснил Ондрей. — Естественных лесов, конечно же. Мы способствуем уничтожению естественных осиновых лесов, из которых люди могут делать опасное для нас оружие из осины, и, наоборот, высаживаем генетически модифицированные нами деревья. Даже если какой-нибудь неразумный человек захочет сделать из одного из таких деревьев оружие — для нас оно будет совершенно безвредно. Естественные осиновые леса мы всячески уничтожаем — лоббируем поправки в Лесной кодекс, крышуем бандитов-лесопильщиков, договариваемся с соседними странами.
— С китайцами? Когда я был человеком то часто слышал об этом.
— Вот видишь, ты и так уже всё знаешь. К сожалению, китайцы вывозят не только осину, но и монгольский дуб и маньчжурский ясень, оба вида внесены в Конвенцию о международной торговле видами дикой флоры и фауны. Но, как говорится, лес рубят — щепки летят.
Во второй половине ночи Владислав ещё успел заскочить в Корпоративную академию и прослушать лекцию под названием «PR-кампания по улучшению образа вампиров в людской мировой художественной культуре». Её читал седой вампир возраста носферату в золотистом пенсне. Владислав записал всю его лекцию на диктофон своего мобильного, с тем чтобы прослушать потом, а также сохранить для истории и сделать транскрипт. Она так ему понравилась, что потом он вставил её в свои «Записки», которые начал писать несколько недель назад.
4.
— Ну какой ещё вампир? — в голосе Люси слышалось нескрываемое раздражение.
— Когда он рядом, у меня болит голова, — объяснял Иван. — Сначала я думал, что это просто случайность. Но теперь я почти уверен: он один из них. Да, боль не такая, как обычно. Но ведь это ничего значит…Может быть, он просто не совсем такой вампир, как другие? Заметила, какой он бледный?
— Ну перестань, пожалуйста, хватит! — закричала Люся и схватилась за голову. — Ты просто сводишь меня с ума! Это все от недостатка образования! Тебе нужно получить высшее образование! Тогда бы не верил тем сказкам, которые рассказывают по КренТВ и другим подобным помойкам! Нет никаких вампиров! Ну и что, что бледный! Все офисные работники немного бледные, потому что с утра до вечера сидят в офисах!
— А какая холодная у него рука! — И ведь я впервые пожал руку вампиру! Никогда себе этого не прощу!
— Всё! С меня хватит! Ещё раз я услышу от тебя о вампирах, и больше мы не увидимся! А теперь прощай! Мне надо идти на работу!
Люся схватила свою белую сумочку, такую же по цвету, как её блузка и юбка и хлопнула дверью.
— Постой! Прости меня! Больше не слова о них! — Иван бросился вслед за Люсей к двери, но отворив её только услышал цоканье острых каблучков на самом нижнем этаже. Она даже не поехала на лифте. Он вернулся к себе в комнату и сел за стол, положив подбородок на кулак. Так он просидел долго: в этот день у него был выходной.
5.
Перед работой Владислав пошёл сдать в библиотеку людские книги об Основателе, которые там брал. Не то чтобы он узнал много нового, но сопоставив в уме разные источники, как вампирские, так и человеческие, постепенно составил наиболее полное, как ему казалось, представление об Основателе и Фамилье.
Подойдя к стойке регистрации, Владислав неожиданно снова увидел её, Люсю, изливающуюся улыбками в скромном, но прелестном белом, почти воздушном наряде.
— Ещё раз спасибо за ужин! — сказал он. — Жалко, что Ваш жених был в плохом настроении.
— Пожалуйста! Да не обращайте на него внимание! Он вечно всем недоволен!
— Ну что ж, прощайте, — сказал Владислав. — Рад был познакомиться.
— Что же Вы не проводите меня до метро? Я как раз заканчиваю сейчас работать. А сейчас, зимой, так рано темнеет…
— Хорошо, провожу, — он так вжился в образ её спасителя, что чувствовал потребность её охранять.
6.
Они шли по сумрачным московским улицам.
— А Вы такое смелый! — сказала Людмила и снова улыбнулась Владиславу, — Другой бы на Вашем месте, наверное, просто прошёл бы мимо, не стал бы меня спасать!
— Не знаю, я никогда не считал себя смелым, — признался Владислав. — Но иногда, когда кому-то грозит беда или несправедливость, я не то, что совсем не боюсь — но забываю о себе, я словно растворяюсь в других, действую во имя их блага…
— Наверное, именно это меня в Вас и привлекает, — сказала Люся тихо.
— Знаете что, — сказал Владислав, его вампирский слух уловил шорох где-то сзади и недалеко от них, словно их кто-то преследовал украдкой, — Мы больше никогда с Вами не встретимся. Нам не стоит общаться. Запомните, не стоит!
— Но, почему? — крикнула ему вслед Люся.
— Простите, не могу Вам сказать! Прощайте! — крикнул Владислав.
Они были рядом с метро, и теперь его сопровождение уже не имело смысла.
7.
Пётр Михайлович сидел за шахматной доской с фигурами из рубинового стекла и решал задачку. О руку его тёрся пушистый чёрный кот.
Острицкий вошёл как всегда неслышно и, когда Пётр Михайлович поднял на него глаза и вопросительно посмотрел, сказал «Можно?», показывая на стул.
— Пожалуйста! Сыграем? — спросил Пётр Михайлович, который бросил свою задачку и начал расставлять фигуры по местам.
— С удовольствием, кстати, мне кое-что нужно доложить…
Острицкий положил рядом с доской свой мобильник в золотом чехле с портретом Основателя сзади и включил проигрывания аудио. Поскольку ему достались белые, то он пошёл первым — ферзевой пешкой.
«Нам не стоит общаться. Запомните, не стоит! — Но, почему?» — раздались поочередно мужской и женские голоса.
Острицкий остановил проигрывание.
— Чей это голос? — спросил Пётр Михайлович и ответил в свою очередь симметрично черными.
— Который? Мужской? — спросил Острицкий.
— Да, нет же. Мужской я узнаю. Это голос моего будущего зятя Владислава. А женский? Чей это голос? Что за девушка?
— Людмила Геннадьевна Сереброва.
— Досье на неё есть?
— Естественно, у нас много на кого есть досье, — осклабился Острицкий.
— И кто же она?
— Человек. Аспирантка-филолог. Работает в библиотеке.
— Хм, и что её связывает с моим будущем зятем Владиславом?
— Возможно ничего, — уклонился от ответа Острицкий.
— Но они ведь знают другу друга?
— Возможно, где-то встречались, например, в библиотеке.
— Ну, хорошо, Ион, тогда просто скажи своё мнение: что связывает моего будущего зятя с этой девушкой. И что следует делать?
— Мне кажется, их отношения пока не зашли слишком далеко. По крайней мере, не настолько, чтобы быть препятствием для свадьбы Рины с этим молодым человеком. Но…
— Но что?
— Но их отношения могут так далеко зайти и стать препятствием. К тому же, Ваш будущий зять всё ещё никак не свыкнется со своей новой вампирской сутью. Он поступил глупо: спас эту девушку, вытащил из воды. Ему ещё нужно много времени, чтобы начать мыслить и чувствовать, как мы. А эта девушка крайне вредно влияет на него, она как бы удаляет его от достижения этой цели и, наоборот, тащит его снова назад, к миру людей.
— Хм, интересно, продолжай, пожалуйста.
— К тому же, она является невестой того ловаца, Бешеного.
— Неужели? Почему я не знал?
— Виноват, но это так. Могу показать множество видео, доказывающих это…
— Вот этого уже не надо Ион, — Пётр Михайлович поморщился. — Просто скажи, что ты предлагаешь?
— Нужно убрать пешку, сделать из неё жертву, и таким образом связать вражеского ферзя, высвободив нашего.
— Я имею в виду не нашу партию…
— И я не нашу партию, — усмехнулся Острицкий. — Сделав из этой девушки символическую жертву, мы как говорится, выпьем кровь сразу из двух младенцев: она никогда больше не сможет смущать Вашего зятя, и у нас будет отличный повод, чтобы бросить Бешеного, наконец, в тюрьму.
— А в этом смысле. Мне надо подумать над этим…
— Неужели Вам жалко эту девушку? — удивился Острицкий.
— Нет, конечно, но любая жертва должна быть оправдана.
— А Рине сказать про них?
— Нет, — сказал Пётр Михайлович, подумав. — Рина и так последнее время много нервничает. Я не буду ничего ей говорить. Если потребуется, я сам решу эту проблему, без неё. Он погладил кота по спинке, тот выгнул спинку от удовольствия и сверкнул глазами.
Глава 14
Две кровавые свадьбы
Ты проснись, невеста,
на закате свадьбы!
Все в цветах балконы,
шумны хороводы.
С. Никшуп «Кровавая свадьба»
1.
— Зачем мы здесь? — спросила Люся. — Здесь столько летучих мышей…
Сегодня они решили погулять в зоопарке, и в итоге зашли в какой-то уж совсем дальний его угол. Здесь были клетки с волками и вольеры с летучими мышами. Интересно, кто додумался до такого странного соседства.
— Не знаю, — признался Иван. — Просто мы шли, шли, а я всё тянул время, хотел тебе сказать кое-что, и вот мы в тупике…Ты знаешь…я забыл, как зовут парня, который тебя спас…
— Владислав, его зовут Владислав, — сказала Люся. — Ты знаешь, недавно он приходил ко мне в библиотеку — сдать книгу, и мы с ним даже прошлись до метро вместе.
— Ясно, — сказал Иван.
— Нет, ты совсем не понял, — стала объяснять Люся, — Я больше никогда его не увижу. Я ему очень благодарна и всё такое…Но я его больше никогда не увижу. Он вообще-то очень-очень странный. Правда, как и ты. Он выкрикнул, что мы больше не встретимся и убежал. К тому же, у него есть невеста, и у них скоро свадьба!
— Да? Правда? — ободрился Иван. — А я тоже хотел тебе сказать кое-что…
— Что? — удивилась Люся. — Что ты хотел мне сказать?
— Я хотел спросить тебя…не будешь ли ты против… выйти за меня? Ты знаешь, я купил кольца…Сейчас тебе покажу…
— Ваня, ты правда делаешь мне предложение? — голос Люси зазвенел радостью.
— Да, — сказал он, — Послушай, я не умею говорить хорошо. Я — солдат, всегда им был. Говорю, как умею…Ты станешь моей женой? Просто скажи: да или нет…
— Да, — тихо сказала Люся и покраснела…
— Тогда я самый счастливый человек на Земле! Ура! — он поднял её на руки, как ребёнка, и закрутил в воздухе. — Ты знаешь, я уже договорился. Нас повенчает отец Игнатий. Помнишь, о котором я тебе рассказывал?
2.
Наконец наступил день свадьбы Владислава и Рины.
Рина была такой обворожительной и веселой, в своей чёрной, по вампирской традиции, отделанной рубинами фате.
Празднование состоялась на небольшом горнолыжном курорте под Санкт-Петербургом. На праздник пригласили около сотни гостей. Все люди, обслуживающие свадьбу — официанты, артисты, уборщики были специально гламурированы. Сотрудники ДЗВИ стояли за каждым углом.
Маркиз д’Оверн явился в своем белом военном мундире. Рукоятку его серебряной шпаги в ножнах украшала алая гвоздика. После окончания роскошной церемонии он первый подошёл к Владиславу и Рине.
— Приветствую молодоженов! Желаю вам счастья в бессмертии!
«Счастья в бессмертии!» — подхватили гости.
Официанты внесли на огромном подносе праздничный торт — огромную искусно выполненную копию замка Основателя.
Гости сели за огромные столы, и каждому из них поднесли кубок с подслащенной кровью.
«Сладко! Сладко!» — кричали по традиции они.
Официанты раздали гостям белые платки, на которых малиновой нитью были вышиты буквы В и Р — Владислав и Рина.
3.
Люся поднялась по каменным ступенькам церкви и толкнула деревянную дверь, гулко отозвавшуюся словно крышка гроба. Внутри было пусто. Ни одного прихожанина. Лишь колючий полумрак. Грустно мерцали свечи, не слишком добро приветствуя гостью.
— Отец Игнатий, где Вы? Мне Иван сказал, что договорился с Вами, что мы сегодня придём к вам. Он тоже скоро будет здесь. Это о нашей будущей свадьбе…
Напрасно она кричала — Игнатий не показывался. Зато посреди храма, словно из чада свеч, возникла женская фигура, закутанная в вишневую шаль. Незнакомка посмотрела прямо в глаза Люсе и странно улыбнулась. Она была молода, наверное, моложе Люси, и с очень тонкой шеей.
Люся невольно сделала пару шагов по направлению к ней.
— Привет, дорогая! Что же ты не идёшь ко мне? — тихо сказала, почти прошептала, словно шелестящий листву ветер, незнакомка.
— Здравствуйте! Кто Вы? Где батюшка Игнатий?
— Он не смог прийти. Прислал меня вместо себя. Я — Миркалла. Подойди ближе, радость моя!
И невольно Лара сделала ещё несколько шагов к незнакомке. Теперь она стояла прямо перед ней.
Глаза таинственной девушки в шали были так притягательны, что она засмотрелась, утонула в них, и не заметила, как со всех сторон к ней стали скользить тени, сумрачные фигуры в чёрных костюмах.
— Нет, девочка, беги, беги отсюда! Я здесь только на стажировке. Они сказали, что я должна стать приманкой… — зашептала Миркалла. — Беги отсюда, они хотят тебя убить!
Люся вскрикнул, повернулась и попыталась бежать, но её схватили со всех сторон фигуры в черных костюмах. Одна из них вонзила длинные белые клыки в её шею.
— За что? — только и успела вымолвить Люся, слабея.
Ей никто не ответил, только послышалась грозная команда из глубины церкви.
— Пусть пока будет на ногах!
Двое оперативников держали её под руки, а третий пил кровь, обхватив её тело сзади, пока Михаэль неторопливым шагом пересек зал, подошёл к ней и сказал:
— А это тебе, — он развернул свёрток, который держал в руке, и набросила на плечи Люсе длинную белую фату.
— Ты хотела стать невестой, ты ей станешь, посмертно, — захохотал он.
— Зачем ты так? — сказала Миркалла. — Ведь она и так умирает.
— Я только выполняю приказ руководства, — пояснил саксонец. — Это они приказали надеть на неё фату.
— Что вы делаете! Отпустите её! Я больше не могу на это смотреть! — крикнул отец Игнатий, которого держали другие оперативники в тёмном углу церкви.
— Тебе и не придётся! Потому что ты предал нас, старик, и отправишься вместе с ней! — Михаэль подошёл к священнику и выстрелил ему из пистолета в висок.
Игнатия отпустили, и он рухнул на пол тёмной массой.
4.
Иван распахнул двери церкви и вбежал внутрь. У самого алтаря лежал какой-то белые комок, щедро политый красным. А рядом был ещё один — поменьше и темнее. Иван поднял на руки то, что ещё недавно было его невестой, его любимой девушкой, милой и ласковой Люсей.
— Я люблю тебя! Прощай, милый! — сказала она в последний раз мертвеющими, почти уже синими губами.
Иван закричал нечеловеческим хриплым воем…
В тот день в бульварных газетах и по Крен-ТВ говорили об огромном звере, волке, который видимо убежал из зоопарка и слонялся как затравленный по московским улицам.
5.
Этюд в багровых тонах
(15 оттенков красного)
Дует папричный ветер
Из кремнистых равнин
Там ещё на рассвете,
Алые розы взошли.
Ализариновые их венчики
Мне напоминают тебя —
Ярость моя безгранична
Душа раскалена.
«Очисти от ржавчины саблю
Им отплати сполна!»
Шепчет откуда-то сверху
Амарантовая весна.
Пунцовыми губами
Коснусь твоего кольца
С рубиновым каменьем,
И розового лица.
Рану твою поцелую
Цвета спелой вишни,
Что на груди зияет –
Теперь я здесь лишний.
Возьму кафтан карминовый
И чалого жеребца
Прощай моя, дорогая,
Пропала твоя красота.
Пока закатное солнце
В малиновых стоит небесах.
Струятся багровые реки,
Страх вселяя в сердцах.
Нет мне теперь покоя,
Нет от жизни прока
Будут хлестать фонтаны,
Цвета томатного сока,
Будут катится головы
По мостовой кирпичной:
Не творю дела злого –
Только личное.
Прощай, моя дорогая.
Увижу ль тебя я вновь?
Может, уже вампир я
И вижу везде лишь кровь?
Глава 15
Восходит солнце
Солнце! Самая прекрасная звезда в мире!
С. Никшуп
1.
Иван шёл по серым рассветным улицам, на которых то и дело попадались одиночные жители. Их вид был хмурой, одежда неказистая, взгляд потупленный. Он и сам выглядел теперь как бомж: одежда разодрана в нескольких местах — но теперь ему уже все равно. Мимо проехала коляска с ребёнком. Младенец был улыбающийся и румяный, как свежее яблоко, лицо матери по контрасту с ним было осунувшееся, словно выпитое какой-то тайной печалью, уже тронутое начинающимся увяданием.
Вампиры, они убили Люсю, они виноваты в том, что все эти люди такие. Скоро со всем скоро с этим будет покончено. Это долг, такой же воинский долг. Только здесь, на этой войне с вампирами он, Иван, — единственный солдат. Здесь нет однополчан, готовых прикрыть его спину. Значит, надо всё делать самому.
Достать оружие. Найти логово вампиров. Убить их вожака. Отомстить. Отомстить за Люсю, за всех этих людей. Но как это сделать? Как найти путь к их логову?
Иван проходил мимо театра с цветастыми афишами. Взгляд его случайно упал на одну из них: “Выступление цыганского ансамбля. Не пропустите! Зажигательные песни, танцы, цыганские игры, гитары, бубны и скрипка.” Цыгане, цыгане…Роман «Дракула», который он читал, там королю вампиров помогали цыгане, они были его верными слугами…И ещё он вспомнил, что в том кафе, где он убил в туалете вампира, за ним из глубины зала следила цыганка. Сразу он не обратил на это внимание, но где-то в подкорке это отложилось. Точно, она тоже была там!
Конечно же, как он раньше не догадался! Наверняка, не все цыгане служат вампирам, есть среди них много хороших и достойных людей, но ведь какие-то служат! Значит, теперь они — его враги. На войне, как на войне!
Иван ускорил шаг. Искать ему не пришлось долго. В переходе рядом с м. Маяковская он заприметил старика, на инвалидной коляске, просящего милостыню.
У него была седая кудрявая борода, голову украшал выцветший берет, а тело покрывал клетчатый плед.
Иван подошёл к старику, положил в жестяную круглую коробку, которую он держал в руках, мелочь и внимательно посмотрел ему в глаза. Старик глядел прямо перед собой, невидящими, мутными глазами и только по его редкому морганию, можно было понять, что он жив. Иван и этого ожидал: cстарик под действием транквилизаторов или каких-нибудь других сильных лекарств и не понимает происходящего.
Иван отошёл от него на пару метров, встал в самом тёмном месте перехода и стал ждать. В такую рань здесь ещё никого не было. За те полчаса, пока он так стоял мимо прошёл лишь один пьяный мужичок, пошатываясь, и бросил в жестяную коробку старика сразу мятую тысячу рублей от пьяной щедрости. Иван уже решил, что его идея глупа, когда рядом со стариком, словно из-под земли, появилась тощая подростковая фигурка в джинсах и тёмной куртке с капюшоном. Он откинул капюшон, и Иван увидел, что ждал не зря — цыганёнок. Иван подошёл ближе — тот его пока не замечал. Цыганенок подошёл к старику, взял у него коробку с деньгами, посмотрел туда и с усмешкой сказал:
— Эй, старик, плохо работаешь! Если так дальше пойдёт, то мы снимем тебя с довольствия! — он наклонился и поводил перед глазами старика ладонью. — А, ты же — овощ, извини, я забыл! — он рассмеялся, потом повернулся, чтобы уйти и тут же вылупил глаза. — Ты кто, мужик?
Перед ним стоял Иван. Минуту цыганёнок колебался, а потом вдруг полез в карман и резко дёрнул руку вперёд. Сверкнуло крошечное лезвие. Иван быстро шагнул в сторону, схватил руку цыгана с ножом, а другой ударил ему локтём в горло. Цыган заорал. Иван заломил ему руку за спину. Нож загремел о бетонный пол. Иван вывернул ему руку в обратную сторону так, что мог своей одной рукой, заведённой за подмышку, контролировать цыгана, держа его за большой палец так, а тому ничего не оставалась, как подчиняться. Теперь Иван мог направлять его, куда вдумается, идти с ним, как под конвоем, а цыганенок ничего не мог ему сделать.
— Веди меня к своему главному, понял? — прошептал Иван ему в ухо. Цыганёнок замотал головой.
— Понял?
— Пусти, ты мне руку сломаешь! — захныкал цыганенок.
— Я тебе все переломаю, обещаю, если не отведёшь к своему главному, ты меня понял? — сказал Иван и скрутил пальцы парню, так что у того на лице выступили слёзы. Цыганенок кивнул.
— Вот и хорошо! Куда идти?
Цыганенок мотнул головой в сторону одного из выходов.
— Очень хорошо, вот так бы сразу, — похвалил его Иван.
— Что происходит? — это был какой-то прохожий — парень со спортивной сумкой, он только что спустился в переход и с недоумением переводил взгляд с Ивана на цыгана, а затем на всё-таки отупело смотрящего перед собой инвалида в коляске.
— Цыгане похитили старика, обкололи его лекарствами, заставили его выпрашивать милостыню. На тебе денег, посади его на такси и отвези в ближайший центр для инвалидов. Адрес по интернету найдёшь, — Иван сунул пачку денег парню со спортивной сумкой. — А с этим, — Иван кивнул на цыганёнка, — И с его хозяевами я и сам как-нибудь разберусь, ясно?
Парень со спортивной сумкой кивнул.
— Вот и хорошо, — сказал Иван и повернулся к цыганёнку. — Давай, пошли!
И они пошли: Иван железной хваткой держал изогнутое запястье цыганёнка, а тот вёл, всё время оглядываясь по сторонам и очевидно думая, как освободиться из железных пальцев нежданного захватчика. Но как он не оглядывался, помощи ждать было неоткуда.
— Ты чего головой крутишь? Сбежать хочешь? Не выйдет!
Они вышли из перехода, прошли метров десять и оказались у строительного вагончика. Цыганёнок остановился.
— Здесь? — спросил Иван.
Цыганёнок кивнул и шмыгнул носом. Свободной рукой он стал размазывать по своему лицу грязные слёзы.
— Ладно, вот что. Я тебя отпускаю, но, если обманул — в следующий раз увижу, уши оборву, понял? По-настоящему!
Цыганенок снова кивнул и лихорадочно зашмыгал. Иван отпустил его руку, и тот бросился наутёк.
Иван зашёл с торца вагончика и разбежавшись, выбил ногой дверь.
И тут же бросился в сторону. Хлопнул выстрел. Иван вскочил на ноги бросился внутрь. Он схватил дуло ружья и силой бросил неведомого противника через бедро. Тот улетел в дальний угол вагончика и охнул от боли, ударившись обо что-то. Иван перезарядил ружье, спокойно подошёл к выходу и включил свет.
На грязной кровати в углу лежал толстый бородатый мужчина в чёрной цыганской жилетке.
— Ты главный в этом районе? — спросил Иван и направил дробовик на цыганского барона. Тот поднял руки и кивнул.
— Тогда знаешь, где живут вампиры, где их штаб-квартира. Ведь знаешь? По глазам вижу!
Барон замотал головой. В лице его читался ужас.
— И что же не скажешь, даже если пытать буду? — спросил Иван.
Барон кивнул.
— Хм, проблемка, — сказал Иван и, подняв ружье, зашагал по вагончику взад-вперёд. — Что же теперь делать?
Иван на секунду задумался, потом резко подошёл к цыгану и опустил ружье, так что дуло оказалось прямо между ног цыгана.
— Что, теперь скажешь? Считаю до трёх! Раз!
Толстый цыган замотал головой.
— Ну что ж, — вздохнул Иван. — Два!
Цыган затрясся, как в припадке.
— Три! Ну! — крикнул Иван.
— Подожди! — заверещал барон. — Подожди! Я всё скажу!
2.
Как только Иван вышел из вагончика и прошёл метров пять, за его спиной, в вагончике раздался приглушённый выстрел. Он бросился обратно, но потом передумал и, повернувшись, ускорил шаг в сторону перехода.
3.
Иван спокойно положил рюкзак на ленту металлодетектора и, улыбаясь, прошёл через рамки.
— Доброе утро! — сказал он охраннику-цыгану.
— Доброе, — улыбнулся в ответ охранник, затем он посмотрел на экран детектора, и тут же раздался оглушительный, разрывающий уши, звон металлодектора.
— Что… — только и успел проговорить он, когда Иван ударил его ногой в живот. Охранник полетел к двери, а Иван открыл, проехавший через детектор рюкзак и выхватил из него обрез.
Другой охранник бросился на него, и тут же отлетел назад: Иван разрядил в него свой первый патрон. Завизжала сирена, со всех сторон к нему бежали цыгане с оружием. Они на ходу выхватывали пистолеты из-за пояса и резиновые дубинки из чехлов. Но поздно: Иван уже оказался в здании. Теперь он чувствовал себя здесь, как дома, как скандинавский герой, вернувшийся из Валгаллы. Он действовал не раздумывая, сразу выбирая хорошие позиции. Чутье помогала ему уходить от ударов, сдвигаться с линий огня…
Он скользил под рукой очередного цыгана, замахнувшегося на него дубинкой, оказался у него за спиной, подставил его под выстрелы его коллег, затем легко, как куклу, отбрасывал от себя его бездыханное, изрешеченное тело, падал на бок и разом расстреливал трёх вооруженных пистолетами цыган. Один охранник с дубинкой получил удар в живот прикладом, ещё один — лишился зубов. Иван перезарядил дробовик и опустошил его в несшегося на него цыгана, на ходу расчехляющего автомат.
На секунду поле боя покрылось телами приспешников вампиров, а Иван остался один. По-прежнему звенела сирена и где-то наверху раздавался спускающийся вниз топот многочисленных ног. Но Иван не стал их дожидаться, а вместо этого шагнул в разверзшиеся двери лифта.
Он поехал на самый верхний этаж. Он выстрелил одновременно с открытием дверей, ожидая, что кто-то из охраны уже ждёт его с оружием, но поразил лишь темноту. Здесь, на верхнем этаже никого не было. Видимо, вся охрана побежала вниз: он слышал топот их ног. Тем лучше: никто не помешает ему на этот раз по-своему разобраться с вампирами. Сейчас они спят — он пробудет их от сна!
Иван выключил электрический свет и содрал плотные жалюзи, которыми были закрыты два маленьких окна в коридоре. Живительные солнечный свет хлынул внутрь Госкорпорации «Д». Осколки солнца лежали повсюду на полу, его снопы бились в стены кабинетов и прозрачных оупен-спейсов с бронзовыми табличками. Иван стал открывать двери одну за другой. В каждом кабинете или оупен-спейсе, прямо на полу, стояли гробы, много гробов. Иван разбил стекло на пожарном ящике, чтоб достать большой пожарный топор. Теперь наступила для него тяжелая, но радостная работка: он вытаскивал каждый гроб в коридор, пододвигал его к маленьким окнам, из которых лился свет, и разламывал одним-двумя энергичными взмахами топора гнилые дэспэшные крышки. Под крышками лежали бледные, почти мраморные тела, часто с длинными волосами и красноватыми щеками. Под воздействием света они начинали дымиться. Иван работал не покладая рук.
Наконец почти все гробы лежали, открытые в коридоре. Иван остановился и захохотал. Он один в одиночку победил всех этих надменных вампиров. Люся отомщена! Он один, просто пришёл сюда и сжёг их всех сразу под лучами солнечного света! Что могло быть проще!
Он ещё раз довольно огляделся по сторонам и вдруг понял, что чего-то не хватает. Ну, конечно, обрез! Где его обрез? Выйдя из лифта, он стал открывать двери, и когда понял, что за ними его ждут лишь чёрные ящики, то расслабился — поставил обрез рядом с дверью.
Он бросился туда — обреза не было!
Вдруг снова заверещала сирена. Мертвый этаж словно оживился. Изо всех комнат на него бросились тени в чёрных костюмах. Что-то свистнуло у него над головой, и сверху упала сеть. Иван закричал и стал отмахиваться от нападавших, но чем больше движений он делал, тем больше запутывался в сети, как рыба в неводе.
Со всех сторон его били по спине дубинками, а шокерами по рёбрам. Потом ещё и ещё. Шокеры, дубинки, шокеры, дубинки…Иван зарычал от бессилия, словно раненный зверь… Наконец, ему так двинули в голову, что на секунду всё поплыло перед глазами.
Незнакомец был лысый и худой, с бледной кожей, как у всех вампиров, он держал в руке его обрез.
— Не это ли ты искал? Сан Тсу говорил, что чтобы победить, нужно изучить врага. Знаешь ли ты нас? Нет. Мы не спим в гробах…
Острицкий, а это был он, открыл дверцу ближайшего к нему черного ящика, и достал из него лежащую там фигуру. Теперь и Иван видел, что это всего лишь манекен. Как же он сразу этого не заметил?
— Всего и делов-то было — посыпать манекены порошком, который загорается и дымит на солнце, — продолжал Острицкий. — Моя задумка сработала: ты так спешил, так хотел убить как можно больше нас, что не заметил, что борешься с пластмассовыми куклами.
— Да что вы за сволочи! — крикнул Иван, и голос его вдруг превратился в вой.
— Хороший, пёсик, хороший! Давайте снотворное! Отлично, ещё минут, пять и он снова станет человеком и отрубится…
— Может, прямо сейчас его шлёпнем? — спросил Михаэль Острицкого. — Пока он спит…
— Я здесь командую, — отрезал Острицкий. — Несите его в подвал!
Часть 3 (5 лет спустя)
Глава 1
Семья и хандра
Святая для вампира не вода, святая для вампира семья
Из трактата Основателя «О семейных ценностях»
1.
Дом, где жил теперь Владислав с Риной, стоял прямо в центре Рублевки, и имел все свойства, которые назвала ему три года назад графиня, как образцовые для вампирского жилья. На всякий случай, его скрывала от любых коптеров людей мощная противовоздушная защита.
Теперь у них подрастало двое детей: весёлый кудрявый Марк, четырёх лет, похожий на Рину и грустно-задумчивая шестилетняя Клавдия, с чертами лица Владислава. Их дети не были вампирами, такое случалось довольно часто: большинство членов Фамильи стали кровососами только после укуса и последующей инициации, но не по рождению.
И всё у него теперь было: и семья, и богатство, и власть над людьми, и всё же Владислав не чувствовал счастья. Наоборот, с каждым днём тоска накрывала его своим вороным крылом. Он даже написал стих по этому поводу в подражание Сергею Никшупу:
Вот так: людей хандра.
Им овладела не по плану;
Осину в грудь он, слава Владу,
Воткнуть в себя не захотел,
Но к крови вовсе охладел.
Хоть стихи и получились корявые, всё же Владислав решил показать их единственному вампиру, который мог бы их оценить — д’Оверну. Маркиз и правда его похвалил, хотя Владислав подумал, что, наверное, он это делает только за тем, чтобы мотивировать его. С тех пор он стал часто писать стихи и ездить с ними к маркизу. Только он мог понять его творчество: к сожалению, Рина прохладно относилась к поэзии.
2.
— Это правильно, друг Владислав, что ты занялся поэзией. Она лечит! По крайней мере, мне она помогает от хандры. Только благодаря поэзии я и выжил, а иначе давно бы бросился на осиновый кол, — говорил д’Оверн, сидя у камина и раскуривая золотистую трубку с тонким мундштуком. Знаешь, ли ты, Владислав, стихи, которые я тебе сейчас прочту?
Близок вой похоронных труб,
Смутен вздох охладевших губ:
— Мой красавец, позор мой, бич….
Ночь бросает свой мглистый клич,
Гаснут свечи, глаза, слова…
— Ты мертва наконец, мертва!
Знаю, выпил я кровь твою…
Я кладу тебя в гроб и пою,—
Мглистой ночью о нежной весне
Будет петь твоя кровь во мне!
— Это написал людской поэт, Александр Блок. — продолжал д’Оверн. — Когда я читаю эти стихи, то думаю, что может быть, он что-то знал о нас, вампирах, или догадывался…А ты что думаешь о декадентской людской поэзии, Владислав? Мне кажется, она очень близка нам вампирам, ведь décadence от слова «гниение», а мы и есть живые гниющие мертвецы! Мы —изначальные декаденты!
Владиславу не особо понравилась эта шутка д’Оверна.
— Ну, ладно рассказывай, что тебя гложет. Замучила хандра?
Владислав кивнул.
— Как правило у среднего вампира это проходит, после того, как он или она выходит замуж или женится…
— Я так и сделал, женился.
— И что, совсем не помогло?
— Нет, — признался Владислав, — Даже ещё хуже стало.
— Хм, — задумался маркиз, — Ну, тогда мы имеем дело с тяжелым случаем. У тебя та же болезнь, которая когда-то была у меня.
Владислав удивленно посмотрел на маркиза, а тот меж тем продолжал:
— Она называется синдромом Нео со скрытой человекофилией. У всех вампиров сразу же после инициации наблюдаются такие же симптомы, как у тебя, но обычно это проходит через пару месяцев, а у тебя, как и у меня, болезнь намного более продолжительна.
— И что же это за симптомы?
— Синдром Нео — это когда новообращенный вампир никак не может смириться с тем, что та картина мира, которая была у него, когда он был человеков, совершенно неверна. Он так и не может поверить, что в России всем управляют вампиры, имеют всю власть и манипулируют информацией, как хотят. Лекции о нашим влиянии на людские историю и литературу шокируют новичков. Ну, конечно, ведь людям трудно поверить в то, что красный флаг, флаг крови был дан им вампирами, или что Александр Сергеевич имел темного двойника Сергея Никшупа. Это действительно шокирует первое время.
— О, Основатель! — воскликнул Владислав. — Если бы я был человеком, я так всего бы этого и не узнал! Но и сейчас, несмотря на все доказательства, мне очень трудно поверить во всё это…
— Зато теперь ты начинаешь видишь всю вампирскую изнанку человеческого общества, политики, истории, культуры…Но среди миллионов этих агнцев, этих простофиль не находится ни одного, кто бы сообразил, кто бы сопоставил и догадался…
— Вампиры не имеют морального права так нагло обманывать людей, — сказал Владислав, не глядя на д’Оверна, но куда-то в камин.
— Эх, Владислав, я тоже раньше недоумевал по этому поводу. Но потом я подумал: а так им и надо! Они этого заслуживают! Глупое, безвольное стадо, которое нуждалось только в пастухах и такими пастухами-хищниками, стали мы! Разве ты не понимаешь, что если бы это не сделали мы, то кто-то другой? Другое minorité, какие-нибудь рептилоиды…И теперь, Владислав, когда ты знаешь, как безграничны, как скрыты наши силы, неужели ты не передумал?
— Над чем! Я не о чём не думал! — вздрогнул Владислав.
— Не бойся: я не умею читать твои мысли, но это не значит, что я не могу о них догадываться.
— О чём ты? — воскликнул Владислав.
— Теперь ты знаешь, как громадно и всемогуще наше вампирское сообщество, неужели ты не понимаешь, что оно легко способно раздавить одного маленького, но умного отступника…
— Но я не…— начал Владислав и замялся, не смог от внезапно поразившего его стыда закончить эту фразу.
— Конечно же ты ничего ещё не сделал, у тебя и времени особенно не было. Только-только инициировался. Но как говорят люди, «ты согрешил в мыслях»…
— Не за что! — воскликнул Владислав. — Я никогда не предам свои друзей, своих родных!
— Я не это имел в виду, — продолжал д’Оверн. — Ты не предатель, ты отступник, и обязательно отступишься. Ты сам ещё в это не веришь, но обязательно это сделаешь. Я тебе про это уже говорил, в нашу первую встречу.
— Нет! Только не это! Откуда ты можешь знать? Разве можешь ты предвидеть будущее! — закричал Владислав.
— Нет, и этого дара у меня нет, — с сожалением вздохнул д’Оверн, — Но я могу смотреть в самую душу людей и вампиров. И ты станешь отступником. Где и когда это будет, я не знаю, но это верно также, как луна восходит ночью над миром.
— Я всего лишь хочу изменений, — вдруг сформулировал Владислав ту мысль, которая так смутно витала в его голове уже давно.
— Изменений? — рассмеялся д’Оверн. — Но ведь изменения могут быть к худшему! Сейчас наша Фамилья убивает несколько сотен людей в год, и по сравнению с прошлыми периодами, — это очень вегетарианская цифра. Ты хочешь, чтобы мы уничтожали больше людей?
— Нет, наоборот, —Владислав завертел головой.
д’Оверн сел в кресло с трубкой и затянулся с философским видом:
— Если бы вампиры не были бессмертны, то у людей появился бы шанс на то, что когда-нибудь мы ослабим над ними своё господство. Но сейчас? Какие могут быть изменения, если одни и те же вампиры стоят у штурвала уже несколько столетий? Что может заставить их ослабить железную хватку? Разжать клыки? Отменить Завесу? Они и дальше будут продолжать то, что так давно начали! Человечество никогда не освободится от их объятий, никогда! А ты, мой дорогой Владислав, смирись с этим…
3.
— Дорогая, как ты можешь верить в Бога, если ты вампир? Как вообще вампиры могут верить в Бога? — удивлялся Владислав.
— А почему нет? Не вижу никакого противоречия, — парировала Рина.
— Но ведь мы — создания, проклятые Богом! Исчадия ада, порождения Тьмы…— вспомнил Владислав фразы из романов про вампиров, которые он когда-то читал.
— Ах, опять ты вспомнил эти глупые людские ярлыки! Это ещё нужно разобраться, кто большие исчадия ада — мы или они! Ведь не мы, например, создали атомную бомбу!
Владислав схватился за голову обеими руками, но вскоре опустил их. Взъерошенные волосы его были в таком же беспорядке, как и мысли.
— Ну, положим, вампиры не имеют отношения к аду. Но ведь есть же заповедь «Не убий!», а мы нарушаем её! Нарушаем почти ежедневно! Если не напрямую, то косвенно. Ведь это для нас ДСК добывает кровь! Мы убиваем людей без разбору. Кровавые, жестокие убийцы!
Рина подошла и стала гладить его по голове.
— Ну, посуди сам: причём тут люди? В нашей священной книге, я конечно же имею в виду «Нравственные законы Основателя», написано: «Не убий вампира!». Нам запрещено убивать друг друга, мы этого и не делаем. А човеки? Они для нас это всего лишь двуногая пища, такая же как скот для людей. Неужели их Авраам думал «Я нарушаю заповедь «Не убий!», когда резал барана? И потом, мы убиваем людей по необходимости, а они друг друга — фиг знает отчего! — Рина презрительно фыркнула.
— Я всё равно не понимаю…
— Что здесь не понимать-то? Бог милостив к нам, также как и к ним…Он периодически лишает их жизни, наказывает, также как и нас. Просто мы находимся на более высокой ступени пищевой цепочки, вот и всё! Неужели ты думаешь, что Бог относится к леопарду хуже, чем к лани, которую тот убивает, чтобы насытится!? Никакого противоречия нет, оно лишь у тебя в голове! Ты вообще, я заметила, очень много думаешь последнее время, драги, — она подошла и обняла мужа.
— Но ведь Вампирская Церковь… — пытался Владислав выразить смутную мысль, которая его терзала.
— М-м, что, наша Церковь? — говорила она, целуя его в губы, в щеки, в шею.
— Вампирская Церковь…Ведь это всего лишь можно сказать ещё одна секта. Я читал «Нравственные законы». Основатель просто взял людскую Библию и переписал её под нужды Фамильи…
— Не оскорбляй нашу Церковь! — Рина оттолкнула его, лицо её зарделось от гнева. — То, что ты не знал о ней, когда был человеком, не значит, что она плохая или какая-то там секта! У людей в христианстве полно видов: православие, католичество, англиканство, католичество, кальвинизм, я уж не говоря о каком-нибудь там несторианстве или мормонстве! Разве можно их все считать сектами? И почему, если в Англии у англичан есть своя Церковь, немного отличающаяся от всех других, а нас, вампиров, не может быть? Какой же ты иногда бываешь, непонятливый, драги! — она топнула ножкой. — Почему я не могу постоять со свечкой в нашей Вампирской церкви, как какой-нибудь човек в своей? Я верю в Бога, также, как и он. Только он — жертва, я — хищник. Это всё по Его воле! Я могу потом поймать этого човека и выпить всю его поганую кровь, но греха моего в том будет не более чему у леопарда перед ланью! — бушевала Рина.
— Я ничего не смогу тебе объяснить! Не будем больше об этом говорить! Ты — религиозная фанатичка, вот ты кто!
— Я истинно вампирски верующая, вот и всё. А вот ты, драги, не веришь ни во что! И вообще не знаешь, чего хочешь! И ломаешь голову над вопросами, на которые есть простые ответы! Просто ты в своей гордости не хочешь их принять!
Владислав не нашёлся что сказать на это.
— Послушай, — Рина подошла к нему и снова стала гладить по голове, — Я знаю, что тебя отвлечёт! Тебе просто не хватает острых, как у нас говорят, осиновых ощущений! В среду мы поедем на Большую Охоту! Вот увидишь, тебе понравится!
Глава 2
Большая охота
1.
Окошко в двери открылось и показалось лицо сотрудника ФСИН. Иван сам, уже без команды, вскочил и встал лицом к стене, подняв руки с растопыренными пальцами вверх. Также сделали и его сокамерники.
В камеру ввели нового заключенного. Иван присмотрелся к нему. С одной стороны, старик, как старик — с белой опрятной бородой. Но кожа у него была какая-то смуглая, как у индуса. А глаза чуть-чуть раскосые, не как у китайца, а как у потомков татар.
Дверь закрылась.
— Я всех их ненавижу, вот только я выйду отсюда, и они заплатят за всё, что сделали! — сказал Иван.
— Кто заплатит? — спросил старик.
— Вампиры, упыри, кровососы, мать вашу! — кричал от бессилия Иван, его сокамерники даже уже не реагировали, они привыкли к этим его крикам, — Они бессмертны, но я найду способ их перебить! Они боятся серебра! Всё, что мне нужно, это серебро! Ненавижу их!
Старик ничего не сказал, только покачал головой и сел в свой угол.
— Ха, когда ты выйдешь-то отсюда! — сказал один из зеков.
— Нескоро, — сказал Иван, — Но всё равно выйду. Хоть через двадцать лет, но выйду.
Другие зеки дружно заржали. Иван их явно прикалывал.
На самом деле, со временем тюремный режим стал казаться Ивану не слишком плохим. Подъём был всегда в 6:00, за ним всегда следовал завтрак. Принимали пищу они только в своих камерах. После завтрака всегда была уборка: все вещи заключенных должны лежать в определённом порядке, а для одежды в камерах были матерчатые ящички. Затем они отправлялись на работу, которая прерывалась на обед — в тринадцать часов — после чего была ежедневная прогулка на свежем воздухе, которая длилась полтора часа и проходила в специально оборудованных клетках. Один раз в неделю им разрешалось принимать душ. Ужин был в шесть часов вечера, а после него наступало свободное время. Два раза в день, по часу, им разрешалось слушать радио. Ещё у них было право по полтора часа в день смотреть телевизор — для тех, кто смог купить его на свои деньги, или с помощью родственников.
2.
Рина сказала Владиславу, что Большая охота в этот раз пройдёт в Завидово. В ночь перед ней от возбуждения он никак не мог заснуть, ворочался с боку на бок и донимал этим Рину. Та посоветовала ему включить свет и почитать чего-нибудь. Он так и сделал: достал первую попавшуюся книгу, она оказалась исторической, про Петра I и стал читать. И действительно помогло: через какое-то время глаза его сами закрылись, и он погрузился в глубокий, но не слишком комфортный сон.
Ему снился Пётр. Как и говорилось у Пушкина, лик его был ужасен, движения быстры. Пётр ходил в длинном черном плаще и трогал всех подчиненных за шею, проверяя побрились они, или нет. Если у кого-то оказывался порез на шее от бритвы Пётр почему-то облизывался. Он подписывал указы, один из них о создании Российской империи, а потом бежал на площадь для казней, где как раз рубили голову его любовнице Марии Гамильтон.
Палач поднял её свежеотрубленную голову за волосы, чтобы показать жадной до зрелищ толпе, но Пётр подбежал и вырвал ее. Он поцеловал кровавый обрубок в губы и только потом бросил его в корзину. Интересно, что сон Владислав строго придерживался исторических фактов, и вряд ли можно обвинить его в фальсификации. В следующей сцене сна Пётр подносил своей жене Екатерине I голову её любовника на подносе, камергера Виллема Монса. Екатерину начинало тошнить, а царь хохотал жутким раскатистым смехом. В конце сна Пётр на глазах Екатерины превратился в Основателя, в тёмном плаще и с огромными кровавыми клыками. Правда, это уже было не по истории…
Владислав проснулся в холодном поту и посмотрел на Рину. Та мирно спала, уткнувшись в подушку. Он пошёл на кухню и достал из холодильника пакет с синтетической кровью: еда всегда успокаивала. Владислав посмотрел на часы: до начала Большой охоты оставалось четыре часа.
3.
В Завидово их приветствовал огнистый закат.
— Чем мне нравится Большая охота, драги, так это сохранением традиций. Почти всё в ней осталось прежним с начала двадцатого века, когда мы только переехали в Россию, можно даже сказать, что многие правила идут ещё из девятнадцатого. Смотри, нас уже встречают! — говорила Рина, когда они подъезжали.
Около входа в охотничьи угодья стояла толпа цыган в синих остроконечных шапках-венгерках на заячьих лапках. Они почтительно кланялись всем новым вампирам-участникам, которые прибывали верхом на лошадях и в специальных охотничьих машинах-багги. Собралась уже большая толпа. Все с нетерпением ждали начала охоты.
Как только Рина с Владиславом вышли из машины, к ним подъехала на вороном коне Анна Батори. Цыгане, увидев её, словно по команде, обнажили головы. Пышный наряд графини составляла меховая круглая шапка, удобное для верховой езды охотничье платье, черкесский пояс. В одной руке она держала кнут-арапник, в другой — охотничий рог. Анна совсем по-роландовски затрубила в рог и все разом вздрогнули от столь мощного звука. Она рассмеялась от своей проделки:
— К сожалению, я сегодня одна, Отто сказался больным. Всегда скучает на охоте, а я её просто обожаю! А вы сегодня будете на машинке?
— Да, Владислав ещё плохо ездит верхом, а я за компанию с ним.
— Что ж, тоже вариант, но верхом намного прикольнее, — сказала Анна и поскакала к цыгану, который сидел на чалой кляче и один командовал целой сворой собак.
— Доезжачий, как чувствуют себя собачки? Докладывай! — спросила его Анна.
«Доезжачий — это такой охотничье слово, обозначает того, кто руководит собаками и наводит их на след…» — шепнула Рина Владиславу.
— Цербер захромал, Баскервиль болеет…— А как Наглец?
— Как видите, графиня, в полном порядке, — отвечал не без робости цыган-доезжачий.
Наглец лёг на спину и сладострастно завилял хвостом.
— Я вижу…Но если и его загубишь, не сносить тебе головы, разбойник! — пригрозила грозно графиня и затем скомандовала: — Начинай!
Доезжачий потянул поводья и затрубил в рог, не так громко, как Анна, но достаточно, чтобы другие вампиры вокруг встрепенулись.
К Владиславу и Рине подъехала открытая и машина-багги, и они забрались в неё. Тачка отлична ехала по бездорожью и вполне поспевала за всадниками. А те уже входили в раж.
Доезжачий вовсю трубил и кричал:
— Ату, ату, мои псы!
Графиня и ещё добрый десяток других вампиров на конях носились за ним. Зрители в машинах-багги еле за ними поспевали.
Стая, очевидно, взяла след и уверенно по нему пошла.
— Собаки варом-варят, так говорили в старину…то есть бегут очень дружно, неистово, идут по «горячему следу» в остров. Это отдельный лесок, где может притаится добыча, — комментировала Рина, сыпля охотничьими словами, и Владислав понял, что действительно много чего ещё не знает.
— Вон тот цыган с борзыми так и называется — борзовщик. Его обязанность — стеречь добычу с собаками наготове, близь острова, переменяя место…
Вампиры окружили лесок-остров, собаки с радостным воем бросились в него. И тут раздался истошный крик. Весь лесок, словно ожил, и наполнился топотом и воем.
— Ага! Значит, добыча там пряталась! — радостно сообщила Рина.
Из леска выбежала толпа ободранных людей в лохмотьях, который бросились в разные стороны. Но не тут-то было борзовщик спустил своих борзых из засады спереди, а собаки подъезжачего гнались за ними сзади, вампиры на лошадях и с арапниками, меж ними очень выделялась Анна Батори, окружили их со всех сторон.
— Кто это? — удивился Владислав. — Я думал, мы охотимся на зайцев или других животных…
— Разве это было бы весело? Мы — вампиры и охотимся на людей. Это — бездомные, у них нет родственников, и никто их не хватится, — сказала Рина.
Люди сбились в кучу, встали спинами друг к другу, поняв, что они в ловушке. Многие тут же обессиленно повалились на траву, все они были очень истощены и не способны ни к малейшему сопротивлению.
Подъезжай выхватил из толпы одного и, свесившись с лошади, схватил его сзади за шею, потом за челюсть, а другой рукой ударил в бок концом арапника. Бомж закричал, но ничего не смог сделать: подъезжачий крепко держал его так, развернув лицом и оголенной шеей к вампирам, а бомж только бессмысленно двигал руками.
— Первый укус! — крикнул кто-то из вампиров, этот призыв подхватила Анна, и тут же все они вампиры хором заголосили: — Первый укус! Первый укус! Первый укус! — и почему-то разом посмотрели на Владислава.
— Чего они все на меня так смотрят? И чего они кричат? — спросил он у Рины.
— Это такая охотничья традиция. Ты должен первым укусить этого человека, поскольку ты — новичок на Большой охоте. Пока ты не сделаешь этого, никто не начнет есть…
— Но…но…— промямлил Владислав. — Но…— слова словно застряли в его горле, а Рина смотрела на него вопросительно.
— Первый укус! Первый укус! Первый укус! — орали десятки глоток.
— Не бойся, всё уже готово, тебе нужно только укусить его! — шептала Рина.
Подъезжачий повернул шею несчастного в сторону Владислава, и ободряюще улыбнулся ему. Вены на худой коже бомжа отчётливо проступили, словно таинственные руны на камне. Он хрипел и извивался, и вены становились ещё больше…
4.
— Ну и что же ты сделал? — спросил д’Оверн.
— Потом скажу, — буркнул Владислав, швыряя плоскую коробочку с чем-то тяжелым на стол.
— Что это? — спросил д’Оверн.
— Тоже потом. Лучше скажи, что ты думаешь, по поводу всей этой Большой охоты…
— Ну, что я думаю, друг мой, — сказал д’Оверн с видом Атоса из советского фильма «Д Артаньян и три мушкетера». — Я живу очень долго и повидал многое…Я родился во Франции, и тоже люблю охоту, потому что с детства ходил на ней в угодьях моего отца-дворянина, сначала с родителями, потом в одиночку. Особенно я любил убивать волков…Но с людьми, это немного другое…Ведь мы и сами были ими когда-то, и их смерть…я никогда не мог воспринимать её спокойно…Вампиры думают, что они хозяева людей и могут делать с ними всё, что угодно. Но я видел…последствия такого мышления. Насколько я знаю, никто из нынешних членов Фамильи не наблюдал события Великой французского революции так близко, как я. Вот теперь рассказываю. Около судов, на которых судили аристократов всегда собирались большие людские толпы. Если аристократ признавался виновным в преступлениях против народа, как думаешь, что с ним было?
— Я не знаю, — ответил Владислав.
— Обо всем этом ты можешь прочитать у Томаса Карлейля. Была такая аристократичная дама, вроде Анны Батори, госпожа де Ламбаль. Её признали виновной в том, что она дружила с королевой и была частью ненавидимого к тому времени всеми двора. После суда её ввели в толпу, ожидавшую у суда, дальше читаем у Карлейля:
«Она содрогается и отступает при виде окровавленных сабель, но дороги назад нет: вперед! Красивая голова рассекается топором, затылок отделяется. Красивое тело разрубается на куски среди гнусностей и циничных ужасов, проделываемых усатыми grandes-livres…Голову ее насаживают на пику и проносят под окнами Тампля для того, чтобы видела другая, еще более ненавистная голова — Марии Антуанетты».
— Что стало с Марией Антуанеттой, я думаю, ты знаешь, её тоже убили. — продолжал д’Оверн. — А теперь о приятном: о вкусе крови. У того же Карлейля читаем:
«Или возьмем старого де Сомбрейя, у которого тоже была дочь. «Мой отец не аристократ; о добрые господа, я готова поклясться и доказать, чем угодно, что мы не аристократы; мы ненавидим аристократов!» «Выпьешь аристократическую кровь?» — кричит один и подает ей в чашке кровь (так по крайней мере гласили общераспространенные слухи); бедная девушка пьет. «Значит, этот Сомбрей невиновен»».
— Вот и я о том же…— проговорил Владислав и задумался.
— Так что же ты сделал? Ты всё-таки укусил бездомного во время Охоты? Убил этого несчастного? — спросил д’Оверн.
— Да, — тихо сказал Владислав. — Что ты на меня так смотришь? Да, я укусил этого бомжа. Кровь текла по моему лицу, шее, я был весь в ней…Что мне оставалось делать? Они все были вокруг…Они кричали…Если бы я не сделал этого, то они бы сразу выкинули меня из Фамильи…потому что…потому что я не такой как они все…я… я больше так не могу…
— Так что же здесь в этой коробке? — спросил д’Оверн и взял её со стола.
— В ней хард с терабайтами данных, которые я скачал из внутренних хранилищ Госкорпорации, — сказал Владислав. — Не зря у мне был ник johnathan_hacker: я сумел взломать серверы…
— Хм…я ожидал, что-то подобного от тебя, поэтому не удивлен…И что же ты будешь теперь делать с этим богатством?
— Я хочу опубликовать всю эту информацию. А ещё я дам интервью журналистам. Они узнают всё о вампирах…
— Эх, Владислав, Владислав…— покачал головой Д Оверн. — Тогда нас начнут преследовать, истреблять…Ты этого хочешь?
— Об этом я как-то не подумал…— замялся Владислав.
— Я оказался прав насчёт тебя…
— Да, я — отступник, — сказал Владислав, — Но я должен сделать это! Я просто не могу по-другому. Больше не могу!
д’Оверн подумал секунду.
— Что ж…я не выдам тебя ДЗВИ. Но всё же я прошу тебя передумать. Лично я за себя я не переживаю: я привык прятаться, а ещё люди знают меня, как рок-музыканта, даже, если они меня поймают, то уверен, отпустят, послушав фанатов. Что до других членов Фамильи — их судьба меня не особо волнует… Но вот ты сам, твоя семья, даже твои дети — все они пострадают. Наверняка, есть другой путь, надо его только поискать…
— Нет другого пути, я обнародую информацию и дам интервью! — сказал Владислав.
Глава 3
Кафе «Небеса»
Идёт охота на вампиров,
Идёт охота.
«Записки Охотника»
1.
— Ну что ж… — задумчиво проговорил вампир. — У вас хватит места в айфоне? Снимать меня не надо. А вот аудио — если хотите, записывайте.
Когда лампа под потолком кафе «Небеса» мигнула особенно ярко, девушка увидела четкий профиль сидящего напротив неё незнакомца.
— Конечно хватит, — улыбнулась она. — Это — моя работа. Я подготовилась. Не каждый день приходится брать интервью у вампира…
Как журналист Крен-ТВ она ещё и не таких видала. Уже было трое черных магов, игравших в шахматы с тремя белыми, парочка водяных-призёров олимпиад по плаванию, двое полицейских-оборотней-в-погонах и даже один домовой-алкоголик, ставший таким после двух месяцев ковидного карантина.
— Итак, — начала девушка и включила диктофонную запись в своём телефоне с заставкой Крен-ТВ, — Вы говорите, вампиры существуют?
— Да, я это утверждаю, — заявил незнакомец.
— И что ж, даже можете это доказать? — спросила девушка, и в голосе её послышалось плохо скрываемое недоверие.
— Могу, — ни секунду не раздумывая ответил вампир.
Его уверенность несколько смутила девушку, так что она даже подумала остановить запись.
«Это — либо псих, либо извращенец, либо мошенник, — привычно решила она, ощупывая в кармане джинсов газовый баллончик. — Впрочем, ничего нового. Ну не искать же теперь другую работу?»
— И где же они живут эти ваши вампиры? — наконец решила спросить она после почти минутного молчания.
— Всё очень просто, Анна Викторовна. Они живут и работают в одном и том же месте.
— И вы, конечно, можете показать, где это? — не унималась девушка.
— Конечно могу. Послушайте, я всё Вам расскажу, — пообещал вампир. Он наклонился, так что Анна вынуждена была сделать то же самое, и проговорил шёпотом, — Но только не здесь, не в этом кафе. Разве Вы не чувствуете, как здесь душно?
Анна повела плечиком в белоснежной блузке. Здесь, в «Небесах», воздух и правда казался немного тяжеловатым. Она подумала секунду и сказала:
— А куда Вы хотите?
— Я не хочу говорить всё здесь, где нас могут услышать. Давайте поедем в парк на моей машине, и спокойно погуляем и поговорим по дороге?
— Ха! — рассмеялась Анна, и в её голосе прозвучали нервные нотки. — Но ведь скоро стемнеет! Неужели Вы хотите гулять в темноте?
— Как хотите, Анна Викторовна, — пожал плечами вампир, — Но сами понимаете, здесь, в этом кафе, я ничего Вам не смогу рассказать. Вид у него при этом был совершенно равнодушным. Журналистка колебалась несколько минут: с одной стороны — опасно связываться с незнакомцем, с другой — сенсации на дороге не валяются. Как говорила бабушка, жительница Западной Украины, упырей бояться — в лес не ходить.
— Простите меня, но я даже не знаю Вашего настоящего имени! — вспомнила Анна. — Когда Вы написали мне первое сообщение в WhatsApp, о том, что у Вас есть информация о вампирах — а это тема меня очень интересует — Вы пользовались ником Johnathan Hacker. Но ведь это — ненастоящее имя?
— Конечно нет, — сказал вампир. — Но Вы же не думаете, что я скажу здесь настоящее…А вдруг нас кто-то услышит?
— Ну, хорошо, пойдёмте к Вашей машине. Я, знаете ли, когда-то в Дагестан ездила во время боевых действий. Чего уж мне Ваши вампиры!
2.
Незнакомец вёл автомобиль уверенно, вороной джип летел в ночи, управляемый его крепкой рукой. Он покинул центр города и теперь летел куда-то на восток, в пригороды.
— А Вы сами-то случайно не вампир, ха-ха? — сказала Анна и залилась смехом, но её собеседник явно не хотел шутить. С мертвенной серьёзностью он сказал:
— Давайте договоримся с Вами: я буду отвечать только на те Ваши вопросы, на которые захочу. Но после каждого ответа я тоже буду задавать Вам вопрос, а Вы будете отвечать — только честно.
— Хорошо, договорились, — не без сомнения в голосе сказал Анна.
За окном мелькали сумрачные кроны деревьев. И вдруг из-за облаков выплыла крупная, хищная луна. Анна засмотрелась на неё и, казалось, забыла обо всём. Предчувствие холодное и нехорошее, словно гадюка, заползало ей в душу.
— Так, Анна Викторовна, какой Ваш первый вопрос?
— Что, простите?
— Кажется Вы хотели спросить меня о вампирах…
— Ах, да. Я совсем забыла…
— Что Вы хотели у меня узнать?
— Всё: где они живут, как питаются, чем их можно убить…да, особенно, как убить, в общем, всё…
— Хм, так много вопросов…Помните уговор: один вопрос ваш, один — мой.
— Хорошо, как они появились в России?
— Вампиры прибыли сюда после гибели Основателя их расы, графа Дракулы. Теперь мой вопрос. Вы замужем?
— Нет… какое это имеет значение, — её шея и щеки зарделись.
— Анна Викторовна, но мы же с Вами договорились…
— Ну, хорошо, я не замужем. И сколько в России вампиров?
— Всего около тысячи. Я могу назвать точную цифру, только не думаю, что Вам это пригодится.
— И как же можно убить этих…существ?
–Что же вы, фильмов не смотрели? — пожал плечами вампир. — Серебряными пулями, осиновыми колами, правда, если удастся их добыть. Вампиры делают всё, чтобы сделать их редкостью.
— А солнечный свет?
— Чтобы вампир погиб, ему нужно находиться на свету не менее полдня, причём недвижно, что, как понимаете, трудно ожидать от такого умного существа, как вампир. В остальном отличить вампира от человека почти нельзя. Физиология такая же. А теперь мой вопрос: я вижу, что Вы не женаты. Но такая обворожительная девушка, как Вы, ведь с кем-то встречается?
Анна Викторовна залилась румянцем, не смотря на Игоря Александровича.
За окном лес становился всё гуще, они всё больше забирались в чащу лесопарка.
— А зачем…Вы спрашиваете об этом?
3.
— Вы не ответили на очередной мой вопрос. Хорошо, ещё один. Почему Вы постоянно не смотрите мне в глаза? — спросил вампир. Сам он, кажется, совсем не глядел на дорогу, да и, кажется, руль-то почти не держал. Так, положил на него одну руку. При этом джип ехал уверенно и безошибочно, красиво попадая в повороты, словно сам собой. «Надо же, какое мастерство!» — подумала Анна. Ей всегда нравились такие вот брутальные мужчины, которые так умело водят автомобиль.
— Почему Вы боитесь посмотреть мне в глаза? Неужели я Вам так противен?
И она решила, что он прав, что бояться ей нечего и посмотрела. Глаза его притягательно светились. Она чувствовала, что тонет в них, словно в реке с приятным, тёплым, но губительно быстрым течением и розовой водой. Голос его стал бархатно чарующим, и спрашивал он так мило и настойчиво, что невозможно было ответить неискренне.
— У Вас есть родственники, которые Вас часто навещают? Или домашнее животное, которое ждёт Вас дома?
— Мои родители живут в другом городе, а моя любимая такса, к сожалению, недавно умерла. А зачем Вам это? — отвечала она словно в трансе. Голос вампира уносил ею куда-то далеко, словно в центр Земли.
— Потому что так я и знал: Вы одинока. А ещё Вы сейчас в отпуске: даже во время отдыха не можете не работать. Вас долго никто не хватится.
— Простите, что Вы сказали? — она не поверила своим ушам.
— Выходите! Приехали! — это был уже не бархатный голос, а рык зверя.
Глава 4
Беглец
Мы вольные вампиры, пора брат, пора!
С. Никшуп
1.
У зеков было свободное время. Иван сидел, понурив голову, стиснув зубы и думал.
— В тебе слишком много ненависти, это тебя и погубит, — сказал старик, –Держать в себе гнев — это как схватить горящий уголь с целью бросить в другого.
— Что? — удивился Иван. — Вы мне?
— Тебе, тебе, — сказал старик. — Твоя ненависть мешает тебе мыслить. Вот про что я толкую.
— А Вы, собственно, кто?
— Я? Человек, обычный русский человек…
— А звать-то Вас как?
— Пафнутий Филаретович меня кличут. А тебя добрый молодец?
— Иван. А чего у Вас такое имя?
— Так родители нарекли.
Старик вдруг взял и сел на шпагат.
— Вы что, йог что ли? — удивился Иван.
— Йог, — согласился он.
— Знаешь, ты мне чем-то нравишься, — сказал Иван. — Жалко в вампиров не веришь. Никто не верит, кроме меня.
— Почему не верю? В жизни всё бывает…
— А если веришь, то скажи тогда, Пафнутий Филаретович. Ты же умный человек, я это вижу, что со мной будет, если удастся мне выйти отсюда? Перебью я поганых вампиров, или нет?
— Песня цикады не скажет, сколько ей осталось жить.
— Что?
— Ничего. Никто не знает будущего. И я тоже.
— Тьфу…загадками говоришь, а мне наверняка надо знать…
— Твое сердце тлеет местью, Иван. Но месть слепа, как курица. Часта она разит совсем не тех, кто её достоин.
— Хватит, старик, нравоучений! Я от тебя свихнусь просто! — рассердился Иван. — Я думал, что — очередная «наседка», а ты ещё хуже…этот, как его… философ. Думаешь, понимаешь жизнь? Тогда почему здесь оказался?
— Ему наркотики подкинули, — сказал один из зеков. — Также, как и нам.
— Тёмные сейчас времена, сынок, несправедливые, но после ночи всегда приходит день, значит, и солнце когда-нибудь взойдёт снова.
— Ох, я чувствую ты меня замучаешь своей нудятиной почище любых «наседок».
2.
— Знаешь, — сказал Владислав д’Оверну. — Я думаю, ты прав.
— По поводу?
— Что должен быть другой путь, — сказал Владислав.
— И что же это за путь? — сказал д’Оверн, не поднимая глаза от газеты.
— Пока не знаю, но пока я решил уехать отсюда.
— Уехать? Pourquoi? — д’Оверн отложил в сторону газету.
— Буду путешествовать в одиночку, посмотреть Восточную Европу.
— А как же Рина?
— Рина уже в курсе. Мне нужно подумать надо всем этим. Серьезно подумать.
— А что же ты будешь делать с…этой штукой?
— Ты про жесткий диск? А вот что! — Владислав взял мусорное ведро и бросил его туда.
— Ты же ещё хотел дать интервью, разве не так? — осведомился маркиз. — Идея, прямо скажем, глупая…
— Согласен, — сказал Владислав, — Поэтому и этого я не стал делать. Написал сообщение одной журналистке, а потом его стёр…
— Хм…то что ты уничтожил его у себя, это не значит, что оно не попало к оперативникам ДЗВИ…Если быстро стёр, то тебя они не раскрыли, а вот журналистку…
— Надеюсь, что с ней всё хорошо. Прошу прощения, маркиз, мне надо уже бежать. Самолёт через три часа.
— Adieu, Владислав!
Когда дверь хлопнула, д’Оверн прочитал заметку в газете в слух, так она его поразила: «Сегодня Департамент защиты вампирской информации нейтрализовал попытку журналистки Анны N. проникнуть сквозь нашу Завесу. Анна N казнена на месте лично заместителем ДЗВИ И. Острицким. Слава Основателю!»
3.
Владислав посетил Болгарию, Венгрию, Румынию, нигде не задерживаясь более недели. Из Бухареста он бежал в одно удаленное от цивилизации поселение с единственной старой гостиницей. Здесь до сих пор ездили на телегах, запряженных лошадьми, и почти не знали, что такое мобильные телефоны.
Перво-наперво, хозяйка гостиницы вручила ему распятие. Этим она напомнила ему Рину: та тоже жила какими-то тёмными суевериями, верила в бессмысленные ритуалы и предметы. Только жена верила в вампирские ритуалы, а эта женщина — в антивампирские. И то, и другое казалось ему дичью.
— Зачем оно мне? — спросил Владислав, но хозяйка ничего ему не ответила, и стала вытаскивать пироги из печки.
Скоро он заметил, что с наступлением сумерек все жители деревни, как по команде, надевали на себя распятия, словно пионеры — галстуки. Это было очень забавно. Не боятся ли они вампиров, спросил он через пару дней у одного местного мужичка. О том, же что сам является вампиром, так сказать, инкогнито в этим местах, он деликатно умолчал. Оказалось, что местный не слыхал о вампирах (Владислав при этом с облегчением выдохнул), зато все они, жители деревни, опасаются встречи с упырем, а упырь сей, как всем известно, живёт в заброшенном монастыре недалеко от поселения. Владислав хотел сказать глупцу, что распятие ему точно не поможет, но тут же прикусил язык, чтобы не нарваться на встречные вопросы.
— А в какой стороне живёт тот упырь? — спросил Владислав.
Невежественный крестьянин наотрез отказался показать. Владиславу пришлось искать более покладистого информатора. Однажды он шёл по деревне и наткнулся на пьяницу с красным носом, лежащим прямо посреди улицы. Он напился в честь какого-то религиозного праздника. Владислав решил допросить его насчёт упыря.
— Да чё ж, не показать-то, господине? — охотно согласился этот живой аналог гугла в деревне. — Только дай на шкалик. Сам рус будешь?
Владислав кивнул и удовлетворил его просьбу насчёт шкалика.
— В-о-о-н, в той стороне, рус, — показал ему пьяница и громко икнул. — Иди прямо и не останавливайся. Увидишь башню на холме. Вот там и живёт упырь. Пытались мы его извести — да всё без толку! Днём он прячется от нас, а вечером мы туда ни за какие чивапчичи не пойдём.
Владислав пошёл в указанную сторону. Пробравшись через редкий лесок, тянущийся от города, он увидел тёмный холм, а на нём высокую, башню. Вдруг над округой поднялся и заполонил всё вокруг протяжный вой, и он невольно остановился. Но это был всего лишь ветер, дувший сквозь щели полуразрушенных стен монастыря. Когда он добрался до них, то сам в этом убедился. Скоро Владислав нашёл пролом в стене и лестницу, ведущую в монастырские кельи. Спустившись вниз, он остановился под лестницей в раздумье. Но вот он услышал чьи-то шаги. Так мог двигаться только один из них, вампиров. Владислав затаил дыхание. Скоро он почувствовал до боли знакомый запах. Это могла быть только свежая кровь только что убитого человека. Он с удивлением вышел из-под лестницы и встретил наконец самого упыря — высокую фигуру в крестьянской одежде с грубыми чертами лица и длинными клыками, с которых капала кровь. Упырь нёс на плечах только что похищенного им мёртвого ребёнка. Увидев Владислава, он страшно оскалился.
— Привет! Здраво! Здравейте! Мы с тобой одного вида! — окликнул его Владислав.
Но упырь как будто не слышал, а вернее совершенно не понимал его. Он бросился на Владислава, как бросается один одинокий хищник на другого, вторгшегося на территорию его кормёжки. Владислав вспомнил пару уроков китайского кунг-фу-саньда, которые он недавно из любопытство посетил в физкультурном блоке Академии. Он подпрыгнул и ударил упыря основанием стопы в подбородок. Тот попятился назад от неожиданности. Глаза его округлились. В них сверкнула ненависть ко всему миру.
— Стой! Остановись! — крикнул Владислав. — Ведь мы же с тобой братья!
Но упырь не понимал его. Похоже он вообще не говорил ни на одном языке. Упырь бросился на Владислава и повалил его, бешено рвя одежду. Острыми и грязными ногтями он царапал его, пытался вцепиться Владиславу в шею зубами. Владислав сделал борцовский мостик, как его учили в Академии, и резко сбросил с себя монстра. Теперь уже он сам был сверху. Упырь шипел и бешено бил руками, пытаясь вцепиться ему в лицо. К счастью, Владислав уже завладел инициативой и успел схватить его кривые руки.
Владислав посмотрел в глаза упыря, и понял, что зря проделал весь путь сюда: это существо было совершенно лишено разума, оно могло только охотиться и спать, и ничего больше. Владислав скрестил запястья монстра, удерживая их таким образом одной рукой, а второй рукой взял тяжелый мшистый камень. Он ещё раз посмотрел в жёлтые, лишенные осмысленности глаза, и ударил со всей силы в лоб упыря. Тот задрыгал руками и ногами. Тогда Владислав ударил ещё, а потом ещё, пока тот не затих, а его взгляд не остекленел. «Вот и всё», — подумал Владислав. — Я убил дикого вампира. И как видно, он ещё хуже цивилизованных.
4.
Владислав похоронил его здесь же, в монастыре, под грудой камней. В некотором смысле тело упыря само стало грудой камней, слилось с ними, с природой, то есть пришло в свое первоначальное, естественное состояние.
Владислав не ушёл из монастыря. Он остался: в некотором смысле занял место упыря. Но он никогда не нападал на окрестные деревни, и вообще на людей, а питался крысами и мышами. В свободное время от охоты предавался размышлениям. За несколько месяцев его одежда протерлась и превратилась в лохмотья. Но это его не волновало. Он также не испытывал потребности вернуться обратно — в общество вампиров.
Теперь Владислав понял, что он — один из тех странных, задумчивых вампиров, о которых говорили ему в Академии, и которых так сторонилось большинство.
Однажды в предрассветных сумерках Владислав сидел и медитировал недалеко от груды камней, под которыми покоилось тело упыря. Когда он закончил и уже собирался укладываться спать как обычно в подвале монастыря, в каменной нише, где лежали кости давным-давно канувшими в вечность монаха, то вдруг подумал об этом странном существе — упыре, а потом стал размышлять о прогрессе, о том, что людьми правит вечно кучка кровососущих бессмертных хищников, об их эгоизме, о собственной судьбе… Он долго думал и, наконец, что-то понял обо всём этом и принял решение. Очнулся Владислав только, когда наступил рассвет. Лучи солнца стали жечь его лицо — он встрепенулся, вскочил и побежал — к себе в подвал, поспать перед отъездом.
Как только наступила ночь, он собрал свои немногочисленные вещи: рюкзак, кошелек с деньгами, давно выключенный мобильник, мысленно попрощался с руинами и побрёл в деревню. Пришлось ехать много часов по разбитым, залуженным дорогам. Через несколько дней он уже выходил из аэропорта Шереметьево в Москве.
5.
Рина хоть и ожидала его, но всё же очень удивилась, когда он вернулся.
— Ты была права! — кричал он с порога, — Я действительно стал сильнее, а главное — я понял, чего я хочу. Я хочу изменить этот мир! Принести обновление! Я так рад, что во всём разобрался и понял, что теперь надо делать!
Марк и Клавдия, игравшие до этого на полу с игрушечной железной дорогой, смотрели на него, открыв от удивления, как только могут дети, круглые, как колеса их машинок, глаза. Владислав схватил Марка, поднял на руки, и пустился в пляс, стал обнимать и целовать его.
— И что же ты теперь собираешься делать? — спросила Рина.
Владислав поставил ошалевшего Марка на место.
— Вначале мне нужно разобраться, что здесь происходит…
— Ты знаешь, что Генеральный вампир умер?
Владислав удивленно посмотрел на Рину.
Глава 5
Кандидат
1.
— Как умер? — удивился Владислав. — Разве вампиры сами умирают?
— Редко, но бывает, — покачала головой Рина.
— И от чего же?
— От порфирической гемофилии. Она поражает только очень старых вампиров. Говорят, люди могут тоже заразиться ей и стать вампирами, правда, достоверных случаев нет, а для вампиров она, наоборот, бывает смертельной…Как в случае с нашим генеральным…
— И что же теперь будет?
—Теперь будут выборы, на которых мы выберем нового Генерального вампира…
— Может, и хорошо, что он умер…— подумав, сказал Владислав.
— Ты в своём уме! Генеральный вампир правил нами долгие годы. Все уже привыкли. А теперь что — полная неопределенность…
— Что ж…может быть, это как раз мой шанс…И как будут проходить эти выборы?
— Группа изначальных вампиров выдвинет чью-нибудь кандидатуру. Скорее всего, это будет кто-нибудь из них, какой-нибудь очень уважаемый старый вампир.
— А может кто-нибудь сам выдвинуть свою кандидатуру?
— По традиции это обычно делает группа изначальных, я никогда не слышала, чтобы как-нибудь было по-другому. Но, кажется, выдвинуться самому тоже никто не запрещает. Да, это будет не совсем по традиции, но не думаю, что кто-нибудь будет серьёзно возражать. Кажется, Основатель ничего не говорил по этому поводу.
— Отлично! — просиял Владислав и захлопал в ладоши. Он снова принялся целовать детей.
2.
И вот он на заседании Избирательная комиссии. Оно проходило всё в том же актовом зале, где Владислав впервые побывал на Дне вампирирования. Только на сцене, на стульях-тронах расположились теперь члены комиссии.
Впереди и в середине, на самых лучших местах, сидели пожилые Изначальные вампиры — бывшие воины Основателя, многие из которых до сих пор его помнили, словно то был не Дракула Цепеш, а какой-нибудь Брежнев. Среди них выделялся один колоритный вампир с мясистым лицом, густыми седыми бровями и авторитарными манерами, он был по должности Советником усопшего Генерального вампира. Видно было, что он пользуется огромным доверием среди Изначальных. Впрочем, они знали и Владислава, правда, как совсем “зеленого вампира”, но подающего надежды. И всё же Владислав решил попробовать разыграть свою партию, рискуя вызвать их неодобрение.
На самых дальних и плохих местах сидели Молодые вампиры. Это были те, кто обрели свою новую жизнь уже в России. Многим из них не было и сотни лет — по меркам Изначальных, они были совсем неопытные и потому особо не имели права голоса, но именно на них и решил сделать ставку Владислав.
Заседание Избирательной комиссии началось с ничего незначащих, формальных речей, пустых и безвредных, как дупла деревьев. Прежде всего почтили минутой молчания память прежнего Генерального вампира. Затем слово взял Председатель Избирательной комиссии, один из Изначальных. Он искусно и очень громко кашлял, чтобы заставить зал не шушукаться, а также привлечь внимание. Наконец, когда стало совсем тихо, он начал:
— Мы, Изначальные вампиры, выдвигаем на должность Генерального вампира хорошо всем известного Виссариона Иванеску!
Зал, особенно места, на которых сидели Изначальные, заголосил. «Да, да! Виссарион!». Молодые тем временем апатично сидели в телефонах, не обращая внимание на происходящее. Они привыкли к тому, что всё за них решают Изначальные, а, значит, делать ничего не нужно, потому что бесполезно. Они здесь просто для декораций, что-то вроде живой мебели.
— Как ответственное лицо объявляю о том, что если никаких других предложений не будет, то Виссарион — единственный кандидат, а значит автоматически побеждает на выборах и становится Генеральным вампиром! Есть ли у кого-нибудь ещё предложения? — последний вопрос Председатель задал уже чисто «для галочки».
И тут вдруг ко всеобщему удивлению руку поднял Владислав.
— И кого же вы предлагаете, молодой человек? — не до конца веря своим глазам, спросил Председатель Комиссии.
— Я предлагаю себя, — сказал Владислав очень спокойным тоном, хотя внутри у него всё кипело.
Из зала послышалось негодующее хмыканье. Видимо, такой эгоцентризм смутил многих. В то же время Молодые вампиры как один разом встрепенулись и оторвались от своих мобильников: традиционный занудный спектакль, кажется, стал выходить из под контроля, и им это даже нравилось.
— Себя самого? Хм, пожалуй, это первый такой случай на моей практике, — Председатель почесал в затылке. — Труды Основателя такого не запрещают, а я знаю почти наизусть все книги Основателя…Может быть кто-нибудь из присутствующих здесь сможет вспомнить о каком-либо запрете на самовыдвижение?
Почтенные вампиры, приближающиеся к возрасту носферату, чесали в лысых, седых затылках, но как ни старались, не могли вспомнить чего-нибудь подобного.
Председатель Избирательной комиссии ещё раз оглядел зал, но так и не увидел ни одной поднятой руки.
— Достопочтенные вампиры, мы не можем ждать долго! Мы должны принять решение о выдвижении кандидата или кандидатов прямо сейчас! И что же у нас получается? Всё что, не запрещено догматами Основателя, то считается в нашей Фамильи дозволенным. Итак, решено, в этот раз у нас будет два кандидата.
3.
Иван проснулся в холодном поту. Ему снова снились вампиры. Он глянул на кровать старика — она была пуста.
— А где Пафнутий Филаретович? — удивился Иван.
— Умер, — сказал один из двух других сокамерников Ивана. Он стоял около окна и равнодушно чесал щетину.
— Как?
— Ты так спишь, братан, — тебя и пушкой не прошибешь. Ты и не приметил, как его забрали. Видно, он скончался во сне: сердце или ещё что. Только один раз громко крикнул — и всё, пиши пропало.
Иван сел на кровати. Он уже привязался к старику. Пожалуй, он даже стал единственным другом Ивана.
— Как же так? — не мог он поверить.
— Да вот так, братан, жизнь — короткая штука, особенно у нас — сидельцев.
Иван так много не успел спросить у странного старика не то юродивого, не то йога, какого-то мудреца, если коротко. И что это значит «В тебе слишком много ненависти?» Конечно, Иван ненавидит их, вампиров. Чего уж скрывать и рад бы с ними поквитаться, да тюрьма не пускает…
4.
Кампания началась. Кандидаты должны были произнести предвыборные речи.
Первым, по старшинству, выступал Виссарион. Он сказал банальную, полную формализма речь, звучавшую красиво и бодро, но с фразами, забывающимися сразу после выхода из его клыкастого морщинистого рта.
Затем наступил черед Владислава. Он в своем иссиня-чёрном костюме вышел из толпы и стал подниматься на трибуну, как на плаху с готовым для него осиновым колом. «Будь что будет», — подумал он. В руках его дрожал перечёркнутый крест-накрест лист с заготовленной речью. «Я скажу наконец то, что думаю, то, что я давно должен был сказать! А там — пусть делают, что хотят. Пусть хоть все разом бросятся на меня и разорвут!». Он занял место на трибуне и оглядел безмолвствующий зал. Плешивые вампиры во фраках, дамы в чёрных юбках с красными оборками, с лицами, закрытыми прозрачными тёмными вуалями, Молодые в офисных нарядах — все смотрели на него.
— Уважаемые члены Фамильи! Сегодня я, как кандидат на должность Генерального вампира должен сказать речь. Но я не буду давать предвыборные обещание, не буду произносить банальные и красивые слова, которые так расточают по традиции другие кандидаты. Сегодня я хочу поговорить с вами о том, что меня действительно занимает!
Среди Изначальных послышалось презрительное хмыканье, но Владислав продолжал.
— Речь идёт речь о выживании всей нашей Фамильи. Послушайте, что я хочу сказать, ведь у вас ещё будет время, чтобы меня освистать. Традиции — замечательная вещь, но всё в мире меняется, значит и некоторые наши привычки надо забыть. О чём я говорю? Традиционно, мы считаем, что люди, …пожалуйста, дослушайте, до конца. Итак, традиционно мы считаем, что люди существуют только затем, чтобы быть нам пищей. Мы усиленно разводим их, время от времени прореживаем их ряды, как умелый волк, забирает паршивых овец. Мы манипулируем их сознанием, контролируя все СМИ, и, наконец, мы скрываем от них наше существование с помощью Завесы. Но так не может продолжаться вечно! Статистика говорит о том, что среди них появляется всё больше охотников, рано или поздно появится среди них тот, кто сможет объединить людей против нас и начать беспощадную войну, войну за наше истребление! Единственный способ выжить — открыться людям, начать с ними сотрудничество. — Владислав на секунду прервался и обвёл ещё раз взглядом зал. На него смотрели с открытыми ртами. Все понимали, что он скажет сейчас что-то невообразимое для любого порядочного вампира, его было уже не остановить.
— Поэтому я предлагаю отказаться от нашего главного принципа «Люди — это жратва»!
Зал охнул. Одна пожилая вампирша в белом чепце рухнула в обморок, пара плешивых вампиров затопало ногами от злости, не будучи пока в силах подобрать слова, уместные при дамах, а Владислав, между тем, продолжал как ни в чём не бывало:
— Мы — культурные и цивилизованные существа, мы стоим над людьми и называем себя элитой в земном мире. Сейчас полно заменителей крови и синтетических продуктов, так почему же мы до сих пор опускаемся до прямого нападения на людей, до охоты за ними? Разве это не пережиток прошлого? Почему нам совсем не отказаться от этого? Мы должны сами, подчёркиваю, сами рассказать людям о нашем существовании и объяснить, почему до сих пор мы от них таились! Мы должны уничтожить Завесу! Если же мы этого не сделаем, — Владислав обвёл взглядом всех присутствующих, — То люди сами когда-нибудь узнают о нас и тогда — тогда нам не будет уже доверия! Они всех нас истребят, они уничтожат нас до последнего вамиреныша! Они поймут, что мы веками манипулировали ими, выкачивали из них кровь. И возненавидят нас! И перережут всех до одного! Неужели вы этого не понимаете? Неужели же вы думаете, что тайну можно хранить вечно? Что продвигая среди людей культ Основателя, в их головах, где-то в подкорке, не будет обитать мысль о том, что он для них кровавое чудовище? Одумайтесь, призываю вас! Одумайтесь, пока не стало поздно! Великая Петербургская резня покажется вам игрушкой по сравнению с тем, что может быть в будущем! Их лавина сметёт нас и уничтожит без остатка! Не лучше ли пойти на встречу людям? Признать, что они тоже — мыслящие существа, что они тоже достойны счастья!
Все Изначальные вампиры возмущенно галдели и переглядывались, но их общие настроения решил выразить Виссарион.
— Достаточно! Достаточно, Владислав! Вы хотите уничтожить наши традиции! Вы клевещите на нашу Фамилью. Вы…вы просто порете чушь. По-другому я и сказать не могу! Нет, нет! И ещё раз нет! Вампиры не сотрудничают с людьми! Запомните, юноша! Со времен Основателя мы не ведём никаких переговоров с людьми, мы их употребляем! В пищу! Разве годится волку сотрудничать с овцами? Да и что они будут делать без Завесы? Ведь люди привыкли к ней! Привыкли, как наркоманы не могут без дозы! Без информации, которую мы им поставляем! Понимаете? Они уже не хотят другой! Они не будут знать, что делать, если вдруг окажутся без Завесы, в скучном и жестоком, но реальном мире. Нет, юноша, мы думали, что Вы — подающий надежды политик, сможете заменить нас, стариков. Конечно же, не сейчас, а через пару столетий, сейчас, понятное дело, у вас просто так сказать первый опыт участия в избирательной кампании. Конечно же, Вы бы её не выиграли, но хотя бы выступили бы достойно… Вместо этого Вы озвучили возмутительные утверждения, опрокидывающие, как кубок с кровью, все наши ценности, всё, на чем держится наше превосходство над людьми! Вы не просто кандидат, а возмутитель спокойствия, вальтерьянец, как говорили когда-то! Вас надо сейчас же арестовать! Я призываю коллег из ДЗВИ, немедленно схватите этого юношу, пока он не причинил вреда себе или кому-нибудь из присутствующих здесь уважаемых вампиров! Арестуйте его!
Владислав слушал речь Виссариона, закрыв глаза и сложив руки на груди.
Ну вот и всё! Конец! Арест. Трибунал. Приговор. Толчок в пропасть с завязанными глазами. Смерть на осиновых колах.
Со всех сторон раздался шорох, он слышал, как к нему кинулись с разных сторон. Его схватили за руки, но, к своему удивлению, он ощутил вовсе не стальную хватку оперативников ДЗВИ, а хоть холодные, но дружеские руки. Он открыл глаза.
Виссарион по-прежнему стоял там же — среди толпы Изначальных вампиров. Но рядом с ним стояли вовсе не оперативники ДЗВИ. Слева от него облокотился на трибуну и ухмылялся, как обычно, маркиз д’Оверн. Владислав удивленно посмотрел на него, а тот похлопал его по плечу. Но и это ещё не всё. Владислав глянул направо и увидел Миркаллу. Она тоже стояла, потупив глаза. А ниже, вся трибуна под ним окружена Молодыми, их было много, не менее двух десятков, они все взялись за руки и не пускали оперативников ДЗВИ, которые рвались к трибуне, чтобы его арестовать.
— Да, я говорил, что ты — отступник, и дело твое гиблое, но такой храброй речи я не слышал со времён штурма Бастилии! Считаю, что долг мой — поддержать тебя! — сказал д’Оверн, и вдруг, к всеобщему изумлению, вытащил из ножен шпагу с посеребрённым лезвием. На этот раз зал не просто ахнул, многие пожилые вампиры уже бились в припадках от шока. Несколько дам уже лежало на полу без чувств. Возможно, кто-то из них даже успел скончаться от сердечного приступа, и, как положено, вампирам, снова ожить. Так они и валялись на полу, чуть дыша.
— Прочь от него! Я не позволю его арестовать! Вам придётся убить меня! — выкрикнул д’Оверн.
— Мы с тобой, Владислав, мы с тобой! — кричали Молодые.
— Ладно, оставьте его! — сдался Виссарион, увидев какая у Владислава теперь поддержка. — В следующий раз следите за своими словами, юноша!
5.
Когда Владислав вернулся домой, то боялся смотреть на Рину, но она вдруг неожиданно бросилась ему на шею, стала ласкать и целовать его.
— Я думал…я думал, — изумлённо бормотал Владислав, что ты не захочешь меня видеть…Ведь я…я отверг все традиции…я призвал к изменениям…
— Вовсе нет! Я тоже так думала, но потом вдруг меня осенило! — стала объяснять Рина, — Ты продолжаешь дело Основателя! Наша Фамилья за столько лет совсем застыла, перестала развиваться. А ты, ты несёшь с собой перемены! Я это предчувствовала. Моя интуиция говорила мне правду. Ты не Владислав, на самом деле!
— А кто же? — удивился Владислав.
— Посмотри, посмотри только на себя! — она подвела его к большому зеркалу, которое было сделано по последней вампирской технологии и потому отражало их.
Владислав увидел себя. Темные, короткие волосы. Вытянутое худое лицо с клыками. Длинный тёмный плащ со стоящим воротником. Глаза. Видимо, процесс вампирирования шёл в его организме медленно, но верно: потому что глаза потеряли ту голубую глубину, которая так нравилось всем, пока он был человеком, вместе этого стали темными, почти мглистыми, а зрачки горели красными огоньками.
— Разве ты ещё не догадался!?
Владислав посмотрел на неё, неужели она права, но этого не может быть …
— Отбрось вторую часть своего имени! И ты получишь свою истинную суть, свою неповторимую личность! Влад! Новый Влад Дракула! Приветствую тебя, продолжатель дела Основателя!
Рина встала перед ним на колено и взяла его руку, а Владислав смущенно смотрел на неё и не знал, что сказать.
— Ты продолжишь то, что он начал, вдохнешь в его дело новую силу! Как же я рада за тебя, драги!
Глава 6
Другой путь
1.
Рина включила телевизор.
Зал на экране был заполнен Молодыми. Одни сидели, некоторые стояли, третьи танцевали, ритмично покачиваясь под музыку в полутьме. Кое-кто уже доставал бенгальские огни. Повсюду мелькали предвыборные лозунги, сочиненные сторонниками Владислава и написанные на ватманах алой светящейся краской: «Нам нужна новая кровь!» и «Люди — это друзья!». Единственное освещенное место в зале — трибуна — пока пустовала, но перед ней находилось большое и широкое прямоугольное углубление. Многие в толпе переговаривались в полголоса и заинтригованно показывали его друг другу. Все ждали появление Владислава.
Когда все уже, казалось, устали ждать, вдруг заиграла вступительная музыка из мюзикла Le Bal des Vampires, раздался хлопок, и место перед трибуной наполнилось дымом. Зал в предвкушении завизжал, из углубления, которое оказалось верхом подъемника, выдвинулся большой дегтярно-черный гроб. Снова хлопок — и крышка его со скрежетом открылась. Зал разом остановил дыхание. Из гроба под торжественную мелодию “Eternity” поднялся Владислав со скрещенными на груди руками. Зал охнул. Его наряд состоял из темной одежды и плаща со стоячим воротником, точь-в-точь, как у Беллы Лугоши, великого венгерского актёра, игравшего в черно-белых фильмах самого Основателя. Владислав широко улыбнулся, его зубы, длинные и белые клыки, блестели, словно жемчужины. Тут же метнулся один из ассистентов и поднял над ним плакат: «Владислав — новый Влад Дракула! Поддержим кандидата в Генеральные вампиры!»
«Владислав! Владислав! Владислав!» — стала скандировать толпа. Многие зажгли бенгальские огни и стали вращать ими в воздухе. «Владислав! Владислав!»
— Вот видишь, папа, — сказала Рина, — А ты ещё думал, что я в нём ошиблась. — Смотри, какую кампанию он ведёт! Виссарион далеко остался позади, судя по опросам. Он точно победит! Я уверена!
Пётр Михайлович только покачал головой:
— Будем надеяться, дочка, будем надеяться.
2.
Виссарион в обеденный перерыв спустился в Зал релаксации на первом этаже Госкорпорации «Д». Здесь он намеревался ждать того, кто назначил ему встречу.
Вокруг стояли диваны, обитые кожей белых бегемотов, цвели в кадках экзотические растения, привезенные вампирами из заграничных командировок, кокетливо играли багровыми оттенками картины в золотых рамах.
Ни прошло и минуты, как в дверях появился Острицкий. Скользящей бесшумной походкой, от которой стало жутко даже Виссариону, он подошёл и сел рядом.
— Здравствуй, Ион! — приветствовал его кандидат в генеральные, называя подлинное румынское имя Острицкого. — Зачем меня сюда пригласил?
— Буна, здравствуй! Рад видеть нашего будущего Генерального вампира!
— Но ведь я ещё только кандидат, — смутился Виссарион.
— И тем не менее, я уверен, что именно ты станешь Генеральным вампиром.
— А вот я не настолько: тяжело признавать, но Владислав может выиграть выборы. За ним — все Молодые. Изначальные в основном за меня, но вот д’Оверн вдруг решил почувствовать себя юношей и затесался в эту толпу прыщавых подростков. Вольтерьянцы вполне могут победить…
Острицкий улыбнулся, что обычно было для него не характерно, причем его резцы обнажились и улыбка эта вышла недобродушной, а вампирически хищной.
— Если бы ты стал Генеральным вампиром, то какие назначения сделал бы прежде всего?
— Этим пока занимается мой штаб. Но знаешь, что, Ион…я думаю, ты мог бы стать отличным директором ДЗВИ…
Острицкий ухмыльнулся.
— Как раз об этом я и хотел с тобой поговорить, Виссарион, но ты опередил меня. Вот это и называется быть по настоящему прозорливым политиком! Значит, именно на таких условиях я буду тебе помогать…
3.
— Ты не представляешь! Теперь я нашёл в жизни новый смысл! «Я ощущаю себя по-новому!» — Владислав от возбуждения носился по комнате и махал руками. — Я по-другому мыслю! По-другому говорю! Самое главное, я не боюсь больше говорить! Я вышел на свет из сумрака …Неужели Рина права, и я и есть новый Влад Дракула? Трудно поверить, но, похоже, это так. Значит, сама судьба привела меня в Госкорпорацию! Спасибо, маркиз! Если бы не твоя шпага, меня б, наверное, раскромсали. Но теперь, когда у меня такая поддержка…Кстати, мы давно уже на ты, но я так не знаю твоего настоящего имени…
Д’Оверн сидел в кресле и задумчиво смотрел на огонь в камине, а Владислав стоял рядом: от возбуждения он махал руками, словно в такт языкам пламени.
— Владислав, ты слышал моё настоящее имя, оно очень известное, но с недавних пор я отказался от него, и взял фамилию моего отца. Что до твоих смелых планов, — задумчиво проговорил д’Оверн. — К сожалению, не ты первый, кто пытался реформировать Фамилью, заставить их проявить хоть толику сострадания к людям, стать с ними не просто друзьями, но братьями…
— Да, я помню, свобода, равенство братство…
— Дело совсем не в этом, — пояснил д’Оверн, — А в том, что костяк вампиров не исправим. Они просто не хотят меняться: думают только о себе, и им плевать на людей. Большинство не понимает, что их господство предполагает ответственность. Или просто не хочет этого понимать… А теперь, знаешь ли, что стало с такими как ты, с твоими предшественниками?
Он бросил палено в огонь, и оно, ярко полыхнув, сгорело. От деревяшки осталась лишь седая кучка пепла, но скоро и он разлетелся и исчез без следа. Владислав молчал, а д’Оверн продолжал:
— Я поддержал тебя несмотря на опасность. Я сделал это, потому что поступал так уже не раз с другими, такими, как ты. Каждый раз эти попытки разбивались о стену вампирской косности и с большим риском для меня. Есть ли у тебя шансы? Шансы всегда есть, даже если бы они были ничтожными, я бы и то тебя поддержал. Но…
Он показал на большой портрет, который висел над камином — человека с бакенбардами в одежде XIX века, очень похожего на Пушкина, но с красными огоньками вместо зрачков.
— Известно ли тебе, кто это?
Владислав кивнул:
— Это — Сергей Никшуп.
— Правильно, — подтвердил д’Оверн, — Только что ты ещё знаешь про него, помимо того, что проходил в Корпоративной академии? Наверняка, вам говорили, что он — брат-близнец Пушкина, его тёмный вампирский двойник. Сам Пушкин не знал про него: родители выкинули ребенка, когда поняли, что он слишком слабый и больной, а мы, вампиры, подобрали и сделали одним из нас. Именно поэтому его поэзия так напоминает Пушкинскую, а Пушкин чувствовал своего брата, и потому иногда в его сочинениях появлялись оттенки вампиризма, как в «Евгении Онегине» или в «Песнях западных славян» — они даже думали примерно одинаково. Но знаешь ли ты, что стало со знаменитым Сергеем Никшупом?
— Он также, как и Пушкин, был убит на дуэли, — ответил Владислав. — В тот же самый день.
— Нет, он не был убит на дуэли, он был просто убит: предательски застрелен серебряной пулей по дороге на дуэль. Я видел это своими глазами, но ничего не смог сделать. Он был моим другом, и он, также как и ты, «милость к людям призывал». Понимаешь?
Д’Оверн встал, подошёл к книжному шкафу, затем быстро, привычным движением вытащил синий томик и раскрыл на нужной странице.
— Эта поэма Сергея Никшупа называлась «Смерть вампира» и было посвящена Основателю. Вот послушай!
Погиб вампир! — невольник чести —
Пал, оклеветанный молвой,
С колом в груди и жаждой мести,
Поникнув гордой головой!..
Не вынесла душа вампира
Позора мелочных обид,
Восстал он против мнений мира
Один как прежде… и убит!
Убит!.. к чему теперь рыданья,
Пустых похвал ненужный хор,
И жалкий лепет оправданья?
Судьбы свершился приговор!
Не вы ль сперва так злобно гнали
Его свободный, тёмный дар
И для потехи раздували
Чуть затаившийся зашквар?
Что ж? веселитесь… — он мучений
Последних вынести не мог:
Угас, как светоч, тёмный гений,
Увял торжественный венок.
Его убийца хладнокровно
Навел удар… спасенья нет:
Пустое сердце бьется ровно,
Ликует «Золотой рассвет».
Брэм Стокер.. издалёка,
Подобный сотням беглецов,
На ловлю счастья и чинов
Заброшен к нам по воле рока;
Смеясь, он дерзко презирал
Земли чужой язык и нравы;
Не мог щадить он нашей славы;
Не мог понять в сей миг кровавый,
На что он руку поднимал!..
Он на секунду прервался и снова продолжил:
Зачем от мирных нег и дружбы простодушной
Вступил он в этот свет завистливый и душный
Для сердца вольного и пламенных страстей?
Зачем он руку дал клеветникам ничтожным,
Зачем поверил он словам и ласкам ложным,
Он, с юных лет постигнувший людей?..
Напрасно вы прибегнете к злословью:
Оно вам не поможет вновь,
И вы не смоете всей вашей красной кровью
Вампира праведную кровь!
4.
Острицкий разбирался на своем столе. Одни, старые, но не ценные документы он просто бросал в чёрный мешок, другие сразу запихивал в шредер. Прожорливая машина с радостью их поглощала. Заверещала «вертушка».
— Да, Острицкий, слушаю! — сказал он, придерживая трубку подбородком.
— Я только что узнал, что Бешеный жив и находится в колонии строгого режима, — гремел Пётр Михайлович, так что слышно было на весь кабинет. — Разве он больше не опасен? А если он превратится в вервольфа?
— Успокойтесь, Пётр Михайлович, — поспешил успокоить его Острицкий. — У нас всё под контролем: в вервольфа он не превратится: с ним нормально обращаются и нет повода для эмоциональной вспышки. К тому же, мы на всякий случай колем ему соответствующие инъекции. Оттуда ему не сбежать: будет гнить там до старости. Так что пережевать нечего. И зачем его убивать: этот век намного гуманней предыдущего…
— Вот уж не думал, Ион, что ты у нас такой гуманист! Но Основатель с тобой, а у меня других дел, как крови: полон рот. Ладно, делай, что хочешь, ты же не мальчик, но если что случится — пеняй на себя! — сказал Пётр Михайлович и повесил трубку.
Острицкий усмехнулся, выдвинул один из ящиков стола и ощупал, не глядя, узор на ручке любимого пистолета «Карпаты»: золотистого орла, держащего в клюве христианский крест. Это всегда придавало ему уверенность.
5.
Иван очень удивился, когда ему сказали, что к нему пришёл какой-то священник. У него вообще до этого не было свиданий: то есть право такое у него было, но никто не хотел навещать его в колонии. Родственников у него не осталось, Люся погибла…Да, и друзей, после смерти Пафнутия Филаретовича, у него теперь не осталось… Но кто же тогда пришёл к нему?
Он сидел перед толстым стеклом в комнате для свиданий и ждал.
Священник вошёл неожиданно, крадущейся скользящей походкой. В остальном — батюшка, как батюшка: с длинной темной бородой, в черном облачении из рясы и высокой шапки, с большим крестом, украшенном рубинами, на груди.
— Здравствуй, Иван! Я много наслышан о тебе, — сказал сходу гость.
— Кто Вы? Я не просил священника…— буркнул Иван.
— Напрасно ты так груб, помнишь отца Игнатия?
— Игнатия? Вы его знакомый? Его убили…они…
— Я знаю, Иван, я знаю, — сказал странный священник.
— Вы знаете про них? — удивился Иван и покосился на конвойного.
— Да, и очень даже хорошо…
— Тогда Вы поможете мне? Ведь поможете? — обрадовался Иван.
— Не я, но сам Господь найдет способ оказать тебе помощь! Стоит только попросить, сын мой!
— Но как…ведь я здесь…как же я отсюда выйду?
— Всё в руках Господа. Если ты попросишь его, то выйдешь очень скоро…
— А ещё…ещё мне нужно…— сказал Иван, но осёкся и покосился на конвойного.
— Если тебе необходимо что-то для возмездия, не твоего личного, но возмездия Господа, то и это будет послано тебе…
— Не может быть! — прошептал Иван.
— Всё может быть, стоит тебе только попросить, — сказал священник, — Сейчас я с тобой попрощаюсь, сын мой, и тогда…тогда, возможно, Господь услышит твои молитвы…
— Да, прощайте, батюшка! Прощайте! Ещё увидимся! — кричал Иван, когда его уводил конвойный.
Священник тоже встал и пошёл к двери. Там он бросил в урну черную накладную бороду и снял шапку, так что стала видна его широкая лысина.
Глава 7
Смерть чудовища
Убейте монстра! — кричала чернь,
Факелы вздымая к небу…
С. Никшуп
1.
В тот день у Владислава было отменное настроение. Он вышел на улицу в сумраке, чтобы прогуляться вовремя традиционного вампирского ночного «обеденного времени». Пока он шёл к выходу, разглядывал висевшие повсюду в Госкорпорации плакаты с его собственным улыбчивым изображением, перемежающиеся с агитацией Виссариона. У его соперника ключевой лозунг, конечно же, был «Защитим традиционные ценности вампиров!», другие ещё более избитые гласили: «Никакого сотрудничества с човеками!», и, конечно же, извечное «Люди — это жратва!». Виссарион тоже эксплуатировал образ Основателя, но не Нового Дракулы, как Владислав, а сильно состаренного художником, с волосами, проеденной сединой, и грозящего зрителю когтистым пальцем — мол: «Только попробуй посягнуть на наши вампирские традиции!
Владислав вышел из здания Госкорпорации «Д», пересёк дорогу и скоро уже оказался рядом со станцией «Новокузнецкая». Оттуда он направился вверх по Пятницкой в центр Москвы, её тёмного и таинственного сердца.
Жёлтый смайлик луны ухмылялся неспящим горожанам. Белый снег лежал саванами на обочинах и коварно блестел под светом предательски изогнутых электрических фонарей. Чёрное шоссе, по которому мчались автомобили, блестело и зияло, как разверстая пропасть или гнойная рана. Было тихо. Редкие прохожие сновали вдоль домов, словно тени.
Владислав шёл вперёд, обдумывая стратегию победы над Виссарионом.
Он совершенно не замечал ни лица редких прохожих, ни сгущающиеся тени вокруг, ни молодого мужчину со шрамом, в меховой толстой шапке, который упрямо следовал за ним, держа руки в карманах.
Владислав дошёл до Чугунного моста, на другой стороне возвышалась гостиница «Балчуг».
Владислав почувствовал, что кто-то дышит ему прямо в спину и повернулся. В глазах мелькнуло узнавание, но лицо его осветилось приветственной улыбкой.
— А, это ты? Я уже было испугался. Думаю, кто это следит за мной, может какой грабитель? Но другу я всегда ра…
Иван молча достал из кармана чёрный предмет. Под светом фонарей блеснул пистолет «Карпаты» с румынский эмблемой золотистого орла на ручке, держащего в клюве христианский крест.
Глаза Владислава округлились и тут же погрустнели.
— А, и ты с ними, Иван?…За что? Только скажи за что?
— За Люсю! Вот за кого!
— Я не убивал её! А впрочем, решай сам, — с этими словами он повернулся спиной к Ивану и спокойно, словно на прогулке, пошёл, лёгким вампирским шагом.
— Мне лучше знать! Посмотри на меня, вампир! Мне всё про тебя рассказали! Я не хочу стрелять тебе в спину! Я всё равно убью тебя! Повернись!
Но Владислав всё также шёл вперёд, словно и не слыша его.
— А будь ты проклят! И ты, и всё ваше вампирское отродье! — крикнул Иван и выстрелил. Раз, два. В воздух полетели белые искры, словно от бенгальских огней. Владислав, казалось, не почувствовал первой серебряной пули. Но после второй он вздрогнул и повернулся к Ивану. Тот посмотрел в глаза своей жертве: глаза Владислава были светлыми и синими, синее, чем ручьи и озёра, моря и океаны, синее, чем небо. Он выстрелил ещё раз.
— Я знаю, кто ты! Ты — король вампиров! Умри!
После третьего выстрела, когда очередная серебряная пуля достигла груди Владислава, он пошатнулся и принялся хватать воздух губами, словно ему всю жизнь не хватала этого воздуха, и это был на самом деле целебный напиток. Он шагнул в сторону Ивана, словно хотел сказать ему что-то, но звука не слышалось. Только шевелились его губы, по которым текла вовсе не чёрная, как у вампиров, а вполне себе человеческая алая кровь.
— Умри же, чудовище! — прокричал Иван, и выпустил из вороного дула последний, четвёртый выстрел.
Владислав упал на чугунные поручни моста и стал оседать на них. Затем, он перевалился через перила и полетел в воду.
Иван не собирался бежать. Он сел рядом с тем местом, откуда свалился Владислав, бросил рядом с собой пистолет и стал ждать.
Он посмотрел на небо, и вдруг ему показалось, что он отчётливо увидел лицо Пафнутия Филаретовича, которое укоризненно посмотрело на него.
2.
Но добродушное морщинистое лицо сменилось другим –— хищным и черным –— Острицкого, который стоял над ним и ухмылялся в лунном свете.
— Я его не вижу! — крикнул один из оперативников.
Острицкий посмотрел вниз — по воде стелился огненный пепел.
— Конечно не видишь. Всё уже рассыпалось. От таких ранений серебром не выживают, — Острицкий потёр руки. — Наше орудие сделало свое дело! Что ты хочешь нам сказать, орудие?
Ивана словно оглушило.
— Вы обманули меня! Он вовсе не королём вампиров? Это вы всё подстроили! Вы претворились священником! Я узнал ваш голос…
— А ты ведь умён! — расхохотался Острицкий, и смех его звучал похоронным звоном в ушах Ивана. — Но ничего скоро станешь ещё умнее! Снова в колонии, только посуровей! Там большая библиотека! Вы все — човеки достойны одного — чтобы вами управляли.
Острицкий посмотрел на двух полицейских, которые бежали к Ивану.
— Вы видели: этот мужчина убил человека! Заберите его! Теперь ты уже не выйдешь оттуда, куда я тебя отправлю! Ах-ха-ха!
3.
Ивана везли в наручниках в душном автозаке. Сквозь зарешеченное квадратное окошко он видел темные контуры здания, нависающего над улицей. Все окна Госкорпорации «Д» были черны, лишь в верхних этажах горел свет. Само здание походило на гигантские соты, или на челюсть, в которой осталось всего несколько гнилых зубов, но сама она была массивной, долговечной. Из-за здания вышла луна, и криво улыбнулась Ивану, но поздно: ей не удалось его запугать. Теперь он точно знал, что и вампиры боятся, а раз боятся, то рано или поздно проиграют.
Конец романа
Из записок Владислава
Приложение 1. Лекция седого носферату
— Не задумывались ли вы над тем, что образ вампиров людской культуре и литературе за последнее время значительно улучшился? — вопрошал лектор-носферату, стремительно, для такого пожилого вампира, перемещаясь по аудитории. — Думаете это случайность? Нет, это продукт нашей целенаправленной деятельности! Легенды о нас ходили в Трансильвании и Сербии, и вообще на Балканах, очень давно, но мало кто из образованных людей обращал на них внимание.
А главное, Основатель был не публичной личностью! Он жил в замке в окружении прекрасных невест, вдали от людской молвы, временами совершая короткие визиты в страны Восточной Европы, что подробно описывает в своих мемуарах. Однажды прочтя роман Диккенса из своей обширной библиотеки, Основатель вспомнил, что ни разу не был в Лондоне. С тех пор мысль об этом городе постоянно терзала его, пока не превратилась в мечту, от которой невозможно отказаться. Итак, через какое-то время Основатель решился осуществить свое сокровенное желание, а именно, поскольку останавливаться в гостинице было бы слишком небезопасно, решил приобрести недвижимость в самом городе. Основатель написал письмо в крупную юридическую фирму того времени. Через какое-то время для надлежащего оформления покупки к нему в замок приехал молодой юрист Джонатан Харкер. К сожалению, он оказался настолько бестолковым юношей, да ещё и чрезмерно любопытным, не склонным хранить чужие тайны, что Основателю ничего не оставалась, как удерживать его у себя в замке — в противном случае, он мог бы растрезвонить всему миру о секретах Основателя. Таким образом, посадив юнца под арест, Основатель принялся самостоятельно планировать свое путешествие в Лондон. Надо сказать, что арест этот был довольно приятный — ведь из чувства гостеприимства и, согласно древней традиции, Основатель позволил гостю разделить с ним прелести трех своих прекрасных невест. К несчастью, поступившись благородством и хорошим к нему отношением Основателя, молокосос сбежал из замка и, более того, забыв об оказанном ему теплом приеме, спутался с шайкой бандитов и террористов из группировки «Золотая заря». И вот, когда Основатель поехал в Лондон, чтобы осуществить свою сокровенную мечту, его уже поджидали там бандиты и головорезы из «Зари». Надо сказать, что возглавлял тогда эту террористическую организацию некий бесталанный писака Брэм Стокер. Пока Основатель мирно наслаждался видами Лондона, ходил по музеям и картинным галереям, за каждым его шагом следили боевики из «Золотой Зари». Они неотступно следовали за ним и даже имели наглость подглядывать за его романтическими свиданиями с местными девушками. (А надо сказать, что Основатель всегда умел галантно обращаться с дамами и был ими за это любим). Но всё, даже самое хорошее, когда-нибудь заканчивается. Основатель попрощался с Туманным Альбионом и на корабле, также как он прибыл в Англию, отправился обратно, в свой замок. Тем временем, террористы из «Золотой Зари» решили организовать на него покушение. Высадившись в Варне, Основателя повезли в специальном походном гробу его преданные слуги, цыгане. Узнав о маршруте движения Основателя, боевики «Зари» устроили засаду и перебили всех храбро сражавшихся цыган, которые до последнего охраняли своего господина и благодетеля. Находясь в состоянии коматозного дневного сна, Основатель не мог оказать серьезного сопротивления террористам «Зари». Он пал, пронзённый осиновыми колами, уйдя в вечность в сиянии собственной славы! Но род его не пересёкся! Брэм Стокер и его боевики не знали, что несколько сынов и дочерей Основателя, который жили с ним и его невестами в замке, уехали ко времени прибытия туда Джонатана Харкера. Также как Основатель желал посетить Лондон, их сокровенной мечтой было увидеть далекую, заснеженную и мглистую Россию. Им понравился постоянный холод и мрачный сумрак зимой, которые казались им идеальными условиями для тёмной вампирской жизни. Кроме того, им приглянулось и бесправие местного населения, забитого и покорного любому достаточно жестокому хозяину. Они поняли, что могут стать здесь королями бессловесных и нищих крестьянских и холопских толп. Им совсем не хотелось уезжать в Трансильванию. И действительно, возвращение не сулило ничего хорошего. Ведь враги сожгли родную хату: они вернулись на пепелище, потому что оборзевшие боевики Стокера не только подвергли мученической смерти Основателя и его невест, но и полностью сожгли и разрушили произведение искусства — его величественный замок на скале. На месте убийства Основателя и его жён тринадцать его сынов и дочерей поклялись уничтожить «Золотую зарю» и полевого командира террористов Брэма Стокера. Но им нельзя было действовать в открытую: ведь боевики не знали о детях Основателя, они думали, что полностью извели вампирскую расу. Нужно было таиться, не обнаруживать себя и в то же время наносить быстрые и точные удары. Через несколько лет после гибели Основателя то в одном, то в другом уголке Европы стали происходить трагические случайности с членами «Золотой зари». Один из боевиков поперхнулся за обедом и так и не смог откашляться, другой напившись упал с лестницы в отеле, где снимал номер, третий был убит на улице бандой грабителей. Важно то, что сынам и дочерям Основателя не нужна была кровь сектантов из «Золотой зари», им нужна была месть, гибель этих врагов вампирской расы. Лидер террористов Брэм Стокер поначалу не о чём не подозревал. Его мыслительные способности вообще были не на самом высоком уровне. Но когда за два года больше половины членов «Зари» либо таинственно пропали, либо умерли при странных обстоятельствах, Стокер не на шутку обеспокоился. Он пытался собрать членов «Зари», расследовать имеющиеся случаи, даже собрать из оставшихся боевиков поисковые и охранные отряды, но всё тщетно: сыны и дочери Основателя действовали так методически и успешно, что скоро у Стокера не осталось сторонников: все, кроме него, члены «Золотой зари» оказались убиты. Стокер не на шутку всполошился и затворился в своем Лондонском доме, трясясь от предчувствий. Но умереть ему предстояло только через долгих 13 лет. Именно столько лет, каждый по году, отвели сыны и дочери Основателя для жизни Стокера в страхе. Они хотели, чтобы он помучился, чтобы просыпался каждый день в холодном поту и спал только при включенном ночнике. Иногда они проникали к нему в дом и оставляли различные знаки для него, чтобы усилить его паранойю. Мстители старательно культивировали её, пока она не превратилось в настоящее безумие, в одержимость. Итак, Стокер продолжал жить, но платить по счетам перед Основателям и его наследниками.
(на пленке седой носферату сделал многозначительную паузу, потом снова продолжал, на этот раз с гневом в голосе)
— Я ещё не упомянул, что не успела ещё тёмная кровь погибшего героя остыть, как Стокер, едва ли не лопаясь от самодовольства и хвастовства, написал книгу «Дракула», в которой, надо сказать, довольно много правды, но только извращенной, вывернутой наизнанку. В дальнейшем многие творческие люди подхватили эту тему и развили её. Они конечно же не догадывались, что вся история никакая не сказка и не выдумка, и что Брэм Стокер писал документальный роман, скрыв лишь собственную скандальную личность под псевдонимом Ван Хельсинг и сильно приукрасив события. Конечно же, эта книга опорочила память Основателя и нанесла огромный и непоправимый ущерб нашей репутации. Что ж, Стокер сполна заплатил и за это! Тринадцать лет пытки не прошли для него даром: он так и не завёл нормальную семью и не был счастлив в браке, так и не написал ни одной известной книги, кроме сего лживого документального романа. Через тринадцать лет культивирования его безумия и страха, наследники Основателя смилостивились над ним: в конце концов, мы, вампиры, милосердные существа! Одна из дочерей Основателя пришла к постаревшему и опустившемуся Стокеру, откровенно ему всё рассказала и предложила яд в качестве дара. Бедняга с готовностью принял его. В газетах написали, что его разбил паралич. Так и есть, но паралич был следствием медленного, но действенного яда, который невозможно было обнаружить при вскрытии. Так, умер враг рода вампирского! Но его ядовитая книга осталась и даже стала популярным чтивом среди глупых людей…
К сожалению, ко времени выхода книги наша колония в России была слишком мала и слаба. У нас ещё не было чёткой организации и пиар-служб. В наше время она бы даже не вышла в печать. Но в конце концов, люди были уверены, что всё это выдумка, поэтому не представляли для нас большой опасности. Мы решили просто временно не обращать внимания на карикатурные произведения о нас. Так и дальше, почти весь XX век все вампиры, в том числе Основатель, изображались страшными монстрами (что наверное, с точки зрения людей, должно соответствовать истине, как волк предстаёт чудовищем для ягнёнка). Фильмы «Дракула» и «Носферату» 1921 г., затем фильмы с похожими названиями 1931, 1953, 1958, 1965, 1979, 1980 гг. Я не буду на них тщательно останавливаться, так как они в основном копируют текст пресловутого Брэма Стокера, но главное, в определенный момент клеветнические измышления людей о вампирах в конце концов нам надоели. И тогда наступило то, что сейчас называется Великая реабилитация. Для нас этот период можно сравнить с эпохой Ренессанса у людей. Великая реабилитация датируется где-то 2000 годом, но у неё был и предшествующий, подготовительный период. Мы решили радикально улучшить образ вампира в людской культуре и принялись за дело! Наша задача была предать ему необходимую героичность и триумфальность! Основателя нужно было наконец реабилитировать, чтобы не только мы, но и покоренные люди смогли воздать ему по заслугам! Он погиб, но дело его живет!
Конечно, же те отрицательные ассоциации, с которыми образ Основателя связывался у людей не могли быть сразу же вычищены из их памяти. Мы бессмертные и всемогущие существа, но всё-таки не до такой же степени! По началу, задача наших пиар-менеджеров состояла в том, чтобы сделать наш образ нейтральным, а потом уже превратить его в положительный, достойный уважения и даже поклонения. Где-то с начала нулевых пиар-служба нашего Департамента коммуникаций заработала на полную катушку.
Уже в фильме «Дракула Брэма Стокера» 1992 г. Форда Копполы Основатель представлен не как чудовище, но патриот своей страны, борец с турецкими захватчиками и романтическая любящая личность. Нам пришлось незначительно скорректировать текст Стокера так, чтобы Основатель умер на руках своей любимой Мины после покушения на него боевиков из «Золотой зари». Да, в этом фильме он по-прежнему чудовище, и всё-таки многие човеки после просмотра этого фильма стали испытывать к нему чувство сострадания и даже сочувствия. Нам, собственно говоря, этого только и было нужно.
К съемкам в фильме «Интервью с вампиром» нам пришлось привлечь почти всех известных современных звёзд, Тома Круза, Брэда Пита и Антонио Бандераса, чтобы изобразить наше сообщество не просто чудовищами, но страстными и эмоциональными монстрами, жаждущими любви и уважения! Этот фильм в нашем сообществе один из самых любимых. 90-е годы вообще были т.н. предребиалитационным периодом. Тут, мы старались вызвать у людей к нашей расе нейтральное отношение. К сожалению, очень подвёл Тарантино. Он заявлял свой фильм «От заката до рассвета», как остросюжетный, криминальный триллер, наши цензоры поленились и прочитали только первую часть сценария, при этом в первой половине сценария, он вполне следовал своей идее, но во второй части, как раз не прочитанной нами, вдруг добавил сюжет о вампирах, да ещё в каком свете он нас выставил! Возмутительно! Надо было его, конечно, убить, но жалко, такой он талантливый… Даже среди нас есть полно его поклонников. Ограничились тем, что внушили ему мысль больше никогда ничего не снимать о нас.
Конечно же, мы стали думать, как же развернуть образ «кровожадного» вампира, как говорится, к потребителю передом, а к лесу задом. Ведь в головах обывателей вампир — это тот, кто обращается в летучую мышь, пьёт кровь людей, нападает на них в темных углах! И тогда нам пришла в голову гениальная мысль. А почему бы не превратить для людей «монстра» в супергероя? И тогда появился Бэтмен. Да, вам кажется, что в современных фильмах он мало схож с Основателем, но ведь изменения происходили постепенно! Нам удалось потихоньку трансформировать образ кровососущего летающего существа, каким Основателя тогда представляли люди, в спасителя обездоленных, защитника слабых, борца с преступностью и коррупцией. Если вы думаете, что это было просто, попробуйте на досуге переделать Гитлера в положительного персонажа какой-нибудь истории, готов поспорить у вас этого не получится! Чтобы убедиться в медленной трансформации образа «человека-летучей мыши», достаточно пересмотреть фильм Т. Бёртона от 1990 года. В начале фильма мы видим двух бандитов, которые ведут следующий диалог. (Носферату стал читать реплики по-английски с хорошим произношением, ничуть не задумываясь над тем, что кто-то может не знать английского):
— Johnny Gobs got ripped and took a walk off a roof. No big loss.
— I heard the Bat got him.
— The Bat? Oh, man, give me a break, will you.
— Five stories. Straight down. There wasn’t no blood in the body.
Затем репортёр расспрашивает полицейского о таинственном мстителе:
— Every punk in this city is scared stiff. Do you know what they say? They say he can’t be killed. They say he drinks blood.
Итак, мы рассказали обывателю о том, что Бэтмен пил кровь преступников. То есть был вампиром, тем самым кровососущим монстром, которых они обычно так боятся! Но! И это очень важно! Потом мы искусно это маскируем, замыливаем… Сам факт непримиримой борьбы гордого одиночки с бандитизмом и коррупцией в вымышленном городе Готем затмевает любые её детали, причём даже такие нетривиальные, как кровососание. Мы как будто говорим обывателю: да, пил кровь, ну и что? Зато он ведь был настоящей «жёсткой рукой», мочил бандитов и коррупционеров направо и налево! Подумайте, сколько хорошего он сделал для вас! И что самое интересное, это сработало! Люди, как настоящие човеки, купились на этот несложный прием, а Бэтмен стал одним из самых любимых героев людской массовой культуры.
В 2000 г. выходит новый фильм об Основателе, который называется «Тёмный принц, настоящая история Дракулы». По сравнению с фильмом
Ф. Копполы тут мы решили перевернуть все представления людей об Основателе. Что понимает средний обыватель после просмотра этого фильма? Что Основатель был настоящим патриотом, мужественно защищающего восточноевропейский страны от турок! Он был храбрым воином, жёстким, но справедливым менеджером и искусным дипломатом (например, можно отметить замечательную сцену, когда Основатель приказывает прибить гвоздями тюрбаны турецких послов к их головам, потому что они отказались снимать свои головные уборы перед чужим христианским правителем). Также в фильме источником клеветы на Основателя показана его жена, страдающая шизофренией. Именно она в своём безумии распространяла дичайшие слухи о его якобы «чрезмерной» жестокости. Кроме того, в окружении Основателя оказывается полно предателей — это и местные трансильванские бояре и представители духовенства и даже родной брат Раду. В итоге, гуманный и милостивый Основатель становится жертвой коварной и вероломной шайки убийц. Несмотря на то, что многие события, показанные в этом фильме, не соответствуют действительности, образ Основателя в нем раскрыт очень хорошо, и, благодаря нашим стараниям, только в положительном ключе. Это наша главная заслуга: отныне Основатель будет представать на экране именно таким — протагонистом, героем с большой буквы, окруженном врагами и предателями!
Но настоящим прорывом для нас стала серия «Сумерки», как книги, так и фильмы. Тут мы работали уже не над увековечиванием памяти Основателя, а над улучшением имиджа некоего собирательного вампира. В «Сумерках» семья Каллины — образцовая вампирская семья, руководствующаяся не желанием насытиться человеческой кровью («Люди — это жратва!» — раздались выкрики из зала) — но соображениями высшего порядка. Вампиры, согласно фабуле этой серии, являются высокоморальными и гуманными существами, питающимися исключительно соками животных (смех в зале). А глава семейства Карлайл — просто образец добродетели, он не только преодолел свою вампирскую сущность, но даже стал доктором и помогает людям! (снова смех в зале, на этот раз ещё более громкий). Можно ли поверить в подобную чушь?! Вампир, каждый день, видящий людскую кровь, удерживается от того, чтобы её попробовать! (хохот в зале). А Эдвард Каллен — это же теперь просто мечта современных девочек пубертатного возраста! Какой милашка! Теперь если такая впечатлительная девушка увидит вампира, то, глядишь, сама подставит ему шейку. Ха-ха! Как же хорошо работает оболванивание човеков! Наши оперативники из ДСК особенно благодарны «Сумеркам», ведь теперь девушки-жертвы почти перестали сопротивляться во время Сбора крови! (хохот басом в зале).
Придётся признаться, что в «Сумерках» образ вампира стал даже лучше, чем есть на самом деле! Непонятно только, как човеки могут верить в то, что домохозяйка и многодетная мать Стефани Майер могла в одиночку написать столько объемных книг и сценариев! Конечно же, под её именем писал целый литературный отдел, специально выделенный из Департамента коммуникаций. Стефани Майер — не более реальный автор, чем Козьма Прутков. Но люди — выдающиеся тупицы и човеки: они отказываются видеть очевидные вещи, даже когда они происходят у них под носом. И книга и фильм 2008 года имели огромный успех, а потом превратились в серию, которая была поставлена на поток.
Следующий рассматриваемый нами фильм — «Дракула» 2014 года. Основатель снова предстает патриотом, верным сыном своей страны, спасающего её от турецких полчищ и лично противостоящего султану в бою один на один. На этот раз мы вводим новый элемент для човеков — групповое превращение последователей Основателя в вампиров т.е. мы частично сообщаем им об истинном положении вещей. В этом фильме Основатель настоящий герой и утрачивает все черты «чудовища», которого буквально на коленке слепил когда-то из обрывков реальных фактов поганец Брэм Стокер. Надо отметить, что Стокеру действительно выгодно было демонизировать Основателя до крайней степени, чтобы преувеличить собственную победу над ним, ведь, как и было сказано выше, себя он изобразил в виде профессора Ван Хельсинга. После этого фильма мы впервые стали замерять рейтинг нашей одобряемости среди людей.
Идём далее, сериал «Настоящая кровь», по-английски True Blood. Здесь главный герой — вампир Джон, с которым, естественно, у главной героини закручивается бурный роман. Этот Джон — положительный во всех отношениях парень, аристократ и ветеран гражданской войны. Подобно Эдварду Каллену, он постоянно спасает туповатую героиню от всех напастей — маньяков, других вампиров, оборотней — ну просто рыцарь по уровню благородства! Несмотря на то, что наши сценаристы постарались пустить побольше пыли в глаза човеков и неверно описали в этом сериале наши обычаи, тем не менее, результат был достигнут — по данным наших статистических исследований, наш рейтинг среди людей вырос ещё больше. Он не только остался положительным, но ещё и немного прибавился — 67% людей стало говорить, что скорее положительно отнеслись бы к вампирам, если бы они существовали. Заметьте, что мы стараемся воздействовать на сознание людей, а не на их тела, используем дисциплинарную власть, а не суверенную, как сказал бы Мишель Фуко.
Правда, иногда приходится воздействовать на людскую культуру не только через нашу пропаганду и пиар-службы, но и прямыми запретами. Например, никого из людей не смущает, что русскую рэп-группу IC3PEAK стали так усиленно преследовать и отменять уже анонсированные концерты после того, как они сняли клип «Смерти больше нет» с сатирическим изображением вампиров? До этого они столько клипов снимали, и никто их не трогал, а после этого видео, и пошло и поехало…Но…люди — безмозглые човеки…
Итак, подводя итоги, хочу отметить, что наш Департамент коммуникаций работает по высшему разряду. Многие книги и фильмы про вампиров сделаны просто великолепно и создаёт среди широких масс людского населения отчётливо положительной образ вампира.
Тем не менее, проколы тоже случаются. Имеются отдельные случаи, когда вампиров до сих пор показывают кровожадными созданиями, только и думающими о крови людей (выкрики из зала «Люди — это жратва!»)
К счастью, люди настолько наивны, что вечно не видят очевидной связи между такими элементарными вещами… Итак, друзья, моя лекция подошла к концу. Счастья вам и удачи!
(аплодисменты и одобрительный стук по деревянным столам аудитории, лектор довольный спускается с трибуны)
Приложение 2
Лекция в ДК о Завесе
— Ну что же, начнём! — сказал молодой лектор-вампир, и я включил диктофон на телефоне. — Как известно, мы, вампиры, лишь небольшая, но просвещённая группа, нас совсем мало, а под нами — безбрежное людское множество. Нас можно сравнить с волками, а людей с овцами, но в таком случае мы, хоть и хищники, но капля в море овец. Если бы ни Завеса, если бы люди знали истину, то нас бы несмотря на все наши суперспособности разорвали бы, а вернее затоптали, как овцы затоптали бы волков, зная, что те на них охотятся. Итак, наша задача — поддерживать Завесу — то есть невидимую информационную стену, отделяющую нас от людей, неощущаемые ими кандалы, которые сковывают их по рукам и ногам и отвращают от активных действий, от сопротивления нам, их врагам, с которыми, казалось бы, им нужно было бороться всеми возможными способами. Уверен, что если бы не мы, то какое-нибудь другое сверх-меньшинство, какие-нибудь более одарённые по сравнению со всеми остальными люди или ещё кто, установили бы господство над этими толпами баранов. Контроль над информацией — это всё в нашем мире! А людей можно убедить в чём угодно! Если бы у меня было всего две недели, я спокойно мог бы заверить людей в том, что мир управляется рептилоидами, что им, людям, постоянно грозит опасность быть захваченными рептилоидами, или же, например, что Иосиф Виссарионович Сталин был рептилоидом. Контролируя информацию, можно убедить людей в чём угодно. Пропаганда и пиар — всё, истина и честность — ничто.
Итак, здесь, у нас, в нашем Департаменте вампирских коммуникаций, вы сможете обучиться всем методам манипулирования информацией и ее сокрытия, с помощью которых поддерживается целостность Завесы. Через Завесу не должна проникнуть ни одна информационная капля об истинном положении вещей: то есть о том, что они — рабы, а мы — господа. И прежде всего, наша задача — не допустить какое-либо упоминаний о нас в официальных СМИ.
Молодой лектор в очках с красным ободом на секунду прервался, чтобы смочить горло водой из пластиковой бутылки с чуть красноватой жидкостью.
— Как же это достигается? Всё очень просто! Все газеты в России присылают нам свои статьи на предварительный просмотр, а интернет-ресурсы соответственно — новости, которые они собираются опубликовать. Но, к сожалению, и тут не обходится без эксцессов: журналисты то и дело по ротозейству, а иногда из жажды дешёвых сенсаций пытаются что-нибудь напечатать о нас. Вот, пожалуйста, читайте, только что появилось на сайте ТАСС:
«Московские библиотеки пересмотрят списки закупаемых книг. Об этом сообщил руководитель столичного департамента культуры Александр Кульбитский, передает ТАСС.
По его словам, из списков, в частности, будут исключены романы «50 оттенков серого» Эрики Леонард Джеймс и «Голый завтрак» Уильяма Берроуза. Кроме того, к «сомнительной» литературе были отнесены такие пособия, как «Не замужем: секс, любовь и семья за пределами брака», а также книги о вампирах и некоторые любовные романы».
— Итак, — продолжал молодой лектор, — внимательно рассмотрим эту новость. Действительно, по указанию от нашей Госкорпорации, во всех московских библиотеках убирают с полок и из списков на закупку любую литературу о нас, вампирах. Все остальные книги, естественно «запрещаются» просто для вида, чтобы никто из човеков не подумал вдруг, что изымаются специально книги о вампирах. Людские журналисты упомянули нас вскользь — «а также книги о вампирах и некоторые любовные романы» — из-за упоминания других книг, никто не заметит, что убираются произведения о вампирах! Или вот ещё пример из лекции одного эксперта, опубликованной в Интернете:
«Общественная функция среднего класса — поддержание социальной стабильности: средний класс боится потерять то, что заработано тяжелым трудом…С другой стороны, в своей постоянной деятельности они сталкиваются с представителями элиты, для них это не «кровожадные вампиры», они понимают и их. То есть средний класс выступает как группа-медиатор, которая обеспечивает понимание низшими слоями мира большой политики, больших финансов…
— Итак, — объяснил лектор. — В первоначальной версии, его фраза «кровожадные вампиры» была без кавычек и отрицания «не». Стоит ли говорить о том, что пришлось приложить нам к этому тексту, так сказать, руку? Или вот ещё пример: в телеграм-каналах появилась новость:
«Арестованного экс-министра Михаила Абызова подозревают в связях с таинственном ОПГ с говорящим названием «Вампиры».
— Что неправильно в этой новости? Телеграммеры, как обычно услышали звон, да не знают, где он. Мы действительно гламурировали Абызова, и он какое-то время работал на нас, но, как говорится, втёмную. Да, он работал на вампиров, но не на ОПГ, а на нашу Госкорпорацию. Что нам теперь предстоит сделать? Из Телеги, к сожалению, эту новость не вытравишь, мы пока ещё не взяли его полностью под контроль, но, естественно, работаем над этим, и рано или поздно нам это удастся.
— А что будет, — решился я задать вопрос, — Если кто-нибудь всё-таки узнает о нас, вампирах, и опубликует инфу об этом в Интернете?
— Естественно мы попытаемся сразу же удалить её! — заявил молодой вампир в красных очках.
— А если не получится? — настаивал я. — Ведь не получается же полностью вычистить «Телеграм». Что если информация о вампирах будет расползаться по медиа-ресурсам стремительнее, чем эпидемия гриппа?
— Тогда наши программы засекут это, будет подан специальный тревожный сигнал, и тогда…тогда мы разом и полностью отключим Интернет в России!
— Разве это возможно? — изумился я. — Разве можно полностью отключить Интернет?
— Мы же вампиры, а значит намного умнее людей. Конечно же мы предусмотрели и такую возможность. И сейчас в случае распространения по-настоящему опасной для нас информации, мы очень быстро это сделаем. Вот смотрите, — сотрудник Департамента коммуникаций молча кивнул в сторону маленькой чёрной панели рядом с трибуной. — Это макет нашего пульта управления для отключения Интернета.
Я глянул туда и увидел на черной панели красную кнопку с надписью «За Основателя! Полное отключение».
— А глобальный Интернет разве не пострадает? — спросил кто-то из зала.
— Пострадает, конечно же. Много трафика проходит непосредственно через Россию, ведь страна, в которой мы сейчас находимся, — это значительный интернет-хаб. Интернет-сигнал пойдёт не по самым оптимальным маршрутам, а значит будет большая нагрузка на оборудование за границей. Поначалу в глобальной сети тоже будут перебои, но потом всё это постепенно отладится.
— А в мире разве не поймут тогда, что вампиры в России отключили Интернет и не примут меры? — спросил я. Сегодня я сам дивился своему любопытству.
— Ну, даже если поймут, что к этому причастны мы, то что? Неужели мы не найдём способа убедить их в обратном, унять их беспокойство, а самых буйных нейтрализовать? Вон, в Америка в 60-е годы однажды «дикие» вампиры целый город захватили, и федеральное правительство США даже не чухнулось. Слухи об этом дошли до Стивена Кинга, и он написал свой известный роман. А тут всего-то Россию захватили вампиры! Да всему остальному миру будет на это начхать! Разве есть им дело до Ледяной пустыни в центре Евразии? Особенно американцам и европейцам? Наоборот, скажут спасибо, за то, что порядок здесь поддерживаем хоть какой-то, а то бы снова какая-нибудь Золотая Орда возродилось, и всё бы погрузилось в хаос!