Багровые сны

 

Сны— это вам не шутки, а повторяющиеся сны— тем более.

Она жила жизнью обычной девчонки, училась в колледже, у нее были цели, любимый дом и родной человек. Но на сны все-таки нужно обращать внимание, особенно когда они несут в себе мало хорошего. Можно ли было вообразить, что они могут воплотиться в жизнь непредсказуемым ураганом? Что большая любовь превратится в такой же большой кошмар, что земля может уйти из-под ног и неизвестно, что подготовит завтрашний день… и наступит ли он вообще.

 

От Автора:

Мои романы особенны тем, что я много внимания уделяю психологии героев, глубоко раскрываю их внутренний мир, взаимоотношения с другими людьми и мировоззрение. Мои герои — это не супермены и супервумены, как обычно принято в книгах подобных жанров. Они— простые люди, со своими тараканами, слабостями, вкусами и недостатками характера.

 

 

1

 

 

Все пространство, которое оказалось доступно взгляду, накрыло темными тучами… или это просто сгущались сумерки? Я не могла точно понять, так как внимание занимало совсем другое: огромная красная планета. Она вошла в атмосферу Земли и до нее, кажется, было рукой подать. Планета заняла часть от нашей атмосферы и имела настолько гигантские размеры, что мне стало как-то тесно, да и воздуха перестало хватать, прибавить сюда еще летнюю пору. Я стояла не шевелясь и не дыша, вглядываясь в красную планету до рези в глазах, пока она медленно плыла ко мне, старалась разглядеть есть ли на ней жизнь.

Некоторые люди со мной также стояли и смотрели, но менее заинтересованно, чем я. Планета все приближалась… кровавого оттенка, таинственная и страшная, но манящая. Мне так хотелось узнать, есть ли на ней кто-то!

И оп, я слышу голоса. Неизвестный язык. Кто-то говорит со мной и… я знаю его! Понимаю, что мне говорят. Но вот люди рядом со мной, не видят ничего и не слышат другой речи. Я огляделась по сторонам, с удивлением понимая, что только мне одной удается видеть людей на красной планете, слышать и понимать их речь.

Ох, как же душно-то. Душно и темно. Я все продолжаю разглядывать поверхность планеты, насколько хватает зоркости моих глаз. И стараюсь услышать, что мне говорят, для чего приходится сильно концентрироваться…

 

Глаза мои неожиданно открылись. Я оказалась в постели, тяжело дыша. От напряжения все тело одеревенело, спина покрылась потом, увлажнив простыни. Мне потребовалось пару минут, чтоб прийти в себя и скинуть остатки тяжелого сна. За окном уже давно рассвело. На кухне гремела посуда. Значит, мама находилась дома. Не сразу я различила приглушенное мурчание возле себя. Повернув в ту сторону голову, я уперлась носом в нежную оранжевую шерстку Лиса. Кот двинулся и повернул ко мне свою хитрую рыжую мордаху, блаженно жмуря глаза.

— Привет, дружище. Ты моя наглая рыжая морда-а, да? — произнесла я, потрепав нежно кота за ухо. — Ох, опять эти сны… вот что они значат, ты не знаешь? А почему ты не знаешь? Быстро знай!

Я оставила кота в покое и уставилась в потолок, решив проанализировать сон. Когда все это началось? Полгода назад примерно. Уже полгода мне снятся сны с примерно одинаковым сюжетом, а ничего не происходит…

Значит, либо меня клинит и я слишком много думаю о красной планете Нибиру (на эту тему уже в интернете разговоры идут направо и налево), которая якобы приближается к Земле, либо… другого объяснения обнаружить не удавалось.

Вначале во снах она висела далеко, просто небольшой красный отпечаток рядом с Луной. Потом с течением времени в моих снах она становилась все ближе и ближе. Сначала мне было страшно, потом любопытно, а потом… как сейчас, когда уже она вошла в атмосферу и буквально нависала над всем живым на Земле, меня обуревал жуткий интерес, вызванный ее таинственностью. Причем каждый раз я оказывалась только одна, кто ею действительно интересовался. Люди вокруг меня ее либо не видели, либо едва бросали на нее взгляд. А последние несколько недель в своих снах я старалась понять и запомнить фразы пришельцев, и каждый раз в такие моменты меня выкидывало из сна.

 

«Так, ладно, хватит с меня… так и с ума недолго сойти» — решительно произнесла я и вскочила с постели. Надо будет как-нибудь навестить знакомого психолога — Элен Циммер. Когда-то я ходила на ее семинар по трактовке снов, там мы и познакомились. Мы заинтересовались друг другом, так как она единственная, кто, на мой взгляд, имел довольно широкий подход к трактовке снов, а я заинтересовала ее своими снами и небольшими особенностями, которые проявляла относительно них. А именно иногда мне удавалось их контролировать (даже сама не понимала как так выходит) и вмешиваться в сюжет сна, строя там все по своему сценарию. Ничего хорошего из этого, кстати, не выходило. Иногда меня посещали вещие сны. Элен тут же оказывалась в курсе всего. Также ее удивляло насколько точно я описывала вещи, неподвластные обычному человеку: телекинез, левитация, телепатия и так далее.

От нее я узнала, почему лучше не вмешиваться в сюжет сна и чем опасны осознанные сновидения. Снами можно было, конечно, научиться владеть в совершенстве, тогда опасность резко уменьшилась бы, но мне не хотелось тратить на это время, в общем-то, как и на их трактовку, поэтому я предпочитала ходить к Элен и доверяться ее знаниям на этот счет. Касательно сверхъестественных способностей из снов, тут она иногда проводила со мной эксперименты, стараясь выяснить откуда у меня эти «умения».

— Ты проснулась? — послышался тихий голос мамы за спиной. Я вздрогнула, осознав только сейчас, что каким-то образом очутилась у окна и слепо созерцала пустоту за ним. Мама подошла ко мне и, обняв, чмокнула в щеку. — Уже одиннадцатый час. Ты на тренировку не поедешь?

— Нет. У меня клуб сегодня ночью. Не хочу выдохнуться раньше времени.

Мама нахмурилась и отступила в сторону. Я знала, что она не особо одобряет мое увлечение по пятничным или, а иногда и «и», субботним ночам. Я танцевала гоу-гоу в клубе с другими девочками.

Мне нравилась такая ночная активность, я обожала танцевать, а еще мне нравилось заводить людей в клубе, когда все смотрят на тебя, вместо того чтобы отдаться битам диджейских миксов. А еще мне нужно было куда-то девать свой избыток энергии. С детства я была с шилом в одном месте и довольно боевая. Поэтому, чтобы умерить мой пыл, родители решили отдать меня в спортивную школу. Так я оказалась в секции спортивной гимнастики колледжа.

— Ты такси домой возьмешь или тебя Макс проводит? Прошу, не ходи только одна.

— Посмотрим, не переживай, мам.

Я нетерпеливо двинулась с места, обогнув маму, направилась в ванную. Мне нужно было тем не менее появиться в колледже на теоретическую часть занятий. Посидеть пару часиков на попе и поплевать в потолок — это мне не составило бы никаких трудов. Тем более предметы сегодня ожидались «спокойные»: история физической культуры и спорта, философия и иностранный.

На кухне я провела около часа, уплетая мамины оладьи, активно поливая их джемом.

На улице приятно грело солнце. Как же я любила лето! Домой меня было не загнать. Я старалась делать все возможное, чтоб проводить побольше времени на свежем воздухе. И даже сейчас, уставившись в окно, уже всеми мыслями давно пребывала на улице и подставляла лицо под солнечные лучи.

— Ты сегодня домой явишься или сразу в клуб? — услышала я вопрос. Мама словно прочла мои мысли.

— Не знаю даже… забегу к вечеру, если Макс никуда не позовет.

Я поднялась из-за стола и направилась к выходу, прихватив свою большую спортивную сумку. Тут в голове моей снова всплыли отрывки из сна. «Так, надо будет забежать к Циммер как-нибудь» — пробубнила я себе под нос.

 

В колледже уже давно шли занятия. Я пропустила утреннюю тренировку, так как вполне основательно считала, что могу себе позволить такую роскошь, и думала сослаться, как обычно, на…

— Кински! Принцесса явилась на бал?!— гаркнул мужской недовольный голос позади меня, пока я спешным шагом целенаправленно направлялась к кабинету истории, так как и сюда уже тоже опаздывала — Кински! А ну, стоять! Какого черта тебя не было на утренней тренировке?!

Это оказался мой тренер. Строгий… очень строгий, но справедливый дядечка. Он выжимал из своих учеников все соки, и, согласно его угрозам, каждый из нас должен был быть уже давно скручен в бараний рог, переехан асфальтоукладочным катком и тому подобное.

Я постаралась нацепить на себя виновато-сонный вид и пробубнила:

— Я проспала, мистер Стивенсон, прошу прощения.

— А будильник не помог?!

— Не услышала…

— Значит, ставь себе десять будильников! Ты думаешь, если у тебя хорошие результаты, значит можно поспать подольше? Будешь так себя вести, я исключу тебя из состава сборной, и мне наплевать на мнение комиссии! Соревнования уже через пять месяцев. Мне нужно твое полнейшее повиновение! Я не потерплю нарушения моих правил… исключу тебя не только из состава сборной, но и из колледжа…

Последнюю фразу он уже красноречиво шипел мне в лицо, обжигая кожу горячим дыханием. Я еще раз извинилась перед ним, немного напрягшись, и пообещала, что такого больше не повторится. А в мыслях точно знала, что стоит только еще раз показать ему свой идеально подготовленный номер, он тут же растает и поймет: из состава сборной ему меня исключать совсем невыгодно. Только я отделалась от тренера, как тут же уперлась взглядом в Макса. Он вышел из кабинета и теперь смотрел на меня, растянувшись в улыбке.

«Только тебя сейчас не хватало» — нахмурилась я.

— Привет, красавица? Сладко спалось, да? — саркастично осведомился он, подмигнув мне. — Сны о воздушных замках и прекрасных рыцарях?

— Ой, отстань.

Я попыталась пролезть мимо него в аудиторию, но он загородил проход. Пришлось поднять на него преувеличенно усталый взор, и в очередной раз поймать себя на мысли, что хоть парень он и хороший, серьезный, но мне в нем что-то да не по вкусу.

— Тебя проводить сегодня?

Мне пришлось призадуматься. С одной стороны, в одиночку до дома идти было боязно, с другой — мне надоедало его частое присутствие в моем поле зрения.

— Посмотрим, скорее всего, такси возьму. Спасибо, Макс, ты такой милый.

Я отстранила его и вошла в аудиторию.

Время тянулось нескончаемо долго. Я скользнула взором по своим одногруппникам, подумав, что и им тоже безмерно скучно. И тут почувствовала, как спину что-то жжет. Обернувшись, я уткнулась в веселое лицо Кевина. Странный парнишка с нашего курса, постоянно твердящий о воинах света, эре Водолея, седьмом луче света и прочей эзотерической фигне. Его едва ли кто-то слушал в группе… ну, кроме меня. Не то чтобы меня это интересовало, но пара общих точек соприкосновения у нас имелось. Как, например, эта.

— Давай не сейчас. Я только что получила взбучку от тренера. Не смогу успокоиться быстро. Не до этого.

— Да ладно, на тебя это не похоже. Хватит отмазываться, садись ко мне. Поиграем.

Я вздохнула. И перебралась за парту Кевина. С ним никогда никто не садился. Девочки считали его уродливым и отталкивающим, с его длинным носом, редкими волосами и пальцами странной формы, поэтому ему не оставалось ничего другого, как стать отличником. Из-за последнего факта ребята его тоже недолюбливали, так как он редко давал им списать. И всякий раз, когда мы общались, на меня в группе смотрели с непониманием и как-то косо, опасаясь, видимо, за мое здравомыслие. Кевин весь светился от счастья, каждый раз готовый растаять от того, что его почтила своим вниманием красивая девушка. А во взгляде Макса постоянно читалась смесь из негодования, ревности и презрения. Что до меня, то мне было все равно.

Он потер ладони друг о друга и развернул их ко мне. Я сделала то же самое. Наши ладони оказались друг напротив друга. Вскоре же между ними стал образовываться мягкий поток тепла, постепенно уплотняясь и нагреваясь. Так мы баловались с ним, передавая друг другу шарик из энергии. Он все порывался научить меня чувствовать энергетические вибрации от предметов, но я упиралась, потому что была слишком ленивая для этого. Зачем мне эти знания? Чего мне с ними делать? Поэтому наши «развлечения» ограничивались только шариком энергии.

— Чего тебе снилось сегодня?

Хитрый лис, он знал, как меня завлечь. Мне очень нравилось рассказывать свои сны и слушать о снах близких людей. Трактовала я их плохо, но в целом можно было составить мнение о происходящих в жизни человека событиях на самом деле. Очень забавно, когда тебе говорят одно, а через его сон видишь, что внутри происходит совсем другое.

— Все то же самое… Нибиру. Странно, что она так втемяшилась в голову. Вроде и не думаю о ней настолько активно. Хотя, а вдруг это вещий сон, и она правда приближается?

— Хм, а сколько она тебе уже снится?

— Полгода…

— Полгода! — воскликнул Кевин неожиданно громко, но тут же съежился и прошептал мне, — Да ты с ума сошла. Я даже не уверен существует ли она. Что-то здесь нечисто. Если хочешь, я схожу к своей знакомой, она на одной со мной волне и много видит, она скажет точно…

— Этот твой кружок бесноватых сектантов? Нет, не надо. Я не особо верю в их предсказания.

Кевин надулся на мое оскорбление, но ничего не ответил.

Зазвенел звонок. Я с трудом дождалась окончания пар. После учебы меня на ковер вызвал тренер, чтобы отсчитать еще раз медленно, с чувством, толком и расстановкой.

 

 

2

 

 

В клуб я явилась раньше обычного. Танцпол еще пустовал, но музыка гудела уже как полтора часа. Гуляки собирались ближе к полуночи. Диджей, еще один хороший знакомый, помахал мне рукой и улыбнулся. Рядом с ним неизменно можно было обнаружить Карлу. Эффектная брюнетка довольно стервозной наружности. Мы с ней не ладили первое время, когда я попала в клуб после кастинга танцовщиц. Думаю, ей не нравилось, что у нее появилась конкурентка по всем параметрам: она постоянно оглядывала с ног до головы мой клубный блестящий-секси наряд, фигурой я обделена не была. Она явно завидовала тому, что я лучше танцую и, соответственно, публика больше реагирует на мои номера. Тем не менее она имела пухлые губки и прелестные округлые формы, просто ходячий секс. Я не имела ничего этого и меня нельзя было назвать «ходячим сексом» и чему можно было завидовать неясно. Последней инстанцией ее гнева явилась моя дружба с диджеем. Она имела на него виды, а я ей, видишь ли, помешала. И все это учитывая, что наше общение с ним ограничивалось только парой-тройкой теплых фраз. Но я конфликтностью никогда не блистала, мне легче было проигнорировать человека. Поэтому ее скользкие уколы, ледяные взгляды и дурацкие усмешки возвращались к ней назад. В конце концов мы оба негласно сошлись во мнении, что лучше нам сильно не ссориться, раз уж мы в одном коллективе. Она вскоре убедилась, что ее пассия мне совершенно безразлична и почти совсем успокоилась. Мы даже стали нормально общаться. Единственное, что я никак не могла принять, это ее высокомерный гонор.

Я зашла в гримерку и вытащила свои новые туфли на высоком каблуке, подумав о том, что по-любому завистливый сканер Карлы проедется по ним в первую очередь.

Нацепив на себя короткие блестящие шорты, обтягивающий топ с декольте, из-под которого выглядывал лифчик, я принялась за макияж. Ох, как же мне нравился мой такой довольно-таки развратный образ. По улицам так ходить бы не отважилась, а вот в клубе это называлось вполне прилично «сценический костюм»… никто не смог бы обвинить меня в распущенности.

Через полчаса одна за другой появились остальные гоу-гоу герлс. В гримерке началась подготовительная очень шумная женская суматоха, которую я особо не любила, поэтому всегда старалась приходить заранее, чтобы собраться с мыслями и подготовиться. Теперь мой макияж был почти закончен. Я направилась к сцене с целью «разогреть» публику.

— Привет-привет, ты куда направилась? Не на сцену ли?

Мне преградил дорогу хозяин заведения. Между девочками мы называли его доктор Лекстер. Слишком он много мнил о себе и считал, что щелкни он только пальцами, и любая девушка тут же упадет перед ним в любовной горячке. Он пожирал их на завтрак, обед и ужин. Это в свои пятьдесят лет, обладая заплывшей жиром фигурой и вечно потной лысиной. А его масленые глазки имели только одно выражение: похоть. Я не знала, как он вел себя в повседневной жизни и знать не хотела. Сообщив ему, что иду на сцену, я устремила на него вопросительный взор.

— Карла попросила меня пустить ее первую, не против? Ты же знаешь какая она у нас вредная… У нее минут на десять разогрев. А ты, как всегда, классно выглядишь. Отвезти тебя сегодня домой, чтоб не украли, а?

При этих словах он приобнял меня, как бы в шутку. Меня всю передернуло от этого его жеста. Я аккуратно высвободилась и ответила:

— Если бы вы еще раз вызвали мне такси, была бы очень вам признательна.

 

В это время откуда ни возьмись на сцену выплыла Карла. Она выплыла туда, словно выиграла только что титул мисс Мира и свой номер начала в том же духе. Я прислонилась к стене, погрузившись в свои мысли, краем глаза различая движения силуэта Карлы по сцене. Она не видела меня, так как кулуар, где я расположилась, не освещался, кроме того, меня скрывала портьера. Минуло едва ли пять минут, как размытым фокусом зрения я уловила странное движение в мою сторону. Вынырнув из мыслей, я с удивлением увидела, как Карла направляется за кулису очень странной походкой. Неужели прошло уже десять минут? Вряд ли. Не успела я подумать о чем-то еще, как она, едва скрывшись от глаз публики, зашаталась и, испустив стон, резко двинулась вперед, а поравнявшись со мной, упала на пол. Точнее, не упала, а повалилась, словно мягкий мешок. Я хлопала глазами, открыв рот и не понимала, что происходит.

— Карла? Ты чего? Тебе плохо?

Глупый вопрос, но это первое, что приходит на ум в таких неожиданных ситуациях, как эта. Она не отвечала, но зато стонала и ее колотила дрожь. Лицо побелело, как полотно, а губы посинели. Я бросилась к ней, перепугавшись наконец как следует. Приподняла ее, пристально вгляделась в лицо.

— Что с тобой? Нужен врач?

Не то ли мой жест, не то вопрос вызвал гримасу боли на ее лице, а из глаз полились слезы. Вдруг возле меня послышалось движение.

— Бог мой, что за черт тут у вас?! Карла?! Карла, ты что?!

Это оказался босс. Он так горлопанил, что на его крик сбежались другие девочки, а их гомон собрал и остальной персонал. Кто-то распорядился вызвать скорую. Бедняжку вертели и крутили, задавая ей одни и те же вопросы. Меня отстранили в сторону, и я молча наблюдала за происходящим, погрузившись в какое-то отупение. Однако, что точно было на лицо, это ее все ухудшающееся состояние. Кожа теперь стала серого оттенка. Она начала тяжело дышать и явно перебарывала некую внутреннюю боль. По ее лицу стекали крупные капли пота. Ей делалось хуже, неужели они не видели это. Все галдели вокруг, словно несушки. Первым очнулся босс. Он выпрямился как струна и приказал девочкам идти на сцену и не мешаться. Они, постояв немного, с донельзя обеспокоенными лицами, неуверенно удалились. Сколько прошло времени? Минут пять, по-моему, а казалось целая вечность. От шума и паники вокруг начала раскалываться голова. Мое терпение лопнуло. Я начала злиться.

— Так! Хватит! Заткнитесь все уже наконец. Прекратите ее вертеть, неужели не видите, что ей только хуже от этого?! — резкий, командный тон был совсем не в моем стиле, но сейчас об этом думалось в последнюю очередь. Некоторые зеваки опешили, но другие не отреагировали.

— Да оставьте же вы ее, в конце концов! Ей нужен покой и воздух.

Я продвинулась к ней и грубо оттолкнула переживающих, в том числе и босса. Последний не ожидал такого жеста и теперь смотрел на меня открыв рот, по его лицу гуляли эмоции странного рода. Похоже, он не знал стоит ли делать выговор именно сейчас или лучше обождать.

Между тем по моей просьбе Карлу подняли и понесли в гримерку. Голос мой звучал жестко и с холодом. К вялому удивлению мне повиновались. Один парень из персонала доставил ее в нашу комнатушку и положил на канапе, туда же последовали и все остальные. Но не тут-то было. Я тут же вытолкала всех за дверь самым бесцеремонным образом, сообщив, что ей нужна тишина, и я сейчас со всем разберусь сама. С последней фразой голос мой дрогнул. А как проблему-то решать? Вообще не ясно… ну, точнее, обычно оно работало. Это работало на животных, на детях и на моей маме. Когда я накладывала на нее руки, она говорила, что чувствует тепло. А когда у меня была собака, она всегда приходила ко мне, если ей становилось плохо, и старалась устроиться всеми правдами и неправдами на моих коленях. Тогда я тоже накладывала ладони на нее и просто старалась посылать ей излечивающие импульсы. То же самое намеревалась сделать и сейчас. Мой сканирующий взгляд прошелся по больной, потом я распахнула форточку, впустив в комнатушку свежий ночной воздух, вздохнула, попросила Бога о помощи (так как не была уверена в своих силах) и подошла к ней, стараясь сохранять спокойствие. Самое главное верить, что все будет хорошо, хранить отстраненность и хладнокровие. Где-то на задворках сознания гнездилось удивление, как это все так легко послушались меня, когда рядом находится человек почти при смерти. Я же даже не врач.

— Сейчас все будет хорошо. Слышишь меня?

Каким именно образом все могло стать хорошо, я не знала, но мне нужно было это сказать. Карлу все колотили мелкие конвульсии. В принципе, ее состояние не менялось. Я же действовала машинально, как «душа просила», скажем так. Нагнав в ладони тепло, я обхватила ими голову Карлы и застыла так на время, воображением поправляя внутри нее то, что, мне казалось, требовало правки. Подержав руки пару минут, передвинула их на грудную клетку, потом снова на лоб. Совершая такие непонятные даже мне действия, я ждала, не зная чего.

Мне показалось, что тело девушки немного обмякло. Не зная, чего бы еще сделать, повинуясь первому импульсу в себе, я принялась водить рукой по ее лбу, убирая налипшие волосы, по голове, гладя ее волосы с такой нежностью и искренностью, что даже удивилась. Хотя мне действительно хотелось, чтобы ей стало полегче.

— Тшшшш, дыши глубже и спокойнее. Сейчас все будет хорошо. Тшшш, дыши. Думай о дыхании. Боль уйдет.

Так прошло около десяти минут. Конвульсии почти ушли, тело немного потеплело. Я поднялась и провела еще раз ладонями над всем ее телом и, едва закончив свой странный ритуал, услышала, как открылась дверь.

— Как дела? Врачи здесь. Будут с минуты на минуту. — произнес громко босс, сделав шаг в комнату. Я вскочила с места и направилась к нему навстречу, намереваясь выпроводить.

— Не шумите, пожалуйста, кажется, она спит. Выйдите. Ей лучше, вроде как.

Только я начала теснить его к двери, как тут же в дверном проеме показались люди в халатах, а за ними еще одни, в форме — полиция. Последние вынюхивали атмосферу на предмет возможности насилия или наркоты.

Авторитетно оттеснив меня и босса с прохода, они прошествовали к больной.

— Осторожнее! Она спит. Может, нет смысла ее будить?

— Вы кто? Врач? — осведомился один вопросительно приподняв бровь, приостановившись позади остальных.

— Нет… — стушевалась я.

— Ну так и не вмешивайтесь. Если у нее опасный для жизни приступ она может умереть. Наша задача её осмотреть до этого. Поэтому мы будем сейчас делать свою работу, а вы не мешайте нам.

В глубине души взметнулось негодование, смешанное с принятием. Когда, с одной стороны, понимаешь, что не стоит мешать компетентным лицам, с другой — видишь, что человек спит и ему уже гораздо легче.

Один из них бесцеремонно потряс Карлу за плечо и тут же приоткрыл ее веки пальцами, направив туда фонарик. Она испустила стон.

Я вздохнула и вышла из гримерки, только сейчас услышала грохот музыки, свисты и крики на танцполе. В тумане дойдя до того места, где находилась до этого, я намеревалась сделать то же, что и остальные коллеги на сцене: танцевать и веселиться. Но, глядя на все это действо со стороны, представляя, что мне сейчас нужно будет делать, поняла, что у меня пропало и желание, и настроение.

Промаявшись так еще минут двадцать, я вздохнула и решилась-таки отправиться домой. Время близилось к двум ночи. Помнится босс обещал мне такси, он часто проявлял такую доброту. Я порыскала его глазами и увидела, что его заняла полиция для дачи показаний. Макс со мной в этот вечер не пошел, зато имелись другие желающие подвезти меня до дома.

Я направилась бродить по залу и, как и ожидала, через некоторое время наткнулась на своего знакомого, клубного завсегдатая. Дик обрадовался, увидев меня, и предложил выпить. А когда бармен подал мне маргариту, то спросил все ли нормально и отчего меня не было на сцене.

— Конечно, красотка, отвезу тебя, а то еще украдут. — ответил он на мою просьбу.

— Я устала и хотела бы уехать сейчас, ничего?

Дик хихикнул и поднялся из-за барной стойки. Сообщив, что всегда в моем распоряжении. Я знала, что он ко мне неравнодушен, но вот только у него была девушка, которой он имел привычку изменять. Не хотелось стать еще одной преградой в их отношениях.

Город спал. Прохладный ночной ветерок освежал заплывшее сознание, убирая давление от громкой музыки. Как хорошо, что я приняла решение поехать домой. Я устала так, словно всю ночь драила особняк, да и голова разболелась ни с того ни с сего.

Мы ехали по пустынным квадратным улицам среди невысоких домов. Я жила почти в пригороде, который утопал в зелени, в то время как в городе едва ли можно было обнаружить несколько деревьев.

— Уже почти приехали. Высади меня здесь, хочется прогуляться.

— Ты с ума сошла? Время почти третий час. Давай довезу?

— Мне тут идти пять минут. У нас безопасный район. Не переживай, спасибо тебе.

Он остановил машину, недоверчиво глядя по сторонам. Я чмокнула его в щеку и спешно выбралась.

— Эй, ты если что звони, ладно? Я моментально вернусь.

Я кивнула ему, улыбнулась и махнула на прощание. В ответ он рыкнул четырестапятидесятью лошадиными силами и с визгом сорвал свое буйное авто с места.

Я постояла немного, осматриваясь вокруг, и потом неспешно побрела к дому, стуча высоченными каблуками. Блин, из-за сегодняшней эпопеи забыла переобуть обувь. Ну и ладно. Километр с половиной и вот мой дом. Но не успела я сделать и десяти шагов, как противный голос позади заставил меня похолодеть и обернуться:

— Ой, кто здесь у нас в такое время? Какая красотка и совсем одна так поздно ночью. А где же охрана? Ты явно ищешь приключений, ну что же, тебе сегодня повезло.

Откуда возникли эти идиоты? Вокруг же минуту назад не было ни души. Передо мной выросли четыре фигуры, явно недружелюбной наружности. Их глаза сверкали черным, а на губах играли ядовитые усмешки. И они совершенно точно были довольны тем, как им сегодня повезло.

В горле поднялся ком. Сказать, что я стала ни жива ни мертва от страха — ничего не сказать. Можно было бы попробовать убежать, но на таких каблучищах я и двух метров не пробежала бы. Кричать? Кто выйдет меня спасать в три ночи в спальном районе. Я просто стояла как истукан и лихорадочно соображала, как себя спасти.

Один из них двинулся ко мне, схватил за руку и вырвал сумку.

— Это тебе больше не понадобится. Эй, глянь, что там есть!

С этими словами он бросил сумку одному из дружков.

— Слушайте, чего бы вы там ни задумали, вы это сделаете только через мой труп.

Мой голос предательски дрожал. Это звучало нелепо и смешно. Двое парней захихикали.

— Раз через труп, то через труп, как пожелаешь.

Сразу же подоспел второй. Они схватили меня за руки и закрутили их за спину. Блин, как же больно! Из гортани вырвалось мучительное «Ай». Нет, не все им дастся так легко. Я принялась брыкаться что есть мочи.

— Ах ты сучка, сильная попалась. Роб, угомони ее быстренько.

Ко мне направился третий. Сердце замерло в этот момент от ужаса. Что сейчас будет? 

— Куда тебя ударить? Выбирай, принцесса. Все для тебя этой ночью. Я могу сломать тебе нос или разбить губу, но ты, может быть, не хочешь портить личико. Могу дать под дых, тогда ты будешь выглядеть не так страшно.

— Да пошел ты…!

Тут же, едва я выдохнула фразу, мне прилетел удар в живот.

Мой крик на мгновение оглушил всю округу и потух в слезах, которые хлынули из глаз. Кажется, мне конец. Уроды, державшие меня, потянули меня за руки вверх, ставя на ноги и весело улюлюкая. Боль не позволяла выпрямиться и вообще нормально держаться на ногах. Сознание немного затуманилось, и на это мгновение ощущение реальности потерялось.

— Эй, господа, отпустите ее или мне придется применить меры. — послышался чей-то посторонний голос. Я подняла голову и в темноте улицы едва могла различить возле кустов темную фигуру. Боль в животе мешала нормально соображать. В этот момент незнакомец сделал пару медленных шагов к нашей компании и остановился.

— Ты еще кто такой командовать тут? — ответил один из моих мучителей. — Совсем с катушек съехал или не получал давно?

Я смотрела на парня во все глаза, и на минуту в сердце заиграла робкая надежда, но она тут же рассыпалась в прах, когда сбоку от меня прозвучало:

— Ты глухой что ли? Че встал? Вали отсюда, пока не нахватал за компанию. Или ты у нас Рембо, четырех рассчитываешь уложить?

— Отпустите ее и разойдемся без травм…

Незнакомец сжал кулаки, кажется, он терял терпение и начинал злиться. Я смотрела на него и не понимала каким образом он смог бы справиться с четырьмя уродами с его худенькой комплекцией скорее модели, нежели  бойца ММА.

— И о каких травмах ты говоришь? У тебя ствол, что ли? Мы сегодня не настроены на лишние разборки, поэтому у тебя есть минута, чтоб убраться отсюда.

Двое из компании подвинулись к незнакомцу в черном и вытащили ножи. И теперь я совсем раскисла. В этот момент державший меня скот убрал руки и я рухнула на колени. Живот крутило от боли, а ужас сковал не только сознание, но и все тело.

— Не настроены? Решили выбрать, значит, для себя слабых и жертву слабую? Ну, тем легче мне будет тогда… сами напросились…

Едва только прозвучала эта фраза, как тут же началась драка. Я неохотно подняла голову, боясь увидеть там плачевную картину, но когда глаза в темноте стали различать, что происходит, моя челюсть упала на пол.

Парень так мастерски уворачивался от ударов и так стремительно двигался, будто в фильме на быстрой перемотке. Пара ударов с его стороны и один из нападающих улетел в кусты, другой оказался на земле без сознания уже через несколько мгновений. Оставшиеся двое матерились и истекали потом, стараясь атаковать моего спасителя, но не могли даже дотронуться до него. На мгновение возле меня пронеслось его лицо… Он улыбался! Блин, что за чертовщина… Для него это игра, что ли? Только что он без труда уложил двух, ни разу не отдышавшись, и теперь играл с этими двумя. Вот еще один получил удар в челюсть, что-то хрустнуло, он упал на землю без сознания.

— Да ты че, чувак, это же шлюха, давай ее оприходуем просто… — послышался перепуганный хрип одного из моих мучителей, но он не успел закончить фразу. Сразу же послышался еще хруст, едва я успела перевести туда взгляд, как увидела тело летящее в кусты. Вот это сила… Все стихло.

Незнакомец постоял молча, уперев руки в бока, вздохнул и повернулся ко мне.

Он все еще улыбался, но уже другой, нежной улыбкой. А я как дура сидела и смотрела на него во все глаза, все еще с трудом веря в происходящее.

— Ты как? Не сильно болит? Сможешь идти?

Он протянул ко мне руки, взял мои и потянул аккуратно вверх.

— Кажется, могу… Спасибо.

Я заткнулась, не зная как лучше было бы выразить ему благодарность. Казалось, все, что я бы сейчас ни сказала, выглядело б нелепо.

— Зачем ночью одна ходишь? Если б я не оказался рядом, что бы с тобой стало… Услышал крик и решил посмотреть что происходит. Посмотрел…

— Я думала ты ненормальный, когда увидела твою решимость выступить против четверых. Ты их уложил за минут пять, кажется. Как так?

Он ухмыльнулся и пожал плечами.

— Ловкость и скорость… Не так уж все и сложно. Как я мог оставить девушку на растерзание таким скотам? Я бы жить потом не смог спокойно…

Пока он говорил, я успела краем глаза разглядеть его. Ясно, спортивный уличный стиль, значит: черные широкие штаны с карманами по бокам, стильный жилет с капюшоном, на котором красовались белые иероглифы, ровно как и на рукавах кофты. Его короткие волосы были уложены в некое подобие ирокеза, но довольно растрепанного. Он обладал тонкими чертами лица, четко очерченными скулами, глаза имели, кажется, миндалевидную форму. Даже ночь не могла спрятать его миловидность. Я неожиданно остановилась и повернулась к нему, тут же смутившись.

— На самом деле, даже не знаю, как выразить то, насколько я… Мне крупно повезло… ты мой ангел-хранитель, если можно так сказать… Просто сказать «спасибо» было бы недостаточно, понимаешь?

Его губы все хранили тень улыбки, а глаза блестели, внимательно созерцая мое лицо. Кажется, он даже не моргал.

— Понимаю, все нормально, не переживай ты так. Я сам рад, что оказался рядом. Этого достаточно. Как тебя зовут?

— Лура. А твое имя?

— Декстер. Очень рад знакомству. Кто бы мог подумать, что оно произойдет при таких обстоятельствах. Итак, откуда держишь путь так поздно?

Я вкратце рассказала ему чем занимаюсь вечерами по пятницам и субботам, так как мы уже почти подошли к дому. Он слушал с удовольствием и в конце даже выразил свое восхищение моим увлечением.

— Надеюсь, ты не будешь против, если я стану провожать тебя в эти дни? Чтобы тебя никто не украл. Мне хотелось бы узнать тебя получше.

Я вся затрепетала от радости, но постаралась сдержать свои порывы, ограничив их милой улыбкой. Мы обменялись номерами телефонов и распрощались. Домой я влетела на крыльях, даже забыла, что почти умирала во всех смыслах буквально полчаса назад. Наспех приняв душ, я улеглась в постель. От насыщенности дня меня лихорадило, в голове носились обрывки мыслей. Единственное, о чем я старалась не думать, это о нападении и о том, мертвы ли мои обидчики или нет.

 

 

 

3

— С тобой все нормально? — осведомился Кевин. Он оглядел меня головы до ног, подсев ко мне в столовой колледжа. 

— Что ты имеешь в виду?

Я лениво дожевывала булку и допивала свой любимый ананасовый сок. Кевин сидел на вегетарианской диете, утверждая, что так его «канал восприятия» работает лучше и не «понижает вибраций» его уровня развития. Он всегда брал безвкусные овощи, диетические булочки и еще какую-нибудь гадость в виде отварных круп или соевого мяса.

— У тебя аура мутных цветов и защитное поле пробито в нескольких местах. Я тебя постоянно диагностирую.

— Ой, это так мило с твоей стороны… — пробубнила я, а про себя подумала «Не хватало еще, чтоб меня «щупали» внутри».

С момента нападения прошло уже почти два дня, и я чувствовала себя вполне нормально как психологически, так и физически. Что он имел в виду? Я решила ничего ему не рассказывать. Он не мой близкий друг.

— Да так, были кое-какие неприятности. Ничего страшного…

— Ничего себе «ничего страшного»! Если бы ты видела, что вижу я! Давай залатаю? Все поправлю…

Я пожала плечами, так как его «латания» не имели толком ощутимых эффектов. Максимум, что я чувствовала, это некоторую легкость в день после «латания». Тем не менее мы договорились с ним встретиться после колледжа. Только я собралась подняться из-за стола, как в кармане у меня проиграла мелодия пришедшей смс. Я спешно вытащила телефон, в надежде получить уже, в конце концов, весточку от Декстера, но нет. Хотя посмотрев от кого сообщение, я удивленно изогнула брови. Карла вдруг решила написать. Первая смс за все время нашего знакомства, и содержало оно всего одно слово «Спасибо». М-да, или эта девица настолько меня не любила, или ей просто нужно было отправить дежурную благодарность. Хотя вот я… постойте-ка… Уже поднявшись на ноги, я плюхнулась назад, устремив на Кевина внимательный взор. Тот прекратил жевать свой овощной сэндвич и уставился, в свою очередь, на меня с некоторой долей испуга от неожиданности.

— Обещай не смеяться и не задавать лишних вопросов, хорошо?

— Ладно, — протянул он. — что такое?

— Дело в том, что я на днях… ну, как бы это сказать… блин, сейчас подумаешь черт-те что. Я вовсе не увлекаюсь этим, так просто получилось. Одному человеку стало плохо и я не могла остаться равнодушной. Понимаешь? Ты же знаешь меня, я очень впечатлительна. Этот человек мне в некоторой степени неприятен, но не помочь было выше моих сил. Я попробовала лечить его руками, как ты это делаешь, но только любительски. Я не знаю никаких техник и прочей фигни подобной. Просто делала, как чувствовала…

Повисло молчание. Я подбирала слова, в то время как Кевин не сводил с меня взгляда своих водянисто-серых глаз. Меня напрягала эта его привычка, от нее всегда становилось не по себе.

— И? — осторожно подбодрил меня он.

— Ну, в общем, на следующий день у меня разболелось горло и начался цистит ни с того ни с сего. А к вечеру все как рукой сняло. Что это было? Может, из-за этого у меня внутри все так ужасно, согласно твоим словам? Может, не нужно было этого делать?

— Вау! Так ты значит и лечить умеешь?! Ну ничего себе! Я думал, тебе вообще это неинтересно.

Мой острый взгляд и хмурое выражение лица заставили его заткнуться. Я резко подвинулась к его лицу и прошипела:

— Я же просила никаких лишних комментариев и вопросов. Мне и так стоило огромных трудов тебе это рассказать. И да, я не люблю эти темы. Будь добр, просто ответь на мои вопросы!

— Оу-оу, полегче ведьмочка. Итак, начну с последнего. Да, этого не стоило делать. Ты же не знаешь тонкостей. Нужно защищаться, чтоб ничего не прилипло к тебе потом. К тому же ты же сама говоришь, что не знала, что делаешь, а с такими вещами не шутят. Если ты направляешь в тонкий мир перочинный нож, оттуда в тебя прилетает кинжал, учти. Такой вот отклик. Ответственность огромна, за промахи наказывают вдвойне.

— Кто наказывает?

— Не важно. Тебе же это неинтересно. — фыркнул Кевин высокомерно. Я проглотила его замечание, закусив губу. — Так вот, ты не знала, что надо делать и делала все по наитию. Это как если человек захотел заняться лепкой, достал бы какой-нибудь глины и просто начал бы лепить не зная ни то, что глину нужно уметь выбирать, не зная технологии работы и тонкости, что за чем должно идти, как ее сушить, как ее обжигать и так далее. Конечно, с помощью метода проб и ошибок он бы понял весь процесс и тонкости работы. Также и тут. Ты что-то сделала неправильно. Плюс, не имея защиты, что-то от пациента приняла на себя. Правда, почти любую защиту можно пробить, смотря какие у пациента черти. Конечно, это все повлияло и на цвет ауры и на оболочку энергетическую. Только вот вряд ли бы ты отделалась так просто, как описываешь. Ущерб, который я вижу, и твое описание не соответствует действительности. Было еще что-то о чем ты умалчиваешь, но это твое дело. Ясно?

Я молча кивнула  и поднялась, попрощавшись с Кевином. Еще раз взглянув на столь короткое смс, мне подумалось, что это как-то неблагодарно с ее стороны, учитывая, как я потом страдала на следующий день. Мне очень захотелось отправить ей в ответ «!», потролить немного, но я сдержалась. Целитель, наверное, очень неблагодарная работа. Ты отдаешь людям себя, в прямом смысле этого слова, а в ответ почти ничего. Они даже не понимают, что ты для них сделал: ну наложил руки, посидел так минут пять, рассказал будущее. А какая для этого и до этого была проделана работа!

В подобных мыслях я шла на пару по математике, думая также и о том, что не прикоснусь больше вообще ни к кому.

— Простите, мисс. — услышала я чей-то голос возле себя и вынырнула из мыслей. Возле меня стояли копы. Я похолодела. — Можно вас? Мы не займем много вашего времени.

Они отвели меня в сторону и развернули бумажку. На ней красовался мой фоторобот. Я сглотнула слюну и, кажется, побледнела. Трудно было бы отмазаться, чего бы дело ни касалось.

— Мы ведем расследование по делу о нападении и насилии, которое имело место возле вашего дома. Это же вы на фото? Мы хотели бы задать вам пару вопросов…

— Что такое? — только и смогла выдавить из себя я.

— В больницу попали трое мужчин с переломами и сильными следами побоев. Мы в курсе всего. Но эти трое утверждают, что на них напали. Нам был сделан анонимный звонок, незнакомец обрисовал всю ситуацию, как она выглядела на самом деле. Если это правда, нам нужно знать следующее: готовы ли вы выступить в суде против этих троих? Иначе их выпустят на свободу, так как улик для их задержания недостаточно. Кем был сделан звонок? Было бы неплохо попросить его в свидетели. Не нужна ли вам помощь? А также нам нужны подробности всей истории, так как аноним говорил о четверых.

Я смотрела на них, стараясь лихорадочно сообразить, какой ответ лучше дать. Так не хотелось опять поднимать эту тему. Однако факт освобождения тех, кто должен был провести под замком в идеале всю жизнь, а еще то, что они могли мне отомстить, вселял ужас и морозил кожу, гоняя по ней мурашки. Решение не заставило себя долго ждать.

— Все правда. Я расскажу подробности, но позже, пожалуйста. Мне тяжело все это вспоминать, только я забыла… В суде выступлю.

Копы забеспокоились, и один из них поднял руку, призывая меня к молчанию:

— Мы не хотим давить на вас, мисс Кински, не переживайте. Но и не тяните с визитом в участок. Они пока в больнице и пробудут там еще недели две. Больше их никто держать не станет, а найти их потом будет сложно. Только скажите, кто пришел к вам на помощь?

Мне очень не хотелось впутывать в это дело Декстера. Уже достаточно того, что я и так чувствовала себя в безмерном долгу перед ним. К тому же он ни разу не давал о себе знать за эти дни. Может быть, он совсем уже забыл про меня…

— Я… я… я не знаю. Это был незнакомец. Он ушел потом сразу же.

— Вы его не запомнили? Сможете описать? Мы найдем его…

— Нет… нет, очень темно было. Я пребывала не в том состоянии, понимаете?

Уф, как-то неубедительно звучала моя ложь. Копы переглянулись. Кажется, меня спалили.

— Вы вообще ничего не запомнили? Не мог же он сразу просто взять и уйти. Тем не менее этот человек беспокоился о вас, раз соизволил позвонить в участок. И телефона не оставил вам?

Я постаралась не покраснеть. Мои глаза предательски забегали.

— Нет… нет, ничего. Могу я идти? Уже пара началась. Обязательно зайду к вам на днях.

К моему облегчению они более не сказали ни слова по теме, только попрощались со мной и направились к выходу. Я шумно выдохнула и поплелась в аудиторию на ватных ногах. Только я уселась на свое место, как ко мне тотчас подсел Макс. Конечно же, он видел все. И теперь с донельзя обеспокоенным видом принялся расспрашивать и тут же предлагать свою помощь.

— Да, — протянула я, соображая, какой бы ответ дать, — в клубе были разборки на днях, копы ищут свидетелей. Спрашивали меня, не видела ли я чего.

Макс посмотрел на меня с подозрением.

— Ты в порядке, я надеюсь?

— А ты сам не видишь?

— Мало ли, ты еще та притворщица. Фиг когда признаешься, что тебе плохо.

— Издержки характера спортсменов.

— Угу, — пробубнил мой друг, еще раз смерив меня подозрительным взглядом, и вернулся на свое место.

Я решила не тянуть с походом в участок и пойти туда на следующий день после тренировки.

Утро далось мне тяжело, как, впрочем, и всегда. Солнце тускло светило в окно, по небу гуляли тучки, обещая дождь. Мама еще спала. Шесть утра тоже не ее время. Только Лис вперил в меня свой пристальный взгляд и собрался мяукать, с целью выпросить себе поскорее чего-нибудь поесть. Я шикнула на него, чтобы избежать лишнего шума, и вскочила с постели. Кот побежал за мной мурча и явно в предвкушении трапезы.

В зале меня уже ждал тренер. Придирчиво глядя на часы, он состроил гримасу, но промолчал. Я опоздала на пять минут. Он этого не любил.

— Кински, убери телефон и готовься к разминке. Начнем с бега.

Я смотрела на экран мобильного с целью проверить не поступало ли мне смс от Декстера. Ничего. И, вместо того чтобы быстро спрятать его, продолжала задумчиво залипать в экран. Но все же пришлось распрощаться с мобилой на четыре часа и присоединиться к уже собравшейся группе других спортсменов.

После того как я отработала номер, вся в поту и едва стоя на ногах, подошел тренер.

— Что-то ты то ничего, терпимо, то из ряда вон плохо… В чем дело?

Я пожала плечами и сообщила, что, наверное, зависит от настроения. Ему явно не понравился мой ответ.

— Собирайся, поедем сейчас в одно место.

Я открыла рот, с удивлением глядя на него. Было уже два часа дня и я хотела отлучиться в участок.

— Но…

— Никаких «но», быстро переодевайся и поехали.

Сопротивление тут не имело б никакого смысла. Я вздохнула и поплелась в раздевалку. Тренер ждал меня в машине, своем стареньком, красного цвета пикапе. Когда я выходила из колледжа, машинка уже вовсю дрынчала, подтверждая свою старину звуком мотора.

Мы молчали некоторое время.

— Куда мы едем? — отважилась я.

— Здесь недалеко. В другой зал. Посмотришь на свою конкурентку, может тогда ваш прогресс не будет так зависеть от настроения, ваша светлость.

Я закусила губу и почувствовала в груди неприятное ощущение ревности и раздражения.

Мы ехали от силы десять минут. Красный пикап заехал на стоянку возле Глория джим — лучший городской  зал для тренировок спортсменов.

Тренер провел меня по кулуарам и вошел на небольшую тренерскую площадку, тут же осмотрелся и поднял руку приветствуя кого-то. К нему подошел незнакомый мне мужчина, они пожали руки и перекинулись парой-тройкой кратких фраз. Мистер Стивенсон отошел от него и указал мне на место, приказав сесть и смотреть.

Я устроилась на трибуне и…уже, в принципе, знала, куда смотреть. На бревне тренировалась девушка чуть младше меня. С первых секунд я поняла, о чем говорил тренер. На минуту во мне взметнулась ревность смешанная со злостью, потом появилось чувство страха, а потом я заставила себя успокоиться, потому что с такими эмоциями внутри далеко не уедешь. Да, она была хороша. Прыжки и повороты четки и детальны, статика бесподобна, акробатические движения отточены и легки в ее исполнении. Создавалось ощущение, что она пари́т над брусом. Так незаметно пролетели сорок минут.

— Ну что, извлекла урок? — осведомился тренер, когда она с легкостью лани соскочила с бруса и направилась к своему тренеру.

Я закусила губу, но ничего не ответила. Он двинулся в сторону, а я молча следовала за ним, погрузившись в мысли. Через минуту мне пришлось включиться в реальность, так как мистер Стивенсон остановился возле того, кто оказался тренером этой девчушки. Я тоже встала и попятилась назад, мне совершенно не хотелось вступать с ней в диалог. Но увы, она уже увидела меня и направилась в мою сторону.

— Привет! Ты, должно быть, Лура? Вот мы и встретились…

— А не должны были? — съязвила я, спрятавшись за улыбку, которая должна была сгладить мой сарказм.

— Я Элис. Наслышана о тебе…

— Ну, не удивительно. Мы же участвуем в одних соревнованиях… — гордо ответила я, зная, что о моих успехах много кто знает. Но, не тут то было.

— О нет! Я о другом. Карла много говорила о тебе.

— Оу. — протянула я, опустив голову. Ну ясно, раз так. Слушать Элис дальше у меня пропало всякое желание, так как я уже понимала, какого именно мнения может быть обо мне эта девочка.

— Ясно, ну ладно, мне нужно идти, извини. У меня еще дела есть.

Я двинулась в сторону, но Элис нагнала меня со следующей фразой:

— Ты ей здорово помогла на днях. Она рассказала мне. Она, в принципе, к тебе хорошо относится… ты не то подумала, наверное. Это так мило с твоей стороны…

— Кажется, я ничего такого не сделала. Не очень понимаю о чем ты, да оно и неважно.

— Как пожелаешь. Ну а насчет соревнований, как думаешь, я выиграю?

Ее личико преобразилось в лисиную мордашку с хитрой ухмылкой.

— Вполне есть все шансы.

— И я так думаю. Тренер говорит, что у меня нет конкурентов.

— Это мы еще посмотрим.

— Думаешь? Ну что же, пусть победит сильнейший.

Она сверкнула глазами, подняв руку в знак прощания, отвернулась от меня и умчалась.

Я проводила ее взглядом, чувствуя, как внутри покалывает раздражение. Тренер, увидев меня в одиночестве, распрощался со своим приятелем и направился ко мне.

Мне не хотелось сейчас вести беседы о чем бы то ни было, поэтому я попрощалась с ним и отправилась по еще одному неприятному делу.

В участке меня ждали. Мне задали все те же вопросы, старательно заполнили протокол, осведомились еще раз о дополнительных свидетелях, получили тот же ответ и отпустили. Я отказалась идти на опознание. Видеть эти морды еще раз мне совершенно не хотелось.

Снова наступила пятница, и снова меня ждал клуб. Учебный день прошел без приключений. Мы с друзьями, как всегда, собрались пойти в парк, поиграть в мяч и поболтать. Я шла под руку с двумя близкими подружками — Мариной и Бэт. Две видные барышни из секции художественной гимнастики. Когда мы втроем выходили куда-то, то от мужского внимания не было отбоя. Учитывая, что девочки любили принарядиться: надеть обтягивающие платья или юбки и шпильки. Я тоже часто носила каблуки, но предпочитала штаны платьям и юбкам. Только мы вышли за территорию колледжа на дорогу, где собирались встречающие студентов родные или друзья, как почти сразу же послышалось неистовое бибиканье.

Я не отреагировала, так как знала, что меня никто не ждет. Но когда знакомый голос выкрикнул мое имя, я остановилась в ступоре. Декстер… неужели!

Повернувшись резко назад, почти сразу же взором поймала фигуру в метрах двести от меня. Декстер помахал мне рукой. 

Он стоял облокотившись о блестящий черный BMW 650, и как ему шла эта машина! Одет он был в черные широкие штаны с карманами и черную же свободную кофту с молнией наискосок, доходящей до самого верха очень высокого ворота стойкой, который закрывал весь его подбородок. А часть глаз была спрятана под козырьком черной бейсболки. Весь этот антураж был выдержан в уличном спортивном стиле. «Bad boy значит, ясно»—подумала я про себя улыбаясь. Мои подружки тоже застыли, глядя на него. Они пожирали его глазами. Не прошло и полминуты, как обе защебетали мне в уши:

— Ой, а это что за красавчик? Где подцепила? В клубе?

— Какой миленький… правда. Смотри какая у него кофта стильная. Где купил, интересно. А вкус-то есть!

Я почти не слышала их да и тут же забыла, что вообще куда-то шла. Бросив девочкам фразу, что непременно расскажу им обо всем позже и мне срочно нужно уйти, я поспешила к нему. Знаю, они удивленно переглянулись. Такое поведение по отношению к мужчинам было совершенно мне не свойственно. Я или держала их на расстоянии или, зная себе цену, вела себя довольно сдержанно.

Мы обменялись приветствиями. Меня так и подмывало спросить куда он пропадал все эти дни, но я мужественно сдержалась, сделав вид, что просто рада его видеть.

— Я приехал отвезти тебя в клуб, но если еще рано, можем заехать в бар, выпить чего-нибудь. Ты как?

Я кивнула. Мы уселись в автомобиль, мотор которого тут же взревел, как бы намекая, кто тут главный, обратив на себя завистливые взоры половины зевак с парковки. К тому же стекла все были тонированы, что было запрещено законом. Это создавало еще больше интриги и зависти.

— Знаю, ты звонил в участок, мне сказали. Спасибо тебе. Я бы сама, наверное, не догадалась.

— Уладила проблемы? Они под замком?

— Да, им грозит долгий срок. Но как ты меня нашел? Я же не говорила тебе, где учусь.

Декстер заулыбался, глядя на дорогу.

— Решил сделать сюрприз. Узнал в клубе обо всем. Расспросил бармена. Осталось только подкараулить, что я и сделал. Мне хочется лучше узнать тебя. Расскажешь мне сегодня о себе? Начнем сейчас?

— Без проблем. А ты о себе? Что-то ты бледноватый. Нормально себя чувствуешь?

Он кивнул и ответил:

— Плохо переношу жару. Это пройдет, как только доберемся до бара. Чего ты хочешь знать?

Итак, мы болтали до самого бара. Я даже не заметила, как вышли из авто и устроились за столиком в тени барной комнатки. Тусклые лампы едва освещали его лицо. Окна отсутствовали, так как мы оказались в подвальном помещении. Я рассказала ему про себя, но вот каждый раз, как только пыталась узнать что-то о нем, он переводил тему снова на меня. И через два часа нашей беседы, когда мне уже нужно было ехать домой и собираться в клуб, я обнаружила, что так о нем ничего и не узнала. Ну и ладно, в принципе, еще будет время.

Декстер довез меня до дома и терпеливо ждал около часа в машине, пока я приводила себя в порядок и собиралась. А когда начала завивать свои длинные волосы, зазвонил мобильный. Номер неизвестен.

— Мисс Кински? — послышался на другом конце провода грубый мужской голос. Получив мой утвердительный ответ, мужчина продолжил. — Это из участка вас беспокоят. Могу вас поздравить с удачей. Сегодня появился ваш спаситель. Он нам все подробно поведал. Теперь у нас более чем достаточно улик и будьте уверены, что этих молодчиков засадят сто процентов и очень надолго.

— О, — промямлила в удивлении я и застыла, — отлично.

Мужчина произнес еще несколько формальных фраз и отключился. Значит, Декстер был там. Внутри меня все затрепетало. Мама, наблюдая периодически мое светящееся радостью лицо, подметила, что давно не видела меня такой счастливой.

Мы доехали до клуба. У входа уже толпился народ. Пахло алкоголем и духами. Из зала доносились басы и еле-еле через них пробивалась мелодия.

Мы вошли через черный вход. Я усадила Декстера за барную стойку, а сама отправилась поприветствовать коллег.

— Ты что такая довольная сегодня? Особенный день? — осведомился мой старый знакомый ди-джей.

— Просто хорошее настроение.

— Неужели? Это не из-за того ли Казановы у барной стойки. У него ствола случайно нет в кармане, а то слишком он выглядит гламурно.

— Не знаю. Мы прошли через запасной вход. Да ладно, будет тебе.

Я улыбнулась шире, чем обычно и пошла приветствовать остальных. Как раз в этот момент на сцену поднималась Карла. На мгновение мы молча смотрели друг на друга и тут она улыбнулась. В первый раз я увидела как выглядит ее более или менее искренняя дружеская улыбка. Вау, и это все мне сегодня.

Быстренько подготовившись к выступлению, я направилась к своему новому другу. До полуночи еще оставалось около сорока минут. Пока я шла к нему, то заметила, что возле него уже крутилось пара девиц, подавая все возможные знаки внимания. Уголок его губ искривился в полуулыбке, которую он посвятил одной из особенно отчаянно флиртующих, и тут же отвернулся. Мне полегчало. Хотелось бы верить, что он не бабник, несмотря на свою внешность и офигенный вкус в одежде.

— Как дела? Вижу, ты тут не скучаешь.

Он услышал мой голос и обернулся. Все девицы вокруг, видимо, оценив обстановку, сразу рассосались.

— Ждал тебя. Рад, что пришла, а то не знал уже куда деваться. Теперь все хорошо.

Он посмотрел на меня неожиданно теплым взглядом. Если бы им можно было гладить по лицу, то он так и делал сейчас. Я смутилась и повернула к нему свой профиль.

— А ты где живешь, кстати? Далеко от меня? — бросила я, чтоб сменить тему.

— Угу, довольно-таки. Час езды до тебя. Нижний квартал.

В этот момент я пила Дайкири и поперхнулась. Теперь понятно откуда такой его «опасный» видон. Этот район находился в самой окраине нашего города и напоминал по виду аппендикс, если рассматривать его на карте, и распологался как бы особняком, так как в нем ранее располагались индустриальные предприятия. Постепенно там вырос «город» для рабочих этих предприятий, главным образом необразованных и неквалифицированных. Там все было серое, страшное и безрадостное. Не понимаю, как там можно было жить. А еще это место славилось своей повышенной преступностью: бандюги, торговцы наркотиками и оружием, проститутки и прочая дрянь вся водилась там. Думается, даже пятилетний ребенок в этой клоаке знал, что такое смерть и умел пользоваться оружием. А в десять он начинал пить или подсаживался на наркоту.

— Как тебя туда занесло?

— Так получилось.

— А съехать оттуда не хочешь? Там же очень опасно. Нет нормальных мест вообще: или притоны, или барыжные конторы.

— Пока нет. Я живу на отшибе, ближе к лесам. Там вполне сносно.

— Да там каждый день трупы находят как грибы! Туда уже даже копы не суются! Там своя мафия и свои правила.

— Ты чего так распереживалась? Сомневаешься в моих способностях? Обижаешь.

Декстер посмотрел на меня с упреком крутого мачо.

Я заткнулась. И правда, он с легкостью уложил четверых за пять минут ни разу не налетев на их ножи.

— Прости, — выдавила из себя я, — конечно же, тебе там нормально. Я просто… Ну знаешь, беспокойство в любом случае…

— Ладно, ладно.

Он гордо выпрямился и махнул рукой. Я посмотрела на его худенькие руки и состроила гримасу. В моей голове не укладывалось как с такой комплекцией можно уложить четверых.

Мы поболтали еще о том о сем немного. Мне уже нужно было выходить на сцену, куда я буквально влетела. Настроение на высоте, мне хотелось зажечь на все двести, за что я и принялась. Люди в зале постепенно притормаживали свои вялые танцы и один за другим поворачивали головы в сторону сцены. Я обожала это и ждала следующего этапа: их свистов и поднятых рук. Краем глаза я наблюдала за Декстером, он смотрел на меня не отрываясь. Возле него снова образовались девушки. Видимо, это неизбежный атрибут к его внешности и крутости. Закончился очередной микс и тут заиграла моя любимая «You are killing me». О, как я ее обожала! И ди-джей знал это, но редко ставил, так как не любил повторяться да и политика клуба диктовала только все новое. Я повернулась к нему. Он улыбался мне улыбкой Чеширского Кота и показывал «класс». Я посвятила ему самую ослепительную улыбку, на какую только была способна.

Незаметно пролетели полчаса моего выступления. Я слетела со сцены, не чувствуя усталости, и побежала в раздевалку. Декстер покорно ждал меня на том же месте, мужественно игнорируя женское внимание. Его лицо светилось от восхищения. Неожиданно я получила бурю комплиментов и восторженных отзывов, поняв, что он вовсе не против моего такого увлечения, так как опасалась, что он начнет переживать из-за сомнительности данной деятельности для такой девушки, как я.

 

 

 

4

 

 

На улице снова стояла нестерпимая духота несмотря на ночь. Дышать совсем нечем. На некотором расстоянии от меня в атмосфере висела красная планета, а чуть позади нее, словно прячась — Луна. Я смотрела то на одну планету, то на другую, и мне очень хотелось попасть на какую-нибудь из них, ради чистого любопытства посмотреть, что там делается.

Но вдруг мой слух зацепил размытые звуки. Странного рода оживление царило на красной планете. Война. Война! Вот это да! С удивлением и страхом я вглядывалась в суматоху на ней. Едва различимые силуэты передвигались с большой скоростью, слышались взрывы… Но со мной при этом все равно кто-то говорил. Речь невидимых пришельцев касалась только меня. Очень хотелось попасть туда и попытаться предотвратить бойню, но я не знала, как это сделать и продолжала стоять на месте.

В этот момент меня вновь выбросило из сна.

Я лежала на кровати и в очередной раз думала, чего же так тяжело после таких снов, вроде ничего жуткого в них не происходит. Еле-еле поднялась с постели, приободрила себя, как могла, и побежала в душ. Нужно было успеть на тренировку.

Последнюю неделю рассеянность преследовала меня почти повсюду. Я сама была на себя непохожа. Декстер писал каждый день уйму сообщений, и виделись мы с ним тоже почти каждый день. Я, кажется, жила только этими сообщениями и встречами с ним. И так, в очередной раз забывшись, войдя в зал, я не удержалась и взглянула на телефон, так как он провибрировал. «Доброе утро, красавица. Как спалось? Я полночи думал о тебе. Надеюсь, не икалось?» Я улыбнулась, глядя на экран, и задумалась о том, чего бы подходящего ответить. Все это время на меня в упор смотрел тренер.

— Кински, мать твою! — рявкнул он, заставив меня вздрогнуть. — Ты, смотрю, совсем страх потеряла? Или забыла, кто здесь главный?

Я подняла на него глаза и заморгала.

— Убери телефон! Никаких мобильных на тренировках! Еще раз увижу, отберу и выкину! Мое дело предупредить, в следующий раз пеняй на себя.

Я окинула взглядом группу и только сейчас поняла, что друзья смотрят на меня с явно подчеркнутым удивлением. Я смутилась и пошла занимать свое место для упражнений.

— Лура, ты чего, совсем с катушек съехала? — прошептала мне подруга. — Вернись в себя. Где твоя гордость?

— Что, я так нелепо смотрюсь?

— Ну, ты постоянно улыбаешься, как блаженный, смотришь на телефон и совсем утратила связь с реальностью. Сама как думаешь? У тебя соревнования через несколько месяцев!

На мгновение мне стало стыдно, когда я представила себя со стороны.

— Макс сам не свой ходит. Ты его вообще не видишь…

И правда, совсем за него забыла. Даже не могла толком вспомнить дни и часы наших пересечений в колледже. Чего бы он мог подумать?

После тренировки я спешно перекусила в столовой сэндвичами и колой, отклонила предложение двух моих подружек поболтать с ними, и понеслась к своему знакомому психологу. В конце концов, пора бы уже озадачиться расшифровкой повторяющегося сна.

Элен жила в центре города в маленькой квартирке, обставленной на старинный лад, да и одевалась сама по моде минувших годов. Постоянно носила тяжелые очки в роговой оправе и большие круглые бусы, которые на ее худенькой хрупкой шейке смотрелись слишком вычурно. Будучи психологом и ученой, Элен писала научные работы для университетов и исследовательских центров, постоянно готовилась к очередной конференции. Так и сейчас я застала ее в маленьком кабинете, заваленном книгами и бумагами, она писала свою речь для выступления, выводя на бумаге маленькие аккуратные буквы. Она так любила, когда все было правильно и на своем месте, если говорить про организацию жизни, но вот в ее квартирке обитало множество хлама: старые безделушки, книги, кипы документов, статуэтки, повсюду виднелись кашпо с цветами и прочее подобное. Но Элен не считала это беспорядком. Она говорила: «Где беспорядок? У меня все убрано. А это нужные вещи, которые лежат на своих местах».

Я расчистила себе место в небольшом кожаном старом кресле и плюхнулась туда в ожидании завершения ее работы. Наконец она вздохнула, аккуратно отложила бумаги, так же аккуратно положила на них ручку и уставилась на меня, осведомившись о причине визита. Мы с ней не состояли в тесных дружеских отношениях, поэтому рассказывать ей о моей частной жизни не имело смысла, я сразу перешла к делу.

— И где же ты раньше была, девочка моя? Тебе они снятся уже полгода.

— Я думала, что это планета Нибиру, точнее, даже была уверена. Но что-то слухи о ней уже стихли, а сны остались.

Она хихикнула и посмотрела на меня поверх очков, сцепив пальцы замком.

— Ну да, конечно. Ты веришь в этот бред?

— Да не то чтобы…

— Ты же вроде неглупая… Это же Марс тебе снится, мужская планета. Мужчина в твоей жизни должен появиться, он будет иметь для тебя большое значение. Луна во снах — женская планета, это ты. Марс — планета воина. Мужчина будет, скорее всего, мужественный, воитель, не простой.

Уставившись на нее ошарашенным взглядом, я будто проснулась… и правда, чем я думала раньше? Ну очевидно же!

— А, а почему это планета именно, а не что-то другое? Кроме того, там все говорят на другом языке.

— Ну, значит, мужчина этот будет не из этого города, может быть, иностранец.

— А войны?

— Отношения будут непростыми или обстановка сама негладкой. Тут не могу точно сказать. Может быть, просто какие-то трудности по жизни. Ты сказала к тому же о ночном времени во снах, да и духота постоянная стоит. Это нехороший знак.

— Интересно, я уже встретила этого человека, думается. Но сон последний снился две недели назад уже после встречи. Значит, больше их не будет… полагаю. Но меня напрягают эти негативные символы… неужели что-то может случиться… у нас идеальные отношения. Лучше бы это оказались какие-то внешние обстоятельства, вместе их преодолеть проще.

Она пожала плечами и ответила:

— Кто знает. Может быть.

Я думала про Декстера. Конечно же, это он. Никогда еще я не влюблялась так быстро. Он заключал в себе все, что мне нравилось в мужчинах, и он спас мою жизнь. И мне бы хотелось, чтобы наши отношения «имели значение». Я видела, как он смотрит на меня, сколько любви и тепла в его глазах. Обычно мужчинам не давалось позволения приближаться ко мне ранее, чем через месяц или два после знакомства…а то и больше. А тут едва прошло две недели. Время с ним казалось одним мгновением. Вместе мы не видели ничего вокруг. Мы болтали, смеялись, мы понимали друг друга с полуслова. Он был смешной, беззаботный, в некоторой степени инфантильный, но при этом мужественный. Легкость, с какой он воспринимал жизнь, заражала и меня. Казалось, что его не беспокоит вообще ничего. Ни разу я не слышала, чтобы он говорил мне о каких-то проблемах или делился переживаниями. На его лице ни разу не появлялась хмурая гримаса. Как можно было хранить такой оптимизм и запас энергии, живя в таком ужасном месте?

Мы проболтали еще часик, и я отправилась домой радостная и одновременно расстроенная. Но, будучи по натуре оптимисткой, через пару часов преуспела в самоубеждении: любая ситуация разрешится в мою пользу и самым благоприятным образом! Зазвонил телефон. Декстер. Мне вдруг так захотелось его увидеть, да и погода стояла отличная. Солнышко светило ярко, дул приятный летний ветерок. Отличное время для прогулки. На улице царило радостное оживление.

— Ты как раз вовремя. Погода отличная. Давай прогуляемся? Приедешь?

На другом конце трубки повисло молчание.

— Я бы с удовольствием, дорогая, но занят.

— Ты постоянно занят днем.—надулась я.— Мы видимся только вечерами. Что же у тебя за работа такая, что приехать нельзя? Даже в выходные.

Декстер молчал. Мне пришлось спросить, слышит ли он меня.

— Я придумаю что-нибудь, но не сейчас.

— У меня показательные выступления через пять дней, ты сможешь прийти? Мне очень хотелось бы тебя видеть. Начало в одиннадцать.

Мне была важна его поддержка и присутствие. Он понимал это, слыша нотки напряжения в моем голосе.

— Я постараюсь, правда. Постараюсь быть с тобой.

Я отключилась и застыла посреди улицы. И правда, совсем на меня не похоже. Этот обидчивый требовательный тон вовсе не в моем стиле, как правило, мне бывало все равно. Но тут я не могла ничего с собой поделать. Мне вечно казалось, что мы мало видимся, хотя он приезжал почти каждый день, но всегда после шести и уезжал в десять-одиннадцать вечера. Чтобы как-то развеяться, я пошла прогуляться одна.

Декстер явился к вечеру как ни в чем не бывало. Мы снова отправились в город. Солнце уже клонилось за горизонт, и вечерняя прохлада приятно освежала кожу. Он опять собрался тащить меня в бар посидеть, но я уперлась, настояв на прогулке. Мы так редко бывали на свежем воздухе.

— Ты мне покажешь свой дом?

— Когда-нибудь покажу.

— Я все еще знаю о тебе так мало. Ты обо мне знаешь почти все.

Он улыбнулся своей надтреснутой прекрасной улыбкой, а глаза его сверкнули как две молнии из-под козырька бейсболки, с которой он почти не расставался. Чмокнув меня в щеку и приобняв, он прошептал на ухо:

— Там может быть опасно для тебя. Но если будешь сильно настаивать, то сопротивляться я не смогу. И да, я агент КГБ, умею вытаскивать информацию, не раскрывая себя, муа-ха-ха-ха.

Я не нашла это забавным и поэтому даже не улыбнулась, скосив на него недовольный взор. Мы как раз приостановились в этот момент. Тут Декстер посмотрел куда-то мимо меня, через плечо, и взгляд его посуровел. Его рука на моей талии напряглась, а потом он убрал ее. Я тут же обернулась посмотреть, что привлекло его внимание. Возле алкогольной лавки стоял крупный мужчина, в кожаном плаще и шляпе, похожей на ковбойскую, небритый и какой-то весь помятый. В руке он сжимал полупустую бутылку портвейна, а в зубах торчала сигарета. Он смотрел на нас донельзя пристальным взглядом, с хитрым прищуром. Я хотела бы рассмотреть его получше, но не тут-то было. Декстер схватил меня под локоть и бросив мне «пойдем» дернул с места.

— Эй, что такое?! К чему такая резкость. Ты его знаешь?

— Неважно, просто пойдем отсюда.

Пока мы не скрылись из виду этого незнакомца, Декстер не останавливался.

— Не скажешь мне кто это был?

— Просто тот, с кем не хотелось бы говорить. Старый знакомый. Не бери в голову.

Я смотрела на него, хлопая глазами. Его лицо словно камень, почти без эмоций.

— Денег ему должен, да? — постаралась я разрядить обстановку улыбнувшись.

Он усмехнулся.

— Я всегда отдаю долги вовремя. Мороженое хочешь?

Мы как раз подходили к ларьку. Через несколько минут Декстер снова приобрел беззаботный вид, рассказывая о том, как они с друзьями в юности лазили на недостроенную двенадцатиэтажную башню и убегали от охраны. А я нет-нет да вспоминала того незнакомца. Прошло уже около месяца, а мой парень по-прежнему оставался для меня загадкой. Какую жизнь он мог бы вести в Нижнем квартале, раз его там все устраивает? А вдруг он преступник?

Меня передернуло от этой мысли.

Вечер подошел к концу. На следующий день с утра мне нужно было на тренировку. Декстер довез меня до дома и на прощание чмокнул в нос, изобразив нежную улыбку. Вечерние тени легли на лицо, мешая разглядеть его как следует.

— Ну поцелуй меня нормально. Ты так редко это делаешь.

Пробубнила я, надув губы. Он действительно ограничивался, как правило, только такими чмоками, но как мне не хватало полноценных страстных поцелуев! В начале отношений, когда бушуют страсти, их особенно недостает. Во время этих редких, коротких моментов я забывала кто я, где нахожусь — в общем, все забывала. 

 Его глаза сверкнули.

— Я, боюсь, съем тебя… не смогу удержаться.

— Ну съешь…

— Ну уж нет, ты мне живая нужна.

В груди поднялось напряжение. Внутренности жег жар, а голова начинала болеть от вспышек огня.

— Ну пожалуйста…

— Нет, мне тяжело так…

— Тяжело? Это что значит?

Декстер засуетился и, взяв меня за плечи, повернул в сторону подъезда.

— Ничего. Иди домой, тебе вставать завтра рано, моя милая спортсменка.

На следующий день я брела по коридору колледжа сонная и задумчивая. До тренировки еще имелось время в запасе, поэтому я шла медленным шагом, уставившись в окно, озаренное солнечным утренним светом. Туда-сюда сновали студенты, на которых я не смотрела.

— Привет! — послышался сбоку веселый голос, заставивший меня вздрогнуть. Макс. Мы обменялись приветствиями и формальными фразами. Потом повисла тишина. Только сейчас я поняла, что не общалась с ним нормально все это время и вообще забыла о нем.

— Я так понимаю, ты другом обзавелась? — начал вдруг он. Голос его звучал тихо и сдавленно.

— Ну, да.

— Будь осторожна с ним. Как бы он тебе боль ни причинил. Вижу, ты сильно изменилась, как сдружилась с ним.

— Это почему же он мне должен боль причинить?!

— Послушай, ты не видишь. Тебе, по-моему, чувства весь обзор загородили, но у него же на лбу написано, что он раздолбай и бабник. А машину он где взял? Родители подарили? Она же дорогая. Где он работает? Стекла тонированны — он как все штрафы разгребает?

Я разозлилась, встав как вкопанная и уперев взгляд в его лицо. Он смотрел на меня так спокойно, как только мог.

— Это тебе, по-моему, ревность мозги затмила. Он, может быть, и раздолбай по жизни, но на него можно положиться, как ни странно. И он не бабник, как ни странно. Да! Так что не переживай за меня. И я не знаю, откуда у него машина… и где он работает…

На последней фразе мой запал как-то спал. Мне стало некомфортно под его обеспокоенным внимательным взглядом. Больше всего сейчас хотелось уйти.

— А что ты вообще о нем знаешь? Откуда он?

— Ой, все. Мне нужно идти, извини.

Я махнула рукой и поспешила удалиться в нетерпении и раздражении. Макс проводил меня взглядом.

В зал я прибыла еще более задумчивая и с еще более тяжелой головой, чем ранее. Переоделась как в тумане, и пошла к брусу. Сосредоточиться едва ли получалось, так как в голове вертелись слова Макса. На лбу выступил холодный пот. Я видела напряженный взгляд тренера и вдруг почувствовала пустоту под левой ногой, где должна была быть опора. Просчитавшись с одним из элементов акробатики, я грохнулась на пол, тут же взвыла от боли.

— Кински, черт бы тебя побрал! Ты потерялась что ли? Чего на тебя нашло?!

Тренер подбежал и взял в руки мою лодыжку, за которую я держалась, скривив лицо. Он принялся осматривать ее, одновременно ругая меня.

— Ты сама не своя сегодня. С парнем поссорилась? Выкинь его из головы на это время. У тебя показательные выступления на носу и городские соревнования через четыре месяца. Ты мне нужна в здравом уме и твердой памяти, а не такая расхлябанная жертва несчастной любви и мокрых подушек, тебе ясно? Черт, растяжение связок. Иди в медкабинет.

Молча поднявшись я заковыляла в указанном направлении, чуть ли не плача. О продолжении тренировки не могло быть и речи. Мне наложили повязку и я поплелась в раздевалку, где меня ждало сообщение от Декстера.

«Я вывихнула ногу. Теперь едва ли смогу выступить на показательных. Так что можешь расслабиться. Все отменяется» — написала я сразу же без предисловий. Ответ так и не пришел. Досидев кое-как пары, я направилась к выходу, стараясь не наткнуться ни на кого из знакомых. Выйдя на улицу, я поняла, что до дома мне будет добраться трудновато и посему принялась рыскать глазами по парковке в поисках знакомых на авто.

Тут мой телефон зазвонил. «Повернись на 70 градусов вправо»— прозвучал голос Декстера. Вот это да! Он никогда не приезжал днем. Неподалеку от меня, во втором ряду между машинами, заморгал фарами черный BMW. Мое сердце затрепетало. Я заковыляла к машине так быстро, как только могла.

Он посмотрел на меня сочувствующее и нежно обнял. Зачем-то осмотрел лодыжку, будто соображал в этом что-то, и переспросил действительно ли мои выступления под угрозой. Я дала ему процентов 70 вероятности, что едва ли смогу выйти, только если через боль. Он нахмурился и замолчал.

— В чем дело? Чего ты завис?

— Я сейчас тебя домой отвезу и приеду через часика два. Спустишься ко мне?

Я с удивлением захлопала глазами, спросив в чем дело. Он ничего не ответил, просто завел машину и газанул с места так, что меня впечатало в сиденье. А через два часа он действительно позвонил и попросил спуститься. Я уселась в машину и вздрогнула, услышав женское серебристое «привет» в темноте заднего сиденья. На меня смотрела хрупкая милая блондинка моего возраста с фарфоровой кожей. Она мило улыбалась и молчала. На минуту во мне поднялась ревность, но я тут же приструнила себя.

— Это Нила. Она поможет тебе. Она что-то вроде целителя. Думаю, ты сможешь выступить. Снимай обувь и садись поудобнее, чтобы у нее имелся доступ к лодыжке.

Повинуясь, я молча протянула ей ногу, с удивлением и любопытством наблюдая за процессом. Нила взяла ее, наложила руки и закрыла глаза, попросив меня расслабиться и поспать. Удивительно, но через пару минут боль начала постепенно отступать. Вскоре Нила вздрогнула и открыла глаза.

— Ну как? — осторожно спросил Декстер, явно обеспокоенный.

Я подвигала ногой и обалдела. Боль ушла! Ее просто не стало, как будто и вовсе никогда не было. По моему лицу он все и считал, тут же заулыбавшись.

— Да у тебя большой дар! Вот это да! Ты этим деньги зарабатываешь хоть, я надеюсь, или тоже на благотворительной основе?! Хм, странно, что-то я о тебе не слышала. С таким талантом у тебя, должно быть, очереди.

Я смотрела в большие, немного наивные глаза Нилы. Она улыбалась улыбкой Мона Лизы.

— Благодарю. Эм, я не зарабатываю этим особо. Скорее хобби. — ответила Нила, после некоторого молчания. Ее нежный звенящий голосок растворился в урагане моего любопытства. Я открыла рот, намереваясь задать еще пару вопросов.

— Ладно, хватит, — встрял Декстер, — солнце, Нила устает после таких сессий, позволь я отвезу ее домой. А тебе не помешал бы отдых и… да, я приеду на выступление.

Он чмокнул меня в нос, а я и не подумала снова расстроиться, так как полностью пребывала под впечатлением от случившегося. Домой я шла опираясь на совершенно здоровую ногу. Никакой боли. Удивительно!

 

 

 

5

 

 

Этой ночью мне опять приснилась красная планета все в том же антураже: лето, душно, ночь, война.

Я открыла глаза, чувствуя, как онемело все тело. В голове появилось напряжение. Я лежала в темноте и не смела двинуться.

«Что за бред? Месяц почти мне ничего такого не снилось и вот на тебе. Только этого еще не хватало».

Я вспоминала слова Элен. Или она ошиблась, или… ну уж нет, пусть все идет так, как идет. Менять ничего не хотелось. Часы показывали пять утра. У меня еще имелось в запасе три часа для сна, чем я и воспользовалась.

Вскоре прозвенел будильник и я открыла глаза, почувствовав почти сразу смутную тревогу в сердце. Согнав плохие мысли, я встала и принялась одеваться. Мама уже суетилась на кухне, готовя мою любимую яичницу с беконом.

— Ну что, готова сегодня показать класс?— осведомилась она после приветственного чмока в щеку.

— Да, я отлично готова. Думаю, все будет замечательно. К тому же придет Декстер.

— Тебе так важно его присутствие? Вижу, как меняется твое лицо, когда ты говоришь о нем.

Мама послала мне нежную улыбку, стоя у плиты и глядя на меня. Я смутилась.

— Да, ты права, чего уж там. Влюбилась по уши.

— О, тебе, кстати, письмо пришло. Потом, как будешь уходить, возьми со столика в прихожей.

«Письмо? Это еще что за новости. Я писем не писала никому уже лет десять и не жду их ни от кого».

Закончив с трапезой, я отправилась на выход, заодно прихватив белый конверт.

Меня тут же насторожил тот факт, что на письме стояло только мое имя и все. Значит, отправитель сам бросил его в почтовый ящик. «Плохую партию ты себе выбрала, девочка. Держись лучше от него подальше, иначе с тобой может приключиться беда». — все, что оно в себе заключало.

Меня всю передернуло от этих фраз, тут же взметнулся гнев. Это кто еще посмел портить мое счастье?!

Пока я добиралась до колледжа, в голове крутилась куча мыслей: о Декстере, о том, что я ничего о нем не знаю, тот незнакомец, мои сны. Мне стоило огромных трудов отстранить эту вереницу в сторону и подумать о выступлении. Я направилась прямиком в раздевалку. Мне не хотелось видеть Декстера, так как я боялась не сдержаться и потребовать от него объяснений. Одновременно в сумке вибрировал телефон. Декстер слал мне сообщения.

Выступление прошло отлично, несмотря на мое состояние. Поэтому едва лишь оно закончилось, я полетела в раздевалку. Быстро привела себя в порядок и достала телефон, где меня ждало четыре смс, все с поцелуями и пожеланиями удачи. Последнее с поздравлением и с фразой «Жду на трибуне 2Б».

В момент моего появления Декстер смотрел на выступление очередного конкурсанта. Подсев к нему, я немного согнулась, чтобы заглянуть в лицо, наполовину скрытое козырьком бейсболки. Он увидел меня и растянулся в улыбке. Но, боже, как он был бледен!

— Ты чего, болен? Ты весь бледный. — вместе со словами я потянулась к бейсболке, чтобы избавиться от нее, но получила довольно жесткий отпор. Декстер резко поднял руку и отбил мою. Я опешила и уставилась на него. Он тут же спохватился.

— Извини. Мне правда нехорошо. Плохо переношу яркий свет.

— Это что за болезнь такая?

— Аллергия. Пойдем?

— Пойдем, да. Я как раз хотела поговорить с тобой.

Мы вышли на парковку и уселись в машину. Немедля я извлекла бумажку с фразой и ткнула ему в лицо с вопросом «Может, объяснишь мне что это?»

Декстер нахмурился.

— Откуда у тебя это?

— Получила сегодня утром.

Он вздохнул. Помолчал. Нагнулся ко мне ближе и, взяв мое лицо в свои ладони, произнес:

— Ты веришь мне? Скажи, мне нужно это знать.

— Верю.

— Отлично, вот и продолжай верить и знай, что я тебя никогда не обману, не придам и не дам в обиду. Тебе ясно? Это письмо — выкинь его. Оно ничего в себе не несет. Поверь.

— Это одна из твоих фанаток?

— Понятия не имею кто это. Правда. Верно, что в нашей Промзоне неспокойно. Уже все о ней наслышаны. Но говорю тебе, что мне ты можешь верить. Я не замешан ни в каких грязных делишках. У меня кроме тебя никого нет. И я тебя люблю, ты слышишь? Забудь об этом письме, прошу.

Мое сердце екнуло. Он говорил мне эту фразу как-то в клубе как бы невзначай. Тогда гремела музыка, вокруг нас царила суета, и я тогда только сошла со сцены и пребывала в танцевальном кураже. А сейчас она была сказана в глаза и твердым голосом.

— Хорошо, — пролепетала я, — но я ничего о тебе не знаю… Ты знаешь обо мне все, а я даже у тебя ни разу не была.

— Все будет. Потерпи. Просто потерпи.

Декстер сверлил меня взглядом, стараясь достучаться до сознания. Видно было, что ему тяжело говорить, и он как огня боялся моих дальнейших вопросов. Я молчала. В темноте салона с его лица ушла вся бледность и болезненность, а глаза засверкали приятным теплом. Ох, как я хотела, чтобы мы были счастливы.

Он убрал наконец руки. Завел машину и газанул с места, резко вывернув руль влево, чтобы не вписаться в одну из машин на парковке. Меня вдавило в дверь. Он всегда лихачил на дороге и я обожала этот адреналин.

Декстер закинул меня домой и отлучился под предлогом работы. Я уселась на диван в своей комнате и задумалась. Вдруг в голове возникла идея: а не позвонить ли Кевину?

— Привет. Дело есть к тебе. Ты же видел моего друга?

— Видел. И что?

— Ты наверняка его «смотрел»? Ну, ты понимаешь о чем я.

— Конечно. А что такое?

— И что ты увидел? Я не знаю, можно ли ему верить…

— Он любит тебя. Это первое, что увидел. Можно ли верить… в принципе ничего плохого я не заметил, думаю, можно. Он простой, каким бы таинственным ни казался. А в чем именно проблема?

Я помычала в трубку, спешно размышляя стоит ли посвящать его в подробности и наконец выдавила неуверенно:

— Ничего не знаю о нем. К тому же он из Промзоны.

— Оу, ничего себе. — Кевин замолчал, но через несколько мгновений продолжил. — Да нет, все с ним нормально.

— Ты уверен? Я помню, как ты ошибался.

— Слушай, ну никто из таких, как я, не идеален. Ошибка всегда может иметь место. Но тут я, правда, не вижу ничего такого, чего стоило бы опасаться. Детально я не вижу.

Я поблагодарила Кевина и отключилась, вздохнув. Ну ладно, мне приятнее верить Декстеру и Кевину, чем строить невесть какие страшные догадки.

До соревнований оставалось около трех месяцев. Тренер гонял меня до седьмого пота, а я старалась быть максимально эффективной. Если получится занять призовое место, то доступ в команду сборной страны будет обеспечен — моя основная цель. А далее, мне хотелось попасть в олимпийскую сборную. Почти все спортсмены тренируются ради этого шанса.

С Декстером отношения у меня складывались более чем прекрасные. Дни делились на тренировки и свидания. Макс, нет-нет, да кидал на меня грустные взгляды. Я категорически запретила ему поднимать любую тему, связанную с моим возлюбленным. Подружки смотрели на нас с завистью. Как-то раз, когда мы вышли с ними из колледжа, то услышали рык мотора и визг колес. Декстер нашел свободное пространство для своих экстремальных маневров и теперь старался заставить авто сделать круг задом.

Девочки открыли рты. И было почему. У единиц здесь имелись такие мощные машины и мало кто отваживался так мастерски «играть» с ними.

Моя ночная жизнь оказалась не менее насыщенной. Сны про планету не оставляли меня. Каждый раз я просыпалась в напряжении и поту. Не хотелось думать о чем-то плохом, посему я предпочитала игнорировать их, твердя себе, что они расшифрованы, свершились и теперь ничего полезного в себе не несут.

Этим вечером меня ждали выступления. Из-за сильной усталости после тренировок последние недели я пропускала все пятницы и ограничивалась только субботами, думая о том, что и их тоже придется исключить через месяца два. Мне нравилось танцевать, но мое успешное спортивное будущее имело приоритетное значение.

Декстер забрал меня из дома и, доставив до места назначения, устроился в своем привычном уголке у барной стойки, принявшись болтать с барменом, с которым уже успел свести довольно близкое знакомство.

Карла коротала теперь время в гримерке, поняв наконец, что диджею до нее нет особого дела. Да ей уже было относительно все равно, так как на горизонте замаячил новый ухажер. А ее отношение ко мне улучшилось еще на один пункт. Мы не ограничивались лишь формальными фразами, но могли даже завести беседу на всякие отстраненные темы.

Две моих коллеги танцовщицы уже заканчивали свой гоу-гоу, наступила наша с Карлой очередь. Она приобняла меня за талию и, подмигнув, бросила:

— Ну что, давай поднимем зал? Готова?

Мы вышли на танцпол. В зале как раз включили дым-машину. Стояла духота. Кондиционеры работали слишком плохо, не справлялись с жарой. Я окинула все пространство быстрым взглядом, чтобы, как обычно, увидеть Декстера, но помещение заполнилось туманом и движение на танцполе оказалось слишком интенсивным. Только через несколько минут мне удалось различить его у барной стойки.

Публика в это время выражала свои бурные восторги горящими глазами и свистками. Одна Карла на сцене чего стоила, а мы с ней вдвоем имели двойной эффект на публику, учитывая, что она ранее старалась не выходить со мной в паре.

Я забылась в танце. Кроме музыки в ушах больше ничего не существовало. Когда же мой взгляд машинально вновь переместился к тому месту, где ранее находился Декстер, я заметила, что он говорит с каким-то мужчиной. Незнакомец стоял ко мне спиной, его лицо невозможно было разглядеть, зато выражение лица Декстера оказалось для меня чем-то новым, ранее не виденным. Оно несло все оттенки злости и напряжения. Глаза его сузились, губы искривились в гримасе недовольства. Этот незнакомец явно не приходился моему возлюбленному другом. В тот самый момент он поднял свою большую лапу и потянулся к плечу Декстера. Последний тут же дернулся и отбил руку незнакомца, да так сильно, что она по всей амплитуде отлетела назад и задела рядом стоящего парня. Незнакомец развернулся к пострадавшему, показав мне свой профиль. Широкое лицо, орлиный нос, очень грубые черты лица. Я уж забыла, что нужно танцевать, вместо этого вглядываясь до боли в глазах в происходящую картину. В конце концов Декстер сорвался с места и исчез в плотной толпе. Пока я старалась понять, куда он мог направиться, то потеряла из виду еще и незнакомца. Тот уже исчез, когда мой взгляд вновь переместился к барной стойке.

Меня порядком насторожила эта сцена. Протанцевав еще две минуты, я поняла, что совершенно точно необходимо пойти и посмотреть, что происходит. Улизнув со сцены, я подбежала к барной стойке. Декстера там не оказалось. Потом пошла туда, куда  он направился. Я искала его везде минут десять. Его не оказалось ни на улице, ни в зале.

— Ты не знаешь, куда делся Декстер? — осведомилась я у бармена спустя некоторое время ожидания и тщетных поисков.

— Нет, но он тут вел беседу с не особо приятной харей. Видела его? Знаешь?

— Неа.— я задумалась, зависнув в прострации, из которой меня вытащила следующая фраза бармена:

— Хм, он тебе записку передал.

Я взяла маленький скомканный клочок бумаги и развернула его. Фраза была написана наспех: “Оставь его, пока не поздно. Ты даже не представляешь, куда втягиваешься. Спасай свою жизнь, девочка. Я говорю тебе это пока как друг, но могу стать врагом”.

Волна дрожи и гнева прошла по мне электрическим разрядом. Тут же в памяти заново взметнулись все подозрения, страхи и опасения. Я подозвала бармена и попросила его налить мне рюмку рома. Нужно было выпить. Залпом осушила ее. Меня бил озноб. Я спешно отправилась в раздевалку, намереваясь там прийти в себя. Его телефон молчал. На смс он тоже не отвечал.

Домой я доехала на такси, умирая от неизвестности. Что с ним случилось? Чего дальше ждать? А вдруг этот амбал его убил? Может быть, поэтому Декстер ничего не рассказывал о себе, не хотел меня впутывать во что-то…но вот во что?

Вопросов накопилось столько, что я промучилась без сна всю ночь.

Весь следующий день прошел как в тумане, а утром в понедельник меня ждала тренировка, которую я даже не представляю, как вынесла. Я смотрела на свой телефон каждые пару минут, кажется. Если бы только знать, где он живет! Отправилась бы туда, несмотря ни на что. От Декстера не поступало известий два дня.

Начался третий. Из колледжа мне захотелось пойти прямиком домой, прогулка с друзьями в парке не входила в планы. Мне хотелось только закрыться в своей комнате и сидеть там.

Вечер наступил незаметно. Жара спала, и ослепляющие лучи солнца сменились мягким малиновым светом. Кто-то позвонил в дверь. Я услышала звонок краем уха, а затем и мамин голос, который прозвучал громче, чем обычно. Но ее слов разобрать не удалось. Тут в дверь комнаты постучали, как-то аккуратно и неуверенно. Я повернулась, в то время как она открылась сама. Декстер. Неужели?! Он стоял виноватый, немного опустив голову. А я встала, как вкопанная. В груди вдруг взметнулся ураган эмоций: желание убить его на месте перемежалось с любовью и радостью, что он жив. Он вошел в комнату и так же аккуратно закрыл дверь.

— Прости… даже не знаю, что сказать. Глядя на твое лицо кажется, что меня сейчас ничто не спасет.

Он двинулся ко мне, намереваясь дотронуться до меня, но я отшатнулась и тут из глаз хлынули слезы.

— Я чуть с ума не сошла, пока ты пропадал. Неужели нельзя было просто написать смс, что ты жив и с тобой все хорошо?

— Понимаю, но у меня были некоторые проблемы. Я не мог этого сделать.

Я окинула его взглядом с головы до ног, пытаясь понять был ли он ранен, болен или еще что-то подобное.

— Считаю, что заслуживаю честных объяснений произошедшего тогда в клубе, возле барной стойки. Что за человек подходил к тебе?

— Один старый знакомый. Мы с ним повздорили немного… Мне нужно было уйти тогда, прости. Я действительно не мог остаться и после связаться с тобой. Я не вру.

Лицо Декстера приобрело такой душераздирающий вид, что мое сердце невольно дрогнуло. Он не лгал. Думаю, сам переживал не меньше меня. Я расслабилась и позволила ему обнять меня. И сразу же забыла обо всем на свете, а когда он стал нежно прикасаться губами к моему лицу, опускаясь к губам, тут я и себя потеряла.

Мы целовались долго и с такой страстью, словно делали это в последний раз.

Вдруг в памяти моей, словно молния, промелькнуло содержимое записки, здорово остудив пыл. Я резко отодвинулась от своего парня, приказав ему поостыть, и принялась шарить по столу.

— Кстати, этот человек оставил мне кое-что, чуть не забыла. Может, объяснишь, что это значит?

Он взял записку и быстро пробежал по ней глазами. Снова этот его “покер фейс”. Я иногда так ненавидела его за это. Он вздохнул, смял ее и выкинул.

Мы смотрели друг на друга. Оба молчали.

— Я не знаю ни кто ты, нигде живешь. Я ничего о тебе не знаю! Что мне думать? Почему ты так себя ведешь, делая мне больно? Я жду, ок. Но долго ли еще ждать, особенно когда я получаю это?!

— Понимаю, что ты чувствуешь, поверь, и мне тоже тяжело. Как бы странно это ни звучало. Но клянусь всем, что есть на свете, ты не пострадаешь ни от чего, никогда я не дам тебя в обиду. Эта записка — пустая угроза, поверь мне. Этот прохиндей старается просто испортить мне жизнь и пишет тебе всякую фигню.

— А по какой причине? Что ты ему сделал?

— Как-то повздорили, а он оказался злопамятный. Знаешь ли, мужские разборки. Ничего такого.

Он постарался улыбнуться и эпатажно всплеснуть руками, вместо этого его жесты вышли как-то натянуто и фальшиво. Я сверлила его взглядом, стараясь поверить в услышанное. А был ли у меня выбор? Декстер снова подошел и опустил голову, стараясь поцеловать меня. Я попробовала отпихнуть его, но не тут-то было. Он обхватил мой подбородок пальцами  и заставил губы повиноваться. Я сдалась тут же. В этот раз поцелуй вышел не менее страстным. Мы упали на кровать. Декстер повел рукой по моему оголенному бедру, остановившись там, где начиналась ткань коротких домашних шортиков. Далее его рука поползла выше, оказавшись под футболкой. Я вся трепетала, ровно, как и он. У нас еще не было секса, и такие страстные объятия были очень редки. Почувствовав мой жар, он отлепился от меня, оставив на лице ладонь и, заглянув в глаза, прошептал:

— Я люблю тебя. А вот ты мне еще ни разу этого не говорила, хотя вижу, что тоже любишь. Любишь же?

— Люблю…

— Знаешь, я никогда так сильно не влюблялся. Ты, правда, все для меня. Ты даже не представляешь. Я хотел бы, чтобы мы всегда были вместе. Понимаешь?

У меня сперло дыхание от его слов. Я смотрела на него широко открытыми глазами и не могла выдавить из себя ни слова от счастья. Кажется, он это понял.

— Клянусь, все, что я сказал — правда. Прошу, не позволяй никому разрушить наше счастье. Ты все обо мне узнаешь, но мне нужно убедиться, что ты действительно хочешь так же сильно быть со мной, как и я с тобой. Просто я не пускаю в свой мир кого попало. Ты первая.

— Я чуть с ума не сошла, пока тебя не было эти дни. Прошу, не делай так больше. Я бы тоже хотела, чтобы мы жили в спокойствии и счастье… Не лги мне, скажи правду, это возможно?

— Возможно. Если ты согласишься быть со мной, если любишь меня, то я никогда не оставлю тебя, и никто не посмеет тебя тронуть… Ответишь мне сейчас или тебе нужно подумать?

Декстер смотрел в мои глаза не отрываясь, все то время пока говорил, и теперь наклонился для поцелуя, но через несколько мгновений снова отстранился. Что касается меня, то я очутилась на седьмом небе от счастья и едва ли понимала происходящее. Однако мое лицо явно отражало то, что творилось внутри, наверное поэтому Декстер улыбался без перерыва и чувствовал себя «в своей тарелке».

— Я хочу быть с тобой… нечего тут думать. Без тебя я уже своей жизни не представляю.

— Точно? Ты уверена?

— Я уже давно уверена.

Он смотрел в мои глаза. И вдруг в его взгляде отразилось столько любви, что я застыла. Он нагнулся к моему лицу, обняв так крепко, что объятия сделались почти как тиски. Губы покрывали поцелуями мое лицо, руки гуляли там, где хотели, я не останавливала его. Потом они с жадностью опустились к моей шее, тут он застыл на мгновение. Я же лежала, растворившись в неге любви и жара. Однако все мои чувства разом исчезли, когда область шеи пронзила резкая боль. Он укусил меня! Обалдев от такого расклада любовных игр, я рыпнулась, желая высвободиться, и открыла уже рот, чтобы сообщить ему, что мне больно, но не тут-то было. Он держал меня очень крепко. Двинуться не получилось, а его ладонь тут же закрыла мой рот. Я не понимала, что происходит. Шея вся онемела от боли, из глаз хлынули слезы. Последнее, что мне запомнилось это ночь, духота и тяжесть тела моего возлюбленного.

Глаза еле открылись. Состояние оказалось премерзкое. За окном царила ночь. В голове вдруг поднялось множество вопросов: почему я в одежде лежу на кровати, почему мне так страшно, почему болит шея… Тут постепенно воспоминания стали возвращаться ко мне. Декстер, поцелуи… потом он укусил меня за шею, а потом я потеряла сознание. Мне потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя и все вспомнить. Все еще лежа на кровати и глядя в ночную пустоту перед собой, я поднесла руку к шее, нащупав там две ранки. “Вот зараза. Я ему потом устрою! Цапнул меня и смылся испугавшись”. Я подвигала шеей из стороны в сторону и попробовала подняться. Взявшееся из ниоткуда головокружение свалило меня назад в кровать. В горле возник привкус крови. Я сглотнула, стараясь прогнать его, но он не уходил и, более того, делался все сильнее. А еще появился голод, да такой, что мне казалось, сейчас пойду и умну весь холодильник.

Вдруг сбоку послышался звук движения.

— Ты как?

Декстер. Он, оказывается, никуда не уходил.

— Что происходит? Зачем ты укусил меня? Я даже сознание потеряла…Очень больно.

— Так нужно было…

— Нужно?! Ты с ума сошел? Это что еще за игры.

Мне хотелось убить его за причиненную боль. В этот момент он подошел ко мне и, взяв за руку, всмотрелся в лицо. На минуту мне стало страшно. На нем гуляли ночные тени, обрисовывая беспокойство, жесткость и что-то еще… будто он чего-то ждал. Он был напряжен, точно.

— Лура, только так мы сможем быть вместе. Я заберу тебя к себе. Ты же хотела быть со мной, ты любишь меня, верно?

— Люблю и хочу быть с тобой, но что это за фокусы? Объясни немедленно. Я ничего не понимаю.

— Ты слышала когда-нибудь о вампирах?

Если бы моя челюсть жила отдельной жизнью, то она непременно оказалась бы на полу. Я еще раз потрогала шею, лихорадочно вспоминая все байки, ходившие по нашему городу. Я не особо в них верила, да и подтверждений толком не находилось. Между тем Декстер продолжил:

— Я один из них. Надеюсь, тебя это не пугает. Раз мы любим друг друга, то какая разница. Мы сможем быть счастливы и никогда не разлучаться… жить вечно…представляешь, как это прекрасно.

С такой пламенной речью Декстер оказался возле меня. В его глазах снова вспыхнул огонь любви и нежности. Он заключил меня в объятия, я же сидела на кровати как истукан, пытаясь переварить сказанное.

— Ты увидишь… ничего плохого, надо просто привыкнуть. Через пару месяцев ты уже освоишься…

— Освоюсь… освоюсь, это как? В чем?

Слова звучали как эхо.

— Эмм, много чего, сразу так и не расскажешь. Мы питаемся кровью, еду тоже можем есть обычную, но это скорее привычка. Она проходит со временем.

— Вот почему ты молчал столько времени…Вот почему я видела тебя только по вечерам… Так я, значит, не смогу гулять днем? А как же учеба?

— Мы что-нибудь придумаем… — тут уж смялся Декстер. — В конце концов, учиться тебе уже больше нет надобности. Ты же не умрешь и не постареешь. Представь, как здорово? Больше половины потребностей отпадает сама собой!

Я посмотрела на него, как на больного. В гортани застыл возглас ужаса.

— Но это же вся моя жизнь. Мне нравится мой колледж, у меня есть цели. Что же теперь будет?

— Мы теперь вместе и все будет хорошо… вот что будет.

Декстер попытался взять мое лицо между своих ладоней, но я отвернулась. Все еще пребывая в шоке.

— Я хотела быть с тобой, но не думала становиться вампиром. Почему ты не спросил меня? Зачем мне вечная жизнь? Зачем мне все это? — слова звучали глухо и рывками вырывались из горла.

— Ты же хотела быть со мной всегда, стала бы моей женой. Ты сама мне сказала…

— Всегда?! Да, но я не думала, что “всегда” здесь имеет ТАКОЙ смысл!!! Женой?! Это что-то новое. Мне едва девятнадцать исполнилось, я не готова еще пока к замужеству! Почему ты не спросил меня? Почему ты это сделал?!

Я почти кричала, стараясь сдержать эти порывы, так как боялась, что их услышит мама. Из-за этого мой голос сделался уродливым, походя на нечто среднее между хрипом и визгом. Из глаз уже лились слезы. Декстер смотрел на меня в изумлении и хлопал глазами. Он явно не ожидал такой реакции.

— Послушай, тебе надо просто прийти в себя. Отдохнуть. Все будет хорошо. Мне нужно помочь тебе первое время. Мы должны быть рядом. Ты слышишь?

Я отрицательно замотала головой и обхватила голову руками.

— Уходи… уходи… не хочу ничего… видеть тебя не хочу. Молчи…

— Любимая, послушай, позволь мне быть с тобой. Все пройдет очень скоро, если я буду рядом. Я помогу тебе…

Я зажмурила глаза в надежде, что этот страшный сон вот-вот кончится. Где-то фоном звучал умоляющий и полный горя голос Декстера. Он что-то лепетал, стараясь прикоснуться ко мне.

— Уходи, оставь меня. Не сейчас…

— Лура…

— Вон! Пошел прочь, я сказала! — тут уж я не выдержала и вложила в свои слова столько гнева и решимости, сколько могла себе позволить в своем состоянии. Мои глаза метали молнии, а кулаки сжались. Декстер отшатнулся, постоял несколько мгновений, глядя на меня, и осторожно вышел.

Я осталась одна. В темноте, духоте и голодная, как зверь. Ближайшие несколько часов прошли в слезах. В конце концов голод стал просто невыносимым. Пришлось пойти на кухню и… через полчаса холодильник был почти пуст. Я умяла полкурицы, пачку нарезки, порцию картошки-фри. И с удивлением обнаружила, что все еще голодна. Желудок оказался доволен, но вот нечто иное внутри упорно требовало еды. Осознав это, я повалилась на стул от безысходности. В сознании гуляла страшная догадка, но мне не хотелось пускать ее в первые ряды к вниманию.

Вдруг я услышала шипение и обернулась. Рядом, ощетинившись, стоял Лис. Он изогнул спину и смотрел на меня, как на смертного врага. Я позвала его, но он снова зашипел и попятился назад. В первый раз в жизни он так вел себя со мной. Неужели чувствовал изменения? Поднявшись со стула, я двинулась к нему навстречу, ласково шепча его имя, но он взвизгнул и на всех парах пустился наутек.

— Что там такое? — послышался из соседней комнаты голос мамы. Она уже спала, но визг кота разбудил ее. Я застыла, чувствуя, как к глотке подступает ком и тошнота.

— Лура, ты чего там гремишь? На кота наступила что ли? Все нормально?

Я машинально двинулась в комнату мамы, держась за горло и стараясь побороть чувство тошноты. Аромат оттуда шел потрясающий: такой теплый, комфортный. Сразу вспомнилась рождественская индейка с каштанами… ох, как она пахла, когда мама запекала ее!

Я медленно приближалась к комнате, находясь в каком-то странном одурении от аромата, и тут почувствовала, как во рту что-то изменилось. Язык прошелся по доступному пространству и наткнулся на острый клык, явно длиннее, чем обычный. Встав в ступоре,  я провела им по другой стороне челюсти, осознав, что у меня удлинились резцы. В ужасе я шарахнулась назад, в мгновение ока добежала до своей спальни и захлопнула дверь, вся трепеща. Мне пришлось заставить себя успокоиться и унять бешеный пульс. Через пару часов два острых орудия убийства трансформировались в нормальные зубы. Снова из глаз хлынули слезы. Я сползла на пол, думая о дальнейшей своей участи и о том, как жить дальше.

 

 

 

6

 

 

До утра в голову не пришло ни одной дельной мысли. Мозг пребывал в горячке, разум ослеп. Я «очнулась» лишь тогда, когда услышала шаги мамы. Она направлялась на кухню, а за ней, мяукая, бежал Лис, рассчитывая получить порцию вкусняшек. Солнечный свет, становившийся все ярче, начал больно резать глаза. Я в прямом смысле не могла нормально посмотреть в окно. Казалось, будто на меня направили мощный прожектор.

До привычного времени подъема оставался час. Пришлось подняться и начать приводить себя в порядок с тем, чтобы выйти к маме, а далее поехать в колледж.

Кое-как я вылезла на кухню, стараясь не смотреть на нее. Надо было быстро перекусить и уйти. Весь организм ныл и изнемогал от усталости, и один вид моей привычной тарелки с хлопьями вызывал ужас, они в меня сегодня точно не влезут.

Сообщив маме, что тороплюсь, я спешно поднялась из-за стола и направилась к выходу. Она обернулась на мои слова и лицо ее вытянулось от испуга.

— Бог мой, девочка моя, что с тобой?! Ты вся бледная…

Мама подошла ко мне, желая рассмотреть лицо. Я постаралась отвернуться, ускорив шаг и отмахиваясь, повторяя свое «спешу-спешу».

— Нет, подожди. Ты не заболела ли часом? Может, дома побудешь? Что с тобой? Вы с Декстером поссорились?

— Нет, все нормально, мам. Я просто плохо спала или, точнее, вообще не спала… Но мне нужно идти. Я вернусь сегодня пораньше!

Я протараторила слова так быстро, как могла и поспешила улизнуть от нее, несмотря на то, что она цеплялась за меня до самого порога. Сердце крутило от боли. «Прости, мама» — повторяла я про себя. Неужели так теперь и будет? Что там говорил Декстер? Что мне нужно просто привыкнуть? Значит, дальше будет легче?

Спрятав лицо под бейсболкой, я старалась нагнуть голову так, чтобы максимально скрыться от солнца. Путь до колледжа оказался пыткой. Все пары пришлось просидеть на задней парте и ни в коем случае ни с кем не заговорить. Самое ужасное ждало впереди: тренировка. В зале горел дневной свет. Мне вспомнилось бледное лицо Декстера. Переодевшись, я вошла в зал и застыла. Тренер смотрел на меня выжидающим взглядом и ждал, когда я присоединюсь к группе. Тело колотила мелкая дрожь, на лице выступили капли пота. Свет буквально разъедал кожу. Неизвестно сколько удастся продержаться.

Поджав губы, я принялась за разминку, но через пару минут поняла, что простейшие упражнения даются мне из ряда вон плохо.

— Кински, ты что это сегодня не в духе?

Я подняла голову и неожиданно столкнулась со взглядом тренера. Он оказался прямо передо мной, даже не слышала, как он подошел. В этот момент на лице его обозначился испуг.

— Так, дорогуша, ты, похоже, серьезно больна. Заканчивай и быстро в медкабинет. Что с тобой стряслось?

— Приболела чуть…

— Чуть?! Это слабо сказано! Да на тебе лица нет! Ты свои глаза видела? Они все красные, ни одного белого места. Иди к медсестре. Ирвин, отведи ее. А то, чего доброго, сознание по дороге потеряет. 

— Не нужно! Я сама. — поспешно отозвалась я. Сопровождения только не хватало. Но, резко поднявшись и не рассчитав силы, я чуть не рухнула на пол от головокружения. По залу прокатились охи. Сбоку от меня вырос Ирвин, подхватил под локоть и сообщил, что проводит. Так я оказалась у медсестры с ужасом представляя, что меня ожидает там.

Я прилепилась к двери, стараясь не попадать под яркие лампы дневного света и уж тем более не лечь на кушетку, над которой висели ужасающие прожекторы.

Мне стоило некоторых трудов отговорить ее от осмотра и отпустить меня домой. Она все же покрутила меня немного и дала аспирин.

Только лишь оказавшись на своей спасительной территории, шумно выдохнула и заперлась в комнате, предварительно закрыв шторы. Усталость валила меня с ног, снова появилось чувство голодной пустоты внутри. Хотелось плакать, но оказалось, что нечем.

Так прошел остаток дня. Мама вернулась с работы и аккуратно ходила по дому, полагая, что ее дочь спит. А я сидела на кровати и сходила с ума от своего нового состояния. О Декстере я за все это время не вспомнила ни разу. Мысли сковал страх, беспомощность и безысходность. Что я делала? Наверное, просто ждала.

Утром пришлось вылезти из берлоги, дабы не вызвать подозрения мамы. Далее, предстояло с достоинством вынести ее испуганный взгляд, кучу вопросов и отклонить все попытки помощи. Между тем горло снова сдавили тиски и опять этот аромат индейки с каштанами. Слава богу кот не показывался на глаза. Теперь он усердно меня избегал, даже не шел на зов мамы. А я все старалась успокоить бурлящие в груди слезы и улыбалась ей. После завтрака решено было остаться дома и озвучить маме просьбу не беспокоить меня.

К вечеру состояние ухудшилось. Если оно могло только стать хуже. Меня мутило. Желудок прирос к позвоночнику. Силы подняться на ноги все исчерпались вообще. Только ночь принесла с прохладой немного бодрости. Незаметно легкая дремота накатила приятной волной и унесла меня в царство Морфея.

Вдруг откуда-то послышались шорохи. Я разлепила глаза и осмотрела комнату, думая, что это Лис решил-таки навестить хозяйку, но нет. Пришлось как следует проморгаться, чтобы понять, кто передо мной возник.

Глаза тут же раскрылись от удивления, а вся боль и злость накатили с новыми силами. Сейчас я ненавидела его…странное чувство. Еще пару дней назад купалась в счастье… кто бы мог подумать, что все так обернется.

— Привет, только не злись на меня. Прошу, выслушай…

Голос Декстера дрожал. В нем звучали оттенки беспокойства. О да, он действительно переживал за меня, но мне было все равно до его чувств, а голос вызывал тошнотворные рефлексы.

— Как ты здесь оказался?! Тебя мама пустила? Но ведь ночь же…

— Ну ты ж еще не в курсе возможностей вампиров… а на самом деле ничего удивительного. Я просто поднялся к тебе по трубе и перепрыгнул оставшиеся пару метров.

— Но ведь это же четвертый этаж!

Я не верила своим ушам. Декстер пожал плечами и присел возле меня, намереваясь рассмотреть получше и взять за руку. Я двинулась и приказала не трогать меня, почувствовав насколько была зла на него.

— Лура, хочется тебе или нет, но без меня ты не выживешь. Чем быстрее ты сдашься, тем быстрее я помогу тебе. Не будь такой настырной.

— Настырной?! Да я тебя видеть не могу за то, что ты сделал! Почему не спросил у меня хочу ли я этого?

— Мне казалось ты любишь меня…

— И что? Это не значит, что теперь нужно так поступать со мной. Что теперь будет, а? Скажи, чего мне ждать? Как мне жить с мамой, если я не выношу ее присутствия? Кот шарахается от меня. В колледже все кидают косые взгляды, а про тренировки и говорить нечего! А все это для чего? Для того, что тебе показалось, будто я хочу быть с тобой вечно и со мной можно делать ЭТО! Почему ты не спросил меня для начала?! А?!

Рыдания нашли с новыми силами, гнев сотрясал все тело. Если бы не мама в доме, я с удовольствием орала б сейчас. Декстер, слушая бессвязный поток слов, в конце концов закрыл мой рот рукой и нагнулся максимально близко к лицу, обдавая кожу горячим дыханием. Его глаза сверкали, а пряди волос слезли на лицо, обрамляя его колючими лоскутками.

— Подожди. Позволь мне объяснить тебе. Для начала нужно «поесть». — он выделил последнее слово и всмотрелся в мои глаза в надежде, что мне понятно его значение. — Потом тебе полегчает. Насчет тренировок можно что-то придумать. Заниматься в месте, где меньше света, например. А от мамы постарайся держаться подальше, пока не научишься контролировать свои рефлексы. Лучше на голодный желудок возле людей не бродить.

С этими словами он извлек из кармана штанов маленький термос. И протянул его мне.

— Выпей это. Тебе понравится.

Я сморщилась, чувствуя запах крови, однако нечто внутри меня дернулось ему навстречу, с удовольствием впитывая эти пары.

— И какой же несчастный лишился жизни? Где вы берете кровь?

— Это донорская кровь. Мы покупаем ее в больницах. Никто не пострадал…

— Ага, конечно. Вместо того чтобы дать ее больным, которые в ней нуждаются, ее …

— Прекрати! Ты не знаешь всего… Дай мне время и я облегчу твою жизнь. Мы сможем снова быть счастливы! Просто доверься мне. Я же просил верить мне. Нам не нужно много крови и людей мы не убиваем. Только новички иногда грешат этим с непривычки. Или, бывает, кто-то делает это умышленно, если нужно обратить в вампира. Мы довольно безобидные… это не то, что ты видишь в фильмах и читаешь в книгах. Просто мы немного…эммм, особенные.

Декстер держал открытый термос перед самым моим ртом, а я застыла, чувствуя, как отвращение во мне борется с жаждой. В конце концов первое пересилило, поддержанное к тому же ненавистью к Декстеру. Я отпихнула его руку и приказала ему убраться. Он вздохнул и повторил слова, что мне без него не выжить. А мне и не хотелось выживать… мне вообще ничего не хотелось.

— Лура, ты как тень уже. Завтра будет еще хуже. Подумай, что ты скажешь маме… Ты даже у себя в комнате не сможешь спокойно сидеть…

— Уходи…видеть тебя не хочу. Ты мне всю жизнь испортил, сволочь! Уходи! Справлюсь как-нибудь без тебя!

На этот раз Декстер оказался послушней. Он ретировался так же, как и пришел: через окно. Снова меня окутала ночь, духота и жажда. Его слова сильно подточили и без того слабый боевой настрой. Я обмякла, как мешок, и повалилась на пол, пролежав так до утра.

В восемь часов в дверь постучалась мама, спросив обеспокоенным тоном можно ли войти. Я вскочила и перенеслась в постель, забыв раздеться. Дверь открылась, и она вошла, в то время как я укуталась с головой и сделала вид, что нахожусь в глубоком сне.

Она позвала меня. Потом еще раз. Уселась на постель и нежно провела рукой по одеялу, очерчивая контуры моего тела. Я зашевелилась, делая вид будто она меня разбудила.

— Я еще посплю чуть-чуть, мам. Мне уже лучше.

— Дай хоть взглянуть на тебя. Укуталась вся. Хочу посмотреть не болезненный ли вид…

— Не нужно…потом. Оставь меня.

— Лура, может быть…

— Ма-а-ам, прошу, уйди. …

Никогда не грубила ей, учитывая, что между нами царило идеальное взаимопонимание, на зависть всем друзьям, у которых с родителями нет-нет да возникали стычки. Мама никогда на меня не давила и всегда старалась понять — это все, что мне требовалось для счастья. И да, она умела найти ко мне подход.

Послышался ее тяжелый вздох, который вызвал комок в груди, подкативший к горлу. Она тихо поднялась и вышла, аккуратно прикрыв дверь. Я вскочила как ошпаренная с мыслью, что нужно срочно что-то предпринимать, ибо так дальше продолжаться не может. Нужно было дождаться ночи.

В этот момент раздался звонок, заставивший меня вздрогнуть. Кевин. Чего это он?

— Лура? Ты как? Тренер сказал, ты заболела.

— Есть такое…

— Мне, может, стоит прийти подлатать тебя? Макс тоже беспокоится и спрашивает не из-за твоего ли это ухажера…

— Нечего ему беспокоиться, это его не касается.

Я замолчала, не зная как ответить на первый вопрос. А что он может сделать? Или, если он почувствует, что я больше не человек?

— Не стоит…спасибо. Я уже поправляюсь. Пока.

Я отключилась прежде, чем Кевин успел ответить. Как мне теперь общаться с друзьями? Ох, столько вопросов в голове и ни одного ответа. «Ты не выживешь без меня» — слова Декстера тут же всплыли в памяти, подсвеченные красным светом. Я закусила губу. Требовалось просто дождаться ночи.

День, как назло, тянулся нескончаемо долго. Я мерила комнату шагами. Она уже стала для меня тюрьмой. К приходу мамы пришлось нанести на лицо обильный макияж, чтобы скрыть бледность и усесться за письменный стол, включив лишь настольную лампу.

Только входная дверь закрылась, как тут же скрипнула дверь моей комнаты. Я постаралась нацепить на себя как можно более бодрый вид.

— О, тебе уже лучше? Бледность ушла, румянец появился. Я рада. Только глаза все еще уставшие. Пойдешь завтра в колледж?

— Не знаю, скорее всего. Хочу наверстать тут упущенное за эти дни.

Я красноречиво кивнула на учебник в надежде, что она поймет и оставит меня. Но нет, вместо этого она подошла вплотную и всмотрелась в лицо. По телу прошла предательская дрожь и я поспешно опустила голову. Мама нагнулась и чмокнула меня в подставленную ей часть головы.

— Ты накрасилась что ли? Зачем?

— Декстер должен прийти…

Мама изобразила на лице недоумение, зная, что ее дочь никогда особо не красилась, но ничего не сказала. К моему счастью она повернулась и направилась к двери, сообщив, что приготовит что-нибудь вкусное на ужин.

Снова я выдохнула, как только дверь за ней закрылась. Из кухни вскоре начали «прилетать» запахи жареного цыпленка и овощей… но ничто не могло перебить того тонкого пленительного аромата, который мои ноздри учуяли в первый день. Меня крутило от этой мысли, от осознания того, кем я стала. Через час на мой стол пожаловали овощи на гриле, цыпленок и салат из свежих овощей. Раньше я бы истекла слюной при виде такого ужина и уплела бы его за одну минуту. Сейчас мне стоило некоторых трудов изобразить бурный восторг, а когда мама ушла, пришлось заставить себя съесть все это без единого оттенка наслаждения. Желудок заполнился, но голод иной природы оставался силен.

Вскоре за дверью все стихло. На улице зажглись фонари. Потом погасли окна соседних домов. Город постепенно засыпал. Я ждала, ощущая как тело бьет мелкая дрожь. Слабость съела всю меня почти без остатка. Через некоторое время я выглянула в окно и попыталась представить, как Декстер мог забраться ко мне не издав ни единого звука. От окна до трубы оказалось добрых три метра — нереальное расстояние для обычного человека. А когда взгляд переместился вниз, мне сделалось дурно. Как можно преодолеть такое расстояние и не разбиться? Однако, выбора у меня не имелось. Я намеревалась покидать дом каждую ночь, находить себе пропитание каким-то образом и возвращаться.

Как и обещал Декстер запах человека из соседней комнаты сводил с ума. Если днем мама работала, то ночью, в тишине и с обостренными инстинктами, он становился совершенно невыносимым. Я и представить не могла, что будет, если выйти из комнаты на кухню, например. Да, нужно уходить на всю ночь и возвращаться до пробуждения мамы.

Вздохнув, я попыталась проделать то, что мог бы сделать Декстер: высунулась из окна, вся трепеща от страха, перелезла через подоконник, вытянулась, замерла и прыгнула. Из груди при этом вырвался возглас ужаса. Мне казалось, что я пролетела мимо трубы, но через пару мгновений осознала, что вешу на ней, вцепившись в нее, как утопающий в спасательный круг. Тут же до меня дошло, что мой возглас мог разбудить маму. Я чертыхнулась и напрягла слух. Прошло несколько минут. К моему облегчению вокруг стояла тишина. Меня ждал спуск вниз, что я делала с огромной неуклюжестью, порвав джинсы и зацепившись майкой за крючки от трубы несколько раз. Ладони покрылись мелкими ссадинами к моменту, как мои ноги почувствовали землю.

Я посмотрела на руки и замерла. Ссадины на глазах начали затягиваться. Вот это да! Ну что ж. Теперь мне стало гораздо легче. Я осмотрелась по сторонам и принялась соображать, где бы найти еду. Через несколько часов скитаний перед глазами возникла скотобойня. Мне удалось пробраться туда достаточно легко. Вокруг не было ни души. Не буду говорить, чего мне стоило заставить себя проглотить то небольшое количество коровьей крови, что я насобирала из туши, слизывая ее с пальцев рук.

Утром меня ждала холодная комната. Я залезла по трубе, так же как и слезала, но теперь уже гораздо проворнее. Слабость все еще оставалась в теле, но отражение в зеркале  уже пугало не так сильно. Я даже немного воспрянула духом и пошла в ванную.

Для мамы была подготовлена история о ранней тренировке, чтобы сразу же уйти из дома. Она успела сделать мне бутерброды, так как есть я не стала.

Так прошли два дня. Утром я уходила, дожидалась ухода мамы и возвращалась домой. Потом ждала ночи и отправлялась на скотобойню. Но увы, сил у меня больше не становилось. Запах человека вызывал эйфорию голода. Как только я это поняла, то решимость моя вся тут же и исчезла, словно ее и не было. Безысходность и отчаяние нагрянули опять с новыми силами. Я забилась в самый дальний угол своей комнаты и разревелась. Однако мои стенания не продлились долго, их прервали посторонние шорохи. Я подняла голову и заметила нежданного гостя на подоконнике. Декстер бесшумно перебрался через него и спрыгнул на пол, словно кошка. В то время как я поймала себя на мысли, что слезаю на землю и залажу к себе в комнату, словно слон в сервизной лавке. И да, я все еще ненавидела его. С одним взглядом все негативные чувства к нему вернулись вновь.

— Зачем ты пришел?

— Пришел, потому что ты дорога мне и я не оставлю тебя.

— Я не хочу тебя видеть. Мне легче, когда тебя нет… Уходи.

— Лура, тебе придется пойти со мной. Ты не сможешь здесь… Где ты будешь брать кровь? А твоя мама? Она не в безопасности с тобой такой… Если ты не сможешь сдержать себя…

— Это такова цена нашего счастья, да?! — огрызнулась я. — Это так ты видел нас счастливыми? Какое-то больное воображение у тебя, хочу заметить!

— Нет, ты же не позволила мне помочь тебе. Все разрешимо…

— Что разрешимо? Я больше не могу ходить в колледж, моя спортивная карьера должна закончиться вот так глупо. Я больше не могу нормально обнять маму и быть с ней. Я теряю всех своих друзей…Что-то несопоставимо все это с тем счастьем, о котором ты говорил!

Декстер подошел ко мне, насильно взял за плечи и тряхнул как следует.

— Угомонись и послушай меня. От тебя пасет кровью какого-то животного. Это такой выход ты нашла? Так вот она не заменит человеческую, знай. Долго ты на ней не протянешь. Завтра скажешь маме, что переезжаешь ко мне, так как мы любим друг друга и собираемся пожениться. Она будет очень рада. Я помогу. Только тебе придётся подыграть мне. А дальше будет видно…

Он снова извлек маленький термос и поднес его к моим губам. Прижал холодный металл так плотно, как мог, и приподнял мой подбородок, принуждая выпить содержимое. Я неохотно повиновалась.

Тут же внутри меня поднялся ураган удовольствия и откуда-то взявшееся спокойствие разлилось по всему телу, остудив жгучую жажду. Я откинулась к стене и закрыла глаза, чувствуя, как все тело ликует от прилива сил и умиротворения. Черт, как это было прекрасно! Декстер знал, что делал. Через некоторое время его ладонь легла на мое лицо, выдернув меня из состояния блаженного оцепенения. Я дернулась и открыла глаза, смахнув его руку. Мы смотрели друг на друга некоторое время.

— Не хочу никуда идти с тобой… И видеть мне тебя не хочется, не говоря о том, чтоб жить под одной крышей…

— У тебя нет другого выбора. Ты не выживешь одна, поверь мне. Мы все держимся в одном месте, в одном доме. Тебе придется пойти со мной.

Декстер сверлил меня взглядом, давая понять, что выбор невелик.

— Меня воротит от Промзоны… Я не представляла свою жизнь такой…

— У нас очень милый домик. Тебе понравится. Обещаю сделать все, чтобы тебе жилось комфортно, ок? К тому же особняк стоит на окраине города, там лес и свежий воздух…

— Да там трупы каждый день находят! Если кто-то пропал, копам ясно, где его искать, черт подери!

Декстер вздохнул, поднялся и отошел от меня в сторону окна.

— Там есть заброшенные заводы с бассейнами какой-то жидкой дряни, кислоты и щелочи, наверное. Трупы охотнее растворяют там, если уж на то пошло. Так что не знаю, где ты этих баек наслушалась. Собирайся с духом на завтра и не шастай по ночам где попало. На улицах тебе опасно. Спокойной ночи.

Декстер выпрыгнул в окно так же тихо, как и забрался в него. Я подбежала к нему и высунулась немного, чтобы посмотреть, как он спускается. Но его уже и след простыл. Удивлению не было предела и я уже перегибалась через подоконник, но его нигде не заметила. Мне лично требовалось добрых пять минут, чтобы спуститься. Как он это делал так быстро и бесшумно?

Этой ночью не было нужды вновь отправляться на скотобойню. Инстинкты крови притупились. Мне просто захотелось развалиться на постели и покайфовать. Интересно, долго ли продлится мое такое состояние?

Мысли почти всю ночь занимал вопрос, что и как сказать маме. И параллельно я пыталась понять, есть ли возможность жить, как прежде. Определенно, совершенно точно не хотелось что-то менять. Но увы, чем больше было мыслей, тем больше напрашивался вывод: мне придется уйти с Декстером, притворившись счастливой невестой, и навещать маму время от времени.

Утром я с удовольствием констатировала, что отражение в зеркале вполне приятное и невольно заулыбалась. В первый раз искренне за последнюю неделю. Усталость все еще ощущалась в теле, и легкое чувство голода нет-нет да возникало иногда. Запах индейки с каштанами уже не вырисовывался так явно.

Мама, увидев меня, тоже заулыбалась и подошла, чтобы обнять. О да, по ее меркам я совершенно оправилась.

В колледже мне были рады. Я даже смогла проявить некоторую активность, глядя на мир из-под бейсболки. Мне, правда, пришлось так же забиться на последнюю парту во время лекций, а во время тренировок приложить все силы, чтобы не свалиться. Яркий свет сводил с ума. Я всерьез подумывала о том, чтобы сказать тренеру об открывшейся аллергии на солнечный свет и попросить его придумать для меня отдельную программу. Однако, как только мы с друзьями вывалились из колледжа после пяти вечера, они намеревались пойти в парк и потащили меня с собой, я поняла, что совершенно истощена. В этот самый момент мой телефон завибрировал. «Я жду тебя в машине на парковке».

Мне пришлось отказаться от прогулки скрепя сердце и поплестись к Декстеру.

— Тебе нельзя так себя расходовать. Ты еще очень слаба. Думаешь, что раз у тебя появились силы, то все возможно? Вампиры функционируют по-другому. Тебе нужно нагнать уровень крови в организме до стабильного и только тогда ты сможешь нормально жить. Посему держи опять термос и завтра никакого колледжа. Тебе ясно? Иначе хлопнешься в обморок у всех на глазах.

Я смотрела на него во все глаза, а внутри снова поднималась безысходность и боль. Молча взяла термос и покорно выпила содержимое, поморщившись напоследок. Мне вдруг стало стыдно. Внутренние инстинкты жадно требовали крови, в то время как мозг понимал, что это ненормально, противно и неправильно.

— Как часто нужно это пить?

— По-разному, зависит от твоей активности, травм, капризов…

— Травм? И откуда же им взяться? На мне все заживает, как на собаке…

Декстер замялся и пожал плечами, потом завел машину и газанул с места, как обычно, описав дрейф. 

Всю дорогу мы ехали молча, что для нас являлось совершенно невозможным ранее, и теперь мне делалось от этого не по себе. Я кидала на него косые взгляды. Он смотрел прямо перед собой на дорогу, нахмурив брови и стиснув губы, приобретя донельзя серьезный вид и повзрослев сразу из-за этого лет на пять точно. Его ранее смеющиеся глаза сейчас оказались сощурены и блистали холодным блеском. Скулы, и без того довольно сильно очерченные, выделялись еще сильнее.

Мы вошли домой. Мне стоило огромных трудов пересилить свою ненависть, изобразить счастье и радость. Он обнял меня, из-за чего стало еще неприятней. Я высвободилась, вложив свою ладонь в его, и этим решила ограничиться. Мама хлопотала на кухне, напевая какую-то мелодию. Кот как раз выходил оттуда, довольно облизываясь. Увидев нас, он встал как вкопанный, зашипел и изогнул спину. Я похолодела, бросив на Декстера беспомощный взгляд.

— Лис, ты что? Чего увидел? — послышался с кухни голос мамы. Она не слышала как мы вошли. По кафельному полу послышалось клацанье ее тапочек. Я машинально двинулась в сторону кухни, не зная, что делать. Кот зашипел еще больше, попятился назад и сиганул в сторону, скрывшись в тени коридора. Тут возникло удивленное лицо мамы.

— О, ты пришла? Чего это он?

— Наверное, не признал меня. В коридоре темно. Или Декстера испугался… Мам, нам нужно поговорить.

Слова давались мне с трудом, учитывая отсутствие желания произносить их. Все нутро противилось предстоящей новости.

Мы отправились на кухню, откуда шел запах куриного супа. Декстер довольно улыбался. Я даже позавидовала его такой невинной веселости. Ну ладно, хоть из него первоклассный актер…или он действительно рад?

Мы уселись за стол. Мой взгляд устремился вниз. Я не в силах была произнести и слова. Видимо, прочтя что-то на моем лице, мама обеспокоенно осведомилась:

— Все хорошо? Что-то случилось?

Декстер пнул меня под столом ногой. Я спохватилась, поняв, что, скорее всего, потеряла контроль над собой и приобрела свой траурный вид. Мне снова пришлось улыбаться.

— О, нет…просто задумалась… Все хорошо, более чем…

Тут запас оптимизма иссяк. Я замолчала. Декстер поспешил прокашляться и перенять эстафету:

— Мы с Лурой очень любим друг друга. И хотели бы быть вместе.

Мама заулыбалась. И одобрительно закивала.

— Как вы смотрите на то, что мы поженимся в скором времени? Не то чтобы совсем скоро… ведь у нее экзамены на носу. Думаю, на следующем курсе колледжа. Он как раз последний…

Мама застыла с выражением удивления на лице от неожиданной новости. Глаза ее наполнились слезами, слезами радости, что я с облегчением констатировала, внимательно глядя на нее и все еще стараясь улыбаться. Вдруг я не выдержала и из глаз моих тоже потекли слезы. Но то были слезы горя. Я хотела было резким усилием воли остановить их, но потом подумала, что ничего страшного, пусть это выглядит так, будто и мне тоже захотелось всплакнуть от счастья. В этот момент мама принялась причитать:

— О, кто бы мог подумать, что так рано… Я очень рада…правда. Лура очень счастлива с тобой… но так рано… но это, конечно, вам решать. Но у вас же ничего нет… как же вы будете?

— Я все предусмотрел. Мое обучение закончено. Я хотел бы забрать Луру к себе. У меня есть дом… Мы хотим быть вместе, мадам Кински, мы правда любим друг друга.

Декстер потянулся рукой к моей безжизненной ладони и сжал ее, глядя то на меня, то на маму.

— Раз так, не вижу проблем, главное, чтобы у вас все было хорошо.

Мама поднялась и обняла меня. Потом подошла к Декстеру и потрепала его по волосам. Она предложила нам кофе, но я спешно поднялась и сообщила, что мы хотели бы пойти в комнату. Декстер пожал плечами. Я взяла его за руку и увела из кухни.

В комнате снова воцарилась тишина. Он уставился в окно, а я уселась на кровать, безжизненно свесив голову на руки.

— Я не хочу никуда идти. Оставь меня здесь на некоторое время. Мне тяжело так. Твое присутствие мне тоже дается очень тяжело. Ты не мог бы уйти?

— Хорошо, понимаю. Если тебе вдруг что-то понадобится, дай знать. Ночью не выходи из дома. На улицах опасно. Я люблю тебя…

Последнее было явно лишнее. От его слов во мне поднялась тошнота. «Засунь свою любовь себе в задницу, урод!» крикнула я про себя ему вдогонку.

 

 

 

7

 

Несколько дней подряд я старалась успокоиться и начать уже привыкать к своему состоянию. Как тяжело все шло, иногда казалось даже, что это бесполезно. Запах мамы за стеной моментами сводил с ума. Приходилось вылазить ночью через окно только ради того, чтобы просто держаться от нее подальше. Мысль, что придётся оставить ее одну, оказалась хуже дегтя. Успокаивало немного лишь то, что ее радость за меня не знала пределов. Что делать с учебой — та еще головоломка.

Вчера, явившись в колледж, я решилась-таки вынести прямой взгляд Кевина. Избегать его не представлялось более возможным. Он заподозрил неладное уже на второй паре. Этот хитрый жук постоянно меня «сканировал».

— Ты защиту научилась ставить? Что-то поменялось, а что не пойму…

Я замерла, лихорадочно соображая, чего бы дельного ответить так, чтобы ответ не выглядел глупым.

— Эммм, ну, Декстер познакомил меня с девочкой, она показала пару приемов, как защититься. Такие, самые легкие, знаешь.

— А зачем они тебе здесь? Ты их снимать-то не забывай, а то связь с Высшим теряется…

Я захлопала глазами в недоумении.

— Ее надо снимать?

— А что, она тебе разве не сказала? Что ж это за девочка такая странная… — Кевин сощурил один глаз, уставившись на меня. — Уровней защиты несколько: постоянная защита, типа оберегов, талисманов и тому подобное. И более мощная защита, которую ты «надеваешь» на себя, когда есть опасность или враг рядом. Потом ее надо убрать. Ты не убрала.

— Ок, сама разберусь. Забей. Поняла.

Я заерзала на стуле и отвернулась. Но Кевин не унимался, захотев «поиграть». Я пробовала отказаться, как обычно, но он не отставал. Разозлившись, я развернулась к нему, сверкнув глазами. Он вмялся назад в стул, уставившись на меня с испуганным видом.

— Вот эта мощь! Ты где столько энергии набрала? Лура, ты чем занимаешься, а ну кались! У тебя даже глаза покраснели.

Я вдохнула и забыла выдохнуть. С ужасом отвернулась и спешно отыскала зеркальце в сумке… Неужели… Неужели оно… Всмотрелась в радужку. Нет, она не красная. Усмирив бешено колотящийся пульс, вновь повернулась к другу.

— Всякими практиками начала заниматься по набору энергии. А ты, хорек, все чуешь и не скрыть ничего. Может хватит лезть в мою частную жизнь? Это нетактично, ты знаешь?

— Прости, само собой выходит…

— Зачем тебе столько лишней информации? Учись отсеивать ее. Это же слабое место всех ясновидящих, ты сам говорил.

Кевин замялся. Мои слова оказались правдой.

— Ты просто мой друг и мне важно знать все ли с тобой хорошо.

Уже более мягким тоном пришлось сказать ему, что со своей жизнью я как-нибудь разберусь сама, и если понадобится его помощь, то непременно обращусь. После этих слов я перебралась к нему за парту. Мы начали играть. Не прошло и минуты, как он взвизгнул.

— Ты чего жжешься?!

На нас принялись коситься с соседних парт. Мы тут же затихли, сделав выражение лиц «как ни в чем не бывало». Когда все отвернулись, Кевин прошептал:

— У тебя такой поток энергии пошел. Ты можешь его дозировать хотя бы? Слушай, я не знаю, чем ты занимаешься, но будь осторожна. Это не шутки. Или у тебя дар, или какие-то слишком экстремальные практики. В первом случае надо учиться им управлять, во втором, лучше их прекратить. Таким потоком энергии и мертвого из могилы поднять нетрудно…

Слушая его, я то холодела, то загоралась. Мои щеки то краснели, то бледнели. В голове туда-сюда бегала мысль: «Неужели это все из-за того, что я вампир?»

— Мертвого поднять?

— Ну, это утрировано. Если научишься управлять, то да, исцелять сможешь запросто. Я же говорил тебе, у всех разные возможности. Кому-то дано много, кому-то мало. Тут не бывает отмерено одинаково. Кто-то слаб на предугадывание, кто-то в лечении. Особенно тяжело видеть будущее. Лечить — самое легкое. Это могут делать все при желании и малейших дарованиях. Только вот не все могут защищаться при этом, чтобы не цепануть какую-нибудь бяку от пациента. А бывает такая бяка, что любую энергетическую защиту пробьет. Ты, я погляжу, защищаться научилась… Решила заняться этим серьезно?

Я сверкнула глазами и посвятила Кевину мрачный взгляд. Он поднял руки и пошел на попятную.

 

С тренировками дела обстояли сложнее. Они отнимали все силы. Пришлось сказать тренеру об аллергии. Он обещал подумать и не нашел ничего лучше, как приглушать свет во время тренировок, но зато теперь для остальных ребят тренировки стали более травмоопасными.

— Послушай, Кински, я тобой очень дорожу, но рисковать другими не могу, — сказал мне тренер на одной из тренировок, — закинься антигистаминами что ли…

В целом, колледж забирал вообще все силы. Домой я возвращалась словно тень с горечью понимая, что при таком положении вещей мне учебу не закончить.

Декстер за эти дни прислал лишь одну смс с вопросом не надумала ли я покинуть отчий дом. Я даже не удостоила его ответом, все тщетно стараясь убежать от реальности. Эти две недели стали худшими в моей жизни. Казалось, что хуже и быть не может… Слезы не просыхали, боль в сердце не проходила, отчаяние сделалось основным чувством.

В один из вечеров раздался звонок в дверь. Мы никого не ждали, поэтому обе, высунув головы из наших комнат, осведомились друг у друга кто бы это мог быть. Мама вышла первая и открыла дверь. За дверью оказался Декстер с букетом цветов. Я вся похолодела.

Он причесал волосы, сделав так, что пряди теперь не торчали во все стороны. На нем красовался темно-синий пиджак и рубашка, не классическая, но нечто рядом… в любом случае мой рот открылся от удивления. Внизу он все же решил ограничиться привычным стилем: джинсами. Он подарил букет маме со слащавой улыбкой, вызвав бурю восторга.

«Вот же подхалим» — подумала я, сузив глаза и скрестив на груди руки. —»В любом случае этот образ…» Декстер не дал мне додумать мысль, так как подошел и обнял неожиданно резко. Я отлепилась от него и процедила:

— Не старайся. Хороший мальчик  — это совсем не твой стиль. Выглядишь ты отвратительно.

Он не обратил внимания на слова. Вместо этого запечатлел на моем лбу нежный поцелуй.

— Ты собралась? Возьми все, что тебе нужно,  — осведомился он неожиданно громко. Мама застыла в дверном проеме, пребывая в удивлении и глядя на меня. А я, открыв рот, постаралась совладать с эмоциями. На языке крутилась фраза из разряда «никуда я не поеду», но увы, кажется, придется покориться. Я помолчала и выдавила наконец:

— Почти… Мам, я сегодня к Декстеру…

У меня не хватило духу сказать, что «сегодня» подразумевало «вообще». Мама выразила обиду по поводу того, что ее не предупредили  заранее, но все же постаралась меня понять, как и всегда. Я шмыгнула к себе в комнату, Декстер пожаловал туда сам, закрыв дверь.

— Хватит Лура, видно же, что тебе тяжело тут. Собирайся, поедем ко мне. Отказы не принимаются. Не поедешь сейчас сама, уволоку тебя силой.

В его голосе звучала уверенность, хотя я слишком хорошо знала его. Внутри он весь трясся от страха в очередной раз сделать мне больно.

— Из-за тебя мне придется оставить ее… Я не могу быть с ней и не могу без нее…

— Но должна же ты будешь когда-то выйти замуж. Не жить же всю жизнь с мамой.

— Должна, но не за тебя уж точно! И то, что происходит сейчас…это другое… понимаешь?  Я ее даже обнять теперь спокойно не могу… Я не смогу прогуляться с нею днем…

— Мы будем навещать ее, не говори глупостей.

— Когда?! Ночью???!

— Нет… придумаем что-нибудь. Хватит драматизировать. Я же сказал, что не оставлю тебя и помогу во всем… даже если будешь сопротивляться. Увидишь, все наладится.

Я нехотя поднялась и принялась собираться. Через час мы уже катили прочь из города.

На улице темнело. Показались частные дома и перелески. Потом они кончились и началась длинная дорога в Нижний квартал. Мы ехали около часа и за это время по пути не появилось ни одного поселения. Только редкие маленькие фермерские домики виднелись тут и там, и то, большей частью заброшенные. После началась густая стена леса, того самого, где якобы находили трупы. За ним развернулась промзона: огромный серый город, состоящий из заброшенных заводов, пустых ангаров, граффити на всех возможных и невозможных местах, серых коробок с грязными окнами  — жилища местных аборигенов, прокуренных, тесных баров с грязными стенами… перечислять можно было бы до бесконечности, но так и не найти чего-нибудь более или менее радостного во всей этой картине.

Я думала, ночью в промзоне все прятались по своим углам, но как же ошибалась, глядя из окна на кипящую снаружи жизнь. Мы ехали по еле освещенным улочкам, где почти на каждом углу стояли проститутки. Рядом терлись сутенеры и местные гонцы за удовольствиями. Во всех барах кипела жизнь, оттуда доносился ор и музыка, слышалась ругань, где-то уже шла драка. Прямо на улице, возле стен валялись тела пьяниц, как мне хотелось бы думать. Туда-сюда сновали гоповатые особи мужского пола, явно ищущие приключений.  Рядом с ними шли не менее вульгарные телочки, громко смеясь и ругаясь матом. Встречались и обычные люди, просто спешащие по своим делам.

Я поежилась от увиденного и вжалась в сиденье, зажмурив глаза. Это был действительно другой мир. Для кого-то очень даже привлекательный… и ведь жили же здесь люди…  значит, их все устраивало. Тут я вспомнила, что знакомые ребята имели привычку наведываться сюда чуть ли не каждый день. Скорее всего, за наркотиками и шлюхами. Мысли мои прервали крики толпы. Декстер резко затормозил и чертыхнулся. А я, будучи не пристёгнутая, едва не впечаталась в переднюю панель. Перед капотом юлило несколько человек в полусогнутом состоянии. Пришлось приподняться, чтобы рассмотреть, что делалось на асфальте. Меня тут же всю скрючило от отвращения. Пара мужиков, явно бойцовской внешности, с хищными оскалами, все в татухах и мускулах, пытались растолкать нечто, что когда-то было человеком, а сейчас походило на кровавую массу.

— Бои без правил… Не подумай ничего плохого. Они постоянно тут проходят и все идут сюда по доброй воле… никакой работорговли, как ты, наверное, уже успела подумать. Кстати, отличные деньги! Выживешь и с двух таких боев можно купить себе тачку. Если на тебя поставят… конечно же.

Пока Декстер говорил, амбалам удалось-таки поднять своего товарища и уволочь его назад на «ринг». Рингом оказалась небольшая огороженная бочками и канатами площадка. Вокруг нее толпилось достаточно много такого же долбанутого народу. Я старалась разглядеть их лица, и не нашла среди них ни одного адекватного. Такие же больные на вид мускулистые мужики, орущие сами не понимая что, с бутылками горячительного, пачками денег и слюнями изо рта. Кровавый кусок бросили на площадку и судья принялся считать.

— Боже мой, да от него не осталось ничего. Что тут считать?!  — в ужасе выдохнула я, скорее сама себе. Декстер, казалось, тоже прилип к этому зрелищу. Тело в себя так и не пришло. Декстер выдохнул и завел машину. А я закрыла глаза и сглотнула слюну с ужасом понимая, что в этом всем мне предстоит жить. Но могла ли я представить, что может быть еще хуже. Оказывается могло.

Мы выехали на противоположную окраину промзоны, где опять начинался лес и виднелись несколько особняков, тоже заброшенных. Здесь, как мне было известно, когда-то дневали директора заводов.

Ночь уже накрыла все вокруг. Едва ли можно было разглядеть что-то под тусклым светом луны. Я тем не менее заметила облупленные стены с граффити, мусор вокруг, разбитые фонтаны без воды и такие же статуи у некоторых особняков.

Мы проехали еще несколько километров глубже в лес и наконец очутились на площадке перед громадным особняком в четыре этажа. Он имел не менее грустный вид, чем здания до этого. Декстер сделал крутой разворот, подняв за собой кучу пыли, и резко затормозил с краю парковки. Мы выбрались из машины. Ночь все еще мешала отчетливо рассмотреть детали, но когда через двадцать шагов  я увидела место, где предстояло жить, то чуть не расплакалась от горя.

В особняке почти везде горел тусклый свет, сочась через выбитые кое-где окна. Стены оказались в ужасном состоянии. На крыше уже вовсю цвел «сад». На площадке перед угрюмым подобием дома тут и там валялся мелкий мусор: бутылки, пакетики из-под снеков, мешки и прочая дрянь.

Из особняка доносились голоса. Я простонала.

— Так сколько вас здесь живет?

— Около сорока. Но у каждого своя комната. Здесь и парочки есть, как мы…

— Я не твоя парочка! — огрызнулась я, вперив в него гневный взор. Декстер заткнулся и опустил голову, пропустив меня вперед у двери. В зале взору открылась не менее жуткая картина. Войдя и пройдя до середины, я встала, как вкопанная.

Старая сломанная мебель, залатанная на скорую руку, пыль и запах сырости. Ничего, что радовало бы глаз и создавало уют. В воздухе воняло алкоголем, старьем и сигаретами — все то, что я ненавидела. Мне всегда хотелось жить в чистом, маленьком домике, где мало вещей, свободно и свежо, и где тишина и спокойствие. В этом доме же создавалось ощущение вечной движухи и тусовки. Отовсюду доносились голоса девушек, кто-то смеялся, слышались и выкрики.

— Я не хочу здесь жить… ты с ума сошел.  — простонала я, едва сдерживая слезы. — Куда ты меня притащил?

— Можно все подправить, просто пока до этого не было никому дела…

— Не буду здесь жить и точка!

Я топнула ногой и уставилась на Декстера. Тот пожал плечами и ответил:

— У тебя нет выбора. Я не отпущу тебя от себя никуда, тем более здесь. Пока ты не обвыкнешься. Ты увидишь, что здесь очень даже весело. У вас же тоже студенты снимают дома и живут в них, там не лучшая обстановка, ты это видела уже, полагаю.

— Там хотя бы трупами не пахнет и народ более дружелюбный…

— Здесь все тоже очень дружелюбные. Нужно просто познакомиться. Завтра я представлю тебя ребятам. Они будут рады.

— Не собираюсь здесь ни с кем знакомиться. Пошли вы все в задницу! Где моя комната? Я устала.

Я не заметила, что на лестничной площадке, ведшей на второй этаж, уже собралось несколько ребят и девушек, с любопытством разглядывающих меня. Они все слышали, но мне было наплевать. Ярость душила меня, не позволяя нормально соображать. Заметив их, я не стала мяться и гордо поднялась к ним навстречу. Декстер пробежал вперед и провел меня коридорами на третий этаж.

— Твоя комната в конце коридора, самая большая и красивая. Там все готово для тебя.

— Я что же, королевской милости удостоилась?

— Ты же моя. Здесь все будет для тебя.

Я непонимающе захлопала глазами, но ничего не ответила. Декстер оставил меня одну, а я направилась в спасительное убежище. Толкнув дверь, на которую мне было указано, вошла и тут же окинула комнату придирчивым взглядом, капризно надув губы. В спальне явно был сделан относительно свежий ремонт. Темно-зеленые шелковые обои на стенах чередовались с фиолетовыми вставками. На полу — немного потертый пушистый ковер. Витиеватая мебель из какого-то темного дерева: кровать, стулья и трюмо. Кровать имела гигантские размеры и содержала на себе тяжелое бархатное покрывало, пять или шесть маленьких темно-зеленых и фиолетовых подушек… в общем, комната предназначалась явно для особы женского пола, этакий будуар. В глубине комнаты находилась еще одна дверь: ванная комната. Потом гардеробная… Я повернулась назад к входной двери и вздрогнула от неожиданности. Прямо за ней в небольшом кресле сидел мужчина средних лет, худенький, аристократичного телосложения с тонкими же чертами лица и добрыми глазами. Он откинулся назад, положив руки на подлокотники, и чувствовал себя так в полном комфорте. Его взгляд устремился ко мне.

— А вы какого хрена делаете в моей комнате? Мне сказали, что это моя территория. Выйдите!

Мужчина начал открывать и закрывать рот, как при разговоре.

— Это что за новости?! Тут еще можно расхаживать везде? Никакого личного пространства, черт!

Разозлившись, я вылетела в коридор и принялась искать Декстера. К моему счастью, он оказался прямо на третьем этаже, опершись о перила, он смотрел куда-то вниз.

— В моей комнате сидит какой-то мужик! Это что за шутки? Или у вас здесь все общее? Я не хочу, чтобы ко мне кто-то входил без спроса. Хоть где-то здесь можно уединиться и не наблюдать ненавистные лица?!

Декстер слушал молча.

—  Какой мужик? Твоя спальня абсолютно пуста и туда никто не смог бы зайти.

—  Иди и сам посмотри! А заодно и выгонишь его. Он не стал уходить, хотя я просила.

Декстер нахмурился и прошествовал мимо меня торопливым шагом. Через пару минут мы оказались у меня. Никого.

—  Ну вот, ушел. Закрывайся в следующий раз. Если тебе нужно что-то, дай знать, я постараюсь исполнить.

Я осталась одна. Закрылась на ключ и выдохнула. Ночь прошла в разглядывании потолка и мыслях о прискорбной участи. Разве могло быть хуже  — думала раньше я. Оказывается могло…

 

 

 

8

 

На следующий день я не стала выходить из комнаты. Вместо этого выглянула в окно при дневном свете и заметила, что не так уж далеко мы находились от города. Облезший лес, а за ним виднелись очертания серых коробок. Неподалеку от особняка — заброшенные полуразрушенные хижины, ржавые автомобили и прочий железный мусор. Не особо приятная глазу картина. Впрочем, тому, кто мог спокойно жить в таком доме она едва ли мозолила глаз.

У нас на этот раз царила тишина. Оживление началось где-то с четырех дня, а к вечеру настало время тусовки. Слышалась громкая музыка, крики, звон посуды, грохот каких-то предметов. Декстер не появлялся. Следующий день прошел так же. По-моему, я действительно попала в наркоманский сквот. У меня раскалывалась голова от такого бедлама.

На третий день поутру я не выдержала и вышла.

Прошла коридор, где по двум сторонам находились такие же двери, как и моя. В другом конце коридора оказалась просторная гостиная из нескольких комнат и бар с телевизором. Далее огромный балкон с распахнутыми дверьми. Сомневаюсь, что они вообще когда-либо закрывались. Везде валялся мусор. Не то чтобы много, но все равно неприятно. Пара бутылок из-под пива и воды, пакеты от чипсов и прочей подобной снеди, какая-то одежда, покрывала и другие вещи, лежащие не на своих местах.

На втором этаже, сразу подо мной, слышались приглушенные голоса. Я насторожилась и попятилась в сторону коридора, откуда пришла. Совершенно не хотелось наткнуться на кого бы то ни было.

— Привет, ты Лура, кажется?

Послышался голос позади. Я вздрогнула и чертыхнулась про себя. У входа в гостиную возникли два парня и девушка с ними. Они все смотрели на меня без улыбок, но не враждебно. Не при них ли я надерзила Декстеру в первый раз? Никак не удавалось восстановить в памяти лица… да и черт бы с ними.

— Привет. Да, это я… а что?

Ребята представились один за другим, спросили, как я себя чувствую и не нужно ли мне чего.

— Тебя Декстер сюда против воли что ли приволок?

Я скривилась. Обсуждать с незнакомцами свою жизнь совершенно не хотелось, но и грубить им тоже не было желания.

— Я сейчас не в настроении говорить об этом. Но, думается, вы должны быть в курсе, раз живете под одной крышей.

Троица многозначительно переглянулась. Они думали об одном и том же.

— Ты помягче с ним. Он хороший парень. Мягкий. Просто не думает, что делает…

— Учту…— процедила я сквозь зубы и попросила меня извинить, протиснувшись мимо них. Я направилась в свою комнату. А в коридоре уже услышала стук каблуков по лестнице. Увы, еще одной персоны было не избежать. Навстречу мне поднималась девица явно стервозной наружности и ядовитой красоты. Ее длинные блондинистые волосы ниспадали на плечи. Одета она была в обтягивающую блузу, такие же штаны и образ завершали очень дорогие туфли на высоких шпильках. Она посмотрела на меня, сверкнув глазами, но даже не соизволила поприветствовать, тут же опустив их. Прекрасно. Я тоже не собиралась с ней любезничать. Мы разминулись.

Вновь меня ждал уютный полумрак спальни.

Этим вечером из окна взору открылась немного иная картина. Во дворе при свете фар собралось около десяти вампирских особей и занимались они тем, что развлекали себя игрой в петанк, попивая пиво и коктейли. Все они громко смеялись и не затыкались ни на минуту. Декстера среди них не наблюдалось.

“Ох, у них жизнь вообще что ли одна большая тусовка? Как все это пусто и блекло… так прожигать свое время”.

На следующий день вечером опять началась тусовка. Нервы мои начали сдавать от такого диссонанса с потребностями. Я вышла в коридор и тут же в нос ударил запах алкоголя и сигарет. Эта общага вся безвозвратно воняла всем на свете. Ничто здесь не радовало глаз… во всяком случае мой. Мне было глубоко противно дотрагиваться до здешних предметов, неизвестно какие субстанции и в каком количестве они на себе содержали.

Время уже близилось к одиннадцати. Я постояла минуту в пустом темном коридоре и поняла, что стоит срочно выйти на свежий воздух как можно дальше от этого затхлого места. Вернувшись в комнату, я оглядела свой гардероб, желая одеть то, что сейчас хоть как-то могло поднять настроение. Выбор незамедлительно пал на обтягивающие черные блестящие джинсы, темно-серые ботфорты (которые одевались главным образом на вечеринки) и майку с корсетом. В этом наряде я точно знала, что бесподобна. Перед зеркалом я провела около часа, накрутив и откинув назад темную копну волос. На веки нанесла черные тени. В итоге образ в зеркале идеально подходил и под настроение.

Особняк я покинула никем не замеченная, а через некоторое время оказалась на окраине промзоны. Здесь тоже кипела жизнь.

Из нескольких баров доносились пьяные голоса, слышался звон бокалов. Где-то гремела музыка. По улицам расхаживали проститутки, вот прямо так, не прячась и нагло глядя на мужчин. Небольшие компании молодежи толклись тут и там: репперы последней степени фанатства и крутости, качки, фрики, наркоманы — каждой твари по такой же паре.

Я шла вперед, думая, чего бы мне хотелось и чем бы себя занять. В кармане джинсов лежала кредитная карточка, которую Декстер дал мне. Только вот я ею пока что ни разу не пользовалась. Как-то на днях даже он перечислил туда неплохую сумму и сказал, что это для чего-нибудь красивого, чтобы порадовать мою женскую природу. Вот она и подвернулась, отличная возможность. Я вполне наверняка могла себе теперь ни в чем не отказывать.

Улицы, все мрачные и серые, не имели ни одного более или менее сносного магазина. Затхлые продуктовые лавочки, откуда пасло жженым жиром, вонючими колбасками, дешевым алкоголем и табаком. Магазины с одеждой оказались обычными азиатскими свалками, закрытыми уже с шести вечера. В общем, выбор мне здесь не представился. Хотя я и не имела ничего против пойти в бар и опрокинуть пару-тройку рюмок.

Я выбрала самый большой и более или менее приемлемый, откуда доносилась громкая музыка. Диско-бар. На первом этаже располагались столики и маленькая площадка для танцев, а на втором музыка гремела так, что можно было и на первом потанцевать не обламываясь. В зале не работала вентиляция, поэтому все и вся утопало в довольно густом дыму от сигарет и чаде с кухни. Здесь контингент показался вполне вменяемым, на мой неопытный взгляд. Я устроилась за стойкой на одном из немногих свободных мест и заказала Бакарди с лимоном. Мне хватило двух рюмок, чтобы опьянеть, но останавливаться на этом не хотелось. Я выпила еще две и спустя полчаса зала расплылась и закружилась. Музыка растворялась в ушах приятным шумом, ровно как и голоса вокруг. Мне стало хорошо и спокойно, на лице возникла улыбка. Оглядев заплывшим взглядом залу, я поняла, что уже пора идти отсюда на свежий воздух. Неуклюже поднявшись с барного стульчика, я споткнулась и чуть не упала, если бы меня не подхватила пара сильных рук сбоку.

— Оп, красотка, осторожнее. Так и переломаться недолго.

Двое молодых людей сверлили мое лицо и фигуру лисьими взглядами. Именно они вдвоем и удержали меня от падения. На моем лице появилась пьяная улыбка и сразу исчезла. Эти двое нехотя убрали руки, но стоило только сделать пару шагов от них, как один из них тут же спохватился:

— Может тебя проводить? Одна до дома в таком состоянии ты вряд ли доберешься… да и пристать кто может. Ну что, детка?

Я отрицательно качнула головой, сопроводив свой жест и взмахом руки, но теперь они подключились оба, увязавшись за мной.

— А как тебя зовут? Откуда тут такая красавица одна…?

И так они осыпали меня вопросами и предложениями до самого выхода. Я отвечала им весьма неохотно. Мы вышли на темную улицу, и я направилась куда глаза глядят. Двое незнакомцев не отставали от меня ни на минуту, что уже начало напрягать. «В конце концов, убить они меня не смогут, а вот выпить из них всю кровь я смогу…» — родилась внутри успокоительная мысль. Мы неожиданно сошли с улицы, где все же горел один фонарь и ходили редкие прохожие, в узкий вонючий проулок. Пока я хлопала глазами и старалась понять как так получилось, а вместе с тем и сбросить надоевший хмель, один из незнакомцев обнял меня и прошептал:

— Да что ж ты такая несговорчивая? Зачем тогда одна по таким местам ходишь в таком виде? Ну явно же приключений на свою милую задницу ищешь…

Сразу подоспел и второй, встав передо мной. Половину опьянения как рукой сняло, когда я поняла, что они обхитрили меня раньше, чем можно было предположить.

— Все господа, давайте разойдемся пока не поздно… У меня настроение паршивое, поэтому и хожу…

Они оба проигнорировали мои слова, а когда я повернула назад на главную улицу, то путь мне преградил третий парень, видимо, шедший за нами следом. Все трое окружили меня, один из них снова попытался обнять, но я отпихнула его руку. Интересно, каким бы это образом мне посчастливилось справиться сразу с тремя? И вдруг начали накатывать волны страха. Чем я думала раньше, неясно. В конце концов, все трое потеряли терпение и на их лицах заиграли похотливые оскалы, а слова резали слух. Времени на раздумье не оказалось. Тот, кто стоял позади, вдруг скрутил мне руки, второй старался обездвижить меня, пока я брыкалась. Им явно не хватало сил, в то время как я сопротивлялась довольно вяло, сопровождая все это вялыми же угрозами. Они улюлюкали и хихикали, забавляясь моей глупостью и довольные собой. Чьи-то руки оказались на моих ягодицах и норовили проникнуть в запретную зону. Я рассвирепела и брыкнулась что есть мочи. Сразу же получив нежданную свободу, развернулась и кулаком проехалась по роже одного из насильников, не особо понимая, куда целюсь. Второй тоже получил куда-то ногой, ровно как и третий. Я стояла в шоке, не понимая, что происходит, полуслепым от испуга и адреналина взглядом видела, как они трое корчатся от боли и не спешат ко мне. Воспользовавшись этой возможностью, не мешкая, рванула на главную улицу, но почувствовала жесткий толчок. Один из оклемавшихся идиотов вновь схватил меня, зацепившись за штанину. Я развернулась и ногтями вцепилась в его шею, разозлившись до предела. Из-под моих пальцев брызнула кровь, а жертва взвыла от боли. Не знаю, откуда во мне взялось вдруг столько сил. Я почти без труда протащила его к ближайшей стене и приперла к ней, вдавив его так, что послышался хруст костей. Он снова взвыл.

— Ах ты мразь, я же говорила не трогать меня. Смерти захотел? Да без проблем устрою!

Пока я швыряла в его лицо эти слова, то почувствовала, как во рту вновь стало непривычно некомфортно. Клыки. Скривив недовольную гримасу, я невольно ослабила хватку и жертва моя без сознания сползла на мокрый от отходов жизнедеятельности асфальт, к моему удивлению. Я глядела на бездыханное тело несколько мгновений, потом перевела взгляд туда, где оставила других двух. Они оба смотрели на меня во все глаза, один пытался встать, в то время как другой закрывал ладонью ушибленное место на лице. Я двинулась к ним, все еще трепеща от страха, смешанного с адреналином и гневом. Или они так испугались увиденного или их напугал мой грозный вид, но стоило только сделать пару шагов в их сторону, как они оба запричитали и сорвались с места прочь на непредполагаемых мною скоростях. Хотя можно было их с легкостью догнать, но мне захотелось просто проводить их взглядом: один убежал немедленно, второй, как мог шустро, волочил сломанную ногу. Неужели это моих рук дело? А оно мне ведь и труда особого не стоило… Взгляд опустился на руки, я разглядывала их, вся трепеща от эмоций, не веря в свои силы.

— Вижу, ты все же решила загубить свою жизнь. А я-то думаю, чего ты забыла в таком месте, но сейчас, глядя как ты с этими тремя расправилась, все понял…

Незнакомый голос звучал как надтреснутое стекло, к тому же ехидно и без страха. Я вздрогнула и подняла расфокусированный взор. Алкоголь все еще туманил мозг. Передо мной стоял огромный, широкоплечий незнакомец в кожаном плаще и широкополой шляпе. Его квадратное помятое лицо обросло щетиной, брови тоже колосились не меньше. Глаза с ястребиным прищуром блистали даже в темноте. Губы искривились в ухмылке, с одного их края торчала пожеванная сигарета.

«Так, еще один желающий добиться меня этим вечером» — подумалось мне. Я уперла руки в бока и вскинула голову, не особо понимая к чему это все мне нужно.

—Ты тоже хочешь огрести, как эти трое? Если я с тремя справилась, думаешь тебя не уложу? Валил бы ты отсюда, пока цел.

Верзила расхохотался грубым смехом, едва не выронив сигарету. Мой норов его рассмешил, а не испугал.

— Ха-ха, ты что, не знаешь с кем дело имеешь или совсем страх потеряла, деточка, сейчас бы слюною храбрости тут не брызгала, а улепетывала на всех парусах.

— Да конечно… это ты, кажется, не знаешь с кем дело имеешь…

— Я-то как раз знаю, поверь. Чего ж ты позволила с собою такое сделать? Предупреждал же тебя…

Чего он несет? Хмель накатил на меня с новыми силами. Я зашаталась и повернулась в сторону грязного проулка, намереваясь уйти.

— Нет у меня желания с тобой беседы вести,— пробурчала я, — валил бы отсюда.

— Оу-оу, помягче… такой враг, как я очень опасен, лучше не зли меня.

— Да кто ты такой вообще?! — взвизгнула я, резко оглянувшись. У меня начала болеть голова от его дерзкой храбрости.

— Не узнала что ли? Мое имя…

— Мне по барабану твое имя! Не собираюсь я с тобой тут знакомиться, иди в задницу.

Я снова повернулась, но незнакомец оказался рядом в несколько прыжков. Он схватил мой локоть и повернул к себе, вперив животную морду почти в мое лицо.

— Уоррен МакАллен мое имя. Запомни его хорошенько и спроси у своих, кто я такой. Сейчас я тебя отпускаю, прощаю за неосведомленность и глупость, но потом пощады не жди, поняла, дрянь?

На мгновение я похолодела, его слова звучали более чем убедительно. Однако мне хватило ума отпихнуть его. Он поддался, пошатнувшись, и в ноздри ударил сильный запах водки. Он тоже был пьян. Однако быстро вскочил на ноги и ощетинился так, что я, поняв, что еще одной стычки мне не вынести, предпочла быстро ускользнуть. Добежав до конца проулка и скользнув за угол, я оказалась в другом не менее темном и вонючем месте, где валялись бомжи и шастали крысы. Кто-то неподалеку вылил помои, которые теперь протухли и воняли так, что можно было лишиться разума. Пробежав вперед, шмыгнула в ближайший поворот и оказалась на маленьком перешейке между клоакой позади и главной улицей, где светили фонари, ездили автомобили и толклись «ночные бабочки». Остановившись, я решила перевести дух и тут же услышала частые всхлипывания. Кто-то ревел прямо в двух-трех шагах от меня, спрятавшись за мусорные баки.

Без задней мысли, сделав эти пару шагов, я очутилась возле милого беспомощного комочка, непонятно что делавшего в столь страшном месте. Хрупкая блондинка, с кудрями ангела на голове, сидела на корточках, обхватив колени руками. Она была здесь совсем одна и, казалось, ее это совершенно не беспокоило.

— Ты чего делаешь одна в таком месте? Тебе жить что ли надоело? Здесь опасно.

Теперь уже я пребывала в искреннем недоумении, хотя, собственно, могла бы сама похвастаться умом?

Девушка подняла на меня заплаканные глаза и попросила ее оставить, снова опустив голову на колени.

— Слушай, не знаю местная ты или нет, но по этим улицам пройти без приключений и метра, кажется, нереально. Ты в своем ли уме? Что с тобой случилось?

Блондинка снова подняла на меня взгляд, на этот раз явно говоривший «ты мне надоела», но вдруг застыла и сощурила глаза.

— Чего ты на меня так уставилась? — не выдержала я.

— Ты не Лура случаем? Очень мне знакомо твое лицо, будто уже встречались.

Теперь уж застыла я. Никак не получалось вспомнить ее, хотя некоторые черты лица казались знакомыми.

— Это я, а ты кто?

— Ты не узнала меня? Вот так встреча! Кто бы мог подумать. Меня зовут Нила, помнишь, как-то Декстер привозил меня к тебе?

В этот момент озарение снизошло на меня освежающим потоком. Точно! Я же и в особняке ее как-то раз видела, но не узнала. С этими кудрями она выглядела значительно моложе своего возраста. Выразив удивление, я заодно осведомилась, чего она ревет в такой дыре.

— Поссорилась со своим парнем. Ушла из дома. Не могу находиться с ним под одной крышей.

Я закатила глаза, уперев руки в бока пошатываясь. Ох, мне бы ее мелкие проблемки. Нашла из-за чего ныть. Хотя я и припоминала как мило они обнимались там, в особняке, и даже тогда позавидовала их счастью, чего мне, видимо, не видать.

— Ты пьяна, вижу. Чего тебя-то сюда занесло?

— Надоело ваше затхлое местечко. Решила уйти. Забрела сюда.

Нила усмехнулась.

— Тяжело тебе приходится, это видно. Но выбора у тебя нет. Так что смирись. Одна ты не выживешь, поверь. Наша жизнь не так уж и плоха, стоит просто привыкнуть. Как по мне, так в самый раз.

Нила мечтательно закатила глаза и замолчала.

— Вижу, у тебя с этим связаны только приятные воспоминания.

— О да! Меня мой любимый обратил, но я при смерти была и ни о чем не жалею. Мы еще тогда в школе учились и безумно друг друга любили, пока я не упала с обрыва как-то раз в горах. С тех пор мы вместе…уже лет десять. А кажется, будто вчера встретились.

— Повезло тебе… я тоже думала, что мне повезло, но ошиблась…

— Ты о Декстере? Знаешь, он мне про тебя все уши прожужжал. Он действительно без ума от тебя. Если бы ты дала ему еще один шанс. Сейчас он ходит как в воду опущенный, на нем лица нет…

Я удивленно вскинула брови, совершенно не замечая ранее за ним подобных изменений, видимо, была ослеплена собственным горем. Между тем Нила продолжала расписывать страдания Декстера, потом перешла на свои, рассказав о причине ссоры с ее ненаглядным.

— Послушай, чего ж ты так переживаешь? Вы столько лет вместе. Уверена, помиритесь уже сегодня. Все у вас будет хорошо.

Нила вздохнула промолчав.

— Если мы не вернемся домой к утру, Декстер весь клан на уши поднимет.

— Ха, да неужели? Будто кто-то поднимется за этим раздолбаем…

— Раздолбаем? Ты не в курсе что ли, весь клан в его подчинении? Он у нас душа компании… Его все обожают. Только вот его брат вполне может соперничать с ним.

Меня накрыла волна удивления. С трудом Декстер представлялся мне в роли главаря. Макс когда-то очень верно подметил: вид у него совершенного раздолбая и безответственного человека, застрявшего в детстве. Кто мог бы слушаться его? И как я не могла не замечать таких очевидных вещей раньше? Мне же нравились совсем другие мужчины. Более взрослые, мужественные и уверенные в себе. В то время как Декстер остался безнадежно зависшем в детстве: его суждения, действия, взгляды на жизнь, дурацкие увлечения и манеры — да вся его жизнь походила на один большой наивный праздник. Единственное, что меня могло ослепить и ввести далее в заблуждение, это его замашки на крутость и юношеский норов или, скорее, безрассудство. Я повелась на них, приняв за мужественность, а потом проморагалась и поняла свою ошибку.

Я пожала плечами в ответ, решив ничего не говорить.

— Нам надо идти, правда. Хотим мы этого или нет. Иначе нервотрепки не избежать.

Я состроила скептическую гримасу, но поднялась нехотя вслед за Нилой. Часы на руке показывали три ночи.

Пока мы шли, Нила болтала без остановки, а я слушала ее и понимала: она меня совершенно не раздражает, даже наоборот. Речь ее лилась мягко и тепло, согревая душу. Она словно убаюкивала словами. Не хотелось ее перебивать ни на минуту, лишь бы не замолкала. А когда мы дошли, совершенно не хотелось отпускать ее, посему я предложила ей остаться в моей комнате. Нила отказалась, сказав, что пойдет в свою «норку». Свободных комнат в особняке не имелось, поэтому она, по идее, должна вернуться к Луке, своему парню. Удивительно, часа два назад она ревела в три ручья, а сейчас уже готова была мириться. Мне бы такую любовь!

Я побрела к себе, вновь впадая в депрессию, чувствуя весь груз особняка. Отворила дверь в комнату и вяло закрыла ее, косым взглядом поймав сбоку какое-то движение.

— Эй! Опять ты?! Какого черта ты пробрался в мою комнату?

В кресле вновь сидел тот же незнакомец. Он двинулся и поднял руку, в то время как я уже не помнила себя от злости на него, к тому же в груди стал подниматься холодок ужаса: как можно пробраться в запертую на ключ комнату?

— Что это за бесцеремонное вторжение? Ты обалдел что ли?!

— Лура, Лура…помягче… ты можешь слышать меня?— осторожно произнес мужчина. Его взгляд смягчился, все лицо имело мягкое выражение, как и в первый раз.

— Что?! — протянула я, округлив глаза, немедля вылетела в коридор, хлопнув дверью. Добежала до середины и встала как вкопанная, принявшись шарить по себе в поисках мобильника.

— Декстер? Приходи сюда немедленно! Опять в моей комнате тот же самый мужик! Меня это достало… Какого черта ко мне вламываются так бесцеремонно?! Приходи и сделай что-нибудь с ним!

Я не слушала, что говорили мне на другом конце провода, просто отключилась. Декстер возник передо мной уже через минуту. Я молча указала рукой на комнату. Он пронесся мимо, влетел внутрь и вышел оттуда буквально через мгновение со знаком вопроса на лице.

— У тебя никого нет. Комната пуста. Ты уверена, что видела кого-то? Ты, может, перепила?

— Но ведь она была заперта… Как…

— Я тоже не знаю. Тебе показалось. Иди приляг.

Постояв минуту в недоумении, я отправилась к себе и осмотрелась. Пуста. Что у меня паранойя что ли? Тем не менее усталость тут же дала знать о себе, очень хотелось отдохнуть. Свалившись на кровать в своей одежде, я закрыла глаза и задремала.

 

 

 

9

 

 

Днем в дверь моей комнаты постучались. Я вскочила, сообразив, что уснула одетая и не приняла душ. Плюсы вампирской жизни — половина потребностей становится по барабану.

— Эй, ну ты как?

Это оказалась Нила. Я даже не успела удивиться, так как не ждала никого. Как приятно, что она сама решила навестить меня. Я заулыбалась и пригласила ее войти. Оказалось, Нила помирилась с парнем, как я и предрекла, и теперь на ее лице сияла обворожительная счастливая улыбка. Сейчас ее волосы лежали блестящим гладким шелком. И да, теперь я хорошо припоминала ее в таком образе в машине Декстера.

Мы начали болтать, словно и не прекращали со вчерашней ночи. И когда я рассказывала о своих приключениях, то вспомнила и за сверхъестественную силу, осведомившись у нее об этом.

— Ага, вампиры обладают уникальными возможностями. Всего и не перечислить. Каждому дано, кто чем располагал при жизни и удвоено после обращения. Но сверхчеловеческая сила дана всем. Поэтому ты и одолела без труда троих мужиков. Но лучше с этим не шутить, нас можно убить. Сжечь, рассечь на части, есть еще специальное оружие против нас. 

— А потом я наткнулась на какого-то МакАррена… МакУорена…или как там бишь его… Вот он нагнал на меня страху… Кто это такой?

Глаза Нилы, и без того большие, округлились и раскрылись на пол лица. Рот открылся. Она застыла в ужасе.

— Что? Ты наткнулась на МакАллена? Он отпустил тебя?

Нила, кажется, не верила тому, что слышала.

— Да, а в чем дело? Вы оба заинтриговали меня теперь до крайности! Говори быстро кто это такой, не томи!

— Это человек…

— Это я уже поняла!

— Но это необычный человек. Он ненавидит всех нас, потому что в молодости какие-то вампиры-идиоты убили его жену и дочь. Теперь он считает своим долгом и миссией по жизни вырезать всех вампиров до одного. Один он, конечно же, никогда не справится. Поэтому периодически будоражит местную секретную госслужбу всякими «жуткими» новостями. Он старается обратить службу против нас, но, так как мы все же довольно мирные, беспорядков не делаем, то и службе нам предъявить нечего. Иногда, когда имеется сомнительное убийство или такой же беспорядок, МакАллену удается поднять отряд. Но пока все, слава богу, обходилось более или менее мирно. Он еще сотрудничает с их лабораторией: испытывает новое оружие на нас и их защиту на себе, экспериментирует с новыми методами борьбы, дрессирует себя… в общем, весь смысл его жизни — это борьба. Но он стареет, силы его уже не те, а гнева все больше. Глупый. Понимает же прекрасно, что одному ему вампиров не истребить. Старик уже повернулся умом с этой идеей-фикс, даже гипноз не действует…

Я слушала Нилу и в душе, вразрез с ее явным сарказмом и усмешками, начала подниматься боль. Его ненависть к нам казалась вполне обоснованной. Каково ему было потерять всю семью? И, может быть, поэтому он так часто пил, судя по его помятости. Неудивительно, что он жаждал вырезать всех вампиров в мире. Вместо ненависти мне стало жаль его. Нила молчала уже как минуту, пока я плавала в своих грустных мыслях. Тут вдруг вспомнилась ее последняя фраза про гипноз.

— А ты, разве, не знаешь? Декстер, видимо, тебя вообще ни во что не посвятил, плохой мальчишка… Никто из людей не знает о нашем существовании, а кто знает у нас на поводу, потому что нам это выгодно по определенным причинам, как делает брат Декстера, например. Мы все можем гипнотизировать. Так что когда палимся, то достаточно сказать человеку в глаза, чтоб он забыл увиденное. Забудет тут же. Но вот у МакАллена иммунитет на эту штуку. Видимо ненависть в нем настолько сильна, что затмевает все другое.

— Я бы не удивлялась. Вампиры вырезали его семью. Мне кажется, такое не забудешь даже под гипнозом. Сволочи, у кого только рука поднялась.

— Это не «рука». Нила вздохнула и опустила потухший взор.

Как бы то ни было, она для меня стала сплошным откровением в этот день. Мы поболтали еще немного, и она ушла, а предварительно договорились сходить вечером прогуляться.

Моя привычка не выходить из комнаты и не показываться на глаза кому бы то ни было уже переросла в затворничество. Днями я скучала по солнечному свету, своим друзьям в колледже и больше всего мне хотелось обнять маму и расплакаться на ее груди. Последнее я себе позволить уж точно никак не могла. Боль от этой мысли была невыносима. Из-за чего ненависть к Декстеру не уменьшалась ни на минуту.

Нила заглянула ко мне ближе к десяти вечера. Мы вышли из особняка, встретив по дороге несколько ее друзей. Они все покосились на меня, а я проигнорировала их, что явно расстроило подругу.

— Лура, ну нельзя же так, они здесь совсем ни при чем. Раз уж мы живем в одном доме, может тебе стоит хотя бы стать немного дружелюбной?

— Мне плохо здесь, уже говорила, и я здесь не по своей воле. Все, что я вижу, претит мне до мозга костей. У меня нет сил ни на что… давай не будем об этом…

Нила вздохнула, помолчала и добавила менее уверенным тоном:

— В клане есть все же адекватные личности и очень даже милые. Я познакомлю тебя с Элизабет, она отличная, ее все любят.

— Я — это не все…

Нила пробурчала что-то себе под нос, глядя на меня безнадежным взглядом, в то время как я старалась гордо смотреть строго вперед.

Мы незаметно для себя добрались до города. Уже стемнело. Зажглись редкие фонари. Повылезали «ночные феи» и прочая странная публика. Мы решили не углубляться в промзону и погулять по окраине, обходя заброшенные склады, закоулки и другие сомнительные места подальше.

— Нам бы не лазить здесь долго… МакАллен нас в этот раз живых не отпустит, если наткнемся.

— Ты правда боишься его?  — спросила я с насмешкой в голосе.

— Знаешь, его не сто́ит недооценивать. Человек в гневе страшен. Человек в гневе и с оружием против вампиров страшен вдвойне. Он убил многих из нашей братии, которые так же, как и ты, его недооценивали. Это его сильная сторона.

Я заткнулась, закусив губу и подумав, что, наверное, слишком ему нагрубила в тот раз и он уж точно, к сожалению, прекрасно запомнил мое лицо.

Мы зашли за угол очередной улицы, которая оказалась слишком узкой. Скелеты пожарных лестниц с двух сторон делали ее похожей на железный лабиринт, нависший над нами.

— Ох, кто только может здесь жить… В таком ужасе…

Я подняла голову вверх и разглядывала серое убожество из железа и бетона.

— Это нежилые помещения… А-а-а!

Нила вскрикнула вдруг, и сбоку плюхнулось что-то тяжелое. Не успела я отреагировать, как меня кто-то пихнул в спину, я не удержалась на ногах и упала.

— Ого, вот это класс! Попались, девоньки!

Рядом со мной вылезло несколько фигур, все довольные, словно джекпот сорвали. Я уставилась на них, не понимая, чего они так радуются. Нас окружили пять отморозков, все как один бритые и с татуировками. Кто-то без зубов, иные со шрамами. Все одетые в одежду не первой свежести и местами порванную.

— Вот это нам повезло! — протянул один из них, другие захихикали в унисон.

— Эй, ребят, вам бы оставить нас пока кости целы.

Я поднялась на ноги и постаралась нацепить на себя как можно более боевой вид, памятуя свою удачную первую стычку и предвкушая, как эти пятеро  так же сильно удивятся чуть позже.

— Ничего себе, храбрая самочка! Ты чего-то обозналась, по-моему, или головкой ударилась? А ну цыц мне тут сейчас!

С этими словами меня пихнули к Ниле. Я свалилась прямо возле нее, бросив взгляд в ее сторону, застыла на мгновение. Она вся тряслась от страха. С каких это пор вампир стал опасаться людей? Но я сдаваться не собиралась, хоть поведение Нилы и казалось мне странным.

Вскочив снова на ноги, я вскинула голову и скрестила на груди руки.

— Только попробуйте нас тронуть… сильно сомневаюсь, что уйдете живыми.

Они переглянулись. На мгновение их лица вытянулись от недоумения.

— И что же ты сделаешь деточка? Прямо заинтриговала.

Я выступила вперед и резко метнулась к говорившему. Схватила его за шиворот, предполагая, что он сейчас как пушинка улетит в ближайшую стену.

Но моих сил хватило только на то, чтобы слегка сдвинуть его.

Другие головорезы захохотали. Один двинулся ко мне и снова толкнул меня. Я устояла, вцепившись ему в руку. Моя нога пришлась аккурат ему между ног. Жертва моя даже не вздрогнула. Тут настала моя очередь недоумевать. Я растерялась. Этого момента хватило, чтобы меня схватили и со всего размаху отправили в ближайшую стену… вообще-то я сама рассчитывала проделать это с незнакомцами минуту назад.

Привет бетонная стена и снова рядом Нила. Бедняжка лила слезы и тряслась как осиновый лист.

Тут мне тоже стало страшно, так как понимание происходящего почти окончательно покинуло меня. Голова заныла от удара о стену.

— Лура, Лура… оставь… это бесполезно… мы пропали. — прошептала она дрожащим голосом.

Я взглянула на нее, потом перевела взор на наших агрессоров, так как один из них заговорил.

— Ну что? Может, еще раз попробуешь? Ты же у нас такая супервуман. Или резервы суперсил закончились? Если вопросов нет, то поднимайся, пойдешь с нами.

— Никуда я с вами не пойду! Силой поведешь?

— Думаешь, мне на тебя сила потребуется? Ты что-то совсем оборзела, душечка? Поднимай свой зад и топай за нами.

Лысый фрик поднял меня грубо за плечо, я взвизгнула от боли и постаралась его отпихнуть, но получила удар в живот. Нила вскрикнула и взмолилась, чтобы меня не били. “Удивительно, откуда у смертных такая сила?” — подумала я сквозь головокружение и звездочки в глазах. Нила поднялась сама и подбежала ко мне, уговаривая не сопротивляться и делать то, что нас просят.

— Кто это? Куда нас поведут? — прохрипела я, пока она поддерживала меня.

— Это Пастор, его клан. Слушайся их, умоляю, иначе нам не выжить…

Нила едва выговаривала от страха слова. Вид ее был таков, что меня дрожь от него пробирала. Я не знала, кто такой Пастор, но мне уже стало очень страшно.

Нас кинули в минивэн, туда же загрузилась парочка бритых. Мы тряслись по кочкам минут двадцать. Все это время нам не разрешали говорить. Я украдкой рассматривала хмурые лица бандюг. Все одеты в стиле нео-панк или около того. Берцы, военные штаны, татуировки, пирсинг во всех вообразимых и невообразимых местах, экстремальные прически у некоторых, другие — просто бритые. Вампиры? Из-за темноты в грузовике я не могла разглядеть в деталях их лица.

Нас выгрузили наконец на территории заброшенного завода и повели в один из боковых ангаров. Завели в тесную, ничем не примечательную комнатушку, и оставили в темноте и одиночестве ожидать неизвестно чего. Дверь оказалась стальной с замком из трех толстенных металлических штырей. Окон не было, мебели никакой.

— Мы пропали, мы пропали — захныкала подруга.

— Сейчас же объясни, что тут происходит?!

— Они как-то оказались на нашей территории, не должны были… Мы же договаривались с ними. Они, скорее всего, убьют нас…

— Так, стоп! — я начала раздражаться. — Я вообще не в курсе ваших отношений. Кто это такие?

— Есть еще один криминальный клан, Лура, его возглавляет вампир по кличке Пастор. На нем вся индустрия наркотиков и оружия держится. Они нас не любят. Но мы как-то умудряемся сохранять с ними мир за счет раздела территорий. Мы не нарушаем их границ, а они нарушают наши, но очень редко. Они очень агрессивные, им только трупы и подавай…

Тут дверь щелкнула и открылась с резким шумом. Нас вывели во двор, провели меж свалки железяк и ввели в здание завода. Оно оказалось очень даже обитаемым. Кое-где стояли раздолбанные диваны и стулья, столы и прочая необходимая для минимального уюта мебель. Поодаль  — ящики и коробки, видимо, с оружием. Далее мишени, груши, прочая утварь для тренировок. Везде валялись бутылки из-под спиртного, окурки сигарет и тому подобное. Мне не дали рассмотреть помещение, втолкнули в маленькую комнатушку и снова закрыли.

— Мы сможем выбраться отсюда? 

— Не знаю… их очень много, ты же видела сама… они здесь повсюду шастают. Пастор едва ли будет с нами долго возиться, у него нет для этого причин.

— Зачем мы ему?

— Для забавы… Бывает, он отлавливает наших, но очень редко.

Я нахмурила брови… для забавы, значит. Ладно.

— Будем стараться остаться в живых.

— Едва ли мы сможем выбраться отсюда.

Нила опять заплакала. Я вздохнула и закрыла глаза, стараясь подумать о чем-то более полезном в нашей ситуации. Хорошо, что я не была настолько глубоко осведомлена, как Нила, иначе тоже бы ревела уже в три ручья от страха. Но как раз именно незнание и позволяло мне трезво соображать.

Вскоре дверь открылась. К нам пожаловали гости, целая толпа упырей-фриков. Я сразу увидела главаря. Высокий, худой и с кучей татуировок на теле (видимо, вместо верхней одежды), они покрывали все тело и даже половину головы. На голове — короткий ирокез, в ухе красовалась огромная круглая серьга. Он ухмыльнулся, сощурив глаза, во рту блеснули золотые зубы.

— Вот это прекрасная добыча. Надо только решить как бы вами получше распорядиться.

— Вот эта девчонка, Пастор.

Один из упырей кивнул в мою сторону, желая обратить внимание на меня. Его босс устремил острый взор в мою сторону, я встретила его достойно.

— А ты храбрая, я погляжу. Для тебя я придумаю что-то особенное. С первого взгляда видно, ты не промах. — и, уже обращаясь к кому-то из своих, продолжил, — блондинку со мной, ее подружка пока подождет своей участи.

Он повернулся, чтобы уйти. К Ниле подошли и подняли ее на ноги, намереваясь вывести из комнаты.

— Стойте! — я вскочила, лихорадочно соображая как бы потянуть время. Пастор обернулся не спеша. За эти мгновения он успел прикурить сигарету.  — Оставьте ее… зачем она вам? Или вы хотите войны? Между нами же вроде как перемирие, верно?

— Ужели ты думаешь, что мы боимся худышек из вашего клана? Да они и мухи не обидят…

— Вы просто не знаете, кого схватили. Неудачных жертв выбрали. Отпустите нас. Найдите себе других игрушек.

С этими словами я прыгнула к подруге и рванула ее в сторону, отпихнув одного из державших ее упырей.

— Просто так я не сдамся и умирать тут таким нелепым образом не хочу!

Пастор молчал некоторое время и вдруг осведомился:

— А смысл мне оставлять вас в живых? Расскажи-ка…

— Вы зашли на нашу территорию, а еще за нас есть кому заступиться, и они просто так на нашу гибель глаза не закроют! А я не позволю причинять нам здесь вред. Поэтому лучше отпустите нас…

Один из фриков резко двинулся ко мне, сдавив горло, он отпихнул Нилу к стене и меня прижал к ней же. Я изловчилась, собрала все силы и двинула ему кулаком по лицу. Он ослабил хватку…

— Хватит! — прорычал Пастор — Я уже понял, что ты непростая, хватит демонстрировать это. Твое пожелание я приму к сведению.

Тут дверь снова открылась и к нам присоединилась донельзя экстравагантная девица, очень высокомерного вида. Блондинка, худенькая и хрупкая. Если бы не ее дерзкий вид, то походила б она скорее на ангелочка. А так длинные пепельные волосы со стороны висков были выбриты, короткая челка, подстриженная косым треугольником. Одета она была в военный жилет больше ее размера раза в два, из-под него торчал розовый бюстгальтер. Короткие шортики, рваные колготки и ниже — берцы. Весь этот хаос смотрелся на ней удивительно гармонично и даже вполне женственно. Видимо ее хрупкую красоту испортить ничего не могло. Она скривила пухлые губки в гримаске и скрестила на груди руки, походя на капризного ребенка.

— Это она? — кивнула на меня блондиночка.

— Милая, ты что здесь делаешь? Не лезь… — ответил ей Пастор.

— Я тоже хочу посмотреть! Не смей запрещать мне… 

Она посвятила ему острый взгляд, а меня бесцеремонно окинула им с головы до ног несколько раз, словно товар. От этого жеста мне захотелось тряхнуть ее за космы пару раз.

— Чего уставилась? — не выдержала я. — Тебя вежливости не учили что ли?

Тут же сбоку от меня запричитала шепотом Нила:

— Лура, прекрати… нас же в порошок так сотрут. Это же его девушка…

Я проигнорировала слова подруги, не сводя глаз с капризной блондинки. К моему удивлению она и глазом не моргнула. Только лицо ее бойфренда немного напряглось и как-то перекосилось.

Мое удивление неожиданно подпрыгнуло до максимума и тут же преобразовалось в негодование, когда эта выдра обратилась к Пастору со следующими словами:

— Пупсик, оставь ее в живых. Она классная! Пусть она будет со мной!

Пастор закатил глаза, докурил спешно сигарету и затушил ее здесь же.

— Чего ты мне вечно все карты мешаешь? Детка, иногда твои капризы неуместны. У меня на нее тут уже свои планы образовались.

Блондинка состроила еще более детскую и еще более капризную гримаску, надув свои розовые пухлые губки.

— Ну мне тут скучно-о-о, у меня совсем нет подружек. А так будет одна…

— Детка, твои подружки все подохли. Те немногие разы, что ты пыталась завести подружек все окончились неудачно.

В конце концов мне осточертело слушать, как меня делят словно товар, и я решила вмешаться:

— Так стоп, господа! Какого хрена вы тут без меня решаете? Я не собираюсь быть твоей подружкой, дорогуша, так что губу назад закатай. Дружба не покупается, ясно? Придется тебе обломаться в этот раз. И в твои игры, старичок, играть я тоже не собираюсь. Поэтому увы, бал отменяется.

Блондинка совершенно не отреагировала на мои слова и в этот раз. Лишь устремила на меня невидящий взгляд блеклых голубых глаз и опять перевела его на бойфренда.

— Ну, ты только глянь на нее! Она же бомба! С этой ничего не случится. Я уверена, мы будем лучшими подругами!

У меня рот открылся от такой наглости. Комок гнева привалил к горлу и затуманил взор.

— Она же сказала, что не хочет быть твоей подружкой. Йо-Йо, детка, иди отсюда. Мы тебе найдем что-то другое попозже.

— Да мне скучно в этой дыре! Ты окружил себя своими балбесами, а я одна! Даже по душам поговорить не с кем!

— Оу-оу! Я не собираюсь с тобой говорить и тем более по душам. Я не твоя игрушка, ты слышала или оглохла совсем?!

Блондиночка, кажется, оглохла. Она все еще смотрела на Пастора умоляющим взором и скулила. Он чертыхнулся и бросив ей “да забирай” вышел из комнаты. Та улыбнулась мне триумфально, подмигнула и тоже выскочила вслед за ним. А я как стояла, так и осталась стоять не понимая что за дурдом вокруг меня. Тут послышался полустон Нилы. Я очнулась.

Так как наша тюрьма окнами не располагала, то невозможно было сказать, сколько часов или дней мы провели в ней. Нас не трогали — это главное. Нила уповала на помощь наших ребят. Твердила, что Декстер, его брат и Лука должны отыскать нас.

— Если ты подыграешь Йо-Йо, нам сохранят жизнь. — твердила Нила. — Только бы продержаться…

— Я не собираюсь ей подыгрывать. По-моему, она не в своем уме. С такими лучше не церемониться. Он что, ее правда любит?

— Они очень давно вместе и прекрасно ладят, ты же видела сама. Она такая же долбанутая, как и он. Йо-йо помогает ему во всем, а он иногда потакает ее капризам.

— Как ее зовут? Терпеть я не могу клички.

— Юджи. Она альбиноска откуда-то из Африки. Пастор ее вовсю опекает.

— Они такие разные и при этом смотрятся как одно целое. Видно, что давно вместе. Обменялись тараканами.

Мы затихли. Нила вскоре задремала, скорее от нервного истощения, чем от усталости, а я прокручивала в голове различные пути нашего спасения.

 

 

10

 

Время тянулось нескончаемо долго. Нила сидела без движения, опустив голову на колени. Иногда слышались ее тяжелые вздохи. Ее всегда идеально гладкие блестящие волосы спутались и поблекли. Мне даже показалось, что она сделалась еще более хрупкой и маленькой.

   Я же почти выработала несколько планов и подпланов нашего спасения, но все они требовали визита к нам хоть кого-то из клана Пастора, однако никто пока не появлялся. Нас не навещали. Снаружи иногда доносились разные шумы. И ничего более не происходило. Не могли же они держать нас тут вечно! И когда уже мои опасения начали приобретать под собой почву, снаружи послышались звуки суматохи, затем выстрелы, выкрики и беготня.

Увы, нас от внешнего мира закрывала толстенная стальная дверь. Оставалось только догадываться о происходящем снаружи.

Нила навострила уши, вскочив на ноги, и прикрыла глаза.

 — Что такое? Ты чего так напряглась?

Она поднесла палец к губам, призывая меня к молчанию, но вскоре заговорила:

 — Это они! Это, кажется, наши! Я чувствую их… О, хоть бы я не ошиблась… Я настолько ослабла, что во мне сейчас жажда сильнее, чем все остальные рефлексы и чувства.

Я замерла, чувствуя, как заколотилось сердце. В то время как снаружи явно происходило нечто очень серьезное. Перепалка, скорее всего. Я подлетела к двери и попробовала кричать, одновременно колотя в нее что есть мочи. Но снаружи звуки были явно громче, чтобы услышать мои глухие крики. Мне не оставалось ничего другого, как отойти от двери и поберечь силы, мало ли, для чего бы они могли еще понадобиться.

Нила вся трепетала от страха и волнения. Я тоже закрыла глаза и обратилась в слух. Вот шум вдруг стих. Я и Нила перестали дышать от напряжения. Минуты тянулись нескончаемо долго. Нила заскулила, видимо, боясь поражения наших защитников.

Вдруг послышался щелчок замка и дверь тут же открылась со всего размаху. Мы вскочили на ноги, стараясь оценить обстановку с первых же секунд.

В комнатушку ввалилась довольно внушительная толпа. Я тут же узнала Пастора. Злой и с рассеченной бровью он походил на раненого гризли. Рядом с ним — его подружка с прижатым к горлу оружием, похожим на короткую саблю, явно для того чтобы снести ей одним махом голову, учитывая, что из-под лезвия уже сочилась кровь. За ее спиной вплотную шел Декстер. Это он держал ее в заложницах. Я так же смутно припоминала и некоторых других ребят из нашего клана. Пострадали все, но не опасно для жизни. 

Нила вдруг запищала позади меня и запричитала. Я видела краем глаза, как она метнулась вперед. Лука… Ну конечно же, разве он мог не находиться здесь в первых рядах! Он подхватил ее и обнял так крепко, что сердце у меня сжалось от такого избытка чувств, несмотря на опасность. Их, казалось, не интересовало теперь больше ничего. Нила начала всхлипывать, уткнувшись в его грудь.

Я поймала взгляд Декстера. Он тоже сканировал меня, стараясь оценить мое состояние. И да, переживания за меня все ясно отражались на его лице.

 — Вот твои девчонки. Если бы знал, кто они такие десять раз бы подумал, прежде чем тронуть их. Но за Йо-Йо ты мне ответишь лично, учти, сученыш. Забирай и проваливай.

Декстер молча протянул мне руку, за которую я спешно ухватилась. Нас окружили ребята из клана и мы вышли из комнаты. За ее стенами, в ангаре, остались следы боя: кое-где лежали раненые, валялось оружие всех видов и размеров. Мне сделалось плохо. Я зажмурила глаза, стараясь не смотреть на этот беспредел. Йо-Йо все еще оставалась с нами и сохраняла завидное спокойствие. Только мы отошли на порядочное расстояние от завода, как Декстер пихнул ее на землю со словами:

 — Я и не собирался убивать тебя. Просто скажи ему, что на нашу территорию заходить не стоит, он и так уже полгорода контролирует. Мы не хотим лишних войн и так проблем хватает.

Блондинка оттерла кровь с горла и метнула на Декстера ненавидящий взгляд, но ничего не ответила, а, взглянув на меня, бросила:

 — С тобой мы еще увидимся. Я так просто тебя не оставлю.

 Не спеша поднявшись, она гордо выпрямилась и пошла в сторону ангаров. Только сейчас я заметила полуавтомат за ее поясом и маленький кинжал на подвязке, на одном из голых бедер.

 — Ты как?

Декстер смотрел на меня во все глаза, но ограничился только лишь этим вопросом. Наверное, ему тоже хотелось задушить меня в объятиях. Я же понимала, что не могу дать ему ничего, кроме сдержанного «спасибо». Наше общение на этом и закончилось. Да к тому же на нас никто не обратил внимания: моя персона не интересовала никого, кроме Декстера, а Нила вся целиком и полностью принадлежала Луке, поэтому никто даже не смел соваться в их вновь обретенное счастье и идиллию. Они вернулись домой особняком ото всех, не выпуская друг друга из цепких объятий.

Я молча направилась в свою комнату, но не тут-то было. Декстер оказался сразу за мной и тут же захлопнул дверь, как только мы вошли.

 — Лура, знаю, ты ненавидишь меня, но имей хоть немного уважения. Я без тебя жить не могу и чуть с ума не сошел, пока искал тебя. Я и только я теперь несу ответственность за тебя, твою жизнь, твое счастье. Понимаю, что в твоих глазах не заслужу прощения, скорее всего, никогда. Но теперь уже ничего не исправить. Прошу тебя, во-первых, смирись, во-вторых, ты слышала уже сто раз, что в городе опасно, чтобы не разгуливала одна или хотя бы сообщала, куда идешь и во сколько тебя ждать назад! Имей совесть, в конце концов, не пренебрегай хотя бы этими моими просьбами!

Я уперла кулаки в бока, чувствуя, как во мне взметнулся гнев.

 — А ты какого черта не сказал мне как именно здесь опасно?!!! Опасно — это растяжимое понятие, знаешь ли. Опасно может быть палец сунуть в огонь и опасно смертельно, для жизни опасно, ты мог уточнить, что здесь смертельно опасно?! Откуда я могла знать, что у вас целая Санта-Барбара?!

 — Да ты как скунс была все это время! Ни с какой стороны к тебе не подступишься! Чуть что, сразу задирала хвост… я и слова не мог вставить. Как мне нужно было тебе объяснить? Связать и заставить слушать?!

Ты здесь всего ничего, но умудрилась за это время настроить против себя и МакАллена, и клан Пастора, а они тебя уж точно запомнили! Ты единственная, кому это «удалось» так быстро.

Последние слова Декстера имели смысл явно не в мою пользу и, скорее всего судя по безысходности в его голосе, я вызвала катастрофу. Весь мой запал истаял. Я сглотнула комок в горле, чувствуя, как по спине пробежал холодок.

 — И что мне теперь делать?

 — Что… что… хотел бы я и сам теперь знать. Гипноз на них не действует. Просто так они тебя не забудут. Наверное, все, что тебе остается, это сидеть теперь здесь и не высовываться никуда. Наворотила уже проблем на века.

Лура, я люблю тебя, дай мне время и ты тоже снова полюбишь меня. Только не отворачивайся. Говори со мной хоть иногда, хотя бы по делам, и то мне будет приятно.

Произнося свою фразу, Декстер начал приближаться ко мне, подняв руки, чтобы взять в ладони мое лицо, но по мне вдруг прошла волна отвращения к нему и я увернулась. Справиться с ней не удалось и, более того, скрыть ее признаки на лице тоже. Мне стало стыдно и больно, но я ничего не могла с собой поделать. Острие боли пронзило и сердце Декстера, она оказалась настолько сильна, что я чувствовала ее, словно свою. Он уронил руки, вздохнул и тихо вышел.

Я плюхнулась на кровать, не сняв обувь и грязную одежду, и разревелась, но на этот раз не в своем эгоистичном горе, а из-за того, что все так обернулось, что ничего не могу поделать со своими чувствами, все в сердце, казалось, безвозвратно умерло. И правда, буквально за месяц из милой, доброй девочки я превратилась в мегеру и стала сама не своя. Это был совсем другой человек. Ненависть выжгла все добрые намерения и чувства. Я стала ожесточенной и эгоистичной. У меня даже голова начала болеть почти каждый день из-за злости и усталости. Никогда ранее подобной силы напряжение не затрагивало нервы. Все это время слепота туманила взор и я не замечала разрушительных изменений. Но что делать? Смириться? Нет. Все вокруг претило мне до нервной дрожи. Декстер загубил мою жизнь и карьеру. Хоть я и договорилась окончить последний год экстерном и мне разрешили выступить на соревнованиях, но я должна была провалить их. Какой позор. Но другого выбора у меня не оставалось. Мечта об олимпийской сборной канула в Лету. А еще я жутко скучала по маме и не переставала думать как она там одна.

С чем бы я могла смириться? С чем-то малым… возможно, это было в моих силах. На большее вряд ли едва их могло бы хватить.

 

 

 

11

 

Со дня нашего злосчастного приключения минуло два дня. Я никуда не выходила из комнаты, все переваривая изменения в жизни, тем не менее в голову нет-нет да приходил образ Нилы. Она не зашла ко мне за эти два дня ни разу. Я успела привязаться к ней, видя свою единственную опору. Все чаще я спрашивала себя, куда она могла исчезнуть, уже чувствуя легкую обиду. Однако ответ возник перед глазами довольно быстро.

Как-то в один из дней за окном послышался серебристый задорный смех. Нила. В радости я подлетела к окну, надеясь увидеть подругу и позвать ее в гости. Однако через минуту созерцания всей картины надежды мои рассыпались в прах. Лука. Ну конечно же. Они едва не потеряли друг друга. Вот куда она пропадала эти дни. Я тут же сникла, спрятавшись назад, но не теряя их из вида. Как они были счастливы вместе! Он не выпускал ее из рук там, на площадке перед особняком, они обнимались прямо посередине, словно на сцене. И, да, их не интересовало ничего в этом мире. В глубине груди дернулась зависть. Нет, не та зависть, когда другой человек счастлив, а ты нет. А та, что мне тоже очень хотелось испытать такие чувства, но, увы, пока судьба распорядилась мною по своему усмотрению. Испустив вздох, я отошла от окна и уселась на постель.

Наступил вечер, когда в дверь моей комнаты постучали.

 — Эй, привет. Чего ты тут так и сидишь?

Нила решила вспомнить за меня, чему я была рада. Она — улыбчивая, словно солнце, пританцовывая зашла в комнату и продолжила свою речь:

 — Сегодня большая вечеринка устраивается, пойдешь? Только не отказывайся, иначе будешь единственная, кто это сделал.

Я изобразила на своем лице пренебрежение и тут же на автомате отказалась. Не собиралась я втираться в доверие всем этим клыкастым. Она, видимо, прочтя мои мысли, вымолвила:

 — Послушай, ты же не можешь сидеть здесь вечно. А тут отличная возможность предоставляется узнать, с кем ты живешь и познакомиться с другими ребятами и девчонками не из нашего клана. Сегодня, кажется, весь свет собрался. Ты просто не можешь проигнорировать это. К тому же народу наберется столько, что можно вполне затеряться в толпе, если тебе все еще неуютно. Пальцем в тебя уж точно тыкать никто не станет!

Я все еще молчала вспоминая размышления последних дней и понимая, что вот она прекрасная возможность выползти хоть немного из раковины. А Нила, посчитав мое молчание за приближающийся очередной отказ, принялась уговаривать меня с удвоенной силой. Но я поспешила вставить свое решительное “Пойдем”, чтобы пресечь поток лишних излияний. Она не поверила своим ушам, так как всмотрелась в мое лицо с большей внимательностью.

 — Правда, идешь? Ты не передумаешь?

 — Нет. Ты права. Да и я тут кое-что поняла для себя.

Вечеринка намечалась через два часа, но уже сейчас в особняке царило глобальное оживление. Голоса доносились ко мне со всех сторон, ровно как и беготня, смешанная со сторонним шумом. Стало как-то особенно жарко от такого интенсивного движения. Даже не спасало широко распахнутое окно. С улицы тоже доносились звуки приезжающих-отъезжающих авто и не стихающий гомон голосов.

Я полезла в свой гардероб желая выцепить оттуда что-то не сильно броское и поняла, что у меня не особо много одежды. Нужно было пополнить запас  — это на заметку.

Тем не менее под руку подвернулось милое обтягивающее черное платье по колено с блёстками и глубоким декольте. Давно я его не носила, кто бы мог представить, что оно понадобится для таких обстоятельств.

Мои длинные пышные волосы снова превратились в локоны. На этот раз я просто распустила их и не стала накладывать макияж, так как наряжаться для такого вечера не хотелось. Никак не получалось избавиться от отвращения ко всему меня окружающему. Была б моя воля пошла бы и в пижаме.

Где-то в особняке загремела музыка. В первый раз, действительно, у нас царило подобное оживление. Нила не обманула меня с целью вытащить из затвора. Она, кстати, заглянула через полчаса, а за ней в комнату скромно прошла еще одна девушка.

 — Элизабет, как и обещала, знакомлю вас. Ты классно выглядишь, Лура!

Нила была сама улыбка. Тоже одетая в черное мини-платье, а волосы были убраны в хвост и покрыты еле заметной паутинкой из блесток. На веках красовались кошачьи серебряные стрелки.

Ее подруга пребывала в смущении и смотрела на меня довольно испуганным взглядом. Видимо, мое поведение в особняке у некоторых вызывало опасения. Я постаралась улыбнуться как можно дружелюбнее и протянула Элизабет руку. Последняя пожала ее аккуратно и тоже натянула на лицо улыбку.

 — Наслышана о тебе… — промямлила она и запнулась, чуть покраснев. — Ну, точнее, Нила много рассказывала. Ничего такого.

 — Мне тоже о тебе говорили. Замечательно выглядишь, Лиз!

Нила поторопила нас и мы поспешили покинуть комнату. Я все еще чувствовала себя не в своей тарелке, особенно когда мимо нас кто-нибудь проскальзывал, окидывая нас внимательным взглядом. А когда мы оказались рядом с залой, откуда доносилась музыка, и где толпились парни и девушки, тут я вообще неожиданно встала на месте. Нила потянула меня за руку, ободряюще улыбаясь.

 — Пойдем. Здесь никому до тебя нет особенного дела. Вот увидишь. Пальцем тыкать никто не станет. Ты ведь девушка Декстера, к тому же…

 — Эй-эй! Я не его девушка! — гаркнула я, моментально придя в ярость. Нила испугалась и непонимающе уставилась на меня.

 — Тут все так думают. Прости.

Я заскрежетала зубами от беспомощности.

 — Я не с ним! Он меня притащил сюда против моей воли!

Теперь уже Элизабет уставилась на меня, словно овечка на волка.

 — Декстер любит тебя, дорогая. Он так сильно изменился, с тех пор как встретил тебя. А теперь ходит словно в воду опущенный. Ему очень тяжело, правда это, кроме меня, мало кто замечает…но цвет его ауры…

 — Хватит, Нил! Не порть мне настроение.

Я сверкнула грозным взглядом, хотя в сердце заерзал маленький осколок, причиняя ему боль. Мы вошли в залу, где вращались и сверкали софиты, по полу стелился розоватый дым. За диджейской стойкой орудовал парень с дредами. Поодаль находился и бар. В общем, почти как в клубе. Только вот мне здесь не нравилось. Я вошла и тут же скользнула по стеночке в темноту, девушки последовали за мной. Так мы стояли некоторое время. Они переговаривались о чем-то, а я разглядывала публику, стараясь привыкнуть. Незаметно пролетел час. В общем-то, обычная тусовка. За это время я успела зарядиться двумя маргаритами из бара и значительно повеселела.

 — Привет, а вот и моя красавица! Даже не ожидал тебя здесь увидеть.

Декстер подошел ко мне сбоку и приобнял, нежно улыбаясь. Мне стоило некоторых трудов, чтоб удержаться от искушения выпрыгнуть из его объятий.

Я улыбнулась.

 — Девочки вытащили меня. Благодари их.

Я отвела от него глаза, не зная о чем еще поговорить, и принялась делать вид, что с интересом разглядываю всю пеструю тусовку. Декстер ничего не ответил, просто молча стоя рядом со мной.

Вдруг взгляд мой зацепился за высокого молодого человека. Он довольно сильно отличался от остальных своим видом и чувствовалось, что ему здесь не особо комфортно. Я уставилась на него и замерла. Если любовь с первого взгляда действительно существовала, то это была она. Он заключал в себе все, что мне нравилось в мужчинах: широкие плечи, статность, такая благородная медлительность и некоторая доля суровости, ровно столько, сколько нужно. Он улыбался лишь уголками губ, но взгляд его при этом хранил острую серьезность. Темные волосы едва касались плеч, подрезанные прядями. Черные густые брови колоритно выделяли и подчеркивали миндалевидные глаза. Прямой греческий нос, угловатые широкие скулы и щетина. Просто потрясающе. Мой рот открылся, а глаза впитывали все, что позволял скудный свет и снующие туда-сюда фигуры. Одет он был в черный пиджак, темно-синюю рубашку и узкие брюки — странный наряд для подобной раздолбайской вечеринки. Он закончил разговор с кем-то, я даже не обратила на его собеседника внимания, и взгляд его неожиданно скользнул в мою сторону. По мне тут же прошел электрический разряд. Вот это взгляд! Я сразу подумала про альфа-самцов, которые соблазняют одним взглядом. Ну, на меня он действовал именно так. Он тоже замер на минутку, как мне показалось. Время для меня остановилось. Мы смотрели так друг на друга, не знаю уж сколько длилось это действо, пока я не почувствовала, как мое плечо колеблется. Нила трепала меня за него, чем вывела из оцепенения.

 — Лура, ты куда так уставилась? Привидение, что ли, увидела? Что случилось?

Из гортани вырвался нечленораздельный звук. Я захлопала глазами и завертела головой. Декстер куда-то исчез.

 — Кто это? — просипела я, кивая на прекрасного незнакомца. На лице подруг обозначился знак вопроса. А когда Нила поняла, о ком идет речь, то посмотрела на меня словно на душевнобольную.

 — Как кто? Ты будто не знаешь… Это же брат Декстера…

 — Брат?! У него есть брат?!!!

Нила вздрогнула от моего бурного выплеска, совсем растерявшись.

 — Ты чего? Я же тебе говорила по меньшей мере раз десять. Его зовут Авнер. Ты должна была видеть его при нашем освобождении. Он тоже был там. Без него Декстер не справился бы. Авнер отличный боец…

Нила продолжала вещать что-то, а я погрузилась полностью в свое удивление, уставившись в пол, так как Авнер уже тоже куда-то исчез. Удивительно, как я могла прослушать? Неужели все, что касалось Декстера, настолько претило мне, что я пропускала бо́льшую часть информации мимо ушей. И даже не удосужилась рассмотреть в лицо наших спасителей… хотя мне было не до этого, если честно. Мне стало немного стыдно за свою эгоистичность. Направлять гнев против ни в чем не повинных созданий было совершенно глупо. Они-то при чем тут?

 — Лура! Лура-а-а, проснись! — Нила снова трепала меня за плечо.

 — Прости, я все прослушала…не могла бы ты повторить?

Нила закатила глаза. Элизабет захихикала.

 — Что тебе повторить?

 — Он тоже был там?

 — Да был, но быстро ушел. Он не из тех, кто любит показухи и тусовки. Даже сейчас видно как ему здесь несладко. Честно не понимаю, чего он пришел. Его к нам и калачом не затащить… Такой редкий гость. И ладят они так себе…

 — Как? Это же Декстер организовал вечеринку в честь вашего освобождения…может поэтому он тут. — встряла Лиз.

От этих слов я, вдохнув, забыла выдохнуть и покраснела, кажется, до самых ушей. “Боже, только этого еще не хватало! Если бы знала, точно б не пришла. Но…на нас никто не смотрит… Так спокойно… Мы здесь уж как второй час. Неужели эти тусовщики настолько любят вечеринки, что им даже повод не важен, лишь бы выпить и погулять.” Эта мысль подняла во мне волну отвращения к ним и к тому месту, которая я должна была именовать “домом”.

 — Он же не живет здесь… Или живет?

 — Нет, конечно. У него свой дом в очень живописном местечке. Авнер любит тишину и… Ты знаешь, они абсолютно разные с Декстером. Вообще друг на друга непохожи и из-за этого мало общаются, плохо понимают друг друга. Декстер — он как ребенок, хотя и очень харизматичный, западет в душу кому угодно. Авнер старше его на три года, но такое чувство, что на все десять. Авнер ему что-то вроде наставника, правда Декстер его едва ли слушает, собирает шишки, а потом признает свою вину.

Я усмехнулась. Неудивительно. Декстер всегда был себе на уме. Раньше меня это привлекало, а теперь я понимала, что это инфантильный эгоизм, а не независимость и решительность. Хотя да, он спас мою жизнь, чего я никогда не забуду, но потом все испортил, забрав ее у меня, обратив в вампира против воли.

Я не стала более спрашивать что-либо у Нилы, во избежание ненужных додумок, и принялась аккуратно рыскать по залу глазами, желая найти его. Авнер на глаза не попадался, но вместо этого я столкнулась взглядом с Декстером. Он сидел у барной стойки с бокалом пива и смотрел на меня острым внимательным взглядом. Неужели он видел, мою реакцию на его брата? Если даже девочки испугались за меня. Я поспешно отвела глаза, смутившись. В то же время мне стал неприятен контроль с его стороны. Он, зараза, явно наблюдал за мной, и я попросила подруг перейти в другой конец зала. Мы двинулись с места, захватив по пути еще пару  коктейлей. И, о чудо, Авнер возник неподалеку от нас, беседуя с какой-то компанией. На этот раз я обратила внимание на его окружение. Все девушки смотрели на него совершенно обычным взглядом, никто из них не пускал слюней и не умилялся рядом с ним. Видимо, он производил такое впечатление только на меня. Да, его можно было назвать красавцем, но, видимо, не альфа-самцом. Я опять уставилась на него, не в силах побороть искушение. Мне хотелось, чтобы он снова заметил меня. Через несколько минут проникновенного взора с моей стороны он вновь повернул голову в мою сторону и…улыбнулся. У меня чуть ноги не подкосились. Я запаниковала — совсем непохоже на меня. Что делать? Улыбнуться в ответ или отвернуться…Конечно же улыбнуться! Но я же не знаю его… Нельзя казаться навязчивой…

Пока я думала, он опять отвернулся. “Вот черт!” Тут с беседой ко мне обратилась Лиз, Нила подключилась через несколько мгновений, и я вынуждена была переключить внимание на подруг. Однако, буквально через несколько минут позади нас послышался приятный бархатный мужской голос, который поприветствовал моих подруг. Я вздрогнула и похолодела, а когда обернулась, то поняла почему. Прямо в полуметре стоял Авнер. Как глупо, наверное, я теперь смотрелась! Он смотрел на меня и улыбался, а я как идиот стояла словно истукан.

 — Ты Лура, я знаю. А ты не знаешь меня. Я — Авнер.

Он протянул руку. Машинально я потянула свою, вздрогнув еще раз, когда его рука коснулась моей кожи.

 — Наша печально известная героиня! — он явно старался быть приветливым и обходительным. Все, что я смогла сделать, это выдавить из себя кривую овечью улыбку. Ему я могла простить все что угодно. — Как ты себя чувствуешь?

 — Нормально. Очень жаль, что я успела так нехорошо прославиться. Вовсе к тому не стремилась… Спасибо тебе… что был там.

 — Пустяки. Кто мог бы оставить вас в беде? Просто в следующий раз будьте повнимательнее.

Его фраза оборвалась вместе с музыкой. Неожиданно заиграл медляк. Я видела, как в зале быстро стали формироваться пары и испугалась, что Декстер вот-вот объявится и все испортит. Быстро окинув взглядом пространство, я поняла, что его нигде нет. В это время Авнер что-то говорил на ухо Ниле, а она улыбалась. Я смотрела на него искоса, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Старалась глубоко дышать и лихорадочно соображала как бы так себя повести и какой бы жест сделать, чтобы понравиться ему. Он, казалось, хранил абсолютное спокойствие в отличие от меня. Его полушутливая улыбка не сходила с губ. Вдруг он поднял глаза на меня и двинулся в мою сторону, как раз договорив последнюю фразу Ниле.

 — Разреши пригласить тебя? Надеюсь, мой брат не будет сильно против и не заревнует. Постараюсь вести себя прилично.

 — Мы не пара, вообще-то! — тут же ляпнула я и покраснела.

Хотелось крикнуть то же самое в микрофон, лишь бы уничтожить эту дурацкую установку в головах большинства здесь собравшихся. Авнер удивленно вскинул брови, но ничего не ответил, а я заткнулась, поняв, что переборщила.

Он действительно старался вести себя максимально галантно, а мне так хотелось прижаться к нему, но я чувствовала его отстраненность каждой клеточкой своего тела. Однако между нами то и дело пробегали волны электричества, когда все понятно без слов — непреодолимое притяжение. Мы болтали о чем-то не имеющем значения. Мне было просто приятно находиться с ним. Его мягкий спокойный голос убаюкивал, сильные руки на моей талии — я забыла обо всем на свете и даже о том, что на нас во все глаза смотрел Декстер.

Авнер наклонил немного голову в мою сторону под конец танца. Я почувствовала, как он коснулся моих волос.

 — Вкусно пахнешь, — вымолвил он мне почти на ухо, от чего по телу побежали мурашки, — потрясающий аромат. И волосы очень красивые. Ты так выделяешься тут среди остальных. Как будто не из этого мира. Тебе нравится здесь?

Я было вознамерилась ответить, что это место вместо ада для меня, но не желала прослыть злюкой и в его глазах… хотя лгать тоже не хотелось.

 — Декстер привел меня сюда против воли. Мне больше нравится тишина, а тут сплошные тусовки.

 — Понимаю, я тоже не смог с этим мириться и ушел. Все никак он из детства не вылезет. О, а вот и он сам…

Только Авнер проговорил эту фразу, как перед нами тут же вырос его брат. Разлепив нас вроде как в шутку, он буркнул:

 — Оу-оу, полегче с моей девушкой! Разварковались…

И правда, под конец танца Авнер говорил уже фразы мне на ухо, значительно приблизившись. Мы оба будто очнулись. Видимо, для него тоже время и пространство перестали существовать. Только Декстер метал молнии, хотя старался сохранять веселый вид. Его глаза горели огнем, чего уж там.

 — Я и не думал ее уводить, успокойся. Просто решил познакомиться поближе. Ты же не против? 

Декстеру пришлось смирить свое негодование и ревность. О да, он чувствовал флюиды страсти с моей стороны и его это бесило. Он отвел меня в сторону, стараясь быть нежным. Я вырвалась из его хватки и прошипела:

 — Да что с тобой происходит?! К брату приревновал? Ты с ума сошел? Зачем ты поставил нас в такую дурацкую ситуацию?

 — Мне не понравилось, как вы друг на друга смотрели…

 — Обычно я на него смотрела! Какое ты имеешь право так себя вести, если мы даже не пара?!

 — Ты моя и я тебя не отдам никому, знай.

 — Я не твоя собственность! И только мне решать, кому отдавать сердце. На данный момент оно при мне, так что можешь успокоиться!

 — Дай мне время и ты меня снова полюбишь. Вот увидишь. Я все для этого сделаю.

Я открыла рот, намереваясь сказать, чтобы он выкинул эту химеру из головы, но решила мудро промолчать ограничившись:

 — Боюсь, это невозможно… Оставь меня, я устала и хочу в комнату.

Декстер помолчал немного, глядя в мои глаза, и отвернулся, направившись в толпу. Авнер стоял там же, где и стоял, однако бросив мне вскользь “Увидимся чуть позже”, тоже растворился в толпе. Нила и Лиз смотрели на меня во все глаза. Можно представить, что они теперь думают. В комнату между тем я идти не торопилась. Диджей снова перешел на клубную музыку, на этот раз лаунж. Мы с девочками устроились на диване, решив немного отдохнуть. Я прикрыла глаза на время, переваривая произошедшую ситуацию. Потом открыла их и пробежала взглядом по толпе, ища Авнера. Он стоял неподалеку, время от времени поглядывая на меня. Я улыбнулась ему и поднялась с места. Он тут же подошел ко мне.

 — Ты уходишь?

 — Я устала, мне не особо комфортно в этом месте.

 — Ок, я провожу тебя. Пойдем.

Я открыла рот, задержав дыхание.

 — Но как же Декстер. Он на тебя не ополчится ли потом?

 — Ничего страшного. Пусть учится смирять свои ревностные порывы.

Мы покинули залу и направились медленным шагом в сторону моей комнаты, болтая вполголоса о том о сем. Мне было хорошо и комфортно с ним. В первый раз за долгое время я почувствовала себя счастливой. Однако не все шло так гладко в этот момент. Недостаток питания и стрессы последних дней дали о себе знать головокружением и внезапной слабостью. Авнер что-то рассказывал о себе, а я, стараясь улыбаться, чувствовала, как ноги подкашиваются. Меня, кажется, даже повело в сторону. Не хотелось, чтобы он видел мою слабость. Но, по ходу, состояние мое оказалось хуже, чем я представляла. Авнер спохватился тут же и приобнял меня за плечо, удержал. Я встрепенулась.

 — Ты чего? С тобой все нормально? Много выпила?

 — Да, все хорошо. Устала просто.

Он всмотрелся в мое лицо и заметил бледность.

 — Ты принимаешь питание? Такое чувство, что недостаточно — вымолвил он и смерил меня взглядом строгого учителя, солгать в данном случае не представлялось уместным.

 — Не особо. Не могу пересилить себя. Жаль крови, которая предназначалась больным, а пошла нам. Я стараюсь снизить частоту ее употребления и тяну до тех пор, пока совсем уже невмоготу.

 — Так-так, ясно. Ты, значит, как люди, которые не кидают мусор где попало в надежде, что мир станет чище, но не тут-то было, мусора все равно много.

 — Можно и так сказать…

  — Понимаю тебя. Сам первое время думал так же и мне претила идея принятия крови в качестве питания. Я искал выход, поэтому и нашел его.

 — И какой же он?

 — Потом покажу и расскажу. Мы уже до твоей комнаты добрались. На вот, возьми эту таблетку и выпей тотчас же у себя. Нельзя так изводить себя.

Авнер протянул большую белую пилюлю, улыбнулся своей бархатной улыбкой и ушел. Я вошла в комнату, положив таблетку в рот, намереваясь дойти до бутылки воды. Но как только закрыла дверь, то взгляд мой тут же наткнулся на ранее виденного незнакомца. Я вскрикнула и поперхнулась таблеткой, резко выплюнув ее на пол.

 — Эй, опять ты? Что же это за дурдом тут творится?! — я почти плакала от злости и беспомощности. Опять в мою комнату вломились посторонние.

 — Лура, успокойся!

Я просканировала его внимательнее, чем в прошлый раз, теперь заметив радужку глаз, цвета талого снега, светлые жидкие волосы и такую же бородку. Он походил больше на учителя младших классов, который даже и мухи не обидит. 

— Ты слышишь меня?

 — Слышу??? Что за идиотский вопрос?! Да и вижу тоже, если что! Что ты делаешь в моей комнате?

 — Не горячись, я сейчас все объясню… — он говорил мягко, тихо, но быстро, потянув ко мне свои тонкие аристократичные руки.

 — Да уж будь добр…

— Я твой друг и не наврежу тебе. Здесь, чтобы помочь…

 — Помочь? Это как же, интересно? Зачем нужно было вламываться для этого в мою комнату?

 — Меня зовут Альберт. Я твой дальний родственник по материнской линии. Ты не знаешь меня. Я умер, когда тебе было всего два годика.

Я открыла глаза на всю их ширину и выдохнула длинное “что?”

— Я дух, девочка моя. Мирный дух.

Я не верила своим ушам и попросила его не шутить так. На что он в подтверждение своих слов растворился прямо на глазах. Я чуть не упала там, где стояла. Ужас объял разум, и я завертелась по сторонам, лихорадочно вращая глазами. Он материализовался в другом углу комнаты.

 — Теперь ты веришь мне?

 — И как ты можешь мне помочь? Почему не приходил раньше?

 — Не приходил, потому что ты была человеком. Сейчас ты вампир. Вампиры пребывают в пограничном состоянии: они не живут, но и не мертвецы, таким образом вы являетесь посредниками между царством живых и мертвых. Почти все вампиры видят духов…

 — Все?! Вот это да! Мне даже никто и не сказал…

 — А ты и не интересовалась. Узнаешь все потихоньку. У клана Пастора есть в подчинении так называемые “дакини”, разве не слышала о таких девах? Он их всех пригреб к рукам и сделал отличный бизнес. 

Я почесала затылок, смутно припоминая, что слышала когда-то от своих знакомых в колледже о посещении этих дам, якобы общающихся с умершими родственниками клиентов, приходящих к дакиням со своими насущными вопросами. Я в это не верила и считала бредом, поэтому не заостряла внимания и, соответственно, ничего о них не помнила. А зря.

 — Значит, они действительно имеют связь с потусторонним миром и можно узнать все что угодно?

 — В принципе да, только вот дакини тоже должны развивать свой дар, очищать канал восприятия, если  хотят чисто слышать речь духа. Ты, вот, меня сейчас слышишь только потому, что пьяная.

Удивлению моему не было предела, а дядя хитро заулыбался.

 — Я пытался с тобой говорить ранее, но ты меня не слышала. Только у пьяного человека настолько затуманивается мозг, что голова полностью почти освобождается от мыслей и напряжения, а это позволяет “слышать” речь духов, мы же общаемся силой мысли, у нас нет физического органа речи. Дакини учатся отключать свои мысли и расслабляться в любой момент времени для принятия информации. Тебе тоже следует этому научиться, только тогда я смогу стать тебе полезным. Не все вампиры жалуют подобные трудности. Я буду приходить к тебе иногда, ок?

Я кивнула, пребывая в неописуемом удивлении и в предвкушении чего-то великого и волшебного. Кто бы мог подумать, что в жизни появятся такие неожиданные повороты. Дядя попрощался со мной и растворился в воздухе, а я плюхнулась на кровать и оставшуюся часть ночи думала о произошедших событиях, ощущая теплый комочек счастья где-то глубоко в израненной душе — встреча с Авнером, и приятное азартное возбуждение после встречи с дядей. Кажется, у меня появились по-настоящему близкие люди. Ну насчет Авнера имелись сомнения, но вот появление родственника как-то вселяло надежду на лучшее и успокаивало.

 

 

12

 

Весь мой досуг на следующий день занимали тренировки по очищению головы от мыслей и в перерывах между очищениями ее заполняли мысли об Авнере. Мы обменялись номерами телефонов, но он так и не соизволил написать за эти сутки. Я уже начинала дуться. Мог бы хотя бы просто спросить как у меня дела. В очередной раз, когда я как раз находилась в разгаре очищения головы от мыслей и старалась продержаться как можно дольше в состоянии “пустоты” стены моей комнаты начали сотрясаться, тут же к ним присоединились и оконные стекла. Сначала я не поняла, что происходит, и только потом до меня дошло — басы. Мелодии не было слышно, зато басы пробирали весь особняк. Я зажмурила глаза и сжала губы, стараясь не обращать на раздражающий фактор внимания. Через полчаса у меня разболелась голова, так как басы все продолжали ритмично сотрясать комнату. Через час мое терпение лопнуло. Я вскочила, намереваясь пойти посмотреть, что происходит, а заодно и выразить тусовщикам свое негодование. Вибрирующий звук вскоре привел меня в подвал, где взору предстала идиотская картина: небольшая компания ребят развлекалась включением-выключением колонки. Когда звук появлялся, то волосы у одной из девушек, стоявшей к ним почти вплотную, начинали подниматься от избытка баса. Наблюдавшие за этим делом смеялись, тыкали в нее пальцем и шутили.

“Придурки”. Я встала, скрестив руки, глядя на этот бедлам, однако они тоже заметили меня и обратили ко мне вопросительные взоры. Я было открыла рот, намереваясь высказать то, зачем пришла, но заметила ту самую стервозную блондинку, которая вечно смотрела на меня с нескрываемой ненавистью. Даже сейчас ее взгляд источал лишь пренебрежение. В мозгу вдруг мелькнула стойкая мысль, что желание сейчас выяснять с ними отношения как-то поиссякло, поэтому я развернулась и вышла, через пару мгновений услышав дружный смех.

Ох, как меня все раздражало в этом месте. Как хотелось тишины и спокойствия!

Пришлось вернуться в комнату, а чуть позже ко мне заглянула Нила, узнать все ли хорошо. Мы обменялись приветствиями, она тут же окинула меня взглядом с головы до ног.

 — Ты не переодевалась что ли с вечеринки?

Я ответила утвердительно. Верно, что большинство физических потребностей теперь отпало и вещи не грязнились так быстро, да и я как-то перестала обращать внимание на свой гардероб.

 — У тебя здесь крайне мало одежды. Помнится, ты чуть ли не неделю ходила в чем пришла с клуба: ботфорты, легинсы и майка. Надо бы нам выбраться на шопинг в эти дни. Обновить твой гардероб. Что скажешь?

Идея звучала заманчиво и в то же время едва ли мне хотелось что-то менять в своем образе. Я обещала Ниле подумать, и тема разговора сменилась на нечто более отстраненное.

 — О, а это что у тебя на полу!

Нила прервала свою речь через полчаса нашей болтовни и вскочила с кровати, направившись куда-то. Я перевела взгляд в сторону ее цели и увидела, что она нагнулась и подняла что-то с пола. Это оказалась таблетка, которую дал мне Авнер. Я совсем за нее забыла.

 — Чего это у тебя таблетки разбросаны? — она нахмурилась, изучая ее, и тут же просияла. — О, Авнер снабдил тебя ими? Ну и как? Ты, наверное, рада.

 — Он дал мне одну, но я не смогла выпить ее. А что это такое?

Нила удивленно вскинула брови.

 — Как, разве он не говорил тебе о своей лаборатории?

 — Мы не успели. Я вообще не в курсе. Что это такое, расскажи.

 — Он думает и верит, что можно полностью заменить человеческую кровь таблетками. Авнер считает, что вампиры не должны претендовать на такое ценное сырье. Он сам имеет с этим трудности, поэтому создал лабораторию, где ученые работают над теперь уже усовершенствованием вот этих таблеток. Судя по эффекту дела у них идут хорошо, но, все равно, чего-то в них недостает. Авнер теперь пытается понять чего именно.

Я слушала ее, открыв рот, чувствуя, как во мне с каждой минутой возрастает уважение и восхищение, ведь я сама имела точно такое же мнение и мучилась каждый раз, когда предстояла очередная трапеза. Жажда хищника тогда боролась с совестью — это было тяжело и отвратительно.

Нила рассказала еще всякие детали про лабораторию, мы выбрали день для шопинга, и она отбыла к своему возлюбленному. Тут мне подумалось, что раз уж мы поедем в город, то неплохо было бы навестить маму, но для этого пришлось бы уведомить Декстера. Я решила ограничиться смс. К моему удивлению, он явился лично почти сразу же вместо ответа.

 — А как же я? Возьмешь меня с собой? Я тоже очень соскучился и хотел бы ее увидеть.

Я состроила гримасу. Его общества мне совершенно не хотелось.

 — Мне хочется прокатиться одной. Знаешь ли, разговор по душам…

 — Я могу побыть в комнате. Я же не настолько невоспитанный, чтобы греть уши о ваши женские беседы.

 — Нет, я хочу отдохнуть от всего. Пойми, мне лучше поехать одной. Позволь мне поехать.

 — И что ты ей скажешь? Она же тоже любит меня и наверняка захочет увидеть.

 — Придумаю что-нибудь.

Декстер надулся как девчонка и повторил все то же самое еще раз, будто говорил с глухонемой. Мы проспорили с ним некоторое время, но в итоге он поддался моему напору. Он всегда боялся обидеть или разозлить меня, поэтому имел привычку идти на попятную, а я взяла в привычку пользоваться этим уже не отдавая себе отчета.

Прошло еще два дня, которые я заняла тренировками и медитациями. Дядя не являлся, видимо, понимал, что толку от меня пока никакого.

Шел вечер третьего дня, когда я стояла возле окна и созерцала вид за ним. И тут, скользнув взглядом по ряду автомобилей на парковке, заприметила один, который никак не ожидала увидеть здесь. Черный Рэнж Ровер брата Декстера. Авнер находился где-то в особняке. Я подскочила от радости и удивления, забегав по комнате. Мне очень хотелось увидеть его. Выбежав в коридор, я решила послоняться по залу внизу и якобы невзначай наткнуться там на Авнера, когда он соберется уходить.

Я дошла до центральной лестницы и сильно замедлила шаг, сделав вид, что прогуливаюсь не спеша. Неизвестно сколько времени пришлось бы так расхаживать, но, к моей радости, вскоре по коридору раздался звук шагов.

Через минуту из тени вынырнул Авнер. Он увидел меня и губы его дрогнули в улыбке.

 — Так и думал, что ты здесь.

 — Ты думал, что я здесь? Как так?

 — Учуял тебя. Как же еще.

Видя мое недоумение, он продолжил:

 — Чего ты так удивляешься? Это наше обычное состояние. Просто будь повнимательнее и поймешь, о чем я говорю.

Авнер не сводил с меня глаз, да и я тоже таяла от его бархатного мягкого взгляда. Он между тем спустился и теперь мы стояли с ним почти возле двери.

 — Мне нужно по делу заехать, не могу задерживаться. Если хочешь, поехали со мной, кстати, покажу обещанное.

Конечно же я согласилась. Мы выехали с территории особняка и ехали примерно полчаса в противоположном направлении, но в объезд города. Вскоре Авнер вновь свернул в леса и серые здания ангаров исчезли из вида, а через десять минут машина съехала на проселочную дорогу. Мы направлялись к нему домой. Между делом я рассказала то, что узнала от Нилы, выразив восхищение. Авнер тоже был доволен и улыбался как чеширский кот.

 — Немногие вампиры разделяют мои устремления. Я рад, что ты не принадлежишь к их числу. Ты уже имела честь встретиться с МакАлленом. Произошедшее с его семьей — ужасно. Я не хочу, чтобы такое еще раз повторилось с другими людьми, но некоторые вампиры не могут себя сдерживать. Это одна из причин, почему я основал лабораторию. Сейчас все увидишь. 

Вскоре из-за плотной шапки цветущих деревьев вынырнул белый небольшой особняк современной архитектуры. Меньше вполовину, чем тот где обитала я, но такой уютный и чистый, что я невольно раскрыла рот. На нас глядели панорамные окна первого и второго этажа, огромная терраса с гамаком и белой мебелью. Небольшие тропки убегали и терялись средь ухоженных клумб, засаженных разнообразными цветами. Отовсюду доносился их нежный аромат. Плотная рассадка плодовых деревьев и розовых кустарников скрывала особняк от глаз и съедала все шумы, которые тут могли бы возникнуть. Вокруг действительно стояла тишина. Кроме пения птиц я не слышала больше ничего. Авто тихо прошелестело по тонкому гравию и остановилось на парковке. День уже клонился к вечеру, поэтому на огромных стеклах отражался и блистал оранжево-малиновый закат. А за их бездонной темнотой можно было разглядеть очертания изящной мебели, тоже цвета слоновой кости. Мое сердце трепетало, пока я шла за Авнером, поглощая все, что могла увидеть. Где-то меж деревьев виднелись витые белые лавочки и беседка. Ох, какая прелесть!

 — Ты один живешь?

 — Нет, со мной еще ребята и девушки, около двенадцати в целом. Я ценю спокойствие и домашний уют. У брата слишком шумно и грязно. Но такова уж его природа, здесь мне сказать нечего.

Пока мы шли за дом, Авнер успел рассказать кое-что о лаборатории. Оказывается, его труд поощряла государственная секретная служба, в лице некоторых ее представителей. Хоть и не особо охотно, но они все же выдавали Авнеру необходимый ресурс для исследований. В их интересах было снизить потребление крови.

 

Завернув за дом, мы уткнулись в довольно просторную пристройку с маленькими окнами, а через несколько мгновений очутились в стерильном помещении лаборатории. В белой просторной комнате находились четыре сотрудника, каждый занимался своим делом и не обращал на нас никакого внимания. Авнер тем не менее провел меня к каждому столу-закутку и объяснил происходящие там процессы.

Я слушала его с нескрываемым восхищением, которое ему явно льстило, потому что его глаза сверкали удовлетворением, хотя губы не посещала и тень улыбки. Его спокойный мужественный голос заставлял меня время от времени терять фокус беседы, а взгляд снова погружал в пучину забытья. Он источал нежность и в то же время сохранял серьезность, отчего  я то и дело таяла.

— Держи, — он протянул мне таблетки,— раз уж ты не смогла оценить их эффект тогда, вот тебе целая пачка. Как закончатся, скажи, дам тебе еще. Это подарок.

Он старался заработать на них, чтобы окупить лабораторию хоть немного, но пока доходы его были крайне скромны.

— Кстати, мы начали заниматься определением элемента, который бы повлиял на плохую переносимость яркого света и ликвидировал или снизил бы ее. Возможно, скоро я смогу похвастаться еще и этим.

Я вся просияла, услышав столь радостную новость. Мне ведь так не хватало солнца! Как я любила подставить личико под теплые лучи, зажмурить глаза и кайфовать. Я сказала об этом Авнеру, на что он снова довольно заулыбался.

— Значит, ты будешь первая, кто получит первую удачную порцию таблеток.

Мы вышли из лаборатории и направились в дом. Здесь царила тишина и прохлада. Дышалось так легко и свободно, что хотелось летать. На мраморных полах кое-где стелились узорчатые тени листвы от деревьев в саду. Гостиная содержала минимальный набор мебели, подобранный с большим вкусом. Ровно, как и кухня и вторая гостиная.

— Потрясающе! Как здесь хорошо и спокойно. Как я тебе завидую. Очень хотелось бы жить в подобном месте!

Авнер смутился и отвел взгляд в сторону. Мы оба знали, что это невозможно. Из-за чего грудь моя то и дело наполнялась вздохами.

Мы проболтали некоторое время, пока наши лимонады не закончились. Авнер поднялся и сообщил, что отвезет меня. Мне совершенно не хотелось уезжать из его дома, из-за чего на лице появилась грусть и скрыть ее не получалось. И снова через час я очутилась в еще более ненавистном мне месте. Только сейчас глядя на уродливые очертания полуразрушенного особняка, я почувствовала разительный контраст с тем местом, откуда только вернулась.

Опять на меня накатила депрессия, кажется, сделавшись моим привычным состоянием. Я не могла от нее избавиться ни на следующий день, ни на день после. К вечеру ко мне заглянула Нила. Из головы совсем вылетело, что мы договаривались поехать в торговый центр. Увидев, что я не в духе она подняла меня с кровати и на мои вялые протесты отложить шопинг ничего не отвечала, но лишь потащила к двери, где уже ждала Элизабет.

Мне совершенно ничего не хотелось, в то время как девочки весело болтали между собой, обе сидя на передних сиденьях старенького голубого седана. Меня, как зануду, поместили на заднее.

Мы выехали в город — недавнее место моего ежедневного пребывания, это воспоминание на какое-то время, пока мы пробирались к центру, вызвало  ностальгию. Вот и “Авалон”, самый большой магазин в городе, сияющий множеством красок и всегда самый оживленный из всех торговых центров.

Девочки взяли меня под руки с двух сторон и поволокли по бутикам, не обращая внимания на мою надутую мину. Тем не менее одежду пришлось выбирать самой. Я ходила меж рядов, с трудом припоминая какие у меня нынче нужды и чего бы мне хотелось. В сумке вскоре очутились две пары штанов, короткое платье, кофта— все это показалось мне милым. Я не заморачивалась особо с выбором. Наконец завершив наши покупки, мы уселись в кафе перевести дух. Нила с любопытством заглянула ко мне в сумки, принявшись пересматривать купленные вещи. Тут на ее лице отразилось недоумение:

— Но, у тебя что, ничего светлого в сумке нет?

Я захлопала глазами, не понимая о чем речь. Сразу же подключилась и Лиз, принявшись рыться в моих покупках.

— И правда, Лура, у тебя же все черное! Зачем тебе столько черного?

Только сейчас, зависнув на минуту, я осознала, что набрала сплошь траурные вещи. Как так вышло, непонятно. 

— Эм, да просто они мне понравились…

— Ну да, конечно, — парировала Нила, состроив скептическую гримасу, — не зря же говорят, что внутри, то и снаружи. Напокупала себе черноты. Может, хватит уже? Чего опять киснешь?

Мне бы очень хотелось поделиться своими переживаниями с подругами, но я уже столько раз плакалась Ниле на свою ужасную долю, что боюсь, она бы могла это воспринять и на свой счет. А Лиз сразу б посчитала меня, еще к тому же  неблагодарной.

— Что есть, то есть. Так вышло. Может, поедем уже? Мне бы хотелось увидеться с мамой до того, как она ляжет спать.

— Ты надолго к ней?

— На пару дней.

Девочки принялись собираться, а через полчаса я уже счастливая бежала вверх по ступенькам в свой дом, где меня ждала мама и уже открыламне дверь даже до того, как услышала дверной звонок. Она смотрела в окно и ждала меня, делая так всегда, когда я где-то задерживалась или уезжала и не ночевала дома.

Мы обнялись и мне показалось, что все стало как прежде. Я — это снова я, живущая дома, спящая в своей кровати, студентка колледжа, веселая и беззаботная. Мне было так хорошо и спокойно с ней в этот вечер. Даже вампирские инстинкты во мне не давали знать о себе. “Спать” я отправилась счастливая и успокоенная. Весь следующий день мы провели за болтовней и вечером уселись смотреть телевизор.

Так незаметно пролетело несколько дней, которые я обозначила Декстеру. За это время я ни разу не вспомнила ни то, что о нем, но даже об особняке. Мне казалось, что все вернулось в старое русло. Я даже начала подумывать о том, чтоб восстановиться в колледже. Меня здорово выручали таблетки Авнера, я воспринимала их скорее как лечение, чем как питание. Единственное, что все еще не представлялось возможным — это свободно гулять днем. Но, может быть, процесс в исследованиях у Авнера вскоре увенчается успехом. Да! Кажется, все сделалось теперь возможным! Так я лежала и думала в один из особо уютных вечеров, когда мой телефон зазвонил. Декстер. Я не стала отвечать. Он позвонил еще пару раз и прислал сообщение с вопросом, когда его красавица намеревалась возвратиться домой. Его смс тоже осталось без ответа.

 На следующий день, ближе к вечеру, мы с мамой решили выбраться в парк на пикник. И снова сообщение, уже не с просьбой, а с приказом. Посмотрев на экран и вздохнув, я отложила мобильный в сторону и забыла о нем.

 

 

13

 

 

Наступила суббота. Мой когда-то привычный день выступлений в клубе. Дома все старые привычки вернулись ко мне с новыми силами. Конечно, и воспоминания о гоу-гоу тут же всплыли яркими красками. Я с трудом дождалась вечера. Мама же, поняв, что я собираюсь уходить и даже не сомневаясь в назначении моего маршрута, посмотрела на меня с укором, и тут же высказала свое мнение по поводу того, как к этому мог бы отнестись мой будущий муж. Я проигнорировала ее душеизлияние и заверила, что он точно не будет против. В то время как только час назад получила очередную смску от Декстера, пропустив до этого еще и два звонка от него. Мама, конечно же, думала, что у нас все прекрасно.

С трепетом я достала свои клубные вещи. О да, сегодня мне хотелось чего-то особенного! В итоге я остановилась на коротких блестящих шортах, больше похожих на трусы, такого же цвета бюстгальтере для выступлений и майке с горизонтальными разрезами в области декольте. Ранее я стеснялась одеваться так вызывающе, но сейчас мне хотелось оторваться на все сто и забыть обо всем, будто все стало как раньше.

В клуб я долетела одновременно и радостная, и с тяжелым грузом в сердце. Как я ни старалась окончательно забыться, у меня не получалось. Ок, я знала, что мне должно было бы помочь.

Клубный люд уже плотно толпился у входа, в предвкушении очередного зажигательного вечера. Часы пробили полночь, когда я прошла через служебный вход в зал и направилась в гримерку, где уже собрались девочки гоу-гоу. Увидев меня, они завизжали от радости, да и я только сейчас поняла, насколько соскучилась. Карла тоже присутствовала и даже на ее лице светилась искренняя улыбка. Мы обнялись. Девчонки начали засыпать меня вопросами, пока мы готовились к выступлению. Как мне было хорошо сейчас. Но бар навестить все же стоило, на всякий случай. Мой знакомый бармен оказался рад видеть меня и также хотел бы засыпать вопросами, но не мог, в силу занятости.

— Две самбуки, пожалуйста,— скомандовала я, поняв, что разговора у нас не получится.

— Оу-оу, Лура, может, чего полегче?

— Нет. Мне нужен огонь. Самбука самое то.

— Да ты сама как огонь!

Он подмигнул мне, все же поставив передо мной две рюмки самбуки. Я опрокинула их и пошла на сцену, поздороваться и там со своим старым знакомым. Вскоре ко мне присоединились девчонки, улыбаясь нам. Я стояла возле ди-джея, разглядывая все словно в первый раз, впитывая эту “вкусную” атмосферу, которой так не хватало. Музыка гремела в ушах, басы сотрясали все тело, по залу стелился дым, на танцполе уже вовсю шел клубный угар. Я снова направилась к бару, намереваясь попросить стакан воды, так как мне стало вдруг жарко. Усевшись на стульчик со своим бокалом, неожиданно услышала сбоку знакомый голос, который заставил меня напрячься:

— Привет, подруженька. Совсем не ожидала тебя тут увидеть. Ты работаешь здесь?

Я обернулась уже поняв, что это Юджи. Ее детский звонкий голосок нельзя было спутать ни с чем.

— Я тебе не подруженька. Не твое дело, что я здесь делаю. По-моему, ты выбрала неудачный момент для разговора.

Я не удержалась и окинула ее взглядом с головы до ног, снова поразившись ее манере одеваться. Сейчас на ней красовались такие же блестящие шорты, как и у меня, но длиннее. Ядовито-розовый топ, сверху короткое синее болеро под цвет шорт. Странная обувь, похожая на кроссовки, но доходившая до середины икры. Юджи надулась.

— Эй, можно помягче? Я тебе не враг, с самого начала же сказала.

— И не друг.

— Между прочим, я тебя от Пастора спасла. Ты знаешь, что он с тобой мог бы сделать?

Я пожала плечами, едва глядя на нее, очень желая закончить этот разговор, чтобы она не портила мне вечер своим появлением и напоминанием о том, кто я такая.

— Увы, Юджи, я, может, и должна чувствовать благодарность, но почему-то не могу. Извини. Audieux

— Эй, зови меня Йо-Йо! — бросила она вдогонку, так как я встала с места и уже успела сделать от нее пару шагов.

Пока я пробиралась к сцене, то чувствовала, как во мне снова нарастает боль и безысходность, а заодно и гнев на Юджи за подпорченный вечер. Однако стоило оказаться на сцене, как через полчаса я уже и думать забыла о прошлом, передо мной жил только танцпол, разноцветные софиты и танцевальный драйв. Бурная реакция публики здорово поднимала настроение, кроме того, от выпитого меня повело и я погрузилась в состояние дурманящего тумана. Какой-то незнакомец с танцпола протянул мне бокал с синим содержимым в качестве подарка. Я взяла его, подмигнув парню и улыбнувшись, он показал ”класс” и крикнул, что-то вроде того, чтобы я продолжала в том же духе. Мой выход кончился через полчаса. Я сошла со сцены, допив остатки коктейля, который оказался очень вкусным и больше похожим на сок. Однако пока я спускалась, то почувствовала головокружение. “Так, надо бы воды раздобыть” — мелькнула в голове мысль. Приходилось прикладывать некоторые усилия для стабилизации.

Я направилась через танцпол в бар. Жар облепил все тело, со всех сторон меня толкали, музыка звучала оглушительно. От усталости подкашивались ноги, появилась острая потребность принять сидячее положение и обзавестись стаканом с холодной водой. Вдруг меня кто-то схватил за локоть. Обернувшись, я столкнулась взглядом с Авнером. Увы, мое состояние не позволило проявить удивление. Максимум на что я оказалась способна, это вскинуть брови, но глубоко в моем сердце что-то сильно екнуло и растворилось.

— О, Авнер! Не думала, что ты ходишь по таким местам.

— Ты не думаешь, что это все уже слишком?

Голос его звучал резко, вкупе с острым взглядом. Передо мной находилась сама серьезность.

— Зачем ты пришел? — тут уже я сама напряглась.

— Увезти тебя с собой. Пойдем. Ты переодеваешься, и мы уходим.

Он потянул меня за собой, но я вырвала руку.

— Никуда я не пойду! Мне здесь хорошо и еще слишком рано.

— Лура, ты уже не подросток, где здравый смысл и ответственность? Веди себя нормально. То, что ты делаешь — отвратительно. Сетуешь на поведение Декстера, а сама ведешь себя не лучше.

Я заткнулась, чувствуя на себе все разочарование мужчины, которому желала бы понравиться, посему позволила ему увести себя в гримерку. Он закрыл дверь и уставился на меня, скрестив руки и приказав переодеться. Я отошла к зеркалу, чувствуя сильное головокружение и тошноту, и никак не могла собраться с мыслями.

— Куда ты хочешь увезти меня?

— В особняк, откуда ты сбежала.

— Я не хочу туда… У тебя мне гораздо лучше.

— Лура, это твой дом. Декстер уже места себе не находит…

— Декстер, Декстер! — психанула я, топнув ногой, чувствуя, как к глазам подступили слезы. — Только и слышу его имя! Это он тебя, значит, послал, да? Ну, ну… Сам бы ты не поехал. А кто-нибудь обо мне подумал? Декстеру, видишь ли, плохо, а мне хорошо? Мне тошно там, это не мой дом. Мой дом в другом месте! Это же помойка. Я устала от всего этого борделя. Мне нужен воздух, тишина и спокойствие! Декстер не может мне их дать…

Я видела, как взгляд Авнера смягчился, наполнившись чем-то похожим на сострадание или понимание, но он старался сильно не показывать эти чувства, предпочтя вообще опустить голову пока мои фразы летели в его сторону.

— Но ты не можешь вернуться к себе. Одна ты не выживешь. Это опасно, пойми. Там нам легче защитить тебя. Пойдем со мной.

Я скрестила руки и сообщила ему, что если Декстер так переживает, то пусть сам и приходит за мной, намекая ему на его безразличие и никчемное посредничество, с другой стороны, мне очень хотелось думать, что он пришел по доброй воле, сам, потому что переживал. Авнер вздохнул и в его глазах отразилась грусть.

— Ты бы не послушала его, если бы он пришел. Я сам предложил ему свои услуги, он не просил. Мне важно, чтобы ты сейчас пошла со мной. Одевайся и…

Пока он говорил, я машинально сняла майку, оставшись в бюстгальтере, и уселась уже на край столика, стянув наполовину шорты. Мой разум затуманился настолько, что происходящее не сразу дошло до него. Авнер вдруг замолчал и взгляд его застыл на мне. Я сощурила глаза и постаралась сфокусироваться на его лице и… боже мой… Тот эффект, который мой наряд обычно вызывал у мужчин, наконец, накрыл и Авнера, а я-то думала, что он деревянный и самообладание у него стопроцентное в любой ситуации. Он сглотнул. Его раскрытые во всю ширину глаза гуляли по моему телу. Тут же захотелось нагнать на себя томности и улыбнуться, не знаю, что у меня получилось, так как мой самоконтроль давал сильные сбои. Ногами завершив процедуру снятия шортиков, я отлепилась от столика и двинулась к нему.

— Чего такое? Нравится как я выгляжу?

В глубине души я представляла, как он сейчас заключит меня в объятия и наши губы сольются в поцелуе. О, как мне этого хотелось!

Я подошла к нему вплотную и положила ладони на его грудь, намереваясь прижаться еще ближе. Но чувствовала, что он напряжен, словно каменное изваяние, застыл как вкопанный. На секунду во мне промелькнул страх, что я противна ему и он вот-вот оттолкнет меня. Но нет, вместо этого его руки чудесным образом оказались на моей талии. Он, наверное, и сам не понял как.

Но вдруг и без того сильное головокружение стало просто невыносимым, подступающая тошнота резко ускорила свой курс вверх по горлу и я едва не упала, если бы Авнер не удержал меня. Теперь все мысли резко переключились на то, как бы тошнота ни началась прямо при нем.

— Лура, тебе плохо? Что с тобой? Нужен туалет?

Он обнял меня, да, но мне было так плохо, что я совершенно не думала об этом. Авнер старался заглянуть в мое лицо. Он действительно переживал. Благо туалет находился рядом с гримеркой, прямо напротив. Я бросилась туда, зажав рот рукой. Авнер остался где-то позади.

Несколько минут в туалете и еще пара на свежем воздухе позволили мне более или менее протрезветь. Авнер заботливо укутал меня в свою кофту и, обняв за плечи, провел назад в гримерную.

— Позволь мне побыть сегодня у себя. Я обещаю, что вернусь завтра. Мне очень нужно, правда. Я так устала.

Авнер смотрел на меня и молчал, состроив скептическую гримасу.

— Ладно, но завтра я приеду за тобой сам. Что-то я сомневаюсь, что ты будешь очень торопиться вернуться. А сейчас поехали, отвезу тебя.

— Не нужно. Мне хочется прогуляться. Оставь меня, пожалуйста. Мне просто нужно побыть одной.

Через несколько минут моих уговоров Авнер сдался, а еще через пару — сел в автомобиль и уехал. Вздохнув, я побрела в сторону дома. Однако вечер мой на этом не закончился, увы. Не успела я сделать пару шагов, как откуда ни возьмись передо мной вылез МакАллен в неизменном своем стиле: дастер, широкополая шляпа, помятая сигарета в зубах, щетина недельной давности.

— Попалась, девочка. Вот и встретились.

Я закатила глаза от раздражения и усталости.

— Послушай, чего тебе от меня надо? Дай мне спокойно уйти домой… Что ты гоняешься за нами словно проклятый? Я не трогала твою семью и никто из нас этого бы не сделал. Ты же видишь, что мы безобидны, мы просто хотим жить. Мне очень жаль, что так все произошло с твоей семьей. Я понимаю твои чувства, но мы-то тут при чем? Это были какие-то недоноски, кто так поступил…

— Смотрю, поведали тебе историю. — он ухмыльнулся, — Вы нелюди, звери. Вы то, что вообще не должно быть на свете. И ваш инстинкт крови  сильнее, чем все обещания и заверения. Я не успокоюсь, пока не истреблю всех вас к чертям собачьим. А тебе я хотел бы сказать: держись подальше от своей матери. Ты не понимаешь, что творишь. Или ты ее смерти хочешь? Вампиры не должны находиться рядом с людьми. Я слежу за этим и тебе не позволю нанести ей вред…

— Эй, ты обалдел, что ли?! Оставь в покое мою семью и даже не думай сюда влезать! — меня всю затрясло от гнева и страха. Что-что, но свою маму трогать я не позволю никому. — Что я делаю и как — решать мне, ясно? Ты не Господь Бог, чтобы распоряжаться!

Я смотрела на него, понимая, что это всего лишь человек и если я сейчас убью его, то избавлю себя и всех навсегда от этой занозы в заднице. Он был одержим своей идеей и никогда не дал бы нам жить спокойно. Машинально я двинулась к нему, полностью поглощенная мыслью избавиться от него тотчас же, в то же время в глубине души клокотал страх — память о предостережениях относительно него. Неужели он такой опасный? Но почему его так все боятся? Застыв вдруг, я заметила, как он потянул руку за спину, склонив немного голову.

— Чего такое? Убить меня хочешь? Проблем потом не оберешься. Очень скоро вас всех вырежут за резню, которую вы устроили на днях рядом с “Аурой” и начнем, пожалуй, с тебя сегодня.

— Какую резню? Ты в своем уме? Я вообще не в курсе и ребята наши ничего такого бы не устроили. Спроси лучше у Пастора. Это он любитель побалагурить.

Мы смотрели друг другу строго в глаза, пуская между собой молнии напряжения. Я колебалась, а он ждал. Мое движение оказалось спонтанным и резким. Однако он был еще проворнее. Отскочив в сторону, старик выхватил какое-то странного вида оружие и выстрелил. Патрон угодил мне в плечо.

Я вскрикнула от боли, тут же потеряв весь свой боевой пыл. Боль в плече сразу же начала захватывать сторонние области тела и через пару мгновений сделалась невыносимой. Ноги подкосились и я приземлилась на асфальт, корчась от боли. МакАллен стоял, глядя на меня, с выставленным вперед дулом. Вдруг передо мной, откуда ни возьмись, возникла Юджи, сжимая в руке пистолет с глушителем.

— Моя реакция гораздо быстрее, дружок.— услышала я ее голос, посвященный МакАлену.— У тебя есть три секунды, чтобы убраться отсюда. Раз… два…

Старик ухмыльнулся. Его глаза блеснули в темноте. Он повернулся и не спеша направился восвояси.

— Зачем ты вступилась? Мне теперь неловко из-за того, что я у тебя в должниках и должна вроде как быть тебе благодарной. И первое, и второе мне совершенно не по вкусу.

Юджи присела возле меня на корточки и принялась рассматривать рану нахмурившись.

— Да и не нужно. Обойдусь. Болит?

— Болит и не затягивается даже.

— Похоже на кислоту. Это не пули. Я что-то слышала о таком виде оружия, разработанного с подачи МакАллена. Оно стреляет ампулами, и внутри они разрываются, выбрасывая жидкость, которая растекается в небольшом радиусе в мышцах и мешает заживлению раны. Тебя отвезти к твоим? Они догадаются быстрее что с этим делать.

— Нет, я хочу домой и дойду сама. Ступай. Оставь меня в покое.

— Эй-эй, помягче можно?! — надулась блондинка. — Хватит от меня отпихиваться, словно я вшивая собачонка! Имей хоть немного уважения!

— Юджи…

— Йо-Йо! Называй меня Йо-Йо, сколько говорить?

— Послушай, наши кланы враждуют. Политика Пастора отвратительна: наркотики, оружие, проститутки, дакини — это все явно не в моем стиле. Мне хватает уже моей прискорбной реальности, не добавляй сюда еще больше депрессии. 

Я начала подниматься с земли, но боль от плеча разлилась по всему телу и колени подкосились. Юджи подхватила меня. “Спасибо” вырвалось у меня само собой.

— Слушай, ты классная. Если у тебя есть свои мозги и ты в состоянии мыслить ими, а не коллективными мозгами твоего клана, то тебе не должно быть никаких проблем с тем, кто я есть. Давно мне не встречались подобные личности, а я люблю все необычное и яркое. Мы должны подружиться.

Я вздохнула и закатила глаза, высвободилась из ее рук и сделала пару шагов в сторону дома, но остановилась и обернулась. Блондинка все еще провожала меня взглядом, состроив гримасу и склонив голову к плечу.

— Эй, послушай. А что за резня, о которой говорил старик? Это вы устроили?

Маленькое и белое, словно Луна, личико Юджи вытянулось в недоумении.

— Нет. Мы ничего такого не делали. Зачем нам? Если мы и устраиваем разборки, то прячем трупы, а не бросаем их так посреди улицы.

Я поморщилась от ее слов. На моем лице возникла гримаса отвращения, которую Юджи сразу заметила, но не потеряла при этом и части от своего величия.

— Много жертв? Люди?

— Четыре человека возле клуба прямо в подворотне. Мы не знаем, кто это сделал. Но ожидайте очень скоро визита служб, вам-то как раз несдобровать.

Юджи заулыбалась и махнула мне рукой в знак прощания.

Через полчаса наконец-то я очутилась в комнате. Рану жутко жгло и она даже не думала затягиваться. Я смотрела на нее, как на часы, всю ночь, чувствуя, что теряю силы. Капли холодного пота выступили на лбу, в подтверждении мучений. Только к утру появились признаки заживления, но огонь внутри все еще горел. Вскоре мой телефон провибрировал. “Я жду тебя у подъезда. Выходи.” Авнер. Отлично. Кто бы мог подумать, что я уйду из дома с нескрываемым облегчением. Было десять утра. Мама только встала. Я постаралась не сталкиваться с ней и лишь бегло обняла попрощавшись.

— С этим можно что-то сделать?

Я продемонстрировала рану Авнеру, сразу, как только устроилась на переднем сиденье. Он как раз спросил о причине моей бледности, которую заметил в первые же секунды. Тут взгляд его сузился, а губы сжались.

— Какого черта? Чего вчера произошло?! Надо было отвезти тебя домой и не слушать.

Я вкратце рассказала всю историю, глядя на Авнера и понимая, что меня сейчас четвертуют взглядом. Вместо того чтобы пожалеть меня несчастную (а я ждала этого и надеялась получить порцию нежнейших объятий), он чертыхнулся и воскликнул:

— Ну никакого спокойствия с тобой! Нужно срочно к Ниле. Думаю, она сможет что-нибудь сделать.

Всю дорогу Авнер отсчитывал меня как ребенка. Я сначала молчала, но потом мне это надоело и я огрызнулась в ответ, дав понять, что лучше будет, если он замолчит. Тем не менее лицо его помимо гнева несло еще и оттенки беспокойства. Хоть какие-то приятные эмоции с его стороны. В любом случае мне нравилось находиться с ним несмотря ни на что.

Декстер ждал нас. Только мы вошли, как тут же возник и он. Увидев меня бледную, уставшую и с окровавленным плечом, он застыл и тут же осведомился о происходящем. Нила тоже появилась сразу же. Все смолкли, пока она старалась залечить рану. Через пару минут попыток на лице ее проступили капли пота. Ничего не происходило. Ей почему-то лечение давалось очень тяжело.

— Вы можете выйти все?— буркнула она с раздражением, не глядя ни на кого. В комнате помимо Декстера и Авнера, находился еще ее парень и три любопытствующих субъекта.

— Что происходит?— спросила я, как только мы остались одни.

— Я не могу. Мне тяжело. Не получается залечить ее. Это кислота МакАллена сильная штука, червяк хренов, знал же, что делал…

— Но ты же раньше прекрасно справлялась с ранами сложнее…

Нила покраснела и опустила голову.

— Что такое? Ты не в настроении сегодня? Давай отложим…

— Нет, дело не в этом,— промямлила она, краснея все больше, ее пухлые губки задрожали. — Просто у меня не всегда есть силы лечить. Мой дар требует одиночества, но я выбрала Луку.

— Как так?

— Целитель расходует много энергии на семью. Такие люди обычно живут в одиночестве, если хотят, чтобы их силы сохраняли эффективность, а разум — ясность. А у нас еще был секс на днях… и не один раз. Нужно воздержание. Или хотя бы не такое безудержное…

Она запнулась, став совсем малиновой. Я улыбнулась сквозь боль. Были бы силы и рассмеялась.

— Ладно-ладно, проехали. Прости, что напрягаю тебя. Давай тогда не будем.

Нила подняла на меня свои большие наивные глаза и сказала:

— Рана едва ли затянется сама по себе, тебе еще придется помучаться. Давай каждый день, как только я буду чувствовать появление сил, будем устраивать сеанс. Мне все равно нужен перерыв в отношениях с Лукой.

— Мне жаль…

Нила махнула рукой давая понять, что волноваться нет причин. Она вышла, а после ее ухода вошел Декстер. Я напряглась. Только его отчитываний сейчас не хватало.

— Даже не вздумай мне что-то говорить сейчас. Я уже получила по полной программе от Авнера. Скажи лучше, что за резня произошла на днях у клуба? МакАллен в ярости из-за этого, а Юджи сказала, что к нам вот-вот пожалуют из службы.

Декстер сгримасничал. Ох, как ему хотелось в очередной раз высказать все по поводу моих приключений и, конечно, напомнить про свои чувства, но он сдержался.

— Я узнал об этом только вчера и честно не понимаю в чем дело. Несколько человек нашли у клуба с перекусанными глотками. Так нагло вампиры жертв не оставляют, не пойму, кому пришла в голову подобная идея. Мы все прекрасно осведомлены, что малейшего повода будет достаточно, чтобы разъярить МакАллена, а он умеет раздуть все до катастрофы вселенского масштаба Службе, и с последней у нас отношения натянутые. Думаю, это из клана Пастора…

— Юджи сказала, что это не они…

— А ты верь больше этой выдре. Она же девка Пастора. Такая же сучка и лиса, как и он.

Я призадумалась. И правда. Как это я так легко поверила ей?

— Будем начеку, Лура. Прошу, не выходи никуда одна. Видишь же, к чему это привело. Ты просто какой-то магнит для проблем…Хотя этому есть логичное объяснение.

Его тон смягчился, когда он посмотрел на мою рану. Я, кажется, ощущала даже боль от его задетых за живое нервов на себе. Жалость к нему поднялась в груди, но я не подала виду, вместо этого отвернулась.

 

 

 

14

 

Прошло несколько дней. Рана уже почти зажила благодаря стараниям Нилы. Ох, как ей далось тяжело мое лечение! Каждый раз я сгорала от стыда из-за этого, став, кажется, теперь ее вечной должницей.

Между тем на меня снова начала накатывать депрессия. Меня выдернули из дома. Опять эти ненавистные стены. Чтобы отогнать от себя плохие мысли, я продолжила тренировки с очищением разума, не зная, пошел ли прогресс или нет. Очень хотелось увидеть дядю, у меня появились к нему важные вопросы. В очередной раз закрыв глаза и освободив голову, я зависла. Вдруг мой обостренный слух поймал посторонние шумы где-то в особняке. Через несколько мгновений шумы превратились в голоса, потом больше голосов, уже звучавших с напряжением. Пришлось вынырнуть из медитации и прислушаться.

— Лура! Лура! — послышался вдруг откуда-то снизу визгливый крик. Мои глаза полезли на лоб. “Не может быть!”

И снова ее голос:

— Лура! Выйди сюда немедленно! Ты здесь? Лура!!!

Я вскочила с места и понеслась на звук голосов и перебранки, не веря своим ушам.

Так оно и оказалось. Посередине гостиной стояла Йо-Йо собственной персоной, а за ее спиной ощетинился какой-то незнакомый мне вампир, явно ее товарищ.

Ее окружили ребята из нашего клана во главе с Декстером, все как один «наготове» и злые, недовольные визитом врага. Я, спускаясь, не удержалась и опять окинула ее взглядом, поражаясь странному стилю. Темно-синие блестящие лосины, из-под которых торчал пояс спортивных розовых трусов, на бедрах красовался пояс с гранатами. Настоящие или предмет стиля? Короткая, до середины талии, широкая футболка с надписью “Fuck this world” и флюо синие тени, видимо, под цвет лосин.

Увидев меня, она облегченно вздохнула, надулась и принялась крутить в руке довольно толстую пушку.

— Ну наконец-то! Я думала, что меня загрызут, пока ты появишься. Скажи им, чтоб успокоились…

— У меня нет таких привилегий. Ты чего здесь забыла? Нашла куда являться.

— Пришла к тебе. Думаю, как вы здесь, бедные, будете защищаться от нашествия МакАлленовских приспешников? К нам-то они не полезут, да и не лезли ранее…

— Это не твоего ума дело! — рыкнул Декстер. — Вали отсюда!

— Оу-оу, полегче, мальчик. Не с тобой говорю! — блондинка отвернулась от Декстера и снова обратилась ко мне. — Знаешь, почему они боятся к нам соваться? Потому что у нас есть вот это.

С этими словами она игриво покрутила пушкой перед моим лицом. — А у вас что есть?

— Ничего. Мы не палачи… — ответил Декстер вместо меня.— Лура, не слушай ее. А ты убирайся отсюда.

— А ты у нас сторонник больничного порядка, видимо, да? У Луры сообразительности побольше, так ведь, подружка? Ты как думаешь защищаться от них? Клыки не спасут. Поэтому они все время вас и достают, постоянно сюда припираются. Вы готовы сейчас дать им отпор? Они ведь скоро нагрянут.

— Без тебя разберемся! — огрызнулся кто-то из наблюдавших. Его фразу подхватили еще несколько ребят.

— Подождите! — повысила я голос, глядя на всех. — И что ты хочешь предложить?

— Вот это.

С этими словами она бросила на пол огромный черный мешок. Ее товарищ добавил к нему еще такой же и еще рюкзак с плеч. Вся эта интрига грохнулась на пол с тяжестью и большим шумом. Она развязала мешки. На глаза показалось оружие всех мастей и видов. У меня челюсть чуть на пол не упала. Никогда я такого не видела и представить не могла, что когда-либо увижу.

— Денег не возьму. Благодарите Луру. Хочу, чтобы ты оставалась в живых.

Последнюю фразу она произнесла, глядя мне в глаза, а я стояла как истукан, чувствуя то трепет, то отвращение, то гнев, то страх.

— Убери это. Оно нам ни к чему. Забирай и сама уходи.— прошипел Декстер.

— А как мы защитимся?

— Никогда с этим проблем не возникало. Они все же и нас побаиваются.

— Ужели? А чего ж у вас столько потерь? — захихикала Юджи.

Я смотрела то на Декстера, который стал чернее тучи, то на Юджи, не зная, что делать. С одной стороны, она была права, с другой — принять эти орудия убийства значило бы принять ее дружбу и еще, что мне придется этим пользоваться. Я не хотела ничьей смерти до тех пор, пока мне не угрожали напрямую. Блондинка спохватилась быстрее.

— Ладно, я пошла. Аккуратнее с этим. Если что-то останется, потом вернешь.

— Эй, забери…забери эту дрянь! — очнулась я. — Нам не нужны ваши “подарочки”! Я не умею этим пользоваться!

— Оставь. Не пригодится, отдашь. Важно, чтоб у тебя оно было. Будем пока считать это мертвым грузом.

Она вышла быстрее, чем я смогла бросить следующую фразу. Итак, мы остались впятером в тишине, созерцая кучу оружия посередине зала. Ребята в итоге разошлись, и мы остались вдвоем с Декстером.

— Я к этому не притронусь. Делай с ним что хочешь.— с этими словами он тоже оставил меня.

А я схватилась за голову. Принявшись ругаться и сетовать на ситуацию, подняла эти сумки и одну за другой отволокла в самый дальний закоулок зала, там накрыв коробками и прочим мусором. Позже постаралась забыть об этом.

 

На следующий день я сидела у себя в комнате и после очередной тренировки думала, каким бы образом привлечь дядю, так как его долгое отсутствие уже начинало напрягать. Не знаю, так ли мои мысли оказались активны, но он появился тут как тут.

— Ну наконец-то! — воскликнула я, вспрыгнув на ноги, когда он материализовался на кресле.— Мне так нужно поговорить с тобой!

К моей досаде, он открывал и закрывал рот, произнося слова. Топнув ногой, я чертыхнулась, а он поднял руки, призывая меня к спокойствию. Я выдохнула и постаралась войти в медитативное состояние.

— Лура?— послышался голос, он продолжил фразу, но вместо того, чтобы сохранить спокойствие я запрыгала от радости, как идиот, и потеряла всю концентрацию. Он осознал, что я не слышу его и закатил глаза с уставшим видом. Поняв, что натворила, я снова постаралась вернуть былое состояние. Он продолжал шевелить губами.

— Ты слышишь меня? Я… Слышишь или нет? Как ты могла…

— Слышу…— мне стоило огромных трудов концентрироваться и отвечать одновременно. Он вещал, как сломанный телевизор: звук то появлялся, то пропадал, — Хотя нет, не слышу. Да черт! Как меня это задолбало! Надо, видимо, выпить, чтобы понять тебя. У меня есть вопросы. Подожди, не исчезай! Я быстро!

Я направилась к выходу, хотя он потянул ко мне руки и быстро зашевелил губами, не желая отпускать.

— Сейчас… спокойствие. Я тут же вернусь! Мне нужно поговорить!

Я вылетела в темный коридор. На улице уже стемнело, было около полуночи. Где-то слышались отдаленные голоса ребят и девчонок, опять тусовка. Я побежала искать выпивку там, где по моему представлению она могла бы находиться. К огромному негодованию она там отсутствовала. На кухне ее тоже не обнаружилось. Лазить по дому и терять время мне совсем не хотелось. Кипя от раздражения, я бесцельно двинулась по коридору, не зная, куда идти. И тут у меня появилась идея. Я выбежала во двор и обвела взглядом пустынную площадку перед особняком и лес вокруг. Ни звука.

“Отлично, одолжу машину, сгоняю в бар. Сразу прихвачу бутылку рома, чтоб больше не отлучаться, и буду держать ее при себе для таких случаев!”

Идея казалась бесподобной.

Я двинулась по парковке, ища машину Декстера, побрякивая запасными ключами от нее. Местные вампиры любили парковаться как попало, стихийно, поэтому мне пришлось потрудиться и углубиться в парк, пока шли поиски. Кроме моих шагов по гравию, вокруг не было слышно больше никаких звуков. Я передвигалась довольно осторожно. Оказавшись между деревьями, опасливо оглянулась по сторонам. Тишина. “Твою мать, ну где же ты, черненькая”— взмолилась я про себя, вспоминая черный BMW.

Вдруг позади меня хрустнула ветка. Я обернулась. Ничего. Потом еще одна где-то рядом. Опять я ничего не увидела, но слух поймал тихий шелест будто бы со всех сторон. Сильный удар в спину сбил меня с ног. Я вскрикнула. Откуда ни возьмись вылезли черные силуэты, обступили меня со всех сторон. На ветках ближайших деревьев тоже кто-то притаился, направив дула автоматов в мою сторону.

Пришлось застыть.

— Не двигаться! — приказал голос. — Ослушаешься, изрешетим пулями. Пойдешь с нами.

Из ниоткуда вдруг вылез проклятущий МакАллен, снова ухмыляясь.

— Оставьте ее мне. У меня опыта больше и средств взаимодействия с такими тварями. Я выужу из нее всю информацию.

— Не положено, — ответил ему кто-то. — Эта проблема масштаба страны. Допрос будет вестись на нашей территории.

Высокая фигура, закутанная с ног до головы в черную военную форму, приблизилась ко мне и схватила своей лапищей за плечо, вцепившись в блузку. Послышался звук разорванной ткани, когда он дернул меня вверх. Другой рукой он держал автомат, вперив дуло мне меж лопаток.

— У вас уже есть кого допрашивать. А ее я знаю, оставьте ее мне, начальник, это крепкий орешек. Она вам хрен, что скажет!

— А я ничего и не знаю, так что рассказывать нечего! Что тут происходит??? — огрызнулась я, попятившись назад, но тут же уткнулась в еще одно дуло автомата.

В итоге мои руки одели в наручники и затолкали в машину МакАллена. Только этого еще не хватало. Весь путь я держалась изо всех сил, чтобы не разреветься во все горло от идиотизма жизни. Что теперь подумают Декстер и Авнер?

 

 

 

 

15

 

Меня куда-то везли и сама поездка длилась непонятно сколько времени. Очухалась я лишь тогда, когда на голову мне надели мешок. Потом вывели из минивэна и втолкнули в подвал дома. МакАллен не стал со мной говорить, оставив одну в маленьком подвале, с единственной лампочкой вместо интерьера. Без сил я опустила голову на колени и решила забыться на время, а вскоре и вовсе потеряла ему счет. К горлу начал уже подступать ком жажды. Видимо, наступил мой привычный день приема “пищи”. Я чувствовала, как заглушенные все это время инстинкты начинали просыпаться где-то в дальней части мозга. Ожидание становилось мучительным. Когда я в очередной раз бесцельно подняла голову, то уткнулась взглядом в Альберта. Он, увидев, что его заметили, оживился.

— О, и ты здесь! Вот незадача… Надо же, угораздило меня. И правда, проблем со мной больше, чем радости.

Альберт принялся что-то говорить.

— Ой, нет. Это бесполезно. Только не сейчас. Боюсь, я совсем не услышу ни одного твоего слова в моем теперешнем состоянии.

Но он не унимался. Состроив озадаченную гримасу, он подошел и опустился на корточки, показывая жестом “Закрыть глаза”.

Я безвольно повиновалась, развалившись полусидя на полу. Неожиданно голова отяжелела и сознание резко затуманилось. Тело будто растворилось в пустоте. Мгновение, и картинка прояснилась, но все равно еще оставалась нечеткой. Я очутилась в особняке, где происходила ссора между Авнером и Декстером. Они оба кричали друг на друга.

— Да пока мы тут торчим и спорим, уже десять раз бы выехали! Прекрати меня останавливать, ты мне не мать! — крикнул Декстер.

— Я твой старший брат! И имею право на тебя влиять. Куда ты собрался выезжать, если мы даже еще не знаем, где она?!

— Она для меня все, ты думаешь, я послушаю тебя?!

— В данном случае нам не помешала бы разумность и здравый смысл. Хватит уже впадать в детство. Что ты можешь сделать, скажи? Мне нужно, чтобы хотя бы один из вас оставался в безопасности. Обоих я спасти не смогу. Ты понимаешь?!

Голос Авнера звучал более спокойно и резонно.

— Я буду сражаться рядом с тобой, если потребуется, и точка!

— Это чем же? Послушай, хоть у тебя и есть пушка, но ты ей не пользовался даже ни разу. Да, твоя бесшабашность может дать фору, но не здесь. Мне дорога твоя жизнь, ты понимаешь?

— Тебе не остановить меня…

Авнер резко смолк и пробубнил:

— Можно тебя на минутку…

Он двинулся с места и скрылся за дверьми ближайшей комнаты, туда же последовал и Декстер.

— Постарайся дослушать меня до конца и не воспринять сказанное мною как критику. — начал он, когда Декстер закрыл за собой дверь и они остались одни. Декстер пребывал в крайней степени раздражения, в то время как Авнер скорее походил на скалу.

— Мы прекрасно знаем, что в бою тебе часто «прилетает». Оружие. Ты едва ли умеешь им пользоваться. Мне надоело периодически вытаскивать тебя из склок со спецслужбами и кланом Пастора.

Ты часто действуешь из злости или на спор, но в жизни рискованно опираться на такие вещи, это химеры. Где же здравомыслие? Где серьезность? Где ответственность за свои слова и поступки?

Тебе, вообще, знакомы эти понятия?

Декстер начал накаляться. Его глаза метали молнии. Он открыл рот, чтобы разразиться, скорее всего, оправданиями, но Авнер поднял руку.

— Я еще недоговорил. Не хочу ущемлять твое самолюбие и упрекать тебя в несостоятельности, вовсе нет. Да, ты харизматичный Лидер, но ты не Воин. Это неплохо и нехорошо. Оно просто так есть. Это твое место и предназначение, не стоит лезть вон из кожи, чтобы стать тем, кем ты не являешься.

Я не лидер, за мной не идут толпы, как за тобой. И харизмы во мне особой нет. Но во мне есть другое, и я принимаю дар Бога. Давай без конфликтов каждый останется на своем месте, ок?

Декстер поджал губы, испепеляя брата взглядом. Его бунтарский дух никак не желал смиряться. Он постоял так немного и, развернувшись резко, покинул комнату. За ним последовал и Авнер.

Все вновь оказались в зале. Авнер, стряхнув с себя бремя неприятного разговора, посмотрел на Нилу. Бедняжка тщетно старалась сосредоточиться посреди этого хаоса. Я видела, как по ее лицу бегут капли пота. Она побледнела и осунулась. На мгновение она покосилась на Луку полным безысходности взглядом. Он тоже смотрел на нее с каким-то виноватым видом. “Понятно, опять безудержные бурные ночи” —подумала я. Мне вновь стало стыдно, что из-за меня ей приходится худо. Нила подняла свои огромные голубые глаза на ребят.

— Ну что там?— нетерпеливо осведомился Авнер.

Она покачала головой в знак отрицания. В комнате сразу же возникло движение: Декстер чертыхнулся, Авнер заерзал, Лука переместился с ноги на ногу, Нила вздохнула и сникла совсем.

— Как только узнаем где она, нельзя терять ни минуты. Ты, — обращаясь к своему брату, вел речь Авнер, — пойдешь со мной, ладно, но чтоб на рожон не лез. Закрывай мои тылы, если она в опасности. Я не смогу распылиться на вас двоих. Пусть ребята прикроют и тебя…

Вдруг он замолчал, глядя прямо на меня. Туда же последовал и взгляд Нилы. Оба вампира напряглись, да и я, в свою очередь, опешила. Они видят меня?

— Ты кто такой?— спросил Авнер. Тут заерзали и остальные вампиры с вопросами “Есть ли здесь кто?”, “Кто здесь?” “Что случилось?”

Они не видели меня. Только Авнер и Нила имели такую способность.

— Я дух. Дядя Луры, — услышала я голос, выходивший как будто бы из моей гортани, но почему-то мужской.— Она в опасности.

Их глаза округлились, а Авнер спросил спешно у Нилы, что сказал этот мужик. Он видел, но не слышал духов, так же как и я. Нила вскочила с места и, протараторив слова дяди, спросила у него, где я и все ли со мной хорошо.

— Она у МакАллена. Ее забрали люди из Службы Безопасности. Нельзя терять времени.

Далее последовала инструкция с адресом и проездом, меры предосторожности и прочие организационные моменты. Вдруг тяжесть неожиданно отступила с моей головы. Глаза резко раскрылись. Я вжалась в стену от испуга, не понимая, что происходит. Потом, увидев дядю, расслабилась. А он все говорил мне что-то.

— Я не слышу тебя, прости, — опустив голову, запричитала я, но потом опять подняла на него глаза. Вид он имел крайне серьезный. Казалось, что он вот-вот взорвется. Мой расфокусированный уставший взгляд, ловя движение его губ, донес наконец до мозга, что он повторял на самом деле одну и ту же фразу. Он уже нагнулся к моему лицу и начал артикулировать так, чтобы я смогла прочесть по ним. “Они идут за тобой” —произнесла я.— Господи, хоть бы это так и было!

Не успела я ощутить весь вкус надежды, как дверь открылась и пожаловал ужас всей моей жизни. МакАллен приволок стул и уселся на него посреди кельи.

— Ну что, развлекаешься, сволочь? Недолго тебе осталось… Сама все расскажешь или помочь?

— Послушай,— без сил заныла я, чувствуя, как к горлу с новой силой подкатили инстинкты, сигнализирующие наличие жертвы.— Я правда ничего не знаю. Мы здесь ни при чем…

— А кто при чем, кроме вас?

— У Пастора спроси…

— Я у тебя спрашиваю. И это мне доставляет особое удовольствие. С кого начать первым… мне без разницы, а вот моим коллегам разница есть… Они выбрали тебя, значит, будешь ты.

— Ды, мать твою, не знаю я! — рявкнула я.

— О-о-о-о! Это что это у нас?

МакАллен вскочил с места и очутился возле меня, потянувшись рукой к  губам. Мои мозги затуманились гневом, я отбила его руку и тут же получила удар в челюсть, вскрикнула и отлетела в сторону. А он явно не церемонился с девушками. Для него я и вправду являлась всего лишь “тварью”.

Из груди вырывались стоны. Во рту закипела кровь. Я прищемила клыками язык.

— Вот-вот, все вы хищники и верить вашим сладким заверениям о безопасности дохлый номер. Инстинкты не задушить, деточка. Поэтому вы должны исчезнуть. Итак, чего там у нас с раной?

Он потянулся к моему плечу и разорвал блузку этом месте, осмотрев маленький след от его “стараний”. Достав то, чем я заработала рану в прошлый раз, он пробубнил:

— Помнишь его? Старый приятель. Верный и надежный. Много дней заживало… я знаю. Долго церемониться с тобой я не буду. Кто это сделал?

— Я не слышала ничего, правда…

— Ок, тогда обновим.

Протараторив эти слова, он тут же всадил пулю в то самое место. Я даже спохватиться не успела. Вновь вскрикнув, я повалилась на пол, кажется, почти без чувств. Он поднял меня за плечо.

— Еще одну?

— Слушай, знала бы, сказала…

— У меня только пара дней… Не скажешь, убью очень быстро.

— Ты меня все равно убьешь…

МакАллен ухмыльнулся, вместо ответа и не спеша поднялся на ноги. Я смотрела на него сквозь пелену. Челюсть и плечо болели так, что мне хотелось выть от боли, но я молчала. Из груди вырывалось хриплое дыхание. К моему облегчению он повернулся и вышел. Вздохнув, я распласталась без сил на полу. Глаза слипались. Я смотрела перед собой в никуда, однако вскоре перед лицом замаячила физиономия дяди. Он смотрел на меня сверху вниз с огромным беспокойством и болью. Далее, наступила темнота.

Меня кто-то тряс. О да, по “нежности” жеста это мог быть только этот бешеный старик. В груди вновь заерзал колючий комок ужаса. Что сейчас будет? Нехотя я разлепила глаза. Мне не хотелось опять видеть его рожу. Но увы, иногда жизнь бывает не очень красива на вид, а смотреть на нее приходится.

— Ну что, надумала что-нибудь?

— Только то, что я сейчас не отказалась бы от литра кровушки…

МакАллен зашипел. Этот звук ему подходил гораздо больше, чем речь! Он прижал меня к стене и припер к здоровому плечу ту самую злополучную пушку.

— Второе продырявить? Ты тогда так быстро не восстановишься…

Мой красноречивый взгляд уперся в его лисьи глазки. Ему явно не требовалось мое благословение для этого и никакие слова тут уже не помогут. Я лишь прикрыла глаза и откинула голову, в ожидании апогея.

Но ничего не происходило. Вдруг он поднялся и отошел в сторону со словами: “Ладно, я пошел”. Я раскрыла глаза, не веря своим ушам, наблюдая, что старик действительно двинулся к выходу и чувствуя слабые зачатки надежды на еще несколько часиков спокойствия, но он резко развернулся. У меня хватило сил на молниеносную реакцию, когда я увидела, как он направил на меня пушку и выстрелил. Пуля прошла едва задев руку, тем не менее боль снова пронзила тело. Я застонала.

— Ага, думала, я так просто уйду? Ну что же, в этот раз тебе повезло. Хотел преподать тебе урок, но удача оказалась на твоей стороне. В следующий раз это будет нога… А пока отдыхай и… приятного знакомства со своей животной сутью. Еще день и ты увидишь, кто есть на самом деле. От тебя ничего человеческого не останется.

Он ушел. Мне же стоило огромных усилий ближайшие несколько часов окончательно не пасть духом, постараться не нервничать и не терять остатки крови. Боль стояла нестерпимая. Я лежала на полу не шевелясь и без мыслей, словно мешок с костями и мясом.

 

Через несколько часов, а может, и дней, старик снова наведался ко мне. Я уже просто молча смотрела на него: видя не видела, слыша не слышала.

Он что-то мычал, угрожал, тряс меня. И тут вдруг позади него послышался посторонний шум. Происходящее не сразу дошло до сознания. Все вдруг запрыгало перед глазами. Прозвучали резкие выстрелы, ругань, удары. МакАллен извивался как змея. Кто-то из вампиров вскрикнул после его выстрела. Он попал.

— Лура, Лура, ты как? — послышался обеспокоенный голос рядом со мной. Меня подняли. Только сейчас картина немного прояснилась. Я видела МакАллена, которого Авнер припер к стене за горло, скрежеща зубами от гнева и глазами метая молнии. Через изорванные, окровавленные рукава рубашки выглядывали мускулы со вздутыми от напряжения венами. В первый раз он предстал передо мной в таком виде, и честно несмотря на свое жалкое состояние я дрогнула от страха вместе с МакАлленом за компанию. Потом появились другие ребята, двое из которых зажимали свои раны. Меня поддерживали чьи-то невидимые руки, а Авнер вперил в меня свой взор настолько, насколько позволяла ситуация, стараясь оценить положение.

— Лура, ты как? Можешь говорить?

— Нормально…— выдохнула я, глядя на него.

— О, только гляньте-ка какая компания! — отозвался старый червь. — Вот это честь! Кто бы знал, что ты такая важная птичка. Ну что же, буду иметь в виду. В следующий раз буду знать кого…

— Завали пасть! — прошипел Авнер, прижав старикана к стене так, что тот начал задыхаться. Даже внушительность МакАллена казалось мелочью по сравнению с разъяренным быком, на которого сейчас походил Авнер. — От этой твоей кислоты есть лекарство?

— Обычно никто не приходит, да еще в таком количестве…— просипел МакАллен, однако Авнер, ослабивший было хватку, снова сжал его горло.

— Заткнись, я сказал и ответь на вопрос…

Вдруг из гортани старика вырвалось что-то похожее на сдавленный смех.

— Неа…

Авнер чертыхнулся и прохрипев “Уходим”, подождал, пока мы все не вышли из подвала, откуда через мгновение донеся глухой удар и возглас старика. Затем Авнер сам присоединился к нам, заперев дверь в подвал снаружи. 

Меня передали в его руки. Я подняла на него виноватый взгляд и, к вялому удивлению, кроме нежности и беспокойства не увидела в его глазах ни злости, ни гнева, ни упрека. Уже в доме он посадил меня на пол, облокотив на спинку дивана, и принялся изучать на предмет ран. В это время ребята на входе напряженно мотали головами по сторонам на случай появления новых врагов.

— Слава богу, ты жива. — прошептал он так, чтоб слышала только одна я. — Мы так волновались.

— Прости… так получилось. Я не специально. Мне так стыдно…

Из моих глаз брызнули слезы. Как мне хотелось просто провалиться сквозь землю от стыда. Они ведь не обязаны были спасать меня и уж тем более жертвовать собой.

— Тшшш, молчи. Это совсем неважно. Главное — ты здесь, со мной. Раны твои мы залечим. Сейчас нужно срочно уходить, пока сюда не явилось подкрепление из спецслужбы.

С этими словами он аккуратно взял меня на руки и вынес из дома. Вновь послышалось быстрое приближающееся к нам движение. Я вздрогнула и заерзала, подумав, что это опять враги, но это оказался Декстер. Назвав меня всеми нежными именами, которые только мог вспомнить сейчас, он постарался заглянуть мне в лицо. Но я отвернулась и уткнулась в плечо Авнера, прошептав, что все хорошо и что устала. Авнер прошел мимо него довольно быстро, избавив меня от ненужного стресса.

— Прошу тебя, я не хочу в особняк. Забери меня к себе — прошептала я Авнеру, пока он нес меня куда-то. Он приостановился немного и уставился на меня.

— Лура…

— Не говори… просто забери. Мне тяжело там. Хотя бы на пару дней. Мне нужна тишина.

— Ты права… Не беспокойся. Все будет хорошо.

Он выгрузил меня, в конце концов, в свой Рэнж. Снова где-то неподалеку послышалась жаркая дискуссия, хотя она продлилась всего минуту. Декстер уступил. Ко мне забралась Нила и уже через другую минуту мы катили прочь из этого проклятущего места. Всю дорогу я не переставала извиняться перед всеми, стараясь скрыть свою боль и держаться бодряком, делала вид, что не так уж я и пострадала. Сначала меня просили успокоиться, а потом стали игнорировать.

Авнер вскоре снова поднял меня на руки бережно, словно ребенка, и понес в дом. Даже в своем состоянии я не могла не порадоваться этому событию.

Белый особняк так и манил своей прохладой, тишиной и уютом. У меня создавалось такое чувство, что меня несут домой. Мне и правда стало хорошо и спокойно. Вот по мраморному полу раздались его спешные шаги. Я огляделась вокруг: кремового цвета обои создавали простор и давали больше “воздуха”. Меня уложили на кровать в небольшой комнатушке, здесь же, на первом этаже. Нила присела возле меня и наложила руки.

— Не нужно. Я сама справлюсь. Потерплю.

Она открыла глаза и посмотрела на меня с сочувствием.

— Лура, оно само не затянется. Ты измучаешься вся. А чем длиннее мучения, тем больше тебе придется съесть таблеток. У нас еще два раненых парня. Им тоже нужна моя помощь.

Мне нечего было возразить, лишь осталось покорно закрыть глаза и получить свою порцию теплой, дурманящей приятной волны из энергии.

 

 

 

 

 

 

16

 

Я провела у Авнера три замечательных дня. Только сейчас, кажется, поняла, зачем все так сложилось в моей жизни. Если бы я не стала вампиром, то не встретила б его. Я была так счастлива эти дни, несмотря на боль. Он навещал меня почти каждый час. Мы болтали, беспечно и весело. Ничем он не напоминал мне о прошлом кошмаре, наоборот, балуя и опекая. Пару раз Авнер выводил меня в сад на прогулку, по-дружески предоставив свою руку для опоры, так как слабость все еще сохранялась и передвигаться оказалось нелегко. Авнер не мог позволить себе обнять меня, но нас так и тянуло друг к другу, из-за чего в воздухе постоянно весело электрическое напряжение. Все же стоит отдать ему должное, он старался делать вид, что ничего такого не происходит.

Но увы, мои каникулы закончились, вскоре за мной приехал Декстер. Огромных трудов мне стоило уговорить себя выйти из комнаты, а потом и из особняка к нему навстречу. Он стоял облокотившись о свой BMW и крутил в руке четки. Между тем не прекращая сканировать меня внимательным взглядом. Что он пытался разглядеть, оставалось для меня тайной, в которую я не особо стремилась проникнуть.

Я плюхнулась на переднее сиденье и тут же между нами повисло тяжелое молчание. Он молчал насупившись и грозно, а я просто не хотела ничего говорить. Вид он имел какой-то потрепанно-уставший или просто ему было лень привести себя в порядок: старые джинсы, мятое худи и волосы торчали полуспутанные как придется.

— Мне хочется сказать тебе столько всего…— начал он.

— Я знаю, — устало вымолвила я.— И поэтому лучше не надо.

— Я не могу так. Мне тяжело. Я скоро тресну от накопившегося! Мне тяжело осознавать свою бесполезность и тяжело от моей любви, тяжело видеть вас вдвоем… Лура, ты все время отталкиваешь меня.

Он запнулся. О да, как ему хотелось излить всю душу без остатка. Пока мы ехали, я рассматривала пейзажи за окном.

— Я не твоя собственность. Дай мне свободу… Мне очень жаль, что тебе приходится огребать вечно столько проблем из-за меня. Но неужели нет никого, кто мог бы компенсировать твое одиночество и ответить на твои чувства?

Декстер проигнорировал мой ответ. Мы уже подъехали к дому и теперь вышли из автомобиля. Он схватил меня за руку, чтобы остановить, так как я направилась внутрь.

— Послушай, пожалуйста, не отталкивай меня. Я люблю тебя. Ты же видишь это.

— Вижу, но ты невыносим. Ты не даешь мне и шага шагнуть без своей опеки. Мне тоже тяжело. Попробуй присмотреться к другим девушкам…

— Ты даешь мне опасный совет! — прошипел Декстер, сверкнув взглядом. — Я пока прошу у тебя благоволения. Пока тянусь к тебе. Но что будет, если отвернусь? А я могу.

— Мы и так не вместе. Я постоянно одна…

— Нет! Мы вместе! Ты просто не понимаешь еще… Но ты дождешься, я отвернусь от тебя и тогда поймешь, что значит быть одной и что значит быть не вместе. Сразу почувствуешь разницу.

Я смотрела на него так внимательно, как только могла, стараясь понять, что он имеет в виду, не угроза ли это? Ужели он угрожает?

— Я не хочу видеть вас двоих…

— Не тебе решать с кем ты хочешь меня видеть… Это уже слишком!

Психанув, я топнула ногой, выдернула руку и побежала к входной двери и далее в свою комнату.

Ох, как же мне хотелось отдохнуть пару дней. Просто поваляться в кровати и ни о чем не думать.

 

От боли в челюсти не осталось и следа уже давно, а вот рана все еще болела. Отдых продлился не более одного дня. К вечеру дверь моей комнаты сотряслась от настойчивых стуков и, не успела я отреагировать, тут же распахнулась. В дверях стоял разгневанный Декстер.

— К тебе пришли… — процедил он. — Выйди и потрудись объяснить ей, что так просто сюда приходить не стоит. Это уже верх наглости!

Я вскочила с постели и без слов побежала вниз, уже понимая о ком идет речь. Ну что такое на этот раз? Внизу снова стояла Юджи со своим другом, а вокруг нее опять собралась наша братия. Знакомая картина.

— Ты зачем сюда приходишь? Тебе жить надоело?

— Напротив, пришла с целью пролить свет на событие прошлого дня, чтобы избежать конфликта. И если вы не объясните что случилось, то Пастор разнесет вас в пух и прах.

— Что это за новости еще? — осведомился Декстер.

— А ты не в курсе, что ли?

— Совершенно.

— Да неужели? На вашей территории мы нашли троих наших ребят, которые пропали пару дней назад…

Я застыла в ужасе, оглядев всех наших, но они так же вылупили глаза. По их лицам явно было заметно, что они слышат об этом в первый раз.

— Йо-Йо, мы здесь ни при чем… Мы ничего такого делать не стали бы…— послышались голоса из зала.

— Это только вы можете бесцеремонно расхаживать по нашей территории и бесчинствовать…— бросил Декстер, многозначительно посмотрев на Юджи. Она гордо вскинула голову, сделав вид “А я-то что?”

— Ладно, верю вам, поэтому и пришла. А вот Пастор меня не слушает и очень зол. Сегодня он будет у вас, так что потрудитесь найти внятное объяснение произошедшему, — и, обращаясь ко мне, она добавила. — Можно тебя на пару слов?

Юджи вышла из дома, а я замешкалась. В зале царила удручающая тишина. Все смотрели друг на друга и молчали, кто-то погрузился в свои мысли.

— Это уже слишком, — вымолвил Лука. — Такое чувство, что нас пытаются подставить.

— Ага, сначала трупы у клуба, потом это…— ответил другой парень из клана.

— У нас только два крупных клана, остальные мелкие и их по пальцам можно сосчитать. Кому это было нужно? А не проделки ли это Пастора, чтоб войну развязать? У него же шило в жопе, на месте вечно не сидится. — продолжил Декстер.

— Зачем ему было убивать своих? Глупости. Скорее всего, это МакАллен пытается нас столкнуть…— вмешался Лука.

Мои глаза полезли на лоб от этого имени.

— Но он же мертв!

Тут уже вся компания посмотрела на меня с похожими на мое выражениями лиц. Все смолкли. 

— Ты чего? Он жив… — нашелся Декстер, когда удивление от моего восклицания отпустило его. — Мы не можем убить его, иначе он давно бы уже оказался со своей семьей. Если убьем, спецслужбы от нас живого места не оставят.

— Оу, — только и получилось выдавить из себя, в то время как в груди возник огромный комок из безысходности, страха и опасений. Я-то думала, что он мертв и можно жить спокойно. И вот на тебе…

Ребята между тем продолжили строить догадки вполголоса, а я вышла на крыльцо, где меня ждала Юджи. Блондинка имела вид озадаченный и нахмуренный.

— Слушай, совсем не хочется к вам являться и для меня это сплошной стресс. Ты, может, дашь мне свой номер, чтобы мне не приходить сюда?

Я покосилась на нее. Ну, приехали. Хотя, с другой стороны, она могла бы быть нам полезна. Я нехотя достала мобильный, и она продиктовала мне номер.

— Эй, пиши Йо-Йо! Сколько раз тебе говорить?!

— Я терпеть не могу клички. Ты же не домашнее животное, у тебя есть имя… И если я дала тебе свой номер, то это не значит, что мы друзья, знай.

Блондинка нахмурилась еще больше, но ничего не ответила. А я подумала, что так оно и бывает: сначала обмен номерами…

— Скажи честно, это были вы? — после паузы вымолвила она, закурив сигарету.

— Нет. Честно. Последние несколько дней мы занимались моим спасением… Могу поклясться, что ребята были заняты всецело только этим.

Юджи оглядела меня с головы до ног усмехнувшись.

— Да, я слышала что-то. А ты хороша, так и собираешь проблемы на свою задницу. Оружие-то хоть цело?

— Я его не трогала…

— Раз ты такая “везучая”, то посоветовала бы тебе носить с собой что-то из него. Особенно сегодня. Пастор не может простить мне, что упустил тебя и я не удержала.

Мы снова замолчали. Она поднесла сигарету к губам и затянулась.

— Пастор поверит нам? Я не представляю, что ему говорить, убийство произошло на нашей территории…Как это можно объяснить, не представляю.

Юджи молчала, глядя вдаль, а потом заговорила:

— У нас на днях умер Чак… во сне.

— Что? Это еще что за новая бредня? Вампиры не умирают, и они не спят!

Я устремила на нее полный непонимания и скептицизма взгляд.

— Я сама не знаю, глупо звучит…— задумчиво ответила блондинка. — Едва ли кто поверит, пока сам не увидит. Мы тоже не верили. До этого уже была подобная смерть в другом клане, но никто не поверил и даже не придал этому значения. Все быстро забыли. А потом вторая смерть такая же. Тоже никто не придал особого значения. Вот уже третья. Не знаю, кажется, я не в своем уме, но, по-моему, в этом что-то есть… общее.

— Может, их убили? Отравили? Сами отравились… Я не знаю… Но это верх глупости.

Юджи пожала плечами и опустила свои белые ресницы, прикрыв глаза.

— Я не знаю и не пойму, зачем говорю это, может, просто поделиться своим переживанием. Никто не слушает меня. Может, мне просто кажется… Ладно, забей. Держи ухо востро и будь осторожна.

Сигарета была докурена. Юджи подняла руку в знак прощания и ушла. А за ней и ее огромный квадратный телохранитель. По сравнению с ним издалека она казалась хрупким дитем.

Когда я вернулась в зал, он уже опустел. Сейчас все мои мысли занимало то, как бы предотвратить конфликт с Пастором. Его едва ли можно было назвать адекватным.

Как и предсказывала Юджи ее долбанутый паренек явился к нам ближе к полуночи, дав о себе знать громогласным шумом: входная дверь оказалась выбита с ноги и далее особняк сотряс ор:

— Эй, крысы еще живы?

Тут же все, кто мог, сбежались в зал. Я тоже присоединилась. Пастор стоял напыщенный, как бык, и если бы мог, пускал бы дым из носа. В двух руках он держал стволы. За ним ютилась его шайка таких же отморозков, среди них же я различила и Юджи. Она единственная имела донельзя спокойный вид, небрежно жуя жвачку с полуоткрытым ртом, в то время как на ее товарищах можно было поджарить яичницу.

— Какого хера вы посмели…— завелся было Пастор, но Декстер выступил вперед, подняв руку и резко ответив:

— Я знаю, зачем ты пришел. Поостынь. Произошедшее не наших рук дело.

— Они убиты на вашей территории!

— У нас нет такой потребности убивать, как у тебя, ты же прекрасно знаешь. И башню здесь с пол-оборота никому не рвет…

Пастор подошел вплотную к Декстеру, почти прилепившись к нему. Искривив губы и сощурив глаза, он прошипел:

— Чуешь, венками запахло? Ты, бля, думаешь, на падре наткнулся?

— Кто-то решил столкнуть нас друг с другом. Ты можешь убить меня хоть сейчас, но дела это не изменит. Убийства повторятся, если нужно будет их организатору. То же произошло и возле клуба.

— И кто же это? Давай расскажи мне такую историю, чтоб я поверил…

— Это должен быть старик, кому еще понадобилось бы стравливать нас.

— Он никогда ничего подобного не делал. Знаешь, мне тоже сейчас не до войны, у нас Чак сдох, и мне надо бы понять, че это за чудесная ебала такая. Давай, крошка, аргументы.

Декстер не успел сказать и слова, как вмешалась я:

— Этот Цербер уже давно ходит оголтелый, я могу подтвердить это собственным примером. Имела несчастье столкнуться с ним несколько раз. Он спит и видит мир свободный от вампиров. Чего бы ему в голову не могла прийти такая любопытная идея?

— А че он только сейчас окуклился?

— Слушай, если бы все рожали идеи тогда, когда им надо, мир бы состоял из одних гениев. Зачем нам было убивать твоих, а потом отмазываться? Учитывая, что мы знали о возможных последствиях. Из детского сада здесь уже все давно вышли и такая нелогичность действий, посему, здесь никому не свойственна.

— Они правду говорят, котик. — встряла Юджи. — Они же пушистые. Вспомни, они нас трогали только после того, как ты наезжал. Чего бы им сейчас заниматься такими вещами?

— Йо-Йо, детка, виновные есть и меня, сука, бесит, что я их еще не нашел. Ты же знаешь, я люблю, когда все решается здесь и сейчас. Кто виноват, может, ты скажешь мне?

— Без понятия, но мы обязательно выясним. Дай нам время. Лишние конфликты нам сейчас ни к чему, ты же сам сказал. Завтра приходит крупная партия оружия, тебе нужно отдохнуть. Не трать время на наших заек, все равно они никуда отсюда не сбегут. Пойдем домой.

Юджи надула губки и повисла на плече своего парня, дыша тому в щеку, изобразив из себя маленькую девочку. Если бы не ее бледно-розового цвета кроссовки на платформе, она бы действительно и по росту походила на ребенка. А еще она поистине умела на него влиять. Я видела, как его взгляд смягчился. Он, кажется, вообще забыл, где находился и зачем пришел.

— Детка, вот тебе отказать не могу. Ты еще та сучка, вечно мне все карты мешаешь. Ок, сделаем как скажешь, но отвечать будешь ты. Не сделаешь, тебя ждет неделя “исправительных работ” в спальне и злость еще на ком-то надо будет спустить, так и знай. Найдешь мне грушу для битья.

С этими словами Пастор шлепнул свою подругу по заднице, повернулся затем к Декстеру и сообщил:

— Ладно, может это и не вы. Я буду искать виновных и, если не найду, вам придется придумать новые отмазки.

Вся их братия удалилась, не произнеся ни одного слова в наш адрес. Меня бесила их наглость, они реально мешали нас с говном. И, решив высказать свою мысль, я обратилась к Декстеру:

— Послушай, нужно уже заставить их уважать нас. Они вломились сюда как на праздник, разговаривали с тобой, как с дауном, удалились так же бесцеремонно, как и явились. Тебе так нормально? Мне нет!

— Я согласен с тобой, но у тебя есть предложения? У них крупный клан, они все отморозки, у них пушки из всех щелей уже лезут. Я не хочу, чтобы нас тут всех перебили.

— Есть такая поговорка: не можешь победить количеством, победи тактикой. Надо подумать, как нам стоит себя вести с ними. Да и Служба безопасности, согласно словам Йо-Йо, сюда наведывается с такими же манерами. Нам всем нужно учиться себя защищать, чтобы кто бы то ни было десять раз подумал прежде, чем являться сюда.

Декстер ничего не ответил, на том мы и разошлись, каждый в свою сторону.

 

 

 

 

17

 

 

Неделя выдалась более или менее спокойной. Один раз к нам пожаловал Авнер узнать как дела. Я вытащила его в парк, прогуляться. Конечно же, об этом тут же стало известно Декстеру. Последний дулся на меня почти два дня из-за этого, но на третий день я получила от него букет красных роз с запиской “Люблю”. Периодически я обнаруживала в своей комнате такое изъявление чувств. Оно меня совсем не трогало, но совесть, все же, давала знать о себе. Где-то совсем глубоко звучал ее тонкий голос, призывающий отказаться от подарков, чтобы не давать Декстеру тщетной надежды. Еще я тренировалась каждый день с тем, чтобы смочь услышать дядю. Он навещал меня, терпеливо сидя в кресле и каждый раз пытаясь сказать что-то. Иногда я слышала его, иногда нет. Тем не менее успехи набирали обороты.

Один раз даже между нами произошел вполне полноценный диалог, который, правда, стоил нам четырех часов усилий, учитывая, что сказать все это можно была за полчаса, и моей головной боли от излишней сосредоточенности.

— А тебе будущее известно? Или чувства людей? Их мысли, может быть…

— Смотря что ты хочешь знать. Ключевые моменты — да, за деталями нужно обращаться “по адресу”.

— Ну, у меня есть один вопрос… насчет Авнера.

Я запнулась, почувствовав, как вспыхнули щеки. Альберт чуть улыбнулся неизменной доброй улыбкой, от которой мне всегда делалось комфортно, она выглядела как-то обнадеживающе к тому же.

— Ты хотела бы знать будущее?— усмехнулся дядя.

Я зависла на минуту, подумав, что неплохо бы было. Хотя зачем оно мне? Скучно жить тогда станет, но вот ключевые моменты знать все же интересно. Хотя как-то стремно, мало ли что там, а вдруг не понравится? Нет, ключевые моменты тоже пусть останутся сюрпризом. Пока я размышляла в таком ключе, послышался голос Альберта:

— Да расслабься ты, все равно я тебе ничего не скажу.

Вынырнув из мыслей, я захлопала глазами в негодовании.

— И даже то, сможем ли мы сойтись… есть ли у нас будущее? Что мне делать с Декстером?

— Мы, духи, много чего знаем. Многое видим и чувствуем, но не имеем права говорить всего…тем более о будущем.

— Как так? Почему же?

Альберт поднял палец кверху и потыкал им в воздух, указывая на что-то вверху.

— Нельзя. Таковы правила. Если человек узнает свое будущее, то его будет не за что наказывать и не за что вознаграждать. Есть вещи, в которые я не имею права вмешиваться, как бы того ни хотел. Увы, могу лишь наблюдать и кусать локти. Человек должен идти сам, духам разрешено только лишь давать подсказки и то, с разрешения Высшего. Он может знать только то, что ему допущено, но за информацию сверх этого нас наказывают. К тому же будущее можно в некоторой степени изменить, если, конечно, у Бога нет на человека особых планов.

— А на меня у него есть особые планы?

— Я не могу тебе сказать, — Альберт хитро улыбнулся, — время еще не пришло.

— Я так и буду прозябать в этой дыре?

— Это от тебя зависит. В данном случае у Бога нет на тебя планов.

— Ну хоть на этом утешил… А зачем тогда духи?

— Ну мы знаем прошлое и уберегаем от опасностей.

— Не всегда, как выяснилось.

Потом целый вечер и всю ночь я думала о беседе с дядей. Надо же, как сложен мир. Куда ни плюнь, везде абракадабра и фокус-покус. Даже духи, казалось бы, существа из тонкого мира, и то не имеют власти.

На следующий день из окна своей спальни я заприметила черный Range Rover Авнера. И тут же вылезла из комнаты, решив поискать его.

Днем особняк всегда погружался в некое подобие вязкого сна. Я тихо шла по пустым темным коридорам, прислушиваясь ко всему, и вскоре уловила приглушенные голоса. О да, это были мальчики. Они устроились в кабинете Декстера, где тот обычно любил решать важные дела и собирать остальных для совета. Я подошла поближе и поняла, что они спорят о чем-то.

— Ты мой брат, но я не посмотрю на этот факт… — шипел Декстер. В то время как Авнер хранил присущее ему спокойствие старшего  и более мудрого мужчины.

— Я не хочу ссориться с тобой, но ты не ребенок и должен все понимать сам. Ужели у тебя нет ни капли мужской мудрости и рассудительности?

— Это моя жизнь и не нужно мне указывать или упрекать в наличии или отсутствии у меня чего бы то ни было. Ты постоянно выставляешь меня каким-то мелким недоразвитым ублюдком.

— Тебе кажется, я лишь забочусь о тебе…

— Я не прошу тебя об этом. Ты не можешь знать того, что происходит у меня внутри. Поэтому я просто прошу не вертеться возле нее и оставить ее в покое! Это так трудно?!

— Нетрудно. Но неужели ты не видишь, что ей плохо с тобой? Насильно мил не будешь.

— Не лезь! Я завоюю ее, и она будет любить меня как прежде!

— Мне жаль тебя…

— Запихни в задницу свою жалость и не беси меня!

— Ты слеп. А когда очнешься, увидишь, что вокруг остались одни руины. Одно твое обращение ее в вампира чего стоит. Ты ей всю жизнь испортил, сделав это без спроса. И даже не сказал ей, кто ты есть, для начала.

Речь Авнера звучала сдавленно и тихо. Я чувствовала его боль или это была моя боль?

— Уйди с моего пути. Не приходи сюда. Оставь меня в покое. Если ты мой брат, то будь добр, не забирай последнее, что мне дорого в этой жизни. Ты же видишь, как я ее люблю, не мешай нам.

Послышался вздох Авнера. Повисло молчание. Во мне уже дрожали все нервы сразу. Я почти готова была ворваться в кабинет и устроить им вдвоем взбучку за то, что они решают мою судьбу без моего участия! Злость бурлила во мне в полную силу, смешанная с болью от раненых чувств.

— Я желаю тебе добра и хочу твоего счастья. Ты знаешь это. Пусть будет так, как пожелаешь, но ни ты, ни я не можем распоряжаться ее чувствами. Я лишь сделаю то, что зависит от меня, но не более.

— Просто держись от нее подальше и она остынет сама.

— Ужели?— усмехнулся Авнер.

— Значит, сделай так, чтобы она остыла!

— Послушай, я буду держаться подальше. Уважая твои чувства, я ухожу на второй план, но на нее влиять не стану. И тебе не советую, если не хочешь, чтобы она окончательно возненавидела тебя.

— Сам разберусь. — ощетинился Декстер.

— Насильно мил….

— Да заткнись ты уже! Достал… — гаркнул Декстер на брата.

Снова повисла тишина и потом в комнате возникло оживленное движение. Я отскочила от двери и спряталась за ближайший угол. Через минуту дверь открылась и закрылась, послышались шаги Авнера. Я высунулась из-за угла, когда он сошел на первый этаж, а потом и перебралась в свою комнату. Во дворе взревел мотор, а далее послышался резкий газ. Лишь клуб поднятой пыли говорил о присутствии на этом месте машины буквально минуту назад, она уже скрылась за деревьями парка.

Сердце щемило так, что больно стало дышать, к глазам подступили слезы. “Нет, так не может продолжаться, надо разобраться во всем немедленно. Нельзя давать Декстеру ложные надежды. Все должно быть ясно!» С одной стороны… а с другой от этой мысли почему-то поднимался колючий холодок страха. Если он разозлится на меня или я стану ему врагом, что делать тогда? Как жить под одной крышей дальше с ним и всем его сбродом? Ладно, неважно. Факт остается фактом: так дальше продолжаться не может!

 

Несколько дней я ходила сама не своя, старалась избегать Декстера изо всех сил и думала над тем, что ему сказать и как. Между тем в особняке опять начались бурные тусовки. Снова гремела музыка, басы сотрясали все стены. Я ходила нервная и уставшая, не зная, куда себя деть от этого всего. Опять вонь, мусор, всюду крики, смех, громкие голоса. Очередной букет Декстера вывел меня из коматоза. Я посмотрела на сборную солянку разных цветов и поняла, что больше подарки от него принимать нельзя. Я совершала большую ошибку ранее, давая ему ложную надежду.

“Зайди ко мне. Надо поговорить”— тут же набрала ему смс.

Он оказался у меня через пару минут, нежно улыбаясь, между тем мой вид, видимо, тут же заставил его напрячься и улыбка исчезла.

— Послушай, нам надо во всем разобраться. Я поняла, что мне не нужно было принимать от тебя подарки и все эти букеты, если я не хочу быть с тобой. Мне жаль, что давала тебе ложные надежды. Хотя я не раз говорила, что нам не быть вместе.

Лицо Декстера резко осунулось, взгляд дрогнул, он застыл на месте.

— Я дарю тебе цветы по доброй воле и подарки…

— Нет! Стоп… Прошу, забери их. Я не хочу ничего этого более. Прекрати. Прекрати этот дурдом! Сколько раз мне еще надо сказать: Я НЕ ЛЮБЛЮ ТЕБЯ И НЕ ХОЧУ БЫТЬ С ТОБОЙ! Прекрати мучить меня и себя. Посмотри вокруг, на других девушек. Уверена, найдутся те, кто жаждет твоего внимания и с кем ты смог бы обрести счастье. Только попробуй…просто попробуй…Уверена, потом скажешь мне спасибо.

— Что на тебя нашло Лура? Дай мне время…

— Какое время? Ты в своем ли уме?! Уже почти полгода прошло, ты все пытаешься… Это бесполезно! Я официально заявляю, что это бесполезно! Очнись уже, в конце концов! — я тряхнула Декстера за шкирку, пожирая его жестким, пытливым взглядом, желая достучаться до него. — Я не твоя вещь и не тебе распоряжаться мною. Ты хочешь сделать меня счастливой, но вместо этого я совершенно несчастна от твоих действий. Неужели ты не видишь? Ты словно ослепшая от любви мать, которая сама погубила дите и не поняла, что сделала этими действиями, думая, что это обстоятельства, злые люди, плохая погода и тому подобное… но только не она, ведь она же любит его…

— Лура, ты сошла с ума. Успокойся…

— Нет, я совершенно спокойна! Я хочу, чтобы ты уже в конце концов оставил меня в покое! Я не полюблю тебя никогда. Дай мне возможность построить свою жизнь с другим…

Я осеклась и покраснела. Декстер окатил меня красноречивым холодным взглядом. Вдруг внутри него что-то резко поменялось. За одну секунду он стал кем-то незнакомым мне. Меня всю передернуло от этого изменения. Я отлепилась от него и притихла. Мы оба поняли, о чем шла речь.

— В покое говоришь… хочешь быть одна… ну что же, ты узнаешь, что это такое, быть одной, неблагодарная.

Я вздрогнула, рот мой открылся. Между тем Декстер окинул меня таким ненавидящим взглядом, что мне сделалось плохо, по телу пробежала дрожь. Верно говорят, что от любви до ненависти один шаг и вот он был сделан.

— Послушай… — открыла я рот, потянувшись к нему. Но Декстер вылетел из комнаты, хлопнув дверью, а я осталась стоять так, как стояла, вся трепеща.

«Ну вот, приехали» с горечью подумала я.

Около двух дней мне было боязно высовываться из комнаты и пришлось приложить некоторые усилия, чтобы убедить себя, что все в порядке, ничего катастрофического не произошло, Декстер уже остыл и наверняка готов к более дружескому общению и в целом ничего ужасного произойти уже не может.

И все же тусовки все продолжались и даже, кажется, стали более насыщенные. В один из дней от веселья сотрясался весь особняк. Я спустилась в зал, предназначенный для больших тусовок, узнать в чем дело. Последний раз все собирались там по случаю нашего освобождения. Сейчас же вокруг меня царил пьяный угар. Из колонок гремел транс, вокруг стояли клубы дыма. Настоящий Содом и Гоморра. Никто меня не видел, не обращал внимания. Я попыталась подойти к одному парню, потом еще к девушке, потом к компании знакомых мне ребят…никто не смог дать мне нормальный ответ…скорее они просто не обращали на меня внимания. Декстера в поле зрения не было. Пришлось вернуться в свою комнату и написать смс Ниле. К моему удивлению, она ответила только спустя час “Зайду, как только смогу”.

Через два дня я поняла, что общая атмосфера касательно отношения ко мне остальных как-то изменилась. Если раньше меня не избегали и вежливо здоровались, то сейчас я едва ли кого-то могла встретить на своем пути и получить натянутый кивок головы. Мне было неприятно, с одной стороны, но с другой, а чего так переживать? Никогда я не стремилась получить признание в клане.

 

В один из дней, когда я прогуливалась вечером по парку, мимо прошла компания ребят и девчонок, некоторые поприветствовали меня кивком головы, иные даже не посмотрели в мою сторону, в принципе, я их и не знала лично. Однако взгляд зацепился за блондинку, которая имела привычку смотреть на меня злобным, высокомерным взглядом. Но делала она это чаще как-то исподтишка. Сейчас же она смерила меня долгим полным ехидной усмешки взглядом и криво улыбнулась. Меня насторожил этот жест, что она пыталась сказать? Увы, ответ пока оставался неясен. Нила, как назло, куда-то делась, ровно как и другие знакомые из особняка.

В голове все чаще мелькала мысль вернуться домой к маме и рассказать всю правду, ведь идти мне больше было некуда.

 

 

 

18

 

В один из спокойных дней я решила потренироваться в передаче-чтении мыслей, воспользовавшись тишиной в вечно сотрясающемся от тусовок доме. Однако не тут-то было. Только закрыв глаза, слухом я уловила странные метания, потом послышались резкие голоса, плач.

“Очередная Санта-Барбара” — подумала я и постаралась абстрагироваться от внешних звуков. Суматоха даже и не думала рассасываться, лишь набирая обороты. Кто-то бегал внизу, беспокойные голоса все звучали то тут, то там. По истечении часа, подогреваемая любопытством, я вылезла из комнаты и решила посмотреть, что происходит.

На первом этаже постоянно хлопала дверь комнаты, кто-то входил и выходил без остановки. Туда я и направилась. У лестницы на первом кучковалась донельзя обеспокоенная компания, там что-то усердно обсуждалось, меня никто не заметил. Снова хлопнула дверь. Из комнаты в конце темного коридора вышла заплаканная девушка, мне незнакомая. Я насторожилась, вконец заинтригованная. Она как тень проплыла мимо. Через пару мгновений и я оказалась в эпицентре событий, неожиданно окруженная довольно большой компанией. В комнате толпился народ так, что едва ли оставалось свободное пространство. Все как один испуганные, растерянные и подавленные, откуда-то слышался плач. Я вытягивала голову, осматривалась, прислушивалась, пытаясь понять, что происходит. Но увы, из обрывков слов не могла составить четкого представления, поняв только, что кому-то очень плохо.

— Что тут происходит? — повернув голову к ближайшим соседям, спросила я.

Два парня рядом настолько погрузились в себя, что не услышали вопроса. А девушка, с которой я едва была знакома, просто посмотрела на меня большими глазами и пожала плечами, пробубнив что-то вроде: “Не знаю, как так вышло, это глупо, он просто умер”.

Я попробовала протиснуться туда, куда все смотрели, то есть в сторону кровати, и разглядела на ней половину тела, лежащего без движения. Снова решила попытать счастья, обратившись с тем же вопросом к другой группе ребят, и опять не получила ответа. Все были напуганы и произносили что-то нечленораздельное, где-то и дело звучало “умер”, “не просыпается”, “без сознания”. В моей голове начала подниматься страшная догадка и как раз в этот момент пять ребят и девчонок передо мной сдвинулись и освободили довольно большое пространство перед кроватью. Они вышли и в комнате стало посвободнее, а взору моему предстало холодящее душу зрелище. На кровати лежало явно мертвое тело, парень, которого я плохо знала, его звали Джим.

Тут уж мое лицо стало сходным по тону с остальными лицами свидетелей происходившего в комнате. Ужас и туман окутали меня так, что я просто стояла и смотрела на него как истукан. “Как так? Вампиры же не умирают. Так просто не умирают” — начала повторять про себя я. Хотя где-то на краю сознания возникали прошлые истории об этом. Рядом со мной захныкала девушка, прижав к губам ладонь.

— Ты знаешь, что случилось?

— Говорят, он пошел отдохнуть. Здесь никто не понимает, почему он не просыпается.

— Но у нас же нет такой потребности во сне.

Она пожала плечами и пробубнила, что все это ужасно.

Я обвела спальню взглядом и заметила в тени в самом ее углу, Нилу. Не знаю, видела ли она меня, так как находилась в некоей прострации и слепо созерцала пол, скрестив руки. Мне удалось протиснуться к ней. Она вздрогнула, когда я тронула ее плечо и произнесла имя.

— Что происходит? Он же явно не спит… он мертв.

Нила встрепенулась, поднесла палец к губам и, схватив меня под локоть, потащила к выходу. Мы оказались в темном коридоре и забились еще дальше от выхода в угол.

— Ты чего? — опешила я.

— Прости, что не получалось прийти и увидеться. Я не могла… Ну, точнее, могла, но Декстер проел мне весь мозг по поводу общения с тобой. Он с ума сошел, кажется.

— Что?! Это еще что за новости?!

— Он не хочет, чтобы мы общались и всем говорит, что вы рассорились.

Гневу моему не было предела. Что за детский сад? Разве себя так ведут нормальные люди?

— А ты его послушала? Неужели у тебя нет своего мнения?

— Мне очень жаль, но просто он такой въедчивый, что едва ли есть силы ему противостоять и объяснять его неправоту — себе дороже выйдет. Он не слушает меня.

— Ну отлично. Он решил показать, что имеет власть управлять жизнями и мнениями других. Какая бесполезная штука. Это делает его еще более мелким.

Топнув ногой, я не знала, что еще сказать. Моя ситуация оказалась донельзя глупой и комичной.

Нила молчала, виновато опустив взор. Первая опомнилась я.

— Ладно, пусть поступает, как его душе угодно. Что произошло с этим парнем? Не те ли это ситуации, о которых мы получали новости?

— Едва ли я что-то знаю, но тоже об этом подумала. Его видели последний раз, когда он уходил в комнату, потом его долго не было, и вот сейчас он лежит на постели мертвый. Никто ничего не понимает и от этого все становится еще ужаснее.

Нахмурив брови, я старалась напрячь мозг на предмет происходящего и, родив пару дельных идей, попрощалась с Нилой и побежала в комнату. Схватив мобильник, я набрала смс Юджи: “У нас странная смерть в клане. Такая же, как и у вас. Ваши ведьмы могут узнать, что происходит?”

Ответ пришел очень быстро: “Мне жаль. Представляю, что у вас происходит, но мы уже пытались выяснить в чем дело. Они ничего не понимают. Мы не знаем, что делать”.

Окей. Альберт. Нужно спросить у него, но для более продуктивного общения мне необходима была бутылка спиртного. На всякий случай. Растягивать беседу на полдня совершенно не хотелось, такие вещи жутко утомляли.

Я пошла в бар в надежде найти там бутылку, но полки пустовали, а мусорки как раз оказались забиты тем, что мне было нужно. Наковыряв немного налички, я вызвала такси и отправилась в магазин, подумав, что раньше можно было пользоваться авто Декстера, а сейчас ключи у меня забрали.

До магазина я доехала без приключений. Нашла нужный мне алкоголь и подошла к кассе, ерзая от нетерпения. Хотелось поскорее вернуться к себе. 

Машинка для списывания денег издала долгий, настораживающий звук.

— Ошибка системы, видимо, карта пуста. У вас есть наличные? — протянула уставшая кассирша, посмотрев на меня равнодушным взглядом.

Похлопав глазами, я старалась понять, что происходит. Ну конечно же, раньше Декстер пополнял мой счет. Я, видимо, потратила все деньги не задумываясь, как и когда непонятно. Черт. Итак, я осталась без алкоголя, денег и, кажется, подруг. Бутылку пришлось оставить на кассе.

Кое-как вернувшись назад в особняк, я отправилась в комнату и плюхнулась на кровать. Отлично, надо искать работу. Оно, может, и к лучшему.

Альберт объявился вечером. Мне потребовалось три часа, чтобы описать ситуацию и получить от него ответ.

— Увы, я не знаю, что происходит. Для нас, так же как и для вас половина информации скрыта, а то что я вижу: вампир ложится в кровать, закрывает глаза и больше не встает. Я не могу читать мысли мертвого и просматривать его сны, если он их видит. Но постараюсь сделать все, что в моих силах, чтобы помочь вам.

— А кто мог убить ребят из клана Пастора?

— Не в курсе. Я не могу быть везде и повсюду. Я же не Бог.

Закатив глаза, я вздохнула и, сообщив, что устала и хотела бы отдохнуть, дала понять дяде, что не в состоянии вести дальнейшие беседы. Он кивнул мне, помахал рукой и растворился в воздухе.

 

Последние несколько дней мысли занимал вопрос, как бы узнать причину таинственных смертей. Конечно, это могли бы оказаться происки МакАленна. Может быть, он владел каким-нибудь видом магии или просто каким-нибудь оружием замедленного действия. Я бы могла спросить у него, если бы он стал со мной разговаривать, но после последнего происшествия подобная возможность не имела никаких шансов на существование. Мне совершенно не хотелось попадаться ему на глаза, не говоря уже о том, чтобы вести  беседы.

Пока я лежала и рассуждала подобным образом, стены снова сотряслись от неожиданно резко ударивших басов. Я подпрыгнула от испуга, чуть не прикусив язык.

— Нет, ну это слишком! У них парень умер странным образом, а они гуляют, вместо того чтобы скорбеть и начать разбираться в чем дело!

Я вскочила на ноги и, не думая, направилась туда, откуда доносилась музыка.

Распахнув дверь, злая, как черт, я рассчитывала высказать неучтивым тусовщикам все, что думаю по поводу их неуместного веселья, но застыла на месте побледнев.

Перед моими глазами стоял дым от сигарет и кальяна, на диванах развалились полупьяные тела. Ну, может, и не пьяные, но явно здравым умом тут не пахло. Прямо передо мной на диване находился Декстер, держа одной рукой трубку кальяна, а другой обнимая ту самую девицу, которая меня недолюбливала с самого начала и теперь я поняла почему. Она прижималась к нему, тая от счастья и любви, которые сочились из ее тела и взгляда. Я даже позавидовала ей на минутку. И вдруг до меня дошло: он делает все это назло. Что за детское поведение! Неужели он думал, что подобным образом можно было пробудить мои чувства, или отомстить мне, или забыться из-за неудавшейся личной жизни? Ох, какой же он ребенок! Рассудок твердил, что это глупо, но внутри почему-то все всколыхнулось от раздражения. Я сама попалась на удочку, не желая того.

Они перевели на меня ленивые взоры. Секунда и я резко подвинулась назад, закрыв за собой дверь, передумав говорить что бы то ни было.

“Вот дурак… вот дурак… — твердила я сама себе, гневно топая до комнаты со сжатыми кулаками,— чего он хочет этим добиться? Что я неожиданно пожалею о своих словах и прибегу к нему? Что мне станет так плохо, что я пойду и удавлюсь? Мне и так хуже некуда… хотя, в принципе, как выясняется есть куда”.

Так я рассуждала весь день, не в силах успокоиться. Меня переполнял весь ураган чувств: обида, боль, безысходность. Но было плохо не от его поступков, а от того, в какой дурацкой ситуации я оказалась… последние полгода. И хуже всего делалось от осознания, что моих сил едва ли хватит, чтобы изменить что-то.

Ладно Декстер… у него есть причина так себя вести. А остальные? Неужели у них нет мозгов, чтобы одуматься и взяться за ум, перестать так балагурить, задуматься, в конце концов, почему их друга не стало? Да, многим стало несладко, после смерти одного из их друзей, я видела все еще слезы на глазах у некоторых девушек. Но то оказалось лишь малое число обитателей особняка. Правда, я признавала, что не могу все же официально объявлять половину обитателей особняка безмозглыми. Для этого нужно было пересчитать всех, а потом изучить их жизнь. Но все же факт остается фактом: дом постоянно сотрясался от вечеринок или посиделок.

Автоматически расхаживая по комнате, я потянулась к холодильнику, где обычно всегда имелся запас термосов с кровью. Конечно, меня выручали таблетки Авнера и мне удавалось как можно реже прибегать к вампирской потребности. Но для нас кровь оставалась лакомством, от которого невозможно отказаться. Иногда, когда истощение давало о себе знать слишком рьяно, я могла позволить себе такую слабость.

Из холодильника на меня смотрели пустые полки. Я застыла. В первый раз задумалась, что ранее запасы кто-то постоянно пополнял. Закрыв дверцу, вышла из комнаты и поплелась на кухню, где обычно ребята держали термосы про запас. В воздухе висел запах алкоголя, табака и еще чего-то вонючего. Откуда-то доносился смех, звучали вразнобой голоса, слышался шум от каких-то предметов, звон стекла — опять кто-то где-то веселился. Мне хотелось плакать от всего этого. Я так устала.

На кухне меня тоже ждало разочарование. Холодильники оказались пусты. Все.

Я плюхнулась на пол, где стояла и опустила голову на колени. Так хотелось расплакаться. Так все осточертело уже. В бездействии пролетела некоторая часть времени, но неожиданно мой мутный ум озарила прекрасная идея. Авнер! Я пойду к нему, расскажу все, что происходит и, может, смогу остаться у него.

Окрыленная, я вскочила на ноги и выбежала во двор. Шел десятый час вечера. На небо потихоньку выплывала луна. Мне пришлось пройти по парку до главной дороги и там поймать машину. Меня довезли даже ближе к месту назначения, чем я просила. Вот хвойный парк, а вот и белый особняк с панорамными окнами. Кое-где горел свет. Вокруг стояла блаженная тишина, свежесть и спокойствие переполняло совершенно все пространство вокруг. О, как мне хотелось всего этого! Моя истерзанная и уставшая душа заныла внутри что есть мочи.

Я прошла в дом. Дверь уже не в первый раз оказалась открыта. Видимо, они ничего не боялись и к ним никто не захаживал. Снова меня встретила просторная, наполненная воздухом гостиная. Я прошла на середину и с удовольствием осмотрелась вокруг, тут же заметив парочку в углу на диване. Они, видно, только прервали свою тихую беседу.

— О, привет. Я извиняюсь. Авнер здесь?

Девушка мило улыбнулась, взяв со стеклянного столика бокал с вином, и сказала, что он наверняка уже учуял присутствие постороннего. В подтверждение ее слов на верхней лестничной площадке прозвучал его голос:

— Лура? Что привело тебя сюда?

Он сбежал вниз с легкостью кошки. От него так и веяло уютом, когда я окинула его взглядом:  широкий вязаный белый пуловер и свободного покроя хлопковые брюки — самый что ни на есть домашний прикид. В нос ударил запах свежевыстиранной одежды и легкий аромат мужского парфюма.

Тут же мимо нас к лестнице прошла парочка, решив оставить нас одних. Они держались за руки. Девушка бросила на меня косой взгляд, на ее лице играла полуулыбка в этот момент.

— Вы всегда держите дверь открытой?

— Сюда постоянно заходят работники из лаборатории. Нет смысла ее закрывать. На тебе лица нет. Что-то случилось? Таблетки кончились?

Голос Авнера звучал спокойно и тихо, словно бальзам на душу, между тем его глаза напряженно сверкали в полутьме комнаты. Он внимательно разглядывал меня.

Я вздохнула, не зная, как начать. Мне не хотелось плакаться ему и обвинять других. И не хотелось выглядеть слабым, отчаявшимся нытиком в его глазах.

— Что случилось? Скажи мне…

— Мне плохо там… очень плохо… Это не мой мир. Больше не могу так.

— Декстер что-то сделал? Что произошло? — поторопил меня Авнер, так как я опять замолчала.

— Там постоянные тусовки, постоянная вонь, всем на все наплевать. Они ни о чем не думают. Ты слышал, что произошло? Так вот им все по фигу. Я одна там. Понимаешь?

— Понимаю, мне жаль… Хотел бы помочь, но не знаю как. Я пытался говорить с братом, но он не слушает меня. Только ты можешь влиять на него.

— Он ведет себя как животное, я уже ничего не могу…

Тут слова мои прервали всхлипывания. Я не удержалась и разревелась.

Авнер перепугался и повел к дивану приобняв меня за плечи и успокаивая. На полпути я остановила его, изъявив желание остаться, где стояла.

— Нет, послушай. Все это бесполезно! Мне плохо там, понимаешь? Я хочу уйти оттуда, но мне некуда идти.

— Он не отпустит тебя… Не говори глупостей. Тебе нужно повлиять на него. Он же без ума от тебя.

— Он глупый и взбалмошный, Авнер! Я не могу и не хочу быть с ним… не хочу влиять на него… я вообще его видеть уже не могу! Он хочет как лучше, а делает все только хуже! Ты же понимаешь это, знаю, что понимаешь…

Авнер вздохнул и опустил взгляд, пока я сверлила его своим взором. Он понимал смысл сказанного. Прекрасно понимал.

— Тем не менее ты никогда не теряла присутствие духа. Что произошло сейчас? Он обидел тебя?

Я молчала, не зная стоит ли говорить ему о наших взаимоотношениях. Сердце в груди сдавило тисками. Я закусила губу.

— Не хочу возвращаться туда. Там верная смерть. Понимаешь? Позволь остаться здесь. Знаю, что он не хочет, чтобы мы общались, но у меня же есть право голоса! А у тебя есть своя воля. Почему все вокруг должны зависеть от его капризов?! Что это за чертов гипноз такой? Это несправедливо!

— Ты права. Все это как-то нелепо. Но лучше может стать, только если ты соберешься с духом и попробуешь, все же, наставить его на нужный Путь. Я не могу оставить тебя здесь…

Авнер оборвал фразу, как-то стушевавшись или даже испугавшись чего-то. Вдруг он показался мне таким слабым неожиданно. Я смотрела на него и не верила своим ушам.

— Если ты объяснишь ему, что мне там плохо и скажешь, что будет лучше здесь и, может даже, все нормализуется, он уступит. Я уже не раз говорила ему, что между нами ничего не может быть и мне плохо в его жилище. Прошу, одна я уже не справляюсь… Или мне придется вернуться к матери и рассказать ей правду. Больше идти некуда.

— Нереально…— он все не смотрел на меня, боясь поднять взгляд.— Тебе лучше вернуться. Не стоит привыкать к этому месту, иначе будет еще тяжелее покинуть его. Домой к себе тебе нельзя, уже сто раз говорилось. Прости…

Слезы вновь потекли из моих глаз. Я старалась поймать его взор, но он постоянно уводил его куда-то. Ужели он заключал в себе такой резерв благородства по отношению к жизни и людям, что оно уже перешло в разряд крайности? Как он обещал брату не вмешиваться, в ущерб своим чувствам, так твердо и держал свое обещание. А происходящее вокруг уже кричало о глупости его выбора, но он как бы не слышал и не видел ничего. Я даже не знала, что могла бы предпринять, чтобы показать насколько он ошибается. Ведь все можно было исправить, просто одна я не в состоянии оказалась противостоять невзгодам.

— Значит, я не вернусь туда…Если здесь мне никак нельзя быть, то и там тоже. Не пойду туда больше.

— Не говори глупости. Где ты будешь? На улицах опасно. Ты должна вернуться. Я отвезу тебя…

— Нет, я не вернусь туда и точка! А ты настолько слаб, что даже не можешь услышать мою просьбу!

Я сжала кулаки, выкрикнув ему все в лицо, и резко пошла к выходу. Он схватил меня за локоть и рванул к себе.

— Ты не пойдешь никуда без моего ведома. Остынь и объясни, что произошло. Я найду выход.

— В отличие от некоторых, у меня достало сил сказать ему правду: что нам не быть вместе и другой мужчина может прийти в мою жизнь. Что мне противен и он и то место, куда он меня привел, и что его поведение — дурдом. У них в клане умер парень, а они, блин, веселятся! Уму непостижимо…

Авнер застыл, внимательно глядя на меня, явно переваривая сказанное. Вдруг догадка озарила его лицо.

— Вы поругались… он опять что-то учудил. Ясно. Это так в его духе. Он остынет потом, это точно. А по поводу смерти. Знаешь, они не были как-то особо дружны и предпочитают избегать неприятностей, пока дело не касается их напрямую. Но уверен, они скоро займутся этим вопросом. Если не они, то я.

— Да он ведет себя хуже ребенка! Вместо того чтобы постараться понять мои слова, постараться принять ситуацию! Ты бы видел, что он делает… У меня стены каждый день сотрясаются в комнате от их гулянок… у них смерть в клане, а они… там воняет, там грязно… мне так нужна тишина и спокойствие, так нужен дом, понимаешь? Мне плохо там.

Я старалась проговаривать слова сквозь рыдания, одновременно уговаривая себя успокоиться и не выглядеть безумной истеричкой. Хотя Авнер тоже едва ли справлялся со своими эмоциями, ему было нелегко от всей этой ситуации. Так хотелось прижаться к нему, спрятаться в объятиях, но передо мной высилась холодная стена. Браво! В контроле своих чувств ему не могло быть равных. Или, может, он их уже давно убил в себе? Он же пообещал брату…

Мне стало еще хуже. Я опять отвернулась, чтобы скрыть гримасу боли на лице. Авнер не трогал меня. Я чувствовала его дыхание за спиной.

— Тебе нужно отдохнуть. Сегодня останешься здесь. Я поговорю с ним. Уверен, он приползет к тебе на коленях.

— Мне не нужно это… — устало выдохнула я, в этот момент Авнер, обняв меня за плечо, повел куда-то наверх и далее по коридору. Он оставил меня в спальне, приказав отдыхать и ни о чем не думать. Я без сил повалилась на кровать и закрыла глаза, а потом не заметила, как задремала. Вампиры имели привычку спать, но довольно редко и сон всегда был очень легкий и короткий. Даже во сне мне не дали покоя. За мной все время кто-то гнался: какой-то серый получеловек, похожий на оживший труп, от вида которого делалось дурно. Он то и дело норовил догнать меня с явной целью убить. В конце концов мои силы оказались на исходе и я замешкалась. В этот самый момент он нагнал меня и начал душить.

— Лура, Лура, проснись! Слышишь?

Чей-то обеспокоенный голос прозвучал в моем сне. Я почувствовала тряску. Нигде меня не оставляли в покое. Во сне пытались прибить, а в реальности — настойчиво разбудить. В итоге мои глаза приоткрылись, с большим трудом удалось вынырнуть из сна. Перед глазами маячил размытый силуэт и вновь послышался обеспокоенный голос.

— Ну слава богу! Ты проснулась. Давай открывай глаза…

— Что происходит? Зачем ты меня так трясешь?

Авнер навис надо мной с обеспокоенным видом.

— Тебе снился кошмар. Ты ворочалась и стонала во сне. Мне никак не удавалось тебя разбудить… Теперь все хорошо.

Я с трудом поднялась, чувствуя еще большую усталость. Будто на мне всю ночь возили груз. Простыни подо мной все сбились, подтверждая правоту слов Авнера. Правда, сон блистал реалистичностью, будто наяву. Я схватилась за горло, ощупав его. Авнер между тем не сводил с меня глаз. Он заботливо убрал пряди волос, налипшие на лицо. Я чувствовала прикосновение его прохладных пальцев к коже. Как хотелось бы, чтобы это мгновение длилось вечно!

— Ты нормально?  — осведомился он с почти материнской нежностью.

— Вполне… сейчас лучше. Отдохнуть не получилось.

— Пойдем, я отвезу тебя. Я был в особняке. Декстер учуял твою пропажу раньше, чем получил мой звонок. Он хочет, чтобы ты вернулась.

Я опять захныкала и сообщила, что не хочу туда.

—Лура, ты взрослая девочка. Не уподобляйся Декстеру, пожалуйста. Сохраняй хотя бы ты здравый ум, иначе мы все пропадем.

С этого момента до самого особняка мы оба не проронили ни слова. Я отвернулась от Авнера и смотрела всю дорогу в окно, он тоже нахмурился и думал свои думы. Прежде чем выйти из машины, я посмотрела на него, ровно как и он на меня, и ляпнула, не зная зачем:

— Все равно я там не останусь. Это не мое место. Мне там плохо.

Не дав ему вставить слова, я спешно выбралась из машины и захлопнула дверь.

Меня обдала волна отвращения и тошноты, когда глаза наткнулись на знакомую картину: затхлый темный особняк, в недрах которого находилась моя темница. Я проследовала в него словно узник, обреченный на пожизненное заключение. Благо не столкнулась ни с кем по пути.

__

 

 

 

 

19

 

Не знаю, что Авнер вдолбил Декстеру, но тусовки как-то не то прекратились, не то поутихли. Декстер не показывался на глаза почти четыре дня. Один раз только возник на улице в компании ребят и девчонок. Он стоял приобняв за плечо ту самую девицу. Она все еще казалась счастливой. Тем не менее на моей карте появилась некоторая сумма денег, а в холодильнике — три термоса. Неожиданно в душе как-то потеплело. Все же плохо жить в месте, где у тебя совсем нет ни то что друзей, но где все совсем чужие. Однако совесть тоже давала знать о себе. Я понимала: нельзя отступаться от принятого решения и, соответственно, принимать помощь Декстера. Нужно было как-то позаботиться о себе самостоятельно, а может и найти другое жилье. Так, развалившись в кресле, я раздумывала о последних событиях и о том, что делать дальше, когда мой мобильный завибрировал. Это оказалась Юджи. Давненько от нее не поступало вестей.

“Ты в курсе, что произошло вчера?”

Я нахмурила брови и поняла, что совершенно выпала из реальности последнюю неделю. Получив мой отрицательный ответ, она сразу же отправила второй смс.

“Нашли еще трупы. Свежие. Надо поговорить. Я подберу тебя через полчаса при выезде на главную дорогу, ок?”

Ну вот опять, чьих же это рук дело? Я собралась как можно быстрее и, вся трепеща от любопытства, страха и нетерпения, еле добежала до условленного места. Юджи уже ждала меня в своем грязном баге неопределенного цвета.

— В чем дело? — едва запрыгнув к ней тут же спросила я, не удосужившись поприветствовать ее.

Вчера нашли еще трех человек с укусами. А еще мне известно о пропаже двух вампиров из мелких кланов. До последнего мало кому есть дело, а вот за первое нас всех накроют, Лура. Что-то происходит, нас кто-то явно хочет подставить.

В моем сердце и без того существующая тяжесть распространилась теперь и по телу.

— Вы пытались искать?

— Ищем уже давно. Толку никакого. А вы?

— А нашим до того нет никакого дела. — всплеснув руками, бросила я. — Мне одной не под силу разгадывать подобные ребусы.

— На мелкие кланы думать нет смысла — они слишком слабы и лишний раз не высовываются. Со службами безопасности у нас уговор не убивать людей. Если этим и грешат, то жертвы стараются запрятать подальше.

Меня всю перекосило от слов Юджи. В очередной раз она напомнила, кто мы такие, говоря об этом так просто и легко, словно о покупках в магазине.

Она между тем продолжала:

— Тут явное издевательство над нами. Это кто-то посторонний. Но зачем?

— У вас же много врагов. Может это кто-то из людей?

— Не знаю. Чем больше Пастор об этом думает, тем больше головной боли и меньше ответов. Факт остается фактом: МакАллен и спецслужбы скоро явятся к нам в гости с большим визитом. У вас осталось оружие?

— Эм, осталось… где-то.

— Держи его поближе к себе, — блондинка посвятила мне красноречивый взор, наклонившись ближе. Она похлопала по пистолет-пулемету, свисавшему с ее бедра.

—  Юджи, я…

— Йо-Йо! Сколько раз повторять?

Я закатила глаза и подняла руки в знак смирения.

— Ок-ок, я просто не хочу с собой все это носить. Я хочу мирной жизни. Понимаешь?

— В нашем мире, увы, это невозможно. Терпи, детка. Хотя МакАллен невечный, он когда-нибудь сдохнет и станет полегче. Если, конечно, он не воспитает еще несколько мини-МакАлленов.

— Я могу что-то сделать?

Юджи призадумалась. Почесала затылок, надув блеклые пухлые губки.

— Не знаю, что ты можешь одна… Но было б неплохо, если бы попинала своих. В их же интересах сохранить себе жизнь.

И так мы проболтали еще некоторое время, а позже, когда темы для обсуждения иссякли, я таки удосужилась заметить ей то, что меня цепануло вначале:

— Интересный выбор… Вкусно?

Я кивком указала на ее чупа-чупс в одной руке и бутылку пива в другой.

Юджи проигнорировала подкол, выпроводив меня из машины в знак прощания.

Я вернулась в особняк вся в мыслях и с камнем на сердце, а пока поднималась по лестнице, то краем оставшегося в реальности сознания уловила звук быстрого топота каблуков по полу, где-то хлопнула дверь и послышалась женская ругань, точнее, кто-то что-то крикнул, явно оскорбительное, но я не успела расслышать что… да мне и не было до этого особого дела. В особняке постоянно кипели страсти. Однако, как только я поднялась по лестнице и едва успела завернуть за угол, то тут же на меня налетела новая подружка Декстера, все заплаканная, с потекшей тушью и размазанными тенями. Когда она увидела, на кого налетела, то лицо ее стало похоже на лицо медузы Горгоны, а от взгляда можно было умереть тут же, если бы не мое бессмертие, то уж точно слегла бы. Я отшатнулась назад, не сумев спрятать испуг. Впрочем, она пролетела мимо на всех парусах какой-то до безобразия истеричной походкой.

“Поссорились, что ли?” — мелькнула единственная мысль и сразу же вновь думы поглотили меня полностью, а путь продолжился как обычно.

Я легла на кровать и зажмурила глаза, с целью как следует подумать, что я могла предпринять со своей стороны, о том, кто мог бы совершить убийства, и о том, как поговорить с Декстером. О последнем думать не хотелось особенно.

Незаметно для себя я погрузилась в сон, как-то даже провалилась туда резко, не заметив плавного перехода.

Во сне меня окружал привычный домашний уют. Мама почивала меня моими любимыми спагеттями болоньезе, улыбалась и рассказывала что-то. Это были те времена, когда я училась в колледже. Ох, даже во сне сердце сжималось от тех приятных воспоминаний из прошлого. В дверь позвонили. Я пошла открывать. С этого момента мой сон превратился в кошмар. На пороге стоял блеклый ужасный полутруп с выцветшими зрачками и совершенно бесстрастным лицом. Я вскрикнула и отшатнулась назад. Он метнулся в мою сторону, но мне удалось ускользнуть. Пришлось носиться от него по всем уголкам квартиры, уворачиваться, как мышка, чтобы избежать столкновения с ним. Я чувствовала сквозь сон, что мое физическое тело напряглось до безумия. Мне хотелось проснуться, но не получалось. Сон крепко держал меня.

Когда я поняла, что в квартире от него не смыться, то вылетела в окно и побежала по воздуху вниз на асфальт. Увы, он не отставал от меня ни на минуту. В голове сквозь сон я понимала, что уже видела это тело два раза и оба раза оно пыталось меня убить.

— Что тебе нужно? Кто ты такой? — бросила я, когда он в очередной раз загнал меня в угол во сне.

Это чучело приподняло немного брови, видимо, удивившись, как мне показалось.

— О, ты умеешь тут говорить… хочу тебя убить…

Я поперхнулась воздухом и застыла в ужасе, а на лице этого недочеловека в первый раз заиграла ухмылка.

— Но зачем? Что я сделала тебе?!

— Хочу, чтобы вас стало меньше…

— Нас? — выдохнула я и силой воли заставила стену позади себя раствориться, заметив краем глаза легкое удивление на его лице.

Юркнув в спасительный тоннель, я всеми силами призывала себя очнуться ото сна. Мне никак не удавалось убежать от него. Создавалось такое чувство, что он буквально возникал сразу в пару метрах от меня куда бы ни лежал мой путь.

В конце концов напряжение в теле дошло до предельной отметки и боль в нем выбросила меня из сна. Я вскочила с постели, вся в поту и с онемевшими частями тела.

Что за черт? Какого хрена постоянно снятся кошмары? Мне вспомнилось, что человек видит плохие сны, когда что-то не так или с его психикой или в жизни все плохо. Надо было что-то срочно с этим делать. Я и так ощущала пик предела своих сил. Даже сны уже сделались безрадостными. Сразу подумалось, что полутруп — явное указание на нечто уже омертвевшее в моей жизни и теперь преследующее меня с целью насолить. Что же делать? 

Кевин. Точно. Мы не разговаривали с ним почти полгода. А ведь он был профи в делах подобного рода. Но я плохо представляла нашу с ним встречу теперь. Ведь мое исчезновение оказалось довольно неожиданным. Я оборвала все контакты. Счастливая сумасшедшая девочка вышла замуж и забыла за все на свете — вот что все думали обо мне. Нет. Видеться с ним нельзя. Он мог бы «спалить» меня.

Вдруг в дверь постучали. Я вздрогнула. Голова Нилы просунулась в комнату, на лице ее читалась растерянность, смешанная с испугом, а когда она увидела мое лицо, то сразу же шмыгнула внутрь.

— Ты не в порядке. Верно?

— Как ты узнала? Мне просто снился кошмар, а так все нормально.

— В груди вдруг сжалось и почему-то сразу подумала о тебе. Появилась тревога за тебя. Что за кошмар?

— Я как раз думала позвонить другу и рассказать ему. Возможно ты можешь помочь?

— По мере сил…

Нила аккуратно присела на краешек кресла и сложила свои аристократичные кисти на колени. Ее большие голубые глаза с вниманием устремились ко мне. Я чувствовала ее волнение.

— Уже третий раз мне снится некий полутруп во сне. Он преследует меня. А сегодня заявил, что хочет убить. Ты знаешь, обычно, когда сны повторяются, это прямой знак, что или нужно что-то менять в жизни или произойдет нечто важное. Думается, в данном случае, мне стоит что-то поменять. Эти сны высасывают из меня всю силу. Я больше так не могу.

Нила молчала и смотрела на меня некоторое время. Я тоже уставилась на нее и когда мне это надоело, осведомилась в чем дело. Без слов она подошла почти вплотную, положила руки на голову и прикрыла глаза. Сразу же по моему телу полилось приятное тепло, от которого опять начало клонить в сон.

Но вдруг Нила убрала руки и отошла от меня, а я осталась сидеть на постели, словно пьяная.

— Ты, правда, сильно истощена. Очень странно. Я даже не думала, что от кошмаров бывает такой урон. А еще я чувствую какую-то чушь…так просто не может быть…

Нила казалась сверхозадаченной и никак не решалась продолжить речь. Мне пришлось подтолкнуть ее сказать все, что она думает.

— Я чувствую, как будто какой-то дух обитает в твоем поле. Или, может, даже нечто, что тебе не принадлежит. Так обычно бывает, когда происходит подселение. Но в твоем случае это невозможно. Ты вампир, а не человек. Обычно, когда подселенец оставляет жертву, она либо умирает, либо оказывается предельно истощена, так как он питается ее энергией или вселяется в нее с целью выполнения какой-то своей низкой задачи. Но это невозможно. Я никогда такого не встречала… даже не знаю, что сказать.

— Ты говоришь про одержимых всякими бесами?

— Ага…

— Но я же в здравом уме!

— Вот и я о том же. Плюс ты вампир. Подселяются обычно к тем, у кого есть живая энергия этого мира. У нас ее нет. Еще в кошмарах просто бывают низшие сущности, которые проникают в наш мир, побуждают человека проявить негативные эмоции и потом питаются ими. Скорее всего с тобой просто поиграли.

— Ды щас… никому не позволю так над собой издеваться! — я уперла руки в боки и выпятила грудь.

Нила беспомощно улыбнулась. Потом сообщила, что мой друг тоже вряд ли поможет, так как он не обладал и половиной возможностей данных ей. А после небольшой паузы, подумав немного, сказала, что сделает амулет против сущностей во сне. На этом мы и распрощались.

Я слезла с постели бодрая и отдохнувшая, будто поспала крепко и сладко. Только в душе глубоко-глубоко клокотала тревога.

 

На улице уже сгустились сумерки. Комнату заволокло мрачными тенями. Где-то во дворе слышался смех. Приезжали и уезжали автомобили. Я выглянула, но ничего оживленного не заметила. “Нет, это не может быть очередная тусовка” — подумала я, разглядывая двор.

В особняке стояла тишина, если не считать приглушенных разговоров тут и там и музыки, звуки которой тоже тихо доносились из какой-то комнаты, где-то подо мной. Да, для особняка подобную обстановку можно было назвать тихой. Из редких настенных бра лился мягкий свет, пока я шла по коридорам на улицу, где меня ждал Декстер. Я написала ему смс утром, что желаю поговорить и теперь уже он собственной персоной стоял на пороге, докуривая сигарету. Мы оба, подняв друг на друга взгляды, тут же развели их в разные стороны. Между нами висело непреодолимое напряжение. Я набралась смелости и заговорила первая, он бы так и молчал, мне кажется.

— Ты уже слышал, что произошло? Убийства и все такое.

— Слышал…

— И что, тебя это не волнует? Ты собираешься предпринять хоть что-то? Я разговаривала с Юджи, и она поведала, как активно они работают над тем, чтобы найти вредителей… А ты? Что делаешь ты?

— Клан Йо-Йо сильнее нашего, они вечно ищут приключений на свои бледные задницы. Мы не можем развернуть такие же действия, как они.

Декстер замолчал, вздохнул и выкинул сигарету. В этот самый момент он опустил голову, думая, что я не вижу его, тут же лицо его изменилось. На нем вдруг появилась смертельная усталость и подавленность, даже круги под глазами проступили явнее. На мгновение мне стало жаль его. Впрочем, он вновь посмотрел на меня, тут же надев одну из своих социальных масок.

— Послушай, я хочу убедиться, что ты понимаешь кое-что. Нам нужно найти убийц раньше, чем к нам пожалуют спецслужбы во главе с МакАлленом. А этому последнему хватит для резни малейшего повода, он не станет разбираться правы мы или виноваты.

— Парни делают вылазки иногда. Недолго и не везде. Только по нашей территории. Я подумаю, что мы можем сделать больше того.

— Хочу, чтобы вы взяли меня с собой. Мне интересно, как вы их делаете. Прогуливаетесь с бутылкой пива и сигаретами или…

— Об этом не может быть и речи. Нужно, чтобы ты оставалась в безопасности.

Он сделал попытку уйти, не желая говорить со мной, но я схватила его за рукав.

— Мне хотелось бы пойти с вами. У меня уже есть защита. Кроме того, возможно, я окажусь полезной.

— Я подумаю об этом. — сухо отозвался Декстер, не глядя в мою сторону.

 

 

 

20

 

В этот же вечер в зале на первом этаже царило большое оживление. Слышался гул многих голосов. Непонятно имела ли место очередная тусовка или то оказалось собрание, но звуки музыки ни разу до меня не донеслись.

А на следующий вечер от Декстера пришла смс, что парни собираются делать обход и если я хочу, то могу присоединиться. Я ждала этого, поэтому попросила Альберта быть со мной, когда Декстер соизволит дать мне ответ. Чтобы соответствовать мероприятию мне пришлось одеть спортивный костюм и прихватить с собой пистолет. Дядя пока отсутствовал, но я надеялась, что он почувствует мою в нем надобность.

В гостиной собралось около десяти парней во главе с Декстером и Авнером. Они ждали меня.

— Зачем такое количество народу?

— Из-за твоего присутствия. Нужно же кому-то защитить тебя, если что. Ждем еще двух и уходим… — отозвался Авнер, в то время как Декстер смотрел куда-то в другую сторону, словно не слыша моего вопроса.

“Лура, лучше не ходи сегодня. У меня плохие предчувствия… Будь здесь”.

Это Альберт неожиданно объявился сбоку вещая мне в голову свои опасения.

“В чем дело? Есть опасность?”

“Я не пойму, все очень мутно и это меня напрягает”.

Я вздохнула, отошла от компании, которая обсуждала какой-то очередной анекдот и тихо хихикала. Авнер болтал о чем-то с братом в тени возле окна.

“Ты можешь помочь нам сегодня? Ты говорил, что тебе доступно больше, чем нам. Ты можешь предупредить меня заранее об опасности? Обещаю, рисковать жизнью не стану”.

Дядя ответил, что постарается сделать все возможное, но остался крайне не рад моему выбору пойти на обход.

 

Шел двенадцатый час ночи, когда наша компания вышла из дома. Мы шастали по улицам около часа, изредка натыкаясь на пьяные тела тут и там, а еще наркоманов и проституток. Тишину улиц нарушал только звук наших шагов и иногда голосов. Ребята действительно старались хранить серьезность, что немного удивило меня. По истечении второго часа я предположила, что все вот-вот изъявят желание вернуться назад. Альберт молча “плыл” возле меня с нахмуренным лицом, то появляясь, то исчезая.

“Стоп!”— скомандовал он вдруг. — “Тут кто-то есть, не пойму кто… Очень странно. Какой-то туман передо мной. Если вы пойдете за угол, то через триста метров наткнетесь на них. Ты держись позади всех”.

Я остановилась, задумавшись на минуту. Альберт все это время смотрел на меня недовольным взглядом из разряда «Ну вот, напросилась». Ребята отошли немного вперед, оставив меня позади.

— Давайте повернем налево. Кажется, оттуда шел какой-то шум. — предложила я ребятам, в надежде, что они отреагируют.

Всем все равно было куда идти, поэтому никто даже не думал возражать. Мы завернули за угол, прошли дистанцию отмеченную Альбертом и, действительно, в узком переулке, где горела одна единственная лампа, различили много силуэтов, какая-то большая компания толпилась здесь, переговариваясь вполголоса.

“Что мне делать? Ты их чувствовал?”

Альберт молчал, напряженно вглядываясь в черную массу.

“Да, это, оказывается, вампиры, только вот не пойму, почему я не понял этого сразу… Они какие-то особенные, но раз это всего лишь ваши сородичи, то вряд ли они опасны, но все же не высовывайся”.

“Так ты опасался за меня, потому что просто не мог понять, что чувствуешь?”

Альберт кивнул, а я закатила глаза, выдохнув и продвинувшись вперед, вместо того чтобы оставаться позади всех.

Между тем ребята уже подошли к незнакомцам так близко, что можно было их рассмотреть.  Наши все казались довольно расслабленными, только я одна ерзала как на иголках от напряжения.

 

Тусклый свет от лампы плохо освещал их фигуры, не говоря уже о лицах. И едва ли можно было точно определить их количество. Свет лампы освещал лишь некоторых чудаков, стоявших перед нами, а за ними — безликие тени. Первое, что явно бросалась в глаза и было очевидно — они оказались другой национальности. Очень похожие на индейцев: узкие глаза, широкие скулы, грубые черты лица, черные волосы. Все довольно похожие друг на друга. Одежда немного обшарпанная, но совершенно обычная, разве что большая часть была сделана из грубой кожи. Тихие фразы на незнакомом языке слышались из их группы. Обзор мне загораживали три  парня из нашей компании, поэтому пришлось вытягивать голову и стараться разглядеть подробности как можно лучше.

— Вижу, что вы  не местные. Кто такие? Чего здесь делаете? — осведомился вдруг Декстер.

Их группа расступилась, и три фигуры двинулись вперед. Один из трех, самый рослый и суровый, очевидный лидер, гордо вскинул голову, произнес громко и с сильным акцентом:

— Вы не должны были обнаружить нас. Но раз так, то придется знакомиться. Я — Шаман, это — Бурый Лис и Зомби, — указал он рукой на фигуры рядом с ним, на которые я как-то не обратила внимания. — Мы ушли из наших краев в поисках новой земли для себя и ходим вот уже год. Несколько месяцев назад мы пришли сюда и нам здесь понравилось. Мы хотим взять это место себе.

Я слушала чужака, буравя его взглядом, ощущая каждой своей частью, как рядом со мной напряжение постепенно достигает апогея. Так вот кто, скорее всего, портил наше существование и создавал беспорядки.

— Ты знаешь, что тут уже все поделено? Вам тут нечего ловить.Если не помешаем мы, то точно помешают другие. — снова заговорил Декстер.

— Хрен два ты его возьмешь… — послышался вдруг голос парня рядом со мной, я вздрогнула. — Эта наша территория и мы не позволим, чтобы вы здесь командовали.

— Вам же хуже. У нас нет оружия, но есть хитрость и еще кое-что, перед чем вы беспомощны. Вы так и будете умирать во сне, пока не уберетесь отсюда или вас вот-вот должны будут истребить ваши службы безопасности, а нас никто не тронет. Мы умеем быть невидимы. Как я сказал, вы не должны были нас обнаружить. И первый умрет тот из ваших, кто это сделал.  — вещал узкоглазый таким спокойным тоном, что в нем даже будто звучало уважение к нам.

И сразу же в подтверждение позади главаря загудела вся его группа. Узкоглазые подняли руки вверх и заголосили, а мы все переглянулись.

— Так это ваших рук дело? — зашипел Авнер, обращаясь к их главарю. — Но как?

Я похолодела. Альберт все это время стоял рядом со мной и молчал. Только сейчас я вспомнила про него. Стараясь не упускать ни единого слова из переговоров я обратилась к нему:

«Кто это?»

«Акайны… индейцы из Северной Канады… я знаю их. Они действительно опасны».

— Кто?! Ака…что? — ляпнула я вслух, повернувшись к дяде, из-за чего несколько ребят рядом со мной посмотрели на меня приподняв брови.

«Акайны. Их язык аглский, мертвый язык.»

Тут мой канал восприятия заглох, так как удерживать фокус внимания везде одновременно стало тяжело.

— … Еще немного осталось, мы быстро с вами справимся, если вы сами не оставите нам эти места. — прозвучала часть фразы их главаря.

— Мы почти не спим, как ты планируешь истребить нас? Со службами всегда можно договориться. Взвесь все “за” и “против” прежде, чем угрожать нам. — отвечал ему Декстер.

Шаман рассмеялся и, помолчав, ответил:

— Мы выжили на Севере, ты думаешь не справимся здесь? Здесь нам нравится, у вас много еды, есть цивилизация. Мы хотим новые земли себе. Нас никто тут не тронет, мы можем исчезать…

Я удивленно раскрыла глаза, подумав, неужели они обладают какой-нибудь древней магией, они же явно только что вышли из леса и только узнавали цивилизованный мир. Пока эта дума крутилась в голове, глаза поймали движение позади Шамана. Из-за его спины, наполовину скрытая, сейчас выплыла еще одна фигура, на которую и переместился автоматически мой взгляд.  И тут же  я застыла от ужаса, открыв рот и полностью переключившись на нее, потеряв всю нить разговора разом.

Это был Он… или Оно… это существо из моего сна! Я смотрела на него и не верила своим глазам. Точь-в-точь оно: блеклое, молчаливое, безэмоциональное. Словно ходячий труп. На лице не отражалось совсем никаких эмоций, глаза зияли ужасающей пустотой, зрачки едва ли сохраняли цвет: талый лед, скорее даже. Он молчал все это время. Мог ли он говорить вообще? Одетый в черные лохмотья, подобие балахона, этот труп стоял и созерцал пустоту перед собой. Чем больше я на него смотрела, тем больше ужаса во мне поднималось. Меня прошиб холодный пот, ноги и руки затряслись. Удивительно, он ничего не делал, просто стоял, а меня колошматило не по-детски от одного лишь его вида. В этот момент ребята передо мной расступились, двинувшись вперед, в сторону чужаков, и я осталась стоять одна, прямо перед их группой. Но только лишь часть моего сознания отдавало этому отчет. Где-то вокруг меня гул голосов нарастал, обстановка накалялась, слышались угрозы, крики, а я видела лишь его. И тут вдруг он тоже посмотрел на меня. Мне захотелось провалиться на месте от этого взгляда, неожиданно он приобрел некоторый оттенок живости, если этот полутруп вообще имел представление о том, что это такое. Его бесцветные губы дрогнули и один их уголок загнулся вверх. Меня кто-то затряс в этот момент. Я двинула голову в сторону и увидела краем глаза Авнера, он смотрел на меня с напряжением, потом его взгляд перешел туда же, где покоился мой, потом снова на меня.

— Это ты, Лура — пробубнил зомбарь, — я нашел тебя. Ты следующая…

Он поднял палец и указал им на меня. Я чувствовала, как ноги вросли в землю, все тело и разум сковал ужас.

Авнер, поняв, что между нами происходит нечто нехорошее, закрыл меня своей спиной, спрятав от этого чудища и, полуобернувшись ко мне, бросил:

— Ты знаешь его? Видела где-то?

Мне еле удалось перевести взор на Авнера, я похлопала глазами, как идиот, соображая что он говорит и кивнула головой, прохрипев:

— Видела… во сне… это он…

— Уходи… быстро!

Но так как я стояла, Авнер пихнул меня в сторону, а сам резко метнулся туда, куда ринулись остальные ребята из нашего клана. Только сейчас я поняла, что переговоры не удались, началась погоня. Авнер оказался впереди, ловко огибая остальных ребят, он явно целился в Зомби. Но чужаки улепетывали на всех парусах, а полутрупа уже и след простыл. Ребята все же нагоняли их, хватали и отрывали головы или вырывали сердце голыми руками, используя свои вампирские силы. Тут послышались выстрелы, откуда-то сбоку появилась еще группа вампиров, крича и ругаясь, они кинулись за остальными. Хаос вокруг мешал понять, что происходит и куда бежать. Я закрыла голову руками и, беспомощно оглядываясь вокруг, пыталась найти укромное место, рыпаясь из стороны в сторону. В конце концов примостилась за мусорным баком, то и дело выглядывая из-за него. Вдалеке, где-то за углом через  два черных здания, шла резня, но постепенно шум затихал, выстрелы стали реже. Потасовка закончилась, не успев толком начаться. Я поняла это, когда основная группа наших ребят показалась из-за угла. Все злые, как собаки, почти все в крови. Чуть поодаль стояли новоприбывшие, это оказались вампиры из клана Пастора, в общем-то, с ним самим во главе. Они тоже решили принять участие в разборках, но припозднились и теперь недовольно скрежетали зубами и огрызались друг на друга. Через минуту я оказалась в окружении наших ребят. Меня словно оглушили обухом и осознание реальности давалось с большим трудом. Декстер и Пастор жарко о чем-то спорили неподалеку. Их я еле-еле распознала в темноте и суете вокруг. Тут передо мной выросла большая фигура. Авнер. Едва я успела это понять, как он обхватил мое лицо ладонями и, вглядываясь в глаза, спросил:

— Ты нормально? Почему не ушла?

— Нормально. Не получилось… прости…

— Тут опасно, кто бы мог подумать, что все так обернется. Вот они, оказывается, крысы где сидели.

— Вы убили их всех?

— Нет, потрепали слегка. Они на удивление быстро передвигаются и не думали драться, только защищались. Пастор оказался полезен.

— Чего он явился сюда? Как узнал? Я чуть не умерла со страху, думала, это поддержка индейцев пожаловала, а вы ушли все вперед.

Авнер напряженно улыбнулся. Улыбка вышла донельзя искусственная.

— Ох, ты ранен! У тебя кровь на щеке, — заволновалась я, потянувшись рукой к ране. Но Авнер уклонился и отстранил мою руку.

— Пустяки, скоро заживет, ты же знаешь. Скажи мне лучше, почему ты так смотрела на этот полутруп? Он знает твое имя. В чем дело, Лура? На тебе лица не было… вы бы точно могли поспорить с ним за право обладания самой кошмарной наружностью в тот момент.

Меня снова затрясло при воспоминании о нем. Авнер напрягся, заглядывая в мое лицо. Так как я молчала, он снова задал свой вопрос.

— Я не понимаю… он снился мне, пытался убить. Видимо, я у него на очереди…

Мой голос сделался слезным. Мне стало так страшно, как никогда в жизни.

Он смотрел на меня и, кажется, не верил своим ушам. Вдруг схватил меня за локоть и прижал к себе, а я не смогла удержаться и заплакала.

— Почему так происходит… как этого избежать… Все умирали во сне, видимо, после его прихода. Я не хочу этого, но что мне делать?

— Тшш, мы что-нибудь придумаем, не бойся. Ты будешь жить. Никто не посмеет прийти за тобой. Я не позволю… Декстер не позволит…

— Что здесь происходит? — послышался грубый голос Декстера и его увесистые шаги. Даже в такой ситуации он умудрялся доставать из себя ревность. Его нервную дрожь, а еще напряжение и истерика, чувствовалась нами даже на расстоянии. А ведь мы с ним так и не помирились. Все еще находились в конфронтации. Авнер немного отстранил меня от себя и повернул голову к брату. О, ему этот жест дался тяжело. Я знала, что он не хотел отпускать меня, не мог этого сделать сейчас, но в то же время ревность Декстера пронеслась между нами всеми, как шаровая молния.

— Этот Зомби, видел его?

— Видел, ужасный тип…не похож на вампира. Не пойму кто он… оно…

— Он угрожал Луре. Они, оказывается, знакомы.

Декстер перевел на меня совершенно непонимающий, полный удивления взгляд и открыл рот. Я взглянула на него, но тут же опустила глаза. Он подошел ко мне и перетянул к себе, обняв за плечо, в то время как Авнер передавал ему мои слова. Пастор стоял неподалеку от нас, грея уши, тоже удивленный столь странной новостью.

— Нам срочно нужно что-то предпринять. Лура — явно его следующая мишень. Зачем он к ней прицепился… не пойму.

Пастор наконец двинулся с места и подошел к нам, побрякивая гранатами. В руках он все еще держал пистолет-пулемет. Его рот кривился в гримасе, похожей на неудачную улыбку. А когда она появлялась начинали поблескивать и его  золотые зубы.

— Ну что господа. Тут у нас, по-моему, без вариантов, надо объединиться на время. Я долго свои услуги предлагать не стану, вдолби это своему брату прямо сейчас или мы ушли.

Он обратился к Авнеру. Так вот о чем они спорили ранее. Обсуждали возможность сотрудничества, которая почему-то не устраивала Декстера.

Мы все переглянулись.

— Мы не справимся одни, это верно. — прошептала я, не имея сил говорить в голос.

— И как вы представляете сотрудничество? Дружеский обмен номерами телефонов? У нас разные ценности. Мы предпочитаем обходиться малой кровью. — произнес Авнер.

— Пока не знаю, надо выработать план действий. Все должно быть организованно. Со дня на день к вам наверняка нагрянет служба безопасности. Ужели ты с ними не связывался и не пытался объяснить, что убийства — не наших рук дело? Ты единственный, к кому они прислушиваются.

— Мы говорили, но они не слушают меня — бросил Авнер. — Я даже не знаю, поняли ли они вообще о чем речь. Мы не друзья с ними…

Пастер скорчил гримасу, помолчал минуту и поинтересовался пропущенной частью переговоров с чужаками, чтобы получить максимальное количество деталей. Я тоже слушала, так как многое упустила.

Чужаки действительно имели твердое желание обосноваться здесь и не собирались так просто сдаваться. Верно, их политика оказалась весьма эффективна. Их Зомби, существо непонятного пола, возраста и происхождения, доказывал свою «боеспособность» все чаще и чаще. Располагал ли он еще какими-нибудь способностями, мы знать не могли, за исключением того, что на него они возлагали почему-то очень много надежды, как мы заключили все вместе.

— Он помогает им оставаться невидимыми? Что за чушь такая… — промямлил задумчиво Пастор, потирая свой колючий подбородок. Мы молчали. Все молчали. Все были напуганы, напряжение висело в воздухе почти ощутимым туманом. На самом деле основную порцию страха нам добавляло то, что никто не знал какие действия предпринять.

— Ты можешь спросить у своих дакинь? — вдруг проснулась я с новой идеей. — Они же общаются с мертвыми. Альберт сказал, что это акайны. Возможно, когда он появится вновь, то сможет рассказать подробности. Если мы объединим усилия и подключим духов, то не будет ли это еще лучше?

Я осмотрелась, заметив тень скептицизма на лицах некоторых. Мало кто верил в могущество духов. Конечно, силы их строго лимитированы, но все же… попробовать нам не мешало.

— Акайны говоришь, — бросил Пастор. — я даже не представляю кто это.

— Альберт сказал, что они очень опасны.

Пастор ухмыльнулся.

— Ага, да. С их топориками для рубки мяса и наглыми рожами, им только детей по ночам пугать. Может быть они просто запугивают нас, а мы ведемся. Если они просто шушера, я, мать вашу, их топорики им через задницы протяну и буду играть ими как на скрипке.

Пастор матернулся и сплюнул на асфальт.

Мы обсудили еще некоторые важные вещи и отправились по домам.

Уже шел третий час ночи. Мокрый от дождя асфальт переливался под светом редких неоновых ламп. Повсюду сновали крысы, по углам шуршали кошки — жуткая обстановка. Мы шли молча. Декстер и не думал убирать руку с моего плеча. Я не возражала, так как он не отдавал отчета, что она вообще покоится на мне. Я сама находилась не в лучшем состоянии.

 

 

 

 

21

 

Только мы оказались в особняке, то тут же принялись собирать всех для совещания. Через полчаса уже в комнате стоял жаркий спор, девушки охали и причитали, парни обсуждали план действий, но все как один были напуганы и напряжены.

По истечении второго часа я решила отправиться к себе, так как женский пол все равно особо не слушали. Прислушивались только к мнению Нилы, как особе имеющей сверхвозможности, и раз двадцать обращались ко мне, просили рассказать про сны, чтобы сделать свои выводы.

Я устало плелась к двери, с одной мыслью: оказаться в тишине. Авнер поймал меня за руку уже возле входа. Я подняла на него уставший взгляд.

— Не смей спать. Ты поняла? — жестко произнес он, буравя меня взглядом. Его все время дергали, требуя ежесекундного присутствия в беседе. Он отмахнулся от парня рядом в очередной раз и протараторил:

— Мы придем к тебе, как только тут закончим. Даже не думай закрывать глаза, ок?

Я кивнула. Естественно, после сегодняшнего, даже если бы мне сам МакАллен приказал уснуть, не закрыла бы глаза.

Меня ждало темное холодное помещение, совершенно неуютное и от этого нагоняющее еще больше страху, ощущения одиночества и грусти. Я поежилась и прилегла на кровать, свесив ноги на пол, решив еще раз мысленно прогнать события минувшего вечера. Эта вся канитель меня так затянула, что я почувствовала как отяжелели веки. Осознав, что могу вот-вот уснуть, вскочила с кровати и встрепенулась, призывая себя к бодрости и осознанности. Нужно было чем-то себя занять. Альберт не появлялся. А мне как раз хотелось расспросить его об этих чужеземцах.

Померив комнату шагами, повздыхав, я уселась за ноутбук, намереваясь порыться в интернете.

Спустя полчаса кое-какая информация об акайнах выплыла на экран.

Это оказалось маленькое племя, жившее у озер в непроходимых лесах северной Канады, зачем их понесло к нам? Во многих источниках оно считалось вымершим, или, точнее, не существовавшим уже в своем чистом виде. Ок, источники не знали, что они теперь кочевали в лесах с места на место уже в вампирском облике. Они, как и положено индейцам, владели шаманской магией, общались с духами лесов, говорили на своем языке — алгском, и даже не думали ассимилироваться. Интересно, раз они все такие «магические» так, будучи вампирами, не могут ли они обладать какими-нибудь сверхспособностями помимо силы?

На ум сразу пришла фраза Шамана об их способности исчезать, оставаться незамеченными.

Стало как-то не по себе при мысли о возможных для нас последствиях, если их угрозы полностью обоснованы.

Захлопнув крышку ноутбука, я уставилась в пустоту. Нервы последнее время едва ли выдерживали напряжение, слишком его стало много. Таблетки Авнера теперь еле-еле заменяли кровь, и тонкая нить истощения сделалась, кажется, неотъемлемой частью моего состояния. Что с нами будет? К такому жизнь меня не готовила.

«Лура… девочка моя». — пронеслось в мозгу.

Я обернулась по ощущениям от посторонних вибраций. Дорогой дядя стоял позади меня и обеспокоено улыбался.

— Хорошо, что ты здесь. Благодаря тебе я теперь знаю кое-что о наших врагах. Ты знаешь что-то больше того?

«Ходил, выяснял. Кое-что узнал. Главный у них Шаман. Это их лидер и он же владеет магией, я, правда, точно не знаю какой. Ему помогает этот их Бурый Лис… они все, на самом деле достаточно сильны в плане магических способностей. Знаешь, в детстве каждый индеец проходит инициацию: приобретает тотемное животное и срастается с ним, получает затем имя этого животного. Но настоящая сила у Зомби».

— Вот я даже не представляю кто это. Он хочет убить меня! Он убивает через сны. Ты знаешь что это за ужас такой?  Если бы ты только мог помочь…

Дядя поднял руку, призывая меня к молчанию.

«Этим я и занимался. Он виндиго, слышала о таком существе?»

Я отрицательно покачала головой, вся обратившись вслух.

«Это мифическое существо, получеловек, полутруп. Человек, у которого забрали душу, но он существует как оболочка. В интернете про него одно написано, но лишь малая часть. Я не могу знать всех его способностей, но скажу, что у него прекрасно получается проникать в сны других и убивать их там сразу же. Виндиго очень силен в этом и одному богу известно какие масштабы он может охватить. Ты знаешь, что люди беззащитны во сне… и вы тоже».

— Но… но он приходит ко мне уже третий раз!

От дядиных рассказов мне делалось то жутко, то дурно. Ему тоже было не легче. Он развел руками и совсем раскис, давая мне понять, что не знает в чем дело.

Тут дверь в комнату резко распахнулась и на пороге возникли Авнер и Декстер, за ними маячила еще пара персон.

— Эй, прервали меня на важном разговоре! — ляпнула я не удержавшись.

Они без церемоний прошли в комнату. За ними стояла Нила и ее Лука, она тут же заметила Альберта и кивнула ему. А за парочкой скромно пряталась Юджи, но как только увидела меня, то тут же гордо выпрямилась, надула губки и огрызнулась:

— Я тебе обзвонилась! Ты чего трубу не берешь?!

Действительно, от нее ранее поступило много звонков, но мне просто было не до этого.

— Извини… я тут пыталась узнать…

— Пастор рассказал мне все… Это ужасно! Представляю, как ты себя чувствуешь…

— Так, Йо-Йо, давай потом… — встрял Авнер, но тут же получил очередью острых слов в лицо:

— Эй, не затыкай меня! Охренел, что ли? Я тут тоже помочь пришла!

Блондинка уперла руки в бока и посвятила ему донельзя раздраженный взгляд.

На потолке зажглась лампа, осветив всю комнату ярким светом, из-за чего мы все замолкли. Это Декстер включил свет, прогоняя полутьму из комнаты.

— Ладно, то, что ты не спишь — уже хорошо. Нельзя, чтобы ты оставалась одна… пока мы что-нибудь не придумаем…

— Я, кстати, почти узнала кто такой этот Зомби… он и вправду зомби.

Нила сразу поняла, что я общалась с дядей и понимающе улыбнулась, в отличие от остальных. Они устремили на меня вопросительные взоры, а я спешно рассказала им, что узнала. Пока я рассказывала, Йо-Йо интенсивно рылась в телефоне, а когда закончила, то выдала: «Виндиго — дух-людоед из мифологии алгонкинов. Человек, лишённый души, живет в лесах и питается кровью… виндиго постепенно терял человеческий облик из-за использования чёрной магии, помноженной на каннибализм. Ещё превратиться в виндиго можно было в результате проклятия знахаря, укуса виндиго, начав есть человеческую плоть. Как бы то ни было, виндиго стоит считать одним из самых опасных мифологических существ. Также есть теория, что виндиго — это существо, которое когда-то было человеком…»

Мы все посмотрели друг на друга. В комнате воцарилась тишина.

— Одному дьяволу известно, что это за херь, господа… — прошептала задумчиво Юджи.

— Нила, ты как ясновидящая сталкивалась с таким когда-нибудь? — осведомился Авнер, нацепив на себя пропавшую было серьезность. Мне казалось, что он единственный мог сохранять хладнокровие и здравомыслие в любой момент. С ним, я точно знала, мне не грозила никакая опасность.

Нила задумчиво покачала головой и сообщила, что ей надо подумать.

— Мне кажется без способностей Нилы нам не обойтись. Раз он приходит во снах, то и бороться с ним нужно подобными же методами. — сказала я.

— Да, боюсь, даже пули МакАленна его не возьмут… Вообще неясно, что с ним делать, сплошная таинственность и непредсказуемость. — бросила Юджи.

— Йо-Йо, ты можешь спросить у ваших дакинь? Может им что в голову придет? — встряла Нила.

— Я уже думала об этом и заранее сообщила им все, что знала.

— Не пойму, почему о нем узнали только сейчас. Ведь было много смертей до этого. У вас никто не жаловался на кошмары? — проснулся Декстер, все это время молчавший.

Юджи, а он обращался к ней, в недоумении пожала плечами. Все снова замолкли, обескураженные столь логичным вопросом. И правда, почему жертвы молчали. Или же они умирали с первого раза?

— Брен ни на что не жаловался перед смертью. Ходил как обычно. Его ничего не беспокоило.

— Я тоже не слышала, — добавила Нила, — чтоб у нас кто-то жаловался… В целом не вижу никаких угроз для наших ребят.

Пока мы старались сообразить почему так происходит у Юджи запиликал телефон. Она ответила. «Да»… «ага»… «где?» «как так?» — чем дольше она говорила, тем напряженнее делалось ее лицо, а когда опустила мобильный, то все наше внимание оказалось приковано к ней. Ее лицо несло все оттенки ужаса и замешательства.

— Опять трупы нашли. Три человека в подворотне.

— Бля-я-я, — протянул Декстер и шумно выдохнул.

— Это слишком… — отозвался Авнер, начав нервно тереть лоб.

Каждый из нас застыл, как есть, перестав дышать, и тут же забыв прошлую тему беседы.

— Нам трындец, господа. — отозвалась Юджи. — Надо со всем что-то очень срочно делать, пока нас не перебила Служба безопасности.

— Боюсь, узкоглазые крысы сейчас активизируются и будут делать все возможное в их силах, чтобы испортить нам жизнь, раз мы их рассекретили. Наверное не стоило им показываться, но истреблять одного за другим…— Декстер задумчиво тер подбородок. Его до безумия уставшие глаза совершенно потухли. Даже растрепанные пряди всегда идеальной прически смотрелись сейчас как спутанные, потерявшие блеск лохмы. 

— Это не помогло бы. Они все равно узнали бы. Ладно, я пошла. Нельзя терять времени. Вы тут тоже пораскиньте мозгами.

Блондинка махнула рукой и выбежала из комнаты, никто даже попрощаться с нею не успел.

 

 

 

 

22

 

 

 

Я оказалась на берегу моря. День выдался не особо солнечный, прекрасное светило то и дело пряталось за пушистыми серыми облаками. Справа и слева от меня на много километров тянулся пустынный пляж, скалы показывались тут и там, образуя небольшие бухточки. Вокруг носились крикливые чайки. Ветер трепал мои волосы и поднимал волны. Я то и дело поправляла прическу и с наслаждением разглядывала все вокруг. У меня имелась всего неделя отпуска, чтобы отдохнуть как следует. Сейчас вот-вот должны были подойти подруги. Иногда взгляд переносился в сторону большой земли, но они все не шли. Вместо этого внутри появился трепет и какие-то мутные опасения, явно чуждые столь гармоничной идиллии. Как будто бы существовало две меня: одна беззаботная успешная девчонка, приехавшая отдыхать на море, а вторая — смотрела на все это откуда-то со стороны и почему-то ужасалась, словно пессимист, умоляя первую бежать и посылая ей сигналы тревоги.

Меня напрягало это раздвоение во сне. Хотелось расслабиться и насладиться морским пейзажем.Мелкие капли морских брызг, щекотавшие лицо, холодный освежающий ветер и ощущение свободы никак не помогали дышать легче. Одна я смотрела на море и старалась расслабиться, а вторая — ерзала от напряжения где-то глубоко внутри тела.

 В конце концов, откуда ни возьмись, появилась темная фигура. Незнакомец шел ко мне со стороны скал. Сердце вдруг сжалось в смертельном ужасе и готово было остановиться. Все вокруг как-то закружилось вихрем и перестало существовать. Я видела только его. Он настиг меня быстрее, чем я могла отреагировать: просто переместился издалека и возник прямо передо мной. Я дернулась, но зомбарь схватил меня за шею. Где-то в глубине подсознания прозвучал истеричный голос “Проснись! Ты не должна была спать! Проснись!”

Он потащил меня в воду. Мне не удавалось высвободиться и я начала задыхаться, впившись побледневшими, похолодевшими коряками в его бесцветные руки. Сопротивления казались почти бесполезными, он был сильнее. Зомбарь явно старался меня утопить, но силы для сопротивления пока еще имелись. Нас хлестало волнами. Он лишь немного колебался, легко сохраняя равновесие, а я то и дело захлебывалась, стараясь одновременно не дать ему погрузить меня в воду. Его начал бесить этот факт, потому что бесстрастное лицо начало приобретать оттенки раздражения.

— Когда же ты уже согласишься сдохнуть… — прохрипел он.

Каким-то нечеловеческим усилием воли я представила, что могу растворяться и мне просто захотелось раствориться и появиться где-то в другом месте, подальше от него. Стоило огромных трудов сделать это. Вдруг каким-то чудным образом я оказалась на берегу, а убийца с удивлением разглядывал пустые руки. Он побежал ко мне, разгребая воду руками, в то время как я бросилась куда глаза глядят… прямо по пустынному пляжу. Мы бежали… бежали… я заставляла себя перелетать через откуда ни возьмись появляющиеся препятствия в виде скал, они просто вырастали на моих глазах. Руки все покрывали мелкие ссадины от острых камней, платье, мокрое и порванное, путалось между ног, я плакала и кричала что есть сил, зовя на помощь. Даже сквозь сон чувствовалось, что тело в реальности на пределе своих возможностей.

“Лура… твою ж ты мать… Лура!!! Проснись!” — послышался голос, исходивший откуда-то с неба. На мгновение пляж растворился, остались только темнота и ужас, гнавший меня вперед. Потом голос исчез, а вместо темноты прямо передо мной возникла безликая маска убийцы. Он вцепился в мои волосы. Мы каким-то образом оказались на краю обрыва. Он волок меня к нему.

Тут мое лицо кто-то сильно сдавил, а тело затряслось так, что все картинки вокруг поплыли, словно от всемирного землетрясения.

“Солнце, открой глаза… прошу, открой. Это просто сон. Лура! Лура!”

Мое имя повторяли много-много раз. Оп, нечеловеческое усилие воли, я заставила себя повиноваться голосу и своему внутреннему зову. Все исчезло. Зато появилась темнота вокруг и смертельная усталость, смешанная с непередаваемым ужасом.

— Черт подери… ну, слава богу! Открывай, давай быстро открывай глаза!

Где-то вокруг меня не переставал тараторить чей-то голос, больно раздвигая веки, меня трясли и тормошили, словно куклу. Веки еле-еле разлепились. Состояние накатило такое, будто я находилась на корабле, который переживал бурю: все вокруг плясало, кружилось, потолок и стены поменялись местами, по кругу прыгали тени, в общем, дурдом. Захотелось снова прикрыть глаза и переждать непогоду, но меня опять как следует тряхнули. На плечи легли чьи-то сильные руки. Они держали меня в сидячем положении и не давали упасть. Они же вытирали мое лицо, убирали с него волосы, что набились в рот, они же обнимали меня.

Снова я разлепила веки, на этот раз более осознанно, и различила Авнера. Он смотрел на меня полными отчаяния глазами.

— Что такое? — прошептала я. — Что случилось?

— Ты уснула! Какого хрена ты уснула? Ты же обещала не спать! Мы послушали тебя и оставили одну, как взрослого ответственного человека, а ты, мать твою, уснула!

Тут в сознании начали выкристаллизовываться минувшие события. Верно. Нила хотела остаться, но мне было неудобно, что со мной сидят няньки. Я заверила всех в своей бдительности и внимательности. Присела на кровать… просто присела. Оперлась на одну из опор от полога и… а дальше, да, почему-то оказалась во сне. Как так получилось, я не знала. Ужели я решила моргнуть и это оказалось слишком долго.

— Нила! Нила! Быстрей! — гаркнул Авнер так громко, что я скрючилась и вжала голову в плечи простонав. — Нила!

Авнер притянул меня к себе, облегченно выдохнув, и прошептал:

— Слава богу, все позади. Ты жива. Это главное… Я чуть с ума тут не сошел от своей беспомощности.

Я же, еле живая просто обмякла в его объятиях. В этот момент в комнату влетела Нила, увидев меня, она чуть не упала там, где стояла.

— Посмотри что с ней. Не нужна ли помощь?

Ее и без того огромные глаза занимали сейчас, кажется, половину лица. Авнер передал меня ей и пошел включить свет. Тут же по мне полился живительный поток энергии. Я чувствовала, будто за спиной растут крылья.

— Удивительно, насколько истощена, — пробубнила Нила, — только тело одно почти осталось. Как ты выдержала…

Ее голос дрожал. Авнер стоял рядом и смотрел на меня, скрестив руки. Скоро сеанс кайфа закончился и Нила отошла в сторону, тоже уставившись на меня. Я чувствовала себя донельзя виноватой и не смела произнести ни слова.

— Я… я правда не знаю, как так получилось… совершенно не собиралась спать.— наконец отважилась я, когда тишина стала уже напрягать меня, но, так как ребята молчали, пришлось продолжить, — Как ты оказался здесь? Так вовремя…

— Почувствовал, что что-то не то у тебя в комнате и пришел проверить. Оказалось, ты спала. Тебя била истерика, ты стонала и задыхалась… я даже не хочу спрашивать, что тебе снилось. Ты же обещала не спать. Что нам с тобой делать?

Оправдания снова полились рекой, мне хотелось скорее провалиться сквозь землю. Нила молчала все это время, не сводя с меня взгляд, словно мумия.

— Она не виновата, — вдруг проснулась подруга, — походу он утаскивает ее в сон.

Я и Авнер, прекратив наш напряженный диалог, уставились на нее.

— Что? — осведомились мы оба в унисон.

— Да-а, точно, так оно и есть. Мы же не спим, так? Ты не выглядела уставшей несколько часов назад. Охотно верю, что не собиралась спать. К тому же оно в твоих интересах. Он утаскивает тебя в сон, как только твое сознание начинает плыть. Его возможности удивительны… — Нила казалась завороженной и скорее говорила сама с собой. — Но он, почему-то, не может убить тебя.

Автоматически моя рука поднялась к амулету, который она когда-то мне сделала. Туда же последовал и взгляд. Он почернел еще больше в этот раз. Я провела пальцем по темному пятнистому камню и прищурила глаза, заметив что-то странное на нем. Трещина.

— Черт! Он треснул! Это критично?

Нила приблизилась ко мне и взяла амулет в свои ладони, принявшись разглядывать его.

— Давно он почернел?

— Еще в прошлый раз, а в этот совсем плохо… Трещины я на нем пару дней назад не видела.

— Ясно… он теперь бесполезен. Снимай. Сделаю тебе новый.

Мне пришлось оставить Ниле свою защиту, видимо, от нее имелся некоторый толк, раз она приняла на себя удар. Мы втроем рассуждали еще некоторое время, пытаясь понять происходящее. В итоге Авнер ушел по делам, а Нила осталась со мной. Они решили не оставлять меня без присмотра.

 

Два следующих дня выдались на редкость спокойными. Ничего не происходило, я даже умудрилась расслабиться и отдохнуть в кои-то веки. Как бы мне хотелось просто закрыть глаза и думать, что так будет всегда. Тем не менее я чувствовала, что вокруг кипит работа, в которую ни меня, ни Нилу  стараются не посвящать. Для ребят мы стали нечто вроде «больных», которых нужно было теперь оберегать от любого рода проблем.

 

На третий день, прогуливаясь по особняку, я решила выйти на улицу и как раз спустилась, не заметив сбоку двух девиц. Они болтали о чем-то, но, увидев меня, смолкли. Одна из них, та самая блондинистая выдра, скрестила руки и устремила на меня ненавидящий взгляд, сопроводив его гримасой. Ох, как она меня напрягала своей никчемной ненавистью.

— Ого, смотри-ка, жива еще. — ляпнула она.

О, ее точно уже во все кто-то посвятил.

— Да, уж извини. Так получилось. Не сильно расстроилась?

Она открыла рот и состроила такую отвратительную мину, что мне стало тошно. Я подошла к ней как можно ближе и произнесла так красноречиво, как только могла:

— Слушай, меня уже так задолбал твой испепеляющий взгляд и ядовитые вибрации. Мне и так здесь тошно… ты еще. Я сюда не по доброй воле пришла, ясно тебе? И Декстер…

— Ну так и валила бы отсюда. — встряла она.

— Так ты поговорила бы со своим ненаглядным, чтобы он отпустил меня. А так, я с удовольствием. Или что? Наращенные ресницы, силиконовые губы и декольте, из которого сиськи вываливаются, не помогают? Не моя вина, что он не смотрит на тебя, учла?

Я видела, как она задыхалась от гнева, но возразить ей оказалось нечем.

— Еще что-то есть сказать? А то говори, вредно, знаешь ли, держать в себе негативные эмоции. Глядишь, полегчает.

—  Думаешь ты тут такая принцесса-красавица? — нашлась наконец она. — Знаешь, что о тебе все думают? Что ты та еще эгоистичная сука, думаешь только о себе. Декстер главный, а значит, ты типа королева… Да хрен два!

Мне так хотелось взять ее за волосы и провести пару раз ее прекрасной мордахой по батарее. Те, что гармошкой, знаете. Чтобы оно стало чуть более естественным, когда я смотрела на ее застывшую в гневе физиономию. Но нет. Я и так, действительно осатанела в этом окружении и рассказывать ей как обстояли дела на самом деле не хотелось.

— Слушай, у меня нет желания откровенничать с тобой и объяснять что-то остальным. Гори оно все огнем, пусть остается как есть. Но врагов, желающих мне смерти, плодить точно неохота. Я не собираюсь стоять на твоем пути. Сможешь приворожить Декстера, давай, вперед. Не стану вам мешать.

С этими словами я развернулась на каблуках и, скрестив руки, протопала на улицу.

Меня всю трясло от возбуждения, когда я оказалась на пороге. Пришлось закрыть глаза и постараться дышать глубоко, чтобы согнать напряжение. Руки застыли, сплетенные на груди, словно две деревяшки. Да уж, в колледже от друзей отбоя не было, сплошные тусовки и обнимашки, а тут все с точностью наоборот. Я даже представить не могла, что жизнь сложится таким образом и еще не могла представить, что, оказывается, могу быть действительно еще той стервой. Это место подняло всех моих тараканов (о которых я даже не подозревала) и даже тех, что крепко спали.

На следующий день ближе к вечеру, словно в продолжение вчерашней беседы, о которой хотелось забыть как можно быстрее, перед глазами нарисовалась неоднозначная картина. Я выглянула в окно, услышав чей-то женский смех, и заметила в тени деревьев несколько ребят и девчонок. Вдруг перед глазами возникла парочка: Декстер, а на нем повисла наша дива. Какими чарами она его дезориентировала так скоро? Интересно. Мне бы такие. В любом случае он выглядел вполне довольным. Пока я смотрела на них, скорее в раздумьях, чем в негодовании, он чмокнул ее в нос, а она тут же захихикала и в блаженном восторге зажмурила глаза. Да, именно это и нужно всем мужчинам, чтобы от их действий вот так вот таяли. Поморщившись и помотав головой, я закрыла окно, громче, чем рассчитывала. Честно? Меня раздражал весь этот карнавал. Многие в особняке безвозвратно застряли в юношестве. Хотя чем я, в общем-то, от них отличалась?

Вдруг вспомнились слова Элен, психолога: “Ты то, что тебя окружает. И что тебя раздражает и радует — это и есть ты.”

 

К вечеру мой телефон провибрировал. Я посмотрела на экран, где высвечивался незнакомый номер. Нахмурившись, открыла сообщение, где ждало несколько фото. Это оказались селфи блондинки с Декстером, везде они в обнимку, где-то он тянется к ней, чтобы поцеловать… и приписка «Ну, что? Думала не получится?»

— О-о-о! Черт, ну это уже слишком! — вырвалось у меня. Я отшвырнула телефон в сторону, закрыв лицо руками.

Боже, они что, тут все с ума посходили? Сколько еще я должна страдать от этой тупости. Если мне пришлют еще что-то подобное или покажут, я точно взорву этот дом к чертям и взорвусь сама. Вдруг мои стены сотряслись до боли знакомыми вибрациями. Опять кто-то решил гульнуть как следует. Через полчаса подобной свистопляски я не выдержала и выбралась из комнаты, решив погулять по парку, пока все не затихнет. Выйдя из комнаты, я совершенно не заметила нескольких ребят в коридоре, хотя они шумно переговаривались, и почти столкнулась с ними, но, так как находилась глубоко в своих мыслях, то не сразу заметила Декстера среди них.

Он первый поприветствовал меня как ни в чем не бывало. Я кивнула ему и постаралась изобразить на лице улыбку, хотя в этот момент мне хотелось его убить. Просто так. Просто потому, что я была слишком зла, а он оказался бы идеальной жертвой.

— Эй, ты что? — сначала я почувствовала, как его пальцы поймали мою руку, а потом прозвучал и вопрос. Машинально вырвав руку, я продолжила путь, чувствуя, что начинаю накаляться от одного лишь его вида, не говоря уже про речь. Декстер оказался настойчив. Он замедлил шаг и снова резко схватил меня за руку. Между тем его друзья прошли в ближайшую комнату. — В чем дело, спрашиваю.

— Ради бога, оставь меня в покое. Просто оставь… Только не сейчас… — взмолилась я чуть ли не плача. Мне правда не хотелось срываться на него. Хотелось, чтобы мои страсти остались внутри.

— Что с тобой? Ты как мегера из комнаты вышла. Все нормально?

— Нет. У меня плохое настроение, поэтому лучше оставь меня в покое. Не хочу говорить…

— Оно у тебя всегда плохое…

Я сверкнула глазами, испугав Декстера, и чуть было не ляпнула «А все благодаря кому?», но сдержалась. Так уже надоели эти разборки. Сердце почти ежедневно разрывалось то от одного вида боли, то от другого, то от третьего…

— Ну… раз так… то так… бывает — процедила я сквозь зубы, отвернулась от него, снова сделав попытку уйти. Но он вцепился в мою руку.

— Умоляю, отпусти меня… И скажи своей даме сердца, что слать мне подтверждения вашего счастья вовсе не обязательно. Мне оно нисколько не интересно.

Глаза Декстера понимающе просияли, он даже улыбнулся немного. Вместо ответа он достал телефон, порылся в нем и вдруг заиграла запись… Я узнала свой голос, потом голос блондинки. Супер! Она записала нашу беседу и послала ему. Я закатила глаза, изобразила гримасу усталости на лице и бросила небрежно:

— Слушай, а то это для тебя сюрприз… Будто ты не знал…

— Мне неприятно, что ты распоряжаешься мной словно своей вещью…Словно меня можно вот так взять и подарить или одолжить…

Из груди вырвался стон. Хотелось плакать. А еще хотелось исчезнуть раз и навсегда, только не разборки опять, только не вселенская глупость и вечный детский сад. Я не знала, какой ответ ему дать. Мне казалось, все, что бы сейчас ни было сказано, будет использовано против меня и мы навсегда застрянем в этом коридоре в перипетиях.

— Прости, не хотела тебя обидеть. Она меня разозлила. Я совершенно не собиралась делать то, что ты сказал. Просто желаю тебе счастья…

Мне показалось, что эта фраза оптимальна для прерывания нежеланной беседы.

Декстер посвятил мне взгляд странной природы, повернулся спиной и просто ушел. Ну и прекрасно. Мне хотелось бы вздохнуть с облегчением, но не вышло. В сердце стояла удушающая тяжесть. Было больно, что так все вышло и я не могла найти в себе силы мужественно принять все ситуации, в которых оказалась. А ведь я всегда считала себя сильной духом, думала, что снесу и переживу все… но нет. Как я ошибалась. Хотя можно ли было вообразить, опять-таки, что моя жизнь так резко изменится да еще и в такую сторону. Я постоянно искала оправдания своим словам и поступкам и ведь находила же… но при этом жизнь ничуть не улучшилась. Это знаете, когда думаешь вот еще чуть-чуть и все будет хорошо, а тебя сверху, оп, молотом сплющили тут же при этой мысли. Ты весь такой раздавленный собираешь поврежденные части в кучу и опять за свою мысль: вот сейчас все будет хорошо, а тебя опять сверху молотом, бам. И так все время. А потом смотришь на себя и понимаешь, что осталось просто месиво и где найти силы собраться? Где найти силы выстоять? В моем случае никакой психолог не поможет, никакие покупки и развлечения, ни смена места жительства. Нести свое месиво от плоти по очереди туда, потом туда — дохлый номер. И уже просто лежишь в луже крови и мяса и ждешь покорно нисхождения какого-нибудь Мессии, который мановением руки сможет тебя собрать в исходное состояние… или ничего не ждешь.

 

 

 

 

23

 

После того, как меня начали преследовать опасные сны, я старалась постоянно себя чем-то занимать, чтобы не сидеть на месте. И теперь в комнате горел свет, окно было распахнуто, чтобы с улицы тоже шли шумы. Ко мне постоянно наведывались Нила или Лиз. А сейчас я заняла себя чтением книги. За последний год, кстати сказать, не прочла ни одной. В этот раз пришлось сделать выбор в пользу насыщенного сюжета и легкого стиля, чтобы избежать излишней тяжести и не заснуть из-за этого. Через час стало скучно. Мой взгляд то и дело скользил от книги к окну, а потом я и вовсе ее отложила и решила пойти навестить Нилу. В комнате ее не оказалось. Я постояла с минуту в раздумьях и отправилась бродить по особняку, рассчитывая наткнуться на нее каким-нибудь образом.

 

Пока я шла до бара, то услышала вдруг оживленную беседу, доносившуюся из кабинета Декстера. В компании находился и Авнер. Не знала, что он прибыл в особняк. Не медля я распахнула дверь и оказалась посреди всей компании: Декстер, Авнер, Нила и Лука, и еще несколько ребят, плохо мне знакомых.

Они все смолкли разом и посмотрели в мою сторону, явно растерявшись.

— Что тут происходит? А?

Так как никто из них не спешил с ответом, я повторила свой вопрос, пройдя на середину комнаты и скрестив руки.

— Может, тебе лучше не стоит знать, — промямлила Нила, изобразив гримасу опасения.

— Стоит. Я все равно узнаю в другом месте. В чем дело?

— Два вампира убиты во сне вчера. Из мелких кланов. Мне жаль, Лура… — ответил Декстер и опустил глаза.

О, это они верно подметили, я лучше всех понимала каково это. И лишний раз погружать меня в кошмар они совершенно не хотели. Мой рот открылся, сердце сжалось от боли, глаза наполнились слезами. Это ужасно. Умереть во сне, зная, что ничего не можешь сделать: ни сопротивляться, ни убежать, ни защитить себя. Просто появлялся жнец, молча собирал урожай и уходил.

— Я разговаривал вчера с начальником Службы Безопасности. — встрял Авнер, откашлявшись, явно желая сменить тему. — Объяснил ему все как есть. Рассказал о чужаках и об их интрижках. Рассказал о твоих снах. В общем, рассказал все, что мог…

— И что? Он поверил? Что сказал?

— Ну, надеюсь, поверил. Посмотрим…

— В смысле? Это же важно, Авнер…

Авнер растерянно раскинул руки и вздохнул.

— Лура, они не наши друзья и даже не знакомые. Они просто пытаются не быть нам врагами. Ты думаешь с таким типом людей легко говорить? Он хотел бы мне поверить, но в его речи слышалось сомнение.

— В любом случае, — поддержал Декстер. — Они с тобой “на короткой ноге”. Не думаю, что он поверил бы кому-то, кроме тебя. Будем надеяться на лучшее. Нам нужно поймать одного из них, а лучше несколько и сдать Службе, а еще нам нужно уничтожить этого их Зомби. Мы делаем вылазки каждый день, но пока безуспешно. Надеюсь, они ныкаются где-то в городе.

Ребята продолжали обсуждать план действий, а я слушала их и вспоминала дядины слова относительно этих странных гостей.

В конце концов, мы решили привлечь к делу духов, в надежде, что они помогут нам так же, как и мне дядя. На этом племени однозначно стояла какая-то защита от постороннего вмешательства. Они сами на это намекали, мой дядя не смог их почувствовать сразу, ощущая их присутствие просто как мутную опасность. Тем не менее никто не был рад, что придется для этого взять с собой Нилу, или меня, или других девочек из клана, кто мог более или менее взаимодействовать с миром мертвых. Мою кандидатуру все отклонили единогласно, даже не спросив моего мнения и, повздыхав немного, решили остановиться на Ниле. В любом случае Лука бы не дал свою любимую в обиду, а ее способности явно не имели конкуренции.

Мы не виделись с Авнером с того злосчастного вечера. И сейчас он нет-нет да бросал на меня внимательные взгляды, словно стараясь понять, все ли со мной хорошо. Конечно он старался избегать прямого общения из-за Декстера, да и вообще… Ох, как меня это бесило каждый раз. Все всё решили за меня! Пока шло обсуждение плана действий, я не стесняясь смотрела на него и, каждый раз, когда он переводил на меня взгляд и упирался в мой, то тут же отворачивался, а вскоре и вовсе перестал смотреть в мою сторону. Мне это надоело. К тому же нить беседы я уже потеряла, поэтому подошла к окну, отвернулась от компании и погрузилась в свои мысли, делая вид, что разглядываю пейзаж за ним. Машинально моя рука поднялась к волосам, я отделила локон и принялась неспешно накручивать его на палец — мое стандартное действие для отвлечения внимания от себя, а еще такая привычка проявлялась, когда что-то меня не устраивало, но мне не хотелось бы, чтобы это заметили.

Тут вскоре все засобирались уходить. Друг за другом ребята начали покидать кабинет, все еще переговариваясь, на меня никто не обращал внимания, поэтому я замешкалась и вышла почти последняя. Декстер, обогнав всех, спешно куда-то удрал. Нила тоже ушла в комнату с Лукой, оба ворковали о чем-то так сладко, что их не хотелось прерывать. Я замешкалась в коридоре, поняв, что Авнер не собирается уделять мне внимание. Однако, когда внизу хлопнула входная дверь, я вдруг сорвалась с места и побежала вниз, далее на улицу. Рэндж Авнера был припаркован в самом дальнем углу площадки, почти под сосной. Ее огромные мохнатые лапы нависали над машиной, наполовину скрывая ее от глаз. Он уже подошел к ней, открыл заднюю дверь, бросил туда куртку, а направившись к водительской двери, поднял голову и увидел меня. Я как раз почти поравнялась с ним. Его лицо преобразилось в знак вопроса.

— Забери меня отсюда, пожалуйста, — начала я, не особо понимая, как лучше вести беседу, но точно знала, что молчать мне надоело. К тому же прекрасным примером послужило поведение блондинки Декстера, она так боролась за свое счастье, а я что делала для своего? Ничего. — Мне плохо здесь, и если ты думаешь, что станет лучше, то глубоко ошибаешься.

Авнер напрягся, поджал губы и глаза его тут же сверкнули холодом.

— Опять… Лура, мы уже это проходили… Не начинай. Ты же знаешь, это невозможно.

— Это не мое место, ты понимаешь? Я здесь чужая! Мне хорошо там, где есть ты. У тебя в доме я чувствую себя спокойно и хорошо. Постоянно вспоминаю те дни, после стычки с МакАлленом. Несмотря на ранения, они оказались самыми счастливыми за последний год.

— Декстер не отпустит тебя. Ты прекрасно это знаешь… Он любит тебя и не мыслит без тебя своей жизни.

— Он мне мстит, Авнер! Я уже устала от его дурного поведения! Он прекрасно знает, что я не хочу быть с ним и никогда не буду. Меня вообще кто-нибудь спросил? Кто-нибудь осведомился, чего я хочу?

— Понимаю о чем ты… знаю, что у него сейчас опять конфликт внутри. Видел его с этой… эм, как ее… Но он мой брат, поверь, я знаю, что он чувствует на самом деле.

Я пожирала взглядом Авнера, то и дело сглатывая нарастающий в горле комок. Он казался на редкость бесстрастным, в то время как мне хотелось просто взять и разреветься, топать ногами и требовать исполнения моих желаний. Он как раз повернул ко мне свой профиль и принялся поглаживать ручку дверцы пальцем, смахивая с нее еловые иголки. Я сделала шаг к нему.

— Знаешь, я всегда считала тебя смелым и сильным, с твердой волей и даже с большой порцией упрямства. Но вижу в последнее время ты не в силах взять «свое», дорогое тебе. Ты пасуешь перед какими-то совершенно несущественными препятствиями и даже боишься попробовать.

— Лура, прошу, ты не знаешь всего…

— Знаю больше, чем ты думаешь! — перебила я, дернувшись ближе к нему, вытянув голову почти к его лицу. — Уже говорила, что не останусь тут. Как только избавимся от незваных гостей, я тут же уйду!

— Только попробуй…

— Ха, а что ты сделаешь? Побежишь меня искать? Найдешь. Я все равно уйду! Мне плохо здесь, понимаешь? Этот дом, все эти люди, обстановка, их жизнь — это не мой мир. Я уже не знаю, как до тебя донести смысл этой фразы… И если ты настолько слаб, что не в состоянии расставлять приоритеты по важности и отстаивать свои интересы, то я с этим всем мириться не собираюсь! Я буду делать то, что считаю нужным и не позволю никому распоряжаться моей жизнью, как бы сильно меня не прессовали. У всего, знаешь ли, есть предел, даже у терпения. Каждый должен понимать, что он в состоянии терпеть и как долго, если этого понимания нет, то человек превращается в жертву. Я не собираюсь ею становиться, знай!

 

Мои слова пылали жаром и гневом, в глазах стояли слезы. Авнер опешил и просто уставился на меня открыв рот, видимо, желая сказать что-то. А когда я договаривала последнюю фразу, то в его глазах появились оттенки боли, которую он старался спрятать всеми силами. Мне не хотелось опять дожидаться его мямлящего тона, видимо, он не мог дать дельный ответ, поэтому, выдохнув после последней фразы, я развернулась и быстро потопала назад в особняк, гневно «стуча» каблуками и то и дело из-за рыхлости гравия подвехивая лодыжки. За спиной взревел мотор, подтверждая сказанные мною слова. Сердце сжалось от боли и безысходности, потому что хотелось совсем другого итога, а он просто взял и уехал.

Добежав до спальни, я плюхнулась в кресло, закрыла лицо руками и расплакалась наконец. Надо же, как ослабла, раньше из-за такой фигни реветь бы не стала, скорее или забила бы или попыталась добиться своего. Но у меня действительно не осталось ни капли сил даже для простых действий.

Так прошло несколько часов. Из оцепенения меня вывел звук смс. «Мы пошли. Пожелай нам удачи».

Я не сразу сообразила, о чем идет речь, несмотря на имя отправителя. Это оказалась Нила. Но как только до меня дошло, я тут же вскочила с места и понеслась вниз. В холле уже собралась компания из пяти парней. Все одетые в удобную одежду и кроссовки. Все напряженные и серьезные. У некоторых из-за пояса торчали пистолеты и пистолеты-пулеметы. Последний раз, когда мы так же собирались на обход, обстановка царила совсем другая. Не мог не радовать тот факт, что изменения в лучшую сторону в этой раздолбайской семье все-таки иногда происходят. Откуда-то из темного угла просторного холла послышался бой старых курантов, которые кое-как, со скрипом и треском, отсчитали одиннадцатый час ночи. В этот момент все стихли, но потом снова принялись переговариваться вполголоса.

Все ждали Луку, Нилу, Декстера и еще кого-то. Я уселась на диван, поодаль от компании, тоже в ожидании, и тут же сбоку от меня материализовался Альберт.

«Я не иду. Не переживай. Уже знаешь, наверное». Он кивнул. Я нахмурилась и скрестила на груди руки, встав с места и принявшись расхаживать. «Что-то мне неспокойно… Не нравится мне, что они идут сегодня, да еще и без меня.» Альберт молчал, просто сопровождая взглядом мои движения. Я едва ли смотрела на него и думала, что нехорошо отправлять Нилу, она же такая впечатлительная. Вдруг на площадке второго этажа послышался шум. Это остальные спешно спускались по лестнице и переговаривались между собой. Нила не сразу заметила меня в тени холла, зато я видела ее. Она волновалась. Ее большие глаза стали еще больше и лицо приобрело какое-то жалобное выражение. Ее пальцы, казалось, жили своей жизнью. Она даже не отдавала отчета тому, сколько движений они совершали. Впервые я наблюдала ее в спортивной одежде, кстати сказать.

Вся компания как раз принялась шумно обсуждать свой маршрут, когда я подошла к ним. Нила даже сейчас не заметила меня. Я тронула ее за плечо и позвала по имени. Она вздрогнула, но тут же одернула себя, не желая выдать испуг.

— О, это ты. Пришла проводить? Как мило с твоей стороны. — голос ее звучал неуверенно, хотя она старалась выглядеть как обычно приветливо и широко улыбалась.

— Будь очень осторожна, пожалуйста. Тебя же предупредят твои духи, если возникнет опасность?

Нила замялась, состроив детскую гримаску.

— Ну, сложный вопрос. Знаешь, мир духов — это все не так просто. По идее, да, вполне можно рассчитывать на их помощь.

Она хотела сказать еще что-то, но тут от Декстера поступила команда выдвигаться и все резко двинулись к выходу. Нила только успела махнуть мне рукой. А я почувствовала, как напряжение во мне выросло до удивительных пределов.

Снова руки оказались сцепленные на груди, да так крепко, что затряслись. Я смотрела на удаляющиеся фигуры. Альберт все еще стоял сбоку и молчал. «На удивление молчаливый сегодня» — пронеслось в голове. Вдруг выяснилось, что один из парней что-то забыл и все остальные застыли у входной двери. «Мне почему-то совершенно не нравится все это. Не пойму почему. Ниле там совсем не место. Вон, как она трясется вся. Сплошной стресс с ней там». Боковым зрением я видела, что Альберт смотрит на компанию и как будто меня не слышит. Я проигнорировала отсутствие ответа, так как была занята другими мыслями. В этот самый момент в голову пришла идея. Как раз парень, который бегал за чем-то, вернулся. Я дернулась вперед, нагнав его, когда он подбегал к остальным, схватила Нилу за рукав, так как она уже собиралась выходить. Она посмотрела на меня своими большими добрыми глазами немного сжавшись. Я сунула ей в руки свой маленький револьвер, который взяла в привычку постоянно носить с собой после стычки с МакАлленом.

— Держи. Хотелось бы верить, что он тебе не понадобится, но пару тройку отвлекающих выстрелов ты сделать сможешь, тогда у тебя появится время убежать.

Она охнула и расплылась в благодарной улыбке. Лука же, выпустив ее руку из своей в тот момент, когда я схватила ее, обернулся посмотреть в чем дело и, увидев мой жест, криво усмехнулся, видимо, посчитав его оскорбительным. Мне было все равно. Дополнительные средства защиты никому не помешают. У меня не оказалось времени ответить что-то в свое оправдание, но я успела посвятить ему гримасу из разряда «Да ладно тебе, ты герой, но все же…»

Я проводила их взглядом, стоя на лестничной площадке на улице. Их фигуры вскоре растворились в темноте за деревьями, Повздыхав, вернулась в дом с тем, чтобы заняться самоуспокоением. Их много, Нилу в обиду никто не даст. И вообще, чего я так распереживалась? Может просто потому, что все оказались донельзя серьезны и общее волнение передалось и мне? В конце концов спокойствие неохотно, но все же, заполнило душу. Альберта в поле зрения не наблюдалось. Я уселась читать.

Три часа пролетели незаметно, когда я посмотрела на часы, то даже удивилась. Отложив книгу, подошла к широко распахнутому окну. За ним стояла удручающая тишина: ни голосов, ни даже звуков природы. Просто темнота и черные очертания огромных деревьев. Только где-то на горизонте маячили редкие огоньки Промзоны. На мгновение сделалось как-то одиноко. Я навострила уши. Блин, даже в доме и то тишина. Вот сейчас очень бы не хватало оживления, кстати сказать. Вдруг промелькнула мысль пойти к Элиз, но что-то было так лень, да и мы не общались так тесно, чтобы сейчас вдруг нашелся повод, по которому я могла бы просто так взять и явиться к ней. Я подобрала мобильный и позвонила Ниле. Нет ответа. Потом Луке. Абонент недоступен. Мои брови сдвинулись. Посозерцав немного пустой экран, я пошла бродить по особняку, надеясь наткнуться в баре по пути на пакет чипсов или других снеков. Мне сделалось совсем скучно и я вновь принялась звонить Ниле. Нет ответа. У Луки женский голос сообщал, что абонент вне зоны действия сети.

— Черт, да что ж такое. Уже третий час прошел. Чего они там застряли — пробубнила я себе под нос задумчиво.

В баре никого не оказалось. Поэтому я, найдя пакет чипсов, устроилась на диване и включила телевизор. Антенна силой приема не блистала. Ко мне почти беспрерывно устремлялись звуки помех, кряхтений, шипений и прочие шумы.

А не позвонить-ка Декстеру?! Уж он точно бы не пропустил моего звонка. Кроме того, телефон находился при нем, он всегда носил его с собой. Нила, кстати сказать, не имела такой привычки, ровно как и Лука. В полной уверенности, что мне ответят, я услышала «Абонент временно недоступен» на другом конце провода.

— Черт, опять эта баба!

Простонав от раздражения, я поднялась с места и вышла на балкон через распахнутые двери. Это была тыльная сторона особняка, за которой почти сразу же начинался глухой лес, где вообще, казалось, никогда не проходило ни одной живой души. Поежившись, я вернулась в зал, а потом и к себе в комнату. К моему удивлению, меня встретил Альберт.

«О, ты здесь? Как здорово! А мне так скучно. Уже не знаю, чем себя занять» — отчеканила я, посвятив ему довольную улыбку. Он моих восторгов не разделил. Его лицо осталось ровно таким же, как и несколько часов назад: без особого выражения, молчаливое и какое-то… странное… Только сейчас я начала это понимать. Он стоял передо мной немного сгорбившись и просто смотрел то на меня, то в стороны.

«Расскажи мне что-нибудь. Мне неспокойно и скучно. Чего ты молчишь весь вечер?»

Пока звучала моя мысль, он уже приблизился ко мне и жестом показал закрыть глаза. Я повиновалась без задней мысли. И вдруг началось.

 

 

 

 

24

 

 

Вокруг стоял туман. Я не сразу поняла, где нахожусь и почему так много тумана. Потом до меня дошло, что это Альберт показывает что-то, и это туман неестественного происхождения.

Я тут же насторожилась. Черные грязные переулки, вокруг лужи и мусор и… фигуры. Кто-то лежал на земле, кто-то носился из стороны в сторону. Тут мой слух уловил выкрики и звуки ударов. Я «смотрела» из стороны в сторону… точнее, это был Альберт и из-за его поворотов головы не получалось понять, что происходит, я смотрела на мир через него. Хотелось рявкнуть ему, чтобы он прекратил так метаться и крутить головой, потому что мне ничего не ясно. Но увы, это были всего лишь мысли.

Пришлось приспосабливаться к тому, что есть. С одного края переулка через мой скудный обзор промелькнули несколько фигур, они как будто бы добивали кого-то. Потом крики, мимо меня снова кто-то пронесся. Сплошной хаос. Альберт двинулся в сторону и через пару мгновений остановился возле парня из нашего клана. Он сидел у стены и зажимал кровавое пятно на плече. На него почему-то никто не обращал внимания. Между тем я чувствовала, как внутри моего физического тела нарастает паника. Потом снова резкое движение. Опять какие-то разборки уже на другом конце улицы. Некто скрывался за мусорными баками. Невозможно было понять кто кого бьет. На заднем фоне кто-то не то ныл, не то выл, трудно было разобраться в таком бардаке.

Мимо нас в этот момент пронесся парень с ирокезом из банды Пастора, конечно же. Вот почему такое скопление народа. А где Нила? Где Декстер? Авнер? Альберт проследил за ним взглядом. Тот подлетел к кому-то из своих раненных и принялся поднимать его. Снова движение. Меня «потащили» смотреть другие картины.

— Собирай всех… нужно уходить. Возвращаемся. Нам нельзя больше медлить.

Послышался сбоку чей-то запыхавшийся истеричный голос. Мне показалось, что это Декстер.

Тут вдруг Альберт повернулся и я с ужасом поняла, что большинство звуков, которые проникали в мои уши, выходили из гортани Нилы. Это были нечеловеческие звуки. Она рыдала, стонала и кричала так, что казалось, будто наступил конец света… Нет, что-то гораздо хуже…

Несколько ребят пытались оттащить ее от тела… Луки.

— Нет! Пустите меня нет!! Оставьте меня с ним. Я не хочу больше жить. Он не мертв. Не-е-ет!

Она вырывалась, брыкалась с той силой, какую в ней никак нельзя было обнаружить ранее. Вся одежда в крови. Волосы спутаны. Когда ее в очередной раз отлепили от тела возлюбленного и лицо как раз попало под свет фонаря, я заметила безумный взгляд, слюни и сопли, свисавшие уже с подбородка. На асфальте лежало изуродованное тело, на которое я просто не могла смотреть, жмуря невидимые глаза. Без сомнения, как бы ни хотелось думать, что это ошибка, но передо мной действительно лежал Лука. Ни с чем нельзя было спутать его белую рубашку. Он один оделся как попало на вылазку: классическая рубашка и джинсы.

— Дайте, я смогу оживить его. Пустите! У меня же есть силы… Отнесите его в дом… Помогите же мне… Он жив… Пустите меня, черт бы вас побрал!!!

Ребята что-то говорили ей вполголоса. Я не слушала их. Все происходило словно в тумане. Передо мной стояла лишь она. Неожиданно я почувствовала, что задыхаюсь по непонятной причине, но силой воли старалась согнать с себя это дурацкое состояние. Только сейчас еще не хватало…

Откуда-то возник Декстер. Он схватил Нилу в объятия и прижал ее к себе что есть мочи. Она продолжала брыкаться на автомате, из-за чего ему пришлось тряхнуть ее как следует. Он тоже что-то внушал ей, но более жестким тоном.

— У нас тут везде раненые. — поймала я чью-то речь краем уха, — Если мы так и будем возиться, то никогда не закончим. Нужно быстрее сорганизоваться. Пиздец какой-то. Все носятся туда-сюда, и никто ничего не делает.

Однако почти сразу же вразрез с его словами прогремел раздраженный голос Пастора:

— Собираемся, я сказал! Берите всех, кто не может идти сам и валим отсюда! Через пять минут чтоб были здесь, кого не будет — его проблемы!

— Какого хрена ты бросил в них эту чертову взрывчатку… — услышала я еще один голос и потом полился отборный мат, от которого мои невидимые уши сразу же начали вянуть.

Альберт решил обернуться и посмотреть по сторонам, в то время как я осталась прикована слухом к стенаниям Нилы. Действительно, со всех сторон из темноты переулков начали стекаться темные фигуры, больше похожие на каких-то чудовищ. Кто-то бежал, кто-то хромал, кого-то волокли. Зрелище походило на конец света. На асфальте там сям мелькали трепещущие огни, как будто что-то горело.

Но благодаря им можно было различить нескольких знакомых ребят из клана. Слава богу живы.

Альберт решил опять посмотреть на то, от чего отвернулся.

Нила уже не билась в истерике. Декстер держал ее так крепко, как только мог, а она просто обмякла в его руках и тихо плакала. Он что-то сказал на ухо одному парню. Тот кивнул. Декстер оттеснил Нилу к стене, повернул спиной к останкам, руками обхватил ее голову и плечи так, чтобы предотвратить возможное движение и кивнул ребятам. В это время несколько фигур подняли труп и спешно оттащили за угол. Послышался шум падающей банки и тут же взметнулась резкая оранжевая вспышка. По стенам заплясали яркие оранжево-красные огоньки. Опять я начала задыхаться…

Последнее, что мне дали увидеть — это как Декстер взял Нилу на руки. Кажется, она потеряла сознание.

 

Меня выкинуло из видения так грубо и резко, что я потеряла ориентацию в пространстве и упала. Хлопая глазами, не сразу поняла, где нахожусь, чувствовала лишь, жуткую боль внутри, панику и… пропитанные обильными слезами щеки. Вот отчего я задыхалась. Оказывается от рыданий. Слезы застилали весь обзор и теперь на полу образовалась небольшая лужица.

— Черт, что это… что это было? Это шутка? Я спала? Что случилось? — запричитала я еле-еле, не в силах подняться. Мои ватные ноги отказывались подчиняться. Не знаю, сколько времени мне потребовалось  встать и успокоиться до той степени, чтобы иметь возможность более или менее различать предметы, кажется, прошла целая вечность. Я заметила Альберта перед собой. Теперь он смотрел на меня с полными сочувствия и вины глазами. А еще страхом.

Так мы пялились друг на друга  минуту. Пока я старалась привести свой лихорадочный мозг в рабочий режим.

— Ты знал? Ты знал… — тут на меня, словно небесное благословение снизошла догадка. Альберт опустил голову. — Скажи мне, ты же знал… А я думала, что ты такой…

Я пожирала его взглядом, чувствуя, как вместо боли вырастает гнев, да такой силы, что я готова была смести все с лица земли.

«Лура, мне очень жаль…»

— Какого черта ты ничего не сделал? Почему не предупредил?!!! Ты же, мать твою, дух! Ты просто стоял и смотрел… Стоял и смотрел… Ох!

Я топнула и всплеснула руками в очередной раз, задев ими вазу. Позади послышался сильный удар и звук стекла. Альберт шевелил губами, но я уже не слышала его. Гнев всецело завладел мной. Слезы из глаз не останавливались ни на минуту.

Нужно было что-то срочно делать, идти туда. Бежать к ним навстречу. Им нужна была помощь. Я ненавидела себя за то, что в этот вечер осталась дома.

Я вылетела во двор меньше чем за тридцать секунд и тут же встала как вкопанная, слепо уставившись в черную стену леса перед собой. Из гортани вырывалось сдавленное дыхание. Ноги еле держали меня, а руки тряслись и не желали повиноваться. А куда идти-то? Что делать? Где они могут быть?

Дрожащими руками нащупала мобильный в кармане джинсов. Вытащила его, еле попадая в клавиши, позвонила Декстеру. Недоступен. Потом Авнеру: нет ответа.

— Да блять! — вырвалось у меня. Машинально истерично топнув аж двумя ногами одновременно я не удержалась, оступилась и едва не выронила мобильный. Какая удручающая беспомощность.

Сразу же развернувшись, понеслась назад в комнату, понимая, что щиколотки уже ноют от количества вывихов за мою недолгую пробежку на шпильках, и нужно надеть кеды. Влетела в комнату и принялась слепо шарить повсюду. Паника завладела разумом полностью и безвозвратно, где-то в глубине души я понимала, что нужно взять себя в руки, так как у меня даже кеды не получалось найти в двадцати квадратных метрах комнаты. Краем глаза я замечала Альберта, который покорно всюду следовал за мной. В то время как я, психуя и ругаясь, носилась по комнате как оголтелая и искала кеды.

— Так, стоп! Хватит! — резко остановившись и закрыв глаза, скомандовала я себе. — Дыши… Дыши и спокойнее. Где, мать их, эти блядские ботинки…

Стараясь проявить большую осознанность, я снова начала шариться по комнате и через минуту мои старания увенчались успехом: одна кеда оказалась под кроватью, а другая под комодом.

Одев их и выдохнув, я встала как вкопанная. А дальше-то что?

Понимание того, что поделать ничего невозможно снова вогнало меня в ужас. Я уселась на диван, тупо уставившись в экран молчавшего мобильного. Ждать? Или пойти и найти кого-нибудь в особняке? Что-то я плохо представляла себя бегающей по комнатам и умоляющей помочь, учитывая какую репутацию здесь приобрела. Да и ладно, ведь что другие могли сделать? Они так же как и я не знали бы куда идти.

“Альберт! Ты где? Явись немедленно и скажи, куда идти!” — скомандовала я в голове. Его нигде не оказалось. Специально исчез. Если бы он умел материализоваться я б его уже поколотила. — Ах, так! Тогда я пойду одна куда глаза глядят!”

Встав, я принялась исполнять свое намерение, в надежде его появления. Но уже вышла во двор и снова встала перед лесом, а его так и не оказалось рядом. На мгновение мелькнула мысль, что от меня последнее время и так много проблем, если на меня сегодня нападут, это будет слишком.

Итак, за прошедший час ожидания я раз пятьсот успела выйти на улицу и вернуться в дом. Обгрызла все ногти и размазала на этот раз аккурат по всему лицу и без того потекший макияж. Наконец-то послышался шум, как раз когда я в цатый раз поднялась к себе в комнату. В холле с ноги кто-то открыл дверь. Тут же множество голосов наполнило до этого погруженный в гробовую тишину особняк. На этот шум повылезали и остальные обитатели, не понимая, что происходит. Я слетела вниз за полсекунды, кажется, лихорадочно вращая глазами и стараясь за остальные полсекунды оценить обстановку. Вокруг царил хаос. Все столпились в одном месте: раненые, сочувствующие, плачущие, злые, кто-то ругался, кто-то просто скулил.

Я искала Нилу и почти сразу же наткнулась на нее в толпе. Она стояла как тень рядом с Декстером. Мы встретились с ним взглядами, но я не обратила на него внимания. Кажется, он тоже был ранен.

— Боже мой, наконец-то, дай ее мне.

Декстер молча передал Нилу мне. Его руки, все рукава, почти вся кофта оказались в крови. Не знаю в его или в чужой. Вокруг нас царствовал дурдом, и я едва ли понимала сама что происходит.

Я отвела ее в сторону. Она тихо плакала и была похожа скорее на куклу, чем на живое существо. Тут как тут подоспела и Элиз с бесконечными вопросами «Что происходит?» Ей никто не отвечал, бедняжке. Она сама была ни жива ни мертва видя такую картину. У нее тряслись руки, да что там, она сама вся тряслась как осиновый лист.

У меня появилась свободная минутка, так как Элиз осознала наконец, что Луки рядом с Нилой нет и помогла поддержать ее.

Вдруг я поняла, что за это время почти ни разу не подумала об Авнере. Его не было там и теперь не наблюдалось в толпе. Снова ко мне вернулся весь ослабевший ужас, опять к горлу привалил ком.

«Не может быть… нет. Декстер не был бы таким спокойным… Альберт показал бы мне» — пронеслась мысль, пока я искала его глазами по залу. Хвала господу, в этот раз меня не заставили долго мучиться. Авнер находился недалеко от меня ближе к противоположной стороне зала, живой и невредимый, он что-то гневно обсуждал с Пастором. Выдохнув, я почувствовала, как из глаз снова полились слезы, но это были слезы облегчения. В этот самый момент он посмотрел на меня. На мгновение мир перестал существовать для нас, а все чувства, которые мы прятали, он — усердно, я — не очень, сейчас пронеслись между нами взрывной волной. Но ему пришлось повернуться к Пастору, так как тот настойчиво вещал ему что-то и как раз хлопнул по плечу, тоже посмотрев в мою сторону. А мне следовало вернуться в реальность, к Ниле.

Я не заметила, как он очутился возле нас буквально через минуту. Авнер не сводил с меня глаз и был явно потрясен увиденным.

— Ты как? — прозвучал его недоумевающий голос, так как по мне, видимо, уже целая вражеская армия успела пройтись всего лишь за те полчаса, что они здесь находились. Странный урон, согласно мнению Авнера. 

— Я знаю, что случилось. Альберт показал мне. Сказать, что я тут с ума сходила, пока вас ждала этот час — ничего не сказать.

Глаза Авнера округлились от неожиданности. Затем он зажмурил их.

— Черт, зачем он это сделал… Тоже мне помощник…

— Потому что я переживала. С самого начала мне ваша вылазка казалась дурной затеей. Я боялась за Нилу, но кто бы мог подумать, что это будет Лука…

При этих словах за моей спиной послышался всевозрастающий звук рыданий.

— Ой, — бросила я и спешно обернулась к ней, забыв за Авнера.

— Где он?! Принесите его сюда! Я хочу обнять его… приведите…

Нила снова забилась в истерике. Мы с Лиз уже не могли ее держать. На помощь подоспел парень рядом. Кто-то подал умную мысль: отнести ее в комнату из этого ада в зале.

Сразу же несколько сильных рук подхватили ее как могли и понесли вверх по лестнице. Туда же побежали и мы с Лиз.

Нилу насильно уложили в кровать. Я и Лиз примостились по обе стороны от нее. Почему-то к нам сразу же набилась куча народу. Откуда они все возникли? Зачем они здесь? По их сочувствующим лицам я поняла, что им все рассказали. Им точно сейчас здесь не место.

— Уходите. Давайте потом, ей нужно отдохнуть. Не сейчас.

Начала выговаривать я им и выпроваживать за дверь. Кто-то вышел сам, кого-то пришлось вытолкнуть. О, наверное, врагов у меня скоро прибудет числом. Мне пришлось разозлиться, чтобы избавиться от тех упрямых единиц, кто никак не желал уходить.

Однако вскоре мы остались втроем. Лиз держала Нилу. Та опять обмякла и просто тихо плакала. А я спешно закрыла дверь на замок  и вернулась к девочкам. Мы молчали. Никто не смел проронить и слова. Так прошло около двух часов, за которые даже тихий плач Нилы сошел на нет. Она смолкла.

— Спит?

— Ага, похоже.

Мы обе выдохнули и осторожно поднялись с кровати. Вжались в дальний угол комнаты, чтобы пошептаться немного.

— Тебе удалось узнать детали? — прозвучал мой вопрос.

— Немного. То, что я нацепляла тут и там, пока бегала между всеми внизу. Говорят, они наткнулись на этих узкоглазых и, кажется, никак не хотели отпускать их живыми. Хотя, скорее всего, это Пастор все испортил, не думаю, что наши ребята могли устроить такую мясорубку.

Лиз замолчала и задумалась. Я тоже зависла. Действительно, настоящее месиво. Зная Пастора, это только он мог так сорваться с цепи и не подумать о наших ребятах. Его головорезам море было по колено, а наши попали под горячую руку чужаков.

— Они сильны, в любом случае…У нас есть погибшие? Ну… кроме…

— Двое. В смысле, двое вместе с… понимаешь?

Я кивнула.

— Как так вышло?

— Не знаю… вроде с подачи Зомби, целились в нее. Лука защищал. Ему больше всех досталось. Наверное, она была главной мишенью.

Внутри меня при словах Лиз заклокотал гнев, мне захотелось разбить что-нибудь, или как следует матернуться, но я не могла даже с места двинуться, боялась разбудить Нилу.

— Сученыш, — прошипела я, еле сдерживая себя. — Слишком он умный. Понял, что она наше все. Надо его прибить, этого вонючего клопа как можно скорее. Посмотрим, как они запоют без него. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы это случилось как можно быстрее. Если нужно, придушу своими руками.

Лиз полностью разделяла мои порывы и готова была бы помочь, но не знала чем.

— А с их стороны сколько убитых?

Лиз открыла рот, но вдруг за нашими спинами послышались стоны и звуки движений. Мы синхронно повернулись в сторону кровати. Нила проснулась. Она посмотрела на нас красными от слез глазами. На лице ее отразилось непонимание.

— Что случилось? — прозвучал ее мышиный серебряный голосок.

Я и Лиз переглянулись в недоумении и также уставились на подругу. Так как мы обе тормозили с ответами, ибо не особо поняли смысл вопроса, Нила продолжила:

— Мне приснился плохой сон. Будто я…

Тут ее взгляд упал на окровавленные руки, потом заторможено переместился на одежду, потом на нас. Глаза ее увеличились снова раза в два и из них опять покатились слезы.

— Он мертв? Он мертв, да? Это не сон был? О, скажите мне, что это был сон!

Нила разревелась в голос. Я тоже не выдержала и заплакала, прижав ее к себе, Лиз, не обладавшая никакой выдержкой, разрыдалась в полный голос, обняв нас двоих.

 

25

 

Эти дни для всех прошли как в вязком тумане. Что-то говорилось, что-то делалось. А, может, ничего не делалось. Я то и дело кочевала двадцать четыре часа в сутки из своей спальни в спальню Нилы, периодически натыкаясь там то на Элизабет, то на Декстера, то еще на кого-нибудь.

Сказать, что Нила пребывала в ужасном состоянии — не сказать ничего.

Как-то, когда ее более или менее отпустило, я как раз находилась рядом, она сидела на подоконнике, подобрав к себе колени, и задумчиво созерцала ночь за окном. Я сидела в кресле и старалась не уснуть от усталости.

— Это все я виновата… — вдруг послышался ее голос.

От неожиданности я вздрогнула, так как до этого за целый час никто из нас не проронил ни слова.

Между тем Нила продолжала свою речь, глядя в окно:

— Нам нельзя было быть вместе с даром как у меня, такой силы, знаешь. Я говорила тебе как-то, что в идеале должна быть одна. Но мне не хотелось… точнее, я надеялась, что могу совместить все. Но если подумать, ох, как оно мне тяжело давалось… Ты сама была свидетелем.

Бог наградил меня им за каким-то хреном и дал мне еще Луку в придачу. Мол на, разбирайся, деточка. Хотя поначалу я сопротивлялась чувствам. Уходила от него. Мы расставались много раз. Но каждый раз не могли друг без друга. Знаешь ли, когда учишься в одной школе тяжело избегать друг друга. Потом я подумала, что стану сильной. Смогу балансировать между любовью и даром. Но каждый раз ломалась и погружалась в омут любви. А что делать? Я была так счастлива… а дар был так далеко, да и нужен не всегда. Но Ему там было все видно, он прекрасно знал, что у меня не те силы, чтобы удержать все вместе. Поэтому такие люди, как я, как правило, слабы, их ведет Он. И им лучше не иметь семьи, потому что это страсти, быт, мозги постоянно заняты не тем, для чего были созданы. Все каналы восприятия засоряются. Я должна была сидеть одна и коротать свои дни в одиночестве — вот каков Его план. Ну что ж, теперь так и будет. Знаешь, желание быть полезной другим и помогать тоже всегда жило во мне почти так же сильно, как и любовь к Луке. И часто приходилось разрываться между пойти помочь нуждающемуся или остаться с любимым. А когда я оставалась с ним, то моей энергии уже не хватало на то, что я тоже любила делать и я постоянно злилась на себя из-за этого. Но теперь даже не представляю, как буду тут без него… Наверное, я получила по заслугам.

 

Она снова заплакала. Я еле сдержалась, чтоб тоже не разреветься и через мгновение уже стояла возле нее и обнимала за плечи, притянув к себе. Никакие слова сейчас не могли бы принести ей облегчения, да и красноречием я не обладала, поэтому просто молчала.

— Мне надо стать сильной ради него… Он ведь погиб из-за меня…

Нила хлюпала носом, поливая слезами мою майку.

— Стань сильной для себя. Так надежнее и тебя будет уже не сломить. А мы обязательно отомстим, вот увидишь. Оставь эту работу нам.

Драма последней недели выпила из меня не то что все нервы, но и почти все силы. Таблетки Авнера почти не помогали, пришлось обратиться несколько раз к источнику нашего главного лакомства, но даже оно не могло до конца удовлетворить насущной потребности организма — крепкий сон.

Мне его очень не хватало. Хотя бы просто лечь и закрыть глаза на часик, уже кое-что. Но я не могла себе позволить даже такого маленького удовольствия.

Я перестала носить туфли на каблуках, так как уже не выдерживала напряжения, предпочтя им уютные кеды или домашние тапочки. Одежда тоже перешла из разряда «леди» в разряд «домохозяйка». Я делала все, чтобы максимально смягчить отсутствие сна и погрузить себя в уют, насколько это возможно. Так что бдения в комнате Нилы оказались полезны не только ей, но и мне.

Хотя в один из дней, сидя у себя в комнате, я читала книгу и не заметила, как начала клевать носом. В очередной раз прикрыв глаза и на мгновение провалившись в сон, я не услышала, как дверь комнаты открылась.

— Ага, попалась! — воскликнул женский голос. Мои глаза тут же открылись, и затуманенные мозги, не сразу разобравшись в чем дело, забили тревогу и заставили тело подскочить от страха. Мне просто показалось, что передо мной тот самый труп, бледный, с полупрозрачными зрачками. Но это оказалась Нила, ее сейчас можно было как раз с легкостью спутать с Зомби, настолько она плохо выглядела.

Я обмякла и плюхнулась назад в кровать.

—Уф, ты напугала меня. Не делай так больше.

— Ты чуть не заснула, знаешь?

— Знаю, но мне все хуже и хуже. Хочется хотя бы подремать. А ты как? Выглядишь получше.

Я соврала. Нила опустила глаза и сникла. Ей тяжело давались все обсуждения, что касались трагедии.

— Кстати, тебе теперь тоже нельзя спать… скорее всего, так что лучше нам держаться вместе.

— Я должна быть сильной. И теперь не успокоюсь, пока мы не разделаемся с этой сволочью. Пока что все мои мысли об этом. А что будет после я не знаю. То, что у меня отняли Луку, я воспринимаю, как предупреждение свыше.

Мы замолчали.

Нила вдруг призадумалась. И отчеканила через минуту:

— Думаю, ты можешь поспать. Я вижу, новый амулет все еще работает. Он защитит тебя. Я буду рядом и, если что, разбужу. Как тебе идея?

На моем лице появилась скептическая гримаса.

— Эмм, заманчиво звучит, но сны в присутствии Зомби выматывают меня больше, чем полное отсутствие сна.

— Давай хотя бы попробуем. Я буду с тобой и постараюсь тоже защитить. Как только почувствую постороннее вторжение в твое поле, то тут же разбужу. Думаю, потери в этом случае будут меньше, чем вообще отсутствие сна. Ты успеешь только слегка испугаться.

Мне все равно было боязно доверять свое беспомощное тело Ниле. Но ее предложение щекотало все нервные окончания сразу. Я решила рискнуть спустя час раздумий.

Глаза закрылись сами и мозг, получив долгожданную команду, тут же вырубил все тело и перевел его в спящий режим. Я даже заметить не успела этого перехода. Под одеялом сделалось тепло и уютно, а присутствие Нилы действительно являлось отличным успокоительным.

Сначала сновидения отсутствовали. А потом я оказалась дома с мамой. Мы болтали о чем-то. Шел седьмой час утра, я как раз собиралась в колледж. Она чмокнула меня, когда я доела последнюю оладью и направилась в прихожую, где спешно нацепила кроссовки, схватила спортивную сумку с формой и побежала на занятия. Солнце светило ярко, а я, сидя в автобусе, с удовольствием подставила под его лучи свое лицо, зажмурив глаза. Вдруг в сознании начала подниматься смутная тревога. Я открыла глаза, нехотя вынырнув из состояния блаженства, осмотрелась вокруг. Никого. Веки снова закрылись. На этот раз водитель автобуса ни с того ни с сего устроил перепалку с какой-то дамой, по причине, которая прошла мимо моих ушей. Я опять открыла глаза и посмотрела на них. Мы как раз остановились на очередной станции. Мой взор переместился на открытую дверь, через которую заходили люди. Снова тревога еще сильнее заклокотала внутри. Я заерзала на сиденье и начала вытягивать голову, чтобы посмотреть сколько еще людей осталось на остановке и кто должен зайти. Увы, мое сиденье находилось довольно далеко от входа и разглядеть в деталях у меня едва ли что получалось. Однако среди пары-тройки пассажиров замелькала одна фигура в черном, разглядеть получилось лишь спину и часть затылка. У меня затряслись руки. Вдруг кто-то начал вытягивать меня из сна. Очень странное ощущение. Как лису выкуривают из норы дымом. Понимаешь, что это твой сон, но кто-то более могущественный явно желает тебя из него «выкурить». Оно тянуло меня и тянуло куда-то наверх, в себя. Тут все заплясало перед глазами. Меня начали трясти и картинка сна поплыла.

— Лура! Лура! Проснись, солнце. Давай, я уже чувствую, что ты здесь. Давай открывай глаза. Вот молодец.

Голова налилась свинцовой тяжестью. Я нехотя разлепила веки. В то время как Нила продолжала подбадривать меня, жужжа без остановки. Она помогла мне подняться и сесть. Все еще ощущалась тяжесть в голове.

— Ну вот и хорошо! Ты поспала три часа. Разве плохо? Как себя чувствуешь?

— Так, будто всю ночь вагоны разгружала.

— Это остаточное, организм просто не привык. Через несколько часов тяжесть сойдет и тебе будет легче.

Я потянулась к ней и обняла, поблагодарив за помощь.

В этот самый момент в дверь постучались, а за ней уже слышался гул многих голосов. Далее следовало мое протяжное «да?» и она тут же распахнулась. На пороге стоял Декстер, а за ним толпилась целая компания. Едва я успела удивиться, как они все ввалились в комнату.

Йо-Йо, ее сопровождающий из клана и четыре длинноволосые брюнетки стервозной наружности, с подведенными черным бровями и бордовыми губами, только лишь разного оттенка — крайне вульгарный образ по моим меркам. Я заметила, как напряглась Нила, она отошла к стене, нахмурилась и скрестила на груди руки, заняв оборонительную позицию. Что это была за интересная реакция? Присутствие чужаков на ее территории? Конкуренция? Ведь у четверых незнакомок на лбу было написано, что они ведьмы.

Йо-Йо возникла тут как тут, видя мое недоумение.

— Венера, Луна, Церера и… — она запнулась, нахмурив брови.

Странный список имен, подумалось мне, я так и ждала, что сейчас будет что-то вроде Нептуна, Плутона или Плутонии…

— Люси. — послышался серебристый голосок. Девушка улыбнулась, так приветливо и тепло, что я удивленно раскрыла глаза. Она единственная не особо походила на трех остальных. Волосы тоже темные, но вьющиеся. Глаза подведены черным, но без бордовой помады на губах. Одета она была в темно-зеленую блузку, в то время как остальные девы облеклись в черные водолазки. На всех четверых висели тяжелые украшения. Люси они совсем не шли. Видя мой все еще недоумевающий взгляд, Юджи продолжила:

— Это дакини из нашего клана. Мы пришли сюда, потому что у нас есть кое-какие размышления на тему как тебе помочь. Но сначала девочки хотели бы задать тебе пару вопросов.

— Есть средство, как меня избавить от него? — с надеждой в голосе осведомилась я.

— Эм, да, на самом деле у нас более смелые представления. — это Луна выступила вперед, натянуто улыбнувшись одним уголком губ. Ее серповидная бровь чуть приподнялась. — Мы думаем, что его можно убить во сне. Это гораздо легче, как нам стало известно, чем охотиться за ним.

— Да, акайны его хорошо защищают. Нам не удалось подступиться к нему даже на метр. В последний раз они его почти сразу же эвакуировали. — встрял Декстер.

— Надеюсь, она не пострадает? — отозвалась Нила. — Вы даже не представляете какой урон наносят эти сны! Нужно избежать экспериментов.

Все четыре дакини посмотрели на Нилу без особой реакции и переглянулись.

— Ну, тут, конечно, стоит все продумать, но пока мы ничего не обещаем.

Все напряглись, и больше всех я. В идеале я совсем не хотела с ним сталкиваться во сне.

— Скажи, нам очень важно знать ответ на основной вопрос, который многое решит, — нашлась шустрая Люси улыбнувшись. — Дело в том, что мы думали, почему ты еще до сих пор жива. Ведь остальные ребята умирали сразу. Мы даже не понимали в чем дело. У нас появилось предположение… Ты, случайно, сны при жизни контролировать не могла? Знаешь, типа осознанных сновидений.

Я раскрыла глаза на всю их ширину, не особо понимая, как мои скудные спонтанные таланты в этом могли бы так эффективно до сих пор сохранять мне жизнь. Может, они ошибались?

— Ну, эм, было что-то когда-то… Но я не занималась этим, оно просто само как-то происходило, неосознанно и не всегда.

— А как именно происходил контроль? — осведомилась Люси.

— Ну даже объяснить трудно. Если что-то не устраивало во сне, или оказывалось любопытным, или мне просто хотелось поболтать, то да, как-то так мыслями получалось создавать желанные ситуации. Если грозила опасность, то просто перестраивала реальность под себя как могла.

Девочки снова переглянулись, сверкнув своими черными глазками. Две из них заерзали: одна откинула черную копну волос за плечи, а вторая скрестила руки.

— Ну, что, как думаете, это оно? Думаете достаточно силы? — прозвучал бархатный голос Венеры. Она смотрела на своих подруг, а те погрузились в раздумья. Все молчали, глядя друг на друга.

— Ну а что еще может быть? Мы с вами решили, что либо ее спасает умение контролировать сны, либо дар дакини. Я сомневаюсь, что последнее у нее есть. Не чувствую достаточного количества силы.

— Почему же, от нее исходит что-то… — отозвалась Люси, задумчиво, потянувшись ко мне.

— Ты еще неопытна, это амулет на ее шее дает экран. Хорошая защита.

Я смотрела на них и начинала уже напрягаться, очень хотелось понять, о чем они говорят.

— Эй! может, мне скажите уже, что происходит?

Вместо ответа Люси подошла ко мне, нагнулась и взяла в маленькую ладошку мой амулет, чтобы лучше его рассмотреть, насколько ей позволяла длина шнурка.

— Ммм, класс, чувствую профессионализм. Он хорошо защищает. Это ты делала? — обратилась она к Ниле, повернув к ней профиль. Нила гордо выпрямилась и дала утвердительный ответ.

— Я думала только у нас все дарования собраны, а ты тут одна королева на весь клан. Они на тебя молиться должны.

Люси замолчала, а я опять потребовала объяснений, воспользовавшись паузой. Она убрала пальчики с амулета, и он снова вернулся на место.

— Да, просто твой талант контролировать сны усилился, так как ты стала вампиром, ты это уже знаешь. Знаешь о наших возможностях после перевоплощения. Виндиго приходит к тебе в надежде, что ты просто безучастный наблюдатель, как большинство людей: просматривают сны и забывают их наутро. Ты же не только их помнишь, но можешь иногда влиять на ход событий, если тебе что-то не нравится, или нужно что-то получить, или чего-то избежать…

Луна смолкла, посмотрев на Цереру. Та же, постучав красными длинными ноготками по своей руке, кивнула и продолжила:

— Зомби, конечно, не ожидал такого сюрприза. Он ждал, что сейчас придет и сделает свои дела, но инстинкт самосохранения — самый сильный у всех, но отключенный ночью, у тебя щелкнул даже во сне. Он не ожидал сопротивления с твоей стороны. Явно не ожидал.

— Но это не означает, что ты теперь в безопасности. Если он как следует напряжется… — вмешалась Люси.

— Ладно, теперь мы знаем, что она может контролировать сны, сейчас надо пойти домой и подумать, как мы можем применить наши умения к ее дару. — продолжила Венера.

— Ты знаешь, что твоя защита хоть и эффективна, но хрупка? — обратилась Люси к Ниле.

Нила кивнула и спросила, есть ли средства получше. На ее вопрос Люси достала из кармана четыре красные ленты и протянула их Ниле со словами:

— Они заговорены, но тебе надо будет проверять защиту как можно чаще. Если вдруг твой амулет опять треснет, на помощь точно придут ленты, но нужно следить не будут ли появляться лазейки в их защите. Он сразу не догадается, почему не может попасть в сон, но, думаю, ждать себя все же долго не заставит.

— Амулет, значит, не сильно защищает? — осведомилась я, потрогав свой горный хрусталь, переливающиеся на свету от лампы.

— Почему же, защищает, просто если он треснет, то защита моментально утечет. А ленты сразу так не пробить, они, как скала. Пока он будет долбиться через их защиту в твое поле, мы это десять раз обнаружим и залатаем «трещинки».

Все посмотрели на Нилу, которая стояла в легкой растерянности.

— Что такое? Ты неуверена, что сможешь это сделать? — спросил Декстер напрягшись.

Нила стушевалась еще больше, опустив глаза.

— Эм, я буду стараться… просто последние события высосали из меня все силы.

— Нила, нужно постараться. Мы рассчитываем только на тебя…

— Да, я понимаю…

— Эй, не дави на нее! — встряла я, почти рявкнув на Декстера. — Имей хоть немного уважения. Я сама справлюсь, если что. В конце концов, могу и не спать.

— Да, все нормально, не переживай, — поспешно отозвалась Нила, устремив ко мне свой добрый, немного наивный взгляд, — я, правда, должна взять себя в руки.

В этот момент Декстер, глянув на часы, резко спохватился и сообщил, что ему нужно идти, так как они с парнями собрались на очередную вылазку. Мы с Нилой переглянулись. Она резко сникла, а я, остановив Декстера, спросила обязательно ли это делать сейчас.

— Мы должны выцепить одного, чтобы показать его Службам. Так, есть надежда, что они оставят нас в покое. Обещаю, все будет хорошо. Мы будем беречь себя и не совершим больше такой ошибки, как в прошлый раз. С Пастором сотрудничать очень тяжело… у нас разные подходы к делу.

С этими словами он покинул комнату. Мы поговорили между собой еще недолго, обсуждая детали моего «дара» контроля снов. Вскоре наши гостьи ушли. Нила облегченно выдохнула и позволила себе развалиться в кресле, уставшая и бледная. А я повязала ленты на руку, как мне было приказано, и почувствовала себя в еще большей безопасности.

— Ну вот, я теперь как новогодняя ель, вся в украшениях!

Постаралась пошутить я, так как при взгляде на подругу мое сердце разрывалось: она потеряла любимого, не могла защитить себя и не умела контролировать сны. Но она на мою шутку не отреагировала.

 

Время тянулось нескончаемо долго. Я старалась занять себя чтением книги, а Нила дремала в кресле. Она все еще была сильно истощена, но теперь перед ней стояла цель: восстановиться как можно быстрее. Мы нуждались в ней.

Около трех часов утра дверь внизу с грохотом хлопнула и сразу послышался звук многих голосов, явно пребывающих в сильном возбуждении.

Мы вдвоем одновременно повскакивали с мест и без слов помчались вниз. Едва разглядев наших ребят, вперемежку с головорезами из банды Пастора, я тут же оценила обстановку и выдохнула с облегчением. Все как ушли всемером, так и вернулись в полном составе. Некоторые слегка ранены. Среди них, угрюмый и молчаливый, стоял один из пленных акайнов.

Ему досталось больше: весь в крови, одежда порвана. Его сильно подбитый глаз полностью заплыл и раздулся, походя на новогодний шар. По обе стороны от него стояла охрана. Запах, исходящий от него, показался мне странным. Нила тоже напряженно разглядывала его.

— Что-то здесь не так…—  пробубнила я. — Он какой-то странный.

— Это… человек, что ли…— неуверенно ответила Нила, морща нос…—  Действительно странно. Я не чувствую, что он вампир, но и человеческого запаха тоже нет как будто.

Она подошла поближе и всмотрелась в его лицо. Он поднял на нее свой хмурый, жесткий взгляд. Так они смотрели друг на друга, а потом глаза Нилы раскрылись на всю их ширину.

 

 

 

 

26

 

Все это время, как я поняла по общему гомону, ребята думали, куда его лучше деть. Я и Нила пока не решались расспрашивать о чем-то, видно было, что им не до нас. Как только она отошла от него, его сдвинули с места и толкнули в сторону каморки рядом с гостиной.

— Это человек… — выдохнула она с удивлением, подойдя ко мне. Теперь я раскрыла рот, в свою очередь, не понимая, как такое возможно.

— На нем просто стоит какой-то странный род защиты. Среди них есть люди… но зачем?

Мы смолкли с ней, каждая погрузившись в свои мысли. Однако додумать их нам не дали. Ребята быстро все организовали и вернулись в гостиную. Большинство разошлись по своим комнатам. Головорезы Пастора тоже ушли, оставив нам двоих своих «на всякий случай».

Позже мы узнали, что решено было оставить пленника у нас, так как Авнер, единственный из всех пребывающий в сносных отношениях со Службами, уже сделал звонок и теперь все ждали приезда людей оттуда. Они бы не поехали к Пастору, учитывая обоюдную вражду.

— Это что, человек? — осведомилась Нила у Декстера, когда шумиха вокруг окончательно улеглась.

— Да, догадалась? Молодец. Мы сами обалдели, когда поняли, кого схватили.

— Зачем им люди в клане? Как они вообще живут с ними?

— Среди них есть и женщины, представь себе… и дети… Они опекают их и держат для размножения, чтобы племя не исчезло совсем. На всех стоит защита, которая притупляет жажду вампиров. Она-то их и спасает от наших поползновений. — отчеканил Декстер, старательно вытирая руки от остатков крови.

— Хитрые задницы… Хорошо устроились. —  вырвалось у меня.

— Да, у них все тщательно продумано. Племя прекрасно организовано. Неудивительно, что оно такое живучее. Кажется, у нас достойные враги. В течение двух часов сюда явятся люди из Службы, чтобы я вас здесь двоих не видел. Ясно?

Нила кивнула. Декстер не взглянул на меня, хотя видно было, что он беспокоится и обо мне. Он все еще был обижен и старался лишний раз не заговаривать со мной, но я видела, как ему это тяжело дается. Я не поощряла его к общению и старалась сохранить между нами максимально возможную холодность. Это, конечно, все было неправильно, но как еще с ним себя вести, если по-хорошему он не понимал?

Мы ушли к себе, а через час уже к дому подкатил военный бронированный минивэн, из которого высыпались люди в черной форме, аккурат те самые, что схватили меня когда-то. Меня пробила дрожь от старых воспоминаний. Десять человек, все с автоматами наготове и в касках побежали к входной двери, а за ними чинно следовали два больших, донельзя уверенных в своей крутости, командира без оружия, брони и касок.

«Ох, даже сейчас и то никакого доверия с их стороны» — подумала я, наблюдая их полную боевую готовность. Через секунду внизу послышался хлопок входной двери и голоса наших гостей. Началась беседа. Потом послышался топот — это все переместились в каморку. Потом тишина. А через минуту мобильный Нилы зазвонил. Она вскинула на меня удивленный взгляд, только  и успев бросить «Декстер». Он что-то быстро сказал ей и отключился.

Она снова подняла на меня еще более удивленный взгляд и сообщила, что ее ждут внизу.

Мы оказались там спустя минуту тут же почуяв что-то неладное. Все пребывали в замешательстве, кроме людей, эти были раздражены до предела и надулись, словно раки.

Декстер отделился от толпы и, выдвинувшись к нам, обратился к Ниле:

— Посмотри в чем дело, можешь? Это какой-то странный фокус или… он мертв…

Декстер указал рукой на пленника. Тот сидел на стуле с опущенной головой. Он действительно был мертв.

— Эта ваша дакиня? И как узнать, что ей можно верить? — процедил скептически настроенный один из командиров, сцепив на груди мускулистые руки. В это время Нила гневно сверкнула глазами в его сторону. Она терпеть не могла, когда ей присваивали это «прозвище», которое она считала оскорбительным.

— Понимаю, что вы не особо верите в дакинь, — ответил ему Авнер, — такова специфика вашей работы. Но в данном случае у вас нет выбора. Мы поймали его с целью обелить нас. Я пригласил вас допросить его, чтобы узнать правду. Вы же знаете меня. Какой мне смысл сажать здесь заранее подготовленный труп? Это не ловушка и не сцена для отвода подозрений. Вы как вошли сюда без проблем, так и покинете это место без проблем. Ручаюсь вам. Нила здесь, чтобы определить причину смерти.

— Она одна из вас…—  прошипел второй командир, более нервной наружности.

—  Хотите верьте ей, хотите нет. В любом случае вы запомните сказанное и в следующий раз, когда мы предоставим вам другого пленника, сможете сделать свои выводы, соединив все части. Это пойдет на пользу всем нам.

Нилу попросили подойти к телу и сообщить, что она «видит». Она вся сжалась, пока шла по живому проходу. Мне стало немного страшно за нее. Она явно была создана для более мирной жизни.

— В его поле кто-то вошел. Здесь явное вмешательство постороннего. Я имела дела с Зомби, это его работа. Он вошел к жертве через сон и убил ее, чтоб не взболтнула лишнего. — сообщила Нила спустя пару минут.

Сразу же послышался смех одного из командиров. Он не верил ей и теперь не смог удержать смеха от ее сказочных заключений.

В это время Авнер резко двинулся к ней, взял под руку, подтолкнул ко мне и прошептал, чтобы немедленно уходили.

Мы нехотя попятились из комнаты, начав переживать за исход дела.

— И что же мы теперь должны делать? — услышали мы вопрос командира, как раз тогда, когда закрывали за собой дверь.

Прошло около получаса, пока мы в молчании сидели у меня в спальне и напрягали слух на предмет происходящего внизу. Нила от волнения не знала, куда деть свои руки, а я обмерила шагами всю комнату уже раз пятьдесят. К нашему облегчению входная дверь наконец открылась и из особняка вывалилась вся группа в черном в полном составе. Они топали назад к машине. Нила, глядя на них в окно, сообщила, что все обошлось. Они были злы, но не в гневе и вроде как согласились ждать результата. Мы выдохнули.

 

Прошло три дня. За это время от дакинь Пастора не поступало никаких вестей. Я не выдержала и на четвертый день отправила Йо-Йо смс с вопросом не придумали ли они «лекарство» и почти сразу же получила сухое «нет» в ответ.

В один из этих дней наши ребята опять отправились на охоту, но никого не поймали. Акайны оказались хитрее, чем мы думали. Они просто умело избегали встречи, пользуясь своей индейской магией. Между тем напряжение в клане возрастало. Тусовки прекратились, настала тишина. Все наконец поняли, в какой каше оказались заварены. Мы сейчас балансировали на грани сразу нескольких катастроф: игры с акайнами, раздутый до предела шар терпения Службы Безопасности, грозивший вот-вот лопнуть, каждый теперь боялся просто закрыть глаза, так как не знал, проснется ли он позже или нет, МакАллен нет-нет да давал о себе знать новостями то тут, то там.

В один из дней, сидя у себя в комнате и глядя в окно, я думала о происходящих событиях: анализировала, размышляла, стараясь родить хоть какую-то полезную идею или мысль. По истечении второго часа моя голова начала ныть от перегруженности мыслительного процесса. Глаза прикрылись сами собой. Я положила голову на руки, облокотившись о подоконник, поймав себя на мысли, что сейчас могу спокойно закрыть глаза и не бояться, что меня утащит в сон и там снова будет идти борьба не на жизнь, а насмерть. Конечно, фигово, когда понимаешь, что переходишь в ту часть своей не менее значимой жизни, которую совсем не можешь контролировать, но тут мне повезло, обо мне позаботились.

Я задремала и не заметила, как погрузилась в глубокий сон. Хотя вовсе не собиралась спать до этого.

На этот раз мне снился Авнер. Мы гуляли вдвоем в парке при свете дня. Оба радовались теплому солнцу, зелени вокруг, жизни и веселью. Он что-то рассказывал, а я смотрела на него во все глаза и улыбалась. Он купил сладкую вату, которую почему-то сдул ветер, мы удивились и посмеялись над этим фактом. Она улетела вверх словно воздушный шарик. Потом мы кормили уток на пруду. У нас оказалась огромная горбушка хлеба. А потом Авнер предложил полазить по стройке неподалеку. Мы считали ее любопытным аттракционом. Двадцатиэтажное здание, пока еще только в виде бетонного скелета, но уже со стенами и лестницами. Мы вошли туда, минуя разноцветную табличку с лампочками «Илли Вилли Парк — присоединяйтесь к веселью!»

Нас никто не остановил, конечно, ведь это же аттракцион! Кое-где даже лазили люди. Мы побежали в здание. Оно оказалось огромным изнутри: множество закоулков, лестниц, коридоров, тупиков и комнат — все серое, без окон и дверей, больше похожее на бетонный лабиринт. Вдруг Авнер куда-то исчез. Найти его не получалось. И я принялась просто бродить по зданию в поисках неизвестно чего. Вскоре меня начала напрягать моя прогулка. В здании я теперь оказалась одна, отчего делалось жутковато. По полу раздавались только лишь мои шаги. А с шестого этажа на меня снижу вверх смотрел зеленый радостный парк,  где веселилась толпа народа и кипела жизнь. Очень хотелось туда попасть, так как я ощущала себя отщепенцем и от этой мысли делалось некомфортно. Я ускорила шаги, уже с раздражением ища выход, потом и вовсе принялась метаться по зданию туда-сюда, потеряв все терпение. Смутная тревога заклокотала где-то глубоко внутри и уже начал подниматься страх. Мне казалось, что за мной кто-то следит. И даже пару раз почудился темный силуэт неподалеку. Как будто бы какая-то тень периодически нагоняла меня. Душа, памятуя прошлый опыт кошмаров, уже хорошо знала чего ждать и теперь старалась донести до спящего сознания смысл страха. О, да, он имел лицо, но пока до сознания не доходил этот образ целиком.

И так я носилась по комнатам, уже почти плача и постоянно осматриваясь, нет ли за мной тени. Что-то внутри меня твердило, что так больше нельзя и нужно просыпаться, но нескончаемая вереница перепутанных комнат и коридоров крепко держала в своих тисках, действуя словно гипноз. Вдруг где-то неподалеку послышались посторонние звуки, шорох. Я встала как вкопанная, учитывая, что кроме меня в здании точно никого не было.

— Кто здесь?

Голос звучал с напряжением. На лбу уже давно выступили капли пота. Сердце бешено колотилось. Тишина. Повторив свой вопрос еще раз, я принялась вертеться вокруг, боясь, что просмотрю источник шума. И, оп, снова из одной комнаты в другую шмыгнула темная тень.

В этот момент силы покинули меня, я разревелась и взмолилась, чтобы меня оставили в покое. Ужас сковал все тело. Я попятилась назад, глядя туда, где минуту назад мелькнула тень, смутно понимая, что это всего лишь сон и просто надо проснуться. И мне хотелось проснуться, но сон оказался сильнее. Так я пятилась до тех пор, пока не споткнулась о доску. Следующий шаг оказался в пустоту. За спиной не было ни стены, ни пола. С криком я полетела вниз…

 

 

 

 

27

 

Крик догнал меня и в реальности. Я подскочила так резко, что с размаху ударилась виском об открытую оконную раму.

Потребовалось несколько минут, чтобы понять, что сон закончился. Тем не менее руки и ноги все еще держал паралич, плюс руки била мелкая дрожь. Все тело оказалось в поту. Висок жутко болел. Из груди вырывалось тяжелое дыхание. Во рту почему-то стоял привкус крови. Я поднесла руку к горлу, сморщившись, потом оттерла губы, чувствуя, что на них слишком много мокрого и, уже неся ладонь к виску, заметила что-то красное на ней. Кровь. Ничего не понимая, я снова провела рукой по губам. Опять кровь. Кровь изо рта? Но как?

В горле что-то клокотало. Я откашлялась и в ладонь мне вылилась оставшаяся часть крови.

 Трясущейся рукой я нащупала амулет на груди и обалдела. По вытянутому камню пролегла такая большая трещина, что в нее спокойно можно было вставить спичку. Уронив его назад, я закрыла лицо руками, пытаясь прийти в себя. Что это было? А не должна ли была смерть настигнуть меня там, при падении?

Силы все улетучились. Я начала сползать на кушетку. В этот самый момент дверь комнаты распахнулась. На пороге очутилась взволнованная Нила. Тут же она подлетела ко мне, жутко побледнев.

— Боже мой, Лура! Как так вышло? Что случилось? Откуда кровь? Ты спала, что ли? Но как так?

Она почти плакала, не понимая, что происходит. А я пребывала в ступоре и просто моргала не в состоянии произнести и слова. В это мгновение, откуда ни возьмись, явился и Декстер, сам напуганный не меньше Нилы. Они вдвоем вертели меня как куклу и старались растормошить.

Нила оттерла кровь с моих губ и отошла, стараясь успокоиться. А Декстер обнял меня и принялся гладить по волосам, уговаривая прийти в себя.

— Что произошло? — тихо осведомился он у Нилы. — Почему у нее кровь на губах и висок разбит?

— Я не знаю… Такого не может быть. У нее сильная защита. Не мог же он пробить ее так сразу.

— И сколько она так мучилась? Посмотри. Она еле жива!

Декстер начал негодовать. В его голосе слышались нотки боли.

— Нужно, чтобы она сама рассказала… Я не чувствую прямого вторжения в ее поле и не понимаю, откуда взялась кровь.

— Нужно что-то срочно делать уже в конце концов! Где эти ведьмы пустомели? Они спят, что ли?!

— Не кричи… — выдохнула я. — У меня голова раскалывается. Сейчас отдохну и расскажу все.

Нила, видимо, успокаиваясь и собираясь с силами наконец подошла ко мне и наложила руки на голову. О, вот все волшебство мира полилось по венам. Я прямо чувствовала это тепло. Закрыв глаза, я готова была мурлыкать от удовольствия. И снова начал накатывать сон.

Вскоре она убрала руки. Воцарилась тишина. Я лежала с закрытыми глазами и не думала ни о чем, кроме порции радости, которую только что получила. После ужасного сна она оказалась, как бальзам.

Из блаженного оцепенения меня вывел звук тихонько открывающейся двери и тут же множество шагов. Внутри вдруг взметнулось раздражение, так хотелось тишины и именно сейчас, в столь неподходящий момент, кто-то приперся в гости.

Послышались голоса дакинь из клана Пастора, даже голос Авнера прорезался среди общего приглушенного гомона.

Разлепив глаза, поначалу я наблюдала только размытые силуэты. Шел уже второй час ночи и комната освещалась лишь одной настольной лампой. Они все что-то обсуждали между собой не глядя на меня.

Во сколько меня накрыло сном? Около пяти вечера… Ничего себе! Вот это эпопея! Уже второй час ночи, а сознание только отрезвело.

Висок все еще ныл. Пальцами теперь там нащупывалась  небольшая ссадина вместо шишки. Надеюсь, они поняли, что это просто я ударилась об окно.

— Эй, кто-нибудь.

Мой голос звучал хрипло и сдавленно. Все тут же смолкли и на меня устремилось множество обеспокоенных взглядов, впрочем, дакини не проявили особого беспокойства. Зато взгляд Нилы, Авнера и Декстера с лихвой восполнял отсутствие его у дакинь.

— Что тут происходит? По какому поводу столько народу?

— Ты как? — осведомился Авнер.

— Уже лучше, если бы не Нила…

— Что произошло? Что тебе снилось и откуда кровь? — тут же встрял Декстер, выступив вперед.

Я как могла вкратце рассказала им про сон. Совершенно не хотелось вспоминать его. Сейчас сознание пребывало в полнейшем покое и хотелось, чтобы так оно и оставалось. Тот сон выпил из меня все силы. Снова пальцы машинально нащупали амулет с огромной трещиной.

— Он треснул, кстати. — сообщила я. Нила покраснела и опустила голову вниз. — О, пожалуйста, это не твоя вина! Даже не думай переживать. — спохватилась я, заметив ее движение.

Дакини тоже устремили к ней взгляды, две как-то насмешливо ухмыльнулись, что мне очень не понравилось. Конкуренция? Или издевка?

— Не переживай, — нашлась Люси, единственная, кто сохранял бесстрастное выражение лица, — это правда не твоя вина. Ты сделала все, что могла. Кроме того, все мы знали, что камень треснет с большой вероятностью, поэтому и принесли ленты.

— Я должна была умереть сегодня? Не пойму откуда кровь… Я должна была разбиться, но проснулась?

Послышался вздох. Это Авнер не выдержал. Он покачал головой, нахмурившись, и отвернулся, оперевшись костяшками пальцев о комод.

Вопросы оказались затруднительными, введя всех в замешательство. Дакини переглянулись, Нила закусила губу и сделалась еще более маленькой и беззащитной. Мне пришлось повторить вопросы.

— На самом деле мы точно не знаем. — проснулась Венера. — Это же твой сон. Кроме того, мы не имели таких дел ни разу в жизни, что мы можем знать? Можем лишь предполагать.

— Лично я не думаю, что ты могла умереть, — встряла более высокомерная Луна, вскинув голову. — Наши ленты не позволили бы этому случиться, это доказывает сюжет твоего сна. Он ходил возле тебя, но не мог обойти защиту. Стрессу ты огребла по полной программе, но умереть — это слишком. Почему пошла кровь мы не знаем. Может страх… истощение…

— Послушайте, хватит рассуждений. Мы здесь ввосьмером не можем справиться с задачей. — начал Авнер с раздражением, — Хватает уже того, что ее жизненные силы были на исходе, когда она очнулась. Нила, ты же сама сказала, что не представляешь как вообще она смогла вернуться из сна. Нам нужно сейчас какое-то средство, чтобы прервать подобный риск раз и навсегда!

У вас есть что-то на примете? Уже почти неделя прошла…

Авнер сверлил ястребиным взглядом дакинь. Из-под густых черных бровей сверкали молнии. Те казались немного оскорбленными наездами Авнера. Они гордо выпрямились, кто-то состроил гримасу, кто-то скрестил на груди руки… в общем, показали свою защиту.

— Ну, мы надумали кое-что…— начала Луна с неохотой, все еще дуясь на Авнера. Она вскинула голову, но взгляд устремился вниз. — Но пока не тестировали и не можем гарантировать результатов. Случай уникальный. Придется экспериментировать…

Из моей груди при ее словах вырвался непроизвольный стон. Я сникла.

— Послушайте, это слишком. Посмотрите, к чему привели подобные эксперименты. Это не шутки! Это игры со смертью! Вы не понимаете, что ли?

— Вы можете родить что-то более конкретное? — нашелся Декстер. — Мы не можем так рисковать. Проверяя ваше «лекарство». Мы же не на кроликах его тестим. Объедините усилия… Нила, слышишь?

Ее всю передернуло от этого предложения. Дакини казались оскорбленными еще больше. Я поняла, что мы все сидим на пороховой бочке.

— Эй! Что за неблагодарность! — воскликнула Люси, в подтверждение моих догадок, тоже уже начав терять терпение. — Мы и так делаем все возможное. Сказано же, мы не имели никогда дел с подобным феноменом! Кроме того, не стоит недооценивать сил Луры. Она сильнее, чем вы думаете и прекрасно справляется пока что. А вы насели на нее, как курицы-наседки… Другой бы уже давно покинул этот мир!

Снова напряженная тишина окутала комнату. Мне сделалось неуютно от всего этого. Я то и дело ерзала по постели, стараясь придумать, как разрядить обстановку.

— О, вы говорили, что придумали что-то?! — вспомнила вдруг я просияв. Девочки замялись и тут же засуетились, придя в оживление.

— Есть одно древнее средство. Оно, правда, предназначено для другого рода деятельности, но смысл его назначения схож с нашими потребностями и мы подумали, почему бы нет? — начала Церера, молчавшая все это время. Она выплыла из тени к свету, встав почти передо мной. Откинула свои длинные черные волосы за плечи. Ее серповидные брови изогнулись, когда она продолжила свою речь. — Ловец снов… знаете такую штуку?

— Оу, думала это просто забава…— не удержалась я от удивления. Ну да, их было полно в магазинах эзотерики. Даже мне когда-то дарили такой на праздник. Теперь он валялся где-то в чулане, оставшись без применения. Честно я не очень понимала, что с ним делать.

— Забава да, для тех, кто не в курсе. В умелых руках ловец снов — отличное оружие. Если провести над ним ритуал, он создаст вокруг своего хозяина определенное поле. Будет ловить нужные сны и способствовать сохранению сюжета сна… такого сюжета, который нужен хозяину. Можно сказать, что это как если бы вы на компьютере в нужный вам момент нажимали ctrl+S при написании текста. По сути, если грубо, твой сон с ловцом снов будет выглядеть как текст, который ты сама набираешь на клавиатуре и можешь в любой момент его сохранить, удалить или изменить.

Мы подумали, что можно было бы заманить виндиго в это поле, он из него тогда не сможет выбраться…

— Если ты сама не позволишь, — перебила подругу Луна.

— Да, тут ты хозяйка положения по идее. Ты сможешь контролировать сон и вести его сюжет туда, куда тебе нужно. А он, даже если и поймет, что попался в ловушку, не сможет выбраться.

— Так я же не умею особо контролировать сны…

— Почему же? Если бы не умела, уже давно была бы не с нами. Ты их плоховато контролируешь, это да. Да к тому же и неосознанно. Теперь ты знаешь, какие силы в тебе полудремлют. Идя в сон, сможешь теперь осознавать это — таким образом полдела уже сделано, поверь. Часто для человека достаточно бывает осознать что-то, ему оно кажется мелочью, но на самом деле половина работы уже проделана, как бы это странно ни звучало. Это один из духовных законов мироздания. 

— Да, Зомби точно был удивлен, когда понял на кого наткнулся! Это такая редкость: уметь контролировать сны и такая удача в нашем случае! — воскликнула Люси и заулыбалась. В это время наши ребята, слушавшие Цереру во все уши, немного опешили, от «перерыва» в «представлении» и заморгали, взглянув на Люси.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Декстер.

— На самом деле мы думаем…— начала тихо Луна, подняв один уголок губ в улыбке. Она осеклась и посмотрела на подруг, словно ища их поддержки. — Мы думаем, что Лура вполне в состоянии убить виндиго. Во сне. Он же может убивать там. Она тоже может попробовать, просто ей придется попотеть вдвойне.

У всех перехватило дыхание от этой новости. Мне стало и жутко, и интересно одновременно. Как хоть это сделать, если я даже не понимала, как во сне у меня получается контролировать некоторые вещи?

— Это слишком рискованно…— выдохнул Авнер.

— А терять своих ребят в борьбе вам нормально? Нам нет. К тому же он не ждет такого поворота событий, это точно. Он уже понял, что Лура хоть и может что-то, но как двоечник. Возьмем его неожиданностью. Только она нам и поможет. — ответила Венера, а девочки поддакнули ей.

— То есть нужно сдавать ее на милость сна и просто ждать? А она там пусть сама разбирается? — с болью в голосе осведомился Авнер, взглянув затем на меня. Мысль, что он никак не может помочь, жгла все его нутро, это было видно всем.

Дакини пожали плечами, закивав.

— Она сильная, ку-ку. Сколько раз нам это повторять. Даже Нила… скажи-ка, скажи, что мы правы. — отозвалась Люси, посвятив Ниле дружескую улыбку.

Нила кивнула, когда все посмотрели на нее, а Люси продолжила:

— Вот! Мы уверены, что она справится. Даже если и нет, мы будем здесь и сможем предотвратить гибель. Но нужно, чтобы ты, Лура, постаралась сделать все с первого или второго раза. Иначе он поймет, что попал в ловушку, из которой тяжело выбраться, и больше на нее не купится. Учитывая, что мы не особо осведомлены обо всех скрытых резервах этого виндиго. Мы не можем предсказать его действия и разгадать все его способности. Можем только менять сценарий своих действий исходя из его поведения.

— Я бы с удовольствием. И готова на все, чтобы уничтожить этого урода… Но вот только все еще не особо понимаю, как можно с уровня новичка вдруг резко вырасти до профи по полному контролю снов. Учитывая, что когда я попадаю в сон, то я это уже не я… там другое все… как бы объяснить. Другая реальность… В которой забывается все из нашей… и уж тем более ваши слова.

— Это не так тяжело, как кажется, — поспешно отозвалась Люси. — Тут чисто сила воли работает. Ты уже умеешь кое-что. Прибавь сюда свою силу воли запомнить все наши наставления и веру, что все получится как нужно. Ты просто даешь мозгу команду сохранять осознанность и во сне. Постепенно он привыкает к ней, как тело к новым упражнениям. Мышцы укрепляются и растягиваются, так же и мозг постепенно привыкает оставлять сознание включенным даже во сне. Ничего такого. Все просто.

 

Я закатила глаза простонав… Ничего себе, все просто. Несмотря на ясность ее слов, все еще плохо представлялось как можно все это вот так взять и воплотить в жизнь. Декстеру и Авнеру тоже все это казалось каким-то неправдоподобным. Их скептические взгляды сверлили каждую из дакинь по очереди. Авнер поджал губы, а Декстер насупился. Но оба молчали. Они так были похожи друг на друга в этот момент! Сразу кровная связь проявилась как ей следовало бы. А ведь мне всегда они оба казались такими разными, но нет. Вот оно, сходство: их выражения лиц, взгляды, позы в момент, когда обоих одолевал скепсис и их близкому угрожала опасность. И, ох, как им претила мысль полной беспомощности!

Только Нила вроде бы понимала, о чем вели речь дакини и, кажется, соглашалась с ними. Она одна среди нас сохраняла на лице надежду и понимание ситуации.

Вскоре наши гостьи сообщили, что отправляются к себе для проведения ритуала и как только инструмент будет готов, они тут же явятся к нам.

Девочки вышли в коридор, а за ними пристроились два фрика, выделенные им для охраны. Меня каждый раз поражало это недоверие к нам. Ну кому могло прийти в голову среди наших ребят причинить им вред? Да и по какой причине?

За ними вышли Нила и Декстер, Авнер тоже покинул комнату. Я вскочила с постели и побежала за ними, не желая оставаться одна. Мне хотелось прогуляться, размять кости и подышать воздухом.

Авнер вышел во двор и, увидев, что я следую за ним, остановился и посвятил мне вопросительный взор. Он же старательно избегал меня, ну да…

— Я хочу просто побыть на улице. Ничего из того «ужасного», что тебе могло бы прийти в голову… — буркнула я.

Он растерялся и вместе с тем устыдился, поняв, что переборщил. Но все равно между нами повисло то самое красноречивое напряжение. Я ощущала его каждой своей клеточкой. Можно ли было сказать то же самое и про Авнера?

— Лура, — послышался его нерешительный голос, — очень тебя прошу, будь осторожна. Я могу не успеть доехать до вашего дома. Но чувствую всегда, если ты в опасности. Постарайся сохранить свою жизнь к моему приезду, дальше я позабочусь о тебе сам. Не думай, что ты совсем одна, ладно?

Мое сердце дрогнуло при этих словах. Я застыла, глядя в его лицо. Он тоже стоял не двигаясь.

— А я и не думаю. Знаю, вы меня никогда не бросите.

Уголки его губ дрогнули в еле заметной улыбке. Он поднял руку в знак прощания и ушел, а из моей груди вырвался вздох. Мне стоило бы поучиться у него выдержке.

 

 

 

28

 

Дакини пожаловали к нам через два дня. Все собрались в моей комнате тем же составом, что и в последний раз, только Юджи решила еще присоединиться.

Она шла впереди дакинь, словно королева. В общем-то, таковой она и могла бы считаться, колоритно отличаясь от них не только внешностью, но и статусом.

Юджи не стала мешать процессу и плюхнулась в единственное кресло в комнате, вальяжно развалившись в нем, она принялась накручивать прядь белых волос на палец, одновременно чавкая жвачкой. На нее, впрочем, никто и не посмотрел, кроме меня.

Нила воплощала в себе всю серьезность мира, а Авнер с Декстером оба несли безграничную хмурость.

Я хотела было растормошить их, чтобы оттаяли, но поймала себя на мысли, что и сама тоже переживаю не меньше.

Луна вытащила ловец снов, совершенно обычный на вид. Девочки повесили его рядом с кроватью. Послышался тяжелый вздох Авнера. Его густые черные брови почти спрятали верхние веки, настолько он нахмурился.

Когда они закончили свой ритуал, наступила тишина. Мы все переглянулись.

— И что теперь? Каков план действий… спать-то я не хочу.

— Правда, ждать теперь пока Луру одолеет сонливость? — спросил Декстер.

— Нет, мы попробуем расслабить ее так, что сонливость действительно наступит, а далее он утащит ее в сон. Будем надеяться на это — ответила ему Люси, мило улыбнувшись.

— Что мне делать? Я же так ничего толком и не поняла…

— Твоя задача настроиться на контроль сна. Думай, что как только погрузишься в него, станешь там полноправной хозяйкой. Можешь управлять сюжетом, как захочешь, менять все, что хочешь. Запомни, это твоя реальность, ты там хозяйка, не позволяй ему брать верх. Ловец снов поможет тебе. Своим воображением ты сможешь материализовать там любой предмет —  это в идеале, если нет, используй то, что подворачивается под руку. Увы, мы не сможем разработать для тебя план действий, так как не знаем, куда тебя занесет подсознание.

— Это рискованно? — встрял Декстер.

— Мы не позволим ее убить. Каждая из нас дакиня, не забывайте. Если ее жизни начнет угрожать опасность, мы вернем ее в реальность. Этого достаточно? — буркнула Церера. Ее раздражало недоверие парней.

Итак, не получив от них ответа, она помолчала  минуту и сообщила о начале ритуала. Две дакини подошли ко мне и поставили надо мной свои ладони, прикрыв глаза. Уже через минуту приятное, тяжелое тепло начало разливаться по всему телу. Я обмякла и меня начало клонить в сон. Вся комната поплыла перед глазами, вдруг стало душно и как-то липко. Переход из яви в сон произошел совершенно незаметно.

На этот раз меня встретил шумный город, похожий на Нью-Йорк. Я ходила по улицам и искала вегетарианский магазин. Вокруг туда-сюда сновали люди, все спешащие по своим делам. Слышалось постоянное бибиканье авто и в целом оживление переваливало уже за допустимые отметки приличия для моих ушей. Я заходила почти в каждый магазин, почему-то думая, что оказалась на месте, но каждый раз ожидания не оправдывались. В конце концов, войдя в очередную лавку, пройдя через вход, я очутилась в темном помещении. Несколько мгновений понадобилось на то, чтобы понять, что передо мной аккурат грязный темный переулок из Промзоны.

— Твою ж ты мать! — ругнулась я во сне. — Как мне теперь попасть назад? Мне надо купить соевые колбаски.

Когда я повернулась назад, то обнаружила, что и позади продолжался темный коридор, который освещал один фонарь, тут же показались мусорные баки, из них слышался шум крыс. 

На меня нашло отчаяние. Даже во сне я ненавидела Промзону всей душой. Эта клоака ада и грешников. Пришлось бродить по улицам в поисках «выхода» назад на шумную городскую улицу. Повернув за угол очередного переулка, я налетела на неожиданное препятствие. Мне хватило полсекунды, чтобы испугаться как следует. Зомби.

Он ухмыльнулся и началось. Я развернулась и побежала от него куда глаза глядят, но он мелькал передо мной то тут, то там, словно молния. Снова ужас завладел мной, но нечто смутное твердило, будто стоит мне только захотеть и все будет в моих руках, а не в его. Где-то в глубине души я понимала, что могу убить его, если захочу, но как? Из-за животного страха разум безвозвратно ослеп.

На всех скоростях повернув в одну из улиц, я застыла от ужаса. Тупик. Возле огромной стены передо мной громоздилась свалка из зловонных отходов, в которых копошились крысы, не испугавшись нежданной гостьи. Здесь же рыскали облезлые кошаки. Из груди вырвался стон, а из глаз полились слезы ужаса и безысходности. С двух сторон на меня смотрели обшарпанные бетонные стены, а за спиной высился забор.

— Вот ты и попалась, деточка… — послышался леденящий душу голос.

Я обернулась, глядя в лицо своей смерти. Глубоко в душе мелькнула мысль, что кто-то должен меня спасти вроде как, но она сразу исчезла, когда Зомби схватил меня за шею и пихнул в помои. Не удержавшись на ногах, я плюхнулась прямо в груду мусора. Он все приближался ко мне, явно растягивая удовольствие наблюдения моей агонии. Вот она смерть смотрит мне в глаза и нет ничего, что могло бы спасти меня. Однако инстинкты самосохранения все еще давали знать о себе.

«Сейчас не помешал бы какой-нибудь острый предмет» — вдруг мелькнула мысль, когда рука начала лихорадочно шарить по груде мусора сбоку. И оп, я наткнулась на горлышко от бутылки. Бросив в ту сторону косой взгляд, а затем взглянув на Зомби, нависшего надо мной, мне показалось, что одним горлышком здесь не отделаться. Оно просто бесполезно и даже не ранит его. В этот самый момент он схватил меня за волосы и потянул к себе. Пальцы машинально вцепились в остатки от бутылки.

«Лучше бы это был нож. Точно! Хороший, большой нож!»— промелькнула мысль. Я даже успела представить ее воплощенную в реальность от всей души.

— Что там у тебя в руке? — промурлыкал он, убрав от меня свою мертвенно-бледную харю вбок. Вот он, мой шанс. Размахнувшись как следует, понимая, что от остатков бутылки мало толку, я постаралась проехаться ею по его лицу. Может быть, это отвлекло бы его на пару секунд, за это время появилась бы хоть малейшая возможность бежать. Зомби взревел от боли и убрал руки, к моему удивлению, резко сложившись пополам. Мои глаза полезли на лоб, когда я подняла к лицу то, что сжимала в руках. Это оказался тесак мясника. Меня затрясло, и спасительное оружие само выпало из рук. Оно со звоном стукнулось о мокрый асфальт. Тем не менее мне хватило этого времени, чтобы спохватиться и кинуться наутек. В голове крутилась мысль, что все в моих руках…

Едва успела эта мысль укрепиться, как сбоку мелькнула тень. Удар. Я влетела в стену.

— Думала так просто отделаться от меня?

Снова все надежды растаяли, когда я заметила отсутствие раны на его лице. Будто ничего и не произошло минуту назад. Мертвенно-бледная маска и два отверстия вместо глаз плавали прямо в шаге от моего лица.

«Черт, я пропала, пропала. Он сильнее меня…Что я могу сделать?»

С ужасом я сползла вниз по стене, закрыв голову руками.

— Лура! — послышался чей-то посторонний крик, да такой силы, что я вздрогнула всем телом и вскочила. Уши оглушил резкий шум. Крик. Только спустя несколько мгновений я поняла, что это оказался мой голос, а еще спустя пару мгновений осознала, что нахожусь в безопасности и Зомби исчез. Перед глазами возник размытый силуэт комнаты и мутные очертания до ужаса обеспокоенных лиц.

— Лура, Лура, боже мой, что происходит? — твердил кто-то без остановки.

— Да отстаньте вы от нее! Дайте ей прийти в себя! Она же жива в итоге… Уйдите…Отойдите! — встревал постоянно чей-то раздраженный женский голос.

— Нет, так нельзя это невозможно. — снова переживал мужской голос. — Это все слишком для нее. Она же не пушечное мясо!

— Да заткнись ты уже! Пусть она придет в себя! — отвечал женский голос.

Честно меня действительно раздражала подобная мышиная возня рядом. Я натерпелась стрессу во сне, думая, что уже мертва, но меня вернули в жизнь и продолжали капать на мозг и здесь.

Но, видимо, женское влияние взяло верх. Наступила напряженная тишина. В это время сознание окончательно прояснилось. Голова гудела и кружилась так, что перед глазами плясали звезды. Все тело покрывал плотный слой липкого пота. Волосы налипли на лицо. Внутри все закостенело и заледенело. Пальцы все еще судорожно сжимали подвернувшиеся под них покрывала.

На меня смотрели четыре обеспокоенные дакини, стараясь все же сохранить свою авторитетную холодность. В то время как Декстер и Авнер оба потеряли всю сдержанность. Нила понимала, что происходит, и поэтому смотрела на меня сочувствующее.

— Ты как? — осведомилась Люси аккуратно, приподняв обе брови.

— А по мне не видно? — ухмыльнувшись ответила я. Сказав эту фразу, я не придала ей в принципе никакого значения, решив, скорее, пошутить. Авнер так не считал. Всплеснув руками, он загремел, словно гром:

— И правда. Не видно, что вы натворили? Почему не разбудили раньше?! Видели же, что она не справляется! А если бы она погибла от страха? Такое же возможно, да?!

Две дакини: Луна и Венера, закатили глаза.

— Правда. Это, кажется, слишком для нее. Вы вообще силы верно рассчитали? Только честно… — встрял Декстер, сверля взглядом всех девушек по очереди.

— Она учится. Для нее это в первый раз. Дайте ей шанс…

— Шанс! Она не подопытный кролик! Вам наплевать, видно, она же не из вашего клана! — разозлился Декстер.

— Эй, помягче! — ответила ему Венера, тоже начиная злиться, — Ты нас за убийц принимаешь? Мы хоть и из чуждого клана, но тоже заинтересованы в уничтожении виндиго. Он тоже портит наше существование вообще-то!

— Ваши методы говорят об обратном…

— Просто ты ничего не понимаешь. А мы видим больше. Зачем лезешь туда,  в чем не разбираешься?

— Я вижу то, что вижу: она едва жива. Выдержит ли она второй такой встряски?

Они уже почти кричали друг на друга. Я беспомощно смотрела то на одну, то на другую группу. Прямо Монтекки и Капоулетти сошлись! Надо было что-то срочно делать для разрядки конфликта.

— Эй! — крикнула я. — А ничего, что вы обо мне в третьем лице беседуете? Ничего, что я здесь? Мне выйти? Или кто-то хочет поинтересоваться моим мнением?

Ссорящиеся разом стихли.

— Нила, ты можешь контролировать ситуацию, как наш посредник?— успел вставить Декстер. — Я не доверяю им… Нет, ты должна контролировать ситуацию…

Нила закусила губу. Вместо нее ответила Церера:

— Нет, ну это слишком все. Так мы с вами каши не сварим господа! Что за дурдом…

— Да мать вашу! — не выдержала в конце концов я, вскочив с кровати. Силы явно изменили мне. Я плюхнулась назад, чувствуя, что ноги едва держат меня.

Авнер подоспел тут как тут. На мгновение наши взгляды встретились. И, о, какими его глаза были красноречивыми! Как многое он хотел бы сказать, но молчал. Меня поразила глубина его эмоций и я на минуту забыла кто я, где нахожусь и с какой целью.

— Попробую сделать все возможное…— прозвучал ответ Нилы Декстеру.

— Не наседай на нее, пожалуйста, она еще слаба. — встряла я, вдруг очнувшись и вытянув голову в сторону Нилы. — Справлюсь сама. Никто не спросил меня… ладно. Но да, я справлюсь. Хочу отомстить ему за смерти наших ребят и за боль, которую он причинил нам всем. Не представляю как, но обязана это сделать. Для этого мы и собрались здесь. У нас всего две попытки, верно?

Мой голос звучал твердо, несмотря на слабость. Нила тоже как-то странно выпрямилась и сжала губы на мгновение, но потом выпалила:

— Я тоже должна быть сильной и хочу помочь. Мое горе не оправдание, Декстер прав. Нам важно быть сейчас заодно. Если мы станем воевать, то ничего не добьемся.

— Добьемся того, что Зомби пронюхает наши ловушки и сныкается еще глубже в нору. Оттуда его выкурить будет уже гораздо сложнее. —  пропела Люси своим бархатным голоском.

— Ты точно сможешь? — спросил полушепотом Авнер, все еще склоняясь ко мне.

— Все это время я приносила вам лишь проблемы. Мне надоело. Хочется показать, что я тоже на что-то способна…

— Но не ценой своей жизни, Лура…—  начал говорить Авнер, но Церера прервала нас, отстранив его в сторону и попросив не мешаться.

Она нависла надо мной, словно грозовое облако, уперев руки в бока. Я посмотрела на нее снизу вверх овечьим взглядом. Тяжелые украшения на ее шее сверкнули множеством красок при движении и вновь заняли свое монументальное место.

— Люси права. На наш взгляд, у тебя есть один или два шанса. Все зависит только от догадливости виндиго. Поэтому чем быстрее ты его уничтожишь, тем лучше. Что произошло сейчас во сне, расскажи.

Я рассказала весь сон в подробностях и красках. При этом Авнер то и дело вздыхал и гримасничал, а Декстер весь почернел от напряжения.

Церера посмотрела на своих подруг. Опять они обменялись каким-то безмолвным сообщением.

— Неплохо, —  в конце концов выдала она. — Думали будет хуже. Понимаешь в чем прикол сна? Ты же смогла им управлять, но тобой двигал страх, как обычно. Нужно, чтобы ты оставалась более осознанна.

— Легко сказать. Я вообще не понимаю как так происходит. Правда, в этот раз словно сверху мне кто-то давал команды…

— Вот-вот, это твое сознание, запрограммированное на контроль. Твоя задача — напугать Зомби до смерти. Во сне активно астральное тело, а это эмоции. Вызвав у него сильнейшую эмоцию — ужас, можно тем самым убить астральное тело, а за ним по цепной реакции потянутся и все остальные тела.

Конечно, если бы ты обладала большим мастерством, то можно было бы просто от всей души пожелать ему во сне, чтобы его переехала машина, например. Эта мысль сработала бы как проклятие и тут же реализовалась. Но не думаю, что ты сможешь быстро дорасти до такого уровня профессионализма. Поэтому попробуй просто напугать его как следует. Пусть он поверит, будто его жизни угрожает опасность.

Все, что вещала Церера, казалось чем-то сказочным, из-за чего в голове все мысли по этому поводу конфликтовали друг с другом.

— Как сделать, чтобы он точно поверил?

— Только убить.

— Так я это и собиралась сделать.

— Да, но ты пойми, это всего лишь сон. Убийство во сне —  не есть убийство в жизни. Поэтому, когда найдешь орудие убийства, включай все свои эмоции и воображение. Это же астральный план! Там чем эмоциональнее и ярче, тем эффективнее. Если ты дашь маху, как с тесаком, он опять ускользнет.

— Сейчас мы вернем тебя в сон, — продолжила Венера, подойдя ко мне, — а ты постарайся как следует. Главное, чтобы он уже не раскусил нашу ловушку.

Из моей груди вырвался вздох. Тело все автоматически сотряслось от мысли, что сейчас вновь предстоит пережить весь ужас встречи заново. Вдруг подошла Нила. Ее руки оказались на моих коленях и тут же полилось ободряющее тепло. Да в таком качестве, что я чуть не расплакалась, сколько оно в себе заключало любви и поддержки. Она посвятила мне такой же красноречивый взгляд и отошла почти сразу же. Потом дакини повторили весь ритуал с погружением в сон.

 

 

 

 

 

 

29

 

 

Меня перенесло в джунгли, в густой лес. Все вокруг утопало в зелени. Небо закрывали высоченные многовековые деревья, с которых свисали лианы толщиной с меня саму. Отовсюду доносились богатые разнообразием шумы: в небе кричали птицы, кто-то скакал с одной верхушки дерева на другую, в кустах копошился некто невидимый, постоянно мелькали чьи-то тени. Такого разнообразия звуков я не слышала ни разу в жизни. Влажность и духота давили к земле. Дышалось с непривычки довольно тяжело. Постояв минуту, я заметила просвет меж деревьев, куда и направилась, то и дело спотыкаясь о цепкие вьюнки под ногами. Отлично. Свобода. Через пять минут взору открылся просторный участок поляны, а за ним деревня аборигенов. От них меня отделяло большое озеро с коричневой водой. Я подошла к краю и вздрогнула, заметив, как в воде что-то двинулось. Крокодилы. Боже, как много! Испугавшись, я отшатнулась в сторону и отошла от озера на порядочное расстояние. Тут же мне захотелось поскорее попасть в деревню, к людям. И, не прошло и секунды, как я оказалась стоявшей ровно между хижин с соломенными крышами. Повсюду кипела жизнь. Туземцы занимались бытовыми делами: женщины готовили, стирали, шили; мужчины чинили оружие, рубили мясо и выполняли другую мужскую работу.

Я походила туда-сюда, заинтересованно разглядывая нехитрый быт. Удивительно, но меня никто не замечал. Я могла подойти вплотную и потрогать ткань, которую женщина держала в руках, но она вела себя так, будто ничего не происходит. Неподалеку дети играли в кривой самодельный мяч, я отобрала у них его с целью подразнить, начала тоже пинать его, думая, что они сейчас примутся отбирать. Но не тут-то было. Осознав, что возле меня не происходит никакого движения, я подняла голову и с удивлением поняла, они как пинали свой мяч, так и пинают, словно ничего не произошло. Я находила все это забавным и теперь раздумывала, как бы еще поразвлечься. В другой стороне деревни старик жарил мясо на вертеле. Туда я прямиком и направилась. Пока шла, думала, чего бы с этим мясом почудить. Хотелось поупражняться в своих возможностях влиять на ситуацию при этом оставаясь невидимой. Стоило только лишь поравняться с ним, как на меня уставились его карие добрые глаза. Я опешила и застыла, было протянув уже руку к мясу.

— Вы видите меня?

— Вижу, — ответил он хриплым голоском, — и он тоже видит.

Старик поднял руку и указал пальцем за мою спину. Я обернулась. Примерно через пятьдесят шагов в богатой мясистой зелени леса маячила уже знакомая фигура, заставившая меня похолодеть. Тело онемело. Мозг отключился. Зато инстинкт самосохранения быстро дал знать о себе.

Поначалу мне сделалось страшно оттого, что меня в деревне никто не видит и, соответственно, не поможет. Опять одиночество и безысходность. Однако старик! Точно! Когда я повернулась к нему, то увидела, что он как ни в чем не бывало жарит мясо. Мне захотелось обратиться к нему за помощью, спросить как быть, что делать. На самом деле сюжет сна должен был строиться совсем иначе, но я начала здесь командовать и переделывать кое-что под себя. Это мне на самом деле захотелось, чтобы старик увидел меня и захотелось просить его о помощи и я ждала от него ответа по делу. Он должен был по идее дать инструктаж по действиям.

Старик поднял голову с испугом во взгляде. Не понимая, как так я сама задаю ему вопросы, ведь по сюжету сна должна была сделать что-то другое. Раскрыв рот, он не мог его закрыть пару мгновений.

— Скажите мне немедленно, что делать?! —  гремела я, испепеляя его взглядом.

— Но я не знаю, — промямлил наконец старик. — Раз вам нужны провидцы, спросите лучше у нашего вождя. Он там, в той хижине.

Старик снова указал сгорбленным пальцем по направлению к одной из ближайших хижин. Я бросилась туда.

В хижине было душно и тесно. Курились какие-то благовония и слышался звук льющейся воды. На подстилке из шкур лежал донельзя бледный парень и стонал. А над ним нависал сгорбленный мужчина, водя рукой с четками над его телом. Он что-то бубнил.

— Скажите мне, что делать? — начала я в уверенности, что получу ответ, а если его не последует, то я вытрясу его из старика. Это же сон и хозяйка в нем я.

Вождь поднял голову и тоже испугался, как и старик. Да, конечно, я же нарушала сюжет сна, по которому, наверное, не должна была тут оказаться, или не так, или с другими словами.

— Вы можете использовать все, что видите. Все, что вы видите — это иллюзия, которая меняется. Вы тоже иллюзия…

— Что за чушь? Он же убьет меня… Что мне делать?!

Вождь протянул книгу, явно из современного мира, со словами:

— Вот здесь написано, какой может быть судьба, если ее не менять.

Я схватила книгу и открыла ее, в надежде найти там ответы. Пробежав глазами поняла, что содержание самая настоящая ерунда. Вдруг до меня дошло. Они не могут помочь и просто стараются отвязаться. Мои действия противоречат сюжету сна, все, что оказалось в моих силах — это действовать самой, несмотря на способность контролировать, по сути, любой элемент сна.

Бросив книгу на пол, я направилась к выходу, но опоздала. Передо мной выросла черная фигура Зомби. Пригнувшись немного, он тоже вошел в хижину. Глядя на него во все глаза, я попятилась назад, натыкаясь на предметы под ногами.

— Хватит уже бегать от меня. — прошипел он. — Все равно не убежишь. Твоей силы недостаточно, чтобы сопротивляться мне.

Я молчала, лихорадочно соображая что бы предпринять. Нужен проход в стене. Да! Мне жутко захотелось, чтобы позади появился выход, брешь в ткани. Нащупав рукой заднюю стенку, я поняла, что там есть узкий проход. Без промедлений нырнула в него и оказалась на улице. Уф. Выдох облегчения сам вырвался из груди. Я побежала к чинившим оружие мужчинам не теряя ни минуты, намереваясь обзавестись чем-то для самообороны. Копья, кортики, дротики, ножи…

Выбрав самый надежный нож, я схватила его и запихнула за пояс. Зомби подоспел тут как тут.

Он тоже взял копье и замахнулся им, но я успела вовремя увернуться. Копье со свистом пролетело мимо. Нервы были напряжены до предела, со лба лился холодный пот. Я чуть не описалась от мысли, что мимо меня в нескольких сантиметрах пролетело орудие, предназначенное для моего убийства.

Не ожидая повторения сценария, я пустилась наутек, услышав, что он подобрал с земли еще что-то.

«Господи, только не дротики…» Сделалось жутко оттого, что в меня сейчас прилетят множество жал, от которых не получится увернуться.

— Ай! — вырвался автоматически возглас боли, когда в мою ногу что-то впилось. Дротик пришелся в середину икры. Паника начала подниматься во мне. Я нашла в себе силы обернуться и посмотреть, что делается за спиной. Зомби не отставал, нацеливая очередной дротик. Пришлось начать выписывать зигзаги, чтобы дезориентировать его, а когда я достигла ближайшей хижины, то сразу спряталась за нее. Прерывистое дыхание и колотящийся в висках пульс сводил с ума. Я отдышалась пару секунд и постаралась понять с какой стороны он появится, чтобы не столкнуться с ним. Тут же мимо пролетел еще один дротик, когда я высунулась из-за угла, чтобы оценить обстановку. Мне пришлось двинуться в противоположную сторону от него. Но нет же. Этот упырь вырос непонятно откуда и схватил меня за руку, дернул к себе, а затем заломил руки.

Он казался спокойным и невозмутимым. Ох, мне бы его уверенность! Он знал, что делает. «А я? Я ведь тоже могу стать спокойнее» — промелькнула мысль. «Это же мой сон. Я тут хозяйка!

Где мой нож? Точно, за поясом. Сейчас я ему покажу!»

Мои пальцы ощупывали то место, где должен был покоиться нож, пока Зомби старался совладать со мной, но наткнулись на пустоту. Нож куда-то исчез. Его нет и все! Но он точно не мог выпасть нигде. Впав было в панику, я заставила себя на мгновение успокоиться нечеловеческим усилием воли  и новой идеей моей стала материализация ножа на то место, где он должен был оставаться. И оп, вдруг пальцы наткнулись на его рукоятку. Немедля выдернув его из-за пояса, я проехалась по роже Зомби. Моей целью было сделать это как можно эффективней. Лезвие ушло в его череп ровно наполовину. Он взревел, а я высвободилась и отбежала от него и с триумфом уставилась на то, как он ревет от боли.

О, его пожирала злость. Между тем части его лица начали срастаться, а почти одновременно с этим феноменом в его руке появились дротики, взявшиеся неизвестно откуда. Он их «навоображал». Не успела я опомниться, как он с криком, метнул один из них в мою сторону. Все произошло слишком быстро. Жало погрузилось прямо в плечо. Я опять едва удержала свой мочевой пузырь от рефлексии. Боль пронзила тело. Колени ослабли, и я невольно повалилась на землю. Упырь шел ко мне, стараясь восстановить последние части лица, моргая одним целым глазом.

Задрожав всем телом, я вскрикнула и поползла от него, но потом нашла в себе силы подняться и побежала куда глаза глядят. Плечо онемело, нога тоже. Из-за выделившегося адреналина до меня дошло с опозданием, что дротики были отравлены. Еще парочка и тело парализует полностью. Тут же захотелось проснуться. Всеми силами я старалась стряхнуть сон с себя. И даже какое-то мгновение показалось, что ужас сна отступил, потому что вокруг замаячили тени дакинь и комната. Но нет… сон крепко держал меня.

«Нужно напугать его» — звучал в голове голос, значение которого я не очень понимала. Откуда он? Как напугать? Повернуться и сказать «бу»? Столько вопросов и нет ответов.

В этот момент я оказалась на берегу озера, тяжело дыша, почти плача, отчаянно собирая последние силы. С одной стороны женщины стирали белье, с другой — пара буйволов подошли на водопой. Я спряталась в высокую траву, пока Зомби шел в мою сторону, но пока не мог точно определить местоположение. Отлично. Прикрыв глаза, я старалась прийти в себя и проиграть дальнейшие действия. Вдруг в траве что-то двинулось. Что-то ползло в мою сторону со стороны озера. Я резко дернулась обернувшись. Высокая густая трава прятала меня не только от Зомби, но и не позволяла разглядеть, кто движется ко мне. Я вытягивала голову во все стороны, стараясь рассмотреть, что это и, увы, своими неаккуратными движениями выдала себя. Зомби, заметив в траве движение, тут же обрел былую активность и живо направился в мою сторону. А с другой стороны на меня выплыл наконец ранее невидимый гость. Крокодил.

— О нет, только не ты…—  захныкала я, глядя то на него, то на виндиго.

Крокодил застыл, остановившись в двух метрах. Его шершавая рельефная кожа дрожала от солнечных бликов, ноздри раздувались. Сейчас он походил на бревно. Чего он ждал?

Между тем почти вся нога и рука уже онемели. Штаны промокли насквозь, так как я распласталась в болотистой топи, не различив поначалу подо мхом воду. Невидимая жидкость то и дело хлюпала под телом, стоило только чуть двинуться.

Зомби все приближался, раздвигая высокую траву руками. На его лице мелькала ухмылка.

— Хватит уже. Сдавайся. Ты проиграла. — голосил он.

Вместо ответа я еще больше вжалась в жижу и стихла. Он видел меня, ну и что. Я не особо понимала, что делаю.

«Мне нужен еще один нож» — пронеслась в голове мысль, когда Зомби поравнялся со мной и уже наклонялся вниз. Однако кулаком я удачно проехалась по его скуле, а потом и череда ударов заставила его немного замедлиться. Он свалился на землю, а когда  каким-то образом очутился подо мной, то я различила рядом с ним «подарок с небес» — нож. Не теряя времени схватила его и воткнула в горло. Зомбарь зарычал, словно зверь, и забрыкался, стараясь скинуть меня. Не знаю, какими силами я держала виндиго. Может, потому, что мне так хотелось?

Однако я не знала, что делать дальше. Из его горла хлестала кровь, рана казалась смертельной, но было очевидно, что она вот-вот затянется. Гнев взметнулся, словно вулкан. Ненависть к нему перешла все границы. Я смотрела на него и посылала все проклятия мира и так хотелось, чтобы он сдох здесь, сейчас, но он продолжал извиваться в темной жиже, как червь. Вдруг рядом снова возникло движение. Крокодил проявил активность. Уже забыла про него за эти мгновения борьбы. Он все еще находился рядом и ждал, а сейчас подвинулся ближе. Взгляд скользнул к нему. Его пасть находилась всего в метре от головы виндиго, а следом, чуть поодаль, маячила еще одна жертва. Либо он, либо я.

Сощурив глаза, я уставилась на крокодила, одновременно удерживая Зомби.

«Иди сюда… иди давай, смотри что тут тебе есть.» —  неслись к нему мои мысли. Он медлил все раздувая ноздри. Между тем рана на шее Зомби начала затягиваться. Когда я увидела это, ужас вновь охватил меня.

— Черт, только не это… иди же сюда, идиот… Иди! —  крикнула я крокодилу, подставляя ему голову виндиго.

Никогда бы не могла подумать, что эти животные могут двигаться с такой быстротой и неожиданностью. Не успела я ничего понять и едва успела выдернуть свою руку, как голова упыря оказалась в пасти животного. Тиски сжались так плотно, что как Зомби ни брыкался, высвободиться у него не получалось. Я смотрела на эту борьбу как завороженная, представляя что делается внутри пасти. Крокодил оказался огромен: метра три-четыре в длину, и трепал теперь свою жертву как игрушку из стороны в сторону. Ох, как Зомби было несладко! Еще мгновение и между телом и пастью засияла пустота. Я не сразу поняла, что произошло, а когда поняла, то содрогнулась от ужаса и рыпнулась прочь из этого места. Крокодил, выполнив свой кошмарный танец, получив желаемое, сразу затих.

 

В реальность меня вернул мой собственный порыв: я, как ошпаренная, с криком вскочила с постели, тяжело дыша и вся в поту. Сразу же меня кто-то заключил в объятия. Декстер. Он что-то говорил мне на ухо, только спустя минуту я начала понимать, что он просто слишком рад моему «возвращению». Через его плечо я обвела комнату взглядом, перемещая его по очереди на всех присутствующих и толком не видя их, но когда он очутился на Авнере, ко мне вернулись сразу же все чувства и ощущения разом. Авнер тоже не сводил с меня глаз. Жили одни лишь они, можно было даже сказать. Он стоял, словно скала, с поджатыми губами и донельзя напряженным и нахмуренным взглядом. Между тем глаза сверкали и переливались множеством бликов, они горели и в них бушевало все пламя ада. На мгновение мир перестал существовать для меня. Мы видели лишь друг друга. Но Авнер решил, что с него хватит, видимо, потому что вдруг сорвался с места и спешно вышел из комнаты. В груди что-то больно кольнуло. В этот момент Декстер отлепился от меня и принялся убирать налипшие на лицо волосы, тоже все совершенно мокрые, будто только что вымытые. Я отстранилась и убрала его руку, слишком вяло и безжизненно, чтобы он мог посчитать жест за оскорбление его чувств. К счастью, тут же подоспела Нила, она попросила его отойти. Все это время четыре дакини стояли вокруг кровати с ладонями направленными в ее сторону.

До сих пор они молчали, что-то сосредоточенно «щупая» в атмосфере.

— Что происходит? — непонимающе осведомилась я. — Он мертв?

Мне никто не отвечал. Нила закусила губу и уставилась на дакинь, сделав вид, что не слышит слов.

Наконец одна из них двинулась.

— Что это? Вы чувствуете? Или я только одна…

Она посвятила подругам красноречивый взор, на который они дали такой же ответ. Я смотрела по очереди на всех замерев.

— Да, я тоже это чувствую.

— И я…

— Его астральная оболочка до сих пор плавает в поле! — выдохнула Церера, явно ошеломленная.

— Он не забирает ее? — осведомилась Нила тоже пребывая в напряжении, но в каком-то более светлом, чем я и Декстер. Кажется, только мы с ним не понимали, что происходит.

— Ее держит ловец снов. Но да, он мог бы забрать… если бы был жив…

— Он мертв? —  прозвучал мой нетерпеливый вопрос.

— Да, похоже на то…— выдохнули все четыре дакини по очереди, тут же просияв.

Я хлопала глазами и пока еще не понимала смысла новости. В то время как они сразу же расслабились, кажется сняв с себя весь груз мира. Люси заулыбалась, да и улыбку остальных я наблюдала, по-моему, в первый раз. Девочки схватили друг друга за руки и принялись пожимать их от радости что есть мочи.

— Он точно мертв? — неуверенно спросил Декстер, однако, и его глаза уже сияли вовсю. Еще чуть-чуть и он готов был пуститься в пляс от радости и облегчения.

— Его сожрал крокодил в моем сне. Я делала все, как вы сказали. Если эти указатели можно считать достаточными для смерти, то да…

— Я не чувствую его больше в поле Луры, а оболочка до сих пор плавает. Он мертв! — вся трепеща от эмоций произнесла Нила. Из ее глаз полились слезы. Слезы облегчения и радости. Она бросилась ко мне и заключила в объятия, осыпая благодарностями.

— Наконец-то… — выдохнула я, совершенно обмякнув. Силы покинули меня и я, словно мешок, повисла на руках Нилы, чувствуя и на своих щеках теплые слезы.

— О, боже мой, прости! Ты же еле жива! Тебе нужна порция хорошей энергии, а потом отличный отдых.

Я двинулась, стараясь вспомнить про свои части тела, чтобы понять в каком оно пребывает состоянии и заодно оттереть со щек слезы, и с ужасом обнаружила, что рука и нога мои не двигаются. Те самые, подбитые дротиками. Спина резко покрылась холодным потом.

— Я не чувствую руки и ноги…Их словно нет…

Все голоса резко прервались и наступил молчаливый обмен взглядами.

Луна подлетела ко мне и взяла мою руку в свою, прикрыв глаза. Остальные дакини тоже напряглись.

— Тебя ранили во сне? Эти части тела мертвы, но на эфирном плане…

— Мертвы?! И что теперь? Да, ранили…

— Да ничего страшного в принципе. Главное до физического не дошло. Это я сейчас поправлю.

Луна, все продолжая сжимать руку, приказала всем помолчать пару минут. Прошла, кажется, целая вечность, прежде чем тяжесть начала наливаться в руке, делая ее словно свинцовой. Потом появился холод, потом тепло, потом побежали мурашки, кожу начало покалывать. В руку действительно втекала жизнь!

Луна убрала свои руки довольно быстро, вздохнув с облегчением. А затем взялась за ногу, пока я, как ребенок, то и дело шевелила здоровой рукой, пребывая в восхищении.

В это время в комнату вернулся Авнер. Он старался остаться незамеченным и по стенке прошел к Декстеру. Я же оказалась слишком занята собой, чтобы смотреть на него. Но все же косого взгляда хватило, чтобы понять, что он вновь обрел привычное самообладание.

Потом наступила очередь Нилы. Она накачала меня потерянной энергией. Все вдруг засияло яркими красками. Давно такое облегчение не посещало меня, как будто отделалась от тяжелой болезни. Да и не меня одну. Все присутствующие рядом значительно повеселили.

— Ты смогла… Ты молодец! У тебя отличный дар. Благодаря ему мы все живы…— не унимались дакини. Из глаз Нилы все еще капали редкие слезы. Декстер смотрел на меня раскрыв рот. Его глаза сияли, но чувства трудно было прочесть. А Авнер, когда я взглянула на него, произнес одними губами что-то типа “молодец”.

В конце концов Дакини засобирались уходить, прихватив ловец снов с собой, и сообщили, что оболочка Зомби «улетит» за ним, ловец будет уничтожен и что нам больше ничего не угрожает. Мне было приказано отдыхать и набираться сил. Все поспешно покинули комнату, стараясь проявить максимум уважения и не заговаривать со мной без надобности.

Я же, действительно, остро нуждалась в тишине и покое, чтобы прийти в себя, не столько физически, сколько морально.

Зомби мертв. Неужели. Смерть Луки была отомщена. Мы знали, что без Зомби акайны будут вести себя осторожнее. А если бы мне удалось добраться до их Шамана во сне? А еще у меня был Альберт, он помог бы выследить остатки их мистической компании. Пусть обида на него все еще оставалось, но все же, мой дядя не оставил бы меня.

Да в моих руках крутое оружие!

На лице заиграла широкая улыбка.

 

 

 

30

 

— Эй, где тут ваш глава? Есть кто?!

Раздался зычный голос, эхом пронесясь по особняку. В это время я рыскала по кухне в поисках чего-нибудь вкусного, стараясь не смотреть в холодильник при этом, так как там хранились термосы. Хотя острый слух и уловил сильный хлопок двери, будто ее выбили с ноги, но внимание осталось прикованным к поискам вкусняшек. А когда послышались слабые звуки мужского голоса, я остановилась и прислушалась. Особняк начал приходить в движение: зазвучали приглушенные голоса, шорохи и другие звуки. Снова грубый мужской голос выкрикнул что-то, что мой слух едва ли поймал. Я забыла про свою цель и вышла из кухни, поднялась на второй этаж по одной из боковых лестниц и остановилась в темном коридоре. В зале уже гудели голоса. Видимо, кто-то оказался проворнее меня. В частности, голос Декстера звучал громче всех.

— Сколько нам еще ждать? Вы за дураков нас держите? — послышался недовольный мужской голос, который показался знакомым. Служба безопасности. Ну, конечно! Они явились к нам в гости без спроса. Мы ведь даже не успели толком перевести дух после «поимки» Зомби.

— Они хорошо прячутся, а с момента как мы уничтожили одну из важных фигур в их клане, они совсем скрылись из глаз.

— Уже прошло две недели… И что это за новая сказка? Почему нам об этом не доложили от вас?

Повисло молчание. В это время я медленно двигалась по коридору в сторону главной лестницы, где с балкона открывался обзор на всю гостиную внизу и, чем ближе становился угол стены и бивший с залы наверх свет, обозначив яркий квадрат на балконе второго этажа, полностью утопающего в тени, тем больше напряжение сковывало мои движения. В этот момент Декстер заговорил, а я уже дошла до угла и аккуратно выглянула, желая остаться незамеченной.

— Мы не могли вам доложить, так как у нас нет… эммм, вещественных доказательств…

Декстер смялся и принялся трепать себя за затылок. Да, его объяснения звучали нелепо.

Двое командиров в черной форме, сверкая глазами, поменялись в лице, сделавшись еще более отвратными. Они стояли напряженные, словно две струны, позади них находилось несколько армейских, вооруженных до зубов. Увы, угол обзора не позволял разглядеть все, как следует. Несомненно, Декстер тоже был не один. Позади него находились наши ребята.

— Ну вот, видите, они играют с вами, просто оттягивают время. Я говорил вам, что последние убийства — их рук дело. Они даже доказать не могут свою невиновность… — образовался вдруг МакАллен, выступив из-за спин солдат.

— А пленник, которого вы видели? Он был мертв, но…

— Это вы его убили и посмели разыграть подобную чушь перед Службой, в надежде провести… Хватит дешевых подделок, нашли наивных девочек, которым можно зубы заговорить и отыметь, а потом дать конфетку и отпустить домой? — прошипел МакАллен, злобно сверкая глазами в сторону Декстера.

— Ну конечно, это ты все заварил, сучка истеричная, без тебя бы они сюда не приперлись — пробубнила я себе под нос, не удержавшись, вглядываясь в происходящую картину и стараясь не упустить ни малейших деталей. Вдруг с противоположного конца коридора что-то двинулось. Поймав движение косым взглядом, я переместила туда внимание.

Там, где находился такой же угол стены, уже толпился народ. Когда и как они успели собраться, оставалось тайной. Совершенно не слышала их прихода. Среди них в первых рядах стояла Нила, но она не выглядывала так же как я и другие любопытные из-за угла, кажется, она уже что-то знала.

Наши взгляды встретились. На мгновение я застыла. Нила стояла ни жива ни мертва. Бледность покрывала лицо, кисти рук потряхивала дрожь, а в больших глазах обитало такое количество ужаса и страха, что мне пришлось спросить себя в здравом ли она уме вообще, ведь ничего не происходит. Внизу пока просто шло общение, хоть и напряженное и да, я тоже ощущала, его на себе и внутри. Увы, мы находились достаточно далеко друг от друга и не могли общаться, если не желали быть рассекреченными. Нас разделяло пространство занятое балконом и лестницей.

«Что?»  Мои губы сложились в вопрос так выразительно, как только это было возможно.

Нила закачала головой и закрыла лицо руками. Значение этого жеста осталось мне непонятным.

«Что происходит?» Снова двинулись мои губы. Я обвела рукой лицо и указала на нее, в надежде, что она поймет вопрос.

«Мы пропали» — ответили мне ее губы, а глаза наполнились слезами. В горле уже стоял ком, непонятно когда возникший. Автоматически нащупав телефон, я принялась набирать смс Авнеру, стараясь сосредоточиться и расслабиться. Паника Нилы начала против воли передаваться и мне.

«Приезжай срочно!» Меня хватило только на это. Думаю, он уже почуял опасность, грозившую всем нам и, получив смс, точно сорвался бы с места.

За это время Декстер успел сказать им целую тираду оправданий и объяснений, которую я прослушала из-за Нилы. Но судя по реакции командос, его слова их не удовлетворили. Обстановка в зале накалялась, став уже почти ощутимой физически. МакАллен ходил туда-сюда, снуя между людьми словно крыса. Ох, как ему не терпелось столкнуть нас лбами! Было видно, как он весь дергался от предвкушения крови.

— Что вы их слушаете?! Я же говорил, их ложь чую за версту… это хитрые, пронырливые твари. Посмотрите, в них же ничего человеческого не осталось, а вы им еще верите…

Его речь переполнила чашу моего терпения. Я вытянулась как струна и невольно дернулась вперед, почти высунувшись из-за своего укрытия, но бросила вдруг взгляд на Нилу.

На ее лице застыл немой крик. Поймав мой взгляд, она замахала руками, явно призывая меня оставаться на месте. Под конец сложив ладони в умоляющий жест.

Раскрыв глаза в негодовании на всю их ширину, я развела руками и прошептала:

— А что мне здесь стоять и смотреть на все это? Мне надо туда!!! — Я ткнула пальцем вниз, в сторону залы.

Нила, конечно же, не услышала меня, но, может быть, смогла прочесть по губам или догадаться.

Ее жесты стали более настойчивыми, она почти испепеляла меня красноречивым взглядом, который разбивался о стену упрямства.

В этот момент Декстер опять что-то сказал и снова его перебил МакАллен, а двоих командос уже трясло от напряжения, мне показалось, что они вот-вот взорвутся.

Не в силах более оставаться в тени, я подняла руки и сложив губы в «прости», посвятила Ниле сухой взгляд и двинулась из тени к свету, на балкон.

— Ты с ума сошла, вернись назад! Там опасно для тебя! — донеслись до меня приглушенные мольбы подруги. Но было уже поздно, я спускалась по лестнице. Наших ребят в зале оказалось предостаточно, больше, чем людей в черном — это обнадеживало!

На меня обратили внимание только МакАллен и Декстер, когда я спустилась. У первого на лице заиграла кривая усмешка хищника, а Декстер изобразил крайнюю степень недовольства, возникновение которого можно было предугадать.

— Какого черта тебя сюда принесло? — прошептал он мне. — Быстро в свою комнату!

— Нет, мое место здесь. Я не оставлю вас…

— Послушайте, дайте нам своих людей в помощь, если не верите. Мы прочешем город вдоль и поперек и, наверняка, найдем их.

— А одни, что, не справились? — осведомился один из командиров. — Как же ваше хваленое чутье?

Опять они говорили правду. Я чувствовала, как наши шансы на спасение рассыпаются словно песочный замок.

— Это племя из Канады, — встряла я. Мой голос предательски задрожал. — Это индейцы. Они владеют древней магией, позволяющей им… В общем, они очень могущественны и пока удача на их стороне. Я лично убила одного из их приспешников. Это он умертвил пленника… через сон.

Чем больше я говорила, тем больший скепсис наблюдала на лицах людей, а под конец один из них не смог удержаться от саркастичной полуулыбки.

— Боже мой, что ты несешь, — тихо процедил Декстер, принявшись тереть лоб, — они же не поверят…

Вообще-то, я спускалась с целью поделиться с ними правдой и не подумала о том, как они могут ее воспринять. А сейчас, видя свой прокол, опешила и застыла. Из головы резко улетучились все слова, казавшиеся мне идеальными. И теперь появилось ощущение «незваного гостя», если бы мне позволили так же спокойно дать уйти, как и прийти, я бы с удовольствием ретировалась. 

Но в этот момент дверь открылась и вошел Авнер. Он на мгновение замер от представшей взору картины, но тут же обрел себя и двинулся вперед, протянув руку первому из командиров. Тот посмотрел на нее, но не шелохнулся. Авнер уронил свою вниз и взглянул на брата, ища объяснений. С каждой секундой он все больше осознавал неизбежность конфликта.

— Что здесь происходит?

— Мы пришли арестовать некоторых из ваших для допроса, раз пришел ты, то возьмем и тебя. Дом будет под охраной, отсюда больше никто не выйдет. Посмотрим, повторятся ли убийства… Если повторятся, то вас отпустят, будете вне подозрений.

Послышался смешок МакАллена. Авнер, как обычно, сохраняя хладнокровное и железное спокойствие, явно старался разнюхать атмосферу.

— Это не наших рук дело. В таких крайних мерах нет смысла… Возьмите меня и еще кого-нибудь из клана — этого достаточно. Оставьте остальных в покое. Вы же знаете, что они не протянут без…

Он осекся.

— Мы уже все обговорили до твоего прихода. Ваша ложь бьет все рекорды. Что будет с остальными здесь — нам неважно.

— Мы тут слишком долго, босс, — встрял МакАллен, — они могут гипнотизировать, помни. Давай возьмем нужных нам и пойдем.

Один из командиров двинулся, повернувшись к солдатам. Те схватились за оружие и вытянулись.

— Стойте! Не делайте глупостей, давайте поговорим… — встрял Декстер, тоже двинувшись вперед. — Нам нет смысла вас гипнотизировать. Зачем? Мы еще не сошли с ума и не хотим войны.

МакАллен все это время не сводил с меня глаз. Его взгляд, казалось, прожег уже во мне дыру. Я нет-нет да взглядывала на него против воли. Авнер давно заметил это и, улучив свободный момент, резко двинулся ко мне и прошипел:

— Быстро в свою комнату, ты ума лишилась, что ли?

— Я не хочу вас оставлять…

— Быстро, я сказал!

Но было уже поздно. Раздался громкий голос МакАллена:

— Возьмите всех, кто здесь… Они прекрасные ответчики.

Солдаты повиновались, двинувшись на нас.

— Подождите. Отпустите девушку. Она оказалась здесь по ошибке из любопытства и не сможет вам помочь.

— Она-то как раз и сможет нам помочь и прекрасно поможет, — промурлыкал МакАллен с ехидной улыбкой, — она же что-то вещала про убийство одного из членов мифического племени. Вот пусть и расскажет подробности.

Так как Авнер закрыл меня собой, то вынужден был повернуть ко мне голову со словами:

— Ты, мать твою, думаешь, куда лезешь? Что ты наделала…

Мы все прекрасно знали, что МакАллен давно точит на меня зуб и постарается сделать все, чтобы я не ушла живой из «пытальни» Секретной Службы.

В зале повисла тишина. Все были готовы перегрызть друг другу глотки по малейшему лишнему движению со стороны противника.

— Она никуда не пойдет. Сэр, у нас есть веские причины опасаться за ее жизнь в связи с…

Авнер не успел договорить фразу, как в дверях возник Пастор со своей гоп-стоп компанией и автоматами наперевес. Солдаты, не ожидавшие прихода незваных гостей, взяли их под прицел. Командиры тоже схватились за пистолеты. Те, поняв не то что следовало, отреагировали быстрее молнии. Послышался звук спускового механизма и щелчки. Все замерли, а Пастор, не ожидая такого поворота событий, поднял руки в знак смирения, но между тем внимательно мерил взглядом пространство, оценивая обстановку.

— О, и их возьмем! Они тоже под подозрением! — выкрикнул МакАллен среди общего гомона. В зале настал переполох из-за фразы старика, длившийся буквально минуту. Я не успела ни понять, ни отреагировать на произошедшее, как старик оказался возле меня, схватил за шею и рванул к себе, оттащив подальше от наших ребят.

Декстер рванулся ко мне, одновременно послышался чей-то панический выстрел, мой вскрик и резкое движение Авнера, успевшего схватить брата за руку и дернуть к себе.

— Цыц, кошечки! — процедил МакАллен, сдавив заднюю часть моей шеи всего двумя пальцами, но причиняя этим адскую боль. — Одно лишнее движение и она мертва.

Никто не понимал, что происходит. У всех на лицах отобразилось недоумение. Я и сама не понимала, почему не могу сопротивляться. Ноги резко обмякли. Боль в шее теперь текла вниз, сковывая тело. Несомненно, они видели каково мое состояние и встали как вкопанные, открыв рты. Они не верили, что два пальца старика могут принести подобные разрушения.

МакАллен повел свободной рукой в разные стороны, пожелав отделить враждующие группы друг от друга. Меня оттащили еще дальше. Между группами образовалось пространство шагов в тридцать.

Послышался звук из рации и через мгновение на улице зашумел топот. Подкрепление. Ну да, они все предусмотрели. Вместо восьми человек в зал набилось еще около двадцати.

На мгновение повисло молчание. Никто не двигался. МакАллен, обретя дар речи, двинул меня вперед и демонстративно сделал со мной несколько шагов по залу, словно со своим домашним зверьком. От боли я не могла сопротивляться и, вообще, едва ли соображала.

— Да-да, вот так тоже бывает. Что вылупились? Никогда такого не видели? Точки «карикатики». Всего два пальца на нужные места и жертва принадлежит только вам. Если я нажму сильнее, жертва сдохнет. Я долго тренировался… Кстати, работает не только на людях, но и на вампирах. Прекрасно показывает себя в ближнем бою.

Он находил явное удовольствие наблюдать нашу беспомощность.

— Отпустите ее, это слишком. Сэр, дайте приказ… — обратился Авнер к командиру в черном, видимо, рассчитывая на благоразумие последнего. — Мы пойдем без проблем…

МакАллен рассмеялся.

— Я знал, кого брать. С самого начала понял, что она имеет большой вес.

И снова его мерзкий смех.

— Босс, берите кого хотите и уходим. Ее по-любому с собой. Этого зверька лучше держать рядышком на привязи.

— Че это ты тут раскомандовался, выпердыш? — очнулся Пастор, весь кривой от гнева и желания устроить потасовку. — Пришел неведомый хер с горы и батон крошит?! Бирку на ногу хочешь? Ты мне не указ, ясно? И никто не указ!

— Парень, остынь. Ты только хуже сделаешь. Это наши дела. Мы должны пойти. — попробовал вразумить его Авнер, но бесполезно.

— Ну вот вы и валите. А мы будем защищаться. Нашли, тоже мне, целочек.

Он выступил вперед и направил автомат на группу противника. Те уже давно стояли в полной боевой готовности.

Люди замешкались. Командиры переглянулись между собой, явно в замешательстве. Только сумасшедшему старику уже нечего было терять. Он пихнул меня вперед, причинив адскую боль и вырвав крик из груди. Декстер сжал кулаки, натянутый словно струна, он готов был броситься ко мне в любую минуту, ровно как и Авнер. Последний просто выжидал удобного момента, умудряясь сдерживать брата при этом.

— Берите уже кого-нибудь и пошли… — раздраженно бросил он, толкнув меня к выходу.

Двое верзил в черном направились к нашим ребятам, пригрозив, что если те посмеют оказать сопротивление, то будут уничтожены. Но их слова растворились вдруг во взрыве общего движения и криков. Едва ли кто-то понял как это произошло. Даже МакАллен потерял бдительность и от неожиданности ослабил хватку. Я дернулась в сторону и упала на пол. Послышались выстрелы и почти сразу же за ними звуки разбитых стекол. Осколки окон на втором этаже полетели вниз на нас, словно дождь. Это снайперы теперь исполняли ранее согласованный план, стреляя в нас сверху. Вокруг царил хаос, началась бойня.

Авнер, подлетевший ко мне, успел оттащить меня за диван и подозвать Декстера.

— Бери ее и бегите отсюда. Слышишь? Я смогу их отвлечь, а потом, может и сдамся. Но нужно, чтобы вы вдвоем спаслись.

— Нет, это исключено… — начал было возмущаться Декстер.

— Стоп! У нас нет времени для препираний. Мне нужно, чтобы два дорогих мне человека остались живы, тебе ясно? Я не смогу защитить вас двоих.

Авнер прожигал дыру в Декстере, теряя терпение и вместе с ним хладнокровие.

— Как же ты один? А вдруг они убьют тебя?

Я смотрела на Авнера во все глаза все это время и категорически не желала оставлять его.

— Ты вообще молчи. Тебя не спрашивали. Мы теряем время, — произнес он, глядя уже не на меня, а на брата, — бери ее и прочь отсюда. Вы должны остаться живы. Уходи как можно дальше… иди же!

Декстер, до этого пребывая в жуткой нерешительности, вдруг подорвался, схватил меня за руку и дернул с места.

Не знаю, как мы пробежали сквозь пули в ближайший проход, к черному ходу. Залу разнесли уже в считаные секунды, кое-где валялись мертвые и раненые. Я не видела ничего вокруг и едва осознавала происходящее. Только глухие выстрелы и крики, словно бесконечный салют, глухо звучали в ушах. Декстер тащил меня наверх по лестнице и, когда мы очутились в одном из коридоров, я вдруг пришла в себя и вырвала руку.

— И ты можешь быть такой сволочью и оставить брата одного?!

— От меня там мало пользы, он был прав. А вот тебя увести я смогу.

— Да что ты?! А жить спокойно ты потом сможешь, если он погибнет? Посмотри, там же мясорубка!!!

Из глаз хлынули слезы, я с трудом сдерживалась, чтобы не раскричаться на него. Внутри бушевал гнев и хотелось сжечь им Декстера.

— Он дал четкую команду, и мы должны повиноваться, пойдем. Иначе мы подведем его скорее, чем спасем.

Он снова схватил мою руку, но я опять вырвала ее.

— Это же твой брат, черт подери! Я не пойду никуда, слышишь! Ты иди, а я останусь здесь!

— Ты долбанутая! Как ты собралась помочь ему? Чем? Там самому бы спастись. Ты только подставишь его. Пошли, говорю…

— А ты трус!

В этот самый момент Декстер, отвернувшись было, резко развернулся и схватил за подбородок так больно, что я ойкнула. Уперев указательный палец почти мне в нос и, вперив свой острый взгляд в глаза, отчеканил:

— Между прочим, я тебя спасаю!

— Я тея не пУасила … — как могла, процедила я, преодолевая его хватку, посвятив ему не менее острый взгляд.

Он ничего не ответил, просто поджал губы и покачал головой. В очередной раз попытался сдвинуть меня с места.

— Стой! А где Нила? Я не пойду без нее…

— Черт подери! И как ты собираешься ее здсь искать? Где, бога ради?!

Вместо ответа я достала телефон и тут же нажала на вызов, красноречиво взглянув на Декстера.

— Если она не ответит мы уходим без нее. — бросил он, нервно дергаясь.

К счастью она ответила тут же. Ее дрожащий голос и сбивчивая речь поначалу дезориентировали меня. Она оказалась в своей комнате, о чем и было сообщено Декстеру.

— Мы пойдем туда и сможем выбраться через окна спальни. Тоже неплохой вариант.

Мы оказались с Нилой уже через минуту. Увидев нас, она, можно сказать, воскресла из мертвых.

Декстер распахнул окно. Уже шел третий час ночи. Мы смолкли, а он напряженно вслушивался.

— Дом окружен, кажется… — пролепетала Нила.

— Я знаю. Оставайтесь здесь. Когда дам команду — спускайтесь.

Декстер выпрыгнул в окно, словно кошка, и приземлился на землю почти без шума. Второй этаж ему явно не помеха. Мы переглянулись с Нилой. Прошло около пяти минут ожидания, которое показалось нам вечностью. Мы оба почти не дышали все это время.

Вдруг послышалось скрежетание о камень. Это Декстер.

Я подтолкнула к окну Нилу. Она замешкалась. Бедняга. Это мне было не впервой преодолевать такие высоты. Я уже успела набить руку на спусках и подъемах с четвертого этажа. А ей подобная авантюра предлагалась в первый раз, поэтому даже второй этаж показался ей трагедией. Мне пришлось взять ее за руку и помочь спуститься так низко,  как это было возможно. А внизу Декстер изготовился подхватить ее. Увы, даже наши старания особо не помогли. Она громко охнула, неуклюже свалившись в руки Декстера. Он чертыхнулся. Нас могли услышать. Не теряя времени, я слезла вниз, цепляясь за неровности каменной стены. Мы побежали в лес.

— В лесу тоже кто-то есть… — выдохнула Нила.

— Кажется, да. Ты чуешь их?

Она кивнула. Мы втроем встали как вкопанные, стараясь понять, куда бежать, чтобы не нарваться на солдат.

— Они везде по периметру расставлены. Кажется, по одному. Придется просто бежать тихо… максимально тихо и быстро — прошептал Декстер. — Я спрячу вас где-нибудь и вернусь к брату.

Мы побежали. Нила начала выдыхаться и спотыкаться уже через десять минут бега. Декстер то и дело шипел на нее. А я осаживала его, напоминая, что мы не бойцы быстрого реагирования.

В конце концов Нила захныкала и начала просить оставить ее одну. Не успели мы сделать пару шагов, как все время отстававшая Нила вдруг вскрикнула и повалилась на землю, в сопровождении шума ломающихся веток. Она наполовину провалилась в землю.

— Твою ж мать! — не выдержал Декстер. Даже я не удержалась и чертыхнулась. Мы оба бросились к ней. Выяснилось, что она поймала дыру в земле и вывихнула ногу. Где-то неподалеку послышались крики часовых.

— Ну теперь нас точно услышали. — выдохнул Декстер. — Ты можешь идти? Нам нельзя терять время.

Нила опять принялась хныкать и умолять оставить ее, чем начала бесить уже даже меня. Тем не менее она смогла бежать, пусть и прихрамывая немного. Но было уже поздно. Группа часовых объединилась и направилась в нашу сторону, на шум. Мы все чуяли их приближение. Через пару минут бега Нила резко остановилась. 

— Мне тяжело. Нога болит. Давайте разойдемся тут…

— Да конечно! Пошли. Давай цепляйся за меня.

Декстер подставил ей свое плечо.

Мы бежали не ахти как быстро. Собаки часовых оказались быстрее нас и быстрее самих часовых. Мы не сразу уловили их наличие. Только когда одна из овчарок выпрыгнула на нас из кустов, Декстер успел отпихнуть Нилу, схватить собаку и… Я отвернулась. Этим мы еще больше выдали себя. Теперь они уже точно знали в какой мы стороне. По черным силуэтам деревьев блуждал размытый свет их фонарей. Пока еще они находились далеко. Мы могли бы спастись, но Нила и собаки довольно сильно замедляли весь процесс. Овчарки выныривали из кустов одна за другой, и Декстеру приходилось от них отбиваться, теряя время. Погоня теперь почти наступала на пятки.

 

31

 

Не успела я подумать о чем бы то ни было вообще, как вдруг перед глазами резко не стало ни Декстера, ни Нилы. Они с криками провалились куда-то вниз. Мне удалось затормозить прямо перед обрывом, который образовался из-за каменистого взгорья, поросшего разного рода растительностью. В темноте и суматохе мы не увидели этого. Они покатились вниз, создавая много шума. А я стояла в ступоре, не сразу поняв, что произошло и, тем более что теперь стоит предпринимать мне самой. Вдруг по ногам скользнул свет фонаря.

— Они здесь! Сюда! Огонь на поражение!

Слышалось много голосов. Сколько их было? Пять? Десять?

В ужасе я обернулась в сторону леса, чтобы оценить обстановку и вдруг меня осенила идея. Конечно же! Нужно спрятаться, а потом вернуться в особняк! Как раз в этот момент рядом с ногами прошлась автоматная очередь. Времени не оставалось. Я рванула в сторону и побежала не вбок, а назад, к дому, стараясь учуять расстояние между собой и преследователями. Бежала я так быстро и осторожно, как не бегала никогда в жизни. В голове стояла только одна мысль: «Нужно попасть в особняк». Что я там забыла и какова будет польза от этого, мне совсем не приходило в голову.

Через пять минут бега я остановилась и прислушалась. Солдаты сновали где-то возле оврага, шумно переговариваясь. Они раздумывали спускаться ли вниз или нет. Отлично. Меня никто не спалил. Никому из них не пришло в голову, что кто-то из нас вдруг мог бы дать «задний ход».

Когда я достигла особняка, там все еще стреляли, шла борьба. Ночь надежно скрывала меня от возможной опасности. Пришлось заняться поиском удобного места для проникновения в дом. Окна первого этажа кое-где были разбиты. Я влезла через одно из них и оказалась в комнате, где недавно шел бой и здесь же лежали тела. Мне не хотелось их разглядывать. Я отворачивалась как могла. Стараясь совладать с дрожащими от страха коленями и такими же непослушными руками. Осторожно прокралась в комнату перед залой, то и дело замирая и пригибаясь. Мимо иногда пролетали пули, агде-то рядом с места на место перебегали солдаты. Выбора у меня особо не оказалось: пришлось вылезти в залу и тут же с краю спрятаться за упавшими часами, чтобы как следует оценить обстановку. Авнер пока не появлялся. Я старалась найти его в этом дурдоме и месиве из тел, оружия и разбитой мебели.

Несколько минут ожидания показались мне вечностью и я рискнула сменить угол обзора. МакАллена тоже в поле зрения не наблюдалось. Его я опасалась больше всего.

Метнувшись шагов десять к другому убежищу, я обнаружила, что просчиталась с выбором. Оно закрывало меня только с одного бока, с другого же все пространство оказалось открыто и в него постоянно заныривал кто-то из нашей братии.

Снова осмотрев открывшееся взору пространство, за выступом стены я заметила Авнера. Выдохнув с облегчением, не думая, что делаю, бросилась к нему. Он был ранен и сейчас старался перевязать рану каким-то не особо подходящим для этой цели шматком ткани, но, увидев меня, остолбенел. В то время как мои глаза горели, а на губах появилась улыбка радости оттого, что он цел.

— Ты что? Лура… как ты тут оказалась, бога ради?! — выкрикнул он мне в лицо, стараясь сдержать гнев. Только сейчас я увидела, что он совсем не рад мне.

— Я не могла тебя здесь оставить. Просто не могла. Не злись…

— Где брат?

— Он и Нила скатились по обрыву в овраг, я удержалась. Думаю, это был знак. Я и так не хотела уходить…

Он хотел что-то сказать, но над нашими головами просвистели сразу несколько пуль. Мы согнулись. Авнер поджал губы и огляделся.

— Черт, никакого сладу с тобой. Теперь надо подумать, где тебя спрятать.

— Послушай, дай мне остаться с тобой. Я прикрою тебя, как смогу…

Его краткий красноречивый взгляд хотел бы сказать так много, но временем мы не располагали.

Вместо ответа он схватил меня за руку и дернул вон из укрытия. Мы успели сделать шагов двадцать, не больше, как вдруг откуда ни возьмись возник МакАллен. Он пронесся между нами, словно стрела, ударив чем-то Авнера. Тот повалился на землю и прежде, чем успел среагировать, получил еще один удар от старика.

— Беги! Я задержу его! — крикнул он, поднимаясь на ноги.

Но я сидела не двигаясь и словно глухая. МакАллен будто вышел из ада: весь в крови, раненный, злой как дьявол, дрался так, как никогда. Видимо копил резервы для этого боя несколько лет.

— Сучка твоя объявилась… — кряхтел он, тяжело дыша, — ничего-о-о, сейчас с тобой закончу и с ней разберусь…

— Придется постараться…— бросил Авнер, уворачиваясь от очередного удара. В этот момент он поравнялся со мной и, пихнув резко вбок, повторил свой приказ. Я лишь отодвинулась в сторону и как раз в этот момент споткнулась обо что-то. Пистолет-пулемет. Отлично!

Я схватила его, не особо понимая как им пользоваться, начала искать предохранитель.

Выстрелы раздались неожиданно резко и так много, что я вздрогнула. МакАллен вскрикнул и упал на пол без движения. Не знаю, куда пришлись пули. Я не особо понимала, куда целюсь, учитывая, что он постоянно двигался.

Авнер не стал его разглядывать. Он резко вскочил и рванул ко мне, снова схватив за руку.

— Я же сказала, что помогу. Куда ты ведешь меня?

— Ты не помогаешь, а мешаешь! Не зли меня… просто иди за мной… — рявкнул он.

На мгновение в сердце кольнул острый осколок боли от его слов.

Мы выбежали из залы и, минуя одиночное сопротивление, довольно быстро прошли три комнаты.

Авнер открыл дверь чулана и втолкнул меня туда, приказав сидеть смирно и не высовываться.

На минуту возникла тишина. Я слышала лишь свое тяжелое дыхание и видела мелькающие звезды перед глазами от адреналина. Ладно, хоть так. Это лучше, чем быть черт знает где и не понимать, что происходит!

Мое убежище оказалось безопасным. Даже в комнату около получаса никто не наведывался. Я приоткрыла дверь чулана, подумав, что неплохо было бы перебраться поближе к центру событий, чтобы резко среагировать, если Авнеру будет угрожать опасность.

Другая комната тоже оказалась молчаливой. Быстро оглядевшись и оценивая все предметы с целью надежного укрытия, я выбрала старый огромный шкаф. Нацепив оружие на шею, направилась к нему, огибая бардак на полу и стараясь не шуметь.

— Он ее куда-то сюда увел. Ищите везде… Клянусь своей дочерью она где-то здесь. Я эти исчадия ада за версту чую! — загремел в соседней комнате знакомый голос.

«Твою мать, ты что, неубиваемый?» — скользнула горькая мысль.

Дверца шкафа предательски скрипнула при открытии. Но выбора и времени не оставалось. Только я юркнула внутрь шкафа, как дверь открылась и послышались шаги.

МакАллен во главе с двумя снайперами. Пока последние шерстили комнату, старик остановился и вколол себе в ногу шприцем какую-то жидкость, а затем облегченно выдохнул. До раскрытия моего убежища оставались секунды. Я буквально задеревенела от ожидания своей участи. Вперив пулемет в дверцу шкафа, навострила уши и ждала.

Вот они. На подходе. Каждый их шаг отдавался в голове молотом. Запах окровавленной руки одного из них врезался в ноздри. Дверца шкафа заскрипела. О да, они не ожидали пулеметной очереди! Я стреляла как оголтелая без цели, спустила весь барабан пуль и только когда раздался щелчок, успокоилась и замерла.

Меня встретила пустота. Мертвы! Мертвы ли? Оглядевшись вокруг, в поисках тел, я не увидела их. А вдруг они спрятались за укрытиями? Осознание этого пришло ко мне слишком поздно. В этот самый момент прямо возле меня выросла огромная фигура. Я лишь успела немного дернуться, как раздался выстрел. Пуля задела руку. Снова адская боль. Послышался крик, который я не сразу узнала. Он принадлежал мне.

МакАллен настиг меня в несколько прыжков и схватил за волосы.

— Да когда ж ты сдохнешь уже?! — прошипела я, корчась от боли и ненависти.

— Пока не перебью вас всех! Думала я мертв? Хрен, старика просто так не уложить. Мне просто надо было вас разделить. С двумя бы я не справился.

Змей захихикал. Я брыкалась как могла, призывая на помощь. МакАллен шипел и кряхтел, но умудрялся сдерживать меня, засадив еще одну пулю в ногу, что значительно поумерило мой боевой пыл. Но на мгновение, собрав все силы, я дернулась что есть мочи, он не смог удержать меня. Вырвавшись на свободу, я добежала до двери в предпоследнюю перед залом комнату и позвала Авнера. Не знаю, услышал ли он меня сквозь хаос и шум. Оставалось только надеяться, а пока спасать свою жизнь.

Старик снова настиг меня и, схватив за шею, бросил назад в комнату.

— Вот думаю, сейчас тебя убить или обезвредить и подразнить твоего ненаглядного? Он уж точно сдастся, если увидит тебя такую несчастную. Тогда я прикончу вас двоих…

Он медленно надвигался на меня, а я отползала назад, то и дело натыкаясь на всякий хлам на полу, одновременно рыская в поисках оружия, но не сводя глаз с противника.

Для него, действительно, оказалось большой дилеммой убить ли меня сейчас или подождать Авнера. Это пока что спасало мне жизнь. Но пока я ползла назад, то поняла, что совершила роковую ошибку, зовя Авнера. МакАллен прекрасно понимал, что делал, а я нет.

«Господи, хоть бы он не услышал!» — взмолилась я себе под нос, всем сердцем желая этого.

В этот самый момент старик рванул ко мне, изловчился и схватил за волосы. У меня были силы вырваться, но он тут же прижал к боку какую-то горячую штуку. Она жгла кожу так, что выло все тело.

— Вырваться думала? Как бы не так. У меня для вас много погремушек припасено. Ну что, сейчас уже не очень хочется убежать? — сипел он мне на ухо, а я корчилась от боли. Что это за херь опять такая?

Сколько у них вообще против нас изобретено «погремушек»?

Между тем старик сообщил, что пока он думает, эта штука не позволит мне убежать, да заодно и его порадует. Я стонала, кряхтела, кусала губы, стараясь предотвратить крик боли.

Но вдруг он как-то двинулся и его «колючка» почти достала до моих ребер. Я взвизгнула, не удержавшись. МакАллен зачем-то еще дернул меня за волосы, от неожиданности вырвав еще один возглас из груди.

Вдруг позади нас послышался шум, слишком рядом и довольно резкий. МакАллен не успел отреагировать, получив удар по плечу.

— Лура, Лура… что за черт такой? Ты как? Ты нормально?

Авнер глядел на меня во все глаза, стараясь быстро оценить ситуацию. Я не успела ему ответить, так как старик тут же опомнился и рванулся ко мне, приставив пушку к голове.

Авнер было дернулся, но резко остановился. В его глазах в первый раз за все время я прочла нескрываемый испуг. Он потерял весь самоконтроль.

— Вот, таким ты мне больше нравишься. А теперь давай бросай все на землю, иначе она получит пулю.

— Уходи, это ловушка… Уходи… — пробубнила я, уже почти плача.

Авнер не слушал меня. Он просто тут же бросил пистолет на землю. Снял пулемет и остался с голыми руками. МакАллен ликовал.

— Отпусти ее и делай со мной что хочешь…

— Я подумаю. С двумя мне точно не справиться…

Вдруг он убрал пистолет от моей головы, направил его на Авнера и выстрелил. Я вскрикнула от ужаса. Мне показалось, что он убил его. Выстрел пришелся прямо в грудь. Авнер вздрогнул и согнулся.

— Ох, как приятно такое повиновение… Так бы всегда…

Из глаз хлынули слезы. Я готова была сейчас отдать все что угодно, чтобы прекратить этот ужас. Я умоляла МакАллена остановиться, обещая ему то одно, то другое. Авнер еле-еле разогнулся, но вдруг упал на колени.

Старик засмеялся и подтащил меня к нему поближе, все еще упирая дуло в голову.

— Что, все? Так просто? Ты согласен умереть прямо сейчас?

Авнер не отвечал и не поднимал головы, зажимая кровоточащую рану. Из-за слез я не видела почти ничего и не отдала отчет тому, насколько быстро все произошло. За доли секунды Авнер резко вскочил, выбил пистолет из рук МакАллена и, подобрав его, сразу же выстрелил. Пуля настигла МакАллена, но непонятно было куда пришлась. Так как хватка его ослабла, у меня получилась вырваться и переместиться за Авнера.

— Уходи… — просипел он не глядя на меня, — я разберусь тут… Уходи сейчас же…

— Пойдем вместе!

— Уходи, кому сказано!

Я жевала слезы, слюни и сопли, не унимаясь, умоляла его пойти со мной. Авнер повернулся наконец и заглянул в глаза. Потом опустил их. Взял мою руку. И как мог принялся толкать меня к выходу в другую комнату, ту, что находилась перед главной залой. Я старалась помогать ему идти, но он отпирался и, в конце концов, встал в дверном проеме.

— Уходи, прошу. Мне надо закончить здесь. Иначе он никогда не даст нам покоя…

— Он же мертв…

— Его так просто не убить. Неужели ты еще не поняла? Им движет какой-то сверхвселенский гнев, который и питает его. Я всего лишь прострелил ему бедро…

— Но как ты в таком состоянии…

Не успела я договорить фразу, как позади нас раздался нечеловеческий рык. Авнер успел повернуться в сторону шума и снова выстрелил. МакАллен, держа в одной руке длинный железный шест, а в другой пушку, тоже выстрелил. Они оба не издали ни звука. Старик навалился на Авнера всем своим весом. Борьба длилась минуту. Только сейчас я поняла, что Авнер теряет силы из-за ранений. На мгновение они оказались возле меня. МакАллен отпустил своего противника, схватил шест, который выронил до нападения, и рванул ко мне. Я полулежала на полу и только моргала, не понимая, что происходит и не успевая следить за всем сразу. Он занес его надо мной. Все произошло как в замедленной съемке. Я застыла открыв рот и глядя на перекошенную от гнева рожу. Секунда. Авнер перекатился ко мне и навис надо мной, закрыв собой. Еще полсекунды и шест, толщиной с три пальца, соприкоснулся с его спиной и вышел через грудь. Заглянув в маленькую щель между нами, я видела, как с острия на мою кофту закапала бордовая густая кровь. А потом послышался крик. Мой крик. Такой страшный и дикий, будто вырывался из пасти какого-то чудовища. Мои руки лихорадочно ощупывали грудь и живот, покрывшись тут же толстым слоем его крови. Из глаз лились слезы, я что-то лепетала без остановки. Глядя то на шест, то в лицо Авнера. Он тоже минуту наблюдал свою рану, опустив голову.

— Вот и все… — послышался его глухой голос. — Ну хватит уже. Возьми себя в руки.

Его ладонь поднялась к моей щеке, аккуратно тронув ее. Лицо несло мягкие, покорные оттенки, а в глазах вдруг появилось столько нежности и тепла, что я застыла, пожирая взглядом его лицо. Оно нависло в сантиметрах двадцати от меня. Совсем близко. Он начал наклоняться ко мне.

На это мгновение мир перестал существовать для меня. Его смертельная рана, шум борьбы, МакАллен, вся наша обстановка — все исчезло. Я вдруг поверила, что мы просто лежим на полу и обнимаемся и теперь он захотел поцеловать меня. Вдруг он замер, в нескольких сантиметрах от моих губ, глаза его сделались стеклянными и он резко сместил голову в сторону. Его стошнило кровью. Да в таких количествах, что я похолодела от ужаса. Он закашлялся и совсем обмяк, перестав держаться на локтях.

Я спохватилась и постаралась высвободиться из-под него, чтобы затем поднять.

— Нет, Авнер! Слышишь, прошу, только не умирай… Не умирай, я не разрешаю! Слышишь?

Я трясла его, заглядывала в лицо. Старалась растормошить. Вытащила шест. Нашла тряпки и заткнула рану, как могла. Все это время он находился в полуобморочном состоянии, опершись о стену. Я говорила с ним, а он не отвечал.

— Прошу, поговори со мной. Не теряй сознание. Все будет хорошо. Ты выживешь. Ты же сильный… — не унималась я, попутно глотая слезы, гладя его лицо и волосы.

— С такими ранами? — вдруг послышался его тихий голос.

— И с такими…

— Едва ли…

— Но я не могу здесь без тебя. Ты хочешь оставить нас одних? Никто не сможет. Ты нужен мне… нам. Я только из-за тебя тут держусь. Если тебя не станет, я сойду с ума от такой жизни. Слышишь, Авнер? Ты безумно мне нужен…

Тут позади послышалось кряхтение и стоны. С ужасом я обернулась назад, начиная верить в бессмертие МакАллена. До этого момента он лежал на полу без движения и казался «почившим в бозе», но теперь с неимоверными усилиями старался подняться с пола. Холод сковал разум и тело. Я просто смотрела на этот полуживой кусок плоти. Вдруг откуда-то раздался выстрел. Потом еще один. МакАллен дернулся, рухнул на пол и больше не двигался. Переведя взор в сторону двери, я увидела Декстера, но почему-то не испытала никаких эмоций. Он уронил руку с пистолетом и стоял теперь, шатаясь, в дверном проеме, глядя на меня и Авнера. Мой взгляд просканировал его. Кроме огнестрельной раны в боку, которую он старательно зажимал рукой и пары царапин Декстер выглядел вполне живым. Постояв так, он медленно развернулся и исчез.

Авнер же вновь оказался в забытье. А я опять начала тормошить его. Обещая ему, что раны обязательно затянутся и все будет хорошо. В этот момент вспомнила за Нилу. Ох, как ее сейчас не хватало!!! Как никогда. От этой мысли сердце еще больше сковала боль. На мое очередное причитание о ранах Авнер двинул головой, посмотрев на меня расфокусированным взглядом, и приподнял руку, указав пальцем туда, где до этого торчал шест.

— И эта тоже затянется?

Его губы дрогнули в еле заметной улыбке.

— И эта тоже! Прошу, живи, только живи…

— Я сделал все, что мог, Лура. Хорошо, что ты жива.

Снова он опустил голову. У меня же из мыслей не выходила Нила. Черт, а ведь я даже не удосужилась ни разу спросить, как она лечит. Что делает для этого. Потом постаралась восстановить в памяти слова Кевина о целительстве и успокоиться. Обняла Авнера и проделала то, что когда-то с Петрой в клубе, только на этот раз пожелав отдать ему всю любовь, лишь бы он выжил.

Спокойствие продлилось полминуты. Меня снова разорвало от рыданий и паники, он не приходил в себя. Пришлось заставить себя успокоиться и повторить то же самое, всем сердцем желая Авнеру выжить и посылая ему всю любовь. Но снова спокойствие дало сбой и я прыснула слезами, свалившись на него от безысходности уже через пару минут стараний. Пролежав так некоторое время, опять взяла себя в руки и хотела повторить действие, но вдруг на плечо легла чья-то рука.

— Он мертв. Оставь… Слишком много ран…

Голос звучал сдавленно и тяжело, но меня все равно переполнил гнев от таких жестких слов. Я резко развернулась, намереваясь высказать Декстеру все о его холодности и черствости, но заткнулась, когда увидела его лицо. Уставшее, пустое, убитое. Он переживал не меньше моего.

— Нет, подожди. Как ты знаешь? А вдруг жив? Давай перенесем его на диван… А где Нила? Где она?

Меня неожиданно объял страх за нее. Мне показалось почему-то, что и она погибла.

Декстер, глядя в мои перепуганные глаза, поспешил ответить:

— Не переживай. С ней все хорошо. Я оставил ее в пещере, далеко отсюда, дал телефон и приказал не выходить, пока за ней не придут. Она слишком труслива. Будет послушно сидеть там.

Он прошел мимо и поднял брата. Перетащил его на диван. Я помогла ему. Авнер не приходил в сознание, но в его смерть верить не хотелось… Вампиры же не умирают так просто.

Наступила тишина. Тишина! Выстрелы больше не слышались. Когда они прекратились? Что происходило? Не веря своим ушам, я подняла на Декстера вопросительный взгляд.

— Все закончилось… Мы целы. Ты в безопасности. 

Его надтреснутый голос звучал тихо и сдавлено. Мне не хотелось узнавать много ли было погибших и не хотелось идти туда. Одного Авнера хватало с лихвой. В зале тем не менее царила суматоха, слышалась редкая ругань. Голос Пастора нельзя было спутать ни с чем.

Взгляд снова упал на лицо Авнера. Безжизненное, бледное. Моя рука покоилась на его груди, на ране. Я все еще посылала ему свою любовь и верила, что он жив. Наступила тишина, которую через несколько минут прорезал грохот тяжелых шагов и оружия, с матом на перевес. В дверном проеме обозначился Пастор, снова споткнувшись обо что-то на полу, он чертыхнулся, обрел на мгновение потерянное равновесие и встал как вкопанный, увидев всю картину.

— Твою мать… — только и произнес он. Лицо его перекосило, он сплюнул, почесав свой полулысый череп, выронив при этом один из пистолетов. Его лицо и одежда — все забрызгано кровью. — Ладно… это меня не касается, ваши личные драмы. Декстер, жду тебя в зале. Последняя мишень обезврежена.

Он развернулся и вразвалку поплелся в зал, сокрушаясь и матерясь. Наступило молчание, которое было скоро прервано, так как в дверном проеме снова возникла чья-то фигура и моментальная реакция Декстера: он ругнулся от всей души.

На этот раз Нила.

Бледная как смерть она стояла у двери на полусогнутых коленках и дрожала как осиновый лист. В руке с нею вместе трясся пистолет. Ох, как он ей не шел! Ее глаза занимали пол-лица. Создавалось такое чувство, что она лично пережила атаку в самом ее центре от начала и до конца.

— Я же оставил тебя в безопасности… А если бы в лесу была засада?

— Я осторожно, — пропищала она.

Тут же меня будто огрели обухом. Нила! Она здесь! Все еще может быть поправимо! Не медля ни секунды, я потребовала ее к дивану, сообщив о состоянии Авнера. Она простонала, заохала и поспешила к нам… как могла, на трясущихся ногах и размахивая руками во все стороны для баланса, пока огибала препятствия на полу. Смотрелась она в этот момент крайне нелепо.

Нила подошла к нему и наложила руки. Декстер же сообщил, что пойдет разбираться насчет зачистки, и вышел из комнаты.

 

 

 

33

 

Некоторое время подруга сидела тихо, но потом вдруг нахмурилась, и через несколько мгновений открыла глаза. Посмотрела в лицо Авнера. Закрыла их. И снова открыла, тряхнув головой. Спешно она разорвала на нем остатки рубашки и начала убирать повязки с ран.

— Что ты делаешь? Сейчас же опять кровь пойдет! Он и так потерял ее целую ванну!

Но Нила не слушала меня. Через минуту мы с ней оба застыли, глядя на зарубцевавшиеся раны.

— Как так? Этого не может быть… — не верила своим глазам Нила.

— Он жив?!

— Не пойму…. Должен был быть давно мертв по идее, но раны закрылись. Между тем он без сознания. Нужно подождать еще немного и еще нужна кровь… Останься с ним.

Нила подорвалась с места прежде, чем я успела что-то сказать. В сердце начали зарождаться легкие нотки надежды, а трепет мягко разливался по телу. Мои пальцы скользнули по руке Авнера и сплелись с его. Я сжала их, не отрывая взгляда от его лица, а из глаз снова закапали слезинки, но то были скорее слезинки предвкушения радости и счастья. О, если бы он остался жив!

 

Через буквально пять минут Нила вернулась с термосом и аккуратно влила ему через полуоткрытые губы немного нашего лакомства. Еще она помогла мне извлечь пули МакАллена из ноги и залечила ее.

Прошло около трех часов. Я ни разу не отошла от Авнера и не особо представляла, что творится в особняке. Мысли все были заняты только им. Нила так же не отошла ни на минуту.

Декстер то появлялся, то исчезал. Хмурый, молчаливый, до смерти уставший, он напоминал скорее призрака. Небольшая часть моей души, свободная от Авнера, жалела и его брата. Где-то глубоко в ней блуждала мысль: он тоже нуждается во внимании. Но я настолько отупела от борьбы, ужаса, горя, а теперь и ожидания, что сама уже походила на тень. Только Нила, пропустившая половину всех ужасов, казалась более или менее бодрой.

В очередной раз закрыв глаза и подняв руки над телом, она сообщила:

— Думаю, он жив, просто нужно время. Сходи, приведи себя в порядок. Ты не замечаешь, возможно, но ты вся в крови, которая уже образовала на тебе корку. От тебя ею пасет за версту. Если Авнер очнется и увидет тебя, думаю, решит, что попал в ад.

Нила вяло улыбнулась, положив ладонь мне на колено. И тут же по мне полилась нежная, теплая, убаюкивающая энергия. Ох, я готова была купаться в ней вечно! В ее глазах светилось успокоение и радость, которые и на меня подействовали как успокоительное.

С минуту я колебалась, глядя то на Авнера, то на подругу, но ее слова казались довольно убедительны. Я вся трепетала и меня лихорадило. Действительно, не мешало бы сейчас ненадолго сменить обстановку. Кроме того, лишний час едва ли что изменит.

Поднявшись к себе и кинув косой взгляд в зеркало, я вздрогнула. Конечно, мой вид можно было представить, но реальность оказалась еще более ужасной. Волосы, все спутанные в спекшейся крови, напоминали одну большую лепешку. На разорванной во многих местах кофте тоже красовалось огромное кровавое пятно. Да что там говорить, отражение походило скорее на восставшего из ада зомбаря, на котором не осталось ни одного живого места. Раны все еще болели, хотя мелкие ссадины и синяки уже почти все прошли. Шея тоже ныла. Тупая боль разлилась по плечам и сковала их. Это даже раздражало больше, чем раны.

Душ оказался как нельзя кстати. Только выйдя из него, я поняла насколько остро нуждалась в нем. Даже раны стали болеть меньше. Только вот шея от горячей воды совсем «расстроилась» и буквально отказывалась держать голову. Моя ладонь постоянно тянулась к ее тыльной стороне с целью размять, да и холодок руки немного освежал пылающую кожу.

Мой взгляд вновь устремился к зеркалу. «Ну вот, так гораздо лучше» — мелькнула в голове мысль. Я тряхнула мокрыми волосами, чтобы убрать их назад с лица и вдруг резкая боль пронзила все пространство от головы до копчика. Ноги потеряли резко всю силу и я повалилась на пол. Боль в шее стояла адская. Чувствуя, что силы вновь покинули меня, а горячая вода разморила еще больше, я поняла: надо срочно немного поспать.

Еле добравшись до кровати, я плюхнулась на нее в блаженном расслаблении и почти сразу же задремала, чувствуя, как по шее и спине пульсирует тупая, сковывающая боль.

Вскоре меня разбудил голос Нилы. Она звала меня по имени и осторожно трясла за плечо. Какая-то малая часть души сначала напряглась от страха очередной катастрофы, но голос Нилы звучал спокойно, даже с небольшим радостным возбуждением, поэтому в панику впадать я не стала. Между тем Нила все старалась разбудить меня и объявила наконец, что Авнер начал приходить в себя. Я рассчитывала вскочить от радости, но вместо этого меня хватило только на пару-тройку движений и сонного бурчания. Почему-то совершенно не было сил подняться. Боль тыльной стороны шеи стала уже раздражать. Она категорически не желала уходить, ослабляя все тело и туманя разум.

Голос Нилы, сделался более обеспокоенным и вскоре оборвался. Скорее всего, она оставила попытки разбудить меня и решила прийти попозже. Я вновь погрузилась в дурманящую дремоту. Не знаю уж, сколько времени продлился сон, но выкинуло меня из него чувство резкой тревоги. С трудом разлепив глаза, я тут же поняла ее источник: Авнер. Как он там? Сколько я спала? Что пропустила. Ведь Нила будила меня. Что она хотела сказать? Нужно срочно подняться и бежать туда, к нему.

Мне захотелось встать, но тело оказалось свинцовым. Шея едва держала голову. Спина все еще ныла. Рывком заставив тело повиноваться, я поднялась на ноги, но поняла, что не могу идти.

«Надо еще полежать, совсем чуть-чуть» — мелькнула в голове мысль. С облегчением я завалилась  на кровать и тут же провалилась в сон. Не прошло и нескольких минут, как ко мне вновь явилась Нила. Мой сонный взгляд нехотя сфокусировался на ней. Лицо ее с вопросительного тут же поменялось на испуганное.

— Ты чего не встаешь? С тобой все хорошо?

— Авнер?

— Он жив, какое счастье! Лура, слышишь? Что с тобой? … я подумала, что ты захочешь увидеть его. Он пришел в себя и спросил сразу же, где ты.

Из моей груди вырвался нечленораздельный возглас, застав Нилу двинуться ко мне и спросить еще раз в чем дело. Вместо ответа я поднесла руку к тыльной стороне шеи и поморщилась от боли.

Нила убрала ее и откинула волосы. Она ничего не сказала, но я почувствовала окутавшее ее напряжение. Сквозь наступавший туман можно было разглядеть, как ее лицо обратилось в камень.

Затем мое сознание поплыло и потухло.

Мне показалось, что Нила заходила в комнату еще раз, так как приятный холод ее ладони остужал и облегчал боль в шее. Позже сознание вновь вернулось. Я даже попыталась опять подняться с постели, но слабость все еще не уходила.

Еще позже в комнату пожаловали долгожданные гости. Когда мой сонный слух уловил звуки любимого голоса, то сам «протрубил» мозгу, что нужно срочно активироваться. Однако к вялому удивлению меня хватило лишь на то, чтобы прийти в себя и с трудом полуразлепить отяжелевшие веки.

Авнер, Декстер и Нила уже переговаривались о чем-то вполголоса. Декстер подошел ко мне и зачем-то начал разглядывать шею.

— Что это за херь? Ты лечила это?

Послышался его обеспокоенный голос.

— Я не знаю, что это такое, но пока оно не поддается лечению. Может, вы знаете?

Голос Нилы дрожал, кажется, она плакала. Воцарилось молчание из-за которого мне стало дурно. Я хотела спросить в чем дело, но из гортани вырвалось только нечленораздельное мычание. «Тшшшшш» — послышалось сбоку от меня.

— Бля, — протянул Авнер, — этот скот же схватил ее за шею… Может быть, это оно? Что он там вещал про свой прием?

Все то короткое время пока ребята находились возле меня, я не спускала с него глаз. Бледнее, чем Нила и Декстер, с синяками под глазами и измученным видом Авнер скорее походил на привидение. Из-за распахнутой рубашки выглядывал перевязанный бинтами торс. Кажется, он прилагал некоторые силы, чтобы держаться на ногах и размышлять более или менее здраво.

— Какие-то точки… карикатика? Кто-нибудь знает что это?

Снова повисла тишина. Звуки кликанья телефонных клавиш стали доноситься до моего затуманенного сознания. Декстер осведомился у Нилы, что она делает, получив в ответ, что она хочет написать Йо-Йо и спросить у нее помощи.

Я снова двинулась, чувствуя, что вот сейчас просто необходимо проснуться. В комнате сразу же возникла суета.

— Пойдемте отсюда. Не нужно тут находится пока не поймем в чем дело.

Увы, вся троица покинула комнату, оставив меня в негодовании и всевозрастающей интриге.

Через некоторое время мозг снова протрубил зычно «Подъем! Нужно увидеть Авнера» и я распахнула глаза, припоминая последнюю интригу. О чем они говорили? Чего там такое с моей шеей?

С огромным трудом получилось подняться и, держась за мебель, дойти до зеркала. Еле-еле повернув голову вбок и убрав волосы, я чуть не плюхнулась на пол от ужаса. Вся тыльная сторона шеи походила на огромный синяк черно-бордового цвета. Из груди вырвался стон и все потемнело.

 

 

 

 

 

 

33

 

— Сколько она уже без сознания?

— Два дня. Мы не знаем, что делать.

— Старая бестия оставила нам подарочек напоследок, даже сдохнуть не мог нормально.

К моей шее прикасались чьи-то пальцы. Краем сознания я чувствовала, что в комнате полно народу, но пока не понимала, кто именно пришел. Однако у меня хватило ума не выдать свое пробуждение. Если б я двинулась, то, скорее всего, спугнула бы всех.

—  Я порылась в интернете. Эти точки… при нажатии на них возможна немедленная смерть. Он не дожал. Теперь синяки стали еще больше.

— Она спит? Нам не стоит обсуждать все здесь.

Снова чьи-то руки прикоснулись ко мне. Я различала голос Нилы и Авнера. Потом до меня дошло, что со мной находились еще и Юджи и, очень вероятно, Декстер.

— Спит. Как будто ее тело просто гниет изнутри. Синяки становятся больше. Она уже не приходит в сознание. Мое лечение не помогает. МакАллен мог знать лекарство.

— Пойти поискать его в аду? — прошипел Авнер. — Неужели вы не знаете, что делать?

Возникла тишина или это я снова отключилась. Однако через некоторое время, словно на радио увеличивали громкость, послышалась речь:

— Это какой-то особый род воздействия, скорее всего, необратимого. В интернете нет почти ничего про это. Только то, что может привести к смерти. Это запретный прием и просто так его не выдают учащимся.

Голос Нилы дрожал. Она почти плакала от безысходности. Я и сама сквозь туман впала в панику, насколько позволяло мое полузаплывшее сознание. Тут и Юджи подключилась, сообщив, что их дакини тоже не знают противоядия.

— Я слышала от Луны, что она пробовала погрузиться в родовую генетическую память своего рода, чтобы найти там возможные примеры из жизней ее предков, но ничего. Девочки сейчас стараются найти ответ просто через постановку правильных вопросов Роду. Я сообщу, если что-то станет известно.

Юджи говорила тихо и сдавленно. О да, ей было тоже нелегко.

С этого момента ко мне кто-то постоянно наведывался. Постоянно мои волосы отодвигались в сторону. Иногда слышались тяжелые вздохи, иногда ничего, иногда чьи-то тихие голоса или шорохи. Мне было страшно, больно, одиноко и душно. Но сил выразить чувства словами не получалось. Постылость этого затхлого места нет-нет да проступала с новыми силами. Или это ощущения обострились, или оно имело место на самом деле, но на моих ноздрях буквально оседала вонь полугнилой мебели, алкоголя, сигарет. Спертый воздух сжимал со всех сторон. Так хотелось свежести и простора, выпорхнуть из тела и улететь отсюда. Голоса становились все дальше. А мое их восприятие все безразличнее, словно дела меня вовсе не касались.

— Твое постоянное сидение возле нее делу не поможет! Оставь ее в покое. – послышался вдруг сквозь пустоту голос Авнера. Он был едва узнаваем, настолько изменился: сухой, раздраженный, капризный.

— Да, а твое постоянное отсутствие делу помогает обалдеть как, я смотрю! И что ж ты делаешь?

— Пытаюсь найти выход, к твоему сведению! И для начала, думаю, лучше будет забрать ее  отсюда. Ей всегда было здесь плохо.

— Она будет здесь. Это ее дом!

— Да хватит уже, сколько можно! — взвизгнула Нила, стараясь приглушить резкий тон. — Давайте не здесь, а? Вы, кажется, не замечаете, но ссоритесь теперь каждые пять минут, словно дети. Только еще один молчит, как немой, когда надо бы говорить, а у второго язык к мозгу не подключен — молотит всякую чушь без остановки и не вовремя!

По мне вдруг прошла еле уловимая волна отвращения. Мне даже показалось, что я двинулась и застонала, прося воздуха.

— Лура! Лура! Дорогая, ты слышишь меня? Только живи, пожалуйста, мы что-нибудь придумаем… — это Декстер суетился возле меня, не переставая трещать в лицо. 

— Ей не хватает воздуха…

— Окна уже и так открыты настежь.

— Твою ж ты мать, ей плохо тут! Какой к черту воздух? Это же очевидно… Она уже третий раз просится на воздух при открытых окнах.

— Она будет здесь! Не лезь ко мне с этим! — рыкнул Декстер.

— Да заткнитесь вы оба! Ты и правда прилип к ней как банный лист. Ей не лучше от этого, Авнер прав.

Вдруг возникла суматоха. Кто-то задвигался, заходил. Хлопок двери и тишина. Мне показалось, что все ушли, но через некоторое время послышался голос Нилы.

— Сегодня десятый день, как она лежит без сознания. Опухоль уже съела полтела. Это очевидно, что лучше ей не становится и она…

— Я знаю! — встрял Авнер.

Нила вздохнула и продолжила свою речь, но уже аккуратно и все время запинаясь. Ее этичность и воспитанность ни при каких обстоятельствах не позволяли вмешиваться в чужие дела. В этот раз стоило бы отдать должное ее решимости.

— Послушай, ты же знаешь о моих способностях… ну, что я «дакиня» и многое вижу. Чего уж там скрывать, когда это очевидно… Я вижу и ваши ауры… когда вы вместе, что происходит…  Не могу более молчать, так как дело перешло для меня все критические отметки: на кону жизнь дорогой подруги… и твоей любимой. Мне вот мысль в голову пришла… Ты же знаешь, что не должен был выжить, с такими ранами… Но выжил каким-то чудом, благодаря Луре. Может, и тебе стоит сотворить «чудо»… Как-то интуитивно понять, что нужно делать. Она же сделала… ради тебя…

— Я пытался… пытаюсь… — послышался неохотный ответ.

Авнер не любил, когда лезли слишком глубоко в его душу.

— Ты не пытаешься особо. У вас с братом есть одна яркая черта, которая жутко всех бесит: вы оба, как страусы — голову в песок сунули и все хорошо, ничего не происходит. Ты отрицаешь