Книга о человеческой крови

1 часть

2011 год. Куба

Ноющее одиночество пленило его мысли. Он сидел один за стойкой в баре— ресторане. С бокалом обжигающего пряного рома. Точнее, он был не один. Помещение заполнено людьми, неспешно проживающими свои короткие никчемные жизни. Беспечно убивающими время в этом Богом забытом месте. Ему плевать на них. У него впереди целая вечность. Одинокая серая вечность. Она ему больше не нужна. У него есть все. У него было все. Он уже успел побывать практически в каждом экзотическом уголке нашей планеты. Он знает десятки языков. За свои две с лишним сотни лет, он смог испытать все, о чем может мечтать простой смертный.

Существо, пережившее столько всего за свой длинный век, повидавшее самое необычайное, самое волшебное — тяжело удивить. Эти люди ему не интересны. Даже желания убивать, сейчас не было. Ему скучно. Он привык к этому чувству. Многие из этих людишек, отдали бы все, чтобы иметь то, что есть у него. Только его самого не радовало бессмертие. Парень больше не знал что делать со свой жизнью. Ему казалось, что он в аду. И самое большое мучение состояло в том, что эта безмерная скука и безразличие, никогда не закончатся.

Нежная грустная мелодия проникала в его холодное сердце. Даже этот камень в его груди, в данный момент, испытывал странные болезненные ощущения. Почему так плохо?

Чего еще хотеть? В его жизни было все. Он выпил глоток ароматного напитка. Погрузился в далекие воспоминания. Осталось допить, докурить и догореть.

Как же это все надоело. Как же все это обыденно и не интересно. Возможно, раньше было лучше. Хотя нет. Он просто был молодым, глупым и даже не представлял, что такое действительно бывает. Для него все было в новинку: страсти, жажда, любовь, смерть, свобода. А теперь… теперь, это как— то банально.

Он осмотрел все помещение. Вокруг незнакомые лица. Совершенно новая обстановка старейшего строения города. Все изменилось. Хотя ресторан все тот же. За роялем тот самый старый пианист. На сцене огромное затертое пятно. Кровь. Этой отметине больше семидесяти лет и удалить его пыталось не одно поколение владельцев.

Существу нравилось только одно, что это отдаленное место почти не пострадало от благ цивилизации. Здесь нет ни интернета, ни видеокамер, ни последних новостей.

Портьеры, темно зеленые с воланами, такие же, как и двадцать и пятьдесят лет назад. Только потрепались со временем. Стулья крепкие, деревянные. Небольшие круглые столики. Сколько же всего этого они спалили и сломали за эти годы, в кровавом угаре? Он помнил это. В том и заключалось все дело. Он помнил все.

Темно бордовые старые обои заполняли пространство между деревянных рамок. Свечи в шикарных канделябрах, густо облитые воском, все так же горели, как семьдесят пять лет назад. Только эти новые лампы в потолке портили общую обстановку.

Будто бы не было этих восемнадцати лет. Будто бы он снова тот беззаботный, кровожадный, жестокий вампир. Парень снова выпил.

Вот сейчас его не интересовало ровным счетом ничего. Казалось, его тело настолько устало, что даже рука отказывалась поднимать этот бокал. Больше не к чему стремиться. Было лень просто жить. Теперь он знал, что ничто не сможет удивить его древний рассудок. Ничего не произойдет. Потому что уже все было. И он знал, что его ждет в будущем. То же, что было и раньше. До нее… До той встречи. А будет долгая жизнь, наполненная терзаниями, жестокостью, пороками и тотальным беспределом. Реки крови, насилие и охота. Жестокая охота без правил. И именно он сам является охотником. Отныне его никто не сможет остановить. Никто не имеет такой власти. А хотя… Ему больше ничего и не надо. Ничего и не хочется. Если бы он мог описать это чувство, он бы сказал что у него болит душа… Но он знал, что души у него уже давно нет. Внутри пустота. Дыра. Черная дыра, которая поглощает все. После всего пережитого им, он должен чувствовать облегчение, что все закончилось. Но он ощущал пустоту…

Тяжелые мысли настойчиво заполняли его голову. Он старался ни о чем не думать. Так легче. Он старался не думать о том, что привело его на Кубу. Он сам себя не понимал. Он ненавидел это место. На родине самых лучших в мире сигар, он курил обычные сигареты.

Приглушенный свет, широкая деревянная барная стойка. Коричневая маленькая пустая сцена. Рояль на видном месте. Почти в центре зала. В правом углу помещения, около стены, столики на двоих. Свечи, тяжелые портьеры, дым и стойкий запах кубинских сигар.

Он снова взглянул на бармена, тот понял, что необходимо долить. Он исполнил свой долг и строго посмотрел на своего постоянного клиента. На этого худощавого посетителя больше никто не обращал внимания. Никто к нему не подходил. Никто не пытался с ним заговорить. Кроме самого хозяина этого заведения, который каждых пять минут подливал ему ром.

Человек в плаще слишком подозрительный. Слишком угрюмый. Слишком опасный. Не такой как все. Длинный черный плащ до пят, при такой— то жаре. Рубашка не по моде, с острым воротником. Черные джинсы.

Продолговатое лицо. Мертвенная бледность. У этого парня красивейшие голубые глаза. Большие и светлые, с темной каймой, в обрамлении густых черных ресниц. Темные, аккуратно зачесанные назад волосы. Раньше они были длинные. Он носил хвост, когда— то очень давно. Сейчас же у него короткая стрижка. Если парень не укладывал волосы назад, они завивались и спадали на лоб милыми завитками, что очень портило его хулиганский образ.

Идеальный небольшой ровный нос. Точеные, ярко выраженные скулы, впалые щеки. А так же, нереально белоснежные зубы. Его тяжелые мысли отображали двигающиеся желваки и небольшие, полные губы, сжатые в еле заметную трубочку.

Он ужасно тощ, но у него крепкая фигура. Хоть и нет этих огромных бицепсов. У парня истощенное, но все же, рельефное тело. Весь его образ навеивал страх. Мороз по коже, от одного взгляда его холодных пронзительных глаз. Казалось, он мог заглянуть в самую душу. Презрительно и высокомерно. Вот сейчас он прочитает в тебе самое темное, самое плохое, самое сокровенное. То, что ты прячешь от всех. То, что знаешь только ты. Поймет и улыбнется, обнажая блестящие зубы. Теперь он знает все твои секреты. Но он только улыбнется хищной, кривоватой улыбкой и промолчит. Кровь застывает в жилах. Каждый, на подсознательном уровне понимал, что с этим молодым человеком шутки плохи. У него слишком уверенный вид. Хулиганская внешность. Его опасались и правильно делали.

Британские чопорные повадки. Акцент остался. От него никак не избавиться. Поведение джентльмена, если он того хотел. Хитрый тон, размеренные, аристократические движения. Высокомерный взгляд.

Он резко поднялся и шатающейся походкой подошел к пианисту. Оперся бокалом об инструмент, что-то шепнул ему на ухо, тот кивнул, посмотрел на посетителя с пониманием и заиграл красивую печальную мелодию.

Парень попытался дойти до своего обычного места у бара, на ходу глотая горький ром, как неожиданно повернул голову и посмотрел на входную дверь. Через несколько секунд каждый услышал шум. Теперь все посетители ждали, кто же появится в дверях. Сам же парень, заранее понял, кто сейчас сюда войдет.

Размеренное общение и воркование маленького ресторанчика нарушилось. Вовнутрь практически ввалился высоченный, не слишком красивый мужчина. Мгновенно оглядел весь зал, встретился взглядом со своим другом, уже поджидавшим его.

Появившийся мужчина немного старше первого и более спортивного телосложения, но от него исходила та же негативная, гудящая энергетика. У него широченные плечи, маленькая шея, большущие руки и ноги. Он так же был в черной кожаной куртке, темно— синей футболке, обтягивающей каждую мышцу его мощного торса и джинсы. Вот только у этого парня добрый взгляд. Правда, таивший в себе не меньшую опасность.

Маленький лоб, почти неприкрытый торчащей челкой. Стильная стрижка. Маленькие губы и тонкий ровный нос. И такой же ужасающе белый тон лица. Он несколькими шагами пересек весь зал. Но топота не было. Взгляд у парня был встревоженный.

Бармен неодобрительно оглядел обоих и начал усердно протирать стойку, что-то приговаривая себе под нос.

— Адам. — Обратился новоприбывший к своему знакомому. — Ты ни за что не поверишь! — Пробасил он. Потом осмотрел зал еще раз, услышал знакомую мелодию и чуть тише произнес. — А— а, ты уже знаешь. — Наклонил голову.

— Маршалл! Что ты здесь делаешь? Присаживайся! Выпей со мной! — Довольно предложил он. Парень успел уже хорошенько надраться. Глаза помутнели, язык заплетался. — Вскоре Альваро перестанет быть таким добреньким и не будет больше мне наливать. — Он с доброй улыбкой взглянул на бармена. Тот недовольно протирал бокалы.

— Конечно. — Говорил на испанском. — Вы опять накачаетесь и устроите здесь беспредел. Снова придется закрываться и делать ремонт.

— Ну что ты жалуешься, дружище! Мы никогда не отказываемся оплатить твой новый интерьерчик. — Он расхохотался, привлекая к себе лишнее внимание. Маршалл печально взглянул на друга, потом на хозяина заведения. Недовольный мужчина в своей, свойственной испанцам, горячей манере, запротестовал.

— А люди? Люди пропадают! Вы же их пьете. И я даже не хочу знать, куда потом пропадают тела. И так уже, о моем ресторане ходят дурные слухи. Скоро, совсем никто не будет ко мне приходить. — Пытался говорить тихо, чтобы его не услышали посторонние и усердно махал полотенцем.

— Но ты живешь практически за наш счет. И твой отец, и твой дед, никогда не жаловались!

— Они вас боялись! — Выпучил свои некрасивые темные глаза. — Что они могли вам сказать? Вы даже не представляете, как в городе принимают нашу семью. Нас опасаются так же, как и вас. Ко мне приходят только туристы.

— Но на жизнь— то тебе хватает. — Адам не злился. Теперь ему было весело. Он сам не понимал почему. Возможно, это алкоголь бодрил его кровь. А быть может, так пагубно действует жара. Хотя, таким как он, плевать на климатические условия.

— Да. Но ко мне могли бы приходить все, как это было до вашего появления. Когда мой дед пустил вас на порог… — Он горячился. Но это было сказано не со зла. — Тогда здесь отдыхал весь город. Я бы сейчас был богачом!

— Никого мы не тронем. Я пришлю чек, за моральный ущерб твоей семьи. — Альваро улыбнулся и перестал жаловаться. Вся его семья жила за счет этих, можно сказать, людей. Они оставляли хорошие «чаевые». Бармен достал еще один бокал, профессионально разлил напиток по стаканам. Парни приняли налитое. — Так что там я уже знаю? — Размеренно спросил он, повернувшись к другу. Глупо, самодовольно улыбнулся.

Маршалл выпил глоток, еще раз осмотрел каждый столик. Не увидел ни одного знакомого лица. Но мелодия играет все та же!

— Это ты попросил музыканта сыграть? — Недоверчиво спросил он.

— Да. — Адам с грохотом поставил бокал на стойку.

— Тут… такое дело. — С опаской пытался начать Маршалл.

Адам резко повернулся. В его голове отчетливо прозвучал ее голос. Как же давно он не слышал ее голоса.

Все будто потемнело и замедлилось. Словно до этого он видел окружающий мир, как черно белое кино в телевизоре, а сейчас экран лопнул, и он услышал звук разбитого стекла. Теперь картинка ожила и обрела цвет. Все наполнилось красками. Все исчезли. Казалось, он один находится в зале и ее… любимый голос.

«Ну, что ты здесь делаешь?!» — Голос прозвучал грустно и разочарованно.

Он рассмотрел в этом дыму ее. Приподнялся на стуле и всем телом повернулся в ее сторону. Как же это парадоксально. Он ужасно хотел увидеть ее. Как долго искал эту женщину по всему миру. Он давно отказался от нее. Он отказался от высшей связи с ней, но все-таки услышал ее голос. Она здесь! Сейчас! После этих лет. Конечно, три года для вампира, это ничто. Но для него, эти три года длились дольше, чем все почти триста на этой земле. И вот она.

Три года не видеть ее — это слишком. Она хорошенько пряталась. И вот сама пришла к нему в руки. Для вампира не составит никакого труда найти свою жертву. Но он не мог ее отыскать. Сколько же усилий ей стоило скрываться. Но нельзя игнорировать такое сумасшедшее притяжение. Будто они предназначены друг другу. В любом конце земли. Где угодно, он думал о ней. Он знал, что где бы она ни была, они все равно встретятся в одном месте. Только он не знал когда. Какая-то странная сила притягивает их, как магнит. Будто в мире больше нет женщин. Только она. Будто он — один единственный мужчина, взгляд которого, дает ей силы жить.

Вот только казалось, что красавица совершенно не рада видеть его сейчас. И это было так. А главное, он это знал.

— Маршалл. Об этом ты хотел мне сказать? — Понимающе спросил парень, не взглянув на друга. Верзила помахал головой, подтверждая информацию, будто тот увидит его ответ. Глаза великана широко раскрыты, руки безвольно опущены, он не знал, что ему делать и что сейчас может произойти.

— Я решил, что ты уже знаешь. — Безнадежно промямлил громила.

Адам не мог оторвать от нее взгляд. Она так похорошела. Расцвела.

Длинные распущенные волосы, цвета темного шоколада. Ярко красная помада, придавала ее белоснежному лицу хищный оттенок. Идеальная фигура. И длинное блестящее платье, кремового цвета. Она прекрасна. Совсем не похожа на ту девочку, которую он встретил восемнадцать лет назад.

Тогда она не знала об Адаме Уаилде. Жила своей обычной жизнью в большом городе и даже не подозревала о существовании таких ужасающих, жестоких существ, как вампиры.

1993 год. Май. Территория бывшего СССР.

— Адам, ты должен! — Его друг понимал, почему тот не хочет идти на этот поступок. Но все равно пытался его уговорить. Выкатив глаза, убеждал его в своей правоте. Ему казалось, что это поможет Адаму понять всю серьезность ситуации.– Ты же знаешь, — начал цитировать он. — «Раз в сто лет мы просто обязаны…»

— Да я знаю! — Перебил его парень. Ему до чертиков надоели все эти правила. — «Раз в сто лет мы должны создавать своих последователей. Должны сотворить чудо тьмы и ввести в нашу семью нового вампира». — Наигранно высокомерно протараторил он, покачивая головой в такт словам. — Я уже это делал. — Поднял свой острый подбородок и изобразил на лице мученическую гримасу. — И так получилось, что не один раз. — Грубо ответил он и молниеносно перескочил с одной стороны металлического каркаса на другую, чтобы пропустить проносящийся в темной подземке поезд.

Парни сидели в тоннеле и ждали, когда же наступит вечер, тогда можно будет выйти из своего укрытия и продолжить веселиться, убивая людей и поглощать их теплую, сладкую кровь. Они старались находиться подальше от людей из благополучных районов, так как давно уже были на мушке. Необходимо за собой убирать, чтобы никто и не подумал, что смерть наступила от сверхъестественных обстоятельств. И естественно, чем ниже у человека статус в обществе, тем меньше будет шумихи. И какая разница, кровь одинакова и у мелкого бандита с улицы, и у банкира самого большого банка. Адам проверял. Тут отличие в другом.

— А тебе пора подвязывать с диетой. Тем более в этой стране. Ты сам видишь, как туго здесь с донорской кровью. Я же не заставляю тебя сорваться. Я тебя проконтролирую. Я знаю, как тебя остановить. И у тебя есть…

— И это не всегда срабатывает. — Печально пробубнил тот, оборвав друга на полуслове. Они оба одновременно спрыгнули на пол, не наступая на рельсы.

В туннеле все стихло. Они услышали, как вдалеке капала вода и как поблизости пробежала огромная крыса.

— Даже не думай! — Мелькнул металлический взгляд в темноте. — Я не дам тебе опуститься до поедания крыс. Это прошедший этап. Как ты себя еще не презираешь? — Адам скривился.

— Другого выхода не было. — Маршалл виновато опустил голову, вспоминая. — Если бы я не придерживался своей диеты, я бы истребил полгорода. Это мой последний шанс исправиться. Ты не представляешь, как трудно остановиться. Если в трезвой памяти, ты понимаешь, что совершаешь страшные вещи и не можешь устоять. Ты ругаешь себя. Но продолжаешь это делать. Тебя мучает совесть. Ты видишь, что творишь, и тебя захлестывает волна ужаса. Ты боишься того, что еще можешь сделать. — Он запнулся, видимо не хотел вспоминать что— то. — Кровь, грязь, тела ни в чем неповинных людей. Ты чувствуешь пряный, сладковатый запах крови и рвешься вперед. А теперь представь, что ты делаешь вещи еще хуже. Убиваешь, издеваешься, наслаждаешься криками о помощи, и воплями от боли, а тебе это нравится. — На его лице сократились мышцы, которые отвечают за улыбку, но он ее сдержал. — Ты животное. У тебя нет моральных принципов, у тебя есть цель, и ты к ней идешь. Твоя цель — насилие. А самое страшное это то, что ты не так уж и голоден. Но ты опьянен, ты хочешь убивать. Гнев пылает, кровь горит, ярость разжигает, и ты не понимаешь, откуда все это и что с этим делать, как остановить. Чувствовать, как твои руки забирают жизнь. Она уходит из тела. Оно обмякает и теряет для тебя свой смысл. Тебе нравится, когда твоя жертва пытается обороняться. Это только заводит. Придает игре смысл. Сладость обладания. А ты знаешь, что ты сильнее и играешься со своей добычей. — Адам увидел в глазах своего собеседника огонь желания. Страшного желания, испытать все это снова. Ощутить во рту пульсирующую алую жидкость, вместе с которой, жизнь покидает тело своего хозяина. Сладкая, терпкая. Каждый человек имеет свой неповторимый вкус и аромат. Это будто, вокруг тебя ходят самые вкусные экзотические блюда, а ты страшно голоден. Ты хочешь попробовать каждое. Ведь так интересно узнать у кого какая.

— Да ты сумасшедший! — Рассмеялся друг, мимические мышцы около левого уголка носа на секунду сократились. Он будто немного сморщился от отвращения. — Каждый из нас чувствует все то, что ты перечислил.

— Но все умеют останавливаться, а я только вхожу во вкус. Я убийца и не только, потому что я вампир. По сути. — Грустно подтвердил он и еще сильнее сжал тонкие губы.

В тоннеле опять послышался звук приближающегося поезда. Появился маленький огонек света. Он еще далеко. Здесь слишком сыро, темно и грязно. Они говорили тихо, но по туннелю еще долго клокотало эхо. Подул сильный завывающий ветер.

— Пойдем отсюда. Я думаю, солнце уже зашло. — Зашагал по тоннелю, опустив голову. — Могли бы сидеть в замке в Швейцарии, попивать донорскую кровь из хрустальных бокалов, но нет. Тягаемся за этим старым упырем. А чтобы в этой дикой стране найти добровольную кровь, нужно контрабанду шмоток завести. Как это унизительно. — Бурчал себе под нос Маршалл.

Оба монстра за доли секунды выскочили наверх. Через грязный полуразрушенный склад вышли на свет, за углом маленького магазинчика в глубине темного двора.

На улицу опустились сумерки. Уличные фонари еще не зажглись. Легкий туман накрывал засыпающий город. Сегодня было довольно жарко.

— Я еще раз повторюсь. Я не хочу нести ответственности ни за кого. Я не хочу чувствовать боль, абсолютно ненужного мне человека. Не хочу всю жизнь знать, как он счастлив или не может найти свое место в этом мире. Это мерзко. — Даже скривился, вспоминая старые ощущения. — Зачем мне нужен абсолютно посторонний человек? И все эти его чувства, с которыми я уже давно справился. Мне не интересны его терзания. Это так глупо.

— А ты, как обычно, убей его потом. — Спокойно предложил Маршалл. — Или откажись. Как делаю я.

— Когда я их убиваю, то чувствую огромную боль. Это тяжело. А отказаться… — Он задумался. — Почему я раньше об этом никогда не думал? — Оба расхохотались.

— Хотя, ты все равно почувствуешь, когда твой питомец погибает. А из всех моих осталось только двое. Ну, тот, Фредди. Помнишь? Он такой забавный. А от последней я отказался, предварительно внушив, что она меня на дух не переносит. Не буду больше связываться с женщинами. Их преданность гроша ломаного не стоит. Одни проблемы.

На улице совсем стемнело. Контингент сменился. Появились компании молодежи, в порванных или затертых, мешковатых и безвкусных джинсах.

Теперь вампиры могли спокойно бродить по городу, распугивая прохожих. Чудовища не сильно боятся белого дня. Они не любят прямых солнечных лучей. Конечно, никто не спит в гробах, но стараются избегать света. Поэтому прикрывают свою кожу плотной одеждой, а глаза — очками. Солнце может испепелить их тела, но это не происходит за секунды. Но лучше не рисковать. Тьма, все— таки, будет покомфортнее.

Проходили около небольшой школы. Эти здания и дворы такие зловещие, когда их покидает детвора. Большие пустые кабинеты, заполненные ненавистью и обидой. Да, эта энергетика чувствовалась. Дети все-таки бывают очень злыми. Хотя здесь не только дети виноваты. Длинные пустые коридоры, неизвестно что таится в них такими дивными ночами. Но сладковатый уставший аромат вечера ласкал обоняние сверхъестественных существ. Прекрасно наслаждаться свободой и легким чувством усталости. Хотя с чего же им испытывать усталость? От скитания по склепу? Или от сидения в грязном, вонючем тоннеле метрополитена? Нет, скорее от просмотра глупых фильмов в пещере повелителя!

Как же все изменилось с тех буйных, ветреных молодых лет. Да, это точно старость. Он еще раз вдохнул не самый свежий городской воздух. Раньше все было не так. Столько приключений. Каждую ночь случалось что-нибудьинтересное. Убийства, встречи, козни, махинации, укрывательства, смех, беззаботность и кровь. Беспрепятственно. О чем и говорить. Если в те дивные времена достаточно было задуматься о том, чтобы пересечь весь мир, все океаны и оказаться ближе к звездам, где— нибудь в Норвегии. Чтобы посмотреть на северное сияние и устроить небольшой пир на просторах Скандинавии. И ты уже там. Посетить Париж, насладиться хаосом Вьетнама и обязательно горячая Мексика. Хотя там слишком жарко. Но не это проблема. Там очень веселые, но короткие ночи. Теперь же страшно даже подумать об этих маленьких радостях. Ах, как это все унизительно. Они так долго не имели возможности отдать свои силы всепоглощающему веселью. Почувствовать себя свободными. А теперь уже и попривыкли, под теплым, но довольно колючим крылом повелителя, наслаждаться вечным благородным спокойствием и скучными вечеринками, с давно подготовленными жертвами. И кровь не кипит, и сердце не бьется. Мир и рамки, за которые нельзя заходить. А все это — расплата за старые добрые безрассудства.

Впереди послышались быстрые шаги. Возникла тень и стала приближаться. На них чуть не налетела девушка. Естественно, Адам увернулся. Имея такие способности, как супер слух и огромную скорость движений, ненароком с кем— то столкнуться, это полный бред.

Девушка выбегала из ворот школы, ничего не видя на своем пути, что-то засовывая в сумку, неслась им на встречу. Так вот, парень увернулся от нее, увидел, что она не удержалась на ногах и падает, подумав секунду, подхватил ее и поставил обратно на ноги. — «Какие эти люди, все-таки неаккуратные и невнимательные. Как стадо баранов». Но его мысли перешли на другую стезю, когда он услышал аромат ее тела, созданный для того, чтобы соблазнять и увлекать за собой. Такое весеннее, легкое искушение, пикантное соединение груши, сандала и розовой лилии. Теперь ему ужасно захотелось узнать, какая она на вкус. Девушка перепугалась, освободилась от объятий постороннего, лишь в темноте мелькнули яркие искорки жестких глаз, и побежала в сторону. Парни сразу же услышали, а потом увидели, как из дверей школы выбежал охранник и бросился вдогонку за этой самой девушкой. Да куда там. Ее и след давным— давно простыл.

— Хм. — Рассмеялся Маршалл. — Видать, что-то натворила.

— Да. Что-то натворила… — Подтвердил Адам и хищно посмотрел ей вслед. Еще раз вдохнув ее запах. «М— м. Слюнки потекли. Что бы это значило? Да, что это вообще было?! — Стало немного обидно. — Даже люди что— то, да творят, а мы под вечным прицелом».

Все-таки любопытство взяло верх.

Его пальцы крепко сжимались. Он много думал об этом. Почему ему стало настолько интересно? Ничего необычного не произошло. Но он не мог не размышлять об этой незначительной, такой человеческой ситуации. Адам мог долго думать. У него слишком много времени. У людей нет такой роскоши. Сейчас они слишком заняты газетами, журналами, телевидением и концертами. Они не могут просто подумать о смысле жизни, о конкретной проблеме, прийти к единому выводу. Нет. Теперь, время для них — роскошь. А они все так же стараются выдумать еще что— то, чтобы отобрать у себя сие богатство. Всяческие телефоны, электронные игры. Что же будет дальше?

Но не об этом он размышлял. Он решил, что должен узнать причину. Чтобы больше не думать так много об этом. Адам не запомнил ее лица. Не обратил внимания на то, какого она роста, какой у нее цвет волос. Просто тогда было не интересно. Теперь вампир думал о наболевшем. Помнил только запах. Этот запах показался ему таким будоражащим. Таким аппетитным. На его языке возник вкус. Он представил, что-то сродни ванили и сочной груши. А так же в его ассоциациях возникал запах лилий. Который он заметил сразу. Такое сладкое, легкое сплетение ароматов. Но есть что-то темное во всем образе этой девушки. Что-то опасное. Это не давало покоя. Даже мурашки по коже побежали. И это не только потому, что она сделала какую— то пакость в своей школе, это потому что она еще способна натворить многое.

Кажется, он даже догадывался, какая у нее кровь. Это точно положительная, потому что это, он ощущал в первую очередь. И наверно первая… нет третья. Точно! Третья положительная. Как же он хотел бы сейчас впиться в нее своими клыками и испить до дна. Бережно, не проронив ни капли. Все это он понял только по одному запаху.

Теперь он стоял в тени серых многоэтажек и пытался узнать среди сотни учениц ту единственную, которую присмотрел себе на ужин.

Он не понимал, почему многие люди не любят вид и запах крови. Она ведь прекрасна! Густая, вязкая, горьковатая, терпкая или совсем жидкая, алая, солоноватая. Она бывает практически черной. Медленно стекающей по поверхности. Она живая. Она двигается. Она сладкая, ароматная. Человеку этого не понять. Особенно прекрасна молодая кровь: бурлящая, свежая, яркая. Она дает много сил существу, испившему ее. Кровь — это жизнь. И с этим не поспоришь.

Словно собака, вынюхивая, жадно хватая каждое дуновение ветерка. Он различал запах каждого. И того паренька, стоявшего около дерева, мечтающего о сексе. И от той девчонки, хотя она старательно пыталась перебить естественный аромат химическими аналогами. Она приторная, слишком сладкая. Он забудется через несколько секунд. Испарится так же, как и ее дешевые духи.

«Ну, где же она? Ну, где? Ага, — вот он подобрал себе еще несколько прелестниц, которыми не прочь подкрепиться. — Столько всего вкусного. М— м. Только терпеть не могу жизнерадостность и энергию этих мелких девчонок. Слишком утомляют. Но вкус у них потрясающий. Так, это потом. Сейчас важно найти ее. — Он поймал себя на мысли, что слишком заинтересовался. А ее все нет и нет. Перемена закончилась. Прозвенел звонок. Все медленно поплелись в школу. — Черт! — Ругался он. — Придется еще целый урок прождать. Солнце же. Оно хоть и не достает до меня, но все же. Неприятненько как— то. О нет. — Сжал губы. — Он меня нашел». — Через пару секунд из-за угла, пробираясь по тени на цыпочках, втянув живот, подошел Маршалл. Он, как кот, грациозно пробирался по тени. Оставаясь нетронутым лучами солнца. Его широкие формы не мешали ему быть аккуратным. Адам тяжело вдохнул и поднял голову вверх. Его вычислили. Он принял непринужденный вид.

— Я услышал, где ты, только не пойму, что ты здесь делаешь.

— Да так, прогуляться решил. — Поначалу не хотел рассказывать все.

— Да ладно. Врать мне не нужно. — Засиял белоснежной улыбкой вампир.

— А ты мне кота напомнил. Такой грациозный. — Усмехнулся Адам.

— Это совсем неприятно, когда на тебя светит солнце. Лучше лишний раз увернусь. Сегодня ни одной тучки. Так что ты? — Не получилось сменить тему.

— Хорошо. Хорошо. А ты вчера почувствовал вкуснейший аромат той девчонки, что чуть не сбила меня с ног?

— Ну, особо всех красок я не ощутил. — Шуточно произнес он. Потом серьезно продолжил. — А вообще, у меня от нее, почему— то мороз по коже пробежал на секунду. Что-то с ней не так. Она наверно… даже не знаю, но что-то в ней не так. Хотя, может она просто плохой человек. Я не знаю. — Похлопал по плечу друга, будто они оба уже готовы были уйти и Маршалл даже шагнул в сторону, но понял, что Адам и не думал сдвинуться с места. Тогда он снова стал рядом и недовольно продолжил. — Но пахло от нее цветами, это я точно запомнил. Лилиями. — На секунду задумавшись, добавил он.

— Да ничего с ней. — Махнул рукой. — Ну, может не совсем хороший человек, так я сегодня же избавлю мир от нее.

— Так ты охотишься! — Догадался тот. Его радовала эта затея. Другу нравилось, когда Адам был увлечен охотой. Он становился таким диким, жестоким. Маршалл потер руки, предвкушая начало игры.

— А с чего бы я тут стоял как истукан? Мне кажется, она довольно— таки вкусная. — Адам снова прищурил глаза, осмотрел опустевший школьный двор.

— Стой! А может, если в ней есть что-то такое, что тебя притягивает. Так может, ты ее обратишь.– Прищурил глаза вампир. — Ну, все— таки, две недели до новолуния-то осталось. — Уговаривал друг.

— Дай хоть на нее посмотреть. — Отмахнулся вампир.

— Какая разница, как выглядит еда, если она ужасно вкусная. — Буркнул здоровяк.

Адам отвлекся от разговора. Он словно почувствовал покалывания в воздухе. Тут оба вампира уставились на входную дверь. Кто-то неспешно выходил, пытаясь остаться незамеченным. Адам с нетерпением ждал нового дуновения ветерка, который донес бы до его носа тот прекрасный аромат. И вот, наконец, он ощутил знакомый запах. Это она! Напрягся всем телом. Он попытался рассмотреть ее, чтобы запомнить образ.

Девчонка, как девчонка. Ничего особенного. Небольшого роста. Стройная. Вот оно что. Все маленькие, худые — злобные люди. Есть в них что-то такое, от комплекса Наполеона.

Адам всматривался в силуэт девушки. Напряг зрение. Хорошо, что вампиры имеют такую способность, как прекрасное зрение.

Обычная девочка. Серая мышка. Чистая, непорочная, светлая. Как и все нормальные девочки ее возраста.

Темно каштановые волосы, небрежно затянутые в хвостик. Небольшой аккуратный носик, красивые губы идеальной формы. И по— настоящему черные глаза. На щеках легкий румянец.

Она хитро, осторожно рассматривала школьный двор, чтобы никто ее не увидел.

Одета в обычные синие джинсы и желтую футболку. Оба вампира любопытно рассматривали ее. Вот только ее внешность их не удивила. Даже немного разочаровала.

Девушка увидела двух мужчин вдалеке. Ей стало смешно. На улице так жарко, а они в верхней одежде. Но парни были так далеко, что она не могла рассмотреть даже цвет их волос. Не стала себя утруждать, они ее не заинтересовали, отвернулась и пошла дальше.

Легкий ветерок снова донес до нечисти ее аромат. Лилии. Адам закрыл глаза, сразу же представил нежные белые лепестки. Почувствовал прекрасный, сладковатый, холодный запах чудесных цветов.

Удивительное чувство. Живые, свежие, наполненные живительной влагой бутоны, распускающиеся при свете дня. Но что-то неуловимое, что-то горьковатое, что-то хищное промелькнуло в его мыслях.

«Быть может это тигровая лилия». — Он улыбнулся своим мыслям. Уаилд резко открыл глаза. Увидел в ней тьму. Это не простая девчонка. В ней есть что-то жестокое, ведь что-то же заставило его заинтересоваться. Ах, если бы он знал тогда, что эта невзрачная девочка перевернет его мир.

Он почувствовал так живо и четко ее вкус. Сладкий, сочный, молочный, юный. Она словно карамелька. А сколько в ней энергии! Одно предвкушение заставило Адама улыбнуться.

Друг смотрел на него с удивлением.

— Ты глупо выглядишь. — Прервал его мысли.

— Я задумался. — Адам часто заморгал.

— Ты проголодался. Это нормально. Только не смотри на нее так. Ты меня пугаешь. Еще втюришься в завтрак. — Громила рассмеялся своей глупой шутке.

— Я ее хочу. Я хочу насладиться ее кровью. Это решено.

— И ничего в ней особенного нет. — Разочарованно причмокнул губами Маршалл. — Только подозрительная какая— то. Пойдем. В больницу. Хочу подкрепиться. — Здоровяк, как— то спокойно сказал об этом. — Она мне конечно не нравится. Но теперь есть хоть какое-то развлечение.

Уже хотели было уйти, как заметили, что из той же двери, вслед за девушкой, проскочил худосочный долговязый паренек. Высокий, костлявый, в черных нелепых штанах и пиджаке с подплечниками. У него темно рыжие волосы и выдающийся нос. Он так же осмотрелся вокруг и побежал догонять девушку.

1993 год. Июнь. Территория бывшего СССР.

— Мне надоело сидеть здесь. Мне нужно что— то. — Маршаллу было нудно. Он нехотя повернулся в кресле, потом резко подскочил. — О— о, точно! Пойдем в кино, там должны показывать страшилку, про живых мертвецов, я очень хочу!

— Маршалл, перестань! Это глупые, нереалистичные картинки. Видно, что кровь не настоящая и грим ужасный.

— Но трупы оживают!!! — Вампир указал пальцем в бок и выпучил глаза, будто Адам должен прыгать от радости, что у него появилась такая возможность увидеть все это. — А эти чувства! Темный зал, адреналин и куча народа, которые просто переполнены страхом. Дай мне хотя бы насладиться ароматом страха! Я еще не видел этот фильм! — Друг так возбужден. Словно бывший алкоголик пристрастился к крепкому кофе.

Адам отвернулся, закатил глаза.

— Ты похож на старого алкоголика с ломкой. — Закинул руки за голову и растянулся в кресле.

— Ну, тогда, пойдем на вечеринку?! — Не мог угомониться тот.

— Это же выпускной. — Недовольно рявкнул Адам. Потом лениво улыбнулся. — И мы будем там! Ну, не на самом вечере, а после.

— Когда свежее мясо наберется алкоголя. Так веселее. — Маршалл был захвачен энтузиазмом. Уселся в кресло. Забарабанил пальцами по столику от нетерпения. — Это только потому, что она там будет? — Недоверчиво спросил друг, медленно поднимаясь со своего места.

— Нет, я просто хочу повеселиться. Мне надоел этот склеп. Я голоден. — Его тон резко изменился. Надоела ему эта гиперопека.

В темном склепе, на окраине города, было уютно. Вампиры умеют создавать для себя комфорт, даже в самых страшных местах.

Темная небольшая комнатка 17 века, освещалась обычными свечами, в небольшом советском канделябре. Паутина на стенах, скрывала въевшийся древний грибок. Среди комнаты два, когда— то изысканных, обтёртых, кожаных кресла. Маленький столик с пепельницей и изящными чашками. По углам стояли две кровати, с толстыми матрасами и металлическими спинками, увенчанными поржавевшими от времени шариками. В целом, здесь присутствовали только серо— коричневые цвета. Пол покрыт древней мягкой пылью, собравшейся комками по углам. Около каменной стены открытый чемодан, с незаурядными шмотками. На выпуклых табличках и дверках, скрывающих прах, висели плащи и куртки. В одном из ящиков стояли бритвенные принадлежности. В другом, чуть поодаль, несколько книг. Этот большой склеп был настолько стар, что его уже даже не посещали родственники, а с охраной Адам «договорился».

— Ты не просто голоден. — Уверял Маршалл. — Она что-то сотворила с тобой. Расправься с ней поскорее. Вот пройдет обряд, и надо убираться отсюда. Вообще из этой страны. Мне здесь не нравится. — Брови Маршалла опустились, почти закрывая глаза.

— Да уж. Смутное время. Сейчас практически везде так. Правильно, строго, скучно. — Подтвердил друг.

— Надо ехать на восток. В мою любимую деревеньку. Там нет ни цивилизации, ни политики, ни всего этого течения. И народ там уже должен был восстановить свою популяцию. Или … — Он задумался и посмотрел вверх. — Да, лучше в Китай!

— Это не от нас зависит. Это к повелителю. — Махнул рукой парень, небрежно выпустив дымок изо рта и проследив за ним взглядом.

— Мне надоело! — Ударил по камню огромным кулаком. — Я хочу быть свободным. Его указы меня достали. И эта пещера абсолютно без удобств! Здесь даже телека нет. Вот что мы делаем? Бездельничаем, скучаем, нудимся. А перед нами открыт весь мир! — Маршалл развел руками.

— И чем бы ты занимался сейчас среди бела дня? — С насмешкой спросил Адам.

— Явно чем— то поинтересней, чем сидеть в кресле и курить. Давай уедем сами! — У него в глазах, будто у ребенка, застыла надежда.

— Он и так зуб на меня имеет. Так просто от него не избавиться. Мы сейчас сорвемся без особых на то причин, и придется скрываться всю оставшуюся жизнь, которая может оказаться слишком короткой. Это нужно серьезно обдумать. А сейчас, читай книги. Там тоже есть страшилки. Или вот,—  Адам потянулся, поднял с пола запыленную книгу, покрутил ее в руках, рассматривая обложку, и кинул на столик. — Еще лучше, про коммунизм. Это действительно ужасно читать. — Скривился он.

— Я тоже у него под колпаком. — Провел рукой по подбородку вампир, вспоминая что— то. — Чем пристальнее за тобой следят, тем быстрее к чему— то докопаются. Но лучше скрываться, чем чувствовать на себе его тотальный контроль. Зачем он приволок всех сюда?

— Сильнейшая держава. Была. Полезные люди. А главное, здесь много ведьм. Тут их не ценят и стараются игнорировать. Плюс, власть меняется, и он хочет стать для них новой силой. Песчаник всегда все рассчитывает наперед.

— И сделать ничего нельзя.– Безнадежно произнес громила. — И что же мне, читать про марксизм и ленинизм? — Мрачно пробубнил Маршалл.

— Разберемся. — Буркнул Адам.

Шум, блеск, мишура. Захудалый бар. Затертый паркетный пол, успевший засориться еще в начале вечера. Разбитые бутылки, этикетки, бумажки. Ужасные, режущие слух, звуки, подобия музыки. Высокие объемные колонки, почти в человеческий рост, какой-то древний, но достаточно мощный магнитофон, периодически зажевывающий пленку. На стенах висели причудливые картинки с предостережениями о вреде алкоголя. Патриотические лозунги на плакатах, аккуратные, пока еще, чистенькие обои. Потрепанные кресла и обычные стулья. Большой, достаточно темный зал. Из освещения какой-то нелепый аппарат цветомузыки, с яркими назойливыми лучами. Которые ужасно резали глаз. И самый основной атрибут — зеркальный шар, скорее всего ребята сделали его сами.

Около стены длинный стол, там продавались напитки, алкоголь и бутерброды. Так сказать, барная стойка. Все находились в основном зале, но если пройти по темному коридору, можно выйти в другую комнату, где были сложены вещи. А некоторые ребята умудрялись там пить алкоголь, который принесли с собой и там же спать, укрывшись чьей— то ветровкой.

Пьяные подростки, вперемешку с более опытными товарищами. Выпускники попали на танцы. Эти люди такие смешные. Ладно дети, окончившие школу. Они еще не знают жизни и думают, что теперь им позволено все. Но молодежь, лет двадцати пяти, считают себя уже всезнающими, пресыщенными. Глупцы. Ваши пять— семь лет не играют большой роли в понимании жизни.

Музыка грохотала. Все танцуют, курят, пьют, целуются. Мусор, разврат и похоть. В этой стране мало таких мест, где люди могут вести себя развязно. Как же эти места нравится нечисти. В таких компаниях они чувствуют себя, как дома.

Адам и Маршалл развалились на огромных скрипучих диванах, в самом темном углу и принялись выслеживать добычу. Хищники. Голодные существа, питающиеся не только жидкостью из вен, они высасываю из человека его чувства, его характер, его суть. А сейчас, когда им не хватало эмоций, они пользовались чужой эйфорией.

— А может, давай, присоединишься ко мне. И мы попробуем каждого. — Предложил Адам. Его глаза уже горели адским огнем. Он медленно выпустил серый клубок дыма.

— Не. Я уже поужинал. — Махнул огромной рукой вампир. Адам видел, как его другу грустно отказываться от всего этого. — Просто составляю тебе компанию. Мне и так весело. Хотя удержаться тяжело. — Он потер руки. — Я выпил несколько литров крови. Да и не хочу наследить. Помнишь, сто семьдесят три года назад, нам пришлось скрываться от хозяина, как уничтожили половину деревни на востоке. Как попались. — Он весело рассмеялся, вспоминая былые дни. — А как нам потом влетело. В стену нас заколотил. Все б ничего, и крысы были и темно, но эта стекающая вода разъедала кожу. Ну, прям до кости— то. — Он поднял руку, указывая на место, где была рана. — За пять то лет. А как ты меня пытался остановить. Смехота. — Верзила качал головой в такт грубой музыки.

— Конечно, ты убил всех. Пока я наслаждался вкусом прекрасной гейши, ты просто уничтожал. Я же говорил тебе, не переводи еду, а ты… хохотал. — Кривлял его друг. — Убивая простых крестьян. Ты же просто живодер. Издевался над ними. Выпивал в лучшем случае по глоточку. Убивать— то тогда зачем? Можно было просто внушить. Мы же тогда не затем пришли.

— Так веселее. Когда человек напуган, его кровь кипит. Адреналин! — Громила пожал плечами. — Так будоражит. Ух, это было здорово! Допить человека до конца. До последней капли жизни. Так приятно остановить или вырвать с груди это возбужденное, перепуганное сердце, чтобы оно перестало биться в твоих руках. Правда, иногда меня мучает совесть. — Он на секунду задумался, улыбка пропала с его лица. — Но оставлять свидетелей нельзя, а попробовать я хотел всех. У этих китайцев кровь без холестерина. — Вот такой вот я садист. — Довольно улыбнулся он.

— Так. Вот она! Она здесь. — Резко перебил его друг.

С танцплощадки отделилась группа девчонок в некрасивых разноцветных, надутых платьях. Джинсовые жилетки, пиджаки с подплечниками, а эти невозможные начесы и торчащие налакированные челки. Ужас какой— то. Вот уж действительно монстры. Только одна из них была в костюмчике лилового цвета, состоящего из футболки и коротких шорт. Хотя на юной девушке, этот наряд выглядел нелепо. Не по размеру. Болтался на ее ножках словно мешок. Это и была его цель. Сейчас она разгоряченная, ее аромат усилился. Ее кровь с удвоенной скоростью растекалась по венам, и Адам еле успел сдержать свои клыки, которые уже были готовы к атаке. Такое ощущение, что он не ел десяток лет.

За девчонками выбежал все тот же долговязый паренек. Высокий, худой. Кажется, что в нем совсем нет крови. Он одет в темно— красную блестящую рубашку и черные джинсы. Казалось, они ему тоже не по размеру. Шут гороховый. Адам указал взглядом своему другу, чтобы тот тоже оценил зрелище. Рыжие волосы объемно зачесаны назад, что только выделяло его острый нос.

Девушка все время посматривала на двух мужчин сверливших их компанию глазами. Маршалл понимал, что они слишком выделяются. Так как в клубе яблоку негде упасть. А они вдвоем, сидят на таких больших диванах, и никто не решался к ним присоединиться.

Девчонка оценила их взглядом. Что-то шепнула своим подружкам, те расхохотались и направились к ним на диваны.

— Можно припасть около вас? — Поинтересовалась одна из них.

— Если не боитесь. — С доверительной улыбкой ответил Маршалл. Выпускницы упали на диваны. Хохотали о чем— то своем. Тот парнишка тоже подбежал к ним. Бедные детишки. Они совсем не понимают, что сами идут в лапы ужаснейшим существам.

— Ник, иди к нам! — Махнули рукой парню.

Все разместились в одном уголке, парень присел на подлокотник дивана. Теперь будущая жертва решила познакомиться.

— Почему вы не танцуете? — Обратилась она к вампирам. Лишь успев отдышаться.

— Разве мы похожи на тех, кто танцует? — С явным британским акцентом поинтересовался Адам.

— Так вы еще и иностранцы! — Радовались подростки, переглядываясь между собой. — Тогда почему вы пришли сюда? Сюда приходят потанцевать. — Они совсем не знают, зачем мужчины, даже если они не являются сверхъестественными существами, приходят в клубы. Такие наивные.

— На то у нас свои причины. — Загадочно ответил он и приподнял бровь.

— А, откуда вы? — Поинтересовалась светловолосая девочка, от которой исходил запах, похожий на ванильное мороженное, перемешанный с водкой и дешевым табаком. Впрочем, алкоголем и сигаретами пахли они все.

— Небольшая деревенька центральной Англии. О тех местах рассказывают книги.– Он грустно улыбнулся, вспоминая дом. — Меня зовут Адам. — С явным ударением на первый слог, сразу же уточнил он, чтобы не возникло путаницы. — Адам Уаилд. Это мой друг. — Указал на вампира сидящего рядом, с глуповатой улыбкой на лице. — Маршалл Краинг. — Ему просто было интересно, как же зовут его будущую жертву.

— Я Марина или Мара, это Юля, Карина, Виолетта, можно просто Ви, это наш одноклассник Ник, то есть Коля. А это Лилит.

Адам напрягся. Поменялся в лице. Сначала его брови поползли вверх, потом он насупился. Его возвышенная улыбка пропала. — «Какие же глупые эти дети!»

— Точнее Лилия. — Представили наконец-то его цель.

— Тогда почему Лилит? — Строго поинтересовался Маршалл, который так же прищурил глаза.

— Ну, мы так ее называем. А что здесь такого? — Марина надула свои накрашенные губки.

— Не самое лучшее имя для молоденькой девушки. — Учтиво заметил Уаилд.

— Имя, как имя. Нормальное. Еще ее называют Лилу. — Вампиры еле заметно переглянулись.

— Лучше называйте ее как— нибудь по— другому. Лилия, звучит куда лучше. Лилит, — он пристально смотрел в глаза каждой девушке. — Это тьма. Не стоит шутить с такими вещами. Не буду вдаваться в подробности. И Мара, значение имени вас так же не порадует. Если сильно интересуетесь, почитайте про индийскую культуру. — Ему было лень объяснять столь юным существам такие серьезные вещи. — Так что лучше — Марина. — Зловещее выражение лица Уаилда напугало девочек. Его глаза поглощали сознание подростков. Теперь он снисходительно посмотрел на каждого из них. После, медленно кивнул головой. — И все же, это честь для меня.

Вампиры не стали объяснять пьяным выпускницам, что скрывается под этими именами. Но дрожь прошлась по коже у каждой из девчонок. А в голове иностранного гостя не укладывалось, почему же Ник, если парня зовут Коля? Наверно, трудности перевода. Адам еще не привык к славянскому мировоззрению, но об этих своих сомнениях он говорить не стал, потому что обосновать их не мог.

— Хватит нас пугать. Я теперь вас никогда так называть не буду. — Юля обиженно посмотрела на своих подруг.

— — Действительно хватит. Лучше расскажите, что вас привело к нам. — Лили достала сигарету и профессионально подкурила. Она не боялась своих новых знакомых. Они ей в целом, не очень понравились. А этот, с милыми голубенькими глазками и идеально белыми зубами, так вообще ее раздражал. Какой-то напыщенный, слишком умный, будто переигрывает. Позер. Хотя, он так… довольно ничего. Темная футболка плотно прилегала к его телу, она заметила, четко выделяющиеся упругие мышцы. А черный кожаный плащ был лишним.

В особенности, она обратила внимание, на его скулы и темные волосы, чуть ниже плеч, с тонкими концами, будто потрепанные ветром. Интересная стрижка, видимо заграничная, здесь таких не делают. Еще она заметила кожаный браслет на его правой руке и необычный медальончик на черной нитке, на шее.

Его друг, так вообще верзила с маленькой шеей, еще и волосы торчат в разные стороны, будто он не расчесывался ни разу в жизни, и при всем при этом, попал под дождь. Лицо Маршалла совершенно не выразительное и не запоминающееся. Островатый подбородок, лицо немного вытянуто, будто он всегда настороже. Выдающиеся щечки, тяжелый лоб, маленькие глаза. Но в этих глазах было столько чувств. Они уставшие, они добрые, печальные, они привыкли к такому выражению. Но этот новый знакомый, как— то повеселее, еще и на восточном языке щебечет.

— Чистое любопытство. И скажем так, начальство. — Его высокомерный, аристократический акцент звучал, как в старых английских фильмах про королей. — А у вас, как я вижу, выпускной? — Адам смотрел только на нее. Остальные его не интересовали. Он давно определился с целью. Но его бесстыжий взгляд не смутил девушку. Она откинулась на спинку старого дивана.

«Лилия. — Кружилось в его голове. — А как же иначе? Лили. Лилит. Все понятно. Вот как имя действует на человека».

Небольшие сочные губки, большие глаза, тонкая кожа. Ее так легко прокусить. Он посмотрел на ее изящную шею. Уаилд мог рассмотреть каждую голубую венку и даже чувствовал, как бьется ее сердце. Адам уже представил, как запрокидывает ее голову и впивается своими острыми клыками в ее мягкую кожу, прорывает артерию, без усилий. Глубоко вдыхает ее потрясающий аромат. Чувствует, как ее кровь, толчками поступает ему в рот. Как его наполняет ее энергия. Он чувствует ее, ни с чем несравнимую сладость.

Вампиру было не интересно слушать разговор подвыпивших глупеньких девчонок, которые выставляли себя напоказ, одна больше другой. Его голову наполняли фантазии. Маршалл толкнул его.

— Опять ты пялишься, как ненормальный. Они сейчас поймут, что ты готов ее съесть. — Сказал друг на чистом китайском, чтобы его никто не понял.

Девчонки удивились и поинтересовались, что он там сказал. Как же они теперь заинтересованы. Редко общались с иностранцами, точнее, еще ни разу в жизни. Девочки засыпали вампиров вопросами. Смеялись невпопад, подшучивали и строили глазки. Лили игнорируя все это, курила и смотрела в потолок.

— Девочки, не вмешивайтесь. Если сказали на таком языке, который вы не знаете, значит это не для ваших ушей. — Манерно растягивая гласные, произнес Ник. Это даже смешно. — Пойдемте, потанцуем и выпьем еще. — Адам даже удивился, услышав его голос.

Все побежали веселиться, осталась только Лилия. Она не боялась этих необычных парней. Докурила и быстро, одним махом, потушила сигарету в пепельнице.

— Я слышала о вас. — Неожиданно заявила она. Парни уставились на нее. Что же она может знать?

— И что же? — Аккуратно спросил громила.

— О вашем подвиге на корабле.

— А— а, ты об этом… — Уаилд не понимал, как до нее дошли эти истории. Но решил не поднимать бучу. — Это дела давно минувших дней.

— — Это довольно страшная и загадочная история. Мне было бы интересно услышать ее от вас. — Она серьезно посмотрела в глаза Адаму. Лили совершенно его не боится.

— А мне было бы интересно узнать, откуда ты об этом услышала. — Вампир одарил ее холодным, бесстрастным взглядом.

— Ник рассказал. У него много друзей. Так вы мне расскажите? — Она говорила с вызовом и смотрела прямо в глаза.

— Может быть… когда— нибудь… Мы только познакомились, а это секретная информация. — Он слегка качнул головой, будто кланяясь. Старая привычка. Девушка же не отрывала взгляда от Уаилда, даже Ник это заметил. Он танцевал неподалеку, но следил за этой парочкой.

— Ты, как обычно где-то наследил. Кто-то уже распространяется о нас. — Снова упрекнул его Маршалл, и снова на китайском. Адам даже ухом не повел.

— Можно. — Обратился он к девушке. — Я буду называть тебя Лили. Это имя больше подходит такой юной, чистой девушке, как ты. — Соблазнительно улыбнулся.

— Да, пожалуйста. — Безразлично ответила она.

Они не отрывали взгляд друг от друга. Весь гром этой ужасной музыки, суматоха вокруг затихли и исчезли. Что это? Интерес, страх или более высокое чувство? Маршалл покачал головой.

Как бы ни было удивительно, но Маршалл танцевал. Он плясал с девчонками, будто сам был выпускник. Махал руками и тряс головой. Адаму казалось, что он ненароком зацепит кого-то из этих детишек и влепит его в стену. Но этого не произошло. Верзила как— то аккуратно промахивался. Движения его были забавные, он не попадал в такт музыки.

Вот к нему подошла довольно таки симпатичная девчонка. Он увлекся и теперь танцевал с ней. Странно, кого-то даже заинтересовал этот «талантливый» парень. Ему крайне весело. Адам не разделял этого восторга. Музыка его не интересовала. Стучала в ушах, создавая лишние помехи. Он не слышал Лили, только чувствовал ее запах, смешанный с горьким, влажноватым ароматом прокуренного бара. Она рядом. Его страшно заводит ее запах. Такой сложный, такой притягательный.

Перед глазами мелькали люди. Он не мог понять, где же она. Куда исчезла?

«Какой же здесь отвратительный алкоголь. Ужасная страна: ни крови, ни благородных напитков». — Злобно подумал он, заглянув в свой стакан. Вампир чувствовал себя глупцом. Его привычки и мировоззрения не вязались с менталитетом этого государства, он сильно выделялся. Адаму это не нравилось. Он не любил внимание.

Вампир почувствовал, что Лили стоит сзади него.

— Ты, такой угрюмый. — Ироничная интонация удивила его. Как эта девчонка может быть такой бесстрашной? Сама заговорила с ним. — Твой друг тоже угрюмый, но вон смотри — развеселился. А ты? — Она плюхнулась около него на диван. Да уж, в ней нет ни грамма воспитания. Но ему понравилась ее рассудительность. Эта девочка говорит так, будто век прожила в этом мире. Однозначно, она взрослее тех слишком веселых, навязчивых малышек.

— У меня не было в планах плясать. — Отхлебнул водку со своего стакана. Даже не скривился. Ужасный напиток, крепкий и отвратительный на вкус. Обжигает, но не дарит никакого наслаждения. А привычка пить глоточками, с ней не было никакого смысла бороться.

Девушка еще раз рассмотрела его необычный внешний вид. Черные волосы, затянутые в низкий хвост. Черный кожаный плащ, черные ровные брюки, байкерские сапоги с металлическими вставками. Ей не давала покоя футболка, подчеркивающая его сильную грудь. Он смотрел искоса, не поворачивая голову в ее сторону.

— Мог бы ты рассказать мне. — Она подсела поближе к нему и заинтересованно посмотрела в глаза.

«Как же быстро нынешние люди переходят на «ты»». — Очередной раз задумался он.

Теперь вампир мог без помех наслаждаться ее ароматом так близко. Впервые.

— Как живут люди за границей? У них все по— другому? Я слышала у них совсем другие обычаи и поведение. Вот даже ты. — Привела она пример, даже не поинтересовавшись, хочет ли он вообще общаться с ней. Ее это не особо тревожило, она этого хочет. Брови Адама поднялись вверх. Она такая милая. Пытается завести дружбу с убийцей. — Ты из Англии. И ты такой высокомерный. Такой весь чопорный, сдержанный. У вас там все такие? — Парень чуть рот не открыл от удивления. Причмокнул губами, немного придя в себя. Девушка заметила вспышку в его глазах. Это хорошо.

— Видимо да. — Его выражение лица изменилось. — Даже в одной стране в разных городах, — медленно соблазнительно проговаривал он каждое слово. — Существуют свои неписаные правила. Вот у нас люди более раскованы и позволяют себе практически все. А главное, они разные, а у вас какие— то одинаковые, серые и улыбаются не так часто. Но, наши люди сдержаны и не демонстрируют свои искренние чувства, будь то радость или злоба. Хотя эта сдержанность порой проявляется в жестокости. У нас хорошее кино, прекрасная музыка. И пьют поменьше. Вообще, мне здесь не нравится… — Вот так они проговорили почти весь вечер.

Лили выпила несколько маленьких, как это у них называется, рюмочек водки, запивая газированным напитком. Адама прямо коробило внутри. Такая маленькая и пьет ужасное пойло. Но говорить с ней было довольно занимательно.

Ее подруги постоянно подходили к ним. Тянули потанцевать. Цеплялись с нелепыми шутками и все время пытались притронуться к его руке, плечу. Вампира это слишком раздражало. Поэтому он и не интересовался совсем юными особами. В них слишком много энергии. Они еще совершенно не знают той жизни, что ждет их впереди. Они не думают о последствиях, веселятся от души и по любому поводу. Да, с ними весело и порой забываешь обо всех проблемах. Так же чувствуешь себя молодым и беззаботным. Но их настойчивое веселье со временем напрягает. Адам уже проходил такое и понимал, что возможно, Лили понравилась ему именно потому, что не похожа на них. Да, она тоже веселая и полна жизненной энергии, но в ней есть то, о чем она молчит. Она не пустышка, а это так интересно. Уаилд не хотел танцевать и вести пустые беседы, это ему опротивело еще в те времена, когда устаивались официальные балы. В свое время он влюблялся в пустых, красивых, глупых кукол. Но это так банально. С ними невыносимо скучно. Такие девушки не понимают шуток, не могут поддержать интересную беседу. В таких случаях они сидят с отрешенным видом или пытаются сменить тему, своими глупыми фразами. Им скучно быть наедине с собой. Им постоянно нужна жертва, которая будет их веселить и дарить все свое время. Такие девушки его просто раздражали, вызывали неописуемую тоску и печаль. Поэтому он использовал их исключительно как пищу.

Ночь подходила к концу. Темнее всего перед рассветом. Но на улице по— прежнему было душно. Даже малейшее дуновение ветра почувствовалось бы в этот момент, но нет. Как же достала эта жара.

Девушка подходила к своему дому. Ее подругам теперь было не по пути. Их голоса затихли за поворотом. Одноклассники собрались встречать рассвет, но Лили чувствовала себя слишком выпившей.

Темно и страшно. Она ужасно набралась, голова кружилась от всех этих сигарет. Осталось совсем немножко, иона будет дома. Только бы никто не прицепился. Не хотелось бы потом вспоминать свой выпускной плохо. На улице совсем тепло. Возвращаться в четыре стены, где было ужасно душно, не хотелось. Но силы покидали хрупкое тело. Алкоголь растекался по крови, делая свою работу. Ноги становились совсем непослушными, все движения замедлились, и было немного грустно, что столь долгожданный момент, когда твоя жизнь из детской переходит в юношеский период, так быстро закончился. Десять лет в школе. Теперь все изменится. Впереди огромный взрослый мир с новыми правилами. Столько можно узнать, сколько научиться. Если позволят, конечно. Да и во рту пересохло. То есть, лучше отправиться домой, в свою постель.

Что-то зашумело за спиной. Лили обернулась. Только темнота. Никого нет. Лишь вдалеке слышны песни пьяных выпускников. Легкая добыча для воров. Она снова посмотрела вперед и шатающейся походкой поплелась в сторону дома. Опять оглянулась. Что за непонятный шорох? Стало страшно, хотя она не из пугливых. Темный силуэт промелькнул вдалеке и за секунду приблизился к ней. Ей казалось все пьяным бредом. Девушка ойкнула и приготовилась защищаться. Но это оказался ее новый знакомый. Он стоял прямо перед ней. Небрежно опершись о паркан. Ее сердце застучало ужасно быстро. Лили перевела дыхание. Говорить ему о своем обмане зрения она не хотела. Парень рассмеялся бы ей прямо в лицо. И точно понял, что она пьяна. Да ладно об этом. Что не привидится после бессонной ночи, отравленной дешевым алкоголем.

— Что ты здесь делаешь? — Недовольно спросила она, пытаясь быть хладнокровной, но у нее не получалось. Его белоснежная улыбка блеснула в темноте, а хищный взгляд заставил напрячься всем телом. Она совершенно его не знает и должна быть аккуратной. Что у него на уме? Непонятно, почему это он не пошел домой, а поплелся или полетел за ней? Но отчего— то Лили нисколечко не боялась. Только немного разозлилась из-за его стремительного появления.

— Хотел провести тебя домой. Переживал. — Соблазнительно проговорил он. Ах, перед его загадочной улыбкой невозможно оставаться хладнокровной.

— Не стоит. Со мной все в полном порядке. — Она собралась и старалась говорить четко.

— Тогда, почему так громко бьется сердце? — Весело поинтересовался Адам.

Выпускница прислушалась к себе. И правда. Ее сердечко отбивало четкие быстрые удары. Да она бы и хотела успокоиться, но только ее сердцебиение ей не подвластно.

— Ты меня напугал. — Лили прошла мимо него. Адам последовал за ней.

— Да, у вас здесь много отморозков. — Будто между прочим сказал он. Девушка не понимала почему, но ее ужасно раздражал его высокомерный британский акцент.

— Хватает. — Грубо ответила она. Адам шел на шаг позади нее.

— Ты замерзла? — Какое-то у него подозрительно хорошее настроение. Его обворожительная полуулыбка заставила ее на секунду остановиться и снова посмотреть на него. Он неотразим, на него невозможно злиться.

— Ни капельки. — «Что это он? Неужели решил приударить?» — Подумала Лили.

— Мне нравится, что ты бесстрашная девочка. Но поверь, нужно быть осторожнее. Почему этот твой друг, как его там?

— Ник.

— Не провел тебя? — Она только саркастично улыбнулась в ответ.

— Кто бы его провел… — Адам не понял ее ответа. Хотя улыбнулся. Да, этот мальчик кожа да кости, какой с него провожатый?

Молча, словно уже понимая друг друга без слов, как старая семейная пара, они обернулись и пошли в сторону дома. И ночь будто бы преобразилась. Она больше не была такой страшной и душной. Даже подул легкий ветерок. А он, странный человек, в плаще. Как же ему не жарко? Но думать об этом и бояться этого человека она не могла. Было слишком лениво.

«Да уж, пить надо меньше». — Грустно решила Лили.

Они подошли к дому. Стояли на пороге. Девушка резко повернулась к нему. «И чего он хочет? Чего привязался? Что ж, если он меня поцелует, это будет неплохим завершением вечера. Все-таки он чертовски хорош». — Наивно предполагала девушка. Хотя знакома с ним всего пару часов.

Адам пытался игнорировать ее сердцебиение. Он буквально видел, как ее алая, ароматная кровь льется по венам, маленьким сосудикам, капиллярам. Он облизнул губы. Удивительное чувство поселилось в нем, он на мгновение подумал, что ее губы так же соблазнительны, как и ее кровь. Что же это? Неужели она ему нравится не только, как пища? Даже воздух вокруг них завибрировал. Возник порыв, с которым он раньше не был знаком. Уаилд хотел ее поцеловать. Но не станет этого делать. Ни к чему привязываться к еде. Вампир хотел ощутить вкус ее крови, но понял, что не сейчас. Ее удивительная ароматная кровь. Нынче в ней слишком много алкоголя. И от девушки пахнет табачным дымом. Он не хотел, чтобы его лакомый кусочек запомнился ему с таким букетом ароматов. Это испортило бы всю красоту момента. Весь смак. Ее, такой индивидуальный вкус. Нет. Такие люди встречаются крайне редко. Уаилд хотел ее крови только чистой, свежей, как была тогда, когда он увидел ее впервые. Он подождет. Чтобы насладиться ей полностью, до самой капли, чтобы ничего не испортило чудного момента.

Вампир уже видел, как пульсирует вена на ее шее. Как он медленно прокусывает ее своими клыками и чувствует, как послушно кровь, с каждым толчком сердца, попадает в его рот. Будто глоток живительной влаги, в огромной пустыне. И он будет пить, пить ее до дна. Не проронив ни капли, не дыша. Нет, он будет дышать. Наслаждаться ее необычном, ярким запахом лилий. Он не мог не думать об этом. Словно голоден уже несколько сотен лет. Как же это прекрасно? Будто остальные люди были пресной едой, по сравнению с этим изысканным букетом. Как первая любовь. К такому счастью нужно относиться с уважением. Его желудок свело. Казалось, собственное тело высохло и жаждало крови. Вены горели, десна ныли.

Да и сейчас она такая легкая добыча. А это совершенно не интересно. Интересно, какая она в опасной ситуации? Когда жертва загнана в угол и понимает свое поражение. Она может кричать, брыкаться, словно дикая кошка, а может мирно принять собственную кончину, смирившись с данным обстоятельством. Вот это будет интересная охота!

Из-за туч выплыла луна, осветив темную улицу. Озарив ее лицо. Звезд не было. Только серебряный полумесяц горел в черном небе. Холодный свет придавал моменту лишней романтики.

Пауза слишком затянулась. Девушке надоело выглядеть дурой и ужасно хотелось спать.

— Спокойной ночи. — Разочарованно произнесла она, тем самым прервав его фантазии. Ей надоело ждать. Она чуть приподняла левую бровь. Что лишний раз показало ее совершенно нетрезвое состояние.

— Спокойной. — Ответил он и только в этот момент понял, насколько он, наверно, глупо сейчас выглядел. Лили ушла, захлопнув за собой дверь. Он постоял еще несколько секунд, вдыхая ее. Нет. Даже все это сплетение ароматов дешевого алкоголя и сигарет, не испортили ее запаха.

Парень поднял голову и посмотрел в небо. Там, на верху, над его головой возвышался месяц обрамленный радужным светом. Довольно редкое явление. Это была прекрасная бледная радуга. Хотя, возможно, ему показалось.

Вампир опустил голову и мгновенно скрылся в темноте.

2011 год. Куба

Он вдохнул ее новый холодный аромат. Но в нем все так же присутствовал ее запах. Запах лилий и новых духов. Притягательные, пьянящие ноты, соблазняющие с первых мгновений. Запретные желания, манящие страсти. Малина, пачули, жасмин, тигровая лилия. Он не мог оторвать от нее взгляда. Она так прекрасна. Длинные волосы, красивая прическа. Идеальное тело, шикарное платье с открытой спиной и глубоким декольте. Платье, подчеркивающее каждый изгиб такого желанного тела. Черные глаза, бархатные ресницы. Алая помада. Высокая шпилька. Она хищница. Это видит каждый. Такой женщиной мужчина может только восхищаться. С такими женщинами мужчины даже боятся заговорить.

Он принял непринужденный вид.

Конечно, сейчас Адам не в самом лучшем виде. Слегка затертый плащ, расстегнутые манжеты на рубашке, старые кожаные байкерские сапоги. Он похож на бродягу или хулигана. Но это не главное, после стольких лет. Да, это не столетие, но для него это время казались вечностью. Он так давно не видел ее, с тех самых пор как… это страшно вспоминать. Что она здесь делает? Почему она потеряла бдительность и позволила этой встрече произойти? Лили всегда усердно скрывалась. Уничтожала все следы своего пребывания в каком— либо месте. Убирала или запугивала всех свидетелей. Что же произошло?

Адам смотрел ей в глаза. Ее холодные любимые глаза. Как же болит сердце. Если бы оно было живым, сейчас бы оно выскакивало из груди. Как он радовался в этот момент тому, что она не услышит его волнения. Как же больно. Сколько времени они потеряли. Почему она исчезла? Хотя причины были. Но вместе бы, они преодолели и все. А вместо этого она решила стать одиночкой и самостоятельно бороться за свою жизнь. Она никогда его не любила. Это страшно осознавать. Больно. Даже для него. Он медленно подошел к роялю. Поставил свой стакан на крышку инструмента. Боялся потерять этот зрительный контакт. Лили не ожидала его здесь увидеть. Она не хотела. Вот только он не видел в ее глазах страха. Лишь тревогу в целом, и безразличие к нему. Она отвела взгляд. К ней подошел официант. Адам услышал ее голос. Даже при всем шуме и музыке в помещении он слышал только ее.

— Спасибо, что оставили для нас лучший столик. — Ее голос завораживал. Маршалл опешил, его челюсть отвисла. Он смотрел только на нее. Громила боялся ее и не знал, что сейчас может произойти. От этой женщины можно ждать чего угодно. И она, как всегда, прекрасно выглядит. Маршалл переживал за своего друга. Как бы ему удержать Адама от глупостей? Хотя, если она здесь — это будет крайне сложно.

Лили медленно, покачивая бедрами, прошла через весь зал к барной стойке, на несколько секунд остановилась около вампира. Все мужчины в зале следили за ней глазами. Она пугающе красива. Роковая женщина, но никто не знал, что эта женщина действительно опасна.

Не глядя ему в глаза, кивнула Альваро, тот поспешил за алкоголем.

О да, страсти накалялись. Злость заполняла его изнутри, как шампанское, которое ненароком взболтали. Уаилд понимал — нужно действовать, но как? Необходимо столько всего обдумать. Что если она просто видение? Его больное, маниакальное воображение.

— Что ты здесь делаешь? — Прошептала Лили.

«Да как она так может? Это невообразимо! Просто появляется здесь, как ни в чем не бывало и ведет себя так, будто я не пережил всех тех мучений, того смятения. — Перед его глазами промелькнули картины ее лица. Вот оно измазано землей и кровью друга. Оно искажено от боли. Вот оно в своем безумии. Безмятежно и печально. Вот оно под маской гнева и снова в крови. Яркие глаза горят гневом, блестящие клыки готовы впиться в его шею. А теперь она вот так перед ним, красива, словно сошла с обложки журнала. И правда, может не было всего того ужаса. Может он придумал себе эту жуткую историю? — Лили даже не знает, как мне было все это время! Как больно было вспоминать…» — Гневно подумал вампир. Он старался не смотреть на нее, когда она снова так близко. Нет, Адам не боялся выдать их знакомство. Он боялся, что если посмотрит на нее, то не сможет больше так сильно ненавидеть. А это чувство он берег. Нельзя прощать ее только за красивые печальные глазки.

— Где ты была все это время? — Он будто не слышал ее вопроса. Судорожно сглотнул. Официант безмолвно предложил девушке самого лучшего шампанского. Она кивнула головой. Альваро ловко откупорил бутылку и наполнил ее бокал.

— Ты не должен быть здесь! — Ее ледяной тон уколол его в самое сердце, словно деревянный кол. Как жалко, что он сразу же, на этом самом месте, не превратился в пепел.

— Почему ты исчезла из моей жизни? — Красавица резко повернулась и внимательно осмотрела его профиль. Адам не должен был спрашивать. Тем самым он показал свою слабость. Но слова опережали мысли.

— От тебя, как обычно, не добьешься прямого ответа. — Уаилд раздражал ее.

— Ты даже представить себе не можешь, как долго я ждал от тебя ответа. — Так же резко повернулся к ней лицом. Говорил он тихо, прищурив голубые глаза. Чтобы она не уловила дрожь в его голосе. Теперь он мог смотреть на нее, потому что понял, в ее тоне нет сожаления. Вот теперь его гнев не унять. Бармен выпучил глаза от ужаса, но старался не привлекать к себе внимания. Он слышал лед в тоне обоих существ. А значит, его бар может пострадать. — Не дождался. — Сухо добавил он.

Каждый мужчина в этом зале, в этот момент, завидовал Адаму. Только потому, что она перекинулась с ним несколькими фразами.

И почему именно эта мелодия?

Пианист мгновенно взглянул на Лили, улыбнулся и продолжил играть. Он знал, что это их мелодия. Музыкант вспомнил, как эта красивая пара танцевала здесь, на холодном полу босиком. Как влюбленные, казалось, парили в воздухе. Какие же они грациозные, прекрасные. Будто два белоснежных ангела спустились на грешную землю. Они любили друг друга.

Лили резко перевела взгляд на Уаилда.

— Не провоцируй меня. — Она жестко взглянула прямо ему в глаза, и появилось чувство, будто не было этих потерянных лет. — Ты себе даже представить не можешь, как я пыталась избежать нашей встречи. — Она посмотрела в другую сторону и улыбнулась. Соблазнительно, приветливо. И пошла навстречу к мужчине. Тот гордо шагал к ней. Какой-то жирный, пожилой мужичек в дорогом костюме. Адам не ревновал. Знал, что толстяк не в ее вкусе, но был готов одним молниеносным движением подскочить к нему, как дикий зверь, и сломать шею, словно маленькой мышке, лишь бы он не притронулся к ее изящной ручке. Вампир тяжело дышал и глядел из-подо лба. Что же произойдет дальше? Кто это и откуда знает Лили?

Посетители мужского пола не отрывали свои взгляды от нее. Они даже позабыли о своих дамах. Да и спутницы каждого с завистью и восхищением смотрели на ее неземную, казалось нереальную красоту. Таких женщин, как Лили не бывает. Ее тяжело игнорировать. И невозможно не заметить.

— Здравствуйте, мистер Джеферсон! Я так долго ждала нашей встречи! — Лучезарно улыбнулась девушка.

Мужчина лепетал ей в ответ комплименты и трепетал от ее мелодичного голоса. Он добряк — это заметно сразу. Полные губы, добрые глаза, большой живот и короткие ноги. Солидный костюм, дорогие аксессуары. Он был похож на пухленького Вини Пуха из детских мультфильмов. Но Уаилд не посмотрел бы на все это и обрушил бы свой гнев на добродушного толстяка.

Адам закрыл глаза. За секунду его мозг прокрутил всю историю их романа. Вампир ужасно тяжело выдохнул. Крепко, до скрипа сжал зубы. Такого он не мог ожидать. Парень протрезвел, ожил. Хм, так быстро. Он думал, что больше ничего не сможет вернуть его к жизни. И тут она, одним только своим появлением сломала все его планы на печальное, бессмысленное, бесцельное будущее.

Вот у человека есть принципы, он живет ими, пытается втолковать их другим, и в чем— то точно прав. Но бывает, что в жизнь такого человека врываются некие обстоятельства или люди, которые меняют все, и этот человек больше не знает, как поступить, что делать. Приходится идти наперекор принципам и правилам, потому что по— другому никак. Вот так и сейчас. Все его принципы отступили на второй план.

А все— таки, что ее сюда привело? Что-то важное. Иначе эта хитрая женщина никогда бы так не рискнула.

Как же он ее любил. Да что там таить, он любит ее по— прежнему, до боли в сердце. С ней он чувствовал, что до сих пор жив. Она единственное существо, на всей этой планете, которое имеет над ним такую страшную власть. Хотя он — ее создатель. Как же вампир мог совершить такую ошибку? Когда это произошло? Какие же силы позволили им встретиться? Зачем? Чтобы так мучиться целую вечность? Она — его наказание, за все то горе, которое он нанес человечеству. Зачем они тогда встретились? Лили прожила бы свою короткую жизнь в роли человека, а он, продолжал бы истреблять род людской. Да, это наказание. Она всегда была его демоном.

Уаилд подошел к стойке бара, Маршалл последовал за ним. Адам отстранился от всего шума, царившего в баре, и настроил свой слух только на голос Лили. Он заметил, как по ее коже прошла дрожь. Так на нее подействовала мелодия. И это так на нее не похоже. Суматоха вокруг его больше не раздражала. Вампир не обращал на шум никакого внимания. Только ее голос. Если он не может слышать ее мысли, то сделает все, чтобы не потерять в толпе ее голос.

— Пройдемте, мистер Джеферсон, к нашему столику. — Следующую фразу девушка произнесла шепотом. — О нашем договоре поговорим чуть позже. — Соблазнительно улыбнулась толстому господину. Тот засиял во весь рот, обнажая свои мелкие зубки. Он в восторге от нее, это сразу видно, без ума от красоты этой девушки. Кто бы мог подумать, что та серая мышка, которую он встретил на пороге школы, превратится в такую прекрасную, желанную женщину.

— Конечно, моя дорогая Лилия, называйте меня просто Том! Пройдемте, конечно. Я вас познакомлю со своими друзьями. — Указал широким жестом на соседний столик. — Они будут очень удивлены, увидев такую красоту. Вы их покорите. — Они развернулись и прошли к тому столику, на который указывал официант. Как только Лили отвернулась от толстяка, ее лицо молниеносно превратилось в угрожающую гримасу. Улыбка стерлась в мгновение ока. Девушка глядела из-подо лба, и этот жесткий взгляд подарила Адаму. Маршалл похолодел внутри. Но его друг никак не прореагировал, только попивал свой ром и провожал ее безразличным взглядом.

«Убирайся отсюда!» — Адам точно прочел ее мысли. Она рычала. А может он просто слишком хорошо ее знает. Уаилд почувствовал ее негодование и злость. А еще, вампир понял, что она встревожена. Но скорее всего, так на красавицу повлияла их встреча. Как странно. Его не пугало ее отношение. Уаилд просто не понимал. Как такое может быть? Он отказался от связи создатель— творение. Их не должны связывать мысли и чувства. А так же, он слишком давно не знал, что творится в ее голове. Почему же сейчас, снова может ее слышать? Наверно, просто Лили настолько сильно хочет, чтобы Уаилд убрался вон. Но он не удостоит ее такой чести.

Каждый упырь знал, что вампир, перевоплотивший человека, имеет с ним огромную связь. Он чувствует его боль, радость, разочарование. Это для того, чтобы иметь возможность защитить молодого вампира от окружающего нового мира. Эта связь слишком сильна. Старший вампир может указывать и управлять действиями своего нового подопечного. Новообращенный — его игрушка, его ребенок. Это для того, чтобы неопытный вампир не натворил глупостей, ничего не сделал с собой и не смог выдать их общую тайну человечеству. Эта связь остается навсегда. Нельзя сравнивать это чувство с любовью, привязанностью или другими человеческими ощущениями. Это больше похоже на управление роботом и эту связь можно разорвать лишь смертью одного из них. Или, ежели вампир, перевоплотивший другого, откажется от этой связи навсегда. Внушением и словами: «Я, как твой создатель, отказываюсь от тебя». Возобновить связь невозможно. Но многие вурдалаки, оставаясь романтичными и чувствительными, а быть может, для того чтобы иметь собственную армию, создают вокруг себя таким образом, целые семьи. Кланы. В которых существует иерархия и все полагающееся. Высшей ступенью таких иерархий является их общий повелитель. Древнейший, сильнейший вампир, который мог управлять каждым.

Но нельзя говорить о том, что эта нечисть не может продолжать свой род путем рождения. Это возможно. Если о мужчинах вампирах говорить практически нечего. С этим проблем нет, то вот с женщинами сложнее. Рождение — действительно слишком болезненный процесс. Такое происходит только в том случае, если образуется пара. Которая действительно испытывает человеческое чувство — любовь. Что редкость. Только тогда возможно зачатие. Неизвестно почему так происходит. Но если чувства не искренне, то не происходит чуда зачатия. При этом, женщина вампир обязана испить большое количество святой воды. Что может оказаться смертельным для нее. Вода обжигает все внутренности вампира. Убивает тьму внутри этого существа. Редко кто осмеливается на такое. И если окажется, что хотя бы один из них не любит по— настоящему, то оплодотворение не произойдет. Редко какая пара решится на такую проверку чувств. Все понимают ответственность и опасность данного процесса. Не каждое по— настоящему любящее существо будет рисковать жизнью своей половинки.

Если первый этап проходит успешно, то женщина мучительно переносит беременность. Она обязана периодически, вплоть до родов, выпивать немного святой воды. Чтобы давать своему телу возможность убивать тьму нутрии себя. Потому что ребенок родится человеком. Если все это преодолимо, то наступает время родов. Они так же проходят довольно болезненно и чем старше женщина— вампир, тем это сложнее, так как мертвое тело не готово к расширению таза и потери огромного количества жидкости из организма. Но здесь помогает операция. А когда ребенок рождается на свет, мать борется с собой, чтобы не убить свое собственное дитя. Так как оно является живым. Для этого, родители периодически дают ребенку пить немного своей крови, чтобы чувствовать в нем темное существо. Младенец — это лакомый кусочек.

И наконец, если ребенок доживает, в таком окружении, до формирования во взрослую особь, родители обязаны перевоплотить его в полноценного вампира до двадцати четырех лет, иначе, он погибает. Такова реальность. И такова судьба человека, рожденного от вурдалаков. Поэтому они и увеличиваю свое количество путем перевоплощения людей. Так быстрее и проще. Поэтому вампиры так заботятся о своих творениях.

В древние времена все было не так. Перевоплощали кого угодно и когда угодно. Но, как и везде, в мире сверх существ меняются времена, нравы, правители. Люди становятся мудрее, начитаннее. Средства связи усовершенствуются. Правила игры меняются.

— Брат, давай уйдем отсюда. — Тихо предложил Маршалл на китайском языке.

— Не— ет. — Насмешливо ответил тот. — Теперь я ее не упущу. — Его глаза блестели диким огнем.

— Ты же знаешь, что это так просто не закончится, и ничем хорошим для тебя не обернется! Ты уже привык быть без нее. Не наступай на старые грабли. — Осторожно проговорил Маршалл.

— Нет, мой дорогой друг, это не очередная ошибка, это мой выбор. И эти грабли я сломаю.

Он видел, как Том знакомил ее со своими друзьями. Как они жадно, пошло смотрят на нее. И даже те, кто просто восхищался ею, все равно вызывали у вампира желание убивать. Мужчины целовали, прикасались к ее рукам, вожделенно рассматривали ее тело. Эти людишки не знают, кто она на самом деле. Она монстр. Она чудовище! И не только по происхождению. По призванию!

— Я знаю этот взгляд. — Обратился к нему бармен. — Пожалуйста, возьмите себя в руки. Это именно то, о чем мы с вами только недавно говорили. — Он выпучил глаза и серьезно покачал головой.

— Адам, давай сегодня без кровавой резни. Ты же ее спугнешь. — Только эти слова успокоили молодого человека. Больше всего на свете, сейчас, он боялся снова ее потерять.

1993 год. Территория бывшего СССР

— Почему ты никак не решишься ее испить? — Поинтересовался друг, вглядываясь в узоры на потолке старого склепа.

— Я и сам не пойму.—  Парень не переставал курить. Сидел в освещенном углу и пытался отчистить свой драгоценный плащ от следов засохшей крови и грязи.

— Ты влюбился? — Брови Маршалла сдвинулись домиком. Он мило посмотрел на своего друга. Это был сарказм.

— Нет. Ты что?! Ты видел, какие женщины мне нравятся? А она глупая девчонка. Наивная. Просто жду подходящего момента. Хочу насладиться ею до капли. Она — изысканная пища.

— Эти твои игры. — Причмокнул губами здоровяк.

— Чтобы было что запомнить. — Рассмеялся тот. — Я так давно не развлекался по— настоящему. Хочу узнать о ней больше. Узнать, почему она такая особенная для меня. Не каждый человек вызывает такой животный аппетит. Что-то в ней такое есть, и я хочу узнать, что конкретно. — На минуту отвлекся от своего занятия.

— Да каждый вызывает аппетит!– Жадно произнес Маршалл. — И ничего в ней нет. Обычный человек, который создает себе и окружающим проблемы. Главное, чтобы ты, со своими романтическими рюшечками и бантиками, опять не влез в шкуру старого Райана Догерти. Этот мямлик мне никогда не нравился. — Маршалл недовольно перевернулся на другой бок.

— Этого не произойдет. — Уверенно произнес вампир и задумался, вспоминая свою прошлую жизнь, до того, как стал Адамом Уаилдом. Ему были неприятны те воспоминания.

Адам был заинтересован в Лили только, как в лакомом кусочке. Женщины всегда отмечали его, и он приударял за каждой, которая соответствовала его меркам о прекрасном. Секс для вампира всегда был на первых строчках. В его понимании, сексуальная женщина — это умная, интересная, стройная, изысканная девушка, с хорошими манерами. Он слишком старомоден, но так же, не брезговал женщинами с красивыми фигурами, яркой, кричащей внешностью и довольно вульгарным поведением. Которые хотели только одного. А таких хватало.

С Лили он пытался общаться, заводил дружбу. На самом деле, просто играл с ней. Ему нравилось втираться в доверие. Жестокая игра. Вот только эта девчонка, что-то там себе надумала, он не мог ее раскусить. Ее поведение менялось молниеносно, и он понимал, что она абсолютно в него не влюблена. Это будет сложнее, чем он думал. Тем интереснее.

Скорее всего, девчонка и думать о нем забыла. Прошло целых три дня. Люди быстро все забывают. Адам не выдавал себя. Он следил за девушкой, пытался изучить ее привычки, повадки. Зачем и сам не понимал, ему просто было приятно находится в непосредственной близости от нее. Интересно наблюдать за такими людьми. Она довольно таки агрессивная личность. У нее свой несносный характер. Такой характер присущ бунтаркам, либо девушкам с довольно высокой самооценкой и внешними данными. Этакие маленькие стервочки, которые не любят никого, кроме себя. Хотя нет. Она довольно тепло относится к Нику. Странно, что она нашла в этом угловатом, скелете обтянутом кожей? Парнишке, который вечно смеется невпопад, постоянно перебивает, имеет пухлые, слишком женственные губы и нежную, как у младенца, кожу, что тоже совсем не свойственно парням в этом возрасте. Одевается он как— то необычно. В это время тяжело было найти одежду не такую, как у всех. Но все же, казалось, он усердно пользуется услугами портных. Какой-то немного дерганный, манерный что ли. Глазки узкие, но шустрые, он все замечает. И прическа его слишком идеально расчесана, слишком аккуратно выстрижена и уложена. И парень ни на шаг не отходил от Лили. Что немного злило нашего героя.

Сам же объект желания вампира не выделялась из толпы девчонок. Серая мышка. Аккуратный небольшой носик, совсем юные нежные губки. Черные брови изогнутые, как крыло птицы. Изящные впадинки на щеках. Маленькая, еле заметная бороздочка на подбородке. Волосы небрежно затянутые в косу. Но все равно, складывалось впечатление, что она не успела расчесаться с утра. Слишком гордая осанка, ужасно уверенный взгляд, спокойный высокомерный. Обычная фигура, у девушки не было выдающихся форм, да это так и не разглядишь за этими грубыми однотипными джинсами и широкой футболкой.

«Она ведет себя, как мальчишка». — Подумал Адам.

Ведь он сам воспитывался совсем в других условиях, совсем в другое время. «Ещё сто лет назад, ты бы не походила в штанах. Тебя бы выпороли, как дворовую девку. Что за ужасная мода? Бедные люди, теперь не всегда можно отличить девчонку от мальчишки. Еще и волосы обрезают. Сумасшедшие. Красота женщины в ее волосах, а они пытаются быть такими же, как мужчины. Ничего, они скоро добьются того, что мужчины будут готовить ужины и воспитывать детей, а женщина станет добытчицей в семье. — Он сам рассмеялся своим мыслям. — Странное время, странная страна, странные женщины. Совсем некрасивые. Если так пойдет и дальше, придется перевоплощать только женщин, тех которые еще стались, симпатичные. А то они совсем превратятся в мужиков. Никакого воспитания. Теперь эта девчонка гоняет в футбол с парнями. Совсем с ума сошла!»

Но, что ему действительно нравилось, так это то, что она никогда не улыбалась кому— то, а потом кривляла или демонстрировала гримасу недовольства за спиной собеседника. Если человек ей не по нраву, девочка этого не скрывала. Ей незачем врать. Лили никогда не притворяется и не боится кому— то не угодить, она сама по себе. Это как— то вдохновляло. Может именно этим она и опасна. Она не боится…

Словно прочитав мысли Адама, девушка повернулась в его сторону, но он успел скрыться от ее взгляда, только ветви деревьев зашуршали. Лили, видимо, сама не поняла, почему посмотрела именно в ту сторону.

Вампир не мог ее раскусить, поэтому пытался не упустить ни единого жеста, ни единого звука. Лили сидела на скамейке в парке, одна. Перебирала исписанные листы бумаги, искала какую— то информацию в тетрадке с очерченными красной ручкой полями, и грубой обложкой, темно зеленого цвета. Девушка не знала, что он следит за ней. Адам умилялся. Лили сидела под огромным деревом, но его ветви двигались при теплых порывах ветра, и солнце освещало ее лицо. Вот девушка остановилась, перестала листать тетрадку, приложила палец к губам, потом к носу, улыбнулась, видимо нашла, что ей было нужно.

В ее теле есть необъяснимое волшебство. Адам не отрывал от нее взгляда. И так светло становилось на душе. Или как это можно назвать?

Вновь появился ее друг. Которого Адам уже ненавидел.

Вампир слышал. Ник называл ее «милая», «Лиличка» и «девочка моя». Что за фривольности?

«Да что со мной?» — Возможно, он ревнует, только не понимает почему. Эта девочка его совершенно не интересует как женщина. В его понимании женщина — цветок. Нежная и ранимая. Смущенный взгляд, из-под трепещущих ресниц, обмороки по малейшей причине, хотя нет, это, пожалуй, его все-таки раздражало. Скользящий взгляд, наивность, незащищенность. С женщиной должно быть спокойно, как— то по— домашнему уютно. А эта бестия еще и курит в подворотнях. Женщина — загадка и тайна. Соблазняет, манит, никогда не знаешь, чего от нее ожидать. Вот только таких женщин практически не осталось. Таковыми они являлись раньше, когда секс, кстати, так же являлся все дозволенным и вполне нормальным явлением, но даже после него ты не чувствовал, что она принадлежит только тебе. Все равно оставалась интрига, игра. Раньше женщины были утонченными, хитрыми, абсолютно лишенными брутальности. А сейчас прямолинейные, пошлые, легкодоступные и так просто предвидеть их будущие поступки.

Еще и этот жаркий день. Солнце взобралось так высоко, что освещало своими лучами каждый уголочек, каждую трещинку в асфальте, каждый листочек. Плащ нагрелся, хоть Адам и стоял в тени деревьев. Вот почему бы просто не дождаться ее, когда она будет возвращаться домой. Она всегда возвращается без провожатых, если не считать тех мелких хулиганов, которые искали наживу в тот вечер, когда Лили возвращалась с выпускного, и которых он осушил одним махом, а после, поспешил убрать подальше их тела, чтобы они не причинили вреда этой маленькой глупой девчонке, и не выдали его самого.

Он мечтал схватить ее, прижать к стене. Запрокинуть ее голову, напоследок вдохнуть ее живой аромат и впиться зубами в ее белоснежную, ароматную кожу. Не оставить ни капли. Как бы он этого хотел. Страстно желал. Но нет, вместо этого, он прячется от обжигающих лучей и следит за ней. Чего он добивается? Сам не мог понять. А может… может послушаться Маршалла и перевоплотить ее? Тогда у него будет возможность периодически наслаждаться ее вкусом. Пользоваться ею. Правда, после превращения аромат может поменяться настолько, что впредь будет неприятным, едким или холодным. Но попробовать— то можно. Убить можно в любой момент, а так вампир и властелина порадует новоприбывшей, и себя. На какое-то время. Не придется потом выслушивать претензии, что он не потрудился для продолжения рода. Это отличная идея! На этом он и порешил.

— Черт! — Выругался он, так как задумавшись, положил руку на ствол дерева, и безжалостный луч солнца оставил ожег не его безупречной коже. Адам резко убрал руку. Хватит фантазировать. Теперь можно не издеваться над собой. Он определился. Через три дня взойдет молодой месяц, и он совершит кровавый обряд. Совсем скоро вампир узнает ее вкус. Внутри все переворачивалось от ощущения скорого свершения. Уаилду стало легко и приятно от этой мысли. Он осознал, что убивать ее сразу, будет жестоко по отношению к себе.

«Нельзя упускать такую возможность. Необходимо продлить ее дни на этой земле и оставить себе, для утехи желудку. Маршалл обрадуется, что я все-таки исполню свой долг». — Он дождался, когда этот безжалостный шар в небе скроется за небольшой тучкой и молниеносно исчез в тени огромных деревьев.

Уже совсем стемнело, как Лили вышла из дома. Адам бесшумно последовал за ней. Он понял, что она снова направляется к школе. Что же у нее опять на уме? Вот только вампиру было скучно наблюдать. Лишняя трата времени. Ее судьба уже и так предрешена. Он просто появился у нее за спиной. Лили резко повернулась в его сторону и тут уж хотела закричать, как он одним властным жестом приказал ей замолчать. Приставил палец ко рту. И она сдержала крик.

— Как же ты меня напугал! — Шепотом кричала она, недовольно сдвинув брови. — Что ты здесь делаешь? — Лили быстро дышала, и Адам слышал, как часто бьется ее сердце.

— Проходил мимо. Мне скучно, вот и решил поинтересоваться, какими это темными делами ты здесь занята. — Сверкнула ослепительная улыбка.

— Не твое дело! Иди куда шел. — Она гневно метала молнии и скривилась как— то по— детски. Уаилд даже улыбнулся, заметив эту недружелюбную гримасу.

— Что за экстремальные вылазки среди ночи? Зачем в такое время ты идешь в школу? Соскучилась уже?

— Какой же тут экстрим? И за этим местом я точно скучать не буду. Я всего лишь хочу забрать некоторые документы, которые нам с Ником не отдают.

— Что за бумаги? Может, я помогу тебе. — Его обаятельный тон заставил ее смягчится.

— Не важно. — Она не хотела говорить, потому что это точно было противозаконно.

— Это какие— то важные документы? Что ты все время скрываешь? — Не выдержал он.

— Ничего особенного. Мы не хотим жить так, как нам велят. И когда мы с ним заявили, что хотим путешествовать, посмотреть мир, писать книги о наших приключениях, раскрывать зловещие тайны, нам сказали, что они сами направят документы в техникум. Мы не хотим идти в училище и жить так, как нам велит государство. Ну, точнее, Ник как бы и не особо сопротивляется. Это только со мной он пойдет на все. — Эта фраза Адаму совсем была не по душе. — Я не хочу жить по шаблону. Как все. А нам сказали, что с такими учениками сюсюкаться не будут. Если мы не хотим в институт, то наши документы отдадут в училище, а это значит … это значит… — она не находила, что сказать. Вся кипела от гнева. — Ничего это не значит! Что за жизнь такая?! Все одинаковые. Все серое. Никаких возможностей. Я, может, хочу быть художником — я должна вступать в группу художников и там делать то же, что и все. Я хочу быть писателем — в группу писателей. А я еще не определилась! И что мне делать? Идти учиться на както-нибудьинженера— технолога? А дальше что?! Они же не дадут мне получить второе образование, если я разочаруюсь в первом. Я хочу увидеть мир, но меня не выпустят из страны. Что за сумасшедшие законы?! А Ник, вообще может не выжить здесь. Я так за него переживаю. Он особенный мальчик. — Сказала эту фразу нежно. Адам не понимал, почему в его сердце так клокочет гнев и ревность. Да, именно ревность. Почему? Он ведь ее не любит. Пусть она питает нежные чувства к кому угодно. Какая разница. Но гнев не утихал. — Я не хочу прожить свою жизнь как все. Это грустно, скучно и ненужно. Я не могу. Я хочу чего— то большего. Экстрим, восхищение, радость… а здесь, я сама понимаю, ничего не светит. А этим — она указала рукой на школу. — Я уже говорила, чтобы дали мне свободу, и я сама решу. Я их предупреждала несколько раз. У меня уже были такие вылазки в стан врага. Но не помогло. Теперь я заберу все свои бумаги. И они больше не будут иметь права командовать мной. Я уже закончила школу! — Злая девочка притопнула ногой. Адам видел ее глаза, и понимал, что Лили совершенно не так уверенна, как говорит. Она еще сама не знает, чего хочет. Но уже борется с несправедливостью.

— Я помогу тебе. Мы быстро со всем справимся. — Адам не стал задавать лишних вопросов.

Они подошли к школе с заднего входа. Вампир бесшумно и быстро открыл дверь. Лили не заметила, как в его руках осталась неподдающаяся восстановлению ручка и часть замка. Он его просто сломал. Вошли в темные коридоры. Шепот здесь превращался в эхо. Тут так тихо и непривычно. Как будто это другое измерение. Совсем не похоже на светлое место наполненное детьми, кричащими и бегающими туда— сюда… Лили шагала гордо и уверенно. Да, это точно, здесь, в такое время она далеко не в первый раз.

— Только тише. Там дежурный. — Прошептала она и указала на небольшой отблеск света в конце коридора. Подошла к двери туда, где было написано непонятное слово «Учительская». Адам покачал головой. Девочка еще не знает, какую судьбу он уготовил для нее. Это проникновение в учебное заведение для нее бы больше ничего не значило. Ну, а пока, пускай шалит.

Лили осталась наедине с документами, Адам направился на поиски дежурного.

Нашел, к его удивлению, пожилую женщину, сидящую за столом при включенном свете настольной лампы. Слабенькая охрана.

Тихо и молниеносно подскочил к ней, бесшумно впился ее шею. Стоит немного подкрепиться. Тем более такая возможность. Никто не увидит и не узнает. Убивать женщину желания не было.

Он понял, что она давно потеряла сознание. Остановился. Вытер губы рукавом. Ему было необходимо утолить голод. Потому что выдержать присутствие Лили на голодный желудок было невозможно. Наклонился и прошептал на ухо бессознательной женщине: «Этой ночью все было спокойно. Рана заживет». — Вот так вампиры скрывают следы своего преступления. Потому что власть над человеческим разумом они получают, лишь испробовав их крови.

Отправился к девушке.

В учительской было тихо. Он вошел и увидел Лили склонившейся над папкой с бумагами.

— Где ты был? — Тихо поинтересовалась она.

— Проверял, все ли тихо. Чтобы нас не заметили. Почему ты так долго? — Он заметил ее встревоженное лицо.

— Я нашла… я увидела вот это. — Она протянула листок бумаги.

— Что это? — Небрежно покрутил в руках папку. Адаму было— то все равно.

— У них есть план. — Ошарашено прошептала она. — Вот здесь написано, сколько людей должно поступить в высшее учебное заведение, сколько пойдет в армию и сколько в училище. Здесь даже написано, какие специальности должны выбрать ученики. Да как они так могут?! Почему кто-то решает наши судьбы? Почему мы должны делать так, как велит нам власть? Я не хочу. Я не буду! Им нужно 7 человек с высшим образованием, остальные просто рабочие. Они не оставляют нам выбора! А как же актеры, музыканты, художники? Они используют юные неокрепшие умы и меняют их судьбы. — Прошептала она. — Вот, это Маринкины документы. Она же отличница. Очень красиво поет. Почему она должна быть архитектором или инженером? Она же возненавидит себя. — В ее глазах застыл гнев. Они приобрели дикое, опасное выражение. Адаму понравился этот ожесточенный блеск. Он улыбнулся.

— И что ты будешь делать? — Как же ему было интересно узнать о ее дальнейших действиях.

— Я заберу всю папку. — Она посмотрела на него, будто ждала осуждения своих действий.

— Ты этим мало что изменишь. — Адам лишь слегка приподнял бровь, в целом же его выражение лица так и осталось безразличным. — Но попробовать можно. Правда, проблем не оберешься. Но я думаю, что это, тебя лично, не должно пугать. — Его скучающий вид продемонстрировал полное безразличие к судьбам детей.

Лили засунула толстую папку в сумку и направилась к выходу.

«Решительная девочка». — Подумал он и двинулся вслед за ней.

Долго шли молча. Оказавшись на улице, в полной темноте он заговорил.

— А как ты относишься к вмешательству в чью— то судьбу? — Будто бы между прочим, двусмысленно спросил он.

Лили жестко взглянула на него.

— Они не имеют права!

— Но может они знают, как лучше. — Предположил вампир.

— Это не выход. У человека должен быть выбор. — Они оказались на темной улице. Лили уверенным быстрым шагом направилась подальше от учебного заведения. Ее движения были стремительные, порывистые. Она сильно нервничала.

Адам ухмыльнулся: «Что ж, я предоставлю тебе выбор. Смерть или польза, для меня».

— Люди слишком часто не знают, чего хотят и что для них будет лучше. Порой, все— таки, стоит делать выбор за них. Ты не боишься так поздно гулять с малознакомым тебе человеком? — Магический проникновенный взгляд заворожил ее.

— Я тебя знаю. — Буркнула она. — И ты не причинишь мне вред. А вот насчет райончика… Хм, я бы подумала. — Лили смешно сжала губы.

— Сегодня с тобой ничего не случиться. — Уверенно проговорил он.

— В такое время можно встретить очень плохих людей. — Настаивала девушка.

— Отказ не принимается. — Произнес он приказным тоном, но тихим голосом. И добавил. — Я хочу, чтобы ты еще немного побыла со мной. И ты же хотела экстрима. Вот он. Я смогу тебя защитить. Когда еще, среди ночи, ты бы прогулялась по опасному кварталу? — Он раскосо улыбнулся и на несколько секунд аккуратно прикоснулся пальцами к ее лицу.

— Пойдем. Никогда не была здесь ночью. — Согласилась она. Будто невзначай отшагнула от него. Адам не мог сказать, что ей был неприятен этот контакт, просто она видимо, решила, что на сегодня достаточно прикосновений. — Только, если тебя будут бить. Я не буду тебя защищать, а спасусь бегством. — Улыбнулась и пошла вперед. — Я слабая девочка и не смогу драться.

Лили явно было страшно, но она гордо вскинув голову, топала по неосвещенной дорожке. Почему она согласилась? Любой другой нормальный человек никогда бы на такое не пошел. А она, зная его всего лишь пару дней, собирается совершить романтическую прогулку по ночному городу. Разве она не понимает, сколько опасностей поджидает обычного человека, пусть даже сопровождаемого мужчиной, в темных закоулках большого города? Она же не знает, что он имеет сверх силу и сможет защитить ее от кого угодно. Она же не знает… Ненормальная. Сумасшедшая девчонка.

Город спал. Так редко встречался горящий свет в окнах домов. А Лили радовалась и удивлялась всему.

— Здесь так страшно. Вот люди спят в своих маленьких квартирках и даже не знают, что происходит у них под окнами. И нет ни одного наряда милиции. Никто тебя не защитит. Хорошо, что мы решили прогуляться в такой поздний час. Я здесь не бывала даже днем. Смотри, какой красивый памятник! Я не знала, что у нас в городе есть такие. А какие дома старинные! Вот окна совсем низкие, а этому наверно лет триста. — С неподдельным восхищением шептала она. Эта девочка не знает, что общается с существом, которое является сверстником этих зданий. — И как это его не умудрились развалить во время войны? — Лили провела рукой по стене дома. Действительно старинная постройка, выполнена в готическом стиле, совершенно не свойственной этой стране. Стране одинаковых блочных домов. Чтобы все были одинаковыми. Чтобы все было одинаковым.

Город открылся для нее совсем с другой стороны. Они прошлись около запустевшего жуткого здания, в котором раньше содержались люди, больные туберкулезом. А вот маленький особнячок, на котором висела табличка. Здесь жил кто-то из известных. Но Уаилд не стал читать кто именно.

Ночь наполнялась дыханием свободы. Жалко, что не видно звезд. Фонари на улице почти не горели, но основное свечение города скрывало звездное небо.

— Почему ты гуляешь со мной? — Неожиданный вопрос, и непонятно почему она его задала.

— Каждый человек — это аромат. Твой, мне очень даже по душе. Хочу узнать тебя. Познакомиться поближе.

— Странный ты. — Девушка остановилась и неодобрительно посмотрела вампиру в глаза. — Почему ты не пытаешься узнать, ну например Ви, она красивая. И духи у нее заграничные.

— Ни в этом суть. На то свои причины. — Он не ответил на ее взгляд, вовсе не смотрел на нее. Лили оскорбилась, пыталась не подавать вида. Девушка не понимала его. Он чувствовал это.

В ее глазах загорелись яркие огоньки. Их блеск мог осветить целую улицу. Лили стала перед ним, преградив дорогу. Он так и знал. Искоса улыбнулся.

— Ты пытаешься добиться моего расположения? Чтобы я стала твоей очередной поклонницей. Я заметила, у тебя их достаточно. — Лили не боялась, смотрела своими живыми, широко распахнутыми глазами прямо на него.

— Ты для меня, слишком легкая добыча. — Он свысока взглянул на девушку. Ему не было смысла скрывать это от нее. Потому что ее судьба уже предопределена. Она станет прекрасным ужином, в самую прекрасную ночь. И это точно будет. Так он решил. Так что, придумывать нелепую ложь у него просто не было никакого желания. Нужно только время. Когда его желание будет нестерпимо. Когда он не сможет сдержать своих хищных инстинктов.

— Ты так думаешь? — Без единой эмоции спросила она, перебив его не сексуальные фантазии. Точнее, это было предупреждение. Она сощурила глаза, ухмыльнулась, отвернулась. Ее оживление спало. Возможно, Адам подумал, что она разочаровалась. Он ее обидел. Но решил, что это праздное любопытство. Он ответил правду. Адам не пытался ее соблазнить. Ему это совсем не нужно. Ему нужна лишь ее кровь. Да и соблазнить такую юную, не составило бы большого труда. Хотя, по его меркам восемнадцать лет — это не так уж и мало.

Во времена его молодости, дамы, в таком возрасте, уже торопились выскочить замуж, чтоб не остаться старыми девами. Хотя он охотился и на довольно сложные экземпляры, женщин, которых тяжело удивить, но у него получалось. Процесс соблазнения не казался ему таким уж сложным делом. Так что было бы желание, ему стоит лишь щелкнуть пальцами и сердце Лили будет покорено. Но сейчас ему не было смысла врать. Он сказал, что сказал. Девочка помрачнела, задумалась. Ей стало не по себе. Нет, она не выглядела разочарованной, но все же, ее самолюбие, как и любой девушки, было задето. Вампир улыбнулся над этой неловкостью.

Лили пошла вперед, Адам последовал за ней. Шли молча. Каждый думал о чем— то своем. Точнее, о чем она думала, он не мог даже догадаться. Вот только он знал, что возможно нападение, и возможно даже не одно. Уаилд слышал шепот людей, обсуждавших легкую наживу, но Адам уводил ее подальше от опасных мест. Сейчас не нужны лишние сцены насилия.

Около ее дома он подошел к ней впритык и заговорил. Вампир понимал, что разрушил романтический тон этого вечера и теперь она либо обиженна, либо теряется в догадках.

— Я не собирался тебя обижать. — Ему не хотелось портить ее настроение. Все женщины любят внимание, даже если не влюблены. Вампир медленно пошел вперед. Лили же осталась стоять на месте. Она окинула взглядом его сильную точеную спину. Адам остановился и вернулся к ней. Его обоняние ласкал ее прекрасный аромат.

Он прикоснулся к ее руке. Девушка почувствовала холод. Но спокойно отреагировала. Адам ощутил, что ее кожа так же холодна. Да и вообще, температура ее тела была на несколько градусов ниже, чем у обычного человека. Он повел бровью.

«Может она замерзла? Она еле теплая. Может, приболела или устала? Лили не такая, какими должны быть люди. Ее кожа такая нежная. Такая ароматная. Мне тяжело себя сдерживать. Да и почему я все это делаю? Я бы уже давно испил бы всю ее кровь. Тем более, здесь нет ни одного свидетеля, но она так смотрит на меня. Эта девушка такая красивая. Не пойму, что в ней такого. И что значит красивая? Она еще совсем юная девчонка. Не скрывает свои недостатки. У нее такой смешной курносый нос. Она не подчеркивает свои достоинства косметикой. Да и где, в этой дикой стране, можно найти хорошую косметику? Но и без этого у нее потрясающие черные, длинные ресницы. Алые губки. Такие нежные». — Отвлекся на то, что она слишком уж пристально рассматривала его лицо. Он понял, что все эти минуты, пока он размышлял, Лили смотрела только на него. «Почему она так смотрит? — Свел брови. — Не уж— то влюбилась? Нет. Это мне совсем не нужно. Но ее взгляд такой пронзительный, такой наивный. Я не могу ее убить. Не сейчас, по крайней мере. Мне необходимо выяснить, почему эта девочка так аппетитная для меня. — Провел тыльной стороной ладони по ее щеке. — Ее температура должна бать выше». — Ему все это не нравилось.

— Ты замерзла?

— Нет. — Лили прикусила нижнюю губку. Как она опять забыла, что нужно говорить, что замерзла. Он тогда бы дал ей свой плащ, обнял бы или даже поцеловал. Вот дура!

— Может ты устала?

— Да нет. — Поджала губы. — А что?

— Твоя кожа такая холодная.

— Уж кто бы говорил! — Она улыбнулась и отвела взгляд от его идеального лица.

— Может, это потому что мне все говорят, что я бессердечная. Снежная королева. В общем — отморозок. — Вампир рассмеялся от такого нелестного высказывания о собственной персоне. — Ладно. Спокойной ночи. — Махнула Лили рукой и оправилась к дому.

«Хватит выставлять себя полной идиоткой. Он и не собирался обнимать меня. Сам ведь сказал. Чего же он тогда хочет?»

— Спокойной ночи. — Неожиданно для себя ответил Адам. Широко раскрыл глаза. «Нет, она не влюблена. Так быстро распрощалась. — И он не стал ее задерживать. Не было причин. Не сегодня. Обычно, молодые вертихвостки идут на любые уловки, лишь бы получить должное внимание. Ей же не интересно строить из себя соблазнительную дурочку». — Я зайду за тобой завтра, в девять. — Предупредил он, даже не взглянув на девушку.

— Хорошо. — Удивленно согласилась Лили. Уаилд не дал возможности выбора, просто предупредил. А что если у нее свои планы, встречи, дела? Он даже не поинтересовался. Ладно, она все отменит. Адам ведь не предлагал ей встречу, просто поставил перед фактом. Возможности отказаться не было.

Куба. 2011 год

Невозмутима. Она просто невозмутима. Общается с этими посторонними людьми так непринужденно. Она совсем другая. У нее другая жизнь и ему в ней нет места. Никогда не было. Наверно только сейчас он это понял. Стало еще холоднее. Хотя возможно ли такое? Эта девушка вытянула из него все соки, всю жизненную силу, все желание жить. Она использовала его, подставляла, издевалась, испытывала его терпение, пытала, выводила из себя, пыталась убить, а он все равно ее любит.

Лили оглянулась один единственный раз. Посмотрела на него. И он не узнал этот взгляд. Чувство вины. Вот что он увидел. Уставший, тоскующий, виноватый взгляд. Но это было всего лишь мгновение. После, ее взгляд снова приобрел тот же холод и безразличие.

— Мистер Джеферсон, когда прибудет ваш гость? — Небрежно поинтересовалась она. Мужчина, не отрывая от нее глаз и улыбаясь во весь свой маленький рот, торжественно заявил.

— Он уже здесь!

— Где же он? Как оказалось, я не смогу остаться здесь надолго. — Почти искренне улыбалась она.

— Почему же? — Его улыбка сошла с лоснящегося лица.

— Появились новые обстоятельства. — Одно складно ответила хищница и надула губки.

— Он только прибыл к нам в дом. Отдохнет немного и вы встретитесь! Дайте ему время. Как жалко, что вы так скоро нас покинете. Надеюсь, ваши новые обстоятельства вас не огорчат. — Любезно щебетал он.

В комнату вошел статный мужчина, с гордым взглядом, вот только Адам сразу же почуял недоброе. Мужчина приветствовал многих в зале. Его здесь знают.

Светлые волосы, арийская внешность, тонкие губы бесцветные глаза. Только эта персона помогла оторвать его взгляд от Лили. Тот же направлялся в ее сторону. Позволил себе улыбнуться. Адам видел, как человек приложил усилие, чтобы заставить себя улыбаться этим людям.

— Знакомьтесь, это мой муж — Лорд МакМэед. — Торжественно выпалила она.

Жутко громко загудели голоса посторонних людей в его голове. И что-то холодное, твердое раскололось на мелкие острые осколки. Адам застыл.

У вампира чуть челюсть не отпала. Она замужем. Она вышла замуж! Она полностью отказалась от всего, что было между ними и продолжает жить! Так почему же он сам, как дурак, не может перебороть в себе все эти мерзкие чувства. Она замужем. Его сердце разбито, его терзания не имеют никакого смысла. Уаилд понимал, что это последняя капля, вот только не смог покинуть этот злосчастный бар, продолжал наблюдать. Как мазохист упивался своей болью. Но на самом деле, он пока еще не верил в это. Просто остолбенел от гнева.

Маршалл, боясь произнести хоть какой-то звук, стоял неподалеку. Он слушал и наблюдал. Видел, как желваки, на скулах его лучшего друга, двигаются и понимал, что нужно будет вмешаться. Если только получится. Потому что Адам может натворить глупостей. Его друг практически всегда умел контролировать свои эмоции, если дело не касалось Лили.

Но Уаилд застыл и похолодел. Это не добрый знак. Он хотел уничтожить этого человека. Стереть с лица земли. И взглядом уже сделал это.

Мужчина подошел к ней, девушка встретила его приветливым взглядом, это еще больше задело и без того израненное сердце нашего героя. Мужчина взял ее руку и прижал к своим губам. Он смотрел на нее жадным, властным взглядом. Глупец, он видимо еще не знает, что эта женщина никому не принадлежит. И никогда не станет чьей— либо собственностью. Но Лили не отвергла этот невинный жести, не одарила новоприбывшего нежным взглядом. Лишь приветливым. Странно, она была так добра к тому пухлому старичку. Что-то здесь не так? Хищница задумала невообразимое. И уже близка к исполнению своего плана. Вот только Адам никак не вписывался в ее сценарий. Уаилд было двинулся в их сторону, но Маршалл резко приложил свою огромную ладошку к его груди.

— Я прошу тебя, — умоляюще посмотрел на него друг. — Пока просто пронаблюдай. Мстить будешь позже. — И Адам, тяжело сглотнув, остался на месте.

Лили крайне напряжена. С появлением этого мужчины она изменилась. Актриса. Как же быстро и умело она меняет маски. Где и когда она этому научилась? Вампир видимо упустил этот момент, потому что наслаждался ей самой, и ему было безразлично, как она себя ведет. Лишь бы не покидала его. Но однажды, она именно так и поступила. Адам на несколько секунд закрыл воспаленные глаза. Он вспоминал…

1993 год. Территория бывшего СССР

— У нее сегодня день рождения. — Ненавязчиво проговорил Адам.

— И она тебя пригласила? — Будто между прочим поинтересовался друг.

— Нет, конечно. Но разве это важно.

Праздник проходил в небольшом баре. Пьяная молодежь — это так весело. Помимо них, в зале были довольно— таки приятные дамы постарше. Они сидели по одной, за барной стойкой или компаниями, расположившись на потертых креслах. Красивые, одинокие женщины. С ними можно очень хорошо провести время. А главное сразу же об этом забыть. Но о крови своей новой цели он не хотел забывать. Адам знал, что это будет невообразимо.

Он был один. Медленной, расслабленной походкой прошел к, можно так сказать, бармену. Заказал выпить. Лили заметила его. Конечно, как его можно не заметить. Воплощение самоуверенности и безразличия к окружающему миру. Лили увидела, как одна из самых красивых женщин той компании, что сидела за столиком, поправила свое платье и направилась к нему. Прикоснулась своим глубоким декольте к его спине, он медленно повернулся. Окинул ее оценивающим взглядом. Перекинулся парой слов. Сексуально улыбнулся. Его брутальный внешний вид притягивал женщин. Они чувствовали исходящую от него угрозу, дикость, необузданность, мужественность. Это является основным фактором по завоеванию женского внимания, как ни странно. Женщина указала на столик, где он сможет ее найти. Взяла стакан с коктейлем, заказанным им для нее и, улыбаясь во весь рот, вернулась к своему столу.

— Да, крошка, — он еще раз окинул ее совершенно бесстыдным взглядом. — Я позже подойду. — Услышала Лили, подобравшись поближе к нему. Конечно, он ее заметил. Точнее, вампир и так знал где она. Он чувствовал каждое ее движение. Лили — легкий, свежий глоток воздуха, проникающий в его легкие без позволения. Она выделяется среди всех. Ничего не поделаешь. Что же в ней особенного?

Да, Адам в основном был безразличным и отстраненным, ему было все равно, что творится вокруг, кто страдает, кто радуется, но когда он видел перед собой цель, его не мог остановить никто. Он мог идти напролом, по трупам, разрушать города, лишь бы получит желаемое. А его целью была ее кровь.

Вдруг, на Лили набросился Ник.

— С днем рождения, моя любимая девочка!!! — Обнял, точнее, вжал в себя, поцеловал в щеку и вручил нелепо упакованный подарок. Лили заметила, что Адам бросил взгляд в ее сторону.

— Спасибо, — смущенно ответила она. — Иди за столик. Там все, я скоро подойду. — Улыбнулась она в ответ. Ник вприпрыжку побежал к указанному месту. Лили снова перевела взгляд на Адама. Но его уже не было на своем месте. Только бокал с недопитым алкоголем. Она огляделась по сторонам. Разочаровавшись, поплелась к своим друзьям, как услышала его хрипловатый голос у себя за спиной. Он слишком много курит.

— С днем рождения. — Прошептал Адам ей на ухо. Она повернула голову. Он стоял так близко. Вампир вдыхал ее аромат.

Лили сегодня выглядела, как настоящая девушка: короткое платьице обтягивало ее юное тело, босоножки на каблуках и красивая прическа, без ужасного начеса. Она даже подвела глаза.

— Спасибо. — С усилием выговорила она. Конечно, ему было так легко заставить ее смутиться.

— Я подготовил для тебя небольшой сюрприз. — Он слишком близко. Лили слегка повернула голову в его сторону и совершенно растерявшись сказала.

— Спасибо. — Хотя даже не знала за что. Она не находила, что сказать. Слова застряли в ее горле. Ее спас вскрикнувший от чего— то Ник. — Мне нужно… найти Ника. Он забыл… прости… — исправилась она. — Ты хотел меня чем— то удивить?

— Давай позже. — Он опечалился, что его так нагло прервали, но старался не подавать вида. — Сейчас тебя ждут друзья. — Махнул рукой, развернулся и ушел в другую комнату. Он не хотел мешать ей. И не мог понять, почему его так сильно укололо то, что она волновалась за того костлявого мальчишку. Который сегодня переплюнул сам себя. Потертые широкие джинсы, ужасная футболка, почти в обтяжку, с какими— то мультяшными героями, и умопомрачительная прическа. Он видимо даже использовал лак, чтобы его челка вот так вот неестественно загнулась.

Девушка нехотя пошла в сторону своей компании, оглянулась еще раз.

Весь вечер Лили искала его глазами. Его нигде не было. Друзья были заняты своими спорами о предстоящей учебе. Она ругала себя за то, что так растерялась и убежала. Лили никогда не умела принимать подарки. Тем более это какой-то сюрприз от Адама. Девушка налила себе полный стаканчик ликера. Ей стало скучно. Это заметил Ник.

Парень оперся на стол локтями, взглянул на ее лицо снизу вверх и протяжно сказал:

— М— м, ликер? Выкладывай! — Да, он знал, что-то крайне важное творится в ее голове.

Ник смог немного развеселить ее своими предположениями и веселыми догадками. Так приятно было поговорить по душам. Она изрядно выпила, но все-таки контролировала себя. Девушка знала, что Уаилд где-то рядом. Но он к ней не подходит. Это злило.

— Что с тобой, родная? — Грустно поинтересовался друг, глядя куда-то в сторону.

Ник перевел тему. Парень снова заговорил об учебе и Лил догадалась, что объект их разговора вернулся.

— Ничего. Я просто задумалась. Не знаю, что дальше делать со своей жизнью.

— В смысле? — Не совсем понял ее друг. Причмокнул губами. Бережно убрал прядь волос с ее лица.

— Вот закончилась школа. — Грустно выдохнула она. Опустила свои прекрасные черные глаза. В ее душе поселилась самая настоящая паника. — Что делать дальше? Это понятно. Я как все, подам документы в институт, но все равно не понимаю. Все говорят, что начнется новая жизнь, этим нужно наслаждаться. А я не могу. Я общаюсь со своими старшими друзьями. Что с ними? Алкоголь, сигареты, учеба, беспредел, юношеский максимализм. Столько усилий тратится на изучения ненужного материала, трения, между учениками и преподавателями. Бессонные ночи. Потом они получают диплом. И этот диплом почти никому не нужен. Ты можешь засунуть его себе… — она запнулась. — Куда подальше, так же, как и мечты на будущее. Начнется взрослая жизнь. Когда ты должен уже сам обеспечивать свою семью, забыв о своих мечтах. Жить такой же жизнью, как и все. Серой, беспросветной, ненужной. Я так не хочу! Я знаю, как все будет. Как у всех. Я так не хочу, не могу, не буду! Может мне вообще не идти в ВУЗ? Зачем? Это бессмысленно.

— Не думай об этом, милая. — Успокаивал ее парень, нежно гладя ее тоненькую ручку. Хотя взгляд его потускнел. — Не все так плохо. В институте много всего интересного. Новые знакомые, романы, вечеринки. Это так интересно! Я хочу учиться. А потом… это жизнь. — Грустно пожал плечами. — У кого-то все получится, у кого-то нет. Кто-то идет работать по специальности, а кто-то все бросает и делает, что подвернется, только сильнейшие следуют за своей мечтой. Нужно быть сильной и смелой и тогда все получится. — Он легонько щелкнул ее по носику. — Ты у меня смелая. У тебя все получится. Я знаю. Мы будем учиться вместе и я не оставлю тебя наедине с твоими печальными мыслями. Я всегда буду с тобой. И ты всегда будешь со мной. Это мне сложнее, ты же знаешь. — Последняя фраза слишком заинтересовала Адама. Вот только парень не продолжил. Он заметил, что взгляд Ника изменился. Уаилду слишком мешала эта пьяная девушка, бессовестно флиртующая с ним, он пытался отделаться от ее внимания. Не за этим он сегодня сюда пришел. Вампир еще раз презрительно осмотрел свою собеседницу. «Почему бы и нет?»

— У тебя же сегодня день рожденье, а ты думаешь о таком. Может не это основная причина. — Естественно Адам слышал их разговор.

Лили оглянулась очередной раз и заметила его. Адама окружили женщины. Их очень заинтересовал иностранный гость, хотя тот совершенно не терпел внимание. Она снова повернулась к Нику. Тот что-то тарахтел, отвлекая ее от тяжелых мыслей.

Вампир возник у нее за спиной, Ник даже сжал плечи и вытаращил глаза.

— Могу я украсть тебя у твоих навязчивых друзей? — Раздался волшебный, чарующий звук его голоса. — Девушка медленно повернулась. Конечно, она знала, кому принадлежал этот голос. Только он любит нарушать правила личного пространства. Казалось, что Адам не обременен каким-либо воспитанием. Хотя это совершенно не так. Просто таким он являлся на самом деле: грубияном и безразличным ко всему типом.

Девушка бесшумно поднялась со стула, забрала свою сумочку, наклонилась к Нику, что-то шепнула, обошла Адама с левой стороны и вышла из прокуренного клуба. Он направился за ней. Ник потягивал свой коктейль из соломинки и провожал их взглядом.

На улице было тепло, а свежий воздух показался ей даже немного сладковатым. Да уж, курить надо меньше. Какое счастье, она может дышать полной грудью. Хотя сама девушка и курила, но терпеть не могла, когда выпускают дым около нее.

Она никого из находящихся в этом баре людей не считала своим другом. Просто презирала всех этих людишек, они ее раздражали. Все, кроме Ника. Поэтому уйти с новым знакомым казалось ей лучшим вариантом.

Недалеко от выхода из бара их ожидал черный, блестящий мотоцикл. Конечно, она ничего другого и не ожидала. Только впервые видела такое чудо техники в своем городе.

— Ты не боишься ехать со мной? — Задал вопрос, улыбаясь мальчишеской улыбкой, и подал такой же идеально черный, отполированный шлем. Она снова ничего не ответила, лишь застегнула тугие ремешки. Адам завел мотор, перекинул ногу через ревущее транспортное средство. Лили профессионально уселась сзади него, немного приподняв и без того короткую юбку. Он брутально улыбнулся.

«Хм, смелая девчонка, сама, так легко идет ко мне в руки. Сегодня же я смогу наконец-то насладиться ею сполна».

Мотор загудел еще громче, показывая свое качество. Машина, продемонстрировав свою мощь, чуть не скинув девушку, но она крепко вцепилась своими тоненькими пальчиками в упругое тело водителя.

Они неслись по ночному городу. Ветер шумел в ушах. Волосы, выбившиеся из-под шлема, больно секли кожу. Яркие огоньки домов мелькали в глазах. Ей казалось, что рев мотора разбудит всю округу, но ей уже было все равно. Главное, она смогла, сама не зная чем, привлечь его внимание и увести от тех голодных шлюх. Точнее, он увел ее. Он выбрал ее. Теперь она в его власть. Девушка прижалась посильнее к его спине и улыбнулась. Или нет. Хватит причислять себя к ряду романтичных девиц. Она здесь, с ним, несется по ярко освещенному городу, потому что она никогда не рисковала. Вот так, по— взрослому. У нее никогда не было такой возможности. И как же можно отрицать то, что она влюбилась?

Нарушители тишины остановились посреди огромного парка. Свет там давно потух, только молодой месяц освещал небольшие полянки между деревьев. Он ловким движением снял с себя кожаную, слегка потертую куртку и накинул на ее закостеневшие плечи девушки. Она чувствовала его силу, трепетала внутри, но старалась не подать виду. Молча прошли к бетонному холодному изваянию под названием фонтан и уселись на одну из его плит. Удивительно. Лили еще ни разу не была в этом парке ночью. Здесь совершенно никого нет. Никого из нормальных людей. Вот только ей не страшно. С ним не страшно.

Кроны городских деревьев жутко зашумели где-то вверху, погасли последние фонари, освещавшие дорогу вдалеке.

Адам пытался понять, о чем думает девчонка. Ее власть над ним усиливается. Но он скоро все исправит. Скоро он станет хозяином положения. Она будет его игрушкой, его деликатесом. Самым изысканным и лакомым кусочком, который вампир пробовал за всю свою долгую жизнь. Вот только он не понимал, почему она так быстро и легко согласилась покинуть с ним тот темный уютный бар и всех своих друзей. Но пауза затянулась. А он должен раскрыть часть своих карт. Смысла скрывать и что-то придумывать он не видел. Если девчонка струсит, то это будет последний день в ее светлой, безмятежной жизни. Она так и останется здесь, в парке. Ее тело найдут рано утром. Вампир посмотрел на нее.

— Почему ты поехала со мной? — Если Лили начнет говорить о своих чувствах к нему, это будет конец. Конец для нее. Потому что Адаму не нужна еще одна ненормальная влюбленная женщина, которая испортит ему вечность. Тогда он просто насладится вкусом ее третьей положительной. Ибо, если она будет навязывать свои радужные чувства, он все равно, в конце концов, этого не выдержит и убьет ее. Так зачем тянуть? Ему не нужна прилипала. А выбор женщин на ночь огромен. Правда, повелитель устроит показательный концерт о несоблюдении правил. Ну, что ж. Это не первый и не последний раз.

Он был готов к нападению, уже чувствовал ее теплую свежую кровь у себя на языке, вот сейчас он вопьется в ее горло, если услышит очередные обыденные слова о любви, и Лили, наконец, заговорила.

— По-моему, ты немного старше, чем я. Тебе тридцать? — Спросила будущая жертва, но не дожидаясь ответа продолжила. — Я уже нарушаю правила. Я устала быть средним классом. — Она вздохнула. — Мы все привыкли жить, будто бы своей жизнью. По правилам. — Объяснила Лили. — Я больше не могу этого терпеть. Наверно, я бунтарь и мне нужно было родиться на Кубе. Чтобы отстаивать свои убеждения.

«Как они привыкли считать, что Куба — столица свободы». — Недовольно подумал он.

— Мы живем по шаблону. Это удручает. Что дальше? Институт, который вытянет все силы. Ненавистная работа, которая уничтожит желание жить. Весь год работа не покладая рук. Неделя, на честно заслуженном курорте. Три недели на даче или в запыленном городе. Семья, которую возможно возненавидишь, потому что они считают, что нужно жить так, чтобы люди потом не обсуждали. Все нужно делать как все нормальные люди. Я это все понимаю и не хочу. Это возможность хотя бы немного, но все-таки рискнуть. Узнать себя получше. Как я поведу себя в критической ситуации. Потому что я просыпаюсь утром, пью чай, не потому что хочу, потому что так все делают. Хотя иногда я готовлю себе кофе. О да! — Иронично воскликнула она. — Я вышла за рамки, выбрав кофе. — Наигранно подняла руки вверх. — Я чищу зубы, умываюсь. Как же мне надоело повторять одно и тоже! Каждый день. Нет, не говорю, что мне надоело умываться, просто, как будто, я делаю это вечно. Я помню, что я все время умываюсь. Потому что это единственное пробуждение за целый день. Дальше все опять по шаблону. Ничего не поменяется. Возможно, я могу все изменить, но наверно все-таки я не такой уж и революционер, если мне не хватает сил все изменить. Хм. — Грустно усмехнулась она. — Все-таки я не такая и сильная. А сейчас с тобой. Я бросила всех друзей и уехала в неизвестном направлении с практически незнакомцем. Я хочу ощутить свободу и нарушить правила, хотя бы чуть— чуть. А я приличная девочка, я знаю, что гостей нельзя оставлять. Но они даже не заметят моего отсутствия. Поэтому не думай, что я дура, но для меня эта мелочь много значит. — Она замолчала. — И я, правда, о тебе совершенно ничего не знаю. — Лили, не отрывая глаз, следила за его выражением лица. Ее черные глаза, если честно, пугали его. Уаилд чувствовал вкус бунтарства в ее разыгравшейся крови. Адам сначала пребывал в шоке, от такого непредвиденного ответа, но потом выдохнул и будто все это нормально произнес.

— Мне немного больше чем тридцать. — Долгая пауза. — Я вампир. — Ему недоставало только зевнуть. Это не могло прозвучать еще более обыденно. Только девушка не испугалась и не закричала. Лишь смотрела вдаль и болтала ногой.

— Бывает. — Безразлично ответила она, даже не взглянув на него.

— Хм. Это все что ты мне можешь сказать? — Уаилд несколько раз поменялся в лице.

— Я в это не верю. — И зачем он пытается ее напугать. Лили слишком прозаична и пессимистична, чтобы верить в какие— то сверх способности и чудеса.

— А— а— а. — Догадался он, поджав губу. Они так и оставались сидеть на небольшом расстоянии друг от друга и говорили об этом, словно о погоде. Он понял, что девушка считает его ненормальным. — Возможно, ты не понимаешь. Я объясню. — Он медленно моргал, для него это слишком банально, слишком неинтересно толковать о том, кем он является. — Существует такой вид нечисти, который питается кровью. Мы мертвы, только продолжаем свое бессмысленное существование, нанося урон человечеству.

— Все так делают. — Беспечно ответила. Да, Лили разочарованна его бредом.

— Ты не поняла… — Резко, молниеносно поднялся на ноги и приблизился к ней вплотную. Девушка от неожиданности подняла голову вверх, и они наконец-то встретились взглядом. Его — безжизненно холодный и ее — живой, но все— таки, такой же холодный взгляд. Она должна была уже понять, что обычные люди не двигаются с такой скоростью. Но ей по— прежнему все равно.

— Я поняла. Любой человек бесцельно слоняется по свету и только портит жизнь окружающим.

— Я не о том. — Адам немного оживился. Как это она не верит? — Я действительно ужасное существо. Я убийца. И моя цель такова. Я хочу убить тебя и насладиться твоей кровью. — Объяснял, словно учитель в школе.

— Вот это уже настораживает. — Иронично произнесла она и недовольно посмотрела на него. — На это я не подписывалась. Я, конечно, не знаю, что делать со своей жизнью, но я вовсе не собираюсь с ней прощаться.

— Да как ты можешь так реагировать?! Или ты до сих пор не понимаешь, что я не шучу? — Адам развел руки в стороны. Да, выглядел он сейчас, как мальчишка, который оправдывается за свои глупые действия.

— То есть, это была угроза? — Лили приподняла свои изогнутые брови и вопросительно посмотрела на него снизу вверх. В ее глазах совершенно не было страха. Только недовольство.

— Да. Это непосредственная угроза. — Он даже обрадовался, что она, наконец, осознала это.

— Я скажу тебе так, это плохой сюрприз. — На него смотрели самые черные в мире глаза.

Адам тяжело вздохнул, на секунду отвернулся от нее, приложил руку ко лбу и снова повернулся. К такой реакции он не был готов.

— Тогда так, у тебя есть вариант… — он до сих пор не понимал себя. Когда и почему он решил, что она пока еще будет жить?

— Нет, это у тебя есть вариант. — Нагло перебила его Лили. — Если ты такой опасный и сверхъестественный, сделай так, чтобы мне не было так скучно. Почему ты выбрал именно меня?! У тебя сегодня была целая куча потенциальных возбужденных жертв. Ты просто хочешь меня убить? Не— ет. — Сама ответила за него. — Ты обещал сюрприз. И я надеюсь, это не будет убийство. — Конечно, она понимала, что он не обычный человек и уже вполне могла поверить, что нечисть существует. — Или ты просто отвезешь меня домой, и я постараюсь забыть о том, что ты оказывается сумасшедший. Выбирай! — Девушка достала сигареты из сумочки.

Адам понял, что она настроена несерьезно. Резко с шумом обнажил свои клыки. Его лицо практически не изменилось, только глаза хищно засияли в темноте. Девушка обомлела на секунду, ее глаза расширились от изумления. Но она не испугалась. Только искоса улыбнулась. И вот теперь ее взгляд действительно зажегся. Теперь вампиру стало не по себе. Его аппетит совершенно испортился. Он думал, она начнет брыкаться и кричать, попытается бежать. Это и будет ее роковая ошибка. Но нет. Ее глаза смотрели живо и задорно. Ей не было так весело даже со своими друзьями.

Не отводя от него взгляда, Лили достала из пачки зажигалку и живенько стала засыпать его вопросами.

— И какие у тебя еще способности? — Она профессионально подкурила. Выпустила серый дым в сторону. Окинула взглядом его стройную фигуру. Сейчас Лили могла видеть его без вечного плаща или куртки. Он был в темных джинсах, футболке и расстёгнутой рубашке темно зеленого цвета. Да, у него слишком красивая фигура.

Адам решил убрать свое устрашающее оружие. От него сегодня никакого толка не будет. Но ее запах. Ах, ее запах!

— Ты же сказала, что знаешь. — Он причмокнул губами.

— Ну, я же не специалист в этом. Я тебе могу еще и не такого наговорить. Еще пару секунд назад я верила, что такого не бывает. Ну что еще, расскажи! — Она пребывала в нетерпении, будто ребенок, которого дразнят новой игрушкой, а в руки не дают.

Вампир снова шлепнулся около нее. Как— то все не так пошло. Он должен был ее напугать. Лили должна метаться, не зная куда бежать, умолять его, плакать, да что угодно! Но нет.

— Особо никаких. Двигаюсь молниеносно. Прекрасно вижу, слышу и различаю запахи. Вот, пожалуй, и все.

— Вы бессмертны?

— Да. Если только не кол в сердце, или отсечение головы, или сожжение. — На выдохе ответил он. Адам плотно сжал губы и смотрел куда-то в сторону, вспоминая все способы умерщвления упырей. — Ну, солнце мы не любим. Это может быть опасным.

— Как интересно! — Она даже захлопала в ладоши. — Как же тебе повезло! — Лили воодушевилась.

— Ты не понимаешь…

— Я все понимаю. Не глупая. — Затарахтела девушка. — Я бы тоже хотела стать вампиром. Чтобы сбежать от всех. Чтобы начать все заново. Оставаться безразличной ко всему. Быть эгоисткой и жить только для себя. Мне никто не нужен. Я не хочу быть человеком. Хочу быть жестокой. Холодной. Одна. Сама по себе. Ни о ком не заботиться и ни оком не думать. Меня все достало. Я не вижу смысла в такой жизни и не хочу стареть. Лучше наложить на себя руки. Чем стареть. Наблюдать за своим телом, которое увядает. А так, ты бессмертен. Столько времени. Я смогу тратить его впустую. Вечеринки, дискотеки целыми сутками, глупости, без зазрения совести. Можно тратить время с пользой. Учеба, новые языки, путешествия, знакомства с новыми людьми. Я не должна думать о том, что я могу что-то не успеть. Я всегда буду молодой и красивой. Я буду жестокой, я буду стервой. Я буду жить только для себя. Я столько всего смогу. Я объеду всю планету. Я побываю в Греции, Ирландии, Индии, Америке, Японии. Я все смогу увидеть своими глазами! Я не могу жить этой серой жизнью. В мире столько всего интересного, и я не хочу влачить такое ужасное существование, зная, что в мире есть столько возможностей. А я за свой короткий век даже не успею попробовать всего. Да и тело не выдержит, и денег столько не заработаешь. — Вздохнула девушка. — Словно в клетке. Я обдумывала столько планов, но они не осуществимы. Деньги, обязательства, законы, время. Это ужасно. Теперь, зная все это, я не могу быть обычной девочкой, я теперь знаю, что существует другая жизнь, и я ее хочу!

— Ты все неправильно понимаешь. — Запротестовал он. Но ей перечить бессмысленно.

— Я все правильно понимаю. У тебя возможностей намного больше, чем у простого человека. И я бы использовала все эти возможности. Ты не хочешь добиваться чего— то особенного. А я бы смогла. Ты не понимаешь! Я бы все изменила. Я бы столько исправила. — В ее глазах горел чертовской огонек. — Я бы оставила всех своих знакомых, всю свою жизнь и стала бы особенной. Лучше всех. Самой— самой! Самой красивой. Самой лучшей. Самой сильной. Самой умной и расчетливой. Я бы столько всего сотворила. Ты представить себе не можешь. А ты пытаешься закопать свое «я» под сором человеческих чувств. Я бы не так поступала. Прости, я что-то заговорилась. Я всегда думала, что есть только люди. Серые и неинтересные. Но теперь я вижу, есть и другой мир, в котором позволено все. Вот так, одним своим признанием ты изменил меня. Я теперь даже не знаю… — она замялась. — Я не знаю, смогу ли так просто вернуться к обычной жизни. Расскажи мне лучше о себе. Как ты стал вампиром? Какой была твоя человеческая жизнь?

Тот удивился. Перед ней одно из самых страшных творений тьмы, а она, пытается узнать о нем побольше. Эта девочка его поражала, и самое опасное это то, что ему с ней интересно.

— Да я ни в чем особо и не признавался. Вампир — это не так уж и интересно. — Он почесал затылок. — Я никогда не думал, что стану таким. Был обычным мальчишкой. Никогда не хотел всего этого. — Немного развел руками, указывая на себя. — Я любил свою мать, но она стала жертвой того, кем я стал. — Он закрыл глаза и поднял голову.

— Что случилось? — Искренне интересовалась она.

— Это уже не важно. — Адам на секунду скривил левый уголок носа.

— А каким ты был?

— Я был тихим, воспитанным, послушным ребенком. Боялся и обожал свою мать. Помогал людям, хотя они меня не любили. Тогда я еще не знал почему. Я был робким, писал песенки, много фантазировал, что выросту и смогу порадовать маму. Она будет гордиться мной. Я вырос, делал все, как хочет она. Но все равно не радовал ее. Она плакала и кричала. Вечно ругала, я старался для нее, а она была недовольна. Всегда недовольна. Потом я стал таким. — Вампир скривил губы. Не знал, почему на ее вопрос ответил именно так. Он мог рассказать о приключениях, об убийствах, а рассказал о своей матери. Наверно потому, что это была его боль. И почему вдруг он рассказал это ей? Больше он не хотел говорить. Закурил.

— Сколько тебе лет?

Он выпустил тонкую струйку дыма, спокойно ответил.

— 280, или около того.

— Ого. — Захлопала глазами. Разве можно в это все так быстро поверить? Но она верила. — Никогда не верила в сверхъестественное. Я даже с самого детства понимала, что нет никакого деда Мороза, по вашему Санта Клауса.

Уаилд грустно улыбнулся. Да, она заставила его вспомнить свою прошлую жизнь. Совсем чуть— чуть, но все же. Он вспомнил, как это быть человеком. Со всеми этими милыми человеческими чувствами, странностями, глупостями, ощущениями. Ощущением бьющегося сердца, как оно встревожено, как горит от желаний. Как кровь приливает к щекам. Как солнце ласкает кожу, кровь пульсирует в венах, с жаром ударяет в виски. Даже снова ощутил чувство голода, вспомнив о крови. А так же, ему безумно не хотелось снова становиться человеком. Зачем? Чтобы снова стать безвольным слабаком и мямликом, каким он был раньше. Бояться за свою жизнь. Что любая ситуация может, просто на просто убить. Опасность поджидает везде. Можно даже не выходить из дома, чтобы распрощаться с жизнью. Люди такие жалкие и хрупкие. Он даже непроизвольно скривил нос. А эти раны, которые заживают неделями, месяцами. Это же ужасно так долго ждать. То ли вампир. Даже самая страшная рана, которая могла бы убить любого человека, нипочем. Все зарастает за считанные минуты. Вот только тогда охватывает ужасное чувство голода. Нужно восстановить силы. Ну, не без условий конечно.

И тут он поймал себя на мысли, что они вот так сидят уже несколько минут. Молча. И тишина не напрягает. Как это на него все-таки не похоже.

— Я должна буду убивать людей. — Она поняла, что за сюрприз ее ждет. Адам молчал. — Праздное любопытство. Это моя жизнь, я должна знать.

— Это не обязательно. — Коротко ответил он.

— А что мне нужно знать?

— Вампиры боятся смерти. Многие не проживают и первых десяти лет в новом обличии, хотя людьми они могли бы дожить, ну, например, до восьмидесяти. Люди не так уж жаждут вечной жизни, они желают вечной молодости, тех возможностей, которые открываются в этом обличии.

— Каких возможностей?

— У каждого свои. И мы подчиняемся такой же власти, как и люди. Помимо всего этого мы должны скрывать свою суть, у нас больше ограничений, чем у людей.

По парковой аллее неслась огромная черная машина. Освещая всю округу фарами. Кто-то явно спешил. Автомобиль неожиданно, с визгом заехала на газон и резко, со скрипом остановился около них.

Это был Маршалл. Адам поднялся, будто и так догадался, что это все произойдет. Направился в сторону черного монстра. Лили думала, что на таких дорогих машинах ездят только бандиты и чиновники. А тут, можно сказать, ее хороший знакомый. Вот бы Нику рассказать.

Громила выскочил из машины, направился к своему другу. Они заговорили на китайском языке. Лили отошла на несколько шагов. Увидела таксофон. Направилась к нему. Но парни не обратили на это никакого внимания, были слишком увлечены своим разговором.

— Ну что, ты решился?! — Быстро, возбужденно спросил он. И зыркнул на девушку.

— Как видишь, да. Она же до сих пор жива. — Уаилд указал в сторону Лили стоящей в телефонной будке.

— Кому она звонит? — Недовольно поинтересовался друг. Прислушался к ее голосу.

— Да какая разница. Даже если она сейчас на весь мир прокричит, что вампиры существуют, кто же ей поверит? Мир еще не готов.

— Она говорит с Ником. — Успокоился Маршалл. — Ладно. Пусть говорит. Я рад, что ты хотя бы попытаешься исполнить свой долг. Наши ряды и так поредели. Загляни в машину. Там моя будущая новообращенная. Очень хорошенькая. — Довольно говорил он, указывая на приоткрытое окно. Там сидела девушка с выдающимися формами, нелепым начесом на голове, в коротком бардовом платье и жевала жвачку. Недовольно бросила взгляд на Адама и снова отвернулась.

— Ну конечно, блондинка. Ты же зарекался связываться с женщинами. — Отрезал друг. Ему было совершенно не интересно. Самое важное это то, что совсем скоро он отведает свой давно подготовленный десерт. Уаилд так ждал этого момента.

— Да ладно, — махнул рукой. — Я очень волнуюсь. — Потер руки. Его глаза горели. Маршалл слишком перевозбужден. Это насторожило старого друга. Дикий огонек в глазах громилы никогда ни к чему хорошему не приводил. Последний раз Адам видел этот взгляд, в прошлом году в небольшом городке на западе Франции. Обычная вечеринка закончилась срывом. После них осталось только гора растерзанных трупов и кровь на стенах. Но Маршалл на удивление быстро остановился, может татуировка, нанесенная ведьмами, укрощает его пыл и со временем он научится контролировать себя.

Адам не отрицал, он тоже постарался. Расправился в тот вечер не с одним десятком людей. А Маршалл даже не стал выходить в город и нападать на первого встречного. Он послушал своего друга и остановился. Но все— таки. Все, кто был в том помещении, а это, по меньшей мере, восемьдесят человек, все пали под животным напором его острых клыков. Пришлось спалить здание дотла, чтобы хоть как— то скрыть следы преступления. Кровищи было намеренно. Она разливалась по полу, превращаясь в густые лужицы. Как бы сейчас не помешала пинта крови.

Адам мог утолить свой голод. Маршалл уничтожал и раздирал на кусочки остальных. Его любимой забавой было обрезать острым когтем контур лица и сдирать кожу. Наверно для того, чтобы жертву было сложнее опознать. Но скорее всего это потому, что он слишком много времени провел в стране восходящего солнца. Уаилду вообще— то нравилось, когда его друг дичал, но сейчас все сложнее и сложнее скрывать свое существование, поэтому они не могли так рисковать. Интересно, сможет ли сегодня этот садист показать себя джентльменом?

«Не сорвет ли крышу? Ну, не должно, — с надеждой подумал Адам. — Так как жертва у него всего лишь одна. И он долго морально готовился к тому, что он не должен ее убивать. Она ему очень нравится. Это видно. Маршалл имеет виды на эту прелестную девушку. А так же, будет довольно много наших братьев. Он не посмеет сходить с ума, на глазах у всех. Странно». — Он потер подбородок. Его будущая жертва довольно таки мила. Но у нее обычный приятный сладковатый аромат, он не идет ни в какое сравнение с ярким, свежим ароматом Лили. Который обжигает, пугает, но в то же время притягивает и завораживает. Еще никогда в жизни он не ощущал такого необычного аромата. Еще никогда он не чувствовал себя настолько беспомощным перед чувством голода. Ну, разве, только в тот год, когда только стал новообращенным. Словно Лили прекрасная наживка, от которой невозможно отказаться, но как только Адам попадется на эту наживку, он горько пожалеет. Где же подвох? Почему он понимает, что пожалеет о том, что не оставил ее бездыханное тело здесь в парке? Но теперь, он и не сможет вот так просто лишить ее жизни. Ее сладость обезоруживает его. И мороз по коже от свежего холодного аромата лилий.

— Ты почувствовал?! — Возбужденно проговорил Маршалл.

Адам вдохнул.

–Я чувствую, она довольно вкусная, но это так, на любителя. Медовый аромат крови. Она флиртует с мужчинами, ей хочется найти, скажем так, спонсора.

— Да я не о том. Она податливая. Она покладистая. — Вампир перебирал пальцами, подбирая правильные слова. — Она будет слушать меня.

— Она глупая и вряд ли поймет, что происходит. — Продолжил Адам за него.

— Да. Она не успеет испугаться. Значит, не вызовет во мне монстра. А дальше будет делать все, что я скажу. Никаких проблем. — Щёлкнул пальцами и хитро улыбнулся, будто поймал удачу за хвост.

— И кто говорил, что не будет связываться с девушками? — Недовольно пробурчал Уаилд. Маршалл виновато скривился.

Лили подошла к ним и громила снова смутился.

— Она уже знает кто я. — Он поджал руки к груди, будто ребенок, показывающий кролика, выставил вперед челюсть, демонстрируя вампира из старых мультиков. Этот ироничный жест заставил верзилу улыбнуться.

— Садитесь, нам пора. — Скомандовал взбудораженный Маршалл.

— Да, мы едем. — Адам направился к своему мотоциклу.

— Да ладно, на твоем— то драндулете?! — Насмехался тот.

— Я за этот драндулет выложил кругленькую сумму. Сборка проходила на моих глазах. — Он посмотрел на Маршалла недовольными округлившимися глазами.

— Девушку побереги— то, раз уж собираешься перевоплотить ее.

— Ты достал. Ладно. И еще…—  Неуверенно заговорил вампир. Он колебался. — Скажи, я правильно делаю? Ну, зачем мне эта обуза?—  Он ждал, что Маршалл поддержит его. Остановит. Скажет, что ладно убей ее сейчас, а придирки повелителя ты переживешь. Ну, что-то в этом роде. Но разгоряченный друг заявил.

— Бесспорно, конечно правильно! Нам нужна, так сказать, свежая кровь. — Он улыбнулся собственному каламбуру. — Ты ж сам знаешь, повелитель и так на тебя зуб имеет. Так очередной раз не провоцируй его. А потом делай как я. Сразу же откажись от связи с подопечным. А после поиграешь с ней. Надоест — убьешь. Что может быть легче! Лишь бы повелитель не пронюхал об этом. Как— то так преподнесешь, будто охотники с ней расправились. У меня всегда прокатывало. — Последнее слово он сказал на русском, так как в японском языке такого определения не существует.

— Хватит болтать. Поехали. — С тяжелым вздохом согласился тот.

Он оказался перед Лили, которая стояла возле мотоцикла и рассматривала его со всех сторон.

— Садись в машину. — Скомандовал Адам.

— Я понимаю, что ты обещал мне сюрприз, но я не собираюсь… — Запротестовала она.

— Сюрприз будет попозже. И значит, уезжать со мной из бара на мотоцикле ты не боялась, а ехать со мной и Маршаллом в шикарном авто — боишься. — Весело подметил он.

— Я не боюсь. Только не понимаю, зачем куда-то ехать. — Гордо задрала подбородок вверх.

— Я же предоставил тебе выбор. — Одна его бровь вызывающе приподнялась вверх. — Или ты предпочитаешь остаться здесь, в парке? Ты же определилась?

— Уговорил. — Она зашагала в сторону машины. Бурча себе под нос. — Я ж не собираюсь погибать молодой и красивой, от клыков непонятно кого, тем более в день своего рождения.

Адам медленно шел следом за ней. Поднял глаза в небо. Ему уже не нравился ее саркастичный тон, то ли еще будет… Но ему все же было весело. По крайней мере, веселее, чем, если бы ему пришлось просто лишить ее жизни.

Вышли из машины. Зачем она с ним поехала? Лили ступила на сухую мягкую траву. Перед ее взглядом предстал волшебный вид. Подул пронизывающий холодный ветер. Дух перехватило. Оглянулась и рассмотрела прекрасный сад. Непонятные деревья, причудливой формы. Не густо посажены, но их было огромное количество. Никогда даже не догадывалась, что за городом есть такое место.

Сад расположен на склоне и не видно ни конца, ни края. На удивление, было светло. Луна была в своем новорожденном состоянии. На небе ни одной тучки. Цветы на деревьях напоминали вишню. Но сейчас не сезон. А они в самом цвете. Удивительно. Огромное количество лепестков, будто снег, усыпали землю. Аромат похож на апельсин и фиалку, приправленный мятой. Совсем необычный запах для вишни.

Дерево с толстыми ветками. Неправильной, изломанной формы. Ветви не были гибкие. Угловатые, около столба. Ближе к краю они опускались, словно лоза. И полностью усыпаны цветками. Невысокие причудливые деревья. Только три дерева имели огромные размеры и если соединить их воображаемыми линиями, получится треугольник. В середине этой геометрической фигуры они все и находились. Медленно к ним подходили такие же пары. Два парня, или две девушки, мужчина с девушкой. Вот дама с пожилой женщиной. Лили видела, как люди отличались друг от друга. Одни дерганные или зачарованные. Другие с гордой осанкой, холодными глазами и необычной одежде. Разные возрасты и фигуры. Откуда они берутся? Новые пары все подходят и подходят. Но девушку это не пугало. Вокруг царила мертвая тишина.

Сад чудесный, никогда такого не видела. Луна освещала своим ярким серебряным светом поляну так, что даже деревья отбрасывали легкую тень. Запах успокаивал и усыплял бдительность, убаюкивал. Поднимал настроение. Девушка почувствовала тяжесть в ногах. Ей было спокойно и тепло. Больше не тревожил холодный ветер.

Лили рассматривала столь прекрасный завораживающий пейзаж. Она видела вдалеке такие же парочки, возможно, это какое-то романтическое место. Или это сборище, опасных извращенцев. Но сейчас все это ее не пугало. Приятная тяжесть в теле мешала размышлять адекватно. Девушка посильнее куталась в его куртку. Его запах…

— Главное, не бойся. Все будет хорошо. — Прошептал на ухо Адам, он стоял у нее за спиной. Лили смутилась. Только она решилась повернуться к нему и поцеловать, как он одним четким мгновенным движением развернулся и предстал перед ее взглядом. Девушка стояла слишком близко, он чувствовал ее дыхание в районе своей ключицы. Ох, это все выглядело до боли романтично. Вампир слегка подтолкнул девушку, подхватил ее под спину и уложил на мягкую траву. Она безвольно поддалась. Ощущала его сверх силу. Его власть над своим телом. Он повернул ее голову в бок, она трепетала внутри. Ему передалось ее внутреннее состояние волнения. Адам посмотрел вверх, потом ей в глаза, помедлил секунду, еще раз вдохнул ее аромат и неожиданно впился клыками в ее горло. Ей было не больно, Лили только слегка вздохнула, издавая нежный звук.

Она сводила его с ума. Адам начал первым, так как больше ждать не мог. Жажда росла, а ее аромат доводил его до безумства.

Он почувствовал во рту ее кровь. Это блаженство. Яркий вкус. Будоражащий, возбуждающий, светлый. Сладость, горечь, мускус, весь букет вкусов ощутил он и сильнее прижался к ней. Он был еще чудеснее, чем вампир себе представлял. Боялся проронить хоть каплю. Адам еще никогда в жизни не был так аккуратен со своей жертвой. Боялся увлечься и переломать ей кости, так сильно прижал ее хрупкое тельце к себе. Но девушка широко раскрыла глаза и попыталась отбиться. Вампир не ожидал, что она будет протестовать и бороться за свою жизнь. Это только раззадорило его. Он сильнее прижал ее к земле, наслаждаясь ароматной кровью, а девушка колотила его маленькими кулачками в спину. Из-за усердия и злости ее кровь с удвоенной скоростью поступала в рот вампира. Она сама виновата. Возбуждает его аппетиты.

Он не обращал внимания на то, что все остальные вампиры, так же, напали на своих жертв. Кто— то, как по команде повалился на землю. Кто-то продолжал стоять и держать своего будущего новообращенного. Кто-то прижимал свою жертву к стволу дерева. Чья-то добыча кричала, издавая истошные звуки, как оказалось — девушка Маршалла. Это была ее роковая ошибка.

Но никто не обращал внимания друг на друга. Каждый был занят своим ужином. Некоторые жертвы были более подготовленными, и нормально воспринимали сей процесс. Молча ожидали своей участи. А некоторые с радостью отдавали свои жизни ради перевоплощения.

Адам не мог оторваться. Знал, что необходимо образумить друга, но остановить процесс превращения своей жертвы уже не мог. Лили перестала сопротивляться. Ее маленькие кулачки ослабли. Удары ее сердца замедлялись. Адам же был напряжен всем телом. До последней минуты ее человеческого существования. Наслаждался ее вкусом, запахом, телом. Долгожданная добыча. Он уже и забыл, что значит так желать крови. Его голова закружилась от восторга. Как же сложно, как же сложно остановиться.

«А может и не останавливаться? Но тогда, я больше никогда не испытаю этого прекрасного вкуса. Второго такого я не найду». — И тут он понял, что девушка уже закрыла глаза, ее тело обмякло, ее жизнь закончилась. Ее сердцебиение затихло. И Адам действительно перепугался, что уже поздно. Но не мог прекратить. Жадность побеждала. Он бережно придерживал ее голову и чувствовал, что не может остановиться. Пока не услышал еще один посторонний шум.

За ними следили. Эйфория отступила. Эта мысль. Мысль о разоблачении, на секунду заставила Адама задуматься о последствиях. И правда, если их увидит кто— либо из людей — с этим придется разбираться. Да и как он мог настолько увлечься, чтобы не прийти на помощь своему другу, который уже потерял самообладание. Адам резко оторвался от шеи Лили. Мгновенно прокусил вены на своем левом запястье и поднес свою темную кровь к ее губам. Он пытался прийти в себя. Такую массу эмоций он испытал, что такое невозможно будет забыть. Как же хорошо, что он решил ее не убивать. Что он смог остановиться. Так она будет всегда под его властью, пока не надоест ему. Пока он не пресытится ее ароматом, ее вкусом. Потом сможет избавиться от нее в любой момент. Вот только если еще не поздно. Он уселся сверху на девушку, тяжело дышал. С силой давил на свою руку, хотел, чтобы как можно больше его крови попало ей в рот. Чтобы она, уж точно перевоплотилась. Уаилд оглянулся по сторонам. Кто-то из его сородичей еще наслаждался своей жертвой, кто— то, уже, так же как и он, пытался напоить своей кровью. Чья-то жертва еще даже в чувствах и сама припадает к крови вампира. Он оглянулся назад, так как оттуда до сих пор доносилось рычание. Как ни страшно, но он знал, что это Маршалл.

Маршалл с животным рыком набросился на свою жертву. Конечно, он хотел ее перевоплотить, но хищная сущность победила.

Девушка визжала и вырывалась. Это его и спровоцировало. Будто тумблер переключился в его голове. У блондинки даже не было возможности убежать. Чудовище схватило ее своими ручищами и притянуло к себе. Казалось, он ее просто раздавит. Здоровяк, всей своей массой, придавил ее к огромному дереву и испил ее до капли. Девушка напоминала бездушную куклу. Ее белоснежные ручки безвольно болтались и бились о ствол дерева. Ее тело иссохло прямо на глазах, а чудовище все никак не могло остановиться.

— Маршалл! — Пронзил тишину его жесткий тон. — Ты все испортил! Так долго подбирал себе дитя и убил его! — Адам знал, что это необходимо прекратить пока не поздно. Пока это не заметили другие. Просто свернуть Маршаллу шею не выйдет. Опять— таки эти свидетели.

Тот с диким выражением лица повернулся в сторону говорящего. Монстр долго и с удивлением смотрел на Уаилда. Видимо осознавая, что натворил.

Как вдруг услышал шум. На посторонний шелест листьев и дикое рычание другие вампиры не обращали внимания. Так как каждый был занят своим детищем. Но Адам был близко к источнику шума. До него доносился еле слышный запах человека, скорее всего девушки. И это не хорошо.

— Что ж, долг есть долг. — Тяжело проговаривая каждое слово, ответил монстр. — Я все исправлю. Будет вам новообращенный! — Увлеченно, никого не видя перед собой, пробубнил Маршалл. Он был весь в крови. Сейчас, больше напоминал маньяка. Его жертва лежала на траве. Голова девушки, как у куклы, неестественно развернута набок. От шеи осталось только страшное зрелище. Это можно будет списать на нападение дикого животного. В паре шагов от них снова послышался шелест листьев.

Громила рванул в ту сторону, откуда доносился звук. Адам проследил за другом глазами, не совсем понимая, что происходит. Тонкая тень приближалась. Она не боялся идти в лапы зверя. Стали слышны тихие возгласы ужаса. Его новой жертвой оказался щупленький мальчишка.

Да что он тут вообще делает?

Маршалл налетел на него, словно дикий медведь. Старый вампир, немного насытившись, на этот раз почти смог проконтролировать себя. Он с ужасной силой схватил мальчишку, тот потерял речь и уже не смог даже пискнуть, так и стоял не двигаясь. Маршалл впился клыками в его тощую шею. Казалось, он перекусит ее полностью. Так и застыли на несколько секунд.

Преданный друг решил прийти на помощь, но сам стал жертвой. «Да что ж он прицепился, навязчивый мальчишка!» — Подумал Адам и закатил глаза. — Но ситуация требовала его вмешательства.

У Маршалла проскользнула мысль, что крови в мальчишке совсем немного и ему не хватит, чтобы утолить свой дикий аппетит. Он лишь слегка укусил его. Еще не успел насладиться его вкусом, как услышал.

— Хватит! — Словно гром в полнейшей тишине. — Ты уже устроил шоу. Натворил дел. Теперь давай, выпутывайся. Пусть он будет твоим новообращенным. — Произнес Адам, со стальными нотками в голосе. — Хотя я этому совершенно не рад. Избавишься от него позже. Завтра мы должны презентовать новичков. После можешь его убить. Но не сегодня! — От его голоса дрожь проходила по телу. — Дай ему каплю своей крови. Он уже успел утратить чувства. Того и гляди помрет. Остановись же ты, животное! — Рычал Уаилд. — Ты же обещал. И так напортачил! — Он не отводил грозный, разочарованный взгляд от друга.

Маршалл разжал лапы. Ник закрыл глаза и упал на землю.

Тот, не поднимая глаз, отошел от парня на несколько шагов. До сих пор из его груди вырывалось тихое утробное рычание. Чувство голода одолевало его. Тело сотрясала дрожь. Он борется сам с собой и ему очень сложно принять правильное решение. Теперь, ощутив человеческую, свежую кровь у себя на языке, было тяжело отказаться от этого наслаждения. Хотя кровь девушки была намного приятнее. Этот мальчишка тоже оказался довольно вкусным. Только его кровь была слишком сладкая.

В такие моменты Маршалл был машиной для убийств. Ему было все равно человек это, вампир или оборотень. Он разрывал каждого. Но Адама он тронуть не мог. Мало того что это друг, хотя в такие моменты это не имело никакого значения. Адам сильный противник, а его самообладание невозможно сломить. Маршалл же действовал безрассудно. Просто крушил и издевался. Он знал, что друг прав. Хотя громиле ужасно хотелось разорвать его в клочья, но он взял себя в руки. Точнее он прижал руки к своему правому боку. Адам знал, что в том месте на теле вампира изображён древний символ, который причинял ему страшную боль во времена вот такого безумия. Верзила скривился. Другие вампиры осуждающе смотрели на него.

Дикие огоньки в глазах монстра постепенно затухали. Он начал осознавать, что это все придется объяснять, так как все видели его несдержанность. Так что парень обязан выдержать и предстать на церемонии знакомства с господином.

Адам обернулся, взглянул на свою жертву. Она, так же, как и все остальные, лежала без движения. В голове промелькнула мысль, что если она не очнется, то влетит и Маршаллу и ему самому. Да уж, устроили. Вампиру стало не по себе. Неужели это был первый и единственный раз, когда он испил вкуснейшую в мире кровь. Убил. Да и что теперь придумает повелитель? На цепи сажал, волков натравливал, в стену заколачивал, пытал огнем, святой водой, да и много всего, что уже испробовал. Насколько же его больная фантазия разыграется теперь. Да уж, влипли. Вот знал же что не стоит слушать Маршалла. Его идеи чаще всего заканчиваются провалом. Но убийство этой девочки расстраивало его больше всего. Хотя теперь он чувствовал в своем теле невиданную силу, страсть и самую настоящую жизнь. Но можно же было растянуть ее кровь на более длительный срок.

— Теперь дай ему пару капель своей крови, заверши процесс перевоплощения! — Скомандовал он. Адаму хотелось с размаху ударить Маршалла, чтобы тот не мог оклематься еще несколько часов. Он страшно злился. Но это будет прекрасным поводом для повелителя поглумиться над ними очередной раз. Кто-то точно доложит. Нет уж, так радовать старика он не хотел.

Вампир увидел, как Маршалл, тяжело дыша, поднял свою руку, его верхняя губа подрагивала от сдерживаемой ярости. Он проколол клыками вену на запястье и поднес ее ко рту парня. Густая темная кровь струилась ему в рот. Маршалл продолжал придерживать свой бок левой рукой.

Теперь Уаилд немного успокоился и направился к Лили. Увидел ее прекрасное лицо, в свете холодной луны, повернулся к ней спиной. Грустно вздохнул. Он сам не смог справиться со своей ненасытностью. Но хотя бы немного образумил Маршалла. Да уж, он все-таки наследил. Ну что ж, почти все получилось. Он продолжал издалека контролировать своего друга. Тот стоял над бездыханным телом парня. Ему тяжело. Он борется с собой. Адам все это прекрасно понимал, так как сам пару минут назад не мог оторваться от своей жертвы. Как же она прекрасна на вкус! Еще никогда в жизни он не получал такого удовольствия от вкуса обычного человека. Тяжело бороться с таким искушением. Вампир держался от ее беззащитного тела на порядочном расстоянии.

Вдруг что-то снова зашумело. Адам не успел среагировать, что удивительно, как с устрашающей силой нечто накинулось ему на спину.

— Ах ты — кровосос паршивый! Упырь! Рухлядь клыкастая! Так ты этого хотел?! Воспользоваться моей кровью?! — Услышал он знакомый голос. Адам повернулся со своей ношей и увидел, что его куртка лежит на траве, и понял, что Лили вцепилась ему на шею. Что-то пошло не так. Она не должна была прийти в себя так быстро. Но вампир даже улыбнулся, поняв, что все получилось. — Так вот в чем заключался твой сюрприз?!! — Продолжала Лили в ярости. Он попытался скинуть ее со своей спины, но она крепко вцепилась руками в его горло. Туго обвила ногами его тело.

«Как, она уже перевоплотилась? Такого не может быть прошло всего лишь пару минут. Это не происходит так быстро». — Но сила у нее была не человеческая. Он услышал звук появившихся клыков. Девушка его душила и больно впивалась в его шею. Лили рычала, как дикая кошка. Теперь она пила его кровь. Он напрягся всем телом и смог оторвать ее от себя. Одним профессиональным приемом, перекинул через нее ногу, снова, с треском уложил ее на кожаную куртку, уселся сверху и пытался удержать ее руки. Чтобы она не смогла причинить вред ни себе, ни ему.

— Почему ты так быстро пришла в себя?! — Прошептал он, наклонившись к ее лицу, чтобы никто не услышал. Лили мотала головой, пыталась освободиться, но он был сильнее.

— Я что знаю! Мне нужно было еще вздремнуть?! Теперь понятно, чего ты хотел! Что ты сделал со мной?!! — Он посмотрел на нее. Ее лицо было в его крови, волосы растрепались, она шипела. Ее глаза превратились в два ужасающих черных угля. Он увидел гнев и ненависть. Она прекрасна. На его лице возникла глупая улыбка. Будто автор радовался своей удавшейся картине. Уаилд заметил ее клыки. Посмотрел в глаза.

— Успокойся. — Сильно вдавил ее в траву, не отпуская железной хватки. — Как твой создатель, приказываю тебе — успокойся. — Властно проговорил он. Но Лили по— прежнему пыталась вырваться. Хотя у нее нет ни малейшей возможности. Непонятно, почему она не слушается. Снова посмотрел ей в глаза. — Попытайся дышать. — Старался говорить тихо, хотя она уже разозлила его. — Все хорошо. Все получилось. Теперь ты вампир. Успокойся. — Но даже Адаму было тяжело совладать с собой.

Девушка притихла и посмотрела ему в глаза. Ее взгляд стал растерянным. В тени цветущих розовых деревьев ее лицо казалось еще более сияющим.

Он ослабил хватку. Лили не осознавала что происходит. Она еще не до конца поняла, что умерла. Адам убрал непослушные локоны с ее лица. Аккуратно, тыльной стороной ладони вытер кровь с ее щеки. Вампир не отводил от нее глаз. Пытался держать зрительный контакт. Эти новообращенные такие неуправляемые.

— Зачем ты привела сюда Ника? — Грубо спросил он.

Она застыла, ее глаза округлились от ужаса. Снова подул ветер. Девушка содрогнулась.

— Ник! — Напрягла все свои силы и сбросила Адама с себя. Поднялась на ноги и, словно зная, где находится парень, за секунду, подскочила к нему.

«По запаху нашла. — Догадался Адам, довольно улыбнувшись. — Она уже полноценный вампир. — С ужасом подумал он. — Как так?»

— Ник! Ник! Милый! — Девушка опустилась на колени около парня. — Ник, милый, очнись! — Лили гладила его лицо, ее руки дрожали. — Это я виновата, это я. — Шептала она. Потом резко повернулась в сторону Маршалла, который продолжал стоять на одном месте и тяжело дышал. Смотрел в землю непонимающим взглядом. Он приходил в себя.

— Что ты с ним сделал?! — Глаза дико горели, почти так, как недавно у самого Маршалла.

— То же, что и Адам сделал с тобой. — С усилием выговорил вампир. Его глаза потускнели. Он очередной раз скривился и опустил руку, которая придерживала ведьмовскую отметину.

Она подпрыгнула с места и вцепилась в громилу, ее не смущали его габариты и то, что он старше нее. То, что он чудовище. Да Лили и не знала всех этих правил. Она рычала, избивала и царапала его лицо. Маршалл не отбивался, всего лишь пытался защититься от ее маленьких кулачков. Подлетел Адам и с силой оторвал ее от друга.

— Ты его убил! Убил!!! — Кричала разъяренная девушка.

— Успокойся! Не убил он его. — Прижимал ее к своей груди и пытался успокоить. Они и так слишком привлекли к себе внимание. Как обычно. — С ним все в полном порядке. Что с тобой?

— Ты! Вы! Вы — чудовища! Бездушные твари! Что это все значит?!! — Она старалась успокоиться, но была готова, как только Адам ослабит хватку, убить их всех. Лили чувствовала в себе не дюжую силу и знала, что справится с ними. Она снова вырвалась из его железных объятий, опустилась на колени перед мальчишкой. Некоторое время они так и провели молча. Лили тихо плакала. После, Адам прочищал мозги Маршаллу и вампиры пытались отделаться от тела ни в чем неповинной девушки. Прошло больше часа.

Новообращенные потихоньку поднимались с земли. Кто-то плакал. Вдалеке слышались вскрики радости. Многие жертвы еще лежали бездыханно.

Лили пыталась расслышать бьется его сердце или нет. Прижималась к груди парня. Он не дышал и сердце его вовсе не стучало.

— Никуся, мальчик мой. — Она снова жестко взглянула на Маршалла. — Ты убил его! Что ты наделал! Вот люди приходят в себя. А он нет!

— Ты тоже, я так думаю, уже не совсем жива. — Будто что-то обыденное произнес Адам. — Ты не чувствуешь разницу?

— Я жива, а вот он, не дышит! Сделайте что— нибудь. Он не должен умереть. — Лили еще прибывала в шоке, она ничего не понимает. — На ее лице застыл ужас.

— Ты тоже не дышишь. А я тебе говорю, вдохни глубоко, ты успокоишься. — Он закурил. — Если Маршалл не успел выпить все до капельки, то он скоро придет в себя, так же, как и ты. — Девушка непонимающе смотрела на него. В ее глазах застыли слезы и ненависть. Она не верила в происходящее. И больше всего ее расстраивал тот факт, что Ник мертв. Да еще и по ее вине. Не понимая себя, Адам думал о том, что его ужасно злит этот мальчишка. — Нам бы лучше понять, что с тобой. — Он снова протер по тому месту, где некоторое время назад ее клыки впивались в его горло. На шее раны больше не было. Она успела затянуться, осталось только немного крови и неприятное ощущение того, что он не успел защитить себя от девчонки.

— Со мной все в порядке. — Грубо ответила новообращенная, не глядя на своего создателя.

— Нет. Ты пришла в себя через пару минут после того, как я напоил тебя своей кровью. Все это так быстро не происходит.

— Я не понимаю. — Она медленно качала головой и снова склонилась над телом друга. — Я никогда не верила, что существуют вампиры. А теперь…

— Теперь, ты одна из нас. Ты же этого хотела.

— Я не хотела! — Крикнула она и подняла голову. Он встретился с ее жестоким взглядом. Потом будто что-то осознав, Лили опустила голову. — Я не совсем этого хотела. Я не верила. Не знала. Кто я? Что теперь делать? А как же мои родители?

— Теперь весь мир у твоих ног! Если сможешь оставить в тайне свое перевоплощение. Ты сможешь уехать с нами и увидеть весь белый свет. Тебе больше не стоит думать о земных проблемах. О том, что кто-то заставит тебя учиться в училище или еще что— то. Все двери открыты. — Зловредная улыбка мелькнула на его лице.

— Но мне придется скрывать это от своей семьи. — Грустно прошептала она, гладя холодную ладошку Ника. — Почему он не приходит в себя?

— Должен очнуться. Иначе у Маршалла будут большие проблемы. — Взглянул на друга, который практически пришел в себя, но продолжал смотреть в землю. — Хотя у тебя есть время до восхода солнца. Найдешь кто-нибудьв темном переулке и все. — Раз улыбался он и хлопнул Маршалла по плечу.

— А Ник? Что будет с ним? — Она ждала ответа со слезами на глазах.

«Да что она так страдает из-за мальчишки?» — Нервно подумал вампир. Все эта ситуация страшно раздражала.

— Тут два варианта. Либо он проснется и станет одним из нас. Либо мы оставим его здесь вместе с первой жертвой этого потрошителя.

Новообращенная прищурила глаза и четко проговорила каждое слово.

— Если он не очнется, я обещаю, тебе недолго осталось ходить по этой земле. — Лили взглянула на обоих вампиров из-подо лба, чем действительно припугнула Маршалла.

То, что говорят многие это правда. Когда она пришла в себя от гнева обуявшего ее, начала замечать странные вещи. Луна светила как— то ярче и она могла рассмотреть узоры на этом спутнике. Звуки теперь доносились отовсюду. Лили почувствовала, что мир живой. Он дышит. Он объемный.

Недалеко автострада, за склоном маленький ручеек. Весь дивный сад пропал, и вокруг были только обычные деревья с желтоватой листвой. Она могла рассмотреть каждый из этих листочков. Каждого жучка пробегающего по стволу дерева. Так же она слышал, что на пятом от нее дереве, слева дремлет птица. А от Адама она услышала отличимый от всех приятный аромат. Ей не нравилось его превосходство над остальными. Да и вообще, от новых ощущений разболелась голова.

— А вот от семьи придется отказаться. Теперь ты вампир.

— И что я теперь должна делать? — Ее голос прозвучал так, словно ее упекли за решетку, а не даровали вечность.

— О! — Усмехнулся Адам. — Я бы сказал тебе, что угодно, вот только тогда я вряд ли смогу контролировать тебя. — Он уже давно догадывался о ее нраве. Вампир не мог сказать, что теперь перед ней открыт весь мир, что она может побывать где угодно, что она может больше не думать об обычных людских проблемах и потребностях, как жилье образование, возраст, семья, деньги. Теперь она вольна поступать, как велит ее мертвое сердце. Только бы не выдать свое существование людям и не ослушаться повелителя. Это единственные правила.

Он чувствовал ее кровь, которая даровала ему столько эмоции, энергии, возбуждения. Ее волшебная кровь опьяняла его так, что вампиру было тяжело контролировать себя. Сейчас он мог покорить весь мир. Почему ее кровь подействовала на него так возбуждающе? Еще ни разу в жизни он не испытывал такой прилив светлой энергии. А чудесное послевкусие. М-м-м… он закрыл глаза. Было что-то подобное около семидесяти лет назад, когда они с Маршаллом крушили деревни в Китае. Там же они нашли небольшой городок или деревеньку, прозвали ее китайской Венецией. Город располагался на воде. Прекрасное зрелище. В отличие от холодной Венеции, там было много красок, украшений и цветов. Вот только вода мутная. Грязная, как это было в Венеции столетие назад. И там он впервые испил кровь настоящей гейши. — Теперь ты — мое творение. — Довольно произнес он. — Во всем будешь слушаться меня и ни в коем случае не должна раскрыть нас перед людьми. Иначе я не смогу защитить тебя.

Долго длился курс молодого бойца, который проводил Адам. Настроение Лили явно улучшилось. Теперь она довольна. Все понятно. Ее срыв — это часть процесса.

Послышался легкий шорох. Лили с надеждой повернулась к своему другу. Это он. Это он зашевелился. Он жив! Девушка подползла к нему на коленках, схватила его в свои железные объятия. Улыбалась и плакала. Целовала его в щеки. А он хрипел и не мог выговорить ни слова.

— Ну, отпусти же меня. — Прохрипел он не своим голосом. — Ты меня задушишь.

Лили ослабила хватку. Тяжело контролировать свои эти новые силы.

— Ник! Ты живой! — Ее глаза застилала пелена слез. Она с силой провела рукой по лицу, вытирая слезы.

— Я живой. — Подтвердил он и почесал макушку. Кажется, он сильно ушибся. Сидел на земле, опершись рукой на траву, поджав под себя ногу. Его тщательно уложенная прическа безнадежно испорчена. — Что произошло? — Спросил он, предварительно грубо выругавшись. Оглянулся, посмотрел на стоящих над ними вампиров. Маршалл поднял голову. Теперь он был несказанно рад тому обстоятельству, что паренек перевоплотился и у него теперь есть новообращенный, которого он сможет показать своему господину.

Ник стал каким— то дерганым, нервным. Его зрачки расширились, и он не знал, куда себя подеть.

Лили не успела объясниться, как парень схватил ее за руку и мгновенно поднялся с места. Тяжелая рука Маршалла остановила его.

— Куда собрался? — Начал он серьезным тоном.

— Что вы здесь все устроили?! — Кричал он. — Что это за обряды? Или оргии какие— то. Лили, что это все значит? Во что ты меня втянула на этот раз? — Ник недовольно посмотрел на девушку. Парень быстро пришел в себя.– Мы уходим! — Он не отпускал ее руки.

— Вы останетесь здесь. — Медленно проговорил громила. Он был несказанно рад тому факту, что не опростоволосился и смог вовремя остановиться. Парень жив, а это значит, возможно, Маршалл уже может себя контролировать. Может быть, когда— нибудь он навсегда сможет избавиться от своей садисткой наклонности. А значит, теперь верзила включил командира. Он посмотрел в глаза Нику. — Постарайся говорить тише.

Ник на секунду затих, вглядываясь в глаза своего наставника. И его поведение резко изменилось. Хотя он стал активно жестикулировать, но говорил шепотом. Лили с недоумением смотрела то на своего живого друга, то на громилу.

Над головой возвышался тончайший серебряный месяц.

Куба. 2011 год

Адам продолжал наблюдать за ней. Нет. Как же теперь не упустить ее из поля своего взора? Как бы не потерять? Он этого не переживет. Как же она измучила его и не факт, что даже если она когда— либо вернется к нему. Если произойдет такое чудо. Нет никаких гарантий, что она перестанет истязать его сознание. Ему все равно далеко она или близко. Лили всегда в нем и никогда не оставит. Действительно. Только лишь смерть может разлучить их. Только тогда он перестанет думать о ней. Как же глубоко она засела в его сознание. Вампир понимал, что был счастлив даже этому трагическому моменту. Даже то, что она добивает его уже лежачее на полу тело, он все равно упивается моментом такой неприятной близости. Это так горько.

— Здравствуйте, мистер Джеферсон. — Холодно поздоровался ее супруг.

— Прекрасный вечер, мистер МакМэед! — Обменялись любезностями мужчины.

— Я хотел бы познакомить вас с нашей прекрасной компанией.

— Да, только чуть позже. — Бесцеремонно перебила она господина и взглянула на своего супруга убийственным взглядом. Тот замолчал. На его лице отобразилось непонимание. Но он не стал перечить. Да, она играет мужчинами как куклами.

— Не выпить ли нам вина за эту прекрасную встречу? — Им поднесли бокалы темно вишневого напитка, они взяли по бокалу. — И раз уж на то пошло, я хотел бы узнать, что заставило вас сократить ваше пребывание с нами? Вы только сегодня приехали. — Умоляюще лепетал толстяк.

Другой мужчина, стоявший около Лили был в недоумении, посмотрел на жену.

— Я не могу сказать, но это важно. Теперь, узнав кое о чем, я не могу терять драгоценное время и нам обязательно нужно возвращаться домой. Я только встречусь с кое— кем.

— О, а вот и мистер Ред. Он все-таки не выдержал, решил нас навестить! — Воскликнул мистер Джеферсон. В ресторан, важно передвигаясь, зашел столь долгожданный мистер Ред. Адам даже закурил и оперся локтем о барную стойку. Никак не ожидал увидеть здесь Демиса. Маршалл вовсе растерялся, сегодняшний вечер оказался абсолютно необычным. Столько известных лиц. И все сразу. Какой-то черный шабаш. Теперь он думал, что именно он и его друг были здесь незваными и нежданными гостями. Что же будет? Наверно только сейчас Лили посмотрела на него. У громилы, как обычно, от ее взгляда пробежали мурашки, но он понял, что красавица взглянула на него с грустью, будто была в чем— то виновата. А приходу Демиса вовсе не была удивлена.

Ред словно знал, что здесь происходит и кто находится в этом баре. А может просто пыталась скрыть свое удивление от неприятной встречи. Хотя вряд ли. Хм, старый вампир пользовался большим уважением, так как имел важнейшую способность, которая просыпалась в нем время от времени. Он мог предвидеть будущее. Иногда эти видения были совершенно не значительными. Например, будет ли драка вечером в забегаловке, которую он посетил или нет. А так же, он мог знать более глобальные вещи. Например, какая сторона победит в великой войне и что конкретно послужит тому причиной. Естественно, его дружбой, а то и свободой пытались завладеть многие, но Ред всегда выбирался из самых сложных ситуаций. Он был в плену у повелителя, но для него не составило большого труда обрести свободу. Демис, как узник одного из известнейших романов, воспользовался ошибкой своих надсмотрщиков. И конечно видениями. Вампир терпеть не мог посягательств на личное пространство. Демис появлялся и исчезал тогда, когда угодно ему, не зависимо от желания своих друзей.

Он совершенно не изменился. Яркие цепкие зеленые глаза, четкий греческий профиль. Хотя лицо его нельзя назвать привлекательным. Нос с горбинкой, худоба, небольшие крепко сжатые губы… Да, он умеет хранить секреты. Секретом являлась его личность в целом. Сколько же ему лет? Даже Адам не знал точных дат.

Черный классический костюм, будто отточенный по его фигуре, без единой складочки и пылинки. Блестящие туфли. Тонкий галстук и трость с отполированным наконечником, явно золотым. Воплощение мужской элегантности.

Повисла долгая восторженная тишина. Мужчина подошел к изысканной компании. Без единой эмоции поздоровался со всеми, хотя мистер Джеферсон встречал его с широчайшей улыбкой и даже пытался его обнять. Вот только Ред не настолько был рад видеть его. Лишь подарил легкую сдержанную улыбку. То ли дело Лили. Он поцеловал ее ручку и прошептал.

— Будь терпелива. — Загадочно улыбнулся. Демис знал, что девушка недовольна и в полнейшем нетерпении. Он единственный знал почему.

— Добрый вечер, друзья! — Неожиданно торжественно начал солидный мужчина. — А для начала я хотел бы познакомить вас со своим старым другом. — Лили едва заметно покачала головой, отвергая действия вампира. Смотрела на него, словно он предал ее. А Демис сделал несколько шагов в сторону Адама и протянул руку. Все его движения казались медленными, продуманными. Адам не собирался вмешиваться, но деваться было некуда. Приподнял одну бровь, ожидая подвоха. Все теперь смотрели на него широко открытыми глазами.

Поставил полупустой бокал на рояль. И ровной уверенной походкой подошел к старому знакомому. Пианист вздохнул с облегчением, и теперь немного расслабился. Адам ругал Демиса про себя. Да зачем же это все? Он пытался оставаться незамеченным. Пытался держать себя в руках, чтобы не выдать свое не совсем трезвое состояние. Да и в этой компании, из высшего общества он будет смотреться, как разбойник, но Демис не отводил от него строгий, настойчивый взгляд. Когда парень приблизился, они пожали руки, и Ред позволил себе его обнять. Так же шепнул на ухо.

— Я надеюсь, ты не наделаешь глупостей. Будь вежлив. — Адам скривился. Этого как раз он хотел меньше всего. — Конечно, твой наряд не очень подходит к знакомству со столь знатной публикой, но закроем на это глаза.

— Одни мои ботинки видали и более достойное общество. — Спрашивать, что все это значит и что он здесь делает, было бессмысленно. Это самый туманный и молчаливый вампир, которого Уаилд когда— либо встречал. Что ж, знания обязывали…

Ред вальяжно подвел его ко всем.

— Знакомьтесь, это, как не удивительно — Барон Адам Уаилд. Мой старинный друг. Мы знакомы слишком давно. — Он хитро улыбнулся Лили. Это была легкая насмешка, но девушка не смела произнести ни слова в ответ. А мистер Ред смотрел свысока с ухмылкой. Он знал, что здесь произойдет и как ни странно, вся эта драматическая картина его забавляла. — Это мистер Уаилд, мой прекрасный друг. Мы знакомы больше сотни лет. Крайне полезный человек. Мистер Дженкинс, миссис Касл. — Указывал рукой на каждого. Мадам Лили …. — «Мадам!» — Застыло в голове у Адама. — И ее муж. — Вампир сделал длительную, мучительную паузу и пристально осуждающе посмотрел ей в глаза. — Граф МакМэед.

Все разлетелось вдребезги. Разочарование — когда от слабости подкашиваются ноги, ты чувствуешь что падаешь. Кажется, что у тебя больше никогда не будет сил, чтобы подняться. В плечах отозвалась боль. По телу пробегает обжигающая волна ужаса. Немного дрожат руки, и внутри рождается торнадо, сметающий все на своем пути. Происходит изменение всех планов, которые так долго и кропотливо составлялись. Ты судорожно пытаешься пересмотреть всю свою жизнь, чтобы понять, где же закралась та роковая ошибка, которая позволила всему рухнуть. И понимаешь, что ты не знаешь, как дальше жить, как коротать свой долгий, бесконечный век, а то и не один. Полная безысходность. Вот что почувствовал Адам за доли секунд, когда Демис представлял всех гостей. И в тот же момент на него накатила волна гнева.

Глаза Адама округлились. Это правда! Он не ожидал, он не мог даже подумать, что она… могла выйти замуж. Да и зачем ей это? Его глаза заледенели, он не мог оторвать взгляд от ее черных глаз. А ее взгляд был непроницаем. Ах, как же он ненавидел ее в этот момент. Уаилд понял, что слишком много пропустил. Он понял, что не знает ее. Как же хотел убить ее сейчас. Разорвать на мелкие кусочки. На глазах у всех, а потом убить каждого в этом посещении. Чтобы не было свидетелей его внутреннего краха. Адам крепко сжал зубы. Лили опустила глаза. Маршалл, услышав все это издалека, вытянулся во весь рост, и уже был готов применить все свои способности, чтобы остановить друга. Или поддержать его, чтобы скрыть следы преступления, если не сможет справиться с его праведным гневом. Но подходить к нему в этот момент он не решился. Повисла тишина. Даже новые знакомые наклонили головы, понимая, что здесь происходит что-то слишком важное. Глаза мистера Джеферсона забегали. Лишь Мистер МакМэед гордо поглядывал на всех свысока. Да уж, он точно годиться своей победой. И не понимал, что его жизнь висит на волоске.

Ред медленно положил руку на плечо парню. Напоминая ему о том, чему предупреждал заранее. Лили гордо выдержала металлический взгляд Уаилда. Уверенно, смело подняла голову вверх. Все ждали. Даже эти слабые людишки, которые не знали всего того, что здесь происходит в этот момент, и были всего лишь невольными свидетелями, ощущали грозовые тучи, нависшие над всеми. Графиня МакМэед заметила, как желваки на его скулах заходились в бешеном ритме и холодно проговорила.

— Приятно познакомиться, барон Уаилд.

— Да, крайне приятно узнать, что в этом городе находятся столь высокопоставленные личности. — Поддержал ее супруг. Хотя каждому было понятно, что ему вовсе неприятен новый знакомый. И то, как он яростно уставился на его жену, крайне раздражало. — Никогда бы не подумал. — Он осмотрел соперника с головы до ног. — Что вы — барон. — Адам крепко сжал зубы. «Все— таки, если Демис посоветовал, то он все же что-то знает. Хотя Адаму так хотелось быть не предупрежденным, чтобы не скрывать свои истинные желания. Не стал бы Ред просто так издеваться над ним. Оставил бы в неведении. Зачем он устроил это знакомство? — Или стал бы?» — Промелькнула острая мысль. — Он резко перевел взгляд на старого вампира, тот по— доброму улыбнулся. — Вы родом из Англии? — Продолжил непринужденный монолог граф.

— Да. — Коротко выдавил Адам. Как бы он хотел сейчас содрать кожу с его лица, вцепиться ему в глотку и разорвать его главную артерию. Наблюдать, как он будет плеваться кровью. Только за то, что он в данный момент, взял Лили за руку, не говоря уже о том, что он ее супруг. Уаилд хотел уничтожить всех свидетелей и остаться с ней наедине. Чтобы высказать все и наградить страшной, мучительной смертью. Как же это все-таки жестоко по отношению к Адаму.

— Простите нас, мистер Редалидикис. — Прервала его жесткие фантазии Лили, обращаясь к Демису по полной фамилии. Лили знает. Значит, они очень близки. Удивительно. Но так же удивительно то, что от графа Адам не чувствовал ее аромата. — Мы очень спешим, а я так хотела обсудить с вами кое— что. А теперь у меня есть еще один вопрос. — Сцепив зубы, проговорила Лили. Ох, как много это значило. И эта дружба с Демисом Адама слишком раздражала. — Когда мы сможем поговорить один на один?—  Графиня МакМэед отпустила руку супруга.

— Через пару минут в доме мистера Джеферсона. Который так любезно пригласил нас в гости. — Тихо ответил он и улыбнулся своей раскосой улыбкой. Да, бедный мистер Джеферсон, даже не знал, что подарил свое приглашение двум ужасным чудовищам и теперь полностью в их власти. — Я хочу обменяться парой новостей со своими друзьями. — Будто не обратил внимания на ее злобный тон.

— Но это не может больше ждать! — Нетерпеливо потребовала Лил.

— Вы ждали нашей встречи так долго, что пару минут ничего не изменят. Проявите сдержанность. — Культурно осек ее старый грек.

Адам не замечено отошёл от этой неприятной компании и снова направился к своему бокалу. Ему срочно нужно выпить, хотя это не поможет. Вампиру было не интересно слушать, что привело ее сюда и зачем здесь Демис, его словно разрезали напополам. Он безумно любил ту девушку, которая украла документы из школы, пытаясь изменить к лучшему судьбы своих друзей. И ненавидел эту незнакомку, которая растоптала его сердце, показав свое истинное лицо. Теперь Адам мечтал уничтожить мертвое сердце этой стервы.

Он оперся об рояль. Музыкант нервно передернулся и втупился в инструмент, чтобы избежать даже зрительного контакта с этим разъяренным чудовищем.

— Сыграй что-нибудьдругое! — Рявкнул на пианиста. Тот, в сою очередь, поспешил сыграть мелодию повеселее. Он знал, на что способен этот человек. Точнее этот монстр. Он столько насмотрелся за свою жизнь. Расправы и кровавые драмы происходили в этом заведении слишком часто. Сколько смертей видели глаза старого музыканта. Пианист видел, как клыки этого существа лишали жизни людей без какого— либо повода. Просто из-за косого взгляда. Он, однажды, вырвал сердце одному проходимцу голыми руками.

Пианист знал, на что способно это чудовище. Он знал, что эта прекрасная женщина может стать виной его жестокого поведения. Он знал, что вампир может убить всех находящихся здесь просто так. А сейчас Уаилд был просто разбит и музыкант играл, играл, что-то веселое. Знал, что Адам придерживался правила «не стрелять в пианиста».

«Какая же она все-таки … — разгневанно думал он. — Она никогда меня не любила. Я ей нужен был только для того, чтобы добиться своего! А я, как глупец, посвятил этой бездушной стерве свою жизнь. Какой придурок! Какой дурак! Я убью ее! — Решил он. — Я убью его. Я убью всех, кто поддерживает ее. Я сотру ее с лица земли, чтобы не осталось ни следа, ни воспоминания. Я вырву все, что с ней связанно из памяти. В последний раз изопью ее до капли, как и следовало поступить больше восемнадцати лет назад. А потом проткну ее колом в самое сердце. Возможно тогда она что-то почувствует. Я был безутешен, я был разбит. Я был мертв, а она шла к своей цели по головам. По трупам. Я все забросил, я не жил, когда она пропала. Я существовал. Я подарил ей десять лет борьбы за ее жизнь. А она растоптала меня».

1993 год. Территория бывшего СССР

После долгих объяснений, на поляне практически никого не осталось. Вся нечисть разбрелась на поиски жертв, для завершения перевоплощения.

Город спал. На первый взгляд. Все стихло, замерло. Но стоит присмотреться и можно заметить компании молодых людей, не подозревающих о том, какой парад крови происходит этой ночью в их родном городе.

— И так! — Довольно начал Маршалл, улыбаясь во весь рот. — Пойдемте, прогуляемся. И посмотрим, кто нам встретится на пути в столь поздний час или, у вас есть свои предпочтения? — Поиграл бровями. У него чертовски прекрасное настроение.

— Не пойму. — Ник едва заметно покачал головой.

— Обычно, новообращенные прощаются со своей прошлой жизнью, убивая пару тройку своих старых обидчиков. Так вот я и спрашиваю, у вас есть свои пожелания? Месть — это прекрасное блюдо!

Теперь парень улыбнулся понимающе. Лили даже испугалась, заметив в нем столь резкие перемены. Но ей почему— то понравился этот новый агрессивный Ник. Его брови изогнулись как крылья ворона, оскалились клыки, в глазах появились злобные огоньки. Даже как— то сексуально. Он еще пока сам на себе не ощутил чувство власти, но уже понимал, что лично для него, жизнь изменилась в самую, что ни на есть лучшую сторону.

— У меня есть парочку. — Наконец-то прошипел он.

Четыре темные фигуры стояли у дома, в котором до сих пор горел свет. Долго стояли молча. Но после у них завязался ненавязчивый диалог, будто они говорили о выборе скатерти для обеда, а не о первом убийстве.

— А чего мы ждем? — Поинтересовался Адам. Он видел, насколько возбуждены их новообращенные, как они жаждут, еще сами не понимая чего. Они жаждут крови. Им можно не объяснять на пальцах, что да как, инстинкты подскажут.

— Я хочу понять, сколько там людей. — Ответил Ник.

— А ты попробуй дышать. — Предложил Маршалл.

— Что? — Парень не понял. Но не отрывал взгляда от света в окне. Ник еще прибывал в легком замешательстве. После этого, так сказать замечания, понял, что он еще ни разу после своего рождения не вздохнул. Парень расслабил плечи и попробовал вдохнуть. Его чуть не вывернуло. Он слышал зловонный воздух пропитанный алкоголем, никотином и плесенью. А еще неприятный запах давно немытого разгоряченного мужского тела.

— Их трое. — Невозмутимо проговорил Адам, заметив растерянность парня.

— Я… я понял. — Прошептал он. Теперь он снова прекратил дышать. Что-то творилось в его голове. — Тогда нам нечего ждать. — Ник взял Лили за руку, она хищно улыбнулась и последовала за ним. — Этот безобидный жест заставил Адама напрячься, но он продолжал курить и пытался выглядеть спокойно. Его не должен тревожить такой невинный жест.

— Вам нужно получить приглашение. И их не обязательно убивать. — Сказал в след Маршалл. — Помните. Просто сконцентрируйтесь и посмотрите в глаза укушенному. Убедите его, что все хорошо и он просто, допустим, порезался.

Но новообращенные уже не обращали на них никакого внимания.

— Кто эти парни? — Поинтересовался Маршалл у своего молчаливого друга.

— Разве это важно. — Он невозмутимо выдохнул сизую струйку дыма.

Приблизившись к дому, Ник постучал в дверь, и услышал протяжное: «Да заходи уже! Сколько можно ждать!» Тут же с треском вышиб дверь ногой, послышалось рычание, крики. Они не оставят парней живыми. Это факт.

— Молодчаги! — Довольно похвалил Маршалл.

Адам молчал, на секунду засмотревшись на молодых вампиров, которые крушили все вокруг. Из дома доносился страшный треск и гортанное рычание новообращенного голодного вампира. Для них это в новинку. Их мертвый организм требовал завершение перевоплощения. И они были беспощадны.

— Что-то не так? — Толкнул его в плечо друг.

— Да нет. — Спокойно ответил Уаилд. — Они разрушают все вокруг. Не думают о последствиях, убивают, наслаждаются кровью…

— И что? — Удивился громила.

Вампир зловеще улыбнулся.

— Это весело. Я за этим скучал.

Куба. 2011 год

Как всегда его воспоминания прервали. Это была она. Лили приблизилась к нему. Его нос обжег новый запах ее духов. Диор. Яркий холодный аромат. Слишком высокомерный. Подходит ее натуре. Это было признание в самом глубоком чувстве, которое только знает человечество. Свежий, холодный, цветочный аромат. Жасмин, дикая роза, ваниль. Вот только ни в каких чувствах она не признавалась, Лили открывалась с другой, подлой стороны. Он увидел ее непроницаемый взгляд. Она не была смущена, говорила четко, точно:

— А чего ты хотел? Что ты от меня ожидал? Я живу дальше. — Это был вызов или она хотела узнать, как же поживает он. Может, хотела отпугнуть его, чтобы он просто ушел. Глупая. Она, что не понимает или совсем не знает его. Адам никогда не боялся трудностей.

— Я ничего другого и не ждал от тебя. Ты безрассудная эгоистка, как жалко, что я это так поздно понял. — Его обжигающий взгляд могла выдержать только она.

— Да, я замужем и счастлива. — Обыденно произнесла она, будто говорить о ее замужестве — это нормальная вещь. — Я прошу тебя — уйди. Тебе здесь нечего делать, да и вообще, как ты здесь оказался? Каким чудом?! — Шёпотом договорила она. Ее голос звенел в его голове.

— Тебя это не касается. Почему здесь Демис? — Он хотел сделать ей хоть немного больно своим безразличием. Она же не знает, что он здесь, потому что все это время искал только ее. Никогда не прекращал поиски. Затосковал. И приехал сюда, потому что именно здесь они были счастливы. Лили это знать не обязательно.

— Он мне нужен. Нужен. — Будто хотела сказать что-то большее. Ее глаза широко распахнулись, он заметил боль, смущение, тоску, но все быстро прошло. — Если ты не исчезнешь сейчас же, ты навредишь мне. Я прошу тебя. Мы больше никогда не будем вместе. Нас ничего не связывает. — Она запнулась. — Уйди. Уйди по— хорошему. — Казалось, Лили умоляет его о спасении. От этих слов что-то переворачивалось внутри.

— Нет. — Сухо ответил он.– Возможно, я хочу навредить тебе. Иди к своим новым друзьям, к своему мужу. Я все осознал и не буду тебя больше искать. Ты мне не нужна. Я ненавижу тебя. Все языки мира настолько скупы… я не могу выразить словами, что я только что почувствовал и как я страдал из-за тебя. Я придумывал хеппи энды к нашей истории. Я глупец. Теперь я это знаю. Иди! Твои угрозы — пыль. Ты слишком маленькая девочка, ты уже давно вампир и до сих пор не понимаешь, что мне больше двухсот лет. Ты для меня не угроза. Тебя-то я уж точно не боюсь.

— А стоило бы. — Лили угрожающе прищурила глаза. Ее поведение менялось молниеносно. Адам громко поставила стакан на крышку рояля. К ним медленно, грациозно приближался Демис.

— Мои дорогие. Не стоит. Не стоит. Потом… Потом. Еще будет время. — Он качал головой и слегка улыбался. — Сейчас не стоит так себя вести. На вас все смотрят. Как же тяжело, наверно, скрывать такую историю, такую страсть. Знаю— знаю. — Протяжно проговорил он. Маршалл пытался взорвать его взглядом, если бы это было возможно. — Лилит, нам пора. Чтобы вы не оставили этот городок вовсе без интеллигенции. — Он подставил руку. Девушка приняла этот жест, еще раз обожгла взглядом Адама и удалилась к своим друзьям, которые что-то обсуждали, изыскано посмеивались над культурными шутками старого мистера Джеферсона.

Демис был в центре внимания. Обычно тихий, незаметный, старый вампир в основном держался поодаль новых знакомых. Тем более людей. Что-то здесь нечисто. Старый грек преследует какие— то зловещие цели. Его дар делал его интересным для многих, но он всегда знал ситуацию наперед, поэтому ему не было скучно практически со всеми. Он всегда знал, кто и что скажет, как будет действовать. Но сейчас Демис блистал и действительно веселился.

Ах, ее запах, как же долго он его не чувствовал. Да как вообще столько времени он жил без него? Вампир любил ее дикой, страстной, неистовой любовью. Понимал, что это не правильно и так не должно быть, но исправить ничего не мог.

Лили вернулась к своему супругу, тот не отрываясь от разговора, бессознательно погладил ее по плечу. Она увернулась. Глупец, он даже не знает, что девушка терпеть не может, когда к ней вот так прикасаются.

После нескольких бокалов все эта слишком благовоспитанная компания культурно удалилась.

Адам готов был сорваться с места и растоптать лицо ее супруга ногами, словно букашку. А дикая ярость, ненависть к Лилит сковала его тело. К нему подскочил Маршалл.

— Ты за ней не пойдешь? — Возбужденно спросил он.

— Нет. — Уверенно ответил Уаилд. — Теперь больше никогда!

— Адам, я все понимаю, но мне кажется, что вот именно сейчас и нужно это сделать. — Убеждал его друг, широко раскрыв глаза.

— С чего бы это, ты что не слышал? — Он забрал свой опустевший бокал и теперь не боясь выдать свое опьянение, шатаясь из стороны в сторону, но все-таки уверенно прошел к бармену, который не дожидаясь наполнил новый.

— Я слышал. Но я думаю, что все это не так просто. Тебе стоит…

— Не стоит! — Не дал договорить друг. — Не стоит. И никогда не стоило. Нужно было убить эту девчонку. — Уаилд на секунду скривил нос, оскалил зубы.

— Ты что не понимаешь?! Здесь происходят поистине странные вещи. Она что-то запланировала. Это странная компания.

— Она что-то запланировала, как только узнала кто я. Это все было спланировано. Она просто не знала, как от меня отделаться. А я, как дурак… любил ее. Все! Достаточно. — Ему давалось тяжело каждое слово.

— Ну, тогда, пойди за ней хотя бы для того, чтобы испортить ее планы. — Здоровяк хитро смотрел на вампира и улыбнулся одним уголком губ. Маршалл почувствовал, что его старый друг возвращается. Теперь все будет по— прежнему. Не будет больше этого хлюпика Райана. Скоро вернется Адам Уаилд. Безжалостный, ужасный вампир. Который не признает запретов и не имеет пощады, который строит коварные планы и доводит их до победного конца.

— Вот это, скорее всего можно.

1993 год. Территория бывшего СССР

— Подкрепились? — Спросил Маршалл, улыбаясь во весь рот.

Лили вытерла губы рукавом кофты.

— Это было шикарно! — Голос Ника звучал звонко. Удовлетворенно. Его глаза возбуждены. Безуменка возгоралась изнутри. Адам подошел к Лили, повернул ее лицо так, чтобы ему было видно, посмотрел в ее глаза. Они горят жаром. Волосы растрепались, на лице застыла жестокая удовлетворенная улыбка. Она была расслаблена. И это ему понравилось. Так как некоторые из новообращенных терзаются угрызениями совести, даже если невзначай убивали свой первый ужин. Новенькие плакали и страдали, а Лили была довольна. Бессердечная. Но это хорошо. Он усмехнулся и вытер пальцем с ее лица оставшуюся кровь, только что убитого ею человека.

На секунду вампиру показалось, что она смутилась именно из-за этого прикосновения, но сразу же пришла в себя. Быстро захлопал ресницами. Адаму показалось, что она будто бы похорошела. После первой же охоты.

— Это было потрясающе! — Повизгивал Ник. Маршалл слегка улыбнулся.

— Самое главное правило — не выдавать себя. Мы не имеем такого права.

— Глупые правила. — Буркнула Лили.

— Глупо открыться людям, тогда будет сложнее ими питаться. Мы должны быть осторожными. Вам стоит отдохнуть. Завтра нам предстоит встретиться с повелителем. Это сложное испытание. — Недовольно вздохнул Уаилд.

— Эти парни так вырывались и отбивались. Но мы сильнее. Мы реально сильнее. Они как букашки. Они меня боялись. А Лилит, ооох! — Ник выпучил глаза. — Она грандиозна, она так изящно ломала им кости. Мы расправились с ними в считанные секунды. Это так легко. Так естественно! Они это заслужили. — Жестко произнес Ник и задумался. Но на его лице можно было прочесть легкую панику. Он немного растерян. Что-то творится в его голове, какой-то он потерянный, но это нормально, скоро придет в норму.

Старые вампиры не стали спрашивать, чем же провинились эти бедные существа. Они могли догадаться, что в школах всегда существуют хулиганы и пай мальчики, видимо это была именно та ситуация. Да и не интересно слушать очередную трагикомическую историю.

— Что мы будем делать дальше? — Лили ждала продолжение вечера.

— Все что захотим! — Его улыбка, лишь правым уголком губ, могла бы насторожить любого. Но не ее. Она довольно рассмеялась.

Лили изменились всего лишь за пару минут. Превращение Ника заняло около часа. Но сейчас речь шла о внутренних изменения. Изменения происходили внутри каждого из них. Нику было сложнее. Он еще страдал от преображения собственного тела. Его мышцы медленно возрождались. Ник больше не был тем сутулым мальчишкой с начесанной челкой. Да, его манерное поведение так и осталось, он не возмужал, но стал заметно увереннее. Его взгляд больше не был опущенный в пол, теперь он смотрел прямо, гордо, уверенно. Это не просто изменения это — новая жизнь. Адама волновало, что все это как— то слишком быстро. Если остальным новообращенным понадобилось несколько часов, а то и целую ночь, то это легкое перерождение именно его вампиров настораживало не на шутку. Что-то видимо пошло не так. Но времени на обдумывания не было. Сегодня ночь открытого веселья.

Сезон охоты был открыт. Но после яркой ночи нужно было вернуться домой, отдохнуть.

Он знал, что именно этот разговор заставил ее настроение резко измениться.

— Теперь ты должна исчезнуть. Ты обязана распрощаться со своей семьей и всеми друзьями. Теперь у тебя новая жизнь.

— Этого не будет. — Ее ответ был коротким.

— По— другому быть не может. Ты сегодня умерла. — Он посмотрел на нее в упор, что значило — спорить с ним бесполезно. Его опасный взгляд обжигал металлическим холодом. — У тебя новая жизнь. Ты больше не человек. — Адам отвернулся, потер затылок и недовольно пробурчал. — Вот именно поэтому я не хочу никаких последователей. — Лили было наплевать на его бурчание.

— Я на это не подписывалась. Это все ты решил за меня. Я не откажусь от родителей. Точка.

Адам резко повернулся к ней, его взгляд был удивленным и разъяренным. Он просто ошарашен, не мог поверить в то, что слышит. Развел руки в стороны и резко опустил их. Вампир не находил слов для своего негодования.

— А что ты предлагаешь?! — Он повысил тон и даже немного подался вперед.

— Я не причиню им такой боли. — Уверенно ответила девушка. Она видимо, даже представить себе не может, как сложно жить среди людей. И как трудно не причинять им вред.

— Им будет больно, когда они не будут знать, где ты и что с тобой. Жива ли ты и почему не меняешься. А ты будешь отсутствовать большее количество времени их короткой жизни.

— Я сама решу этот вопрос. — Отчеканила девушка, жаля его взглядом. — Я не стану притворяться мертвой для своей семьи! — Протестовала Лили. — Я закончила школу. И могу сказать, что уеду учиться куда— нибудь заграницу, вот и все. Буду навещать их иногда.

— Ты все усложняешь. Они все поймут.

— Ты сам говорил, что человеческий век недолог. — Ей тяжело было говорить эту фразу, голос дрожал, и бороться с этим она не смогла.

— Тебе будет тяжело. — Адам хотел быть грубым, но получилось так, будто он заботился о ее состоянии.

— Я справлюсь.

— А я сегодня же претворюсь трупом! Нет, лучше завтра. — Воскликнул парень. Потом добавил совсем другим тоном. — Чтобы они один раз оплакали меня, и больше им не пришлось позориться.

— Вот это правильное решение! — Поддержал его громила и хлопнул по плечу. Парень еле устоял на ногах от такого дружеского жеста. Он еще не до конца окреп.

Лили было не по себе. Что-то в душе трепетало. Какое-то предчувствие. Или это просто так она воспринимала свое перерождение. По пути домой она молчала, думала, наслаждалась новыми глубокими ощущениями окружающего прекрасного мира. Адам не стал доставать ее. Девушка попросила оставить ее. Бродила вокруг дома, о чем— то размышляла. Под утро все-таки отправилась к себе домой. Естественно, Адам следил за каждым ее шагом. Он не мог сказать, что переживал за жизнь ее родителей или за нее, но все же не мог пропустить ни одного момента ее новой жизни. Она вошла в дом, долго пробыла в ванной, после отправилась спать. Сегодня ее сон будет крепким.

Адам не отходил от ее дома. Продолжал изучать ее. Она вышла из зоны своего комфорта. Все в ее жизни изменилось, и ему было страшно интересно, как она будет себя вести в такой ситуации. Вот, он уже знает одно ее больное место. Семья. Самое дорогое.

Проснулась девушка после обеда, медленно прошла на кухню.

— Как попраздновали? — Радостно и немного саркастично поинтересовался ее отец, заметив, как она скривилась от яркого солнечного света.

— Прекрасно. — Лили присела за стол и налила себе чая. Скривилась еще раз. Все что происходило вчера, казалось ей дурным сном. И если бы не обострившееся восприятие всего, она бы подумала, что все это ей почудилось.

«А быть может это похмелье?» — Успокаивала она себя. Девушка точно знала, что бывает после ночи проведенной в алкогольной усладе. Прикоснулась к своей шее. Ни единого следа от укуса. Но Лили больше не могла считать каждый удар сердца своих собственных родителей. Нет, она ни в коем случае не хотела причинить им вреда. Но как же катастрофически ей хотелось крови. Чьей— то.

— Я вижу. — Рассмеялся отец.

— Что тебе подарили, где вы праздновали? Все хорошо? — Расспрашивала мама. Светловолосая женщина с добрыми зеленоватыми глазами. Она профессионально снимала оладьи со сковородки и складывала их на тарелку.

— Да. — Сделав над собой усилие, произнесла она. — Ник снова плясал, как сумасшедший. Иногда за него бывает стыдно. Он подарил мне туалетную воду. Заграничную.

— А тебе дочь, я так погляжу, не чая сейчас хочется. — Насмешливо вмешался отец. Он читал газету. Его очки были на самом кончике острого носа. Точнее ему больше было интересно подколоть свою дочь. Такой был у него воспитательный метод. Ей должно быть стыдно, чтобы она понимала, что возвращаться домой под утро — это не совсем правильно.

— А чего? — Перепугалась она.

— Дак, пивка! — Засмеялся, слишком долго он поджидал момента, чтобы вставить свою шутку. — Сейчас папа, как самый младший в этой семье, сгоняет в магазин.

— Да хватит тебе, — махнула на него полотенцем мама. — Не приставай к ребенку. Будто сам молодой никогда не был.

— Мы в свое время думали о нашем государстве. О производстве.

— Знаю я, о чем ты думал. — Оба рассмеялись. Далее последовал ничем не примечательный диалог.

Лили слушала их голоса и вдыхала домашний уютный запах завтрака из оладушек и малинового чая. Ей вдруг стало так грустно. Все эти мелочи были дороги ее сердцу.

Девушка отправилась в свою комнату. Возможно, это был сон. Лили прошлась по комнате, закрыла шторы. Все ароматы и вкусовые восприятия усилились. С этим нельзя спорить. То, что она слышит сердцебиение, так это ничего страшного. Лили никогда не любила слышать и чувствовать чей— то пульс. Ей было всегда как— то жутковато. Даже собственное сердцебиение. Она уговаривала себя, что это всего лишь похмелье.

На стуле лежало платье, в котором она была вчера. Она взяла ее в руки. Вся спина была испачкана травой, а рукав — кровью. Все-таки это правда.

Куба. 2011 год

— Мы можем подойти ближе? Ну не слышно же ничего! — Ныл Маршалл.

— Я боюсь, это не входит в планы Демиса. Он всегда все знает наперед. И если бы он хотел, то уже сказал бы мне. Давай, хотя бы проследим, что они будут делать. Может, сможем догадаться сами. И почему именно Демис? Что же такое он узнал или зачем нужен ей? — В полутьме его лицо казалось еще более зловещим, а хитрый, озлобленный взгляд наводил ужас даже на Маршалла.

Парни стояли на крыше сарайчика неподалеку от дома мистера Джеферсона. В комнате горел свет, люди продолжали свое общение, только Лили не находила себе места. Каждый мужчина пытался проявить свою благосклонность, знаки внимания: то ручку подадут, то комплимент сделают. Но ей это совершенно не нужно. Она слишком самодостаточна, самоуверенна. Она слишком…

Улыбалась из вежливости, даже как— то нервно. Точнее, Лили преследовала некие цели и вела себя подобающе. Старалась. Это понятно. Она всегда все планирует наперед, и не будет кривить душой перед кем— то просто так. А ей сложно быть вежливой.

Легким движением руки убрала волосы с плеч, обнажив белоснежную кожу. Адам отвернулся. Да, ему больно и он ревнует. А как он может не ревновать ее ко всему миру, если она предпочтет какого-то напущенного мистера МакМэеда ему. Когда она уделяет все внимание кому и чему угодно, только не ему. А он не может убить ее за это сейчас. И он не может так просто перестать любить ее.

Ветер погнал злую острую пыль в лицо. Он снова заглянул в окно. Каждый человек, каждое существо, куда-то спешит, что-то делает, для того, чтобы прибавить свое благосостояние, повысить свой статус в обществе, чего— то добиться. Все так похожи.

Яркую луну накрыли тяжелые тучи. Адам понимал, что завтра будет новый день. Завтра обязательно будет. Но не лучше. Не лучше для него. Этот ветер сводил его с ума. Он больше не замечал всех тех людей, они все одинаковые. Только она. Хоть она вырвала и растоптала его сердце, как ненужную безделушку, он все равно не понимал, почему до сих пор жив.

Вот вампир напряг зрение. К Лили подошел ее, так называемый супруг. Прижал ее к себе, она никак не отреагировала. Только за один этот жест Адам готов был рассекретить себя перед всеми этими людьми и вырвать его сердце, как это сделала она. Поднять его мерзкое тельце над головой и разломать пополам. Раздробить каждую его кость. Чтобы все видели, чтобы все знали, как он разгневан. Позже он расправится с каждым по очереди. Это будет сладкая месть.

Уаилд посмотрел на своего друга, который по одному выражению глаз понял его мысли. Адам постарался успокоиться. Он понимал, что горячится. Снова взглянул на нее. Заметить бы хотя бы какое-то ее чувство, чтобы понять ее отношение к супругу. Если бы он увидел, что она так же холодна и безразлична с ним, ему бы стало легче. Но нет. Она взяла за руку мужа и улыбнулась для него, услышав видимо какую— то глупую шутку. Это ужасно. Возможно, она действительно его любит. Адам отвернулся. Более ужасающей картины он еще ни разу в жизни не видел.

— Смотри— смотри, она пошла с Демисом! Они говорят о чем— то. Вот черт, ничего не слышно! — Адам повернулся, хотя и не понимал зачем. Лили возбуждена, чего— то боится и ее переполняет радость. Такие разные чувства.

— Она ругает Демиса?!! — Маршалл даже прикрыл рот рукой. — Ну, такого себе еще никто не позволял. Она же вот такая! — Он показал рукой на уровне своей груди. — Шестьдесят дюймов чистого зла. — С вожделением проговорил вампир.

Лили пыталась отчитать старого вампира, махала руками, указывала пальцем и явно, даже угрожала. Тот же, в свою очередь пытался взять ее руку, но она вырывалась. Демис улыбался и пытался заставить говорить ее потише. Он доволен. Интересно, почему это он такой довольный? Демис спокойно реагировал на ее выпады. Пытался ее успокоить. Что-то долго объяснял, она отмахивалась, потом остановилась, покачала головой. Она такая грустная. Как давно он не видел такого печального выражения на ее лице. Лили обеспокоена. В ее глазах застыли слезы. Демис подошел к ней, обнял, что-то прошептал, она улыбнулась и поспешила уйти, ни с кем не попрощавшись. Накинула на себя плащ и вышла на улицу. Села в машину. Ее платье было слишком длинным, Лилит закинула подол наряда в авто. Вампиры будто по команде упали на землю. Она не должна учуять их запах.

— Куда это она собралась? — Тихо проговорил Адам.

Лили направилась в старый район города. Адам и Маршалл поспешили за ней, придерживаясь безопасного расстояния. У них не было автомобиля. Да он и не нужен.

Машина остановилась у крайнего дома на отшибе. Точнее, здание, которое более походило на сарайчик. Ветхий, на крыше дыры, на деревянном подобии двери непонятные, еле заметные символы. То ли иероглифы, то ли узоры. Стены облуплены, одна стена здания осела и дом пере кособочился. Дальше, в нескольких метрах, шумел океан. Лили вышла, укуталась посильнее в легкий плащ и постучала в дверь. Никто не открывал. Лили тяжело вздохнула и постучала еще пару раз. Девушка в нетерпении. Она поцокивала каблучками по каменным ступеням. Дверь отворилась.

— Входи. — Послышался резкий, неприятный голос.

Она вошла. Две тени подобрались ближе к дому на безопасное расстояние. Жалко, что окна были закрыты темными тряпками и ничего не видно. Оставалось лишь напрячь свой супер слух.

— Здравствуйте, Колин! — Зазвучал ее голос, разбивая оглушительную тишину. — Вы знаете, зачем я пришла?

— Понятия не имею. — Мужчина, видимо, посмотрел на Лили. Естественно, ее диковинная красота сразу же поразила бедного колдуна и определила траекторию их разговора. Мужчина чуть не задохнулся от удивления.

— Мне нужен амулет. — Будто тайный агент прошептала она. Ее губы слегка подернулись. Она впилась взглядом в мужичонку. Тот медлил.

— Какой вам нужен? — Недоверчиво переспросил он.

Вот какой же он колдун, если не знает кто и с какой целью навещает его в столь поздний час? Или у него бывает слишком много таких сумеречных друзей? И потребности каждого он не считает должным запоминать.

— Оберег Каинса. — Будто она сама боялась говорить его название вслух. Непослушные пальцы не находили покоя.

— Хм. — Он поджал тонкую сухую губу. — Кого это так угораздило? — С насмешкой спросил он.

— Не важно. Он мне очень нужен! — Требовательно заговорила она, не скрывая радости, даже подошла к нему поближе. — Он у вас есть? Скажите, пожалуйста. Я очень богата, я заплачу любые деньги. — Ее нетерпение сыграло плохую роль.

— Есть. — Таинственно прошептал он. Посмотрел на нее узкими запухшими глазами. Лили пыталась сдержать возглас радости и облегчения. Она несколько раз поменялась в лице, но человек и так знал, что ежели к нему пришли за оберегом древнего мага, то ситуация его гостя безвыходная. И это единственный вариант.

Она была в нетерпении. Ее выдавали глаза.

«Зачем ей какой-то амулет? Чего она боится?» — Две бесшумные тени стояли на максимальном расстоянии, но могли разобрать разговор. Адам оживился. Слишком серьезно закручена ситуация. В этом необходимо разобраться. Такого поворота он не ожидал.

— Зачем он вам? Это сильнейший амулет, поэтому его и спрятали здесь, у меня, на краю земли. В стране хаоса и свободы. — Улыбнулся своей мерзкой, почти беззубой улыбкой человек в рваных коричневых одеждах.

— Я должна избавиться от одного слишком уж навязчивого существа, которое намного сильнее меня. Мне нужен оберег. Это страшный враг, он преследует меня уже много лет.

Адам напрягся. Уж не его ли самого она имеет в виду. Что ж, тогда она действительно приобрела себе врага. Разоблачила свой замысел. Маршалл пристально посмотрел на друга, будто прочитав его мысли. Он был разочарован, что ситуация так круто изменилась.

— А имеет ли смысл все, что вы делаете? Может лучше скрыться и прожить свою жизнь вдалеке от такого мощного противника?

— Он меня не оставит. До сих пор не оставил и вряд ли откажется от своей затеи. Я уже все подготовила. Мне нужен только амулет. Я и сама не хотела бы сталкиваться с ним, но если он не отступит, мне придется защищаться. Амулет скроет мое место пребывания. И если повезет, он меня не найдет. А если придется сражаться… — Больше она ничего не стала говорить.

— Я так понимаю, это крайняя необходимость? — Он злобно взглянул на нее.

— Да. — Твердо ответила она и напряглась всем телом.

— И вы предупреждены, что для этого оберега необходимы некоторые ингредиенты?

— Это я уже знаю.

— Тогда…—  он помедлил, подошел к ней поближе. — Мне не нужны ваши деньги. — Иронично проговорил он и обошел Лили вокруг. Она старалась не дышать, чтобы не чувствовать его запах. Гнили и застоявшейся воды.

— А чего вы хотите? — Недоверчиво спросила она.

Мужчина подошел к ней вплотную. Она рассмотрела отвратительную внешность своего оппонента. Морщинистое лицо человека явно не следящего за своей гигиеной. Корявые редкие зубы, сальные седые волосы и хромая нога. Лили чувствовала на много больше ароматов, чем хотела бы и понимала, что это довольно сильный черный маг. Действовать с ним нужно аккуратно и уверенно.

— Вы такая красивая женщина. — Восхищенно говорил он.

Она постаралась отстраниться от него. Уже поняла, что он попросит. Ее настроение быстро изменилось.

— На это я не пойду. — Хитро ответила она.

— Я могу предложить вам взамен очень хорошую сумму. Или… Или череп демона Слатку.

— Не стоит. Я уже определил цену. — Он схватил ее, прижал к себе своими костлявыми руками.

— Где амулет? — Остановила его Лили. Теперь уже грубо задала вопрос, гордо подняла подбородок к верху. — Я должна его увидеть. — Тот резко отошел от нее. — Я хочу знать, что вы меня не обманите.

Мужчина, не отрывая взгляда, отошел на пару шагов, наклонился и снял несколько тяжёлых досок со средины комнаты. Достал запылившуюся коробку. Его руки дрожали от возбуждения. Ее глаза расширились от нетерпения.

— Откройте ее! — Скомандовала она.

— Сначала залог. — Он улыбнулся, поставил коробку на подертый грязный стол и направился к ней. — Я еще ни разу в жизни не видел такую прекрасную во всех смыслах женщину.

— Открой коробку! — Приказала она.

— Я не могу. Ее откроет только тот, кому необходим этот амулет. Далеко не каждый сможет его хотя бы увидеть. Как и со многими магическими вещами, не все смогут добраться до него. Но ты получишь его только в одном случае. Если мне понравится то, что ты будешь делать. — Он снова подошел к ней, схватил в свои каменные объятия. Лили чуть не стошнило. Она попробовала вырваться. Но колдун довольно серьезно отнесся к своему желанию. Его глаза горели. Он уже тянулся к ней пересохшими губами. Заглянул в ее декольте. И потекла слюна, как у бешеного животного.

— Я не пойду на это. — Спокойно предупредила она. — Я могу дать денег. Много денег. Ты ни в чем не будешь нуждаться и сможешь распрощаться с магией.

— Деньги — это пыль, а вот ты. Такие красавицы просто так к тебе не приходят. Такая женщина одна на миллион. — Он вцепился своими костлявыми руками в ее тело. Впился губами в ее шею. Как же ей неприятно все это. Она вся сжалась, затаила дыхание. Почему же она ничего не делает? — Сейчас ты станешь моей. А если нет, я обращусь напрямую к тому монстру, от которого ты решила избавиться. Он будет очень рад узнать о твоих планах. — Перешел на угрозы человек в дряхлых одеждах.

Адам сжал кулаки, даже костяшки пальцев побелели. Конечно, он был готов защитить ее. Но удержался. Возможно, это ее план и она пойдет на все. Он был так зол. Лили хочет избавиться от него. Лили может отдать свое тело какому— то вонючему чародею лишь бы избавиться от него самого.

— Ты серьезно? — Она отстранилась и жёстко взглянула на него, больше не пыталась вырываться. — Ты, человек, так глубоко повязший в магических вещах, имеющий дело со сверхъестественными существами, и ты не знаешь, кто к тебе пришел и почему? Ты не знаешь, что лично я, его не боюсь. — Улыбнулась она дьявольской улыбкой. Старик только поднял возбужденный взгляд от ее груди к холодным глазам и ослабил хватку. На секунду застыл перед ее безжалостным взглядом. Ужас. Вот что она увидела. Он зашевелил губами, пытаясь проговорить заклинание. Лилит хитро усмехнулась и с хрустом вонзила в шею мужчины свои клыки. Разорвала аорту, кровь мгновенно захлестала по его шее. Хранитель талисмана даже не успел пискнуть. Повалился на пол. Черная кровь фонтаном хлыстала из его горла.

Лили переступила через судорожно сокращающееся тело, зацокала каблуками по старому деревянному полу. Подошла к столу, забрала шкатулку, спрятала ее под плащ, накинула на голову капюшон, опрокинула свечу, стоявшую около выцветшей занавески, и вышла из дома.

Ее взгляд ничего не выражал. В алеющем зареве возгорающейся трущобки Лили казалась еще красивей. Она вытерла щеки от черной старой крови, побрезговала ее пить, уселась в машину, что-то проговорила сама себе, повернула зеркало, подкрасила губы, сжала их, поправила зеркало, завела автомобиль. Понеслась прочь от полыхающего домишки.

Два вампира укрылись в тени деревьев. Она не почуяла их запах. Оглянулась и уехала восвояси.

Адам вышел на освещенную мерцающую ярким светом поляну, потер лоб рукой. Не складывалось у него в голове полная картина происходящего. А чутье подсказывало, что добра ждать не стоит.

— Что она собирается делать? Это ты — ее цель? Это чтобы защититься от тебя ей нужен амулет? Как же ты ей мешаешь!– В недоумении произнес он, качая головой. — Какая коварная женщина! — Уже с более восхищенным тоном произнес Маршалл последнюю фразу. — Она боится тебя.

— Здесь что-то не так. Я не думаю, что именно я представляю для нее опасность. У нее больше нет потенциальных врагов. Точнее, возможно они есть. И зная ее характер, в этом можно быть уверенным, но я не знаю таких существ, которых стоит настолько бояться.

— Ты же сам говорил ей, что хочешь убить ее. Ты говорил ей это в лицо. Ты пытался это сделать. — Маршалл выпучил глаза пытаясь напомнить, что это действительно было.

— Она тоже пробовала покончить со мной. — Аргументировал Адам.

— Как ты не понимаешь, она ненавидит тебя! Ты старый вампир. У тебя больше сил и власти над ней.

— Тогда она сама начала войну.

1993 год. Территория бывшего СССР

Лили. Лили… она сияла. Она сияет изнутри. Как такое могло произойти? Ни разу в жизни он не видел таких разительных перемен за несколько часов после перевоплощения. Возможно, это действительно ее судьба.

Глаза стали более хитрые, самодовольные, таинственные. Адам засмотрелся в них пытаясь понять, почему это произошло и почему, возможно даже такие мелочи, поглотили его внимание? Почему она так долго не отводит взгляд? И почему он не может не смотреть в эти черные непроницаемые глаза?

— Почему мы обязаны знакомиться с ним? — Перебили его размышления слова Ника.

— Не знакомиться. — Исправил он. — Старый упырь должен нас одобрить. Он зажег факел и вложил в ее руку. Лили смутилась. Уаилд небрежно указал пальцем в сторону, куда нужно было последовать.

— Вас, как новообращенных, нас, как создателей. Он имеет дар. Он чувствует людей, точнее вампиров. Он кожей ощущает, кто из себя что представляет. Как он это чувствует — непонятно, но он знает от кого ждать подвоха, а кого можно подпустить поближе. Вот Адама он совершенно не переваривает. На то есть важные причины. Да он вообще редко к кому хорошо относится. — Объяснил Маршалл.

— А почему он тебя не любит? — Девушка искренне заглянула в глаза своего создателя и прикоснулась к его сильной руке. Хотя Лили точно осознала, что создатель — это совсем не то слово. Он просто сделал ее «супер», но он не создавал ее как личность.

— Расскажу в как— нибудь следующий раз. — Он слегка подтолкнул ее ко входу.

Это был замок. Самый настоящий. Только находился он в скале. Кто-то приложил огромные усилия, чтобы выбить такие глыбы камня. Лили подняла голову вверх. Необычное и устрашающее зрелище.

Белый пар, либо дым стелился по самому потолку. Ударял в нос запах чего— то устаревшего, перемешанный с терпким запахом крови. Влажный мертвый воздух. Невозможно дышать. Вот, на что обратила она внимание в первую очередь. Хотя теперь для нее дышать — это и не обязательно.

Опускаясь в подземелье, она чувствовала холод и неприятную влагу в спертом воздухе. Стены выложены камнем, даже вырисовывался узор из крупных блоков. Множество тоннелей, разветвленных в разных направлениях, протянувшихся на сотни метров. Оттуда из темноты веяло влажным холодом. Слышался вой. Лили предположила, что тоннели уходят в депо, где останавливаются поезда метро. В стенах между камней вмурованы черепа, будто спланированный декор.

Он положил руку на её плечо, ей стало не так страшно, теперь девушка не боялась. Что с ней? Это простое прикосновение заставило ее содрогнуться. Теперь не так пугали хрустящие кости мелких грызунов под ногами. Не так настораживал мелькающий свет старых лампочек и дрожащих факелов. С ним спокойно. Лили не знала, что сулит эта встреча со страшнейшим сверх существом, но знала — Адам здесь. Он не даст ее в обиду.

— Это еще ничего. Просто пещера. Некоторые предлагали использовать тоннели под городом. Там прекрасная развязка. Но воды по колено. — Комментировал Маршалл. — А здесь повелитель останавливался несколько сотен лет назад. Тут удобнее.

В глубине коридора уже не было старых лампочек. Очень темно. Даже ее новое супер зрение не всегда справлялось с этой поглощающей все живое тьмой. «Век научно— технического прогресса. Хм». — Лили улыбнулась, когда увидела, что здесь до сих пор используют факелы и свечи. Она прошла дальше. Глаза настроились на темноту. Девушка уже различала рисунки на стенах. Изображения монстров отрывающих головы, видимо людям. Реки крови. Следом алтарь, на котором старый ужасный вампир убивает другого. — «Почему вампир убивает вампира? Странные они». И туман, туман. Неприятная дымка скрывала силуэты человечков с корявыми ногами и поднятыми вверх руками.

Они продвигались вглубь. Тоннель стал уже. Вампиров было много, поэтому рассмотреть волшебные рисунки она никак бы не смогла. Иногда тоннель разветвлялся или с боку оказывался проход в сторону. Но эти ответвления были закрыты железными решетками. По коже прошла дрожь. Что же это там такое, что даже сами вампиры держат это взаперти? Оттуда веяло холодом, и вдалеке девушка слышала непонятные звуки. Точнее это было рычание. А запах просто ужасный. Влажной псины и крови. Под ногами что-то хрустело. Лили пыталась не думать об этом.

Далее по холодному коридору следовали картины середины семнадцатого века. Видимо. Лили не сильно разбиралось в искусстве. Изысканные портреты, страшные эпизоды адского пламени и даже обнаженная натура, что заставило ее слегка смутиться и то, только где-то глубоко в душе. Новообращенная ведь очень современная девушка, должна к такому ракурсу относиться спокойно. Она же видела современные фотографии с полуголыми девицами. Сейчас бы ее щеки залил яркий румянец. Девушка очередной раз поблагодарила судьбу за то, что теперь она вампир.

Но все-таки Лили была в восторге. Столько всего нового и необычного, что девушка не успевала все это осмыслить. Тем более, в этой стране она и не могла видеть таких необычных вещей. Все что она знала это одинаковая одежда, одинаковое образование, заграница — только по телевизору, и это зло, а картины только в галерее. И то, эти картины были какие— то успокаивающие, патриотичные что ли. А здесь разврат.

Далее следовало огромное помещение. Высота потолков составляла около пяти метров. Огромные сталактиты и сталагмиты кое— где вырастали, пробивая полы и каменные своды. Девушка шагнула в зал, рассматривая широко открытыми глазами огромное пустое пространство. Даже расправила плечи. Многие молодые вампиры прям ахнули, крутили головами в разные стороны. К такому никто не был готов.

Вся толпа разбрелась, рассматривая необычное место. Но создатель каждого из них не отставал от своих молодых вампиров ни на шаг. Что-то такое им рассказывали, указывали на трон. Готовили. Только Адам отошел в сторонку оперся локтем на каменный выступ и застыл в непринужденной позе, демонстрируя свое безразличие. Лил слышала о чем говорят другие вампиры. Но ей бы хотелось, чтобы Уаилд так же проявил хотя бы какое-то внимание, подготовил к встрече, объяснил, как надо себя вести. Или хотя бы рассказал об этих картинках. Но нет. Только Маршалл пританцовывал около нее и Ника.

Он бормотал о том, что это укрытие готовили для защиты населения. Здесь работали заключенные. Тут же они и погибали. Но убежище не довели до завершения. Забросили.

Но Лили было интересно совсем не это. В глубине этого главного зала она увидела пустой трон. В два метра высотой, весь из кованного железа, с металлическими черепами на подлокотниках, в глазах которых горели ярко— красные рубины. За троном располагался огромный рисунок на всю стену, от самого пола и уходила высоко вверх. Там он скрывалась под едким туманом. Лили напрягла зрение, но не увидела, что нарисовано вверху.

Картина вырезана в скале. На самом камне. Она страшно древняя. Снизу изображен народ, насколько она это понимала. Вырезаны такие же люди, как и в коридоре, только с клыками. У некоторых обезображены лица. Монстры танцуют. Потом война. Только не понятно с кем. Видимо с людьми. И люди терпят поражение. В этот момент по ее коже даже прошел мороз. Потом Лили вспомнила, что теперь она на стороне победителей.

После, опять мир. Видимо вампиры поняли, что могут уничтожить весь род человеческий, тогда и сами погибнут. Над ними возвышалось древнейшее чудовище. Он был совсем большой и не похож на остальных. Наверно это их повелитель. Возможно, сейчас она встретится с этим чудовищем лицом к лицу. А Адам даже не хочет подготовить ее, как делают остальные.

Следующие картинки она не понимала. Само изображение исцарапано огромными когтями, зарисовано краской. Невозможно разобрать. Потрясающее зрелище! Кто-то вложил в это столько труда. Пусть нарисовано не реалистично, ну совсем, как пещерный человек левой ногой, но здесь столько деталей и настроений, что каждый сюжет нужно было рассматривать минимум минут по двадцать, чтобы уловить хотя бы половину смысла.

Лили поняла только то, что кто-то пытался уничтожить этот шедевр, но не вышло. Она напрягла взгляд. Там, после уничтоженного участка, что-то снова проявлялось. Где-то высоко, под самым белым маревом видны две линии, соединяющиеся в ураган, торнадо. Далее изображение дракона или какого-то еще более страшного монстра. Может это демон?

Все остальное вновь избито, измазано. Камень разрушен, а бело синий туман скрывал от ее глаз эту невообразимую красоту древних времен. Рисунки на камне порадовали ее. Хотя Лили не знала, почему наслаждается этим зрелищам. Величественное произведение искусства. Будто живое. Вот если бы его так не испортили.

Что бы это могло значить? Что это за дракон? Кто был этим первым вампиром, который заставил мирно сосуществовать вампиров и людей? Что с ним произошло? Кто все это изобразил? Почему, видимо дракон, уничтожил монстра? И что скрывается за краской испортившей середину всего этого действа?

Девушка отделилась от всех и взошла на постамент, где находился трон. Все ближе и ближе подходила к стене. Она подносила факел к самой картине и все яснее были видны проступающие картинки. Им сотни и сотни лет. Будто ребенок рисовал для себя мультяшки. На долю секунды девушке показалось, что сквозь силуэты рисунков пробивается легкий свет. Это свечение гипнотизировало ее.

Резкий звук заставил Лили повернуться. Комната уходила вглубь скалы. В метрах трех сидел молодой вампир и смотрел телевизор. Вот и сюда технологии добрались. Она улыбнулась. «А лампы они провести не смогли». — С усмешкой подумала девушка.

Лили ступила на землю, но под ее ногами послышался треск. Она почувствовала твердые кусочки. Поднесла факел. Пол был усеян непонятными палочками и белыми крючочками.

— Это кости. Крыс, курей. Не удивительно если бы ты наступила на кости медведя или лося. Мы едим всех у кого есть кровь. Древние не любили убираться в своих домах. А мы и не заворачиваемся. — Прокомментировал Маршалл. — Здесь уже не воняет и это радует. Но Лили не разделяла его радости.

Ник медленно прохаживался по залу. Прикоснулся длинным пальцем к стеллажу с оружием, скривился, увидев пыль. По— хозяйски прошел дальше, изучая новую территорию.

— Мы здесь не собирались задерживаться надолго. — Пояснил Адам. Он подошел к ней, а Лили настолько увлеклась, что даже не заметила своего наставника.

Ей казалось, что лица с картинок смотрят на нее. Она проглотила комок страха и подошла еще ближе к стене. Странно. Здесь такие ужасные условия, но рисунок будто восстанавливается, а не стирается.

— Знаю, хозяин постоянно пытается ее уничтожить. Но это невозможно. — Продолжал свою экскурсию гид— Маршалл.

Лили дотронулась рукой до маленьких человечков на рисунке. Ощутила огромную силу от этого камня. Это было необъяснимое чувство. Да и как такое может быть? Наверно напридумывала себе.

–Эти каракули его сильно раздражают. — Поведал громила.

Каждая жилка засветилась бледно голубым светом, будто узор заново вырисовался. Она испугалась, но кажется, этого свечения никто кроме нее не заметил. Лили попятилась от стены, уперлась в трон, послышался звон. Резко повернулась, не устояла на ногах и упала. Теперь девушка и его рассмотрела.

Огромное кресло в два раза выше, чем она сама. Сзади отделан красной тканью, украшен клыками вампиров, на спинке изображена корона на короне череп вампира и глаза горят ужасающим огнем красных рубинов. Челюсть приоткрыта, будто он смеется. Такие же, только чуть меньше на подлокотниках.

Она быстро дышала. Все оглянулись на нее. Молодая вампирша опять привлекает лишнее внимание. Лили занервничала. Все это как— то уж слишком. Звук капающей воды не давал сконцентрироваться. Ник поспешил к ней, но Адам предстал перед ней в мгновение ока, наклонился, поднял ее, поставил на ноги, отрусил, как ребенка. Непонятно почему, но он даже не разозлился, только тяжело вздохнул. Будто его щенок снова влез в грязь и его придется отмывать.

— Да что ты так перепугалась то? — Пробурчал он.

–Здесь конечно сыровато, но сносно. Да, не отель пять звезд, но никто не знает об этом месте! — Довольно рекламировал это страшное место Маршалл, отвлекая присутствующих от маленькой оплошности. Все вампиры снова зажужжали.

— Зато у вас есть телевизор. — Буркнула она, вытирая свои мешковатые брюки от пыли.

— Ну да, а что мы не люди? Точнее, да, мы не люди. — Он засмеялся так задорно. — У нас есть целый зал. Нужно было сильно постараться, чтобы здесь появилась антенна. Применяли все наши способности и знакомства.

Девушка снова огляделась по сторонам. Везде этот туман. Как— то эта дикая обстановка напрягала ее. А от этих дивных рисунков глаз не оторвать. Непонятные человечки манили ее, ей было интересно узнать, что все это значит. Но на сегодня наверно хватит и так отличилась.

Ее внимание резко переключилось.

Это был абсолютно серый неприметный мужчина средних лет. Безобидный, возможно даже милый. Среднего роста. Худой. Лицо треугольной формы. Тонкие губы, узкий нос с горбинкой. Волосы мышиного цвета с легкой сединой. Небольшие, но довольно заметные морщины в уголках губ и около носа. Будто предупреждали о его оскале. Глаза большие, но будто все время прищуренные. Словно он пытался вычислить каждого.

Узловатые пальцы. Темно серый костюм и блестящие туфли. Холодная, хитрая внешность. И это было вовсе не то, что она ожидала увидеть. На картинках изображалось огромное могущественное существо, а не этот престарелый экземпляр. Но девушка решила не спешить с выводами. Кто знает чего ожидать от этой нечисти.

Мужчинка сразу же принялся рассматривать и «прощупывать» новообращенных. Не было ни знакомства, ни объявления правил. Ничего. Вампиры медленно провели своих новообращенных и выстроили их в ряд. Адам лишь слегка притронулся к ее плечу.

Глаза старичка горели, он впитывал в себя всю энергетику помещения. Прошёл около каждого. Всматривался в глаза, шевелил губами приговаривая:

— Полезно. Хорошо. Неплохо— неплохо. Ты совсем не чувствуешь боли? — Он приподнял некрасивые тонкие брови.

— Да, сер. — Неуверенно проговорил молодой вампир. Он еще не знал всю мощь своих способностей.

Повелитель приложил свою руку к его животу. Медленно провел в бок. Наблюдал глазами за своими действиями, будто зачарованный. Резко вонзил палец с острым когтем в то место, где должна быть печень. Новообращенный, побледнев еще больше, наклонился и из его груди вырвался хрип. Ему не было больно. Это от неожиданности. И в тот же час выровнялся.

— И как? — Спросил он, глядя прямо в глаза мужчине. — Больно? — Лили стояла, ни жива, ни мертва, ее глаза расширились от страха. Этот монстр позволяет себе немыслимые вещи.

— Нет. — Задыхаясь ответил тот. — Неприятно.

Повелитель достал палец из тела несчастного и вытер кровь об его же рубашку.

Приблизился к Нику. Вдохнул его запах и не сдержал улыбку.

— Маршалл, Маршалл. — Покачал головой. — Значит таков твой выбор? — Он рассмеялся. — Так получилось. Я понимаю. Я знаю, я все знаю. — Не дал громиле сказать ни слова. — Прекрасная мадемуазель отдала свою жизнь на утеху твоему аппетиту. — Снова рассмеялся. Какая же у него оказывается мерзкая улыбка.– Да уж, Маршалл, тут даже способностей никаких ненужно. Этот мальчишка … — Набрал в грудь воздуха. — Ладно— Ладно. — Он хитро посмотрел Нику в глаза. Тот опустил взгляд. Ему стыдно. — Это даже не извращение. — Успокоил его старичок. — В давние времена это считалось нормой. Я оставлю твой маленький секрет при себе. Ты не один такой. Просто в вашей стране не принято говорить об этом вслух. Ты сам это поймешь. Да, Маршалл. — Снова обратился к здоровяку. — Удивил. От тебя-то не ожидал. И способности есть, да только смысла в них мало. — Он вел диалог сам с собой, будто зная, что ему ответят.

Лили смотрела на Ника перепуганными глазами. Она боялась за него больше чем за себя. И зная о его чувствах, и переживаниях, молилась, чтобы повелитель промолчал.

— Это обычная психология. И понадобится, разве что для самозащиты. — Снова причмокнул губами. — А девчонку жалко. — Покачал головой. Снова укоризненно взглянул на Маршалла.

— Уж такой я. — С усмешкой ответил громила, вовсе не понимая о чем речь.

— Молчать! — Оскалился повелитель. Его голос разнесся зловещим эхо по сводам зала. Лили даже поежилась. Да как Маршалл может вообще находить, что ответить? — Твоя несдержанность нам слишком многого стоит. Я даю тебе последний шанс. Больше поблажек не будет!

— Сложно бороться с таким искушением. Раньше было проще скры…

— Если даже ведьмины заговоры тебе не помогают, то и ждать мне от тебя особо нечего. Ты достал меня, ты понимаешь?! А я играюсь с тобой, как с собачонкой. Все пытаюсь усмирить, сломать. Ладно. — Махнул он рукой. — Последний шанс. Мне нравится твоя неукротимая жажда. Но ты ж головой не думаешь. Как бешеный волк. Вот в следующий раз и будешь иметь с ними дело.

— Но я…

— Неплохо. Что тут у нас еще? — Резко прервал старичок. Ему надоело слушать оправдания Маршалла. Потер руки. Осмотрел очередного вампира. — Одобряю. Молодцы. Хорошо поработали. Говоришь, имеешь дар внушения даже с не укушенным. — Хотя ему никто ничего не говорил. — Это полезно. — Все молчали. Лили чувствовала общий страх. Он так сконцентрирован, что его можно потрогать руками. Ее радовало только безмятежное состояние Адама. — Повелитель отошел в сторону, снова осмотрел всех новоприбывших. Быстро захлопал глазами. — Так— так— так, я выделил нескольких ребят. Отметил про себя. — Он постучал пальцем по виску. Ведет себя словно умалишенный старик, который не может забыть о тех временах, когда был молодым. Вот только в отличие от всех остальных стариков, этот вурдалак только увеличил свою мощь. С каждым веком он становился все сильней и сильней. И с ним не стоит ссориться. Он имеет великую силу. А драться с ним — просто самоубийство. — Так— так. — Он остановился, и пропустив несколько новообращенных, прошел к Лили.

— Какой сложный персонаж. — Хищно проговорил повелитель, рассматривая девушку со всех сторон, извиваясь вокруг нее словно змей. Но при этом, придерживаясь приличного расстояния. Он вдыхал ее аромат. — Необычно— необычно. — Что он имел в виду? — И что, нет никаких способностей? — Предводителя вампиров радовало сие обстоятельство. Его тон казался ироничным. — Даже самой заурядной? — Ехидно проговаривал каждое слово. — Хотя бы, огромной силы? — Маршалл напрягся и на секунду взглянул из-подо лба на господина. Укол его самолюбию. — Или хотя бы читать мысли, или перемещать предметы, или понимать все языки мира? — Продолжал он. Ничегошеньки? — Старый упырь сжал губы в трубочку и состроил сожалеющую гримасу. Жалостно посмотрел на Адама. Тот же глядел прямо и безразлично в глаза старому вурдалаке. Воплощение непринужденности. Лили завидовала его выдержке, потому что сама дрожала, как осиновый лист.

— Нет. — Коротко ответила она. Девушка не дышала. Боялась. Но старалась не подавать вида. Лили чувствовала от него запах веков.

— Ты совсем, как Адам и большинство вампиров. Хм. Красивая женщина. — Непонятно пробурчал он.

Адам, который вопреки приличиям не стоял по струнке, а оперся спиной к стене, лишь закатил глаза и проигнорировал очередной укол. Как же ему хотелось побыстрее прекратить это знакомство. Он знал, что Лили абсолютно обычная девчонка со двора. И нет в ней ни изысканности, ни ухоженности, ни шарма, ни способностей.

— Наше существование само по себе дар. — Иронично произнес Адам, задрав вверх одну бровь.

— А я бы на твоем месте не стал спорить со мной. — Быстро проговорил повелитель и пожурил узловатым пальцем. Не давая возможности Уаилду договорить. Парень отвернулся и постарался промолчать. Не стоит еще больше накалять атмосферу. Этот старик сказал, что его новообращенная совсем такая как он. А это могло значить только одно. Она так же ему не нравится, как и сам Адам. Лили и не ожидала другого. Девушка знала, что вообще мало кому нравится. Нет, это даже не из-за заурядной внешности, все-таки были в ее образе симпатичные черты. Это скорее из-за ее решительного и слишком, для того времени, самодостаточного характера. — Интересно— интересно. Но я чувствую что— то… — Крутился он вокруг нее словно акула, возле будущей жертвы. — Погодите. Что— то… даже не знаю, как объяснить. — Глава клана потер пальцами воздух, будто смакуя это чувство. Пытаясь прокомментировать его словами. Адам боялся только одного, что для повелителя ее кровь будет такой же ароматной, как и для него. Тогда Лили ничего не спасет. — Что-то такое, будто … Дорогая! — Он понял. Его тон стал мягким. Это напугало девушку до чертиков. Повелитель расплылся в мягкой, но безобразной улыбке. Он провел своими длинными пальцами с огромными когтями по ее лицу. Новообращенная резко отвернулась. — Я чувствую что-то родное. Жестокое. Ой, как же ты борешься с этим чувством. Ты еще покажешь себя. Ты прекрасна. Ты очень похожа на меня. Обычно мне это совсем не нравится. Что же с тобой не так? — Он причмокнул губами. — Да уж, все-таки мне это не нравится. — Сдвинул брови. — Слишком много энергии. Свежей, пока еще чистой, нерастраченной. Ты словно новый источник. В тебе так много всего, что ты сама не справляешься со своим нравом. Агрессивна, жестока, бессердечна, а как легко ты впадаешь в гнев. Но ты пытаешься с этим бороться. Тебе так тяжело. Ты почти, как Маршалл. Ты улыбаешься, а сама хочешь убить, разорвать обидчика. Тяжело дышать… от гнева. — Добавил он и расхохотался. — Милая, ты раздражительна, но твое сознание светлое. Борьба. Внутри тебя страшная борьба. Так сложно. Бедняжка, ты не знаешь, что с этим со всем делать. Сложно быть тобой. Все так сложно. Нет. Это не дар. Это скорее наоборот. — Он рассмеялся злобным смехом. — Но не волнуйся, я буду следить за тобой. За вами обоими. И если ты оступишься. Я вряд ли дам тебе второй шанс. Как было с этим милым прохвостом. — Указал на Маршалла и Адама. Потом он отвернулся и проговорил, будто сам себе. — Почему так много энергии?.. — Минуту помедлил. Тишина в зале давила на каждого. — Все знают правила? — Задумчиво спросил он.

— Конечно. — Хором ответили все вампиры, кроме Ника и Адама.

— Тогда идите— идите, мне нужно решить, что может быть для меня полезно. — Не поворачиваясь к своим гостям, проговорил древний вампир.

Уаилд неохотно оторвался от стены.

«Вот же прицепился. Почему другие новообращенные его так мало интересовали? Почему он подошел к ней. У нее нет способностей, кроме того, что она раньше всех пришла в себя. Наверное, кто-то уже доложил. — Размышлял Адам. Но он постарается об этом умолчать. — Пусть довольствуется сплетнями. Отметил он ее. Не понравилась. Единственное, что ему не понравилось, это то, что я создал ее. Я так и знал, что он все равно найдет к чему прицепиться. Если уж ненавидит, то повод найти можно. Нужно держаться подальше, иначе ей будет грозить беда. А я не хочу чувствовать ее боль».

Вампиры вышли из этого древнего склепа. Теперь можно свободно дышать. Собрание было окончено. Все новообращенные остались живы. Пока…

— Что он имел в виду? — Задала вопрос девушка, ведь ее это касалось непосредственно.

— Понятия не имею. — Грубо ответил вампир.

Она обошла Уаилда со стороны и стала перед ним, заглянула в глаза. Адам был недоволен.

— Я понимаю, можешь подумать, что это праздное любопытство, но это моя жизнь.

— Вот когда он разберется в своих ощущениях тогда и узнаем. — Снова буркнул в ответ.

— Что мы теперь будем делать? — Ник трепетал от предчувствий. Он немного успокоился и был счастлив, что о нем говорили мало. А сменить тему нужно было срочно.

— Теперь вы свободны и вольны поступать, как вам вздумается. — Ответил Уаилд. — Только ряд правил нарушать нельзя. Запомните это, иначе…

— Что иначе? — Переспросила Лили.

— Смерть. — Чуть не зевнув ответил Адам.

— И вы не несете никакой ответственности? — Лили была в недоумении. Кажется, теперь она начала осознавать, что произошло на самом деле.

— К сожалению, несем, но ваше существование для нас не особо важно. Мы выполнили свой долг. Остальное — не наши проблемы. — Он развернулся и зашагал в сторону.

— Какая же ты все-таки скотина! — Испортила его красивый уход Лили. Ник неуверенно прикоснулся к ее плечу, словно останавливая поток ярости. Но у него не получилось, казалось, девушка даже не заметила этого жеста. — Ты решил, что я подходящая жертва, насытился и в кусты. «Теперь вы вольны делать все, что вам вздумается…» — Перекривляла она его, выставив человеческие зубы, изображая клыки. — «Никакой ответственности». Упырь ты полумертвый! — Разъяренная девушка перевела взгляд. — А ты, что зыркаешь своими мышиными глазками? — Фыркнула она на Маршалла. Тот даже передёрнулся от неожиданности и раскрыл глаза пошире, чтобы они не казались такими маленькими.

Адам остановился, резко повернулся, подошел к ней вплотную, холодно посмотрел в глаза. Его желваки двигались. Он разозлился.

— Выбрал, попробовал, но не насытился. — Угрожающе тихо произнёс он. Их лица были так близко. Но Лили выдержала его обжигающий, презрительный взгляд.

— Значит, ты просто воспользовался беззащитностью наивной девушки, еще и Ника заразил, чтобы оправдать своего друга! Ты — придурок! — Она с ненавистью смотрела в его ледяные глаза. — Я не хочу иметь с тобой ничего общего! Но как нам теперь жить? Мы не можем вернуться к прошлому, и сделать вид, будто ничего не произошло, тоже не можем.

— Никто к этому не готов, так что держитесь подальше от неприятностей и попытайтесь контролировать себя, иначе убивать тебя придется мне. А я люблю видеть ужас в глазах своей жертвы.

Лили испугалась. Только теперь, после встречи с повелителем она действительно почувствовала страх. Теперь молодая хищница понимала, что это не шутки. Далеко не то, что она представляла себе. Наверно, лишь поэтому ничего не ответила Уаилду. Могла бы. Но не сейчас. Девушка боялась не только за себя.

Он резко развернулся и удалился в темноту. Маршалл посмотрел ему в след, снова на Лили.

— Он горячится, но ты слишком дерзкая, это тебе совсем не на руку.– Злобно прошипел громила. Буцая камни и песок и поспешил догнать своего друга. Как странно. Маршалл намного сильнее и страшнее Адама, а складывается такое впечатление, будто именно он с трепетом и уважением относится к своему тощему другу. Да здоровяк бы мог одной левой убить Адама. Но он слушается его во всем.

— Надо же, как мы попали, Никуся. — Тяжело вздохнула Лил. — Вот так, снова из-за меня. Что же я делаю не так, что всякие идиоты летят на меня, как пчелы на мед, если не сказать грубее.

— Малыш, — спокойно начал Ник. — Все в полном порядке. — Он поглядывал на удаляющиеся темные фигуры, плащ Адама развивался на ветру, Маршалл же показался ему слегка косолапым. Парень пытался говорить шепотом. — Мы освоимся и сами. Зачем нам надзиратели? Теперь у нас есть сверх сила, мы все сможем! Я благодарен тебе за то, что ты ввязала меня во все это.– Он добро улыбнулся ей. — Наша жизнь изменится в лучшую сторону, вот увидишь. Моя уже изменилась. — Его глаза горели и Лили знала почему.

Больше месяца новообращенные были предоставлены только себе. Маршалл решил, что нужно начать процесс отлучения. Вампиры должны научиться руководствоваться своими принципами и это их личное дело, останутся они живы или нет. Но недолго Адам продержался на расстоянии. Ник имел слишком большой список жертв. Это не могли не заметить даже в таком огромном городе.

Маршалла вызвали к повелителю, и он получил серьезное предупреждение. Древний вампир посчитал, что тот плохо обучил новообращенных и теперь громила был вынужден заняться их воспитанием. Вот этого Уаилд совершенно не хотел.

Куба. 2011 год

Лили вернулась в особняк. Хотя этот небольшой дом можно было назвать особняком только в этой стране. Двухэтажное здание с целой коричнево— красной крышей, а не залатанной, как у остальных зданий в округе. Третий этаж был лишь в центральной части дома. Белая краска облупилась от жары и соленого ветра, но все же заметно, что в это сооружение вкладывают деньги. Кованный балкон и арки, создавали эффект коридора на свежем воздухе, уютной веранды. Подстриженный газон с красивыми пальмами, указывали на высокий статус хозяина.

Лишь девушка появилась в главном зале, все тот час же оживились. Словно ждали именно ее. Она продолжала общаться и веселиться, как ни в чем не бывало. Ее настроение превосходно. Это и злило Адама больше всего. Лили решила покончить с ним, у нее есть какой-то зловещий план, и он у нее удается. У нее есть Демис.

«Позор. Стал обычным прихвостнем». — С горестью думал вампир. Как же он ненавидел ее в этот момент. Его зубы чуть не заскрипели. Она там общается с этой великосветской публикой. А он должен голову себе ломать, почему все так произошло.

Вот Демис посмотрел на нее с улыбкой, она улыбнулась в ответ и кивнула. То есть все вышло как нельзя лучше. Бесовка и амулет получила, и свидетелей не оставила. Как же это раздражает. Адам пребывал в неистовой ярости. Неприятное чувство разжигалось глубоко внутри. И это еще больше злило.

Они сговорились. Адам еще мог понять Лили. Она никогда не скрывала своих негативных чувств, но что хотел Демис?

«Чего он добивался? Зачем ему моя смерть?»

Он всегда держится в стороне от всех событий, которые происходили в клане. Старый вампир никогда не вмешивался даже в самые запутанные и интересные проблемы семьи. Ему всегда скучно. Демис все знал наперед. Ему не интересно решать те вопросы, ответы на которые он уже знает. Что же его заинтересовало теперь? Быть может он просто пал жертвой ее чар и стал обычным очередным поклонником, которых она, если честно, то сильно презирала. Вот только в отличие от ее кавалеров, Демис действительно влиятельный вампир.

«Но не стоит себя накручивать. Я выясню это! — Решил он. — Его старый план не удался. Не знаю, чего он тогда хотел, ведь Лили излечилась намного раньше. Мы не смогли скрыться от повелителя. Ему мало было моих мучений? Ясно. — Догадался Уаилд. — Но что конкретно он пытается заполучить? То есть тогда, три года назад, он мне нагло врал? Или что это все вообще было?» — Его мысли перебил Маршалл, легко постукивающий по его плечу.

Адам повернулся. Увидел маленькую знакомую фигурку на две головы ниже громилы. Тоненькую, почти прозрачную, в этом нежном платье. Она смотрела пристально снизу вверх, в глаза другу. Укоризненно, словно учительница на провинившегося ребенка, но и тот не сплоховал. Он крепко сжал свои тонкие губы, выпятил острый подбородок, его взгляд оставался суровым.

Лили для него обычная букашка, для него, для убийцы, садиста с маниакальными наклонностями, но она сильнее духом. Девушка испытывала его, не отводила взгляда. Силы были неравные. Их молчаливую дуэль прекратил Адам.

— Не… нет. — Наигранно трагично произнес Уаилд, и на его лице появилась гримаса огорчения. — Я не имею права называть тебя… стервой! — Последнее слово он выкрикнул. Подошел к ней впритык. Она перевела гневный взгляд на Адама. Маршалл тяжело вздохнул. Теперь можно не строить из себя страшного монстра, которым он являлся только в моменты срыва. Да уж, он боится эту девчонку, и не просто так.

— Ты можешь называть меня как угодно. — Отчеканила вампирша, злобно поджимая губы. — Прекрати преследовать меня! Всего два слова, — она ждала объяснений. — Что ты здесь делаешь и зачем?

— Всего два слова? — Попросил у нее, так сказать разрешение, наклонил голову и смотрел печально иронично ей в глаза.

— Говори! — Сложила руки на груди, давая ему разрешение объясниться.

— Ты — чудовище! — Он наклонился к ней слишком близко. Адам чувствовал ее запах, он чувствовал ее холодное дыхание. И как это ни больно осознавать, но он чувствовал, что она совершенно не нервничает.

— Мы не виделись три года! И все в моей жизни было хорошо! Теперь появился ты, и я не знаю чего мне ожидать. Может произойти все что угодно! — Печально усмехнулась девушка. — Меня может найти повелитель. И если тогда умирать было не так страшно, то теперь я этого не хочу. — В его голове пронеслись сцены жестокостей господина и кровь застыла в венах. Адам стал более серьезным. Посмотрел на нее ледяным взглядом.

— Снова все крутится только вокруг тебя. — Он отстранился.

— А мне не важно, — она наклонила голову в бок и сжала губы. — Что было с тобой. Ты не пропадешь. Мне нужна была свобода. Я говорила тебе тысячу раз. Ты меня не отпускал. Принимал за игрушку. Вот скажи мне, что бы случилось со мной, когда бы я тебе наскучила? — Она прищурила глаза, требовала ответа.

Адам промолчал. Лишь раздувающиеся ноздри, потерянный взгляд и двигающиеся желваки выдавали его вину.

— Мы были слишком долго связанны. Я просила тебя, откажись от этой связи. Я же знала, я же чувствовала, как ты хочешь моей крови. Я знала, что ты просто ждал, когда тебе приестся это чувство. Тогда ты сможешь убить меня без всякого зазрения совести.

Адам не хотел отвечать, потому что это была правда и отрицать ее бесполезно, но так ведь было не всегда.

— Ну, кто-то же должен был взять на себя ответственность и избавить этот мир от такой стервы, как ты. — Он почувствовал удар по лицу, хотя она его не била. Лили безумно хотела это сделать. Но сдержалась. Широко распахнула глаза. Как странно, между ними по— прежнему проскальзывают отзвуки связи. Конечно, настолько яркие впечатления от ее эмоций не радовали вампира, но это уже что— то. Лили сжала маленькие кулачки и стояла не двигаясь.

— Хватит! Я тебе ничем не обязана, и не намеренна выслушивать твои признания. Я надеюсь, что ты больше не последуешь за мной. Я не хочу, чтобы мое любимое большое яблоко стало запятнано твоим эго. Там не ни единого воспоминания о тебе, пусть это так и останется! Я больше не хочу тебя видеть! Наконец у меня другая жизнь! — Лили подняла подол изящного дорогущего платья, которое уже успела испачкать травой, отвернулась и зашагала в сторону особняка.

Адам смотрел ей в спину и почему— то вспомнил тот вечер, когда она сообщила родителям, что они вряд ли скоро встретятся.

Как же ей было плохо, она так страдала, плакала. Внутри. Как маленькая девочка. Какой бы на самом деле, она ни была сильной и смелой, отказаться от родителей было неописуемо больно. Он чувствовал это, но Лили сама должна была пережить этот разрыв. Так же и ему было больно сейчас. Его сознание погрузилось в сплошной ужас и хаос, центральным персонажем всего этого бала эмоций стала эта бестия.

— Этот маленький тиран меня по— прежнему приводит в ужас. — Потряс плечами здоровяк, будто отгоняя от себя ее холодные чары.

— Ты не представишь себе, что значит смотреть в ее глаза. — Тяжело вздохнул Уаилд и закурил. — Нет, первое, что ты ощущаешь это не восторг от ярчайшей красоты и не благоговение от сексуальной, манящей ауры. Первое, что ты чувствуешь — это жуть и холод. Дух перехватывает от ее холодной силы. В ней есть такая жесткая мужественность, несгибаемость. Все ощущают ее напор. Можно насмехаться над ее миниатюрной фигуркой и хиленьким видом. Но в непосредственной близости страх охватывает тебя. Она доминирует. Однозначно. — Маршалл знал, что противиться ей или быть с ней на равных может только его друг.

1993 год. Территория бывшего СССР

— Увлекся? — Просто спросил он, наугад. Между прочим. Словно так и надо. Маршалл пытался подколоть друга. Слишком уж часто за этот месяц Уаилд отсутствовал, а значит, следил за ней.

— Не уверен. — Вампир крутил в руках сигарету, рассматривая серый пепел.

«Либо Адам не понял шутки, либо… вот это уже не к добру». — Подумал про себя верзила.

— А что? — Более встревожено поинтересовался друг, повернувшись к Уаилду.

— Она мне нужна, не буду скрывать. Я готов на все лишь бы ощутить ее вкус снова. — Он встал с кресла, выкинул сигарету в маленькое окошко и вышел из склепа, оставив Маршалла наедине с неприятными размышлениями. Громила сдвинул брови и откинулся на спинку кресла. Это не приведет ни к чему хорошему.

Вампир подошел к ее дому. Запрыгнул на древо, заглянул в окно. Адам собирался хорошенько прочистить ей мозги. Но увидел Лили в розовой пижамке, сидящей на кровати. Девушка смотрела черно— белый фильм.

Постучал в окно. Что он собирался сделать? Быть может расправиться с ней, чтобы она больше никогда не занимала его мысли, чтобы его больше не мучило ужасное чувство голода, чтобы забыть черты ее лица. Чтобы испить ее полностью и получить то несказанное удовольствие, которое уже однажды подарило ему неземное блаженство. Или просто увидеть ее сейчас. Он не знал. Адам обо всем забыл, когда увидел ее такой сонной, нежной, такой, какая она есть на самом деле.

Он мог прочесть на ее лице крайнее удивление. Открыв окно, она лишь произнесла:

— Входи. — Отошла, не глядя на него больше, давая возможность попасть в комнату.

Адам спрыгнул на пол и оказался в ее мире. В мире ее аромата. Ну как же, как можно оставить этот мир без такого чарующего, прекрасного, единственного в своем роде аромата? Это будет несправедливо. Он был везде. На ее кровати, в ее одежде, игрушках, той немногой косметике стоящей около зеркала.

Одета Лили была просто. В мягких коротких шортах и смешной футболке, волосы растрепаны.

— Я хочу кое—  что у тебя спросить. — Серьёзно начала она, словно его появление ее вовсе не удивило. А главное не смутило.

Адам уселся на кровать, напрочь позабыв зачем пришел. Лили не боялась его даже после того, как он угрожал ей, во время последней встречи. Девушка была абсолютно спокойна, хотя тогда они расстались некрасиво.

— Так ты расскажешь мне, почему тебя невзлюбил хозяин этого угрюмого гнезда? — Произнесла это высокомерно, так, будто уже поняла, что этот клан не примет ее, да и она сама не захочет становиться его частью. Ей не понравился отзыв хозяина о ее личности, и взгляды других вампиров, находившихся тогда на поляне. Лили чувствовала себя изгоем. И это было не то чувство, когда ты вливаешься в новый коллектив, а тебя не принимают, пока не узнают поближе, а то чувство, будто ты гадкий утенок и тебя заприметили, значит, долго ты не протянешь. Затопчут свои же. Хотя «своими» эту нечисть она не считала.

— Потому что меня перевоплотили не запланировано. Такой ненужный и преждевременный ребенок в семье. — Он рассматривал комнату. Фотографии на столе, тетради, книги. Что же она читает? Хм, классика. — Мне было семнадцать. Я был совсем глупый, наивный мальчишка. И вот я стал свидетелем их вечеринки. Меня бы убили на месте, но Иззи решила,– Лили резко взглянула на него с неодобрением и не пониманием. — Завести, как она сказала, симпатичного питомца. Поэтому дала мне новую жизнь. Все получилось спонтанно. Она любимица старого упыря, поэтому он ей позволял все. Хотя долго не знал, что я слишком юный. — Небрежно произнес последнюю фразу.

— Я не знала. А что есть правила по поводу возраста?

— Есть. Ты еще слишком многого не знаешь. — Сумрачно произнес он. Не обращая на нее никакого внимания. Он взял один из тюбиков на ее столе. Понюхал. Поставил на место.

— Он ревновал ее к тебе? — Наивно предположила она.

— Нет. — Уаилд немного рассмеялся и покачал головой. — Он никогда не ревнует, я вообще не думаю, что секс для него что-то значит. — Вампир рассмеялся себе под нос, но сразу же остановился, заметив ее неодобрительный взгляд. — Есть одна странная легенда. Никогда не углублялся в подробности. — Закурил он. — Там говориться о … — не нашелся, как объяснить, да он и не понимал всего. — О всякой ерунде. Что господина, то есть, этого старого вурдалаку, может убить что-то или кто— то, в общем, никто до конца не знает и не понимает. Ну, в общем. — Он выдохнул, пытаясь вспомнить хотя бы что— то. — Его сможет убить какая-то сила, нарушившая правила новообращенного.– Он затянулся. Надоело толковать о том, что ему было не интересно. Прошелся по комнате, повернулся спиной к окну.

— Не кури здесь. — Она забрала сигарету и выкинула в окно. — И что это за нарушение?

— Вампиры не перевоплощают детей. — Он не обратил внимания на то, что остался без сигареты, оттолкнулся руками от подоконника, снова прошелся по комнате, продолжил рассказ. — Новенькому, должно быть, по крайней мере, восемнадцать— двадцать лет. Просто, до этого возраста человек, еще совершенно не умеет себя контролировать. А это может привести к разоблачению. Правило установлено сравнительно недавно. И с каждым годом становится все строже. Это все из-за легенды. Старик боится этого проклятия. Мне, на момент перевоплощения было семнадцать. Ну что сделано, то сделано. Иззи очень хотела меня. Повелитель не смог ей отказать. Это сейчас слишком важно, в мое время этот недостаток частенько прощали. Как— то так. — Причмокнул губами, закончив свой рассказ.

— А— а, понятно. Что ж тут не понятного. — Лили закусила губку.

— Как видишь, это не мешает ему ненавидеть меня. Он так и ждет, когда я оступлюсь. Чтобы официально со мной покончить. — Уаилда это как— то не сильно напрягало. Сейчас он был настороже, потому что четко осознавал — его влечёт к ней и не только из-за крови.

— Мне всего лишь семнадцать лет. — Девушка сказала это так же, без единой эмоции.

— Как семнадцать?! — Адам даже не поверил, но ужаснулся. — Это шутка, это верно шутка? — Не нужно так шутить. — Покачал головой.

— А это не шутка. — Она сдвинула тонкие изящные брови и будто бы даже немного оскорбилась.

— Как ты смогла в таком— то возрасте закончить школу?

— Легко. — Бойко ответила она. — Мы с семьей несколько раз переезжали. И так получилось, что один учебный год, я, скажем так, перескочила. — Она улыбнулась и задумалась. — А еще, в школу меня отправили ни в семь лет, а в шесть. Ну, там тоже так получилось. У меня же день рожденье летом. — Теперь она говорила сама с собой. Приложила палец к подбородку. — Возможно, именно поэтому я и училась на тройки и четверки. Потому что была самая маленькая в классе. — Даже не удосужился уточнить, сколько же ей исполнилось. Да ну, это и так было понятно, она же выпускница. Но кто знал, что всего лишь один год может сыграть такую важную роль. — И еще, прости, что тебе влетело из-за нас. Мы были осторожны. Так вышло… — догадалась, почему он пришел. — Мы не совсем умеем заметать следы. А веселиться-то хочется. — Лили состроила милую мордашку и захлопала длинными ресницами.

Адам дослушал ее предположения, стал метаться по комнате, размахивая руками. Его длинный плащ задирался, путался в руках и ногах. Это злило вампира еще больше. Он понимал, что это не просто опасность. Адам представил, как хозяин тянется к его шее длинными, корявыми пальцами и впивается когтями в его кожу. Так же, Лили уже повисла бездыханным тельцем в руках ужасного господина. По ее белоснежной коже стекают капли вкуснейшей крови, просто на пол. И вот она медленно превращается в пепел.

— А Ник?

— Ему восемнадцать.

— Хоть это радует. Теперь нам точно нужно убираться… и поскорее. — Пробурчал себе под нос. Забрался на подоконник. — Вечером встретимся. — Сказал он и вышел в окно.

Лили пожала плечами. Девушка не испугалась и даже не стала думать об этом маленьком недопонимании. Какая разница. Она ведь уже вполне взрослая личность. Лили не будет вести себя как избалованный ребенок, поэтому бояться Адаму совершенно нечего. Может в его времена дети вели себя, как дети, но нынешнее поколение намного ответственнее. Так их учили, так подготавливали к служению партии и защите родины.

— Какой красивый мальчик! — Тихо проговорила она, провожая взглядом горячего, сексуального парня. Казалось, что футболка на нем вот— вот треснет от груды мышц. Адам скривился. Никогда не понимал вкусы этих женщин. Да, еще и аромат этого парня выдавал в нем замкнутую натуру. Он всего лишь пытается компенсировать свое смущение спортом. Да, она в чем— то права. Но жадное, возбужденное выражение ее глаз Адаму совсем не нравилось.

— Хочешь с ним познакомиться? — Непонятно почему поинтересовался Уаилд.

— Нет. — Не глядя на него, ответила Лили.

— Если ты смущена, я могу познакомить вас. — Это скорее была насмешка, чем предложение.

— Нет. — Загадочно ответила девушка, облизнув губы. — Я просто смотрю.

Адам взял некрасивый стакан с коньяком, это был единственный, более— менее нормальный напиток, в этом захудалом баре. У них это называется дискотека. Отхлебнул большой глоток, скривился.

— Я не понимаю. — Пытался продолжить разговор.

— Я могу любоваться им издалека и мне не обязательно знать, как его зовут и что он из себя представляет. Мужчины слишком часто разочаровывают. Но я его однозначно попробую.

Адаму не совсем понравился ее ответ. А еще больше ему не нравились ее чувства. Он знал, чего она хочет. Он знал, кого она хочет. Вампир понимал, что это голод, возбуждение, но ему было неприятно ее внимание к посторонним мужчинам.

— Мне нравится здесь. — Это было не культурное собрание, скорее здесь собрались отбросы общества. Да уж, это обычный притон. Но музыка играла громко. Людей было больше сотни. Темное помещение. Лиц не разобрать. Плюс, алкоголь в крови жертв, добавлял веселья.

Маршалл покинул их, чтобы не соблазняться. Гроза четырёх столиц не хотел показывать своего истинного лица. Ему было бы мало такого количества жертв даже одному. Это время молодых вампиров, пускай набираются опыта и просто повеселятся.

Адам тоже решил уйти. Точнее наблюдать за ними издалека. Главное, что они с Маршаллом хорошенько рассказали, как лучше действовать, теперь нужно все обдумать наедине с собой. Но стоило ему развернуться к выходу, как перед ним возникла Лили, которая держала своими тоненькими ручками того самого парня.

Парень кричал и извивался. Но Лили не отпускала его из своих цепких пальчиков.

— Я все правильно делаю? — Спросила она, захлопав длинными ресницами.

— Правильно, дорогая. Если хочешь до конца насладиться вкусом крови, не делай резких движений и как только сердце совсем уж замедлит свой ход, отпусти его, предварительно посмотрев в глаза, и скажи, что он прекрасно провел вечер и просто поранился, когда шел домой.

— Я его не убью? — Искренне смотрела на своего наставника. — Да замолчи ты наконец— то! — Дёрнула она свой будущий ужин.

— Ну зачем же? Не стоит убивать без необходимости. — Ему казалось, что его уроки будут проходить в более официальном тоне. Но если уж упустили время, то придется наверстывать, как получается.

— Я еще никогда так не делала. — Сладким голоском проговорила она. — Испить до последней капли — это верх наслаждения. Ну, ла— адно. — Протянула она и впилась клыками в шею своей жертвы, пристально глядя в глаза Адаму. Это показалось ему слишком соблазнительным.

Адам ошарашено уставился на свою ученицу, но лишь она успела прокусить кожу юноши, Уаилду вернулось понимание происходящего. Она легко контролирует себя. Новообращенному бывает слишком сложно отказаться от зова свежей крови. Но Лили действовала, как профессионал. Он принял невозмутимое выражение лица, закурил и поспешил оставить ее в одиночестве. Особого аппетита не было. Тяжелые мысли не давали ему покоя. Чувство опасности кололо его изнутри. Нужно что-то предпринять. И как можно быстрее.

Адам позволил себе отвлечься от этой даже слишком сексуальной картины и последовал в следующий зал. Ему тоже следовало подкрепиться. Он выбрал совсем молоденькую девушку. Одним взглядом свел ее с ума. Поманил ее пальцем, она последовала за ним.

Как только шум остался немного позади, Адам схватил ее, прижал к стене с облупленной краской, приблизился к ее лицу. Его жертва трепетала. Глупышка. Она в лапах страшнейшего существа. Пусть он красив до безумия, он опасный и это притягивает наивных жертв. Девушка таяла в его объятиях. Вампир провел рукой по ее щеке. Улыбнулся, но тут же осознал, что кровь этой девушки будет совсем не такой, как у Лили. Не такой яркой, не такой насыщенной, не такой сладкой. И плюс ко всему, он четко слышал запах легкого наркотика. Его настроение резко испортилось. Уаилд наклонился к ее шее. Она ждала его действий.

Адам обнажил клыки, впился в ее тонкую кожу. Кровь, хлынувшая ему в рот обжигала своим теплом. Будоражила, вот только после вкуса Лили, это была просто пища. Необходимость. Да, это даже не стоит сравнивать. Он прижал ее к стене сильнее. Проходящие мимо люди не обращали на них никакого внимания, принимая их за очередную влюбленную парочку, которая поддавшись сильной воле алкоголя и легких наркотиков, единственные, которые здесь можно было найти, не боится демонстрировать свои горячие чувства на людях. Девушка не сопротивлялась. Не вырывалась. Она даже не совсем поняла, что произошло. Да и не хватило бы у нее сил противостоять этому страшному порождению тьмы.

Как только он почувствовал, что ее тело ослабло, он остановился. Вытер губы от крови. Поднял ее бесцветное личико пальцами. Девушка широко раскрыла глаза, наверно только теперь поняла что с ней произошло. Уаилд пристально посмотрел ей в глаза.

— Следы на твоей шее это всего лишь проявление страсти от одного из не запомнившихся тебе ухажеров. Скрывай их шарфом, пока не заживет. Иди домой, чтобы не вляпаться в историю, которая сегодня здесь произойдет. — Девушка, не отрываясь и не моргая, смотрела прямо на него. Ее тело пробирала дрожь, видимо от недостатка крови. — И больше никогда не связывайся с наркотиками. — Он отпустил ее. Она послушно поплелась к выходу, прикрывая рукой укус. Адам учуял в ее крови светлые оттенки добра и темные тона грусти. Он понял, что наркотики делают ее безвольной, а это не приведет ни к чему хорошему. Уаилду стало ее по— человечески жалко, поэтому он и отвадил девушку от пагубной привычки.

Когда он вернулся к Лил, та танцевала среди незнакомых ей ребят, каждый из них был отмечен ее знаком. Она успела попробовать каждого. Какой же у этой новообращенной аппетит. Ник развалился в потёртом кресле. Вокруг него лежали, сидели, валялись тела молодых людей. Кому— то повезло, он остался жив, остальным, уже не поможешь. Ник весь в крови, наелся от пуза. Его больше ничего не интересовало, он доволен, спокоен и наконец-то более— менее безопасен. Не ожидал от этого хилого мальчишки такой кровожадности.

Свет ультрафиолета мелькал, а ее лицо так прекрасно. Лили танцевала. Наслаждалась новой обстановкой. Она беззаботна и не подумаешь, что в ее маленьком теле столько смятения, столько желаний. Она не покорена. Она не завоевана. Ее сердце мертво и она ничего не чувствует. Не чувствует того что зарождалось в нем. И почему Адам об этом думал? Наверно просто слишком много времени они проводят вместе. И даже когда Лили рядом, Уаилд не может ощутить ее. Ее чувства закрыты от него, как он не старался ее понять, как не старался ее почувствовать. Она рядом, но так далеко. Их связь самая что ни на есть сильная. Он перевоплотил ее. Напоил своей кровью. Пил ее. Ах, как же прекрасна ее кровь! И после всего этого он не чувствует полноценной связи.

Адам знает, что она смущена, закрыта, встревожена, возбуждена, довольна. И больше ничего. Когда она научилась это скрывать? Вампир снова посмотрел на ее тонкую гибкую фигурку. Его мысли запутались, покачал головой. Он не должен так думать о своей подопечной. Адам не собирался связывать свою и так нелегкую судьбу с этой девчонкой. Тем более ей от этой связи достанутся лишь проблемы. Уаилд обязан, как можно быстрее отказаться от нее, для ее же блага. Повелитель не оставит его в покое, ее тоже. Но как же не хотелось терять ее из виду. Да он и не должен.

Адам совершил страшную ошибку, из-за которой придется расплачиваться именно ей. Не проверил ее. Он поддался чувству голода. Это была страстная жажда. Ей всего семнадцать лет.

Ее чарующие движения приковывали к себе все внимание. Она неповторима. Свет мелькал, около нее танцевали молодые люди, оказывая всяческие знаки внимания. Лили отвечала, а ее лицо так прекрасно. Адам вспомнил про Маршалла. Как же ему неуютно. Как же он голоден. Он не смог остаться с ними. Адам причмокнул губами, с его голодом пора что-то решать, иначе он сорвется.

Нашел глазами Ника, который теперь тоже веселился, не обращая внимания на людей вокруг. Его веселье не столь показательно, но этот мальчик слишком кровожаден. Хотя нет, он оглядывал смуглого парня, танцующего зажигательный танец недалеко от него. Вот парнишка и попался. Сегодня же он будет укушен. Вновь посмотрел на то место, где была Лили, но ее там не было. Адам повернул голову, теперь Она стояла напротив него. У нее взъерошенные волосы, довольная улыбка и хищный взгляд.

— Я выбрала новую жертву! — Глаза девушки блестели адским пламенем.

К рассвету вампиры возвращались домой. Зачем он ее провожал? С ней ничего не случится. Это она, то существо, которое стоит бояться в ночи. Нет. Он просто должен предупредить ее.

Адам уже сообщил Маршаллу о своем решении, тот обрадовался, как ребенок. Громила ликовал. Слишком давно он хотел убраться подальше и не состоять в свите старого повелителя. Ему больше нравилась свободная жизнь, как тогда, когда они с Адамом отправились покорять все четыре столицы Китая. Но их нашли. Отныне Маршалл не будет совершать прошлых ошибок, и они смогут отделаться от повелителя навсегда. Если повезет. Все, вроде бы логично. Так он уговаривал сам себя, хотя знал, что чудовище внутри него слишком коварно и слишком сильно. Оно так и норовит показать свою зубастую пасть.

— Вот когда я буду путешествовать, я поеду в Грецию, и буду наслаждаться легендами о богах с Олимпа. А когда я буду в Индии, то познаю все тонкости медитации. У меня же много времени. А когда… — он не дал ей договорить.

— Люди слишком переоценивает заграницу. Они считают, что там все сверх нормы. Будто Кубинцы вечно отстаивают свою свободу, поднимают бунт из-за любой мелочи, японцы ходят в кимоно и при любой возможности вспарывают себе живот, индусы медитируют сутками напролет, без конца занимаются йогой. Да, это все стереотипы и люди преданно верят, что так оно и есть. Да на самом деле обычные среднестатистические люди в Америке занимаются йогой в десять раз чаше, чем любой нормальный индус, который пытается заработать себе на жизнь тяжёлым трудом. А кубинцы порой просто ищут любые пути лишь бы покинуть свою страну и поселиться где-то в более благоприятном месте. А мы все рвемся в другую страну и верим в то, что все изменится. Там тоже далеко не сказка. Хотя, разные культуры, разные способы жизни. — Он закончил свою речь, закурил. — Нам нужно убраться отсюда. — Сказал ей вампир без всякого вступления.

— Ну как же так, так сразу? — Девушка растерялась, заморгала глазами. Посмотрела на него с опаской.

— Ты же хотела путешествовать? — По— кошачьи мягко улыбнулся Уаилд.

— Я хочу. — Она выдохнула. — Но так страшно, я еще никогда никуда не выезжал. Я как— то нервничаю. Может, пока отложим. Пока я буду готова.

— Глупая. У нас нет другого выхода. Да, это интересно и этот вопрос решенный. — Он не понимал, почему решился на этот поступок. И объяснять свое решение не стал.

— Куда мы едем? — Обреченно спросила она. Как же это хорошо, что он принял решение сам, без нее. Впервые за нее кто-то все решает. Точнее он уже не впервые все решил за нее. И это позволял себе только он.

— На Кубу.

Она вернулась домой. Родители уже проснулись, собирались на работу.

— Тебя не было целую ночь. Где ты была? С тобой все в порядке? — Строго начала мама.

— Все хорошо. Я должна вам кое—  что сообщить. Я скоро уеду. — Лил опустила взгляд.

— Как? Куда? — Оба родителя опешили.

— Мне предложили учиться за границей.

— Мы тебя не отпустим.

— Все решено.

Ее родители встревожены. У мамы на глазах выступили слезы.

— Тебя сочтут за предателя. Ты не знаешь как там в другой стране. Ты не знаешь языка. Это все неправильно. — Уверенно проговорила она.

— Ты очень изменилась. — Вступил в разговор отец. — Родная, ты не должна так быстро взрослеть. Ты еще совсем ребенок, не бери на себя много. Наслаждайся юностью, она так скоротечна. Ты еще успеешь побыть взрослой. У тебя не должно быть таких проблем.

— Мам, пап, я давно выросла. Я давно понимаю все те проблемы, в которых погрязло нашего государство и я понимаю, что ждет меня впереди. Я не хочу жить так, как принудили вас. Ничего не имея, боясь за каждое сказанное вами слово. Вы не можете путешествовать, вы должны работать целыми днями не видя солнца. На заводах и фабриках, в цехах, которые убивают природу вокруг нас. При всем при этом вам ничего не позволяется. Я хочу, чтобы вы увидели мир, отдохнули, насладились жизнью.

— Почему же? Мы путешествовали по нашей огромной стране, даже на самолете летали, на море отдыхали. — Оправдывались родители. — Да все меняется. Сейчас уже все по— другому.

— Но не лучше. А я? Что могу я? Я не хочу проводить свою молодость в робе. Я хочу писать книги, рисовать картины, хочу в Англию, Францию, Китай и так далее. Вы привыкли жить так, а я нет. Меня душит все это. И я хочу, чтобы для вас мир открылся со своей лучшей стороны. Вот выйдите вы на пенсию и что дальше? Кроме дачи вы ничего не увидите. А как же Америка со своим другими взглядами на жизнь, Индия, с экзотической природой, которую даже вообразить нереально, Греция, с голубым морем и легендам? А мне нужно учиться пять лет, потом отработать свою стипендию в какой-то глуши, потом устроится на нормальную работу. И то, если повезет, если я получу такое разрешение. И только потом, возможно, мне выдадут какую— нибудь путевку на неделю.

— Ты слишком маленькая, чтобы думать об этом. Ты слишком зациклена.

— Вы работаете на износ, — дочь продолжала отстаивать свое мнение. — А вас только нагружают и нагружают, у вас нет прав. Вам внушают, что это ваш долг, вас заставляют делать тяжёлую работу, вы сам же убиваете свое здоровье, вам не дают никаких вознаграждений. Все одинаковые: квартира, мебель, машины, одежда, отношение к жизни, все роботы и при этом вас убеждают, что это на благо родины, что все будет прекрасно, мы процветаем! А ничего не меняется. Это обыкновенное счастье похоже на смерть. Я задыхаюсь. Я не могу так, я желаю для вас лучшего. Я стану на ноги и покажу вам мир.

— Не говори так. — Поник отец. — Союз развалился. — Он— то понимал, что ближайшее время страну не ждет ничего хорошего, поэтому смирился с выбором своего единственного ребенка.

— Как же ты будешь? — Чуть не плача говорила мама. Она уже поняла, что переубедить свое любимое чадо не выйдет.

— Со мной все будет в полном порядке. — Лили улыбнулась. Эта улыбка была непохожа на ее обычную улыбку. Печальная, нежная. И весь ее образ был словно зачарованный. Она слегка повернула голову в сторону окна и опустила подбородок. Словно была уверенна, что о ней позаботятся, но сказать об этом не может никому, и наверно, только в этот момент Адам смог в полной мере оценить все изящество линий ее лица. И наверно, только сейчас почувствовала ответственность, которая должна была появляться при каждом перевоплощении своего нового последователя. Ответственность за ее жизнь. Почему это стало так важно?

Он отошел от окна.

Ночь подходила к концу. Лили сегодня почти не ела и совершенно не веселилась. Она сидела на самом крае крыши своего дома и смотрела на белоснежную почти полную луну. Прощалась с родным городом. Адам, опершись рукой, ловко перепрыгнул через парапет и медленно подошел к ней сзади.

— Я понимаю, что ты растеряна. — Пытался успокоить ее. Он, как никто другой понимал, из-за чего она сегодня так печальна. Но видимо ошибся. — Ты не знаешь кто ты и как тебе жить, что теперь делать. — Вампир прикоснулся к ее руке. — Я помогу тебе. Ты такая, как мы все. Каждый проделал сложный путь, и я знаю, как тяжело прощаться со знакомой жизнью, я… — она не дала ему возможности закончить подготовленную речь.

— Я знаю, кто я! — Гордо ответила она, обернулась и строго посмотрела на него. — Пусть мне больно, но теперь я действительно знаю, кто я и что мне делать. Как никогда раньше. Лишь теперь я поняла, что мои глаза открылись, и я чувствую небывалую силу. Это именно то, что мне нужно! — По его холодному взгляду Лили поняла, что Уаилд не одобряет ее отношения. — Я боюсь одного. Но с тобой говорить об этом я не могу и не буду. Все остальное я понимаю и так. И я очень рада своей новой жизни. Ты не можешь осуждать меня…

— Я и не смею. Я просто боюсь, что ты еще пожалеешь о своем решении.

Он сделал несколько шагов назад, не отводя от нее взгляда. Развернулся и ушел в темноту.

2011 год. Куба

— Все хватит! Мне нужно подкрепиться! — Пришел он в себя. Встряхнул головой и старался больше не смотреть ей в след.

— Но ты же сказал, что теперь не спустишь с нее глаз. — Маршалл, как обычно не понимал его поведения.

Громила знал, что будь он на его месте, то поступил бы абсолютно не так. Он бы постарался выследить ее и поговорить откровенно. Узнать, что заставило ее столь измениться. Возможно, ей нужна помощь. Попытался бы помириться с ней. Потому что он ее любит. Точнее, Адам ее любит. Старался бы вернуть ее доверие. А уж потом, в случае полного непонимания и если бы точно выяснил, что она его ненавидит, убил бы ее, не моргнув глазом. Все было бы просто и разумно. Так он думал. Хотя что-то внутри подсказывало, что он не смог бы поступить так опрометчиво. Убить Лили — это значило бы потерять настоящего друга. Так, он хотя бы знал, что эта мелкая стервочка жива и бродит где-то по планете, разбивая мужские сердца, как елочные игрушки. Растаптывая их, словно букашек. Но она жива. Она существует. Хотя сейчас страшно осознавать то, что Лили отреклась от них, и живет совсем другой жизнью. Маршалл понимал, что его друг не переступит через свою гордость, и не будет унижаться. Он знал, почему Уаилд не собирается говорить с ней откровенно, потому что правда его уничтожит. Тут— то он и услышал слова Адама.

— Это было до того, как я узнал какая она на самом деле. Я не мог подумать, что она настолько…настолько… — он крепко сжал губы, чтобы не сказать то, что действительно думал на счет этой милой особы. Но все-таки сказал. И долго еще говорил. Так сказывалось пребывание в постсоветских странах. — Она меня не любит, и никогда не любила.

— Но ты ведь тоже сначала относился к ней как к пище. Вы квиты. Женское сердце — загадка. Говорит, что не любит, но мучается от ревности. Но… — пытался вступиться за нее Маршалл. Он любил ее, как сестру, которой у него никогда не было. Ему хотелось оберегать ее и баловать. Чтобы ее маленькое сердечко было счастливо. Но ее поведение расстраивало громилу. Ему было горько осознавать, что она отвернулась от Адама, а значит и от него. Как же долго его сердце держало оборону, но она смогла пробить его броню. А эту брешь не заделаешь никакими усилиями. И было слишком печально. Он знал, хотя Адам старался этого не показывать, что ему очень больно. Что он страшно разочарован. Он никогда еще так не любил. А Лили предала их обоих. Маршалл сдвинул брови, приняв решение, что Адам все-таки прав в своем гневе.

— Никаких. Никаких возражений. — Он яростно посмотрел на друга и смутился. — Эта женщина… она изменила мою жизнь. Я не знаю в лучшую или худшую сторону. Просто она изменила меня. — Более спокойно говорил он. — Теперь уже никогда не будет так, как раньше. Но я попытаюсь забыть все то, что связывало меня с ней. После того… после того, как она ощутит на своей шкуре ту боль, которую причинила мне. Я и так слишком долго провисел на этом крючке. Да, я был с ней счастлив.– Адам немного помолчал. — Несколько прекрасных дней… Но если это была игра, что ж, я принимаю ее условия. Теперь будем играть по— честному. — Его глаза зловеще блеснули в темноте.

Неизвестно отчего, но настроение у старого вампира изменилось, теперь оно было прекрасным. Да, он узнал, что его любимая женщина замужем и собирается убить его. Что все время, которое он провел в тоске и терзаниях — гроша ломаного не стоило, но все же, ему было весело. Даже Маршалл поддержал его и смог контролировать и себя, и своего друга. Да, сегодня Адам имел все права для того, чтобы забыться и позволить себе расслабиться. Сегодня впервые за столько лет он осознал, что значит вернуться, стать прежним. Но это было такое болезненное пробуждение. И уже даже не нужное.

Адам старался не думать о прошлом, не думать о ней. О ее белоснежной коже, сладострастном аромате, нежном голосе, алых губах. Как сложно такое забыть, выкинуть, вырвать из своего сознания. Невозможно, но он постарается. Он понял, что все эти три года был Райаном Доэрти — глупым хлюпиком. Так больше нельзя!

Парни не пошли к Альваро. Он ведь так боялся очередных кровопролитий. Вампиры попали в обычный бар в трущобах. Вот это настоящий разгул для беспредела. Для жадной кровавой драмы. Для возвращения. Здесь не было цивилизации. Здесь он сможет дать волю своему гневу.

Хм, эти новые технологии не перехитрить в обычном мире. Все эти отпечатки, химические тесты и так далее, с этим стало сложнее жить. Сложнее скрываться. Но здесь. Ах, Куба! Здесь все по— другому. Здесь можно просто расслабиться. И он пользовался моментом. Разгул пьянства и крови. Их лица, одежда, руки были измазаны алыми пятнами. Беспорядочно разброшенные тела. Разломанные столы и стулья. Адам позволил себе выплеснуть все те чувства, которые жили в нем все эти годы. Стон, крики, возгласы ужаса. Теперь все стихло. Ночь поглотила разруху.

1993 год. Территория бывшего СССР

В полной темноте не было заметно облаков. Сегодня луна была загадочной, затянутой пеленой тумана. Мягкий рассеянный свет дарила она, сохраняя землю в темноте, словно была в заговоре с будущими беглецами.

Сейчас он решил сконцентрировать свое внимание на том, что совсем скоро они переступят черту, пойдут против воли повелителя. Они исчезнут и откажутся от его господства. Остаются только надежды на то, что он их позабудет и найдет новые игрушки, а пока, очередное собрание.

Лили страшно волновалась. Все тот же темный сырой замок. Все та же ужасающая картина вампирского интерьерчика. Могильный холод. Сегодня они в последний раз посетят этот неуютный зловещий замок в скале. Никто не должен узнать. Нужно быть осторожней со своими эмоциями. До следующего собрания остается ровно неделя. Поэтому этой же ночью они покинут страну.

Вампир ловил каждый отзвук собственных мыслей в ее словах, которые она произносила с такой легкостью. Для него это было истинное наслаждение. Адам ощущал ее собственный, своеобразный аромат. Он тонул в нем. Чувство схоже с влюбленностью. Самая большая радость, которая дается человеку в его короткий печальный век. Любовь. Вот только о любви, как раз, он и не подумал в этот момент.

Как он был рад тому, что встретил ее по счастливой случайности. У нее было все: обаяние, нежность, яркая красота, не внешняя, это что-то намного больше, глаза, необыкновенно глубокие. А так же стремление к исполнению своей мечты. Вот только он не видел себя в ее фантазиях.

Ее характер и без того скверный, сейчас стал просто ужасным. Но ему нравилось, как она управлялась со своей добычей. Как безжалостно, хладнокровно убивает людей. Девушка выбирала подонков. Именно они казались ей ужасно вкусными. И тех, о ком никто не вспомнит. Жадно впивалась в каждого. Адама это веселило. Казалось таким милым.

— У нее такой прекрасный аппетит! — Радовался Уаилд и умилялся, глядя на ее окровавленные руки. Словно мамаша, которая не могла наглядеться на свое чадо, которое делает свои первые шаги. Маршалл молчал. Пытался не мешать гордости своего друга.

— А почему так много вампиров, которым двести-триста лет? Которые являются англичанами или были в Великобритании. Не понимаю. — Поинтересовалась девушка. Она уже успела познакомиться с некоторыми, очень интересными экземплярами своего рода. Ник спешил за ней не отставая, но сохранял тишину. Он слушал.

— Буйный расцвет вседозволенности и безнаказанности. Королевство немного удалено от большой земли. Больше столетия, с конца восемнадцатого века, наш хозяин или как его называют, повелитель, обосновался в Лондоне. Уж больно дорог ему этот город. Его приемники подтянулись туда, следом за ним. Или, в крайнем случае, частенько туда наведывались. Ничего сложного в этом нет. Мы любим пировать. Этим чуть и не истребили половину Англии, потом перебрались на материк — в Европу. Все скрывалось. Сами же пускали сплетни и новости, мол, это чума. А ты знаешь о голоде в Ирландии? Я конечно, не настолько стар. Не спорю. Голод и чума были. Но причины и следствия уже никто не сможет поставить на свои места. Оспа, холера — болезни были, но это использовалось прикрытием для общего безобразия. Потом наш повелитель отправился в Индию, Китай. Он проводил обряды жертвоприношения. Но в основном просто веселился. Мы скрывались. Все четыре столицы тонули в крови. Там— то он нас и нашел. Скрываться было сложно. Маршалл не контролировал себя. И чтобы спасти свои жизни нам пришлось примкнуть к его коалиции. Но это было уже после. А Лондон в то время был слишком перенаселен и удален. Так вот, наш повелитель, с которого давно труха сыпется, и решил обосноваться там. И я попал под эту волну. Сотни, тысячи жертв. Вампиры себя не сдерживали. А скольких перевоплотили в пьяном угаре. — Уаилд задумался и улыбнулся.

— Значит, раньше не было целого обряда, как было с нами?—  Адам буквально трепетал от мелодичности ее голоса. Ему снова хотелось жить и все чаще его посещали мысли об этой необычной девушке. Лили заметила его бесстыжий взгляд. Уаилда переполняли чувства. Возможно это из-за предстоящего побега, возможно из-за того, что он теперь в ответе за этих существ, возможно, это все она. Он постарался продолжить.

— Нет. Тогда вампир мог перевоплотить любого человека, старше восемнадцати лет и в любое время. Сейчас же срок увеличился и на то есть причины. Ты же понимаешь, правила устанавливает старик.

Лили было не интересно поэтому, она сменила тему. У нее было еще слишком много других вопросов.

— Почему вампиры кусают в шею или запястье? — Да уж, такой вопрос на несколько секунд поставил его в тупик.

— А куда нужно кусать? — Удивился он.

— Ну… — задумалась Лили. — В бедренную артерию. — Адам рассмеялся.

–Ты хотя бы знаешь, где она находится?

— Где-то на бедре? — Девушка, смущаясь, отвела взгляд.

— Тебе стоит почитать анатомию. — Сложно было сдержать смех.

— Ну, она же находится на бедре. На ноге? С внутренней стороны. И не нужно говорить, что я ничего не знаю. Я же знаю, что она очень большая. Значит, кровь будет хлестать, как из фонтана.

— И, по твоему мнению, мы должны кусать в бедро или ногу? — Все же он не сдержал саркастичную улыбку.

— Да, это не очень романтично. — Решила она.

Лили шагала рядом по темному лабиринту коридоров, старалась не сильно размахивать руками, факел так и норовил потухнуть.

Девушка переживала, не находила себе места. Как бы не проговориться и не подать вида. Как бы повелитель не прочел ее волнение и не понял, что они задумали. Адам был абсолютно спокоен. Общался с одним из упырей и постоянно бросал на нее мимолетные взгляды. Маршалл держался в стороне, он не любил находиться около старого вурдалаки.

Ник рассматривал нечисть и Лили понимала, что происходит в его голове. Парень побледнел еще больше. Он видел сущность каждого вампира находящегося в этом зале. Он видел, сколько боли они принесли обычным людям. Или что еще могут натворить. Это и была его способность. Видеть поступки существа. Это не дар предвидения. Это что-то другое. Быть может не настолько полезное, но Лили нашла в этом положительные стороны с самого начала.

Нику стало дурно. Девушка приблизилась к нему. Лицо парня в этот момент исказила гримаса ужаса, паники, отвращения, но никто не обращал внимания на его лицо.

— Как ты? — Положила руку на плече, чтобы он чувствовал ее поддержку.

— Да ничего. Выдержу. — Парень тяжело вздохнул. Лили чувствовала, что он дрожит всем телом.

— Не читай их. Отключи сейчас эту способность. — Ник прогрессировал в своем умении. А в таком окружении парню было и вовсе не по себе. Ему еще учиться и учиться владеть собой.

— Я бы с радостью. Но я вижу, вижу все то, что они натворили и что еще могут совершить. Это не конкретные видения. Я просто чувствую, как вон тот, — он указал пальцем на огромного некрасивого вампира с выпяченной нижней губой. — Он питается только женщинами за сорок. Ему нравится издеваться над ними. Он сначала выслеживает, запугивает, доводит до полного отчаяния, угрожает семье, вынуждает их самих приходить ему в руки, а после выпивает кровь без остатка, разрывает сонную артерию. А вон тот, — показал взглядом на женщину, с нелепой начесанной химией. — Выслеживает детей. Как она над ними измывается и рассказывать не буду.

— Хватит! — Попросила она. — Не думай об этом.

— А о чем мне думать? Что моя семья разыскивает меня? Точнее, мое тело. — Лили взглянула на него.

— Откуда ты знаешь? — Девушка специально помалкивала об этом.

— Хм. — Он не ответил, но новообращенная знала, что Ник следит за ними. — Моя семья считает, что я напился и стал вести себя слишком расковано. Все в округе и так меня недолюбливали. И вот я нарвался на какого-то крепкого мужичка, и он прибил меня, а тело вывез за город. И знаешь, самое страшное, что никто кроме матери не оплакивает меня. Я думаю, что отец даже рад. Ни одна семья не примет такого сына как я. Никому не нужен пи…

— Хватит! — Перебила она его. — Ты мертв, ты исчез. Тебя больше нет! Не нужно себя жалеть. Мне лишь жалко твою маму. Действительно жалко. Она очень хорошая. Но у нее еще остались Сашка и Дашка. Они будут ее отрадой. Ты должен простить своего отца. Это на него так действует общество. Возможно, он так же, в душе оплакивает тебя. Но понимаешь, в нашей стране никогда не примут такого как ты. Такие люди скрывают свое я. Они закрываются и мучаются всю жизнь. У тебя появился такой шанс. Твоя жизнь изменилась, и ты должен быть благодарен, что теперь можешь не скрываться и не позорить свою семью. Я уверенна, в мире есть такие же люди, как ты. Мы их найдем. И ты будешь счастлив. Твоим родителям будет лучше так. Они никогда бы тебя не смогли понять.

— Ты права. Просто мама… — Он чуть не задохнулся от приступа горя. — Я ее так люблю. — По его щекам потекли крупные слезы.

— Ты сможешь издалека, заботиться о ней. Я верю, мы найдем такую возможность. — Девушка обняла друга.

— И я верю. — Он нежно прижал ее к себе, потом взял ее за руку и поцеловал запястье. Ник был благодарен Лили за то, что она изменила его жизнь. Пусть даже так.

Повелитель привлек внимание к себе.

— А сегодня, нас посетила своим вниманием красивейшая из женщин! Моя дорогая, долгожданная Иззи! — Из темноты появился темный силуэт, с длинными, распушенными волосами до самых колен, когда же она вышла на свет факелов, Лили ахнула. Это действительно, красивейшая из женщин.

Высокая, стройная, с идеальными формами тела. Гордо поднятая голова. Ярко рыжие, а при свете огня казалось, огненные волосы, рассыпались по ее плечам. Она была одета в простое, но все-таки изящное красное платье до колен. Лили даже по телевизору такого не видела. Платье идеально подчеркивало ее фигуру и обнажало тонкие ноги. Лили взглянула на себя. Кеды, футболка и джинсы, такие же носили все в этой стране. А эта женщина словно сошла с картины.

У нее темно— фиолетовые огромные глаза. Пухлые губки, подведенные красной помадой и бесконечно длинные, черные ресницы. Идеальный макияж, с черными широкими стрелками на глазах. Да она просто сияет. Белоснежная идеальная кожа. Теперь понятно, почему она любимица повелителя. Это неспроста.

Лили отвела взгляд. Нет, девушка больше не смущалась, просто поняла, что ей далеко до такой красоты. И она никогда не будет такой. Что ж тут страдать теперь? Лили взглянула на Ника. Но даже он смотрел на Иззи с открытым ртом. Девушка толкнула его плечом, тот смутился, замялся, занервничал, опустил глаза.

— Какая красивая девушка! — Прошептал он. — Лили почувствовала довольно сильную ревность. Нет, Ник не интересовал ее, как парень, он был просто ее лучшим другом. Но Лили знала, что она — страшный собственник, и терпеть не могла, когда ее друзья находили себе новых знакомых или кто-то занимал их внимание. Тут уж новообращенная злилась не на шутку. Она прищурила глаза и ущипнула Ника за бок.

— Ай! — Шепотом вскрикнул он и скривился. — Да ладно тебе. Не ревнуй. Это очень хорошо, когда человек красивый. Сейчас я посмотрю, кто она такая. — Он прищурил глаза и посмотрел на Иззи.

Лили улыбнулась.

«Зачем он щурится? Что за выпендрежничество? Так бы и сказал, что хочет попялиться на нее».

— Ой— ой— ой, — произнес Ник и покачал головой. — Она — приспешница зла. Выглядит, как ангел, говорит так нежно, но внутри нее тьма, даже не так, смола. Расплавленная, тягучая смола. Она сотворила много зла. Она убивает любого, по своей мельчайшей прихоти и она не боится повелителя, точнее пока имеет над ним власть, эта Иззи его совершенно не боится. А он без ума от нее. — Парень секунду поразмыслил, присмотрелся. — М— да.

— Что—  что?!! — Требовательно интересовалась Лили, схватив его за рукав отглаженной, слишком модной рубашки. «Это Иззи. — Размышляла Лили. — Любимица повелителя. Ну, может, есть хоть маленький шанс, что Адама перевоплотила другая девушка, не такая элегантная и смелая».

— Она жестоко пользуется моментом. Я вижу ее жертв. Кричащих, умоляющих не делать того, что она спланировала. Но ее это только возбуждает. — Он вздохнул. — Эта Иззи мудрая, хитрая и для нее нет запретов и правил. Опасный противник. Она сталкивала лбами целые кланы, целые семейства. Они устраивали кровопролития, а она купалась в крови, хохотала от души, наблюдая за тем, как родные люди уничтожают братьев, сестер, детей. А еще она любит внедряться в группы людей и уничтожать их изнутри. Особенно если это известные люди. Которые добиваются мира и справедливости. Чаще всего по наводке повелителя. Это ужасно. — И парень бы еще продолжал, но его монолог прервали.

— Здравствуйте, дорогие мои! — Все зааплодировали. Хрустальный, но властный голос прокатился по всему залу. Иззи улыбнулась белоснежной улыбкой. Такой открытой, такой милой, и не подумаешь, что она уничтожала людей, борющихся за мир и справедливость. Людей довольно знаменитых. — Теперь я с вами и мы сможем продолжить вместе наше путешествие по миру. Мой повелитель, — обратилась она к дряхлому упырю на троне. И как же она такая молодая, такая красивая и вместе с ним? Со старым, страшным, морщинистым монстром. Фу, это же мерзко. — Предложил нам новый путь. Его план изменился. Мы навестим Канаду! — Послышались одобряющие возгласы. Там мы еще не веселились. — Прекрасная вампирша подняла руку вверх. Все взорвались криками и аплодисментами, кроме Адама, Маршалла и самого повелителя. Лили и Ник нехотя хлопали, чтобы не выделяться из толпы. Иззи говорила громко и эмоционально. Понятно, что каждый завелся от ее небольшой, но довольно пламенной речи. Можно все. Да это же мечта любого вампира. Адам закурил и отошел подальше от этой суматохи. — Веселитесь, мои родные, сегодня можно все, только прошу вас, заметайте следы. — Она хитро подмигнула всем. — Нам не нужны новые преследования.

Тут— то началась вечеринка. Несколько вампиров вывели людей с перевязанными руками, и Лили поняла, что сейчас здесь будет происходить. Она постаралась выйти из шумной жестокой толпы упырей. А они ведь даже не так уж и голодны. Просто сейчас им поднесли прекрасный ужин на блюдечке.

Ник выбрался вслед за своей подругой. Их толкали и не обращали никакого внимания. Новообращенные отрусили одежду. Лили посмотрела на повелителя. Тот хохотал, наслаждаясь цирком.

«И совсем не весело». — Подумала она. Постаралась найти взглядом Адама. Тот курил в компании своего друга, с пренебрежением глядя на толпу обезумевших от крови вампиров, расправляющихся с первыми жертвами. Лили увидела, как Иззи, будто проплыла по залу и направилась не к хозяину, своему, так сказать покровителю, а к Адаму. Она приблизилась, раскосо улыбнулась, провела рукой по груди вампира и заговорила так сладко, что Лили даже скривилась.

— Ты даже до сих пор здесь. Я крайне удивлена. — Соблазнительница изысканно рассмеялась.

— А у меня нет другого выбора. — Нехотя ответил он.

Да, появление Иззи не сулило ничего хорошего. Она знает его как свои пять пальцев. Скрыться будет сложнее. Но других вариантов нет.

— А почему это она пошла именно к нему? — Лили сердито спросила у Ника, будто это его вина. Но ее радовало то, что Адам абсолютно спокойно реагирует на красавицу. Такого поведения новообращенная никак не ожидала.

— Откуда же мне знать. Они наверно давно знакомы. — Ответил парень.

— Конечно знакомы.– Лили опустила голову. Да, он общается с такой красивой женщиной, а сама Лили далеко не красавица. Пацанка. У нее нет таких платьев и шикарных волос. Она не умеет делать такой макияж и так высокомерно вести себя в присутствии смертельно опасных тварей. У нее нет такой самооценки и таких выдающихся данных. Нужно уметь преподносить себя. А Лили вовсе не такая. Она даже не знает где можно найти такие туфли. Но, если честно, девушке совсем не интересно вот так прихорашиваться и тратить на туалеты огромное количество времени, которое можно провести с пользой. Но все-таки в груди клокотало неприятное чувство.

И вообще. Хватит об этом. Сегодня ночью они должны покинуть эту страну, а у нее нет ни денег, ни документов и Лили даже не знает, как это все делается, и где это все взять. Она действительно опечалилась и даже не стала слушать, о чем говорят вампиры. Девушка думала только о том насколько она неинтересный персонаж во всей этой комедии. Да и постоять за себя она совершенно не может. Ей нужен присмотр. Адаму не нравятся такие девушки. И он говорил ей это прямо в лицо. Просто Лили не хотела этого понимать.

Ник взял ее за руку, и они оба подошли к Иззи. Парень хотел рассмотреть ее поближе. Он ведь истинный ценитель красоты.

— А вот и ваши новообращенные! — Иззи встретила их широкой улыбкой. — Какие миленькие, какие щупленькие! — Она потрепала Ника по щеке. — Да, я наслышана о твоей ненасытности во время обряда. Ты один приготовил для себя две жертвы. — Обратилась к Маршаллу.

— Ты же знаешь, что я страшно люблю убивать. Ужасный я человек. — Ответил верзила. Иззи рассмеялась. Ее не пугали его слова.

— Да, кстати, — произнес Адам, выкинув сигарету и слегка оживившись. — Знакомься, бабуля, — он ухмыльнулся. — Твоя внучка — Лили.

Иззи перестала смеяться, ее лицо вновь стало серьезным. «Вот оно значит как. Так именно она перевоплотила Адама. Ну как все это некстати и как же все это парадоксально. А я так надеялась. Глупо, но надеялась, что это не эта вампиресса». — Думала девушка.

И еще. Иззи улыбалась всем. Все это время улыбка не сходила с ее лица и только сейчас она больше не улыбалась. Лишь увидев Лили. Это так глупо и неприятно. Единственный вампир, который не пришелся по душе этой красавице — это именно она сама. Иззи скривила пухленькие губки.

Но отозвалась довольно мило.

— Интересная девочка. Приветствую тебя в нашей великой семье. — Иззи наконец-то оторвалась от груди Адама

— Спасибо. — Робко ответила та.

— Не могла даже подумать, что Адам выберет для себя такой экземпляр. — Красавица вдохнула воздух и ее лицо преобразилось. Оно стало серьезным и немного возбужденным. Иззи резко перевела взгляд на Адама. — Такой непривычный сильный, свежий аромат. — Она первая кто сказал, что она пахнет как— то не так как все. Лили понюхала кожу на своей руке. Удивилась. Да вроде ничего такого. — Лилия — блаженно произнесла вампиресса. Вдыхая и вдыхая ее запах. — Дикая тигровая лилия. А так бы и не сказала. — В ее глазах появился дьявольский огонек. Она смотрела на новообращенную впритык, да так, что девушке стало не по себе. Лили не привыкла к вниманию посторонних людей и не очень любила это. — Вот только с покровителем тебе не очень повезло. — Она еще раз глубоко вдохнула и повернулась к Адаму. Ее взгляд с поволокой, обращенный к ее наставнику не пришелся Лили по душе.

Адам только улыбнулся в ответ.

— Почему это? — Поинтересовалась девочка.

— Он грубиян и подлец, каких свет не видывал. — На выдохе небрежно произнесла Иззи, будто это и так понятно. Женщина приблизилась к нему вплотную, а он все так же лениво глядел на нее. Да у него прям иммунитет какой— то. — Раньше он был милым мальчиком, таким нежным, отзывчивым. Его обижали — он прощал, его унижали — он не мстил. Но со временем превратился в такое брутальное существо, с которым даже говорить невозможно. Ах, я бы успела перевоспитать его, он был бы настоящим джентльменом, да только наш великий господин приказал отказаться от нашей связи. — Лили взглянула на древнего вампира. Он контролировал их компанию взглядом. Лилит съежилась и не понимала, как любовница самого господина может у него на глазах нагло флиртовать с Адамом? Неужели ей за это ничего не будет? — Он испорченный. — Иззи наслаждаясь протянула эти слова, сверкая глазами в сторону своего любимого вампира. — А вот этот мальчишка мне нравится — Поспешила к Нику. Она провела рукой по его волосам. Тот ошарашено выпучил глаза, не ожидая такого поступка. — Такой нежный, светлый мальчик. — Ник стеснялся, как ребенок. Иззи расхохоталась. — Такой робкий. Ты малыш, не закапывай свой талант в землю. Он нам может пригодиться в скором темном будущем. А то, что у тебя есть маленькая тайна, так это господин мне поведал. Ник смутился еще больше. Иззи приложила указательный пальчик к своим сочным губам. — Ч— ч— ч. Если ты боишься, я пока помолчу, но ты скоро сам поймешь, что это нечто обыденное и скрывать это ни к чему. — Ее мелодичный довольный голосок завораживал парня.

— Да что за секрет то у него? — Заинтересованно прошептал Маршалл.

— Вот сам у него и спроси. — Ответил Уаилд. Сейчас ему было не до Ника.

Иззи все-таки вернулась к Адаму.

— Я так скучала. — Ворковала красавица медовым голоском.

— Ты просто думала, что меня уже нет в живых. — Обыденно ответил вампир.

— Глупый. Такое бы я почувствовала. — Она изящно перевела взгляд на него. — И повелитель не ослушается меня. Я ему слишком дорога. Я ведь еще не наигралась. — Соблазнительно угрожающе произнесла она.

— Тебе и не удастся. Я не люблю повторяться. — Уаилд демонстрировал вежливый интерес и отвечал сдержано. Ах, его не вывести из себя пустой болтовней.

Эта фраза оскорбила девушку, она фыркнула, но не отошла. Лили был неприятен сей разговор.

— Лил, хотел поведать тебе, что Иззи имеет дар охотника. Это не Бог весть что. Если она ставит перед собой цель, то выследит свою жертву хоть за тридевять земель. Вот так и я попался.

— Ты не был в моих планах. Но стал моей любимой игрушкой. Такой красивый. — С вожделением говорила она. Ее глаза жадно смотрели на Уаилда, но в голосе появились ожесточенные нотки.

— А вот оправдываться не нужно. Она ищейка. — Намекнул Адам. — Ей нужна только небольшая вещь, принадлежавшая человеку, и она без всяких ведьмовских штучек учует тебя на любом конце земли. — Он насмехался над своей покровительницей.

— Грязный мальчишка. Ты попался мне под руку. — Зашипела она, ее верхняя алая губка задрожала от оскала. — Гадкий вампир, в тебе не осталось ничего от моего милого Райана. Сладкого мальчика. Знала бы я, что он станет таким мерзким, никогда бы не перевоплотила его. Играла бы с ним, пока он не превратился в кожу да кости. А после, когда бы он умолял меня о смерти, раздавила бы его в своих ладошках, как муху. — Иззи скривила маленький носик. Она лгала себе. Ей нравился и этот Адам Уаилд. Необузданный, грубый, не прирученный, своенравный. Просто он был для нее недоступен.

— Не ври себе. — С ухмылкой ответил он.

— А каким он был до перевоплощения? — Вмешалась Лили. Она не могла упустить такую возможность. Ей была очень важна такая информация. Все взгляды вновь обратились к ней. Адам смотрел с улыбкой, немного сконфуженно, Маршалл и вовсе не мог сдержать смеха. Иззи загадочно улыбнулась.

— Милая, — подплыла к ней и обняла девушку за плечи. — Он был очень мужественным, на первый взгляд и очень скромным. — Иззи не видела в ней угрозы, поэтому общалась снисходительно и игриво.

— Давай не будем об этом. — Вмешался Адам. — Об этом сопляке нечего вспоминать.

— И почему вы называете его Райан? — Лили не понимала, а было ведь так интересно.

— Потому что он ненавидел себя и решил измениться, стать полной противоположностью того мальчишки, а я то думала смогу управлять им всегда. Ах, — вздохнула она. — Как же ему было больно. Как же он страдал. Поначалу пытался исправить в своей семье все проблемы, но у него так и не получилось. — Иззи посмотрела на Адама, он опустил взгляд. Задумался. Ему стало грустно? Это так печально.

— Оставь свои истории на потом. — Грубо произнес он. Схватил Лили за руку и уволок ее подальше.

— Как жало, что ты не даешь мне возможности поностальгировать. — Промурлыкала вампиресса вслед, качая головой.

1729 год. Англия

Слишком звездная ночь. Слишком большая луна на небосводе освещала целое поле и небольшой лес вдалеке. Запах трав завораживал его своей свежестью. Непонятное чувство поселилось в нем. Ему недоставало чего— то, его что-то манило. Тихий, трусливый мальчишка, который боится всего на свете, а особенно осушаться своей матушки. Что заманило его так далеко от дома?

Ночь была его единственным временем, когда он мог пойти куда угодно, наслаждаться природой, ночными звуками леса и писать стихи под ярким светом луны. Так редко бывают такие ночи. Его никто не осудит, его никто не увидит. Утром начнутся все те же заботы. Никакого ослушания, иначе мать выпорет. Хотя ему уже семнадцать лет. Что он может против нее? Он и так является причиной всех ее бед. Что ж, он примет надлежащее ему наказание с гордо поднятой головой. Не станет перечить женщине подарившей ему жизнь. Он ее так безумно любит. Слепо и безгранично. Она единственный родной человек на всем белом свете. И если ей так становится легче, пускай…

Тощая бледная фигурка с тоненькими ручками, темными, как смоль, волосами и загорелым лицом, одни лишь глазища горят огнем, продвигалась вперед по высокой траве. Завтра опять будет хотеться спать и его снова будут за это ругать. Словно он лентяй, каких свет не видывал. Но ничего, эта прогулка того стоит. Наконец-то свобода. Он проводил руками по сочной траве. Лежал на лугу, глядя на звезды и представляя себе шикарную, богатую жизнь, счастливую мать, будущую жену, робкую девушку с розовеющими щеками и нежным взглядом. Она будет послушна, мила и будет любить его, а главное, свою новую мать. У них будет много детей, и уж он— то не будет относиться к ним так, как это делает его родная матушка. Она совершенно не воспитывает, она измывается.

«А что если она и вовсе хочет меня со света сжить? Нет. Она же присмотрела мне богатенькую будущую супругу. Возможно, если у нас появятся деньги, она станет немного добрее. Как же я устал от бесконечных упреков и скандалов. Я ведь и так пытаюсь делать все, что она хочет. Я и грамоте учусь, и по хозяйству справляюсь, еще и стихи сочиняю. Песни. А ей все не так. «Вот если бы не ты, я бы уже давно вышла замуж. А так, кому ж нужен семнадцатилетний оболтус на шее?»» — Вспомнились колкие слова. Но он привык к такому отношению.

— Что за звуки? — Он приподнялся. И посмотрел в темную пучину леса. Нет, темноты он не боялся. Она манила его. Звала. Завлекала. Что-то странное и очень близкое в ней. Если честно, то больше он боялся собственной матери, чем всепоглощающей тьмы. Ее тирания и всплески настроения слишком болезненно сказывались на его теле и, особенно, на его тонкой натуре. Он всей душой любил ее и жалел. Хотя это было довольно— таки сложно. Сложно жалеть человека, причинившего тебе столько боли. — Так что же там в лесу происходит? — Он последовал внутреннему зову. Ноги сами понесли его в то место, откуда доносились звуки веселья. В их округе уже несколько недель пропадают люди. Но и это не пугало мальчика. Бегает он быстро, незаметным быть умеет. Скроется с глаз долой, если ему будет грозить опасность.

Он вошел в лес. Угуканье совы раздающееся то там, то здесь пугало ужасно, но он продолжал идти вперед. Мягкая трава поглощала звуки его неуверенных шагов. Свет луны пробивался сквозь спутанные деревья. Он обошел огромный валун, поросший мхом. Камень, хотя это не просто камень, это целая глыба, торчала из земли под наклоном.

Тяжелый туман окутал землю. Мальчику было тяжело дышать, он никогда не любил запах тумана, хотя никто, кроме него его не ощущал, но он знал, что туман пахнет устоявшейся влагой, удушающим запахом пыли, к этому букету примешивался запах болота и еще чего— то неприятного, этот аромат он объяснить не мог. Хотя само зрелище захватывало дух. Создавало атмосферу таинственности.

Он зашел вглубь леса. Здесь деревья поросли мхом, туман усилился и не заметные глазу движения лесных жителей, ветвей деревьев наводили полный ужас. Но мальчик всего этого не боялся, он давно привык к совам, летучим мышам, прочим ночным живностям. Он боялся, что не успеет вернуться к утру. Этого он действительно боялся и еще того гула, который слышал уже совсем близко. Но любопытство победило.

Здесь даже луна не могла осветить его дорогу.

«Звуки доносятся из пещеры. Никогда там не был. Ну вот и повод!» — Он не мог остановиться, интерес взял верх. Он зашагал вперед по мягкому мху.

Уже виднелась пещера у подножья круто уходящей вверх скалы. Парень еще раз осмотрел живой устрашающий лес. Днем он просто чудесен. Особенно Райан любил начало осени, когда деревья приобретали всевозможную окраску. Ярко красную, солнечно желтую, темно зеленую. Цвета смешивались и смотрелись просто сказочно на фоне изсине— фиолетового неба предстоящей грозы. Звуки влюбленных птиц, что прощались на зиму с родиной и скрип старых деревьев, рассказывающий свои легенды. Райан обожал эту природу, обожал этот лес и то бескрайнее поле. Словно волны застывшие в волнении.

Но сейчас он слышал гнетущее угуканье совы и знал, что на него смотрят десятки глаз, возможно не только животных и птиц, а еще чего— то более устрашающего.

Деревня осталась далеко позади. Он оглядел каждое изогнутое дерево на поляне и пролез сквозь узкую расщелину в скале. Заросли папоротника, огромные поваленные столбы древних деревьев. Он знал, что ночь оживляет природу. Все сверчки, ночные птицы, хищники, все просыпаются, но уже здесь лес молчал. Теперь молчал.

Внутри холодной каменной скалы бушевало веселье. Музыки не было. Только голоса, смех. Горячие языки пламени факелов, свечей и костра создавали довольно теплую и уютную обстановку. Это какое-то высшее общество. Тайный клан? По крайней мере, одеты все дамы и джентльмены по последней моде. И все-таки какой-то непонятный звук напоминающий барабан задающий ритм, который все ускорялся и ускорялся, настораживал его. Мальчишка спрятался за камнем.

Биение его сердца усилилось, догоняя неприятные пульсирующие звуки барабана. Он чувствовал каждый удар инструмента в своем теле. По сверкающему своду неизвестного подземелья мелькали блики, метались тени. Он медленно выглянул из своего убежища. В груди от страха сжалось сердце. Все это мистика какая— то. Это все неправда. На лбу выступил холодный пот. Но с места парень не сдвинулся. Все продолжал наблюдать.

Это же люди. Они веселятся, танцуют, пьют вино из хрустальных бокалов. Что они здесь делают, в таком— то захолустье? Его глаза расширились. Он увидел, как дамы снимают с себя одежды. Кто-то был раздет до пояса, кто-то в полупрозрачных рубашках поливал себя вином. Он впервые видел женщину так близко и в таком неподобающем ракурсе. На секунду ему стало стыдно, и даже спрятался, но он все равно через несколько секунд, отдышавшись, поднялся и продолжил наблюдать.

Его заинтересовало это вино, оно такое тягучее, густое. А люди становились все пьянее и пьянее. Все веселее и разгоряченнее. И только теперь он заметил пару крестьян, которые лежали на полу. Они сильно отличались от основной публики. Одежда их была простой, потрепанной. Руки их перевязаны.

«А почему они лежат? Быть может, напились? Им стоит проспаться. И что они делают среди такого изысканного общества?» — Райан был на приемах. Но никогда даже подумать не мог, что бывают вот такие балы, что люди позволяют себе такое поведение.

А вот там дальше еще люди. Они тоже связаны. Кричат и плачут. Это их возгласы Райан услышал с самой лужайки. Их лица совсем не такие белые, как у остальных. Ему стало страшно, он снова присел за камень, оперся спиной и попытался отдышаться. Нужно понять, что здесь происходит. Снова выглянул. Ну, невозможно сдержаться. Он понимал, что здесь творится что-то нечистое, быть может, это колдуны и ведьмы. И нужно бежать, но ноги не слушались, а азарт побеждал.

Парень постарался рассмотреть окружающих. Его внимание привлек один парень прикованный цепями к стене. Он был весь в чем— то красном. Сам такой огромный, страшный, с маленькими горящими глазками. И что у него во рту? Совсем непонятно. Похоже на клыки зверя. Все лицо в красной жиже. Он рычит на каждого, а его поддразнивают.

«Бедняга. Он ведь прикован. Нельзя так с людьми, даже если у него что-то не так с зубами». — Дальше мальчик рассмотрел пожилого мужчину, около которого увивались самые красивые дамы, находящиеся в этой пещере. Чего они от него хотят? Мелкий, худой, морщинистый, с некрасивыми тонкими чертами лица, злобной ухмылкой, седыми волосами, затянутыми в модный хвост и длинными, узловатыми пальцами. Вообще ничего из себя не представляет. Он поднялся с огромного металлического кресла, подошел к прикованному парню. Тот бросился в его сторону. Но старичок пнул его ногой, как щенка. Тот чуть не заскулил от боли, но снова поднялся на колени, направил на старика грозный взгляд и оскалился.

— Мне надоело выискивать тебя! — Прикрикнул он. Снова пнул. Парню видимо было больно. Он лежал на каменном полу и корчился от боли. И откуда у старика столько сил? — Ты уже не новообращенный, но только ты можешь себе позволить такое отвратительное поведение! Нельзя нарушать правила. Даю тебе последний шанс. И только из-за твоих способностей. Мне еще понадобится твоя волчья сила.– Грозно посмотрел на его израненное тело и отошел в сторону

«Да какой же шанс? — с ужасом подумал Райан. — С такими ранами он долго не протянет, у него же переломаны руки и ноги, а грудь покрывают вздувшиеся воспаленные раны». — Парень приподнял голову и зарычал ему вслед. «Не сдается. Какой он сильный и страшный».

Но тут его внимание привлекла прекрасная дева с огненно— красными волосами до самого пояса. Такой неземной красоты он никогда еще не видывал. Алебастровая кожа, алые губки, яркие голубые глаза с фиолетовыми вкраплениями. А быть может, ему показалось.

«Да у нас в деревне ее давно бы приняли за ведьму и сожгли бы в назидание остальным».

Красавица повернулась и прошла в его сторону.

«Да нет, такого бать не может! Это же дочь местного священника. Они переехали сюда несколько дней назад. Так вот почему я никогда не видел ее без покрытой головы! Если бы знали о ее цвете волос, то сожгли бы на костре. Это точно. Но как? Что она здесь делает? Она ведь не из знатного рода?»

Девушка подошла к старичку, который так и оставался в центре событий, и это ему нравилось. Он протянул руки к ярковолосой красавице, она поцеловала руку с перстнем. Потом старик резко втянул в себя воздух и проговорил:

— Иззи, а у нас нежданные гости. — Зловеще улыбнулся. Напряжение повисло в воздухе. Жутко громко зазвучала тишина. Все вампиры затихли.

Холодок пробежал по спине мальчишки. Да что там холодок! У Райана сердце ушло в пятки, глаза распахнулись от страха, он не мог пошевельнуться с места. Старик смотрел в его сторону. Но как? Он думал, что в этом укрытии его не заметят.

–Он твой. — Хозяин праздника опустил руку и улыбнулся.

Только в этот момент парень заметил ее зубы и зубы остальных людей. Они были такие же, как и у того парня, прикованного к стене. Что тут стало с бедным Райаном. Он был ни жив, ни мертв. Понимал, что нужно бежать, вот только, после увиденного, не знал, поможет ли это.

Девушка оскалилась и бросилась в его сторону. Тепер-то его адреналин и инстинкт самосохранения наконец-то сработали. Напоследок парень лишь заметил, что стук барабанов притих, и цепи на руках узника зазвенели, он видимо так же пытался рвануть на новую жертву.

Мальчишка одним махом, как змея, нырнул в узкий проход, быстро поднялся на ноги, выбежал из пещеры и бежал— бежал без оглядки. Перескакивал через перепутанные сухие ветви. Ему казалось, его ноги не касались земли. В нем было столько энергии и скорости. Он бежал.

Вот она, поляна, уже совсем близко. Ветки били его по лицу. Мальчишка не чувствовал боли и своих ног. Бежал, нет, летел, с огромной скоростью. Ни разу в жизни он так быстро не бегал, даже, когда мать застукала его за игрой с простыми деревенскими мальчишками.

Бежал. Оглянулся всего лишь на мгновение. Оторвался ли от погони? Никого нет. Но скорости не сбавлял. Он думал, что если позволит себе немного расслабиться, то его сердце вырвется наружу, не выдержав такого темпа. В висках стучал пульс, заглушая мысли, он лишь повернул голову, чтобы снова узреть дорогу к поляне, как увидел впереди ее. Девушку, с огненно— красными волосами.

Он резко свернул вправо, но она снова непонятным образом оказалась перед ним. Он побежал в другую сторону, перецепился через спутанную влажную траву и упал. Никогда бы по своей собственной воле он не остановился бы просто так. Ни за что.

Девушка оказалась сверху него, приподнялась, перевернула худощавого парня к себе лицом и попыталась рассмотреть его. Красавица резко поворачивала голову, всматриваясь в его черты. Будто хищный зверь или птица. Прицениваясь, как бы откусить кусочек повкуснее. Да только что от него откусывать? Кожа да кости. Он тяжело дышал, пытался выкарабкаться из-под нее.

— Малыш. — Услышал ее хрустальный голосок и затих. — Я не стану причинять тебе вреда. — Ему стало немного спокойнее. То ли от ее убаюкивающего тона, толи от неземной красоты. Но сердце по— прежнему выстукивало свой дикий ритм. Он хотел было спросить, почему это она не собирается его убивать, но голос пропал. Мальчик думал, что больше никогда не сможет говорить. — Ты мне слишком нравишься. — Будто прочитала его мысли. — Ты такой нежный, такой… — Восторгалась она. — А глазки у тебя, словно ясное небо. — Красавица захлопала своими длинными ресницами. Это сбивало с толка. Райан не мог бояться такое дивное создание. — Сколько тебе лет? — Хитро поинтересовалась она.

— Двадцать. — Соврал он. Но его голос на удивление даже не дрогнул. Парень сам не понимал зачем соврал.

— Такой юный, такой чистый. Ты такой красивый. — Провела пальцами по его лицу, убирая выбившийся из хвоста локон.

Впервые Райан услышало себе, что он красивый. Может это при свете луны она не рассмотрела его хорошенько. Хотя он знал, что нравится многим. Все няньки и кухарки трепали его за щечки и говорили, что когда он вырастет, то разобьет немало сердец. Хотя мать говорила обратное. Говорила, что он похож на своего отца, и только полная дура решит связать свою жизнь с таким простофилей, как он. Что любят не только за красивые глазки. И что она терпеть не может его угловатое лицо, длинные девичьи реснички и ужасную худобу. А родись он девчонкой, никогда бы не смог выносить даже одного ребенка. Странные ассоциации, но все равно. Так больно было слышать такие слова от собственной матери.

— Двадцать. — Повторила она. — Я уже не так голодна и смогу сделать для тебя подарок. Она ослабила хватку и в этот момент он смог вывернуться и выскочить из-под нее. Поднялся и побежал в сторону дома. Спасение уже близко. Теперь бы добежать до деревни. Мальчишка лишь слышал ее громкий смех у себя за спиной. Пытался не оглядываться, даже на секунду зажмурил глаза и лишь открыл их, снова ее фигура возникла перед его носом. Только теперь девушка не смеялась. Она больно схватила его за горло, снова повалила на землю.

— Я же могу и передумать. — Грозно прошипела она. Нависла над ним и сверкала устрашающим взглядом.

— Ты убьёшь меня? — Напугано спросил он. Его глаза широко распахнулись от страха.

— А ты будешь меня слушаться? — Красавица медленно наклонила голову на бок и не отрываясь смотрела ему в глаза.

— Д— да! — Заикаясь произнес он, не зная себя от страха.

— Тогда не совсем. — Улыбнулась.

— Кто вы такие?! — Потребовал он ответа. Ему было тяжело дышать, у этой девушки огромная сила. Но нужно тянуть время, возможно, он сможет спастись. Вдалеке послышался зловещий шум. Они идут!

— Вампиры. — Ответила она, и это было последнее, что он услышал.

Очнувшись, Райан не помнил, что происходило, и как он очутился на середине поляны.

Небо, словно слоями, накрывало всю округу. Было темно, но небо казалось какими— то глубокими, более звездными. Разноцветным. Вот фиолетовый всплеск, вот красный и даже зеленый. Очень глубокий синий цвет.

Запахи доносившиеся ото всюду заставляли чувствовать себя страшно голодным, а еще, он учуял аромат свинарника, который находился в нескольких милях от них. Мальчишка скривил нос. Поднялся на локти. Иззи стояла к нему спиной и смотрела вдаль. Ее блестящие волосы развивались на ветру. Она, услышав его, повернулась. Ее лицо демонстрировало огромное удивление.

— Что? Уже?!

— Что уже?—  Переспросил он, потирая шею. Посмотрел на руку, та была в крови, но боли он не чувствовал. — Где они? — Оглянулся по сторонам.

— Я сказала, что ты моя новая игрушка, и они тебя не тронули. — Ее довольная улыбка напугала его до чертиков.

— Что ты со мной сделала? Ты вампир?! Но это же сказки. — Мальчик по— прежнему не понимал, что происходит. И что все это происходит именно с ним. Его голос больше не дрожал. Он поднялся с травы.

— Теперь и ты вампир. — Она легко рассмеялась.

— Тогда почему ты меня не убила? — Парень готов был снова сбежать, вот только хотел еще немного поговорить с этой красивой девушкой, может все это ему приснилось, может он просто уснул на поляне, а она нашла его, прогуливаясь так же в ночи, как и он сам. Девушка подошла близко— близко, положила руки на его грудь.

— Убила. Ты смешной. — Иззи снова рассмеялась, только более нежно. — Я давно тебя заметила, только не знала, что ты такой бесстрашный и любопытный. Ты сам пришел в мои руки. Это ты заставил меня решиться завести себе новообращённого. Я отчего— то думала, что ты совсем малыш, но раз тебе уж двадцать лет…

— Да, двадцать! — Упрямо подтвердил он. Не будет же он выставлять себя полным дураком.

— Я тебе все объясню. Ты теперь всегда будешь моим. — Ему нравился ее соблазнительный тон. Иззи провела холодными пальцами по его лицу.– Такой милый. — Она его соблазняла. Еще никогда в жизни его никто не соблазнял. Он ждал, что его щеки вот— вот зардеют. Но нет.

— А кто тот монстр, прикованный к стене? — Ему не давал покоя этот вопрос, а еще ее близость заставляла говорить первое, что взбредет на ум. Никогда еще девушка не прикасалась к нему так.

— А,это… это Маршалл. Он действительно монстр. Но повелителю он надоел. Слишком уж выдает нас. — Мурлыкала она, любуясь его чертами. — Не стоит обращать на него внимания. Он — живодер и убийца, даже по нашим меркам. Он не питается, он не веселится. Он уничтожает.

— А почему над ним насмехаются так жестоко?

— Потому что он слишком свободолюбив. У нас так нельзя. У нас иерархия. Хватит о нем. Его дни сочтены. Он садист.

— Ты очень красивая. — Райан не знал, что спрашивать. А это был факт.

— А ты, Райан, даже представить себе не можешь, как сводишь меня с ума. — Иззи прижалась своими губами к нему. Такой жаркий, такой взрослый поцелуй. Еще ни одна кокетка не позволяла поцеловать себя. А тут такое.

Они упали на траву…

1993 год. Территория бывшего СССР

Вокруг все закружилось. Повелитель прошел на свой трон, уселся и принялся сканировать взглядом помещение. Привратники вводили связанных и скованных молодых девушек и парней. Ужин. У них были завязаны глаза.

Лили услышала тихий медленный звук барабанов. Только сейчас она заметила огромные чаши по краям зала, что были пусты. Но теперь вампиры приносили кувшины и выливали из них в чаши густую теплую кровь. Она почувствовала аромат. Ее живот свело тупой болью. Голод. Лил чувствовала, что в каждом кувшине кровь разная. В основном положительная. Она самая вкусная. Слюнки текли, но ей была противна мысль пить этот коктейль. Это смесь, это жизни людей, которые погибли. И не известно хорошие это люди или плохие.

Девушка скривилась, взглянула на Ника. Тот побелел. Лили не спускала с него суровый взгляд. Парень передернул плечами, его выражение лица стало более живым. Новообращенная знала, что он чувствует. Она знает как ему плохо. И как соблазнительно, на первый взгляд, выглядит это угощение.

Лили не отрываясь следила за каждым движением Иззи. И хотя Адам контролировал ее, она все-таки смогла скрыться от его навязчивого внимания и приблизилась к его покровительнице. Девушка решилась заговорить с ней. Иззи была окружена воздыхателями, но заметив девочку отвлеклась.

— А, Лилия! — Протянула вампирша. — Не уж— то ли Адам позволил нам познакомиться поближе? — Наигранно улыбнулась, будто старой подруге, которую не так уж сильно хотела видеть.

— А тебе необходимо его позволение? — Нагло начала она. Иззи фыркнула.

— Ну, как видишь, им сложно управлять. Иначе бы он до сих пор был в моих руках. Он такой сладкий. — Вздохнула женщина, будто вспоминая былые дни, и посмотрела на Уаилда с нескрываемым желанием. Лили всю коробило.

— Расскажи мне, каким он был до перевоплощения. — Она смотрела в глаза Иззи. Та приподняла бровь.

— Мало кого интересует его прошлое. А тем более то, каким он был. — Ее глаза загорелись от предвкушения. «Эта девочка что-то задумала. И это так интересно». — Красавица флиртовала даже с Лили.

— Я должна знать его слабые стороны. — Сухо ответила она.

— Точно? А это не для того, чтобы знать, как найти путь к его сердцу? — Красавица взглянула на девушку свысока.

— Ты знаешь его, как никто другой и ты думаешь, та информация, которую ты мне можешь дать, поможет мне заставить его, влюбиться в меня?

— Тут никакая информация не поможет. — Она довольно улыбнулась и еще раз осмотрела новообращенную с ног до головы.

— Не хочешь — не говори. Я просто хочу знать его лучше, чтобы иметь возможность избавиться от его влияния.

— Эта информация тебе вряд ли поможет. — Помедлила Иззи. — Свои слабые стороны он уничтожил собственными руками. Ладно. — Согласилась она. — Я знаю, у него сильная воля. Не завидую тебе, девочка. Хорошо. Я поведаю тебе сию тайну. — Иззи набрала побольше воздуха и не спеша, с блаженством заговорила. — Скажем так, у него интересный профиль. — Лили удивилась. — Да, я отметила его давно. Поначалу не обратила на него никакого внимания, потому что его внешность не особо выделялась из серой массы. И его милая мордашка не сильно отличалась от обычных лиц парней его возраста. Ничего такого в нем не было. Пухленькие губы, впалые щеки, небольшой носик, идеально закругленный на конце. Он был такой худышка. — Вампиресса пожирала взглядом Адама, не обращающего на нее никакого внимания. — И темные длинные волосы, собранные в хвост, по моде тех времен. Только растрёпаны, он ведь всегда работал. Вот только… разве что глазки. — Красавица окунулась в свои воспоминания и улыбнулась, вспоминая его человеком.

Ох, как же это разозлило Лили. Она ревновала. Страшно ревновала, потому что Иззи знает его так долго, потому что она знала его человеком. Потому что их так много объединяет.

–Они такие … словно нежное весеннее небо. В его широко раскрытых, наивных глазах я видела свет. Он излучал добро. Его глазки светились. Но так же где-то глубоко в них засела грусть, всепоглощающая тоска, печаль. А еще понимание. И весь его взгляд такой взрослый. Не погодам. Наверно поэтому я так легко поверила ему, когда он обманул меня и сказал, что ему уже двадцать. С точными датами рождения тогда было довольно туго. — Вампиресса рассмеялась. — Но это я заметила только потом, а до этого он показался мне совершенно обычным мальчиком, на первый взгляд. И вот только когда он улыбнулся. Нет, не мне.

Этот монолог все больше и больше раздражал Лили. Нет, ей конечно было интересно впечатление другой женщины от Адама Уаилда, но ее восторг, затуманенный взор и нескрываемая влюбленность злили Лилит не на шутку.

–Он отвечал на вопрос крестьянина и улыбнулся. Вот именно в этот момент я заметила его, и мне открылись мельчайшие подробности его образа. Его открытая искренняя улыбка. Белоснежные ровные зубы. — Иззи резко перевела взгляд на слушательницу, как бы уточняя. — На то время это была большая редкость. — Ухмыльнулась и продолжила. — Его, на тот момент, широковатый, как это часто бывает, когда подросток только формируется, но идеально ровный нос. Как же я раньше этого не поняла, но я была поражена. Его черные густые ресницы, что делало его бездонные глаза еще более выразительными. Особый разрез глаз. — Уточняла женщина. — Внешние уголки немного опущены. — Показала она, прикоснувшись пальцем к своему веку. — Я так залюбовалась им. И вот, во всем этом теплом, радостном, нежном, наивном образе я уловила одно. Он совсем не такой. В его душе живет обида, опасность, злость, гнев. Взгляд его роскошных глаз жесткий, высокомерный. Он умеет довести девушку до слез. Я-то это видела ни одну сотню раз. Я знаю его слишком давно, поверь мне. Ах, — томно вздохнула красавица. — Зато тогда его улыбка затмила все. Он стал для меня солнышком, за которым я так скучала. Его загорелое лицо и темные огрубевшие руки. Он проводит много времени на свежем воздухе. С крестьянами. Он работает вместе с ними! Он не изнеженный светский лентяй, которых и мужчинами-то назвать трудно.

Адам молчал, не хотел привлекать к себе лишнего внимания. Хотя это у него не получалось.

«Маршалл выдержит, у него большой запас энергии и сил. Ником можно управлять, а Лили… Лили никогда не пожалуется просто так». — Размышлял он. Взглянул на свою подопечную. Его новообращенная общалась Иззи. Лили говорила. Он пристально наблюдал за ней, не отрывая глаз, не моргая. Он видел, как теперь она внимательно слушает Иззи, а вот это ему не нравилось.

Один из вампиров преподнес высокий хрустальный бокал с кровью рыжеволосой красавице. Та улыбнулась и приняла его. Выпила пару глотков. Лили чуть слюной не подавилась, но сдержала свой голод.

Мысли Иззи продолжались.

— А какой спокойный, размеренный тон, я-то сама не англичанка, а вот он истинный. Его голос поражал. Его общение с людьми, его благородное поведение. Казалось ему даже не двадцать, а больше, настолько он по взрослому, разумно рассуждал. А еще особое внимание я обратила на его красивые руки, пальцы. Все это выдавало в нем знатный род, породу, но огрубевшая кожа демонстрировала то, что человек не боится труда. И еще одна особенность. — Лили навострила ушки, она ожидала сверх важную информацию. — Он был босой. Стоял худыми ногами на зеленой траве, совсем как обычные крестьяне и работники. У него красивые ноги. — Лили отвернулась, чтобы скрыть свое разочарование. Но Иззи продолжала поток не особо важной информации. — В его глаза невозможно не засмотреться. Настолько они неземные. А так, на первый взгляд, я никогда бы не обратила на него свое великое, вампирское внимание.

— Я, как ты понимаешь, не совсем это хотела узнать. — Не выдержала девушка речей воодушевленной женщины. — Мне не интересно, что он был милым мальчиком. Мне интересно, какой была его жизнь. Чего он боялся, когда был человеком. — Лили чувствовала внутреннее возбуждение. Только сейчас поняла, что так на нее действует усиливающийся звук барабанов и хаос вокруг.

— А ты знаешь, чего хочешь. — Иззи закусила губку и стала говорить менее романтично. Зачем она это делала? Для того чтобы увидеть реакцию девушки? Чтобы в будущем причинить боль Адаму? Чтобы он почувствовал, как это, когда твое собственное творение идет против тебя.

Иззи решила, что Лили будет превосходной пешкой в этой игре и он почувствует, что значит не контролировать своего приемника, что значит оправдываться за нее перед повелителем и искупать за нее, ее же ошибки. Тогда почему так углубляется в ненужные подробности?

— Он не был знатным аристократом. Его семья имела невысокий титул. Но не имела достаточно количество денег, у них было трое слуг. Одна мать, которая имела огромное влияние над ним, муштровала его. Но он безумно ее любил, а она считала его виновником ее безденежья. Больше никто не брал ее замуж. Она страдал. Адам чувствовал себя обузой. Его глаза привыкли к печальному выражению, это добавляло грусти и лишнего романтизма в его образ. — Все-таки она не могла скрывать свою привязанность к нему. — Он был совсем не такой. Когда я его перевоплотила его, он ожесточился. Поначалу держался, скрывался, как запуганный зверек. Мать ругала его, так как он вел ночную жизнь. Хотела женить его на богатенькой наследнице. Тирания и жестокость, вот что окружало его всю жизнь. Он страшно страдал из-за любви к ней и ненависти. Однажды она заболела. Долгие месяцы Адам не отходил от ее кровати. Та женщина продолжала настаивать на браке. Он не смог сдержать свое новое «я», убил свою юную невесту, которую никогда не любил, в первую же брачную ночь. Перевоплотил мать. Но это только ухудшило их отношения. Она в открытую заявляла, что он отравил ее жизнь. Даже теперь, имея целую вечность, она осталась недовольной, сварливой старушкой. Мать решила, в своем новом образе, отомстить всему миру. Она решила, что теперь стала королевой. Глупая дряхлая старушонка. Она убивала всех, кого ненавидела при жизни. Кухарку, служанку, крестьян, не справляющихся с работой, соседей. Люди решили избавиться от нее. Все понимали кто она. Эта женщина не скрывалась. Крестьяне и соседи пытались поджечь их дом. Вытравить эту заразу. — Наконец Иззи перевела дыхание. — А мой мальчик убил ее. Оплакал. Эта женщина отложила огромный отпечаток на его характер. Теперь он отыгрывался на всех. За то, что его никто и никогда не любил. Малыш не знал, что значит любовь. Это чувство приносит только боль. — Она неожиданно произнесла. — Ты мне наверно, все-таки нравишься. — Иззи еще раз осмотрела девушку со всех сторон. — Я научу тебя всем гадостям, которые знаю. — Глаза Лили широко раскрылись. Но вампиресса продолжила, как ни в чем не бывало. — После, когда я ввела его в нашу семью, он проникся жалостью к этому верзиле. — Небрежным взглядом указала на Маршалла. — Мне нравится его кровожадность, но раздражает неразборчивость. Адам поручился за великана. Теперь тот следует за ним по пятам, как сторожевая собачонка. Поэтому тебе необходимо продумать план, как вывести из игры этого громилу. А в целом, несколько веков Адам убивал. Никогда не сдерживал своих аппетитов. Я поддерживала его, наслаждалась и гордилась его жестокостью. Берегись, малышка, если он что-то решил — тебя ничего не спасет. У меня перехватывало дух, когда его глаза наливались кровью. Он словно ни о чем не заботится. Он так сексуален в такие моменты. — О нет, опять пошли романтические отступления. Лили закатила глаза.

Но их диалог прервали. Повелитель привлек внимание к себе. Иззи задумалась. Ей поднесли еще один бокал с кровью. Она приняла его. Лили снова еле сдержала клыки. Она решила, что не должна пользоваться благами повелителя. Не хотела после чувствовать себя обязанной чем— то и тем более пить кровь невинных существ, которые точно уже не дышат.

Барабаны все ускоряли свой ритм. Эти басы отбивались глубоко в груди. Создавали панику. Лили видела, как кровь лилась рекой. Жертвы, которых привели на эту каторгу, передавались по рукам, они кричали, просили отпустить или убить их, прекратить мучения. Девушка впервые видела людей в таком унизительном, плачевном состоянии, истерзанными и несчастными. Голыми.

Ее переполняли неведомые ранее чувства. Чувство мерзости и собственной слабости. Лили понимала, что отдала бы все, лишь бы помочь всем им, но она не имеет такой силы. Жертвы кричали. Но их не убивали, их мучили.

У новообращенной в груди клокотал безмолвный гнев, она была готова кричать. Оглянулась еще раз, поняв, что шум вокруг нее усилился, и увидела, как жадные вампиры уже жрут человечину. Впиваются своими клыками в людей. Рвут, кусают их плоть. На коже этих несчастных человечков не осталось ни одного живого места. Их счастье, что они уже потеряли сознание. А вампиры, как муравьи, облепили чаши с кровью, и тела каждого из невольников. Они пили кровь, обмазывались ей, облизывали свои измазанные пальцы. Такая мерзкая картина наводила на Лили ужас и отвращение.

Она заметила бледного Ника, стоявшего в стороне, и вдруг услышала более громкие крики. Посмотрела в ту сторону. Вампиры расползались по залу. Указывали на одну из чаш, которая стояла почти не тронутой.

— Так наш повелитель веселится. В одну из посудин с кровью наливает немного святой воды. — Прокомментировала собеседница, сияя довольной улыбкой.

Многие вампиры зашлись смехом, тыкая пальцем в тех, кто корчился на полу от боли.

Лили не знала, что Маршалл увел Ника куда подальше, так как парень уже терял сознание, да и сам Маршалл мог потерять самообладание. Лили сжала кулаки, ее глаза застилал гнев, она видела только окровавленных людей и вампиров, измазанных алой кровью. Возбужденных, довольных, опьяненных. Она видела повелителя, в ногах которого лежали две обнаженные девушки. Они больше не двигались. А он довольный рассматривал своих подчиненных, вдыхал их торжество. Лили чувствовала, что ее тело содрогается, что ярость уже невозможно контролировать. Ее руки сотрясала неприятная дрожь. Она хотела закричать и тут услышала.

— Держи себя в руках! — Это голос Адама. В ее голове. Лили попыталась вдохнуть, но похоть пропитала воздух, и ей был противен этот удушающий, приторный, сладкий аромат пота и крови. — Ты должна контролировать себя, даже если тебе это не нравится. Держись. Скоро все это закончится. Я уведу тебя. Потерпи всего несколько минут.

Девушка с усилием перевела взгляд на него. Он видел ужас в ее глазах, он чувствовал как ей плохо. Но ничего не поделаешь. Их отсутствие сразу отметят. Адам непринужденно прошел по залу, обошел валяющихся на земле вампиров, просто пожирающих своих несчастных рабов. Приблизился к трясущейся от злости девушке вплотную, прижал к своей груди, прошептал на ухо.

— В такой компании ты не бессмертна. Учись самоконтролю. Я с тобой.

Лили тяжело, жадно вдыхала его аромат. Он помог ей немного успокоиться и отвлечься от грязного запаха жестокости. Уаилд отстранился, заглянул ей в глаза, усмехнулся.

— А вообще ты можешь пошалить вместе с ними. Это бывает довольно весело.

Иззи только улыбалась, видя ее растерянность.

Лили не могла ответить на его нелепое предложение, она не могла совладать со своим дыханием, заламывала пальцы и часто моргала. Адам снова улыбнулся и небрежно одной рукой прижал ее за шею к себе. Он чувствовал ее возмущение, он видел картинки в ее голове, будто земля задрожала. Вампир видел, словно Лили идет через толпу, раскидывая вампиров по сторонам. Девушка шла к повелителю. Она отрывает его голову всего одним движением, но Уаилд знал, что ее мысли неосуществимы, и при первом неправильном жесте или движении, прихвостни старого вурдалаки разорвут ее на части. Он видел, как в ее голове звучат проклятия, и эти слова сбываются, уничтожая каждого в этом зале. Он знал, что это невозможно. Но его радовало ее бесстрашие. Вампир снова вдохнул аромат ее волос. Какая неординарная девочка.

1729 год. Англия

Буря разгоралась. Сделалось совсем темно. Дул ужасающий сильный ветер. Темные тучи летели по небу. Казалось, сейчас они рухнут на землю. Но дождь так и не начинался. Страшный шум ветра поглощал крики ужаса и мольбы о пощаде.

После убийства собственной матери, невесты и половины его небольшого городка, он уходил. Да уж, он расправился с каждым, кто хоть чем— то оскорбил его в прошлой жизни, а таких было много. Хотя мамочка уже постаралась на славу.

Он выбежал на поляну, его широкая белая рубашка насквозь была пропитана кровью самых разных цветов: от светло— красного до темно алого. Волосы выбились из хвоста, прилипли к грязному лицу. Он был возбужден от запаха смерти. Он был поглощён своей властью и силой. Ему это нравилось и пугало одновременно. Ведь всю свою жизнь он был прилежным, тихим мальчиком, а сейчас мог нарушить все правила и ему это понравилось.

Парень почувствовал свою силу. Его глаза становились дикими. Движения резкими, он метался, не зная, что делать дальше. Райан хотел убивать. Дикое желание обладать чьей— то жизнью, сознанием, сковать страхом, мстить. Непонятно за что. Ведь во всех его бедах был виноват только один человек. И теперь его больше нет. Хотя из-за этого легче не становилось.

На поляне возник силуэт Иззи. Она приблизилась к нему.

Райан упал на колени. Нет, не перед ней. От переизбытка эмоций. Столько крови…Он чувствовал, что сейчас взорвётся от избытка чувств. Новообращенный еще помнил вкус страха тех людей. Парень понимал, что завтра совесть сожрет его целиком, поэтому пытался не думать об этом. Сейчас он чувствовал приближение урагана. Этой дикой энергии, что лишь больше и больше будоражило его. Он горел изнутри, воспламенялся.

— Неплохо ты попрощался с прошлой жизнью, Райан Догерти. — Громко говорила красавица. Ветер уносил ее слова. Вокруг метались листья, трава, ветки и мелкий мусор, но вампиры не обращали на него внимания.

— Больше никогда не называй меня так! — Он поднялся с колен. Тяжело дышал, что мешало ему говорить. — Я больше не тот неудачник, над которым потешались все вокруг. Тот слабак умер! Его больше нет! Ты, — указал пальцем на нее. — Убила его. — Она не ответила, лишь довольно рассмеялась ему в лицо. Парень смотрел на вампирессу с ненавистью и непонятной радостью. Мышцы на его лице подрагивали. — За что я тебе искренне благодарен. — Он отвесил самый настоящий поклон.

— И как же теперь вас величать? — Иззи хитро улыбалась, приблизилась к нему, положив руки на его окровавленную грудь.

— Адам. Адам Уаилд!

1993 год. Территория бывшего СССР — Куба

Лили тряслась целую неделю. Как все будет? Что такое самолет и как себя вести? Она ничего не знала. Еще и Адам пропал. Где он? Лили знала, что существуют сложности. Но что происходило на самом деле, не могла даже догадаться. Адам не посвящал ее в решение проблем.

Теперь же она понимала, что хочет побыстрее убраться из этого города. Она его уже давно переросла. С этой страны. Быть может, где-то в другом месте Лили найдет что-то более подходящее. Она хотела посетить новые государства. Гулять по незнакомым улицам. Ей никто не сможет навредить. Девушка сможет никого не бояться. Она хотела узнавать что-то интересное о новых мирах. Чувствовать аромат приключений. Знакомиться с новыми людьми. Это так восхитительно! Каждая нация — это что-то невообразимое. У каждой национальности свои правила, свои законы. Все это она могла видеть только по телевизору, а теперь у нее есть реальная возможность быть ближе к этому.

И вот наконец аэропорт. Проблем с документами не возникло, что порадовало девушку, хотя она и не знала куда идти и что делать. Адам ей все объяснил. Он полностью и подробно рассказал ей все.

— Как же я буду лететь? Я не знаю, как отреагирует мой организм. Я всегда была слабенькой. Даже в машине и трамвае укачивалась. — Но лишь уселась в кресло самолета и поняла, что ей ничего не грозит.

— А что же с тобой может случиться? — Смеясь, поинтересовался вампир.

— И правда. Я же мертва.

Около иллюминатора ее охватило новое чувство, что ей совершенно не страшно, а даже наоборот, довольно интересно.

Большой вампир нервничал. Ник предложил Маршаллу послушать свой кассетный плеер. Знакомил его с чудесами техники. Громила был в шоке от автономного аппарата, который так качественно передает звуки. И сразу же влюбился в страшилки, которые играли в этом необычном приборе. Теперь он позабыл о своем ужасе. Он древнее существо, но до сих пор не понимал, как эта многотонная машина парит в небе. Магия какая— то.

Когда небольшой чартер стал набирать скорость, у Лили перехватило дыхание, она чувствовала себя так, словно всю жизнь провела в воздухе. За окошком мелькала маркировка взлетной полосы, лужи, асфальт. А эта скорость, мощь. Девушка улыбнулась. Потрясающе!

И вот она покидала серый дождливый город, который просто тонул в грязи. Дожди зачастили.

Вот туман усилился. Облака. И вдруг неожиданный яркий свет. Горячие лучи солнца. Теперь под ней оказались густые тучи. Лили словно оказалась в сказке, в мультфильме, в раю. Она уже несколько недель не радовалась лучам солнца. Но сейчас ее защищал плотный металлический корпус самолета. Лили всматривалась в облака. Не верила своим глазам. Невероятная красота белоснежной сахарной ваты перехватывала дух.

Когда стемнело, девушка оторвалась от стекла. Адам держал ее за руку, что она заметила только сейчас. Лили наверно еще на взлете вцепилась в него ладошкой. Снова взглянула в иллюминатор. На ее стороне самолета было еще светло. Солнце почти скрылось за горизонтом, лишь яркое зарево окрашивало небо в невероятно красные и розовые цвета. Она взглянула в противоположное окошко. Там уже была самая настоящая ночь. Ночь — это радость. Солнце вытягивает слишком много сил, истощает, обжигает.

И даже когда самолет заходил на посадку, Лили ощущала лишь легкое возбуждение. Все эти чувства такие новые, такие нормальные. Наверно только сейчас девушка чувствовала себя в своей тарелке. Но раньше она и подумать не могла, что увидит все это своими глазами, прочувствует. А это оказывается совсем не сложно. Это совсем другая жизнь. Совсем.

Куба встретила ее теплым влажным ветром. Она глубоко вдохнула и ощутила совершенно другой, новый аромат. Аромат тропических деревьев, солоноватый запах океана. Аромат свободы. Легко сбежала с трапа.

Новый язык, новая страна, новые традиции. Лили очень легко приноровилась ко всему. Уплетала все экзотические фрукты, такого она раньше не видела и не пробовала. Ей было страшно интересно общаться с новыми людьми. Она впитывала в себя новую информацию. Ей важно все. Политическая обстановка в стране, отношение людей к работе, привычки, праздники, менталитет. Ей нравился запах революции, надежды на изменения к лучшему. Все. Она общалась с любым, кто шел на контакт, а таких было много. Любой тянулся к ее красоте, к ее личности.

Но эта эйфория быстро прошла и Лили все чаще замыкалась в себе. Они с Ником купили себе фотоаппарат. Это была их новая забава. Но теперь они вечно пропадали в поисках подходящей пленки.

Ах, Куба! Лазурный берег, белоснежный песок, сочная зелень. Яркие дома, колоритные люди. Длинные улочки и маленькие приветливые бары.

Вот только есть и другая сторона. Высовываться на улицу после наступления темноты не рекомендуют даже местные жители. В принципе и днем здесь лучше гулять только по уже знакомым дорожкам. Да это же рай для нечисти. Наркотики, преступления, разруха.

Какой-то довольно сложный персонаж нашел подход к ее замкнутой натуре. Лили общалась со многими. По большей мере спрашивала, но ничего не рассказывала, а этот смуглый паренек занял все ее внимание. Даже Ник наконец немного заревновал.

Лили много пила, курила и вела себя довольно брутально. Лишь редко пропадала с Ником. Возвращалась в отель сытая и довольная, на рассвете. Словно кошка укладывалась на мягкую кровать и засыпала.

Все ярче проявлялась ее расцветающая красота. Ник сменил свою зализанную прическу на более модную, слегка взъерошенную. Да и одежда его теперь более модная, яркая. Шмотки для него стояли на первом месте.

Все больше Адам замечал пристальные и мимолетные взгляды на свою новую спутницу. Его раздражало такое внимание, тем более злило, когда Лили исчезала надолго. Вампир звал ее и она возвращалась недовольная, агрессивная, злая. Он разрушал ее веселье.

В один из таких приятных вечеров Адаму надоело прислушиваться к ее чувствам и ощущениям. Он знал, что она волнуется, Уаилд лишь не знал где она и за такое ослушание должен был ее наказать. Тем более, что те малые ощущения, которые доходили до его сознания подсказывали, что ей весело. А это точно нужно испортить.

Вампир позвал ее. Подождал пару минут. Ее не было. Он злился, бродил по комнате и не понимал себя. Можно найти себе какую никакую жертву и поиграть с ней, скоротать вечерок, но нет. Ему нужно было, чтобы Лили была здесь, рядом. А не веселилась непонятно с кем. Он снова ее позвал. И снова. Девушка его ослушалась. Да как же так? Зов покровителя — это его сильнейшее оружие, а она игнорирует его волю. Он снова позвал ее. Никакого результата. Уаилд скривился от злости.

— Ах ты, мелкая бестия, если ты сейчас же не появишься здесь, я убью тебя!

Он плюхнулся в кресло, недовольно подкурил сигарету. По истечению нескольких долгих минут, услышав шорох, Адам повернул голову. В темной комнате стояла она. Уаилд улыбнулся: «Подействовало». Но пригляделся к ней. Руки безвольно опущены, модное платье измазано грязью, пустые измученные глаза, а с раковины правого уха стекает алая кровь. Она сцепила зубы, с усилием проговорила.

— Больше никогда… не зови меня. Это слишком… больно.

— Знаю. — Лишь беззаботно приподнял левую бровь, отчего его образ казался насмешливым. — Ты не будешь мне указывать. — Его тон резко изменился. — Как провела вечер?

— Будто ты не знаешь. Мне было весело, я развлекалась. Я не хотела идти к тебе. — Она так и стояла в конце комнаты.

— Больше ты не будешь сопротивляться. — Довольно и уверенно говорил он.

Слова давались ей с большим трудом, у подопечной не осталось сил скандалить с ним.

— Я буду сопротивляться. — О, да. В ее глазах много жизни. — Ты меня не сломаешь.– Лили прожигала его ненавистным взглядом. У любого человека от такой ярости побежали бы мурашки по коже. Адам же только ответил строгим взглядом. — Я тебя ненавижу! — Она вышла из комнаты, хлопнув дверью. Уаилд развалился на своем кресле, потянулся и улыбнулся довольный, словно кот. И с чего это он ее так усердно звал. Ничего же не хотел. Просто испортить ее веселье и это у него получилось.

Куба. 2011 год

Наутро голова трещала нереально. Они слишком перебрали. Ныли душевные раны, и старые шрамы. Сознание возвращалось из глубины забытья. Становилось только больнее.

— А почему все так ужасно болит, если мы… ну как бы, свехсущества? — Поинтересовался Адам хрипящим голосом.

— Понятия не имею. — Прохрипел в ответ громила. Его прическа напоминала волосы старой затертой куклы, валявшейся в подвале. — Лично я считаю — это совершенно несправедливо.

— Наше тело способно выдержать свинец и отраву, но не готово бороться с парами алкоголя. — Он потянулся, потер голову.

— Что ты собираешься делать дальше? — Вампир кривился от неяркого света, который просачивался сквозь темные занавески.

— Может выпью кофе, приму душ, а так как уже темнеет, мы сможем подышать свежим воздухом. Больше ничего не придумал. — Он закурил и снова потянулся.

— То есть, — осторожно произнес Маршалл. — Ты не собираешься контролировать ее? — Его брови, как он не старался это скрыть, поползли вверх.

— Я никогда ее не контролировал. — Фыркнул Уаилд и с силой потушил сигарету в пепельнице.

— Я имею ввиду, что мы должны понять, что она запланировала.

— Мне нужен Демис. Я думаю, он все знает. А она не станет говорить. Никогда не говорила.

— Ты думаешь, сможешь его разговорить? — С возрастающей надеждой спросил друг.

— Вот в этом я не уверен. Но с этим старым вампиром будет куда проще чем с Лил. — Ее имя звучало так, будто она всегда была с ним.

Но Лили не оказалось на месте. Их встретил старый мистер Джеферсон и блестящий, во всех смыслах, Демис.

Она очередной раз удивила и разгневала Адама. Ему больше не хватало терпения. Больше не было сил. Лили — сплошное разочарование.

— Где она? — Требовательно произнес вампир.

— Манеры. — Остановил его Демис. — Где же ваши манеры, молодой человек? — Говорил он с ослепительной улыбкой.

— Доброе утро, мистер Ред! Как поживаете? Прекрасная погода сегодня. Неправда ли? Как я счастлив, что вы посетили нас в столь непригодном для вас месте. И так далее. — Продемонстрировал хорошие манеры Адам. После, его лицо изменилось, выражение стало жестче. — Где она? — Больше злиться уже просто невозможно.

— Не намного лучше. — Покачал головой мистер Ред. — Невежа. — Будто между прочим, фыркнул Демис и продолжил. — Миссис МакМэед, — долю секунды помедлил он, чтобы уточнить реакцию Адама. Тот же прожигал его металлическим взглядом. — Уехала ночью с мужем. Их срочно вызвали. — Он не стал говорить куда. Запнулся. — А погода действительно прекрасна. И поживаю я неплохо. Здесь довольно весело. Я не считаю сие прекрасное место недостойным меня. Люблю Кубу. Мне так же приятно принимать вас. И здесь все-таки неплохо.

Старый мистер Джеферсон следил за разговором и старался не вмешиваться. Он слишком уважал Демиса, остерегался его. И как же его мог не пугать человек, который позволяет себе так общаться с устрашающим гостем. Кто же он такой, что не боится самого Демиса Реда?

— Как уехала?! — Тихо спросил он. Его ошарашил ее отъезд. Хотя, на что он рассчитывал? Лили получила то, что хотела и постаралась скрыться с его глаз, чтобы иметь возможность обдумать свой план по его уничтожению. Она серьезно настроена. Не ожидал. Она все больше и больше удивляет. Опасная женщина. Его настораживало то, что она так серьезно подошла к этому вопросу. Но он знает о ее намерениях. А значит вооружен. Демис только улыбался хитрой, зловещей, как ему показалось в тот момент, улыбкой. — Зачем ты ей помогаешь?

— Адам, все сложнее, чем ты думаешь. Но я не могу вмешиваться. Я пообещал этой прекрасной женщине, что не буду использовать свою силу в вашей ситуации. — Вампир положил руку ему на плечо, будто успокаивая. — Моя роль в вашей истории невелика. Вы сами должны определиться, я просто буду неподалеку. Но вам нужно кое— что обсудить наедине. Вы давно не виделись. Многое изменилось.

— Что например? — Грубо фыркнул он.

— Возможно, у нее совсем другие приоритеты… и она должна защититься.

— Куда она уехала? — Адама не интересовали ее приоритеты.

— Ты сам знаешь. — Даже не повел бровью.

— Откуда я могу знать. Я искал ее годами. Я ничего о ней, оказывается, не знаю! — «Подлый грек, Все-то ты знаешь! Только молчишь». — Подумал Уаилд.

— Это точно. — Он рассмеялся. — Она успевает удивить даже меня. — Ред повел Адама в сторонку, потому что мистер Джеферсон так и остался стоять, будто вкопанный в землю, навострив уши. Только переводил взгляд то на одного, то на второго собеседника. Адам пугал лоснящегося толстяка.

Теперь их не было слышно человеческому уху. Но Маршалл оставался в курсе разговора.

— Я больше никогда не побегу за ней! Я не буду искать ее! — Неожиданно для самого себя разгорячился вампир. На секунду он забылся.

— Не зарекайся. — Спокойно произнес Демис. Закурил сигару. Они продолжили шагать.

— Демис, достаточно! Хватит! Я все понимаю, не нужно строить из меня дурака. Я и так себя чувствую таковым. Как же это нагло с вашей стороны проворачивать свои дела у меня перед носом. Вы думали, я не узнаю. Я все знаю. — Демис повернулся к нему и заглянул в глаза.

— Ничего ты не знаешь. — Тяжело проговорил он. — Еще не время. — Он помедлил. — Она так решила, хотя я совершенно с этим не согласен.

— Можешь не вводить меня в заблуждение. Ваши карты раскрыты. И почему это она решает? Почему она решает даже за тебя?! Демис, она не великий вампир с огромными возможностями. И почему ты в ней так заинтересован? — Смотрел прямо на него, пытаясь прочесть в его глазах хотя бы что— то.

— Нет. Мальчик мой, ты создал что-то неземное, нечто такое, что поразит каждого. — Лицо грека преобразилось. Он говорил о Лили с воодушевленной улыбкой. — Она сильная женщина, она бесстрашный вампир. Ты даже сам не представляешь, кого ты избрал в свои последователи. Она — буря, она — ураган, она — сила, она — мощь. Она — терпение, выдержка и самообладание. Она пошла на то, на что идут единицы из нас. Вам предстоит большая битва. — Торжественно провозглашал Ред. Ты понимаешь, что эта девочка так и могла остаться маленькой частичкой истории, но ты все изменил. Мне так много нужно сказать, но я … Вы вместе… — Демис не договорил.

— То есть, ты тоже влюбился в нее. Все понятно. Я знаю, она красивейшая из женщин, только поверь, я полюбил ее не за это. И я пострадал. Я разорван в клочья, пусть этого не видно. Но это именно то, что происходит внутри меня. Вы как мотыльки, летите на ее неземную красоту, но даже представить себе не можете, в какую беду она может заманить. Не нужно меня уговаривать. Я принял решение и его уже ничто не изменит. Ты говоришь, я знаю, где она. Тогда, это может быть единственное место. — Адам отступил назад на несколько шагов, кивнул головой и удалился прочь. Его движения были резкими, выдавали нетерпение и ярость.

— Мальчишка. Он совершенно ее не знает. — На выдохе произнес Ред в спину удаляющегося вампира.

Адам быстро шагал по саду. Гнев разгорался все сильнее. В нем поселилось страшное сомнение. Именно Демис зародил его своими неординарными словами. И снова наткнулся на мистера Джеферсона.

— Простите, дорогой мистер Уаилд, — неуверенно обратился к нему мужчина. — Я слышал, вы искали мадам МакМэед. — Адам сначала разозлился такому уж слишком дружественному обращению, но услышав о Лили, сменил гнев на милость. — Она уехала ранним утром. У нее срочная встреча. Я слышал, как она сказала, что ей назначили определенное время в большом яблоке. — Он улыбнулся. Адам чувствовал какой-то непонятый трепет этого мужчины. Да он боится Адама.

— Манхеттен. — Понял Адам. — Я так и думал.

— Вам виднее. Я вижу, вы очень давние знакомые. — Его искренняя улыбка с легким привкусом понимания, даже не разозлила Адама в этот момент.

— Еще она обронила вот это. — Он протянул помятый листик, на котором был написан ее, не совсем ровным почерком, адрес места встречи. Адам забрал клочок бумаги.

— Спасибо вам огромное за подсказку. — Но понимающий задорный взгляд мистера Джеферсона теперь действовал немного раздражающе. Адам скользнул взглядом и заметил, что горло мистера Джеферсона перемотано шейным платком. Вот только Уаилд не предал этому факту значения. Слишком был рад той зацепке, которая у него появилась.

Демис еще раз выдохнул серый дым. Он взглянул на эту картину с полуоборота и удалился.

1993 год. Куба

В отношениях между Адамом и Лили постоянно чувствовалось напряжение. Неоправданный и беспричинный накал страстей. Он разгорался, как пламя в сухом лесу. Сначала маленькие искорки, не весть откуда взявшиеся. Все больше разгоралось пламя и вот уже вокруг все пылало, сверкало. Она нервничала, он злился. Поссорились. Снова. Это уже просто неудивительно. Лили забрала Ника и ушла в неизвестном направлении. Мальчишка, как послушная, верная собачонка, поплелся за ней.

Лили пропала. Ее не было нигде. Одна ночь, вторая. Вернулся Ник, увалился на свою кровать. Долго пытался отдышаться. Вздыхая с упоением. Маршалл чувствовал его сытость и морщил нос. Терпение Адама имело свой лимит. Он ворвался в его комнату без стука, бесцеремонно подхватил парня за рубашку и затряс, подняв над кроватью. Худенькие ручки и ножки молодого вампира тряслись в воздухе.

— Где она?! — Требовательно спрашивал он.

— Да откуда я знаю. Всю ночь была со мной, мы учились охотиться. — Сонно отвечал парень. Да он еще и пьян. Как они посмели уйти в одиночку? Да ладно еще ночью. Но ее нет целый белый день. Она же еще совершенно ничего не знает, может натворить такого, чего ни ей, ни самому Адаму не простят. Ей нельзя светиться. О ней не должны говорить. Повелитель должен забыть о ее существовании, возможно в скором времени Адам и сам расправится с ней, но пока он не напился ею сполна, она просто обязана скрывать свое существование. Вскоре Адам мимолетно сообщит повелителю, что она мертва. Что ее убили по неосторожности какие— то неизвестные молодые вампиры. Повелитель не должен узнать, что на момент обращение ей лишь исполнилось семнадцать лет. Иначе он сам убьет ее, не моргнув и глазом. Как же это злило, а этот мальчишка отмахивается от него, как от навязчивой мухи. Да как он смеет?! Червяк. Он даже не был избран, чтобы стать вампиров. Его перевоплощение чистой воды случайность. Уаилд швырнул его тельце на пол. Ник ощутил серьезность ситуации, как только соприкоснулся с полом, да так, что паркет захрустел. Поднялся, потер плечо.

— Если она, хоть какой-то мелочью выдаст свое присутствие здесь, ее убьют. А может, — он сделал небольшую паузу и пристально посмотрел своим холодным взглядом в глаза Нику. — Мне самому придется это сделать, как только она вернется. — Его тон не заставил парня сомневаться в его намерениях.

— Да поохотились мы немножко. Ну, так, два— три человечка… на каждого. — Добавил он. Адам широко раскрыл глаза, гневно взглянул на него, но промолчал. Уаилд представил, как молодые, неопытные, голодные вампиры неумело расправляются со своими жертвами и совершенно забывают скрывать свои следы. — А после она ушла на свидание…

— Ей что твоего общения мало?!! — Рыкнул на него Адам, не давая возможности договорить. Ник не совсем понял, что тот имел в виду.

— Ну, ей же хочется чего— нибудь новенького. Вы днями сидите в номерах или пропадаете где— то. Я ее не контролирую. Это мне не по силам… — его брови изогнулись. Мальчик шокирован и начал догадываться, что здесь происходит.

— Да мне не интересно… — Непонятный для Ника гнев обуял вампира. Но парень пытался не злить его еще больше. Адам же разозлился не на шутку: «А этот мальчишка так легко отпускает ее к другому мужчине. Ну, это уж вовсе ни в какие ворота. Она ветреная. Да как она вообще так может, на глазах у Ника крутить романчики на стороне? Я убью ее». Он ведь не мог признаться себе, что это страшная затуманивающая глаза ревность. Как же он не понимал тогда, что он боится за нее? Что он не хочет ее терять. Ее жизнь может оказаться под угрозой. А ее поведение и вовсе безрассудно. Хватало одной ревности к Нику, теперь же добавился еще понятно кто. — Неужели вы не понимаете, что здесь происходит? Мы вынуждены скрываться. Может через тридцать— пятьдесят лет о нас немного позабудут, но пока мы не можем позволить себе такую роскошь, как прогуливаться и радовать свой желудок в полной мере! — Он не находил слов от злости. — Я сломаю ее.

Куба. 2011 год

Она все продумала, она сбила его с толку. Знала, что Адам будет залечивать свои раны за стаканом рома. Она специально. Все так тонко спланировано. Это дало ей несколько часов фору. И Лили воспользовалась этим временем. Она опять сбежала, но на этот раз оставила след. Ах, этот мистер Джеферсон. Как такой добрейший мужчина до сих пор не обанкротился? Милый толстячок.

Но слова Демиса не давали ему покоя.

Он думал о том, что она пережила, возможно, что-то страшно болезненное. Это изменило ее приоритеты, и теперь она хочет от него избавиться. Но так же он понял, что Демис влюблен в нее. А Ред — сильный противник. Теперь эта мысль не давала ему покоя. Что если …что если она решила избавиться от него и теперь еще и древний вампир поддерживает ее начинания. Нет, он не думал об этом, но после слов Демиса… Вот и появился нем червячок сомнения. Слова этого предсказателя заставили его задуматься. Теперь эта мысль разрасталась, принимала масштабы, выталкивала остальные благоразумные рассуждения. Теперь он жил только этой мыслью, и она казалась единственно реальной.

Адам жил, он страдал страшным разрывом. Ему было плохо и он не находил себе места. Но вот она появилась, ни с того, ни с сего и снова, в одну секунду, изменила все. Перевернула его мир, его страдания. И что теперь? Теперь он мучается еще больше. Ее поведение ничего не исправило, только ухудшило ситуацию. Лучше бы он так и оставался в неведении. А теперь на него свалилось все. Она здесь. Она снова его покинула. Она испортила все. Тут еще и Демис Ред. Как же это у нее получилось? Ситуация ухудшается на глазах. И он не сможет забыть о том, что она натворила в его душе.

Да, она оставила зацепку. Ну как же без Нью— Йорка. Она обожает этот город. Именно там он отыщет ее. Лилит упустила такую мелочь, от которой собиралась избавиться. Записка.

В Нью— Йорке все будет проще, чем здесь и Адам одержит победу. Больше не будет ни угрызений совести, ни мучений, ни скандалов. Он все исправит и пусть лучше наступит старая уютная пустота, чем это раздирающее душу мучение.

Куба. 1993 год

Длинная узкая улица в обрамлении разноцветных потертых стен. Полу разрушенные балкончики, прохудившиеся крыши, металлические ворота с потрескавшейся краской. Зато окна заделаны огромными металлическими решетками. Этим домам больше сотни лет. Лили видела припаркованные машины, наверное, еще с прошлого века. Кубинские автомобили вообще слишком чадящие и гремящие. Здесь можно ездить на всем, что едет. На любом хламе, лишь бы оно могло передвигаться. Девушка улыбнулась.

До отеля ее провожал лишь влажный рассвет. Сладкий запах ночи сменил свежий горьковатый запах утра. Гул океана успокаивал ее, крики чаек, шелест пальм подтверждали, что она сделала правильный выбор.

Лили скользила босыми ногами по холодной брусчатке. Она спешила. Ее догоняли первые лучи солнца. Довольная, уставшая, она никого не боялась. Даже если ей на пути повстречается какое-то неблагополучие, это будет прекрасный повод лишний раз подкрепиться. Вот только, как же ей не хотелось возвращаться в свой номер.

Возвращаясь наутро в комнату отеля, после того, как ее не было более двух суток, Лили, все-таки не ожидала, что лишь откроет дверь — увидит его стройный силуэт в полутьме. Устрашающе скрещенные на груди руки, темная рубашка, старые джинсы. Улыбка пропала с ее милого личика. Он в ту же секунду оглянулся и очутился около нее, так близко, что она чуть не задохнулась от неожиданности, ощутив его тело, его аромат, его дыхание на своей шее. Он заглянул ей в глаза. Лили насторожилась. Что-то его слишком уж разозлило. И она знала что.

— Где и с кем ты была? — Адам четко, медленно произнес каждое слово, чтобы она всей кожей ощутила его праведный гнев.

— Развлекалась. — Спокойно ответила она. И надменным взглядом ответила на его.

Он с силой оперся одной рукой на стену, чтобы ее психологическое пространство ограничилось. Сдерживал свою ярость. Это давалось ему нелегко. Лили увидела в его глазах что-то недоброе.

— Если ты совершишь хоть одну малейшую ошибку, твое мелкое тельце сотрут с лица земли. А возможно и нас всех, вместе с тобой.—  Уаилд старался контролировать свои эмоции, чтобы не стать несправедливым монстром.

— Чем же я заслужила такой ужас? — Спокойно поинтересовалась она, хотя заметила, как двигались его желваки. Это не добрый знак. Девушка постаралась смягчить ситуацию. — Я всего лишь перекусила с Ником и отправилась на свидание. Что здесь такого?

— Что здесь такого?! — Нет, его это ни капельки не смягчило. Адам схватил ее за горло. — Вы еще не научились заметать за собой следы. Кого вы убили? Где тела? А ты… — он не знал, как сказать, да и не мог настолько напугать ее. — А тебя повелитель отметил. Он запомнил тебя и твой малейший промах может привести к трагедии. Да ладно только для тебя. Твое безрассудство потянет за собой и твоего дружка. Да и мне еще придется отвечать. — Так он решил, пойдет.

— А ты откажись от меня, как сделал Маршалл с Ником. — Прохрипела Лили, хватаясь за его руку. Его непроницаемый взгляд заставил ее нервничать.

— Ник не такой как ты, за ним не нужен присмотр. А ты ведешь себя, как ребенок. — Вампир поставил ее на место.

— А может я влюбилась. — Он неожиданно ударил в стену кулаком. Не сильно, лишь бы припугнуть ее. Так он себя оправдывал. Но на стене осталась вмятина. Лили зыркнула на него с презрением и потерла свое горло.

— Ты не… влюблена! Я знаю это, я это чувствую. Твое сердце закрыто, оно холодное.—  Но на всякий случай, постарался прислушаться к тому, что она чувствует. И это оказался трепет. Что еще больше разозлило его.

Ее глаза засверкали, она непонятно от чего разозлилась.

— Перестань лазить по моей голове. Я думала, что став вампиром, буду свободной! Но с тобой хуже, чем с родителями и учителями. Так они имеют право контролировать меня. А это не твое дело! Окажись от связи. Ты не будешь ответственным за меня и все, полная свобода. Мне невыносимо терпеть твои указания.

— Ты сама согласилась на все это. Так будь добра, веди себя, как подобает. — Пронизывающий взгляд наводил ужас на беззащитную девушку. Этот взгляд проник в самую душу и пробудил в ней отчаянное ощущение слабости.

— Не тебе решать.—  Ядовито проговорила Лили, собравшись с силами. — И вообще, какое твое дело?! Или ты ревнуешь? — С вызовом посмотрела ему в глаза.

— Я уже говорил тебе, ты меня не интересуешь. Я не люблю, когда женщина так легко может поддаться. А я имею над тобой силу. — Он смотрел ей в глаза и отдавал приказ. — Ты будешь повиноваться! Ты не должна исчезать без моего разрешения. И ты не будешь разговаривать со мной в таком тоне. Нельзя быть настолько свободной.

Поначалу Лил слушала его опешив, но после, прищурила глаза и почти прошипела.

— Это мое дело, когда и куда исчезать, я не стану отчитываться. Если я захочу, то в любой момент уйду от тебя. — Его приказ не сработал. Адам немного растерялся и лишь больше разозлился. Как такое может быть? Он не повелевает ее волей?

— У тебя нет выбора. И так ясно! — Ему не стоит объяснять, что она должна быть с ним.

— Это ты так думаешь. — Лили загоралась изнутри, словно бомба. — Знай, что я бы никогда и не заинтересовалась упырем, с таким эго. Меня достало все это! Твое самодурство, тирания и лишняя осторожность не в тему. — Надменно изогнув губы, прорычала девушка. В решительности ей не откажешь.

— Без моей осторожности мы бы не пережили даже первую неделю. О нас должны забыть, а ты такая глупая, взбалмошная девчонка, не имеешь инстинкта самосохранения! Тебя еще ни разу в жизни не наказывали и не приковывали ко дну реки. Ты не знаешь, что такое вечная пытка.

— А что ты можешь сделать? Я не стану слушать весь этот бред. Ты меня уже убил!—  Внутри все дрожало от ярости.

Что он мог ей сказать. Не хватало слов, не хватало воздуха. Да как она вообще смеет? Глаза Адама налились черной злобой. В груди бушевал гнев, затуманивая разум.

Вампир в секунду впился клыками в ее шею. Она издала легкий крик и больше не могла ничего произнести. Уаилд пил ее кровь. Да как он мог?

Лили колотила руками по его спине, но освободиться не могла, он сковал все ее движения. Мертвой хваткой прижал к стене ее тело, контролировал ее руки. Он сильнее.

Девушка освободила руку, вонзила свои когти в его спину, порвав тонкую ткань рубашки, пронзив его кожу, но он словно и не заметил всего этого. Он откровенно, без стеснения наслаждался кровью. Адам и не думал, что ее кровь станет еще вкуснее, еще ароматнее, еще слаще после превращения. Он не мог остановиться, даже ощутив ее слабость.

Ее руки упали, Лили больше не впивалась ногтями в его спину. Что самое печальное, так это то, что он остановился. По своей доброй воле. Отпустил ее. Она обессилев упала на колени. Вампир лишил ее сил. Теперь пытался дышать.

В нем боролись два сильнейших чувства: оторвать ей голову или прижать к себе. Как же это все нелепо. Жалеть свою подопечную. Раньше, он бы даже не задумываясь и не объясняя всего, вырвал сердце дерзкого ученика за такую наглость и непослушание. А с ней он не мог так поступить. Адам с силой подняла ее голову своими длинными пальцами, заставил посмотреть ему в глаза. Лили взглянула на него с презрением.

— Это была твоя шибка. Однажды, если ты еще раз позволишь себе так оскорбить меня… воспользоваться своей властью — я убью тебя. — Каждое слово давалось ей с большим трудом.

— Только дай мне малейший повод, и я избавлюсь от тебя. — Он одарил Лили пренебрежительным взглядом и оставил ее измученное тело. Развернулся и вышел из комнаты.

Нью— Йорк. 2011 год

На заданное место Адам прибыл до рассвета. Лучше заранее. Он ведь не знает по какому делу и с кем эта коварная женщина собиралась встретиться.

Что за место такое? Старый склад. Еще и запах приотвратительнейший: старого машинного масла и бензина, сырости и крыс.

Разобранные стеллажи, покрытые, наверно, полуметровым слоем грязи, забытые запчасти, помятые и разбитые ящики. Что за важная встреча должна произойти в таком неприятном месте?

Как только первые лучи солнца попытались пробиться сквозь забитые окна, послышался шум.

Адаму что-то примерещилось, он не понял, помотал головой. Что же это было? Кадры из прошлого, лица людей, которые он точно не помнил, но понимал, что это были его жертвы. Окровавленные лица, перекошенные от крика, страха. Он закрыл глаза, чтобы избавиться от не весть откуда взявшихся картинок. Наверно он засыпал.

Снова открыл глаза, и теперь посреди огромного запыленного склада стоял демон. Все заполнилось темным зловонным дымом.

Адам сразу понял, что это за демон. Уж встречались. Были времена. И с этим же пониманием пришло озарение. Уаилд понял, что его подставили. Его подставила Лили. Это покушение на его, снова ставшую такой драгоценной жизнь. А видения были реакцией на этот дым. Да, этот демон — страшный враг.

Как бы не выдать себя? Может быть пронесет. Но вот в его голове снова стали появляться образы. Сначала светлые и яркие. Ее лицо, когда она еще была человеком, прекрасный океан. Ночь. Вода была светлее неба. Лили, в тонких одеждах, будто парит в чистой синеватой воде.

Этот образ исчез, появился следующий. Мысли упрямо наполняли его голову, он не мог отделаться от них. И вот, снова она в белоснежном длинном платье, повторяющим каждый идеальный изгиб ее тела. Адам мог разглядеть ее небольшую аккуратную родинку на спине. Он улыбнулся, но не хотел видеть сейчас именно ее. Да и зачем все это?

На тонкую белую ткань упала капля крови. Адам испугался, не ранена ли она. Взглянул на ее лицо. Оно было измазано темной кровью. Теперь уже кровь струилась по ее рукам, по платью. Больно резало глаз такое сочетание белоснежного и насыщенно красного. Ее клыки, черные глаза. Лили хищно зашипела и образ сменился.

Адам чувствовал себя опьяненным, будто опиумом. Тяжело было мыслить и рассуждать. Веки тяжелели, руки и ноги двигались медленно. Он посмотрел на свою руку, она тоже была в крови и грязи.

Теперь Лили заменил Маршалл, с устрашающим оскалом. Он разрывал свои жертвы на кусочки. Адам пытался закричать ему, остановить, но друг его не слышал. Уаилд хотел дотронуться до него, как— то обратить на себя внимание. Никакой реакции. Адам махнул рукой: «Пусть веселиться, я же не могу вечно запрещать его сути наслаждаться свободой».

Через несколько секунд Маршалл оторвался от бесчувственного тела жертвы и медленно повернулся в его сторону. Взглянул на Адама. Что-то ему не понравилось во взгляде друга. Маршалл откинул окровавленные останки, еще несколько секунд угрожающе смотрел на Уаилда, и бросился с диким рычанием.

Адам ударил раз, два, три. В нос, в лицо, по широкому крепкому торсу, но монстра это не останавливало.

Следующее видение — его мать, которая ругает его.

Адам пропустил мощнейший удар в живот. Он разогнулся. И снова перед ним был Маршалл. Нет— нет это не может быть его друг. Уаилд потряс головой и перед ним возникла морда существа. Мерзкая, склизкая. И сразу же снова превратилась в лицо друга. Вампир снова пропустил удар и оказался на земле. Вытер рукавом кровь. Его голова немного просветлела.

— Что ж, Маршалл, так Маршалл. — Подскочил на ноги с лежачего положения и с рычанием набросился на огромное чудовище. Да, чудовище сильнее, но Адам проворнее. Он увернулся от когтей, прогнулся и оказался впереди, резко развернулся и нанес один удар, второй.

Ужасный монстр, больше двух метров ростом, закачался, но устоял на ногах. Из его лап вырвались металлические ножи, он махнул ими, поранив плечо наглого вампира. Адам не мог отделаться от видения, ему так же казалось, что это его старый друг. Он не хотел причинять боль Маршаллу. А еще в ногах и руках оставалась тяжесть, поэтому Адам чувствовал, что удары даются ему тяжело. Как в плохом сне.

Монстр швырнул его в сторону. Вампир, со всего размаха, ударился об металлический стеллаж, развалив его на кусочки. Его разум помутнен, но гнев победил. Уаилд поднялся на ноги, побежал навстречу своему другу, заскочил на плечи монстра и одним сильным движением свернул ему шею. Став на землю он понял, что теперь в его руках оказалось хрупкое, беззащитное бездыханное тело Лили. Его глаза расширились.

— Что же это? Как? Как?… Лили! — Вырвалось у него из самой груди. Он аккуратно уложил ее на пол. — Что же я наделал? — Адам поднялся на ноги, схватился за голову, с силой провел рукой по волосам, зашагал туда— сюда по складу. Сердце его оборвалось. –Убил, убил. — Повторял он. Упал на колени перед ее телом и снова схватился за голову. Мир померк.

Послышались звонкие шаги. Он поднял голову, повернулся назад. В его глазах застыли слезы. Вампир пребывал в шоке.

— Лили? — Перед ним предстала Лили.

«Тогда подождите, и правда, почему же ее тело не превратилось в пепел?» — Начал осознавать вампир. Он оглянулся назад, где должен был лежать ее труп. Точно. На полу грязного склада лежало безобразное тело страшного демона со слизкой кожей и свернутой на бок головой. Это была всего лишь игра воображения.

Адам ничего больше не мог произнести. Над его сознанием ужасно подшутили. Он это понимал, но как же тяжело осознать то, что его пытались убить.

Лили улыбалась. Звук ее каблуков раздавался словно гром, в пустых стенах склада. Она подошла к телу демона. Адам опустил руки и тяжело дышал. Он до сих пор не мог прийти в себя. Страшный яд демона сыграл свою злую шутку. Демон Кариган — опаснейшее существо.

Лили подошла ближе. На ней был черный строгий плащ, черные брюки, обтягивающие идеальные ноги, волосы собраны в высокий хвост. Как обычно, готова выполнять задание. Она опустилась на одно колено, достала из сапожка серебряный клинок с деревянной узорной рукояткой. Воткнула в сердце, уже вроде бы мертвого демона. Тот изогнулся всем телом, издал звонкий шипящий звук.

Адам лишь молча наблюдал за непонятной, пугающей картиной. Лили достала клинок из тела демона, схватила его за вывалившийся язык и одним махом отрезала его. Положила трофей в кожаную древнюю на вид сумку, закинула туда же кинжал, и лишь на секунду остановившись взглядом на Адаме, ушла прочь. Скорее всего, она молниеносно запрыгнула на крышу, так как звук каблуков слишком быстро стих.

— Ты меня подставила. — Проговорил он, не вставая с колен, но это уже никто не услышал.

Адам медленно поднялся и поплелся к выходу. Он был опустошен.

Человек в темном плаще спустился вниз, осмотрел тело убитого демона, посмотрел на разбитые стеллажи и исчез в темноте.

Куба. 1993 год

Ближе к вечеру дверь в ее комнату распахнулась.

О Боже, номер пропитан ее чарующим запахом! Аромат лилий. Он вспомнил прекрасный вкус ее крови. Повертел головой, пытаясь отделаться от наваждения. Как же так? Обычно новообращенный теряет свой аромат. Так как тело остается мертвым, оно теряет свою насыщенность.

Что такое наш аромат? Это то, что мы едим, то, что мы делаем, то о чем думаем, это наш характер. Если человек завистливый, не искренний, его аромат приобретает горчинку, нотки плесени. Если же человек легкомысленный, его аромат сладковатый, легкий, не интересный. Льстец — приторный. Аромат — то место, где мы живем. Восточные люди — пряность, тяжеловатая слабость, которая притягивает. Для Адама аромат восточных женщин напоминал сладчайший вишневый джем. Темнокожие ассоциировались у него с освежающим эвкалиптом, потому что их горячие тела необходимо остужать от зноя. Азиаты — холод, безразличие. Солоноватый вкус. Европейцы — слишком разнообразны. А самое главное — душа человека дает свои неповторимые нотки. Еще много всего влияет на аромат тела, но Лил. Она необычайна. Для него, в этой маленькой хищнице, слишком много неизведанного.

Он должен попросить прощение. Он не должен был так себя вести. Для нее это глубочайшее оскорбление. Адаму было грустно, что он не сможет пользоваться своей новообращённой так, как он хотел. Лили не позволит себе быть пищей, обычным средством для удовлетворения его аппетита. Как же так? Это ведь была его основная цель. Ее характер не позволит ей так низко пасть. Нет, она не какая— нибудь жертва, она доминант и как же он не подумал об этом раньше, ведь все признаки были на лицо. Но больше всего портило его настроение то, что он действительно ее оскорбил. И как это у нее получается? Совсем безобидный укус перевести в ранг глубочайшей обиды и унижения.

Адам почесал макушку. Он еще никогда в своей сверхъестественной жизни не просил прощения. Это лишь неудачник Райан вечно был в чем— то виноват и всегда просил прощение. За все. Но это не меняло ситуации. Став Адамом Уаилдом он поклялся больше никогда не унижаться. Лучше уйти, оскорбить, отвернуться, убить, но не просить прощения. А сейчас… По— другому не получится.

Вампир привел небольшой подарок.

Лили лежала калачиком на огромной кровати, укрывшись в одеяло. Она обижена, растеряна, обессилена. Именно он забрал все ее силы, до самой капельки. Оставил ей лишь то, что нужно для поддержания жизни. Адам тяжело вздохнул, толкнул человека через порог.

— Подкрепись. Тебе нужны силы. — Тихо молвил вампир. Ну, не умел он извиняться.

Лили повернулась. Она плакала. Ее лицо оставалось мокрым от слез. Она поднялась и подошла поближе. Как же она красива в шёлковом халате. Ее взгляд словно завороженный. Девушка смотрела на мужчину безмолвно стоявшего среди комнаты. След от укуса на его шее кровоточил, Лили ощущала запах свежей крови. Она слишком голодна, слишком истощена. По его вине. В любой другой ситуации она никогда бы не приняла его подарок. Никаких других извинений она бы не приняла от него.

Лили подбежала к своей жертве и мгновенно вцепилась в его шею. Дрожащими от голода руками обхватила человека за голову. Выпив пару глотков, она остановилась, вытерла губы, посмотрела в глаза своему ужину и произнесла:

— Иди домой. На тебя напала дикая кошка. В больницу не обращайся. С тобой все будет в полном порядке. — Загипнотизированный человек, медленно шатаясь, вышел из комнаты.

Дрожь в ее теле полностью не исчезла, но теперь она могла себя контролировать.

«А у нее хорошо получается, хотя она могла просто его убить. — У нее есть все шансы и девушка знала, что Уаилд заметет следы преступления. — Но Лили сдержалась». — Подумал Адам.

Девушка вернулась в кровать. Укуталась в тонкое одеяло.

— Лил, я прошу тебя. — Начал он. Но сам услышал свой недовольный тон и постарался смягчиться. — Я не хотел оскорбить твои чувства, просто ты должна меня слушаться. — Она молчала. Адам подошел к ее кровати. — От этого зависит не только твоя жизнь. Поверь, ты не знаешь и половины того, что должна. Я все тебе расскажу, ты все поймешь. Со временем. А пока ты должна быть осторожна. Не позволять себе быть настолько беспечной. Когда ты всему научишься, я… отпущу тебя. — О, как же нелегко давались ему эти слова. Уаилд положил руку на ее обнаженное плечо.

— Обещаешь?! — Лили резко повернулась к нему и искренне посмотрела в глаза. Положила свою ладошку на его руку. Адам сдвинул брови. Ее внезапное оживление не нравилось ему.

— А я и не должен опекать тебя всю жизнь. — Он сам не верил своим словам. Не хотел. — Но так же, я могу с легкостью тебя убить, если на то будут причины. Поэтому, не нарывайся. Ты, мелкая, жадная хищница. — Вот обидные слова слетали с его губ слишком естественно и непринужденно.

Уаилд заглянул ей в глаза. Она даже не обиделась. Адам снова удивился. В ее глазах он увидел печаль, тоску. Ей больно. Почему? Он не понимал. Уаилд знал, что ей нравится быть вампиром и она отстояла свое мнение. Она будет поддерживать отношения с родителями, она получила свою сверхсилу, так отчего же ее глаза настолько печальны? Он мог увидеть в них истинную боль. Она сможет отделаться от него. Так почему же ей больно?

Но Лили услышала только то, что хотела. Девушка по— прежнему грустно улыбалась. Он отпустит ее. Защемило в груди.

— Пойдем на пляж. Ты же так просила. — Буркнул он. Адам надеялся, что это немного ее развеселит. Обезоруживающе улыбнулся.

Прогулка ночью по пляжу — это то, что она любит больше всего. Молодой точеный месяц над головой, шум прибоя у твоих ног. Океан светится нежным голубоватым светом. Свежий соленый воздух. Ее кожа блестит от соли. Теплая вода ласкает ее ножки.

Лили бегала, как ребенок, по холодному мокрому белоснежному песку, который при свете луны казался настоящим серебром. Лил веселилась, брызгала водой. Она даже заставила Адама бродить. Помогла закатить ему брюки до колен и толкнула в воду. Естественно брюки все равно намокли. Да и весь он был забрызган с ног до головы.

Вампир так остро ощущал теплую воду, нежный прибой и ее присутствие.

Как давно он этого не делал. Почему? В мире есть столько всего, что приносит радость, а он совсем позабыл об этом. Уаилд отстранился от всего и жил лишь жаждой крови, насилием и ненавистью к повелителю.

Теперь ему было хорошо. Действительно легко и по— детски весело. Лили так же забыла о своих тревогах и веселилась от души. Хотя он чувствовал, что красавица по— прежнему злится. Невозможно это объяснить. Да и сама эта девчонка для него опасный раздражитель. Или это что-то другое?

Лил скрытна, но он точно чувствовал, что она испытывает боль, что она смотрит на него, как на предателя. Уаилд правда предал ее. Он пил ее кровь. Он хотел убить ее. И девчонка имеет право обижаться. И в целом, почему ее отношение к нему какое-то отстраненное? Лили скрывает свои чувства, он не может прочитать их. Но вампир понимал, что она боится его.

Адам посмотрел на нее. Полупрозрачна, легка, неотразима. Он улыбнулся.

— Тебе так нравится океан? — Его удивляли ее маленькие радости.

— Как же можно все это не любить?! — Шум прибоя заглушал ее голос. Лили задыхалась от счастья. Она стояла лицом к нему, за ее спиной играли волны. — Девушка развела руки в стороны и упала на спину. В воду. Адам смеялся. Она вынырнула и пыталась стать на ноги. Он подал ей руку, помог выйти на берег. Ее тонкий белый сарафанчик прилип к телу. Волны сбивали ее с ног. Красавица заговорила с нескрываемым возбуждением. — Ты видишь, как рождается прекрасный ароматный день, как просыпается весна, как идет серебряный дождь, падают золотые листья, знакомишься с новой страной. Новые люди. Полет птиц, взлетает самолет — тебе это все неинтересно, ты мертв внутри, у тебя нет чувств!

— Ты права. Вот так я себя чувствую. — Подтвердил он. — На этой земле я живу так, заодно с другими. — Говорил он безразличным тоном. Адам давно смирился со своим существованием. Он понимал, что это не жизнь. Но что поделаешь? Так живут многие. И даже люди.

Лили подскочила к нему, положила руки на плечи и возбужденно заговорила.

— Ты будешь смотреть на меня, наблюдать за моими эмоциями. Я буду делиться своими ощущениями. Ты снова почувствуешь, что такое быть счастливым из-за того, что ты находишься в центре этой красоты. — Она пристально посмотрела ему в глаза. Девушка держала его за руку своими мокрыми ладошками. А он чувствовал жар. Потом Лили отпустила его, снова отбежала в сторону к воде. Адам улыбнулся, покачал головой и зашагал дальше.

Как только силы окончательно покинули ее тело, вампиры могли спокойно прогуляться по самому бережку. Им встретилась пара.

Довольно шумная ссора привлекла внимание детей ночи. Лили отвлеклась от своего радостного занятия, созерцания воды при свете звезд, бросила короткий острый взгляд в их сторону. Красавица еще была крайне голодна. Тот мужчина, которого привел Адам, чтобы загладить свою вину — это слишком мало. Лили оглянулась снова.

Те двое скандалили. Парень угрожал девушке. Она закрыла лицо руками. Возможно, они просто очень эмоциональные люди, но вампиры чувствовали страх. Девушка боялась своего спутника. Видимо здесь, вдали от посторонних глаз, они выясняли далеко не личные отношения. Люди остановились. Парень замахнулся и ударил бедняжку по лицу. Девушка разрыдалась, пыталась уйти, но парень схватил ее за руку, она скривилась от боли.

Вампиры стояли и смотрели с полуоборота. Оба молча созерцали сию сцену, не совершая ни единого движения. Издалека.

Парень почувствовал, что за ними наблюдают. Он угрожающе посмотрел в глаза Адаму, пытаясь его запугать. Показать, кто здесь хозяин положения. Вампир кривовато улыбнулся.

Это дало возможность девушке освободиться. Она убежала в слезах. Парень собирался догнать ее, но оставил эту затею. Лили смотрела на него не отрывая взгляда. А парень кричал вслед убегающей подруге. Уже не обращая внимания на двух незнакомцев. Две эти щуплые фигурки не вызывали у него никакого опасения.

Адам перевел уставший взгляд на Лили. Сейчас она горела изнутри, и этот пожар могла затушить лишь свежая кровь. Она должна почувствовать, как вместе с кровью этого бедняги в нее вливается сила, новая, свежая энергия. Вампир понимал, что сейчас она отдала бы все на свете, лишь бы ощутить это. И как же он мог ей перечить? Пусть даже это может навлечь на них новые неприятности, пусть даже узнают о месте их расположения. Пускай.

Весь этот жар, только в сто раз сильнее он испытывал к ее крови. Тем более, он до сих пор чувствовал на губах, ее неземной вкус. Как же он может отказать ей? Лили не должна терпеть такие мучения, как он.

— Иди. — Прошептал Адам. — Только будь аккуратна.

Лили улыбнулась, подпрыгнула и повисла у него на шее. Чуть не задушив его в объятиях. Он позволил себе на мгновение закрыть глаза и обнять ее в ответ. Но эта несанкционированная нежность продолжалась недолго. Его подопечная отстранилась, поправила сарафан и грациозно, словно кошка, направилась к своей жертве. Сейчас вампиресса отомстит за весь женский пол.

В этом баре Адам был не впервые. Старый бармен Диего. Вампир помнил его совсем молодым. Да, все-таки время — самое мощное оружие, с которым могли справиться лишь сверхъестественные существа и то далеко не всегда.

Лили пребывала в диком восторге. Адам же не испытывал радости. Он размышлял и много курил. Даже после ссоры с ним Лили могла веселиться, ведь помирились же. Плюс, свежая кровь давала ей новые силы. Она не обращала внимания на его паршивое настроение. Это злило вампира. Адам продолжал злиться за ее бунт, непослушание, да и вообще беззаботность. Уаилд понимал, что она его не простила и еще припомнит ему сей поступок. Что она не исправится, и будет так же вить из них из всех веревки. Пока ей не надоест. Хотя он до конца так и не мог понять, что было истинной причиной его злости.

Вампир много пил и молчал. Маршалл не мешал другу печалиться. Ник пробовал разноцветные коктейли. Лили танцевала. Но вдруг не очень молодой, загорелый пианист стал играть прекрасную мелодию. Лили и Адам были единственные люди в этом приличном заведении, которым не сделали ни единого замечания, из-за того что они оставались без обуви, после вечерней прогулки по пляжу.

Длинные пальцы музыканта танцевали по клавишам рояля. Адам резко поднялся со стула, подошел к ней.

— Позволишь? — Взглянул на нее искоса.

А она и не сопротивлялась.

Ник откровенно провел их счастливым взглядом, и довольно улыбнувшись, положил голову на сложенные замочком руки.

Больше они не произнесли ни единого звука. Мелодия играла в их мертвых сердцах. Вампиры парили по залу, не замечая восторженных взглядов публики. Словно видения, словно два мотылька исполняли свой медленный, но страстный танец на холодном полу. Они не замечали никого вокруг. Существовала лишь мелодия и они.

Индия. 1994 год

Душные улицы, мелкие мошенники и навязчивые обманщики, от них нигде нет покоя. Серые улицы ремонтировались только собственноручно и тем, что попало под руку, что добавляло уныние в общий коричнево— серый образ города. А рынки, заполненные яркими тканями, цветами, горами специй и разнообразными вещицами, никак не могли скрыть всю эту разруху.

Резкие, отталкивающие запахи полусгнивших фруктов. Чудовищный трафик. Человек не двигается сам, его несет толпа. А полная нищета, нагоняла страшное уныние. Общий непрекращающийся гул и непонятный говор людей, ужасная вода, смешные темные личики худых детишек, все это навеивало упадническое настроение.

Тадж— Махал блистал своей красотой, поражая богатством убранства и изумрудной зеленью. Но стоит отойти на сотню метров, то увидишь мусор и отбросы, в лужах грязной смрадной воды.

Нет, Индия все-таки прекрасна, но только на короткое время.

Ужасное чувство не давало Адаму расслабиться. И все вроде бы хорошо. Лили послушна, Маршалл не срывается, Ник помалкивает, но Уаилд ощущал всем телом непонятную панику. Не находил себе места. Что-то произойдет. Как же он не любил это чувство. За себя он никогда не переживал. Всегда хладнокровно и даже с юмором относился к критическим ситуациям. Но это было именно то, чего он боялся. Он не хотел волноваться за кого— то. Но это Лили.

Адам закурил и посмотрел на ее радостное лицо. Сегодня праздник, а вампир спланировал их маршрут так, чтобы она смогла насладиться этим великолепным зрелищем.

В толпе в основном были мужчины. Улыбались, танцевали и пели песни. Обливались окрашенной водой, в лицо летела сухая мелкая, словно пыль, краска. Желтая, красная, фиолетовая, зеленая. Ярчайшие оттенки. Все смешалось и превращалось уже в коричневые, серые цвета. Кожа людей потемнела, одежда измазана. Лишь сияли светлые, счастливые глаза на их смуглых грязных лицах. Лили ярко выделялась среди толпы темнокожих индусов.

Он прошел сквозь шумящую толпу, не отрывая от нее взгляда. Она веселилась. Как странно, Лили умеет веселиться, не причиняя никому боли. И не подумаешь, что такое кровожадное и жестокое существо может танцевать среди потенциальных жертв, а тем более общаться с ними на равных, без презрения.

Индия поразила ее своим праздником красок. Ярчайшие эмоции, волшебная атмосфера сказки. Ее даже не портило то, что каждый мужчина пытался прикоснуться к ней, к ее коже, к ее волосам, к ее руке.

Она получала удовольствие от того, что происходило вокруг. Люди обсыпали друг друга разноцветными красками, к верху поднималась дымка цветной пыли, а начавшийся дождь никого не смутил. Краска превращалась в смесь цветов струящихся по телу. Люди не были похожи на людей, они словно эльфы, сказочные персонажи страны, где родилась радуга. Все нечистоты, грязь города исчезли. Каждый уголок улицы был украшены цветами самых насыщенных оттенков. Казалось их так много, будто все цветы мира собраны в одном месте. Ковры из цветов.

Красно— желтые люди в голубой дымке прикрывали рты и носы подолами сари, платками, потому что дышать было невозможно. Только вампиры в этот момент не дышал вовсе. Их бледная кожа ярко выделялась среди буйства красок и света луны. Разноцветная пыль окутала все вокруг, видны лишь силуэты. Вот фиолетовая дымка возникла около соседнего дома, оранжевая, красная около закрытого торгового прилавка, желтая. Люди веселились. Но дождь разошелся не на шутку. Люди стали разбегаться по домам, пыль спала и яркие разводы на земле, танцуя, стекали в канавы.

После их примирения на пляже, когда Лили бродила по теплой воде и полакомилась местным бандитом, она впервые открылась для него. Так, как и обещала. Она учила его чувствовать снова. И он ощущал каждый новый аромат. Запах людей, которых она чувствовала, но не убивала, капли теплого дождя. Такие крупные и тяжелые. Лили подставляла лицо навстречу дождю. Она любит саму жизнь. И теперь вампир снова начинал понимать за что.

Лили, конечно же, не удержалась, нанесла на свои руки махенди. Эта процедура расслабляюще действовала на нее. Играла легкая музыка, мелодичный индийский голос напевал мотивы о любви. Девочка вырисовывала узоры цветов, этничных орнаментов и птиц на ее руках. Лили закрыла глаза. Она наслаждалась.

Адама всегда удивляло то, что она наслаждается каждым моментом своей жизни, каждым днем. Его удивляла и радовала эта способность, которую он утратил, к сожалению, очень давно. Она учила его. Лили учила его на своем примере, она показывала ему то, что он теряет. Хоть он и вампир, точнее, да, он — вампир, он чувствует все намного сильнее, намного точнее. Как же он утратил эту способность? Уаилд пытался учиться, радоваться теплому ветру, соленым брызгам мощных волн океана, экзотическим ароматам восточной культуры. Запах зажженных аромопалочек, специй и теплых цветов, названия, которых не знал даже Адам. Да и вообще, кто сказал, что живой труп не должен чувствовать себя счастливым? Многие свыклись со своей сущностью мрачного, скрытного, ужасного графа Дракулы. Но ведь можно жить не теряя ни единого момента. Смеяться и не думать о том, что кто-то может всадить тебе кол в спину. Этот вынужденный побег от повелителя позволил ему ожить и почувствовать жизнь с новой силой. Пусть все темное и ужасное останется в прошлом, сейчас можно чувствовать себя счастливым.

И вообще, почему он так резко и легко пошел наперекор повелителю? Только сейчас эта мысль посетила его. Он мог долго оправдываться, что это Маршалл повлиял на его решение, но на самом деле, все совершенно не так. Послевкусие ее крови, аромат ее тела, сила воли этой маленькой девочки, волнение о ее судьбе. Ведь если она останется в непосредственной близости от хозяина — ее жизнь обречена. Вот, что заставило его двигаться вперед.

Но мало было Уаилду этих переживаний, так еще Лили и Ник исчезли. Они постоянно отлучаются вдвоем. Проводят слишком много времени наедине.

Это ревность. Однозначно ревность. Как же неприятно осознавать такое. Гадко. Будто с ним она может быть такой, какой является на самом деле. Счастливой, беззаботной, искренней. Когда она рядом с Адамом, вся закрывается, скукоживается внутри. Ни о чем не думает. Ему трудно ощутить ее внутреннее состояние. Либо она думает о чем— то отдаленном. Ей очень тяжело оставаться наедине с ним. Лили прячет взгляд или смотрит искоса. Зачем она так? Уаилд просто пытается ей помочь освоится. Узнать о жизни вампиров больше. Ему страшно хотелось быть с ней. Узнавать ее. Чувствовать хотя бы ее присутствие. Тогда ему становилось легче. Она же, лишь оставшись с ним вдвоем, не находила себе места. Ей ужасно некомфортно.

Ник нацепил на себя национальные мужские одежды, ему нарисовали точку на лбу. Он веселился как ребенок.

И теперь они снова уединились. Опять. Адама разрывало на кусочки от затаенной злобы. Этот гнев не давал ему возможности дышать. «Как же так, она же обещала? Мы же договорились. Да как она смеет?»

Адам отправился на поиски своей бесшабашной ученицы.

Вампир нашел их. Это было не так уж и сложно.

Он понимал свое превосходство над ней. Свою силу и власть. Наверно только до этого момента.

Темный переулок. Лужи и грязь, отходы животных. Ну конечно, где же еще он мог найти нечисть, скрывающую свои темные делишки. Он не спешил, решил удостовериться и увидеть собственными глазами, чем же занимается эта таинственная парочка на самом деле.

Ник танцевал среди улицы, под звуки восточной музыки, которая не замолкала до поздней ночи. Выделывал глупейшие па. Хоть это и происходило возле настоящего притона, но Адаму все же стало немного стыдно. Возле полу заваленного сарайчика собирались люди. Здесь точно можно раздобыть наркотики.

Лили остановила его танцы, и Адам услышал такой разговор:

— Его я пить не буду. У него лейкоз. Он не вкусный. — Скривила свой маленький носик девушка. — Я хочу попробовать вон того. — Лили указала своим тоненьким пальчиком на симпатичного парня, который курил неподалеку от своей шумной компании.

— Ставки?—  Предложил Ник. — Я думаю у него первая.

— А я думаю, третья. — Предположила Лили.

— Отрицательная. — Проговорили друзья в один голос и звонко рассмеялись. Девушка прикасалась к нему руками. Так нежно, так естественно.

— И так. Все для тебя, моя принцесса. — Ник поклонился ей, выровнялся, подтянулся, шут гороховый, и направился к цели. Сейчас он отведет свою будущую жертву в сторону и Лили присоединится к ним.

У каждого существа есть определенный набор ценностей, сейчас же Уаилд понимал, что как не жаль, у Лили их нет в целом. Адам стоял спиной к стене, повернул голову на бок. Прислушивался к обстановке. Обнял себя руками. Ему не нравилось происходящее. Он уже знал, за что ее можно будет наказать.

Не успел Ник сделать и пару шагов, каких заметили. К вампирам направился еще один парень, который отделился от той же компании. Он бесшумно обошел их сзади и естественно слышал часть их разговора. Ник скривился. Это было неприятное и ненужное знакомство.

— Что вы здесь делаете?—  Остановил его незнакомый голос. Говорили на чистом английском языке. Недолгая пауза. — А… Я понял. Я искал встречи с такими как вы! — Вампиры даже не нашлись что сказать. Лили сделала шаг к нему. Ник остановил ее, она посмотрела на друга и поняла, что он еще не определился. — Я… я понял кто вы такие! — В его глазах застыл всепоглощающий ужас и непонятная радость. — Я точно знаю, я научился отличать вас от людей, но вы очень хорошо скрываетесь. Я не ошибаюсь! Такой дикий взгляд, такая сильная энергетика, такая белоснежная кожа. — Радовался парень нетипичной индийской внешности. Все трое стояли за стеной полуразрушенного дома. Их никто не видел. Парень пытался говорить тихо, но его восторг тяжело было скрыть. — Я…—  Начал он громко, оглянулся и продолжил, понизив голос. — Я никому не расскажу, что вы существуете. Я никогда не помолвлюсь ни словом. Мне нужно только одно… скажите, как я могу стать таким же, как вы? Я сделаю все, что вы хотите, я на все пойду. Я сделаю все, что вы скажите. Я хочу обладать такой же силой и вечной жизнью. Я тоже хочу быть бессмертным.

Лили подошла поближе, осмотрела его с ног до головы, крепко сжала губы и схватила парня за горло.

— Еще ни один человек не победил забвение. — Зловеще произнесла она, медленно поднимая его над землей. Парень пытался дотянуться ногами до пола, его голос хрипел, но он не сдавался, пытался дотянуться до нее, чтобы иметь возможность освободиться. — Никто не может жить вечно.

— Ну почему же? — Пробурчал Адам, наблюдавший за этой сценой со стороны. Он скрестили руки на груди, и смотрел на нее из-подо лба. — Я знаю парочку долгожителей. — Вампир решил вмешаться, он чувствовал, как Лили растеряна и не хочет его убивать. Адам решил преподать ей урок.

Она поставила парня на ноги, повернулась к своему наставнику. Увидела в полутьме его лицо, но не испугалась, хотя Ник тихо ахнул.

— Они так же не вечны. — Ответила она, не оборачиваясь в его сторону.

— Зато теперь ты видишь, что вас легко вычислить?! — В его тоне читалось недовольство.

— Я все сделаю, я на все пойдут! — Хрипел до сих пор парень. Потер горло. — Я буду служить вам, приводить новые жертвы. Я буду вашим рабом. Я могу убивать, я хочу убивать!

На секунду Лили взглянула на Ника, резко повернулась к нежданному воздыхателю, резким движением руки пробила его грудную клетку. Послышался страшный приглушенный хруст. Парень захрипел, выпучил глаза и скорчился. Она рванула руку обратно, и в ее маленькой ладошке Адам увидел окровавленное сердце, которое сократилось несколько раз и замерло. Хладнокровная убийца облизнула его языком и швырнула на землю к бездыханному телу его хозяина.

Адам лишь поднял одну бровь, продемонстрировав самообладание, хотя, в этот момент он хотел ее выпороть. Опустил руки и подошел к Лили. Он не чувствовал страха. Она не боится его, хотя попалась на горячем. Сейчас ее глаза смотрели на него с вызовом. На маленьком округлом личике отображалась глупая самоуверенность и готовность отстаивать свое мнение.

— То есть, стоит ему, — не глядя в сторону Ника указал на него пальцем. Гневно глядел только на нее. — Мимолетно кивнуть и ты готова убить любого?

— Я и так собралась это сделать, Ник всего лишь поддержал. Это был плохой человек. Сразу понятно. Да и надоел он мне. — Лили прошла мимо своего наставника.

Он остановил ее, схватив за руку, не глядя на нее произнес:

— Нельзя убивать людей просто так. — Адам слышал ее ощущения.

Словно волны накатывали на нее. Гнев. Непонятный. Ни к чему не привязанный гнев. А главное, она не была так уж и голодна. Значит, это обычные игры. Но сейчас, наверно самое неподходящее время для таких забав. Ну как же эта стерва не понимает таких простых вещей? Да она даже и не думает об этом! Ей было просто весело. Она шла на это осознанно. Адама взяла некая гордость, что он обратил настоящее маленькое чудовище, которое умеет и любить, и развлекаться. Но не сейчас. Сейчас всем нужно, чтобы о них забыли. Чтобы о них не слышали, и тогда можно будет вздохнуть свободно. Ну как же он сам не подумал, что с новообращенными это будет крайне сложно сделать. Да нет. Нормальные новообращенные поддаются внушению. Они не могут ослушаться, но не эта девчонка.

Лили лишь фыркнула.

— Ты не можешь убивать по первой прихоти. Мы либо питаемся, либо хотя бы пытаемся заметать следы.

— Почему? — Девушка невинно захлопала ресницами глядя на него снизу вверх. Как же можно ругать такое прелестное существо? Она выглядит словно ангел. Но Уаилд не потерял самообладания и продолжил свои нравоучения.

— Мы не можем позволить себе закатывать пир по первому желанию. Я же тебе уже сто раз говорил. Я твой наставник и если я не научу тебя контролировать свои аппетиты, то это может закончиться плохо, в первую очередь для тебя. Подумай, почему Маршалл сейчас такой измученный своей детой? Почему до сих пор люди всего лишь считают, что мы — выдумка, что вампиры — это страшилки и сказки? Потому что мы скрываемся. С каждым десятилетием нам все сложнее и сложнее укрываться от людей. Они изобретают новые технологии, скоро будет практически невозможно избавиться от доказательств преступления. Люди начинают догадываться. Да ладно люди, а если о твоих маленьких прихотях узнает повелитель, я не смогу защитить тебя. Он один имеет право устраивать массовые кровопролития и после этого выступает целый отряд, который избавляется от трупов. Ты же этого не делаешь, да и не сможешь. Ты убиваешь толпы людей! А сейчас человечество шагнуло далеко вперед, им ничего не стоит объяснить массовую гибель молодежи. Уж это точно не чума! — Уаилд еще раз посмотрел на окровавленное тело и валяющееся в луже нечистот сердце.

— Но я убивала только плохих людей. — Нет, она не оправдывалась. Адам медленно отпустил ее руку.

— Почему? — Спросил он, хотя в голове было тысячу вопросов. Вампир пребывал в недоумении. Он не понял, что она имеет в виду. Почему только плохих людей? Что это все значит?

— У негодяев кровь безумно сладкая. — Довольно ответила Лили и ее черные глаза сверкнули ярким огнем.

— Нет. Я имею в виду, откуда ты это можешь знать, что они «плохие»? — Адам не понимал, почему она выглядит настолько уверенно.

— Это Ник. — Захлопала длинными ресницами.

— Что Ник? — Причем здесь этот мальчишка?

— Ты что, так до сих пор и не понял? — Она зловеще улыбнулась. — Ник имеет дар. Он видит людей насквозь. Он знает, кто совершил или совершит в будущем нечто ужасное. Знает, без какого человека эта планета станет только лучше. Мы не убили ни одного обычного, безобидного человека. — Она обошла Адама вокруг, не отрывая взгляда, следила за его эмоциями.

Уаилд опешил, он не знал, как на такое реагировать. Какой-то мальчишка имеет такой грандиозный дар. Он бросил на него не доверительный, холодный взгляд. Ник стоял в неосвещенном уголке и лишь таращил глаза на своих сородичей, будто говорили не о нем.

— Как он это делает? — Спокойно спросил он. Уже никто не обращал внимания на шумную компанию людей, что стояли совсем близко и даже не догадывались о том, что происходит так всего лишь за стеной.

— Не знаю. — Лили пожала плечами и прошлась вдоль по улочке, ей надоело задирать голову вверх, чтобы смотреть в глаза вампиру. Шея затекла. — Он говорит, что видит человека и первым делом в его голове помелькает образ самого плохого, что творила эта личность. Точнее объяснить не могу, спроси у него сам. Иногда его взгляд леденеет, он смотрит на человека, как истукан и качает головой. После этого пытается объяснить свои смутные образы. Если он видит, как этот человечишка убивает, калечит или издевается над кем— то, становится сам не свой. Иногда он не может решиться или совсем не хочет выпить крови того мерзкого человека, чью суть он видел собственными глазами, тогда это делаю я. — Ник лишь покачивал головой в стороны, раздумывая и молча подтверждая ее слова.

Теперь Адам понял, что не имеет ни силы, ни власти над этой безрассудной девчонкой. И самое страшное, что он осознал — она совершенно не слушает его приказов, как ученица. Лили это только что подтвердила. Если она и обещала ему вести себя достойно, то это была ложь.

Он отпустил ее. Пускай гуляют. Все намного сложнее. Это нужно обдумать.

Адам стоял в сторонке курил, пока эти трое обсуждали дальнейшие действия. Солнце поднялось слишком высоко. Нужно спешить, иначе тени и вовсе не останется. Все это ему катастрофически не нравилось и пусть даже Ник действительно знает что делает, Маршалл не сможет себя контролировать, а здесь, среди бела дня… Это крайне не правильно. Весь их замысел — это огромная ошибка. И как этим мелким вампирам пришло в голову накормить Маршалла живой кровью? И почему этот глупый здоровяк согласился? И вообще, почему он сам позволил это сделать? Наверно потому, что Лил и Ник, словно маленькие дети, клянчили разрешение и уверяли, что никто их не заметит. Они будут, как мышки. И все получится. Наверно, потому что здесь нет свободного доступа к крови доноров. Только животные. А такая диета казалась унизительной для Адама. И Маршалл, как— то неожиданно поверил молодым вампирам и загорелся такой идеей. Он наверно решил, что повзрослел, поумнел и сможет сдержать свои животные инстинкты.

Лили говорила, что это стрессовая ситуация: днем и в общественном месте. Ему придется думать головой. В общем итоге Адаму надоело нытье и обиженные взгляды из-подо лба. Да ладно эти двое, но Маршалл вел себя, как девочка. Тяжело вздыхал, закрывался в комнате, вечером пошел бродить один по улицам. Пришел под утро грязный и печальный. Измученным взглядом лишь на секунду посмотрел на друга и пошел спать. Тосковал, пока Уаилд не дал свое согласие.

— Я мечтал об этом с тех пор когда был… — Он не находил слов от возбуждения.

— …Маленькой принцессой? — Подколола Лили. Ник захохотал. Маршалл сдвинул брови и заговорил.

— Я что-то не понимаю. Мое внутреннее «я» молчит. — Задумался, прислушиваясь к внутреннему голосу, приложил руку к груди. — Я не уверен в себе, но думаю у меня должно получиться. Иначе будет как— то некрасиво. Горы трупов… — протянул Маршалл, глядя в небо.

— Возьми свое «я» в руки и сделай это, раз уж решил! — Грубо ответил Адам. Ему и так не нравилась эта затея, а тут еще и громила засомневался.

— Будь же ты мужиком! — Настаивала Лили.

— Иди давай. Даю тебе 15 минут. — Буркнул Уаилд и снова закурил.

В дорогом кафе было жарко. Не спасали вентиляторы, которые гоняли по залу горячий воздух. Здесь слишком светло, поэтому вампирам было страшно неуютно. Эта шикарная закусочная шикарна только в этой стране, в любой другой ее бы закрыли из-за сплошных санитарных нарушений.

Ник прошелся по залу, осмотрел людей. Он ничем не примечателен, ну, если не считать глупейшего костюма. Синяя рубашка, темные брюки и белый пиджак, с неотъемлемым платочком. В новом сезоне новая стрижка. Прическа такая же эпатажная. Он решил, что волосы должны быть длиннее.

Мальчишка заходит в кафетерий, не закрывает глаза, не медитирует, не протягивает руки, просто смотрит на всех и улыбается. Вдруг его улыбка сникла, он обернулся и медленно подошел к Маршаллу.

— В темном пиджаке, пятый столик. — Заговорчески шепнул он.

— Только выведи его, чтобы было меньше свидетелей. Дыши ровно. Думай только о процессе. Не злись. И главное будь аккуратен. — Лили быстро настраивала его.

— Не учи меня, малявка. — Он потер руки в нетерпении. — Как в прекрасном фильме ужасов. — Сверкнула недобрая улыбка.

Ник хмыкнул, осмотрел еще раз громилу и уселся за столик. Маршалл тяжело вздохнул, заметил, как указанный человек, оглядываясь, прошел в туалет, тут же проследовал за ним. Выбрал место в коридоре, наиболее неприметное. Это оказался угол с огромным цветком в горшке, скорее даже деревом. В туалет не хотел идти. Никогда не нравилось питаться в таком непривлекательном месте. И только человек вышел, Маршалл, как голодный лев, потоптался перед прыжком, схватил мужичка за шиворот и затянул в темный угол. Тот даже не успел закричать. Но вампир на всякий случай прикрыл ему рот.

Внутри что-то загорелось, стало закипать. Глаза зажглись. Он уже чувствовал, как вот сейчас сможет впиться в шею человека острейшими клыками и разорвать каждую венку. Но перед глазами всплывала Лили. Она строго смотрела на громилу и уже была готова ругать его и драться с ним. Ну как же? Он ведь не должен бить женщину, не должен бить ее! Почему? Потому что она его друг. Потому что, если с ней что-то случится, реакция Адама может быть самой непредсказуемой. И тут Маршалл вспомнил лицо своего друга, которое выражало полнейшее разочарование. Он ведь знал, что у Лили ничего не выйдет, что верзила сорвется, и как всегда придется его где-то вылавливать и как— то успокаивать. Эти мысли помогли его мозгу оставаться не затуманенным.

Огромный вампир уже кусал жертву, получал удовольствие от вкуса крови и о чудо! Маршалл не сходит с ума, он размышляет трезво. Что там говорила Лили? Можно не останавливаться. Он жадно глотал живительную влагу горьковатой крови заурядного мужчинки. Он хотел еще и еще. Кто ему может запретить убить всех в этой забегаловке? Горло горело. В голове просыпались страшные мысли о реках крови. И он почувствовал, как сердце его жертвы сократилось в последний раз.

Вампир отбросил тело в сторону. Слишком мало. Маршалл ощущал новую волну гнева. Вот она набирает силу. Новый приступ жадности. Тяжело отдышался, чтобы прийти в норму. Чтобы иметь возможность пройти через весь зал и не впиться своими клаками в шею каждого из находящихся там. Да и зачем нужна их кровь? Можно просто убивать и чувствовать себя самым сильным, чувствовать себя хозяином жизни. Громила снова подумал о Лили. Да, драться с ней при Адаме будет совсем не хорошо.

«Тут уж если Адам станет на ее сторону, то это только больше меня разозлит. А если станет на мою, мы убьем Лили. И все. Ее больше не будет. Я этого не хочу. И не хочу давать хозяину зацепку. Он не должен знать где мы. Теперь в опале не только мы, Лили и этот мальчишка могут пострадать из-за моего аппетита». — Он вытер кровь с губ, прижал рукой горящую отметину ведьм и прошел к выходу. Заметил, что Адам и Лили с Ником сидели за столом и пили чай. Увидев Маршалла, положили деньги на стол, и молча последовали за ним. Соратники видели, что он еле сдерживает свои клыки.

— Что он сделал?—  Не останавливаясь, на ходу спросил Маршалл, когда его догнали друзья.

— По его вине загорелась часть склада. Сгорели трое людей. Он подкупил детектива полиции и подставил своего коллегу. — Быстро и хладнокровно ответил мальчишка.

— Хмм. — Недовольно промычал вампир.

— Как ты? — Поинтересовался Адам, заметив возбужденный, дикий взгляд и резкие движения вампира.

— Пойдем скорей. — Сдавленно прорычал он. — Я больше не могу терпеть.

Компания поспешила удалиться от глаз прохожих, направились в сторону реки. Там он сможет немного отойти. Что ж, план не очень— то и сработал. Но все же. Хотя бы какой-то прогресс. Несколько лет назад Маршалл бы ни оставил даже кирпича на этом месте. Он разорвал бы каждого из этих мирно общающихся людей, которые даже представить себе не могли, какое чудовище может находиться с ними в одной комнате. Но то, что верзила хотя бы не разгулялся, это уже большая заслуга. Но лучше больше так не рисковать. Да и момент для этого совсем не удачный.

— Я же говорил. — Лили закатила глаза, ей надоело слышать эту фразу.

Ее взгляд лживый, бесстыжий. Когда же она так научилась врать? Точнее нет. Она не врала. Она не говорила. Лили просто скрывала достаточно важную информацию. Не только это злило его сейчас. Уаилд лишь недавно заметил, что его подопечная настолько увлеклась своей новой ролью, что совершенно позабыла о нем. Это его расстраивало. А еще он заметил, что у нее был какой-то дар. Это не вампирские штучки, это чисто человеческий талант, характер, харизма, в общем, Адам не придумал, как это назвать. Он не знал что это.

Лили тяжело сходилась с людьми. Даже ее красота не помогала ей с легкостью находить новых друзей. Она была немного смущена, старалась не задавать личных вопросов, пыталась не беспокоить людей по пустякам или высказывалась слишком резко. А многие ей вовсе не нравились, девушка не хотела тратить на них свое время. Люди общались, знакомились легко и непринужденно. Теперь же, когда первоначальная эйфория прошла, Лили укрывалась от людей, попивая маленькими глоточками шампанское, где— нибудь в темном уголке самого лучшего ресторана. Ее находили сами, но вампиресса не старалась поддерживать разговоры. И пусть ее красота производила впечатление во время первого общения, но собеседники не находили общих интересов в дальнейшем. На этом все и заканчивалось.

Хотя, когда случалось такое, возможно, это судьба, что общение налаживалось, то зарождалась настоящая дружба. Без Лили не могло обойтись. Узнавая ее поближе, мужчины теряли головы, женщины влюблялись в ее личность, в ее характер, в ее преданность, честность. Без нее больше не могли обходиться. Ревновали, искали ее поддержки, совета. Порой девушка уставала от того, что должна была уделять много внимания своим новым знакомым, или пыталась воссоединить старых друзей, а ничего хорошего из этого не получалось. Люди слишком глупы. Некоторые ее знакомые был слишком навязчивыми, и она с легкостью от них избавлялась. Единственным близким существом по— прежнему оставался Ник.

Ее все раздражают, злят. Она больше не любит заводить новые знакомства. Но бережет старую, проверенную временем и обстоятельствами дружбу. Лили ценит и безмерно любит своего ангела хранителя — Ника. И все же любит полезных людей, которыми она может пользоваться в будущем. Остальных же просто игнорирует.

Еще один минус — крайне неустойчивое настроение. Лили очень тяжелый человек. Удивительно сложный характер. Теперь же с ней невозможно абсолютно. Часто сама не знает, чего хочет. В ее голове строятся зловещие, жестокие планы. Девушка часто остается недовольна, даже, когда все получилось практически так, как она планировала. У нее слишком часто не бывает настроения, и причины остаются неясными.

В ней много тайн, она мало что может поведать о себе. Старается ни с кем не ссориться, но при этом стоит стать у нее на пути — уничтожит, не моргнув глазом. Молодая вампирша может быть беспощадна, даже с близкими.

Именно об этом думал он, когда ожидал ее в указанном месте.

Пока вампиры направлялись к месту охоты, Уаилд обычно преподавал ей урок «Жизни вампиров». Но сегодня не было настроения для нравоучений. Лили поначалу щебетала об интересных видениях Ника. Так вот, говорить об этом мальчишке ему не хотелось, поэтому теперь они шли молча.

Лили заворожено наблюдала, как океан омывал ее ноги. Какой же все-таки силой обладает вода. Она такая необычная! Вампиры часто прогуливались по пляжам мира. Лили уже много раз видела и море и океан, но все-таки каждый раз, как в первый наслаждалась красотой соленой воды. Рассматривала песок или гальку, выискивала необычные разноцветные камни в виде сердца, рисовала рисунки на влажном песке, рассматривала песчинки на своей ладони, необычные ракушки. Она безумно любит эту стихию. И эта заинтересованность не проходит.

Даже если ей никто не составлял компанию, девушка сама выходила на пляж и могла бродить там целую ночь. Адам уже несколько дней к ряду прогуливался с ней. И они никогда не говорили ни о чем другом, кроме как о вампирах.

Уаилд чувствовал ее легкость и свободу. Она вовсе не обескуражена и не смущена. Почему ей так легко?

Лили смотрела на Адама. Теперь, из рассказов Иззи, она знала о его прошлом больше. Но этого ей казалось мало. Девушка страшно хотела узнать его получше. Он необыкновенное существо. К нему тяжело приноровиться. В нем сочетались слишком опасные черты характера: сарказм, таинственность, склонность к иронии, безразличие, агрессия, замкнутость или излишняя откровенность и при всем его высоко светском воспитании сказывалось невежество по отношению ко многим.

Париж. 1994 год

А как гармонично смотрелась она в маленьком изящном платье в небольшом кафе, около Эйфелевой башни.

«Когда на тебе аромат Диор, ты чувствуешь себя по— другому!» — Восторгалась красавица. Кокетливо задирала ножку и хлопала длинными ресницами.

Францию она любила. Всегда мечтала о Париже. Все девчонки мечтают о Париже. Но неоправданно высокие цены, хамоватые, высокомерные люди, какие— то постоянные очереди в исторические и достопримечательные места, постепенно остудили ее пыл. Да, Лили последнее время просто ненавидела большие скопления людей. Если это не обед конечно.

Какое-то легкое разочарование ощутила Лили, рассмотрев город вблизи. Только Эйфелева башня и общее фешенебельное настроение столицы моды радовали ее даже в дождливые дни.

Девушка прохаживалась по улицам Парижа, вдыхала запах великолепного города с его утонченным вкусом горького шоколада, теплыми нотками круасанов и ароматом потрясающих духов. Частенько, когда у него выпадало свободное время, с ней гулял Ник.

Лили всегда заступалась за него. Все его маленькие грешки забирала себе. Лишь бы никто не мог ни делом, ни словом оскорбить парня.

— Лили, ну хватит уже! Это на тебя так… — Адам очередной раз высказывал свое «фе». Хотел было продолжить изливать свой гнев, хотя бы шепотом. Она стояла к нему лицом. Но краем глаза вампир заметил, а после того как повернул голову в сторону — удостоверился, как неподалеку бесшумно стоял Ник. Его лицо вытянулось, уши навострились. Выражение беззаботное и удивленное, будто: «А почему это вы прекратили ссору? Не уж— то ли из-за меня?!» Он перебирал своими длинными пальцами воздух и делал вид, что и вовсе не подслушивает. Какой же любопытный парень. От него не скрыться. Он любит быть в курсе всех событий. А самое главное, поймав на себе жесткий взгляд голубых глаз, он не отошел подальше и не перестал вникать в тему разговора, лишь слегка замялся, отвернулся и снова потянулся всем телом в их сторону. — Влияет. — Уаилд отвел Лили в сторонку. — Не поддавайся провокациям. Он пользуется твоей добротой.

— Я люблю его. И он любит меня. — Строго ответила она. Вампир чуть не скривился от этих слов. — Мы используем друг друга так, как нам обоим выгодно. — Лили нежно улыбнулась, а Уаилд лишь больше посуровел. Ему нечем было бить такую карту. Все настроение было испорчено.

Адам пошел вперед, но девушка догнала его. Лили медленно подошла к нему и начала ненавязчивый разговор, кардинально сменив заезженную тему.

— Как так произошло, что Иззи отказалась от вашей связи? — Он помог ей усесться за столик в маленькой кофейне на свежем воздухе, куда смышленый официант уже успел принести кофе.

— Ее зов был слишком сильный. — Адам не скрывал эту информацию и говорил, будто о чем— то довольно нормальном. Приподняв плащ, чтобы тот не волочился по земле, плюхнулся в кресло напротив. — Она рвала меня на куски. Я сопротивлялся. Но эта женщина была сильнее. В основном, все наши скандалы заканчивались сексом. — Вампир выпил маленький глоточек кофе. Лили сдвинула брови. Девушка не ждала настолько откровенного ответа. — Она хотела моего присутствия постоянно, я был не я. Это страшно утомительно. Я обязан был быть с ней все время.

— Ты тоже меня звал. — Так же недовольно говорила Лили. — Я слышала, чувствовала. Это непреодолимое желание найти тебя. Быть около тебя. Там, где ты… — Она прижала руки к груди, сжала ткань платья, будто и сейчас чувствовала это сумасшедшее притяжение. Ее взгляд говорил о большем, а вампир, не отрываясь смотрел ей в глаза. Но девушка отвернулась. Ей больно сопротивляться и это нормально.

— Ты не поддаешься. — Уаилд посмотрел в сторону. От Эйфелевой башни все-таки нельзя отвести взгляда.

— Это не так уж легко. — Нехотя подтвердила она.

Сегодня было ветрено. Уже стемнело. Ее волосы трепетали на ветру. Легкие быстрые тучи и свет города практически полностью скрывали появляющиеся в небе звезды.

— Ты сильная. Возможно это твой дар.

— Вряд ли. — Лили подернула плечом. — Я не хочу тебя слушать, не хочу от тебя зависеть, вот и не поддаюсь.

— Я не знаю, что ты чувствуешь. Я рвал на себе одежду, катался по земле, впивался руками в землю, но не мог преодолеть притяжение. — Адам продолжал говорить о былом. — Не хотел быть с ней. Не имел силы ослушаться. Я шел к ней, а она хотела всего лишь поразвлечься. Мне это надоело. И лишь почувствовав свободу, я насладился жизнь по полной. Я наследил. И повелитель привлек меня к ответственности. Он заметил меня и накопал информацию. После того как узнал, что мне было семнадцать на момент перевоплощения, решил избавиться от меня, но Иззи стала на мою защиту и его ультиматум был таковым: отказаться от связи или убить меня. Естественно она решила, что я никуда не денусь. Но та свобода, что я почувствовал, была ни с чем несравнима. — Он глубоко вдохнул. Словно ощущая это чувство на вкус.

— Как она так могла?! Ведь человеческая жизнь — это драгоценность! Нельзя разрушать чью— то волю. Да и вообще, нельзя пользоваться человеческим телом, как забегаловкой быстрого питания. Нельзя убивать ни в чем неповинных людей просто так, по собственной прихоти. — Впилась в вампира взглядом, будто обвиняя не только Иззи, но и его самого. Но Адам не растерялся.

— Как ни странно слышать это от чудовища как я. И как бы это прискорбно не звучало, но, к сожалению, жизнь одного человека мало что значит. Даже жизнь десятка, сотни, да что там говорить, тысячи человек. Может остаться незамеченной для всего остального человечества. Катастрофы, войны, диктаторы, катаклизмы. Все забывается. О чем говорить. Вторая мировая война унесла жизни миллионов. И что? Прошло всего лишь несколько десятков лет и… И нынешнее поколение практически не считается с этим. — Он закурил. — Что они знают? Изучая школьные программы, дети не воспринимают всерьез тот вклад, который сотворили их же деды и прадеды. Один из десяти почтить память, а остальные скажут: «Ну, было и было». Так что не стоит так драматизировать. — Его цинизм возмущал девушку до предела. — Не думай, что если моя или твоя жизнь прервется кто— либо, не считая самих родных и близких, вспомнит о нас. А пройдет буквально сотня лет и твои правнуки уже не вспомнят твоего имени. Для них все твои терзания, боли, мучения — всего лишь пыль. О их чувствах никто не узнает и не вспомнит. Человечество продолжает жить. Думая о том, как им сейчас, в данный момент. Плохо или хорошо. Холодно или жарко. А ты… Они даже не будут знать, что ты когда— либо существовала. Что тебя звали Лили, что ты страдала, любила, жертвовала собой, жила. Ты просто никому не нужная кучка пепла. Но не суди других. Подумай, что ты знаешь о жизни своих прабабушки и прадеда? Ничего. — Грустно заверил он. — Так же точно, если ты используешь несколько сотен человеческих жизней для пропитания, никому не станет от этого хуже. Так же считает и правительство любой страны. Скажем так, ради спокойствия и благополучия страны, правитель может пожертвовать жизнью пару тысяч, даже мирных жителей. Представить, что ты правительство. — Он легко и даже, печально рассмеялся, потушив сигарету.

— Могу поспорить. — Не проявляя никаких чувств, ответила она, потому что знала, что вампир во многом прав. Но не могла же она вот так просто с ним согласиться. — Важна жизнь каждого. И пусть о нас потом никто не вспомнит, но если не мы… сейчас… не будет никаких их потом. Возьмем в пример Че Гевара, Ганди, Линкольна, Флеминга, Розу Люксембург. Этот список можно продолжать и продолжать. Этих людей никогда не забудут.

— Но это великие люди, посвятившие свою жизнь какой— либо идее. Родная, их все знают и будут ценить. Чтобы нас не забыли, для этого нам с тобой нужно быть людьми. Наша жизнь не позволит нам быть общественными личностями. Таких как они единицы. Они отдали свои жизни во благо человечества, и ты это понимаешь и не сможешь пообедать такими как они. Хотя Иззи это никогда не останавливало. Вот одно основное правило. Питаться ты можешь самыми заурядными личностями, и никто ничего не заметит.

Лили замолчала. Она обдумывала сказанное наставником. Тишина затягивала. А Адам понимал, что не может не говорить с ней.

— Где Маршалл?

— Снова смотрит свои сказки. — Лили улыбнулось. — Это так мило. Монстр смотрит ужасы. А самое смешное — он действительно пугается, во время жутких моментов. Но все же верит в счастливый конец. У него даже есть свои приметы к фильмам.

И будто ветер немного утих и звезды засияли ярче в глубоком черном небе.

— Я не верю в приметы и чудеса. — Вздохнул Уаилд.

— Кто бы говорил. Существо, которое нормальным человеком не назовешь. Разве это не сверхъестественно? Одно твое существование — это уже чудо. — Она улыбнулась. — Насчет примет. Стоит верить в хорошие. Это помогает жить. Преодолевать трудности. А если не верить в чудеса, как же тогда можно существовать в этом мире, который так часто подкидывает нам испытания. На планете слишком много плохого, злого и темного. А вера в чудо помогает тебе не утонуть в трясине житейских проблем. Она дает силы. Мечты — это сверх способность данная человеку. Чудеса случаются. Так же чудеса происходят для того, чтобы ты отвлекся от всего привычного и увидел, что жизнь слишком многообразна. И ты можешь измениться, стать лучше. — Выражение ее лица изменилось. Теперь Лили было немного грустно. — Больше всего я боюсь однообразия. Мы живем так стабильно, по графику: проснулся, душ, завтрак, работа. На работе свой график: разобраться со вчерашним, с тем, что не успел вчера, обед, постараться успеть сделать побольше работы. Дальше: дом, уборка, ужин, сон и так каждый день. Стабильно, одинаково, ежедневно. Когда у тебя есть график, день проходит быстрее. Ты не замечаешь своего скучного существования. Проходят дни, пролетают недели. Не замечаешь, что вот и месяц закончился, и весна, и лето, годы, годы. Вот жизнь закончилась. Пока ты в школе, в вузе, еще куда ни шло: что-то новенькое, любовь, романтика. А когда все юношеское веселье заканчивается, остаются только серые будни. Так вот, я не хочу всего этого. Когда происходит что— то, что разрушает наше постоянство. Праздник, потрясение, поворот судьбы. Это переживается, и ты снова пытаешься войти в свой постылый график. Пытаешься успеть, нагнать все что упустил. И снова все по накатанному, и наверно только тогда осознаешь, что всем сердцем ненавидишь это постоянство, эту стабильность. Душа просит полета, праздника, веселья, впечатлений, но тело уже устало. Ты уже слишком взрослый, слишком умный и не переступишь через свои правила. Поэтому порой случаются чудеса. Это возможность открыть глаза и изменить все. Либо ты веришь в чудо, оно происходит, и твоя жизнь автоматически меняется.

— И это ты поняла в свои семнадцать лет? — Привел ее в чувства его нежный голос.

— В шестнадцать.

— Что подтолкнуло тебя к таким мыслям? — Эта девушка все больше и больше удивляла его.

— Все. Я давно стала задумываться над тем, что я хочу большего, но для этого должно произойти настоящее чудо. — Лили грустно усмехнулась, отвернулась от него. — И вот оно произошло. — Что это? Она смущена?!! Да как это вообще возможно? — Стоит всего лишь верить. И не переживай, у нас все получится, потому что я верю в тебя.

— За какие это заслуги ты в меня веришь? — Недоверчиво спросил он.

— За то, что хоть ты и порождение тьмы, но есть в тебе что-то хорошее.

Оба молчали. Адам не хотел портить это очаровательное смущение, и размышлял над ее словами. Но мысли понеслись не в ту сторону. Лили же старалась прийти в себя и исправить ситуацию. Ей не нравилось состояние недопонимая. А ее слова именно к этому и привели.

— Так в чем собственно дело. Что с ним не так? — Резко начала девушка.

— С кем же это? — Уаилд был рад, что она нарушила молчание, иначе он бы просто закипел от своих непонятных, порой даже приятных мыслей.

— Повелитель. Этот старый упырь чего— то очень боится. Он боится осуществления одной древней легенды. Но это все сказки. Главное это то, что происходит здесь и сейчас. А в данный момент старый шизофреник мечтает стать королем всего сверхъестественного мира.

— И что здесь такого? Он ведь контролирует каждого упыря, чтобы не было беспорядка, чтобы люди не узнали о нас и не открыли охоту, как на кроликов. Это ведь хорошо?

— Это пока. Это сейчас нам тяжело скрывать свое существование, а раньше мы уничтожали целые города. Мы ничего и никого не боялись. Люди для нас — всего лишь еда. И как только у него получится подмять под себя колдунов, оборотней и ведьм, он не будет больше скрываться. И тогда люди не смогут защитить себя.

— Да как же у него может это получиться? — Ее широко открытые, перепуганные глаза так веселили его. Лили ведь не человек, чего ей бояться? Веселья? Глупышка.

— Он уже слишком давно пытается разобраться со своим проклятьем. — Пояснил Адам. — Куда бы мы ни переехали, где бы мы ни были, в любом замке, в любом доме, в любой пещере, на стенах проявляются те самые древние рисунки. Он ищет защиты от рока. Для этого ему потребовались ведьмы. Теперь они практически полностью на его стороне.– Он снова отпил кофе.

— Они работают на него? — Девушка удивилась не на шутку.

— Можно и так назвать. — Угрюмо произнес он, явно не одобряя такое положение дел. — Теперь вот оборотни. Я должен был работать с ними, но хорошенько отлынивал от своих обязанностей. В мои планы не входит помогать этому вурдалаке.

— А что говорится в этом его проклятии? — Не могла успокоиться девушка. Ей было по— настоящему страшно.

— Я не знаю точно. То, что мы смогли разобрать в этих детских рисунках это то, что появятся два новообращенных, там нарисованы совсем маленькие фигурки, должно быть дети. — Объяснил он свои догадки. — Их силы воссоединятся в великого черного дракона, и повелитель будет свержен. Ну, насколько мы разобрали это для себя. Поэтому он все более рьяно защищается. Хотя никто не знает, как они воссоединятся в такое сказочное существо. Как видишь, у нас существует ряд правил. Все, кто находится в его окружении, один раз в столетие должен привести в наш клан новообращенного, и он проверяет каждого. Упырь вынюхивает их способности и тайны, скрытые глубоко в душе. Так он может понять, что пока можно ничего не опасаться. Остальным же вампирам— одиночкам, новообращенные остаются под строжайшим запретом. Все, кто ему не по нутру он истребляет. Поэтому он придумал правило 17 лет. Дети не только неуправляемы, а так же страшны именно для него.

— Тогда почему он вас принуждает создавать последователей?

— Чтобы поддерживать необходимое количество клана. — Просто ответил Уаилд.

— Чтобы мы не вымерли, как динозавры?

— Да. — Он усмехнулся. Ему понравилось такое сравнение.

— Он убивает двух зайцев. Контролирует процесс «рождаемости», ведь вампиры так часто погибают, нам нужны новенькие. И защищает себя от проклятья. Но мне кажется, он действует как политик, отвлекая нас мелочами от основной проблемы. — Такие мирные беседы нравились ему больше, чем постоянные скандалы.

Сен Тропе. 1994 год

Ривьера влюбилась в нее с первого взгляда. Лили хорошо ориентировалась на улицах Сен— Тропе. Ник делал ей маленькие подарки, накрывал ее плечи кофтой, приобретенной в Ницце, будто она страдает от холода. Делал ей комплименты и шутил без устали.

Но сегодня Адам пригласил всех в симпатичный ресторанчик на берегу моря. Ужин прошел по— домашнему уютно. Вампир пригласил ее прогуляться по пляжу. Показал ей действительно красивое и безлюдное место. Здесь было так тихо, так хорошо. Серебряная вода плескалась у ног. Даже разбушевавшиеся волны здесь были мирными и малюсенькими. Звук города, его бесконечные гудки, поток машин и звуки разнообразной музыки сюда практически не доносились. Вдалеке блистали дома, а в море, то там, то здесь медленно покачивались белоснежные яхты.

Хоть сегодня все и молчали, но он знал, что это ее первый день рожденья в роли вампира. Адам знал, что все будут держать это в тайне, потому что не знают, как он сам на это отреагирует. Лили попросила не устраивать праздника. Но так же он знал, что Ник вручил ей огромный букет нежно розовых пионов, аромат которых наполнил, казалось весь отель. Вместе с этим, он приволок великое количество пакетов. Там были всевозможные платья, наряды, босоножки.

Маршалл вообще поразил Уаилда. Он тихо пробрался к ней в комнату и вручил новый цветной фотоаппарат. Смешно. Будто Адам — само зло. Словно он презирает праздники. М— да, видимо его лекции по поводу тишины и не привлечении внимания все восприняли слишком серьезно. Но не с той стороны. Потому что вылазки на окраины города Ник и Лили продолжали все равно.

Но сейчас вампир подошел к девушке слишком близко. Непогода усиливалась. Волны с силой ударялись об острые прибрежные камни. Адам отвел ее в сторону от бухты, где море действительно было живым.

— Я хотел подарить тебе. Тут это … — Замялся он и протянул ей тонкую цепочку с большой сияющей каплей.

Глаза Лили зажглись, она лучезарно улыбнулась.

— Это мне? Спасибо! — Приняла она подарок, рассмотрела со всех сторон. Хм женщины, их порой так легко удивить — А за что это?

— Просто. — Ответил он. — Тебе нужен повод.

— Ну, да. — Она на секунду взглянула на него и снова уставилась на свой подарок. — Это потому что я такая хорошая? Я молодец, что сижу в номере. Я умница, что слушаю тебя… — поток ее предположений не останавливался. — Это бриллиант?

— Да. У тебя что, никогда не было украшений с бриллиантами? — Он видел ее удивление и полуоткрытый рот. Лили такая милая. Она еще совсем девчонка.

— Как бы я их могла увидеть? Только по телевизору и то, он у меня черно— белый.—  Адам взял в руки свой подарок, обошел ее, стал сзади и аккуратно застегнул замочек на ее тонкой шее. С силой закрыл глаза и пытался не дышать. Ну вот же она, такая наивная, доверчивая, вся в его руках, такая сладкая, такая вкусная. Попробовав такой деликатес не успокоишься, пока не доешь его полностью. Но он сконцентрировался на замочке. Снова предстал перед ней. Лили попробовала камушек рукой.

— Он такой большой. Наверно дорогой? — Ей никогда еще не дарили такие подарки. — И все же… — хитро начала она. — Ты помнишь, что сегодня мой день рождения?

— Я тебя поздравляю. — Промолвил он. — Хотя, ты теперь никогда не постареешь.

— Очень мило. — Саркастично ответила она и обняла его. — Спасибо. — Прошептала на ухо. Теперь я стала больше любить свой праздник.

— Но хочу сказать, — продолжил он свои уроки. — Вампиры все равно меняются. Наша внешность приобретает определенный вид. Только у нас это считается примерно двести— триста лет к одному человеческому году. — Нашел что сказать. Скорее всего, он просто немного занервничал. — Но у вампиров есть секреты. Молодость тела можно вернуть, прибегнув к некоторым…

— Адам, я прошу тебя. Просто умоляю. — Скривилась она. — Давай, просто прогуляемся. Сегодня прекрасный шторм.

Светало. Приближающийся рассвет обещал быть горячим, а будущий день безжалостно пекучим. Хотя для вампиров температура воздуха не играла важной роли. Главное это лучи света. Лили больше не могла воспринимать тепло светила, как сладкое солнце, теперь от него лучше держаться подальше.

Спокойное нежное море ласкало ее ноги, будто заглаживая свою вину за удаляющуюся ночь, когда вода бушевала, выходила из берегов и пугала своим неистовством.

Нью— Йорк. 2011— 2012 год

— Как же нам попасть на это сборище? — Маршалл был недоволен огромным скоплением людей и тем, что им приходится придумывать всякие небылицы, чтобы попасть на эту вечеринку.

Огромный особняк поражал своей вычурностью. Роскошное место. Белый фасад, украшенный бесподобными статуями, освещался со всех сторон большими прожекторами. Красные дорожки, расстеленные по всему огромному двору. Словно открытие церемонии «Оскар».

— Что-нибудьпридумаем. — Не отвлекаясь от разглядывания людей, ответил Адам. Через пару секунд с легкой, небрежной улыбкой обратился к девушке на входе. — Здравствуйте.

— Добрый вечер. — Вежливо улыбнулась красивая девушка. Ах, эта американская улыбка, она ничего не значит. Кукольная, застывшая, за этими улыбками они скрывают абсолютно все человеческие чувства. Если бы он мог укусить ее, он бы без труда внушил все, что угодно. Но здесь слишком много свидетелей. А войти без приглашения вампиры не смогут.

К гостям подошел статный широкоплечий мужчина в дорогом костюме, как Адам и Маршалл позже узнали, это и был хозяин этого великолепного дома. Уаилд шагнул ему на встречу, большой мужчина засиял в два раза шире, чем девушка— хостес. Мужчина чуть не задушил в объятиях худощавую фигурку вампира. Адам оторвал его от себя, взглянул в глаза и что-то быстро проговорил.

— Проходите, дорогой друг! — Он провел рукой по воздуху, приглашая в дом. Девушка так же лучезарно улыбалась. Вот теперь в этой улыбке появилось что-то настоящее, видимо пренебрежение к незнакомцам, она прятала за улыбкой номер один, а для званых гостей приберегала улыбку номер два, вот теперь и одарила Адама ей. Вампир почувствовал, как пал невидимый барьер и теперь радушный хозяин вталкивал его во входную дверь.

— И парнишка, вот этот… — он указал на громилу. — У входа. Это плюс один! Пригласите.

— Да— да, конечно, входите, дорогой друг. — Не оборачиваясь, прокричал господин, не отрываясь от Адама. Маршалл спокойно переступил порог.

Через несколько минут Уаилд отделался от навязчивого нового друга, опять внушив ему, что господину пора уделить внимание всем своим гостям.

Поправил костюм, откинул волосы со лба и подошел к Маршаллу.

— Когда это ты уже успел поужинать им? — Ухмыляясь, поинтересовался друг.

— Да, буквально, несколько часов назад, на парковке. Уж больно голоден был. Я ж не думал. — Пожал плечами и шагнул вперед, выискивая глазами цель своего визита.

«Сбор средств, для детей. Благотворительность. Хм, — усмехнулся Адам. — И она здесь. Вампир, желающий помочь этому миру. Да сколько она… Хотя нет, постой. Она никогда не причиняла вреда детям. — Он задумался. Перебирая в памяти все ее жертвы. — Она убивала жестоко, беспощадно. Но всегда тщательно подходила к выбору жертвы. Если была острая необходимость, она питалась, но не убивала невинного человека. Как же она теперь? — Прошел вглубь толпы. — Где она?»

Темно зеленое платье, скрывающее от жадных глаз ее белоснежные идеальные ноги. Адаму даже стало немного больно, когда он представил этот яркий контраст. Она так скромна и не поверишь. Полуобнаженные плечи, не глубокое декольте, а длинные, густые, темные волосы собраны в изящную прическу. Локоны ниспадали на ее точеные плечики. Волосы украшала небольшая бриллиантовая вещица, которую Адам не хотел рассматривать, слишком уж сильно она блестела при искусственном освещении, и откровенно подчеркивала ее материальный достаток. Еще один плюс ее замужества.

Лили спускалась по лестнице, все взгляды обращены к ней. Конечно, она умеет из всего сделать показательное выступление.

Разве можно похорошеть еще больше? Она была прекрасна, а теперь… теперь Лили умопомрачительна.

Многие не могли сдвинуться с места. Ее красота, как удар химического оружия, поразила всех в мгновение ока. И вот она, медленно и одиноко спускается по широкой лестнице, дабы каждый успел осознать, кто здесь королева вечера. Девушка вела себя, как величественная императрица. Адам проходил мимо, и был единственным из всего зала, чьи глаза не были обращены к ней. Единственный, кто не остолбенел от ее красоты. Вот, осталась последняя ступенька. Он безразлично подал ей руку, чтобы помочь спуститься и только сейчас взглянул на нее. Ее появление — самое яркое событие вечера и это не из-за платья, не из-за прически. Это ее сексуальность и манящая красота.

Ее яркие губки искривились. Его прикосновение оказалось немного дольше, чем должно было быть. Лили обратила свой взгляд к нему, но он больше на нее не глядел. Адам опустил ее руку и смешался с толпой высокомерных людишек.

Великосветский гомон. Переговоры. Зал изыскано шумел. Вампир старался не замечать всего этого, но слишком уж тяжело сосредоточится. Лили здесь, а значит, есть возможность узнать о ее теперешней жизни побольше. Узнать, какие у нее цели.

Темно зеленая ель, с идеальными пропорциями, стояла в центре зала. Настолько идеальна, что казалась ненастоящей. Ах, эти традиции. Дерево, которое превратили в показательное чудовище. Принесли в жертву, а теперь любуются.

Украшено одинаковыми игрушками и огоньками в одной цветовой гамме. Красные игрушки, серебряные огоньки. Ничего домашнего и уютного. Бессмысленное украшение, которое не играет никакой роли для этих людей, у которых в груди пластиковая карта вместо сердца. А все ходили и нахваливали наверно даже не лесную красавицу. Какая же она дорогая.

— Исчадие праздника. — Буркнул Адам, бросив презрительный взгляд на дерево.

В ярко освещенном зале с темно— красными портьерами и дорогущими картинами на стенах, огромной хрустальной люстрой и праздничными украшениями, стало как— то душно. Надышали богачи. Ах, эта элита. Им вечно нужно повыставляться. Кичатся своим богатством друг перед другом и не понимают, что это прекрасное место для того, чтобы полакомиться их достатком. Да любой маломальский специалист может в мгновение ока обчистить любого находящегося здесь толстосума. Главное пробраться сюда. Но Адаму не было интересно их состояние. Он прислушивался, принюхивался, ощущал. Лишь знание того, что она находится в этой толпе, придавало Уаилду желание действовать.

Конечно. И Демис тут, как тут. Но старый вампир сейчас интересовал его меньше всего. Лили здесь. Он знал, что она будет тут. И она со своим мужем. Адам взял еще один бокал с разноса у официанта, выпил до дна. Тяжело сдерживать себя. Нет, сейчас все те чувства, которые он испытывал к ней раньше ушли на второй план. Отныне в нем поселилась ненависть, гнев и ярость. Он ненавидел ее всем сердцем.

«Я уничтожу ее быстрее, чем она осуществит свой план». — Его ноздри раздувались. Лили пыталась не обращать внимания на его неотрывный яростный взгляд. Но отделаться от него было непросто.

Ее муж собирался покинуть сию шумную компанию. Дела. Он целовал ее ручки и просил прощение, что вынужден покинуть свою супругу наедине с напыщенным обществом. Лили, без единой эмоции, иногда прищурив глаза, выслушивала его. Быстрее бы он ушел. Но тут мистер МакМэед отвел глаза в сторону и резко перевел тему бессмысленного разговора.

— Твой старый знакомый здесь. — Недовольно пробурчал он.

— Кто? Демис. Естественно. Он ведь основной меценат. — Быстро проговорила она.

— Нет— нет. — Перебил ее супруг. — Барон Уаилд. — Пристально смотрел ей в глаза. В нем рождалась ревность.

— М— да, — причмокнула губками Лили. — Можно было бы и без него обойтись.

— Не понимаю, откуда вы вообще друг друга знаете. И почему ты так презрительно к нему относишься? — Он точно ревнует, вот только его воспитание не позволяет графу демонстрировать свои эмоции.

Она тяжело выдохнула.

— Он дерзкий, невоспитанный, плохо сдерживающий свои эмоции, самовлюбленный параноик. — Быстро ответила она, отвела глаза в бок и отпила глоток дорогого шампанского из продолговатого хрустального бокала. Да все те деньги, которые пошли на это шампанское, пригласительные, платья и застолье помогли бы детям намного больше, чем, так сказать, «добровольные пожертвования».

— А мне кажется, он очень даже старомодный молодой человек. — Лили не понимала, пришелся Адам по нраву ее супругу или это он так тонко хочет выведать ее реакцию. Но то, что граф чувствует конкуренцию, так это точно. Красавица промолчала. Он поцеловал ее ручку и откланялся.

Гости шумели. Постоянно пытались завладеть вниманием еще совсем свеженькой таинственной мадам МакМэед. Лили старалась отвечать и общаться с каждым, лишь бы не оказаться один на один с незваным гостем.

Адам был рядом, но не заговорил с ней. Пройдя мимо вампира, казалось, она никак не отреагировала, но внутри все переворачивалось. Лили тяжело сглотнула. Девушка давала интеллигентный отпор его взглядам. Делая вид заинтересованности разговором с этими напыщенными, ничего не знающими о реальной жизни людишками. Но лишь ощутив, что Адам далеко, она отстранялась от собеседников, ей было невыносимо поддерживать разговоры ни о чем. А барон Уаилд терзался тем, как она улыбалась другим мужчинам.

Как же непривычно видеть его таким. При его извечной ветрености и брутальности. Ему больше нравится образ мужлана. Безразличного ко всему миру, к политике, к друзьям, женщинам и уж тем более к одежде. Но сейчас он был в черном классическом костюме, без единой складочки и пылинки. Блестящие туфли, белоснежная рубашка, черная бабочка. Волосы уложены в идеальную прическу, ни одного непослушного вьющегося локона. Сейчас его можно назвать даже красивым, настоящим джентльменом. Лили было очень тяжело не смотреть на него. Но она старалась.

Еще Адам заметил, что мадам МакМэед постоянно пытается отделиться от компании, побыть одной. Она о чем— то рассуждает, прислушивается и даже иногда говорит сама себе под нос. Когда ее отвлекают от этих действий, она нервничает. Уаилд боялся одного, что ей снова стало хуже. Хотя она не была похожа на ту безумную Лили, которую он холил и лелеял десять лет, но что-то в ней такое осталось, сумасшедшее. Как же ему нравилась ее неординарность.

Демис с воодушевлением говорил о тайнах античности с самыми важными персонами в этом зале, его глаза горели. Как же он любит все это перетирать и в сотый раз доказывать свои мысли и догадки.

Уаилд наблюдал за ней издалека. Она сидела поодаль от всех, к ней подошел мужчина. Говорил ей комплименты и всякие глупости. Адам видел в ее глазах горечь и маленький, но настойчивый яркий огонек силы. Что все это значит?

— Красивая женщина. — Поравнялся с ним старый грек.

— Мое творение. — Гордо произнес он. — Она прекрасна. — Проговорил Адам, хотя думал, что это были просто его мысли. Он не обращал внимания ни на кого в этом огромном зале. Не глядя на собеседника произнес. — Я любил ее и раньше… Когда она была просто моей маленькой серой мышкой.

— Но сейчас она вовсе не является таковой. — Хитро заметил Демис. Он пил виски из хрустального бокала с толстыми стенками. Адам посмотрел на него с презрением. Складывалось такое впечатление, что они оба боятся произносить вслух ее имя.

— Все ее видели серой мышкой, но внутри нее бушуют такие страсти, которые тебе, упырь, даже не снились. — Его верхняя губа дрогнула от ненависти. — И она снова может исчезнуть…

Теперь Лили находилась у него за спиной. Демис незаметно отошел в сторонку.

— А я и не собиралась… — Она стояла к нему полуоборотом и смотрела на Адама. Он был так близко, что мог взять ее руку в свою ладонь, но он этого не сделал. Приблизился и прошептал ей на ухо.

— У тебя внутри монстры один хуже другого.

— Мои монстры помогли мне дожить до этого самого момента. — Адам понимал, что Лили — существо, которое не умеет сочувствовать. И рассказывать ей о своих переживаниях — пустая трата времени.

— Ты хотела меня убить! — Сейчас было невыносимо держать свои чувства при себе.

— А что ты там делал? — Недовольно поинтересовалась она, сдвинув брови и прищурив глаза. — Все выискиваешь, вынюхиваешь.

— Что происходит? — Спросил Адам, подойдя к ней вплотную. Лили не снизошла до ответа. — Ты изменилась, ты теперь совершенно не та, кем была раньше. Что тебя настолько изменило? Это мое воспитание испортило тебя? — Гневно прошептал вампир.

Девушка не могла сдержать свою раздраженность:

— Да какая разница. Произошло слишком много всего. Раньше все было так важно. Тогда это была вся жизнь. Взгляни на прошлое сейчас, с того положения, в котором я нахожусь, с теми знаниями, которые имею. Сейчас это глупости и мелочи, но тогда от любой мелочи зависала вся жизнь, то, кем я стала. Пусть раньше это были глупости и невежество, но это помогло мне стать той, кем я являюсь сейчас и мне ни капельки не стыдно.

— Почему ты исчезла? — Ее философия не пролила свет на ситуацию. — Ты же знала, что я могу простить тебе все покушения на мою жизнь, измену, предательство. Да все что угодно!

— Не тебе отпускать мои грехи. — Она строго смотрела на него снизу вверх своими черными глазищами.

К ней подходили люди, знакомились, представлялись. Адам злился не на шутку. Лили обольстила каждого. Здесь не было тех доброжелателей, коих опасался встретить Уаилд. Никто не знал, кто он на самом деле. И вампиров нагло прерывали. Адам не мог действовать при таком количестве посторонних глаз. Снова отошел в сторону, чтобы не выказать свои чувства при свидетелях. Пусть общается. Она все равно не сможет расслабиться ни на секунду, пока он здесь.

Как только ей показалось, что лицо Адама скрылось в толпе, она с облегчением вздохнула, повернулась к окну, чтобы перевести дыхание, но он снова оказался в шаге от нее.

— Зачем ты вышла замуж? Еще и за человека. Только не говори, что ты его любишь. Ни за что не поверю! — Впопыхах выпалил он, даже немного скривился. Мерзко. Это же просто мерзко. У него так мало возможностей поговорить, а вопросов так много.

— Я не должна перед тобой отчитываться. — Мадам МакМэед пыталась говорить тихо и не собиралась рассуждать о своих чувствах. За ними издалека наблюдал Демис. Никто не знал, что доставляет этому таинственному существу такое удовольствие. Обычно угрюмый, безразличный, незаинтересованный. Сейчас его лицо будто ожило. Тот, кто знал о его способностях боялись того блеска в его холодных колдовских глазах.

Грек хитро улыбнулся. Наступило его время. Он должен вмешаться. Сыграть свою партию. С важным видом направился к ним. Демис считал про себя: «Один, два, три…», постукивая тросточкой.

— Лили, ты меня разрушила уже. Что ты пытаешься еще мне доказать? Я все понял, ты пытаешься избавиться от меня! Я не позволю. Мои глаза раскрылись, теперь я все трезво вижу. — Его глаза горели, он думал, что от гнева. Но Лили знала, что это ревность. Вампир пытался прикоснуться к ее лицу, она мгновенно убрала его руку. Все это произошло так быстро, что никто из людей находящихся в зале не заметил сего фривольного жеста.

— Не стоит меня отчитывать, как девочку первоклассницу. Я взрослая женщина. Поверь мне. Я знаю, кого мне любить и что делать. Я не буду слушать ничьих советов.

— Я искал тебя, я подарил тебе свою жизнь. Ты же растоптала все. Теперь я узнаю то, что убивает меня. Я узнаю о тебе то, чего бы ни хотел знать. С кем ты ведешь свою войну? Я вынужден принять кардинальное решение.

— Десять. — Тихо проговорил Демис, приблизившись к паре. Немного подался к Адаму. — Спроси у Лили о ребенке. — Приподнял одну бровь. Он все знает. Только ничего больше не скажет.

Глаза Адама расширились, дыхание участилось. Лили напряглась всем телом. Даже шикнула старому мудрому вампиру. Крепко сжала губы. Она зла. Как же она зла. И зачем Демис решил ее выдать?

— Какой ребенок? — Медленно проговорил Адам. Удар ниже пояса. Это последняя капля.

— Не важно. — Лили попыталась развернуться и уйти, но Адам схватил ее за руку. Это тоже никто кроме их молчаливого свидетеля не заметил. Вот только Демис не знал, что Лили выкрутиться.

— Как это не важно? Говори! — Приказал он. Жесткий взгляд она выдержала с достоинством.

— Я вышла замуж и у меня есть ребенок! Что тут непонятного? — Девушка освободила свою руку.

— Как? Почему? — Он развел руки. Понятно, что выставил себя раздавленным и страдающим, но сейчас уже плевать на показательные выступления. Все разрушилось. Даже минимальнейшая иллюзия.

— Тебе что ли все нужно объяснять? Не собираюсь! — Фыркнула она. — Ты сам должен понимать, почему я вышла замуж. — Быстро шептала графиня.

Скулы Адама занемели от злости. Конечно он понял. Это самое реальное доказательство того, что она действительно любит своего мужа. Ребенок вампира — это самое что ни на есть настоящее доказательство. Он остался стоять опешившим. Больше ни слов, ни эмоций, ни сил. Ее ресницы затрепетали.

— Во мне накопилось слишком много усталости. Я не могу больше соревноваться с тобой. Не могу соответствовать твоему статусу. Ты теперь персона нон грата в моей судьбе, в моем сердце. Я не хочу тебя видеть. — Лили медленно отступала. — Демис! — Крикнула, точнее, позвала за собой вампира, которого боялись многие.

Тот кивнул Адаму, сжал губы, прощаясь и показывая, что сам разочарован неудачно сложившимся диалогом. Лили быстро шагала в сторону двери, она хотела молниеносно скрыться отсюда, но ее исчезновение бы заметили. Она секунду помялась у порога. Оглянулась и вампиры удалились.

Парень качал головой. Он не знал что делать. Как жить дальше? Его сердце разбили, растоптали, наплевали в душу. Хотя всего этого у него нет. Адам не хотел возвращения Райана.

Точнее, теперь он точно знал что делать. Он примет предложение Мартина, которое тот озвучил еще несколько лет назад. Адам уничтожит ее. Как же все-таки был прав прихвостень повелителя.

Теперь не было жалости ни к ее мужу, ни к ребенку. Они проживут и без нее. Он ведь сам прожил. Адам все время заблуждался. Так страшно осознавать свои ошибки. Мир рушится и никогда больше не будет таким, как раньше. Раньше он свято верил в обстоятельства и ее невиновность. Теперь же понял, как ошибался. Это ее выбор. Теперь он знал. Хотя лучше было бы ничего не знать об этой ее новой жизни или все-таки стоит возрадоваться, что его глаза раскрылись. Ему нужно принять все так, как оно есть. Тем скорее он сможет прийти в норму, стать таким же, как был до встречи с этим жестоким существом. Это он, это именно он все время был игрушкой в ее красивых, нежных, обманчивых руках. Руках предательницы.

Все окружающие его люди исчезли, комната закружилась. Он оказался в темноте. Открыл глаза, все равно темно. Только теперь он увидел себя. Того себя, которого терпеть не мог, которого ненавидел и пытался забыть. Райана Догерти.

1995 год. Греция.

Греция хороша! Но только небольшие деревеньки, городишки и ее островная часть. В самой столице делать абсолютно нечего. Ну, что там? Пару достопримечательностей, да и все. Сам же город серый и неуютный. Непонятные картонные многоэтажки, бесцветные, выгоревшие на солнце постройки и маленькая площадь в центре. Сплошное разочарование. Но Лили было интересно, наконец-то ее глаза снова загорелись.

— Нам нужно отправиться на Родос. Там прекрасно. — Предложил Адам.

— Да— да я все хочу увидеть! — Красавица радовалась, словно малое дитя.

Сказочные белоснежные домики, кристальная вода, остатки древней цивилизации. Лили заочно полюбила великолепную, ленивую, томную страну.

Лишь вампиры обустроились в симпатичной простенькой гостинице, еще даже не успели распаковать свои небольшие чемоданчики с самым необходимым, как в дверь постучали. Новообращенные и Маршалл тут же направились в номер Адама и застали его с таким же письмом в руках. Он выглядел еще бледнее, чем обычно.

— Адам, что это? Кто-то знает, что мы здесь? Нам снова нужно бежать? — Взахлеб тараторил Маршалл.

— Я еще ничего здесь не видела. — Захныкала Лили и прижалась к грубой окрашенной в персиковый цвет стене его номера.

— А у меня здесь встреча с одним знакомым. — Скорчил печальную гримасу Ник. — Я так ждал этой встречи. — Упал на хлипкую софу и сложил руки на груди.

— Не знаю… но… — неуверенно начал он. — Это Демис. Он так же скрывается от повелителя. Зачем мы ему? — Секунду поразмыслил. — Я думаю, что нам стоит посетить этого старого проходимца.

— Чем же он столь отличен от других? Почему мы должны идти к нему? Ты же знаешь, мой друг, мы не можем вступать в контакт ни с кем. Откуда мы знаем, быть может, он в сговоре с повелителем и нас там будут поджидать большие проблемы. — Насторожился Маршалл.

— Если бы повелитель знал, где он, то не позволил бы Демису разгуливать на свободе. Слишком ценный экземпляр, слишком хитрый. — Задумчиво произнес Уаилд.

— А если там будут другие вампиры? Это крайне опасно! Хм, званый вечер, благотворительность — это же смешно. — Протестовал громила. Он был мало знаком с этим таинственным Демисом. А теперь у него семья и Маршалл должен заботиться обо всех. Он не мог доверять первому попавшемуся. Тем более он знал одно. Об этом вампире ходит слишком много слухов.

— Вот мы и узнаем. — Уаилд ожил. — Так, сумки не распаковывать! Быть может, нам придется мгновенно исчезнуть, но старого знакомого стоит навестить. Раз он все знает.

Ник быстро вскочил с хиленького диванчика, оббежал каждого и заглянул в их пригласительные.

— А откуда он узнал где мы и что мы прибудем именно в этот отель? Он следит за нами? — Мальчишка никому не доверял.

— Нет. У него есть дар. — Коротко повествовал вампир.

— А что это такое? Поинтересовался Ник, захлопав глазами. — Почему у меня и у Маршалла «плюс один», а у тебя и Лили ничего. То есть, он считает, что вы вместе? — Тут же скрыл свои эмоции.

— Это мы тоже узнаем. — Проговорил вампир, прищурив глаза.

–Ну что, пойдем за костюмами? Ты же не можешь явиться на званый ужин в своем отрепье. — Предложил Маршалл.

— Это дорогущий плащ! — Недовольно возразил Уаилд. — Ты знаешь, сколько он стоит?!

— А ты знаешь? — Переспросил друг.

— Откуда. Я его отобрал. — Пожал плечами Адам.

— А мы обязательно должны идти парами? — Скривилась девушка.

— Нет. Но ты будешь со мной, я тебя не отпущу. Очаруешь еще ни того, кого нужно. Нам не нужны лишние проблемы, а там, я думаю, будет парочку лишних существ. — Высказался ее наставник в чопорной английской манере.

— У меня все это вызывает пессимизм. — Прокомментировала девушка и уселась на простую, но белоснежную кровать своего покровителя.

— А можно— можно я возьму с собой кое— кого? — Не мог угомониться Ник. Он трепетал от предвкушения. Еще ни разу в жизни его не приглашали на светский раут. Только к повелителю.

— Это человек? — Спросил громила.

— Да. Я обещал! Я хочу с ним увидеться, вот и прекрасный повод и я буду такой неземной, во фраке, самом лучшем, с бабочкой. — Мечтательно затараторил парень.

— Да как хочешь. Только не выряжайся, как клоун.

— Фе! Молодой человек, это у вас плебейский вкус, а я утонченный юноша, я должен эпатировать. — Произвел непонятный плавный жест рукой.

— Ты должен быть незаметным. — Строго вмешался Уаилд.

Ник поморщился, представив себя таким же, как и все.

Адам выглядел абсолютно непринужденно. Маршалл же был настороже.

Лили выбрала для себя платье в греческом стиле. Белоснежное, до пят. Она выглядела как ангел. На ногах ее поблескивали традиционные босоножки. Словно греческая богиня. Адам же был вовсе на себя не похож. Впервые он одел что-то приличное. Как же ему идет смокинг. Сразу видно, настоящий англичанин. Этот образ был очень органичным. Костюм сидел на нем, как влитой, четко подчеркивая достоинства его точеной фигуры и гордую осанку. Лили аккуратно держалась за предоставленную ей крепкую руку своего спутника.

Маршалл был один. Да, в смокинге он выглядит довольно привлекательно, хотя и нелепо. Его слишком сильные руки и крепкий торс не мог скрыть даже строгий покрой черного костюма.

Лили под руку с Уаилдом ступила на голубую дорожку необычного греческого дома. Здание выполнено в очень традиционном стиле. Казалось слишком древним, но невооруженным глазом можно заметить, что стоит оно дороже, чем дворец в Швейцарии. Стены окрашены голубой краской. Хотя в основном, домишки острова Итака были белоснежными, с выгоревшей, коричневой крышей.

В центре здания своеобразный сад на открытом воздухе, с оливковыми деревьями. Здесь и проходило основное действие. Сам дом находился на возвышении и со всех сторон, выйдя на балкончики, можно было наслаждаться красотой Ионического моря. Дух захватывало от этой эпической красоты. В груди рождалось чувство полной свободы и защищенности, казалось, сами Боги Олимпа сопутствовали им.

На столах было целое изобилие всевозможных фруктов и угощений. А публика казалась довольно простой, хотя и со своими жуками в голове. Да, каждая нация уж слишком отличается от другой.

Вечер начался довольно спокойно, хотя Адам и Маршалл взглядом контролировали всех гостей. Вампиров среди них не было. Лили было позволено познакомиться с некоторыми людьми. Чем она с удовольствием и занялась. Настроение у нее было необычное. Так редко она была в хорошем расположении духа. Но ее хитрый взгляд вызывал легкое недоверие у Адама. Лили была в ожидании чего— то.

— Я видел твою избранницу. — Адам резко повернул голову в сторону и увидел существо, которое заговорило с ним. Он был удивлен, что не услышал приближение старого знакомого. Это был Демис. Сияющий, гладко выбритый, в темно— сером костюме, настоящий джентльмен.

— Ты так же в восторге от нее, как и все остальные? — В его тоне не промелькнуло ни капли изумления.

— Не утрируйте, молодой человек. — Он предстал перед ним во всей красе, с бокалом виски.

— Что ты хочешь? Зачем заманил нас сюда? Что у тебя за дела с повелителем или ты как обычно — беглец? — Ироничная улыбка скользнула на его лице.

— У меня есть, что тебе рассказать. Я пригласил вас сюда не просто так. — Грек будто и не слышал язвительной нотки в его голосе.

— Говори.

— Вы вместе. У вас все получится, не сдавайтесь. Хотя я знаю, что ты мне не поверишь.

— Хм, — ухмыльнулся вампир. — Снова предсказания. Не интересует. — Отмахнулся от Демиса.

— Не поступай опрометчиво. Вы должны больше говорить. Вы абсолютно не знаете и не понимаете друг друга. — Не отставал старый вампир.

— Мы не вместе и нам не обязательно знать, что творится в душе друг у друга, тем более этой субстанции у нас в организмах нет. — Легкомысленно отшутился Адам и снова взялся за бокал. — Как же я скучал за хорошим алкоголем.

— Невоспитанный мальчишка. — Настойчиво продолжил грек. — Вы должны быть вместе. Вы будите. Только ты можешь все испортить, если будешь вести себя столь поверхностно.

Адам даже удивился.

— Чего ты от нас хочешь? — Пожал он плечами и скривил мученическую гримасу.

— Вам нужна помощь. Как бы вы не поступили, какую бы судьбу не выбрали, я буду рядом, я помогу.

— Зачем? — К такому повороту событий он никак не был готов.

— Потому что мне надоело скрываться и это пора прекратить. Время пришло. — Зловеще полушепотом проговорил друг. Адама смутила излишняя загадочность такого серьезного существа.

— Какое время? Для чего? Что ж ты все загадками— то говоришь!

— Ты даже не знаешь сколь много вам нужно пережить. — Улыбнулся Демис Редалидикис. — Она прелесть. — Посмотрел на Лили, которая улыбалась новым знакомым и сияла своей красотой среди остальных серых, неинтересных людей. — Я просто хотел сказать, что ты можешь обратиться ко мне за любым советом, я помогу тебе и ей. — Грек снова взглянул на нее и нежно улыбнулся. Вот такое отношение разгневало Уаилда не на шутку.

— Так пойдем, я познакомлю вас! Не стоит стесняться, она не укусит. — Злобно проговорил он. — Точнее, может, но тебя не станет. Ты сам узнаешь, какая она и как с ней трудно. Весь твой интерес пропадет в один миг.

— Мальчик мой, не горячись. Я тебе не враг и не конкурент. — Его добрая улыбка настораживала. — Я ею восторгаюсь, вот и все.

— То есть все это ты приготовил для нас? — Адам указал рукой на торжественный зал.

— Ты не понимаешь, повелитель объявил настоящую охоту. Здесь вас не будут искать, по крайней мере, два месяца. По окончанию этого срока вам нужно отправиться в Египет потом, если Лили не сдержит своего юношеского максимализма, через три недели куда— нибудь в Северную Америку. Если будет совсем туго и ты почувствуешь открытое преследование, лучше укрыться в Сибири.

— Откуда я могу знать, что ты не сообщишь наше место пребывания упырю? — Доверия в его голосе не было.

— Как же с тобой сложно, поэтому мои видения так различны. Я преследую совершенно другие цели. А он и так примерно догадывается, где вас искать.

— Так говори, старый хитрец, — он угрожающе посмотрел на Демиса, но тот не сдвинулся с места. — Что тебе нужно?

Демис вздохнул.

— Береги ее. Не позволяй своей гордыне выйти из под контроля. Не подвергайся провокациям. Она тебя не предаст. Ну, точнее, как бы и предаст. — Он сжал губы. — Но все будет зависеть от тебя. Прислушайся к моим советам. Если не веришь — проверь. Смотри, сейчас через несколько секунд, сюда войдет мальчишка. Тот, которого Маршалл чуть не сожрал во время перевоплощения, который готов отдать свою жизнь за Лилит, который предан ей сердцем и душой. Он любит ее без всяких претензий, он светлый мальчик, хоть и любит делать мелкие каверзы. Лили так же все сделает ради него. Как его зовут? Ах, да Николай. — Сверкнул лучезарной улыбкой вампир. Наверно только сейчас Адам понял, что Ник это производная от полного имени мальчика. — Он придет с прекрасной юной особой. Но она не играет никакой роли в общей истории. Хотя его появление заметят все. Дама прекрасна, она дочь господина Робистена — богатейшего человека нашего городка. Он не смог сегодня присутствовать здесь. Так вот, во— первых, появление этой девушки непривычно для местной знати. Во— вторых, она придет с мальчиком в пиджаке с разноцветными полосами. Достаточно эпатажно для нынешнего времени и каждый захочет узнать, кто сопровождает мисс Робистен. И еще раз повторюсь, я такой же, как и ты — вечный странник. Ты должен меня понять. Я не враг.

— Но и не друг. — Буркнул в ответ вампир.

И точно, через секунду дверь растворилась и уверенной, кошачьей походкой в зал вошел Ник с красивой, молоденькой девушкой. Он был в ужасном цветастом пиджаке, с белоснежной орхидеей в петлице, в черных брюках. На его голове была возведена невообразимая укладка и надеты темные очки, которые носили американские полицейские. К ним направилась толпа людей. Девушка смущалась, но отвечала на вопросы толпы. Ник сиял белоснежной улыбкой. Да, он в самом центре внимания.

–Хм, рисуется. — Недовольно отозвался Адам и повернулся в сторону Демиса, но вампира там уже не было. Адам взглянул на Лили, она улыбалась, искренне радуясь за мальчишку. Вот они встретились взглядом и она, будто показала ему, что удивлена. Парень подмигнул, подтверждая, что все отлично. Уаилд медленно приблизился к своей спутнице.

— Правда, он красивый! — Воодушевленно заявила девушка, зная, что Адам стоит у нее за спиной. Страшная ревность и удивительное чувство собственности проснулось в нем в этот момент. Старый грек, этот проходимец, точно имеет свои план на Лили. А ее необъяснимая любовь к Нику, заставляла кровь Уаилда бурлить со страшной силой. Да и вообще, что у них за отношения? Развлекаются? Как глупо. Он пропадает целыми сутками, она вертится со всяким отрепьем. Они что, заставляют друг друга ревновать? Вот Ник вырядился и пришел сюда с красивой девушкой. Зачем? Чтобы показать Лили, что у него есть замена для нее. Нет, это все просто дико даже для вампиров.

— Зачем он притащил сюда эту девчонку? — Поинтересовался Адам, глядя на нее сверху вниз.

— Понятия не имею. — Пожала плечами девушка. — Сейчас спрошу. — Он видел, как ей не терпелось узнать.

Вампир должен услышать их разговор.

Лили ушла, Адам пытался подслушать их диалог, но не вышло. Слишком много голосов и молодые вампиры говорят намеками, не разберешь. А еще его отвлекала ее улыбка, ее нежные прикосновения к руке Ника, его благоговение перед ней. Смотрите, да он вообще забыл о своей спутнице. Девочку обступили люди и задавали ей миллион вопросов.

Все, что Адам узнал это то, что Ник давний друг ее отца. Так как их встреча не состоялась, тот любезно пригласил ее на этот раут и самое главное, Адам понял, что девушка находится в страшном смущении. Да погодите! Она влюбилась в этого мерзкого мальчишку, но это милое, наивное создание ему вовсе не нужно, он сейчас поглощен разговором с Лили. А девочка бросает кокетливые взгляды и о, ужас! Ник отвечает ей. А Лили смутилась от такого жеста. Она ревнует или что это такое? У Ника получилось заставить ее ревновать. Адам залпом осушил бокал виски и потребовал налить еще. И в этот момент Уаилд отчетливо услышал.

–Ты же знаешь, для меня существует только одна женщина — это ты. Я люблю тебя. И Лили в ответ чмокнула его в щеку. Это просто ужас. Адам резко развернулся и пошел к выходу. Хотя вечер проходил на свежем воздухе на террасе в самом центре дома, но ему нужно было подышать воздухом почище. Он постарался прийти в себя. Оглянулся, нет ли поблизости Демиса. Сейчас бы он хорошенько оторвался на нем. И плевать, что это древний упырь. Видимо он почувствовал, что может нарваться на неприятность, поэтому и скрывается.

Уаилд недолго находился наедине с собой. Нет выхода эмоциям. Он потоптался на месте и решил окатить негативом Лили.

Возвращаясь домой по старой брусчатке Лили шла босиком, крутя свои дорогие босоножки в руках. Да уж, какими бы они ни были дорогими, давили они, как самые обыкновенные дешевые туфли.

— Хозяин праздника так и не появился. — Грустно выдохнула она. Ей было так любопытно. — Его хоть кто-то видел?

— Я его видел. И он видел тебя. — Адам даже не посмотрел в ее сторону.

— Ты с ним говорил?! — Лили подбежала и стала к нему лицом. — Какой он? Кто он?

— Старый знакомый. — Нехотя проговорил Адам. Он страшно злился на нее. Но разве девушка виновата, что одним взмахом ресниц влюбляет в себя любого нормального мужчину?

— Какой он? Может я видела его в толпе. Почему ты меня с ним не познакомил? — Закапризничала девушка.

— Зачем? Я терпеть не могу армию твоих поклонников. Или тебе нужен кто-то повлиятельнее чем я? — Она не ответила, лишь грустно посмотрела на него и ушла. Он долго смотрел ей в след. Теплая улыбка озарила его лицо.

Египет. 1995 год

Первым, что поразило ее в Египте — была луна. Она совсем не такая, как дома. Молодой месяц лежал на изогнутой тоненькой спинке. Звезды — все те же. Но луна…

Лили видела пустыню издалека. Это устрашающее и чарующее зрелище. Убийственное спокойствие. Девушка сразу же поняла, что просто обязана побывать там. Только чуть позже и ночью.

Он искал сигареты. Первое, что сделал, когда вышел из главного здания аэропорта — проверил свои карманы. Говорил о таких серьезных вещах, но сейчас его больше беспокоило то, что ни в одном кармане он не находил пачку.

— Ах вот она! — Довольно проговорил Адам. Достал сигарету, открыл тяжелую металлическую зажигалку, подкурил и продолжил рассказ. — Пустыня лечит тело. Говорят, что многие люди приходят в пустыню и закапывают себя по голову в песок. В давние времена это был приговор. Страшная казнь. А теперь — терапия. — Девушка рассматривала его с любопытством.

На такое бы Лили естественно не пошла, но оказавшись в пустыне, она поняла, почему так говорят. Никогда не задумывалась над этим раньше. Лили обожала море, и никогда не думала, что влюбится в жаркое спокойствие пустыни. Ярко желтый песок, великие барханы, медленно перекатывающиеся волны песка, волшебные миражи и удивительные мерцания воздуха. Сейчас песок был холодным и Лили, со всех своих вампирских сил желала побывать здесь утром, встретить рассвет, хотя это было бы слишком больно, а то и вовсе опасно для жизни.

Красавица долго сидела на песке и рассматривала пустыню. На склоне небольшого бархана, под теплым, звездным, уютным куполом неба. Да, она видела, небо, которое словно слоями накрывало основной небосвод. И каждый его слой имел свои звезды, планеты, галактики. Одни светили ярче, другие мелькали. А вот, словно туман, это далекие— далекие звезды. И млечный путь обволакивал небо, словно мягкий шарф. Чистейший холодный воздух и аромат восточных тайн придавали ей новых сил.

Она курила, мечтала и думала о неизбежном. Странные чувства ощущала здесь и сейчас. Полное спокойствие мягких песков и разрывающие душу терзания. Ее шоколадные волосы раздувал холодный ветер. Сейчас она открыта для него, давала ему возможность проникнуть в мысли, может это позволит расставить свои чувства по местам.

Ее кожу оцарапывали крупицы песка, а бездонное небо над головой манило ее мысли. Девушка чувствовала себя свободно. Было хорошо на душе. Даже тоскливые мысли казались не такими угрожающими. Здесь она ощущала себя крупинкой песка. Ее здесь никто не найдет. Ей здесь ничего не угрожает. До рассвета. Можно не прислушиваться, не контролировать окружающий мир, а просто забыть обо всем. Куда ни взгляни — бесконечность. И кажется, другого мира не существует. Больше никого не существует. А еще она знала, что Ник сидит в нескольких метрах от нее, за спиной и опершись на руки, с открытым ртом пялится в небо. А его праздничный модный светлый костюм, с узором из завитушек, как обои, и голубым платочком в нагрудном кармане, совсем не вписывается в обстановку. Парень даже не снял свою дорогую обувь.

Адам наблюдал за ней издалека. Закрыл глаза. Он так же, как и она, вдыхал полной грудью, пытаясь впитать в себя таинственность бесконечной пустыни. Она хранит столько загадок и легенд. Да, им сегодня так кстати, вот такая медитация. Вампир был благодарен ей, что она здесь. Что она созерцает красоту мира и открывает ему глаза на настоящую жизнь. Сколько раз он был здесь? Сколько раз видел пустыню? Но только сейчас понял, что всем этим можно наслаждаться.

Каир. Египет. 1995 год

Сухой воздух будто трещит от накала, желто оранжевая дымка окутывает верхушки восточных зданий. Нищие, обдертые дома и рядом, будто произведения искусства, своеобразные ярчайшие дворцы.

Город слишком густонаселен, плюс частые беспорядки приведут любого путешественника в тоску. Сильный ветер. Днем — горячий, ночью — холодный, жестокий. Обычному человеку лучше избегать столпотворений. Но не вампирам.

Лили любила уходить в пустыню. Она поворачивалась и смотрела на сияющий город издалека. Долго смотрела, пока его поглощали сумерки, и он загорался тысячами огней. Потом девушка уходила далеко— далеко, чтобы вокруг был только песок и барханы. Там она чувствовала себя спокойно, безмятежно.

Их практически незаметные переглядывания с Ником раздражали Адама. Они что-то задумали. Хотя он знал, что молодые вампиры выбирают себе новую жертву. Это его умение. Но эти мысли не успокаивали. И почему Лили так настроена убивать только тех людей, которые творят зло? Ведь можно убить любого, находящегося в этом зале.

Этот мальчишка имеет слишком большую власть над ее еще неокрепшим сознанием. А что, если в какой-то ситуации, поблизости не окажется плохого человека, она что же, будет голодать как Маршалл? Нет. Хотя это только ее слова. А верить им никак нельзя.

Ник заставил свою не слишком веселую компанию отправиться на пышное празднество. Уаилд не был заинтересован шикарным этническим представлением. Хотя Лили рассматривала танцующих людей с открытым ртом. Адам смотрел только на нее.

Девушка нарядилась почти по всем законам этих мест. Она надела длинную до пят, юбку, бледно розового цвета. Восточные босоножки, которые казались произведением искусства, будто из золота. И конечно полупрозрачную тунику, что не одобрили бы местные жители, но Лили плевать на их мнение, и ее довольная улыбка лишь подтверждала это. Девушке было важно настроить свое внутреннее настроение на восточную тематику, а не соответствовать образу правильной туристки.

Адам уже успел привыкнуть к ее неземной красоте и теперь относился к этому чуду довольно обыденно. Сейчас он глядел на нее, и ему было интересно, о чем же она думает, что замышляет и как чувствует себя в новой роли. Хотя это амплуа давалось ей довольно легко.

Лил совсем не такая, каким должен быть обычный вампир. Хотя, возможно это ее дар. Такие черты лица присущи только светлым, добрым людям. Но девушка вовсе не такая. Она бессердечная. Это точно. Хотя и расправляется исключительно с негодяями. И с этими проходимцами Лили сводила свои счеты со страшной жестокостью. Это вампир успел почувствовать на собственной шкуре. Она настоящая женщина. Нежная, изящная, даже при всех своих жестких и брутальных замашках. Странно. Насколько знал Уаилд, ее семья безумно интеллигентна. Но создается впечатление, что ее воспитывали в стае.

Адам удивлялся ее натуре. Каждая минута для нее важна, она не теряет времени. Как это делают многие вампиры. Просто наслаждаются бесконечностью времени. Для нее же каждый день, как последний. Девушка учится находить что-то хорошее в каждом часе, каждая минута для нее новый Клондайк. Она существует будто последний день. Спешит жить, что настораживало Адама. Он знал, что такое поведение приводит к некоторым последствиям. Вампир нахмурился.

«Почему же я не убил ее тогда? Не для того ли, чтобы она вот так мучила меня? Хотя погоди. Почему же она меня мучает? — Он задумался, но по— прежнему не отрывал от нее взгляда. — Почему же мне так тоскливо и печально смотреть на нее?» — Вампир стоял так близко, но Лили не одарила его даже мимолетным взглядом. Она так увлечена. Он посмотрел вдаль. Там, далеко за сценой простиралось огромное Красное море. Уаилд вдохнул свежий воздух, быть может, если он перестанет вдыхать ее аромат, ему станет легче, и он сможет думать о чем— то другом.

Прекрасное шоу захватило внимание каждого. На ярко освещенной открытой сцене происходило потрясающее выступление. Этнические мотивы, народные танцы. Молодые парни в образе Аладдина в широких легких штанах играли с огнем. Красивые мужчины, обнаженные по пояс, в блестящих масках и юбках плясали на сцене, зрители хлопали и не могли оторвать взгляд от разноцветной крутящейся материи.

Все аплодировали, лишь Адам чувствовал взгляд сильного противника. Он смотрел вдаль. С левой стороны от сцены, где-то очень далеко, в темноте он видел ледяной взгляд и горячее дыхание. Никто, кроме Адама не знал, что, а точнее кто наблюдает за ними, тая злобу. Уаилд напрягся всем телом, но старался принять непринужденный вид, поглядывая за сцену. Уаилд точно знал, что это за существо, и знал, что добром это не кончится. Слишком пристально на них смотрели. Слишком открыто наблюдали.

После феерического концерта пришлось долго добираться до Каира, теперь вампиры прогуливались по улицам необычного пряного города. Маршалл и Ник живо обсуждали все произошедшее, махали руками, а новообращенный пытался повторять некоторые движения танцоров. Нелепо, крайне нелепо. Его угловатое тощее тело не подходило для роли танцора. И сегодня он был ярок, как никогда. Светлый кремовый костюм, персиковая рубаха, синие ботинки и желтый платок на шее. Молодой вампир старался делать фотографии ярко освещённых мест. У него получались достаточно неплохие фото.

Лили медленно шагала по брусчатой дороге. Адам шел рядом с ней, подозрительно присматриваясь ко всему. Лили осмотрела его с ног до головы. Да, теперь она понимала, почему Адам чаще всего ходил в плаще, даже сегодня. Хотя ночка была довольно прохладной. Вот и сейчас его кожаный черный плащ развивался на ветру. Темно голубые джинсы, черная футболка с округлым вырезом и такие же, как и раньше, байкерские сапоги. Хорошо, что он не так давно прикупил себе новые. А то те уже было стыдно выводить на люди. Эти же, до недавнего времени были идеально черными, с металлическими бляшками. Но здешние пески успели подпортить и их внешний вид.

При всем при этом Уаилд выглядел получше, чем Маршалл: в красной майке, белом костюме и красных ботинках. На его пиджаке были желтые звезды, красные и синие полоски, напоминавшие американский флаг. Но сейчас он расстегнул свой пиджак, демонстрируя тело, обтянутое красной майкой.

Лили больше нравилась фигура Адама. Маршалл имел слишком большую массу. Лили так же заметила, как Ник жадно разглядывал своего наставника. Исподтишка запечатляя его на свой фотоаппарат. Девушка улыбнулась. Но вдруг ее лицо потускнело. Она перевела взгляд на Адама.

— Я боюсь умирать. — Пробурчала почти себе под нос. — И если бы это случилось. Я бы хотела погибнуть мгновенно. — Неожиданное начало разговора.

— Но вампира не так уж и легко убить. — Безразлично ответил наставник, продолжая контролировать окружающую обстановку. — Это должно быть сверх сильное или чрезвычайное происшествие. Взрыв, например, или долгое пребывание на открытом солнце… — он засмотрелся, пытаясь понять, слежка это или мания преследования.

— А если я окажусь в пустыне среди бела дня? — Предположила девушка.

— Был такой случай. — Пояснил он, немного расслабившись. — Ты должна закопаться поглубже в песок и ничего, так себе, переживешь. — Теперь он мог сконцентрироваться на разговоре, это ведь часть обучения. — Главное это то, что вампиров, в основном, убивают целенаправленно. И если ты не хочешь мучиться, то не наживай себе врагов, которые бы наслаждались садистскими игрушками. — Он зловеще улыбнулся. В темноте его лицо казалось немного устрашающим. Уаилд еще раз оглянулся по сторонам и все четыре вампира зашли в свой отель. — Сегодня мы не будем охотится. — Перевел резко тему, обращаясь ко всем. — Даже Маршалл удивился. Адам открыл свою комнату ключом и все поплелись за ним.

— Но я очень голодна. — Вредничала Лили. Изобразила на лице мученическую гримасу, словно не ела целый месяц. Приложила руки к животу.

— Я сказал нет! — Рявкнул Адам и швырнул ей в руки пакет крови из холодильника. Девушка скривилась.

— Ты не обязан идти с нами. — Ей очень хотелось попробовать, наконец, человека других кровей. Местного производства. А то попадались одни туристы.

— Никто сегодня никуда не пойдет. — Он четко проговорил каждое слово. — И ты, — Уаилд приблизился к ней. Хищно заглянул в глаза. — Помнишь о нашем разговоре. Если ты ослушаешься моего приказа, ты об этом пожалеешь.

— Ты мог просто попросить. Я не люблю приказы. — Лили не отводила взгляд.

— По— другому у нас не получится. Здесь волки. — Коротко объяснил он. На ходу подцепил стул, поставил вперед себя. Вампир знал, что сейчас пойдут вопросы.

Маршалл уселся на кровать. Ник, широко раскрыл глаза и от удивления опустился на ближайший диван. Девушка осталась стоять между диваном и кроватью. Адам сидел к ним лицом.

— Это что ж, еще и оборотни существуют?! — Лили напугалась не на шутку и была крайне удивлена, что на протяжении недолгого времени ее новой жизни, ей впервые сказали о волках.

— А куда без них? — Спокойно ответил вампир.

— То есть, вот так вот ты меня учишь? — Лили жестко, неодобрительно смотрела на него.

— Есть вампиры, есть и оборотни. — Объяснил он. — Но я не считаю это большой проблемой, так как оборотни активны всего три ночи в месяц. В полнолуние. Просто так на вампиров не нападают и если с ними не скандалить, то вреда волчата не принесут. Да, конечно, они сильные. Не каждый новообращенный может с ними справиться, но однажды ты станешь старше и обретешь достаточно сил. Но вот, если волки собрались в стаю… я бы не стал рисковать. Хотя в будущем, я продемонстрирую несколько хитростей. Если, конечно, ты будешь себя хорошо вести. Главное, не давай им себя укусить. Не бойся, укус тебя не убьет. Если волк не отгрызет тебе голову. Но их укусы сильно болезненны и раны от них будут все-таки ныть вечно. Хотя в целом, с ними можно договориться. Ты проживешь несколько веков, и перед тобой откроется огромное количество возможностей. — Адам продолжал длинную разумную речь. Глаза Ника расширялись все больше и больше. Адам увлекся, встал со стула, прошелся по комнате, подошел к своим слушателям. — … И только тогда ты поймешь истину! — Положил руку ей на плече и серьезно посмотрел в глаза девушке. Маршалл даже пытался вздремнуть. А Ник не сводил с него глаз.

Молчание.

— Какая нафик истина?!! Ты говоришь мне, что оборотни существуют, и молодой вампир, вступив с ними в бой, не имеет никакого шанса на спасение?!!

Ник медленно поднялся и налил в чашку холодной крови из пакета. Теперь точно зная, что ужин им не светит, решил хотя бы так наполнить свой желудок. Он понял, что лучше не вмешиваться в их разборки.

— Не будь дурой! — Крикнул он. — Мы пошли против воли повелителя! Вот этого стоит бояться, а не волков! — Он с силой провел рукой по голове, стал метаться по комнате. Снова повернулся к ней. — Я запрещаю охотиться! Вот тебе прекрасная возможность научится контролировать себя. Прояви терпение. — Он слышал запах ее новых духов с восточными нотками, смешанный с ароматом дорогих сигарет. Этот удушающе— пряный новый аромат не давал сконцентрироваться.

Ник пил, но вытянулся всем телом, чтобы расслышать разговор полностью.

— Когда я голодна, я становлюсь очень жестокой, и тебе это не понравится. — Она прищурила свои черные глазки, пытаясь его напугать.

— Ты ничего не сможешь сделать… У меня конечно гордость есть, где-то очень глубоко, потому что я так долго терплю твое непристойное поведение. Но она просто меркнет по сравнению с моей безмерной злопамятностью. Поэтому я не советую угрожать мне. — Оба сверкали глазами.

Скандал набирал обороты. И когда разговор зашел тупик Ник с невинным лицом уронил чашку на пол. Та с грохотом разлетелась на осколки. Хорошо, что он успел допить свой ужин, иначе на восточном ковре красовалось бы кровавое пятно.

— Прости меня. Как глупо получилось. — Проговорил парень с растерянным видом. Принялся собирать кусочки с пола.

— Посмотрим. — Лил злобно прошипела. Она уже успела добраться к выходу. Промолчала, потому что в ответить могла только нелестным высказыванием

Поэтому хлопнула дверью. Не стала поднимать новый скандал. Ник с разбитой чашкой в руках посеменил за ней. Своим невинным взглядом, будто прося прощение. По кошачьи помахал одними пальцами. Тихо прикрыл дверь.

— Что ты к ней так придираешься? — Лениво спросил Маршалл, когда все стихло. — Мы только приехали, мы слишком голодны. Они ведь новообращенные. Будь помягче.

— Здесь Мартин. — Коротко пояснил Уаилд. — Он следит за нами. Мы не можем оступиться. Возможно, это проверка. Ведь он до сих пор нас не тронул. А она… она… — Адам не находил приличных слов.

— Я знаю, с ней тяжело. — Выдохнул вампир. — Так отпусти ее. Если она оступится, убьют ее. Ты— то здесь будешь не причем. — Маршалл успокаивающе смотрел на друга.

— Ты знаешь повелителя. Он так просто этого не оставит. Он найдет виновных, и это буду я. Он нас уже нашел. Нам надо скрыться. — Тихо проговорил он. За несколько минут скандала Лили вытянула с него слишком много энергии. Теперь у Адама не было сил говорить.

— Ты что-то не договариваешь. — Подозрительно произнес Маршалл после минутной паузы. — Ты до сих пор чувствуешь ее аромат? А это чудесное послевкусие? Оно не покидает? — Догадался громила.

— Так же. — Не понимая себя ответил друг.

— Хмм. — Шевелил извилинами здоровяк. — Он не ослаб после превращения?

— Только усилился. — Словно вынес вердикт Уаилд.

— Здесь нет ни одного кинотеатра! Значит, поехали. — Грустно всплеснул руками Маршалл. Это было его единственной отрадой. И таким образом он пытался отвлечь друга от необратимого, и подтверждая, что пора убираться восвояси. Но Адам больше не произнес ни слова. Маршалл молча удалился в свою комнату. Он— то знал, что лучше сейчас его не трогать. Вампир все спланирует сам.

Уаилд хотел сгладить углы. Он ведь обидел ее, сам понимал. Не стоило указывать, нужно было объяснить. Но разве она поверит? Лили еще ни разу в жизни не чувствовала настоящей боли. Она не знает, что значит пытки и истязания. Пока, ей все это кажется смешным. Но Адам прочувствовал все радости пыток и хотел оградить ее от страданий.

За окном брезжил робкий рассвет. Адам вошел в ее комнату тихо, без стука. Он думал, если она спит, то он не станет будить ее. Но такой картины вампир не ожидал.

Адам отворил дверь в ее комнату и увидел Ника, в трусах в сердечки и белой расстегнутой рубашке. Он курил в окно и быстро потушил сигарету, решив, что это обслуживающий персонал. То есть, после того как Адам поссорился с Лили, мальчишка остался у нее на ночь?! Нет, Уаилд, конечно не маленький, он догадывался, что у них какие— то отношения, что он может остаться у нее на ночь, что они могут спать в одной кровати. Все хватит. Это просто немыслимо!

Ник помялся, запахнул рубаху и виновато произнес.

— Ли…Лили в душе. Она скоро выйдет.

Адам слышал звук воды, взглянул на бокалы на тумбочке и измятую кровать. Крепко сжал зубы и хлопнул за собой дверью.

Бостон. 1996 год

Эти постоянные склоки, ссоры, скандалы. Берутся непонятно откуда. Возникая в основном из ничего. Из-за ее неповиновения. Из-за того, что эта девчонка не умеет признавать свои ошибки. И вот, словно волна, накатывается слово за словом, затягивая своей мощной силой все глубже и глубже и другого пути нет, сил нет бороться. Невозможно отказаться от соблазна бросить что-то колкое в ответ, чтобы причинить боль. Адам знал, что она голодна. Этим и оправдывал ее поведение. Постоянное напряжение дает о себе знать, но ведь никто и не говорил, что будет легко.

Нянька— Маршалл учил новообращенных каким— то приемам захвата противника на завороженном, укушенном администраторе отеля который зашел к ним по каким— то своим делам. После рассказывал, как питаться донорской кровью. Где находить ее в большом городе. Какая лучше. В Америке он чувствовал себя, как рыба в воде, тем более, после Сибири, в которой не было никакой цивилизации почти год.

— США, как большой супермаркет, здесь всегда найдется что-нибудьвкусненькое и не обязательно для этого лишать кого-то жизни. — Ник и Лили слушали его, раскрыв рты. Вот, наконец, они собрались на практику. Сегодня все будет спокойно. Маршалл одним махом снял с себя удобную домашнюю футболку и стал натягивать на себя другую.

–Оайх! — Ник проронил какой-то неопределенный звук, то ли вздох, то ли всплеск восхищения, прикрыл рот тоненькой ручкой и откинулся на мягкий диван. Да, в своей желеточке, клетчатой рубашке и светлых штанах он смотрелся очень гармонично в дорогой, шикарно обставленной комнате.

Адам устал. Устал от нее, устал от скитаний, от вечного напряжения, которое только усилилось после побега. Хотя он знал, что у него еще много сил, чтобы бороться. Но сейчас ему абсолютно ничего не хотелось. С него будто выжали все соки. И он знал, что это заслуга его любимой подопечной. Она была вампиром не только по сути, но еще и по энергетике. Своими концертами Лили вытягивала из него всю жизненную силу.

Самые темные предрассветные часы, часы охоты он провел в своей комнате, у окна, без света. Хорошо, что никому даже в голову не взбредет искать его здесь и сейчас. Он лег на кровать, закрыл глаза. Глубоко вздохнул. Ему показалось, что ее аромат преследует его. Будто она везде. Словно наваждение какое-то. Что он сам пропитан ее запахом, но на этот раз его это совсем не радовало. Повернулся на бок, стараясь не думать о глупой девчонке и ее нахальном поведении. Уснул.

Да нет, не уснул. Это просто невозможно. «Что происходит?» — Подумал Адам, когда снова повернулся на спину и увидел ее.

Полная луна освещала ее силуэт. Тонкую фигуру около окна. Девушка медленно направлялась к нему. Ее волосы распущенны, тонкое платьице было расстегнуто на груди, бесстыдно демонстрируя глубокое декольте. Ее глаза говорят сами за себя. Она горит, она пылает, он чувствовал, знал. Хищные глаза сверкают в темноте комнаты. Это так превосходно!

— Лили? — Тихо произнес ее имя. Не мог отделаться от шока. Она бы никогда так не поступила. Она никогда не относилась к нему так.

Он сел на кровати. Все, деваться больше некуда. Его сознание поглощено. Он понял, что пропал. Адам больше не может думать ни о чем. Лишь бы прикоснуться к ее почти сияющей коже. К ее желанному телу. Вдохнуть полной грудью аромат ее … ее крови. Ее запах. Испить его, запомнить, украсть. Почему он отгонял от себя эти мысли. Почему не разрешал себе думать о ней так. Ведь он ее безумно хочет. Дико, необоснованно, беспричинно. И вот она здесь. Сейчас. Лили сама решилась прийти к нему. Ему казалось это желание невозможно утолить. Между ними упали все мосты. Все испарилось, и она приближалась к нему. Лилит хотела поглотить его сознание полностью и это у нее успешно получалось. Казалось, у них нет и не будет больше времени. Только сейчас, только …

Он видел ее, она кралась к нему, как дикая кошка. Адам знал, что она может подарить ему неземное блаженство. Почему же все это время он так старался не думать об этом? Вампир убеждал себя, что это обычная жажда. Но не в одной жажде было дело. Как же можно отказываться от такого? Мурашки по коже. Он чуть не задохнулся, так жадно вдыхал ее прелестный, соблазняющий аромат.

Ее губы не хотели ждать. Она жаждала его прикосновений.

Лукавая, грешная, монстр в обличии ангела. Ему не хотелось думать об их ссорах, о том с кем она была до него, о том, кому она принадлежит. Возможно, она никогда не будет его женщиной. Это абсолютно не важно. Сейчас она здесь.

Девушка даже не догадывается, что он действительно может сделать. Адам боялся причинить ей боль. Она так голодна. Она так не вовремя. Он точно знал, что Лили представляет, что он может сделать с ней. Улыбнулся раскосой улыбкой. Вампир знал, что она не откажется от этого. Сейчас она готова на все. И это заставило его кровь разгореться с неистовой силой.

Ее губы содрогнулись, она произнесла:

— Ты не сможешь остановить меня. — Его привидение поставило одну сексуальную коленку на его кровать, вторую. — Честно скажи мне, кто ты? Я так до сих пор не знаю кто ты. — Нежно прошептала девушка.

Он эпично молчал. Лили пристально смотрела на него. В ее глазах прыгали чертики.

— Мы не можем надеяться на то, что у нас будет слишком много времени. И ты действительно хочешь потрать его на то, чтобы разобраться в моей утраченной душе?

— Нет. — Загадочно ответила она, опустившись на его постель. Лили приблизилась слишком близко, Уаилд больше не хотел не о чем говорить и думать. Но она заговорила, будто прочитав его мысли. — Я не знаю, боишься ли ты боли.

Он знал о чем она говорит. Вампиры не особо умеют сдерживать свои силы в порыве страсти. А страсть в ее глазах горела неистовым огнем.

— Потерплю. — Он улыбнулся от предвкушения.

— Смотри, я предупреждала. — Лили смотрела на него сверху вниз, и вампир знал, что он полностью в ее власти. Лили впилась губами в его губы.

Этот полет не прекращался. Адам решил, что вовсе потерял голову. Он потерял право на надежду к отступлению. Он чувствовал, что вся кровь в мире будет не в силе затушить дикий пожар в его теле. Он горел. Он так давно не чувствовал этого. Счастье. Она забрала его жизнь. Было немного страшно. Лили никогда не отдаст ее обратно. Для него это был конец. Было страшно. Действительно. Ее власть теперь неоспорима, а он счастлив. Разве это нормально?

Ее движения были резкими. Она поглощена. Она не задумывается о последствиях. Ему нравилась ее полная отдача.

Девушка, словно пьяная, упала на кровать, Адам видел ее счастливые, уставшие глаза и знал, что это еще не все.

Теперь ему захотелось жить.

Уаилд прижал ее полупрозрачное тельце к себе. Лили уютно устроилась в его объятиях. Усталость победила. Он уснул, вдыхая ее запах. Такой родной.

Как вдруг, его глаза открылись. Он не задвинул шторы, и солнечные лучи обжигали его кожу. Его рука задымилась. Вампир молниеносно подскочил к окну, задвинул тяжелый занавес и попытался отдышаться. Что это было?

Лили нет. Он одет, кровать помята, но заправлена. По его воспоминаниям здесь в его постели должен был быть полный хаос. Так это был только сон? Адам закрыл глаза, провел рукой по лицу. Это был сон. Видимо его фантазия слишком разыгралась. Разочарование. Вот что он чувствовал.

Вампир долго приходил в себя. Прошелся по комнате. Поплотнее задвинул портьеры. Его даже передернуло от лишнего света. «Надо ехать туда, где похолоднее». Закурил.

Весь день он провел в комнате, нужно было подумать. Слишком много мыслей, но мало толку. Адам не понимал себя. Он не хотел соглашаться со своими фантазиями. Но было поздно. Уже ничего не поделаешь. Яд попал в его кровь достаточно давно. А лекарства не существует. Адам потерял голову. Это так банально. Раньше он думал, что с его— то жизненным опытом, такого уже случиться не может. Но когда Лили, Ник и Маршалл зашли к нему в комнату, обсудить свое далеко не светлое будущее, Адам не знал куда себя подеть. Сначала он пытался разглядеть ее. Присматривался, анализировал ее поступки, движения, настроение. В его голове были сотни вопросов.

«Возможно, меня привлекает только ее внешняя красота. А что если это был не сон? — Но вглядываясь в ее глаза, он понимал, что Лили не имеет ни малейшего понятия о его страстях. — Да как же, как же так? Что это все было? Как я теперь могу об этом не думать?» — Он ничего не слышал. Его мысли не давали возможности сконцентрироваться. Теперь он не мог взглянуть на нее, потому что его мозг воспроизводил эротические картинки из сна. Ее жадные губы, ее опасные глаза, ее трепещущее тело. Как же теперь это все забыть? Что если теперь он всегда будет зажигаться от любого движения ее руки, от ее голоса, взгляда? Это невозможно терпеть. Тем более, сейчас она была такая сонная, чистая, светлая, нежная. В мягком огромном халате, любезно предоставленным отелем. В светлых носочках. Вот так сидела в кресле, поджав под себя ноги и посильнее укутавшись в теплую ткань.

Ник же был как всегда при параде. Непонятный пиджак с подкатанными рукавами до локтя. Кто же так вообще пиджак носит? Джинсы. Да кто так вообще одевается?! Мальчик, усевшись на широком диване, элегантно закинул ногу за ногу.

Лили взглянула на своего наставника с вопросом. Она что-то почувствовала. Адам закрыл свое сознание. Хорошо, что она не поняла, что у него на уме. Девушка снова вернулась к общему разговору.

Вампир злился. «Скрываться и не появляться лишний раз на улице, это еще не значит, что всем нужно собираться в моей комнате. Да еще и чаепитие устраивать». Он еще даже не успел принять душ, а они уже тут как тут. Еще и кофе заказали для всех, в его номер. Адам махнул рукой на это несанкционированное собрание и пошел в ванную комнату. Ему нужно остыть.

Лили мило улыбнулась Нику. Да, это он заметил. Да, это его очередной раз разозлило. Тем более сейчас, когда ночное видение было столь болезненно ярко.

Маршалл рассказывал свои не самые милые истории, поучая и наставляя молодых вампиров, чтобы они знали, как поступать в нестандартных ситуациях. Например:

— Волков убивать лучше голыми руками. Сломав им шею. Но не в полнолуние. Такие ночи дают им небывалую силу. Действовать нужно исподтишка. Потому что ровняться силами новообращенному бессмысленно. Скорость и хитрость — главное оружие. Не забывайте, что они — животные. Значит, действовать надо так же аккуратно. Их кровь лучше не пить. Она мерзейшая. Ну и конечно, если есть оружие и пуля, хотя бы с серебряным наконечником. Стреляйте не раздумывая. Ну, в принципе, их можно разрубить, сжечь и так далее. Они же живые. — Рассмеялся собственной шутке. — Еще существует огромное количество всевозможных ведьм, демонов и перевертышей. С колдовской силой лучше не связываться. Или действовать мгновенно. Не давать противнику возможности продемонстрировать свои силы. Иначе бой будет заведомо проигран. Так что, не стойте как истуканы с открытыми ртами, когда перед вами какой–то колдун. Ему стоит произнести пару непонятных слов, и ты утратишь свою силу. Если вы идете на контакт, будьте доброжелательными. Решили убить — действуйте мгновенно. Это ваш единственный шанс. — Он почесал свой бок, видимо вспомнив о тату. Скривился. — И никогда не пейте их кровь. Отшельники — это еще куда ни шло. Но клан вам обязательно отомстит.

Он бы еще долго продолжал свой нудноватый монолог, но вдруг сквозь шум воды все услышали недовольный крик Адама.

Маршалл вскочил на ноги, но после понял, что ничего смертельного не произошло и врываться в душевую друг не посмел, но напрягся, предчувствуя взбучку. Лили с Ником прыснули от смеха. И сразу же взяли себя в руки. Маршалл уселся в кресло, строго рассматривая своих подопечных. Мальчишка теперь с настороженным лицом восседал на диване. Лили же до сих пор не могла сохранять спокойствие и отошла к телефону, заказать еще кофе, чтобы Маршалл не видел ее довольной улыбки.

— И что вы на сей раз натворили? — Сдвинув брови спросил он.

Лили не поворачиваясь к нему покрутила головой, отрицая свое участие.

Через несколько секунд из ванной вылетел Адам. Он был в одних джинсах. Его скульптурное тело еще покрывали капли воды. От него пахло свежестью. И видеть так близко его обнаженный торс было довольно тяжело. Лили, наконец, могла рассмотреть его знак на спине. Тату. Большой треугольник между лопаток, устремленный вверх, обвитый то ли шипами, то ли непонятными знаками. Иероглифы либо руны. Девушка не успела рассмотреть. Зато левый бок был усеян небольшими, но довольно глубокими красными ранками. Кожа вокруг тату не пострадала.

Адам наступал на нее, он действительно зол. Он приближался. Она отходила на шаг. Лили отбивала словесную атаку. А Маршалл не сразу понял, что произошло.

— Что это было?! Это значит твоя месть?!! — В неистовстве кричал Адам. Он держал в руках тюбик с гелем для душа. Его идеальное тело обезобразили небольшие продолговатые ранки и покраснения. Маршалл вмешался. Он подошел к другу, рассмотрел его ранения и покачал головой.

— Это что? Это что здесь произошло? — Он насупился и стал между вампирами.

— Святая вода. Ты что, до сих пор не понял?! — Объяснил Адам, указывая на свою кожу. — Вот значит до чего мы дошли! Ты смерти моей хочешь?!! — Вампир пытался обойти друга, но тот закрывал подход к Лили.

— Ничего бы с тобой не случилось. Я добавила лишь пару капель. — Она выставила палец вверх, словно барьер.

— Пару капель? — Адам ловким движением обманул реакцию Маршалла и вплотную приблизился к ней.– Ты хоть представляешь, как это неприятно. Это больно! — Кричал он. Впивался в нее своими ледяными глазами. Но она опустила взгляд на его будто вырезанную из камня грудь. Он впервые так откровенно близок к ней.

— Потерпишь. — Фыркнула девушка и демонстративно отвернулась.

Тут не выдержал и по— доброму засмеялся Маршалл. Адам взглянул на него резко и неодобрительно. Громила закашлялся, скрывая улыбку.

— Хватит вам, как кошка с собакой. — Громогласно заявил здоровяк.

— Вы довести меня хотите? — Он с силой швырнул в бок испорченный тюбик и провел рукой по влажным волосам. Лили удивило лишь одно — ранки заживали очень медленно. Обычно такие небольшие травмы затягивались за доли секунд. — Стой. Ты была в моей комнате? — Подозрительно посмотрел на нее Уаилд.

— И что из этого? — Лили стояла к нему боком, сложив руки на груди.

Адам снова вспомнил свой сон. Он четко понимал, что это был сон, навеянный ее присутствием. Уаилд вглядывался в ее глаза и осознавал, что все происходило только в его голове. Лили даже не знает об играх его разума. Она, конечно, актриса, но не настолько. Да и если трезво оценить ситуацию, Лили в нем вовсе не заинтересована. Девушка видимо серьезно отнеслась к его словам о том, что она не в его вкусе. Быть может, именно ее недоступность и безразличие так сильно притягивали вампира теперь.

— Абсолютно ничего. — Буркнул он и шлепнулся на диван. Выяснять отношения больше не хотелось. Лили повернулась к нему. Он заметил легкую растерянность на ее лице. Она провела рукой по губам, раздумывая о чем— то, видимо, важном. Уаилд не мог поймать ее взгляд. В дверь постучали. Это свежий кофе и Лили поспешила открыть.

Девушка и ее друг одновременно выпили по глоточку кофе, поставили чашки на стол, оба упали на диван и задрали руки вверх. Все. Дневной отдых начался.

Адам еле дождался, когда все уйдут на прогулку, и он сможет все обдумать. Он не хотел крови. Он хотел спокойствия, хотя бы на один вечер. Слишком сильно изменили его привычную размеренную жизнь эти новообращенные. Нужно много спланировать, проанализировать, составить новый маршрут. Ах, как жалко, что пока нельзя посетить Китай. Там их точно поджидают. После того, что Адам и Маршалл натворили там, путь им в Китай был заказан.

Так до вечера он и не показывал своего носа, но появились обстоятельства еще более опечалившие его. Раздался стук в дверь.

— Да входи уже. — Рявкнул он. Закинул голову на спинку дивана и потер глаза руками. Услышал медленные, но уверенные шаги. Только сейчас его насторожил новый гость.

— Иззи, что ты здесь делаешь? Как ты меня нашла? — Резко поднялся с дивана. Хотя он знал, что это ее дар. Для нее никогда не составляло большого труда найти его. Если красавица так хотела. Она мягко ступала по восточному ковру.

— Я думала, ты будешь приветливее. — Томно произнесла она. — Отказавшись от нашей связи, я изучила тебя, твои повадки, твои действия. Мне стоило немного пораскинуть мозгами и вот я здесь. — Иззи слегка развела руки в стороны и улыбалась искренне, но вампир знал, что скрывается за этой личиной.

— Теперь ты объявишь о моем месте дислокации повелителю? — В его голосе ничего не отразилось.

— Нет. Я преследую другие цели. — Беспристрастно ответила она.

— И чего же ты хочешь? — Недоверчиво поинтересовался Адам.

— Я хочу, чтобы ты любил меня. — Иззи мило улыбнулась, сейчас и не подумаешь, что она бессердечный убийца. — Чтобы все было, как раньше, чтобы для тебя существовала только я. — Он видел ее горящий взгляд.

«А почему бы и нет. — Задумался Уаилд. — Может она действительно поможет мне не думать об этой бестии». — Это были всего лишь его размышления. Он еще ничего не решил, но именно в этот момент почувствовал, что его последовательница снова ослушалась его приказа, снова рискнула их жизнями, снова наслаждается вкусом сладкой крови и снова с Ником. Это происходит снова и снова, и он больше не согласен это терпеть. Приказывать ей не было смысла. Она все равно все сделает по— своему. Сейчас ему просто нужно забыться.

Лили влетела в комнату. Благо, что Иззи там уже не было.

Его подопечная была бледна и взъерошена. Адам ухмыльнулся, увидев ее такой. И что собственно такого он сделал? Всего лишь засветил все ее пленки. Это невинная шутка. Шутка, которая заняла всего лишь пару секунд. На тот момент Лили еще веселилась. Иззи получила то, чего хотела, высказала свои надежды и удалилась. У него было время устроить маленькую пакость, отомстить за утреннее происшествие. И это совсем не больно, в отличие от ее жестокой шутки. Ранки на его теле затянулись, но все еще болели.

Вампир лучезарно улыбнулся. Лили просто взбесилась.

Она в ярости. Топотала ногами, от того, что ничего не может сделать, а он прошел мимо, как ни в чем не бывало. Уаилд изобразил полнейшее недоумение, что еще больше разозлило девушку.

— Ты! Ты заплатишь за это! — Рычала она, не разжимая зубов.

И примерно так оно и вышло. Вечерняя ссора началась из-за другого пустяка, но разыгралась не на шутку.

Адам отворачивался от нее, пытался отгородиться от конфликта. Он помнил прошлый раз, когда не сдержался и укусил ее, впредь нельзя допускать такого поведения. Лили больше никогда не простит укус. Он потеряет ее навсегда. А вампир этого не хотел. Приходилось сдерживать себя. Но как же это тяжело сделать. Недопустимо, просто недопустимо, чтобы подопечный так высказывался о своем господине.

Уаилд выслушивал ее новые и новы нападки. Нет, все-таки в чем— то она по— своему права. Хотя это все она и начала. Или он? Адам уже не помнил. Как же эта девчонка умеет засорять мозги.

Лили кипела, как проснувшийся вулкан. Словно буря напала. В нее будто что-то вселилось. Она была в ярости, как никогда. Возможно, так на ней сказывался легкий голод.

Гнев внутри нее разгорался, словами девушка уже не могла объяснить, почему он настолько ее злит и в чем конкретно Адам не прав. Не находилось слов для того чтобы объяснить, что именно его непонимание злит ее настолько. Девушка пытается сказать одно, он понимал абсолютно другое. В груди все клокотало, красавица задыхалась от ярости.

Уаилд продолжал говорить, доказывать свою точку зрения, но она абсолютно не интересовала девушку. Лили, словно дикое животное в клетке, металась по комнате, размахивая руками, то и дело закусывая губку. Что-то размышляла, кричала, подходила к нему впритык, нагло смотрела в глаза. Говорила с вызовом, он навсегда запомнил ее милое личико с диким, ненавистным блеском в глазах. Что же ее на самом деле так злит? Может, это то, что Адам не слишком сильно скрывал свои мысли по поводу Иззи.

Страсти накалялись. Она ругалась словами неподобающими для леди. Поначалу это его забавляло, но после — злило. Лили будто безумная, то отворачивалась от него, то наступала с новыми эмоциями. Резко бросала ему в лицо новые и новые претензии. Она толкала его в грудь. Уаилд все-таки не выдержал, толкнул ее на кровать, подошел к ней и с высока, стараясь спокойно, посмотрел на нее. Но не выходило держать себя в руках. У нее так легко получалось вывести его из себя.

— Ты — мое единственное творение. Остальные не выживали, либо надоедали мне. — Прорычал он с презрением. — У тебя есть преимущество перед остальными, но я надеюсь, что скоро мне это наскучит, и тогда тебе несдобровать. — Адам тешил себя этой мыслью. Но Лили ужасно не любила, когда ей угрожают. Это приводило ее в необъяснимую ярость. Лучше бы он сразу привел свой приговор в действие, а так жди, когда он надумает себе, что она ему надоела. Или вот оно, настало то время, когда можно привести свой приговор к исполнению. Адам вряд ли бросает слова на воздух, так пусть лучше сразу исполнит свой приговор. Лили была готова к расправе. Но Уаилд бездействовал, а она гневалась все больше и больше.

Вампир посмотрел на ее лицо. Возможно, в нем нет ничего необычного, просто его пропорции слишком идеальны. Все в ней именно так, как должно быть. И он даже успел смягчиться, но…

— Так убей меня! — Она рассмеялась. — Не— ет. — Иронично протянула. — Еще не наигрался. — Ему не нравился ее тон. — Не понимаю я твоих целей. Ты поступаешь глупо. Я, на твоем месте, все бы сделала не так. — Она медленно поднялась и уселась по— хозяйски на кровати, скрестив ноги в позе лотоса.

— Да о тебе книжку можно писать! — Рявкнул он.

— Почему это? — Злобно шипела девушка.

— У тебя в голове такие тараканы! — Вампир отмахнулся от нее рукой.

Хотя он не раз отмечал, что она очень умная, хитрая и интересная личность. Иногда разбирается в ситуации лучше, чем сами герои происходящего. Хватало взгляда, поворота головы, в общем, Адам не знал, что это. Шестое чувство, способность или внимательность. Лили всегда замечала то, что ускользало от других, и выстраивала целую логическую цепочку, которая со временем осуществлялась. Но она никогда не понимала намеков, которые предписывались именно ей. И это не шутка, и не отговорка. Проверено. Вот и сейчас она не понимала, что своими угрозами он демонстрирует свою заботу и все-таки намекает на особое отношение. Но эта бестолковая голова просто непробиваема.

Настроение Адама было не самым лучшим. Он и так понимал, что поступил сравнительно неправильно. Точнее, встрял по полной. Ну, зачем нужно было связываться с Иззи? Опять. Это именно Лили подтолкнула его к такому действию. Он планировал таким образом отомстить ей за то, что она непослушна, за то, что так интересна ему, за то, что она даже не замечает его чувств. Хотя как она может их заметить? Он ведь практически ничего не сделал, чтобы соблазнить ее. И не важно.

Да и ее неустойчивое настроение давало о себе знать:

— Почему ты всегда делаешь то, что хочешь? Почему тебе позволено все?! А надежды других ты уничтожаешь собственными руками? Ты же сам знаешь как это больно!

— Потому что мне позволено все! — Отрезал вампир. — А ты всего лишь мой новообращенный. И ты идешь на поводу у Ника.

— Ах, стоп! Вот уж Ника не трогай! — Лил угрожающе указала на него пальцем. Поднялась в полный рост и стала на мягкой кровати. Ноги проваливались в мягком матрасе, она потопталась, но все-таки нашла опору. Теперь Лили выше своего покровителя, что придавало ей какой-то уверенности в своих силах.

— Он, как в тихом омуте. — Пожал плечами Адам. — Парадом командует он. Он же заказчик. А ты всего лишь исполнитель. Ник не марает ручки. В отличие от тебя. — Уставился на нее непроницаемым взглядом.

— Да как ты можешь!… — Возмутилась Лили. Но Адам договорил. Ее глаза расширились и вспыхнули от новой волны гнева.

— Ты— то знаешь. Пусть другие не замечают. Но он указывает пальцем и ты, как натренированный доберман, бросаешься грызть глотки. И не смей прикрывать его! Все ссоры у нас возникают из-за того, что ты берешь всю ответственность на себя.

— Да как ты смеешь? — Лили даже не находила слов, настолько в ней кипел гнев. Она крепко сжала губы в трубочку и быстро заговорила. — Я изменила его жизнь. И значит, я несу ответственность. Он мог быть нормальным мальчиком, а я все испортила. Разве я знала, что ему придется скрываться от вурдалак, волков, ведьм, отказывать себе во всем, истощать свое тело, быть все время под прицелом. — Девушка снова потопталась на кровати.

— И ты собираешься всю жизнь холить и лелеять его изнеженное сознание? Он вампир, Лили! — Развел руками. — А не такая душка, как тебе кажется. — Спокойно объяснил Адам. Быть может ей дойдет.

— Он мой друг! Я знаю его лучше всех. — Прошипела она, глядя из-подо лба.

— Он пользуется тобой, потому что ты решительная и можешь постоять за себя. Но ты глупейшее существо, раз защищаешь его все время.

— Все ссоры у нас из-за тебя! Из-за твоего ненормального отношения. Ты все запрещаешь. Нет, это не забота. У нас может быть срыв. Ты этого не понимаешь. А ты тут развлекаешься! — Она осеклась.

— О чем это ты? — Он сузил глаза и подался к ней.

Лил чуть не заскрипела зубами от ярости.

— Иззи. Ты что, думаешь, я не услышала ее присутствие? Я не настолько глупа!

— Это не твое дело! — Спокойно отсек ее нападки вампир. — Я не должен отчитываться перед тобой! Вы там развлекаетесь, и не надо говорить мне, что вы, как несчастные, затравленные зверьки сидите в своих норках и не показываете нос на улицу…

Его тирада продолжалась.

Как же так на самом деле можно ненавидеть? Девушка хотела его убить и пыталась это сделать. Конечно он сильнее. Конечно он старше, он — ее создатель. Да если Адам захочет, она погибнет в считанные секунды.

Сейчас Уаилд хотел сказать: «Как твой повелитель, приказываю тебе …», а там насколько хватит фантазии. Всадить себе кол в сердце, встретить рассвет и не сдвинуться с места, пока тело не дотлеет до конца, но она его не послушается, иначе уже давно была бы мертва. Но нет, она другая.

На этот раз терпение Лили оборвалось. Пока Адам придумывал жестокое самоубийство для нее, она улучила удачный момент, так как сдерживать свой гнев внутри уже не могла. Сейчас он уже не может точно вспомнить, что ее так разозлило. Быть может, вампир угрожал. Или говорил, что расправиться с Ником (хотя мальчик ни в чем не виноват). Не раз он угрожал ей, что этот мальчишка долго не протянет, именно из-за нее. Уаилд понимал, что не сможет убить Лили так просто. Наверно он думал, что хотя бы эти угрозы на нее подействуют, но такой реакции ожидать не мог.

Девушка понимала, что слабее, он мог швырнуть ее, как собачонку или вырвать ее мертвое сердце из груди, поэтому она взяла хитростью. Вампирша напала сзади, как маленькая трусишка. Наскочила на него и вцепилась в шею. Адам ощутил легкую боль. Но не боль была причиной его злости, а сам поступок. Она пила его кровь. Жадно, дико, жестоко, демонстрируя свою ненависть. Рыча.

Вампир попытался скинуть ее с себя. Не удалось. Лили намертво вцепилась в него своими когтями и зубами. На белую рубашку падали алые капли крови Адам с силой ударился ее телом о стену. Хватка ослабла. Вампир изловчился, схватил ее за руки, перекинул через себя и швырнул со всего размаху в кресло. Лили вместе с креслом проехала по паркету еще несколько метров.

Ее лицо измазано кровью, дикое, озлобленное. Она, словно кошка, загнанная в угол, а значит, будет биться до последнего. Что ее так в нем раздражает? Или она действительно напугана?

Адам молниеносно приблизился к ней. Тяжело дышал, точнее, рычал ей в лицо. Она ожидала удара и была готова принять его. Лили его заслужила. Девушка понимала это, так же она понимала, что будет стоять за себя до конца. Ее тело напряжено, она готова к драке. Он чувствовал ее возбуждение, ее страх, ее уверенность. Уаилд так же резко отвернулся от нее, отошел, вытер рукой кровь с горла и тяжелым шагом снова приблизился к ней. Да, его гнев не знал границ.

— Ты считаешь, что тебе все позволено! Если я еще не убил тебя, то только из-за того, что вижу в тебе беззащитную девочку, которая не способна сопротивляться сильным мира сего. Ты глупая, эгоистичная стерва! Ты не ценишь те поступки, которые я совершаю. Тебе важно, чтобы твое эго было удовлетворенно! Чтобы все тебя любили, а твой «милый мальчик», был в целости и сохранности. И не дай Бог, если кто-то позарится на его чудесное настроение. — Лили не совсем понимала его, она чувствовала, что Адам очень зол и это понятно, но она не ожидала, что ей так легко сойдет с рук покушение на его жизнь. Нелепое, но все— таки. Лили до сих пор держалась в напряжении, потому что знала, что он может применить силу. По ее лицу стекала его кровь. Да как она могла? Укусить своего создателя! Нет, это уже слишком. — Мы слишком остро ощущаем эту связь. Она приносит боль. И счастье. Но это редко бывает. Мне было тяжело чувствовать их смятение и тоску. Я их убивал. — Загробным голосом угрожал вампир. Он пояснил, что сделал со своими предыдущими новообращенными.

— Я для тебя обуза и не отрицай этого. — Собравшись с силой, парировала она. — Если ты хочешь избавиться от меня. — Заговорила с большей осторожностью. — Откажись от связи, не тяни время. — Девушка поднялась с кресла и поспешила приблизиться к нему. — Мне неприятно знать, что я являюсь виной тому, что вы теперь скрываетесь и не надо делать мне одолжений, будто ты слишком великодушный и воспитанный, словно снизошел до того, чтобы спасти меня от самой себя и серой жизни. Ты переступаешь через себя, чтобы сделать одолжение. А я не хочу оставаться в долгу, тем более перед тобой. — Ее глаза загорелись яркими искрами. Гнев ей к лицу. Он не стал поворачиваться к ней спиной. Чего от нее ожидать в этот момент он не знал. Для нее ничего не стоило воткнуть кол ему в спину. И Адам бы не удивился, если бы узнал, что он у нее есть.

— Чем это моя личность тебе не угодила? — Иронично поинтересовался вампир.

— Твое выпяченное «Я», первым заходит в комнату. Высокомерие — это ты, и все это знают. А я не хочу, чтобы ты вот так говорил мне, что это все из-за меня. Я тебя не просила. Тебе всего лишь нужно было выполнять план.

Он приблизился к ее лицу, угрожающе произнес.

— Я дал тебе шанс.

— Вот видишь, ты снова это делаешь! — Лили сплеснула руками. — Ну что?! Что мне сделать?! Ты дал мне такой шанс! — Повторила она. — Так вот, забери его обратно! — Девушка выставила свои тонкие запястья. — Мне не нужны твои подачки! Убей меня по— хорошему! Сейчас! И поведай своему старому повелителю, что расправился со мной, что я не поддаюсь воспитанию. Он простит тебя. Только не нужно делать меня виноватой во всем. Почему я всегда чувствую себя провинившимся ребенком? — Она больше не заинтересована в этой ссоре. Лили и так поняла, что победила.

— Ты не понимаешь!.. — Вздохнул он. Как бы объяснить ей свой поступок, он до сих пор сам его не понимал. И почему вообще он должен оправдываться из-за какого-то секса? Адам продолжил, только теперь импровизировал на ходу, она не должна догадаться. — Твоя глупость поражает меня, ты не представляешь насколько все сложно. Я не собираюсь убивать тебя сейчас. И не буду аргументировать свои поступки. Скажу одно. Так надо.

— А— а. — Догадалась Лили. — Так все— таки, я твое прикрытие. — Она поднялась в полный рост, расправила плечи, хотя в сравнении с ним все равно выглядела маленькой и беззащитной.

— Не провоцируй. — Адам все наступал и наступал. — Больше никогда не смей обращаться со мной столь непочтительно. Была здесь Иззи или нет, это не твое дело. Твое дело сидеть тихо, как мышка и стараться выполнять мои приказы. — Хрустальные глаза сияли от безграничной ярости. От бессилия. Он нечего не может ей сделать.

Как же она злит и раздражает. Его гнев кипел, он и сам не мог понять, почему настолько разозлился. Все внутри переворачивалось и казалось, что сейчас он способен убить ее. В груди клокотал гнев. И вроде бы Лили ничего такого не сделала, она просто умная девочка и понимает что происходит. Можно не обращать на такие мелочи внимания, но Адам не мог уговорить себя.

Хотел высказать ей сейчас все. Запугать, кричать, угрожать, чтобы подавить ее волю. Чтобы сломать ее невозмутимость. Чтобы Лили, наконец, начала считаться с ним, чтобы его мнение, уж если на то пошло, стало авторитетным для нее. Чтобы боялась, дрожала, умоляла. И зачем это все ему нужно? Проще убить ее или отказаться от святи с ней. Но вместо всего этого он убеждает ее в полном абсурде, обвиняет.

Адам толкнул Лили к стене, уверенно подошел к ней вплотную. Глядел из-подо лба. Девушка вся сжалась, наверно только теперь поняла, что не должна была так говорить с ним. Укус — это ладно, но разоблачать и говорить гадости ему в лицо, это наверно было слишком. В ее глазах больше не было той незаинтересованности. Лили напугана.

— Я преследую свои цели. — Говорить с ним все равно, что ходить по тонкому льду, никогда не знаешь, когда треснет его терпение. — Ты глупое создание! Я не пытаюсь воспитывать тебя, обучить всем правилам «этикета»! Да тебя просто убьют! Я не по своей воле тебе все запрещаю… У тебя нет чувства ответственности. Ты — сплошное разочарование! — Его ярость кипела, он не смог закончить фразу, лишь ненавистно смотрел на нее своими холодными, как сталь, глазами.

— Однажды я убью тебя. — Прошипела девушка от обиды. У него действительно получилось загнать ее в угол. — Да пошел ты! — Крикнула она ему в лицо.

Он был так близко.

Конечно, Адаму было неприятно слышать такие слова. И кого другого он бы разорвал на кусочки в ту же секунду. Но вампир почувствовал то, что иногда все-таки всплывало в ее сознании. Она всегда держала свои чувства втайне от него. Чтобы он ни в коем случае не узнал, о чем она думает, чтобы у него не было власти над ней.

А теперь она не сдержала свои эмоции. Раскрылась всего на несколько мгновений. В эту секунду Адам почувствовал трепет. Его взгляд изменился. Он не понимал, что это значит и что происходит. Это чувство. Он никогда не мог подумать, что она именно это ощущает в его присутствии. Что она способна на такие чувства. Что угодно. Ненависть, грусть, влюбленность, страх, но не этот трепет. Если бы он мог так назвать это чувство, он сказал бы, что так дрожит душа. Самые нежные, самые светлые ее лепесточки содрогаются и все тело отзывается этому тончайшему ощущению. Девушка трепетала перед ним.

«Это любовь? Она влюблена в меня? Нет. Это что-то другое. Может, она просто напугана и боится меня. Такое непонятное чувство. Такое … такое… неприятное, нежное, но граничащее с болью, страхом». — Ее ощущения слишком поразили его, застали врасплох. На Уаилда накатила теплая волна ощущений. Адам уже не знал, что думать, не знал, что делать. Да, она его страшно злила, но и как ее наказать, он придумать не мог. Уаилд не знал, что значите ее легкое, светлое трепетание. Словно сердечко маленькой загнанной в клетку птички. Оно прекрасно и кажется, что вот сейчас оно разорвется. Вот с чем это можно сравнить.

Вампир поцеловал ее. Неожиданно, резко, сильно, жадно. И Лили… ответила так же неистово. Его руки не припасались к ее телу. Он боялся, он не понимал что происходит. Вампир словно проверял свои догадки.

Поцелуй не был долгим. Но открытие для себя Адам совершил. Ему крайне приятна та мысль, что она ответила ему. Пусть это был не идеальный первый поцелуй, но он, словно, открыл глаза.

Адам отступил на шаг и смотрел на нее так, будто требовал ответа. Вампир смотрел на нее будто в первый раз. Ему было дико. Ее поцелуй так же прекрасен, как и ее кровь. Незабываем. Лили смутилась. Что ей не свойственно. Опустила глаза. Но быстро пришла в себя. Все. Она снова закрыта. Взгляд стал жестким, смелым. Она гордо подняла голову.

— Ничего мне не говори. — Неожиданно дерзко сказала она, и вышла из комнаты.

Нью— Йорк. 2012 год

Черная тень напала на двух воров деливших свою добычу в темной, грязной подворотне.

Пока один истекал кровью, девушка уже впивалась в шею второго. Она держала его сильной маленькой ручкой за грудь, тот кричал и пытался освободиться. Хм, сами ведь сюда зашли. Тут никто их не услышит.

Лили была слишком голодна. А злости накопилось намеренно. Как же ее злит этот вечно всезнающий Демис. Он же обещал не вмешиваться. Теперь Адам знает о ее ребенке. Сие разоблачение отобрало много сил, а эти двое проходимцев как раз сгодятся. Вампирша аккуратно расправилась со своей второй жертвой, не проронив ни одной лишней капли. Достала из кожаного сапожка нож и по следам своих укусов исполосовала горло. После достала небольшую баночку и полила на их головы и шеи жидкостью. Вытерла губы, сняла перчатки, засунула их в карман джинсов, и хотела было уйти, но при свете новорожденной луны увидела силуэт.

Его было тяжело разглядеть, так как пар, вырывающийся из канализационных люков, закрывал все поле зрения, но девушка узнала голос. Он громко захлопал в ладоши.

— Нью— Йорк тебе к лицу. — Адам выкинул сигарету и затоптал ее ногой. — Такой же прекрасный, яркий, изысканный, необычный, не похожий ни на кого. Жестокий, холодный, лицемерный.

Отвратный запах сырости огромного города. Грязь и мусор. Лужи с каплями бензина и черного масла. Темные стены серых домов изрезанных облезшими узорами графити. Ветер разносил по улице всяческий сор. Где-то протекала канализация. Этот запах ни с чем не спутаешь. Теплая вода испарялась. Превращаясь в пар и быстро рассеиваясь в воздухе. Даже во времена его человеческой жизни он не видел столько мусора. Опаснейший район Нью— Йорка. Ну конечно, где же ей еще быть.

— Я чувствую в этом мерзавце примесь восточной крови. — Поделилась своими впечатлениями от ужина девушка. Лили не проявляла никаких чувств. Она пыталась понять, с каким настроением к ней пожаловал Адам.

— Ты возомнила себя супергероем нашего времени? — Красавица резко обернулась. Да, он видел всю картину того, как она увлеченно разбиралась с неудачливыми извращенцами и осушила их тела до капли.

— Я все-таки пацифистка, не признаю насилия над ни в чем неповинными людьми. — Гордо ответила она, и сделал шаг навстречу к нему, переступив через тело. Пыталась принять невозмутимый вид. Адам не должен знать, что она боится. — А такие, — Лили пнула бездыханное тело, которое, будто мешок мусора валялось посреди улицы. — Не большая утрата для общества.

— А ты все так же кровожадна. — Адам еще раз осмотрел трупы разбросанные, словно тряпичные куклы по темной, мокрой улице.

— А ты все так же навязчив. — Теперь ситуация другая. Нет свидетелей, нет лишних ушей, и первая волна гнева так же прошла. Сейчас Лили снова может показать коготки и не бояться попасть под горячую руку. Тем более он контролирует себя.

— Я считаю это благородным мужским качеством и называю его настойчивостью. — Ответил вампир на ее пробный выпад.

— Все такой же зануда.

— А от тебя все тот же приятный аромат. Диор. — Догадался он. — Слишком холодный.

— Я пробовала, мне не подходят теплые ароматы, я слишком холодна. Поэтому на мне они не расцветают. — Будто пропела девушка, прохаживаясь по мокрой улочке.

— Ты слишком быстро ушла. Мы не договорили. Но мне кажется, я слышу твои мысли. — Девушка еще раз осмотрела его с ног до головы. Теперь его прекрасный смокинг был расстегнут, манжеты выбились наружу, бабочку он развязал. И так слишком долго был аристократом.

— Нет, ты просто слишком хорошо меня знаешь. Прошло три года, а будто было вчера. — Тихо проговорила она. Отвела взгляд. Девушка не ожидала, что он так быстро справиться со своей ненавистью и снова сможет с ней говорить.

— Куда же деть те годы, которые были до этих трех?! — Адам уверенно шагнул к ней, пытался заглянуть в глаза. Лили лишь кинула мимолетный взгляд и снова опустила взгляд. — Что с тобой? Что с твоим взглядом? Это чувство вины? — Удивленно спросил он. Адам не понимал, откуда в ней вообще взялось такое чувство.

— Ты удовлетворил свое любопытство? — Недовольно, но культурно поинтересовалась она. Теперь девушка смотрела в его ледяные глаза. Лили стало немного легче, после признания Демиса. Адам снова здесь, значит ….. простил ей замужество и ребенка. Так как и обещал, простил все. Но все же, ей было совсем неловко.

Уаилд с насмешкой взглянул на нее. Да он пьян.

— То есть, ты сама признаешь, что виновата? — Его ядовитая злоба разгоралась внутри. Он не собирался отступать. — Ты признаешь, что уничтожила то настоящее, живое, что было между нами?

— Перестань издеваться надо мной. — Устало попросила она. — Между нами была страсть и не больше. Мы насладились, утолили жажду и все. Достаточно. Наигрались.

— Это твое мнение. — Он медленно прошелся вокруг нее. — И я доказал тебе что … — он замялся. — Что это было важно. А ты предала. — С ненавистью произнес он. На его лице застыло выражение гнева, который Лили никогда не сможет затушить. — Ты все испортила! Я готов был для тебя на все. Я пошел против повелителя! Я отказался от всего ради тебя. А ты предала при первой же возможности. Решила, что сама спасешь свою шкуру и тебе наплевать на все. Я лишь хотел сохранить твою жизнь! — Недолго он держал себя в руках.

— Если ты благороден, ты оставишь меня, и больше никогда не будешь искать встречи со мной. Я потеряла слишком много. Я потеряла Ника! Теперь у меня есть только… — Девушка запнулась. — Только я. — Тихо добавила она.

— Не преуменьшай. — Ухмыльнулся вампир кривоватой улыбкой. — У тебя есть семья, муж, ребенок. А что осталось у меня? — Развел он руками. — Ничего. Ты отобрала у меня все! Забрала с собой. И как мне теперь жить?!! Я бы защитил тебя, твоего ребенка. — Он наклонялся к ее лицу, как будто так она лучше усвоит его слова. Лили вздрогнула. — Я бы принял его, как своего. Но ты любишь своего мужа. Вот в чем беда. Ты учила меня вновь радоваться обычным вещам… — Он сжал губы, не находя подходящих слов. — И пропала. Я думал, не вынесу всего, я больше не хотел этого времени, которое есть у меня. Оно мне не нужно! Потому что тебя нет рядом. — Уаилд опустил голову, уставился на грязный разбитый асфальт. — Я не хочу так жить.

— Не спускай свою жизнь в канаву. — Лили провела рукой по его щеке, нежно смотрела, словно вновь прощалась. Он никогда не думал, что какая-то женщина будет вот так играть с ним. — Мы никогда не сможем быть вместе, так живи, как жил до меня. Суровым, эгоистичным, жестоким, счастливым. Не порть существование ни мне, ни себе. — Девушка умоляюще смотрела на него, хотя должна была быть твердой. Но ее взгляд только разрывал его сердце. Вампир отвернулся.

— Моя жизнь превратилась в вечную гонку. Гонку за полтергейстом. — Адам обернулся, но Лили уже не было.

Его образ не покинет ее воспоминания. Развязанная бабочка, безвольно свисающая с его шеи, недопитая бутылка скотча в руке, взъерошенные волосы. Лили наблюдала за ним издалека. Она плакала. Она говорила вслух сама с собой. Она была далеко. Не хотела подходить к нему. Ему больно. И это ее вина. Лилит закусила губу и вновь разрыдалась, приговаривая что-то невнятное. Он ее не услышит. Она слишком далеко. И так будет всегда. У нее теперь другая жизнь. Лили видела, как он поднял голову вверх, тяжело дышал, посмотрел вдаль. Он звал ее. С молниеносной скоростью удалился в темноту. Лили за ним не пойдет. Этого делать нельзя. И она слишком давно приучила себя не исполнять его приказов.

Холодный пронизывающий ветер не давал возможности обдумать каждый свой шаг. Было тяжело трезво мыслить, тем более он и не был трезв. Как он здесь оказался? Бескрайнее дикое поле. Ночь, тишина, никого нет. Город остался за десятки километров. Весь его шум, лоск, смог. Все позади, все далеко. Он стоял, шатаясь, с недопитой бутылкой скотча в руке. Сейчас ему ничего не хотелось. Не хотелось жить. Не впервые. Но все-таки в первый раз настолько сильно он хотел распрощаться со своим бессмертием. Как же хорошо людям. Они всегда могут просто умереть от чего угодно. Когда угодно. Они такие хрупкие. Но не вампиры.

— Ли— или— ии!!! — Прокричал он, вложив огромные силы в этот крик. Хотел, чтобы вся боль вышла из его тела. Развел руки. У него ничего не осталось. Он тяжело выдохнул. Хотелось заплакать, но не смог. Снова раздался ужасный душераздирающий крик. Адам выгнулся всем телом. Сил больше не осталось. Он упал на колени.

Адам сидел в огромном кресле, закинув ногу на подлокотник. Курил. Он сходил с ума. Хотя после такого срыва он немного успокоился. Уаилд понимал, что его тело отравлено. Чего ему ожидать от любви к такой холодной, бессердечной женщине. Только разочарование, боль и унижение. Так и предсказывала Иззи.

«Хватит думать о ней! — Вампир резко поднялся с кресла, потушил сигарету. — Нужно что-то делать. Она все подстроила. Она слабее меня, поэтому подстроила встречу с Кариганом. Ох, демон выбран сильнейший. Как же изысканно. Демон Кариган. Надо же было такое придумать. Я ничего не знал, я не был готов и чуть не попался. Нельзя оставлять ее безнаказанной. Как писал великий писатель «я тебя породил, я тебя и убью». Пока это не сделала ты. Но я просто обязан выяснить почему».

Маршалл смотрел очередную киношку.

— Нет! — Судорожно прикрикнул Маршалл и наклонился к телевизору. — Не иди туда. — Заговорчески прошептал героине трагической сцены. — Там опасность… Нет! — Махнул рукой. — Завтра я пойду в 3д. Это шикарно! Так реалистично! — Сказал он скорее себе. — Все вы там у меня попляшите! Ну что ж ты!—  Громила скривился. Снова увлекся происходящему в телевизоре. На экране кровожадный вампир с отбеленной кожей убивал свою жертву. — Что же ты наделала? — Пожал плечами. — Сама виновата. Ну как же ты так можешь? Настоящие вампиры так не делают! — Протянул руку к экрану и закричал на главного героя. Потом немного успокоился, откинулся на спинку дивана и посмотрел на своего друга. Долго молчали. Пока Адам не заговорил.

— Ну почему именно она? В целом мире, открытом для нас, я мог повстречать одну из миллиона, миллиарда и заметь, у меня не один век на счету. Это повышает количество вариантов. Но мне попалась именно она!

— Да что ты. Ну, все женщины со своими прибамбасами.

— Да нет. — С ухмылкой опроверг друг. — Лили сумасшедшая. Она все время ругается со мной.

— Ну, не так уж и сильно. Мы даже не замечали этого. Почти. — Приврал друг.

— Не— ет. — Тяжело выдохнул Адам. — Оставшись со мной наедине, она двух слов связать не может без великого русского мата.

Маршалл хмыкнул. Он очень старался сдержать смех, но не вышло.

— Да— да, она матерится! Просто ужасно. В мою сторону летят ужасные эпитеты и утверждения. Некоторых я даже не понимаю. Поверь мне, Лили может быть очень убедительной и красноречивой. — Уверяюще посмотрел на улыбающегося друга и сам засмеялся. Опустил голову и покачал ею.

— Я ничем тебе помочь не могу. Такая она. — Успокаивал его Маршалл.

— Но почему она? Я бы с радостью ушел, отказался, отвернулся, и я безумно хочу этого. И не думаю о ней вовсе. Но замечаю ее в толпе, и становится светлее. Ее окружают другие красивые женщины, а мне не интересно. Мне важно рассмотреть ее сияющие глаза, как изогнулись ее губы в улыбке и вообще, почему она улыбается и почему не смотрит на меня? Почему у нее вызывает нежную улыбку кто— то, а увидев меня, она мрачнеет, становится настоящей стервой. А я хочу, чтобы она улыбалась мне. Из-за меня. Вот так же нежно. И вот она уходит и мне становится страшно пусто, мне не хватает чего— то. Я не понимаю себя. У меня есть кровь, место для ночлежки, повелитель не достает. Да я самый счастливый вампир на земле! Но меня гложет ужасное чувство. Мне катастрофически чего— то не хватает, я готов залезть на стену, я готов пойти на что угодно, лишь бы избавиться от этого чувства безысходности и обреченности. И я могу. Но не знаю из-за чего мне так плохо. Вот она входит в мою дверь и все. Вот оно! То чего мне недоставало, точнее кого. Когда она рядом, я снова становлюсь целостным. Что это?

— Это любовь. — Ответил Маршалл.

— Почему к ней? — Для Адама не свойственны такие длинные монологи и излишняя эмоциональность. Поэтому громила внимательно слушал его неожиданно раскрывшуюся душу. Он так хотел помочь. И если бы это было в его силах, он бы на плече приволок эту бестию, привязал ее к стулу и заставил бы их обоих просто поговорить. — Она же всю душу из меня вытянула. Она хочет свободы, но ее убьют. Лили хочет, чтобы я не слышал и не чувствовал ее, чтобы не имел над ней власти. Она хочет быть свободной, а мне дышать не дает. — Уаилд с силой вжал руку в свою грудь. — А мне просто хорошо, когда она рядом. И если хочет, пусть издевается и требует. А я ее не оставлю. Не дождется! — Он помолчал. — И это не из-за того, что у нее самые прекрасные, жестокие глазки в мире. Хотя это так. Не потому что ее идеальный носик один такой в своем роде. — Адам улыбнулся. — И не потому, что она часто мурлычет себе под нос песенки, а иногда и всех окружающих заставляет петь. Не потому что у нее сильный доминирующий характер. — Он сжал губы. Ему тяжело это признавать. — Вот тут у нас— то и проблемка. И не потому, что в ее голове происходит невообразимое, с чем я часто не согласен. Не поэтому. В ней наверно, все то, что я ненавижу и не понимаю. Взбалмошность, упрямство, дикая целенаправленность и агрессия. А все равно я хочу схватить ее в свои руки, прижать, чтобы она не могла дышать. Пусть вырывается и кричит. Я бы не отпустил ее никогда. И что получил взамен? — Развел руки в стороны. — Она получила свободу. Она оставила меня в полном неведении. Она вышла замуж, родила ребенка. Да как это? Да что же это вообще происходит?! Это значит только одно — она любит своего мужа. Понимаешь! По— настоящему, как никогда не любила меня.

— Она никогда и не признавалась тебе в каких— либо чувствах. — Осторожно заметил друг.

— Да, но… Но я не могу справиться с болью. Как можно сказать, что она предала меня. Если она никогда ничего мне и не обещала. Как же объяснить то, что я чувствую? Она хочет убить меня. А я не смогу жить, зная, что она все так тонко спланировала. И мы встретились. И я теперь все знаю. В голове не укладывается. А самое страшное, если бы она пришла ко мне и объяснила, что это все не так. Что до сих пор принадлежит мне. Я бы простил ее. Со всем этим. — Он смотрел куда-то в сторону и грустно улыбнулся. — Вот что это по— твоему?

— Это судьба. — Констатировал Маршалл.

— Хм, судьба. — Ухмыльнулся он. — Мне придется избавиться от нее самому.

Венеция. 1995 год

О том спонтанном поцелуе оба старались не говорить. Адам понимал, что сделал очередную большую ошибку, но прошлого не воротишь. День у него был такой. Вот только поведение Лили его снова не радовало. Он понимал, что ревнует. Ревнует ее ко всем.

Венеция прекрасна в любое время года. Это старинный, волшебный, холодный город. Давно он здесь не был и к его большому удивлению, вода была довольно чистой. Таких зловоний, которые запомнились ему, больше не было. Конечно, последний раз, когда он был здесь, тут бушевала чума и вампиры. А теперь здесь больше нет то и дело всплывающих опухших и почерневших трупов. Сейчас гондолы мирно скользили неподалеку и не наталкивались на тела. Оказывается, здесь бывает мирно.

Лили обливалась с Ником водой, а Маршалл и Адам пили кофе неподалеку. Наблюдали за своими подопечными. Мелькали блики по воде. Яркие персонажи на фоне серых кирпичных домов позапрошлого века и готических соборов, украшенных венецианским стеклом. Ярчайший контраст. Возникало чувство полной идиллии. Но это было совсем не так. Во всей этой идеальной картине чувствовалось огромное напряжение.

— Вчера нашел новый фильмец про вампиров. Так они такие убивают всех, прям, как мы в начале нашей карьеры. — Он глупо рассмеялся себе под нос. Ты представляешь…. — Маршалл продолжал трещать о шикарных спецэффектах, о нереалистичной внешности бледных красавцев. Друг перебил его.

— А как ты ее чувствуешь? Какой у нее аромат сейчас? — Крайне резко перевел тему. Ему интересно было мнение со стороны. Необходимо уточнить, может он просто с ума сходит или Маршалл тоже это чувствует.

— Это точно сочные лилии. — Он задумался. — Я же говорил уже, немного ванили и конечно, третья положительная. — Громила по— доброму рассмеялся и посмотрел на своего друга, ожидая подтверждения и довольной улыбки.

— На счет третьей ты прав. — Он расплылся в блаженной улыбке. — Это я и без тебя понимаю, но ты не чувствуешь, что за ее ароматом можно пойти на край света? Можно сойти с ума и подчиниться ее воле, лишь бы снова испить ее кровь.

— Нет. — Насупил брови. — Хотя я за любой кровью могу пойти на край света. — Снова глупо рассмеялся, но поняв, что Адам не оценил его шутки, продолжил. — Это приятный запах. Светлый, совсем чуток сладковатый. Холодный. Это показывает ее твердый характер. Ей сложно перечить. — Непонятно к чему произнес он. — А остальное, только потому что она молода и полна сил, и ты уже пробовал ее. Теперь тебе тяжело об этом не думать. Я тебя понимаю. Я бы убил ее сразу же. Я бы не смог. Здесь нужен самоконтроль. А у тебя сильная воля. Мне бы так. — Печально вздохнул вампир. — У нее сильный характер. — Поддержал друг, будто зная, о чем думал Адам. Ему очень нравилась Лили. Ее необычная, диковинная красота, немного печальные глаза, веселый нрав и если честно, кровожадность. Он видел, какая она и как ей приходится сдерживать свои аппетиты, точнее свою агрессию. Он узнавал в ней себя. Ник не так жесток, и это правильно. Ему будет легче скрываться от людей, а вот Лили — она охотник, она хищница, она убийца. Ей это нужно не только для питания. — Глубоко в душе это его крайне пугало и безумно нравилось.

–Наверно поэтому при первой нашей встрече я почувствовал исходящую от нее опасность, тогда она мне не понравилась, а теперь я любуюсь ее милыми шалостями. — Уаилд улыбнулся своей искренней кривоватой улыбкой. — Я бы разрешил ей убить любого. Пусть радуется. Если была такая возможность. — Он снова стал серьезным.

— Ее шалости, ее характер и нрав, ты сам по себе знаешь, вряд ли доведут до добра… — Маршалл наклонил голову, потер бок, вспоминая, как он страдал из-за своего необузданного нрава. Вот только разницу он замечал. Он сам садист и убийца при первой же возможности, она же делает все с умом. — Лили не отключает сознание, а все планирует, все предусматривает. Это ему приходится бороться с собой, чтобы не убить безвинного человека, а она убивает определенных людей, которые по тем или иным причинам ей не по душе. Так что я думаю, она будет в порядке. И если ты решишься отпустить ее… — и только громила хотел сказать, что лучше бы другу отказаться от связи. Адам ошарашил его.

— Я поцеловал ее.

— Как? Когда?! Зачем?!! Ты ведь никогда о таком даже не говорил. Или все-таки я был прав?! Как она отреагировала?! Что сделала? — Маршалл подался вперед всем телом. Все-таки он страшный сплетник.

— Я не знаю, что это было. Она… она такая дикая. Это, скорее всего, был импульс, молния. Я не хотел, я не собирался. — Адам скривился, словно от боли. Он оправдывался. Резко потушил недокуренную сигарету в пепельнице. — Я не знаю, что на меня нашло. Мы ссорились в моей комнате и как— то так получилось. — Пожал плечами.

— О чем ты думал вообще?!! — Вот этого он и боялся.

— Если честно, — Уаилд вздохнул. — Ни о чем… в этот момент все померкло. Кроме нее. Честно тебе сказать. Не хочу быть сопливым романтиком, но завелся я так впервые. А она что-то буркнула и ушла, продемонстрировав свое недовольство.

— И ты выпустил ее из своей комнаты? — Ехидно спросил Маршалл.

— Ну, да. — Бесхитростно ответил вампир.

— Ах, ты хитрец! Ты влюбился! — Объяснял Маршалл. — Если бы тебе было наплевать, ты бы не выпустил ее из комнаты, пока не получил чего хотел.– Подытожил друг.

— Нет— нет. — Уаилд помотал головой и снова посмотрел на нее. — Но что-то в ней такое есть. Я был не против. — Причмокнул языком и снова закурил. — Нет— нет. Не подумай. Я не собираюсь связываться с ней. Это был единственный вариант не убить ее в тот момент.

— Эх, парень, берегись и защити ее от ее самой.

— В смысле?

— Чтобы у нее не начались такие проблемы, как у меня. — Маршалл заговорил все-таки о том, что его действительно тревожило больше, чем привязанность друга. — Я ведь убийца только тогда, когда мой рассудок отключается, а так, я добрейший парень. — Он грустно улыбнулся. Его даже стало немножко жалко. — И вот, когда я прихожу в себя, меня страшно мучает совесть, я вижу все эти щекастенькие, пухлые мордашки азиатов, которых убил, я не могу себя простить. Тогда они были для меня игрушками, а сейчас я понимаю, что это были жизни, судьбы, семьи, дети, которые жили бы до сих пор, радовались жизни, приносили потомство. А я их истребил. Каждого, вот этими руками. — Он посмотрел на свои огромные ладоши. — Ради забавы, ради того, чтобы посмотреть на их мучения, на то, как они умирают. Чтобы слышать их крики. И что из этого? Теперь их уже нет. Так вот, — Маршалл снова посмотрел на друга. — Чтобы она не оступилась так же, как и я. Чтобы не потеряла рассудок. — В добрых, печальных глазах друга Адам прочел одну мысль. То, что он уже считает Лили и Ника своей семьей. А значит, любит их и будет защищать.

— Иззи знает где мы. — Неожиданно признался Адам. Громила был в шоке, он вытаращил глаза. Да этим утром Адам удивлял его все больше и больше.

— Как?.. Нам нужно уехать! — Он даже привстал.

— Нет. Успокойся. — Уаилд грозно, но как— то виновато взглянул на него.

— Откуда ты это знаешь? — Прищурился верзила и медленно уселся на свой стул.

— Она приходила ко мне. Прости, что не сказал сразу.

Громила понял, почему его друг так резко изменил их планы.

— Что нам теперь делать? Она нас сдаст. — Серьезно заключил он.

— Нет. — Скривившись, будто провинившийся мальчишка.

— Откуда ты знаешь? Что она говорила?! Зачем она приходила к тебе? — Маршалл прибывал в нетерпении. И не понимал спокойствия друга.

— То, зачем она приходила, она получила. — Адам потянулся в кресле. Друг немного расслабился, медленно прислонился к спинке стула, он понял, в чем дело.

— А— а— а. — Понимающе протянул он. — Значит, ты снова хочешь с ней… — Он замялся. — Шуры— муры. Или как это назвать? — Его лицо приобрело строгий вид. — А что тогда с Лили? И с Иззи у вас, ну, никаких отношений не получится. — Поспешил добавить Маршалл. — Старый упырь не позволит. Да и вообще, ты что, забыл, как она тобой играла?! Да что ты вообще творишь?!! — В конце концов, вампир не на шутку рассердился.

— Да угомонись ты. Не хочу я от нее ничего. Она попалась под горячую руку. — Устало объяснял Адам.

— Я бы назвал это по— другому. — Недовольно бурчал парень. Он действительно обиделся. Здоровяк ненавидел Иззи. Он помнил, что она делала с Адамом, да и с ним самим в зале пыток.

— Да нет. — Ухмыльнулся он. — Ну, так получилось. Я не собирался. — Уаилд задумался, вспоминая тот дивный сон о Лили. Почесал затылок. — Это было для того, чтобы переманить ее на нашу сторону. Она ведь ищейка. А так мы будем предупреждены о замыслах древнего вурдалаки.

— Эка ты все завернул. — Не совсем одобрительно произнес Маршалл. Он еще не решил простить Адама за такой поступок или нет. — Даже не знаю. Это полезно. Но я не доверяю женщинам. А тем более Иззи.

Уаилд проследил за девушкой взглядом. Он любил наблюдать за ней. Лили отвлеклась от игр с водой. Ее окружили ее новые друзья. Молодые люди, примерно ее возраста.

Лили мило ворковала с одни парнем, высоким шатеном с яркими карими глазами. Да и фигура у него что надо. Адам знал, что его подопечная ходила на свидание с этим спортсменом. Это поднимало в его душе целую волну неприятных чувств. Тем более, она так игриво настроена. Вампир снова закурил. Он не должен вмешиваться. Это не его дело. Заставил себя остаться на своем месте. Хотя руки чесались испортить ее веселье. Но вот нашелся человек, который это сделал за него.

Подошел второй парень с более светлыми волосами и серыми глазищами. Адам вспомнил, что Лили и ему позволяла отвести себя на свидание. Он— то знал, что Лили не удостоила ни одного из парней привилегиями, но дала повод, надежду на продолжение отношений. Уаилд увидел, что Ник отошел в сторонку, но продолжал контролировать всю ситуацию издалека. На его лице написано, что он не слишком доволен сложившейся ситуацией и готов прийти на помощь в любой момент. Но Лили улыбалась и флиртовала с обоими ухажерами напропалую. Адам осознал, что ей нравятся такие ситуации, порой она их создает специально. Ей приятно знать, что два красивых парня желают ее. Они метали молнии глазами друг в друга. А маленькая бестия наслаждалась моментом. Воспринимала это, как что-то нормальное.

Напряжение возросло до предела, парни играли мышцами и выглядели, как бойцовые петухи.

Тот, что повыше пытался привлечь ее внимание к себе. Тот, что пониже злился и перешел на более агрессивный тон. Лили пощебетала с ними, прикасаясь к руке то одного, то второго и попрощалась. Уаилд довольно улыбнулся. Они ей оба не интересны. Просто девочка развлекает себя, накаляя обстановку. Поднимает свою самооценку. Вампир вспомнил случай.

Когда они были на Кубе, случилась примерно такая же ситуация. Только тогда парни не знали о ее играх, а она, словно маленькая, хрупкая девочка, хлопала глазками, глядя снизу вверх на двух статных мужчин и вешала им лапшу на уши. Так искренне, так просто, а они верили. Она— то знала, что является предметом страсти для них обоих и ей это очень льстило. Ах, она вредный чертенок. Жестоко. Победителя здесь быть не может. И в этих играх не было никакой необходимости. Ей скучно. Нет убийств, но можно поиграть с живыми людьми.

Адам восхищался ей, но не понимал, что же в ней есть такое, что сводит мужчин с ума, притом, все эти мужчины какие— то мазохисты. Им буквально приятно, что она вьет из них веревки и причиняет боль. Играется, как куклами.

Адам еще раз осмотрел ее в тот момент, когда она с дьявольской улыбкой приближалась к нему. Ее черты лица тонкие, но в них нет сверхъестественной красоты. Может это внутренняя красота? Возможно. Но нет, это скорее опасность, уверенность, недостижимость. Уаилд знавал женщин и покрасивее нее, но они не были интересными. С Лили же все не так. Ее невозможно предугадать, она слишком свободолюбива, слишком самоуверенна и не боится чужого мнения, что позволяет ей совершать странные поступки, которые другие люди себе не разрешают. А еще нынешнее воспитание. Ее пытались учить правилам и законам современной жизни, но девушка взбунтовалась и теперь ведет себя, как сама считает нужным.

Женщины хотят быть, как она, учатся у нее. Мужчины мечтают, чтобы такая, просто дикая женщина, принадлежала только им. А ее обладателю, если такой и появится в ее жизни, будет ой, как несладко.

«А еще, кажется, я ввязываюсь в ее игру». — Такие вот горько— сладкие выводы сделал вампир, когда она прожигала его дьявольским взглядом.

Наверное, именно в Италии она была настоящей. Ей безумно нравились эти люди. Их громкие хрипловатые голоса, темперамент, эмоции, переполнявшие их в любом деле, даже в обычной жизни, страсти, жестикуляция.

В основном, Лили была очень спокойна, даже в критических ситуациях держала себя в руках и действовала хладнокровно, что нравилось Адаму. Этого он не скрывал, но в ней есть этот дух. Когда Лили не должна была прислушиваться к запретам наставника, она становилась свободной, такой, какой и должна была быть. Бунтующей, страстной, дикой. Она говорит громко, четко. Лили страшно любит перебивать, грубить, демонстрировать свое недовольство. Да— а, Италия — ее родина. Поистине. Здесь она нашла людей безумно похожих на нее, таких же горячих в проявлении своих чувств. Адам улыбался, наблюдая за ней, когда она общалась с итальянцами. Девушка и ее собеседник махали руками, кричали друг на друга, и это не была ссора, они, перебивая друг друга и говоря одновременно, понимали оппонента, улыбались.

Был некий языковой барьер, она еще не изучила язык полностью, но Адам понимал все, что говорил ей местный житель. И естественно, на помощь ей не приходил. Она пыталась высказать те глубокие мысли, что формировались в ее голове, но не могла вспомнить нужное слово. Собеседник понимал ее не совсем правильно, что приводило девушку в бешенство. Лил отвечала так:

— Пусть думает, как хочет. — Махнула рукой и ушла. Адам рассмеялся. — А ты мог бы и помочь! Ты же видишь, что мне сложно. Он совсем меня не понимает. — Недовольно бурчала девушка. Какая же она милая, когда вот так вот злится по мелочам.

— Да все он понимает, ему просто нравится, что ты с ним на равных, не боишься говорить, хоть и с ошибками.

Он умолчал о том, что ее собеседник по уши втюрился и пытался объясниться в любви. Говорил, что еще не встречал таких красивых женщин. Это точно внешность. Лили не походила на обычную итальянку. Иностранец превозносил ее красоту, а девушка отмахнулась и ушла, что только заставило Адама улыбнуться.

Это была Венеция — город любви и романтики. Уаилд провожал ее взглядом, а она, удивительная девушка, смотрела на него просто, как обычно, не смущалась. И ее взгляд не выказывал даже легкой влюбленности, хотя ему самому этого бы наверно очень хотелось.

Лили каталась на гондолах, примеряла маски для будущего карнавала, смеялась, подшучивала над Ником, надевала на него самые нелепые реквизиты праздника, а он ей подыгрывал, вытанцовывал, кланялся и изображал чудные фигуры. Да так заигрался, что перецепился через низкий прилавок и если бы не его новые способности, расшиб бы и витрину, и голову. Хорошо, что это никто не заметил. А Лили заливалась смехом.

Новообращенные даже спускалась в воду, чтобы побродить босыми ногами по ступенькам, покрытым мягкими, темно зеленым водорослями. Проходящие местные жители вглядывалась в эту тонкую фигурку и улыбались, толи от того, что понимали по ее возбужденному поведению, что она впервые в этом городе, то ли из-за ее внешности. Она прекрасна. Ее идеально пропорциональное лицо с пухлыми алыми губками и черные глаза, с легким азиатским разрезом приковывали внимание любого человека.

Лили со своим другом кормила многочисленную стаю голубей. Смеялась, когда они садились ей на руку. Ник сгонял птиц со своего нового убранства. Стая в разброс поднималась вверх, потом снова возвращалась на свое место.

Девушка была одета в голубое короткое платьице, ее волосы заплетены в причудливую косичку и несколько локонов легко спадали на лицо. Ник же, совсем сума сошел от итальянской моды. Парень носил стильные, но обтягивающие брюки, которые ужасно смотрелись на его тонких ногах и глупую разноцветную рубашку, с острым воротником. На его голове была такая прическа, будто он и вовсе танцор— рок— энд ролла. И этот их вечный фотоаппарат. Ник снимал все. Голубей, древние здания, воду, камни. А главное, свою музу.

Адам вывел девушку из толпы снующей по главной площади. Даже туристы хотели сфотографироваться с ней. Но Лили не позволяла. Это сильно портило ее игривое настроение. А еще, она наметила себе жертву, естественно, этого человека изначально заметил Ник и кивнул в сторону прохожего. Уаилд прислушался к ее чувствам. Она ужасно голодна. Ее руки и ноги тряслись, как у диабетика при нехватке сахара. Вампир смотрел на нее. Девушка не отрывала взгляда от намеченной жертвы. Ее зрачки расширены. Она вся возбуждена, Лили голодна. Она — инстинкт. Она — охотник.

Адам не мог ей отказать. Ей до боли во всем теле хотелось испытать вкус крови этого человечка. Через пару дней, да что уж там говорить. Через пару часов, она вовсе забудет об этом человеке, но сейчас он дня нее все. Он для нее единственный, он — ее цель. Ей кажется, что весь мир застыл и смазался, как не высохшая краска на холсте, а этот прохожий остался четким ориентиром, к которому она должна двигаться. Ей это нужно сейчас. Да она сразу же забудет о своей жертве. Как о сонном завтраке. Уаилд ее понимал, для него люди такие же блюда на обед. Но только не Лили. Так редко, один раз за несколько сотен лет, встречается такой человек. От которого невозможно оторваться. Если любого другого можно не убивать. Загипнотизировать, предварительно выпив несколько глотков его крови и отпустить восвояси. Но от того особенного человека отказаться нельзя. Такие люди не выживают после укуса, так как невозможно остановиться. Отказать себе. А он смог. Как же тяжело было!

Адам остро ощутил то неприятное чувство, когда не мог, не хотел останавливаться, но понимал, что убьет ее и больше никогда не ощутит сполна всего этого блаженства. Как самый лучший в мире напиток, волшебный нектар, глоток прохладной воды для изнеможенного путника. И он бы не остановился, он все четко помнил. Он бы не остановился. Даже если бы на него разгневался сам повелитель. Пусть бы это была последняя капля его терпения, Адам снес бы кару. Но он бы не остановился. Хотя обстоятельства сложились так. У него была еще одна возможность. Но он снова смог оставить ее в живых. Хотя быть может, лучше бы он тогда и не останавливался.

Сиэтл. 1996 год. После долгих тренировок в Сибири

— Ник, подвязывай с фаст фудом. Ты поправился. — Предупредил Маршалл. Он с легким отвращением смотрел на парня, который уминал за обе щеки картофель фри.

— Это так вкусно! — Не прекращая процесс поглощения, ответил он.

— Да ты же руками ешь! — Наставник не верил в то, что происходит. — Впервые вижу вампира, настолько влюбленного в человеческую еду.

Официант принес еще один заказ. Это был стейк. Огромный кусок почти сырого мяса. Еле заметная зажаренная корочка намекала на то, что кусок мяса все-таки чуть— чуть готовили.

Маршалл неуверенно начал посматривая то на Лили, то на Адама. Он— то был свидетелем отношений этих вампиров и пытался как— то намекнуть.

— Я честно… — Медлил он. — Признаюсь в любви…… — Он зыркнул на Лили, и не заметив никакой реакции заговорил. — К … к вот этому сочному стейку с кровью. — И быстро добавил. — Советую, просто советую всем. — Громила схватил со стола нож и вилку и жадно, почти не пережевывая начал уплетать блюдо. Ему было тяжело сдерживать свои клыки. Но он справился. Никто кроме Адама не понял его намека. Он покачал головой, но даже не разозлился.

Уаилду пора было уходить, его ждала Иззи. Он попрощался и оставил вампиров.

Лили пила молочный коктейль. Настроения у нее сегодня не было. Она молчала и даже никого не подкалывала, хотя двое этих обжор давали отличные поводы. Ник вытер одну руку салфеткой и положил ее на миниатюрную ручку своей подруги. Понимающе заглянул ей в глаза, сочувствуя, и тут же второй рукой продолжил свой завтрак. Старший вампир жевал и поглядывал на новообращенных, раздумывая над чем— то.

Следующие два дня вампиры провели без Адама. Тот исчез, сказав, что у него дела. Но Маршалл знал, что за «дела» его поджидали. Ему это не нравилось. Да он вообще не любил Иззи. Громила помнил, как она обращалась с ним, когда он сидел на цепи, словно собачонка. «Брр,—  поежился здоровяк. — Даже вспоминать не хочется».

Она делала поистине болезненные вещи. Только одна тонкая серебряная спица, которой она мучила его, до сих пор снилась ему в кошмарах. Маршалл прикован по рукам и ногам к холодной сырой стене. Острый камень раздирает кожу, а медленно струящаяся вода разъедает раны. Все бы ничего, но он был прикован так три года. И целую неделю серебряная спица в руках Иззи, навещала его мозг, проходила под лопаткой мимо сердца, пронзала каждое из межреберных пространств. Маршалл зажмурился.

На его удивление, молодые вампиры воспользовались ситуацией и тоже испарились. Даже не пожелали заняться тренировкой. Не вернулись в свои номера даже утром. Но Маршалл был уверен в своем новообращенном, и беспокоиться не стал. Ему было ужасно скучно, поэтому решил побаловать себя любимым занятием, которое слишком давно себе не позволял. Он пошел в кино.

Ах, Америка! Здесь тебе и кровь достать можно в любой больнице, даже не пришлось проводить рейд по мясным магазинам. И кино, хоть целые сутки. Самые новые и самые страшные. А еще ему очень нравилось, что здесь показывали не только новинки. В маленьких кинотеатрах днем крутили довольно старые и даже черно— белые фильмы, которые он смотрел слишком давно. И еще один плюс. Здесь так много людей, что ты и днем, и ночью на любом сеансе не будешь один. Всегда найдутся любители древних страшилок.

И вот на второй день молодые вампиры вернулись в отель. Проспали целый день. Собрались в комнате Адама, где их и нашел Маршалл. Так часто бывало, после обильного ужина наступала пора уроков и разговоров. Сегодня начала девушка.

Лили никогда не понимала, откуда у них появляются деньги на жизнь в довольно неплохих отелях. Девушка знала, кто спонсирует Ника, но как появляются средства у Адама и верзилы, а еще вдобавок ко всему, они полностью обеспечивают и своих новообращенных, просто не укладывалось в голове. Поэтому вампирша выспросила эту информацию у Маршалла.

— Как мы можем платить за такие условия, если у нас нет денег. Точнее они есть, но их очень мало. Откуда они берутся?

— Хм, не мало. — Расплылся в доброй снисходительной улыбке здоровяк. — Большие деньги сейчас в основном, совсем не трудом добываются. Мир у нас такой. У Адама огромный банковский счет. Еще те сбережения, оставшиеся от матери и продажи небольшого поместья. Он вложил их в банк. Счет передается по наследству, а его адвокат объясняет работникам банка, что мистер Догерти скоропостижно скончался, его наследником становится единственный сын, как две капли воды похожий на отца. И так продолжается до сих пор. — Он весело рассмеялся. — Вот только Адам не привык жить в роскоши и никогда не предъявлял претензий к месту жительства и к условиям. Наверно поэтому и сохранил свой достаток. Деньги для него — это средство. Он вампир, но понимает, что деньги правят миром и без них никуда. Даже оборотни продались. — Маршалл не одобрял такое поведение оборотней.

— Никогда бы не подумала. Он никогда ни словом, ни действием не показал, что он состоятельный человек. Ой, вампир. — Исправилась она.

Маршалл снисходительно улыбнулся. Кто как не он знает о пристрастиях своего друга. Он знал, что Адам подбирал хорошие отели, только потому, что с ними была Лили. Ей нужен комфорт. Если бы они были одни, им бы хватило уютного склепа или небольшого притона, где еда сама идет к тебе в руки. Может быть, это еще один пункт, который сохраняет их место положения в секрете. Повелитель, зная своих вампиров, даже не думает искать их в роскошных отелях.

Сейчас он стоял в небольшом, но уютном кафе со шведским столом. Маршалл и Ник нагребали на свои тарелки все изыски, не стесняясь. Они очень соскучились за «цивилизованной» едой. Адам же ждал, пока для него приготовят чай и разбавят его холодной водой, для Лили, которая сидела за столиком и играла с новой игрушкой — черно— белым большим нелепым фотоаппаратом. И зачем он ей?

Красавица взглянула на подтянутую стройную фигуру Уаилда, стоявшего в толпе. Он делал заказ. Как странно. Адам, как настоящий джентльмен, проявляет заботу к ней и все эти люди, окружающие его, даже представить себе не могут, что среди них чудовище. Они для него, словно этот шведский стол. Уаилд может испробовать любого. Только сейчас они не являются его целью. Люди, можете быть спокойны, вы ему совершенно не нужны. Сейчас.

Ник со своим наставником уселись за столик, их лица сияли, они хохотали и обсуждали новые блюда. Пробовали их по очереди и делились своими впечатлениями. Странные. Ну ладно Маршалл, его единственная радость — это свиная кровь и человеческая еда. А Ник? Он— то, отчего так любит салатики и гарнирчики? Эта еда не доставит ему столько удовольствия и насыщения, как настоящая человеческая кровь. Лили даже немного поморщилась, услышав аромат незнакомой кухни. Ей она не интересна вовсе.

— Хватит вам. Аккуратнее! — Недовольно одернула их девушка, потому что они сдвинули запчасти от ее фотоаппарата, кстати, подаренного ей Адамом, со стола, как кучку мусора. — Я же могу потерять что— нибудь.

— Милая, а не слишком ли это умный прибор? — Ник не переставал жевать. Он так и терся возле нее. Точнее, он не терся, просто был так близко, что казалось, вот— вот толкнет ее своим костлявым плечом.

— Это мое дело. Я разберусь. А тебе ничего не объясню. Вот потом сам будешь просить у меня: «Покажи мне фото», — кривляла его. — Как мы были в Марокко или Швейцарии. А я тебе ничего не покажу, — она отчеканивала каждое слово, издеваясь над парнем. — Потому что ты — глупая букашка и не ценишь то, что я сейчас делаю. Этот фотоаппарат на много лучше твоей рухляди.

— Ой— ой— ой. — Отвечал ей Ник. — Ты с ним все равно не разберешься. Интеллекта не хватит. — Он подтрунивал над ней и крутил около своего рта длинную палочку картофеля.

— Не трогай ее, пусть играет. — Рявкнул Адам.

Вампир подошел, поставил перед Лили чашечку чая. Он вообще всегда подавал руку, открывал дверь и придерживал Лили на скользкой дороге. Делал это несознательно. Просто он слишком, слишком хорошо воспитан, настоящий джентльмен. Только когда не злится. Иначе он превращается в натурального хама.

Так вот, Адам небрежно поставил свой кофе, бросил зажигалку на стол, по— хозяйски увалился в кресло и недовольно осмотрел каждого. У него сегодня было непонятное настроение. Он будто где-то далеко. Что-то его тревожит. Завязался легкий приятный разговор.

— Бывают горячие люди. У них такая кровь. Они заводятся с полуоборота, при любых обстоятельствах. Они летят, а не живут, они горят до остатка. Им часто бывает жарко, даже на холоде. В их объятиях невозможно замерзнуть. Они обогреют, подарят половину своего тепла. И им будет достаточно и для вас в избытке. Я люблю таких. Их кровь дарит столько энергии. Опьяняет. — Рассуждал Маршалл.

— Ты, дорогой мой друг, побьюсь об заклад, сейчас бы не отказался даже от самого обычного отморозка. — Добавил Уаилд.

— Это точно! — Довольно подтвердил громила, жуя сочное мясо.

Лишь первые лучи солнца показались на горизонте, вампиры направились каждый в свою комнату. Адам устал. Слишком. Общение с Иззи никогда не было простым. Сейчас хотелось просто отдохнуть от ее навязчивого внимания. Уаилд знал, что она хочет, чтобы он бросил своих подопечных, Маршалла и был только с ней. Но не сбудутся ее мечты. Адам уже объяснил ей это. Но отвязаться от нее по— прежнему не мог. Так же он не мог ее обидеть. Так как от настроения этой женщины могла зависеть жизнь каждого из этой беглой четверки.

Он видел сон. Понимал, что это всего лишь сон, так как в жизни, при таком ярком свете, не выдержал бы и пятнадцати минут.

Вампир бродил по замку. Темному, сырому. Натыкался на черепа и кости. Видел только очертания обдертых, заплесневевших стен. Мелькали и затухали древние факелы. Свет дрожал. Уаилд чувствовал, что за ним кто-то следит.

Этот пристальный, навязчивый взгляд сверлил спину. Адам знал, что его отчетливо видно, даже в такой темноте. Он оглянулся — никого нет. Только ощущение наблюдения осталось. У людей есть такое чувство. Может это третий глаз на затылке или шестое чувство, но они понимают, когда на них направлен взгляд с сильной энергетикой. Будь— то гнев, зависть, ненависть, любовь. Человек может даже проснуться, почувствовав, что за ним, спящим, наблюдает враг. Это очень важное чувство. Чувство, спасающее жизнь. А у сверх существ такое чутье в десятки раз усиливается, так как они хищники по природе, но так же имеют сильнейших врагов, и должны знать местоположение оппонента. За ним следили — он точно знал. Спину так и пронизывал холодный взгляд. Но Адам продолжал идти. Спертый воздух давил грудь. Он перестал дышать. Запах застоя, гнилой запах смерти. Как же ему выбраться отсюда?

Теперь он услышал шаги. Вновь обернулся. Промелькнула зловещая тень. Но вампир не особо боялся этого существа. Хотя стоило. В глубине коридора, практически в кромешной темноте он заметил серебряное свечение, еле заметное. Адам прищурился, чтобы рассмотреть. Слишком далеко. Приблизился. Старался ступать осторожно. Было тяжело идти. Тело спало. Разум бодрствовал. Он подошел ближе. Увидел на стене знаки. Провел рукой, чтобы очистить стену от паутины и налета. Вглядывался в символы. Поначалу он не разобрал, что же это. Но когда расчистил больше места, понял, эти символы он видел на стенах пещер и замков, где обитал повелитель. Значит он где-то рядом. Ничего удивительного. Адам и так знал, откуда исходит угроза.

За поворотом снова зашумел невидимый враг. Теперь он не скрывался и Уаилд четко слышал его хриплое, тяжёлое дыхание. Вампир снова взглянул на стену. Сияние усилилось, теперь яркий свет резал глаза. Говорят, что во сне невозможно прочесть что— либо. Это не правда. Он четко увидел незамысловатые рисунки. Вот только, сможет ли вспомнить их, после пробуждения, он не знал. Маленькие человечки — светились белым светом, большой силуэт демона — чуть темнее. Кровь, бой, маленькие человечки повержены. Они лежат на земле, истекая кровью. Да, рисовал явно не художник. Адам четко рассмотрел силуэт еще одного чудовища. Протер стену. Не было видно. Рисунок поднимался высоко к потолку. Какому потолку? Вверху только темнота.

Второй монстр был еще черные и больше. Навис над лежащими человечками. Теперь им точно конец. Адам присмотрелся, но приближающийся шум его отвлекал. Он поспешил, протирал рукой стену все выше и выше. Взглянул на свои руки. Увидел кровь, его руки измазаны грязью и темной кровью. Снова взглянул на стену. Это та самая легенда, что и в пещере повелителя, только эти рисунки всегда были испорчены, измазаны, закрашены и поднимались высоко к потолку, поэтому Адам никогда не всматривался в них так отчаянно, как сейчас, будто его собственная жизнь зависела от сего предсказания. Теперь же он видел и понимал суть ….

Большой монстр, с корявыми руками и огромными зубами — это повелитель, маленькие — это те, кто бросит ему вызов. Но чего же ему бояться? Он сильнее и одержит победу, это же любому понятно, тем более, господину придет на помощь еще больший зверь. Вот сейчас Адам протрет стену и рассмотрит окончание сего проклятья. Вампир присмотрелся к силуэту второго зверя. Как же плохо он прорисован. Это птица или животное. Нет, скорее это…дракон. Да ладно, это сказывается слишком долгое пребывание в стране Восходящего Солнца. Уаилд напрягал зрение, но его глаза начинали болеть от яркого голубоватого света, прорезающегося сквозь стену. Казалось, эти рисунки нарисованы светом, либо вся стена насквозь пробита этими рисунками и оттуда, из глубины, светит холодный луч, воссоздавая эффектный узор.

Но свет становился все ярче. И вдруг вампир почувствовал мощный удар в спину. Ему не было больно, но он понимал, что это чудовищная сила. Уаилд упал на холодный пол, взглянул на нападавшего. Его глаза не привыкли к темноте, он мог увидеть только огромный черный силуэт. Может это и есть тот монстр, который поможет повелителю победить? Только он не похож на дракона. Скорее это медведь.

Адам поднялся на ноги, но почувствовал новый и новый удар по телу, по лицу. Эти удары заставили его свернуться от боли, но Адам выровнялся, выплюнул кровь, поднялся. Его лицо преобразилось, появились клыки, глаза заледенели, верхняя губа искривилась от гнева, он набросился на чудовище. Нанес ему несколько ударов, но монстр был сильнее, и казалось, совершенно не чувствовал боли. Он оторвал от себя вампира и швырнул его в стену, но эта стена оказалась на самом деле дверью. От удара она отворилась. Адам с усилием смог подняться и вскочил в ярко освещенное помещение. Здесь он сможет четко видеть своего противника.

Уаилд несколько раз крепко закрыл глаза, чтобы привыкнуть. Супер зрение быстро настроится. И вот он уже снова готов к атаке, но чудовище не последовало за ним. Дверь захлопнулась. Вампир оказался один в комнате с ярким холодным светом. Адам щурился, закрывал глаза рукой. Ждал, что сейчас станет больно, от такого количества освещения. Промелькнула тревожная мысль. Что если он не найдет выхода, то сгорит, как при ярких лучах рассвета.

Но боль не наступила. Уаилд опустил руку, его глаза окончательно привыкали к свету, он оглянулся. Нигде никого, только белый туман клубился вокруг. Наверно так он представлял себе рай. Прошел несколько шагов вперед. Понял, что здесь совершенно нет того смрада, который был в коридоре. Так вот откуда шел этот свет, который пробивался сквозь стену, проявляя рисунок. Как жалко, что он не успел рассмотреть его полностью.

И вот сейчас он чувствовал аромат цветов. Адам еще раз вздохнул полной грудью. Это запах лилий. Такой нежный, чистый, холодный. Он прошел дальше. Аромата становилось все больше, все сильнее, все объемнее. Вот уже начинала кружиться голова. Но вампир не мог надышаться сказочным ароматом.

Он медленно продвигался вперед. Обернулся. Перед ним возникла стена. Стена цветов. Огромная стена. Адам поднял голову вверх. Ей не было конца. Цветы. Так удивительно. Лилии. Аромат настолько сильный, настолько приятный, что вампир не мог перестать дышать. Белоснежные розововатые цветки создавали прекрасную картину. Уаилд рассматривал их. Видел на их лепестках капли росы. Видел, как трепещут лепестки от его прикосновения. Но вдруг стена задрожала. Упал один цветок второй. Адам сделал шаг назад. Посыпались лепестки. Цветы падали и падали. И в один момент стена обрушилась на него, не причиняя боли. Адам пытался выбраться, но поток цветов не останавливался, засыпая его с головой. Он увидел, что за этой стеной тьма, языки красного пламени, тухлый запах гнили и то самое чудовище. Оно улыбалось. Вампир этого не видел, но знал… Ему конец.

Адам проснулся, резко поднялся с подушки, тяжело дышал. Он задыхался. Тут даже не стоило размышлять, что значит этот сон. И так все понятно. Над ними нависла страшная угроза. И вампир знал, что без старого упыря и его колдовских штучек здесь не обошлось. Возможно, он прибег к помощи своих новых подопечных — ведьм.

Улыбнулся. Провел рукой по спине, там, где была татуировка. Его оберег защитит его от любых заклятий.

Уаилд больше не сможет заснуть. Взглянул на задернутое толстыми портьерами окно. На улице был день. Как же он не любил просыпаться среди бело дня. Когда глаза болят от прерванного сна, а за окном светит яркое, раздражающее солнце. Он так и будет ходить, как зомби, до самого вечера. Днем у вампира было так мало сил. Да уж, он не жаворонок. Поднялся с кровати, прошел босыми ногами по мягкому ковру к столу, взял сигареты и закурил. Это был просто сон. Нельзя было сказать, что он напуган, прям до чертиков. Но остался неприятный осадок. И Адам решил, если вдруг так случится, что он попадет в обитель повелителя, нужно будет обязательно рассмотреть завершающие картинки той легенды. Хотя и так все понятно.

И Лили. Эта девочка не дает ему покоя ни ночью, ни днем.

Норвегия. 1997 год

— Все! Вот оно! Этого достаточно! — Маршалл впервые так разозлился, и поводом на самом деле, была не кровь. Громила шагал по комнате, потирая свои взъерошенные волосы. — Да как ты, как ты вообще так можешь!? Иззи! Нет! Только не она опять!

— Я говорил, она скоро уедет. — Безмятежно ответил Уаилд, листая книгу на незнакомом языке.

Ник лежал на диване. На животе, подняв ноги вверх, полистывая глянцевый журнал.

–Как мне это все надоело! — Не унимался вампир.

В комнату, словно почувствовав, вошла Иззи, уселась в кресло, закинула ногу на ногу. Слушала сию еще не начавшуюся ссору. Маршалл попытался взять себя в руки. Эта женщина слишком опасна. Громиле было слишком тяжело, его переполняли эмоции. Он даже поежился. Но смог завуалировать свое смятение. — Если так, если уж на то пошло, убей девчонку! Она не нужна тебе, ты мучаешь ее … — Ник насторожился, но виду не подал.

Здоровяк открыл холодильник, достал упаковку с кровью, сделал глоток, но она оказалась пустой.

— Вот видишь!!! — Он указал на пустую упаковку. — Опять! Где моя кровь? И эта закончилась! А что если кому— то срочно понадобится еда? Что если это будет вопрос жизни или срыва? Что если кто-то не может терпеть голода? Что, если этот кто-то — я?! — Маршалл швырнул пустую упаковку на пол. — Я, По-моему, единственный, во всей этой уже не маленькой компании, кто не может охотиться. И тем не менее, кто-то постоянно пытается меня разозлить.

— Там есть еще одна. — Ответил Адам, глядя на него уставшим взглядом.

Маршалл открыл холодильник, залез рукой чуть глубже, достал новый пакет крови, который не заметил раньше, но это его не успокоило. Он все равно бросил на друга презрительный взгляд.

— Вот! Вот о чем я говорю! Нас стало слишком много! Вы хотите, чтобы я снова опустился до поедания животных?

— Просто молодые вампиры решили поддержать нас в нашей диете. Они образумились, стараются нас не выдать, а ты ругаешься, как старая жена и мне кажется, что не в крови дело. Не так ли?

— Нет, я не об этом говорю. — Он пригрозил полусогнутой рукой с упаковкой свиной крови. — Я говорю, что нас уже слишком много. — Маршалл не хотел уточнять при Иззи, но указывал пакетом именно в ее сторону. Она даже не подняла взгляда… — Мы хотели сбежать от клана, но создаем здесь свой собственный, да еще и должны заботиться о нем. Должны учить и скрывать их. А они еще переговариваются и отбирают честно нажитую еду. Не этого я хотел. Такое у нас уже было. Плохо закончилось. Прости меня, Иззи. — Верзила чуть не поклонился. Все-таки придется перейти на личности. — Но если уж вы теперь вместе, что делать с Лили и Ником? Может их пора отпустить? — Он наклонил голову и выпучил глаза, чтобы донести свою точку зрения до своего друга.

— Тогда может, ты уйдешь? — Предложил Адам.

— А может и уйду! — Как же его разозлило такое предложение. — Да только ты без меня пропадешь. — Язвительно проговаривал каждое слово. — Ты, со своим— то внутренним миром разобраться не можешь, а если останешься наедине с этими… — он указал взглядом на Иззи и Ника. — И с Лили, которая заставит тебя еще сплясать под свою дудку.

— А почему это, ты мне Ника оставляешь? — Ник оторвался от своего чтива. — Он — твой новообращенный, он мне не нужен. — Адам поднялся с кресла, отбросил книгу, подошел вплотную к Маршаллу. Оба зверя метали взглядом молнии друг в друга.

— А я легко отказываюсь от новеньких, не то что ты. — Маршалл раззадоривал друга.

— Значит, переходим на личности? — Почти интеллигентно поинтересовался Адам.

— Твоя личность все время потеряна. Ты переспал с Иззи, но это ничего не значит. — Иззи даже глазом не повела.– Тебе нужна юбка и так происходит постоянно. Откажись от всех, а то я не знаю, что сделаю. — Верзила сжал кулаки, выпятил подбородок.

— А ты укуси меня. — Подколол Уаилд. И медленно пошел в сторону холодильника.

— Да я тебя одним ударом, слабак! — Зарычал Маршалл, окончательно разозлившись на такие слова. Его ноздри вздымались. Он схватил подушку и швырнул ее в спину друга.

Адам обернулся, зарычал и накинулся на него, сдавив его шею. Маршалл пытался освободиться от мертвой хватки. Они вывалились из комнаты, и даже из коридора слышна была эта потасовка.

Иззи крикнула в след:

— Адам, отпусти его! Ты же его убьешь!

Понятно, что никто никого не убил бы. Мальчикам всего лишь нужно было выплеснуть накопившиеся эмоции. Маршалл хотя и высказывал свое «фе», но не проговорился, что истинной причиной была— таки Иззи. Он не хотел, чтобы из-за нее Адам отказался от Лили. В таком случае, они бы ушли с Ником и натворили что— нибудь. И естественно по своей неопытности в тот же миг оказались в лапах повелителя. А дальше, даже страшно подумать.

Еще сказывался мораторий на свежую еду и выход в свет.

Ник выскочил в коридор, но вмешиваться боялся. Мальчик видел, как нещадно метелили друг друга вампиры. Таких ударов бы он сам не выдержал. Адам зажал друга и наносил яростные удары в живот. Но Маршалл вывернулся и швырнул друга на пол. С рычанием накинулся на него сверху и лупасил по лицу. Ник вскочил в комнату, чтобы не видеть этой картины. Ему больно даже смотреть на это. Он помнил, каким приемам наставники учили их с Лили, но когда вот так просто, два сильнейших существа крушат все вокруг, становится действительно страшно.

— Что здесь происходит?! — Раздался звонкий укорительный голос. Через несколько секунд Лили ввела в комнату обоих, держа их за уши. Толкнула вампиров на середину комнаты, как натворивших дело в школьников. Стала по хозяйски, руки в бока. — Вы ополоумели?! Хватает нам, что мы скрывается, тут еще угроза от ваших старых друзей, эта дамочка, так вы еще и личные счеты сводите. Этого еще не хватало!

Тут уж Иззи не выдержала, резко поднялась с кресла, поправила свое обтягивающее необычное платье, приблизилась к ней, обожгла ядовитым взглядом. Все ее движения были женственными, плавными и агрессивными. А выглядела она великолепно.

— Эта дамочка — старше тебя на четыреста лет и она— то уж точно знает, как прищемить хвост таким зазнавшимся наглым девчонкам, как ты. Если ты влияешь на этих глупых мальчишек, это не значит, что имеешь хотя бы малюсенькое право говорить о моей персоне так пренебрежительно, дамочка. — В этом зрительном поединке было действительно слишком много недосказанности, ярости и женской ревности. Действительно страшного чувства. Лили крепко сжала губы, чтобы ее язвительный язычок не поднял еще большей бучи. Иззи изъяснилась четко, она сильнее и спорить с ней бесполезно. В девушке это пробуждало дикую ярость. Лили опустила руки. — Но она права, что из-за вашего бунта вы можете привлечь слишком много внимания, что негативно скажется на вашем увлекательном туре по Европе. Вы должны понимать, вы, два оболтуса, что раз он тебя простил, — обратилась к Маршаллу. — Дав последний шанс и тебя, бестолочь, — гневно взглянула на Адама. — Лишь из-за того, что я вымолила пощаду заранее. Он простил вас во второй раз, когда вы разрушили одну из столиц Китая. Вы должны понимать, что третьего шанса у вас не будет, хотя повелитель великодушен. Вы разочарование. И позор для всего клана. Эта девчонка зародила в нем нотку сомнения. Слишком много сходств он нашел с собой, что составляет некоторую угрозу для его величества, хотя, на мой взгляд, эта девчонка. — Презрительно осмотрела Лили. — Просто букашка. — Единственный, чье поведение мне здесь нравится — это Ник. Милый мальчик, жалко, что не на той стороне. — Она кокетливо вздохнула и, бросив очередной победительный взгляд, по— хозяйски уселась в кресло. Элегантно закинула ногу за ногу и продолжила. — Я вскоре покину вас на несколько дней. Узнаю, что происходит в логове повелителя. Может, удастся отвести след подальше. Я не хочу попасть в переделку из-за вас. Он перестанет мне доверять. — Сказала Иззи так, будто его доверие важнее, чем жизнь всей этой компании. — Вы достали меня. Вся ваша безмозглая шайка. Пойду, найду лезвие поострее и вскрою вены. — Иронично угрожала она. Встала с кресла и направилась к входной двери.

— Ванна там. — Нежно проговорил Ник, указывая пальцем на дверь ванной комнаты и глядя на красавицу с надеждой.

Иззи обожгла его жестоким взглядом.

Очень долго Лили держала Адама за закрытой дверью. Маршалл даже надеялся на то, что они придут к какому— то согласию, хотя и страшно злился на своего друга. Он ненавидел Иззи. Понимал, что она вмешалась и может расстроить их тихую, почти семейную жизнь. Здоровяк скрестил руки и сидел на маленьком диванчике, слишком маленьком для его серьезных форм, корчил из себя обиженного. Но со всех сил прислушивался к разговору за стеной. Были и крики, и ругань, и бранные слова, но сути он так и не понял. В такие моменты говорила Лили, а говорила она достаточно тихо. Материлась громко, но вычитывала спокойным тоном. Она вступилась за здоровяка, это он точно знал.

Девушка вышла из его комнаты, громко высказывая свое недовольство. Маршалл решил узнать, что же случилось конкретно. Он уже забыл о своих обидах. И вскоре понял, что вампир очередной раз обидел девушку. Действительно. Конечно, Адам обвинил ее во всех грехах, а главное в срыве самого Маршалла. Тут уж здоровяк не стал себя контролировать, он захлопнул за собой дверь в комнату друга и прочистил ему мозги сам.

После очередных криков в ее комнату тихо вошли Уаилд и Маршалл. Адам с недовольным лицом, Маршалл торжествуя. Он явно чувствовал себя победителем.

— Давай. — Толкнул он друга. Тот недовольно шагнул вперед, на секунду выпятил губы, поразмыслил и вынужденно проговорил.

— Прости. Я не должен был так поступать. — Сухо проговорил он.

— Молодей, а что еще? — Подсказал громила другу и прокомментировал ситуацию для Лили. — У нас большие проблемы с признанием своей вины. А с прощением, так тем более.

— Я на это не подписывался. — Запротестовал Адам, отступая назад. — Я и не должен…

— Со своими близкими должен! Мы твоя семья. Ты же нас любишь? — Не давал ему возможности говорить Маршалл.

— Пх. — Хмыкнул и рассмеялся вампир.

— Да любишь, поэтому должен что-то делать, если ты был не прав. Иначе будешь снова скитаться и радоваться убийствам в одиночестве.

Лили смотря на эту сцену широко открытыми глазами, теперь только улыбнулась, прошла мимо своего наставника, подошла к Маршаллу, обняла огромное тело вампира и прижалась к его груди. Ей было очень важно то, что он за нее беспокоится. Маршал прижал ее огромными ручищами и даже закрыл глаза, наслаждаясь моментом. Адам немного завидоваловал такому отношению.

Венеция. 1997 год

Костюмированное празднование, возглавляемое красочным шествием, известнейшее массовое народное гуляние с театрализованным представлением. Отмечается перед Великим Постом. И именно сюда хотела попасть Лили. Да, они снова вернулись в Венецию.

Золотые блески разлетались по небу. Адам шагал сквозь толпу. Перед его лицом возникали кричащие, ополоумевшие от веселья люди. Смеялись, гоготали своими разнообразными диалектами. Здесь много приезжих. Глупые, чему вы радуетесь? Здесь, под покровом горячей венецианской ночи, под бездушными масками, скрываются зловещие существа.

Люди носились назад и вперед, вправо и влево, наталкивались друг на друга. Адам вышел из толпы, он ненавидел такие скопления народа. Вдоль домов стояли парочки знакомых либо влюбленных людей, обсуждали что-то свое, целовались. В наряженных гондолах возлегали графы и графини, попивая красное вино из громоздких бокалов, и высокомерно наблюдали за весельем. Маски, костюмы. Люди скрывают свои личины под бутафорским покровом. На тонких дорожках и мостах валялись блестящие сердечки и ленточки. Веселье возносилось к своему логическому пику. Скрываясь под маской, люди становились более раскованными. Маски помогают человеку раскрыть себя. Часто свои темные стороны. И люди этим пользовались.

Карнавал был в самом разгаре. Прекрасный праздник. Никто не узнает тебя, даже если ты будешь творить козни. Но воздух не был таким раскаленным, как во время бразильского карнавала. Здесь была изысканность и высокомерность. Не каждый мог позволить себе настоящий дорогой костюм. Да и выбора такого не было, но все же, каждый человек имел маску, подобранную под свой неповторимый характер.

Он узнал ее, точнее почувствовал этот божественный аромат, который становился лишь вкуснее и вкуснее. Ни с кем нельзя спутать. Адам прислушался к ее ощущениям. Лили снова голодна. Когда же она научится контролировать свои аппетиты? Сейчас красавица далеко, она общается с людьми, она отвлечена. Уаилд впитывал в себя ее чувства. Она романтична. Как ни странно, Лили сейчас так уязвима. Вот оно. Он, наконец, застал ее чувства не закрытыми на замок. Вот только почему у нее такое настроение? Хм, кавалеров слишком много. Он закурил.

Лили сегодня переживает. Из-за чего же? Она возбуждена. Естественно, она ведь голодна. Она встревожена и немного смущена. Она уговаривает себя, спорит сама с собой и не как не может найти ответа. Что-то с ней не так? Обычно Лили хладнокровна и равнодушна. Или весела и заинтересована. Она очень любит новые места, новые эмоции. Это действительно заставляло ее искренне улыбнуться.

А сейчас. Плотно сжатые губы, задумчиво— грустное выражение. Хм, маска Баута. Она закрывала верхнюю часть лица, четким выступом, открывала нижнюю часть, а нежные алые губы ярко выделялись на общем фоне.

Можно выбрать любое выражение: от злости и насмешки, до грусти и отчаяния. Почему она выбрала именно такую грустную мимику?

Красавица заметила его.

— Ух, как они посмотрели друг на друга, даже пороз по коже. — Проговорил Ник с восхищением. Маршалл покосился на него. Но он тоже заметил этот яркий всплеск в воздухе. Как же накалены их отношения.

Обдертые старинные дома с облупленной краской на ставнях. Потемневшие от воды стены разноцветных зданий. Красивейшие арочные мосты, маленькие, тонкие улочки и гондолы. У Лили с первых мгновений появления в этом романтическом городе нарисовался кавалер. Ни отходивший от нее ни на шаг. Высокий, темноволосый красавец с черными глазами, так и пытался прижать ее тонкое тело к какой— нибудь стене. Он хотел ее поцеловать. Лили уворачивалась, улыбалась и флиртовала. Нагло флиртовала. Она знала, что Адам следил за ней каждую минуту. Лили знала и теперь веселилась от души.

Ник нашел себе очередную жертву, он выбрал для себя слишком пестрый костюм. Был больше похож на шута. Увел смазливого парня подальше от людских глаз. Пусть веселится, ему не нужен лишний присмотр. Он и так предельно аккуратен, не то, что эта девчонка. Она будто все время пытается вызвать бурю эмоций у своего наставника. У нее отлично получалось. Уаилд обещал себе не злиться. Адам тенью бродил за ней. Как же ему это надоело. Он хотел было сам убить этого навязчивого кавалера, но Лили на все это лишь бы фыркнула и нашла очередного поклонника, таких хватало. Вампир заметил, что она удалилась с мужчиной подальше от его всевидящего ока. Маршалл ни на шаг не отступал от своего друга.

Громила, в костюме с белым воротником и широкими ажурными манжетами, выглядел довольно нелепо. Не было в нем элегантности. Не то что Адам. Черный костюм, плащ на красной подкладке и строгая маска без излишеств, подчеркивали его изящество и гибкость движений. Он выбрал костюм без бархата, знал, что Лили не любит эту ткань. Его маска была проста — черные очки, скрывающие скулы. Развивающийся на ветру плащ. Но для вампира это и так было слишком. Он сменил свой обычный затертый повседневный наряд, а значит вырядился.

Лили флиртовала с парнем в черной маске с клювом. В черно— красном бархатном костюме. Уж слишком выпячивающим его обеспеченность. Дорогой костюм. Хвастун. Он как самец маленькой разноцветной птички, которая пытается привлечь внимание самочки.

Девушка же была в насыщенном фиолетовом платье, скрывающем ее тело от горла до самых пят. Ее белоснежная кожа закрыта от посторонних глаз, но это не уменьшало армию ее поклонников. Белая маска с фиолетовыми, желтыми и зелеными вкраплениями, через которую видно только ее глаза, сочно подведенные черной подводкой, словно два огонька пламени жадно прожигали его сердце. Вот только она крайне редко смотрела на него. Девушка была уж слишком заинтересована своим новым знакомым. Но не прикасалась к нему. Адам чувствовал ее силу и уверенность. Ее кровь не бурлила от волнения, но была горячей от возбуждения.

Этот бесстыдный флирт раздражал вампира не на шутку, тем более после того сна, когда он видел ее обнаженное тело, когда ласкал ее. Как же тяжело избавиться от этих всплывающих образов в голове. Как же это задевало, но он пытался справиться с подступившей не вовремя ревностью. Да, он пытался отыграться на Иззи. Но не помогло. Глупо все это. Теперь убеждать себя в равнодушии не имело никакого смысла.

Сейчас Лили сконцентрировала свое внимание на новом друге и оставила свои чувства незащищенными. Адам все время читал ее, и ее переживания вампира не радовали. Она трепетала.

Ночь подходила к концу. Красавица увела нового парня за руку и испарилась. Уаилд пытался найти ее в толпе снующих туда— сюда наряженных людей, но ни ее, ни того парня нигде не было. Самые темные подозрения окутали его мысли. Нет, он не боялся того, что она выдаст себя. В такой— то толпе это очень сложно сделать. А вот то, что она, возможно, дарит ему свое тело этой прекрасной ночью, злило его не на шутку. Уаилду было действительно плохо. Это томление в груди, ненависть, злость от того, что он не мог ничего сделать, разрывали его душу. После долгих скитаний Уаилд отправился к другу.

— Я устал. — Твердо заявил Адам, снимая маску. — Эта чертовка меня слишком утомляет. Я не стану гоняться за ней.

— Но вся ночь еще впереди. И это все потому, что ты не перестаешь о ней думать. — Пританцовывая в такт веселой музыке, ответил Маршалл.

— Веселись. Я отдохну. Завтра снова в дорогу, не буду портить твое настроение. — Искать Лили ему больше не хотелось. Он и так представлял, каким утехам она придается в этом волшебном мире венецианской сказки. Пожалуй, в самом романтично месте на планете. Еще не хватало увидеть это. Он убил бы обоих. Даже есть не хотелось, она испортила весь аппетит.

— У вас же вроде бы ничего такого не было.—  Возразил друг, заметив растерянный и агрессивный взгляд.

— Это мое упущение. — Грубо ответил вампир.

— Адам,—  крепко схватил его за руку здоровяк. — Не контролируй ты ее. — Маршалл свел брови домиком. Уж слишком переживал за своего товарища. Удивительно, как в таком огромном, неотесанном и с первого взгляда агрессивном, опасном существе сочеталась забота и дружелюбие. Он слишком сильно привязывался к тем, кто заслужил его доверие, а таких было мало. Тех, кто предавал его, громила уничтожал, не моргнув и глазом. Но те единицы, кто искренне поддерживал его, тех он обожал, считал самым важным в жизни и переживал, больше чем за себя. Все его собственные желания и нужды уходили на второй, третий план. Маршалл замечал любые изменения поведения и понимал, что нужно действовать. Ни в коем случае не щадить себя, сгорать, рвать клыками, но спасти своего друга, потому что никого другого у него не было. Адами был его другом, его семьей, его братом, его спасителем. И он знал его лучше всех, но говорить с ним о том, что Маршалл уже давно понял, ни в коем случае было нельзя. Он знал, что если Уаилд узнает о своих чувствах от него, то сам все испортит. Адам никогда не умел принимать истину.

— Не в ней дело… во мне. — Он развернулся, его плащ зашуршал подхваченный легким ветром, и вампир исчез в темноте узкой улочки.

Дойдя до своей квартиры, первое, что он сделал, это закинул маску подальше, расстегнул рубашку, будто это поможет и снял надоедливый плащ. Выпив стакан виски, подошел к окну. Еще раз осмотрел людей. Нет, ее нигде нет. Только Маршалл танцует с бурлескными девицами и Ник тесно общается с ярким мужчиной в черной маске отделанной жемчугом. Посмотрел на фейерверки, которые всегда его занимали, отправился в сою комнату. Возможно, если он уснет, ему станет немного легче, и он избавится от ее облика и от тяжелых мыслей. Где она сейчас в эту минуту? С кем? Не уж— то ли с тем парнем в глупой маске?

Не включая свет, уселся в кресло и закурил. Но тут же понял, что не один в этой комнате. Свет ему был не нужен. Его переполнял аромат ее крови. Но чудо слух подсказал, что это не просто воспоминания.

Он знал кто здесь. Лили.

Что она здесь делает? Адам был так поглощен своей ревностью, что даже не обратил внимания на присутствие в комнате. Он потушил сигарету в пепельнице. Повернул голову. Лили лежала на его кровати. Вампир поднялся с кресла, подошел.

Он увидел ее силуэт, окутанный разноцветным свечением огней с улицы. Девушка сняла маску, уселась на его кровати. Уаилд даже немного опешил. Не ожидал, что она будет здесь.

— Что ты здесь делаешь? — Адам сделал вид, что ему воВсе-то и не интересен ее ответ. Скинул с себя ботинки, улегся с левой стороны от нее, положил руки за голову.

Она не издавала ни звука.

— Я спросил, что ты здесь делаешь? — Требовательно повторил он.

— Я прошу тебя, — прошептала она. — Только ничего не говори. — Девушка просила его не испортить момент, не спугнуть ее. Лили медленно поднялась с постели, прошлась по комнате и стала напротив окна.

Повернулась к нему и словно безмолвный призрак снова медленно приблизилась, опустилась на кровать. Он поднялся, сел на постели. Лили провела рукой по его щеке, он не отстранился, лишь широко раскрыл глаза.

Только в Венеции она заговорила.

— Сегодня здесь с тобой — только я. — Поначалу неуверенно заговорила она. — Ее не будет. — Адаму стало стыдно. Впервые, в его вампирской жизни. Он знал, о ком говорит девушка. Она знает об Иззи. — Никто не помешает. Хотя бы одну ночь. Это будет нашей тайной. Никто не узнает. Забудь ее. Забудь обо всем. — Лили не внушала свои мысли, да и не смогла бы. — Только на эту ночь, это единственное, о чем я тебя прошу. — Красавица не умоляла. Нет, она приказывала. С ее тоном не поспоришь. С ее телом не поспоришь. Да он и не хотел оспаривать ее решения, ее прикосновения, ее запах, ее обворожительный запах. Уаилд лишь боялся, что это снова сон. — Мне все равно, что будет завтра, что будет, когда она вернется. Сегодня ты со мной. И я тебя не отпущу. — Он услышал, как по ее телу скользнула атласная ткань платья. Лили была словно видение.

Адам сам не понимал, насколько ее слова подействовали на него. Никогда еще он не представлял, что ночь может быть такой чарующей. Закрыл глаза. Ее тьма поглощала его. Комната наполнилась ее ароматом. Хотя сейчас это казалось видением. А что если она ушла? Снова на охоту. С Ником. Или еще с кем— то. Весь дом — это она. Каждая вещь, каждый уголок связан с ней и сейчас, в полной темноте ему казалось, что он спит. Один в пустом, одиноком доме. Адам аккуратно протянул руку вперед. Боясь, что там окажется одна пустота. Но она была здесь. Ее холодная кожа, ее горячий темперамент. Неожиданно для него самого она прикоснулась губами к его губам. Так жадно, так страстно. Его тело стало непослушным. Теперь она владела его мыслями, его сознанием.

— Одно твое присутствие сводит меня с ума. — Единственное, что сказал он.

Ее пальцы не останавливались, беззаботно, но настойчиво ласкали его тело. Только сейчас он почувствовал, что снова живой. Будто его сердце снова бьется, а душа ликует. Только теперь он понял, почему их называют живыми мертвецами. Потому что он сам, больше двухсот лет был мертвым внутри. Только сейчас, с ней, чувствует, что живой.

Тут же резко, жадно прижал ее к себе. Адам понимал, что если не будет чувствовать ее прикосновений, то его кожа воспламенится и он сгорит дотла. Он контролировал все ее движения.

Все было совсем не так, как во сне. Все было не так, как он представлял, но это было потрясающе. Ее стон, ее сила, ее нежность. Ощутив однажды в жизни такое счастье, после трудно жить без него.

США. 2012 год

Слишком больно, но необходимо справиться с этими воспоминаниями. Он закрыл глаза, тяжело вздохнул и снова посмотрел на монстров. Теперь он знал, что Лили направляется сюда и знал, что она собирает сильнейший оберег. И Адам знал, куда она придет. Старые связи отлично работают. Точнее, его до сих пор боятся.

Монстры играли в карты, хохотали гортанным смехом и говорили на своем языке. Дверь с треском вырвалась из петель, из столба дыма появилась миниатюрная фигура девушки, в руке которой был огромный кинжал. Демоны бросились врассыпную. Она погналась за ними, схватила первого попавшегося. Завязалась драка. Монстры оглянулись, но не стали оказывать помощь своему собрату. Каждый боялся за свою шкуру.

Демон Вайонс — монстр, покрытый редкой шерстью и с медвежьими лапами. Но не это было его сильнейшее оружие. Он имел слизистые подобия щупальц, которыми присасывался к голове своей жертвы и высасывал из нее жизненную энергию.

Монстр нанес несколько сокрушительных ударов по ее тонкому телу. Адам напрягся. Он почти чувствовал ее боль. Лили выстояла. Резко развернулась и ударила в ответ. Монстр поднялся на ноги и с размаха ударил ее по лицу. Раздался глухой звук. Девушка отлетела на несколько метров и шлепнулась на землю всем телом. Вайонс побежал на встречу Лили, она поднялась и бежала на него. Подпрыгнула, наступила на грудь существа, перевернулась в воздухе, стала на землю, развернулась, снова нанесла несколько ударов на опешившего демона.

Из боков Вайонса выступили щупальца. Лили проделал захват. Школа Маршалла. И демон вывернулся, оказался у нее за спиной, потом снова впереди, сбоку. Лили растерялась, когда монстр окончательно запутал ее и снова возник за спиной, она бы не успела среагировать. Адам был готов прийти ей на помощь. Остановился, выровнялся в полный рост и сжал кулаки. Если ей суждено погибнуть сейчас — это к лучшему. Но произошло что-то необычное. Ее будто бы окликнули. Нет, Адам не слышал этого, просто Лили повернулась, словно на крик и лишь потом поняла, что Вайонс снова у нее за спиной. Успела отразить удар демона. Во время следующего удара она прогнулась назад, и монстр не попал по ее телу.

Девушка молниеносно наклонилась и дотянулась до своего блестящего кинжала, который выронила из-за ударов монстра.

Лили размахивала оружием, но Вайонс уворачивался. Очередной неистовый удар и вампирша поранила его звериную лапу. Демон завыл, снова накинулся на девушку. Бой продолжался, казалось целую вечность.

Он бил ее по лицу, его огромные лапища вздымались над ней. и казалось, он поглотит маленькую фигурку. Но Лили, как кошка уходила от очередного удара. Но несколько мощных нападок красавица не смогла отбить. Адам крепко сжал губы и отвернулся. Решительно не было никаких сил смотреть на это месиво.

Демон схватил ее за ногу и повалил на землю. Она вывернулась и с рыком напала на него. Монстр не останавливался. Не знал усталости. В нем огромная сила. Что она может против него? А может. Она изгибалась. Демон наносил сокрушительные удары, но не попадал по цели. Лили, рыча, нападала на него снова и снова. Не заметив, как Вайонс занес над ней огромную лапу, Лили почувствовала сильнейший толчок и чуть не потеряла равновесие.

Она пыталась взять разбег, но монстр схватил ее за ногу, и вампирша со всего размаху снова упала на землю. Обернулась, оскалилась, как тигрица. Она не смогла отбить очередной удар, чудовище ее опередило. Вайонс схватил ее за плечи. Притянул девушку к себе, зажав ее руки в узле. Не давая ей возможности на спасение. Адам присел, уже было готовый к прыжку. Так как слышал треск рвущейся одежды на ее теле. Хитрый демон издал громкий гортанный звук и занес над ней свои мерзкие щупальца, приближая их к ее голове. Так питается этот вид нечисти.

Его мерзкие щупальца тянулись к ней и вот уже впились в ее виски. Лили закричала, скорчилась от боли. Чудовище не отпускало ее хрупкое тело. Адам прищурил глаза и дал ей еще секунду. Уже был готов к нападению. Его зрачки расширились от гнева. Но она собралась и сама дала отпор.

Лили на мгновение расслабилась. Демон ослабил хватку, понимая, что будущая жертва сдалась. Как вдруг, девушка высвободила руку. Одним рывком схватилась за склизкую щупальцу демона. Тот, пытаясь отцепиться от ее мертвой хватки, рванул девушку вверх, тем самым освободив из своего плена. Лили освободилась от стальных оков. Она на секунду повисла в воздухе и отпустила его, спрыгнула на землю.

Хотя щупальца демона хлестнули ее по лицу, и Лили упала от сильнейшего удара. Но в этот момент Вайонс поступил довольно неожиданно. Он развернулся и побежал к двери. Спасаясь бегством, но вампиресса со всего размаха швырнула большой кинжал ему в спину.

Она убила демона. Бой был не из простых. Лили разбила руки, ее лицо истекало кровью, но Адам не вмешивался, наблюдал с соседней крыши, крепко сжал зубы и кулаки, но не сдвинулся с места. Если бы этот монстр убил ее, все было бы на много проще. В нем боролись противоречивые чувства. Вампир понимал, что своими руками не сможет отобрать ее жизнь. Это слишком больно и в целом, невозможно. Ему было особенно больно, когда демон впился своими щупальцами в ее виски и высасывал ее жизненные силы, но она справилась. Лили сильнее. Она стала намного сильнее.

Финал жестокой дуэли был еще более мерзким. Теперь кровожадная вампирша достала нож со спины бедняги, развернула склизкие щупальца, отрезала присоску, одну из отвратительных штук, которой он присасывался к голове жертвы, положила ее в тканевый мешочек, вытерла с лица кровь и слизь демона, направилась к выходу. Жестоко, хладнокровно. Лили преследует свои цели и она беспощадна.

Сейчас следить за ней не было никакого смысла. Он знал, куда она пойдет, и что будет делать. Лилит вернется в дом, где ее ждет любящий муж. Обычный человек, которого она, конечно же, кусала и не единожды. Теперь она зачарует его, потом приведет себя в порядок, а он не будет задавать никаких вопросов. От этого просто тошнит. Лили примет теплую ванну, засядет за интернет. Нет, она не будет общаться с мужем. Вампиресса не будет с ним обниматься или еще хуже. Адам знал, что она не терпит таких нежностей. От этого понимания становилось легче. Она не любит, когда к ней лишний раз прикасаются, не приемлет излишних ласк. Ей необходимо личное пространство. Ему снова стало немного грустно из-за того, что существует такое прекрасное тело и к нему нельзя прикасаться. Хотя, что если так она себя вела только с ним, что, кстати, очень логично. А своему супругу позволят обнимать ее, прикасаться к ее нежной коже. Да, это так. Его ведь она любит. С такими печальными мыслями вампир зашел в первый попавшийся бар и только из-за того, что почувствовал там присутствие своего единственного друга.

Маршалл нашел для себя развлечение на вечер. Но все же был поблизости.

Около него находились трое молодых людей, одна из них довольно симпатичная девушка. Маршалл веселился. Ах, этот эталон сдержанности. Лили перевоспитала верзилу до такой степени, что теперь он может дружить с ужином.

Вся компания пила пиво. Парни выглядели, словно хиппи прошлого века, вот только немного почище и подороже. А все эти новомодные штучки: телефоны, наушники, фотоаппараты. Теперь таких называют хипстерами.

Девушка в легкой кожаной куртке. Да на нее никто из парней и не обращал внимания, она — такой себе, свой парень. Адам был слишком истощен, слишком уставший, он не хотел тревожить своего друга и отвлекать его от веселья. Маршалл с интересом рассматривал фотографии приключений своих новых собутыльников и хохотал во все горло раскатистым смехом, подтверждая, что и там он тоже побывал. Адам уселся за стойку бара, заказал выпить. Главное, что здоровяк неподалеку, это придавало какой-то внутренней силы.

Странно, даже крови не хотелось, хотелось только забыться. Стереть из памяти все то, что она натворила, как его подставила, какая она стерва. А не получалось. Он ненавидел Лили пуще прежнего.

«Она реально пыталась меня убить и это у нее чуть не вышло. — Думал он, опустошая очередной бокал. — Как же можно забыть об этом? Такое нельзя прощать».

А Маршалл не заставил себя слишком долго ждать. Он оставил своих новых знакомых, видел, что с каждым выпитым бокалом его другу отнюдь не становится легче.

— Что нового? — Громила аккуратно постучал Уаилда по плечу.

— Она до сих пор жива. — Констатировал друг. Вампир уселся рядом.

— Человек или любое существо, живо только до тех пор, пока у него есть интересы, желания, мечты. Пока он надеется на что— то, пока находит себе какое-то дело, пока ему не скучно с собой. Ты же не живой. — Неожиданно заговорил он на серьезную тему.

— Я вампир. — Он согнул руки и выставил пальцами мнимые клыки возле рта.

— Хватит кривляться. — Буркнул Маршалл. Ты должен понять, что я не об этом. К нам это тоже относится. Мы должны чего— то желать и стремиться к какой-то цели. А у тебя ничего живого не осталось. Ты не мечтаешь, ты ничего не хочешь. Тебе скучно и одному, и со всеми. — Развел руками верзила. — Тебя даже кровь не интересует. А сколько раз я тебе предлагал устроить кровавый вечер! Только ты, я и темный клуб, наполненный молодой кровью, с разбавленными в ней наркотиком, алкоголем и желанием секса. Вот это мы бы устроили драму! Но ты не хочешь. Ты только вспомни, когда— то мы частенько занимались таким. Какую эйфорию испытывает твое тело, когда чувствует коктейль молодой, свежей, игривой крови внутри. А экстаза, энергетики. Опасная смесь. И ты на несколько минут чувствуешь себя таким же обезумевшим человеком. Со всеми пороками и грехами. Теплая, солоноватая кровь только что находилась в нем, а теперь течет в твоем теле. Пьянит. Сводит с ума. Этот мускусный запах возбуждения. И ты снова живой. Ты помнишь, как это было? А сейчас. Если бы ты был человеком, ты давно бы превратился в алкоголика. Зачем тебе она? Она не даст тебе жить.

На душе было скверно. Это мания. И Уаилд понимал, что его друг прав. Его сердце кричало: «Убей ее! При первой же встрече. Убей. Не говори с ней. Ничего не спрашивай, ты и так все слишком хорошо знаешь. Убей ее!»

Его второй внутренний голос молчал. Он не высказывался за спасение жизни Лили. На этот раз его разум не спорил с сердцем.

— Я нахожу ее следы на всей планете. Везде. Я вижу ее присутствие в глазах тех людей, которые были удостоены общением с ней. Она оставила неизгладимый след. Я это знаю, я замечаю такие глаза сразу. Я сам был такой.

— В тебе не осталось ничего теплого. — Настаивал громила.

— Я вампир, я не должен быть теплым. — Насмешливо ответил Адам, небрежно закурив очередную сигарету.

— Ты забыл даже как это быть человеком. Адам, отпусти ее. — Тихо попросил друг. — Пусть живет, как знает.

— Все плетут против меня заговоры. — Словно не слышал его просьбы. Погрузился в свои размышления Уаилд. Неутомимо крутил длинными пальцами сигарету.

— А мне кажется ты параноик. — Безразлично ответил Маршалл.

— Зачем я иду за ней? — Безнадежно произнес Уаилд.

— Ты хочешь, чтобы она уничтожила тебя. Это саморазрушение какое-то.

— Она меня истощила, но я не сломлен. — Ответил бездушный голос.

Повисло молчание. Маршалл осознал, что это еще далеко не конец.

— Она все продумала, запланировала. Так цинично собиралась от меня избавиться, сделать себя недосягаемой и нанести сокрушительный удар, когда я не буду к этому готов. Иначе у нее никогда бы не хватило сил. Все! Хватит гоняться за мечтой. Нужно реально смотреть на вещи.

К ним неожиданно присоединилась все та же шумная компания. Пришлось прервать грустную тему.

Молодые люди пили без остановки. Маршалл знал, что этот разговор ни к чему не привел. Пустая трата сил. Теперь болтал с хипстерами, но все время следил взглядом за своим другом. Адам не поддерживал глупую болтовню. Девушка веселилась от души: заказывала музыку, провозглашала тосты и заказывала все больше выпивки.

— Не грусти. — Толкнула его локтем и дружелюбно подмигнула. Подставила очередной бокал.

Адам сидел задумавшись.

— Тебе нужно найти девушку! — Весело подсказала болтушка, больше всех похожая на хиппи. Нет, не внешностью, скорее внутренним настроем. И если бы вампир был прежним, он бы охмурил эту девчонку. Но сейчас и думать об этом не хотелось. Он даже не запомнил ее имя. Друзья ведь называли ее по имени.

— Не нужно. — Отпил из бокала большой глоток. — Есть одна, которая переворачивает мой мир вверх тормашками и творит в нем что хочет, свой беспредел, хаос, анархию. Она рушит, ломает, сжигает, портит все, что я так долго создавал. Я столько усилий приложил, чтобы стать тем, кем стал, а она уничтожает, не ценит ничего. И вот я смотрю на все происходящее и улыбаюсь, любуюсь ее проказами.

Девушка оценила романтику и повела такой разговор:

— У каждого мужчины есть такая женщина, ради которой он бы пошел на все. — Решила поддержать его, так сказать новая знакомая. — Которая сводит с ума. Из-за которой теряешь самообладание. Не будем скрывать, мужчины, — обратилась она ко всем. — У каждого есть, был или будет такой опыт. Даже самый обыкновенный, ничем не примечательный человек может превратиться в героя— романтика или жестокое существо, которое будет совершать ошибки, страшнейшие и героические поступки в своей жизни. У каждого есть свой крептонит, который разрушит даже самую стойкую броню мужского сердца. Который может уничтожить. — Адам не перебивал поток охмелевшей истины. Ее голос действовал успокаивающе. — Мужчины могут плакать из-за женщины, мужчины могут терять голову, обзванивая всех ее подруг, пытаясь понять причины неблагосклонности к нему. Мужчины напиваются, дерутся и еще много всего. Могут пойти на преступление. Ну, ведь правда! — Смотрела она на каждого с улыбкой. — И не говорите, что это не так. Просто не каждый может признаться, что терял голову. Конечно, мужчины любят. И тоже страдают. Это не женские выдумки. Мужчина может посвятить целую жизнь одной единственной женщине. Не веришь? — Взглянула на Уаилда. — Посмотри романтические фильмы, почитай книги, да обратись к классикам! Я не буду цитировать Шекспира. Прочти творения великих! Как мужчины авторы описывают свои чувства. — И тут она стала цитировать классиков. — «Жить, умереть у милых ног — иного я желать не мог». Пушкин. Или вот:

«Поступь нежная, легкий стан,

Если б знала ты сердцем упорным,

Как умеет любить хулиган,

Как умеет он быть покорным». Есенин.

И девушка разошлась. Все-таки пошел Шекспир.

— Шекспир. — Торжественно произнесла она, взбираясь на стул. — Сонет 141.

«Мои глаза в тебя не влюблены, —

Они твои пороки видят ясно.

А сердце ни одной твоей вины

Не видит и с глазами не согласно.

Ушей твоя не услаждает речь…» — Она запнулась, забыв часть куплета. — Ля— ля— ля, что-то там, не помню. А! —

«И все же внешним чувствам не дано —

Ни всем пяти, ни каждому отдельно —

Уверить сердце бедное одно,

что это рабство для него смертельно».

Девушка жестом попросила свой бокал. Она уже вошла во вкус. Выпила несколько больших глотков и снова продолжила.

—  «В своем несчастье одному я рад, что ты — мой грех и ты — мой вечный ад». Фридрих Шиллер. И еще, еще. — Она постучала по виску, вспоминая нужные слова. Зажмурила глаза. — Ах, вот!

 «Если б жадною рукою

Смерть тебя от нас взяла,

Ты была б моей тоскою,

В сердце всё бы ты жила!

Ты живёшь в сиянье дня!

Ты живёшь не для меня!» Шиллер.

Адам улыбнулся в ответ. Грустно улыбнулся. Понимающе. Люди, находившиеся в баре, зааплодировали. Нечасто в этом заведении, бывают литературные вечера. Новая знакомая, с помощью Маршалла слезла со стула. Поначалу Уаилд как— то проникся, но после настойчивого цитирования его стали раздражать эти розовые нежности.

Снова в разговор вмешались Маршалл и парни. Спорили и приводили примеры. Громила твердил, что в фильмах ужасов никто не делает глупых романтических поступков, парни поведали свои бездумные и смешные истории. Но Уаилд уже и не обращали внимания на эти разговоры.

Ночь подходила к концу. Адам просто встал и ушел без прощания. Надоело.

— А твой друг не обременен воспитанием. — Заметили новые знакомые громилы.

— Да нет. У него просто нет настроения. — Добавил, будто бы сам себе. — Боюсь, он может вляпаться в кое— какие неприятности. Пролетают пустые дни. Он запутался. — Провел друга взглядом.

Шатающейся походкой он вышел из бара. Маршалл остался с новыми друзьями по алкоголю. Пусть будет с ними. Так надоели нравоучения.

Вампир вдохнул прохладный воздух и попытался сориентироваться, где же находится их уютный склеп. Не хотелось снова отключиться и проснуться среди мусорных баков. Скоро рассвет. Плохое предчувствие.

«Да и что нам делить? — Не мог отделаться от мыслей Уаилд. — Кроме ее свободы. — Вздохнул. — Выхода нет». — Нет, он ни в коем случае не боялся того, что она убьет его с помощью всех этих волшебных штучек. Адам совсем не боялся Демиса. Он боялся того, что если повелитель сам доберется до нее, ее смерть будет намного мучительнее, чем, если Уаилд сделает это сам. А то, что ее судьба предрешена, это и так понятно. Еще, напоследок, он хотел выпить ее кровь. Всю, до капли. В последний раз насладиться ее сладостью. Ее ароматом таким загадочным, таким сочным.

«Да что же я себя оправдываю! На самом деле, если я убью ее сам, почувствую пепел на своих руках, я буду знать наверняка, что ее больше нет. Тогда мое сознание справится с этим наваждением. И я не буду больше таким ничтожным. Я вырву ее из себя. И больше никто не сможет причинять мне такую боль. Иззи предостерегала меня». — Таковыми были его пьяные лирические мысли. Адаму было страшно жалко себя. Хотелось даже пустить слезу, но он счел это неуместным, так как уже пережил страшный срыв из-за этой женщины. Но тогда он не мог себя контролировать. Было плохо. Ужасно плохо. Одного срыва вполне достаточно.

Вампир был пьян, мозги едва слушались, и тут ему пришло решение, такое простое и естественное, что другого и быть не могло. И как он не подумал об этом раньше? Ему показалось это очень мужественным решением.

Избавиться от Демиса. Она потеряет своего покровителя и станет легкой добычей. Дело осталось за малым. Адам грустно улыбнулся. Отделаться от вампира, который знает все наперед. Хм, нелегкая задача.

Из того же бара вышел молодой человек. Он направлялся в сторону вампира. Тот не раздумывая схватил его за горло. Парень начал было отбиваться, но куда там. Даже в стадии сильного алкогольного опьянения Адам был сильнее во стократ.

Уаилд запрокинул его голову и с жадностью впился в горло парня. Тот выбивался и кричал, но не долго. Вампир пил его безвкусную теплую кровь и почувствовав, что сердце жертвы уже не бьется, оторвался от него, достал из кармана нож и вырезал кожу, на месте укуса. Это занятие далось ему сложнее. Покромсав тело, швырнул его в мусорный бак. И монстру было все равно, хороший это человек или плохой. Это Лилины прибамбасы.

Но протрезветь не удалось. Даже на оборот. В крови жертвы было немало алкоголя. Адам тяжело выдохнул, вытер с лица кровь, заметив пятно на кожаном плаще, выругался, и неровно шагая вперед, пытался оттереть следы.

Из темноты с немыслимой скоростью выскочили два существа. Их лица были искажены жестоким оскалом. Уаилд очередной раз выругался. Вампиры были настроены серьезно. Они быстро передвигались и были готовы к атаке.

Рассекая воздух, в темноте мелькнул огромный кинжал. Второй упырь держал в руках кол и с размаху кинулся на Адама.

Уаилд пригнулся, кол со страшной силой пронесся у него над головой. Зарычал первый вампир и налетел на него со своим оружием. Адам на лету вырвал его из рук противника, согнул в три погибели и швырнул на асфальт. Кинжал зазвенел и отлетел в угол. Уаилд зарычал. Теперь он смог скинуть свой облик несчастного и печального человечка и на секунду почувствовал себя лучше. Очень вовремя подоспели нападающие. Ему нужно было выплеснуть свой гнев. Азарт заиграл в его крови, хотя, если бы он был не пьян, драка закончилась бы гораздо быстрее.

Вампир быстро отделался от первого, когда оба собрата накинулись на него с разных сторон. Он отшвырнул одного упыря, тот даже крякнул, шваркнувшись о стену. Адам молниеносно наклонился, еле удержав равновесие, схватил упавший кол, резко развернулся и вонзил его в грудь противника.

Все происходило слишком стремительно. Второй вурдалак испугался, и хотел было бежать, но Уаилд крикнул:

— Куда же ты?! Мы ведь так и не поговорили. Вы же хотели что-то обсудить!

Но вампир не обернулся, тогда Адам подкинул кол в руке, взяв его поудобнее и швырнул его в спину убегающего, снисходительно быстро лишив его жизни. Тот хрюкнул и упал.

Адам потер руками по лицу и посмотрел в небо.

Зашуршали сухие листья. Теплый ветер перегонял всяческий сор по улице. Свет фонарей проникал в этот закоулок лишь слегка. Приглушенный шум бара остался позади. Скоро наступит утро. Даже озноб пробирает. Зловещая обстановка. Но Адам не обращал на все это внимания. Он понял одно. За ним пристально наблюдают. Здесь есть кто-то еще.

Вот кого— кого, а Мартина увидеть он не ожидал. Хотя его силуэт сильно расплывался в предрассветном мареве. Адам его все-таки узнал.

Вампир с белоснежной кожей, прекрасный, статный молодой человек прислуживающий господину. Один из его последователей. У парня светлые волосы, зачесанные на бок по последней моде. Дорогая, стильная одежда. Синие брюки и кремовый джемпер, темное ровное пальто.

Что он здесь делает? Теперь ясно, откуда взялись эти двое.

Мартин уверенной походкой направлялся к нему. Адам напрягся. Он был готов обороняться и даже радовался возможности убить кто-нибудьеще, но понял, что тело уже настолько отравлено алкоголем, что практически не слушает его. И вот неожиданно, незваный гость улыбнулся во весь рот. Видеть улыбку на его лице так же дико, как, если бы увидеть кролика, пожирающего лису. Он все знает: и про последнюю битву с повелителем, и про поражение, и про заклятие, что подействовало на Лили. Тогда почему так искренне улыбается ему? Уаилд никогда не считал себя особенным, тогда почему вокруг него разворачиваются такие грандиозные события?

— Адам, дорогой мой друг! — Воскликнул он.

— Что тебе нужно? — Огрызнулся Уаилд. Ему не хотелось играть в эти великосветские игры. Слишком много было выпивки. После драки, его кровь разгорячилась, а значит полностью под властью алкоголя.

— Быстро ты их. — Мартин пнул тело одного из своих охранников. Их тела лишь скукожились и потемнели, что значит, они были довольно молодыми вампирами. Может 5— 7 лет. — Я знаю о твоей проблеме. — Красивый вампир опустил руки. Примерно такое приветствие Адам и ожидал. Скорчил печальную мину. — Я знаю, что она жива. Я знаю, что она готовится к тому, чтобы стереть тебя с лица земли и навсегда избавиться от твоего преследования. Она все спланировала. — Мартин наклонил голову на бок и ждал реакции вампира. — Наш повелитель передал ей послание. Если она сможет избавиться от тебя, — интригующая пауза затянулась. — Он дарует ей свободу. Простит ее, забудет то, что заклятье указало именно на нее. — Торжествующая улыбка отразилась в его хищных глазах.

— Теперь я уверен на все сто процентов, что она задумала избавиться от меня. Ненавижу эту женщину. — В груди бушевала ярость. Он крепко сжал зубы. Теперь все подтвердилось. — И чего же ты хочешь от меня? — Прошипел Уаилд.

— Я не понимаю этого старого упыря. Она ему не нужна. Ну, какая там у нее красота? А вот ты… — он потер руки. Его глаза блестели. Адам не мог понять от чего. И где конкретно подвох? Весь этот разговор сплошной подвох. «Они хотят натравить нас друг на друга или он пытается разозлить меня, чтобы добраться до нее? Нет, так просто я ее не отдам. Что в ней такого?» — Размышлял вампир, выдерживая паузу. — Это совсем другое дело. Ты можешь быть полезен. — Настаивал Мартин. — От Лили можно ожидать всего чего угодно. В ней нельзя быть уверенным. Поэтому я передаю такое же послание и тебе. Посмотрим кто проворнее. — Зловеще улыбнулся, выставив белоснежные, идеальные зубы.

— А быть может, вы просто хотите нас стравить и посмотреть кто кого.—  С вызовом заговорил вампир.

— Мне это не нужно. — Он усмехнулся, сочтя эту догадку очень поверхностной и глупой. Изысканно отмахнулся от таких слов. — Мне нужно, чтобы ты смог найти ее. Снова. — Прихвостень пытался держать зрительный контакт. — У тебя есть нюх, а главное связь с ней. — Он похлопал собеседника по плечу. — Ты же ее создатель. — Он рассмеялся. Ему казалось это смешным, тогда как Адама злило до умопомрачения. Но Мартин не знает, что их связи уже давно нет. — Ты знаешь, где она сейчас? — Проурчал словно кот.

«То есть, он даже не догадывается, что она здесь. В этом городе. Он так близко подобрался к ней. Лили нужно спугнуть, чтобы она снова исчезла». — Легкая паника охватила Уаилда.

— Ее след исчез три года назад. Она мне не нужна. Поэтому я не интересовался ее судьбой и даже понятия не имею, где она может быть.

— Не верю я тебе. — Мартин скользил мягко, словно змея, то вдоль стены, то совсем рядом с ним. — Такая связь, которая есть у вас, — он ухмыльнулся, заметив резкий взгляд пьяного вампира. — Да— да, ты чувствуешь ее. — Он снова замолчал, не отрывал взгляда, испытывая его. Но осознав, что не дождется признания, продолжил. — Ты знаешь где она, поэтому сейчас в таком состоянии. Она здесь? — Адам молчал. — Она должна быть поблизости. — Резко сменил тактику. — Тогда я сам найду ее. Лилит нужна повелителю.

— Не называй ее так. — Грубо буркнул он. Хотя бы какая-то реакция.

— Была бы она здесь, я бы уже стоял на кучке ее пепла. — Верхняя губа дрогнула, Уаилд сдерживал злобный оскал.

— Тьма! — Довольно произнес он. — Не зря ей дано такое имя при рождении. Знаешь, а я тебе верю… Лили хорошенько потрепала тебя. — Непременно припомнил он.

— Она знает толк в мучениях. — Подтвердил Адам.

— Как это сентиментально. Ах! Да, повелитель предупреждал, но ты решил поиграться. Вот и пожинай плоды. Я знаю, что она была на Кубе.

— Откуда…? — Осекся он: «Хорошо работает разведка старого упыря».

— Нам сообщили о бездыханном теле чародея. Он покусился на ее прелести, вот и поплатился, даже чары не защитили его. Но она вновь сбежала. Хотя тебе ли не знать. Лилит хороша! — Протянул он.

Адам бросил на него презрительный взгляд.

–Вот только повелитель дал ей шанс. Он сам ошибся, а вы лишь усугубили. А наш великий господин прощает тебя снова и снова. Видимо ты его любимчик, но это не на долго. Ты ушел от нас. Хм, даже на дне себе яму вырыл. А теперь такое, твоя новообращенная указана знаменьем. Ты думал, что не будет хуже? — Разочарованно произнес Мартин. — Ты знаешь, если мы найдем ее… Ты будешь следующим. Поверь мне. Мы найдем ее. — Угрожал красивый вампир. — Она стала неаккуратна, совершает ошибки. Тебя-то мы нашли.

— Я найду ее! — Уверенно произнес Адам.

— Да. — Довольно просиял прихвостень. — И приведешь ее в мои руки. Ты ведь так и сделаешь? — Он увивался вокруг, как бесшумный змей искуситель. — Потому что ты этого хочешь, потому что она представляет для тебя опасность. — Упырь имел удивительную способность действовать на психику.

— Почему это? — Уаилду было интересно мнение этой стороны. Шайка повелителя должна что-то знать.

— Ты еще не догадался, глупышка? Лили собирает оберег Каинса и если она приготовит его, а основной ингредиент уже в ее нежных ручках, тогда никто: ни повелитель, ни ты, не почувствует ее. Никто не узнает о ее месте нахождения, ни одна связь, ни одно колдовство не приведет к ней. Твоя возлюбленная будет в полной безопасности, и ты никогда не будешь иметь шанса отомстить ей. — Он сеял горький сумрак в душе Адама.

— Так почему она остается для вас загадкой до сих пор? Ты из меня параноика сделаешь. — Холодно ответил Уаилд.

— Защита Демиса. Она в действии. Жемчужные бусы, изготовленные древними ведьмами. Тебе ли не знать. Поэтому повелитель ищет другие пути. Но мы знаем, что эта защита дает осечки. Ей нужен действительно мощный щит. Но ты не единственный вариант, я даю тебе возможность заслужить прощение повелителя и помучить ее. — Добавил он.

— Я найду ее. — Уверенно ответил он.

— Конечно найдешь. Или она доберется до тебя первой, поверь мне, ты даже ее не почувствуешь. Лили сможет убить тебя. Избавится от последнего следа. Сотрет себя с лица земли и станет недоступной.

Адам крепко сжал зубы.

— Чем еще она неугодна? Лишь потому, что на нее указало глупое заклинание? Это еще ничего не значит.

— Повелитель разгадал ее. Ему потребовалось немного времени, но вы скрылись. Лили перевоплощена по твоей ошибке. Обращена в 17 лет. Да, мы все знаем. — У Адама в голове будто прозвенели эти слова. Значит, старый упырь точно знает его секрет. Из этого следует, что старая пепельница уверен, что она избрана. Тогда понятно, почему он хочет избавиться от нее. — Господин ставит условие: или ты, или она. Но кто-то из вас точно должен покинут этот прекрасный мир. Тебе дается две недели. И тогда перед тобой снова станет выбор: или повелитель спустит на тебя собак, или Лили отомстит тебе за все твои прегрешения. А я уверен, что за это время у нее накопилось несколько претензий. Как иронично. — Сверкнул белоснежными зубами Мартин. — Ты сам выкопал себе яму. Кстати, повелитель так же разгадал, что ее судьба быть вампиром. Лили подсознательно стремилась к этому, и использовала тебя. А в тебе он не видел такого стремления, поэтому в большей мере его интересует ее истребление, нежели твое. Ты для него простая придворная собачонка.

— Я убью ее. Надеюсь, она понимает, насколько я ее ненавижу. — Сверкнул глазами Адам. Решение принято.

Мартин довольно улыбнулся, отступил на несколько шагов, наклонился, вынул из мертвого тела деревянный кол, засунул его за пояс и медленно пошагал в темноту.

Италия. Рим. 1997 год

Адам курил. Думал. Много думал. Последнее время он слишком много думает. Пора бы прекратить этот бред. В соседнее кресло с треском увалился Маршалл.

— У вас с ней что-то было!? — Удивлению Маршалла не было границ. — Вас обоих не было двое суток. Даже Ник заволновался. Я, конечно, думал, что такое возможно, но она такая холодная и тут так вот все. — Он немного смутился, посмотрел на свои жестикулирующие руки. Нет, здоровяк не стеснялся говорить о женщинах. Просто Лили — теперь для него, словно сестра.

— Джентльмены молчат о своих победах. — Безразлично ответил друг, хотя вскоре, легкая улыбка самодовольства и счастья промелькнули на его лице. Сейчас он снова смотрел на ее, беззаботно бегающую среди стаи голубей. Она кормила их, даже гладила маленькие гладкие грудки птичек. Лил ненароком посмотрела на вампира, улыбнулась, слегка смущенно.

— Да уж, горячая пара. — Буркнул друг и откинулся в кресле.

Адам безмятежно посмотрел в сторону красного солнца, погружающегося во мглу.

— Я ее не понимаю. — Его глаза светились счастьем. Он даже не курил.

К ним присоединился Ник, он оперся локтями на стол, красиво сложил ручки и обратился к Адаму.

— Она никогда не знала, что такое романтика и от тебя она ее не получила за все это время. — Неожиданно откровенно заговорил он.

— И не получит. Я не тот человек, который будет украшать комнату лепестками роз и зажигать миллион свечей.

— Вот именно. Поэтому ей дарили цветы другие мужчины. — Это замечание заставило вампира напрячься всем телом. Ему неприятно знать, что у него есть конкуренты. Маршалл беззвучно засвистел, опешив от такого диалога и вообще, от решительности Ника.

— Она знает, что я не романтик. — Буркнул Адам. Естественно его настроение упало до минусовой отметки.

— Я не говорю о ванильных поступках. — Уаилд удивился. — Я говорю о том, что …. Ну ты же видишь, как она старается. Ей тоже тяжело. А вся эта ситуация… понимаешь, никто не говорил, что так бывает. — Он имел в виду сверхъестественное существование. — Я не говорю, что она будет восторге от розовых облачков романтики. Но не делай ей больно. Если ты с Иззи. Больше не приближайся к моей маленькой Лили. — Мальчик ничем не угрожал, но Адам впервые видел в его добрых славных глазах такой холод и обжигающую решимость. Ник оттолкнулся от стола и демонстративно ушел, не проронив больше ни слова.

Адам со своим другом возвращались в отель. Скоро рассвет. Как вдруг их взгляды привлекла тощая фигурка, зависшая на окне дорогого отеля в центре столицы.

Обнаженный Ник спрыгнул вниз, мгновенно перескочил с одного дерева на другое, спустился на землю и скрылся в кустах. Его сухая фигурка, прикрытая одним полотенцем с логотипом отеля, привлекла внимание всех. В окне, с которого он выскочил, раздавались женские и мужские крики. Кто-то ссорился. Ловко лавируя между кустов, парень выскочил на дорогу, медленно прошелся по улице, поздоровавшись с какими— то людьми, и вскочил в здание другого отеля, где и обитали все четыре вампира.

— Что это было? — Обескуражено спросил Маршалл. Его челюсть отвисла.

— Ник. — Безмятежно ответил Адам.

— Что он творит?! Его же все видят! — Возмущался здоровяк.

— Кто? Люди? — Усмехнулся друг. — Он может себе это позволить, он вампир. А это как раз он и не демонстрирует.

Что же теперь такого сделать, чтобы распрощаться с Иззи навсегда? Просто бросить ей правду в лицо было слишком рискованно. Адам боялся за Лили.

Придется опять бежать, но она умная женщина и хорошо его знает. Для нее не составит большого труда отыскать его вновь.

Убить Иззи? На это потребуется немало сил и лишь старый упырь узнает, что с ней что-то случилось, будет мало этой планеты, чтобы скрыться от его мести. Ситуация казалась безвыходной.

Он много курил, вспоминал. Как ему было тяжело скрываться от ее навязчивого внимания раньше. А что теперь? Получится ли у него снова? Тогда повелитель вмешался, и это помогло, но теперь Адам не мог показаться ему на глаза. Это чревато смертью. Он и так нарушил все возможные правила и если бы пострадал только он. Но этот древний вурдалак не даст покоя ни Маршаллу, ни Лили. Никогда. Адам поднялся с кресла, ходил взад вперед по комнате, ударил ногой по чайному столику, растрощив его на щепки, снова упал в кресло.

Ах, эти женщины. Лили холодна, как лед, ее мысли невозможно уловить и он с полной уверенностью знал, что она испытывает страсть, но никак не влюбленность. Он слишком стар, чтобы не различать такое. Хотя эта ночь… Ах, эта ночь! Лили раскрылась, она была нежна. Как же хорошо она играет. Нет. Нет, она не влюблена и тем лучше для них обоих. Вампиры слишком часто поддаются мимолетным страстям. Ее не за что судить. Она молода. Она новообращенная. Она еще не умеет скрывать свою ярость, аппетит, страсть. Ничего. Скоро научится.

Ему слишком льстило, что она выбрала его. Пусть это ненадолго, но Лили этого действительно хотела. Как странно. Порой, Адам чувствовал Иззи, с которой давно разорвал связь, на много лучше, чем свою подопечную. Связь, с которой была самой настоящей. Да Иззи и не стремилась скрывать свои желания. Что же здесь происходит?

Через несколько часов дверь отворилась, в комнату вошла Иззи. Все. Больше нет времени на размышления. Это конец. Он должен как— то выкрутиться. Но такого поворота в разговоре Адам никак не ожидал.

Иззи вошла в комнату, как царица. Посмотрела на объект своего желания. Его взгляд обеспокоил ее.

— Что случилось? — Вампирша быстро подошла к нему, взяла руками его лицо, стала целовать в щеки, в губы.

Он не ответил. Она отстранилась, впилась в него взглядом. Опустила руки, шлепнулась на диван рядом с ним, откинула голову назад. Иззи молчала, Уаилд закрыл глаза, тяжело вздохнул. Нет, он не боялся причинить ей боль, об этом он даже не думал. Адам волновался о разрушительных последствиях, которые могут произойти после такого разговора.

И зачем он снова связался с ней? Думал, забудет Лили? Глупец. От этого чувства невозможно избавиться, его невозможно заменить. Пока Лили жива. Вампир никогда не думал, что девчонка ответит взаимностью, пусть даже на один короткий миг, но этот драгоценный миг стоил больше, чем вся бессмертная жизнь с Иззи. Даже если это больше никогда не повторится, и ее поведение подтвердило сию догадку, он не сможет заменить, подделать те чувства, которые испытал. А Иззи, да что говорить, он не испытывал ничего к этой красивой самодостаточной вампирессе.

Сегодня она была одета как герцогиня на прогулке. Элегантное синее платье и высокая шпилька.

Иззи поднялась, сделала пару шагов, взяла пачку с тумбочки, закурила, уселась в кресло напротив и больше не встречалась с ним взглядом. Она была спокойна и расслаблена.

— Можешь ничего не говорить. — Предупредила она.

Он взглянул на нее, вопросительно приподняв бровь. Дыхание ему давалось тяжело. Адам сделает все, лишь бы этот монстр не навредила его девочке.

— Этот запах… белоснежных цветочков. — Скривила нос. — Я ни с чем не спутаю. Я его ненавижу! — Прошипела со злобой вампирша.

— Иззи, — у нее больше власти и он знал это. Она мощный противник. Вампир, которому больше четырехсот лет. Но Уаилд говорил с ней на равных. Не позволял ей превосходства. Как раньше. Раньше ему не было что терять. Он мог относиться к ней пренебрежительно. Теперь от нее зависела дальнейшая судьба Маршалла и Лили. — Причем здесь Лили? Я хотел сказать, что эта попытка восстановить наши отношения должна была быть, но она не увенчалась успехом. Все это бессмысленно. — Иззи разозлил его безразличный тон.

— Ты меня больше никогда не увидишь. — Он не понимал, угроза эта была или дружеское прощание. Уаилд посмотрел на ее профиль, такой красивый, такой знакомый, но не чувствовал ровным счетом ничего. Просто ничего и это его пугало. Лили была в его голове, в его теле, в его действиях и от этого уже никуда не деться.

— Что это значит? Я должен волноваться? — Он посмотрел на женщину безразлично. Говорил уверенно, как со старым другом.

Она долго молчала, выпускала серый дым, смотрела в потолок. Вампир ждал, не торопил ее.

— Нет. — Наконец ответила она, поднялась, с силой потушила сигарету в пепельнице. Я не буду с существом, чье сердце уже занято. Мне это не нужно. — Иззи медленно прохаживалась по комнате, как хозяйка, проводила рукой по его вещам, по рубашкам, кровати. Обошла Уаилда сзади, наклонилась и прошептала на ухо. — Мне нужен ты. Полностью. Все твое сознание, все существо. Я охотилась за твоим сердцем слишком долго, но тогда у меня не было реальных конкурентов. Ты был, как выброшенный щенок, а я тебя подобрала. Но ты не пес. Собаки верные существа. Ты словно волк. Слишком свободный. — Женщина говорила с вожделением. Она снова выпрямилась и зашагала по комнате. — Адам никак не реагировал. На его лице застыла гримаса легкого удивления и все, больше ничего. Ни страха, ни возмущения, ни злости. — Я не смогла приручить тебя, поэтому отпустила на свободу. Думала, вернешься, а ты повилял хвостом, увидев знакомое лицо и снова исчез. Но это ничего. Мне нравился твой нрав. Ни один мужчина в мире не отказывал мне. Даже демоны у моих ног. Даже повелитель. — Зловещим тоном проговорила она. — Но не ты. Ты не любишь, когда тебе что— либо навязывают. Это было моей ошибкой. В твоем сердце не было любви, не было тепла. Твое сердце погибло, еще до меня. Но, у меня была маленькая, — она показала тонкими пальчиками с ярко— красным маникюром. — Очень маленькая надежда, что ты можешь хотя бы задуматься о том, что такой как я, ты больше никогда не встретишь. И я ждала этого момента. Ты решился отречься от повелителя, и я поняла, что пробил наш час. Вот эта возможность. Но ты снова меня удивил. Нет. Я уйду. Я слишком эгоистична, чтобы интересоваться мужчиной, который живет другой. Я не буду заменой, не буду утешать тебя, когда она разобьет твое ссохшееся сердце. Оно только начинает биться, а она растопчет его, убьёт надежды и не останется ничего. — Зловеще прошипела красавица. — Ты узнаешь, как это, быть брошенным, ненужным, сломанным. А я такого не хочу. Но это будет, поверь мне. Вы с ней слишком одинаковые: гордые, свободные, эгоистичные мертвые души. А я буду наслаждаться этим временем сполна. Она не любит тебя, это же видно сразу, как ты не понимаешь. — Ее слова были убедительными. А тон демонстрировал самую настоящую заботу. — Поэтому ты и припал к ее ногам, потому что она бросает тебе вызов, вытирает об тебя ноги. Ты посмотри на нее. Ее может любить только настоящий мазохист. Она монстр. Еще пока маленький. Лилит еще не знает своей силы, но однажды она расправит крылья и улетит. Ты не будешь иметь возможности догнать ее. А она будет смеяться над твоими страданиями. Она уже пользуется тобой, а ты рад этому обстоятельству. — Иззи перевела дыхание, покачала головой. — Бедный, бедный мальчик. — Адам раскинулся на кресле. Ее речь заставила его задуматься. Но что он мог с собой сделать? Уже ничего. И это самое страшное. — Я знаю, что тебя не убедить. Ты проклят. Как и я была. Вот только теперь мне нечего ждать. И я удалюсь. — Вампира радовало, что Иззи не разыгрывает из себя этакую драматическую героиню, которую предал возлюбленный.

— Откуда ты знаешь все это? — Только и мог проговорить он, чуть скривив лоб.

— Твои глаза. — Женщина снова скривилась. — Она в тебе. Ты уже больше не ты и никогда не будешь таким, как раньше. Она изведет тебя. Уже изводит. Твои глаза не влюбленные, они …они в рабстве страстей. Молись, чтобы это прошло. Убей ее, чтобы стать самим собой. Убей ее пока не поздно, чтобы твоя сущность огрубела, и ты стал настоящим вампиром. — Иззи упала на колени перед ним, взяла его за руки. Будто хваталась за последнюю ниточку. Она пыталась уговорить его. Адам не ожидал, что такое вообще возможно. — Лилит — твое слабое место. Ты не можешь это отрицать, твои глаза ожили. Я молю тебя, убей ее. Ты получил минимальную надежду на счастье и уже решил, что мир у твоих ног, что все получится, но это не так. Это всего лишь мгновение счастья. За которое тебе придется расплачиваться вечность. Поверь мне, я знаю. Убей ее и тебе станет легче. — Умоляла она. — Я не смогла сделать этого, но если ты сможешь, у нас еще все получится. У меня есть план. — Она стала какой-то возбужденной, будто в этот момент решалась их судьба. — Мы попытаемся избавиться от повелителя, и нам ничего не будет угрожать. Ты принесешь ее пепел, и он простит тебя. У нас будет возможность. — Смотрела ему в глаза, так, будто сейчас совершится чудо и Адам примет ее предложение. Он видел в них блеск и надежду.

Но через пару секунд ее взгляд потускнел. Адам сначала не понял, отчего произошла такая разительная перемена, но после осознал. Иззи смотрела ему в глаза и поняла, что он этого не сделает.

— Ты уйдешь и не откроешь повелителю правду о Лили? — Уаилд проговорил только то, что его действительно волновало. Женщина поднялась с пола.

— Не сообщу. — Безразлично проговорила красавица, высокомерно вскинув подбородок.

— Почему? — Да, этих женщин все-таки не поймешь.

— Мучайся. Ты это заслужил. — Ее глаза искрились молниями. — Я мудрая женщина, поэтому до сих пор жива. Я не захотела тебя уничтожить тогда и сейчас не смогу. Я буду ждать, когда она растопчет тебя, когда ты станешь таким, какой был раньше. Кровожадным, диким, бессердечным, а это довольно скоро произойдет. — Иззи помолчала. — Я ничего не сообщу повелителю, но и мешать ему я тоже не буду. Пусть сам решает, как ему поступить с вами. Знай, мне не нужен такой Адам. Я буду ждать своего. Бедное жестокое начало. — Хмыкнула она иронично. — И тогда я снова тебя спасу. Мы такие милосердные. — Слишком сладко улыбнулась Иззи. — Прощай, обманутый волк. — Она отступала спиной к двери и вышла из комнаты.

Адам часто дышал. Осматривал комнату, не понимая, что сейчас произошло. Его желваки двигались в такт его тревожным, летучим мыслям. Как это все понимать? Иззи так просто отпустила его? Вот только эта женщина во многом, слишком во многом права. Уаилд понимал это. Но что же делать с собой? Если ты уже не управляешь своими действиями, когда на сцену выходит Лили. Он осознавал, что Иззи знает что будет. Это все понимают и он тоже. Хотя так настойчиво отгонял эти мысли.

Адам знал, если убьет Лили — на этом его мучения не закончатся. Он будет жить, будет мстить всем, будет идеализировать ее. И это сведет его с ума. Быть может, в лучшем случае, она сама все испортит, тогда он сможет насладиться местью. Изящно, медленно высасывая из нее жизнь. Капля за каплей. Видеть ее мучение, ее раскаяния, владеть ее рассудком, ее ужасом. Тогда проклятье спадет, исчезнет, а он сможет жить, как жил раньше. Быть может, он убьет ее быстро. Вампир прекрасно понимал, что ее поведение, ее нрав, могут разочаровать его в любой момент. И он мечтал об этом. Он пресытится и вернется к своему первоначальному плану. Выпьет ее сладкую кровь, свернет ее тонкую шею своими собственными руками и будет хохотать над ее пеплом. Он вернется.

Тогда Адама поразила следующая мысль. Он больше не хочет быть таким как раньше. Быть может более жестоким, беспощадным, но не таким, живущим по правилам в темном безразличном мире, где его ничто и никто не интересует, где ему ничего не приносит удовольствие. А из этого мира вытянула его именно она. Что же делать?

Уаилд склонился над коленями и с силой потер лоб рукой. Но мыслей больше не было. Как это человечно, но он был благодарен Иззи за то, что она сохранит его тайну, значит, пока Лили в безопасности. Вот только одна важная вещь, им все равно нужно бежать, снова скрываться, потому что он никогда бы не поверил Иззи на сто процентов. Вампир никому не верит и это неспроста.

Лили просыпалась после обеда. Готовила две чашки чая. Адам выпивал его почти сразу, не любил традиционных чайных церемоний. Она же ждала, пока чай остынет, пила холодным.

Девушка лежала в белоснежной ванне, времен его вампирской юности. Он подошел ближе. Ее волосы расплывались по поверхности воды, ее глаза закрыты. Адам осыпал ее лепесткам роз, присел рядом с ванной, прикоснулся к ее руке.

— Почему вода не горячая? — Тихо спросил он, наслаждаясь прекрасным видом ее кожи.

— Я никогда не принимаю горячую ванну. Это вредно для кожи и у меня кружится голова. — Просто прошептала она.

— Но теперь ты вампир. Тебя не должны беспокоить такие мелочи. — Пальцами нежно убрал волосы с ее лица.

Лили открыла глаза.

— Я просто не люблю. Меня устраивает такая температура.

Вампир целовал ее губы, ее кожу. Он был рад, что она не спрашивает об Иззи. Да это и неважно, у кого какие были сексуальные отношения. Это слишком человечно. Адам был счастлив, что Лили отвечает ему с тем же жаром, который дарила ему той незабываемой ночью. Он был счастлив и видел ее нежное, улыбающееся лицо. Уаилд скользил по ее телу жадными пальцами и видел, что она наслаждается его прикосновениями.

1997 год. Северная Америка

Маршалл сиял раскосой довольной улыбкой. Адам прижал к себе девушку, поцеловал ее в макушку. Ник чуть не расплакался, прижимал бледные ручки к груди и миловался этой мирной и непривычной картиной. Слишком выразительная мимика Ника даже смутила Лили.

Все уселись за небольшой столик приятного кафе. Почему— то их тянуло к домашней обстановке.

Друг снова поражал своим внешним видом. Идеально зачесанные волосы. Да, одна его прическа стоила целое состояние. Девушки так и пожирали его глазами, но они его не интересовали абсолютно и во многом, именно в этом заключалась его сила над ними. Сейчас он был одет в желтую футболку, светлые брюки и желтые ботинки.

Маршалл сегодня тоже блистал. Он натянул на себя довольно обтягивающие джинсы и темно красную футболку, которая так же, уж очень подчеркивала его выдающуюся фигуру. Адам перешел на летний сезон. На нем была короткая темная легкая куртка, темные джинсы и серая футболка. Он любовался своей девушкой в тонком цветном сарафанчике. В целом получилось довольно яркое модное общество.

Небольшое кафе под накрытием представлялось прекрасным убежищем. И не в номере отеля и солнце до них никак не доберется. Все это обещало прекрасный завтрак.

— У нас полная гармоничная моногамия. — Объявил Адам, понимая вопросительные взгляды их друзей.

— Адам! — Недовольно одернула его Лили в полном смущении.

— Да ты что!!! — Радостно воскликнул Маршалл. — У нас с Адамом нет секретов, мы же, как братья! Ты что, вообще, как близнецы! Только он ниже и худющий, и волосы у него темные, и разница у нас в двести лет. А так вообще, мы, как две капли! И делим наши жизни пополам. Я все должен знать. Все! — Вампир явно радовался, как ребенок. — Вот только один вопрос. — Тихо, заговорчески произнес он. — Что все-таки с Иззи? Как прошло? — Да, видимо свое воздержание от убийств он компенсирует всеобознанностью.

— Я прибью тебя. — Сцепив зубы, сказал он на немецком языке. Угрожающе глядя на друга. Ну нельзя так сразу и при Лили задавать такие вопросы. Он прищурил глаза, чтобы действительно напугать друга. А на немецком, потому что знал, что Лили никак не может освоить этот язык, он ей отчего— то не нравится.

— Я живу… в столице. — Не отводя взгляда, сурово ответил ему Маршалл на том же языке. Это была единственная фраза, которую он знал на немецком. Он старался выглядеть опасно. Подался в сторону Уаилда, его глаза превратились в две маленькие щелочки. Он действительно думал, будто говорит что-то устрашающее. Адам не выдержал и засмеялся.

Ник смотрел то на Лили, то на Адама. Выставил губы бантиком и пытался скрыть всезнающую улыбку.

— И так, дорогие мои, — Уаилд хотел сменить тему, так как глупая улыбка Ника выводила его из себя. — Я должен сообщить вам, что нам пора покинуть сей прекрасный город и отправиться куда— нибудь в глубинку. — Он заметил, что внимание Маршалла теперь обращено куда-то в сторону, но вампир продолжил. Сегодня у него было замечательное настроение, и такая мелочь не могла его испортить. — Это необходимо сделать, так как вы знаете, что наше место дислокации известно. Давайте определимся с выбором вместе. — Торжественно произнес он и развел руки в стороны. — Значит так, я тут подумал, — Ник закатил глаза, он только нашел для себя несколько развлечений на вечер и снова нужно уезжать. Канада прекрасна тем, что там есть много небольших городков, где нас никто не найдет. При этом в Канаде прекрасный климат. Там холодно и если хорошенько поискать, то еще и темно. Та— ак, — протянул он и широко улыбнулся. — В Австралию нам добираться далеко, а так же, там бывает мало нашей нежити, поэтому я предлагаю…

— Зануда. — Проговорила Лили и они с Ником рассмеялись. Этот детский сад сводил Адама с ума. Он закатил глаза и откинулся на спинку стула. Ну, ведь необходимо все обдумать, проанализировать. Место так, с бухты барахты не выбирают. А он впервые решил спросить их мнения и снова не так. Видите ли, его мысли вслух никого здесь не интересуют. У Маршалла, так вообще челюсть отвисла.

— Куда это ты смотришь? — Недовольно поинтересовался вампир.

— Не могу отвести глаз… от прекрасных губ… этой девушки. — Медленно, отрешено проговорил он.

— Да— а— а, Маршалл, ты еще никогда так грудь не называл. — Лили и Ник снова хохотали. Адам оглянулся и увидел барышню с огромным декольте. Девушке действительно было что показать. Уаилд покачал головой. Вот как с такой компанией можно серьезно подойти к какому— либо делу?

— Я почувствовал, — продолжил громила. — Ее желание. Ее кровь заиграла, как только она меня увидела. Может это страх? Не— ет, это мускатный запах. — Он выдыхал аромат и строил глазки незнакомке. Улыбался, как ненормальный.

— Я понял. — Тяжело вздохнул Уаилд. — Кофе мне не поможет. — Он щелкнул пальцем, к нему подбежал официант. — Виски, пожалуйста.

Ник сегодня всех угощал, поэтому уходил из кафе последний. Плюс ко всему, он пытался доесть свой необъятный завтрак, остальные вампиры уже отправились на прогулку. Лили хотела заглянуть в несколько магазинов.

Сзади к парню подошла та самая девушка, которой Маршалл строил глазки. Она протянула ему визитку и на ломаном английском пыталась объяснить, что просит передать ее большому парню с красивой улыбкой

— Что ты от него хочешь? — Ревниво спросил парень, недовольно рассмотрев ее пышную грудь.

— Хочу узнать его получше. — Хихикнула девушка.

— Ты хочет узнать его получше? — Стервозно переспросил Ник. — Он имеет плохой вкус в одежде, ходит по дому в растянутых трениках и громко чавкает, когда ест. Тебе оно надо? — И не взяв визитку, демонстративно вышел из кафе.

Страсть возобладала. Казалось, он могли зажечь всю землю.

Что это? Любовь? Нет. Это страсть. Но так хотелось прикасаться к ней, дышать ей, не оставлять ее ни на минуту, ни днем, ни ночью. Они не замечали никого и ничего. Маршалл немного ревновал, но после, хорошенько все обдумав, просто дал им время. Он понимал, что два таких ярких, сложных, сильных персонажа не смогут долго быть вместе. Они слишком похожи. Но время шло. Менялись страны. А страсть не испарялась. Даже ссоры были короткими. Они все заканчивались одним…

Но сегодня Лили посвятила день Нику. Сказать то, что Адам испытал ревность и гнев — это ничего не сказать. Теперь все изменилось, а страшный собственник такого поведения не допустит.

Ник и Лили просто ввалились в комнату. Оба были навеселе и щебетали, как самая счастливая пара молодоженов. Ник держал недоеденный сэндвич. Они упали на кровать и заговорили о чем— то серьезном. Лили встала, прошлась по комнате уселась в кресло. Она была напряжена. А парень даже перестал жевать. Вампиры спорили на повышенных тонах.

Когда в комнату вошел Адам, поведение Ника резко изменилось, а она откинулась на кресле. Можно расслабиться на несколько секунд.

— Ты опять была с Ником! — Прикрикнул Адам. Парень даже поднялся с места, просеменил к своей подруге, замялся и притих. Он знал, что лучше не вмешиваться.

— И что с этого? — Безразлично произнесла она. — С чего ты вдруг опять распереживался? Я тебе никогда не говорила о том что, ооох, вот ты был с Иззи. — Друг хотел одернуть Лили за платье, чтобы она не говорила так с вампиром. Все-таки Ник его до сих пор побаивался. Лишь откусил кусочек бутерброда и сделал вид, что его это даже и не касается.

— Это не одно и то же. У нас тогда с тобой ничего не было. — Указал на парня рукой, но даже не взглянул в его сторону.

— Мг. — Неодобрительно пробурчала она. Не соглашаясь с его упреком. — И у меня с Ником все эти несколько дней, кроме задушевных разговоров и безудержного кровавого веселья ничего не было. — Парень улыбнулся, подтверждая ее слова.

— Как я могу доверять тебе? — У него все-таки была паранойя. — Если вы все время исчезаете. Чем вы занимаетесь? И почему ты себе это позволяешь, я не понимаю.

— Да как ты можешь ревновать к Нику. Это же полный абсурд? — Зажглась Лили.

— Возможно для тебя. А я мыслю трезво. Он довольно таки видный парень, если не брать во внимание его вызывающую одежду и манерный стиль общения. — Уаилд слегка замялся. Как— то ему было не слишком приятно делать такие замечания.

— Значит, это ты заметил. Твоя проницаемость бесценна. А— а— а. — Понимающе вздохнула она и сменила гнев на милость, подошла ближе, положила руки ему на грудь, но Адама не успокоил этот жест. — Я, кажется, догадываюсь. Ты ревнуешь? — Хитро спросила она с улыбкой. Вампир снова разозлился.

— Да кто сказал тебе, что я ревную? — Он не находил слов, потому что не хотел показывать простую мальчишескую ревность.

— Мг, столько времени прошло, а ты даже не догадался? — Лили выдержала интригующую паузу. — Ник — гей. — Парень чуть не подавился бутербродом, а Адам выпучил глаза, уставившись на ее друга.

— Лили с тобой невозможно! И как это гей?!!

— Ну как? Самый обыкновенный гей. Он любит мужчин. — Объяснила она.

— Я знаю кто такие геи. — Вампир замялся. — И это правда? — Уаилд был в шоке. Он остолбенел. Через пару секунд на его лице появилась глуповатая понимающая улыбка.

Ник только засмеялся, откусил большой кусок сэндвича, кивая головой, подтверждая информацию, и закрыл за собой дверь.

— То есть, все это время… — в его голове стали складываться все факты. — И как это я даже не подумал? — Бурчал себе под нос Уаилд. — Он не ведет себя, ну, как…

— Как гей? — Задорно переспросила девушка. Пыталась поймать рассеянный взгляд своего парня.

— Ну, да. — Смутился он. — Я знавал таких. Они словно женщины. Поведение у них специфическое. А он парнишка. Мужчина. Слишком изнеженный. Но…

— Ты сноб. Он настоящий мужчина во всех смыслах. Он так воспитан, только женщин не воспринимает. А что, это какая то проблема? — Игриво спрашивала хитрая девушка.

— Да нет. И я нормально к ним отношусь, но я никогда…. — А Лили уже расстегивала его рубашку.

Мне нравится твой голос, твои волосы, твоя сила, твое тело. Я не понимаю, почему мы так долго не прикасались друг к другу. Прошу тебя сними одежду. В ее теле отзывалось каждое его прикосновение. Хитрые глаза девушки заволокла романтическая дымка возбуждения.

Страсть разжигала его тело, разъедала кожу, он больше не мог думать ни о чем.

1997 год. Новая Зеландия

Любимая прогулка около океана. Неслышно наступала ночь, значит, скоро можно будет начать охоту.

— Моя родная. Ты можешь мне не верить. Но ты знаешь, что для нас вампиров, нет ограничений. Мы должны быть счастливыми. У нас есть деньги, молодость, вечная жизнь, куча возможностей, знания. Но есть много но. Мы зависимы от крови. Это необходимость. Прости, все это кажется стандартными киношными фразами. Только, это все равно намного сложнее. Мы не можем отказаться от этого наркотика. Не можем излечиться. Мы не можем долго воздерживаться, потому что тогда становимся дикими, бешенными животными. Мы готовы убить любого. Даже любимого человека. В таком случае мы можем убить за раз десятки людей. Тогда нас разоблачат. Все выйдет из-под контроля и люди смогут нас уничтожить. Ну, полностью истребить наш род не смогут, но число сократится. Это все сложно. Вампиры есть и в высших эшелонах власти. Может разразиться война. И это будет страшная война. Помимо этого ты остаешься одиноким. Извечная тоска тебя заедает. Если в той жизни у тебя была семья, ты должен от нее отказаться. Друзья — забудь о них.

Девушка слушала его не перебивая, лишь на ее лице отображались легкие тени эмоций. Она была так обворожительна: ошеломительный взгляд, тревога и робкая радость. Все— таки, Лили счастлива быть вот таким порождением тьмы.

— А что произошло с Маршаллом? Он катастрофически боится ведьм. — Вампиры присели на влажный песок. Волны плескались у ног.

Адам усмехнулся и рассказал не самую милую историю:

— Очередная вспышка гнева дала возможность Маршаллу напасть на небольшой клан ведьм. Мгновенно и не замечено. Никто не ожидал такой дерзости, а он вопил, что хочет точно знать вкус диких трав и своеволия. — Вампир рассмеялся. — Я не особо понимал, что там творилось в его голове, но остановить его пытался. Невозможно передать словами, что творится с этой машиной для убийств, когда он выходит из себя. Все равно, что со стеной разговаривать. Когда я увидел, как по острому подбородку громилы текла черная кровь, я почувствовал на своих губах горький вкус полыни. — Он провел пальцем по нижней губе, вспоминая неприятный момент. А Лили содрогнулась. — Ведьмы просто не имели возможности защититься. Маршалл нападал исподтишка. Он охотился. Его инстинкты и реакция были неотвратимы. Я пришел на помощь ведьмам. Затеял драку. Я думал, это приведет его в сознание, но нет. Пришлось сломать ему шею. — Девушка даже вздрогнула. — Ничего, он быстро оклемался. — Уаилд закурил. Былые истории нагоняли на него легкую меланхолию. — Ведьмы были мудры и великодушны. Они решили не убивать монстра, погубившего часть их рода. Чародейки нанесли на его тело знак. Тату. Ты же видела, на правом боку. Круг со сложным узором внутри четких линий. Этот символ должен был запереть его демона внутри. Но эта внутренняя борьба теперь причиняет ему страшную боль. Частично это сработало. Маршалл стал более сдержанным. Но они не знали, что происхождение его гнева, довольно человеческое. — Об остальном он культурно умолчал. — Но ему стало немножко легче. Так же этот знак делал кровь ведьм для него непривлекательной. А я мило поблагодарил ведьм, извинился, пообещал никогда в жизни не приближаться к ним и поспешил куда подальше.

— А твое тату? Его тоже сделали ведьмы? — Поинтересовалась девушка. Он гладил ее ножку. Ее миниатюрная стопа точно помещалась ему на ладошку.

— Хм, да. — Не слишком довольно улыбнулся он в ответ. — В благодарность. — Вампир скривился. Его татуировка на спине, треугольник между лопаток с древними рунами, как говорили ведьмы, защита от магии. Адам решил перевести тему. — Ты не жалеешь, что стала вампиром?

Лили мечтательно улыбнулась и посмотрела в небо. Заговорила. Адаму было поистине интересно и приятно слушать ее речи. Говорила она, будто играла на редком музыкальном инструменте.

— Меня всегда окружали скучные люди. Не считая Ника конечно. Но каким бы он ни был интересным, наше общество никогда бы не позволило ему быть самим собой. Поэтому, нет. Я ни о чем не жалею. — Девушка прижалась к его груди. — А ты? Ты — это вообще что-то невообразимое. В моей черно— белой жизни ты появился, как радуга, как ярко красный цвет, который невозможно игнорировать. Который нереально не заметить, не влюбиться и тогда я поняла, что теперь все по— другому и никогда не будет, как прежде. — Улыбка чуть смеркла. Лили снова посмотрела в небо. — Я чувствую, что сгораю. Я не могу найти себе места. И вроде бы знаю, что столько всего могу сделать и должна совершить столько планов. Но не действую. Потому что тебя нет рядом, и все кажется бессмысленным. Я хочу гореть, я хочу говорить, фантазировать, действовать. Внутри меня все пылает, а я не действую. Это меня убивает. Медленно, мучительно. Ты думаешь, я видела свое светлое будущее. Нет. Когда я была человеком, я чувствовала себя так. Тоска поглощала меня, я думала, что это конец. Я знала все наперед. Знала, как будет. Но отныне все изменилось. Только теперь я живу и понимаю, что впереди меня ждут приключения, совсем другой мир в красках. Я могу все, я увижу весь мир! Я познакомлюсь с самыми известными интересными людьми. Теперь я знаю, что есть чудеса, волшебство, сказка. Я дышу полной грудью, и мне это нравится. — Лили надолго замолчала, любуясь черной водой. — Скажи, если бы у нас была возможность не скрываться, куда бы ты поехал? — Захлопала ресницами девушка. У нее была слегка заметная маленькая бороздочка поперек нижней губы. Очень соблазнительная. От ее губ невозможно оторвать взгляд.

— Я влюблен в старую Англию.

— Почему? Ты ведь оттуда родом. Что там такого интересного? — Лили облокотилась на его грудь, заглянула в его пронзительные темно— синие глаза. Он прекрасен. Девушка любовалась его белоснежной кожей, тонкими чертами, впалыми щеками. Его губы были сжаты и слегка выставленными веред, будто он все время что-то обдумывал и был не очень— то доволен своими выводами. Взгляд немного из-подо лба. Как же она хотела прижаться к нему всем телом, ощутить его силу, его каменные мускулы. Как можно быть настолько идеальным? Его улыбка. Ах, он улыбнулся ей одним уголком губ. Он опасный, он дикий, ему никто не нужен. Но как же он сам нужен ей.

— Я жить не могу без просторных английских лугов, блестящих на солнце, сочной зелени, неуютной влажности и легкого тумана, пожелтевших деревьев, прохладного сонного утра. — Адам замечтался, вспоминая свой дом. — Скажи мне, девочка моя, почему Ник? Почему он твой друг? Что в нем такого? — Она смотрела в его глубокие, словно это самое море, синие глаза.

— Он никогда меня не предаст. И зная все то, что он знает обо мне, он продолжает меня любить. Я могу на него положиться во всем. — Лили даже ни на секунду не задумалась.

Теплая вода остужала их кожу. Вампиры лежали на песке в свете вечной спутницы луны, их тела ласкали волны. Он рисовал на ее теле знаки, созвездия, слова, чувства.

Небо было полным. Полным звезд, цветов, оттенков. Оно глубокое, оно насыщенное, оно более живое, чем днем. Ночь открывает много тайн, они проявляются, словно миллиарды звезд и таешь от этого великолепия, от этого могущества, от этой жизни. Никогда не сможешь насладиться таким глубоким космосом в городе. Только вдалеке от цивилизации, смога и искусственного света, можно понять, что ты всего лишь песчинка, что ты даже не заметен для этих звезд. А сейчас Адам прижимал к себе девушку. Ее волосы переливались при ярком свете луны, и ей было плевать на то, что она всего лишь маленькая песчинка.

— Боишься влюбиться? — Спросила Лили, пробуждая его от очарования ночи.

— Ох, нет, дорогая. — Он снова нежно улыбнулся, так непривычно видеть его, такую вот мягкую улыбку. — То, что происходит между нами, это все не просто так. Так должно было быть. Это живое, настоящее, реальное чувство. Сейчас все сокровенно, сердечно, чувственно. Такое бывает редко. Все органично. Чего же тут бояться?

Вспоминая все это, он улыбнулся и подумал: «Каким же я был недальновидным и самоуверенным. Ах, знал бы я тогда…»

Франция. 2012 год

Адам отогнал от себя эти нелепые воспоминания.

— И какие у тебя зацепки? — Мартин старательно скрывал любопытство в своем тоне.

— Не твое дело. — Рявкнул Уаилд. — Главное результат.

— Я вижу, эта женщина разрушила тебя. — Язвил красивый вампир.

— Тебя-то женщины не разрушали. Вот был бы жив Ник…

— Но его больше нет. — Перебил его вампир. — Жалко. — Сочувственно сжал губы. — Милый мальчик. Но… — Он снова просиял жемчужной улыбкой. — Повелитель оценил твое рвение. Он решил помочь тебе. Лилит сильная. Слишком. С ней Демис, что до сих пор сохранило ее жизнь. Она совершает безрассудства и с ней сложно. Никто кроме тебя не знает где она. Поступки сумасшедших сложно предугадать. — Мартин изысканно, иронично засмеялся. Адам оскалился. — Наш господин вверяет тебе парочку оборотней. Приказывай — все исполнят. — Пренебрежительно махнул рукой в сторону.

— Какая же это подмога? — Уаилд усмехнулся. — Это откровенная слежка за мной.

— А ты в данной ситуации не имеешь право перебирать. — Приблизился он к лицу Уаилда и прошипел на него. Мартину надоело шутить.

— Я справлюсь сам. — Прищурил глаза, еще раз обдумывая свой хитрый план.

— Повелитель знает, что Лили сильнее. Ты один не справишься. Ей ничего не стоит уточнить у Демиса самый неподходящий для тебя момент, и ты не заметишь, как превратишься в пепел. Ох, а это будет удар в спину. Я уверяю тебя. Ты что до сих пор не понял, кого пригрел на груди? — С ненавистью проговорил прихвостень.

— Пока только одна змея пытается втереться ко мне в доверие. — Мартин медленно отстранился.

Этот мерзкий прислужка действовал на его мозг разрушающе. Мало было Демиса. Сердце Уаилда все равно со временем находило оправдания для Лили. Он снова был готов ради нее на все. А здесь этот Мартин подкидывал все новые и новые подсказки. И эти факты разрывали в клочья нелепые оправдания Адама.

Вена. 1998 год

Ах, Вена! Город фонтанов, замков и застывшей сказки средневековья. Вампиры прогуливалась по розовым садам резиденции какого-то императора и Лили чувствовала себя настоящей принцессой 18 или 19 века, приглашенной на бал. Вот прямо сейчас она услышит произведения самого Моцарта.

Ах, эти церкви в романском и готическом стиле. Готика и барокко, здесь можно увидеть все. Очаровательная, древняя Вена.

Девушка слушала не самые лицеприятные рассказы о тифе и холере. Маршалл закрывал глаза, вспоминая, как веселился во время общего горя. «Да, пир во время чумы. Ничего не кажешь. Веселье». — Печально вздохнула красавица.

Почему и кто затеял этот разговор о женитьбе, Адами не помнил. Да он просто не обратил на это внимание. И часть разговора он так же пропустил. Вампиру был вовсе не интересен сей разговор, но пришлось ответить, ведь спрашивали именно его мнение.

— Брак — это не конец и не начало. Это далеко не начало счастливой истории. — Безразлично начал он. — В кино и сказках именно на свадьбе наступает финал. А это, поверьте мне, конец света для влюбленного человека. Как же это все смешно в реальной жизни, когда браки заканчиваются, так и не начинаясь.– Ах да. Тему затронула Иззи, которая навестила их очередной раз, что еще сильнее разозлило Лили.

— Как можно быть таким циником?! — Запротестовала юная вампиресса.

— Ты бы хотела, чтобы мы сочетались браком? — Удивленное лицо Адама заставило ее впасть в ярость.

— Если ты не хочешь жениться на мне, тогда я не хочу этого в два раза больше. А если ты хочешь, то… — Задумалась она, приложила пальчик к губам. — То я подумаю. Ты не хочешь провести со мной вечность? Ведь это и называется — настоящее чувство. — Вопрос был задан в шутливом тоне. Но Адам задумался.

— С тобой я в другом мире. Но это не значит, что мы должны подтверждать наши чувства таким образом. В жизни бывает что угодно. И мы не знаем, что будет с нами через месяц, что уж там говорить о вечности. Никому нельзя доверять. Даже ты сам себя можешь подвести. А другой человек — это другая реальность. Зачем нам это? Не верю я в брак. — Повертел головой. — Жила бы ты в мое время, ты бы видела все эти браки по расчету. Когда невесту выдавали замуж за престарелого герцога, она должна была нести этот груз, либо становилась страшной стервой. Так же точно престарелые вдовы иногда выходили замуж за молодых ухажёров, которые кроме смазливой мордашки ничего больше и не имели. Да и в обычных семьях происходили измены, раздоры, ложь, интриги. А если твою вторую половинку кто-то заприметил, ооох, как же нужно постараться, чтобы сохранить семью. Все думают, что свадьба — это хеппи энд. Но нет, это всего лишь начало сказки. Иногда довольно страшной. Я знаю, что люди женятся и по любви. Но сколько же им бедняжкам стоит пережить всего? Не сходство характеров, ущемление, предательство, недопонимание, измены. Зачем это все? Чтобы жить долго и вот так несчастливо? Ты же не постареешь, моя родная. Ты всегда будешь прекрасна, тебе не нужно выходить замуж, чтобы даже, когда ты состаришься, кто-то был обязан обеспечивать тебя. Тебе это просто не нужно. Это слишком человечно. Для них навсегда — это не так уж и долго.

— И что, вампиры не женятся? — Наивно спросила Лили. Она видела, что ее соперница молчит и улыбается.

— Да нет. Некоторые связывают себя узами Гименея. — Он закурил и уселся. — У вампиров и дети бывают. — Он усмехнулся. — Но это кра— айне редко. Не стоит об этом и думать. Ты не так давно перевоплотилась, в тебе сейчас слишком много эмоций. Тебе даже еще пока нравится быть такой. — С этим умудренным опытом, старым упырем говорить было невозможно. Он что, считает ее вообще, полной дурочкой?

Лили задумалась и помрачнела.

— А тебе это уже не нравится? — Задала она вопрос тихим голосом.

— За свою долгую жизнь я узнал слишком много, чтобы не восторгаться своей сущностью. Но и человеком становиться я бы тоже не хотел. Иногда я завидую оборотням. Они живут инстинктами, подчиняются зову. Они не решают, что им делать и как. Они просто выполняют свой долг, гордятся этим и не задумываются о смысле и последствиях.

— Ах, оборотни. — Лили вовсе потухла. Девушка лишь сейчас осознала, что в замке повелителя слышала запах и рычание заточенных волков. Вспомнила свою встречу со зверюгами. Это было ужасно.

— Моя родная, это страшные существа. Лучше с ними больше не сталкиваться. Да и у нас вроде бы как мир. Пока кто-то не оступится. Поэтому, зная все это и еще много чего о жизни, о браке я думаю меньше всего. Это не для сверх существ.

Лили молчала и думала, она наклонила свою головку на плечи и больше ни о чем не спрашивала.

Прогулка продолжилась.

— Что с тобой происходит? — Нежно поинтересовался вампир. Он понимал, что расстроил ее.

— Я не могу тебе пока сказать. — Девушка скривилась, словно от боли.

— Ты хочешь, для начала, поговорить с Ником? — Так же тихо спросил он, зная ее ответ.

— Да. — Коротко ответила она спустя пару секунд и быстро добавила. — Мне нужно уйти. Я должна услышать себя.

Она отошла на несколько метров по мягкой изумрудной траве, и вампир увидел щуплую фигурку парня, который уже поджидал ее возле огромного фонтана с кувшинками и белоснежными лилиями.

Лили подошла к другу. Ник обнял ее так нежно и искренне, что она немного успокоилась и с силой прижималась к нему. Адам искоса наблюдал за этой парочкой. Ревность поглощала его.

Теперь он знал, что Ник не заинтересован в женщинах. Это была другая ревность. Лили его любит. Она жить без него не может, она ему доверяет, с ним она настоящая. А с Адамом нет. Это гложило его изнутри.

Ник безукоризнен. Его одежда от самых известных модельеров и лучших фирм. Да уж, деньги он тратил только на свою семью и себя любимого. Постоянно пересылал средства родне, под видом анонимного спонсора. Где он их брал? Богатые любовники и продажа фотографий под выдуманным псевдонимом. Он не мог быть известным. Часто его псевдоним присваивали любители легкой наживы. Что он быстро вычислял и прерывал. Прическа его менялась с каждым сезоном. Он отпустил волосы, выбрал экстравагантную стрижку, его волосы теперь прикрывали уши, а кончики идеально обрамляли его лицо. Он стал действительно милым и сексуальным. Теперь в его расположении целый мир и огромный выбор. И он всегда был недалеко от своей любимой подруги.

Швейцария. 2012 год

Адам проник в ее комнату. Здесь царила неповторимая тишина. Эта комната казалось зловеще темной. Чересчур. Слишком.

Провел рукой по ее платью. Он всецело в ее мире и здесь все по— прежнему. Ее любимые духи, красная помада, теплая мягкая пижама. Адам улыбнулся, ей всегда нравилась мягкая на ощупь ткань. Когда она одевала такую толстенную, нелепую одежду, становилась похожа на милого плюшевого мишку. А вот совсем такая же черная треугольная шаль, которая была у нее во Франции.

Вот на кровати он чувствовал ее аромат. Благоухание ее тела. Только теперь вампир почувствовал, как страшно проголодался. Как страшно соскучился.

А вот еще несколько тюбиков парфюмов. Она любит разные ароматы. Под настроение. Его внимание привлекла маленькая шкатулка. Что же в ней? Уаилд подошел к трюмо, открыл ее. Его дыхание замедлилось, да он вовсе перестал дышать. Что бы это могло значить? Почему до сих пор она хранит эту капельку, этот небольшой бриллиант. Который он подарил так давно на берегу океана при свете луны. И бусы. Он крепко сжал зубы. Значит то, что она хранит его подарок, ничего не значит. Здесь так же подарок Демиса, что только подтверждало его опасения. И никак не облегчало гнетущих мыслей.

— Я думала, что окончательно избавилась от тебя. — Адам захлопнул шкатулку. Конечно, он почувствовал ее приближение. Вампир помедлил с ответом. Добавил нотку загадочности.

— Хочу знать, что ты от меня скрываешь. — Сделал вид, будто он ничего не знает. Еще раз демонстративно оглядел комнату.

Она имела все последние новинки. Конечно, Лили и раньше увлекалась технологиями. Плееры, фотоаппараты, игры. Да уж, за столь непродолжительный отрезок времени техника заметно усовершенствовалась и ее новые игрушки стали умнее, разнообразнее и дороже. Адам прохаживался по ее комнате, притрагивался к ее вещам. Телефон, не тот который нынче в моде, совершенно другой и заметно лучше. Где она такой нашла? Его даже нет на рынке. Большой фотоаппарат с огромным объективом, ноутбук, тонкие наушники, планшет, какие— то маленькие штучки, коробочки и даже электронная сигарета.

Лили наблюдала за ним. И все же не выдержала. Да, терпению она все равно не научилась.

— Я ничего от тебя не скрываю. Нет нужды. Ты слишком самовлюблен. Мой мир кружится не вокруг тебя. — Красавица прошлась по комнате и уселась в большое кресло.

Адам оперся рукой на спинку кресла и смотрел сверху вниз на нее. Снова осмотрел всю комнату.

–Не верю я тебе. — Сдержанно заметил вампир.

Оттолкнулся от кресла и снова прошелся по комнате. Все ее вещи портативные, все можно быстро собрать в сумку и забрать с собой. Ну, понятно ноутбук, планшет, всяческие приспособления связи, вот только зачем ей фотоаппарат? Этого он никогда не понимал. Вампиры видны на фото, но крайне не любят вспышки, так что же она запечатляет? Хотя это не так важно. Он легким движением руки смахнул со стола планшет, который с грохотом упал на пол и разлетелся на несколько частей. Экран треснул.

— Зачем ты это делаешь?! — Девушка подпрыгнула с кресла и закричала на него.

— Я же истинное зло, что тут еще объяснять. — Довольно улыбнулся Уаилд.

— Не смей трогать мои вещи! Мне нечего тебе говорить. — Его наглый взгляд раздражал девушку все больше.

Адам крутил в руках тяжелый фотоаппарат, щелкнул на кнопку, открылась крышка, он достал карту памяти и двумя пальцами разломал ее. — Лили подскочила к нему. Гневно обожгла взглядом вампира.

— Да прекрати же ты! Там были прекрасные фотографии. — Девушка крепко сжала зубы. Адам словно почувствовал, что она действительно готова была его убить. Уаилда это обстоятельство крайне развеселило. Он переменился в лице.

— Ты не изменилась. У тебя голова не гудит от всех этих новинок? — Продолжал общение так, будто ничего не произошло.

— У меня голова болит только от тебя! — Фыркнула она в ответ.

Адам бросил на пол фотоаппарат. Его настроение резко поменялось, он подошел ближе.

— Вещи для тебя дороже людей! Ты думала обо мне? — Он схватил ее за руку, пристально посмотрел своими жестокими, горящими глазами. — Понимаешь, мне нужно знать это. — Адам верил, что она ответит положительно, все ему расскажет, раскается. И тогда… Тогда он сделает все, чтобы защитить ее. — Я понимаю, что не могу надеяться на то, что ты можешь чувствовать ко мне что-то большее. Я не говорю о любви. Я хочу знать, ты хотя бы думала обо мне?!! Что ты ненавидишь меня, ужасно злишься? Пусть так. Это уже будет значить много. Тогда это будет значить, что я все-таки являюсь частью твоей жизни.

— Не хочу с тобой говорить. Я по максимуму истощена, я настолько выжата. Я не могу думать ни о чем. Я не хочу думать ни о чем. Тем более о тебе.

— Не ври мне! — Вампир крепко сжал зубы. — Ты была для меня единственной, и растоптала меня, как кучу мусора, даже не покривила своим маленьким носиком.

— Никогда, слышишь, никогда я не была единственной для тебя! — Ее усталость сменилась ненавистью, которая придавала ей сил. — У тебя были десятки женщин, и ты этого не скрывал.

— Они помогали мне справиться со всем тем, что творила ты. Они ничего не значили. Я был всегда с тобой. Мы были одним целым. Ты стала моей мечтой, но наяву отравляла мою жизнь. И все же, при всем при этом я не мог жить без тебя. Даже когда тебя не было рядом, я знал, что ты существуешь, ты моя. Но моей, как оказалось, ты никогда не была. Я не проронил ни одного слова, зная о том, что ты была мне неверна. Это было не важно. Ты не вспомнишь ни одного из них. Как ты не можешь понять, об этом никто не знал, ты была моей тайной, ты была все для меня! — Его глаза сияли, как самоцветы на ярком солнце. Уаилд хотел, чтобы Лили все это знала. Но ее лицо было непроницаемым. — Дай мне дышать, я так больше не могу! Ты должна это знать, если ты не понимала этого раньше. Я хочу знать, что послужило причиной твоему уходу? Это не дает мне покоя. Я бы все отдал, чтобы исправить это.

— Это не имеет значения. Сейчас ты должен уйти. Оставить наконец-то меня в покое. Ты мне не нужен. Мне хорошо. А значит, все это так же хорошо и для тебя. — Он должен был отдать ей должное. Самообладанию она научилась. Или просто ей все безразлично? — Ты помнишь, как мы мучили друг друга? Это прошло и хорошо, что мы больше не вместе. Я не вспоминала о тебе. Ни единого раза. Никогда. — Лили не моргая смотрела в его широко раскрытые глаза. — Все было хорошо, но мы испортили это. Я ушла, потому что так было лучше для нас обоих. Я не хочу быть с тобой и тем более, вспоминать о былых временах! Ты думал, что между нами все хорошо?! Но это было далеко не так. — Теперь девушка говорила громко. — Я не хотела причинять лишней боли и просто исчезла. Мы бы уничтожили друг друга. Испепелили.

— Разве ты не была готова погибнуть вместе со мной?! Ты бросаешься словами. — Уаилд сдвинул брови. Старался говорить спокойно. Но внутри все перевернулось от ее слов. Вампиры сейчас будто соперничали друг с другом. — Не ври себе. — Его слова прозвучали так, словно он ставил точку в этом раз говоре. У него не оставалось сил спорить с ней. Лили просто не понимает. У нее совсем другая точка зрения на ситуацию. А это не просто ситуация. Это его жизнь. — Не ври пожалуйста, не ври мне, пожалуйста! Это слишком красиво сказано, чтобы поверить в это. Я оправдал все. Могу убедить себя в том, что ты действовала во благо. Я единственный, кто, зная тебя. По— настоящему зная тебя, может простить. Может все понять. Ложь тенет за собой новую ложь. Пусть твоя ложь сладкая, но она не нужна мне, пусть, правда — это самое страшное и болезненное признание, которое ты можешь бросить мне в лицо. Я все пойму… если ты скажешь это сейчас. Я не хочу думать, что ты просто бессердечная, высокомерная, самовлюбленная тварь.

— Да! — Крикнула она в ответ. — Да, я именно такая! Мне пришлось быть такой. И не собираюсь меняться ради кого— либо! Я слишком много на себя беру. Но я такая. — Ее голос теперь стал тише. — Ты пришел красной нитью через всю мою жизнь, через весь мой мир. И если ты был хотя бы чуть— чуть воспитанным существом, ты бы позволил мне жить своей жизнью. — Вампиры говорили на повышенных тонах.

— Это неправда. Ты просто избалованная девчонка, которая любит только себя. Остальное для тебя не имеет значения. Ты слишком самовлюблена! — Адам снова слегка повысил голос.

— Ты даже не представляешь насколько. — Прошипела Лили. — Да, я люблю себя и не вижу в этом ничего необычного! Почему я должна тратить свои силы и нервы, чтобы любить кого— либо вообще? Дарить кому— то свою жизнь. Существовать ради счастья какой— либо не определившейся личности, ради какого-то человечишки. Который обязан любить меня и делать меня самой счастливой женщиной на свете. Ты сам это знаешь. Ты не хотел новообращенного. А я сама могу сделать себя счастливой. Могу сама дарить себе подарки, могу беречь свою красоту, и все до единого будут восхищаться мной. Я красива полностью и до мелочей. И ты это знаешь. Я могу позволить любить только себя, а кто мне еще нужен? Поэтому уходи. Ты мне никогда не был нужен. Ты же джентльмен, тебя не нужно просить дважды.

— Да я уйду. Я джентльмен, вот только жалко, что ты совершенно не леди. — Его лицо исказила гримаса отвращения. — Твое сердце не смогло бы зажечься даже в аду. Ты двулика. Сверху мягкая, как сахарная вата, а внутри — темная бездна. Я делал все, чтобы защитить тебя, но ты можешь быть свободна. Лети. Тебе больше нечего бояться. Я не потревожу твое ледяное царство.

Он взглянул на девушку. На ее лице не отражалось ровным счетом ничего. Она не улыбалась и только глаза сияли так, будто она насмехается над ним, будто знает страшную тайну, от которой зависит его жизнь. Вот только ни за что в жизни не признается.

— Я больше не стану унижаться и спрашивать тебя, что послужило тому, что ты ушла от меня. Я не буду говорить, что я изменюсь, и все будет по— другому. Столько времени я пытался узнать, что произошло, почему и как ты могла пойти на этот шаг. Поводов было слишком много. Я хотел оскорбить тебя, разбудить, уничтожить. — Адам вздохнул и продолжил. — Приползти к тебе на коленях, умолять, клясться в вечной любви. Узнать у всех, кто знает тебя, что же произошло? Но ты совершенно не такая. Клятвы и обещания ничего не значат. Ничего уже нельзя исправить. Ты ушла. Ты приняла такое решение. И я знаю, что его уже не изменить. Я смог перебороть себя. Теперь мне не интересно. Мне не важно, что будет с тобой и какую судьбу ты для себя выбрала.

Девушка не знала, что сама угодила в собственную ловушку. Теперь она цель. А как известно, когда убийца ставит перед собой цель, он любыми способами постарается воплотить ее в жизнь. И если не убьет, то довольно сильно подпортит жизнь. Но новый план Уаилда заключался именно в полном уничтожении. Он пытался найти в ней хоть частичку той прежней Лили. Не нашел.

Конечно он не собирался отдавать ее в руки чудовища, он сам избавит этот мир от этого коварного существа. Просто с помощью повелителя у него будет больше средств и информации, чтобы воздействовать на ее окружение, что и приведет непосредственно ко всем ее тайнам.

Отныне он имел власть и пусть только этот старый интриган Демис попадается ему в руки, самые жестокие пытки заставят его говорить. Существуют такие силы. И теперь они в полном распоряжении Адама, он, скорее всего, догадывается, что на любую силу найдется большая сила. Отныне все в его руках. Осталось только подождать и самые лучшие ищейки найдут хотя бы какой-то след. Ему нужна минимальная зацепка.

— Теперь все по— другому. — Произнес Адам спокойно. — Моя любовь к тебе не оправдана. — Завершал он свою речь.

— Существует слишком много обстоятельств, которые не допустят нас друг к другу. — Лили говорила с ним так, будто не верила, что он действительно оставит ее в покое.

— Ты думаешь, я буду искать тебя по свету? — Прищурив синие глаза, говорил он. В вампире бушевала ненависть.

— Ты это делал все время. — Красавица словно насмехается над его горем. Хотя ее выражение оставалось печальным. Адам буквально чувствовал, что она прислушивается к чему— то, но не согласна с этими доводами. Неужели это последствие ее болезни?

— И больше этого не произойдет. — Адам вышел из комнаты.

— Это просто игра. — Ответила Лили, уже оставшись в комнате одна.

1998 год. Один из островов Бали

Эта дерзость его ужасно раздражала. И почему он не может управлять ею? Все стало просто ужасно. В очередном приступе гнева, когда Лили взрывала его голову. Адам пытался приказать ей попрощаться с жизнью. Тогда ему станет легче. Но она не слушалась. Фыркнула и ушла. Когда он приказывал ей что-то по мелочам она выполняла. Злилась, но выполняла. Он заставляет ее… она бурчит, а то и кричит на него. Но делает. А тут. Может он не слишком искренне желал ее смерти. Скорее всего.

— Вонзи себе кол в сердце и перестань себя мучить. — Так он и сказал. Он так отчаянно пытался заставить ее полюбить себя. Она не послушалась. Рассмеялась ему в лицо. Что это у них за связь, если он не может сломать ее волю? И каждый чувствовал, что окончанием такого горячего скандала может стать секс. И страсть разгоралась. Адам прижал ее к себе, с силой впился в ее губы. Она так же жарко целовала его в ответ и вот, ее кофточка слетает на пол, его руки жадно захватывали ее тело, но в один момент Лили отстранилась, строго посмотрела на него и холодным тоном произнесла:

— Можешь и не надеяться сбить меня с толку таким способом. — Она поднимает кофту с пола и выходит из комнаты.

Лили и Ник отправились на какой-то неизвестный массаж. Погода была пасмурной. Сезон дождей. Не было возможности рассмотреть все красоты этой дивной земли.

Уаилд с другом сидели на скале, внизу бушевал недовольный океан. Адам курил. Хотя ветер то и дело норовил выбить у него из рук сигарету.

Маршалл просто напыжился и уставился вдаль, а его друг кутался в свой длинный плащ и долго размышлял.

— Она не дает мне жить спокойно! Она не дает мне наслаждаться происходящим. Я не могу мыслить, не могу жить. Она пожирает меня изнутри! Выпивает все жизненные соки. У меня не остается сил на собственную жизнь. Она ужасна. Никогда не простит мне даже мелочи, никогда не смолчит. В споре со мной она может сломать мне палец. — Адам вытаращил глаза, чтобы его другу было понятно, как он встревожен.

— Так избавься от нее. — Маршаллу было тяжело говорить это. Хотя он видел собственными глазами все то, что происходит между ними. Вампиру было бы тяжело потерять Лили. Она ведь такая красивая, такая веселая, живая. Она всегда к чему— то стремится. У нее нет такого отношения, как у большинства вампиров, будто у них есть целая вечность и все дела могут подождать. Она спешит жить, старается успеть попробовать все, и даже помочь кому— то в затруднительных ситуациях. Она заряжает своей энергетикой всех. Она альфа. Она лидер. Она сильная. И складывается такое впечатление, что она старается сделать все, чтобы успеть до того момента, когда ей придется покинуть эту землю. Красавица словно чувствует свой скорый уход. И если Адам действительно решится на этот шаг. Она не сможет его остановить.

Маршалл вздохнул. Лили такая милая девочка, хотя и черт в юбке. Она страшно издевается над его другом и как бы ему ни было жалко ее дивную внутреннюю и внешнюю красоту, он поддержит Уаилда. Так как его друг всегда стоял для него на первом месте.

— Я не могу. — Произнес Адам после долгой паузы и грозного завывания ветра. Он поднялся и стоял спиной к другу. Медленно повернулся, посмотрел ему в глаза. — Я, наверно, люблю ее…

2012 Ирландия. Изумрудный остров

Прекрасная природа. Вдалеке виднелся холодный каменный замок, который словно темный безмолвный наблюдатель следил за всем вокруг. Этот объект особо никого не интересовал, но он сам помнил многое. Все давно привыкли к этой глыбе камней, возведенной в ранг исторической ценности. Окруженной двухсотлетними деревьями— долгожителями, с огромными шершавыми, мощными стволами. Деревья будто стражи скрывали или защищали каменного гиганта. Казалось, они дают немного тепла дорогущему человеческому жилью, в котором не может быть уюта и семейного очага. Только тьма, сырость и блуждающие души. Так только кажется на первый взгляд.

Темно— зеленый, свежий, сочный луг, простирающийся на сотни метров, уже давно покрылся крупной росой. Свежий прохладный воздух, легкий ветерок, доносящий бодрящий запах хвои и сладковато— сочный от свежескошенной травы. А впереди… впереди бескрайние поля, луга. Вдалеке виднелся темный, загадочный лес. Сколько же секретов скрывается в его чаще? Сколько тайн, сколько ночных тварей?

Угуканье совы. Лес живой. Он не спит. Лишь скрывает своих жителей, дабы не напугать людей.

Вдоль крыши замка прометнулась летучая мышь. Вся эта чистая, дикая природа манила, завораживала. А большой новорожденный месяц, освещающий все вокруг своим холодным светом, торжествовал, сообщая людям о своем рождении. Как часто она видела полнолуния. Молодой месяц. Сотни, тысячи раз. Но никогда не могла оставаться равнодушной. Сколько процессов на огромной планете контролирует этот безмолвный наблюдающий вечный спутник. Он имеет огромную власть. Это зрелище ей никогда не надоест. Она порождение ночи. Она это знала. Она это чувствовала. Это ее. Все, чего бы она ни пожелала, всего могла добиться, даже получить, просто щелкнув своими тонкими почти прозрачными пальчиками. В этих, казалось, хрупких ручках безграничная власть. Вот только есть обстоятельства, которые не позволят ей жить полной жизнью. Не позволят ей получить то, чего она хотела больше всего на свете.

1998год. Миссисипи. США

Лили покорила Маршалла всего за несколько дней. Теперь он ругал себя за то, что не подпускал к себе эту девчонку так долго. Несколько месяцев вампир верил, что Адам насытится ей, наиграется и убьет, как это часто бывало. Не хотел привыкать, привязываться к хорошенькой девчонке. После же, заметил напряженность в их отношениях. Это значило только одно, что Лили превысила свой лимит терпения, который был у Адама, но снова ошибся. Когда их отношения стали перерастать в роман, тут уж старый вампир махнул рукой и понял, что это точно конец. Старины Уаилда никогда не хватало надолго. Каждая женщина утомляла его слишком быстро. Но Лили по— прежнему была жива.

От связи с Ником Маршалл отказался почти сразу, почувствовав, что тот адекватно относится к своей новой роли. Бережёт свою жизнь и с ним все будет в полном порядке. Этот мальчик поразил его своей скрытностью. У него в голове одни секреты, он постоянно старается что-то скрыть. Но Маршаллу не были интересны мелкие проказные тайны этого мальца. Ник всегда был около Лили. Тем более, Маршалл мог контролировать его и так.

Конечно, эта девочка покоряла его своей жизнерадостностью и кровожадностью. Да, это именно ее. Он даже немного завидовал ей. У нее так легко получается приносить боль людям. Так легко получается добывать себе пищу, быть хищной, жадной, но при этом контролировать себя. Не вдаваться в крайности и по возможности, заметать следы. Вот это у Маршалла никогда не получалось. Когда он входил во вкус, он забывал обо всем и всех, лишь чувство превосходства руководило им. Ему нравилось быть сильнее всех, сильнее людей и чувствовать в своих руках сверхъестественную мощь. Дарить и отбирать чью— либо жизнь.

Хотя он понимал, что все это комплексы, возникшие еще во времена юности, что это все неправильно. Что он естественно сильнее любого человека, а использовать свои силы, чтобы поиздеваться над очередной букашкой— человеком — это только унижать самого себя. Понимал, что все зло возвращается и приходится отвечать перед невинными душами и мучиться, карать себя. Вот только как научится останавливаться и втолковать себе в этот момент, что очередное истребление целого села, не поможет избавиться от дыры в сердце.

Громила убивал взрослых, чтобы отомстить. Он убивал детей, чтобы они не мучились и не жили так, как он сам, несколько веков назад. Одиноким, голодным и измученным. Женщин, потому что в каждой видел свою мать, которая бросила его одного, такого маленького, на расправу жестоким людям. Возможно бросила, он этого точно не знал, но все равно было ужасно обидно. Быть может, она не выжила или ее убили. Но как же это все-таки несправедливо. В любом случае это было несправедливо.

Все это вместе как— то собиралось и душило его изнутри, глаза видели только цель. Его сознание желало одного — мести всему человеческому роду. Но Лили помогла. Эта девочка не знала и никак не могла даже подумать из-за чего громила сходит с ума. Что его приводит в бешенство. Она однажды появилась во время очередного срыва, когда Адама не было поблизости, и он не мог остановить всю разрушающую силу разбушевавшегося вампира. Лили не испугалась.

Смелая девочка подошла к нему, попыталась повлиять на него словами. Не вышло. Он не пробовал настоящей свежей крови с того случая в кафе, когда все чуть не пошло крахом.

От жара волшебного знака горело все тело. Было нестерпимо больно.

Маршалл подошел к ней совсем близко. Его верхняя губа подрагивала от злости. Он дико, непонимающе посмотрел на нее, она выдержала его безумный, яростный взгляд.

Лили знала, как показать животному, кто здесь сильнее. А он толкнул ее и направился в сторону очередной темной подворотни. Лили неожиданно набросилась на него сзади, вцепилась когтями и зубами, как дикая кошка. Он попытался скинуть ее, но девушка перевернулась в воздухе и очутилась перед ним лицом к лицу. Это Адам научил ее. Она била точно, быстро и безжалостно.

Первая мысль бешеного монстра было о том, что ему, как это ни странно, но больно. Он с размаху ударил девушку в лицо. Вторая, была словно прозрение, и появилась после очередной серии ударов по ее тонкому тельцу. Мысль была такая: «Ее нельзя бить». Почему? Его затуманенный разум не совсем понимал, но наносить удары он перестал. Наверно потому что она теперь тоже его семья. Будто его младшая сестра, которой никогда не было. Лили заботится о нем. Так же как и Адам. Ее нельзя обижать. Вампирша тоже остановилась. Она не обиделась на него за удары. Подошла ближе, наклонила его к себе, схватив за шею, посмотрела в глаза и сказала задыхаясь:

— Посмотри на меня. — Громила отворачивался. Он не хотел встречаться с ней взглядом в этот момент. — Где-то там, внутри этого чудовища, ты. Маршалл, так больше нельзя. — Строго и четко произносила она каждое слово. Лили вглядывалась в его глаза. — Ты слишком часто попадался повелителю. И я знаю, как он перевоспитывает своенравных вампиров. Я не хочу, чтобы тебя снова посадили на цепь или убили. А еще, …на свете слишком много плохих людей. Хорошие от них и так получают много горя. Не стоит причинять боль тем, кто ее не заслуживает. — И когда девушка увидела в его глазах знакомые искорки, прошептала. — Я помогу тебе. — Ее голос стал нежным, она прижалась лбом к его щеке. Мы постараемся все исправить… — Тем более она уже знает историю о сдерживающем его знаке, поэтому и не боялась монстра, поэтому и верила в его исправление.

И она это сделала. После очередной громкой ссоры с Адамом. Когда летела мебель и посуда, когда Лили выходила из комнаты с победоносной улыбкой, а Адам озадаченный и злобный. Говорил себе под нос: «Как— то я об этом не подумал». Маршалл стал работать над собой с Лили и Ником. Его потешила эта новость. И четыре вампира вместе отправились на ужин в самом сердце Америки.

— Для начала дыши, — положила свою маленькую ручку на его широкое плечо. И как она умудрялась этими тоненькими ниточками делать так больно? — Я укажу тебе на человека, которого действительно стоит убрать. — Старайся не думать о том, что тебя злит. Ты должен получить удовольствие только от питания. Думай о хорошем. Ни о том, что это твой единственный шанс испить кровь живого человека. Это не так. Мы будем охотится и завтра, и послезавтра, и каждый день. Ты не будешь голодать и пить свиную кровь. Кстати, ты перекусил перед выходом? Если ты голоден, ты не сможешь сдержаться. — Лили словно собралась провести самую настоящую военную операцию. Волосы связала в тугую косу. Они с Ником были одеты в черные обтягивающие костюмы ниндзи.

Вот только Лили выглядела сексуально, а Ник вызывал лишь смех. Его тонкие ручки и ножки обтянула черная ткань, и он стал похож на кузнечика. Плюс ко всему на шее он завязал яркую тонкую косынку. Адам посмотрел на них и закатил глаза. Закурил. Он выглядел как обычно, что не вязалось с образом опасных спецагентов. На нем была кожаная, слегка потертая ровная куртка, все те же тяжёлые ботинки, тёмно— бордовая футболка и черные джинсы.

— Да ел я. Но я хочу свежую. — Сдвинул брови домиком.

— Что происходит у тебя в голове, когда ты ожесточаешься? — Засыпала вопросами девушка.

— Можно я не буду говорить об этом вслух. — Пробубнил Маршалл и сжался. Как от боли.

— Ладно. — Она крепко сжала губы. Лили показала черную сумку, в которой был целый арсенал бутылочек со святой водой. — Если у тебя получится, мы завтра снова будем охотиться, но если нет, все эти снаряды предназначены для тебя. — Девушка дернула его за подбородок, поворачивая к себе его лицо. — И не смотри на Адама, он не будет тебя останавливать. — Она вздохнула и продолжила более спокойным тоном. — И так, когда кусаешь кого— то, думай обо мне. — Лили улыбнулась. Громила закатил глаза и пошел исполнять задание. Ему не терпелось. Десна гудели, желудок стянула тупая боль.

Маршалл накинулся на жертву с рычанием. Впился в его шею, человек кричал. Ник и Лили одновременно даже скривились, когда алая теплая кровь человека брызнула в их сторону.

— Хорошо, что ты имеешь такую способность. Я бы не выдержала таких душераздирающих криков простого человека. — Девушка начала мирный, повседневный разговор.

— Это не человек, это скотина. — Подтвердил Ник. — Продажа органов — это ужасно! — Не смотря на то, что они сами демоны и живодеры, но осуждали этого человека.

Лили подошла ближе. Наклонилась. Заглянула между спутанных рук. Должна же она была как— то контролировать процесс.

— Не спеши, не нервничай. — Поучала она. Маршалл, не отрываясь от шеи жертвы, взглянул на нее и немного притих. В глазах мелькнула новая искорка раздражения.

— Все, хватит! Давай попробуем самостоятельно отказаться от убийства. — Уговаривала его девушка, не прерывая зрительный контакт. Маршалл медленно отпускал жертву. Лили одобрительно улыбнулась. — Вот так. Ты молодец. Все хорошо. Видишь, все получается! Это не так уж и сложно. Вот он и останется живым. Потом мы ему кое— что внушим.

Вампир, было уже, отпустил мужчину и выровнялся в полный рост, как неожиданно зловеще взглянул на полуживое тело, снова на своих друзей, хамски улыбнулся и одним махом свернул шею жертве. Лили невзначай вздрогнула, от такого опрометчивого поступка. Труп упал на грязный асфальт лицом вниз. Девушка тяжело вздохнула.

— Ну что ж, со вторым тоже не получилось. — Лили крепко сжала свои губки и покрутила головой. — Попробуем еще раз. Адам покачал головой, закурил новую сигарету и уставился в стену. Он не верил в этот процесс перевоспитания.

— Прости меня. — Виновато произнес Маршалл, но его оскал до сих пор пугал Ника. Громила держался рукой за бок. — Я ненавижу … — Задыхаясь произнёс он. — Ненавижу. Они все меня ужасно раздражают. Такие мелкие, ничего из себя не представляющие букашки. Они даже не знают, что я могу сделать с ними. Что я хочу сделать. Я хочу лопать их головы вот этими руками.– Тщательно проговаривал каждое слово и смотрел на свои огромные ручищи.

— Попробуем по— другому. У нас получается. Смотри на меня и ты не потеряешь самообладания. И не забывай, следующая жертва будет невинной. Ты не должен будешь ее убивать.

— Я постараюсь. — Лицо громилы пронизал спазм гнева.

Лили повернулась к Нику и одними губами произнесла:

— Только не невинного!

— Хм, пойдем. — Обещающе улыбнулся мальчишка. Ник нашел одно прелестное место, где вампиры могли повеселиться без утайки. Даже Маршалл. Адам пока разбирался со следами предыдущего преступления.

— Главное забаррикадировать дверь. — Напомнила Лили. Верный друг тут же выполнил приказ.

— Зачем. — Спросил он уже став с ней плачем к плечу.

— Чтобы у нас была возможность остановить Маршалла. — Повернулась к нему лицом. Ее глаза сверкнули в полумраке, появились клыки и дьявольская улыбка. — И чтобы нам больше досталось.

Когда крики стихли, возгласы ужаса разнес ветер и стало так тихо, что казалось в этом поганом домишке всегда была тишина. Несколько завороженных человек, в которых Ник увидел надежду на исправление, до сих пор бродили неподалеку. Остальным уже ничего не поможет. Да Лили бы и никому не позволила прийти им на помощь.

Вампирша подожгла здание.

Маршалл, весь в крови, лежал возле дерева на сухой траве. Он был счастлив как никогда. И пусть весь его бок горел адским огнем, а спина ныла от глубоких царапин и страшных гематом, это проявление дружбы Лили и Адама, которые смогли остановить его и не пустили в город. Все-таки здоровяк был сейчас счастлив. Он наелся от пуза. Теперь его голова задурманена свежей кровью, а тело казалось легче пушинки — это все действие наркотика в крови жертв.

Адам курил в сторонке. Его одежда так же алого цвета, только черную кожаную куртку придется затирать от пятен. Вампир устал. Да, сейчас он сыт, но его шея разболелась не на шутку. Маршалл снова пытался его убить. Ну, хотя бы на время. Сейчас Уаилд с наслаждением вдыхал предрассветный свежий воздух, поглядывая то на огонь, то на своего друга, лишь бы он не сбежал. И с упоением курил.

Лили с удовольствием смотрел на мучения людей, которые пытались выбраться из домишки. Она стояла не двигаясь на одном месте. В свете горящего огня ее лицо казалось страшно зловещим. Ник подошел к ней сзади. Посмотрел на огонь и на свою подругу. Он знал, что этой ночью они вместе уничтожили настоящий притон, где сбиралась одна мразь и нелюди, которые грабили, убивали и насиловали обычных людей. Но все равно мальчик не одобрял такой сверх жестокости. Все-таки некоторые из них еще живы. И не совсем соглашался с таким заметанием следов. Он знал, что с Лили об этом бесполезно спорить. Она добрейшее существо со многими людьми, но если на ее пути встречается мерзавец, она беспощадна. Ах, ему это очень нравилось, чего скрывать! Ник не мог сам вот так расправляться с человечишками, хотя порой это очень полезно. Он произнес с хищной улыбкой:

— Какая же ты плохая девочка.

В этот Хэллоуин Адам пришел в том, во что был одет по обыкновению. Короткая куртка из кожи, грубые ботинки, тёмно— зелёная футболка. Даже не удосужился хотя бы костюм Дракулы надеть. Ну, если ему не понравился удивительный наряд прекрасного принца, который так старательно выбирала Лили вместе с Ником. Маршалл же подготовился очень серьезно. Это был костюм сексуального чертика. Как он думал, сексуального. Красный наряд обтягивал его огромное тело. Такой же плащ, рожки и красная стрела в руках. Ник нашел костюм бетмена. Получился достаточно тощий супергерой. Лили под стать — женщина— кошка. Черный латексный наряд с белыми швами. Она получилась настоящей героиней комикса.

Вечеринка была в самом разгаре.

Все присутствующие глазели на Уаилда и задавали вопросы. Кто он и почему без костюма? Адам очень выделялся из пестрой толпы всевозможных гоблинов, медсестер и монстров.

— Я нарядился вампиром. — Нехотя отвечал он, все смеялись и верили. Лили удивлялась, она не знала, как в Америке празднуют такой праздник. Да она о нем и не слышала раньше. Это теперь она все знает.

А в тот вечер Адам лишил жизни не одну девушку. После того как вампиры стали настоящими героями любовниками в кино, хорошенькую жертву найти было довольно легко.

Девушка постаралась увести его от посторонних глаз, чтобы выяснить отношения.

Лили раздражали глазевшие на него девицы. Естественно такая ситуация вызвала у красавицы бурю негодования. Ее претензии и ревность Адам абсолютно не понимал. Наверно в этих отношениях наступил период, когда определялись роли. Кто они друг другу? Какие права и свободы имеют? Лили конечно хотела, чтобы он принадлежал только ей, но разговор не удался.

— Да, меня тяжело понять. У меня отвратительный характер. И если мне не угодить, у меня поганится настроение и я порчу его всем. Да, со мной сложно! Но пусть лучше будет сложно, чем неинтересно. — Вампиры испепеляли друг друга глазами. — Ты когда— нибудь доведешь меня и я, я… — не находилась что сказать. Ее губы подрагивали. Лили не могла сказать напрямую, что ревнует.

— И что ты мне сделаешь? — Удивленно посмотрел на нее он. — Какой силой ты обладаешь? Может, я не знаю очередных секретов? Ответь мне, что ты можешь сделать против меня? — Против такого аргумента не попрешь. Он приблизился к ней вплотную. Его желваки напряглись, газа загорелись. Весь такой грациозный и самоуверенный, даже Лили почувствовала себя неуютно. Гневный голос Уаилда звучал, как гром. Его душа пуста, он не любит ее, раз не идет ни на какие уступки. Если все так же угрожает ей, как и раньше. Он сам определил их роли, и никаких серьезных отношений между ними нет. Просто секс. Потому что это удобно. — Воздержись от едких замечаний. — Предупредил он ее. Лили поняла, что на сей раз Адам победил. Девушка в этот момент чувствовала, что готова напасть, разорвать его в клочья, растоптать ногами или просто молча лопнуть он злости. Но она всего лишь высокомерно улыбнулась в ответ. Сменила тактику. Тогда нужно продемонстрировать ему, что она не игрушка и тоже может развлекаться.

— Мне нужны новые чувства и ощущения. Я затухаю, как свеча без свежего воздуха. Если меня не подталкивать, не давать свободы, я впадаю в транс и замираю на многие годы. Посмотри на меня, — она прикоснулась к его лицу тонкими пальцами. — Я прекрасна, как снежинка. Мне ведь можно все, как и тебе? — Адам не моргнул и глазом. Стоит отдать должное его выдержке.

— Мерзость ты ледяная. — Безо всякой злости выпалил он. — Все должно быть так, как хочу я. Так как ты хочешь, уже не получится. — Он вздохнул. — Как для вампира у тебя слишком горячая кровь. Но я придумаю, что с этим сделать. — Его лукавая улыбка вывела ее на чистую воду. Конечно, он понимал, что девушка идет на хитрость, чтобы получить свое. Но свободу он ей не давал.

И выслушав порыв очередной истерики, Адам увидел, как она ушла. Уаилд последовал за ней. Он чуял своих собратьев.

Лили снова ужинала в одиночестве. Она ослушалась снова, снова, снова, снова! У нее теперь не было настроения.

Адам тяжело вздохнул. «Порой нужно не мешать и дать возможность совершить свою ошибку. Просто ничего не делать». — Так он и решил поступить на сей раз.

Мелкие густые облака закрывали луну. Но лишь облака унеслись вдаль, на небе засияла луна с широкой радужной каймой.

Он нашел ее в старом ангаре на окраине города. Лили словно кошка затащила подальше от посторонних глаз свою жертву и впивалась в тело бедняги острыми зубами. Она уже и без Ника научилась неплохо разбираться в людях, поэтому выбрала высокого симпатичного парня, который выслеживал ее. А значит, на уме у него не было ничего хорошего, раз он ехал за ней даже сюда, в пустынное заброшенное место, где ее, по идее, никто не услышит. Парень не знал, что сам попал в жестокую игру. Охотник и жертва поменялись местами.

Но кровь маньяка была холодной даже при жизни, поэтому Лили дальше не стала пить его, просто сломала парню шею. Швырнула тело на пол и закатила глаза. Ужин не удался. Снова придется возвращаться в город.

Девушка почувствовала присутствие за спиной. Взглянула в сторону и увидела, что-то скользнуло легкой тенью. Она стала пристально вглядываться в темноту и теперь уже смогла рассмотреть своего наставника. Адам стоял на небольшом подоконнике окна, находившегося слишком высоко, наклонив голову на бок. Он был разочарован. Вампир знал, что она так поступит. Лили отвела взгляд. Ей было стыдно, что она сорвалась и повела себя так. Нужно было все обсудить мирно. По— взрослому объяснить, что она ревнует, что она не довольна, что ей обидно делить его с кем— то. Но не получилось. А все этот горячий нрав. Уаилд видел, что красавица даже была готова попросить прощения. И уже знал, как накажет ее.

Вдруг оба услышали шорох. Адам напрягся, Лили оглянулась и увидела, что с разных сторон к ней медленно пробираются вампиры. Вампиры!

Лили пребывала в шоке. Их выследили или это обычные проходимцы? Она, ища поддержки, посмотрела на Уаилда. Он стоял прямо, скрестив руки на груди, смотрел на нее, и от этого прожигающего взгляда было не спрятаться. Девушка и так понимала, что все это ее вина. Но они справятся с этим. Вместе. Лили не знала, что в голове Адама абсолютно другие мысли.

Теперь он не будет ей мешать. Или помогать? Это ее бой. Да, все это был слепой случай, но он был как нельзя кстати.

Лили осмотрела вампиров. Она не знала что делать. Девушка действительно испугалась. Но знала, что Адам здесь. Он что-то придумает. Он сильный. Он сильнее всех троих. А вампиры медленно приближались. Девушка уже видела их готовые к бою клыки. Что делать? Лили никогда не дралась с вампирами. Если не считать тренировок. Паника охватила ее. Умоляюще взглянула на Адама. Но его торжествующая улыбка напугала ее еще больше, чем эти трое со своим ужасным шипением.

Адам аккуратно приземлился на деревянный пол. Не скрипнула ни одна половица. Он двигался нарочно медлительно, не смотрел на нее, будто она была пустым местом. Просто невозмутим. Казалось, все происходящее здесь его вовсе не интересует.

Лили снова посмотрела на своих врагов, так как знала, что они уже слишком близко и готовы атаковать.

Машинально взглянула на Уаилда. Что у него в голове? Неужели это он их привел. Это месть? Адам может подставить, предать, но чтобы все вот так закрутить, нет, это слишком жестоко.

— Что мне делать? — Испуганно спросила она.

— Дерись. Ты же хотела жить на полную катушку. Вот тебе и плоды. — Вызывающая ухмылка вампира напугала ее до чертиков.

— Я не конкретно этого хотела! — Недовольно прокричала Лили.

— А как это назвать? Из-за вздора, какого-то каприза ты несешься сломя голову, рушишь мир. Ты ни разу не задумалась, что всегда есть последствия.

Все ее чувства обострились до предела. Время будто замедлилось, и она успела заметить малейшие детали происходящего. Вампиры словно по команде набросились на них. Схватили Лили за руки. Она слышала цокот клыков. Хищница сопротивлялась всем существом. Ее руки болели. Она сдерживала нападающих.

Адам схватил одного, второго. Разбросал их по сторонам, но они снова стали в оборонительную позу.

— Кто ты? — Зарычал один из них.

— Адам Уаилд. Вы должны были обо мне слышать. — Хамски бросил он в ответ.

Трое боялись нападать. Адам улыбнулся, вытащил из-за пояса небольшой деревянный кол, кинул его Лили, она рефлекторно схватила его и Уаилд, расслабленной походкой, зашагал прочь из ангара.

— Что ты делаешь?! Не оставляй меня здесь! Ну, помоги же мне! Ты что не видишь, их трое!

— Справишься. — Ответил он и закрыл за собой металлическую дверь, оставив ее наедине с собратьями.

Закричать Лили не успела. Жестокие существа набросились на нее с явным удовольствием. Она напряглась до предела. Девушка хотела заплакать, закричать, увидев их довольные, разъяренные морды и большие тела. Она знала, что они могут сделать ей очень больно. Но ничего не оставалось делать. Красавица впервые выступала в роли настоящей жертвы. Трое на одного. Да как он мог так просто оставить ее здесь?

Но неожиданно для себя вампирша ощутила пробуждение в себе неведомых раньше инстинктов, древних, как сама жизнь. Она была загнана в угол, и у нее не было никаких других вариантов. Да, ей было больно, ее били впервые по— настоящему. И это было страшно. Больно и унизительно. Совсем не так как на тренировках. Но так же, в ответ дралась и она. Отбивала удары. Да, действовала она не профессионально, но огромным плюсом был кол, оставленный Адамом и страшное чувство злости, так же оставшееся после его ухода. «Бросил, бросил, оставил одну!»

У нее уже был опыт встречи с оборотнем, но он был один, рядом был Адам. А теперь?

Главное это то, что она не знала чего хотел добиться таким поступком ее наставник, но Лили понимала, что ей нравится. Как ни странно, но ей нравится побеждать, уничтожать и чувствовать себя сильной. Она всадила кол не совсем в сердце, но в грудь одному вампиру и тот упал, второй же набросился на нее, а третий убежал. Второго Лили поразила четко в сердце, а после, немного отдышавшись, направилась к лежащему на полу.

— Кто вас прислал? — Сурово спросила она, наступив ему на грудь.

— Что? — Прошипел вурдалак. — О чем ты?

— Что вы хотели? Вы хотели меня убить? — Рычала она, наклонившись над жертвой и угрожая ему колом.

— Стой— стой. Я не знаю, я слышал. Мы все слышали, что ты в розыске, но зачем и что случилось я не в курсе. Увидели тебя, узнали, вот и решили, что приведем тебя Мартину и озолотимся.

— Кто такой Мартин? — Кричала ему в лицо девушка. Красавица уже не справлялась со своим гневом.

— Ты что, не знаешь? — Довольно сквозь боль улыбался он. — Он — твоя смерть.

Лили с размаху проткнула его грудь и поняла, что он совсем новообращенный. После укола в сердце, его тело осталось практически таким же.

Девушка не знала, что Адам не оставил ее. Он стоял за дверью, лениво опираясь спиной о стену, и единственного, кто успел сбежать, он убил сиюминутно. Уаилд слышал ее разговор с нападавшим. И исчез, лишь только Лили вышла из амбара.

Ночь догорала до конца. Рассвет уже угрожал своими наглыми яркими лучами. Девушка пришла в номер в разорванной одежде, измазанная машинным маслом и упала на кровать.

Лили так хотела, чтобы Адам пришел. Да, она злилась, но если бы он просто пришел, даже не просить прощения, просто пришел, это бы значило многое. Он ведь ее обидел, жестоко, и если бы он пришел, ей бы не было так больно. Она бы знала, что он не безразличен. А его все нет. Боль и злоба клокотали в груди наперебой. Но она ждала, злилась, но ждала. Красавица бы его наверно простила, конечно бы простила, его обаяние не оставляет ей ни единого шанса на злость, но Уаилд не пришел. Это жестоко. Он оставил ее наедине с тремя убийцами и даже не удосужился узнать, жива ли она.

1999 год. Испания — Гавайи

Он изменил ей. Точнее это не была измена. Адам никогда не страдал от недостатка внимания. Лили ощутила на нем посторонний запах и сорвалась с цепи.

— Ник, он меня не отпустит. Я ему не верю. Он мучает меня, издевается, запрещает мне веселиться. Он никогда меня не полюбит, а находиться около него слишком больно. Еще и это. Давай уйдем!

— Легко! — Поддержал ее друг. — Но для начала, дорогая, тебе пойдет этот плащик. Ты в нем будешь вглядеться неотразимо! — Аккуратно, будто наслаждаясь прикосновением, провел рукой по плотной, дорогой ткани.

— Хорошо. Покупай. — Разрешила она. Парень захлопал в ладоши и указал жестом, чтобы запаковали.

— А вот это дорогущее платье?! — Хитро взглянул на нее. Он пытался так поднять ей настроение.

— Не люблю бархат. — Так же грубо отвечала она. — А зачем тебе это? — Лили наклонила голову, в ожидании ответа. Видела, что выбирает ее друг. Девушка находилась в крайнем раздражении.

— Зная тебя, мы поедем к морю. А я хочу выглядеть шикарно на одной из лучших вечеринок на берегу. — Он примерял белую, почти классическую шляпу с узорами. Вдобавок ко всему рассматривал смешные широкие шорты, цветастый галстук и белый жилет. — Лили закатила глаза, и наконец, улыбнулась, представив такую картину целиком.

Лили с Ником и так постоянно проводили вечера за бокалом, обязательно хрустального бокала вина, на берегу моря. Где бы они ни были. Холодно было или жарко. Знакомились с новым местом вампиры именно так. Целая традиция. Они выбирали для себя самые удобные кресла, а то и вовсе приказывали вынести их из номера и установить на пляже. А теперь они были одни. На черном пляже на Гавайях.

Долгие пребывания на ночных пляжах, клубы и вечеринки. Вот чем занимались молодые вампиры. Конечно они не отказывали себе и в пище. Лили и Ник чувствовали в себе небывалую силу. Это не то что питаться кровью животных или из пакетов. Теперь вены не горели, голова не кружилась, и все казалось прекрасным, но. Парень оторвался от своих зажигательных танцев, заметив подругу не в окружении красавчиков, что он очень любил, потому что чаще всего среди них был один подходящий именно ему. Лили пребывала в задумчивости. Парочка удалилась от толпы молодежи, теперь они живо обсуждали возникшую проблему.

— Зачем тебе новый план, если мы уже отделались от своих властелинов. Не порть веселье.

— Ты не понимаешь. Он зовет меня, я же чувствую. — Прижала ладошку к животу. — Он найдет нас уже скоро и мне понадобятся все силы, чтобы действительно убедить его в тщетности его принуждений. — Адам стоял совсем близко. Да, он ее нашел, но Лили бы его не почувствовала. Ветер дул в его сторону, и он снова слышал ее аромат. Ах, эта холодная сладость. Ее жемчужная кожа сияла при свете луны. А запах обжигал нос нагоняя все новые и новые волны жажды. Вампир пытался узнать, что же она запланировала на этот раз. Быть может, он еще узнает и об истинном источнике проблем.

— Еще и Иззи. Она все время встряет и все портит. Зачем она наведывается к нам? Чтобы показать, что мы все у нее под колпаком?

— Не переживай, я возьму ее на себя. — Игриво ответил друг.

— И что ты сделаешь? Выльешь ей в лицо бокал шампанского? — Лили улыбнулась, она знала, что Ник не сможет причинить истинного вреда. Тем более старшему вампиру.

Он улыбнулся в ответ.

— Да уж. — Почесал макушку, немного испортив свою новую прическу. — И что ты придумала? — Мальчишка поддерживает ее даже самые глупые выдумки. — Каков твой новый коварный план? Я готов приступить к его исполнению. — Он поклонился, будто перед своей госпожой, хитро взглянул на нее снизу вверх. Адама всегда раздражал этот его обожающий взгляд.

— Я начну писать дневник. — Резко начала Лили, оживившись.

— Ох, это романтичный, но не самый лучший вариант. — Красиво скривился Ник.

— Ты не понял. Я буду писать только то, что мне нужно. Коверкая факты и описывая события за день. Чтобы все выглядело достоверно.

— Ах ты, чертовка! — Хищно улыбнулся парень, одобрив ее начинания.

Адам напрягся. Он понимал, что ее план хорош и очень удачно, что он так вовремя сюда попал. Эта бестия — гений злобных идей. Изощренно. И очень жестоко.

— Я напишу, что я всегда преследовала только один план, — радостно говорила она, похлопывая в ладоши от радости. — Использовала его. Опишу все свои приключения с красавчиками. Могу даже фото приложить. — Оба рассмеялись, прикоснувшись друг к другу руками. Лили продолжила. — А ты знаешь, среди моих кавалеров было много хорошеньких парней.

— О, это да! Это точно, в особенности Габриель.

— Ах, Габриель. — Вздохнула она с легкостью и ноткой сожаления. Адам напрягся. Ох, он помнил этого Габриеля. Но вампир постарался не злиться. Иначе он выйдет из своего укрытия и… и… И что он сделает? А руки так и чесались выпороть ее ремнем, как это делала его собственная мать в детстве. Может это бы помогло. — Ладно. — Девушка махнула рукой, отгоняя сладостные мысли. — Буду писать о том, что у меня сейчас в душе. Ненависть, тоска, ужас, притворство. Что я ненавижу его. Что я его всегда использовала. Опишу его измены. — Лили замолчала. Это все-таки больно признавать. — И когда мы исчезнем очередной раз, я оставлю этот дневник, и он узнает всю правду. А там будет такое! Не переживай, я постараюсь.

— Ты должна писать дневник при нем, чтобы он видел и был заинтригован. — Подсказывал гадский мальчишка. У Адама даже зубы скрипнули, настолько он старался держать себя в руках, чтобы не вырвать глотку этому мелкому, подлому засранцу.

— Да уж, хорошо, что ты не ведешь настоящий дневник, а то если бы он его нашел… — Ник присвистнул и покачал ладошкой в воздухе, показывая, что были бы проблемки.

— Мои мысли нельзя конспектировать. Да мне и письма писать нельзя, потому что в таком случае останутся вещественные доказательства. — Лили приложила палец к своим губам. Несколько секунд подумала. — Тогда он отпустит меня. Обидится, конечно, но отпустит.

Ник повернулся к теплому морю, раскинул руки в стороны и вдохнул неожиданно прохладный воздух.

— Да, милая, коварство из тебя так и прет. — Сказал друг с улыбкой, не открывая глаз. — Я бы на его месте тебя убил за такое. — Добродушно засмеялся парень, подбежал к красавице и обнял ее со всей силы.

Лили еще хотела пройтись по необычному пляжу, еще немного поразмыслив над своим новым планом. Решить, что конкретно стоит написать и когда начать. Нужно записать недавние приключения. Да и вообще стоит начать свой дневник с того момента, когда она еще не встретила Уаилда. Но ее мысли тут же оборвались. Как только Ник расцепил свои объятия, девушка поняла, что перед ней стоял Адам. Весь такой из себя разгневанный граф Дракула. Его лицо словно из камня застыло в гневе. Руки скрещены на груди. Глаза не выражали ничего. Прислонился плечом к пальме. Он подслушивал самым наглым образом.

— А я так и сделаю. — Согласился с Ником вампир. — Ты, правда, злобный гений. — Вступил Адам, потому что узнал все что нужно и терпеть этот цирк больше не мог. — Ник даже подпрыгнул на месте, его глаза чуть не вылезли из орбит от страха, он отскочил на несколько шагов, а во время следующего разговора потихоньку обходил свою подругу боком, чтобы стать у нее за спиной.

— Тебе должно быть стыдно! — Она увидела его наглую довольную ухмылку и поняла, что ее шикарный план потерпел фиаско, даже не начавшись. — Ты знаешь, что это верх бесстыдства! — Лили не ответила, Ник улыбнулся своей обаятельнейшей улыбкой, думал, что это смягчит сердце вампира. — Собирайтесь! — Скомандовал он и его стальной тон сразу же продемонстрировал его праведный гнев. Молодые вампиры не стали спорить. Опустили головы и поплелись забирать самые дорогие вещи из бунгало, словно детишки, разбившие любимую мамину вазу.

2012 год. Великобритания

Девушка осушила тело большого человека, облила его смердящей жидкостью с того самого тюбика и бросила в мусорный бак. Оглянулась, прошла пару метров и вскочила в окно, где горел свет. Тень скользнула за ней. Вампир, словно кот, бесшумно спрыгнул с подоконника и предстал перед девушкой. Лили даже едва заметно вздрогнула, встретившись с ним взглядом. Его красивые губы исказились в подобии светской улыбки, хотя на самом деле это был жестокий сарказм. Он заговорил.

— Ты снова развлекаешься? И ты естественно думала, что я не найду тебя. — Его усмешка настораживала ее. Точнее пугала. Но держалась Лили истинно по— королевски с гордо поднятой головой. Адам обошел ее вокруг, высокомерно рассматривая девушку.

— Если честно. — Она помедлила. — Я в тебе не сомневалась. — Она немного расслабилась и позволила себе двигаться. Повернулась к нему лицом. — Была легкая надежна, что ты оставишь свои попытки. Вот только я не пойму, почему ты не отступаешь.

— Тебе это известно. — Насмехаясь, ответил он. — Тебе ли не знать. Я знаю, что ты замыслила. — Лили снова напряглась всем телом. — И я с тобой совершенно не согласен. — Она вздохнула, на мгновение прикрыла глаза, будто, благодаря Бога. — Я обязан тебя остановить. Иначе не выйдет.

— Ты мне не помешаешь. Никто не помешает. Я просто защищаюсь и не делаю ничего дурного. — Прощебетала девушка, будто говорила о прекрасной погоде.

— Твои попутки тщетны. Твой план не сработает. — Настаивал Адам, таким же легким тоном, подыгрывая ее беспечности.

— Уже сработал. — Холодно, довольно улыбнулась она. — Я уже собрала все, что мне было необходимо. Теперь я никого и ничего не боюсь. Особенно тебя. — Небрежно проговорила она. — Отвратительного, надоедливого старого вампира, который вечно путает мои планы.

— В этой пьесе я отрицательный герой, но я могу это пережить. — У нас разные цели. Поэтому и не могу просто так отступить. Ты пустая, бессердечная. В тебе нет ни капли искренности, ты испорченный ребенок. Вот именно поэтому существует правило не обращать слишком молодых людей, теперь я на собственной шкуре почувствовал, почему нельзя нарушать правила.

— Адам, ты все-таки не оставляешь своих попыток вовлечь меня в свою игру. Ты что не понимаешь, если мы будем рядом, мы снесем все на своем пути. Мы уничтожим самое дорогое. Никому не будет пощады! Такое уже было. — Сердце билось невыносимо быстро. Так можно описать ее волнение. Лили замолчала, чтобы скрыть дрожь в голосе. Уаилд так же не проронил ни слова. Только смотрел на нее холодными хрустальными глазами, в которых ничего невозможно было прочесть. — Скажи мне, как ты сюда попал?

— Лили, у тебя ведь есть дворецкий. Смешной вопрос. Он уже давно верен мне. — На этот раз он говорил без иронии.

— А, так это ты ходил там, запугивал местных демонов, угрожал им. Конечно, кто бы это мог быть. — Сама ответила на свой вопрос. А он и не оправдывался. Девушка тяжело вздохнула и присела в кресло. Она даже не планировала прикоснуться к нему. Разве так можно? После той дикой страсти, той нежной близости быть вот такой холодной.

Адам понял, что его план по запугиванию не сработал. Он знал, что Мартин уже спланировал наступление на ночь полнолуния. Через пару дней. Только Уаилд пока еще не знал план его действий.

А высокомерность Лили раздражала. Ее превосходство угнетало его. Как же так, его собственное творение захватило в плен его сердце, теперь же намеревается разрушить и его тело. Оставить только пепел.

«Да, а я довольно быстро превращусь в прах. Слишком долго я находился на этой земле. Недозволенно долго. Но как бы это грустно и унизительно не прозвучало, если тому виной послужит ее рука, пускай так».

— Адам, хватит. — Как же непривычно нежно звучало его имя, когда она его произнесла. — Я достаточно настрадалась. Я больше не хочу. — Вампир опустил голову. — Ты навязчивый, упрямый. Я знаю, что если бы не твое желание обладать моей кровью, я бы давным— давно была свободна. Или мертва. Ты мне не нужен. Мне не нужна такая жизнь!

— Правда? — Хитро улыбнулся он, глядя на нее с полу бока. Он видел ее глаза. Они не были черны от переизбытка чувств и ненависти.

Но все это было вранье. Его горячий натиск Лили не выдержала.

Он схватил ее в свои объятия, прижал к себе. Ах, как же долго он не чувствовал ее, как же долго она была далеко от него. Ужасно долго. Пристально посмотрел ей в глаза и будто эти три года улетучились. Будто не было всего этого времени, будто он не выпускал ее из своих объятий никогда.

Он поцеловал ее. Красавица таяла. В этом поцелуе не было нежности. Только желание, только страсть. И это яркое чувство, исходящее от нее он не мог не заметить. Оторвался от ее губ, заглянул в ее, в этот момент шоколадные глаза.

— Тебе это нравится. — Адам был доволен. — До сих пор нравится. Не отрицай. — Его бархатный голос смутил ее, его надменная улыбка обожгла сознание, Лили застыла. Если бы она могла краснеть, то сейчас больше напоминала спелое яблоко. Но девушка сразу же ответила.

— Нет. — Она тут же пришла в себя.

— Можешь не обманывать меня. Я знаю тебя. — Эта явная насмешка раззадорила ее не на шутку. Лили разразилась целым потоком упреков и ругательств в сторону наглого вампира. Но он— то знал, что так она пытается закрыться от него.

Уаилд хотел отвернуться от нее или бросить ей в лицо угрозы и проклятия, но на самом деле молил ее не останавливаться. Он просто хотел, чтобы она прекратила этот цирк и наконец призналась. Но Лили еще тот крепкий орешек.

— Мои слова в пустоту. Они ничего уже не изменят. Ты не хочешь слушать меня. Не понимаешь, а правда не может быть однобока!

Адам вздохнул и объявил свой приговор:

— Если ты не хочешь говорить со мной, то тебе лучше исчезнуть. Сегодня же. — Сказал он, и с его тоном нельзя было поспорить. Красавица поняла, что это была самая настоящая угроза. Лили знала его. И было ясно, что он слов на ветер не бросает. Напряжение в комнате дошло до максимальной отметки. В груди у девушки все заледенело от его жесткого тона.

Уаилд ушел в окно.

Лили осталась одна в комнате. Тяжело дышала. Если Адам ей угрожает, лучше бы послушаться его. Что же делать? Девушка стояла у окна, обняв себя руками. Смотрела в пустоту. Ее глаза блестели от слез. Но она не плакала. По коже пробежал мороз. Он ее ненавидит.

В дверь постучали. Это дворецкий. Он с торжественным тоном и легкой снисходительностью сообщил, что пришел гость, и представился, как старый друг. Лили вздрогнула. Она никого не ждала в столь поздний час. И уж кого— кого, а старых друзей видеть не желала. Да и кто это может быть?

Спустилась вниз. С опаской выглянула из-за колоны огромного зала. Старый друг, представший перед ее взором, был Маршалл. Он смотрел на нее без осуждения, печально. Лили вздохнула с облегчением. Да, она слышала, она чувствовала, что опасность от этого гостя ей не грозит. Но, как это ни грустно, когда Адам только что был рядом с ней, она тоже не чувствовала опасности. Буквально до того момента, когда он показал свою истинную цель. Лили расправила плечи и приняла непринужденный вид.

— Что ты здесь делаешь? — Грубо бросила она, испытав при этом огромное облегчение. Ей было приятно, что он пришел, что он посетил ее в столь ранний час. Ей сейчас нужен был друг.

Проходящий мимо дворецкий осудительно осмотрел пришельца, взглянул на графиню неодобрительным взглядом. Такие гости ему не нравятся.

— Я хотел поговорить с тобой. Тем более на дворе совсем расцвело, а я не хочу сейчас говорить с Адамом. Сейчас с ним сложно. — Ее подкупил его виноватый, печальный взгляд.

— Можешь остаться здесь до вечера. — Соизволила она.

— Я просто решил с тобой поговорить. — Он шагнул за ней. Лили оглянулась. — Если у тебя существуют проблемы, я могу помочь тебе. Как когда— то ты помогла мне.

Лили не смотрела в глаза другу. Как же давно она не имела возможности поговорить по душам с живым человеком. Ник, конечно, любитель поболтать, но ей иногда казалось, что он всего лишь плод ее воображения. Ей, правда, не хватало Маршалла. Как же девушке хотелось рассказать обо всем, обо всем, что с ней произошло за это время. Просто язык чесался. А случилось много. Но она указала рукой на комнату, взглянула на вампира без единой эмоции, даже как— то очень устало. Удивилась своему поведению, так как внутри все бушевало, трепетало целое море эмоций.

«Останься у меня, передохни. Я буду говорить с тобой. Я все расскажу! Может, ты поймешь меня, поддержишь. Может, ты поможешь мне все решить! Может». Скоро рассвет.

— Твой муж не будет против? — Хитро взглянул на нее Маршалл, поднимаясь по лестнице на второй этаж.

— Это не его дело. — Снова не единой эмоции. — Комната на первом этаже подойдет? Там плотные портьеры. — Предложила девушка. Она пыталась убрать руки, так как они тряслись от переизбытка чувств.

— Конечно. — Одобрил он. — Скажи мне, что происходит? — Сразу же, без вступления начал он, только она закрыла за ним дверь в свою комнату. — Я места себе не нахожу. Я между двух огней. Ты не представляешь, что он пережил за эти годы. Но я так же могу представить, что случилось с тобой. У меня есть куча оправданий. Ты только намекни. — Здоровяк медленно подошел к ней и взял за руку.

— Я не могу говорить об этом. Могу сказать только одно. Это действительно серьезные обстоятельства. Я исчезла, чтобы он не мешал мне. Но теперь все усложнилось. — Лили напрягла подбородок.

— Тебя нашли? Тебе угрожали?! — Он не скрывал своих волнений.

— Нет. Но так больше не могло продолжаться. Давай поговорим днем. Я ужасно устала. Прикажу подготовить комнату. — Лили убрала свою руку из его огромных ладош и позвала служанку. Громила склонил голову, принимая ее отступление.

Лили долго бродила по дому размышляя, может ли она открыться. Нет, лучше не стоит. Маршалл не сможет скрывать долго даже самую маленькую тайну. Но так хотелось рассказать все в мельчайших подробностях. Он поймет, он настоящий друг.

На улице совсем расцвело, солнце заявляло о себе даже сквозь плотные гардины. Лили подобрала длинную юбку ночной сорочки, поднялась по лестнице в свою комнату. Там не было супруга. Возможно, он где-то прохлаждается или спит в другой комнате. Не важно. Это очень хорошо, что сейчас его нет.

Она вошла в свою комнату, погладила по голове мягкую игрушку монстра, улыбнулась, присела на пуф около огромного зеркала, опустила голову на руки и задумалась. В доме поднималась суета, слуги начинали заниматься домашней работой. Лили почувствовала страшную тревогу. Резко подняла голову, посмотрела на свое отражение в зеркале.

Ее глаза помутнели, она увидела, что ее глаз потемнели. В голове завертелись картинки, воспоминания. В ушах слышны шепоты и непонятные слова. Она взглянула на свои руки, по которым начали появляться черно коричневые пятна. Судорожно провела рукой по шее и груди. Она забыла надеть бусы— оберег, который ей подарил Демис. Лили попыталась подняться, но ноги ее не слушали. Страх охватил ее. Ее тело больше не слушалось. Она опять посмотрела в зеркало и страх заполнил ее разум. Не увидев себя в отражении, девушка из последних сил закричала:

— Ма— аршал!!!

Дверь распахнулась, словно от взрыва. Он появился незамедлительно. На нем были брюки и он лишь успел накинуть на себя рубашку. Босыми сильными ногами, всего двумя шагами пересек комнату. Опустился перед ней на колени.

— Что с тобой? — Убрал волосы с ее лица, посмотрел в ее глаза, которые затягивались пеленой безумия. Лили смотрела на свои дрожащие руки.

— Мои бусы. Они там, в ящике, в столе.

Вампир подбежал к столу, рванул на себя ящик, вырвав его из петель, достал нить белых жемчужин, вернулся к Лили и надел ей на шею жемчуг. Все это действие заняло не больше двух секунд, но для Лили они казались вечностью. Теперь она тяжело дышала. Все ее тело продолжало трястись мелкой дрожью. Гул в ушах стих, но звон остался. Маршалл сел на пол около нее, застегнул рубашку, с силой провел рукой по волосам.

— Что это было?

— Возможно… — ей было еще тяжело говорить. — Со мной уже было такое когда …когда повелитель наложил заклятье. И еще пару раз. Он не дает мне покоя. Ну что же я ему сделала?! Почему оно снова указывает на меня? Ведь прошлый раз… — она снова запнулась вспоминая о Нике. — В прошлый раз он видел, он должен был понять, что я никакая не избранная… иначе, еще тогда бы убила его собственными руками. — Она скривилась, пережидая, когда отступит волна боли. Как физической, так и более опасной — душевной. Я бы не позволила ему забрать у меня Ника! — Ее глаза загорелись дикими огоньками. Маршалл снова склонил голову. О мальчишке было очень грустно вспоминать. — Ладно. — Провела рукой по его небритой щеке, ей до сих пор не получалось перевести дух. — Спасибо тебе. Иди, ты должен отдохнуть. — С нежностью в голосе проговорила девушка.

— Ты же понимаешь, что я пришел к тебе не для того, чтобы хорошенько выспаться.

— Понимаю. — Грустно улыбнулась она. — Но я не могу говорить. Я так много хочу тебе сказать, так хочу, чтобы ты узнал все, но не могу. Мне еще очень плохо. Мне нужно восстановить силы. — Громила поднялся, взял ее маленькую головку в свои большие ладоши, поцеловал ее в макушку.

— Ты же знаешь, мы оба любим тебя больше жизни. Я не верю в предательство. — Он смотрел на нее, ожидая самого страшного признания и разоблачения. Лили понимала, что Маршалл сможет ее простить, но она лишь печально улыбнулась в ответ, а друг вышел из комнаты.

Вечером поговорить не удалось. Лили исчезла и вернулась в ярости, когда гость уже покинул ее дом.

1998 год. Рио де Жанейро

Тревога заполняла его душу. Адам не находил себе места. Ее вечные исчезновения раздражали. На душе было неспокойно. Он переживал и понимал что неспроста. Ее поведение настораживало. Лили слишком беспечна, будто чем— то опечалена и пытается заглушить свое разочарование наигранным весельем. Она только уничтожала людей, будто спешила выполнить план. Такое поведение к добру не приводит. Лили словно догорает. Живет на износ.

— Лили, ты слишком увлеклась. Ты должна спать. — Укорял вампир.

— Я не хочу. — Весело ответила она. — Я сверхсущество. Я могу обходиться без сна. Будь моя воля. Я бы никогда не спала. В мире столько всего интересного! Я столько должна успеть. Сон для слабаков. Я могу и без него.

Адам неожиданно подскочил с места, за секунду пересек комнату, она почувствовала его сильные руки прижимающее ее к стене. Раздался треск, с такой силой он вжал ее в кирпичную кладку. Раздался грохот. Это упал зеленый торшер. Лили смеялась, и это был грустный смех.

— Ты — неуправляемая бестия. Ты не должна вести себя так. Сон необходим! — Уаилд смотрел ей в глаза так пристально, что она не могла выдержать такого напряжения. — Ни одно существо мыслящее и живущее жизнью хотя бы немного приближенной к человеческой, не может обходиться без отдыха!

— И что же, — насмешливо произнесла она своим звенящим голоском. — Я умру? — Спросила девушка и быстро захлопала ресницами. Нет, она не флиртовала. Даже не понимала что она делает. Просто теперь Лили осознавала, что изменилась, что любой мужчина, лишь заметив подаренную ему улыбку, лишь удостоившийся ее взгляда был согласен на все. Лили становилась все прекраснее. Ее красота расцветала как дикий цветок. Он на миг залюбовался ее прекрасными губами, ее длинными черными ресницами, совсем слегка завернутыми к верху на кончиках.

— Нет. Но ты ослабнешь, эйфория пройдет. — Уаилд отпустил ее. Отошел на несколько шагов. Смотрел в пол, пытаясь прийти в себя. Он снова так близко ощущал ее совсем не изменившийся аромат прекрасных цветов. Почему же так больно чувствовать ее отдаленность? — Так можно сойти с ума.

Услышав такое, ее настроение в ту же секунду изменилось. Оба молчали.

— Я не люблю, когда твои глаза так печальны. — Адам поднял ее подбородок пальцами. — Но когда они слишком радостны и в них мелькают языки адского пламени, я тоже не люблю. Я боюсь такого твоего взгляда.

— Я охочусь. Ты и представить себе не можешь. — Она снова улыбалась, подняла взгляд к верху. Ее возбужденное настроение было довольно заразно. — Когда я чувствую запах свежего тела. Молодого, нежного, разгоряченного под лучами яркого солнца. Смесь духов, табака, шампуни, дезодоранта. Все это смешалось воедино. А в этот момент Ник грустно опускает глазки и говорит: «Она разрушает людей». Он знает. Он чувствует, он не хочет уточнять то, что видел. Быть может, она разлучница, которая соблазняет женатого мужчину, потом шантажирует его, разрушает семью, может она вытягивает деньги из семейного фонда, доводя близких до нервных срывов, продает детей на органы, да что угодно! Я не знаю, — Лили покачала головой. — Ник знает, а он не будет говорить это просто так. Но она совершает что-то такое, что нельзя простить и оставить просто так. Ник дает мне зеленый свет и я действую. Я беспощадна. Я хотела ее и я получила. — Она говорила так, будто завоевала мир. — И мне весело, и мне хорошо. — Она наклонила голову на бок, показывая, что ей наплевать на постороннее мнение. — И я буду делать все, что захочу. Я буду убивать, я не буду скрываться, я буду мстить тем людям, которые заслуживают этого. У других не хватило сил для реванша, а у меня эти силы есть. У меня есть понимание ситуации. У меня есть вечность и желание. Я все могу. Я ненормальная? — С иронией спросила она.

— Ты абсолютно нормальная. — Он шагнул назад, не отрывая от нее разочарованного взгляда. Девушка снова огорчила его своим поведением, своими рассуждениями, своей внутренней энергией, своим отношением к жизни в целом. — Ты все четко осмысливаешь, ты абсолютно нормальна в своем сумасшествии.

— Это хорошо, — сказала ему, отвернувшись. — Что ты так думаешь.

— Не думай, что ты бессмертна. Все как раз наоборот. И если ты не можешь вести себя благоразумно, я не смогу тебе помочь. Зачем было становиться вампиром, если ты ищешь смерти?

— Я не ищу, я просто пытаюсь жить так, как мне хочется. — Он смотрел в ее уставшие, какие— то несчастливые глаза и понимал, что спорить с Лили бесполезно.

— Мне надоело твое непокорство. Ты все делаешь наоборот, ты хочешь с ума меня свести? Так у тебя получается. — Таким же уставшим голосом говорил он, разговор принимал серьёзный оборот. Адам был зол по— настоящему. Он еще не кричал, но пожар мог разгореться нешуточный, а Лили медленно направлялась к нему, глядя прямо в глаза. — И не думай, что сможешь своими, вот этими всякими женскими штучками сбить меня с толку, у нас нет других вариантов. Или ты делаешь, как тебе говорю я, — уверенно строго проговаривал он каждое слово. — Или… — Адам не смог договорить. Лили неожиданно предстала перед ним, опустилась на колени, профессионально расстегнула ремень и молнию на брюках. Все-таки она поставила точку в этой неприятной ссоре.

Адам подал руку, открыл дверь, помог выйти на свежий воздух. Ах, настоящий джентльмен. Вампиры вышли из центра.

Сегодня был довольно необычный вечер. Это был один из его вечеров. Так совпало, что сегодня здесь в самом центре горячейшего города проходила выставка Ника. Такой сюрприз мальчишке подготовил его возлюбленный. Никто не знал, что этот щупленький мальчишка в приталенном костюме с ярким цветком в петлице и есть автор.

Вампиры прохаживались по залу, они видели, как люди любуются фотографиями и покупают, покупают, записываются в целую очередь. Ник был в моде. Это его праздник. Гости проходили мимо них практически не обращая внимания. Ник пил шампанское и улыбался во весь рот, любуясь своим творчеством.

Маршалл крутил головой и улыбался, он вспоминал те места, где они бывали, он узнавал. Адам же был в полнейшем шоке. У мальчишки и правда талант. Да, на фотографиях невозможно было узнать Лили, но Уаилд знал, что это она. Вот ее рука на фоне заходящего солнца, ноги в воде, ее тень в серебряном свете луны. Вампир знал, что это она. Он не спутает ее силуэт, ее руки, ее тело ни с кем. Это было прекрасно. Осталось своеобразное послевкусие. Было приятно видеть ее застывшую, безмолвную на вечно в фотографии. И конечно необходимо выяснить, где находятся негативы.

А вот Маршалл. Его мощная фигура на фоне бушующего океана. Как точно Ник передал сходство дикого нрава и необузданности природы. А вот и сам Адам. Лиц не разобрать, но вампир знал, что Ник видел его терзания.

На улице было темно, хоть глаз выколи, ни одного фонаря. Свежий ветер ласкал ее лицо. Над головой должна была сиять полная луна, но сейчас ее затянули быстрые тучи.

Лили смеялась, ее звонкий смех раздавался в каждом закоулке. Уаилд поймал ее в свои объятия, и вампиры быстро пошли по улице, подальше от этого фешенебельного заведения. Не осталось ни следа от неприятного утреннего разговора. Маршалл ушел на вечерний сеанс, Ник просто пропал, наверно наслаждался плодами своих трудов.

Лили восторгалась талантом друга и была счастлива от того, что он остановил время, запечатлев ее красоту навеки.

Парочка не прошла и ста метров, как Адам прервал ее щебетания.

— За нами следят. — Настороженно проговорил Уаилд.

Лили замолчала, прислушалась к шагам. Но ничего не услышала. Шаги затихли. Адам встревожился.

–Нам надо убираться отсюда. — Он оглянулся, схватил ее за запястье, потащил за собой. Лили перепугалась не на шуту. Что может им угрожать?

Впереди появилась тень, вампиры остановились. Тень медленно скользила в воздухе, отображаясь на темных стенах домов. Отступать было некуда. За спиной уже стояла толпа упырей, теперь их услышала и Лили.

— Главное молчи. — Предупредил Адам, крепко держа ее за руку. Тень приблизилась, теперь девушка могла рассмотреть лицо того, кто видимо собирался предъявить некие претензии. Молодой человек светился от хищной улыбки. Казалось, что кожа на его лице вот— вот треснет от такой широкой улыбки. Он мог показаться даже красивым, милым, но Лили понимала, что встреча с этим монстром ничего хорошего не сулит.

— Мои дорогие, Адам, Лили! — Вампир кивнул головой каждому. — Очень рад наконец-то познакомиться с вами лично. — Он приблизился к Лили. Адам завел ее за спину. Молодой человек поднял брови, не одобряя такое поведение Уаилда. Незнакомец подошел к девушке, склонился, поцеловал ее руку. — Очень рад приветствовать такое милое существо в нашей семье. К сожалению, я не смог присутствовать на вечеринке по поводу вашего рождения и поэтому вовсе не мог вас узнать лично. Но теперь. — Он развел руками, демонстрируя, насколько поражен ее красотой. — Тепер-то мы можем узнать друг друга поближе. — Тон его был довольным, протяжным и немного печальным, будто он и правда расстроился, что только сейчас имеет возможность продемонстрировать свою персону. Но Лили знала, что это всего лишь язвительный укол.

— Мартин, что тебе нужно? — Спокойно спросил вампир.

— Я хотел бы вас предупредить. Вы оставляете слишком много следов. Мне велено научить вас охотится без улик. — Он расплылся в услужливой улыбке.

— Она еще совсем молода. Научится. — Рявкнул Адам в ответ на любезность.

Его схватили молниеносно, прижали к стене. Мартин указал пальцем. С Лили поступили так же. Адам попытался вырваться, ударил в лицо одного упыря, перевернул через себя второго, но еще парочка вурдалак снова схватила его за руки и силой толкнули в стену. Откуда они все берутся? Девушка резко повернула голову в сторону. Из темноты появились три чудовища. Это были волки огромных размеров, со сверкающими клыками, спутанной шерстью и устрашающим рычанием. Адам перестал сопротивляться, его взгляд стал более растерянным, он посмотрел на Лили с тревогой.

— Мартин, что здесь делают оборотни? — Тон его был устрашающий. Уаилд встревожился не на шутку.

— Это новое приобретение повелителя. — Хвастливым тоном ответил вампир.

— Но как? Почему они стали работать на него? — Уаилд будто и не обращал внимания на то, что был пригвозденным к стене своими же сородичами.

— Все обычно, банально и как— то не интересно. — Он плавно жестикулировал руками, демонстрируя свое пренебрежения к волкам. — Деньги. Они решили не объявлять войну ради своих призрачных идеалов. Все равно проиграют. Так лучше получить определённую выгоду и обойтись малой кровью.

— Деньги? — Адам пребывал в недоумении. На его лице отобразился ужас. И это был ужас не из-за того что их схватили. А из-за того, что волки, работающие на повелителя — это конец человечеству. Все изменится и это уже нельзя остановить. Дело времени.

— Они же все-таки по сути люди. У них есть свои потребности и вот, одни из них. Это просто деньги. Так что, лучше не дергайся. — Он подошел к Лили, осмотрел ее с ног до головы. Она старалась помалкивать, возможно, все обойдется.

Сияющий красавец долго смотрел на девушку, молчал, перебирал пальцами, повернулся к Адаму и с размаха ударил его в живот. Тот согнулся от боли, но быстро пришёл в себя. Он хотел выдернуть руку, чтобы ответить на этакую наглость, но его держали. Зато теперь он смог отделаться от устрашающих мыслей о будущем.

— Не смей его трогать! — Вступилась Лили. Она извивалась всем телом, но. Но освободиться никакой возможности не было. — И меня отпустите, нечисть! Отойди от него! Чего ты хочешь?! — С ненавистью посмотрела в глаза своего нового знакомого.

— Маленькая моя, милая девочка, ты еще видимо не поняла кто ты теперь, и что является твоим призванием. — Мартин подошел к ней, поднял ее подбородок пальцами. Девушка гневно взглянула противнику в глаза. — Ты еще не понимаешь, как тяжело живется нашему роду. Мы не имеем права веселиться настолько. К сожалению. — Промурчал он своим приятным голоском и скривил лицо в сожалении. — Повелитель не доволен. До него доходят слухи. Господин бережет наш род. Никто не говорил, что будет легко. — Красавица вырвалась. Волки зарычали, но с места не сдвинулись.

Мартин схватил Лили, прижал сильнее к стене, приблизился к ее лицу. Она затаила дыхание. Вампир вдыхал аромат ее кожи. Адама держали сильные руки сверх существ, он дернулся, но не смог вырваться. Скривился, взглянул на руку, вновь перевел взгляд на Мартина. Судорожно выдохнул, попытался держать себя в руках. Непринужденно взглянул в глаза противнику. Все ничего, вот только Лили в его руках. Этот прихвостень прикасается к ее нежному телу. Для Уаилда это было невыносимо. Он не мог позволить даже мысли, что ей причинят боль. А Мартин это умеет.

— Ты прав, она прекрасна. — Провел пальцами по ее животу. — Я позабочусь о ее благополучии, ты ведь не сможешь. Дикая кошечка. — Лицо Адама не изменилось, хотя он прилагал много усилий, чтобы не выдать своих истинных чувств. — Это первое и единственное предупреждение. Повелитель не станет церемониться. Да. — Он грациозно повернулся к Адаму, будто только что вспомнил, что-то важное. Подошел ближе. — Надеюсь, вы понимаете, что наш великий господин знает где вы. И вы должны понимать, что он с такой же легкостью найдет вас где угодно. И ты, мой милый друг, — он провел пальцем по его вздымающейся от ненависти груди. Потом резко ударил его в живот. С ужасной силой. Адам даже издал сдавленный звук от боли. — Можете искупить свою вину лишь пеплом второго из вас. — Мартин поднял голову и с наслаждением смотрел на муки Уаилда. — Ты знаешь какой он великодушный и как заботится о всех нас.

— Так что пытается натравить нас друг на друга, как крыс в клетке? — Ярость в голосе он скрыть не мог.

— А по— другому никак. — Быстро проговорил Мартин. — Ты нужен ему, как солдат. Лучший в своем роде, а эта девочка — хороший стратег. Но господин может пожертвовать ее милой мордашкой. Я мог бы убить вас прямо сейчас, но… вы оба можете ему еще пригодиться. Образумьтесь. У вас нет сверхъестественных способностей, но врожденный дар, вот что действительно ценно для нашего повелителя. Это реальный шанс. Один из вас придет добровольно. — Белоснежный вампир зловеще, с насмешкой смотрел на Адама. Медленно подошел к Лили, наклонился к ее лицу. — Как он не заметил, что с тобой что-то не так? Это видно невооруженным взглядом.

Ответом было устрашающее шипение и демонстрация клыков. Лили так просто не запугать.

Мартин провел пальцем по ее щеке, девушка оттолкнула его руку и одарила его ненавистным взглядом черных глаз. Глаза Адама расширились, он часто задышал. Его губы превратились в тонкую линию.

— Я понял. — Ответил прихвостень повелителя. Небрежно махнул рукой. Вампиры отпустили своих пленников. Сверх существа медленно растворились в темноте.

1998 год. Норвегия

Они снова замолчали. Молчали долго. Лили не брызгала водой и не игралась с прибоем. Она шла по холодному песку, поглядывая в небо. Терпение Адама оборвалось. Для него молчание казалось гнетущим. Потому что он чувствовал, что она думает о Нике и его необычном умении читать сущность людей. Ужасно злило то, что ей это необходимо по ее непонятным принципам и бунтарскому нраву. Он не понимал, зачем ей нужно быть настолько привязанной к мальчишке. Это точно не только из-за его таланта. Их связывает что-то большее. Ему надоело догадываться и чувствовать ее спокойствие, когда он рядом с ней. С Адамом Лили всегда напряжена. Почему все так? Он должен узнать секрет. Он должен понимать что происходит.

— Лил, я не могу тебе указывать. Если бы это было в моих силах, — тяжело выдохнул он. — Все бы изменилось. Мы смогли бы не скандалить.

— Если бы ты указывал мне, я была бы игрушкой. Это была бы не я и не надо мне говорить, что все было бы хорошо. Меня раздражает твое высокомерие, я не могу терпеть все твои глупости. Ты не представляешь, о чем сейчас говоришь. Мы вместе, потому что я такая, какая есть. Изменив меня, ты поигрался бы со мной месяц, другой, потом выпил бы мою кровь до капельки. Меня это бесит. Ты эгоист полумертвый! Ты изменяешь мне и делаешь вид, что все нормально, но это ни фига не нормально!

— Это не измены. — Его голос даже не изменился. — Эти женщины абсолютно ничего не значат. — Да как он может говорить об этом так?

— Я не хочу видеть тебя. — Она стала лицом к вампиру. — Мне не нужно, чтобы ты брызжел здесь слюной, доказывая свою правоту.

— Ничем я не брызжу. Ты не можешь так говорить со мной. Ты изменяешь мне у меня перед носом.

— С кем это? Мне интересно узнать! — Лили махала руками.

— Мне нужно вспомнить каждого?!! Ты что не понимаешь, ты мне нужна! Нужна вся. — Уаилд схватил ее лицо в свои руки и уставился на нее. Девушка видела жар в его глазах, но это ее не успокаивало. — Я готов убить тебя, лишь бы ты не досталась никому. Да я могу убить тебя прямо сейчас! Но это пока не входит в мои планы. — Он обнял ее нежно, но достаточно крепко. У вампира настолько сильные руки, что он мог сломать ее, не приложив больших усилий. — Мне нужно чтобы твое сердце, твоя мертвая душа, твое тело были только моими. Я пойду на все. — Лили вырвалась из его железной хватки. Адам смотрел на нее, его глаза метались. — Ты моя.

— То есть мои похождения у тебя записаны, а твои — ничего не значат? Это все тоже ничего не значит! — Прокричала она в лицо вампира.

Адам снова попытался ее обнять. Но девушка отгородилась от него руками. Уаилд схватил ее и с силой прижал к себе. Красавица выкрутилась и подняла указательный палец вверх.

— Даже не думай. — Прошипела она.

— Так это многое объясняет. — Адам лишь приподнял бровь. Он само спокойствие.

— Ты смотри, он нуждается во мне. Все мужчины такие, им нужно. И только когда им нужно, получается любовь. — Фыркнула она и быстро зашагала в сторону отеля.

Рассвет уносил вдаль тяжелые тучи. Он нашел ее в своей комнате. Лили сидела в кресле, закутавшись в мягкий плед, и смотрела на дождь. Выглядела девушка довольно мрачно.

— Я чувствую твое настроение, я чувствую твое дикое возбуждение. Это неправильно. Ты должна себя контролировать. Ты должна спать, хоть иногда. Что с тобой? Почему ты снова ведешь себя, как непослушный ребенок. Мы же договаривались. Ты обещала. Я ощущаю тебя. Я знаю. Это ты. Но не чувствую тебя. Ты скрываешь свое «я» под огромным слоем всякой ерунды. Зачем ты это делаешь? Это из-за слов Мартина? — Адам не знал чего от нее ожидать. А после такого предупреждения, Лили могла действительно испугаться и принять предложение мерзкого прислужки.

— Нет. С тобой я постоянно чувствую себя провинившейся девочкой. Ты все время вычитываешь меня. Я не хочу, чтобы ты знал, что происходит внутри меня. Я как открытая книга. Я не могу держать свои секреты при себе. Я буквально чувствую, как ты шаришь в моей голове. Я пытаюсь не думать ни о чем, чтобы ты не знал, что я планирую и что чувствую. О вампирах я знаю все, что мне нужно. Поэтому, я считаю, что могу быть свободной. — Деловой тон этой речи настраивал Уаилда на негативную волну.

— Ты очень ошибаешься. Ты слишком закрыта. Я не могу пробиться к твоему сознанию. Я не могу тебя подавлять, я не могу слышать твои мысли. Я чувствую только эмоции переживания, но не могу понять, с чем они связаны. — Адам волновался за ее состояние.

— Ты уже научил меня всему, чему мог. Откажись от меня. — Лили искренне смотрела ему в глаза и настаивала на своем. Она хотела этого всем сердцем. По— настоящему. Но как он может это сделать? Это не правильно. Это унизительно и самое главное — Адам этого не хочет.

— Ты не знаешь еще и половины. — Печально выдохнул он.

— Я сама научусь всему! — Резко ответила она и замолчала надолго.

Девушка смотрела в окно, на стекающие капли дождя, лишь краем глаза удосужилась взглянуть на него и снова погрузилась в свои мысли. Комната заполнилась тишиной. Был слышен ход часов, звук капель, бьющихся о стекло. Молчание давило на него. От этой тишины трещало в голове.

— Лили, не молчи. Ты всегда высказываешь свои претензии мне в лицо. Что теперь не так?

— И мы ссоримся. — Грустно подытожила девушка.

— Знаешь, мне проще знать, о чем ты думаешь, чем вот так…

— А я думала, ты хотел кроткую и тихую.

— Да, я привык, что меня слушаются. Что меня боятся. Давай не будем врать друг другу, ты не такая и никогда такой не станешь.

Красавица лишь тяжело вздохнула.

Уаилд быстро подошел к ней, опустился на пол, схватил за плечо, резко развернул к себе. Он злился.

–Если бы ты не закрылась от меня, я бы слышал все, что ты делаешь, и что с тобой происходит. Мне бы не пришлось выпытывать! Как ты это сделала? Если ты не хочешь говорить, покажи мне, что с тобой. Сними эту завесу хотя бы на несколько минут, может тогда я пойму.

Лили отвернулась и снова ни звука. Вампир поднялся и посмотрел на нее сверху вниз.

— Не молчи. Я не могу этого терпеть. — Покачал головой Адам.

— Ты, правда, этого хочешь? — Тихо, неуверенно произнесла Лили.

— Это для меня крайне важно. Может это поможет нам с тобой меньше скандалить. — Ее сила воли изумляла.

— Только не все. — Согласилась девушка через несколько секунд и закрыла глаза, удобно расположившись в кресле.

Адам взял ее за руку. Он ощутил неповторимую радость. Сейчас все станет на свои места. Уаилд присел около ее ног. В номере стало будто темнее. Адам прислушался.

Он слышал шум и тревогу. Теперь это чувство поглощало и его. Все резко закружилось, как в карусели. Лица любимых людей, друзей, которых она покинула. Теперь вампир видел себя со всех сторон. То свое ожесточенное лицо, то свой собственный гнев. А вот он узнал в своем взгляде ревность, наверно она поняла, что это было. А вот он видел себя с какими— то девушками. Он их и не помнил. Вот они на Кубе. Вот в Париже.

Все закрутилось быстрее. Уаилд видит жертвы, кровь, Иззи. Красивую, яркую, намного ярче, чем в реальной жизни. Это воображение Лили приукрасило ее образ. Вот Маршалл. Родители. Боль усилилась. Он почувствовал угнетение, страх, ужас, нетерпение, трепет, ревность, так много всего сразу. Его голова разболелась. Вампир чувствовал запахи, ароматы крови людей, чувствовал ее голод, увидел ее драки. Ей больно, ее бьют, но она отбивается. Неплохо.

Картинка сменилась. Аромат исчез. Повелитель — это ее страх. Лили знает, что он найдет ее и вот он хватает ее за горло, резко притягивает к себе, пьет ее кровь, бросает ее мертвое тело и смеется. Лили лежит на бетонном полу с открытыми глазами.

Снова воспоминания. Она видит, как одноклассники избивают Ника. Лили кричит, бежит к нему, зовет на помощь, бьет всех. Она слабее, не может добраться до друга. Ее отталкивают и она падает на пол. Ее сердце разрывается, бешено стучит. Девушка не сдается. Ник падает на песок стадиона, который находится за школой. Его нос и губы разбиты, из его рта течет темная струйка крови. И тут Лили поднимает его голову, кладет себе на колени, обнимает и наконец, плачет. Ник без сознания. Лили прижимает его к своей груди. Смотрит в небо и зовет помощь. Адам чувствует, как ее грудь разрывается от криков и ненависти.

Снова родители. Сердце сжалось и загорелось тоской. Аромат свежих блинчиков с вареньем, лучи солнца, родные голоса. Пустота. Лица детей. И правда, как же Адам не подумал раньше, она ведь может когда— нибудь захотеть ребенка.

Снова увидел себя. Сердце остановилось, оно больше не бьется. Ее сердце больше не бьется, а образы кружатся. Он уходит, он бросает, он отталкивает, причиняет боль. Страх за жизнь, боязнь солнца, тоска, одиночество, смятение, ужас, печаль все навалилось на него, сдавило грудь.

Запах моря вдалеке, как же она хочет туда. Ей плохо. Безысходность. Девушка не знает, как жить и к чему стремиться, для нее все закрыто и выхода нет. Адам видит себя. Он отталкивает ее, смеется и скрывается в темноте. Лили резко закрыла свое сознание.

Адам потряс головой. Тяжело было вот так получить информацию. Он не мог осознать, почему представляется ей в таком зловещем образе.

— Я должна научиться жить сама. — Привел его в чувства голос Лили. — Все, хватит. Неизвестность манит меня. И я не сопротивляюсь. Я хочу сменить место, исчезнуть. Ты видишь, как мне плохо. Я всего боюсь. Я должна научиться быть сильной. Сама. Иначе меня не хватит надолго. И все это бессмертие коту под хвост.

Будто бы что-то треснуло, звякнуло в воздухе, серебряными нотками прокатилось по всей темной комнате. Он сразу же почувствовал этот надкол в отношениях.

Лили встала и ушла. Уаилд знал, что она направилась к Нику. Они пойдут заливать тоску в ближайший бар. Пускай. Ему нужно расставить по полочкам полученную информацию. Может он сможет что-то понять.

Ночь пронеслась незаметно. Исчезла куда-то вдаль. Лили слишком много пила. Адам давно заметил необычное поведение, но теперь знал, что ей очень плохо.

Как он и ожидал, красавица еле стояла на ногах. Да, эта девушка совершенно не леди. И как он и думал, алкоголь заставил ее говорить. Еще когда она была в баре, Адам чувствовал, как в ней нарастала волна гнева. И он был почти готов, что эта волна навалится на него со всей разрушительной силой.

— Ты должна позволить мне тебе помочь. — Начал он. Вампир пытался поймать ее в свои объятия и уложить в кровать.

— Я не твоя добыча, я не твоя награда. Я принадлежу только себе, и ты не сможешь покорить меня. — Хотя ее голос звучал довольно трезво, мысли все-таки опережали друг друга. — Я в твоей голове, в твоем сознании, всегда. — Ее шёпот казался пророческим. Или она просто читает его мысли. — Твоя кровь бурлит, когда я рядом. — Она гладила его руками по плечам, по щекам, по волосам. Это была изощренная пытка. — Для меня не имеет никакого значения насколько тебе больно. Я получаю удовольствие от твоих мук, от твоих бесплотных усилий. Ты прикасаешься к моему телу. — Лили провела его рукой по своему бедру. — Я чувствую, что ты хочешь. Но это я выбираю быть с тобой или уйти. У тебя нет власти надо мной, и никогда не будет. Я переборола свою слабость.

— Хм, у тебя есть слабости? — Лишь ухмыльнулся он. — Не ожидал.

— Больше нет. — Девушка поцеловала его в мочку уха. — А что, может быть по— другому. — Предположила она, скорчив задумчивую гримасу. — Ты живешь совсем другой жизнью. У тебя другие планы. Я не вписываюсь в них.

— Ты пьяна.– Адама раздражала ее дерзость.

Лили словно парила по комнате. Алкоголь добавлял ей чувства легкости, ее голова слегка кружилась, но она все довольно серьёзно воспринимала. Ей было больно. И только она знала почему.

— И что? Мне плохо. Я просто хочу уйти. Не видеть тебя, не слышать, забыть. Ты слишком глубоко засел в самое сердце. Все знают, все говорят, но мы сами не понимаем, зачем мы вместе. Отпусти меня, я тебя умоляю. Мне больно думать о тебе. Я хочу забыть о тебе, чтобы не было и следа в моих воспоминаниях.

— То есть ты хочешь сказать, что я для тебя что-то значу. — Нагло блеснул улыбкой вампир.

— Это просто слова. Все так хрупко. Все так сложно. — Лили разводила руками, она хотела сказать больше, но не могла выразить все свои чувства словами. Уаилд чувствовал это, он понимал.

— Мне это все не нравится. Я не выдерживаю.

— Но ведь все хорошо. — Адам думал, что приложил все силы, чтобы защитить ее от всего мира. Но все новые и новые обстоятельства затягивали в водоворот проблем.

— Все, это финал. — Вампир чувствовал звук метала в ее голосе. А Лили все-таки что-то чувствует. — Ты слишком далеко от меня. Я не ощущаю тебя.

Он приблизился.

— А так? — Его голос был слишком близко. Лили молчала. Адам вдыхал ее аромат. Сложно было бороться с собой.

— Это все не то. — Легонько оттолкнула его от себя. — Я же чувствую. Ты далеко. А я так не могу.

Ночь заканчивается. Исчезает. Она к сожалению не оставила для них того, чего оба желали.

Он зашагал по комнате, потер рукой голову.

— Говори! Что же ты молчишь. Это финал?! Ты что не видишь, мы в тупике, чего ты хочешь? Чего ты боишься? Сделай этот последний шаг. Скажи, что ты на самом деле чувствуешь! — Буря разрасталась.

Лили отвернулась.

— Давай, что же ты молчишь?! Меня все это тоже не радует. Я не знаю, как поступать с той нашей первой встречи, я не знаю, как себя вести. Я часто спрашиваю себя, как же мне жить дальше и не нахожу ответа. Ты всего лишь наткнулась на меня. Я всего лишь почувствовал твой аромат и очнулся. До этого моя жизнь напоминала сон. Я не мог вспомнить, чем занимался вчера. Не потому что был пьян. Потому что все это было настолько ненужным, что я даже не удосуживался запомнить некоторые события. А ты оживила меня. Все стало совсем другим, четким, как после грозы. И я не понимаю, почему так много времени потратил впустую. Ты изменила меня. Ну что же ты молчишь? Говори! Это твой план или… — Оба понимали о чем говорят, но боялись произнести заветные слова. Последний шанс. Оба боялись признаться. — Я складываю свое оружие, я не знаю что происходит.

Для существа, которое прожило более двухсот лет в тумане, которое совсем забыло, что значит человечность, которое ставило перед собой цели и достигало их. А теперь он просто не знал, что будет дальше и что с этим всем делать, со всеми этими чувствами. Слишком резко, слишком некстати. Это живое, человеческое чувство причиняло боль. Внутри все кипит, и что с этом делать? Ночь скоро закончится. С рассветом придут новые чувства.

А она молчит. Ну почему же она боится сделать этот последний шаг? Почему не говорит? В ее голове происходит ураган, а она молчит. Тяжело дышать, а она все думает о чем— то. Что же она решит? Лили придумает что-то новое, а вампир не будет к этому готов. Лили принесла изменения и это страшно пугало его, больше чем гнев повелителя.

Так легко это сказать. Так почему же она молчит? Адаму хотелось кричать. «Пусть будет так, как ты хочешь! Если ты решила уйти, пусть будет так. Мой ангел, только не молчи. Ты сама все это начала. Все новое, все изменилось. Вокруг нас разруха. Все не так… так.. не молчи, пожалуйста! Там где тонко там и рвется, у нас же тонко везде. В какой момент все это исчезнет?»

— Ненавижу все это. — Бурчала девушка. — Теперь я действительно исчезну. Навсегда, по— настоящему. Ты стал моей идею фикс.

— Ты и так пыталась сбежать! С Ником! — Констатировал он. На его мраморном лице не отражалось никаких эмоций, только слегка исказились мышцы около носа, задирая уголок губ. Ей стало страшно. Нет, это был не оскал, будто его лицо отобразило неприязнь ко всему, что она делает.

— Я… — прошептала она. — Я не могу. — Потом более уверенно. — Я не могу так много времени проводить с тобой. Мне нужна свобода! — Его лицо снова стало невозмутимым.

— Свобода? — Переспросил он, уставившись на нее диким взглядом. — Мне кажется, я тебя не ущемляю. Ты делаешь все, что взбредет тебе в голову. Я не останавливаю тебя. Я поощряю.

— Это все не то. — Девушка покачала головой. — Я не могу с ТОБОЙ. — Лили выделила последнее слово. — Я задыхаюсь! Вот как ты меня нашел? — Спросила она и уставилась на него.

— Наша связь. Так она и работает.

— Вот именно. — Лили прошлась по комнате, размахивая руками. — Я не могу так! Я не хочу, чтобы ты знал где я, с кем и что делаю! Тем более чувствую.

— Так вот в чем дело. — Уаилд подошел к ней в плотную и посмотрел в глаза. Ему показалось, что она дрожит. Но их связь подсказала ему, что она дрожит от гнева и негодования.

— Ты знаешь я, не натворю глупостей. Я не выдам себя. Я просто не хочу, чтобы ты знал, что происходит внутри меня.

— Ты боишься, что я буду знать, кого ты любишь и какую страсть испытываешь к кому— либо. Нет уж. — Засмеялся вампир. — Я убью тебя, как только узнаю, что кто-то запал тебе в душу. Я не стану терпеть такого поведения. И поверь, мне совсем не интересно, какие бабочки летают у тебя в животе и из-за кого это происходит.

— А ты никогда и не узнаешь! — Грубо ответила она и отвернулась.

Адам задумался. Раньше он никогда бы не пошел на такой поступок, но теперь им угрожал сам повелитель, а Уаилд совершенно не хотел, чтобы Лили пострадала.

— Это мое дело кого любить! — Кричала она. — Вот видишь, вот видишь, ты все знаешь. Я не могу так. Мне плохо! Я не хочу, чтобы ты был в моей голове. Я имею право любить и ненавидеть кого угодно. Да и как ты можешь пытаться искоренить из меня мое отношение к Нику? Никогда! Слышишь, никогда у тебя этого не получится! — Вампир схватил ее за плечи. Крепко, властно.

Ревность переполняла его. Внутри все клокотало. Он видел ту светло розовую дымку, которая возникала в ее голове при каждом слове, связанным с этим мелким, худощавым парнишкой. Он хотел свернуть ей шею. Раздавить ее голову собственными руками, лишь бы она не думала так о нем. Почему, когда она вспоминает о нем самом, ее голова закипает? Появляется ярко красный, кровавый цвет. Она бушует, она страдает, ей невыносимо думать о нем, она ненавидит его. Ну почему так?

Его руки сжимались сильнее и сильнее. Он не справлялся с собой. Как же эта наглая девчонка влияет на него! — Мне больно! — Сказала она. Но тут же ее взгляд изменился. — Отпусти меня. — Адам ослабил хватку, пришел в себя. Исчезли клыки. Он пытался дышать, чтобы успокоиться, но тогда он вдыхал ее прекрасный неземной аромат. Это сводит его с ума. Как же больно. — Я не совсем это имела в виду.

— Что тогда? — Отчеканил он, почти не разжимая зубов.

— Я схожу с ума. Я не могу выдержать всего этого. Всего того что происходит в моей голове, а ты… ты жестокий. Отпусти меня. Я не принадлежу тебе. Тебе вообще никто не нужен. Ты все время борешься со своими собственными страхами, ты никого к себе не подпускаешь. А если я стану тебе ближе, ты так же легко и быстро расправишься со мной, когда пройдет твой интерес. Я не хочу быть твоей очередной игрушкой. Ты никого не любишь. Ты не любишь даже себя. — Лили опустилась на колени, и большие блестящие слезы покатились по ее щекам. Она не всхлипывала. — Маршалл всего лишь через несколько дней отказался от связи с Ником. Не стал мучить его. Отпусти меня. Отпусти! Откажись!!!

Адам посмотрел в окно. Сложил руки замком. Он думал. Он пытался уговорить себя, найти нужные доводы.

Резко повернулся, подошел к ней, присел рядом.

— Я хочу знать, что с тобой все в порядке. — Неожиданно нежно начал вампир.

— Со мной все не в порядке! — Закричала в ответ она. — Я так больше не могу. Убей. Просто убей меня! Если тебе так будет проще, тогда уж ты точно престанешь контролировать меня. Я чувствую, что я все делаю не так. Что я глупая и совершаю одни ошибки. Прекрати это. Это невыносимо. — Лили выставила обнаженное горло. — На! Держи! Ты же этого хочешь!!!

Адам не отрываясь смотрел на ее голубую венку.

— Ты любишь меня? — Он все-таки смог задать главный вопрос.

— Зачем? Зачем мне тебя любить? Я для тебя всего лишь развлечение. И как только ты захватишь все мое сознание, ты меня уничтожишь. Я стараюсь. Стараюсь не поддаваться тебе. Я буду бороться и никогда, слышишь, никогда не позволю себе тебя любить! Тогда ты победишь, а меня больше не будет. Потому что не хочу быть твоей игрушкой, как остальные женщины. Да, я знаю, я все знаю! Ты частенько придаешь меня, не удивляйся. — Красавица заметила, как его лицо изменилось. — Я знаю, что ты так же честно скрываешь от меня свои чувства. Но я точно знаю, что я у тебя не одна. И я не хочу быть твоей поклонницей. — Как же можно так любить и ненавидеть? Новые слезы готовы политься в любую секунду, но это не поможет. — Не могу ничего поделать. Я должна двигаться вперед, но не могу, не хочу. Ты далеко, ты такой … — Девушка чуть не задохнулась от чувств. — Я смотрю тебе в глаза и не пойму, есть ли там хоть чуточку правды. Давай все оставим так, как есть, потому что мы ничего уже не сможем изменить.

— Ни одна другая женщина с тобой не сравнится. — Тихо ответил Адам. — Это замена, успокоение от тебя. Я не могу причинять тебе боль, поэтому страдают они.

— О да. Говорить ты можешь что угодно, но от правды не убежишь. Ты хочешь, чтобы я тебя обожала, тогда я буду покорена и не интересна. Но не дождешься, и хватит меня мучить! Мне противны твои действия, твои слова. Это все мерзко. Отпусти.

Он схватил ее за руку, притянул к себе. Это мучение невозможно было продолжать, они оба разрушали себя. Они оба сгорали. Эту войну нужно остановить. Он пристально смотрел ей в глаза.

— Как твой создатель … — Адам помедлил. — Я отказываюсь от тебя. — Ее влажные глаза враз загорелись пламенем. Он хотел было отвернуться от нее. Но чувствовал тот вызов, который Лили бросала ему. — Я отказываюсь от тебя. — Быстро повторил он. Сколько же энергии ему потребовалось, чтобы заставить себя говорить. Он чувствовал ее дрожь. — Я отказываюсь. — Наконец договорил он. — От тебя. Ты свободна. — Лили удовлетворенно улыбнулась. А он отпустил ее руку, уселся, опершись об кресло. Силы покинули его. Стало пусто. Он больше не слышал ее криков о помощи. Он больше не видел ее, когда закрывал глаза. Не видел, что она чувствует. Лили помедлила. Что-то обдумала. Неуверенно взглянула на него.

— Что ты чувствуешь? — Аккуратно поинтересовалась девушка.

— Пустоту. — Ответил он. — Теперь я чувствую, что мне стало легче.

Лили расхохоталась, набросилась на него и расцеловала. Ее страсть передалась ему. Такой реакции он не ожидал.

2012 год. Великобритания

Адам добрался до темного переулка, даже свет луны не попадал в это жуткое место. Сердце его замирало. Нет, он не волновался за свою шкуру. Жалеть себя он перестал слишком давно. В его голове звучал ее душераздирающий крик. Он помнил, как десять лет назад она кричала. Ее пронзительные вопли были слышны на весь замок, на всю округу. Тогда пришлось поработать со многими, чтобы замять эту историю. А он сам сидел в ее комнате. Держал ее тело. Пока она извивалась от дикой боли. Повелитель звал ее. Он не оставлял ее. Ей было ужасно больно. Адам это знал. Он чувствовал ее боль даже без связи.

Вампир закрыл глаза и поднял голову вверх, посмотрел в звездное небо. Как же сейчас он может обречь ее на страдания? Нет, такого он никогда не допустит. Поэтому и хотел убить ее сам. Собственными руками. Ее смерть будет легкой, невесомой. Он заберет ее жизнь. Ни в коем случае нельзя допустить того, чтобы повелитель завладел ей. Никак нельзя.

Быть может, она испугалась и снова сбежала. Тогда у него самого будет возможность запутать следы.

Из тьмы донесся знакомый голос. Темная фигура показалась из-за угла.

— Я-то уж грешным делом подумал, что ты не придешь. — Эта скрытая насмешка сразу же привела Адама в чувства.

— Мне противно прислуживать. — Прорычал он.

— Хм, ты так говоришь, будто хоть когда— то угождал нам в чем— то.

— Я следовал за старым упырем. Мне не нравились его маршруты, его притоны, его сборы и эти отвратительные пиры. Но я терпел.

— Ты должен был контролировать волков! У вас с тем громилой было единственное задание! — Тон Мартина стал угрожающим.

— А я и убивал их. — Недовольно ответил Адам. Он и не собирался поддаваться на провокацию. Его ироничный тон разозлил прихвостня, но тот снова смягчился.

— Нет, друг мой, ты должен был запугивать, уговаривать, угрожать и они должны были принимать нашу сторону.

— Это ниже моего достоинства. У древнего кровопийцы ничего не получится. Это глупейший план. Он слишком многих потерял, следуя своей прихоти. — Да, Адам достаточно знал о делах вурдалака.

— Теперь на нашей стороне не только волки. Повелитель учел свои ошибки. — Довольно уведомил красивый мужчина.

— Да не уж толь? — Насмешливо отозвался Адам. — Я видел. Но это не преданность. Это деньги. — Уаилд не боялся смотреть ему в глаза.

— Нет— нет. Тебе не стоит смеяться над моими словами. Он простил тебя. Это много значит. — Даже его лицо стало каким— то торжественным.

Адам отвесил поклон.

— Столь великодушного правителя еще стоит поискать.

— Твоя ирония не разгневает меня. Ты глупец. Твоя жизнь висела на волоске, последних лет десять, даже больше. Но как только ты выгнал эту девчонку, я осмелился просить господина даровать тебе жизнь. Ты ее создатель, ты имеешь над ней власть. Лилит слишком хорошо скрывается, и только ты можешь ее найти…

— Это ты все закрутил? Я должен тебе в ножки кланяться? — Такое ядовитое замечание заставило Мартина занервничать и еще больше разозлиться. — Зачем она вам? — Прорычал Адам, впившись в оппонента стальным взглядом, который выдерживал не каждый.

— Тебе известно многое. — Из его голоса исчезла сладость, но осталась услужливость.

— Она не избрана. Она — банальная ошибка! — Убеждал его Адам.

— Это для тебя, а повелитель не желает рисковать. Пророчество. Помнишь? Ошибки необходимо сразу же исправлять, чтобы никто о них не узнал. Мы не дадим ей возможность найти все составляющие талисмана. — Делился своими размышлениями красивый вампир. — Ты нашел ее?

— Конечно. Это было не так уж сложно. — Адам лишь приподнял бровь. Мартин стал скользить вокруг него, заглядывая в глаза. — Что ты кружишь надо мной, как гриф над тушей?

— Я думал, ты скажешь стервятник. — Ухмылялся он.

— Я джентльмен. И не воспитан выражаться столь грубо.

Глаза Мартина блеснули ярким пламенем. Он в нетерпении.

— Демис с ней?

— Неподалёку. — Адам не собирался выдавать всю информацию. Он знал, что Ред слишком важная добыча. Он может пригодиться ему самому. И только старый всезнайка попадет в руки Адама, то все расскажет. Изощренные пытки — это его конек. Демис все расскажет. Теперь ему некуда деваться.

— Это как же? — Не отставал от него Мартин. Хотел выведать больше информации. Но Уаилд знал его уловки.

— Он иногда навещает Лили. Консультирует.

— Так— так. — Вампир понял, что его психологическая атака не сработала. — Запомни, если ты оступишься, это будет твоя последняя ошибка. Кажется, ваша компания и так получала слишком много последних шансов. — Гневно блеснул глазами вампир.

Адам ничего не ответил, только по его верхней губе прошел спазм.

— Так что дальше? — Лениво поинтересовался Уаилд. — Действуя теми же способами. — Он должен выведать информацию.

— Послезавтра. — С удовольствием проговорил вампир.

«Так скоро?!» — Адам так хотел отодвинуть этот момент, чтобы она успела завершить свои планы и сбежать.

— Мы наведаемся к ней в гости перед рассветом. — С удовольствием промурчал Мартин. — Первым будет ее муж. После, ребенок.

— Ты готов убить ни в чем невиновного ребенка? — Отчего— то Уаилда расстроило такое заявление.

— Будто ты никогда не убивал детей. — Беспечно пожал плечами Мартин. — Его кровь будет медовой, поверь мне, мой мальчик. — Со сладкой улыбкой на устах говорил он, словно о любимом лакомстве. — Ты этого не забудешь. — Промолвил эти слова прямо в лицо вампиру. — Она будет страшно напоминать тебе ее волшебную кровь. И ты не остановишься. Я тебя знаю. — Уверял его упырь сахарным голосом.

— То есть, ты хочешь, чтобы это сделал я?

— И ты это сделаешь. Для устрашения. — Адама удивляло, что мерзкого прихвостня радует его собственная жестокость. — Она не сможет бежать и защищаться. С нами будут оборотни. А после того, как мы покажем ей, как больно когда тебя покидает собственная семья, доставим ее к господину. Он сам решит ее дальнейшую судьбу. А ты получишь прощение. Да— да, это самое дорогое, что может получить вампир. Цени это, цени. — Он отступил на несколько шагов и исчез в темноте.

Его план был гениален и прост. Ликвидировать влияние Демиса. Натравив на него стаю волков. Устроить маленький скандал на его родине. Вышло, как нельзя лучше. Здесь сработал Мартин. Да, все прошло хорошо. Но Адам боялся, что прихвостень повелителя доберется до Лили раньше.

— Ты не должен ему доверять. — Насупив брови, сказал Маршалл. Он переживал, хоть и не показывал этого.

— Я и не собираюсь. — Спокойно ответил тот, не взглянув на друга. — Теперь я знаю точно, что такое предательство. Предательство существа, которое было слишком дорого, поэтому говорить о доверии древнему вампиру, который по сути своей является последним подхалимом, я и не собирался. Для меня важно разобраться с ней. Я так запутался. — Он с силой потормошил свои волосы. — Как же можно верить кому— либо, когда тебе доходит одна информация, по сути, которая является абсолютно противоположной. И когда ты видишь некие обстоятельства с одной стороны, которые в контексте имеют абсолютно противоположный смысл. У меня болит голова. Мартин собирает по миру все события, выворачивая их наизнанку, вырывая из контекста смысл. И подает его как основное блюдо. Но и словам Лили я верить не могу, потому что знаю ее слишком хорошо. И я убедился на своем собственном горьком опыте, как бессердечно и равнодушно она может лгать.

Рассуждения затянулись надолго и все-таки Маршалл, убедившись в намерениях друга, отправился в свой склеп неподалеку, чтобы как— то немного контролировать Адама и принять порцию прекрасного дневного сна. В этом отеле он оставаться не хотел.

Адам стоял на балконе своего шикарного номера. Да, к такой роскоши он не привык. И зачем она ему? Всю его вампирскую жизнь он использовал лишь малые ресурсы. Ему вполне хватало простой кровати для ночлега, ванной. Неплохо было бы иметь бар и холодильник, и чуть не забыл — телевизор. Очень помогает расслабиться и не потерять связь с внешним миром. Всем остальным Уаилд не пользовался, не привык. Не считал это необходимым. Мать всегда воспитывала его в строгости, и ему не предоставляло труда, приспособится к самым заурядным условиям.

А здесь — двуспальная мягкая, белоснежная кровать, в которой просто унизительно спать, да еще и одному. Сегодня он уляжется на диване. Джакузи, мрамор, кресла, огромные люстры. Изысканность во всем. Здесь были неизвестные ему доселе приспособления для комфорта, которых Адам остерегался. Например, пульт для штор, пульт для двери на балкон. К чему это все? Чтобы заплыть жиром и не иметь повода встать с кровати? Проще подняться и самому открыть или закрыть дверь, чем полчаса разбираться в этих кнопках. Какая-то досточка, вообще без кнопок. Хм, это планшет для управления удобствами. Если повелитель пытался его подкупить, то это не стоило потраченного труда. Не впечатлило.

Сейчас вампир стоял на балконе, смотрел на спящий город, который очнется всего через пару часов. Яркий огонек сигареты тлел в его руке. Не хотелось охотиться, не хотелось выслеживать, пить алкоголь, которого здесь предостаточно, даже курить не хотелось.

«Да, точно что-то не так. — Он потушил недокуренную сигарету. — Все получилось. Все идет по плану, и я не собираюсь отдавать ее ему. Это конечно, непосредственный риск… для меня. Разберемся. — Тяжело вздохнул он. — Что же с ней случилось? Что она скрывает и почему настолько ненавидит меня? Все ведь могло быть совсем по другому, а она… Никак не проходит это чувство. — На душе было мерзко. — Она должна сбежать сегодня. Это ее единственный шанс. Надеюсь, я не слишком двузначно намекнул».

На горизонте показался первый яркий луч солнца. Адам скривился. Как же он не любит рассвет. Да и вообще, терпеть не может утро. Однажды смотрел фильм о вампире, который скучал за земными радостями, мечтал снова увидеть рассвет и не умереть от безжалостного солнца. Как же хорошо, что к Адаму это не относится. Он целиком и полностью ночное создание. Наверно сказывалось тяжёлое детство, когда ему приходилось вставать ни свет, ни заря.

Уаилд зашел в комнату, задернул плотные шторы и упал на огромный кожаный диван.

«Надеюсь, в ближайшем времени ее не увидеть». — Хотя это все неправда. Вампир хотел сейчас, в эту самую минуту, смотреть ей в глаза, говорить с ней, чтобы она объяснила свое поведение, свою ненависть, вообще ничем не обоснованную. А если она будет молчать, то пытать ее. Пока Лили не взмолится о пощаде, пока не расскажет все. Он даже придумал несколько новых испытаний. Так спокойно было думать об этом, что даже уснул. Но сон был коротким. Вскоре Адам услышал настойчивый стук в дверь. Это точно не обслуга.

Уаилд только успел накинуть на себя рубашку и натянуть брюки, и вот предстал пред ее взглядом. Расстёгнутая рубаха, штаны с низкой талией. Девушка осмотрела его с ног до головы. Красивые длинные ноги, точеное тело. Он так похудел. Удивительно. Его недовольный взгляд и крепкие руки. Он прекрасен.

Лили постаралась отвести от него взгляд. Так трудно. Невозможно трудно. Девушка видела, как напрягаются его мышцы при каждом движении. Его стройное упругое тело, словно у дикого хищника, каждая мышца играла. Как же на него можно не смотреть?

— Какого черта!? Что ты здесь делаешь? Я же сказал, убирайся отсюда! — Вспылил вампир. — Входи уже. — Он был в гневе. Потер рукой лоб и недовольно протянул вторую руку в сторону, тем самым приглашая в комнату. Да как же она так?.. Лили должна была испугаться, она должна была бежать.

— Это если я не захочу с тобой говорить. А я именно это и собираюсь сделать. — Робко проговорила Лили. Медленно, неуверенно переступила через порог. Прошла в комнату. Медленно передвигаясь по номеру. Бурчала себе под нос. Но говорила все громче и громче. — Глупая, глупая, глупая. — Повторяла она. — Демис оставил меня. Мне страшно. — Прошептала девушка, глядя ему в глаза, как выброшенный под проливной дождь котенок.

— Утешать тебя я не собираюсь. — Грубо ответил вампир.

— Что-то случилось. — Лили не находила себе места. Ей будто бы и все равно на его грубый ответ. Конечно, она знает, что Уаилд не сможет отказать ей в помощи. Хотя, наверно, она уже перешла грань. — Адам, — Впервые она обратилась к нему по имени. Без злости. Даже дрожь прошла по телу. И так это все было серьезно. — Демис не мог так поступить. Что-то пошло не так. Он никогда меня не оставлял без видимой на то причины.

— Мне не интересны ваши отношения! — Фыркнул Уаилд в ответ.

— Да прекрати ты вести себя, как маленький. Демис помогает нам. — Последнее слово она выделила особенно. Убедительно посмотрела ему в глаза.

— Он помогает тем, что открывает для меня всю суть. Я все знаю о ваших планах…

— Ничего ты не знаешь. — Перебила его Лили, махнула рукой и отошла к балкону. Этот жест показался Адаму таким безнадежным, что на секунду ему показалось, что все совсем не так, как он себе представлял. Но вновь образумился. Этой женщине нельзя доверять. — Я сделала все, чтобы ты не догадался. — Он прошел к бару, достал два толстых бокала, налил виски. Подошел к ней сзади, протянул бокал. Лили повернулась к нему и скривилась.

— Я же не люблю…

— Ты вся дрожишь, тебе нужно что-то покрепче. — Она взяла в руки тяжёлый стакан, пригубила дорогой напиток и снова скривилась.

— Как можно пить такую гадость?

— Так ты мне расскажешь. — Негодуя предложил вампир.

— Нет. — Ответила она. Снова посмотрела на него. Выпила еще пару глотков. Я могу сказать лишь одно. Я очень боюсь. Либо так на него подействовала книга Сибуса. И теперь никто не узнает что с ним. — Адам улыбнулся ее догадке. Хотя знал о силе этой книги. Ну, тогда так ему и надо, старому любителю Эллады. — Или… — продолжила она. — Что-то произошло в Греции. — Адам изменился в лице. Откуда она знает о Греции. Это был его отвлекающий маневр. Да и почему ее тревожит страна лентяев? — В общем, все очень серьезно. — Подытожила она и сильнее укуталась в свою кофту.

— И что ты хочешь от меня? — Адам принял вид, будто он ее единственный вариант на спасение.

— Я хочу, чтобы ты помог мне замести следы. Амулет уже готов. И Демис забрал его. Я надеюсь, он применит его по назначению. В это мне остается только верить.

— То есть ты пришла ко мне, чтобы я помог тебе сбежать? Ты же скрывалась от меня. Это как— то парадоксально. — «То есть этот амулет нужен ей не для того, чтобы защитить себя?»

— Скрывалась. — Подтвердила она. — Я ушла, чтобы повелитель не смог причинить нам вреда. Ни мне, ни тебе. Он знал, где мы, он в ярости, он хотел стереть нас с лица земли.

— Ты хотела меня убить!

— Всякое бывало. — Грустно вздохнула Лили. — Но я решила, что лучший вариант — это не мучить друг друга, уйти и жить своей жизнью. Ему нужна была я. Я бы втянула тебя в свои проблемы. Я этого не хотела! — Девушка стояла так близко, она смотрела ему в глаза, Лили просила о помощи. И он ей не верил. Хотя в комнате стало жарко. Лили приблизилась к его груди, и он видел в ее глазах, что она чувствует то же. То же что и раньше. Страсть. Все мысли ушли на второй план. Теперь он думал лишь о ее аромате, ее коже, ее губах.

— Я не верю. Ты хотела убить меня. Ты знала, что сама не справишься со мной. Ты соединила приятное с полезным. Заставила меня сразиться с демоном. Он бы убил меня, а ты напала бы на него исподтишка. И убила бы уже измученного Каригана. Ты знала, что я его потреплю хорошенько. Тебе бы осталось забрать его эти волшебные штуки, — Адам показывал руками непонятные жесты, но Лили поняла, что ему мерзко. — И все.

— Я не пыталась тебя убить. — Лили удивилась его выводам. — С демоном Кариганом я бы не справилась сама. Я наблюдала за ним. Он слишком мощный, слишком быстрый. А его способности? Попросить тебя я не могла. Ты бы ни за что не сделал мне одолжение, а вот на зло, специально, это да. Тут мы первые.

— Ты меня подставила. Я мог погибнуть. — Но это не вызвало никаких особы эмоций на ее миленьком личике.

— Иначе бы ты не согласился. И я в тебя верила. Я знаю о способностях Каригана. И не хотела бы с ним встретиться одни на один.

— Вот почему шея Мистера Джеферсона была замотана глупым платком. Ты все подстроила, ты внушила ему, что проявила неосторожность. — Раскрыл ее обман прямо в лицо.

— Это уже не важно. — Она опустила глаза. Лили даже не оправдывалась. — Тебя никто не заставлял преследовать меня.

Адам схватил ее, прижал к себе мертвой хваткой, да так что ей стало тяжело дышать. Пристально, с ненавистью взглянул ей в глаза.

— Ты знала, что я пойду за тобой на край света. Ты знала, что я не могу просто так тебя оставить. — Лили испугалась жестокого блеска в его глазах. Сейчас при легком свете расцветающего дня его глаза были ледяного цвета. Пустые. Но после она расслабилась, ожидая поцелуя. Обычно Адам слишком быстро переходит от ярости к страсти. Но Уаилд еще пару секунд смотрел на нее и после резко отпустил. Лили устояла на ногах. Но скрыть свое разочарование не смогла.

— То есть, ты не веришь мне. — Красавица нервно подернула головой и прищурила глаза. Скорее всего, она ожидала, что вот так придет, расскажет ему все и он припадет к ее ногам. Но не тут— то было.

— Я ненавижу тебя, ненавижу всем сердцем! Я и раньше пытался отговорить себя, но не вышло, хотелось, видите ли, того, чего никогда не было. Но теперь я тебя ненавижу. Хватит наконец играть со мной!

Лили смотрела вдаль на просыпающийся город. Шум усиливался, гомон голосов заполнял улицы. Он покачал головой и подошел к ней ближе. На его лице застыла маска гнева. Вампир боролся со своими чувствами. Он ждал, что же она скажет ему в ответ. Наверно очередное признание, которое полностью отвратит его от нее. Потому что он чувствовал, что именно сейчас, он не станет держать себя в руках, а схватит в свои объятия и либо одарит ее страстным поцелуем, либо выпьет ее кровь до последней капли. Так что пусть она лучше скажет что-то поистине дурное.

Лили неожиданно повернулась к нему, ее глаза были живыми, нежными.

И поцеловала. Он и не думал отказываться от этой ласки. Получить поцелуй от этой женщины — это истинный подарок.

Но прервавшись на секунду, он прошептал:

— Нам нужно убираться отсюда. — Этих слов она не ожидала услышать. В эту минуту она была счастлива, что у нее темные, почти черные глаза. Адам не мог разглядеть ее зрачки. А они сейчас были расширены. Лили это знала.

Практически полная луна сияла высоко в небе. В комнате было светло без электрического света, а ее тело отливало серебром на мягких простынях белоснежной кровати. Его глаза сияли. И пусть она его не любит, сейчас она здесь, его руки прикасались к атласной коже.

Лили признавалась в любви. Она говорила много всего так искренне, так честно. И все вроде бы сходилось. Как же тонко она все продумала. Приводила примеры, уточняла, объясняла. Но он ей не верил.

Такую прекрасную ночь не жалко провести в комнате. С ней.

1998 год. Буэнос Айрес

Она ушла подальше от всего этого шума. Спряталась за обдертым каменным зданием. Оперлась о стену спиной и курила тонкую длинную сигарету. Точнее не курила, просто крутила сигарету в руках и думала о чем— то. Ее глаза метались, она размышляла и явно не находила ответов на свои вопросы. Оперлась головой о сену и уставилась в даль. Так она стояла довольно долго, глядя в одну точку, видимо девушка поняла, что выхода нет. Что же ее так гложет? Послышались знакомые уверенные шаги. Лили перевела взгляд и удивилась. Нет, она знала кто подошел к ней, просто удивилась почему он здесь. Адам сразу же заговорил.

— Ты можешь обещать мне, что всегда будешь со мной, что никогда меня не оставишь! — Лили отошла от своей опоры. Подошла к нему смотрела в ярко голубые глаза, теплые, солнечные глаза, в них столько надежды. Но Уаилд не задавал вопрос, он утверждал, что так и будет. Вампир схватил ее в охапку, притянул к себе, сжал своими сильными руками. — Не покидай меня. — Лили молчала. Уронила свою сигарету. — Ты все время уходишь от меня. Не нужно так. Я просто хочу знать, что ты больше никогда не уйдешь. Я не хочу переживать, что могу в любой момент остаться без тебя. Теперь я не найду себе места. Моя жизнь никогда не будет прежней. Пусть это банально, но теперь я знаю, что ты многое изменила для меня. Пообещай мне! Со мной до конца, до последнего вздоха! — Требовательно произнес он.

Лили была в коротком коктейльном платьице темно синего цвета с широкой юбкой. Адам как обычно, в темных брюках, слегка зауженных снизу, черной футболке и длинном кожаном плаще. Лили нервно смотрела в его глаза. В ее голове было много монологов, которые опережали друг друга. Она хотела слишком много сказать, оспорить, потребовать, спросить, но ответила односложно.

— Обещаю.

Адам впился страстным горячим поцелуем в ее губы, с треском опершись на стену рукой, прижал ее к той же стене, второй рукой с силой обнимал ее тело. Девушка была вся в его власти, она таяла. Вампир не хотел останавливаться, Лили была не слишком против.

Этот вечер поистине чудесен. Так редко выпадают вот такие часы безумного счастья. Песни ночных птиц россыпь звезд на небе. Полное умиротворение и не поверишь, что завтра, а точнее уже через несколько часов, все закружится, завертится. Сейчас только прохладный ветер, доносящийся из темноты огромного пространства. Из пустоты неизведанного мира. Там столько опасностей.

Он не мог надышаться, хотя ему это совершенно не нужно. Но так хотелось дышать. Как человек. Сейчас только запах воды и легкий аромат его духов. Такой мужской запах. Она вдохнула и прижалась к нему. Ее успокаивало его присутствие. И сейчас казалось, Лили была простой девочкой. О чем же она думает? О чем мечтает? Руки сплетены. Такое чувство, что они одно целое. И больше никого в целом мире.

Пусть бушует океан, пусть гремит гроза, пусть дует ветер, приносящий с собой свежий запах наступающей бури. Это прекрасная сила природы. Эта энергия порождала внутри какое-то необыкновенное чувство, казалось, он задыхается от этой энергии. Казалось, внутри было столько силы, что он мог свернуть горы. Убить любого, кто станет на пути его счастья, казалось, он победит любого. Что все будет хорошо. Что они преодолеют любые преграды. Он мог в эту минуту сразиться с любым врагом. И пусть этот бой будет смертельным, пусть это будет мощнейший враг… он справится с любым, даже с повелителем. И пусть его руки будут в крови. Пусть даже он сам истекает кровью. Он даже не думал, что может проиграть. Даже если в нем не останется сил. Казалось, это счастье никогда не закончится. Что она никогда в жизни не сможет отказаться от его любви. Он заставит ее полюбить себя. В нем было столько силы, что он завоюет ее холодное сердце. Казалось, она вот так всегда будет лежать на его плече и это счастье никогда не закончится. Казалось…

Как же сейчас он был рад этому холодному ветру, который немного помогал погасить его пыл. Адам снова вдохнул полной грудью всю силу природы. Настоящее счастье.

2012 год. Куба

Вампиры вернулись на Кубу. На следующий день.

Лили отворил дверь своей комнаты, на пороге стоял ее муж. Девушка мысленно поблагодарила Бога, что Адам к этому времени ушел по своим делам. Предстоял очередной разговор и очередное внушение. Красавица тяжело вздохнула.

Вечером Адам зашел в бар около ее дома. Все нужно обдумать. Срочно! Выпить, возможно, алкоголь притупит чувство безысходности, хотя он наперед знал, что это не поможет. Мартин уже должен был понять, что первоначальный план сорвался.

Она была холодна, но прошлая ночь все изменила. Что теперь делать? Как узнать о ее планах? Мартин так просто не отступит от их затеи. Лил знает, что ее ищут, иначе ни за что бы не пришла. Да, он воспользовался ситуацией, да что-то изменилось, но… но нельзя отступаться от мести просто из-за того, что она очередной раз пыталась использовать его. Нужно продумать новый план.

Бар оказался довольно приличным, что еще больше испортило его настроение. Если бы это был притон, никто бы даже не заметил пропажи пары тройки постояльцев, а так, придется выходить на поиски ужина чуть позже.

Но такой грандиозной встречи нельзя было не случиться. Вот кого он не хотел там встретить, так это мистера МакМэеда. Плохая компания. Плохие предчувствия. Но уходить было поздно. Подвыпивший джентльмен сразу же заметил его бледное лицо в толпе посетителей.

— О, мистер Уаилд! — Проговорил он, слегка заплетающимся языком, поднимая вверх бокал скотча. — Подходите сюда, составите мне компанию. Так сложно найти среди этих пьянчуг хорошего человека! — Адам покачал головой и подошел к нему, ничего не оставалось делать. Тот сидел один за столиком в углу.

Встреча с ее супругом не предвещала ничего хорошего. Но это уже произошло. Что ж, стоит продолжать. Быть может, он узнает что— либо полезное, что можно будет использовать против нее. Что-нибудьтакое, что откроет его глаза на ее поведение. Возможно, что— либо поистине пугающее. Самое интересное это то, что он чувствовал его запах, но ее аромата на графе минимум. Лишь легкий оттенок присутствия. Будто она привидение. Это порадовало старого вампира. Если бы он понял, что она растворилась в своем муже, и он пропитан ее запахом, Адам бы не выдержал такой пытки. Уже то, что он юридически является супругом Лили, заставляло его клыки чесаться. Но нужно принять непринужденный вид.

Вампир понимал, что сейчас ее аромат в большей мере на нем самом. Это повышало его настроение. Так же вампир чувствовал, что в крови его собеседника уже неплохой букет алкоголя, но он еще более менее трезво мыслит.

— Рад наконец-то познакомиться с вами, мистер Уаилд, поближе! — Адам ничуть не разделял его радости. — Моя супруга столько о вас рассказывала. — А эта явная лож заставила вампира усмехнуться. — Присаживайтесь. — Он указал на пустой стул около своего столика.

— Спасибо. — Уселся он и сложил руки на груди.

— Что ж, и я рад наконец-то познакомиться с вами лично. — Оба привстали и пожали руки. Адам старался не сжимать его ладонь сильно, хотя так хотелось раздавить ее лишь за то, что эти руки припасались к ней. Бескостное рукопожатие мистера МакМэеда уже испортило то минимальное положительное отношение Адама. Он скривился.

— Что вы здесь делаете? — Бесцеремонно поинтересовался вампир.

— Отдыхаю! — Выкрикнул граф в ответ и сразу обратился к официанту. — Официант, принесите мне и мистеру Уаилду ваш лучший скотч! Я уже и не надеялся, что смогу найти здесь хорошего собеседника.

Адам решил, что выпьет бокальчик и удалился вон, сославшись на важную встречу. Не его сейчас желал он видеть. Это только раздосадовало вампира еще больше. Но не тут— то было.

— Я знаю, вы давний знакомый моей супруги, — взглянул на собеседника поверх бокала. — Только Лили не уточняла, при каких обстоятельствах она познакомилась со столь замечательным человеком. — Какой хитрец! И он думает, что Уаилд вот так просто распишет ему всю историю из-за какой-то наглой лести. Смешно. Эти люди такие глупые.

К ним подошел официант. Мужчины сделали заказ. Естественно алкоголь. Без него Адам бы не выдержал ни секунды.

— Общие интересы. — Коротко ответил он и посмотрел в сторону. Как вдруг осознал, что его взгляд легко прочесть. Слишком много тоски и разочарования. Попытался взять себя в руки и произнес без единого чувства. — Ваша супруга прекрасна. Она самая красивая женщина в мире.

— Спасибо. — Тот отпил большой глоток. — Это радость и наказание. — Граф рассмеялась. — У нее столько поклонников. Ее красоту превозносят в стихах. М— да. — Мужчина вздохнул. — Это сущее наказание. Моя ревность не знает границ, но я пытаюсь держать себя в руках. Так как знаю, что эта великолепная женщина предана нашей семье. Лили любит только меня и нашего чудесного ребенка. — Он посмотрел куда-то в сторону, будто вспоминая о ней и улыбнулся. Адам крепко сжал зубы. Больно слышать такое. Он готов был разорвать этого мерзавца на кусочки, вырвать его позвоночник и сломать его голыми руками. Его желваки заиграли на скулах, но он попытался понимающе улыбнуться в ответ. Уж он-то сам знал, что Лили никогда никому принадлежать не будет. И уж точно не предана своему мужу. Адам удостоверился в этом прошлой ночью.

— Это великое счастье для человека, какой бы статус в обществе он не занимал. — Адам учтиво поддержал. Вампир был неизменно вежлив.

— А что же привело вас на Кубу? — Хитрый гад. Все-то ему нужно знать. Тем более Адам никогда не любил светских бесед. Это так глупо говорить о погоде и чужих делах. Все равно никто не признает правду. Уаилд любил говорить о вещах своими словами. А этот мужчина какой-то неприятный. Неискренний. Что-то в нем такое, что совершенно не нравилось Адаму. И что она в нем нашла?

Высокий, бесцветный, серые глаза и невыразительный подбородок. Повседневная одежда смотрелась на нем мешковато. Какой же он граф. Но при всем при этом его осанка выдавала знатный род. Что еще больше раздражало. Адам за свою жизнь навидался таких недолюдей. Которые в своей жизни ничего сами не сделали, но кичатся достижениями, к которым даже отношения не имеют. На них работает их статус, их фамилия, их род и бесчисленное количество людей.

Вампир посмотрел на его руки. Изнеженные и белоснежные. Но больше всего, что ему не нравилось это несоизмеримо маленькие ладоши для такого большого тела. У мужчины должны быть сильные и достаточно большие руки. А тут сразу все понятно, тяжелее пера этот человек ничего не держал. Адама поражал ее выбор. Зачем? Его титул ей вообще не нужен. Она не может быть слишком публичной личностью. Характер? Ну, возможно. Хотя нет. Должно быть, он относится как— то особенно только к ней. Внешность? Так у Лили были связи со слишком привлекательными мужчинами, либо слишком необычными. Что вводило Адама в дикую ярость и он чувствовал страшную ревность. Мистер МакМэед не подходил ни под одну категорию. Еще у него удивительно много денег. Вот в это бы Адам поверил. Но это тоже не то. У них есть ребенок, это значит, она его действительно любила, если пошла на весь этот тяжёлый обряд. Подумаешь, даже мурашки по коже. Да и вообще, смогла забеременеть. Что-то здесь не складывалось, и вампир никак не мог понять что именно. Но, во всяком случае, деньги у нее точно появились. Связи — естественно, а значит — она имеет власть.

И после очередного бокала, тон разговора резко сменился. Не нужно было ее мужу мешать выпивку. Слишком быстро алкоголь стукнул в голову.

— Вы как нельзя вовремя! — Повторился он, видимо слишком радуясь общению. Его язык развязался. — Вот скажите мне, вы знали Лили, как я понимаю за долго до того, как наши судьбы с ней сплелись в одну?

— Да. — Он выпил пару глотков.

— Вот скажите мне, пожалуйста… всегда ли она… — он икнул и пауза затянулась. — Была такой ужасной стервой? — Адам даже поперхнулся очередным глотком, его глаза широко распахнулись. Не ожидал такого разговора и таких отзывов от ее мужа. Хотя, что еще мог сказать о ней человек, с которым она проводила так много времени.

— Не стану отзываться плохо о вашей супруге. — Покачал головой Адам. Он все-таки смог собраться.

— Не кривите душой, говорите, как оно есть! — Стукнул по столу кулаком. Но удар был слабый, слегка застучали бокалы, но никто этого не заметил. Граф скривил физиономию так, что его даже жалко стало.

— Если бать честным, — начал Адам. — То это мягко сказано. — Он рассмеялся, вот только смех получился какой-то грустный. Зато его слух ласкали такие нелестные высказывания о Лили. Эта женщина, даже с человеком, которого она, по ее собственным словам любит, ведет себя так же.

Мужчина громко рассмеялся, разливая содержимое своего бокала. Ему было ужасно весело. Он хохотал, как ненормальный, даже сквозь довольно громкую музыку его все услышали и многие даже обернулись.

— Эта женщина… прекрасна, как ангел. — Серьезно продолжил ее супруг. Да, это момент откровения Мистера МакМэеда. Именно на этой стадии. То, что надо. В глазах Адама заблестели злобные огоньки. — Она загадочна, неповторима, ее голос завораживает, ее хищные глаза… — Ага, и он тоже это сразу заметил. — Они бесподобны. Ее кожа, ее запах. М— м, — он словно представил, что вдыхает ее аромат. — Настоящая роковая женщина! Я таких никогда не встречал. Я влюбился, как безумный. Посвятил ей всю свою жизнь. Пошел против семьи и не только своей. Она превосходна, она идеальна. А когда у нас появился ребенок, хотя Лили страшно тяжело переносила беременность, и я боялся потерять ее. — Добавил шепотом. — Я даже предлагал сделать аборт. Вы не видели ее мучений. Но она устроила скандал, ее глаза горели и я думал, что она выцарапает мне глаза. Она собрала вещи и уехала, не сообщив мне куда. После я догадался, что она в Греции, всегда любила эту страну. Лили даже приобрела там милый домик. — Много лишней информации, но про домик, это полезно. — Я успел в срок, когда она только— только родила. Я был на седьмом небе. Все для нее. Лили долго не приходила в себя. Я думал, она умрет. — Адам на мгновение перестал дышать. Он догадывался, что ей было слишком тяжело. — Но все обошлось и вот мы снова переезжаем с места на место. Англия, Осло, Рим, Венеция, Германия, Америка. — Адам не верил своим ушам. Он искал ее почти в каждом, перечисленном им месте, только не знал, точных дат. Вот это уже более полезная информация. Не смел перебивать его. Ему был неприятен тот человек и слушал он не для того, чтобы выступить в роли жилетки. Уаилд с первых уст узнавал ее историю. — Лили будто скривилась от кого–то, чего— то боялась. Еще этот человек. У меня от него мурашки по коже.

«Да, он уж совсем пьян». — Заключил Адам.

— Какой человек? — Переспросил вампир. Хотя он знал точно. Но все же может это был еще кто— то. Указал официанту, чтобы тот повторил.

— Этот смазливый, чопорный. — Граф перебирал пальцами вспоминая. Да, Лили хорошо поработала над его сознанием. — Такой весь из себя. Неприятная личность. С тростью, высокомерный, с холодными, мертвимы глазами.– Адам понял о ком речь. — Демис, как— то так, дальше не помню, у него слишком заковыристая фамилия, он навещал нас везде.

— И в чем заключается ваше горе? — Адам снова подвел его к основной теме разговора.

Собеседник попытался сконцентрироваться и поднял на него свои дикие охмелевшие глаза, немного скривил лицо.

— В том, что этот ангел живет со мной, будто я не человек, а средство. Она использует меня. — Его поведение изменилось. Он стал жестким, суровым, ожесточенным. — Она крайне холодна и бессердечна. Ее поведение неординарно. Она импульсивна, непредсказуема. Никогда не знаю, чего от нее ожидать.– Все это Адаму было слишком знакомо. И как это ни странно, вампир относился к этому нормально. — Эти несколько лет, я боготворил ее, обожал, а теперь…ненавижу. — Тон графа стал тише, Адам напрягся. — Ее хотят все, а я все время пытаюсь ее удержать. У меня больше нет сил. Я ненавижу ее, потому что она никогда мне не принадлежала. Как бы я ни старался, чтобы я для нее не делал. Я настолько люблю ее, настолько хочу обладать ее сознанием. — Он крепко сжал тонкие губы. — Да— да. — Нервно махал головой он. — Лили на самом деле холодна. Ее кожа, ее характер, ее отношение, ее сердце. Она смеется, говорит, что даже в прошлой жизни, когда была совсем маленькой, ты представляешь, она была маленькой девочкой! Не верится. Мне кажется, она сразу родилась таким бессердечным чудовищем. Ее нормальная температура была 36 и 3, 36 и 2. Она даже чай пьет всегда, только слегка теплый, а то и вовсе холодный. — Его настроение непонятным образом возбудилось, он воспроизводил движения поколачивания чая в стакане. — Лили странная, удивительная и порой мне бы хотелось ударить ее. — Граф посмотрел на свою напрягшуюся ладонь. — Я хочу убить ее. Порой, я хочу привязать ее к креслу и добиться от нее, что же она чувствует. Как на самом деле ко мне относится! — Адаму совершенно не нравились его слова. Хотя он сам хотел проделать те же действия. В нем снова воспылал гнев. Уаилду было немного жалко этого охмелевшего мужчину, но он ни в коем образом не смеет причинять ей боль.

— А как же ребенок?

— Я найму самых лучших нянь. Это не важно. Главное, я избавлюсь от ее влияния. И пусть она ничего не скажет и пусть она признается в измене или что не любит меня. Да кого я обманываю, она никого никогда не любила. Кроме своего собственного дитя. Она истязала меня. Мое сердце. Я хочу, чтобы она принадлежала только мне. Никто, ни один человек не имеет права прикасаться к ней! — Ненавистно рычал он, потупив свой взгляд. Потом резко поднял свой одичавший взгляд на собеседника. — Я увезу ее и возьму все в свои руки. Не может женщина иметь столько власти. Она станет ничтожной. В заточении ее красота померкнет, и она никому уж больше не будет нужна. Признайся, — он хитро, холодно улыбнулся. — Ты ведь тоже ощущаешь тот холодок внутри, при виде ее неземной красоты. Я знаю. Я знаю, что ты имеешь на нее некие планы, но не бывать этому! — На этот раз он ударил кулаком по столу так, что бокалы раззвонились по— настоящему. МакМэед сощурил глаза. — Не бывать этому. — Процедил он сквозь зубы. — Я единственный и последний мужчина в ее жизни и если она с этим не согласна. Я убью ее. — Его зловещий тон и бешенные глаза насторожили вампира. Адам понял, что граф не шутит. Да, Лили все-таки перестаралась с играми над его сознанием. А быть может, просто не уследила за истинными чувствами супруга. Все потому что ей плевать на его разбитое сердце и добротно окученный мозг.

— Угомонись. — Тихо, угрожающе предупредил вампир. — Ты не посмеешь навредить ей. Лили — мать твоего ребенка. Она женщина и ты не имеешь никакого права причинять ей боль.

— Ты здесь не указ. — Гаркнул в ответ опьяненный граф. — Это только ее ребенок. Она не подпускает меня к нему. Ты прав, я увезу ребенка. Вот этого она точно не выдержит. Я буду мучать ее. Она не будет нужна тебе, утратив часть себя, покой и загубив свою красоту.

— Я видел ее и не такой! — Скрывать больше нечего. — Красота у нее внутри. А тебя идиота, она любит, иначе… — он хотел было сказать о ребенке, но человек не поймет. — Иначе бать не может. — Договорив, он опустив взгляд. Задумался о чем— то своем: «Как же она все так сложно закрутила? Быть может… — пришла точная мысль. — Быть может, лишив ее человеческой жизни, я лишил ее большего. Она ведь говорила мне, что самая большая боль — это разлука с родителями и то, что она никогда не сможет иметь детей. Она страдала, плакала, но я не понимал насколько велико ее желание. И тогда она заставила себя полюбить этого человека, вынудила и получив то, что желала больше всего на свете. Теперь, получив свое, Лили может с чистой совестью ненавидеть всех. Вот оно что. Но разве так бывает? Разве можно заставить себя полюбить кого— то? Наверно нет. Но если речь идет о ее железной воле, тогда возможно все».

— Пытаешься меня успокоить? — Я не дурак, я видел, как моя жена смотрит на тебя. Лили тебя боится, она тебя остерегается. Это невозможно скрыть. — Его бешеные глаза налились кровью. — Хотя бы какие— то чувства. Я знаю, она может околдовать любого, вот смотри, что она со мной сделала, в кого я превратился. — Граф МакМэед протянул руки. — Я понял.– Его глаза широко раскрылись, какое-то озарение посетило его. — Моя жена не человек… — Адам напрягся всем телом. — Она ведьма!

«Ох, этот пьяный бред». — Подумал Уаилд. Он закатил глаза, поняв, что человек слишком далек от истины. То есть, можно вернуться к своему привычному раздражению.

–Я убью ее, и чары развеются. Я убью эту ведьму! Она это заслужила. Ты не понимаешь! Я чувствую, что схожу с ума. Мои воспоминания перемешаны. Вот я закрываю глаза и вижу, что она злится, она не довольна, мы ссоримся и в ту же секунду, она меня целует и я абсолютно не помню тему скандала. А еще я помню, как она закрывается в комнате и часами говорит сама с собой, плачет, ссорится. И понимаешь, она слышит ответы. Я не знаю что с ней. Я помню, мы были в заброшенной деревушке в Америке. Не помню точно, По-моему, Миссисипи. Зачем мы там были? Очередная встреча. — Сам задал вопрос и сам же на него ответил. — Мы снимали ужасный домик. Там не было даже душа. Ей позвонили. Она вышла, я проследил за ней. Не мог поверить своим глазам, моя жена подъехала к ужасной закусочной, просто мерзейшее место, там собирались отбросы…. Самые настоящие селюки. Маньяки и убийцы. Она вошла туда. Не поверишь. Без опаски. Я бы побоялся туда зайти, а она преспокойно, так себе, зашла, и через секунду послышались крики, несколько человек побежало врассыпную. Я пригляделся в грязное окно, а там… моя жена… — он на секунду затаил дыхание. — Дралась с огромным человеком, который и вовсе на человека не был похож. Она расправилась с ним мгновенно! Лили его убила!!! — Граф рассказывал об этом с неподдельным ужасом. — Она проворно проткнула его чем— то острым, тот повалился. На нее набросились еще несколько человек. Я не видел ее, я хотел помочь, но их было слишком много. Монстры били нее. Она лежала на полу, а они… ногами… Представляешь? А я убежал. А что я мог сделать. Они убили бы и меня. А наш ребенок? Я так и бежал, пока… не оказался дома. И представляешь, она вернулась невредимой. А еще. Пропало несколько моих детективов. И я не стану больше нанимать людей, это бесполезно. — МакМэед долго молчал. А Адама накрыла новая волна гнева и презрения. Да как он мог, этот мелкий человечишка бросить ее на произвол судьбы?! Он должен был отдать свою жизнь, но поступить, как мужчина. Граф продолжил. — Но мне предоставили информацию, что вы, Барон, — он усмехнулся злобной усмешкой. — Уаилд. Были в ее комнате. — Адам повел бровью и иронично усмехнулся. Выйдем со мной на двор. — Граф резко поднялся, но на удивление, его тело не шаталось от выпитого.

— Вам не стоит так нервничать. — Спокойно ответил он и зажег сигарету. Тот выбил ее из рук вампира. Адам без единой эмоции посмотрел на него. — Вы уверенны?

— Это вам стоит бояться. — Угрожал граф. Адам медленно поднялся, давая своему противнику поостыть. Осмотрел всех посетителей, пытаясь оценить ситуацию. Не хотелось привлекать лишнее внимание. Вышел следом за своим собеседником.

Когда мужчины оказались на улице граф был еще спокоен. Но это спокойствие было напущенным. Он поставил себе цель, и вампир вынужден был поддержать его желание. Адам снова закурил.

— Ты трахнул эту стерву? — Адам чуть не выронил сигарету. — Эта женщина не достанется тебе, она никому не достанется! Сегодня же ее жизнь оборвется. Трагично, жестоко, красиво. От рук возлюбленного супруга и никто не узнает об это. — Говорил он театрально. — Лили не заслуживает жить на этой планете. Слишком много судеб отравила своим ядом. Она отравила меня. Я безумец, а ты подонок! Ты приперся сюда в надежде отобрать ее у меня. Но я смогу опередить тебя.

— Я преследую те же цели. — Вынужденно ответил вампир. Он расслабленно оперся всем телом о стену и с удовольствием курил.

— Нет, можешь меня не уговаривать, я сыт по горло! — МакМэед толкнул Адама в грудь, но тот не ответил. — Эта стерва не заслуживает той любви и заботы, которую я подарил ей. Никогда, слышишь?!! Ты никогда к ней больше не прикоснешься! Над ней не властно время, но я больше не могу. Мои нервы на пределе. Я устал от ее недовольства и постоянных прихотей! — Граф бросился на вампира. — Не прощу измены! Она никогда не смотрела на меня так, как я видел, она смотрела на тебя. — Адам знал, что значит этот стеклянный блеск в глазах.

— С ненавистью? — Весело поинтересовался Адам, но когда ее супруг снова толкнул его в грудь, вампир выпрямился во весь рост.

— Считай так. — Ударил его в лицо, совсем легко. Адам не стал больше терпеть. Граф отлетел в сторону, но тут же подскочил на ноги и бросился в атаку.

— Я убью тебя! И убью ее! Вы мрази, раз решили играть у меня за спиной в свои грязные игры.

Адам легким четким движением взял его за плечо, второй за голову и вывернул ее в бок. МакМэед повалился на землю и больше не дышал. Адам держал сигарету губами. Не переставая курил. Взял ее двумя пальцами, еще раз вдохнул сизый дымок и бросил на землю. Развернулся и ушел в темноту.

«Лил разозлится». — Промелькнула мысль.

— Где Грег? — Спросила она. Лили была явно встревожена. Адам не хотел расстраивать ее сейчас. Сегодня она была очень красивой. Тонкое платье цвета мяты, высокая шпилька и четко выделенные глаза. Неземная красота.

— Так вот как его зовут. — Усмехнулся он, впервые услышав имя ее супруга. Но сразу же резко изменил тон, вспомнив о случившемся. — Я убил его. — Повисла пауза. Он ждал, что на его голову обрушаться проклятия, что будет кричать и ругаться, говорить, что ее ребенок остался без отца и все в таком духе, но Лили очередной раз удивила его. Тяжело выдохнула, опустила руки и промолвила:

— Значит, так будет лучше.

— Так просто? — Адам взглянул на нее из-подо лба, улыбнулся обаятельнейшей улыбкой. — Ты же его любила. Он твой муж. — Будто подначивал ее.

— Сейчас нет времени думать о нем. Он был не самым лучшим человеком. Мир от этой потери не станет хуже. Пойдем. — Лили схватила его за руку. Резко подняла взгляд, посмотрела на него. Как же давно она так к нему не припасалась. Девушка робко обняла его. После отстранилась и оба направились в сторону основного зала, где продолжала свое веселье местная знать.

Навстречу им несся мистер Джеферсон.

— Вы наконец-то вместе! — Воскликнул толстенький господин. Он улыбался во все зубы. Конечно, легкое чувство ревности разносилось по его крови, но он точно знал, что Лили никогда бы и не взглянула в его сторону, поэтому радовался за нее. Искренне. — Я давно догадался, что между вами какой-то сумасшедший электрический разряд! — Даже поджал плечики. — А где граф? Как он принял эту новость? — Переживательно взглянул на Лили. — И что вы сделали, чтобы заполучить благосклонность миссис МакМэед? — Перевел заинтересованный взгляд на Уаилда.

— Он убил моего мужа. — Спокойно ответила красавица и прошла вперед по огромному залу. Тот опешил. Глаза мистера Джеферсона чуть не вылезли из орбит от изумления. Господин больше не промолвил ни слова. Он надеялся, что она пошутила.

— Жутко странная парочка. — Пробурчал он. Лили даже удивилась, что добряк мистер Джеферсон позволил себе такое высказывание. Но тот искренне улыбнулся, одобряя ситуацию.

Лили отправилась на поиски знакомых Демиса. Она умоляла Уаилда не помогать ей в этом деле. Вампир был недоволен ее предложением, но ее напор не было возможно сломить. Вампир подобрался ближе к бару. Он— то знал, где сейчас старый грек.

Пил он долго и усердно. С ним пытались познакомиться высокопоставленные людишки, но Адам резко и довольно грубо отшивал каждого. В конце концов, ему надоела эта навязчивая публика, они совсем не разбираются в людях. Лили слишком долго не было. Он знал, что ей страшно, что ей плохо и с одной стороны виной всему он. Уаилду хотелось причинить боль куда больше, но с другой стороны, так хотелось прижать ее к себе и защитить от всего мира. Но сегодня у Лили был еще один повод грустить.

Он вышел на свежий воздух. Темная фигурка сидела на пороге, потягивая бокал сладкого вина. В небе светила луна, ровно половина. Ровная идеальная половинка луны. Можно было рассмотреть мельчайшие детали ее светлой стороны.

— Многие ученые древности были вампирами. — Медленно проговорил он. — Именно поэтому они делали открытия, которые люди того времени не воспринимали. Потому что они видели вещи неподвластные оку человека.

— И за это их сжигали на костре. — Подытожила девушка.

— Не без этого. — Какое счастье, у него в руке был неотъемлемый бокал шикарного виски.

— А сколько бы открытий могло произойти… — Адам уселся около нее. В этот момент было бы неплохо отдать ей свой плащ, чтобы она не озябла. Но она вампир. Ей это не нужно. — С днем рождения, любимая. — Нежно проговорил он и поцеловал ее в обнаженное плечико.

— Ты помнишь? — Лили грустно улыбнулась. — Удивительно, столько лет прошло. — Она отхлебнула маленький глоточек вина.

— Все так же предпочитаешь церковное вино. — Повисла тишина. Но эта тишина не угнетала. — Оно ведь приносит тебе легкую, но все же боль.

— Многие прекрасные моменты причиняют боль. — Она снова задумалась. — Выпускной. Ты взрослеешь. Но так же прощаешься с детством. Рождение ребенка, теперь он у тебя есть, но ты разделяешься напополам и большая часть тебя самой будет болеть, переживать и бояться за это маленькое существо. — Прижала руку к животу. — Дни рождения, ты становишься старше. И стареешь. Но нужно стараться наслаждаться положительной стороной. Не бывает стопроцентного счастья. Всегда остается маленькая частичка грусти, боли, меланхолии.

— Что с тобой?

— Сегодня мне исполнилось 36 лет. — Нехотя ответила красавица. — Почти 20 лет назад я стала такой. — Она развела руки в стороны. — Я вампир дольше, чем была человеком. Когда все стало так сложно? — На выдохе произнесла девушка.

— Ты повзрослела.

— Но откуда взялась эта куча проблем? Да и вроде бы все хорошо, я свободна, у меня есть способности, но все как— то мучительно мерзко.

— А кто сказал, что когда ты повзрослеешь, все будет хорошо. — Бросил он в ответ. Встал со ступеней и закурил.

Она замолчала.

— Прости за то, что перевернул твою жизнь вверх дном. Прости за то, что все испортил… — Начал он, сам не понимая почему. Наверно видел, как ей грустно сейчас. — Но знаешь, это был самый важный поступок в моей жизни. — Уаилд подпал ей руку, Лили поднялась. Она смотрела на него не отрываясь. Адам вел ее к океану. Лили улыбнулась. — Я бы либо убил тебя, о чем жалел бы вечно, либо оставил тебя, но ты не давала бы мне покоя всю оставшуюся жизнь. И все равно, я бы отыскал тебя и прикончил. Чтобы ты не издевалась надо мной. М— да. Тебе не повезло. — Он поджал губы.

— По— другому быть не могло.

— Почему?

— Потому что я была согласна. Я была согласна пойти за тобой на край света, я изменилась ради тебя. Но все как— то не так. — В ее голосе не было обычного интереса.

— Да. — Он улыбнулся, вспоминая ту ночь, когда перевоплотил ее. — Ты хотела изменить мир.

— А сейчас даже не могу изменить свою жизнь. Я мечтала изменить мир, всем показать, что можно жить по— другому, что мир может быть лучше, что у человека есть право выбора, возможности осуществить мечту. А не могу справиться даже со своей жизнью. — Лили тяжело вздохнула. Всепоглощающая тоска. Но Адам не отпускал ее из своих объятий. Лишь ощутив ногами теплую воду и холодный песок, они словно забыли о своих проблемах. Здесь на берегу вампиры могли быть сами собой.

— Я оставлю тебя здесь, на несколько минут. Скоро вернусь. — Он поцеловал ее ручку и мгновенно исчез. Через несколько минут он вернулся и в руках у него был подарок. Коробочек, в котором Лили нашла пленки. Это были негативы Ника. Девушка расплакалась и прижалась к Уаилду всем телом.

Когда вампиры вернулись в особняк мистера Джеферсона, перед их взглядом предстала ужасная картина. Точнее, такие картины вампиры и сами создавали, но на этот раз были убиты хорошие, действительно хорошие люди, которые уже стали друзьями для Лили. В доме разливались лужи крови, искалеченные, обезображенные тела валялись везде и это сделали вампиры.

Ее улыбка была нелепа в этот момент. Да и как она вообще могла улыбаться в такой ситуации? Ужасная жестокость. В таких ситуациях люди плачут, кричат, но в самом крайнем случае застывают, не имея возможности что-то сказать, а она просто улыбалась. Столько крови Лили еще не видела. Единственный, кого ей было действительно жалко это мистер Джеферсон.

И тут подоспел Маршалл.

— Я гоняюсь за вами по свету. Знаете, это уже немного достало. Уйду на пенсию. — Махнул рукой здоровяк. — Мне и так почти 600 лет. Думаю, заслужил. Уеду на Аляску.

— Там светлые ночи.

— Не страшно, там ведь и полярная бывает. — Он злорадно улыбнулся и сразу же осмотрелся вокруг. Присвистнул от удивления.

— Это ты их? — Строго взглянул в глаза своего лучшего друга.

— Адам?! — Также потребовала ответа Лили. И правда, он ведь отсутствовал какое-то время.

— Лили, я их не убивал. Я оставляю больше крови, люблю зрелище и шоу, а некоторые даже на время остаются живыми. Но у меня не было сенса убивать их.– Он слегка наклонил голову.

— Нет? — Недоверчиво переспросила она.

–Да точно тебе говорю. — Повторил Адам, заметив, что Маршалл не отводит от него суровый взгляд.

— Миссис Лили, миссис Лили!!! — Кричала служанка, оббегая дом стороной. Задыхаясь проговорила. — Ваш муж!.. — Хотя Лили и так знала эту информацию. В отличии от верзилы.

Маршалл все понял.

— А его? — Он лишь небрежно махнул рукой.

Адам слегка наклонил голову.

— Ну, это уже моя промашка. — Он немного поморщился. Не гордился он этим поступком, совсем не гордился. — Занесло меня.

Маршалл покачал головой, будто ругая непослушного ребенка.

— Сейчас не время. Нам нужно найти укрытие. Нас снова вычислили. — В голове вампира строились новые и новы планы. Проведенная ночь с Лили стоит многого, но он по— прежнему не доверял ей. Уаилд знал, что кол может вонзиться между его лопаток в любой момент. Он к этому привык, он это знал. Она изменила его план. План выслеживания, пыток, истязаний. Лили снова нарушила его целостность. Но все еще впереди. А главное, Мартин понял, что Адам отошел от своей стратегии. — Здесь были вампиры. Они сделали предупреждение. Но пока не время. Еще не время. — Адам схватил Лили за руку и увел. Лили пыталась вырваться.

— Адам. Я не могу. Я не знаю. Все пошло не так. Мне нужен Демис!

— Но где он? — Адам остановился и посмотрел ей в глаза. Он злился.

— Я не знаю. — Оправдывалась девушка. — Но он все знает, все предвидит.

— Как ты можешь на него полагаться? Ты о нем ничего не знаешь. Он… он… — не находил гадостей в своей памяти, чтобы предоставить факты.

— Что он? — Красавица требовательно посмотрела на него.

— Он хотел помочь мне, когда ты была больна, но… — она не отрывала от него взгляда. Его пустые глаза заметались. — У него ничего не получилось. Повелитель был сильнее. Видения Демиса не свершились. Поэтому мы можем полагаться только на себя. И тем более, мы совершенно не знаем, что у него на уме. Как мы можем ему доверять? Что если он играет нами, как марионетками.

— Нет. — Неуверенно ответила она. — Я доверилась ему. Возврата нет. Я верю, он вернется. Он найдет меня.

— Ты наивная или глупая, я не понимаю. Мы должны уехать. Нам нужно скрыться, ты это понимаешь? — Адам схватил Лили за плечи и заглянул в глаза.

— Я не могу. — Девушка опустила взгляд.

— Почему? — Уаилд не сразу нашел что сказать.

— Я не могу тебе сейчас сказать. Не так. Но я не могу. — Вампир понимал, что она не отступит.

— Твоей жизни угрожают и этот враг — повелитель. Ты должна исчезнуть, иначе ты умрешь. Его ничего не остановит, ты же видишь.

— Я все понимаю. Но не могу просто так сбежать. У меня на то есть важная причина.

Он взглянул на служанку, та стояла далеко. Не услышит их, а если даже и услышит, то не поймет ничего.

— Тогда слушай сюда. Устрани свою важную причину. Тебе нужна помощь?

— Нет.

— Мы встретимся в Сигишоаре. Это в Румынии. Там родился граф Дракула. — Адам ухмыльнулся. — Ты сама назначишь время. Ты придешь?

— Да. Я свяжусь с тобой. — Лили нехотя освободила руку. Ее взгляд, он даже не совсем его понял. Слишком много боли было в нем. Она не хотела уходить. Девушка смотрела на него так несколько секунд и медленно пошла в сторону окровавленного дома. Адам долго смотрел ей вслед, потом его взгляд снова обратился к служанке, которая стояла с открытым ртом, рассматривая эту красивую пару. Но испугавшись его взгляда, подскочила на месте и понеслась в дом.

Вампир резко развернулся и растворился в темноте. Скоро рассвет.

1998 год. Париж

Она влетела в комнату, как ураган. Ее не было больше двух дней. Адам не просто переживал, он сходил с ума. И зачем тогда она попросила отказаться от связи?! Он хотя бы знал, что она жива и в порядке. А так… Вампир не находил себе места. Обыскал все вокруг, каждый дом, около которого чувствовал ее запах, но ее нигде не было. А теперь на рассвете она так просто явилась пред ним, такая свежая, ароматная, бодрая. Бросилась к Уаилду на шею, расцеловала и стала щебетать о том, как прекрасно провела время.

— Где ты была? — Широко открыв бездонные холодные глаза, строго спросил Адам. Он, словно мраморная статуя, без единой эмоции. Никто не может сопротивляться его завораживающему ледяному взгляду.

— Ой, милый! — Лили наивно захлопала бархатными ресницами. — Я, скажем так, слегка шалила. — Хищница улыбнулась невинной детской улыбкой.

— Хватит. Мне надоело. — Он убрал ее руки со своей шеи и отвернулся. — Я не могу, когда ты пропадаешь. Я знаю, что ты творишь. Это жестоко. Я знал, что ты будешь жестокой, но не настолько же! Ты ужасное существо. Ты бесчувственный хищник. Скольких ты сегодня убила? — Его взгляд изменился. Адам волновался.

— Я не считала… — безразлично ответила она, рассматривая свои белоснежные пальчики с ярко красным маникюром.

— Нельзя быть такой ветреной, нельзя быть такой нерассудительной. — Уаилд резко повернулся и подошел к ней. — Тебя вычислят. — Схватил ее за плечи. — А я даже не смогу тебя защитить! Просто потому, что не буду знать где ты. Я не чувствую тебя. Без связи создателя со своим дитям, я не знаю где ты. Ты пропадаешь неизвестно куда, я даже не чувствую твоего запаха. Не вижу следов. — Он отпустил ее и стал бродить по комнате взад— вперед.

— Со мной все будет в полном порядке, я не маленькая девочка и могу сама за себя постоять. — Мурчала она.

— Я не собирался осуждать тебя.

— Ты просто завидуешь. — Отмахнулась она.

— Ты не любишь меня и никогда не любила.

— С чего ты взял? — Не заинтересованно проговорила она, даже не взглянув в его сторону.

— Ты издеваешься надо мной. — Адам снова молниеносно подскочил к ней. — Ты жестока. Тебе наплевать на меня, на мои чувства. Помнишь, как ты умоляла меня отключить нашу связь? Потому что тебе было ужасно плохо. Ты не могла этого терпеть. Я пошел у тебя на поводу, но моя боль не пропала. Она осталась. Только ты этого не знаешь. Она усугубилась. Ты ее усугубляешь. Но тебе все равно, ты эгоистка. Ты монстр! Но я жить без тебя не могу и мне ужасно осознавать, что ты никогда меня не любила! — Ее взгляд смягчился. Он стал хитрым и нежным.

— Родной, не утрируй. Все совсем не так. — Она поцеловала его. — Уаилд оттаял, но внешне этого не показал.

— Как я могу тебя не любить? Как ты можешь говорить такое. Тебе не стоит так переживать, я развлекаюсь. Вспомни себя. Ты был совершенно неуправляем. Тебя прозвали диким разрушителем и не тебе меня учить.

— Ты права, но я поплатился за свою свободу и за тебя страшно переживаю. — Адам даже поморщился, словно от боли. А Лили сорвалась с места, с сокрушающей силой придавила его к стене. Упала картина. Девушка плотоядно посмотрела ему в глаза.

— Ты мог бы прогуляться со мной, после того, как я отдохну. Ночью мы пойдем в одно местечко, я научу тебя развлекаться по— новому. Эти людишки так легко поддаются влиянию, исполняют все мои прихоти и маленькие извращения. — Она снова целовала его. — Мне нравится, когда ты раскрепощен. Когда твои глаза блестят от счастья. — Адам не мог устоять перед ее соблазном. Ее томный взгляд поглощал его.

Вот только в одну секунду Лили немного отстранилась. Ее взгляд стал далеким, невидящим, казалось, она теряет сознание. По ее телу прошла судорога. Он схватил девушку. Ее глаза помутнели. Потом стали совершенно не живыми.

— Милая, милая, что с тобой. — Она не отвечала. Вампир тряс ее тело, но девушка совсем утратила рассудок, только тихонько стонала. Лили пыталась что-то выговорить, но слов не разобрать. Девушка словно приведение ее изображение дрожало у него в руках. Как картинка на ломающемся мониторе. Комната затряслась. Свет на несколько секунд потух, хотя на улице было светло. Казалось, что они находятся в темной, сырой пещере, с рисунками на стенах. И вот они снова в комнате. Лили безвольно повисла в его руках.

— Лили, Литит. Моя Лили…Что случилось? — Адам подхватил ее на руки и уложил на кровать. — Врача. Врача. — Шептал он. — Какой врач? Придурок. — Обратился он сам к себе. Вампир тряс ее, бил по щекам. Аккуратно, потом со всей силы. Ее голова запрокидывалась, но девушка не могла очнуться. Она оставалась без чувств. Вампир наклонился к ее груди, потом стукнул себя по лбу. Какое биение сердца. Она технически мертва. Что же делать, что делать? Попытался сделать искусственное дыхание. Ничего не помогало. Он сел около нее на кровати и крепко прижал руки к лицу. Адам качался, не зная что делать. Резко встал на ноги и стал бродить туда— сюда по комнате. Что с ней произошло? Что случилось? Как привести ее в чувства?

Всю ночь просидел около нее. Уаилд сходил с ума. Если бы он был живой, то поседел бы за эти долгие, бесконечные часы. Его тело ломило от боли, но он не обращал внимания.

Лили не может быть мертвой. Она не должна умереть, она и так мертва уже пять лет. Вампиры так не умирают. Лили лежала без чувств такая красивая, сияющая. Если бы она умерла, то превратилась бы в пепел, но она прекрасна. Она просто спит.

Адам взял телефонную трубку. Набрал знакомый номер.

— Маршалл?!

— Да. Что произошло? — В его голосе были слышны металлические нотки. Он знал, что что-то случилось.

— Я не знаю. Приезжай. Мы в Париже. Отель Плаза Атене.

Часы пробили пять утра. Он поднялся и закрыл шторы. Этот шикарный номер в пятизвездочном отеле, в центре Парижа никогда не наблюдал столько всепоглощающей грусти. Стены с выдавленными бардовыми пионами осветились бледным утренним светом, еле пробивающимся сквозь шикарные портьеры. Он сидел в темно вишневом роскошном кресле в углу комнаты. К его ногам стали пробираться лучики света. Вампир встал и перешел к ней на кровать. Целовал ее темно шоколадные волосы. Вдыхал ее аромат. Она идеальна. Она жива! Тогда что же не так? Полумрак в комнате развеивался. Адам целовал ее руки, пытался прислушиваться к ее дыханию. Она не дышала.

— Лили, Лил. Любимая. — Взывал к ее сознанию. — Очнись, скажи, что ты просто уснула. Но ты слишком долго спишь, ты никогда не пропускала ни одну ночь. Лил, я не злюсь на тебя. Я люблю тебя. Что с тобой? Открой глазки. — Уаилд гладил ее лицо.

Она зашевелилась. Что-то пыталась прошептать. Он думал, что даже его сердце забилось. Все хорошо. Она приходит в себя. Все хорошо. Он выдохнул. Адам так долго не дышал. Целую вечность.

Лили резко открыла глаза. Молниеносно перенеслась в кресло в другом конце комнаты. Зашипела, как дикая кошка. И приняла позу для обороны, как это делают животные. Он заметил ее красные зрачки.

— Лили, Лили. Все хорошо. — Вампир медленно подошел к ней, выставив руки вперед.

Девушка рычала.

Что с ней? Она безумна? Она должна прийти в себя.

Вампиресса подпрыгнула до потолка. Заметалась по комнате, издавая душераздирающие звуки. Адам приложил много усилий, чтобы поймать ее в свои крепкие объятия. Лили вырывалась, она ужасно сильная. Безумие придавало ей не дюжую мощь. Ее волосы растрепались, губная помада размазалась по щекам, ее руки дрожали, глаза ярко красного цвета испуганно, с ненавистью смотрели на него. Она его боится. Как такое могло произойти? Уаилд был не в состоянии ее успокоить.

— Лили, смотри на меня! Что с тобой? Лили. Лил…

Девушка отбивалась. Она освободилась, схватила вазу со столика и швырнула в Адама. Он увернулся.

— Что ты творишь?!!

Лили бросилась к двери. Она сбежала. Адам поспешил за ней. Прихватив с собой ее плащ.

Поиски были совершенно безуспешными, он слышал ее аромат то там, то тут. Она металась. Решала, куда пойти. В подворотне, откинув голову, лежал свежий окровавленный труп. Но след снова обрывался, петлял. Да кто ее знает. Она могла прыгать с одной крыши дома на другую, потом снова на землю и так дальше. Адам искал ее целые сутки, по серым безлюдным улочкам самого романтического города в мире. Запах привел его к «дому с призраками».

Четырех этажное здание из красного кирпича, покрытое крепкой штукатуркой. Позапрошлого века. Выбиты окна, разрисованы двери. Серые горгульи оберегали покой дома со всех сторон. Огромный широкий балкон на третьем этаже и статуи без рук или ног на входе. Ходили слухи, что в этом доме по никому не известным причинам была убита целая семья. А во время войны, здесь истязали сотни, тысячи людей. В общем, могли, по— настоящему здесь могли разместиться привидения. Но скорее всего, никаких призраков там не было. Точнее это была молва, пущенная бывшими хозяевами, чтобы ворам неповадно было наведываться сюда. Ну, а то, что там творилось во время войны, так такое происходило по всей Европе. Серое здание отпугивало людей. Но не такую нечисть, как Лили.

Он отворил дверь, которая скрипела до безумия. Если Лили и была внутри, то она уже предупреждена. Вампир медленно прошел в темные комнаты окутанные паутиной. Он не боялся возможной опасности. Адам не хотел спугнуть Лили, с ней явно что-то не так. В ней что-то сломалось. И возможно, виной всему он сам. Поэтому он осторожно ступал на хлипкий паркет. Там внутри находились диваны изодранные и покрытые толстым слоем пыли. Разбитые грязные окна пропускали свет. Тусклые лучи солнца освещали мирно осевшую на пол пыль, бурые пятна того, что вампир мог бы выпить полстолетия назад, видать кто-то здесь хорошенько веселился. Давным— давно. Сколько же всего этот дом видел, сколько всего знает, сколько всего в нем происходило. Уже в живых нет ни одного его хозяина, а он все стоит, все ждет и наблюдает. Но такая сцена происходила в стенах его здания впервые.

Лили сидела на запыленном полу. Тусклый, слабый луч света освещал ее фигурку, не обжигая кожи, и девушка напевала себе под нос детскую песенку. Такая картина навеивала жуть даже на старого вампира.

— Лили. Хватит шутить. — Уаилд пытался придать голосу уверенности, так как не понимал шутит она или действительно слетела с катушек. Но как такое могло произойти? Все было хорошо и тут, ни с того, ни с сего… Такого не бывает. Такое не происходит просто так. Или может?

Она не отвечала и не обращала на него никакого внимания. Адам выставил руки вперед и подходил все ближе и ближе. Главное, что он нашел ее. С ней ничего не случится, и город может спать спокойно. По его темным улицам не будет бродить сумасшедший убийца со взглядом ангела.

— Лили… — снова нежно позвал ее он, когда уже был совсем близко. Главное не спугнуть.

Ее локоны спадали на лицо, она сидела в уголке в золотистом свете уходящего дня. И как же ей не больно? Будто кукла забытая ребенком на чердаке. Прекрасная фарфоровая кожа, казалась еще белее при таком освещении. Тонкие ткани одежды просвечивались, проявляя ее изящное тело. Она, будто прекрасный призрак. Ее худенькие ручки притягивали поближе к телу такие же стройные ножки. Волосы цвета растопленного шоколада почти закрывали ее лицо. Нежные дрожащие губы безостановочно повторяли одни и те же слова. Какой-то знакомый мотив. Он задумался. Эту колыбельную ему напевала его мать, больше двухсот лет назад. Откуда Лили знает слова?

— Где ты слышала эту песню? — Тихо спросил он, чтобы не выдать свое удивление. Он совсем близко.

Так тихо. Здесь так тихо. Не слышен шум большого города. Только ее убаюкивающий голосок. Еще пару сантиметров и он сможет прикоснуться к ее плечу.

Она резко повернула голову в его сторону. Произнесла громким голосом.

— Теперь он знает наверняка! — Зарычала и бросилась на вампира с неистовой, дикой силой. Рычание прокатилось по всему дому.

Он очнулся от забытья. Отметил, что не может двигаться. Его руки привязаны к спинке старой разломанной кровати. Сам он сидит на холодном полу. Без рубашки. Страшно болит шея и голова. Откуда в ее маленьком теле столько силы? А ее реакции безупречна.

Естественно. Адам не позволил себе ее ударить. А обезумевшая Лили воспользовалась моментом и свернула ему шею. Что она задумала?

«Мое вдохновение. — Нежно подумал он. — Она заставила меня заново полюбить жизнь. Я счастлив, осознавая, что создал ее. Такой непорочной и жестокой. Такой нежной, ранимой и бессердечной. Она идеальна… и хочет меня убить». — Покачал головой, задумчиво выставил и сжал губы. Почему— то вся эта ситуация, казалась ему даже милой. Он долго сидел в одиночестве, пытаясь прийти в себя, обдумать, что произошло. Как вдруг услышал знакомые насмешливые нотки.

— Ты совсем глупенький. — Похихикала она нежным голоском. Тем самым перебив его размышления. — Мой мальчик. — Вышла из тени.

«Это совсем не она. Возможно, что-то вселилось в нее. Но это не Лили». — Размышлял Уаилд. Но к его сожалению, это была она. Только что-то происходило с ее сознанием? На ней было все то же легкое, полупрозрачное платье, только волосы теперь были связанны в неаккуратную гульку, которая то и дело распадалась, а на ногах черные тонкие сапожки, на высокой шпильке. Адам мог только догадываться где они заканчиваются, так как длинное широкое платье закрывало их верхнюю часть. Лили медленно, бесшумно, словно дикая кошка, подошла к нему, провела рукой по его обнаженной груди.

–Ты просто пытаешься убить его в себе. А он, как капризный мальчишка, все рвется на свободу. Он славный. — Будто гладила маленького ребенка по голове. Но вот снова засмеялась. — А ты такой напыщенный! Что ты пытаешься продемонстрировать миру? — Задала вопрос не ему. Скорее себе и сама на него же и ответила. — Теперь ты демонстрируешь свою силу и пытаешься ни от кого не зависеть. Сильный, смелый, доминирующий. Смешно. — Она запрокинула голову и покачалась всем телом в такт мелодии, которая видимо, крутилась у нее в голове. — От прошлого невозможно избавиться. Именно оно делает нас тем, кем мы являемся в настоящее время.

— Я не понимаю о чем ты. — Невозмутимо ответил Адам. Он пытался избавиться от веревок и цепей. Но тщетно.

— Ты все понимаешь. Просто боишься признаться. Можешь не строить из себя супермена. Я вижу тебя насквозь. Райан Догерти. — Его глаза широко распахнулись. Откуда она могла узнать его настоящее имя? Но сейчас это не настолько важно. Ему нужно освободиться и еще кое—  что узнать.

— Лили, скажи мне, кто и что теперь знает наверняка? — Он строго посмотрел ей в глаза.

Девушка присела около него на корточки. Опустила голову на свои худенькие коленки.

— Он. — Ответила Лили и снова заглянула в глаза своему узнику. Потом неожиданно громко рассмеялась, поднялась и стала танцевать в такт слышной только ей одной мелодии. Схватилась за волосы, закачала головой. — Он теперь все узнает. И я знаю, что он прикажет мне сделать. Он скажет, чтобы я убила своего милого Райан. Но я не буду. — Лили остановилась и прижала указательный палец к своим губам. — Или буду? — Ее новое выражение, которое появилось в эту минуту на ее безупречном лице, действительно напугало вампира. «Она безумна!» — Теперь он это точно понял. — Если я не исполню его пожелание, он придет за мной. — Девушка снова медленно закружилась по комнате. — Но я его не так уж и боюсь. Вот только… — она молниеносно бросилась к Адаму и прижалась к его груди. — Вот только я так хочу знать все то, что скрывается внутри у моего Райана. — Лили прикасалась к его коже. Адам видел, как в ее глазах горит желание. Она хочет, буквально вжаться в него всем телом.

— Лили перестань дурачиться! — Адам дернул головой, чтобы освободиться от ее рук, он думал, что она испугается его строгого тона. Попытался оттолкнуть ее.

— Не нужно. — Лили надула губки. — Мне больше нравится тот мягкий, нежный, романтичный мальчик. — Тихонько говорила Лили. — А не ты, грубиян! — Она снова поднялась во весь рост. — Я принесла для тебя маленький подарочек. — Ее поведение менялось молниеносно. Ее мысли опережали слова, девушка наперед успела обдумать их разговор и теперь ей не интересно его мнение. Лили ничего не объяснила, выбежала из комнаты, вернулась, не успел он и глазом моргнуть. В ее руках он увидел бесчисленное количество серебряных цепочек. Лили, вальсируя, подошла к вампиру, наклонилась и поцеловала в губы. Сильно, смело, не так, как раньше. — Я хочу, чтобы он вернулся. — Капризно прошептала она и стала перематывать цепями его руки. Кожа зашипела, словно от кислоты. Адам скривился от боли. Сдержал крик, чтобы не напугать ее. Лили погладила его по голове и улыбнулась.

— Тебе не нравится? — Сюсюкала с ним девушка, выставила губки трубочкой, и едва заметно покачала головой. — Я хочу, чтобы ты стал послушным. Мне страшно надоело быть для тебя куклой.

«Да где же она набрала столько серебра. Скорее всего, ограбила старого ювелира, чей магазинчик находится вверх по улице». — Догадался он. Лили не останавливалась. Она выбрала самую красивую цепочку и стала водить ею по его груди вверх вниз. Адам напряг мышцы, ему было неприятно такое издевательство. Лили скользила серебром по идеальной коже и каждая мышца напрягалась от боли. Вампир не выдержал. Вырвался сдавленный крик.

— Ах, черт! Да, перестань же ты! Что ты делаешь? — Он скривился.

Красавица сдвинула брови, ругая Адама за его несдержанность.

— Ты думаешь, я просто кукла. Бездушная, мертвая кукла. Я твоя хозяйка. — Она резко поднялась, грубо поставила ножку, в кожаном сапожке, на его голую грудь. Каблук впился в кожу. А он подумал только о том, что это безумное существо может, если захочет, безнаказанно передвигаться по городу. Пока он здесь связанный, взаперти. Что она будет делать? Кем питаться? А у него нет сил. Да и вообще, когда у него стали появляться такие заботливые мысли об обычных людях?

А что если Лили найдут? Она так беззащитна в своём сумасшествии. Что если повелитель узнает о ее кровавых распрях? Уаилд даже не может ее защитить. Где же Маршалл? Быть может, она хотя бы обратилась к Нику? Но смутные сомнения поглощали его. Ник и Маршалл заняты своими делами. Они давно дали свободу будто бы влюбленной паре. Ник пропадал неизвестно где. Маршалл практиковал свое исцеление. Он очень гордился своей сдержанностью.

После очередного сдавленного крика девушка ударила его цепью со всего размаха. Появилась полоса яркой крови. Лили наклонилась к его мокрому, окровавленному лицу. Она была так близко.

— Ты не человек, у тебя нет чувств. — С ненавистью проговорила она.

— А куда девались все твои чувства? — Не обращая внимания на боль, заявил он. Прикованный вампир тяжело дышал. Он, как и раньше, пытался избавиться от сковывающих его веревок.

— Какие чувства? — Удивилась она. — Я для тебя всегда была удовольствием. На большее я и не рассчитывала. Мне все это не нужно. Ничего не было, значит, ничего никуда не делось. Я играю тобой. Я играю тобой! — Весело закричала она и закружилась по комнате. Ее радовали собственные умозаключения.

Она прекрасна, красива, безумна. Ей к лицу даже сумасшествие.

Вампирша секла его тело цепями, в то же время уничтожала его изнутри, истязала его волю. Адам не знал, мстит она ему, или пытается что-то втолковать, либо эти действия — чистая шизофрения.

Лили приподняла потертую старую занавеску и солнце своими колючими, обжигающими лучами попадало на неприкрытую израненную кожу. Адам сцепил зубы и терпел. Терпел. Но она ждала именно крика.

— Кричи, милый. Кричи, мой мальчик! Милый мальчик. — Широко раскрыв глаза, будто ребенок, впервые увидевший снег, радовалась его мучениям. И когда он не выдерживал, Лили смеялась и опускала занавес. Потом подходила поближе к нему и жалела его, приговаривала, что ей очень больно наблюдать, как он мучается.

— А мне кажется, ты немножко врешь. — Саркастично ответил Адам, тяжело вдыхая воздух. — Возможно, я не прав, но мне кажется, тебе все— таки, нравится надо мной издеваться.

— Нет— нет. — Искренне отвечала она. — Я люблю тебя. — Качала головой, и он правда мог поверить ей.

— Издеваться надо мной не стоит. — Грубо ответил он. — Это совсем несмешные шутки. — Уаилд пытался говорить с ней, как с маленькой, чтобы она наконец-то начала понимать его. Сейчас Лили находится в каком— то своем жестоком мире. Она не понимает, что Адам уже на протяжении нескольких лет ждал от нее эти слова. Он понимал, что это вряд ли когда— то произойдет. И естественно, думал, что это будет в другой атмосфере и при других обстоятельствах.

А Лилит продолжала свои изящные пытки. Она резала его острым лезвием серебряного ножа, медленно, наслаждаясь. На алебастровой коже выступила темная кровь. Красавица слизнула ее с его груди, закусила губку и закрыла глаза от наслаждения.

— М— м, ты такой вкусный. Я хочу выпить всю твою кровь до капли, а главное, ты будешь видеть это, ты будешь живым, ты будешь мучиться, ты почувствуешь то, что испытывала я, ты будешь терять силу. Ты ослабнешь. Она резко поднялась, снова поставила ногу в шикарном сапожке на его грудь. — Ты топтал меня, ты отказывался. Мне больно. — На ее лице промелькнула волна боли.

— Ты сама молила об этом.

— Я не это имею в виду. Я для тебя ничего не значу!

— О чем ты? Ты для меня очень дорога. Я жить без тебя не могу. Я терплю всю эту… — он запнулся. — Только ради тебя.

— Молчи! Это больше не имеет значения, я уничтожу тебя. — Она придавила его с силой к спинке кровати. — Когда я покончу с тобой, меня больше не будет это мучить. — Наклонилась к Уаилду и проговорила, глядя в глаза невидящим взглядом. — Ты станешь пылью, и я забуду. — Злобно прошипела Лили.

— О чем ты говоришь?! — Крикнул Адам.

— Скажи— скажи, сколько их было? — Увивалась возле него, как кошка. Вынюхивала, высматривала.

— Кого? — Он вообще перестал ее понимать.

— Женщин! — Крикнула она, сверкнув жестоким взглядом, развернулась и ушла в другую сторону комнаты, схватилась за голову. — Это ты сводишь меня с ума, я больше не я. Ты менял женщин, как перчатки.

— Нет, я только с тобой. О чем ты вообще говоришь?! Во мне существуешь только ты. Ты захватила мой разум, а те женщины были пылью, ничем. Это ничего не значило, я пытался отвлечься от тебя!

— Ты говоришь это только для того, чтобы я отпустила тебя, но нет. Я убью тебя. Только это мне поможет, только это. Только это.

Бессмысленно было что-то говорить, она его уже не слышит. Тогда Адам решил сменить тактику.

— Хватит так вести себя. Прекрати! Я приказываю тебе отпустить меня. Это все полный бред, ты несешь чушь!

— Чушь это то, что я верила тебе!

— Я ничего не обещал. Не обещал даже вечности, потому что объяснил тебе, что значит быть вампиром! — Кричал он.

Лили накинулась на него, впилась когтями в грудь, раздирая кожу. Адам зажмурился и в конце концов закричал от боли.

— Мне было в сто раз больнее, но ты не останавливался. Я просила тебя отказаться от связи, чтобы ты не знал, что происходит у меня внутри. Мне было страшно тяжело скрывать все те страсти, но если бы ты узнал, ты бы растоптал меня.

— Я не собирался убивать тебя.

— Ты и так причинил слишком много боли. Ты думаешь, я не знала, когда ты бродил по своим шлюшкам, а потом возвращался присмотреть, чтобы я вела себя, как леди. — Это она говорила спокойно.

— Для меня существуешь только ты. — Вампир тяжело дышал.

Лили резко вонзила руку в его левый бок, пронзив кожу. Адам скривился, но сдержал крик.

— Больно? — Поинтересовалась Лили, захлопав ресницами. — Ты это заслужил. — Вампир не понимал, их отношения основывались на страсти, хотя сам Адам пытался излечить себя от нее, но у него не получалось. — А знаешь что, — она закусила пухленькую губку. — Я тоже вела себя неподобающе. — Протяжно проговорила она и слегка засмеялась, будто вспоминая.

— Лил, не говори такого. Нет! — Он скривился, словно от боли. Попытался встать, но она достала руку из его тела, наступила своей маленькой ножкой ему на грудь, и продолжила.

— Я тебе изменяла. Мое тело ласкали другие мужчины. Они любили меня. Я сводила их с ума, они были готовы на все.

— Замолчи. Замолчи, сумасшедшая! — Уаилд пытался освободиться, но Лили только сильнее прижимала его тело к спинке. — Не смей говорить мне ни слова. — Ее отстраненный, каменный взгляд насторожил его не на шутку.

— Нет, ты послушай. — Эта пытка приносила ему настоящие страдания. У нее был такой вид, будто она думает, что он этого просто не понимает и девушка хотела объяснить. Широко раскрытые глаза, убедительный, властный взгляд. Лили уселась сверху него. — Нет, я их не любила. Потому что я люблю тебя. — Объясняла она, словно это был пример по математике. — Но мне было так интересно. Мне так нравится, когда меня балуют, удивляют, любят. А ты — грубиян. Ты меня как будто не любишь. А они, — Вампирша указала пальцем куда-то в сторону. — Они любят меня. Они готовы жизнь за меня отдать! И отдавали. — Прижала окровавленные руки к груди и опустила голову. — Они меня обнимают, целуют. Такие жадные. — Издевательски рассмеялась Лили. — Они хотят меня, даже если знают, что им придется поплатиться за это жизнью. Они не боятся. — Прошептала красавица. — Я чувствую их прикосновения. — Она проводила руками по животу, груди, шее. Закрыла глаза.

— Лили прекрати! — Ревность взяла верх. — Я не хочу всего этого слышать. — Он отвернулся и с силой закрыл глаза.

— Ты тоже мне изменял! — Красавица со всей силы влепила ему пощечину. Его голова запрокинулась набок. Вампир повернулся к ней, у него появились клыки, взгляд стал диким.

— Я это делал для того, чтобы развлечься, забыть тебя. А ты… Ты это делаешь, чтобы позлить меня. Ты знаешь, что причиняешь мне боль! Хочешь об этом поговорить? Что ж давай! Расскажи мне о своих любовниках! Сколько их было?! Как они в постели?! Чем они тебя удивляли!?! — Его нервы были на пределе.

Лили резко поднялась, медленно прошла в угол комнаты, схватила запылившуюся, грязную вазу, стоящую на столе и, рыча, швырнула в его сторону. Ваза с треском разлетелась на осколки, зацепив при этом его. Стекло впилось в бок. Адам зарычал.

— Их было немного. Я слишком переборчива. — Начала было она, слегка успокоившись. — Мне не нужен каждый встречный, только тот, который вызывает аппетит. Да, они хороши. — Хвасталась девушка. — Я чувствую их желание, их горячие тела, их дыхание на своей холодной коже. — Лили провела рукой по шее. И закричала. — Но никто, ты слышишь, никто не сравнится с моим Райаном, с тем мальчиком, которого я люблю и, которого ты скрываешь от меня! Я люблю только тебя одного. А ты посмел предать меня. Забыть. — Обезумевшая красавица громко рассмеялась. — Ты не сможешь меня забыть! Тебе никто не поможет забыть меня. — Сумасшедшая подошла к нему, подняла с грязного пола большой осколок разбитой вазы и с силой провела им его телу вампира. Адам зажмурился. Ему не привыкать терпеть боль. — Я хочу убить тебя, как же я хочу разорвать тебя на кусочки! — Ее руки задрожали. — Но нет. — Остановилась она и выкинула измазанное кровью стекло в сторону. — Ты еще не достаточно хорошо меня понял. Я даю тебе шанс. Пока я буду рассказывать тебе, что я ощущала в чужих объятиях, ты можешь подумать. И если ты согласишься… я смогу простить тебя. — Говорила она учительским тоном.

— О чем ты говоришь? С чем я должен соглашаться?

Но Лили неожиданно выпустила клыки и впилась в шею Уаилда. Она крепко держала его руками, не позволяя разорвать путы, сдерживающие его. Вампир не мог двигаться, но сопротивлялся до последнего. Его мышцы играли, но сил становилось все меньше. Девушка оторвалась от него. Ее лицо было окровавлено. Она проговорила с наслаждением.

— Как же я люблю твое сильное тело. — Жадными пальцами впивалась в его кожу. Целовала его. А после снова укусила.

Когда вампир остался без сил, его любимая поднялась, вытерла кровь со своего лица и начала говорить о чем— то своем.

Было страшно больно слушать о том, что она позволяла прикасаться к себе другим мужчинам. Эта боль была намного сильнее, нежели физическая. Тупая боль пробила его сердце. Он больше не мог двигаться и говорить, мог только слушать.

— Ты ненавидишь женщин, ты используешь их лишь, как пищу. Я не могу винить тебя. Я знаю тебя. Знаю, как ты любил свободу, поля, лес, скалы, каждый камушек. Я знаю каким ты был растяпой. — Девушка закружилась в медленном танце. Эта женщина не скупается на сравнения. А она лишь рассмеялась и прислушалась к тишине.

— С кем ты говоришь? — Смог выговорить пленник.

— Матушка. Это точно. Она тебя ненавидела. Наверно единственная женщина в этом мире не испытывающая к тебе нежных чувств.

Адам наклонил голову. Он знал это. Такое ужасно тяжело слышать.

— Она все время ругается, я поначалу не понимала, но она показала мне, что желала одного мужчину, но у нее была соперница. Она была богаче, моложе, без детей. Он выбрал ее. — Лили посмотрела в центр пустой комнаты и махнула рукой. — Он выбрал другую. А мать решила, что помеха ее счастью именно ты. Ты был совсем младенцем. Как грустно, но она возненавидела тебя. Хотя твоей вины тут вовсе нет. Не единственная причина? — Снова прислушалась сумасшедшая. — Понимаю. Его жалели все? Ну, это не повод. — Спорила сама с собой. Нет, с пустотой. Адам не знал, как она это делает, но Лили явно говорили с его матерью. Как это возможно?

— Замолчи, пожалуйста. — Проговорил он. Его губы содрогнулись от сдерживаемой ярости и обиды. А еще ему было ужасно больно. Но только Лили не обращала на его мучения никакого внимания. Он сидел на полу около железной кровати, его расстегнутая рубаха походила на грязную окровавленную тряпку. А кожа вампира не регенерировалась. Лили выпила его жизненную силу. А безжалостное солнце оставило на его руках и ногах огромные ожоги.

— Ах да. Эти детские нелепые травмы могут испортить нам всю жизнь. И не только нам. — Тихо рассуждала девушка, как знающий психолог.

Она продолжала, говорила ужасные вещи. Адам догадывался о причинах ненависти своей матери, но старался никогда об этом не думать.

У вампира больше не оставалось сил. Израненный, униженный. Она давила на самые болезненные воспоминания. Влезла в его голову. Откуда она может все это знать? Ей никто не мог рассказать. Даже Маршалл не знал об этом.

Эта неделя была ужасна. Без еды, без времени. Только боль, отчаяние и страшные воспоминания. Он просил ее замолчать, он умолял ее, чтобы она остановилась. Но в ответ — только еще более болезненный укол. Его страшно мучила жажда. Он чувствовал, что если все так будет продолжаться, он больше не выдержит этого испытания. Плюс ко всему Уаилд находился в плену ее холодного аромата. Это страшно усугубляло положение.

Все это время Адам пытался разорвать веревки и цепи. Но Лили надевала на его руки все новые оковы. Она пила его кровь. Она истощала его, забирая последние силы.

И вот, во время очередной истории, когда она рассказывала про одного довольно привлекательного молодого человека, которого даже собиралась оставить в живых, потому что он и так готов был отдать и посвятить свою жизнь ей. Как он целовал ее ножки и умолял выйти за него замуж. Он хотел увести ее, спрятать. В этот самый момент Адам разорвал звенья и волокна связывающих его оков. С рычанием вырвался на свободу. Лили не ожидала. Вампир рванул на нее, собрав свои последние силы, схватил ее, повалил на пол. Лили страшно испугалась его клыков, будто видела их впервые. Вампир не собирался ее убивать, хотя было огромное желание. Он не собирался мстить ей, бить или что-то в этом роде. Он жадно припал к ее шее. Сделал несколько глотков. Девушка рассмеялась. Она не сопротивлялась. Сумасшедшая. Адам мог убить ее в любую секунду, тем более после всего того, что она натворила. Но пленник остановился, хотя жадность брала верх, взглянул ей в глаза. Безумные, шальные, хищные глаза. Он поцеловал ее. Страстно, сильно, не давая возможности вдохнуть воздуха. Его руки скользнули вниз, он поднял ее прозрачную длинную юбку. Она ни должна даже сравнивать его с кем— то другим. Лили забудет о других мужчинах.

2012 год. Сигишоара

Адам не находил себе места. Он бродил по небольшой поляне, потирая волосы и пытаясь не думать о том, что будет, если она не придет. В этих лесах, недалеко от известной на весь мир деревеньки, всегда тихо. Старые легенды о графе Дракуле привлекли слишком много искателей приключений, тем самым отпугнув большинство вампиров от здешних мест.

Тут должно быть тихо и более менее безопасно. Вампиры не любят эти места, так как каждый житель пребывает в страхе и по сей день. В век великих технологий они помнят, что нельзя приглашать незнакомцев в дом. Что после захода солнца лучше не покидать пределы своей деревни. Что нельзя доверять человеку с бледной кожей и так далее. Конечно чеснок — это уже через чур, но кол есть в каждом доме. И пусть, словно реликвия лежит в сундуке, но, тем не менее, люди в теории знают, как справиться с порождениями ночи. Главное это то, что жители верят в эти небылицы и знают слабые места вампиров.

Уаилд осмотрел старый лес. Огромные ели, наверно его ровесницы, создавали мистический сумрак. Не удивительно, что в этих местах жил всем известный граф. Здесь очень уютно. Зловещая обстановка. Тишина и отдаленные звуки непонятных птиц.

Лили все нет. Неужели не придет? Неужели снова обманула? Хотя Адам ждал ее не для романтического свидания, как она могла бы подумать, но все же. Если она и на сей раз одурачила его — пощады не будет. А от этой бестии можно ожидать чего угодно. Быть может и вовсе не стоит ничего ждать. Очередное предательство. Очередной побег.

«Я больше не могу ее ждать».

Но тут же он услышал знакомый аромат и звук неуверенных шагов. Лили здесь.

— Ты мог бы дать координаты места посолиднее. — Недовольно проговорила она, вместо приветствия.

— Простите, что не взял во внимание ваш утончённый вкус. Но здесь безопасно. Ты уладила свои дела?

— Да. — Коротко ответила Лили. Она оглядывалась и нервничала.

— Что же для тебя было столь важным?

— Не твое дело. Давай по существу. Что ты предлагаешь? Кто это сделал и как нам выкрутиться? Я могу исчезнуть но… — она, наконец, посмотрела ему в глаза. Адаму показалось, что где— то, очень глубоко в душе, девушка смущена и напугана.

Это понятно. Над их жизнями нависла настоящая угроза. Но причем здесь смущение. Он привык к ее дикому, ненавистному, отчужденному, заинтересованному, недовольному взгляду. Но смущение, неуверенность в себе — это впервые. Что на нее так повлияло? Почему эта сильная женщина себя так ведет? Он подошел ближе. Хотел взять ее за руку, но одумался.

«Нет, она будет недовольна. Хоть мы и провели незабываемую ночь, для нее, все это по— прежнему ничего не значит».

— Что с тобой? — Возможно, хотя бы сейчас, он сможет разговорить ее и не придется прибегать к пыткам.

— Я долго скрывалась, — начала Лили. — Этого требовали обстоятельства. Но зато я жила почти нормальной жизнью. Практически не боялась. Была уверенна в завтрашнем дне. А сейчас, снова все вернулось. Страх за собственное существование, запреты, никому нельзя доверять. Как тогда. Помнишь? — Он увидел в ее глазах ужас.

— О, поверь мне, мне бы очень хотелось, но я не забуду. — Как— то насмешливо прозвучало его подтверждение.

— Существует одно обстоятельство. Точнее, такой человек, который помогает мне не бояться двигаться вперед и даже бросать вызов самому страшному врагу. Только он заставляет меня проснуться и не бояться жить.

— Он тебя бросил. — Повысил голос Адам, не дав ей договорить. Она покорно наклонила голову. Да что же с ней не так? Что Демис с ней сделал? Что такого сказал? — Он все знает, но он оставил тебя, как только над тобой нависла реальная опасность. Он сбежал, как трус. — Адам злился. Он понимал, что никогда бы так с ней сам не поступил.

— Демис знает что делает. Я ему полностью доверяю. Я тоже поначалу испугалась, что все это ошибка, и я попала в настоящую ужасную историю. Но нет. Ты был прав, когда говорил о планах повелителя.

— Это были всего лишь предположения. — Небрежно фыркнул в ответ вампир.

— Демис подтвердил твои догадки и рассказал, как будет дальше. Он не хочет допустить всего этого.

— И что же будет дальше? — Может старый грек уже успел поделиться с ней важной информацией.

— Наступит полный хаос. А после продолжительной войны, мы превратимся в фермеров, а люди — в скот. Никто не хочет такого будущего. — Адам напрягся. Его не радовали такие перспективы. Лил задрожала всем телом.

— Тогда, где же твой спаситель?! — Адам сорвался на крик, развел руки в стороны, демонстрируя, что тут кроме него никого нет.

— Он не спаситель. — Объяснила Лили. — Он друг. Он сейчас занят самым важным. Самым дорогим! — Девушка улыбнулась. Ее взгляд был отдаленным, мягким. Он никогда не видел ее такой. Доброй, светлой. Казалось, она думает о целом мире. О том, что человечество будет спасено. Все будут жить в добре и мире. Даже дрожь в ее теле стихла.

— Расскажи. Расскажи мне все! — Потребовал он. — Расскажи, куда ты пропала, после той ночи, когда погиб Ник. Что ты скрываешь? Что вы с Демисом запланировали? Почему ты меня настолько ненавидишь? И почему собираешься расквитаться со мной?! Что он тебе предсказал?

Лили в недоумении посмотрела на его лицо. Бледное, истощенное лицо. Да ему, на самом деле, все равно, что она подставила его. Ему важнее то, что заставило ее уйти, бросить его влюбленного, разбитого, изнеможённого ее же болезнью. Но она улыбнулась и промолчала. Адам мгновенно приблизился к ней вплотную, схватил за плечи и силой встряхнул. Глаза вампира горели дьявольским огнем.

— Ты будешь говорить?! Или я убью тебя! — Лили пыталась разобраться в его эмоциях. Нет, это был не гнев. Скорее усталость. Она простила его за такой взрыв эмоций.

Его глаза так близко. По лицу Уаилда пробегали мелкие судороги, демонстрирующие ненависть и пренебрежение. Застыла тишина.

— Нас окружили. — Сказала она. Ее глаза расширились от страха.

За его спиной возник силуэт.

— Адам. — Послышался приятный знакомый голос. — Вот одного не могу понять, — медленно произнес вампир. — Ты привел ее ко мне в руки или пытался спасти?

Уаилд резко повернулся к существу. Верхняя губа Лили исказилась от самых мерзких чувств.

— Я сам с ней разберусь! — Со злобой прошипел он. — И теперь окончательно! Она не уйдет! — Адаму страшно не нравилось, что его прервали, он не сводил с девушки напряженного взгляда. Лили отступила на шаг назад.

— Адам. Нет. — Шепотом проговорила она. Ее тело окаменело от страха, но она заставила себя двигаться. Лили попыталась отступить дальше, но за ее спиной раздалось рычание. Она подняла голову вверх. Огромный темно— рыжий оборотень глядел на нее сверху вниз. Отступать некуда. Оборотни были повсюду. Девушка чувствовала приближение все большего количества звуков, все большее количество неприятных запахов.

— Я хотел поговорить с ней один на один. — Рычал Адам не глядя в сторону Мартина. — Я с удовольствием собирался пытать ее, пока она не станет кричать, умолять меня остановиться. Пока не расскажет все. Пока не выдаст Демиса. — Адам пытался обдурить, переиграть. Он просто до конца еще не понимал и не хотел слушать, что его уже давно раскусили.

— Ты такой милый. Пытки? Хм. — Мартин ухмыльнулся. — Нам не нужна информация. Демис все рано все узнает и заметет следы своего пребывание, где бы он ни был. — На распев проговорил красивый вампир. — Она ничего нового нам не сообщит. Да нам это и не нужно.

— Что же вам тогда нужно? — Уаилд строго посмотрел на слащавого вампира.

— Ее смерть! — Глаза собеседника зажглись, загорелись во тьме ночи. Адам наконец оставил Лили, двинулся в его сторону, но вампиры стоявшие у него за спиной были быстрее. Они подскочили к нему, схватили за руки, скрутили их за спиной.

— Как ты нас нашел?! — Адам готов был бороться с каждым, кто станет на его пути. Гнев в его груди уже пылал адским пламенем и требовал жертвоприношения.

— Горничная умоляла о спасении, когда я убивал каждого из ее друзей на великом острове свободы. — Довольно проговаривал каждое слово упырь. Да, его сущность, сущность хищника была сильна, но она не могла сравниться с силой Адама.

— Так это был ты?! — Адам пытался вырваться, но у него не получалось. Конечно, он догадывался, кто это сделал.

— Она хотела жить, и я даровал ей жизнь. Взамен, она должна была оказать маленькую услугу. — Довольно рассказывал Мартин о своих маленьких хитростях. — Разузнать где и как я смогу найти эту маленькую чертовку. — Радостно указал на нее пальцем. — И вот! — Он развел руками, показывая свою армию. — Мы здесь.

Силы были абсолютно не равными. Адам это понимал, но при всем этом, намерений сдаваться у него не было.

— Мы же с тобой не так договаривались, мой милый друг. — Скорчил печальную гримасу. Адаму никогда не нравилось столь лестное, нежное обращение. Он даже закатил глаза.

— Забирай ее. — Буркнул Уаилд.

— Адам, что ты делаешь?! — Закричала девушка. Ее охватил ужас. Лили все поняла, ее глаза широко распахнулись, теперь она смотрела на Адама с непониманием. Она не могла подумать, что он предаст ее. Хотя чего еще было ожидать? Лили так часто сама позволяла себе такой грешок.

— Я отдаю тебя. — Без единой эмоции ответил он и перестал сопротивляться.

— Нет! Адам, нет!!! — Кричала она, но руки десятка вампиров сдерживали ее. Девушку подхватили и понесли в замок. Уаилда подтолкнули и он последовал за армией.

2001 год. Ирландия

Адам привел ей жертву. Втолкнул ее в комнату. Тонкое тельце девушки прислонилось к стене. Она под гипнозом. По ее руке струилась кровь и с грохотом падала на каменный пол.

Он посмотрел на тень, сидящую в кресле, которая даже не пошевелилась. Хотя она точно почувствовала запах свежей невинной крови. Теплой, чистой крови юного создания. Но Лили даже не повернула голову в сторону девушки.

— Ты должна есть. — Адам замолчал. — Я нашел самую лучшую. Для тебя.

Фигурка медленно поднялась с кресла, укуталась в нежную шаль, будто бы замерзла. Она так человечна. Лили подошла к девушке.

— Отпусти ее. — Еле проговорила она.

— Что? — скривился вампир, словно от боли.

— Я не буду ее пить. У меня нет аппетита. — Лили прошлась по комнате, разглядывая стены, снова уселась в кресло и стала смотреть в окно.

— Опять гроза. — В ее голосе нельзя было прочесть никаких чувств.

Адам одним махом преодолел комнату, сел у ее ног, с силой повернул ее лицо к себе.

— Ты должна поесть. Голод усугубляет твое положение. Тебе становится хуже. — Умоляюще глядел на ее бледное лицо. Она посмотрела на вампира уставшим взглядом.

— И что… я умру? — Тихо спросила она с легкой насмешкой.

— Нет, от этого ты не умрешь. Но слабеешь, а ты должна бороться со всем этим. Или ты можешь сорваться с катушек и уничтожить половину деревни. Нам этого тоже не нужно. — Взял ее ладони в свои руки и поцеловал запястье.

— И как я выберусь отсюда? После моей прогулки по крыше ты наставил тысячу решеток.

— Родная, пойми, я не хочу, чтобы ты причинила себе вред.

— Я бы не разбилась. — Безразлично проговорила она.

— Но тебе было бы больно.

— Нет. Я бы взлетела. — Девушка выпрямилась, расправила руки в стороны, шаль спадала с ее плеч. Словно крылья ангела. Лили посмотрела вдаль, туда за окно, где бушевала гроза. В ее голове слишком много иллюзий.

— Милая, — выдохнул он, снова взял ее холодные нежные ладошки в свои руки. — Поешь. Это единственное, о чем я прошу.

— Я не хочу. — Безумная не смотрела на него. ¬Связанная девушка стояла в углу и тряслась всем телом. — Но если когда—  либо захочу, то приведи своей принцессе мерзавца.

— Почему? — Сдвинул брови вампир.

— У негодяев кровь сладкая, с горчинкой. Они полны желчи. Они порочны. Каждый по— своему. Это интрига.

Адам поморщился.

— Это же невкусно.

— Нет, их кровь слегка горчит, это добавляет особого аромата. Их приятно пить. Приятно понимать, что очищаешь землю от ничтожества, чем и оправдываешь свое существование.

— О чем ты? Мы сами убийцы и ничтожества. — Грустно молвил он и присел около его кресла, прислонившись к нему спиной.

Дом, в котором обитали вампиры был огромный. От небольшой деревеньки его отделял целый лес и великолепный, хоть и заброшенный сад. Это тихое, забытое место. В древнем, можно сказать замке из огромных каменных блоков, в коридоре на втором этаже часть потолка была витражной. Старые разноцветные стекла в большей своей части, были заколоченные досками.

Плиточный черно белый пол. Зеленые, когда— то давно бывшие произведением искусства стены, стояли теперь обдертые, побитые временем. Часть верхней отделки обсыпалась. Зато огромные, грубые поручни лестниц выглядели, как новые. Величественные окнах закрывали ажурные тяжелые занавесы. Так выглядел только второй этаж. Лили запретила его трогать. Это было ее желание. Первый же привели в порядок буквально за пару недель. Там был современный и дорогой декор.

Старинный замок, пугающий на первый взгляд, на первом этаже выглядел безупречно и стильно, так как она хотела. Когда была спокойна, девушка ночевала в их комнате на огромной белой кровати, похожей на пушистый снежный ком тонкой, мягкой ткани. Адам не привычен к таким условиям, но его любимая женщина заслуживает самого лучшего.

Изящная белоснежная ванна стояла среди огромной комнаты, а на полу напротив нее было установлено большое зеркало в золотой оправе. Все-таки вампиры отражаются в зеркале, чтобы не говорили старые поверья. Отражение существует, только оно отображает их внутренний мир. Оно не демонстрирует чудовище, таящееся в его сущности, оно отображает гримасу зла, ужаса, жалости. Истинный характер.

Но что бы там ни было Лили все равно оставалась прекрасной, а Адам не смотрелся на себя, так как он видел все того же запуганного маленького ребенка. Как странно, прошло два века, он столько пережил, так изменился, а этот мальчик никак не исчезал. За эти годы Адам был убийцей, садистом, флегматиком, революционером, но он продолжал видеть Райана Догерти.

А Лил. Она за свое, пока еще недолгое существование убила, разорвала собственными руками десятки человек, но ее отражение было прекрасно. Она сияла и излучала силу, волю.

А вот второй этаж выглядел устрашающе. Тут она запретила проводить любые работы, говорила, что здесь она чувствует духов и они хотят спать в своих кроватях, хотя привидения не спят, это тоже говорила она. Адам не понимал, что все это значит, но исполнял все приказы маленького генерала.

Второй этаж был в запустении: обдертые, обгоревшие старые обои, еще, наверное позапрошлого века в завитках и подобиях цветков, местами виднелась кладка камня, темные пятна неизвестного происхождения и среди комнаты стояла вечно не застеленная смятая кровать с шелковым бельем. Лили оставалась там в минуты отчаяния, когда безумие брало верх.

Здесь было много растений в горшках. Самые необычные и не сочетаемые. Кактусы, орхидеи, причудливые сухие деревца, мухоловки, некие миниатюрные подобия пальм и даже бон сай.

Окна в ее комнате были закрыты толстыми портьерами. Не бархатными. И огромные железные прутья. Уаилд снабдил окна таким образом, чтобы она не смогла сбежать. Но когда девушка становилась сама не своя, запрыгивала на окно, разгибала огромные прутья и сбегала. Обезумевшая красавица направлялась в соседнее село и убивала. Убивала десятки людей. Она убивала лишь тех, кого считала недостойным жизни. И никогда не трогала простых граждан, но все же волна убийств не могла не напугать жителей округи. Пусть ее жертвами становились негодяи, но все же.

Адам находил ее и возвращал в комнату. Найти Лилит было не сложно, к ней вела дорога из трупов. Да, она и не пряталась. Вампир находил ее в каком— нибудь хлеву, где сумасшедшая вампиресса бродила среди окровавленных тел и что-то приговаривала. Напевала песенки и была довольна собой.

Адам больше не жил, он существовал. Дни, ночи, вечера исчезли. Все превратилось в серую безвременную массу. Он измерял дни сигаретами. Седьмая, восьмая — день. Двадцать пятая, двадцать шестая — вечер. Он знал, будь он человеком, не дотянул бы и до сорока лет.

В один из таких безрадостных ненужных вечеров в дверь постучали.

На пороге его дома стоял вампир, которого он никак не ожидал увидеть. Демис всегда появлялся из неоткуда и так же бесследно исчезал когда ему вздумается. Его присутствие здесь могло быть как плохим, так и хорошим предзнаменованием. Но самое главное это то, что что-то изменится. «Наконец-то изменится». — С нетерпением подумал Адам и пригласил гостя в дом.

Но то, что он услышал от неожиданно появившегося «друга», ему вовсе не понравилось. Вампир говорил о долге, о войне, о смысле чего— то, что казалось Адаму слишком далеким, ненужным и неважным. Единственное, что его действительно заинтересовало, так это то, что Демис что-то знает о возможном исцелении Лили. Вот только Адам не ожидал, что его гость попросит об обратном. Но, тем не менее, Демис пытался помочь. Бескорыстная помощь в столь сложной ситуации не вызывала у хозяина дома ложных надежд.

— Почему ты помогаешь нам? Какую цель ты преследуешь? — Его голос был лишен каких бы то ни было эмоций.

— Пресыщенность. Меня одолела пресыщенность. — Чуть не зевнув ответил древний вампир.

— Ты считаешь, я должен поверить в это? Прошлый раз ты говорил о другом. — Он был холоден и отстранен, но его мозг работал четко. С таким другом нужно быть на чеку. Адам чувствовал его энергетику спокойствия и уверенности. Это притупляло чувство недоверия, но Уаилд собрался и не поддался энергетике такого же существа, как и он сам.

— Адам, Адам. — Вздохнул чопорный вампир. — Ты еще не пожил на этой земле как я. Ты не имеешь такого дара и пока еще не знаешь, что значит быть необходимым для всех. А от своих слов я не отказываюсь. То была истинная правда. Но, правда многогранна. Я же предлагал свою помощь. Теперь вот пришел сам.

— Ты хочешь, чтобы я поверил в это? — Одарил Демиса тяжелым взглядом.

— Ах, молодой человек. — Грустно выдохнул его собеседник. — Я слишком много знаю. Не буду отрицать. На ваш счет стоит подумать. Но рассказать тебе все это я не имею права. Вы все испортите. Вы можете обойтись и без меня. Понесете немало потерь, но справитесь. Мне скучно и ничего меня не может развеселить. Хотя бы заинтересовать. — Он прошел по комнате поцокивая тростю и уселся на темно красный диван. — А вы смогли. — Он помолчал. — Ваша история меня потрясла и удивила. Тем более, для меня это наиболее лояльный вариант. Ты хотя бы знаешь, что значит знать все. Все! Что мне могут ответить, что представляет собой мой оппонент. Мне не интересна кровь. Я слишком легко могу ее достать. И самую лучшую. Я могу увидеть все что будет. Я объездил весь свет. Мне приходится скрываться. Я же не хочу работать на нашого властелина. Он натворит слишком много и это невозможно будет исправить. Я устал. Устал жить без цели в жизни. Бывают дни, когда я не нахожу себе места. Не найду себе занятия. Я и так знаю что стоит моих усилий, а что пройдет не так. Скучные люди, печальне сверх существа, все слишком ленивы. Я не вижу смысла ни в чем, я и так все знаю наперед. Но вы это другое! Не прошу тебя понять меня.

— Если ты, как утверждаешь, знаешь все, то почему не убьешь чудовище, что именуется повелителем своими руками? Тогда жить станет проще.

— Я погибну. Я это знаю. Но не важно. Просто возьми этот небольшой подарок. — Грек протянул длинную белоснежную нить. — Лили безумна. Она в опасности. Сейчас твоя любимая женщина, словно слепой котенок, который живет прошлым, чужими жизнями. Это поверь мне, больно. А это оберег. На каждой жемчужне изображен знак. Они смогут защитить ее. Если она сама захочет. Сделай так, чтобы она захотела, так, чтобы этот оберег был надет на нее до наступления года дракона по восточному календарю. То есть, до февраля месяца.

— А какой это год по нормальному? — Уаилд ничего не понимал. Какой-то бред.

— В 2012 году, в ночь голубой луны решится все.

— Но это же еще 11 лет!!! — Адам упал на диван, прижал руку к голове. С силой протер потер лоб. — Как же, как же такое может бать? Что с ней? — Отчаяние поглотило его в свою пучину с головой. Он больше ничего не слышал.

— Предсказание указало на нее. — Объявил Демис. Но особого сожаления Уаилд не услышал. Адам все равно ничего не понял. Тогда гость продолжил. — На тебя оно не указало. У тебя уже есть оберег. Вам повезло. Лили вовремя заставила тебя отказаться от связи. Поэтому ты, в таком случае, остаешься в безопасности. Пока. — Предупредил Ред. — Убереги ее. Не давай ни на минуту снимать оберег с ее тела до года Дракона, который вступит в свою силу в феврале. — Повторил гость. — Ты ведь был на востоке, ты должен знать их особенности, традиции. Не мне тебя учить. А она слаба. Кроме тебя и этого оберега у нее защиты нет. — Демис поднялся с дивана. — Я свое маленькое дело сделал. Я не думал, что он пойдет на это. — Более печально добавил грек. Все-таки он сочувствовал.

— Кто пошел на это? Что это значит? Но… Стой! Ты же можеш все изменить, ты же все знаешь! — Бросился к уходящему гостю.

— Я уже и так слишком вмешался. — Демис слегка наклонился в ответ. — Со временем. — Слуга накинул на него черней плащ, сшитый по старинной моде. Гость пожал руку Адаму и вышел вон.

2004 год. Ирландия

Да, он знал, до него доходили слухи о том, что твориться в ее стране. И знал, что если бы она была здорова, не важно, чью сторону приняла бы, но обязательно была бы там. В центре событий. Точнее, он догадывался, что Лили бы не поддержала все те выступления. У нее была другая философия.

— Лили, поешь. — Безнадежно просил он. На этот раз он принес ей бокал со свежей кровью именно негодяя, как она и просила.

Но сегодня Лили была растеряна. Ее лицо почти прозрачно, влажные от слез глаза и темные круги под ними. Она тихо напевала застрявшую в голове старую навязчивую мелодию. Ее нежный голосок в тишине большой пустой комнаты звучал зловеще. Девушка даже не посмотрела в его сторону.

Встала с огромного кресла и стала плавно приближаться к нему. Ее взгляд так и оставался отрешенным. Она разводила руки и вырисовывала понятные только ей рисунки в воздухе. Подолгу рассматривала их, вдыхала их запах, что-то обдумывала. Словно решая задачку.

— Я маленькая. Я маленькая. — Шептала Лили и ее глаза приобрели встревоженное выражение. Покачала головой в знак согласия с собой. — Да. Вот именно.

— Что, родная? — Рефлекторно переспросил Адам, но быстро исправился, понимая, что расспрашивать безумного вампира о чем— либо бессмысленно. Уже должен был привыкнуть. — Родная, поешь.

— Зачем мне есть, если мне не жить? — Спросила она и снова поглядела на свои рисунки в воздухе. Она будто до сих пор их видит, хотя отошла от того места на несколько шагов. Осмотрела свои тонкие руки. Удивляясь, как это она смогла так точно изобразить все то, что наполняло ее голову.

— Ты должна питаться,чтобы быть здоровой. Я не хочу, что бы ты болела. — Уаилд говорил с ней, как с ребенком, медленно и нежно. Чтобы она все поняла и послушалась. Вот только Лили было все равно. Она взглянула на него невидящим взглядом. Адам поставил бокал на столик, подошел к ней ближе, обнял и погладил по голове.

— И ты тоже…

— Что я? — Он поцеловал ее в макушку. Давно уже привык не реагировать на ее слова.

— Ты тоже. — Утвердительно ответила Лили и качнула головой. Будто он и сам должен все понять. — Ты тоже умрешь, как и я. Райан, почему ты не отдаешь меня? — Девушка оживилась.

— Я тебя никогда и никому не отдам. Ты спрашиваешь про приют? — Сумасшедшее сверхъестественное существо смотрело, словно сквозь него. И он решил продолжить. — Ни одна сиделка не осталась в живых. А ты представляешь, что ты можешь натворить в лечебнице. — Он даже грустно засмеялся. Ему показалось это довольно смешным. — Нет, я за тебя не переживаю. А вот там бы камня на камне не осталось бы. — Уаилд подвел ее к забитому досками окну, уселся на облупленный подоконник и попытался собрать ее волосы в косу. Да— да, он даже это научился делать. Хотя у вампира никогда не получалась ровная косичка. Адам ухаживал за ней, словно за ребенком. — Не снимай этот жемчуг. — Убрал ее руки от длинной нити бус.

— Они мне не нравятся. — Закапризничала Лили. Она все так же продолжала смотреть в одну точку. Они меня душат. — Ослушавшись его приказа, потянула бусы в бок. Уаилд шлепнул ее по руке. — Совсем чуть— чуть. Девушка надула губки.

— Это подарок. Ты должна его носить. Так надо. Чтобы тебя не нашли.

— Но меня найдут. — Лили повернулась к нему и захлопала ресницами, словно это уже предрешено.

Адам закончил возиться с ее волосами, строго взглянул на нее.

— Если ты не будешь снимать бусы и будешь кушать, как положено, то никто тебя не найдет. — Поцеловал ее в лоб.

Лили рассмеялась непонятным холодным смехом, оттолкнулась от него и закружилась по комнате.

— Ты говоришь со мной совсем как твоя мама твоя, когда еще твой отец был с вами. — Резко перестала смеяться и посмотрела на бокал с кровью. Как она могла знать, как с ним говорила его собственная мать? — А когда твой отец ушел, она говорила: «Райан, это все твоя вина! — Лили точь— в— точь повторяла тон и акцент матери Уаилда. — Я отдала тебе все. Тебе и твоему отцу. Всегда заботилась о вас. Теперь ты мужчина в семье, ты должен заботиться обо мне. Все хватит! Я тебе не служанка. Придумывай, что хочешь, но в нашей семье должны появиться деньги». А тебе— то было всего лишь десять. — Сказала она уже своим голосом. Глаза Адама округлились. — А еще, — проговорила Лили шепотом, будто раскрывая секрет. — Эта женщина говорила, что заботилась о тебе в детстве. А это не правда. — Хихикнула безумная. — У тебя была няня. Вот няня-то все и делала. Твоя мать даже не гуляла с тобой. –Лили подпрыгнула с места, подбежала к бокалу ис жадностью осушила его.

Адам был до сих пор оставался ошарашенным.

— Я просто рад,что у тебя хороший аппетит. — Вампир подошел к ней и прижал к своей груди.

Таковыми были моменты ее просветления. Когда она узнавала его, когда у нее было хорошее настроение. Вампир радовался таким моментам. Лили его помнит, ее сознание почти при ней. В другие же времена она не спала неделями. Сидела на полу, поджав ноги и напевала ужасающие древние песенки, которые наводили ужас даже на самого Адама. Девушка говорила страшные вещи. Меняла образы и говорила с ним то как мать, что его крайне огорчало, то как его убиенная невеста. То какая— нибудь очередная жертва. Обвиняла его. Описывала в точности все, что он с ней делал и что она при этом чувствовала. Ужас, холод, боль. Адская боль. Кошмар. И никто не помог. Уаилд понимал, что и он сам сходит с ума. Что это испытание для него. Бывало, Лили царапала стены. Лак на ее ногтях обдерся до половины. Но она продолжала. Или кричала не своим голосом и возможности успокоить ее не было. Порой ему казалось, что это вовсе не Лили. Но наступали моменты просветления. Такие, как сейчас

— Ты знаешь почему он тебя не любит? — Вампиресса проводила своими маленькими пальчиками по его руке. Адам даже не пытался понять о ком идет речь. За ее мыслями не проследишь. — Он думает, что ты как я. Но он не знает, что это я. — Красавица указала на себя, показав пальцем в грудь.

— Не думай о прошлом. Это слишком больно и многое непонятно. — Уаилд скривился.

— Ты меня не любишь совсем. — Промямлила сумасшедшая, играя со своими волосами.

— Почему ты так решила? — Вампир заглянул в ее холодные глаза.

— Потому что ты совсем меня не хочешь. — Лили снова надула пухленькие губки.

— Родная, — ему стало грустно, но он улыбнулся ей, чтобы не обидеть. — Я безумно хочу. Но ты не в себе. Это как— то неправильно.

— Неправильно это то, что ты не раздеваешь меня, не берешь на руки и не прикасаешься ко мне так, как я хочу. Вот это неправильно. Я хочу чтобы ты желал этого. Тогда моя кожа горит. — Лили провела своей ручкой по плечу вверх. — Тогда я будто чувствую, что мое сердце оживает и голова кругом. Тогда я ни о чем не думаю.

— Дорогая, мне нигде нет покоя. Не провоцируй. Ты дразнишь бесов. — Предостерегал ее вампир. А Лили прижалась к нему всем телом.

Долго уговаривать Адам себя не заставил. Взял ее на руки…

2005 год. Ирландия

— Друг, прошло много лет. Я искал тебя и Лили по всему чертовому шарику! — Маршалл бросился обнимать своего уставшего друга. Как же это все-таки было трогательно. Адам уже и забыл, что значит поддержка. — Я искал вас в основном на территории бывшего союза. Что с вами произошло?! Ты на себя не похож. — С грустью произнес верзила. Он потратил на поиски Адама семь лет. — Где она? — Тот не отвечал. — Она что-то натворила? Не молчи. Я места себе не находил. Ник нашел меня и сообщил где вы, я мчался сюда сломя голову. А после твоего звонка я отправился в Париж. Но ваш след простыл. Адам, не молчи. Скажи что— нибудь. — Он посмотрел в безжизненные глаза друга.

— Пойдем. Сам все увидишь. — Уаилд похлопал верзилу по плечу и пошел вперед.

Друзья шли по темным коридорам нового имения Барона Уаилда. В кухне суетились старые служанки, кудахтали, как куры наперебой. По крепкой деревянной лестнице вампиры поднялись на второй этаж. Там хотя бы есть свет. Подошли к тяжелой дубовой двери.

— Что за ней? — Здоровяк был в нетерпении и страшно волновался. Он был готов к чему— то плохому. Маршалл не знал, какая ужасающая картина предстанет перед его взором. Адам тяжело выдохнул и медленно провернул ключ в старом замке. Они вошли. Комната была шикарно обставлена. Когда— то давным— давно. Но многие вещи разбиты. Решетки на окнах. Свет так же не зажжен, толстые занавески открыты и в комнату легко проникал холодный серебряный свет полной луны. Пугающие растения в горшках, некоторые совсем засохли. В самом уголке комнаты стояла она. В красивой сорочке до пят, волосы когда— то были убраны в красивую прическу, но она уже ее давно растрепала. Лили прекрасна в лунном свете. Он ее сразу узнал. Вот только безумные глаза и красные зрачки.

Вампир остолбенел.

Она медленно повернулась и подошла к Адаму. Смотрела на Маршалла непонимающим взглядом. Она его не узнает. Она его боится. Действительно боится. Прижалась к груди своего возлюбленного и смотрела на гостя из-подо лба. Адам прижал ее к себе с благоговением. Поцеловал в макушку.

Маршалл прикрыл дверь, он видел, что она готова в любой момент убежать.

— Не бойся его, любимая. — Обратился он к девушке очень осторожно и по— отцовски нежно. — Это наш друг Маршалл.

— Райан. — Тихо прошептала она. — Я его не знаю. –Посмотрела в глаза и покачала головой.

— Что с ней, черт возьми? Лил! — Перепугано произнес он. Громила боялся напугать это привидение. Она спрятала лицо на груди Адама.

— Какой же он друг. Он убийца. Он зверь! — Шептала она. — Я вижу его глаза, его душу. Ему приносит удовольствие крики и мольбы о пощаде. Он улыбается, ослабляет хватку, жертва радуется доли секунд и он расправляется с ними. — Маршалл наклонил голову и она тут же обратилась к нему. — Но ты же мучаешься! Ты же знаешь, что каждая из невинно убиенных душа придет к тебе. Она покажет тебе свои мучения и тебе будет больно. Ты же понимаешь, что эти люди ни в чем не виноваты. Они не виноваты в том, что тебя воспитали так! — Его глаза округлились. Адам смотрел то на ошарашенного друга, то на Лили. Уаилд не знал о детстве Маршалла. — Ты же сам на своей шкуре ощутил, что такое насилие, боль, унижение, безысходность. Тебя били, истязали, заставляли работать до тех пор, пока тебя не начинало тошнить. Ты падал на грязный пол и тебя пинали ногами, а ты просто был не в силах встать. Бедный мальчик. — Девушка подошла к нему, погладила по щеке. — Я вижу, что ты терял сознание и для тебя это было спасением. Ты питался помоям и мусором. — Ее подбородок задрожал, но она его больше не боялась.

— Хватит. — Попросил он, но Лили продолжила.

— Ты ел тухлые объедки, ты убивал голубей и крыс. Ты никогда не знал, что такое ласка и тепло, попал в притон еще совсем крошкой и видел только насилие. Видел, что не существует добрых людей, что жизнь — это ад и больше ничего! Ты молил о смерти. — Ее голос перешел на шепот. — Ты видел такое, после чего невозможно остаться нормальным человеком и вот пришло спасение, хотя тогда ты так и не думал. Тебе было восемнадцать и ты отправился на поиски еды. Твое большое формирующееся тело всегда требовало еды. Ты был всегда голоден. Вечно. — Зловеще шептала она. — Ты не знал, что значит полный желудок, твои мышцы и кости росли от тяжкой работы, и тебе нужна была еда. Ты зашел в притон и решил ограбить кто-нибудьу кого могли быть деньги. Ты выбрал мужчину с большим кошельком серебряников и последовал за ним. — Лили закрыла глаза. Словно видела его прошлое, как кино у себя в голове. — Но когда тот вошел в темную подворотню и ты будто бы нагнал его, он исчез. Ты растерялся, не верил своим глазам и тут на тебя напали сзади. Кто-то впился тебе в шею. — Безумная девушка показывала руками все то, что видела. — Ты испугался, не мог отделаться от своей же жертвы, терял последние силы, коих и так уж не оставалось. Ты смог сбросить его со своей спины, но он оказался впереди, обхватил тебя руками и стал душить. Ты взглянул ему в лицо и чуть не потерял дар речи! — Лили говорила все громче и исполняла какие— то бессознательные движения. — Ты впервые видел вампира так близко. Его огромные клык сверкали, словно у дикого животного, лицо измазано твоей же кровью. Ты ничего не мог сделать, он улыбался тебе в лицо, но ты ухватил его за нос и откусил самый кончик. Кровь фонтаном брызнула на тебя, попала тебе на губы. — Она провела пальцам по своим губам и грустно, жалеющее посмотрела на своего друга. — Он ударил тебя и ты упал замертво. — Красавица резко остановилась. Снова смотрела на громилу с пониманием. Тот опустил голову и слушал ее голос. — Очнувшись на рассвете ты был уже новым чудовищем. Я это вижу… вижу. И снова безудержное чувство голода, — с большей страстью заговорила она. — Но теперь тебе не нужна была человеческая еда, и ты знал, как отныне не остаться голодным. Ты решил, что каждый, каждый должен ответить за твои мучения. Но мой любимый громила, — она нежно обратилась к нему и обняла его огромное тело. — Прожив столько лет, ты должен понимать, что не все твои жертвы оправданы, тебе это причиняет только боль. Научись направлять свою энергию в нужное русло. Посмотри на маленьких детишек. Они ни в чем не виноваты, а многие повторяют твою судьбу, такие же брошенные, оставленные, никому ненужные. Они голодают, их избивают, они не должны страдать еще и из-за твоей ненависти.

— Вот что с нами произошло. — Безнадежно проговорил Адам, обращаясь к своему другу, который находился в мире своих прошедших веков. — Мой демон. Мой любимый демон, окончательно утратил рассудок.

— Как? — Только и смог спросить Маршалл.

— Она все знает. Всю мою прошлую жизнь и тебя раскусила за пару секунд.

— Ты видишь их. — Неожиданно прошептала она. Это ведь был не конец. Глаза Маршалла широко раскрылись. — Ты видишь души убитых тобой, ни в чем неповинных людей. Они сводят тебя с ума. Они сводят тебя с ума. Они проникают в твое тело, причиняют нестерпимую боль. Так было всегда. Ты знаешь, что теряешь себя. С этим нужно что-то делать. Разгневанные призраки стирают твой сдерживающий знак. Может вернуться монстр. — Она вновь положила свои маленькие ручки на сильную широкую грудь друга. — Где Ник?! — Она словно очнулась и резко посмотрела на него снизу вверх.

2008 год. Ирландия

Но на этот раз ничего не предвещало беды. Крупные капли дождя стучали в окно. Гроза набирала силу. Тяжелые раскаты грома становились все более настойчивыми. В этих местах это частое явление. Но Лили не находила себе места. Она металась по комнате, как дикая кошка по клетке.

— Он зовет. Зовет меня… Как же они душат. — Обезумевшее существо пыталось избавиться от жемчужной нити.

— Лили, нельзя! — Адам убрал ее руки от бус и прижал ее к себе.

— Мне ничего нельзя. Мне надоело! — Оттолкнула его девушка и прокричала в ответ. — Мне тяжело. Я не могу дышать. — Быстро шептала она. — Я не могу думать. Он зовет меня. Он не знает где я! Я нужна ему.

Уаилд впервые пожалел о том, что Маршалл вновь отправился в Тайгу, чтобы местные шаманы помогли его беде, а Ник отлучился по делам.

Лили снова закружилась по комнате, ее танец становился все более безумным. Она кружилась все быстрее и быстрее. Он пытался ее остановить, но девушка была сильнее. Ее безумство добавляло ей сил. Лилит схватилась всей ладошкой за белоснежные бусы и рванула их со всей силы. Белые перлы со звоном посыпались на каменный пол. Адампосмотрел на нее из-подо лба, наклонился и принялся собирать их.

— Он зовет. Он зовет! Я не могу ему больше сопротивляться. Он победил. Не могу терпеть эту боль! — Девушка замерла на месте, в ее широко распахнутых глазах невозможно прочесть эмоций. Лишь необоснованное, непонятное безумие.

В этот момент Адам ощутил резкую боль спине. Жгучую острую боль. Сейчас он мог прочувствовать каждый штрих своего защитного знака. Это действие заклятья. Действительно происходит что-то из ряда вон выходящее. Вампир согнулся от страшного приступа новой боли.

— Лили стой. Так нельзя! — Но она уже одним четким рывком подскочила к двери, затушив потоком ветра все свечи в комнате. Рванула на себя дверь и выбежала в темный коридор. Он поднялся с трудом и бросился вслед за ней. Но ее и след уже простыл. Сильный дождь уничтожал ее аромат.

— Лили! Лил! — Кричал он в пустоту, но ответа не последовало. Уаилд вернулся в пустой дом. Взял плащ и поспешил за ней. Спина горела адским пламенем, но он старался не обращать на это внимания. Пока еще можно было поймать аромат ее молочной кожи. Пока еще не совсем поздно.

Весь путь был усеян телами. Ей нужны были новые силы. Сумасшедшая не поступалась своим принципам. Питаться только отбросами общества. Только сейчас видимо отбросами она считала даже бездомных. Хоть от них и несло всеми ужасными запахами, которыми может обладать тело человека, вампиресса пронесла свою миссию с гордо поднятой головой. Адам шел по дорожке из трупов.

Звон расколол небо напополам. Он знал, что она недалеко и Адам уже понял куда она направляется. И кто владел ей все это время. Ему следовало поторопиться.

Вот ее запах, совсем близко и так же близко дом повелителя. Он обосновался в старой резиденции. В Румынии. Как же он любит весь этот пафос. Да, Лилит здесь. Всего лишь за одиннадцать дней девушка смогла преодолеть весь этот путь. Настолько силен был зов ее больного сознания. Адам остановился. Вдохнул влажный воздух. Покачал головой.

«Ну что здесь делает этот мальчишка? Как он ее нашел так быстро? Он здесь. С ней. Как он всегда ее находит?» И вампир рванул со всех ног, чтобы найти ее как можно быстрее.

Внутри было все так, как он и помнил. Темная пещера в скале, которая уходила высоко в небо. Внутри, словно в склепе. Сыро, мрачно, тихо, лишь в дали мелькал свет и слышны били голоса. Он услышал ее крик, поспешил вперед.

Вот узоры на стенах. Но сейчас не было времени рассматривать знаки. Уаилд ворвался в главный зал. В самом центре стояла большая чаша со святой водой. На небольшом расстоянии находились еще две. На каменном мокром полу полусидел, полулежал Ник, пристегнутый за ноги к стене кандалами, точно так же, как Маршалл, когда Адам встретился с ним впервые. Его худосочное тело изранено, он опустил голову вниз, у него не хватало сил подняться. Его лицо разбито, волосы растрепались и выпачкались кровью.

«Он словно ангел хранитель следует за ней». — Подумал вампир. Среди зала стоял повелитель, держа в руках ее хрупкое, почти прозрачное тельце. Глаза Лили закрыты, на лице застыла гримаса боли и ужаса. А само лицо, грудь, руки покрывали ужасные раны. Словно ожоги. Упырь указывал рукой на стену.

— Отпусти ее! — Раздался его твердый голос и эхом пронесся по всему залу. Повелитель резко повернул голову в его сторону и оскалился.

— И ты здесь. — Его мерзкая улыбка на искаженным лице могла напугать каждого, только не его. Сейчас Адам волновался только за нее, ну, и немного за Ника. — Тебя я не звал. Тебя я не чувствовал. Он швырнул Лили на пол. Ее тело зацепило огромную чашу, в которой находилась вода. Святая вода, это точно, потому что ее тело немного задымилось, когда вся жидкость перевернулась на нее. Но девушка не приходила в себя. Только сейчас Адам заметил на ее теле гематомы и ссадины. Древний вурдалак избивал ее. — Эта стерва укусила меня.

— Что ты хочешь?! Зачем она тебе нужна?! Что ты с ней сделал?!

— Простое заклятье. — Спокойно ответил повелитель потирая шею. — Меня удивляло только одно, что она слишком долго скрывалась. И то, что она одна.

— Не тронь ее! Ты что не видишь, она не в себе! Чем она тебе не угодила?

— На нее указало заклятье, именно для этого оно и предназначено. — Упырь понял, что Адам не осознал происходящего. И это его крайне веселило.

— На что оно указывает? — Оказывается, Демис был прав.

— А это не твое собачье дело. Оно указало на нее. Значит, — он перебирал длинными пальцами. — Сегодня же я сотру ее с лица земли. — Его мерзкая победная улыбка разозлила Адама.

— Только через мой труп! — Уаилд рванул к повелителю и одним четким ударом поразил его в искаженное оскалом лицо. Упырь развернулся от удара. Но на него это не слишком подействовало.

— Глупец! — Расхохотался он. — Ты бы радовался, что тебя не затянуло колдовство. Ты сам нарываешься. Или ты хочешь защитить этого мальчишку? — Он указал в сторону Ника. — Это значит только одно, что он избран. Я так и знал! Вы привели эту дрянь и мальчишку в нашу семью. Я так и знал, что от тебя ничего хорошего не дождешься. — Господин произвел удар со всего размаху, Адама оттолкнуло в стену. Он поднялся, потрусил головой, чтобы прийти в себя. Его лицо так же исказилось, появились клыки, он зарычал и с новыми силами набросился на повелителя. Уаилд понимал, что у него не хватит сил убить столь мощное существо, истинное порождение тьмы. Но лучше погибнуть здесь и сейчас, защищая ее. Чем видеть собственными глазами ее смерть. Вампир готов был отдать свою жизнь ради минимальной возможности спасти Лили. Он наносил жесточайшие удары, а повелитель лишь хохотал в ответ.

Его тяжелые кулаки выбивали дух из парня. Адам не сдавался. Пытался отыскать глазами какое— либо оружие или дерево, но ничего. Он поднялся и снова обрушил всю свою мощь на старого вампира. Запрыгнул на спину и попытался свернуть ему шею. От этого потянул все свои святки, но результата не добился.

— Адам. — Тихо произнесла она, поднимаясь с колен. Оба взглянули на девушку.

— Лил! — Произнес он. Уаилд понял, что ее глаза совсем как прежние. — Остановись! — Девушка пыталась указывать, но ее голос оставался слабым. Он будто бы сник, надорвался.

–Тебе нужна я! — Она осмотрелась. — Ник. — Ее голос сорвался. Парень выглядел истерзанным.

— Не тебе указывать господину. — Вурдалак нанес несколько сильнейших удара по лицу Адама. Тот повернулся в воздухе, как марионетка. Больше он двигаться не мог. Повелитель медленно подошел к ней. Схватил ее за горло. Ее тонкие ножки задрожали в воздухе. Лили пыталась вырваться, но туго сдавленное горло, казалось, начинало трещать. Он поднес ее, как котенка к очередной емкости с водой и окунул ее голову. Лили неистово вырывалась, ее кожа горела и плавилась. Весь ковш трясся от судорожных попыток освободиться. На поверхность выступали пузырьки воздуха.

Ник протестовал. Он очнулся и пытался высвободиться.

— Нет!!! — Но повелителю было плевать на истерические крики парня.

— Ты хотела скрыться от меня? — Он рассмеялся. — Не выйдет. Ты хотела обхитрить меня? Скажи,ты уже знаешь кто является второй половиной проклятья? — Для Адама прошла целая вечность. На самом деле это действие происходило несколько секунд. Он собрался с силами, добрел на непослушных ногах к монстру и ударил его в спину. Тот согнулся, отпустил девушку. Она подняла мокрую голову из чаши и стала жадно глотать воздух. В ней говорил человеческий инстинкт. Лили не захлебнулась бы. Конечно наглоталась воды, но это не настолько страшно, как больно. Девушка согнулась и снова упала на пол, ее одежды промокли и причиняли ей боль. Святая вода обжигала все внутри. Ее лицо покраснело, на щеках и на подбородке возникли еще большие пятна. Но она жива.

Адам боролся со страшной болью. От предыдущих ударов, у него треснули ребра. Он это почувствовал так четко, что мог описать до мелочей, какие звуки он слышал при этом и что конкретно испытал. Вампир не сдавался. Он наносил все новый и новый удар. Повелитель корчился от боли и на мгновение Адам подумал, что сможет, если не уничтожить его, то хотя бы сбить с толку. Это дало бы им возможность скрыться. Хотя он знал, что в пещере находится целая армия опричников господина. И они только ждут приказа.

Ярость помагала ему, придавала сил. Уаилд подпрыгнул, развернулся ввоздухе и с размаха ударил древнего вампира ногой по лицу. Тот же, в свою очередь, не поднимаясь с пола, рванул его за ногу на себя. Адам упал, стукнувшись спиной о каменный пол. Повелитель навалился на него и вцепился когтями в бок. Адам изогнулся от боли, но освободившись, поднялся. Адреналин бурлил в его венах.

Он видел приближавшегося к ним нового вампира. Адам с усилием разогнулся, с разбега, наступив на спину поднимающегося повелителя прыгнул и ногой, с одного маха, уложил незваного гостя. Господин оказался быстрее, он уже стоял около Лили. Повернул ее к себе спиной, откинул ее голову и впился клыками в шею. Алая кровь заструилась по ее молочной коже. Обеими руками, когтями он пронзил тело девушки.

Адам приложил последние силы и ударил повелителя в бок, тот упал. Лили была в сознании, но ужас сковывающий ее тело не давал двигаться. Уаилд схватил ее за руку, одним рывком помог подняться, перекинул на повелителя чашу со святой водой, тот завопил. К сожалению, его это не убьет, но остановит на какие— то секунды, что поможет им избежать страшной участи. Адам знал, что там, где не попадал свет, стояла армия властелина. И теперь они начнут действовать. Он схватил со стены факел и размахивая им, не давал подступиться близко. Вампиров становилось больше. Он посмотрел на Лили.

— Милая, соберись! Нам стоит лишь убраться отсюда.

Лили часто заморгала, прижимая рукой кровоточащие раны на своих боках, смогла выпрямиться и они стали продвигаться вперед к выходу. Осталось каких— то несколько шагов.

Девушка улучила момент, собралась с силами, подбежала к своему другу, схватила висящий на стене топор. Да, его— то Уаилд и не заметил. Откуда у нее взялись силы? Лили ударила со всего размаху по цепям. Ее тело шатало, она отдала последние силы на освобождение. Ник приподнял голову и улыбнулся ей. Она помогла ему подняться. Мальчишка с усилием встал на ноги.

На его глазах выступили слезы. Он провел рукой по ее щеке. На удивление Адам не ревновал, он знал, что у них особые отношения. Наверно, только в этот момент, он осознал, что поступал жестоко по отношению к этому добродушному парню, который любил свою единственную подругу всей душой. Ник плакал.

Да и некогда было ревновать. Уаилд, как мог, отбивался от сильнейшей атаки. Вампиры стянули его руки крестом. Но он потянул на себя упырей и повалил их на землю.

— Ты прекрасна. — Ник вытер свои слезы, снова провел рукой по ее щеке.– Лили попыталась улыбнуться, ей было нестерпимо больно.

Адам схватил обоих и потянул к выходу, но здесь снова в игру вступил повелитель. Послышались тяжелые шаги властелина. Он быстрее скорости звука приблизился к ней, ухватился за Лили и притянул к себе. Взялся за ее голову. Девушка не могла пошевелиться, в ней не оставалось сил.

Первого же нападающего Ник обезглавила голыми руками. Эта нежить не так пугала его, у них не было мощи повелителя.

«Хм, бойкий мальчуган!» — подумал Уаилд.

Адам расправился еще с двумя, перекинув одного через себя и сломав второму шею. Следующий бежал на него с колом. Его Уаилд с легкостью швырнул о стену. Раздался хруст расстроенных костей. Он поднял кол и парочку новых нападающих забил несколькими ударами. Недруги превратились в пыль. Теперь у него есть оружие.

— Вот тебя мне и не хватало! — Обратился Адам к колу.

Ник дрался еще с одним в черной мантии.

Вампиры повалили Адама на пол, но он поочередно превращал в пепел одного за другим.

Проворный мальчишка пробрался к главному упырю и всадил ему в бок кол, который отобрал у одного из врагов. Старый упырь зарычал от боли. Но кол ему нипочем. Хотя Лили он выпустил из рук.

— Вам некуда идти. Я найду тебя, чертовка! — Рычал он не скрывая ненависти. Его изуродованная морда быстро избавлялась от ярко— красных ран, оставленных святой водой.

«Если мы доберемся до выхода, стоит прыгнуть в реку. По дороге мы уйти не сможем. Помимо вампиров, там еще и оборотни». — Планировал Адам.

Один из вампиров настиг Уаилда и сдавил его треснувшие ребра. Тот попытался скрыть возглас боли. Но бороться с поглотившей его болью не мог. Швырнул упыря в стену. Некогда было добивать каждого.

Лили попятилась к стене, ее лицо было искажено, невозможно было прочитать эмоции, но глаза застыли от страха. Повелитель летел на нее, сбив с ног Ника. Он в ярости и больше ничего не замечал на своем пути. С рычанием набросился на нее, запрокинул голову и вот уже его клык готовы были нанести последний удар, мальчишка вцепился ему в спину и сам впился в его шею. Древний вампир от неожиданности попятился назад.

— Ник!!! — Кричала Лили, по ее изуродованным щекам текли слезы. Адам пытался подняться, он боялся, что она снова утратит рассудок.

Повелитель ухватился за хиленькое тельце парня и с ужасной силой приложил Ника. Такое нападение было слишком болезненно для его самолюбия. Никто и никогда, кроме Лили не был способен на такой отчаянный смелый поступок. А тут еще эта букашка. И господин отомстил.

— Лили, беги!!! — Крикнул Ник, хотя руки повелителя уже обвили его шею. Девушка смотрела не отрываясь, она не могла подняться, не могла сделать и шага. Она ни за что не оставит своего лучшего друга в лапах монстра, тем более это все только ее вина.

Старый вурдалак взялся одной рукой за его голову и с ужасающим хрустом оторвал ее. Голова упала на пол, а его тело медленно осунулось и потемнело. Он был еще так молод и как вампир, и как человек.

— Ник, не— ет!!! — Кричала она, ее тело изгибалось от боли. Этот ужасный вопль разлетелся по всей пещере. Армия вампиров застыла на несколько долгих секунд. — Нет! Нет! Нет!!!

Даже Адам остановился. Он не ожидал такого, хотя думал, что это может произойти с ними со всеми. Вампир постарался заставить себя двигаться. Он проскользнул к корчащейся от боли и горя девушке. Господин швырнул сухой труп на пол. Тело мальчика медленно превращалось в пепел.

Адам тащил Лили за руку, но она упиралась. Кричала:

— Я не уйду! Ник! Ник!!! Я останусь с ним! Его больше нет. Нет, я не могу без него!!!…

— Первый готов! — Довольно проговорил повелитель. Повернулся к Лили и встретился с ее ненавистным взглядом. Она больше не кричала, лишь по ее изуродованным щекам не останавливаясь ни на мгновенье, скатывались огромные слезы. — Осталась ты и больше не будет никакого проклятия. Вы не первая и не последняя пара, но мне столько удовольствия приносит истребление таких червячков, как вы. А ты первая и единственная на кого указало заклятье. Больше нет твоей красоты. — Монстр скорчил грустную морду. — Теперь тебя не жалко уничтожить.

— Ты расплатишься за это! — Зловеще проговорила она каждое ядовитое слово. — Я не буду обещать и клясться. Это все бред. Но поверь мне, тебе это не сойдет с рук. — Ее голос был пропитан ненавистью, она говорила настолько уверенно, что даже Адам поверил в это. Но вот он уже подобрался к застрявшему в стене мечу, мгновенно достал его. Это был удобный момент, он понял, что Лили просто так не уйдет отсюда, а значит погибнет. Уаилд собрал все свои силы, выхватил меч и запустил в повелителя, тот увернулся, но меч поранил его ключицу. Конечно это не смертельное ранение для такого чудовища, но это возможность отвлечь его. Схватил Лили за руку потянул ко входу. Монстр рычал и швырял им в след все, что попадалось под руку, но догнать беглецов уже вряд ли возможно. Упырь знал, что его стражники схватят беглецов на входе и приведут к нему. Осталось подождать несколько секунд. Поэтому он оскалился, выразив свое недовольство, и направился к трону.

— Мы не сможем пройти! — Прокричал Адам, увидев приближающихся вампиров. Хоть они и выбрались из пещеры, единственную дорожку к цивилизации перекрыли упыри. — Там река. — Уаилд резко повернул в сторону. Утес, по которому они бежали, был высоким, но по течению можно будет скрыться быстрее. — Прыгай! — Лили послушалась, и они соскользнули по мокрой траве. Приземлились на острые камни, оттолкнулись от скалы и пролетев несколько метров, угодили в холодную воду. Удар о воду был сильным. Каждая раздробленная кость дала о себе знать дикой болью. Здесь было глубоко и сильное течение понесло их тела. Адам лишь заметил, как нечисть сменила маршрут и понеслась по тропинке в их направлении. Но уже поздно. Лили и Адам успеют убраться отсюда.

2012 год. Сигишоара

Конечно это бы не замок графа Дракулы. Там буквально музей. Этот был другой, но не менее зловещий приют вампиров. Затерянный среди древнего леса, возведенный на грубой скале. Многие окна были заделаны досками, а то и вовсе кирпичом.

Как только вампиры притащили ее в большой зал, чтобы она предстала пред очи повелителя, Адам незаметно прокрался в полуосвещенную комнату. Охраны пока еще было мало. Мартин отправился к господину. Вдалеке слышны устрашающие звуки разъяренного оборотня.

Лили увидела Уаилда, но не придала значения. Он отдал ее. Отдал на растерзание. Но была немного удивлена тому обстоятельству, что он тихо и жестоко расправился с несколькими охранниками. Ему было физически тяжело не двигаться, поэтому он улучил момент и выскочил из темноты, распылил нескольких упырей, схватил ее за руку и потянул в неизвестном направлении.

— Что ты делаешь?! Ты сделал свое дело. Что ты еще от меня хочешь? Оставь меня. Пусть он уже убьет меня и закончится вся эта суета! Я затащу тебя с собой в самую пропасть.

— Заткнись. — Коротко ответил он, так как по дороге к выходу стояло огромное количество охранников. Их не заметили. Вампиры притаились. Можно перевести дыхание.

— Мы не выберемся. — С ужасом прошептала она.

— Не стоит ставить на нас крест. — Весело опроверг он. — Мы не так уж и просты, любимая. — Язвительно произнес последнее слово. — Не парадоксально ли, что мы снова в Румынии?

— На что ты намекаешь? — Она была слишком напугана. Никогда так сильно не боялась за сою жизнь. Любые нападки на них, не могли сломить ее дух. Но не в этот раз. Хотя еще далеко не все потерянно. Оба вампира проскочили в маленькую комнатку.

Лили металась по своему крошечному убежищу, судорожно обдумывая что— то, пытаясь найти выход.

— Он должен был понять, что никакая ты не избранная. И ничем не ему не угрожаешь.

— Он готов убить каждого. Даже не задумываясь. Тем более, что его заклятье указало на меня. Ты помнишь? — Девушка грустно взглянула на него.

— Как же такое забыть?… — тихо прошептал он. Лили не обратила внимания на тоску в его голосе. А возможно просто не услышала его подавленного голоса.

— Он и так чуть меня не убил. Он должен был понять, что настоящий избранный себя бы в обиду не дал. — Они услышали дикое рычание волков за стеной. Где-то в глубине туннеля холодного коридора нарастал шум. Они приближаются. Опасность близко. Слишком близко. Красавица представила, как стальные клыки волка впиваются в ее кожу.

— Он нас не оставит никогда. — Трепеща, цепенея от ужаса проговорила девушка.

— Он натравил нас друг на друга. Он хотел твоей смерти.

Лили не выглядела ошарашенной. Будто и так все это знала. За дверью слышался шум и крики. Их ищут.

— Почему ты снова пришел за мной? — Адам наслаждался ее злостью. — Ты ведь так же хочешь избавиться от меня.

— Я хочу это сделать сам. — Легкий оттенок вежливости скользнул в его голосе. Вампир вглядывался в маленькую щель двери.

— Так убей меня сейчас. — Настойчиво прошептала Лили. Она словно проверяла его на прочность.

Он резко встал и подошел к ней вплотную.

— Хватит меня дразнить. Иначе выпросишь. — Вампиры мерили друг друга гневным взглядом. Но его взгляд резко изменился. — Ты же знаешь, как бы я не угрожал тебе, как бы не ненавидел тебя всей душой. Я этого не сделаю. А теперь помолчи, пожалуйста. Я должен что-то придумать. Однажды мне уже грозила неминуемая гибель от его клыков, но на удивление, я выжил. — По его тону Лили поняла, что это было действительно настоящее чудо.

— А как бы ты отреагировал на то… — неожиданно начала вампиресса. — Если бы у нас появился ребенок.

Он резко повернулся к ней. Его взгляд не был заинтересованным. Он не понимал, почему ей пришла в голову такая безумная мысль.

— Такого не может быть. Никак.– Снова ни одной эмоции.

— Вот представь. Если бы так случилось. Что бы было? — Как же объяснить ее взгляд? Надежда, грусть, радость? Почему ее глаза так искренне блестят? Почему она вообще затеяла сей разговор, в такой неподходящий момент.

— Я бы хотел, чтобы это была дочь. — Тихо ответил он и как— то недобро усмехнулся одним уголком губ.

Ее глаза расширились от удивления, потом она скрутила свои аппетитные губки в трубочку.

— Почему именно дочь? — Кажется, Лили была довольна его ответом.

Он помедлил, прислушиваясь к звукам извне.

— Я бы хотел, чтобы она была как ты. — Его лицо снова изменилось. Он представил, как бы мог выглядеть их ангелочек. — Чтобы у нее были твои глаза, волосы, губы. — Его взгляд снова ожесточился. Девушка не понимала почему. — И она бы любила меня. Любила по настоящему, как никогда не любила ты. Она бы любила меня, потому что я бы подарил ей весь мир. И она была бы всегда со мной. Она бы позволяла себя любить. И это невозможно! Мы не люди. Ты сама знаешь, что у вампиров это совершенно непросто. Прежде всего, мы должны любить друг друга. Искренне. Нужно совершать определенные процедуры. Это очень опасно. Ты же все сама знаешь! — Повторился он. — Я любил тебя всегда. Это знают все! Но это не зависит от одного МОЕГО желания. Я прекрасно понимаю, что это никогда не произойдет. А если бы и свершилось. — Уаилд задумался. — Нет, такого не может быть. Я бы тебе не позволил. Ты бы не пережила такую тяжёлую беременность. Редко когда женщина вампир выдерживает такое болезненное испытание. Хотя ты пережила. — Его тон стал убийственно обреченным. Уаилд задумался. — И вообще, откуда такие мысли? У тебя есть ребенок. Ты знаешь что это. В отличие от твоего мужа я бы не позволил тебе пойти на такое. А значит, ты любила. Не хочу говорить об этом. — Адам скривился. Потом продолжил с улыбкой. — Или ты просто хочешь секса? Тебя всегда заводили безвыходные ситуации. — Его брутальная улыбка разозлила девушку.

— Вечно ты все портишь! Я просто хотела знать. — Грубо ответила она и хотела продолжить, хотела наговорить ему кучу всего плохого, потому что не о сексе она думала в этот момент, но их прервали.

Около двери послышались шаги. Звук затих. И через несколько долгих секунд дверь вылетела из петель. Лили показалась, что эта, не такая уж и маленькая перегородка, буквально взорвалась. С шумом и треском. Щепки разлетелись во все стороны. Адам только и успел, что прикрыть ее своим телом.

— Вот черт, испортили шикарный плащ! — Выругался он, поднимаясь с колен, теперь совершенно не обращая внимания на Лили.

— Вот вы где! Что же вы заставляете нас охотится на вас, будто на людишек. Вас вежливо попросили. Лили ты обязательно должна попасть на аудиенцию. Господин ждет. — Поклонился Мартин. Все для него шуточки.

— Она никуда не пойдет. Достаточно! Погостили. — Перечил Адам.

— Адам Уаилд, — злобно прошипел вампир. — Вас так же ожидают. — Сама любезность. Мартин подошел ближе. В отличии от его приветливого тона, глаза вампира излучали зло. Адам не стал ждать. Он мгновенно подскочил к противнику и впился своей рукой в его грудную клетку. Ребра затрещали. Тот просто не ожидал столь решительного отпора. Прихвостень затрясся всем телом, его глаза помутнели. Уаилд вырвал его сердце и выкинул на пол.

— Лучше, отдай ее по доброму… — прошептал напоследок противник, и в ту же секунду превратился в пепел, рассыпавшийся по полу.

— Всегда хотел это сделать. — Проговорил вампир с улыбкой, вытирая руку от крови об одежду стоящего рядом упыря.

Завязалась драка. Лили боролась не на жизнь, а на смерть. Она разрывала вампиров и оборотней голыми руками. Адам вырывал сердца и отрывал головы собакам, предавшим свое призвание убивать вампиров.

Когда вампиров плотным кольцом окружили волки, деваться больше было некуда. Оборотни рычали и оскаливали свои безобразные зубы. Они исполнят приказ.

— Нам не выбраться вместе. — Прошептала девушка. Время будто повернулось вспять, теперь перед ним была его Лили. Без лишнего высокомерия и пафоса, как же он за ней скучал. — Им нужна я. Оставь меня.

— Никогда. Я не отдам тебя! — Ответил вампир приказным тоном.

— Мы не сможем. — Умоляла она.

— Мы должны.

— Ты должен. — Не отставала от него Лили. — Они не отвяжутся, пока не покончат со мной. Таков приказ. А ты должен жить. Мы не сможем выбраться из этой тьмы вдвоем. Я уже потеряла Ника.

— Зачем?.. Без тебя мне не нужна вечность.

Враги закончились, но на подходе была новая армия.

— Ты должен. Должен. Хотя бы один из нас. У тебя есть возможность скрыться. Меня не отпустят. У нас… — Она помедлила, даже в такой ответственный момент она не хотела признаваться. — У нас есть ребенок.

Адам потерял дар речи. Как? Это невозможно! Вампир остерегался ей верить. Он так хотел заглянуть ей в глаза и понять, это правда или очередной вымысел, чтобы помучить его еще сильнее. Он не верил ей. А еще, если все это правда, Уаилд хотел в этот же момент лично вырвать ее каменное сердце. Как она могла скрывать это так долго?

— Ты мне веришь?

— Нет. Я уже заплатил за этот урок. Это очень красивая ложь, настолько красивая, что я ей не верю. — Ему передалась ее дрожь. — Прекрати препирательства!—  Он посмотрел на нее. Лили выглядела затравленной. Адам опешил. Красавица нервно кусала губы.

Это было странно, очень странно. Не просто странно, а необъяснимо. Вампир возбужденно хихикнул.

— Из нас бы вышла весьма специфическая семья. — Нашел время шутить.

Лили посмотрела на него строго, не оценив шутки. И пикантнее всего было то, что он, если это правда, понимал когда это могло произойти.

Сзади напал вампир с мечем. Адам увернулся и упал. Лезвие встряло в камень в то место, где лишь секунду назад стоял сам Уаилд. Он поднялся, широко раскрытыми глазами посмотрел на нападающего, осуждая, что тот перебил столь важный разговор. Адам надавил на застрявший кинжал и лезвие переломилось. У нападавшего вампира глаза вылезли из орбит, он был готов бежать, но не успел. В руках Адама появился кол, и он одним махом пронзил сердце упыря.

Приподнял, резко вывернулся и кинул назад тот самый кол, испепелив еще одного стражника. Следующий рухнул на Уаилда сверху. Но вампир успел среагировать, выхватил из тяжелого ботинка нож и всадил оружие снизу вверх до самого основания кинжала и с силой провел от горла вверх.

Уаилд вскочил на ноги и тут же попятился от широкого лезвия, выставленного вперед. На него наступали все новые и новые вампиры. Зарычав, Адам обернулся к ней.

— Так негативно на меня еще никто не действовал. — Его глаза остекленели. Вампир хрипел от злости.

он такой гибкий, красивый. Одна ямочка на подбородке чего стоит.

Ее пальцы легли на холодную металлическую ручку меча. Лили замахнулась.

— Мне некуда деться. — Отбивалась от нечисти. — Он найдет меня везде. — Тяжело было говорить и драться. Но времени не было. — Я наврежу ребенку.– Срубив противнику голову, девушка смогла на секунду повернуться к любимому и посмотреть ему в глаза. Она должна была его убедить. — Я уже разрушила свой мир. — Тяжело перевела дыхание. Лили посмотрела на него таким взглядом, которому нельзя было не поверить.

Оба присели, над ними пролетела огромная туша мохнатого зверя, вынеся вместе с собой забитое намертво окно.

— Мне хватает своих секретов. — Прокричал он и выхватив у очередного вампира деревянный кол, ловко и легко пронзил его грудь.

— Гуманно. — Прокомментировала Лили.

Вампиресса отбивалась, как кошка, загнанная в угол. Неистово, ожесточенно. Во всех ее движениях Адам видел, что она будет стоять до конца. Ее реакция изумительна.

Вот только перед ней стоял вампир с красивыми, будто вырезанными из мрамора чертами и в ту же секунду, как только она уловила момент и проткнула его грудь деревянным колом, его образ потемнел, от него осталась густая черная тень, силуэт и яркие желтые глаза. Потом осталась только дымка, которая медленно развеялась. В миг все исчезло. Лили остолбенела, но резко развернулась и ударила оборотня в огромный черный глаз. Волк упал и заскулили от страшной боли. Его вой оглушил каждого в этой комнате.

— Найди нашего ребенка. — Настаивала девушка. — Демис все знает. — И она снова рванула вперед. Сделав несколько оборотов в воздухе, Лили перескочила через волков. Все, словно по команде, рванули за ней. Вампирша бежала по темному коридору, за ней неслась вся нежить. Она не выживет. Адам попытался последовать за ней. Но на его пути стояли упыри, скрепя зубами и издавая шипящие звуки.

Парень ударил одного, второго, третьего. Сзади в него вцепился еще кто— то, он заметил кол в руке одного из них, сделал подсечку, вампир упал. Уаилд выхватил дерево из его руки и несколькими точными движениями поразил сердца каждого. Они превратились в пыль. Новая порция вурдалак влетела в комнату.

«Лили. Лили! Что с ней? Ее разорвут, ее не оставят в живых! — Крутилось у него в голове. — Что же она наделала, зачем решила действовать самостоятельно?» — Вампир оценил ситуацию в комнате. Еще несколько секунд и он расправиться с этой нечистью. Тогда поспешит на поиски бесшабашной девчонки. Вот еще несколько ударов, как очередной вампир впился своими острыми клыками в его запястье. Адам выронил кол. Его лицо было разбито и изрезанно, с руки струилась темная кровь. Уаилда сильно избили, но это не страшно. Он все равно ее найдет, он не отступит.

Схватил руками очередного упыря, впился клыками в его горло и разорвал его. Со вторым нападавшим поступил еще хуже. Он разорвал его грудную клетку и вырвал сердце. А вот его любимое удержание и болевой прием.

Уаилд менял тактику. Следующему, Адам с хрустом заломил руку назад. Со звоном меч упал не каменный пол. Новый ловкий выпад, не смотря на дикую боль в каждой сломанной кости и он испепелил еще двоих. Да сколько же этих чудовищ?

В комнату ввалила новая партия монстров. Адам глубоко вдохнул и ринулся в атаку. Его резали мечами, клацающие челюсти волков проносились буквально в сантиметре от его головы. Один из них схватил Уаилда за ногу. Но это не страшно, он будет биться с каждым.

Раздался страшный крик где-то далеко в туннеле. Дикий лай, истошный вой и торжественные возгласы упырей, сопровождали последний мучительный стон. В груди сжался узел боли, который никогда не развяжется.

— Лили! — Ее больше нет. Адам хотел сорваться с места и пробраться к ней. Он найдет ее даже на последнем издыхании. В нем пробудилось страшное чувство. Наверно, то самое, которое наполняло Лили в последний момент ее жизни. Он ощутил не дюжую силу. Вампир забыл о боли. Он понимал, что не уйдёт отсюда живым. Подпрыгнул в воздухе через всех, кто был в комнате. И вот он снова на полу. Попытался прорваться к двери, но кто-то снова ударил его сзади.

Лили. О нет. Ей больше ничем не поможешь. Перед ним снова возник отряд вурдалак. Ничего не оставалось делать, он вспомнил ее последние слова.

«У нас есть ребенок». — Адам должен найти его и защитить — это все, что осталось ему от нее. Отныне это самое дорогое в его жизни. Если он сможет спасти хотя бы свою жизнь. Лили ведь умоляла его именно об этом.

Уаилд снова перескочил через упырей, одним прыжком преодолел расстояние и выпрыгнул в пробитое окно.

Там был обрыв. Скалы. Из облака морозного пара виднелись острые пики. Он летел слишком долго и понимал, что возможно это была ошибка. Только у вампира не было другого выхода. Внизу пропасть, камни, но возможно ему повезет. Возможно.

2008 год. Румыния

Рассвет был темным, тяжелым. Влажным и жестоким. После такого страшного поражения днем и такой убийственной ночи необходимо было восстановить силы. Лили потеряла слишком много. Она истощена. Ее тело поражено изнутри. Его разъедала святая вода, которой пытал ее повелитель. Этот процесс требует продолжительного лечения.

Поверженные вампиры доплелись до темной подворотни, они знали, что там будет кем подкрепиться. Лили больше не могла терпеть боль, силы покидали ее тело. Она разбита, уничтожена. Адам практически держал ее на руках. Девушка больше не могла идти. Ее тело изрезано, на лице осталась запекшаяся кровь. Кожа измазана пылью и грязью из пещеры. Руки и ребра раздроблены. Ее лицо. Ее идеальное лицо изменилось до неузнаваемости. Губы пересохшие, разбитые. Ее прекрасные губы. По подбородку струилась темная струйка крови. Щеки и лоб в ожогах. Ее коленки раздроблены, в грязи. На шее остались следы от пальцев и зубов повелителя. Сорочка изодрана в клочья. Да, возможно он выглядел не лучше, но это не приносила ему такой боли. В ней практически не осталось ее самой. Его смелой, сильной девочки. Лили угасла, потухла. Она исчезала. Да, Лили жива, но это больше не она. Ее дух сломлен, ее глаза потухли. Она больше не верит в себя и в светлое будущее. Что-то сломалось. Все пропало.

Девушка не могла пошевелить рукой. Осколки кости причиняли ей страшную боль. Ее волосы спутались, пропитались кровью и грязью. На груди и предплечьях темные пятна, словно от кислоты. Но ничего, это поправимо. Ей нужна кровь. Пусть ее глаза потускнели. Он справиться с ее апатией и всепоглощающей тоской. Зато в ее глазах больше нет и нотки сумасшествия. Лили вернулась!

Его пугало другое. Смерть Ника изменила ее безвозвратно. Ему и самому было жалко смешного, доброго мальчика.

Адам выглядел немного лучше. Лицо распухло от синяков и укусов. Он чувствовала адскую боль в каждой сломанной кости. Голова разбита. Из правого бока сочилась темная кровь. Ни один человек не выжил бы после таких травм и ранений. Но Уаилд не думал сейчас о себе. Только она. Главное, чтобы его любимая девочка смогла излечиться. Чтобы ее взгляд стал таким, как прежде. Если это возможно, после того ужаса, который она пережила.

Адам больше не мог видеть ее потускневший взгляд. Именно это убивало его больнее деревянного кола. Лили пришла в себя, она больше не безумна — это самое главное достижение.

Хотя девушка всегда была безумной. Все ее выходки, убийства, измены, интриги. Она всегда была себе на уме. Ни один из ее поступков нельзя было бы назвать нормальным. Одно то, что вампирша могла спокойно идти по улице, остановиться около любого понравившегося дома, войти туда, воспользовавшись своей располагающей внешностью и убить каждого, кто на тот момент был в здании. У нее не было жалости, не было понимания, что это люди, семья. Но хотя бы сейчас она мыслить здраво. Лили вернулась. Он готов был прыгать от радости, если бы кости так не болели. Да пусть уничтожает всех, если ее душа желает. Она вернулась!

Лили еле ступала на одну ногу. Оперлась на него всем своим телом. Но все же пыталась идти. Девушка терпеть не может выставлять себя несчастной.

Они выжили. Они выбрались. Вместе. И это, самое главное. Как только оба возобновят свои силы, то смогу, если не противостоять, вампиры на собственной шкуре ощутили мощь повелителя и поняли, что их сил не хватит, то хотя бы скрыться, исчезнуть. Главное, что она жива. Главное, что она избавилась от своего сумасшествия. Главное, это то, что Лили с ним. Она вернулась. Непонятно лишь одно. Почему на нее указал знак?

«Это ясно, — размышлял Уаилд. — Лили самая прекрасная из всех женщин. Но это не должно являться причиной. Упырь говорил о легенде, о его проклятье. Но какое она имеет к этому отношение? Это понятно, что я нарушил закон, ей лишь исполнилось семнадцать. Но все же, Лили не стремится к власти и не собирается становиться избранной или еще кем— либо. Почему он к ней прицепился? Он хочет убить ее. И у него это чуть не получилось. Лили должна поесть. Как можно быстрее!» — Адам пытался вдыхать воздух все глубже, все сильнее. Где же эти мелкие воры и извращенцы, когда они так нужны. Ей нужна кровь…

Наконец вдалеке появилась темная фигура. Вот это то, что нужно.

Как только девушка немного набралась сил и смогла мыслить здраво, вампиры направились в ближайший клуб. Там можно будет никого не убивать. Просто внушить человеку, что все хорошо, он поранился, ведь укушенные так легко поддаются внушению. Лили подняла голову и посмотрела на него. Печально. Этот взгляд он никогда не забудет. Словно она пережила целую войну, потеряла все, что ей так дорого и больше никогда не сможет быть такой смелой и беззаботной в будущем. Девушка растеряна, смущена, разбита. Не только ее тело, ее суть. Возможно это из-за поражения. Хотя десять лет безумия просто так не проходят. К сожалению. Адам не знал, как это заклятие отразиться на ней после его снятия. А Ник? Лили потеряла самое дорогое, что у нее было. Но Уаилд отдаст все силы, лишь бы она стала прежней, его бесшабашной девчонкой.

Адаму казалось, что они успели попробовать каждого, кто был в темном прокуренном клубе. Силы практически полностью вернулись. Давал знать о себе алкоголь, который выпили их жертвы.

В таких местах люди очень легко поддаются влиянию. Они пьяные, уставшие, и никогда не откажутся от компании таких красивых особей, как Адам и Лили. Молодежь под наркотиками и ЛСД сегодня не трогали. Сейчас не нужен такой допинг. Сейчас необходимо просто восстановиться. Лили не перебирала. Она уводила очередного и очередного парня куда— нибудь, где их никто не увидит. И каждый соглашался, несмотря на то, что вид у нее был довольно отпугивающий. Длинное прозрачное легкое белое платье, под которым легко можно было рассмотреть белье. Белые перчатки с голыми пальчиками. Все это было измазано грязью, изодрано в клочья. Ее шикарные волосы запутались, но девушка смогла завязать их в причудливую косу, которая тоже успела растрепаться. Лицо в царапинах. Лишь глубокие раны не успели затянуться. Но от этого ее лицо не стало дурнее.

Адам пытался справиться с приступами ревности, хотя знал, что Лили всего лишь питается. Он пытался проследить за каждой ее жертвой, чтобы проверить, не забыла ли она внушить ему, что с парнем ничего плохого не произошло и никаких вамвампиров не существует. Все в порядке. Он смог успокоиться и выбрал для себя несколько блюд.

Вампиры смирно стояли и смотрели на полу опустевший танцпол. Конечно люди остались живы, но потеряв большое количество крови, не могли продолжать веселиться. Они сидели на диванчиках стульях, кто-то спал, некоторые оперлись локтями на барную стойку и боролись со сном, кто-то бессмысленно смотрел на свет мерцающих огоньков. Музыка грохотала.

Вампиры стояли совсем близко, плечо к плечу. Адам так хотел притронуться к ней, обнять, поцеловать, но не мог позволить себе двигаться. Страх сковал его. Как Лили отреагирует? Что она сделает? Как поступит? Больше всего он боялся, что она заплачет. Адам отдаленно чувствовал ее боль. Лишь отдаленно. Но этот была сдерживаемая буря.

Ее поведение невозможно предвидеть. Но она рядом. Она жива и теперь, практически невредима. Она … она сводит его с ума. А что если теперь Лили сможет признаться ему в глаза, что не любит его и никогда не любила. Он сможет это пережить. Будет страшно больно, безумно, но он сможет принять это. Даже если она никогда больше не захочет его видеть. Лили жива. С ней все в порядке. Самое главное, ей нужно скрыться от повелителя.

Вампиры так и смотрели на танцпол. Разноцветные огоньки в полной темноте, дым от сигарет, какая-то тяжелая музыка, отдающаяся в самом сердце. Страшно жарко, душно. Запах мокрых, возбужденных тел, отвратительных спиртных коктейлей, какого-то паршивого освежителя и приторный, искусственного дыма.

Он стоял как вкопанный, не мог двинуться с места. Возможно, весь его древний организм так восстанавливал энергию. Адам просто смотрел в пустоту. Чувствовал ее яркий, светлый аромат рядом, а значит все в порядке. Он пережил собственный конец света. И теперь был так счастлив своему маленькому миру. Лили так же стояла будто пребывая в каком— то трансе. Это понятно, она пострадал намного больше. А еще он боялся, что пытка святой водой может слишком серьезно отозваться на ее самочувствии. Куда больше, чем все те удары, которые выдержало ее тело. Уаилд переживал. И неожиданно. Лили медленно взяла его за руку.

Добрались до отеля на другом конце города. Чтобы запутать следы. Им нужен отдых. Чтобы прийти в себя и осознать то, что теперь они изгнаны и их будут преследовать до самой смерти.

Осталась одна единственная комната. Управляющий отелем удивился этой потрепанной паре, хитро улыбнулся и отдал ключи.

Как только вампиры попали в комнату Адам, не включая свет, прошел к окну. Единственная свободная комната в отеле оказалась высшего класса. Что приятно удивило. За следующий световой день, они должны полностью залечить свои раны, чтобы успеть до ночи. Им нужно бежать, куда глаза глядят, на другой конец света.

Красавица удивила его в очередной раз. Девушка подошла к нему, заглянула в глаза. Пристально посмотрела, не отрываясь. Не моргая. Грустно, словно не выжила в этой битве и прощается с ним. Что там происходит в ее голове? Адам уже хотел было что-то казать, как она поднялась на носочки и поцеловала. Все его тело напряглось. Он торжествовал. Он не ожидал такого поступка от нее. Прижал к себе. Крепко— крепко обнял. Лили не останавливалась. Ее поцелуи становились все горячее и горячее. На секунду отстранилась, снова посмотрела на него. Словно это последнее, что осталось у нее. Словно завтра уже не будет и она должна, просто обязана проститься с ним.

— Ты же знаешь. Я люблю тебя. — Вампиры вместе больше пятнадцати лет и он впервые слышал это от нее. В здравом уме. — Но теперь все будет по— другому. — Снова не дала ему произнести ни слова. Ладно. Потом они смогут все это обсудить, позже они смогут оба признаться друг другу во всем. Он простит ее за все. За измены, за покушения на его жизнь, за то, что Лили сбегала, за то, что заставила отказаться от их связи, за все. Он опасна, ей невозможно доверять, но без нее жизнь будет пуста. Пусть издевается и творит все, что ей взбредет в голову, он давно понял, что перевоспитать ее нереально. Но она его любит! Больше ничего не имеет значения.

Вся буря страстей, жара, одержимость ее телом, все накатило словно цунами. Нельзя было управлять обстоятельствами, как он ни пытался. Им обоим был необходим такой взрыв эмоций. Необходимо было справиться с огромным стрессом. Но эта ночь была поистине незабываемой.

Лили вышла из душа. Адам собирал бусы оберег. Подошел, одел ей на шею. Лили строго смотрела ему в глаза. Но он— то видел, что там скрывались слезы. Лили достала из бара довольно неплохое вино. На удивление. Будто кто-то знал, что оно обязательно понадобится. Медленно разлила его по бокалам. Вампиры выпили. Не чокаясь. Молча.

На ее лице остались небольшие шрамы. Ничего, они вскоре затянуться и не останется ни следа на ее фарфоровой коже. Девушка не произнесла ни слова. Она тосковала. Это и понятно. Хотя Адам больше не переживал за их будущее. Он обдумал некий план, который, если удастся, то все у них будет хорошо. Нужно уехать в Гренландию.

— Мне очень жаль,… что Ник… Он был самым лучшим … другом. — Уаилд пытался успокоить ее. Но прочел на ее лице только то, что Лили признала свое поражение.

— Не стоит об этом говорить. — Прервала она. Вампир замолчал, знал, что ей слишком больно. Как— нибудь позже, но об этом обязательно нужно будет поговорить. Если она будет держать боль в себе, ей будет слишком плохо.

Он хотел было что-то сказать. Обсудить последние события и свой новый план. Признаться ей в любви, очередной раз. Но Лили и так это знает. Он миллион раз говорил об этом. Сейчас можно и помолчать, у них и так целая вечность. Если повезет. Девушка отправила его в душ.

Встретила Адама с полным бокалом вина. Снова не чокаясь.

Сон поглощал его истерзанное сознание. Но все равно было хорошо. Лили уснула. Адам лег около нее. Он обнял ее нежное тело. Все в порядке. Было тяжело думать, мысли путались. Он уснул. Спокойно, как никогда. Как ни спал уже больше десяти лет.

Он открыл глаза. Тяжело. Рассвет. Все такой же тяжелый рассвет. Шторы задвинуты. Но он понимал, что на дворе уже расцвело. Он не мог двигаться, все тело обмякло. Руки и ноги тяжелые. Адам не мог сказать ни слова. Может это сон? Может, он до сих пор спит? Тяжело было сконцентрироваться, глаза все время закрывались. Вампир пытался поднять голову. Ничего не получилось. Он испугался. Нет, это не то. Его мужественность не давала ему возможности пугаться, это скорее тревога. С ним что-то не так и только сквозь пелену сна он видел, как Лили собрала свои вещи с пола, оделась. Его сознание потемнело.

«Нет! Нет, я не могу спать!!! Я должен подняться! Что? Что она делает? Куда собирается? Она не должна…» — Он снова очнулся. И нова не смог пошевельнуться и не мог сказать ни слова. Лили завязав волосы, быстро подошла к двери. Остановилась, оглянулась. Ее взгляд не понравился ему. Она закусила губку. Ее глаза, нет, она прощается! Навсегда!

Наклонила голову и вышла, тихо закрыв за собой дверь. Она ушла.

Вампир хотел кричать, звать ее, пытался остановить, но не мог абсолютно ничего поделать. Его тело отказало ему.

Его глаза закрывались, он боролся со сном. У него не хватало сил. Лили ушла. Его сердце растоптали. Его больное старое сердце. Он застыл. Было страшно. Куда она? Когда они снова увидятся? Но когда Лили оглянулась в последний раз … Адам сразу все понял. Она уходит навсегда. Уаилд никогда, никогда больше с ней не увидеться. Он хотел подняться и побежать за ней, найти, остановить. Но не мог. У него не было сил. Его глаза закрылись. Его разум помутнел. Он провалился в темноту.

Часть вторая

1730 год. Франция

Адам раскинулся на железном троне. Широкая полупрозрачная рубашка не сковывала его движений, а черные брюки подчеркивали красоту его длинных ног. Кожаные черные сапоги из лучшей кожи, которые вампир снял с трупа известного вельможи, делали его движения более грациозными. Он был без жилетки, она ему мешала. Все-таки в этом убежище можно выглядеть по— домашнему.

Вампир закинул ноги на ручку огромного кресла повелителя, перебирал пальцами по лысому металлическому черепу с рубинами и рассматривал зал. После встал, заметив на стене необычные орнаменты.

В доме вампиров практически никого не было. Все ушли на охоту. У них очередной пир. А Уаилд был наказан своей госпожой. Она застукала его на горячем, когда тот резвился с одной из высокопоставленных дам на лугу.

Адам рассматривал древние рисунки на камнях, протирал влажную грязную стену руками, вглядывался в закарлючки, но даже его супер зрение не помогало разобраться в этой шараде. Мешало еще то, что рисунки были обезображены глубокими царапинами. Кто-то явно злился. Мальчишка улыбнулся.

А вот сейчас ему показалось, что рисунок живой или вот— вот оживет. Наверно из-за того, что он так усердно и сосредоточенно всматривался. Парню показалось, что выбитые в камне силуэты человечков поблескивают.

Он поднял голову и где-то там высоко, где стена скрывалась за легкой дымкой, постепенно превращающейся во мрак, сиял не большой голубой кружок. Вот это ему точно не показалось. Он резко отпрыгнул в сторону, так как вдруг услышал тихое рычание и посмотрел в темный угол. Подошел ближе. Уаилд знал кто там находится.

Распластавшись на полу лежало тело того самого дикого монстра, который все время привлекал к себе много внимания. Адам сделал несколько бесшумных шагов по направлению к чудовищу.

Парень видел, как мышцы спины громилы сокращаются в такт дыханию. Закованный вампир восстанавливал свои силы. Адам приблизился еще на несколько шагов. Монстр неожиданно, с невероятной скоростью поднялся на ноги и бросился в сторону Адама.

Но Уаилд оказался поворотливее. Он отскочил на несколько шагов назад так, что огромная цепь не позволила дикому вампиру напасть на него. Цепь была невообразимого размера, но напрягалась как натянутая струна.

Тогда здоровяк расправил плечи и выпрямился во весь рост, чтобы продемонстрировать свое превосходство. Он оказался два метра ростом. Огромные плечи, большие руки, маленькая шея, сильные ноги. Это просто настоящее чудовище. Наверно какой-то гладиатор или машина для убийств. Люди не могут быть такими. Сам Адам был меньше его на голову, а размер их бицепсов даже можно не сравнивать. Торс этого великолепного чудовища не столь рельефный, как массивный и устрашающий. Да уж, переизбыток тестостерона на лицо.

Адам строго взглянул на монстра, парень привык смотреть в глаза страху. И пусть это не его мать. Но Уаилд испытывал то же чувство. Он сцепил зубы. Попытался успокоиться. Ему ведь ничего не угрожает. Чудовище заковано по рукам и ногам. М— да, власть порождается страхом, но как в случае с Адамом, так и в случае с этим монстром, план повелителя явно провалится.

— Я не боюсь тебя. Я хочу помочь. — Начал он, не выказывая страха.

Чудовище зарычало в ответ, оскалив страшные клыки. Его рожа, казалось, навечно приняла звериную маску. Ну не мог же он быть вечно агрессивен.

— Да хватит тебе. Что ты привлекаешь внимание? Сейчас сбегутся все, и влетит и тебе, и мне. — Уговаривал он. — Мне— то точно влетит. — Уаилд тяжело вздохнул. — Ты говорить— то можешь? — Адам не сводил глаз с оппонента.

Нет, парень не угрожал и не показывал свое превосходство. Наверно ему просто хотелось с кем— то поговорить, потому что друзей, среди этих упырей, он не нашел. А юношеское любопытство брало верх.

«А если эта громила не умеет говорить, так может послушать. Деваться-то ему все равно некуда. Он ведь прикован». — Эта мысль развеселила Адама, и он почувствовал, что его страх, тот самый, сковывающий ужас, пропал. Молодой вампир уселся на камень по— турецки на безопасном расстоянии.

— Ну, — весело начал он. — Что ты натворил?

На морде чудовища подернулись мышцы, около верхней губы, то ли от злости, то ли от отвращения.

Адам рассмотрел его длинные волосы, ужасно потрепанные, грязные и когда— то совсем неровно подстриженные. Теперь увидел на теле под слоем грязи кровоточащие раны. Да и сам запах монстра оставлял желать лучшего. Он молча, неуклюже прошелся вдоль стены и уселся на пол.

–Молчишь? Понятно. Я бы тоже молчал. Сколько ты здесь находишься? Мне это все не нравится. Да, я циник и вижу все на свете не с самой лучшей стороны. Меня за все ругают, я не могу убить пару тройку мелких людишек. — Искреннее недовольство отобразилось на его лице. — Так зачем тогда меня таким сделали? — Уаилд почувствовал, что Иззи вернулась. Он знал. Эта связь действует слишком точно. И молодой вампир понимал, что она снова чем— то недовольна. Но так же, он чувствовал, что его собственный неповторимый шарм поможет избежать очередного неприятного разговора. Иззи без ума от него. Это вампиру порядком поднадоело, но зато этот способ помогает ему безотказно.

— Ладно, я еще как— то наведаюсь. — Махнул Адам рукой своему новому товарищу, спрыгнул с камня и ушел покорять, очередной раз, сердце своей повелительницы.

1993 год. Территория бывшего СССР

— У него такой сексуальный акцент! — Просто визжала Вика.

— А мне не нравится. Такое ощущение, что он сейчас себе язык сломает, столь высокомерно проговаривает каждое слово. — Лили пыталась спародировать его речь. Все рассмеялись.

— Нет, нет! Это реально классно. — Щебетала одна из девчонок. — Мужчины с акцентом такие горячие! Ни разу еще не встречала иностранца. А вот испанский или французский? — Размышляла Ви сама с собой. — М— м. Но я так думаю, что британский самый лучший. Он такой холодный, надменный. А его тон, м— м. Такие мужчины поражают своей высокомерностью, кажется, что никогда такой супермен, не обратит внимания на девушку, как я или ты.

— Тебе нравятся отморозки? — Беспечно спросила Лилит.

— Нет, просто эта надменность возбуждает. Хочется покорить его ледяное сердце. Вот это заводит!

— Да уж. — Тихо подтвердила она не без доли печали и искоса посмотрела в его сторону. А Уаилд— то был в центре внимания. И сейчас был доволен своим положением. Видные женщины дарили ему свое внимание.

— Но я бы не смогла быть с таким. — Продолжала Ви. — Его благосклонность включает в себя опасность.

— А я бы не отказался … — довольно подтвердил Ник, мягко сложив руки и подперев ими лицо.

1731 год. Франция

Адам приходил днем и смотрел на это ужасное существо. Обессиленное, обозленное, дикое. Громила был похож на дикаря, на животное. Существо пыталось порвать огромные цепи, освободиться, накинуться на мальчишку и разорвать его в клочья. Уж не важно, виноват он в чем— то или нет, но Уаилд питал искренне чувство жалости. Молодой вампир видел, что в глазах зверя гаснет жизненная энергия. Это не вампир, это существо из ада, которое вскоре туда же и вернется. И у мальчишки появилась ничем не обоснованная невероятная идея.

«А что если… А что если помочь этому животному? Быть может, обретя свободу, он снова станет более похожим на человека».

День за днем животное реагировало на парня все спокойней, пока не перестало замечать и интересоваться им вовсе. На это ушел не один месяц.

Однажды, когда повелитель отправился покорять новые племена нечисти, Адам притащил старого крестьянина. Старик был на исходе, но это хотя бы что— то. Животное расправилось с ним за секунды и одичало пуще прежнего. Уаилд испугался не на шутку, тогда он решил, что лучше бы следующий раз попробовать животную кровь.

На следующий раз парень принес дикого кабана. У здоровяка было слишком мало сил. Адам долго смотрел на охлянувшего вампира. Видел, как он вгрызался в тело животного. И теперь глаза монстра прояснились. Всего немного. Громила вытер своими большими руками кровь с лица.

— Ты же простой вампир. Что с тобой не так? Я могу помочь тебе, если ты позволишь. Если ты будешь послушным. — Размышлял Уаилд. — Тебе плохо, я же вижу. Я знаю, как это жить с яростью и не иметь возможности выплеснуть ее. Она разъедает твое тело. Никуда не девается. — Задумался. — Как тебе помочь? Как бы это провернуть? Ты понимаешь, ты сильнее и можешь убить меня. Я этого не хочу. — «Собеседник» только скалился и рычал в ответ. Его дикие глаза снова загорелись. — Поплатиться за свою жалость. Хм. — Адам услышал приближающиеся шаги в темном коридоре и поспешил удалиться.

1993 год. Территория бывшего СССР

Только Ник краем глаза заметил, что Адам вышел на улицу покурить, на свежем воздухе с молодыми девушками, которые хохотали и пытались прикоснуться к нему. Парень резко прервал разговор и страдания Лил, по поводу безвыходности и стабильной ситуации.

— Ну, вот допустим, чисто гипотетически, — так по— женски положил свою руку на ее тоненькое плечо. Отчего Лили вздрогнула и не поняла, к чему это он так оживился. — Не смотри на меня так. Вот гипотетически, если бы ты вдруг и завоевала сердце этого залетного гостя. Что бы ты делала дальше? Будущего у вас никакого, — манерно протянул он последнее слово. — Он грубиян, каких свет не видывал, еще он бабник, повеса и безразличный ко всему тип. На него не действуют запреты, а ты, моя девочка… — он замолчал и сжал губы.

— Что я? — Широко распахнув глаза, смотрела на него Лили.

— Ты, моя любимая, хоть и нежная, тонкая натура, еще ничего не знаешь о горестях любви, но… еще хуже, чем он. Я не стану говорить тебе о том, что с таким характерам трудно существовать и все такое. — Помахал он руками. — Мне интересно другое. Что бы ты сделала? Он ведь из другого мира. Он может уехать за тридевять земель и поминай, как звали. Может еще, что угодно натворить. Он очень опасный тип. Да и вообще, о чем ты с ним собираешься говорить вообще?

— Хм, мой милый, — оживилась она и улыбнулась жесткой улыбкой. — Я бы нашла чем заняться, чтобы поменьше говорить.

— Ах, ты, бесстыдница! — Улыбнулся он во весь рот. — Значит, ты хочешь делать то, что мы в журнальчике том гадском высмотрели. Уху. — Он помахал на себя руками. — В этом ты конечно права. — Ник попытался взять себя в руки и выглядеть более мужественно, а то на него уже стали искоса посматривать люди, что всегда пугало мальчика. Он постарался расправить плечи и приобнял Лили так, словно она — его девушка. Подруга не сопротивлялась, она знала, что таким образом помогает своему другу. Ник снова заговорил, пытаясь избавиться от своей изнеженной жестикуляции, но голос его не изменился.

— Он помог мне украсть документы. — Призналась она полушепотом.

— Милая моя, это хорошо, что ты нашла того человека с которым… — он запнулся. — Здесь я согласен, но ты не сможешь завоевать его сердце. Да, он гуляет с тобой, крадет документы из сейфа, провожает до дома, выделяет тебя среди других девчонок, но что, если он просто друг или извращенец? Хм, — тяжело вздохнул. — Ну, посмотри, с какими он… — Ник, незаметно для других, указал на разукрашенных девушек. Он очень хорошо разбирался в людях. И открывал ей глаза на те вещи, которые она не могла заметить сама. — Ты у меня красивая девочка, но его интересует нечто другое. Он даже сам тебе это сказал. Да и вообще, я думаю, что он не прислушивается к высокомерному голосу чести и не понимает и половины его правил. Не стоит ему доверять. Не стоит с ним связываться.

— А я пойду на все, чтобы он пожалел о своих словах! — Друг смотрел в ее живые, искрящиеся глаза и верил. — Потому что он мне очень важен. Да, кстати. — Оживилась Лили. — Он сказал, что у него для меня есть сюрприз. Поэтому, если я и отойду с ним на минутку куда— то, ты будь здесь, я позвоню, и бармен позовет тебя к телефону. А если никуда идти не придется. Ты все равно жди меня здесь.

— Да, мой капитан! — Ник приложил руку к голове, отдавая честь. Лили засмеялась.

— Родная, будь аккуратна. Я не думаю, что он способен причинить тебе вред, но лучше быть начеку. Он очень опасный человек. Но у него особое отношение именно к тебе. Я не считаю, что он влюблен, но… Ой— ой, он вернулся, ладно и тебя с толку сбил. Что с тобой, родная?… — Резко перевел тему. Принял непринужденный вид. Он чудесно притворяется.

После того как Лили ушла, прошло два часа. Ник следил за стрелкой часов, а радость по поводу сложившейся личной жизни подруги, сменялась на беспокойство и панику. Ее нигде не было. Никто ее не видел. Значит, Адам увел ее. Ник топтался возле барной стойки и следил, чтобы за ужасно громкой музыкой бармен не пропустил звонка. И звонок, наконец, раздался.

Пока вампиры говорили, Лили отошла в сторонку. Увидела телефонную будку. Это весьма удачно. Добралась до телефона— автомата. Все равно они щебечут на своем непонятном языке и не обращают на нее никакого внимания. Лили набрала номер бара, который знала наизусть. Она не могла не поделиться такой новостью со своим лучшим другом. Который всегда ее поддерживал. И на всякий случай, если с ней что-то случится, чтобы он смог защитить ее или хотя бы что-то сделать.

— Позовите Ника к телефону. — Она подождала несколько секунд. В постоянной точке сборки все бармены знали их шумную компанию. А особенно Ника. Не каждый раз увидишь такого манерного и необычного парня. Да и одевается он неподобающе. Ник всегда был слишком прогрессивным.

— Где ты пропала?! — Недовольно прокричал он, так как в баре громко играла музыка.

— Некогда объяснять. Вечер обещает быть веселым. Срочно бери такси и один подъезжай к парку, чтобы тебя не заметили. Мы будем на черном джипе или мотоцикле, ты заметишь. — Тараторила девушка. — Мы здесь одни. Только главное, чтобы тебя не обнаружили. Просто поезжай за нами. И чтобы никто с тобой не уцепился. Я потом все объясню, главное, не выдай себя. Поспеши! Здесь намечается что-то грандиозное. Я, конечно, не все понимаю. Будет весело. Обещаю! — Прошептала она.

Она не помнит и, наверное, никогда точно не вспомнит, почему она была на той поляне. Это выпало из ее памяти. Как она не пыталась вернуть эти воспоминания.

Что она там делала? Как они добрались туда? Просто девушка стояла в самом центре зачарованного треугольника. Это судьба привела ее на это место. Видимо демоны руководили ее мыслями… или ангелы. Неизвестно. Главное, она была там. Она согласилась. Лили не боялась. Адам был с ней, а значит, все будет хорошо.

2012 год. Сигишоара

Золотой рассвет дрожал в воздухе. Адам, из последних сил, поднял руку и ухватился за острый камень. Все мышцы болели. Он выбрался из ущелья. Упал на твердую землю. После всего этого ужаса и казалось, конца света, вампир лежал на траве и слышал, как уходящая ночь поглощала все звуки. Сейчас было тихо. Но жизнь продолжалась, природа оживала и все как всегда. Тучи плывут по небу, трава тянется к солнцу, роса испаряется. Все живет. Только без нее.

«Лили. Нет. Ее больше нет!» — У него болело все. Каждый сантиметр его мертвого тела, все кости, каждая мышца, его кожу словно сдерли заживо….. но свежая кровь это исправит. Он бы никогда не сбежал, даже зная, что ее больше не вернешь. Он хотел остаться с ней, погибнуть, держа ее за руку и даже зная, что она предательница, он хотел быть с ней в последние моменты. Потому что остальная жизнь уже не имеет значения. Все тьма и неразбериха. Зачем такая сумрачная жизнь? Он и так достаточно пережил, чтобы отказаться от нее. Но теперь у него появилась надежна и смысл. Если Лили не солгала, у него есть ребенок и он должен защитить его, даже если не смог защитить его мать. У него больше никого нет.

Как же такое может быть? Это значит только одно… Она его любила. Она все-таки его любила. И он знал, когда это случилось? Именно тогда. Когда повелитель чуть не убил ее, пытая святой водой. По— другому быть не могло. Но как ему найти их ребенка?

Он всегда свято верил, что она не испытывает никаких чувств. Кроме ненависти. Так все-таки она его любила. С глаз потекли слезы. Как же так? Как же так все получилось? Почему она никогда не говорила, что любит? Почему никогда этого не показывала? Почему так много врала? Что же она натворила?!! Как же она могла так все разрушить? Всю жизнь! Все испортила. Он ненавидел ее в этот момент всем сердцем.

«Мальчик или девочка? — В его голове возник новый вопрос. Теперь он не давал ему покоя. Где он и как его найти? Но я найду! Это решено. — … Демис». — Вспомнил Уаилд.

1993 год. Территория бывшего СССР

Лили вышла из дома. Летнее солнце обожгло ее кожу, она ойкнула, спряталась в тень, оглянулась, не заметил ли кто-то ее молниеносного движения. Никто. Посмотрела на солнце, оно было таким горячим, испепеляющим. Лили скривилась. Она надела нелепые очки, накинула на себя легкую кофту, совсем не по погоде, и поспешила в метро. Девушка поправила воротник. Когда она была жива — ее тело плавилась на солнце, как шоколад, теперь же оно горело.

Лишь очутившись в прохладном сумраке метрополитена, она расслабилась. Здесь так хорошо, спокойно, лишь строгие потоки людей снуют туда— сюда. Девушка вздохнула с облегчением. И почувствовала дурноту. Прислонилась к столбу. Ее мутило, будто от солнечного удара, хотя на солнце она была не больше пяти минут.

Вокруг нее волной проносились ароматы. Самые разные запахи людей и сырой воздух подземки. Лили чувствовала себя растерянной, но последовала дальше. Новообращенная шла по переходу, петляя в толпе. Ее раздражала медлительность этих людишек. Краем глаза, заметила, будто в замедленной съемке, как на нее бежит мужчина, лавируя в толпе. И вот сейчас наткнется на нее всем телом, но она не отреагировала на это и мужчина, со всего размаха, ударил ее плечом. Но Лили даже не двинулась с места, хотя мужичку откинуло в сторону, будто он столкнулся с несущимся поездом. Лили увидела его удивленный, обескураженный взгляд. Он осмотрел маленькую хрупкую девчушку с непониманием.

— Извините, простите. — Прошептал мужчина, потер плечо и поспешил восвояси. Девушка сама не ожидала такого, а главное она не чувствовала боли. Сразу же легко вздохнула, сняла очки и прошла к вагону.

Но это место не оказалось спасением. Лили чувствовала, что голодна. Это было довольно неприятное, ноющее чувство. Слабость в теле. Ломота. Голова кружилась. Как только она оказалась близко, совсем близко к людям, поняла, что так можно действительно превратиться в настоящего потрошителя.

Жажду. Вот что она чувствовала. Всепоглощающую жажду. Ее губы пересохли. Горло пылало. Руки и ноги тряслись, словно от нехватки сахара у диабетика. Она не знала, что с ней происходит. Но каждый человек представлялся ей лакомым кусочком. Даже этот алкоголик напротив. Лили хотела сейчас испить даже его.

Каждый вдох был мучительным. Она чувствовала страшно неприятный запах алкоголя, который его организм переработал и это зловоние выходил из его тела не только с дыханием. Через каждую пору, смешавшись с запахом потного тела. Поэтому, она перестала дышать. Её тело пылало. Все горело внутри. Ей было нестерпимо жарко, а в груди трепетал гнев: «Да как я могу хотеть это ужасное существо? Но не могу отказаться от всего этого. Меня это убивает. Бездушное… бездушное чудовище!»

Теперь Лили понимала, что ненавидит это место. Она выскочила из метро задыхаясь, хотя ей и не было нужно умение дышать. Но все же вдыхала горячий свежий воздух. Лили охватывала паника. Ведь ее монстр мог за несколько коротких минут движения в темном тоннеле уничтожить всех, кто находился в том вагоне. Всех этих несчастных существ. Страшный голод. Она не знала, что поможет ей сейчас справиться с этим состоянием. Казалось, кровь всего мира не сможет затушить пламя страшного голода.

Ей было не интересно, как она выглядит и что о ней подумают люди. Не важно, что ее заставят вступить в пост комсомол, не важно, что существует распределение и что будет с ее друзьями. Сейчас было важно только дно. Кровь.

Спасением для Лили был поджидающий ее Ник. Он указал на человека в подворотне.

1731 год. Чехия. Иззи

Целый зал нечисти. Воцарилась вакханалия. Вокруг ходили полуобнаженные женщины. Адам рассматривал их с ног до головы и прикусил губу. У него нет возможности воспользоваться их прелестями, даже если он и захочет. Иззи внушила ему верность. Это так отвратительно. Ему дико хотелось буквально наброситься на миленькую прелестную девочку с блестящими клыками, которая сама поманила его, но нельзя. Это дико раздражает.

Хотя сегодня вампира волновали еще две вещи.

Одна из них это то, что его, уже можно сказать друга, раззадоривают и унижают мерзкие дети ночи, а он сам не может за себя постоять.

Упыри подходят на безлопастное расстояние, строят рожи, кричат бранные слова и манят его бокалами с алой жидкостью. Если монстр не говорит, это не значит, что он ничего не понимает. Он же голоден. Как они этого не понимают? Это ужасно бесчеловечно!

Адам смотрел издалека на дикого вампира. Но ничем помочь ему не мог. Что ж, потерпит вечерок. А пока молодой вампир что-нибудьпридумает, у громилы еще будет возможность отомстить.

Но он заметил, что вампир не выкладывается на всю силу. Его цепи не трещат. Да и длиннее они были. Уаилд проследил взглядом от рук и ног прикованного монстра до самой стены. Выпил из кубка глоток вина. Нет, он не любил кровь из большого кувшина. Это глупо. Смесь из нескольких человек. Это не правильно. Кровью нужно наслаждаться, испивая ее из сознательного, перепуганного человечка. Вот тогда это действительно превосходно. Адам поправил свой шейный платок и подошел чуть ближе. Сегодня он выглядел как настоящий герцог или французский аристократ. Длинные черные волосы собраны в хвост. Белая рубаха, сюртук, узкие брюки до колен высокие сапоги. Он снова взглянул на своего дикого друга.

На нем, как всегда, были короткие подранные штаны непонятного цвета, когда— то белая широкая крестьянская рубаха превратилась в жалкие лохмотья. Босые избитые ноги.

Упыри кричали здоровяку:

— На! На! Вот возьми! Ты же хочешь капельку! — Стоили ему рожи. Но понятно сразу — они страшно боятся огромного вампира.

Адам наблюдал. И видел, как упыри бросаются на монстра, дразнят его, подходят ближе и только он пытается настичь их, отскакивают в разные стороны. Адам понимал, как невыносимо ему было быть в роли цепного пса, которого дразнят соседские мальчишки.

Он видел, как глаза верзилы налились кровью. Здоровяк наскакивал на вурдалак и мимо, и опять мимо. Хотя его цель была совсем близко и справа, и с лева. Вот гостям забава. Они хохотали и брызгали на него каплями крови. Тот будто сходил с ума. Казалось, отдает последние силы.

И вот когда Адам проходил глазами по его цепи, он увидел, как небольшой отрезок звеньев был обмотан об камень. Адам понял, что задумало хитрое чудовище. И в этот момент, когда упыри потеряли бдительность, хохотали над своим рабом, монстр бросился с неистовой силой. Уаилд заметил жадное выражение на его лице.

Камень сдвинулся с места, у вампира появилось несколько сантиметров свободной цепи, на которую упыри— садисты не рассчитывал. Они не успели среагировать. Монстр проломил одному из них голову с одного удара, во второго вцепился зубами, третьего поволок к себе левой рукой. За секунду, словно перекусив горло тому, который находился у него в зубах, превратил его в пепел. Последнего же схватил обеими руками, взглянул с улыбкой в его перепуганные до смерти глаза и проговорил:

— Беру. — Впился в его шею с неистовством. Казалось, высосав из него все до последней капли одним махом, после оторвал упырю голову. В его руках остался один пепел.

Остальные вампиры отошли на безлопастное расстояние. За картиной наблюдали все. Воцарилась тишина. Это действие происходило всего пару секунд.

Когда же все закончилось, в толпе прошелся истерический смех. Все залились хохотом и продолжили веселье, будто ничего и не случилось.

Повелитель только вздохнул и покачал головой, обратно вернулся к беседе со своим прихвостнем Мартином. Белоснежным, чистейшим, практически во всех отношениях вампиром. Его неземная, ангельская красота не вписывались в картину общего хаоса и вакханалии.

Адам ухмыльнулся сам себе. Заметил взгляд монстра, поднял бокал и искоса улыбнулся, одобряя выдумку того. Он гордился своим новым другом. Уаилд чувствовал, что их точно что-то объединяет. Наверно то, что они изгои этого совсем неблагородного общества. А главное, монстр все-таки говорит.

Адам заметил, как повелитель качнул головой в ответ Мартину, тот удалился. Уаилд убрал растрепавшиеся волосы обратно в хвост. Проверил, аккуратно ли расположен его платочек в петлице. Сейчас начнется. Это была его вторая мысль.

Повелитель подозвал к себе Иззи и Адама. Приподняв бровь, холодно взглянув на обоих. Чтобы они издали знали, что провинились и провинились по— крупному.

Адам уверенно шагал через весь зал, вампиры уступали ему дорогу.

С другого конца пещеры шла Иззи, опустив голову. Ее темно— синее платье с кринолином шуршало в тишине зала.

Этим вечером она была особо хороша. Рыжие волосы собраны в неописуемую прическу, белоснежная кожа и мушка на щеке.

Мужчины вздыхали, монстр на цепи провел ее ненавистным взглядом. А женщины не могли сравниться с ней ни в красоте, ни в выборе туалета. Да и вообще, лишь половина вампиресс были наряжены в розовые и голубые платья, другая половина была полуобнажена, испачкана кровью и предана разврату. Но голову практически каждой из них украшал необъятный парик с локонами. На их фоне Иззи была королевой. Хотя, так оно и было.

Вампиры подошли к трону короля, Адам резко кивнул головой. Иззи присела в глубоком медленном реверансе, игриво из-под ресниц взглядывая на своего господина.

Вот тут все и началось. Как оказалось, повелитель давно уж недоволен слишком свободным поведением молодого человека и он знает, что Уаилд подкармливает его монстра, что вовсе непозволительно. Все в зале притихли, пытаясь собрать свежие новости.

Чудовище теперь не обращало внимания на пьяных, дразнящих его вампиров, иногда, хватая их рукой, придавливал и отталкивал, куда подальше. Он слушал, пытался узнать судьбу сжалившегося над ним сородича. Единственного, кто проявил заботу. Очередного забияку громила просто толкнул, тот шваркнулся о стену и потерял сознание до конца вечера. Возможно, был просто слишком пьян.

Повелитель, ссылался на тайного доброжелателя, хотя Адам и так не сомневался, что это тот светловолосый вампир, с локонами и женственным лицом, что стоял за троном. Даже его костюм был выполнен из светлых тканей, а точеные ноги обтянуты короткими штанами и чулками. На нем слишком много кружев и шелковых лент.

Так вот, этот добродетель выяснил, что Адам устроил слишком много насилия в своей деревни и то, что был рожден от 1712 года до 1714, что значило одно — ему было не больше 17 лет на момент обращения. Тепер-то конечно больше. Но сути дела это не меняет.

Молодой вампир безразлично взглянул на повелителя, не осознавая своей вины и не понимая, что все это значит. Да и неважно уже. Ему была безразлична благосклонность старого вурдалаки. Тот угрожал страшной расправой. Иззи, как могла, хлопала ресницами, уговаривая оставить любимую игрушку, но вслух не посмела произнести ни слова.

— Сим, приказываю тебе отречься от своего выбора и разорвать связь между вами. Или прервать его жизнь сейчас же. — Повелитель смотрел строго, пугающе, но Адам чуть не рассмеялся. Он уже и не надеялся на такое счастье, но Иззи, сцепив зубы, молчала, не поднимая взгляда на разгневавшегося древнего вампира в слишком черных бархатных одеждах.

Толпа загудела разочарованно. Такое унижение, но Адам не понимал почему. Ему до чертиков надоело, когда его волю подавляют. Он уже взрослый и теперь в праве сам принимать решение. Его счастью не было предела. Вампир знал, что красавица его точно не убьет.

Иззи повернулась к нему, ее глаза поблескивали то ли яростью, то ли от подступающих слез. Вампиресса долго смотрела на него, было видно — ей действительно больно, красавица с усилием проговорила:

— Как твой повелитель… — Запнулась на секунду, пыталась проглотить горький ком в горле. — Отрекаюсь от тебя. Ты свободен. Отрекаюсь… Я отказываюсь от нашей связи. — Прошептала она в надежде, что быть может, это не сработает, но это сработало. Уаилд тут же почувствовал, что может все— все. Те запреты, которые она возводила перед ним, как стены, рухнули. Молодой вампир чувствовал силу. Он больше не подвластен ее воли. Разум Иззи для него закрыт, а значит и она не сможет его прочесть. Теперь он может все. Счастью не было предела. Толпа шумела. Но тут заговорил повелитель.

— Ты волен. Но я запрещаю тебе убивать десятки людей. Мы охотимся для пропитания, за исключением праздников и обращений. Ты должен скрывать свою суть. Если люди станут догадываться о нас, ты поплатишься жизнью. — Его металлический взгляд немного напугал парня и если честно, разозлил.

Как это нельзя веселиться? Да он с ума сошел! Ему и его прихвостням позволено все, они ни в чем себе не отказывают, заводят себе целые деревни, как фермы, питаясь кровью крестьян. Да, по большей части они не убивают людей, только влияют на них. Человечки становятся послушными, но стоит кому— то догадаться, как истребляется все поселение. И такое было не единожды. Так почему же ему самому нельзя просто отомстить паре тройке заносчивых крестьян? Это несправедливо!

Уаилд не задумался в тот момент, что с ним поступили слишком снисходительно. И этим он обязан Иззи. Если бы она не была любимицей повелителя, его бы уничтожили на месте или издевались, обливая кровью, истязали бы его тело, как они поступали с громилой. Но с другой стороны, если бы не ее романтический настрой, повелитель бы может и не стал докапываться до истины.

Райан был рожден в 1712 году. Повелитель такого не прощает. В свите упыря не было ни одного живого вампира младше 18 лет. Закон короля срабатывал везде. Он знал все и уничтожал всех, кто ему не по нраву. Может, конечно, кто-то и скрывается, словно волк одиночка, но прятаться от господина тяжело.

Иззи поплелась за королем. Наедине с ним она все-таки устроит скандал, но на глазах у всех не посмеет.

Адама провожали насмешливые и сочувствующие взгляды. Каждый вампир знал, что такое показное наказание очень жестоко. Теперь ведь Иззи не сможет защитить своего новообращенного. Она просто не почувствует. А Уаилду было плевать на мнение толпы. Он лишь взглянул на монстра, который смотрел на него без единой эмоции, только с каким— то даже уважением.

1993 год. Территория бывшего СССР

Лили еле дождалась вечера. Ей было плохо. Тело изнывало. Она бродила по комнате. Ее не интересовал ни телевизор, ни книги, ни прекрасная погода за окном. Да и какая разница, прекрасный солнечный день не принесет ничего хорошего, кроме ожогов. Она легла на кровать. Поджала ноги, обняла себя руками и тут поняла, что ноющее чувство в каждой мышце, каждой косточке ее тела, не дает ей лежать на месте спокойно.

Лили поднялась, снова легла, повернулась на правый бок, на левый, на спину, но не могла найти себе места. Ей было плохо, и она не знала почему.

Ее тело медленно привыкало к новой роли. Ее десна болели. Ее кровь больше не текла по венам. Она чувствовала в себе огромную силу, но пока не могла воспользоваться ей и не могла сделать ничего. Энергия вырывалась изнутри, но мышцы болели, будто она целые сутки занималась всеми возможными видами спорта. У нее болело все, даже голова. А главное, ее сердце больше не билось.

Ник пришел к ней, как только начало смеркаться. Он, можно сказать, влетел в дом, лишь только его пригласили войти. Поздоровался с ее мамой и папой, и проскочил в комнату к своей подруге. Родители переглянулись. Им не нравилось то, что парень и девушка их возраста, проводят так много времени за закрытой дверью.

Лишь последние лучи солнца скрылись за горизонтом, друзья поспеши покинуть слишком маленькую для них комнату. Теперь им требовалось больше места, больше знаний, больше впечатлений, пока они не зачерствели.

— Чувствую, сегодня будет что-то веселенькое! — Потер руки Ник. Хитро щурился. А он не такой уж тихий и мирный. Вот и вылазят его скрытые качества. Что делает с людьми сила и самодостаточность.

— Вы бы лучше помалкивали и мотали на ус. — Осек его Маршалл.

— Мы завоюем эту ночь. — Косо улыбнулся Адам, поддерживая намерения мальчишки и они направились ко входу в очередной притон.

— Мне это начинает нравится! — Воскликнул воодушевленный Ник.

1993 год. Территория бывшего СССР.

Ник попал в ее комнату через окно, как кот. Теперь ведь его считают погибшим. Парень даже не поздоровался. Потупив взгляд, доплелся до ее кровати и упал лицом вниз.

— У меня депрессия, родная. Я очень голоден. И не знаю, как нам жить дальше. Что делать? — Он поднял голову. — Мы совсем одни. Мы ничего не знаем! Они отказались от нас! Я потерял все! — Его волосы взъерошены. Сегодня Ник надел самую обыкновенную одежду. Лили даже не знала, что у ее лучшего друга имеется такая серость в гардеробе. Ах да. Теперь же у него нет гардероба.

— Ник, нам можно все! Тем более твой дар. Мы не делаем ничего плохого. Нам нужно питаться! Мы только очистим город от дурных людей. — С Лили не поспоришь. Он поднялся, уселся на постели и поджал под себя ноги. — И не говори мне, что я ничего не потеряла. Из-за него мне придется отказаться от родителей! — На ее глазах выступили слезы. — За вечную молодость нужно платить. А мы еще сделаем то, что не могут сделать наши сверстники.

— Уху. Я счастлив. — Иронично помахал поднятыми большими пальцами вверх. Конечно, ее замысел не вселял в него должного оптимизма. И парень понимал, что к добру ее положительный настрой вряд ли приведет. Но Лили умело манипулировала другом. Она умела сделать выбор и заставить его действовать. — А они не хотят нас учить! Напились нашей кровушки, долг выполнили и восвояси. Мужики. — Фыркнул парень.

— Адам над тобой вообще не имеет власти. Можешь его не бояться. — Гордо вздернула к верху курносый носик Лили.

— Он обещал, что не убьет меня, если я буду присматривать за тобой. — Парень закусил губу, словно ненароком выдал тайну. Подруга словно и не отреагировала на его слова, лишь глаза загорелись ярче.

— Вот и славно. Все остальное я беру на себя. Мы теперь по— настоящему свободны, у нас есть все, о чем мы мечтали. Да мы можем путешествовать хоть пешком! Мы обойдем весь мир и будем настоящими суперменами! — Красавица сегодня была в ударе. Воодушевлена и готова покорять любые вершины. Ник встал с кровати, пытаясь то ли начать действовать, то ли бежать.

— Ваше величество! — Поклонился он, пропуская ее, указывая на свободную дорогу. А значит, Ник согласен и готов к приключениям. Парень показал ей кончик языка и задорно улыбнулся.

1993 год. Территория бывшего СССР

Лили слишком болезненно воспринимала то, что он имел продолжительные отношения с Иззи.

«Как же так? Она знает его две сотни лет. Иззи видела его становление, его изменение, преображение. Да и вообще перерождение. Она его изменила. Иззи была частью его жизни. Большей частью. Она повлияла на то, что он стал таким. Эта женщина жила с ним, они возможно даже, любили друг друга. Она пила его кровь. Она изменила его, она дала ему эту силу. И как теперь я могу стать частью его жизни? Как он может любить меня, если она сделала для него так много? Если она была с ним в самые тяжелые и самые счастливые моменты жизни. Она была его смыслом. Иззи такая красивая, сексуальная. Разве я смогу занять место в его сердце, если там было так много ее? Такой яркой, женственной. Адам принадлежал ей и наверно, еще до сих пор принадлежит. Он столько всего знает, у него феноменальный жизненный опыт. Он самый лучший! А я ? Я не видела мира, я не знаю даже, как вести себя в другой стране, как говорить, как красиво одеваться… Да что там перечислять. Я для него никто и чем же я могу заинтересовать его? Что я из себя представляю? Девочка семнадцати лет. Нигде еще не была. А внешность? Самая обыкновенная. А если бы так получилось, что он обратил бы на меня свое внимание. Что дальше? Почему же так точно он не может оставить меня, как и Иззи?»

Сейчас Лили видела, как эта симпатичная молодая женщина набросилась на него. Обнимала, прижималась к нему всем телом. Как же перебороть в себе все эти эмоции? Лили тонула в собственных чувствах. Так глубоко, так холодно, такое огромное давление вампиресса испытывала в данный момент.

«Да и вообще в мире существует так много красивых, милых девушек, какую я могу составить им конкуренцию? А он такой один единственный. Его внешность, его поведение, его глаза слишком обманчивы. Он не добрый, он не такой уж хороший. Внутри Адам темный, злой и эгоистичный». — Лили это не нравилось, ее злило. Ее раздражало, что другие его не понимают. Люди видят только его обаяние.

«Ну как так они этого не замечают? Нет, они поймут его суть, но позже, когда уже будет слишком поздно». — Тогда почему она сразу же это заметила, сразу поняла. Ему стоило пронести лишь пару слов.

Но все это не мешало его полюбить. Да так, что сердце замирало, так, что даже зная его недостатки злиться на него, но любить. А он захватывал ее мир, проникая все глубже и глубже. Адам врет в глаза, ему не стыдно и никто не может понять, никто не может даже подумать, что он врет. Ему верят! Да как такое вообще в голову может прийти, что такой человек, как Адам Уаилд, врет! Очень уверенно, очень достойно. И почему только она сразу же замечает его ложь? А хуже всего то, что у него полностью отсутствует чувство вины.

Он подмигнул ей и Лили смутилась. Реакция Адама на ее смущение была необычной. Он действительно удивился и широко раскрыл глаза, потом улыбнулся, демонстрируя миру свои еле заметные ямочки на щеках. Он не ожидал, что Лили способна на смущение.

«Неужели он не понимает, что сводит меня с ума. Вот такой своей непосредственностью. Не своим суровым взглядом, а вот такой мальчишеской улыбкой и удивительными глазами в обрамлении длинных ресниц. Кажется, я пропала».

Вот так несколько минут она пребывала в оцепенении, потом покачала головой, широко раскрыла глаза и постаралась отделаться от этого наваждения. Пятиминутная влюбленность закончилась. Он снова бросил в ее сторону какое-то грубое замечание, и Лили поняла, что ничего не выйдет. Они никогда не будут вместе. Девушка вернулась в свой мир боли.

1994 год. Франция

Она бежала. В ее голове кружились образы, крики, мечты, желания. Лили сама не понимала, о чем она думает. Обо всем и ни о чем. Много, много всего. Внутренний голос кричал наперебой, перебивая сам себя. В ее голове звучал рок. Шумел, басил, кричал. Теперь она больше не слышала себя. Лили бежала. Ветер усиливался, все кружилось вокруг: сухие листья, мусор, пыль, песок. Все неслось ей навстречу. Была б она человеком, давно бы потеряла курс, но она бежала вперед.

«Нет, все! Точнее… я могу исправить. Зачем? Как? Это конец! Зачем все это, если…» — И все, больше и больше шума в ее мыслях. Вот она — точка кипения. Дикий вопль. Голова чуть не взорвалась от ужасного крика. Лили не разбирала дорогу.

Да как же он все-таки так мог? Он никогда не увидит в ней женщину. А Лили безмерно больно наблюдать за его сексуальными приключениями.

Адам зовет ее. Он подавляет ее. Угнетает, доминирует, причиняет боль. Ему нужно показать кто здесь господин. Снова крик. Да, она так же хотела закричать во все горло. Пока хватило бы дыхания. Голова гудела от этого внутреннего крика. Мелькали темные пятна перед глазами, яркие круги появлялись то тут, то там, бурлила кровь, горло прожигала ненависть. Крик, крик, крик!

Рок в ее голове затих. На короткий миг она остановилась, оглянулась. После такого грома в ее мыслях сейчас казалось ужасно тихо. И она услышала то, что кричал ее собственный голос: « Не— е— ет!!!!!!! Я хочу его и я должна попробовать!»

— Ник, я так больше не могу. — Плакала Лили. — Я больше не могу отвлекаться на все, лишь бы не думать о нем. Он меня прочтет. Он все поймет!

— Так пусть узнает! — Это же очевидно и почему вредная девчонка этого не понимает?

— Не— ет! — Она крутила головой. Лишь мысль об этом пугала ее. — Если он узнает, он потеряет ко мне всяческий интерес и это будет конец. Я понимаю его хищный нрав. Я могу простить ему его душевное состояние. Он такой. Его уже не переделаешь… Я люблю его. И я все понимаю, поэтому я должна приучить себя не слушаться его.

— У тебя и так это получается. — Скрестив руки на груди, проговорил друг. Его слишком выразительное лицо демонстрировало полное недовольство ее поведением.

— Да, но его зов, как с этим быть?..

Огромное неприветливое сооружение, упрятанное в самой глубинке, среди старых деревьев. Естественно находилось оно очень далеко от какого— либо жилого пункта. Здесь еще остались старая подъездная дорога, разбитый фонтан среди двора и огромный забор. Когда— то давно больные в этом дворике сами выращивали цветы и ухаживали за деревьями, но теперь территория давно поросла диким виноградом и сорняками.

Ник осмотрел здание бывшего пристанища для душевно больных людей. Жуткая атмосфера даже для него.

Во— первых, таким местом угрожал ему отец. Во— вторых, здесь слишком сильная, как казалось Нику, даже твердая энергетика. Боли, непонимания, смятения, страха. Не только из-за обращения врачей и санитаров. Парень чувствовал состояния тех людей, которые были здесь. Да, вот здесь, прямо в этой маленькой комнате. Тут закрывали больного, но в голове того сумасшедшего был целый мир. Страшный мир, полный ужасных призраков, глупых закономерностей и причудливого бреда. Больной сам загонял себя в угол. Для безумия не нужен целый мир, достаточно даже одной мягкой комнаты.

Ник даже передернул плечами, так четко видел эти мучения. Самые страшные внутренние события те, что происходили в голове. От них не отделаешься. Они навязчивы, они появляются в самый неподходящий момент и с ними невозможно бороться. Такая борьба заберет слишком много сил, но внутренний демон победит.

— Что мы здесь делаем? — С дрожью в голосе произнес он, оглядывая обдертые стены в ужасных потеках и царапинах. Друзья проходили мимо кабинета с голубым кафелем, заваленным красным кирпичом. Здесь была процедурная. В этой комнате был лежак с кожаными ремнями, подобие огромной ванны и большое количество металлических страшных приспособлений, поржавевших от времени. Но это только добавляло ужаса. Мальчишка вздрогнул, увидев картинку этих лечебных пыток. Духи хотели рассказать свои истории.

Лили резко повернулась к нему, ее глаза горели. Она положила руки другу на грудь.

— Милый мой, ну пожалуйста, сделай то, о чем я тебя попрошу. Закрой меня здесь. Он будет искать меня, звать. Я этого больше не выдержу. Он контролирует меня. Полностью. — Лили невольно провела руками по своим плечам, по животу, словно даже в эту минуту чувствовала узы, связывающие ее с Адамом.

— Тебе будет больно. — Безвольно подытожил он. Ник знал, что если она так решила, то уже не отступит.

— Пускай. Я выдержу. Но я отучу себя от его прихотей! Даже если он не хочет давать мне свободу. Я хочу не зависеть от его внушения. Я научусь быть свободной!

— Родная, это уж слишком. — Резко посмотрел ей в глаза, ища хоть каплю сомнения. — Поговори с ним. Я не хочу, чтобы ты мучилась. — Он все-таки пытался.

— Адам не хочет. Ему важно завладеть моим сознанием полностью. Тогда ему перестанет быть интересно, и он убьет меня. — Возбужденно прошептала девушка.

— Я не пойду на это. — Вырвался из ее цепких лапок Ник. Отошел в сторону.

Лили опустила голову.

— Я люблю его. Больше жизни, больше свободы. А он… Он играет со мной. Я для него простая добыча. Пока он думает, что я не покорена, он будет издеваться надо мной.

— Так покорись! Может из этого что-то да выйдет! — Ник хватался за минимальный шанс вразумить ее.

— Никогда! Он самовлюбленный, ужасный монстр. Если я сломаюсь, то буду уже не я. Сама себя возненавижу. — Сцепив зубы проговорила девушка. — А он так подавно. Я покажу ему, что он не владеет моим сознанием.

— Но он и так тебя не может прочесть. — Друг бросал на нее неуверенные взгляды из-под ресниц. Он уже знал, чего хочет его подруга.

— Только потому, что мне это многого стоит. Я не могу расслабиться в его присутствии. А когда я далеко, он зовет меня и сопротивляться этому невозможно. Но я должна научиться.

— Я не выдержу твоих мучений. — Ник сдался ее напору.

Глаза Лили снова загорелись.

— Вот ключ. — Она вложила довольно большой, старинный ключ, необычной формы в его руку. Такой продолговатый, резной. — Запри дверь и уходи. Со мной ничего не случиться, меня здесь никто не услышит. Пожалуйста. Ты же сам знаешь, как тяжело скрывать свои мысли, свои страсти, как никто другой, а твой секрет лично их не касается.

— Хорошо. — Тяжело выдохнул парень.

Ник закрыл дверь на ключ. Ошарашенный, он не мог поверить, что она переживает это все для того, лишь бы отучить себя любить его, лишь бы иметь иммунитет и мальчик видел как ей больно.

И вот началось.

— Нет. Нет. — Сначала тихо отвечала сама себе.

Но через пару секунд Адам стал давить на нее. Лили кричала, падала на пол, держалась за голову, успокаивалась. Все, ничего страшного. Но видимо Уаилд продолжал упорствовать, и из ее носа, тонкой струйкой, полилась яркая кровь. Лил вытерла кровь пальцами, посмотрела на нее.

— Почему? Почему он так делает? Он же знает, что невыносимо терпеть зов. — Шепотом спрашивал у себя парень.

Ник стоял у закрытой двери. Он слышал ее ужасающий, душераздирающий крик. Вампиресса падала на пол, рвала на себе одежду, каталась по холодному кафелю больничной палаты — он звал ее. Для Адама это всего лишь игра, а ее сердце, ее тело горит, страдает.

Ник кусал кулак, уверял себя, что так будет лучше, что так он ей помогает. Но дикий крик Лили и скрежет когтей по ржавой железной двери, разрывал его сердце. Она так близко, но он не может прекратить ее мучений. Ник так хотел открыть эту чертову дверь и спасти ее, но тогда все страдания пойдут насмарку. И зачем Адам так настойчиво издевается над ней?

Сумасшедшие вопли усилились. Ник крепко сжал ключ в руках и опустился на пол, безразлично уставился в пустоту. Он ее не оставит, как ему ни больно слушать ее душераздирающий крик, он станется с ней.

Верный друг услышал звук упавшего на пол тела и стоны стихли.

Месяцами она перебарывала это чувство. Адам злился, а Лили чувствовала себя все более счастливой.

2011— 2012 год. Нью— Йорк

Парень был одет в светлый, не по моде, костюм и голубую рубашку. В петлице сияла белоснежная лилия.

— Вот смотри, — шепнул Ник ей на ухо. — Как все на тебя смотрят. Ты само совершенство!

— Хм, — незаметно ответила она, потом отвернулась в сторону и заговорила, чтобы никто не заметил, что они имеют диалог. — Эти люди восхищаются мной, но они не знают, что прическа такая мне вовсе не идет. Вот эти туфли ужасно трут и я их ненавижу. Чтобы скрыть усталость на своем лице и эту удручающую бледность я делала макияж больше часа. И они не знают, что меня скоро не станет… А он так близко.

Ник сжал губы и промолчал. Он знал, что этот вариант вполне возможен.

Его волосы были словно выгоревшими на солнце, что делало его образ еще стильнее, и нежнее.

— Эти человечки — лишь массовка для соблюдения правил. Не сдавайся. Ты же сама сказала, что неожиданные встречи просто так не происходят. Либо это самая, что ни на есть судьба, либо спланированное преследование.

Красавица прекрасно понимала все эти истины, но видеть Адама было невыносимо. Это жестоко. И больше всего ее убивало то, что в глазах Уаилда она видела ярость, ту же ярость, к которой уже давно привыкла.

Ник осмотрел толпу. Он принюхивался и прислушивался. Парень не доверял никому и ничему.

Лили гордо расправила плечи, приняла невозмутимый вид и медленно прошла к лестнице. Остановилась, чтобы все успели насладиться ее красотой.

Вечер был крайне напряженным. Лили все время пыталась избежать прямого контакта с Адамом.

Вампир приблизился к Демису.

— Я должен с ней поговорить. — Грубо сказал он.

— Ой, Лилит, наверно, очень занята общением с сильнейшими мира сего. — Чуть не зевнув ответил вампир.

— Хватит ее отмазывать. Я увидел ее спину в коридоре и понял, что она не хочет со мной общаться.

Демис только улыбнулся и пожал плечами.

Лили была счастлива оказаться в своей комнате. Ей нужно было слишком много обдумать.

— Ник, Ник я снова видела его! — Лили вбежала в комнату, придерживая в руках подол дорогущего платья. Парень сразу же явился перед ней. Его лицо было обеспокоено, он напряженно всматривался в ее глаза. — Я видела его, милый мой! — Ник нежно улыбнулся. Наконец нет тех посторонних людей, которые вечно мешают ей говорить. В ее глазах парень увидел слезы. Радости и боли. — Я так люблю его. Я его видела! Он снова так близко. Я уже и забыла как это. — Лили упала на колени, опустилась на мягкое кресло. Друг подошел и прикоснулся к ее руке. — Мое сердце не выдержит. Оно не выдержит. — Задохнувшись от избытка самых разнообразных чувств, прошептала красавица. В груди пылали самые разнообразные эмоции. Будто она впервые его увидела. Будто в первый раз влюбилась. Будто между ними ничего, абсолютно ничего не было и она просто боится не прийтись ему по душе.

— Ты хорошая актриса. — Поддержал ее друг.

— А внутри я умираю. — Она подняла голову. — Я не видела его три года. Думала, что отвыкну, и мне будет легче. Нисколько. Перед ним я снова та самая девочка. Я не смогу. Я хочу ему все рассказать. Я увидела его и… и… — она не находила слов. Он родной. Он — мое. Мы одно целое. Но он такой далекий. Он обо мне ничего не знает. А я люблю его. У меня есть самое дорогое — его дочь. И я хочу кричать об этом всему миру! Я горжусь этим. Моя дочь — самое большое счастье в мире, мы с ним создали настоящее чудо и с этим никто не поспорит. А он о ней даже не знает. — Красавица закусила губу.

— Это было твое решение. — Бессердечно напомнил Ник.

— Да, мое. — Грустно подтвердила она. — Так нужно. Это единственный возможный вариант. По— другому нельзя. Но это то, что в реальности. А внутри меня горит жаром, прожигает грудь эта драгоценная правда. А он смотрит на меня. Такой идеальный, такой высокомерный. Он меня ненавидит. — Лили снова наклонила голову и погрузилась в свои воспоминания. — В его глазах столько ненависти, злобы и я его понимаю. Я не верю, не верю, что он так близко, что между нами все это было, что существует доказательство нашей страсти. Я боюсь к нему подойти. Боюсь. И вот, что теперь? Он появился. Перевернул и разбил мой маленький мир, который я так кропотливо выстраивала. Кирпичик за кирпичиком. Столько сил, обмана, укрывательства и игр с сознанием людей.

— И что? — Она плюхнулась на шикарный диван. Ник так же упал рядом с ней, весь такой неземной и как обычно, умный.

— Я бы все бросила, написала бы ему смс, позвонила бы, лишь бы услышать его голос, лишь бы он что-то мне ответил. Даже если какую— то гадость. Это не страшно. Но это бы уже много значило.

— Так сделай это! — Наставлял ее парень. Он даже вдохновился, и на лице его возникло подобие улыбки. Очень хитрой улыбки.

Лили достала свой дорогой блестящий телефон последнего поколения. Не такой, как у всех.

— У этого старого аристократа даже телефона нет. Я все карманы обшарила. — Объяснила красавица. — Может он у него и есть, да только этот древний упырь его оставил в какой-то своей бюджетной ночлежке.

Ник снова сложил руки на груди и оперся на спинку дивана, скорчив недовольную гримасу. Он понимал, что эти двое сами не справятся.

1994 год. Франция

— Адам, конечно, необычный красавчик! И я понимаю твой выбор. У него умопомрачительное тело, бесподобные глаза, а улыбка… ух, только одна улыбка может покорить сердце любой женщины. Он сексуален. Ах да, как же он сексуален, такой грациозный, такой воспитанный. Если хочет быть милым, — уточнил парень. — То от него и голову потерять можно!

— Хватит его нахваливать. — Грубо пробормотала девушка.

— Это точно он необычный, поразительный, яркий. Он — страшное искушение, но он насмехается над тобой, он жесток, он хитер и бессердечен. Он такой резкий, вызывающий и необузданный. Как ты, зная все это, до сих пор можешь так отчаянно любить?

— Я не могу это рассказать словами. — Лили на секунду задумалась. Ее милое личико накрыла тень печали. Ник слишком хорошо знал это выражение лица. — С ним необъяснимо хорошо. Спокойно. Энергетика у этого существа слишком сильная. На него можно положиться, довериться, он все поймет. С ним так легко быть самой собой. — Ей не хотелось претворяться. Ей так не хотелось претворяться. Но что она могла с собой поделать. А с ним все-таки так тепло и уютно, несмотря на то, что души— то у него нет. Он словно ни о чем не заботится. Его не волнует весь этот суетливый мир. Он спокойно плывет по течению, наслаждаясь своим одиночеством. К остальным он испытывает легкое презрение или полное безразличие. Адам умеет соблазнять. Девушки тают от одной его улыбки, которую так сложно получить. Лили понимала, что он может защитить ее ценой своей жизни. Что будь критическая ситуация он погибнет первым, но не позволит кому— либо причинить ей боль. Да, она это четко осознавала. Поэтому и решила не дать ему такой возможности. — Но я не знаю, что значу для него. Он такой только с теми, к кому питает привязанность, а я в такой роли не выступаю. И самое сложное это то, что я должна контролировать свои чувства. Он не должен знать о них. Иначе вся власть перейдет в его руки. А я этого не допущу.

— А знаешь, — неуверенно начал друг. — Я кое— что видел.

— Что?! — Набросилась на него Лили.

— Я даже не знаю. — Неуверенно прошептал Ник. Он не знал, правильно ли трактует свое предчувствие — Я ведь вижу и твои дурные поступки. Обычные существа для меня — открывая книга. А ты, потому что ты для меня слишком близка, ты словно в тумане, и я стараясь блокировать тебя. Но иногда не получается.

— И что ты видел? — Девушка прожигала его любопытным взглядом.

— Я видел, что ты принесешь ему много боли. — Скривившись, наконец, проговорил он.

— Как? Я для него ничего не значу, поэтому мои поступки не причинят ему боли. И я этого не хочу. Не смогу.

— Нет сможешь. Ты не права. Я не знаю, о чем ты будешь думать, но ты будешь пользоваться им, издеваться. Я просто хотел сказать, что так нельзя. Я не знаю, что послужит тому причиной, но вижу, что он горит. А ты смеешься. — Ник был разочарован ее будущими поступками, словно она уже это совершила.

— Это невозможно… — Недоверчиво покачала головой в ответ.

Ник пропал. Его не было около недели. Лили извелась сама и ввела в апатию Маршалла и Адама. Девушка уже пыталась объявить поисковую программу. Но парень явился под утро. Довольный и загадочный. Медленно проплыл по комнате, вальяжно опустился на диван и победно положил руки на спинку.

Лили долго смотрела на него, пытаясь понять, что же произошло. Нет ли на нем каких— либо ран и тому подобного. Убедившись, что все с ним в полном порядке, сложила руки на груди и хищно уставилась в глаза. Он должен понять, что сейчас она очень рассержена и не примет его извинений. Слишком сильно Лили волновалась все это время.

— Твои похождения, мой милый друг, меня достали. — Ядовито заметила девушка. Но его хитрый взгляд и улыбка чеширского кота раздражали красавицу все больше.

Парень встал с дивана, подарил ей победный взгляд, достал из кармана пиджака пакет с кровью. Взял из бара два бокала, профессионально разлил алую жидкость и преподнес ей бокал еще совсем свежей крови, улыбнулся нежно, понимающе. Будто тоже нервничал и начал, как ни в чем ни бывало.

— Мой новый бой— френд, — Выделил это особым ударением. — Поведал мне интереснейшую информацию. — Устало хлопал веками Ник.

— Ты его загипнотизировал? — Лили уселась удобнее на диване, взяла в руки подушку и приняла бокал. Видимо девушка уже была наслышана о неких тайнах.

— Не— е— ет. — Довольно протянул он. — Это было искреннее признание в самый интимный момент. — Снова расплылся в сладчайшей улыбке Ник. — Ну ты же знаешь, эту упоительную негу после сладострастного акта плоти.

— Ах, эти твои гейские проказы. Ну, говори! Что же это за информация? — Девушка сгорала от нетерпения.

— Есть один вампир. — Наклонился к ней поближе, чтобы никто не смог их подслушать. — Мой милый считает, что это выдумки. Так вот, этот вампир знает будущее и много всего такого. Один из древнейших, он знает многое и поможет нам. У него есть дар. Он видит будущее… — Его широко распахнутые глаза подтверждали правдивость информации. — Я сейчас все подробно объясню. — Красавица уже позабыла обо всех обидах и прижимала подушку ближе к груди. Вот сейчас у нее в руках будет новый план действий.

Адам наблюдал за небольшими приключениями и этапами становления молодых вампиров абсолютно безразлично, лишь иногда раздражаясь от глупости своих новообращенных.

Услышав его наглые громкие шаги Лили, отпрянула от своего друга и приняла непринужденный вид. Сейчас их ждет очередная взбучка.

1731 год. Франция

Холодный, сырой замок с горгульями с первого дня пребывания здесь вампиров стал еще более зловещим. Стены его покрыл старый рисунок, преследующий повелителя. Уаилд в считанные дни исследовал все здание. Отметил полуразрушенные засыпанные камнями лестницы. Осмотрел полуподвальные кухни с огромными печами. Ванные комнаты с неуютными ржавыми ваннами. Каждое окно, подземные выходы, затопленные грязной водой, запыленный чердак, все башенки и беседки. Древние статуи и люстры сохранили свою красоту. Простучал дымоходы и стены в шикарной библиотеке. Ему было жалко рассыпавшиеся книги прошлого века. Но он выбрал для себя несколько сохранившихся экземпляров. В огромных гардеробных нашел несколько дорогих убранств.

Большого вампира так же, как и всегда приковали к стене необъятными цепями.

Адам был не такой, как всегда. Возбужденный, опечаленный, не находил себе места, метался.

— Знаешь, по душам могу поговорить только с тобой. Меня достало все. Я не могу. В человеческой жизни я был в тисках. Я не хочу снова клонить голову от очередного гнета, тем более, меня хотят просто убить. — Он рассмеялся грустным смехом. — Ты должен понимать меня, тебя так же истязают, и я могу поверить, что так же, как и меня — ни за что. Только за то, что у тебя дикий аппетит. Так это твоя суть, ты же не виновен! Тебя таким сделали они и что теперь? Хотя ты отлично придумал с цепью. — От души захохотал парень.

— Мне нужна кровь. — Прошептал вампир. — И желательно не человеческая.

Адам молчал несколько секунд. Чудовище заговорило с ним, это случилось впервые. Но Уаилд сразу же нашелся, что ответить:

— У тебя будет много крови. Смотри. — Бесшабашный парнишка достал из рукава огромный ключ. Уже приблизился к монстру. Совершенно не боясь атаки. Но остановился.

— Понимаешь, я ухожу. — Серьезно начал молодой вампир. — Я не могу потакать старой урне с прахом. Я хотел отомстить ему хотя бы так, отпустив тебя, но ты понимаешь, что он рано или поздно может схватить тебя и тогда тебя ничего не спасет.

Адам думал, что отпустив чудовище, он будет уничтожать замок и всех его жителей. Но, в конце концов, на улице еще день, а их больше. Упыри разорвут этого дикого вампира на кусочки. Теперь ему не хотелось такой судьбы для своего нового товарища. Он понимал, что слушаться великан его не будет, но и смерти здоровяку Адам не желал.

— Поэтому, решай сам. Или ты остаешься здесь и… рушь замок, или я тебя отпускаю, но ты постараешься прислушиваться ко мне. И попытаешься меня не убить. — Он смотрел на монстра с надеждой.

— Отпускай. — Уверенно проговорил великан, задыхаясь от боли. Его лицо впервые преобразилось. Надо же! Он все-таки человек, израненный и униженный, но человек. Уаилд долго смотрел в его не мигающие глаза.

Адам по очереди отворил все четыре оковы. Даже представить себе не мог, что это чудовище будет творить, ощутив свободу, но тот только потер окровавленные руки.

— Ты даже не будешь крушить и уничтожать здесь все? — Удивился мальчишка, впервые взглянув в глаза свободному монстру.

— Они того не стоят.

Будущие беглецы дождались вечера. Монстру было тяжело остаться незамеченным. Уаилд бродил по замку с непринужденным видом, позволив здоровяку разделаться с парой тройкой неприятных ему личностей из своего укрытия. Он думал, что монстр снова одичает и все-таки останется мстить всей этой нечисти.

Адам шел быстрым шагом по темному коридору. Только за спиной горели яркие языки пламени, отбиваясь бликами в холодном камне. В главном зале стоял гул, и никто не обращал на его уход никакого внимания. Уаилд был один, но страха не было. Даже, если в конце концов его поймают и накажут. Даже если будут ломать его волю за непослушание. Даже если будут преследовать вечно. Что ж, пусть будет, что будет. Он все равно не повернет назад.

И вдруг сзади вампир услышал тяжелую поступь. За ним бежал Маршалл. Вампиры одновременно шагнули в сумеречный свет. Адам не останавливаясь оглянулся на громилу.

— Ты же мой брат. — Ответил Маршалл на незаданный вопрос.

1995 год. Греция. Итака

Белоснежное приглашение на 4 с + персоны лежало на его воздушной греческой кровати. Бумага с этническими символами так и манила вампира. Он должен узнать, что все это значит. Его друзья смотрели на него с опаской и помалкивали. После снова возобновилась дискуссия, но все ждали вердикта Уаилда. Он знал, какая опасность может грозить их небольшой компании, но меч уже занесен. Их раскрыли. Теперь остается только узнать отсечет ли этот меч головы или разрубит Гордиев узел их общих проблем.

Адам принял решение.

— Мы должны вернуться в игру. — Все та же проблема. Он не трусил. Ему бросили вызов и он тут же его принял.

— Мы и так побили все рейтинги. — Усмехнулся здоровяк. — Может, лучше воздержимся? — Это не была попытка уговорить. Так, блеклый голос разума. Маршалл знал, что уже все решено. А значит, придется подбирать костюмчик. Он страшно не любил это дело. Никогда не находил своего размера. Приходилось брать бесформенный смокинг для толстяка или терпеть весь вечер неудобства в достаточно узком фраке.

Легкий морской ветерок навеивал волшебную обстановку греческой легенды. Боги, сошедшие с Олимпа и люди, не подозревающие о близости с высшими. Вот как себя сегодня чувствовала Лили. О таком она даже не могла мечтать. Сказочный говор греков, изысканные блюда и сладчайшее вино.

Вечеринка была в самом разгаре. Девушка знакомилась с каждым, кто жаждал ее внимания. Но, заметив Ника с новой пассией, отделилась от заинтересованной толпы гостей и направилась к бару. Она знала, что друг придет к ней похвастаться.

— Ник, кто это? — Девушка решила исполнить роль светской львицы. Не своим голосом, манерно произносила каждое слово.

— Дочь Франсуа. — Игриво ответил парень и уселся на соседний стул. Его пара была занята общением с гостями.

— Ох, ничего себе! — Лили сжала губки и слегка покачала головой, одобряя такую партию.

— Ты ревнуешь? — Подмигнул ей Ник.

— Глупый. — Лили снова стала сама собой. — Я не понимаю. Да и смотри, девчонка без ума от тебя. Не играй с ней.

— Я просто любезен. Я так хотел, чтобы он был здесь. — Парень мечтательно вздохнул и посмотрел в небо. — Но у него срочные дела. Хоть бы он успел до нашего отъезда, а то снова придется искать друг друга по всему миру.

— О— о, это все серьезно? — Весело спросила она, поигрывая плечами.

— Да, он даже сказал, что хотел бы, чтобы я пригласил ее, дабы она вышла в свет с таким симпатичным и воспитанным парнем, как я. Ах, — зевнул Ник. — Девочка совсем домашняя. — Не ревнуй. Ты же знаешь, для меня существует только одна женщина. Это ты. Я люблю только тебя.

Лили поцеловала его в щеку.

— Да, с мужчинами я не собираюсь соревноваться. Твое сердце всегда принадлежало только им.

— Хватит выдавать мои секреты, вдруг Маршалл услышит. — Смутился парень. Он сдвинул брови и замахал руками, заставляя свою подругу молчать.

— Да ладно, — толкнула его в бок Лили. — Если твой наставник за столько времени ничего не понял, то уже вряд ли тебя рассекретит. А эта девочка ведь не знает, что ты для нее почти второй папочка.

— Не смешно. — Ответил Ник, смущенно улыбнувшись. Ему льстило то, что он нашел человека, который его полюбил. — Давай выпьем шампанского, такой прекрасный вечер. — Он обвел рукой с бокалом по залу, очерчивая круг. — Мы так редко бываем в высоком обществе. Точнее впервые. Ту нечисть я не беру в расчет. — Оба рассмеялись. Чокнулись бокалами. Выпили торжественного напитка. — Знаешь, — он развернулся лицом к бару и оперся локтями о стойку. Лили повернулась к нему. — Мне кажется, я действительно влюбился. — Ник как— то грустно вздохнул. — Я знаю, он меня-то любит, я проверял. — Шутливо добавил он. — Это приятно осознавать. Но все это так тонко. У него семья. Да, — Вздохнул парень. — С женой они живут раздельно. Представляешь, даже в разных странах, но у него есть дочь. — Ник выпятил губы и недовольно указал бокалом в сторону девушки. — А его статус не позволит случиться разводу. Мы можем быть только любовниками и то, только когда у нас обоих появляется возможность быть на одном континенте. — Он загрустил. — Я понимаю, ему сорок два года и он, конечно, не такой милашка, как Маршалл, но все же. Он прекрасный человек. Я же вижу. Мне ли не знать. Он мне верен. У него есть деньги, связи. Если мы решим сбежать, он нам поможет. — Оживился парень.

— Не спеши. — Дотронулась до его руки Лили. — Ты же понимаешь, что мы подвергнем его опасности. Так нельзя. Пусть все идет своим чередом.

Ник снова наклонил голову. Открытый зал навестил морской бриз. Волосы парня трепетали на ветру.

— А как себя ведет твой красавчик? — Небрежно качнул головой в сторону Адама.

— Безразлично, холодно, надменно.

— В общем, как обычно. — Грустно заключил Ник. — Может лучше …

— Я знаю. — Перебил она его. — Но не могу выкинуть его из головы. Может, если он откажется от связи, будет легче.

— Ну, скажи, просто скажи ему, что ты его любишь. — Снова возбудился Ник. — И все будет хорошо. Вы будите вместе. Я хочу видеть тебя счастливой.

— Нет. Он не тот человек, чтобы вот так все принять и ничего не испортить. И все— таки, я надеюсь, что просто так на меня действует эта дурацкая связь. Ладно, не хочу говорить об этом. — Лили снова выпила глоток шампанского, теперь с большей грустью. — Ты видел того самого Демиса?

— Нет, мне самому до чертиков интересно, кто он, зачем мы ему и как он нас нашел? — Парнишка потер руки от напряжения.

— Я думаю, он древний старик, но я здесь таких не вижу. Ну, кто же он? — Нетерпеливо застучала белоснежными пальчиками по краю хрустального бокала. — Главное чтобы это не было опасно. — Ник резко перевел взгляд на мужчину, стоявшего возле бара, недалеко от них. Он смотрел на вампиров без единой эмоции и вдруг, поймав на себе взгляд мальчишки, удалился.

Лили одернула Ника.

— Что случилось?

— Знаешь, тут есть несколько вампиров, но этот… Ух, у меня от него мурашки по коже. Он не злой, хотя творил страшные вещи. Средневековая резня, военные пытки. Он очень древний. Но при всех ужасающих видениях прошлого я не вижу зла. Вижу ауру, необычную, зеленоватую, не успел рассмотреть. У него есть огромный дар. Какой — не понятно. Он меняет историю. Не пойму как точно. Ух, какой мужчина! Очень красивый!

— Да ты его только со спины видел.

— Поверь мне, я знаю. — С тоном специалиста констатировал парень. — А еще точно знаю, что некоторые духи обращаются к нему. У него есть и такая способность. Точнее нет, это не способность, это что— то… Может это Демис? Ладно, не буту тебя пугать. — Ник подарил ей самую нежную улыбку. Лили посмотрела в сторону и снова на друга. Недовольно прищурилась.

— Ник, мой ухажер полностью поглощен тобой. — Она указала в сторону симпатичного грека, который не сводил глаз с ее товарища.

— Ах, этот. — Чуть не зевнув, ответил Ник. — Я не знал, что ты снова охотишься. Я ведь не виноват, что так неотразим. — Уже поднимаясь со стула, прокомментировал вампир.

К ним приближался Адам, как всегда, с недовольной гримасой, и разговор пришлось прекратить.

— Любовь начнет делать свои дела. — Прошептал парень уходя. Он опустил голову и практически незаметно проскользнул мимо Уаилда. Никто не заметил довольную улыбку мальчишки.

Египет. 1995 год

Ник остался у своей любимой подруги в номере, успокаивал ее всю ночь. Девушка плакала и не могла остановиться. Комок боли и обиды давил ее грудь. Адам обидел ее, угрожал и безумно разозлил.

Девушка поднялась с кровати, чтобы снять неудобные одежды и только облачилась в футболку для сна, Ник уже ждал ее с налитым бокалом вина.

— Он смотрит на тебя, дорогая! Ах, как он смотрит на тебя!!! — Восторгался парень, невзирая на ее подавленное состояние.

— Как на кусок мяса. — Грубо ответила Лили, вытирая и без того воспалившиеся глаза. — Я для него еда. Иногда, он смотрит на меня, и я могу прочесть в его взгляде только всепоглощающее желание обладать. Только власть. Я не могу сломаться. Это страшное испытание. — Заливаясь слезами, зашептала она, и друг чувствовал ее боль.

Молодые вампиры лежали на огромной кровати. Ник в белой рубашке и широких трусах. Лили в футболке с Гринчем. Парень укутал ее в теплое снежно белое одеяло и прижимал к себе, словно ребенка. Оба пили темно красное вино.

— А знаешь, — он помялся на одном месте и стал на коленки напротив нее. Девушка серьезно посмотрела другу в глаза и тоже приподнялась на кровати. — Вот, что я тебе скажу. Хватит терпеть эту тиранию. Мы должны веселиться! И ты забудешь о его претензиях. Мы ему еще покажем, кто мы такие. Мы вместе и мы не попадем в лапы волков или повелителя. Мы ведь хитрые. Слабые, конечно, но хитрые. А твоему красавчику еще помотаем нервы. Мы откажемся от человеческих эмоций, от влюбленностей и будем думать только о себе! Это удобно! Ни о ком не заботиться, только о себе. — Мечтательно произнес парень, глядя в потолок. — Я всегда переживал за каждого человека, чтобы ни в коем случае не причинить боль. Теперь мне наплевать. Я знаю какие они. — Грозно посмотрел на свою подругу, демонстрируя свое недовольство человеческим поведением. — Мне плевать на то, что обо мне скажут. И мне все равно, что будет с нашими покровителями. Мы сами за себя! — Его голос больше не был таким манерным и слащавым. — И у нас будет намного меньше проблем. И сердце не разорвется от боли, когда не получится выполнить обещание, когда чьи— то надежды не оправдаются. Теперь это их проблемы. Хватит, хватит переживать ненужные страдания. Так удобно! — Лили одобрительно улыбнулась, вытирая горькие слезы. — У меня уже есть идея! — Вампиры чокнулись бокалами.

Всяческие исторические события вампиры старались обходить стороной. Хотя Лили болезненно воспринимала такое положение дел. Она всегда хотела быть в гуще событий, собственными глазами видеть то, что становится историей, будь то кончина известной личности, переворот в стране, свадьбы королей или чрезвычайные ситуации, которые погружали мир в скорбь.

Но лучше не появляться в этих местах в такое время, и на то были важные причины. В любых ситуациях были впутаны их собратья. Либо они послужили бедствием, либо пользовались их плодами, поэтому вполне логично, что к местам скопления людей приближаться было нельзя. Но Лили все-таки побывала на нескольких свержениях правительств, церемониях прощания со знаменитостями и выступлениях партии зеленых. Ради защиты природы. Но все это было без позволения и с огромными скандалами.

А сегодня, после небольшой потасовки в городе Лили направилась в легендарное место.

Библиотека монастыря Святой Екатерины. Синай.

Молодые вампиры пробрались на территорию библиотеки ночью. Это было легко. Легко для сверхъестественного существа.

Лили понравилось это место, затерянное среди желтых скал и пустыни. Целый маленький городок, огороженный почти пятиметровой стеной. Дух старины притягивал красавицу.

Вампиры выкрали всего одну книгу, на которую указал Ник.

Он был одет в облегающий черный костюм ниндзи, даже лицо было закрыто. Да кто бы его узнал? У девушки был такой же костюмчик.

Книга была спрятана в тайнике, о котором наверно, не знали даже сами обитатели монастыря. Мальчишка же прочел эту информацию в сознании одного из убитых им воришек. Парень сильно заинтересовался. Почему?

Эта книга может ответить на любой вопрос, может открыть любую тайну. И Ник не мог упустить такой шанс.

Он прошел по темному коридору, который освещался одним маленьким факелом. Постучал по стенам. Нажал на три слегка выдающихся камня по очереди и тайник отворился. Глаза вампира засияли. Лили отчего— то нервничала, но поддержала друга в его начинаниях.

Лишь только друзья снова оказались в пустыне, и парень попытался открыть затертую кожаную обложку древнейшей книги, его остановил внутренний голос.

— Ну, давай же, открывай! — Трепетала Лили. Девушка уже уселась на холодный песок и была готова расшифровать тайны человечества прямо здесь на барханах под серебряным светом луны. И плевать на пронизывающий холод. Но парень сдвинул брови. Завернул книгу обратно в грязную ткань, пережившую сотню веков и уложил находку в свой маленький черный рюкзачок.

— Но почему? — Запротестовала подруга.

— Она предназначена не нам. — Не задумываясь ни на секунду, пояснил парень. — Я чувствую страшную энергетику.

— Ну вот, зачем мы тогда сюда вообще тащились? — Опечалилась девушка и надула губки.

— Зато мы смогли стать настоящими Джеймсами Бондами. — Он задорно улыбнулся. — Не грусти, родная, это только начало.

И правда, это было только начало. Потому что в темной комнате, раскинувшись на шикарном кресле, их уже поджидал Уаилд, с неизменной сигаретой в руке.

Как только включился свет, молодые вампиры остолбенели.

Адам был в белой футболке, так непривычно, и серых домашних брюках. Ник спрятал за спиной свой рюкзак. Но их выдавал нелепый вид спец агентов. Черные костюмы, затянутые в узел волосы и мягкая обувь. Значит, точно что-то натворили.

Вампир по— хозяйски поднялся с кресла и подошел к ним вплотную. По очереди посмотрел в глаза каждому своим пустым, непроницаемым взглядом. Воздух затрещал от напряжения. Этот дикий зверь снова не в духе и виной всему они сами. Ник замялся, Лили расправила плечи. Адам прищурил глаза и выхватил из рук мальчишки его завоеванное сокровище. Тот только вздохнул от неожиданности, но промолчал. Уаилд, не отрываясь, глядел на Лили.

Ник пытался красиво засмеяться, чтобы свести ситуацию на шутку, но получился фальшивый, сдавленный смешок. Он— то знал, что Адам может сделать очень больно.

— Давай сейчас ты сама осознаешь свои ошибки и заблуждения, чтобы я не тратил на все это свое терпение. — Недовольно начал он.

— Ты достал меня! Мы веселились!

— Это я веселился. Поужинав десятком людей. А вы очередной раз искали приключения, которые, я вижу, уже нашли и которые могут плачевно кончиться. Тем более я предупредил вас о волках.

— Как ты можешь просто так убивать обычных людей!? Как ты еще в аду не сгорел?! — Лили воспламенилась изнутри. Сама девушка никогда в жизни не убивала обычных людей. Только истинных негодяев. А он! Нет у него совести!

— Да мне все равно. — Безразлично ответил наставник.

Адам контролировал ее тяжелым взглядом, но понял, что сейчас она все равно настоит на своем. Вампир сжал ее плечо.

— Я знаю эту улыбку. Ты что-то натворила — Адам одним рывком распахнул рюкзак и достал их добычу. — Книга Сибиуса. — Без единой эмоции проговорил он. — Избавься от нее.

— Но это… — Начала было протестовать девушка.

— Глупые существа! Откуда вы ее откопали? — В сердцах воскликнул вампир.

— В библиотеке. — Ответил Ник.

— Вот как стемнеет, тогда и вернем. — Недовольно согласилась Лили. Она не хотела злить его еще больше.

— Я сказал, избавься от нее сейчас же! — Рявкнул вампир. Снова нарушил ее личное пространство, чуть не столкнувшись с ней носом. Да как он мог подставлять свое красивое лицо так близко. Адам не знает насколько он хорош. — Она убьет тебя, если ты только откроешь первую страницу. — Отошел от нее на несколько шагов. Его устрашающий тон заразил девушку мелкой дрожью. Не зря Ник не захотел открывать эту древнюю книгу. Девушка больше верила словам своего друга, поэтому повиновалась. — Даю вам один час.

— Мы оттачивали свои умения, нас никто не заметил, мы так старались и возможно, эта книга понадобится нам однажды, когда мы поймем, как ей пользоваться. — Набрался смелости Ник. Ему было жалко расставаться с таким драгоценным, пусть даже и опасным, кладом.

Адам лишь повел бровью.

— Один час. — Повторил он. И с этим металлическим тоном не поспоришь. Уаилд еще раз взглянул на нее, чтобы предупредить любое несогласие и молодые вампиры недовольно поплелись навстречу просыпающемуся солнцу, прятать свою добычу.

Поздним вечером вампиры сидели в баре своего шикарного отеля. В банкетном зале проводился какой-то пир, который совершенно не интересовал Адама и Маршалла. Они ждали, когда гости будут выходить поодиночке.

Их мирный вечер нагло прервали два мелких вампира, которые, пританцовывая ворвались в зал. Одеты в одном тоне. Лилит была в золотистом вечернем платье, достаточно закрытом, но ярком. Ник в белой рубахе и брюках. Золотой пиджак и галстук завершали его образ. И естественно сумасшедшая укладка на голове.

Молодые ребята, смеясь, проплыли в сторону вампиров. Приблизились к ним. Ник поднял руку Лили вверх. Она покружилась на месте. И оба новообращенных, проделывая незаурядные па, подошли к наставникам. Поманерничали, строя из себя знатную публику и одновременно уселись напротив. Странно, даже мимика у них была схожа. Так четко Ник пародировал все движения Лили. Оба вздохнули, и Адам понял, что эти сорванцы собрались присоединиться к чужому празднику.

— Избавились от книги?

— Конечно, капитан! — Отсалютовал парень.

— Вас туда никто не звал. — Буркнул Уаилд, указав на торжество.

— Позовут! — Ник пребывал в шикарном настроении.

— Будьте внимательны. Последнее предупреждение. — Не глядя на них, позволил наставник.

Лили и Ник быстро выпили поданное им шампанское и поспешили в соседний зал.

Утром Маршалл услышал сдавленный хохот новообращенных в коридоре, и лишь дверь за ними захлопнулась, проскочил к ним в комнату. Он хотел предупредить. Он хотел их наругать. Молодые вампиры отлично провели ночь, но Адам естественно присматривал за ними и именно ему пришлось заметать те следы, которые оставили беззаботные друзья.

— Да вас же предупреждали! Вас же учили! Ну что вы как маленькие?! Адам зол! — Но договорить не успел. Дверь отворилась от тяжелого толчка.

В проеме возник Уаилд. Он гневно осмотрел своих подопечных, заметил небольшие следы крови на платье Лили и не заправленной рубашке парня. Так же он злобно зыркнул на своего друга, который принял непринужденный вид и поправлял свою растянутую цветастую футболку.

— Значит так. — Вампир сдерживал себя. Указал пальцем поочередно на девушку, а потом на ее друга. — Значит так. Ты. И ты. — Потом снова гневно взглянул на здоровяка. — И ты. Чемоданы в руки и за мной.

Сибирь. 1995— 96 годы

Адам закрыл глаза и вспомнил о ней.

Как ни странно, но память прибивала его к берегам самых уязвимых воспоминаний. Воспоминаний о самых нежных, самых непорочных и чистых временах. Когда Лили была рядом, и все еще было впереди.

Если уж вампиров выследили, то нужно идти на серьезные меры. И Адам знал, куда надо поехать.

Он страшно любил Сибирь. Безумно любил Россию. В основном ее дикую природу. Вот здесь, именно в этом месте их не будут искать. Здесь нет людей. А значит, вампирам тут неинтересно. Огромные просторы, где выживает лишь сильнейший. Для Маршалла сплошные плюсы. Можно побороться с диким медведем, выпить крови целого лося. Это же прекрасно! И никто, никто не заметит. А самое главное, здесь так тихо, так холодно, так сурово.

Великолепный лес скрывал солнце и без того нежаркого лета. Самые разнообразные ягоды устилали поляны в лесу. Огромное количество животных. Холеных, откормленных, не запуганных цивилизацией.

Правда Ник здесь и вовсе бы загрустил. Но Адам подготовил целую программу. Поэтому новообращенным некогда было скучать.

Тем более нужно уметь добывать себе пищу, не прибегая к крайним мерам, то есть убийству людей.

Для начала молодые вампиры должны были научиться жить в тишине. Разбираться в звуках. Но когда от тишины начинала болеть голова, новообращенные не находили себе места. Ничего, пусть потренируют выдержку. Эта тишина поначалу завораживала, потом вызывала тоску, после, целую панику и в конце концов к ней привыкали все. Да, было скучно, но нужно уметь находить для себя дело. Это очень помогает, когда наступают трудные времена.

Когда Адам был в плену у повелителя, то думал, что сойдет с ума. Одиночество, постоянная боль, тишина, пытки. Но его сознание было подготовлено к такого рода испытаниям, поэтому он вышел сухим из воды. Ничего, пусть лучше учатся сейчас.

Молодые вампиры все время были под присмотром. Адам не ожидал, но Лили не боялась работать физически. Ник рубал дрова, смешная картина конечно. Особенно, когда он, разгоряченный, снимал с себя верхнюю одежду, рубаху и вот так с голым торсом отпугивал диких животных. А Лили нахваливала друга и носила дрова в дом.

Она шоколадка. Нет, не подумай ничего такого. Она не мулатка. Адам думал о другом. У нее волосы цвета шоколада, у нее карие глаза. Вампир попытался сконцентрироваться. Она сладкая. Она нежная, как молочный шоколад, она теплая, она …не мертвая. Она очень даже живая, как для вампира. От нее просто слюнки текут. Лили шикарная, дорогая, роскошная. Сколько же сердец она успела разбить? Ее приоткрытые губы, тонкие черты. Она высоко себя ценит. Уаилд постарался переключиться. Необходимо научить молодняк обороняться. А для этого нужно время, терпение и концентрация.

Но в проливной дождь, в основном, вампиры оставались в своем теплом домике. Сидели у огня, пили чай или что покрепче и слушали истории Маршалла о былых временах.

— А как можно убить повелителя? — Испугавшись собственного вопроса, спросил Ник. Он затаил дыхание.

— Против него нельзя бороться. — Коротко и безнадежно ответил здоровяк. И все замолчали надолго. Но после долгой паузы, закурив сигарету, неожиданно разговорился Адам.

— Когда мы с Маршаллом освободились от его влияния, нам жилось хорошо. Мы пили кровь, развлеклись с женщинами, пользовались плодами хилой цивилизации. Но нас преследовали. — Бархатно лился его голос по освещенной огнем, уютной комнате. Громила уселся поудобнее. Он любил слушать о молодых годах. — У нас появилось несколько знакомых. Таких же беглых, как мы. Но мы не желали примыкать к их компании. — Он ухмыльнулся, вспоминая. — Они нас боялись. Хм, да посмотрите на Маршала. — Он указал сигаретой на друга. — Поэтому мы держались на расстоянии. Проблем у нас не было. Территории мы не делили. Просто встречались то там, то здесь. Мы все бродили по миру. Просто старались игнорировать друг друга. Быть может, боялись, что кто-то кого-то может выдать. Каждый этого боялся. Однажды, когда мы с Маршаллом немного осели. Нам нравился Китай. Нас нашли предупредить. Предупредить о том, что повелитель идет. И спасения нет. — На лице здоровяка можно было прочесть все эмоции. Он будто снова переживал все те чувства. — Что он сотрет всех с лица земли. Прежде всего нас. Мы — его цель.

Он снова помолчал, затянулся серым дымом и продолжил.

— Мы хотели бежать. Но наши новые друзья просили остаться. Деваться уже было некуда. Со временем, я тоже услышал зов. Даже Иззи передавала мне свои чувства. Она говорила: “Беги! Мы придем в полночь”. Но отступники сказали нам, что неподалеку есть деревенька, где кормится мастер. Они предложили устроить последний пир. Уничтожить всю охрану. Напоследок насолить старому упырю.

— И что вы решили? — Ник и Лили с широко раскрытыми глазами слушали его речи.

— Знаете, я вас понимаю. Я тоже был новообращенным. Я знаю как это. Тогда я был достаточно самоуверен и глуп. У меня было много мыслей. За все те унижения, которые я пережил, я хотел отомстить повелителю. Но знал, что не смогу. Чтоб избавиться от этих мыслей — я дрался. И был готов погибнуть. — Он задумался. — Это непередаваемое чувство. Нет страха. Только что-то сродни возбуждению. Когда ты чувствуешь, что драка все же состоится. Оба противника напряжены, адреналин. Ужас в глазах труса, уверенность в глазах сильного. У меня было много сил, и я просто не хотел думать. Мы согласились. И проиграли.

Молодые вампиры взялись за руки. Они боялись и не зря. Что же это за силища, что в свое время поработила сильнейших Уаилда и Маршалла? Адам многого не рассказал.

1820 год. Китай

— Вы что, не слышите его зова?! Не чувствуете его влияния? — Адам еще раз осмотрел исхудалых отступников в рваных одеждах. Да уж, по сравнению с ними он и его друг выглядели как настоящая знать.

— Нет. — Ответил Маршалл. Потом взглянул на своего друга. Тот слишком долго молчал.

— Я слышал Иззи. — Глаза громилы округлились. В них появилась уверенность.

— Мы будем бороться! — Крикнул мальчишка, которому было не больше 25 лет.

— Бороться? — Гневно промолвил Уаилд. — Как вы будете бороться с его армией? Вы думали, соберетесь в кучку и дадите отпор? Даже домишки тут возвели. Почему вы не прячетесь? Теперь он придет и одни махом расправится со всеми. Или вы думали, создадите свой клан, равный по силе с мастером? — Он злобно посмотрел на каждого из отступников.

— Поодиночке он нас уничтожает еще быстрей. — Вампиры склонили головы.

Адам вздохнул. Ну что с ними делать?

— Вас меньше сотни. — Слегка скривившись, промолвил он.

— 98. — Уточнил один из мужчин.

— Это бред какой— то! Нам надо убираться отсюда.

— У тебя нет вариантов. Он идет! Разве ты не чувствуешь?

— Чувствую. — Недовольно буркнул Адам.

— Нас убьют, но мы не разбежимся как тараканы. У нас есть план. Мы отомстим за свои жизни!

— Что вы там задумали? — Его настроение лишь больше помрачнело.

— Деревня. Знаешь, та, что под охраной. Это его излюбленная кормушка. Обработанная, качественная. Поэтому там так много охраны. Он придет этой ночью. У нас нет времени бежать! Все живодеры сбегаются сюда со всех сторон света. Ты тоже не уйдешь. — Пояснял старый дед.

— Что вы хотите? — Задал вопрос Адам. Он смирился с тем, что эти ребята не отступят.

— Мы уничтожим его любимую кормушку! — В глазах измученного скитаниями старика загорелся огонек. — Лишь только наступят сумерки.

На Адама Уаилда навалилась лавина всевозможных предложений. Вампиры просили остаться, вести их на бой. Лучше погибнуть в бою, но не попасть в лапы мучителя. Он не соглашался, но Маршалл настоял. Он знал, что его— то повелитель не оставит в живых. Как Адам мог принять их предложение? Зачем руководить восстанием, если все обречены?

Но Уаисд слышал, как мастер смеялся и он слышал его мерзкие издевательства, поэтому согласился на последний бой.

Все было спланировано. Вампиры решили, как только стемнеет, они двинутся в путь, нападут на деревеньку. Уничтожат охрану, напьются крови крестьян. Встретят повелителя с гордо поднятой головой и погибнут, но не дадут ему возможности измываться над их телами.

И лишь наступила ночь на деревню со всех сторон полезла нечисть. Вампиры ворвались на охраняемую территорию. Свет факелов осветил страшные, искореженные рожи вурдалак. У крестьян началась паника, они хватали подручные средства, факелы, палки и топоры, они хотели выгнать нечисть из своей деревни.

Откуда не возьмись, выскочили охранники, оскалили клыки и бросились на своих собратьев.

Среди ликующей толпы уверенным шагом шел Адам. Он был молод и полон сил. Анархия была в его крови. Он шел бороться против влияния господина. Уаилд вскочил на разломанную повозку, поднял кулак вверх и прокричал:

— В атаку! Это наш последний бой!

Отступники хватали охранников и разрывали их тела. Нападали толпами и с наслаждением разрывали плоть своих собратьев. Шум, вопли и дикий хохот поглотили маленькую деревню.

Охранники в суматохе пытались вычислить главаря, чтобы уничтожить его, тогда, быть может, остальные разбегутся.

Адама заметили сразу. Он стоял на поломанном возе, он кричал, что не оставит ни одного. И его остановить было невозможно. Он вел вампиров в бой, его волю невозможно сломить.

Отступники выползали, словно из-под земли, они рвали глотки, кричали как дикари, крушили дома. Отрывались по полной. Люди прокалывали животы вампиров, разрубывали их тела топорами, но монстры оживали. Мертвых почти невозможно убить.

Бедные люди в панике толкались. Азиаты не понимали что происходи, а вампиры ржали в след убегающим, испуганным людям.

Крестьян охватила паника, они поняли, что спастись не удастся и стали бежать. Вампиры хватали женщин, толкали их, пощипывали за ягодицы. Вот схватили мужичка, окружили его, заставили кланяться и кататься по земле. Упыри гортанно смеялись, глядя на его мучения. Вурдалаки были возбуждены, это их последнее веселье, тут они не отказывали себе ни в чем.

Адам хватал пробегающих мимо охранников и отрывал им головы. Он вел за собой целую армию, на нем была большая ответственность. Но скоро прибудет целый легион нечисти, все сползутся сюда. И все закончится быстро.

Отступники, словно ожившие трупы, да они такими и были, дико ликовали. Давно уже монстры не позволяли себе такого праздника. Они ломали все вокруг. В воцарившемся хаосе уверенно шагал он, не обращая внимания на безумный крик со всех сторон.

А вот и они. Адам увидел, как на деревню шла темная стена. Бедные крестьяне бежали не глядя. Это было единственное спасение для них.

Вот и столкнулась черная сила и маленькая кучка отступников.

Вампиры швыряли друг друга так, что земля разлеталась от ударов под ними. Прихвостни повелителя топтали в грязь полуразложившиеся тела убитых революционеров. Бунт будет подавлен. Это понимал каждый.

Армия повелителя беспощадно стирала с лица земли всех неугодных. Адам видел, как гибли его новые товарищи, но отступать было нельзя. Где же Маршалл? Погибать, так рука об руку. Уаилд знал, что тот упивался кровью. Но теперь ситуация изменилась, нужно убить как можно больше этих мерзких прислужек, а значит хватит питаться. Необходимо напоследок показать чего они стоят. Адам Уаилд откинул тело прекрасной гейши, вытер кожаным рукавом кровь с исказившегося от оскала лица.

Дети, женщины и старики, армия в отличие от отступников, не щадила никого.

А вот и Маршалл. В его спину вцепился вампир, но громила несколькими резкими рывками сбросил негодяя на землю и пробил его грудь ногой. Он оглянулся, увидел друга и поспешил к нему. Вместе они — дикая сила.

Адам раскидал нападавших, снова забрался на возвышенность, и прокричал для оставшихся в живых отступников:

— Только вперед!!! — Он поднял руку вверх и снова закричал на китайском языке. — Смерть мастеру!

Счастье Адама заключалось в том, что повелитель не знал китайского, поэтому не удосужился разозлиться еще больше.

Главарь повстанцев наскочил на вампира повелителя, схватил его за голову и оторвал ее. Сначала хлынула темная кровь и в считанные секунды тело и сама голова монстра превратились в пыль. Адам победно зарычал.

— Кто ты? — Испуганно спросил второй соратник господина.

— Адам Уаилд. — И впился в его шею.

Бой не прекращался. Отступники не собирались сдаваться. Адам чувствовал, как когти врагов впивались в его кости, но это его лишь больше злило.

Деревню поглотил дым. Не осталось никого.

Наступало утро. Солнце открывало ужасную картину тел, пепла и крови. Деревня была разрушена, словно всю ночь по ней гулял тайфун. Никого, только мертвые тела разной степени разложения, так как вампиры, погибшие в этом страшном бою, были абсолютно разного возраста.

Все это спалят сразу же после ухода господина. А сейчас на обломках и телах целой жизни стоял повелитель, вся его рать и два израненных, окровавленных и обессиленных вампира. Но их глаза сияли. Они были победителями. Хотя было страшно жалко погибших товарищей, вампиры понимали, что их самих ждет еще худшая участь. Сейчас их уничтожат. Но Маршалл и Адам все равно были счастливы. Они тяжело дышали и смотрели на господина.

Тот прошелся по трупам и медленно захлопал в ладоши.

— Браво. Браво. Вы мне насолили.

— Идолище ты нечистое! — Прорычал Маршалл.

— Вы помогли мне избавиться сразу от пары тройки претендентов на пост избранного. — Он рассмеялся.

Оба вампира знали, что им придется отдуваться за всех. Надо быть готовым к самым изощренным пыткам. Мастер, всего этого не простит. Но убивать их повелитель не спешил.

Сибирь. 1995— 96 годы

Видеть его в спортивной кофте и капюшоне совсем непривычно. Лили осмотрела своего наставника с ног до головы. Неудивительно, что его гибкое, крепкое тело смотрелось потрясающе даже в такой одежде. Ее взгляд задержался чуть ниже талии. То, что находилось у него в штанах, интересовало ее с самого начала.

Тренировки начались.

Уаилд учил их лазанию по деревьям и скалам, без какой— либо поддержки. А после подъема в огромную гору, демонстрировал, как правильно прыгать и приземляться.

— То, что вы бессмертны, еще не значит, что вам не будет больно.

Он отправлял их в лес поодиночке. На охоту. Адам учил их искать следы своих собратьев. Обращать внимание на любые мелочи, подготавливал их тела к морозам и непогоде. В любой ситуации — главное выжить.

Лили была особо опечалена, когда ее черед выпал на проливной дождь и ей пришлось скитаться по жестокому лесу, скрываться от молний и летящих на нее веток, обходить стороной обезумевших, перепуганных животных и искать кровь. Наутро, когда непогода миновала, девушка пришла насквозь вымокшая, обессиленная и безумно злая.

Адам самым бесцеремонным образом, еще на улице, раздел ее до нижнего белья, окатил теплой водой с огромного половника и укутал в огромное белоснежное полотенце, которое Маршалл прихватил в отеле. Да, она бы не заболела, но он помог ей быстрее прийти в себя. Хотя отдыхать девушке не пришлось. Вампир бросил на кровать ее старую одежду.

— У нас обед. — Скомандовал он и заставил новичков гулять по скрытому темными тучами, но все-таки дневному свету.

Лили выбрала для себя оленя. Но не стала его убивать. Зверушку было жалко.

Маршалл учил молодых вампиров скрываться, заметать следы, таиться в воде, что очередной раз обессилело девушку, потому что громила держал их, как котят, огромными ручищами под водой и не давал вынырнуть. Так же продолжались уроки ориентирования на местности, борьбы с диким зверем и самое главное, выдержки в самых сложных условиях.

И вот пришло время настоящих уроков.

Вампиры выбрали круглую поляну. Листья уже желтели, и зрелище было незабываемым. Еще никогда в жизни Лили так легко не дышала. Полной грудью. А это бесконечное пространство и живая сочная природа поглотили ее сознание. Теперь она так же полюбила эти дикие, неприветливые места. Здесь можно было кричать во все горло, бегать не сдерживая сил, до того момента, пока не начнешь задыхаться, чувствовать себя по— настоящему независимой ни от кого, кроме как от матушки природы. И только здесь вампиресса поняла, насколько живая стихия сильна. Столько пространства и никого. Полная свобода.

Лили и ее друг стояли на возвышенности. Словно на ладони простирался бесконечный лес. Пахло травами, землей и дождем. Небо сгорало в огне, окрашивая и без того умопомрачительное зрелище разноцветных деревьев ярким светом, отображая легкую дымку вдалеке. Пестрый пейзаж не мог оставить равнодушным никого. Раньше девушка не понимала, как это любить свою, такую близкую, неторную, гармоничную природу. Все здесь как надо. Полное спокойствие и умиротворение. Даже Ник притих.

Как только к ней приблизился Адам, друг исчез.

Уаилд долго и молча смотрел на нее. Не хотел портить такого восторженного момента.

Девушка, впитав в себя и запомнив всю эту красоту до капли, посмотрела на своего покровителя. Сейчас ей было так спокойно. А еще … Он здесь.

Можно сказать, наслаждение окутывало ее, как покрывало, когда она чувствовала, что Адам рядом. Целостность и достаточность. Вот что это было.

У него милейшая улыбка. Лили страшно хотела его обнять. Но она переборола это желание. Он все равно не поймет.

— Мне нужно написать письмо родителям. — Хотела было уйти, но остановилась, глядя на вампира. Так не хотелось портить момент. И Адам в ответ не мог отвести от нее взгляда.

— Как часто ты им пишешь?

— Хотя бы раз в месяц. Если есть время, то… каждый день.

— И что ты пишешь? — Оба снова посмотрели вдаль.

— Что я учусь в университете на журналиста. Много путешествую. А скоро у меня появится парень. После завершения учебы мы поженимся, и будем жить счастливо.

— Ты не думаешь, им будет больно от того, что они не увидели твою свадьбу. — Проговорил он, будто подтверждая свои мысли о том, что лучше бы она для них умерла.

— Они бы и так ее не увидели. Я не думаю, что есть мужчина, который выдержал все мои заморочки. — С вызовом взглянула на него. Но Уаилд и глазом не моргнул. Вот черт, никогда не поймешь, о чем думает этот черствый англичанин.

— Ты не сообщаешь им, где ты находишься? — Невозможно было прочесть его чувств.

— Нет, я пишу с выдуманного адреса. А о своих путешествиях тоже много вру.

— Как ты отправишь письма? — Это больше было похоже на допрос.

— Я написала уже несколько писем, а потом отправлю их одним махом. Мы сходим с Ником в деревню.

— Но это несколько сот километров. — Без единой эмоции сказал он.

— Прогуляемся. — Беспечно ответила Лили.

— Будьте внимательны. — Он посмотрел на девушку с полуоборота, словно уже знал, что хочет сделать с ней. Самые грязные вещи.

Вампиресса этого не видела и ничего не ответила. Снова хотела уйти, так как разговор завершен, но ей не давал покоя один вопрос. Пауза затянулась. Лили слышала песню еще теплого ветра.

— Зачем ты сбежал от повелителя? Тебе это было не нужно. Просто отпустил бы меня, пригрозив хорошенько.

— Это был единственный способ побыть с тобой. — Адам смотрел на нее. И что-то такое было в его взгляде. Но красавица так и не поняла. Романтика это или обычная отговорка, чтобы не сообщать ей очередной раз о чарующем вкусе ее крови. — Ты хочешь узнать, что у меня внутри, но, увы, я не хочу так просто тебя потерять. — Он развернулся и исчез.

Вампир знал, что по его венам в этот момент разливается отава. Этот яд никогда в жизни не позволит ему полюбить так же какую— нибудь другую женщину. Никогда

Ник присвистнул, нагло разглядывая полуобнаженного Маршалла, когда тот менял футболку с домашней на тренировочную, и свои любимые растянутые треники, на свободные спортивные штаны.

— Прекрати! — Шепотом осекла его Лили и немного смутилась.

Маршалл не расставался с кассетным плеером Ника. Все время слушал музыку, качал в такт головой и даже подпевал диким голосом, от которого даже птицы в лесу разлетались в разные стороны. Лили не выдерживала:

— Маршалл, может, ты лучше насладишься звуками природы.

— Обожаю ваш фанкрок и их страшные сказки! Не всегда понимаю, но чувствую их музыку до дрожи на коже! Они настоящие фрики, эти ребята многого добьются! — Страшные сказки в голове вампира кружились диким хороводом. Он снова начал петь.

Ник поглядывал на Лили, как собачонка.

— Не обижай Маршалла.

— Да он на меня и внимания не обратил. — Возразила девушка. — Я голодна. Давайте уже потренируемся и пойдем обедать.

Наставники продемонстрировали приемы борьбы. Оба понимали, что лучше научить неким хитростям, потому что ни Лили, ни Ник не отличались особой силой.

Маршалл швырял и подкидывал мальчишку в воздухе, как мячик. Кричал, как настоящий русский богатырь. Делал громкие выдохи и иногда матерился, когда Ник делал все не так.

— Ты же мужик?! Мужик! Вставай, дай мне отпор! Бей, нападай! Давай сильнее!!!

И мальчишка собирал свои силы в кулак, с криком бежал на здоровяка. Смешная картина. Маршалл наверно в сто раз сильнее его, но здоровяк поддавался. Сейчас ему не хватало только румянца, чтобы быть полностью похожим на героя русской сказки.

Адам прохаживался вокруг своей подопечной, как кот, и словно змея гипнотизировал ее взглядом. Резкий захват, удар переворот. Конечно, он не бил ее. Вампир замахивался и резко останавливал кулак в сантиметре от ее тела. Лили понимала, что никогда в жизни не хотела бы сразиться с ним в поединке. Он сильнейший противник. Девушка чувствовала себя маленькой птичкой в лапах тигра.

Захват, выпад. Лили обхватила его шею руками, чтобы провести захват, но Адам подбил ее ногу. Она не успела сориентироваться, упала в его руки. Посмотрела в холодные глаза. Его серьезное выражение лица пугало ее. Девушка боялась разочаровать своего учителя. Уаилд ставил ее на ноги, и все начиналось заново. Он прекрасный учитель.

Вампир прикасается к ней так нежно, заботливо, чтобы не причинить боли и Лили больше не могла терпеть такой пытки. У нее ничего не получалось. Просто ничего. Во— первых, она совершенно не умеет драться, во— вторых, его взгляд сковывал ее и если Адам был бы настоящим врагом, она бы уже давно сдалась в его плен. Вампиресса была не собрана и не могла сконцентрировать свое внимание. Чувствовала беспомощность и раздраженность. А Уаилд был, как обычно, холоден и готов к бою. И в реакции ему не отказать.

Обманный выпад. Лили потеряла равновесие. Он терпеливо и абсолютно спокойно повторял приемы снова и снова, чтобы она смогла запомнить. Пояснял и показывал. По— хозяйски руководя ее телом. Поддавался ее силе. Он был так близко, совсем в ее объятиях и его запах сводил ее с ума. Как бы она хотела прижаться к нему всем телом, а Уаилд даже не думал о ней так.

— Лили соберись! — Скомандовал он. Девушка вздрогнула. Попыталась отделаться от своих навязчивых мыслей. Становилась в стойку и нападала.

Через пару недель у нее довольно неплохо получалось.

И если Адам не шел на хитрости и боролся с ней в четверть силы, Лили уже даже могла несколько раз его атаковать удачно.

Вот он впереди, сзади, скользит по воздуху и удар, удар. Кулак застыл в воздухе. Снова атака. Снова она в его объятиях, ох, пусть это длится вечно. Удар, выпад, толчок, упала. Адам мгновенно подскочил, подал руку, словно маленького неразумного ребенка, отрусил от травы. Снова захват, он держит ее сильной рукой. Лили чувствовала его стальные мышцы, он прижал ее к себе.

— Как ты сейчас поступишь? — Спросил он азартным тоном.

Адам дышал ею, она знала, что он на несколько секунд прикрыл глаза, ей было приятно то, что вампир хотя бы так, но испытывает к ней жадное чувство. Но с другой стороны: «Я боюсь его восторга, когда он пьет мою кровь. Он меняет меня всю и я чувствую, что он может убить меня, лишь бы испытать наслаждение до конца».

Девушка собралась с силой и перебросила наставника через плечо, так как он учил ее раньше. Прижала коленом к земле и посмотрела в глаза.

— Я тебя сделаю!

После грозы вся природа стала яркой, как в детских мультфильмах и настолько реальной и четкой, что эта картинка резала глаза. Вампиры стояли на том самом высоком склоне. Казалось, что у ног плещется целый мир, огромный и великолепный, бесконечный, великий и яркий. Не так далеко в пушистой, еще до сих пор, зелени, бродило семейство медведей. Они разгуливают здесь как коты. И кстати, котов они и боятся. Лили не раз наблюдала, как кошки отгоняли этих огромных хозяев леса от домов людей, а те, как испуганные детишки убегали поглубже в лес. Мордашки у них такие смешные.

Свежесть природы обволакивала ее, проникала в тело, вызывая сладкое желание жить, действовать, творить. Свежий запах сосны и полевых трав. Лили поняла что такое свобода, полная свобода и полюбила ее всем сердцем. Вот же она, совсем рядом! Бесконечные многовековые леса, потрясающие реки и чистый кристальный воздух, а все потому, что здесь совершенно нет людей.

— Ты ведь был влюблен в Иззи? — Задала неожиданный вопрос. Этот ореол таинственности только возбуждал ее желание найти отмычку к его внутреннему загадочному миру.

— Ошибки молодости. — Безразлично ответил он, глядя куда-то вдаль. — Здесь нет нормальной выпивки. — Между прочим, пожаловался он, словно тема уже закрыта. Как она могла не влюбиться в него? Он как ветер. Налетел на ее дом, все перевернул, изменил и улетел восвояси, только вот проблема. Она выбрала путь — следовать за ним.

— Ты больше с ней не увидишься. Ты бросил все. — Ей хотелось продолжить прошлый разговор. Слишком заинтриговал его ответ. — Ты сделал это для меня?

— Конечно нет. — Ну а что она хотела услышать. «Я люблю тебя! И только для того, чтобы спасти твою жизнь, я пошел против воли великого господина». И так далее. — Мне скучно быть в свите. — Он закурил. Все что она уже знала о нем, должно было ее оттолкнуть, но в груди только возгоралась желание завладеть его сердцем, еще с большей и большей силой.

«Что ж хорошо, — со злостью подумала Лилит. — Я выпью из тебя все соки, раз ты так хочешь, чтобы тебе не было скучно!» — Она была полна решимости.

— Адам. — Одернула его она. Значит, я тебя спасаю? От скуки? А ты нагло пользуешься мной? Я думала, ты лучше. — Иронично сказала девушка.

— М— да, — размышлял он. — Мир давно отравлен. И я — не исключение.

— Но как же? Ты ведь совершал героические поступки! — Торжественно напомнила она.

— Это какие же? — На его лице отобразилось веселье и легкое непонимание.

— Ну, как тот подвиг на корабле. О котором я спрашивала тебя при нашей первой встрече. Ник мне все поведал.

— Ах, ну да. — Улыбнулся одним уголком губ. Потянулся и заговорил. — Никакого подвига и в помине не было. — Лили ошарашено уставилась на вампира. — Мы были вынуждены следовать за старым упырем. Тогда мы с Маршаллом решили добраться морем. Дождались первого корабля, который направлялся в сторону твоей родины. Уже даже расслабились и наслаждались путешествием. Но не тут то было. На наш корабль напали. Это были не пираты, но какие— то бандиты. Экипировка у них была что надо. Европейская. Видать, у них уже было несколько побед. Так вот, они захватили наш корабль, закрыли весь экипаж и сменили курс. Тут нам пришлось вмешаться. Мы были голодны. Маршалл себя слабо сдерживал. Мы выпили всех, за исключением основной команды. На них действовали внушением. Мне стоило многих усилий защитить их от голодного, оголтелого Маршалла. Когда наш корабль причалил, тут нас ждало огромное количество журналистов, которые встречали команду, как героев и естественно службы повелителя. Маршалл успел проскочить, а меня засекли вспышки журналистов. Мы как— то замяли этот вопрос, но все-таки ты видишь, до Ника такие слухи все же дошли.

— А я думала, что ты был один из тех, кто защищал судно. — Разочарованно прошептала девушка.

— М— да. — Иронично засмеялся он. Я их и защитил и от пиратов, и от Маршалла. Больше сотни человек, включая людей с нашего корабля. В живых осталось только семь.

— Ого! — Выдохнула она. — Вы хорошо попировали.

Вампир посмотрел на нее. Эти глазища. Самые черные глаза в мире. Он не мог оторваться от них. И вся она будто соткана из паутинок самых тонких, самых нежных ароматов. Ее аромат невозможно игнорировать.

«Как— то надо с этим справиться. — Размышлял вампир. — Я и так прошлый раз заговорился!»

Зима здесь и вовсе умопомрачительна. Столько красоты! Будто вся она собрана в одном месте на земле. Здесь. Хорошо, что вампиры с легкостью переносят такие морозы. Лили будто впервые переживала зиму.

Девушка была в теплом коротком платьице. Таком мягком и нежном. Широкие нелепые уги и ее волосы были заплетены в объемную косу. В данный момент она больше напоминала плюшевого милого мишку, а не безжалостное существо, которое впивается своими клыками в пульсирующую вену и выпивает всю кровь до последней капли. Сейчас она представилась ему в том же самом виде, в кремовом пушистом платьице, вся измазанная алой кровью. Ее лицо, руки, одежда. Ее блестящие клыки и взгляд убийцы. Все это не сочетается, но она именно такая. Маска беззащитной девочки и жестокая натура хищницы.

Было так холодно, что в воздухе образовывался густой туман от дыхания животных и быстро замерзал. Сегодня была запланирована прогулка к Байкалу.

Величественное озеро. Его красоту невозможно описать. Лили уже была здесь осенью. Она влюбилась в красоту знаменитого Байкала с первого взгляда, даже пила воду прямо из озера и о чудо! Она правда чистая. А теперь девушка видела это озеро промерзшим на несколько метров. И этот лед был не такой, как она видела на других реках и озерах, он был прозрачным, синим, с белыми толстыми прожилками.

Лили и Ник выбежали вперед, вот берег остался позади, Маршалл и Адам в толстых куртках и смешных шапках прогуливались вдалеке, Уаилд курил. Вдруг резко наклонился, мгновенно слепил снежок и швырнул им в громилу, при этом сигарета оставалась у него во рту. Маршалл захлопал глазами и так же быстро слепил и пустил вдогонку другу огромный снежок.

— Лили, Лили, смотри! Я вижу водоросли, а вот рыбки! Они плавают! Ты только посмотри!!! — Закричал Ник, прислонившись к толстому льду. — Это невообразимо!

— Да. А вот еще рыбки! Посмотри, какая огромная! — Поддержала его девушка. Так они долго любовались подводным миром, пока их не настигли огромные снежки старых вампиров. Вот тут то и началась настоящая бойня.

1997 год. Германия

Адам вернулся, об этом свидетельствовала гробовая тишина, поселившаяся на целом этаже отеля. Маршалл навестил друга и спустя несколько минут вышел угрюмый и задумчивый. Лили не выдержала такого напряжения и ворвалась в комнату своего покровителя без стука.

— Ты собираешься мне что-нибудьрассказать или так и оставишь меня в неведении? — Настойчиво проговорила девушка, прожигая вампира взглядом.

Адам лежал на кровати, недовольно скрестив руки на груди. Но тут же, молниеносно поднялся и приблизился к ней вплотную. Посмотрел в глаза, и Лили потеряла дар речи. Она испугалась не на шутку, так много было в этом взгляде безразличных, но таких любимых глаз. Он долго молчал, изучая ее страх, и лишь спустя несколько секунд она заметила демонический огонь в его ледяных кристаллах глаз.

— Я не должен отчитываться перед тобой. — Бросил он ответ, словно собачонке и отвернулся. Уаилд направился к столику за пачкой сигарет.

— Постой. — Взяла себя в руки красавица. — Я не хочу знать, о чем ты с ней говорил и что теперь это для нас значит. Я просто хочу знать, нам стоит чего— то опасаться?

Он медленно обернулся.

— Тебе стоит.

У девушки перехватило дыхание, настолько его тон был ледяным.

— То есть, ты хочешь сказать, что твоя связь с этой… этой, — Девушка знала как назвать Иззи, просто боялась, что ее слова ввергнут Адама в ярость. Она напряженно вздохнула. Как же с ним тяжело говорить. — Женщиной. Моя вина? — Но Лили мечтала о том, что он вернется, проявит какой— либо романтический жест и все будет хорошо. Но не тут— то было.

— Нет. Это я дал слабину. — Спокойно ответил Адам, но его лукавый взгляд заставил кровь в ее венах застыть.

— Вот именно! И не надейся на то, что я брошусь на колени, и буду молить тебя о любви! Мне это не нужно! — Набралась смелости, чтобы бросить обвинения прямо ему в лицо. — Я сделала ошибку в Италии. Все это было навеяно романтикой города. Я больше никогда, — ее глаза воспламенились от ненависти из-за его безразличия. — Никогда, ты слышишь! Даже не взгляну на тебя. Ох, если бы тогда я знала, что ты связался с этой подстилкой, я бы никогда… — Уаилд смотрел на нее с насмешкой, снисходительно, что еще больше подогрело ее пыл. А вампиру было интересно, что же она скажет. Он повернулся и стал внимательно слушать ее гневные речи. Но Лили замолчала.

— Никогда бы не пришла ко мне? — Он вопросительно изогнул бровь, помогая ей сформулировать поток яда. Но девушка лишь содрогалась от нервной дрожи и сжала кулачки. — Да брось. Все ты знала. — Вампир победно усмехнулся. Лили от ярости широко раскрыла глаза. — Ты сама говорила. — Он стал медленно приближаться к ней, будто хищник перед смертоносным прыжком.

— Это просто секс! И больше ничего! — Кричала она и даже не боялась, что Маршалл, который конечно подслушивал их разговор, все узнает. — Мне мерзко из-за того, что я опустилась так низко! Что я пошла на такое! С тобой! Я даже подумать не могла, что я так поступлю! — Это было вранье.

Но Адам уже был возле нее. Он провел пальцами по ее плечу и почувствовал реакцию.

— А теперь я должна тут унижаться, чтобы узнать, что же сказала твоя пассия о моей судьбе! Я ненавижу себя за это! Я ненавижу тебя!!!

— И это тебе не нравится? — Парень смотрел на ее плечо и знал, что она тает от его прикосновений.

— Никогда не нравилось! — И это было вранье. — Пошел ты!

Но вампир прижался к ней всем телом так стремительно, что у Лили перехватило дыхание. Даже кости затрещали. Девушка испугалась не на шутку. Она знает, что так говорить с ним просто непозволительно, но не смогла промолчать. Все ее чувства кипели, словно в котле.

Адам корыстно ласкал ее своими руками, проникая в самые чувствительные участки ее разгоряченного тела. Нагло, не получив разрешения на такие вольности. Он смотрел ей в глаза, и она больше не могла терпеть этого эгоистичного взгляда. Но так же, не могла ответить, ей нравилось то, что он делает, поэтому только вздохнула. Ей не было куда деваться, Уаилд закрыл собой все пути к отступлению. Если бы Лилит была человеком, ее щеки бы загорелись от стыда и желания, но девушка сейчас была счастлива, что она вампир.

— Не уж— то? — Проговорил он строго без единого намека на улыбку. Лили только смогла сдержать стон. А Уаилд не останавливался.

— Ты волновалась за Иззи? Зря. Тебе стоило подумать о себе. Ты принадлежишь мне! Ты вся. Твое тело, твой разум, твоя кровь. — Произнес эти слова будто пророчество. И красавица понимала, что так оно и есть. Адам не останавливался. Он поцеловал ее, еще сильнее прижимая к себе. Такой горячий натиск буквально парализовал ее тело. Он заполнил этот мир собой. Дыхание перехватило, свет погас. Более значительного человека в этом мире для нее больше не существовало.

Но вампир резко отпрянул.

Девушка не могла упасть в грязь лицом и собрав все свои силы, ответила:

— Это ты так думаешь. — Произнесла она горящими от страсти губами.

— А мне бы хотелось, чтобы ты приползла ко мне на коленях. — Насмешливо улыбнулся он.

— Да пошел ты!

Адам прищурил глаза, Лили шагнула в сторону, пытаясь уйти. Он резко остановил ее, как сработавшую металл пружину, крепко сжал руками ее тело и швырнул ее на кровать.

Маршалл отошел от стены. Он прекрасно понимал, что произойдет дальше. Здоровяк даже по— детски похлопал в ладоши и весело прошептал себе:

— А за интерьерчик придется доплатить.

— Опять отрицательная. — Недовольно фыркнул Адам. Эта охота не принесла никакого удовольствия.

Сегодня ей не хотелось убивать. Было слишком хорошее настроение. Лили оставила вампиров, чтобы найти тот единственный магазин, в котором продавалась нужная ей пленка.

Сейчас девушка прибралась сквозь огромный поток людей, опустив голову, чтобы никто не видел ее лучезарную улыбку. Она была счастлива. По— настоящему.

Свернула на небольшую улочку, здесь свет не попадал на ее кожу и было легче передвигаться.

Как ни крути, но Лилит ожидала такого поворота.

Навстречу ей направлялась Иззи, и она не была настроена дружелюбно. Грязь этого города и унылые улицы без зелени, как никогда сочетались с наступающей бурей. Лили поблагодарила Бога, что сейчас с ней никого не было. Иначе Адам бы мог пострадать. И хорошо, что в этой подворотне не было лишних свидетелей. Они поговорят так. С глазу на глаз. Если конечно Иззи настроена на диалог.

— Это изумительно, что мы встретились вот так. — Почти любезно начала вампиресса. Девушки никогда не ладили между собой, и не стоит строить из себя милых леди.

Иззи остановилась в нескольких метрах от Лили и смотрела на нее с нескрываемой ненавистью.

— Ты слишком амбициозна, дорогая моя, если думаешь, что поймала удачу за хвост.

Гамма красок пронеслась перед глазами Лили. Она боялась, что ее столь хрупкое счастье сейчас растопчут шпильки дорогих туфелек.

— Ты решила, что вот и все, впереди тебя ждет свадьба и счастливая жизнь. Свадьба — это не конец истории, это только начало.

— Притормози. — Остановила ее девушка, выставив руку вперед. — О чем это ты? — Лили вообще не понимала, что имеет в виду эта женщина.

— Постарайся сохранить свое бренное тело, потому что только смерть ждет тебя впереди. И я за этим прослежу. — Она хищно прищурила глаза. — Он от тебя зависит, но это не на долго. Твоя дешевая игра меня не впечатляет. И он тоже скоро пресытится твоими прелестями.

— Я вообще не понимаю о чем ты. — Пребывала в недоумении девушка. Этот разговор здорово ее пугал. Что она имеет в виду? — Какая свадьба? Какая игра?

— Остроумно. Конечно о свадьбе, это я преувеличила, но Адам соблаговолил остаться с тобой. Слишком высокая нравственность. — Усмехнулась вампиресса. — Он безразмерно предан только своим интересам. Да, он рыцарь. Он понимает, что приручил тебя, а значит, несет ответственность. Он опустил свои красивые синие глаза, — наигранно продемонстрировала она. — И решил, что ты — его судьба. — Злорадствовала Иззи. Красавица видимо думала, что Уаилд все рассказал ей. — Давай смотреть правде в глаза, это не на долго. Он скоро насытится тобой и убьет. Поэтому лучше тебе позаботиться о себе уже сейчас.

— В предупреждении не нуждаюсь. — Теперь Лили стала сильнее и может противостоять. Но не было времени обдумать слова соперницы. Нужно показать этой демонессе, что она не боится ее. Но та не отступала, она медленно шагала в сторону Лили, пока не подошла слишком близко.

— Я сделала его таким! Я его сотворила. Я так старалась, чтобы он стал именно таким. Великим. — Возгласы Иззи подсказали, что она действительно нервничает.

— Возможно, если бы ты не вмешалась, он был бы еще лучше. — Возразила девчонка. — Ему не нужна ни я, ни ты.

Лили знала, что Адам тяжелый человек и ему трудно бывает на этой земле. Он очень скуп на чувства, но излияния Иззи тут не помогут. Лили увидела, как ее соперница сжала свои микро губы.

— Почему меня никто не слышит? — Повысила тон до истеричного, с силой провела руками по волосам, зачесав их назад, но они непослушными прядками все равно спали на ее красивое и в этот момент озлобленное лицо. — Адам никого не любит. Он пользуется женщинами. Он пользовался тобой, изменяя мне. Ты думаешь, меня это расстроило? Нет. Таких как ты у него были сотни. — Иззи зашагала взад— вперед. — Он никого не любит, он даже себя ненавидит. Он никогда не сможет определится, если не примет себя таким, какой он есть. Он замкнутый, саркастичный, он не понимает, что с ним происходит, Адам просто не понимает себя. Он не понимает что ему нужно, чтобы его научили любить себя. Райан не может простить себе, что он превратился в чудовище, что он рушит все вокруг себя, потому что внутри него живут чувства, с которыми он не может справится. А я… а я не готова, я не могу, во мне нет такой силы, чтобы справиться с его монстрами. Я пробовала. Он погружается с головой в свои страдания. Ему тяжело быть наедине с собой. Запомни, этот монстр не будет приручен. Если ты хочешь, попробуй. — Зловеще говорила она, глядя в глаза Лили. — Но таким его принимаю только я и рано или поздно он это осознает.

Лили хотелось закричать, заплакать, размозжить ей голову о стену, но она сдержалась. А Иззи развернулась и ушла. Она все сказала.

Война отступила не получив своей добычи. Лили опустила глаза, ей было плохо. Тупая боль пробила сердце. Девушка понимала, что вампиресса во многом права. Красавица чувствовала подступающие слезы. Она оглянулась.

Ник стоял сзади. Парень все слышал. Он поднял на нее сочувствующий взгляд. Он всегда рядом.

2000 год. Ирландия

Единственное, что сказал парень, когда Адам впервые открыл перед ним дверь ее спальни это:

— Чего и следовало ожидать.

Он сразу же вошел в комнату, закатил рукава и стал приводить ее в человеческий вид.

— Это ты ей платьице подобрал? — Не отрываясь от процесса восстановления красоты, полуобернулся и задал вопрос хозяину дома Ник. Адам понял, что парень не оценил его вкуса. Вампир просто закрыл за собой дверь. Оставив друзей наедине.

К вечеру Уаилд вернулся со свежей кровью, он знал, что с появлением Ника у Лили, наконец, разыграется аппетит. А сам друг успеет потерять кучу энергии, потому что его принцесса еще та вредина.

Ник забыл о личной жизни. Теперь он принадлежал только своей подруге. Они много говорили о всяком бреде, он слушал ее внимательно, задавал вопросы, уточнял. Они много плакали о чем— то своем. Но в основном, веселились, как меленькие дети, меняя наряды, делая прически и придумывая новые одежды. И постоянно требовали одобрения Уаилда и оценки своих трудов. Адам чувствовал себя отцом двух маленьких девочек.

Ник предано и самоотверженно переживал часы безумства. Сцепив зубы держал ее, не давая выйти на солнечный свет, разыскивал ее вместе с Адамом в округах деревни, прижимал ее тело к кровати, помогая Уаилду справиться с приступом призыва. Он видел, что Лили словно одержима демонами, которые мало того, что борются с ее рассудком, так еще ведут войны друг с другом. Он не понимал, как ее хрупкое тело выдерживает такую нагрузку.

Адам, удерживая Лили кричал:

— Не смотри ей в глаза! Держи!

И парень прилагал все силы и закрывал глаза. Но слух резали ее душераздирающие крики. А потом он плакал в отдаленной комнате этого огромного дома. Крайне больно переживать такие страдания близкого человека, вот и мальчишка не выдерживал.

Ник понимал что она видит. Помимо непонятных страхов, что ее зовет тьма, что повелитель дарит ей поцелуй смерти и так далее, он знал, что ее терзают видения жизни без вампирского дара. Счастливая семья, друзья и близкие, но Ник знал, что это никогда не было ее мечтой.

Но то, что больше всего пугало друга, так это то, что Лили видела призраков, духов или как еще можно назвать тех, чьи тела уже покинули этот мир. И главное, эти духи были не самыми приветливыми. Они доставали Лили. Ник знал, что его подруга видит мать Адама и жертвы людей, которые погибли от рук Маршалла, Уаилда и его самого. Они обвиняют ее, обвиняют вампиров, угрожают, навязываются, о чем— то просят. Лили не справляется, они пожирают ее рассудок. Духи древних ведьм, предсказывающих крах мира и многое другое. Ник не понимал и сотой части всего того, что угрожает ей. И все это происходит в ее голове. Ник боялся того, что Лили может быть сама виновата в своем сумасшествии. Ведь именно он сам помогал ей тогда справляться с зовом.

Адам задумчиво наблюдал за своими подопечными во время очередных переодеваний, крутил в руках бокал.

— У тебя удивительная мимика. — Прошептала Лили, когда друг пытался придать цвет ее лицу с помощью макияжа.

— Я ведь всегда неотразим. — Улыбнулся он в ответ.

Тут Лили вздрогнула и снова ухмыльнулась.

— Я вижу его. — Засмеялась она и указала взглядом на Уаилда. — Этот платочек в петлице. Хи— хи. — Ник взглянул на нее с непониманием. Убрал спонж от ее лица. А она продолжила. — Будь снисходительнее, я не хочу, чтобы его милая фигурка пострадала от лап зверя. — Хитро посмотрела на друга. — Знаешь, а он мне все больше и больше нравится.

— Что тебе нравится? — Переспросил он, абсолютно не понимая.

— Эти мужские слезы, муки, скитания.

Ник тяжело вздохнул и продолжил. Не стал задавать вопросов, чтобы не усугубить ее видения. А Адам даже с места не сдвинулся, и глазом не моргнул, хотя понимал, что, скорее всего, она говорит именно о нем.

Порой парень уезжал. Лили оставалась с Адамом и снова принадлежала только ему.

Сегодня он решил, что день довольно темный, а поведение Лили стабильно, поэтому можно прогуляться по свежему воздуху. Уаилд тихо зашел в ее комнату.

— Ты хочешь пройтись? — Нежно спросил он, присев около ее колен.

— Рассвет — это больно. — Ответила девушка.

— Но сейчас день подходит к концу и тебе ничего не угрожает. — Он взял ее ладошку в руки, приник к ней и вдохнул ее аромат. Ему было этого достаточно. Просто она рядом, а значит все хорошо.

— Что будет, если я умру? — По— детски наивно спросила она.

— Этого не произойдет. Я с тобой. Тебе ничего не угрожает. — Он посмотрел на нее. По ее лицу он прочел, что такой ответ ее удовлетворил.

— А что будет, если умрешь ты?

— Ничего. — Он поднялся, взял со стула ее платье. — По мне некому плакать. Любовь моя, не думай о таком.

— Ты не прав. — Девушка взялась руками за свою голову. — Голова полна тобою и у меня остается один выход из этой сложной ситуации.

— Какой же? — Без особого интереса задал он вопрос, ведь знал, что она хочет объяснить.

— Сойти с ума. — Захлопала длинными ресницами красавица.

— Тебе ничего не грозит. Твой разум и так давно помутнен. — Грустно улыбнулся он и принялся одевать свою девочку.

Она широко улыбнулась и улеглась на кровать, потянулась, словно дикая кошка.

— Любовь. В ней много преград и у каждого они свои. Любовь не существует без преград, только сложности могут помочь проверить это чувство на прочность. А сколько может быть в ней ошибок, которые можно только простить или искупить. Любовь разгорается, когда ей не хватает чего— то и затухает, когда всего вдоволь.

Адам взял ее за руки и аккуратно поднял. Заставил ее просунуть руки в рукава платья, надел его и принялся застегивать.

— Ты хочешь сказать, что мы любим друг друга? — Заботливо поинтересовался он.

Но Лили продолжила нести какой-то только ей понятный монолог и лишь оба вышли на улицу. Она проговорила что-то внятное.

— Мне хорошо с тобой. Ты обо мне заботишься. Я не хочу быть без тебя. А ты порой творишь такие глупости. Ты никогда не изменишься. — Она вдохнула прохладный влажный воздух уходящей осени. Адам придерживал ее за руку.

Земля живая, небо теплое, даже серые выцветшие краски природы казались яркими и разнообразными. Ветер перебирал безжизненные стебли трав, выпаленных безжалостным летним солнцем, а теперь уничтожаемых огненным золотом, они доживали свои последние дни.

Вампиры старались передвигаться по тени от деревьев.

Небо было темно— синим, тонкая полоска оставшегося светлого участка постепенно сокращалась по мере приближения к горизонту. Небо нависало, казалось, вот— вот упадет на головы. Океан начинал бушевать. Большие белые волны разбивались о серый маяк и длинный волнорез. Казалось, эта стихия разрушит маленькое здание, возведенное человеческими руками, но он гордо выдерживал буйство природы. Лили подставила лицо ветру и мелким брызгам воды. Как странно, она любит океан даже такой, неприветливый и грубый.

— А может мне и не нужно меняться? Встретив тебя — я уже изменился. Я уже другой. Ты как— то меня оживила, разожгла, запутала. Я ни когда себя так не вел.

— Мы изменились ради нашего мира. Чтобы всегда быть вместе.

Ее слова не шли у него из головы. Он не понимал это ее слова или слова того безумства, которое поселилось в ее голове.

Вампиры впервые за несколько месяцев прогулялись без всяких эксцессов. Лили не пыталась сбежать, и у нее не было сильных приступов. Но ее хрупкое тело быстро устало и они вернулись в ее комнату. Лили уснула, лишь Адам переодел ее в домашнюю одежду. Она свернулась на кровати калачиком, прижалась к его плечу и уснула мирным сном. Что тоже было большой редкостью. Уаилд не тревожил ее умиротворения и хранил ее сон до рассвета.

2008 год. Румыния

Лили сбегала, как уголовник, приговоренный к пожизненному заключению. Будто это был единственный шанс на свободу. Так оно и было. Но не свободу она искала. Девушка хотела защитить Адама от преследования.

Ветви били ее по лицу, спутанные корневища не давали пройти сквозь чащу. Густой кустарник колол ноги и руки. Дикий ветер сбивал с пути. Но Лили не желала поворачивать назад. Ей представилась потрясающая возможность, она приняла самое болезненное решение в своей жизни. Нельзя оглядываться или сердце разорвется.

Она доплелась до реки, спустилась в воду. Так он не учует ее след. В глазах застыли горькие слезы. Он будет ее искать. Он будет. Адам так этого не оставит.

— Я сжигаю себя. Но так будет лучше. Он будет жить. — Ее слова подхватил и унес дикий ветер.

2008 год. Дом

Можно сказать этот ужас закончился. Она запутала след. Ее не найдут. У нее есть маленькая возможность отдохнуть и увидеть любимых людей. Главное, не думать о нем. Тогда ее сердце не разорвется. Но сейчас не об этом. Нельзя думать об этом. Сейчас слишком больно.

Как давно она не была дома. Больше десяти лет. Родители постарели. Заметно. Они казалось даже стали ниже ростом. Какая же она была раньше глупая. Как она могла так поступить с ними? Оставить их в неведении. Потерять столько времени, которое она бы прожила рядом с ними. Бок о бок. Делить житейские радости и неудачи. Видеть их, обнимать, поддерживать. А так, столько времени их человеческой жизни она просто пропустила. Эти годы вычеркнулись и испарились. Хотя кто же знал, что все так обернется.

Лили проплакала всю ночь в своей старой комнате. Так нельзя было поступать. Почему все так получилось? Девушка не хотела, чтобы все было именно так. Лили пошла на все это ради Адама. Ради того, чтобы быть с ним. Чтобы любить его. А еще, чтобы весь мир упал к ее ногам, чтобы жить полной жизнью, но только сейчас она поняла истинную цену всего того, что желала. Красавица горько плакала в подушку, как тогда в школе. А ведь Адама так и нет с ней рядом. И никогда уже не будет. Ничего уже не исправишь.

Родители постарели, стали немного вредными, забывчивыми, но сейчас они так счастливы, что она все-таки вернулась. Красивая, здоровая, полная сил. Что ее действительно порадовало, так это то, что Адам писал от ее имени удивительные письма без адреса. Он писал от ее лица, что с ней все в порядке, что она учится, что у нее настоящая счастливая жизнь, но она не может выехать из страны пока не получит гражданства, что она не может получить визу и так далее. Он писал каждый месяц, хотя бы пару строк, чтобы они знали, что с ней все хорошо. Когда Лили во время безумия крушила запертую комнату и убивала людей направо и налево. Почему он это делал?

Родители отдали ей письма, она читала их. Читала о той жизни, которую он придумал для нее и плакала. Будь она простым человеком, у нее не было бы такой возможности, как он писал: учиться заграницей, жить в своем доме, с любимым мужем. А здесь она бы тоже разрушила себя. Оставшись человеком. От нереализованных целей Лили измучила бы и себя и всех своих любимых. Она себя знает. Самоуничтожение у нее в крови. А может быть она бы жила простой счастливой жизнью с детьми, небольшой квартиркой и однообразной серой работой. И была бы счастлива. Нет. Это точно не про нее.

Можно думать и гадать что угодно, но все сложилось так, как сложилось, и больше всего на свете она не хотела расстраивать своих родителей, которые ее безумно любят. Девушка даже на мгновение подумала, что может перевоплотить их и подарить им вечную жизнь, но сразу же одумалась. В этой жизнь правил еще больше чем в человеческой. Опасности не заставят себя ждать. Они смогут погибнуть от обычной деревянной палки. Да, это смешно. А повелитель? О нет, он учует это сразу же. Его прихвостни отроют эту информацию за несколько дней. А оборотни. Нет. Нельзя этого допустить. Такого она им не желала. Убивать людей, не совладать со своими аппетитами. А что если они станут такими же монстрами, как Маршалл или мать Адама. Нет, Лили не простит себя за это. Сейчас она попробует наверстать упущенное время, пока у нее есть такая возможность. Но при первой же опасности ей придется скрыться, чтобы не навлечь на них беду.

Как бы она хотела сейчас увезти их далеко— далеко. Навещать их там чаще. Где— нибудь в красивом месте, на берегу прекрасного синего моря или… ах, да ладно мечтать. У нее нет ни гроша. У нее осталось всего несколько побрякушек, которые она продаст и сможет купить себе билет на самолет в один конец. И больше никогда не вернется. Вот и все. Лили снова залилась слезами. Закрыла лицо руками. Горько— горько тихо плакала, чтобы ее не услышали самые дорогие люди.

Они не должны знать, что она пережила и как ей плохо. Эта боль заглушила даже боль о расставания с Адамом. Столько несбывшихся надежд. Столько боли в груди. Девушка задыхалась. Хотелось закричать, завыть на луну. Да, ее век долог. И ей придется всю жизнь искупать свою ошибку. Да лучше бы она и не знала, что существуют такие существа, как Адам.

Ее тело тряслось непонятной дрожью. Она не могла найти причины. Нет, это не тревога. Лили попыталась лечь поудобнее, чтобы справиться с болью.

А Ник. Его смерть. Она никогда не сможет простить себя и повелителя. Вампиресса стиснула зубы, она хотела разорвать его собственными руками. Да только сил— то у нее маловато. Не сможет она тягаться с этим сверхъестественным злом.

Лили потеряла своего лучшего, единственного друга, у нее больше никогда не будет возможности быть с Адамом. Да, если встреча все-таки состоится, чего она совершенно не хотела. Он никогда ее не простит. Потому что не любит. В нем нет ничего человечного, и не стоит ожидать от него благородных поступков. Совсем одна. И столько проблем, одна круче другой. Со всех сторон. Главное скрыться от повелителя. Это уже полдела. Тогда у нее появится время подумать.

Девушка поднялась с кровати, вытерла рукавом сорочки глаза и опухший красный нос. Взяла в руки бусы, посмотрела на них. Это ее единственный оберег. Лили не сможет защитить своих родителей от повелителя. Поэтому она сразу же отказалась от этой мысли. Он не позволит им жить долго и счастливо. Им придется жить по его правилам. По правилам хищника. А это не жизнь. Девушка подошла к окну. Сияла полная луна.

Боль росла, распространялась по ее телу, по ее костям и вот она уже заполнила каждый сантиметр ее кожи. Ее тело затряслось и резкая, острая боль пронзила ее живот. Будто нож воткнули где-то сзади, на уровне почек и пронзили насквозь. Лили изогнулась всем телом и упала на пол. Кусала губы, чтобы не закричать. Родители ей ничем помочь не смогут. А демонстрировать свои мучения не стоит.

Сквозь боль она увидела картинки из детства. Когда у нее болел живот, она тихонько входила в родительскую комнату, аккуратно будила маму и говорила что ей плохо. Мама всегда знает способы лечения. Мама шла с ней, поила лекарствами, гладила по животику и боль вскоре проходила. Сейчас же ей нужно перетерпеть в одиночестве. В глазах потемнело. Что это? Последствия страшной драки? Стресс? Да нет, вампиры не болеют такими заболеваниями. Колдовство? О нет, опять заклинания. Лили пыталась дотянуться до своего оберега лежащего на полу. Но сил не хватало. Ее сознание помутнело, но не пропало. Девушка так же чувствовала страшнейшую боль. Ее словно разрывали на кусочки.

Лили подняла голову. Ник стоял перед ней словно живой. Только его изображение слегка искажалось. Трепетало. Как на старом поломанном телевизоре. Он упал на колени и пытался притронуться к ее телу, но она не чувствовала его прикосновений. Это галлюцинации. О нет. Снова безумие. Целая волна страшных мыслей накатилась на нее. Кто о ней позаботится? Родители не должны видеть такое состояние. Что делать? Страшная паника охватила девушку. Но шевельнуться она не могла, боль сковала все тело.

Лили пересилила себя, дотянулась до амулета и накинула себе на шею жемчужную нить.

— Привет, родная. Еле пробился к тебе. — Он улыбался своей обычной хитрой, но все же доброй улыбкой. — Парень присел около нее и смотрел в глаза.

— Что со мной? — Прошептала она, корчась на полу от боли. Лили понимала, что это галлюцинации. Возможно, она скоро погибнет. Хотя на ее груди все так же висели бусы— оберег. Но с ней происходило что-то поистине зловещее.

Красавица сдерживала свой крик. Лили не понимала, почему она до сих пор не потеряла сознание? Что ж, Ник с ней, он уже зовет ее, значит, время пришло. Лучше так, чем в руках монстра. Но Ник гладил ее по спине своими бестелесными руками, приговаривая: «Все, все, моя маленькая. Все пройдет. Я здесь. Я смог. Я тебя не оставлю. Ты сильная девочка. Все пройдет».

Она не чувствовала его прикосновений, но знала, что он пытается помочь ей и ей стало немного легче. Лили тяжело дышала, поднялась на локте, глядя в глаза своему другу.

— Ты… ты живой? — Задыхаясь, спросила она.

— Хм, ты меня не боишься? — Ответил он вопросом на вопрос.

— С чего я должна тебя… бояться? — Девушка смотрела на него широко распахнутыми глазами, но страха не было. Слишком уж она привыкла к призракам прошлого. Десять лет с ними прожила. А тут Ник. Он самый родной.

— Ну, я — душа. — Размышляя над тем, как представиться в новой роли, проговорил он.

— Ты приведение? — Красавица села на пол, не отрывая от него взгляда. Вампиресса боялась, что он сейчас пропадет. Даже боль отступила. Она осмотрела его светлую, но достаточно стильную одежду.

— Нет. У меня в принципе нет незавершенных дел, кроме тебя. Я не скитаюсь в каком— то затхлом помещении, я не заточен и не проклят. Я просто душа. Я не мог оставаться не у дел, когда с тобой такое происходит. — Он говорил как— то радостно. — Я могу вернуться обратно в любой момент, если я тебе не нужен. — Призрак наклонил голову на бок.

— Куда вернутся? — Лили боялась ответа.

Он указал пальцем в потолок и нелепо улыбнулся.

— Да нужен ты мне! Нужен! Ты мне безумно нужен! — Говорила она сквозь боль. Слезы снова потекли из ее глаз. — Но откуда ты? С крыши? Ты что Карлсон? — Ей было тяжело говорить, но она не могла молчать. Слова давались ей с трудом. — Мне без тебя так плохо. Прости меня. — Она хотела было его обнять, но только потянулась и поняла, что не чувствует его. Лили крепко сжала губы. Села на колени, положив руки ладошками к верху.

— Да успокойся ты, рева. Я не Карлсон. Глупая. Я душа. Я из рая. Ты ни в чем не виновата. Я знал, что ты без меня не сможешь. — Его подбородок затрясся и вот он уже так же рыдал, как девчонка, положив свои руки на ее ладоши, но они провалились. Оба рассмеялись.

— Так ты в раю? Как там? — Сейчас ее друг здесь. Он был в раю. Это настоящий свидетель той жизни. Так интересно!

— Я не могу об этом говорить. Договор о неразглашении. — Он показал, что его рот закрыт на молнию. — Это было основное правило. Только подписавшись под ним, меня ненадолго смогут отпускать к тебе.

— Как все сложно. Я так рада за тебя. Так рада, что ты попал туда. — Лили указала пальцем вверх и снова схватилась за живот, но боль на этот раз быстро отступила. — Прости меня, прости меня, пожалуйста! Я никогда себе не прощу всего этого. Ты не знал, где я несколько лет. Ты искал меня. Я тебя оставила. Ты хотел защитить меня, а это мерзкое существо убило тебя! Я никогда, слышишь, никогда не прощу себе этого! — Девушка наклонила голову, приклонившись перед ним на коленях. Он гладил ее по голове бестелесной рукой.

–Не плачь, родная моя, самая любимая девочка. — Спешил говорить Ник. — Я на все для тебя готов. Я был готов даже жениться на тебе в будущем, потому что я знал, что тебя никто замуж не возьмет, такую глупую, такую вредную. — Его самая добрая в мире улыбка разрывала ее сердце. Он был готов даже на это. Лили так хотела прижаться к нему. Как же больно. Как горько, что он больше не живой. Но то, что высшие силы дали им такой шанс, второй шанс — это великое счастье. — Но видишь, времена поменялись и ты можешь сама жить и справиться со всем этим. Да, мне было почти не больно и ты не должна себя винить, милая. Это жизнь. Это не твоя вина. — Искренне смотрел на нее дух. — Все должно было быть по— другому, но получилось так, что ж теперь. Мы должны принять это и исправить свое будущее, а не заглядываться в прошлое. Мне теперь хорошо. Я теперь там. — Взглядом указал вверх. — Ты же знаешь я бы пошел ради тебя на все.

— Ты и так пошел ради меня на все. А я… я… я — захлебываясь говорила она. — Ты прощаешь меня, потому что ты хороший. Ты самый лучший, у тебя даже дар был такой. А я не ты. Я плохая, темная, убийца. Я не такая как ты и что значит, с чем я должна справиться? Все ведь закончилось…– но новый приступ боли заставил ее замолчать. Она согнулась и чуть не завыла. Как только спазм прекратился, Лили спросила. — Ты знаешь, что со мной? — Лили ждала ответа. Она боялась ответа. Не отводила от друга взгляда. Вот так они и сидели на полу напротив друг друга. Лили пыталась говорить тихо, чтобы ее никто не слышал. — Что это все? Я умираю или это снова какая-то магия? — Красавица кривилась от боли и до сих пор не могла выровняться. Он нежно улыбался и гладил ее своими полупрозрачными пальцами по растрепанным волосам. Ее даже немного разозлило, чего это он вдруг улыбается, когда она тут умирает. А еще, ей начинало чудиться, что она чувствует его прикосновения.

— Ты беременна, глупышка. Ты беременна. — Ее глаза расширились и она потеряла сознание.

2008 год. Англия

Лили сидела ни жива, ни мертва. Одна. Нет, она не пила. Беременна. Как же такое могло случиться? Никогда бы не подумала, что вампиры… Нет— нет, но как? Они с Адамом уже столько времени вместе и никогда такого… но что же теперь случилось?

Сейчас тело не болело. Но борьба с болью истощила ее. Теперь Лили тяжело дышала и втупилась в одну точку

«Он был прав. Я так мало знаю. Ах, если бы не эти десять лет безумства, может он бы и научил меня большему. Но… А может это все и неправда? И Ник мне примерещился». — Она посмотрела на салат в тарелке, и ее стало мутить. А что же это тогда может быть?

О нет, Ник прав. Как же это все теперь усложняет. И как же это хорошо, что в этом баре— ресторане запрещено курить. Европа так изменилась. Девушка побывала у себя на родине. Теперь там царит хаос и вседозволенность. Она не смогла быть там долго. Помогла родителям, погостила. И пора снова бежать.

Теперь она здесь. Запрет курения в действии. Это правильно. Лили провела рукой по животу. Ей ужасно плохо. Нужно поесть. Нужно быть среди людей. Кто-то отделится от компании, останется один, она воспользуется ситуацией. Нужно научиться определять людей. Она научится. Вот только не было бы этой ужасной тошноты, чтобы мышцы так не ныли, чтобы кости настолько не ломило.

«Куда идти? Что делать? Денег не осталось. Без его покровительства действительно тяжело. Я не могу ночевать в неизвестных, негигиеничных отелях. Брр. Мороз по коже. Но я справлюсь. Как— нибудь».

Смешно. Вампир заботится о простой гигиене. Ах, эта еда. Ее снова заботит еда. Она совсем отвыкла. Где взять деньги? Куда теперь податься?

Ах, Ник наверно причудился ей в приступе жгучей боли. Но то, что ей причудилось, скорее всего, было правдой. Она беременна. И ей ужасно плохо. Нет, конечно, девушка рада этому событию. Это его ребенок. Это важнейшее событие для любой женщины. Ребенок от самого любимого человека на земле.

«Он будет похож на него. Он будет как Адам и я, только одно целое. Наше творение. Вот только как это все произошло и что с этим всем теперь делать?» — Лили понятия не имела, что вампиры могут иметь настоящих детей. Да она вообще об этой стороне вампирской жизни ничего не знала. Адам не говорил, а она и не спрашивала. Слышала только то, что это практически не возможно. И что ей теперь делать? Как сохранить хрупкую жизнь этого ребенка? Вампиресса не может пойти в больницу. Она не знает к кому обратиться. И вообще ничего не знает. Лили совершенно одна, никто ей не поможет. На нее только охотятся, желая ее смерти, непонятно из-за чего.

Тяжелые мысли заражали ее кровь. Красавица потупилась в стол. Теперь подняла глаза. Перед ней стоял весь такой чопорный, мужчина, сразу понятно — англичанин. Чем— то ее это порадовало. Англия.

— И что прекрасная девушка делает в таком, — аристократ окинул этот далеко не самый лучший ресторан взглядом. — Месте?

— А что здесь делаешь ты? — Бесцеремонно ответила Лили вопросом на вопрос. У нее не было настроения на любезности.

— Хотелось побыть одному. — Английский язык она любила как родной. И это не потому что он международный, сравнительно легкий в изучении и слишком модный. Это он. Английский — это он. Это его родной язык.

— Тогда зачем заговорил со мной? — Ей не сильно хотелось общаться. Лили совершенно не хотелось флиртовать или выставлять себя в лучшем виде. Ей абсолютно без разницы, что он о ней подумает. Этот человек не Он. Да и вообще кто он, это мужчина?

— Я так понимаю, вам плохо? — Она не поняла, вопрос это был или подтверждение с первого взгляда заметного факта.

— Есть немного. — Проговорила она на русском.

— Простите что? — Мужчина ее не понял.

— Да. — Вампиресса скривилась от очередного спазма боли. Простой человек не выдержал бы такого приступа. Она попыталась не демонстрировать своих мучений. Кто же ей поможет? Лили уже чувствовала, что не справится в одиночку. Она даже не могла сойти с места, подняться со стула. Боль занимала все ее мысли. Все ее тело. Она пыталась встать. Ей сейчас не до этого парня. Ей сейчас вообще не до чего нет дела. Только боль. Лишь бы она прошла.

Мужчина резко подскочил к ней, взял за руку.

— Вам нужно в больницу. — Он разволновался не на шутку.

— Нет! — Вскрикнула Лили и впилась в него помутневшим взглядом. — Это не поможет. — Она испугалась. Еще чего. «Пульс не найден» и температура примерно 24 градуса — это будет заключение специалиста. И вампирша представила удивленные глаза врача.

— Мне просто нужно отдохнуть. — Пролепетала она, почти теряя сознание.

— Где вы живете? Я могу вас отвести.

— Еще нигде. — Еле выговорила девушка. — Я только приехала. Хотела перекусить.

— Но вы ничего не едите. Только вишневый сок. — Заметил он, придерживая ее за талию, когда Лили с усилием поднялась со стула. — Вы можете остановиться у меня. У меня большой дом. Много комнат. Я не возьму с вас денег, вызову врача на дом. И никаких физических притязаний. Поверьте. Так я могу вам помочь? — Мужчина искренне смотрел на нее своими желтовато— карими глазами. Да она его и не боялась. Такой смешной. Лили убийца. Она монстр. Девушка улыбнулась, на секунду забыв о боли. Он воспринял это, как одобрение. Красавица же просто ощутила комичность ситуации.

— Только врача не надо. Все пройдет. — Лил выдавила улыбку.

— Что же вы стоите? — Спросил он, когда гостья остановилась у порога, разглядывая дом. Ее глаза помутнели, она опиралась на его руку, не имея возможности разогнуться. — Входите.

Она перешагнула через порог. Долгожданное приглашение. Хорошо, что англичане так отлично воспитаны. Девушка не могла произнести ни слова, чтобы намекнуть ему на приглашение. Хорошо хоть на город опустились сумерки. Иначе дымящееся тело спутницы насторожило бы гостеприимного хозяина.

Он помог ей войти в дом. Сразу же подбежала служанка, подхватила девушку и молча, помогла ей пройти вдоль длинного коридора.

— В гостевую, Милли. Помогите девушке переодеться. Может все-таки врача? — Снова поинтересовался мужчина.

Так она провела несколько дней в страшных мучениях. Долго боролась с Милли, чтобы та держала шторы закрытыми, хотя служанка настаивала на дневном свете. Лили старалась не кричать от приступов боли. Кусала подушку, но стоило на пороге появиться графу, она натягивала на лицо улыбку и говорила с ним на светские темы. Хотя тот видел, что ее глаза прищуриваются от скрываемых ощущений.

Лишь он уходил, девушка сжималась в калачик, хотела кричать, выть. Что ей делать? Она умирает. Лили чувствует, что умирает.

Милли, бедняжка, уже вовсе потеряла силы. Вампиресса имела возможность питаться только ей. Но когда служанка почти ввалилась в комнату, Лили поняла, что больше нельзя издеваться над несчастным организмом и сознанием этого бедного существа. Деваться ей было некуда. Настало время графа. Теперь он под ее контролем. Давно пора.

— Простите, что вмешиваюсь в ваши личные планы, но я действительно переживаю за вас. Вы думаете я не вижу что с вами. — Она напряглась всем телом. — Я же вижу, что вам только хуже. Я прошу вас, давайте вызовем врача. — Он умоляюще смотрела на нее своими узкими, будто прищуренными глазками.

— Нет. Не стоит.

— Я хочу задать только два вопроса. — Лили кивнула в ответ. — Вы знаете что с вами? — Девушка снова кивнула. — Это наркотики? — Конечно его этот вопрос волновал больше всего.

— Нет. — Грубо выдавила Лили.

— Тогда я все-таки вызову врача.

— Нет. Я не хотела вас напрягать. — Лили подняла одеяло, собираясь встать на ноги. Хозяин дома уставился на ее белоснежные ножки.

— Нет, нет, — пришел он в себя. — Что вы делаете? Я не намекаю ни на что. — Хозяин взял ее за руки и пристально, по— собачьи, посмотрел в глаза. Так верно и бескорыстно. Хотя на самом деле он боялся, что она просто уйдет. — Не уходите, прошу вас.

Лили скорчилась от очередного приступа боли. Граф попытался уложить ее в постель.

— Я переживаю за вас. Я не хочу, чтобы с вами что— либо случилось. — Он поцеловал ее ладошки. В животе снова отозвались тяжелые спазмы. Да, видимо, то маленькое существо, растущее в ее животе, страшно ревнует и не позволяет притрагиваться к его матери. Лили поспешила убрать руки и свернулась калачиком. Боль медленно отступила.

Граф гладил ее по волосам.

— Как же вы выздоровеете, если не хотите лечиться? Вот и Милли слегла. А что если это что-то заразное? Нет, я не пекусь о своем здоровье, я делаю все прививки и занимаюсь спортом, но что если это что-то серьезное? Ах, да, кстати, вам пришло письмо.

Он достал из внутреннего кармана белоснежный конверт без марок. Где лишь красивым старомодным почерком было выведено «для Лилит». Граф протянул ей конверт.

— Странно, никто ведь не знает, что вы здесь.

Вампиресса опешив глядела на конверт. Боялась взять его в руки. Он знает, где она. Он уже отыскал ее. Как же ей теперь жить? Как скрываться? Как выносить этого ребенка, если она уехала туда, где ее никто не будет искать? Ей встретился человек. Человек. Который не имеет никакого отношения к роду вампиров. Не наследила. Практически не питалась. Пролежала в беспамятстве целую неделю или больше. Даже не выходила из дому. А ее нашли. КАК?!! Этот повелитель все знает.

— Ну, бери те же! Мне самому интересно.

— Ваша репутация может пострадать. — Гостья теребила в руках белоснежные бусы. Сейчас на ночной сорочке они смотрелись слегка нелепо.

— Из-за того, что я забочусь, пусть даже о незнакомой, но такой прекрасной девушке? Оставьте! — Он добродушно улыбнулся. — Это честь для меня. Может, вас разыскивает семья? Или… — он немного помедлил. — Или муж? — Вопросительно посмотрел на нее. Мужчина так ждал ответа.

— Нет никакого мужа. — Непонятно из-за чего разозлилась она. Лили выхватила из его рук письмо и быстро распечатала его.

Ее глаза округлились, а граф изысканно раскинулся в кресле, довольный, что у него есть шанс.

«Дорогая Лили,

Я надеюсь, вы уже знаете, что с вами происходит и как, в скором времени, изменится ваша жизнь. Если вы позволите тому случиться. Я знаю о ваших мучениях. Крайне жалко, что вам приходится переживать все это в одиночку. Но я помогу вам, если вы удостоите меня такой чести, и снизойдете до встречи со мной. Через три дня. В новолуние. В 23.15, около бара Фитжеральда. Я вам не враг.

Поверьте, ни один, ни второй не узнают о пребывании вас в гостях у графа МакМэеда. Даю слово чести.

Ваш новый друг

Демис Редалидикис».

Лили почувствовала, как похолодела еще больше. В ее глазах заблестели слезы. Теперь она не одна, ей помогут. Еще не все потерянно. Острая надежда ударила в грудную клетку. Ей даже стало больно. Еще не все потерянно. Все получится. Все будет хорошо. Это же Демис.

А что если Демис предатель? Лили его совершенно не знает. Она покрутила в руках нитку бус. Время покажет. Этот древний вампир может быть посланником повелителя. А может быть, действительно хочет помочь. Вампиресса хваталась за эту мысль, потому что понимала, что эта боль разорвет ее на кусочки. Если она не получит помощи, то не сможет родить ребенка. Этого нельзя допустить. А если Демис решил убить ее. Что ж пусть так. Все равно рано или поздно эта дикая боль и так прикончит ее. У Лили не было других вариантов.

Пока граф МакМэед что-то бормотал о том, какая чудесная погода и как было бы прекрасно, чтобы она поправилась, погулять по парку, Лили размышляла. Глупец, да он уже готов был делать ей предложение. А что, хорошая идея!

— Я хотел вам признаться, — он мял в руках белоснежный платок с вышитыми на нем инициалами. — Я влюблен в вас. — Не дождавшись от девушки никакой реакции, заметив лишь, что она ошарашена от прочитанного, продолжил. — Я влюбился в вас с первого взгляда. Вы верите в такое? — Скорее это был риторический вопрос. Он смутился, но проложил. — Я вот, никогда не верил. Но увидел вас. Понимаете? — С надеждой спросил он. Смотрел на свои беспокойные руки. — Понимаете, у меня есть невеста. Мы встречаемся уже больше года, но я … — Граф тяжело вздохнул. — Но я никогда такого раньше не испытывал. Пока вы были здесь, без чувств, я места себе не находил. Но не мог же я проводить все время у вашей постели. Что было бы с вашей репутацией? — Девушка взглянула на него с ухмылкой. Дерзко. Пыталась не рассмеяться. Хозяин дома не заметил ее взгляда. Да он словно из прошлого века. Еще верит в репутацию и честное слово. Лили снова посмотрела в письмо.

«Значит Демис. Быть может, он знает что-то и поможет справиться этой невыносимой болью. И вообще, он ведь древний вампир, он должен знать что-то о таких ситуациях».

Но граф все бубнил себе под нос.

–Я понимаю, что вы можете ответить мне отказом. И я этого не боюсь. — Он гордо выпрямил спину. — Точнее, боюсь, конечно, но это ваш выбор.

«Что же он может знать и как он меня нашел? Как он нашел нас тогда, когда я была в безумстве? Этот его дар. Если он знает, что я беременна, значит…» — Лили взглянула на графа, как на последнюю надежду.

–Так вот, — видимо она пропустила самую трогательную и романтичную часть его монолога. — Я хочу признаться вам в своих чувствах. Но так как я почти женатый человек, я не могу позволить себе большего. Но вы можете положиться на меня. В любой ситуации. Ах, если бы мы встретились с вами раньше. Я бы осмелился покорить ваше сердце. Но так как у меня нет этой возможности, я могу вам открыто признаться, что вы стали мне очень дороги. Понимаете, это не только мое решение. — Оправдывался он, хотя Лили не произнесла ни слова. — Я имею некие обязательства. Мой род достаточно древний, чтобы иметь свои правила и я обязан нести некий груз на своих плечах. Да, он не всегда легкий. — Девушка пыталась остановить этот бред, но он не позволил ей даже рта раскрыть. — Не говорите мне ничего, не отвечайте. Если вы так же благосклонны ко мне, то мое бедное сердце не выдержит такого счастья и в то же время разочарования. А если вы хотите вежливо отказать мне, не делайте этого. Тогда я буду хотя бы тешить себя надеждой, что вы позволили бы мне прикоснуться к вашим губам. — Он нес и нес этот бред. Теребил платок. Да когда же он остановится? Она только смотрела на вену на его горле. Синяя, пульсирующая. Ей стало страшно интересно, какая же на вкус голубая кровь? Ее голод был ей неподвластен. Лили требовалось огромное количество сил, чтобы справиться с болью в каждой кости. Тупой, ноющей, ломящей боли. Ее глаза застыли на его шее. Мысли метались, как птицы в клетке.

«Я должна придумать что— то. У меня должен быть план. Я не могу пойти на встречу с ним не подготовленной. Я должна что-то придумать. — Лили не сводила взгляда с шеи МакМэеда. Он покраснел, воспринимая ее взгляд, как, влюбленный. Гостья же была ужасно голодна. Быть может она идет на поправку.

Лили подскочила с кровати и мгновенно запрыгнула на руки графу. Взглянула в его глаза. Он съежился и от неожиданности, потерял дар речи. Он не мог произнести ни звука, только лишь пытался вдавиться в кресло и кряхтел какие— то непонятные звуки. Но они у него не получались. Граф не знал что это за поведение. Ее волосы спали водопадом на бок, она улыбнулась, обнажила клыки и впилась в его шею.

«Это я удачно заглянула».

Как только Лили почувствовала, что он ослабевает, оторвалась от его горла, заглянула уже в совсем не перепуганные, полу прикрытые глаза. Постаралась сконцентрироваться. Свежая кровь дала ей немного сил. Девушка смотрела пристально, не отрываясь, как змея на свою жертву. Глаза графа широко раскрылись. Красавица проникала в его сознание, теперь он под ее властью. Она медленно, четко заговорила.

— Мы встретились с тобой случайно, ты заговорил первым. Слишком сильно я тебе понравилась. Мы встречались тайно несколько месяцев. Неделю назад я осталась у тебя. Ты влюблен безумно. Тебе плевать на все правила и ограничения. Ты сделал мне предложение, и я приняла его с радостью. Сейчас ты пойдешь в лучший ювелирный магазин и приобретешь для меня кольцо с огромным камнем. С рубином. — Добавила вампиресса. Это должно быть яркое, заметное кольцо. — И сразу же начнешь подготовку к тайной свадьбе. Нам не нужны лишние свидетели нашей любви. — Она грустно улыбнулась. — Венчания не будет. Ты решил, что мы обвенчаемся на пятилетнюю годовщину нашей свадьбы. — Лили тяжело сглотнула.

Как— то тяжело говорить все это человеку, которого видишь второй раз в жизни и не испытываешь к нему ничего, кроме голода. И ребенок внутри нее протестовал. Он был против решения матери. Такой маленький. Ему всего только около двух месяцев, у него нет еще собственного сознания, но он уже отстаивает свое мнение. Лили погладила свой живот, успокаивая малыша. Взглянула на него. Животик еще даже не округлился.

Граф же воспользовался паузой.

— Но ведь у меня есть невеста. Я испытываю к ней самые нежные чувства. Мы дружим уже много лет.

Красавица резко подняла на него требовательный, недовольный взгляд, впилась в него глазами.

–Забудь ее. Забудь о своей невесте. Ты сегодня же разорвешь помолвку. Ее больше не будет в твоей жизни. Теперь я здесь хозяйка. И ты должен поторопиться. Завтра же вечером мы должны стать законными супругами. И ты это знаешь. Потому что у нас в скором времени будет малыш. Ты же не хочешь навлечь на свою семью позор внебрачным ребенком. Ты будешь счастлив, женившись на мне. Ты будешь вспоминать наши с тобой прогулки по вечернему городу. Наши пикники на природе. Нашу поездку на Кубу. Как мы прохаживались по ночному пляжу. — Девушка тяжело вздохнула, чтобы не расплакаться. — Ты будешь делать все, что я скажу, твоя семья — самое дорогое, что есть у тебя. — Она прищурила глаза. — А теперь, расскажи мне о своем самом ужасном поступке в жизни. — Ну не могла она просто так использовать людей. Если граф хороший человек, то ее замысел необходимо будет смягчить.

Он, как тряпичная кукла раскрыл рот и пробубнил:

— Я не спас своего кузена. — Ее глаза расширились от удивления. То есть, такой благоразумный, порядочный человек, как граф имеет в своем шкафу страшные скелеты.

— Почему? Как это получилось?

— Когда умер наш дедушка, все наследство разделили между нами. Единственными наследниками. Нам этого хватало вполне. Мы были слишком огорчены кончиной старого графа. Максвелл давно остался без родителей, и его воспитывала моя семья. Но после, он получил деньги, титул и стал вести расточительный образ жизни. Он отправился в художественный колледж, отказался от семейного дела, покупал дорогие машины, общался с вульгарными женщинами. Однажды на каникулах он заехал за мной и повез меня к своим богемным друзьям. У нас созрел конфликт, он не справился с управлением и мы врезались в столб. Удар пришелся на его сторону, я практически не пострадал, а его зажал двигатель. Он был еще жив, что-то пытался сказать, а я выпал из машины, оглянулся на него и ушел восвояси. Я даже не позвал на помощь. А что? Свидетелей не было, — мямлил хозяин дома. — Помочь ему вряд ли смогли бы. Я не считаю себя виновным в этом событии. Он порочил честь семьи, для него так много сделали, а он…

— Хватит! — Резко остановила его Лили. — Я поняла. — Что еще было в твоей жизни, что ты скрываешь от других?

Тот послушно отвечал.

— Перевел трастовый фонд на …

— Понятно. Это уже не интересно. Что еще?

— Подставил в шестом классе своего…

— Ясно. Кроме случая с братом, ты абсолютно чист.

— Нет, почему же? Я оттягивал наш брак с Маргарет, так как не особо доверял ей, ее семья имеет титул, но они растратили половину сбережений семьи.

— Все, перестань. Это мелочи. — Девушка встала с него, снова легла в постель. Небрежно махнула в его сторону рукой. — Иди, займись чем положено. У нас мало времени.

Забытье графа прошло, он помотал головой. Спрятал платок в карман, улыбнулся во все зубы. И радостно заговорил, как ни в чем не бывало.

— Ты согласна! Согласна! Я самый счастливый человек на планете. Сейчас же! Сейчас же я решу все вопросы!

— Да— да. — Ответила она, не глядя на него.

Мужчина подскочил с кресла, стал метаться по комнате. Бурча под нос.

— Маргарет, бедная Марго. Ее сердце будет разбито. Но ничего не поделаешь, что же еще, что же еще?

— Да и пришли мне, пожалуйста, кого— нибудь, я должна выбрать платье и пусть Милли зайдет. — Скомандовала вдогонку Лилит.

— Но она больна. Я не хочу, чтобы она заразила тебя. В твоем— то положении. — Граф покачал головой.

— Я думаю, что это я ее заразила, но ведь уже все прошло. Давай поскорее, она мне нужна.

— Да— да сию минутку, будущая графиня МакМэед. — Он приблизился к ее кровати, поцеловал в лоб и выскочил из комнаты, как ошпаренный.

Красавица перевернулась на бок. Ей по— прежнему было нехорошо, только вдобавок ко всему, теперь ее еще и ужасно мутило. Голубая кровь на вкус была самой обыкновенной. Лишь отдавала холодными тонами высокомерия. Лили закрыла глаза, попыталась уснуть. Сон был короткий и тревожный. Все решилось само собой.

Открыв глаза, девушка увидела на своей кровати Ника, с непринужденным видом. Он повернул голову в ее сторону.

— Ну как тебе такое в голову— то пришло? — Недовольным тоном, присущим только ему, произнес парень.

Лили чуть не закричала, но какое самообладание, она только широко раскрыла глаза. Немного отдышавшись, заговорила:

— Так ты все-таки настоящий, как же ты меня напугал!

— Ты что глупая или что?! — Парень встал с постели. Руки по бокам, и стал ходить с недовольным выражением лица по комнате взад— вперед. Его белые свободные одежды были немного велики и казалось, развивались, словно от ветра, при каждом его движении.

— Нет, нет, я однозначно не понимаю, что происходит. — Будущая графиня села на кровати и помотала головой. — Я думала, ты мне причудился.

— Дорогая! — Громко чеканил он. — Я не ангел. Ты думала, я сообщил тебе хорошую новость и исчез. Я простая душа. Еще без особого статуса. Я все-таки напроказничал немного. А ты заставляешь меня нарушать правила моей новой жизнь. Ты что? — Он указал на нее напряженной ладошкой. — Хочешь, чтобы я в призрака превратился. Чтобы не знал покоя, пока не улажу все твои дела. Ох— хо— хо. — Наигранно рассмеялся он. — Ты знаешь, что ты вечна, а я, зная тебя, могу предположить, что ты найдешь себе пару тройку проблем на год. И значит, ты хочешь, чтобы я мучился целую вечность? Хм. Просила она у меня прощение.—  Бурчал Ник. — Но ты продолжаешь творить то, что тебе вздумается!

— Стой, стой, стой. — Лили протянула руку, будто устанавливая преграду между ними. — Я снова сошла с ума?

— Это точно. — Недовольно затараторил парень. — Точно сошла. Потому что никто кроме тебя такого бы не придумал. Зачем ты портишь жизнь этому бедняге?

— Я просто выхожу за него замуж. — Невинная мордашка всегда срабатывала.

— А я о чем говорю! — Сдвинув брови кричал Ник.

— Постой, ну как это все? — Лили до сих пор не понимала.

— Как смешно, ха— ха, — иронично проговорил парень. — Вампир не верит в приведения, ангелов и существование простой, бедной души! — Крикнул он два последних слова, даже пропала вся его манерность. — Ты меня разозлила, а я не имею права злиться.

— Я думала, что снова разум меня покинул.

— Его у тебя и не было! Или это магия повелителя на тебя так подействовала? Выстучала из твоей башки последние крупицы разума? — Ник отчаянно показывал все свои соображения руками.

— Почему ты снова здесь?

— Потому что ты решила, что тебе пора замуж. Глупая, ну что же ты делаешь?! — Он стал на ее кровать на колени. — Ты должна найти Адама, он поможет тебе справиться со всем этим. Ты одна не сможешь. — Уговаривал ее нежным голоском.

— Я смогу! — Гордо вздернула носик девушка.

— Ребеночку нужно помочь родиться. Ты мертва, ты понимаешь? Как ты собираешься сохранить эту жизнь? — Ник прикоснулся к ее животу. Она не чувствовала его ладошки, но ей становилось легче. Боль отступала и малыш внутри нее не бушевал, как ураган.

— Я не могу так рисковать. Если я хотя бы приближусь к нему, Адаму будет угрожать опасность. Повелитель убьет нас обоих, точнее троих. Слишком опасно. И ты думаешь, он будет рад такой новости? Я не верю в это. Ему не нужна я, и ребенок будет для него обузой. Он не поймет, он не позволит, тем более, если кто— либо узнает об этом, это будет конец! Повелитель не позволит ему появиться на свет. Я должна исчезнуть, а одной мне это будет проще сделать. Я уже понимаю, как это сложно выносить ребенка и я не думаю, что даже при самых лучших прогнозах, Адам не позволит мне пойти на этот шаг. Так что решено! Послезавтра или завтра, ты не помнишь, что там я ему сказала?

Ник повертел головой.

— В общем, я выхожу замуж. — Робко проговорила Лили.

Друг тяжело вздохнул.

–Ну как мне с тобой бороться, если ты неуправляема? — Он снова стал добрым мальчиком.

— Поддержи меня. Сегодня я должна подготовить все к свадьбе. Что я и делаю. — Нежно уговаривала друга.

— Я пойду с тобой. Я буду с тобой, и в мягкой форме, буду делать то, что мог бы сделать он, зная, что ты выходишь замуж. Только я не могу совершать плохих дел, поэтому придется быть добряшкой.

Сегодня вампиресса чувствовала себя лучше. Лили получила доступ к деньгам и решила обновить гардероб, коего и вовсе не было.

— В этом платье ты выглядишь, как ребенок. — Хихикал призрак. — Вот если кто-то увидит, решит что твой муж извращенец. — Он расхохотался.

Лили серьезно посмотрела на него, но ответить не могла. Здесь слишком много людей. Люди проходили сквозь Ника.

— Мне так не по себе. — Тихо прошептала девушка. Чтобы никто не заметил, что она говорит с пустотой.

— Ты боишься, что тебя сочтут сумасшедшей? Смотришь вдаль, перешептываешься с пустотой. — Ник сложил руки на груди и улыбался своей задорной, довольной улыбкой. — Не переживай, ты уже была свихнувшейся.

Лили рассмеялась.

— Это точно. Вот только я не хочу больше переживать того ужаса. Я видела призраков в замке, я видела призраков преследующих Маршалла. Они ужасны. Они озлобленны, им сотни и сотни лет. Я видела, что замок, в котором мы жили, живой. Я слышала, как повелитель с неутолимой жадностью зовет меня к себе. Он тянул меня, будто за невидимые веревки. Мое тело горело, все внутри переворачивалось. — Девушка сжала ткань легкого платья и показала руками, как это все происходило. — Я была сама не своя. В Адаме я видела того мальчика, каким он был. Я ощущала его чувства. Как он безответно любил свою мать, он готов был продать за нее душу, а она ненавидела его. Так нельзя. Матери нельзя ненавидеть своего ребенка. Лучше бы она отдала его в приют. Он не знает этого, но она презирала его, обвиняла во всем, в чем можно и нельзя. Она издевалась над ним, била, мучила, унижала. Эта женщина заставляла его спать на улице, если у него не получалось сделать то, что она просила. Она могла избить его привселюдно в обществе или как тогда, при крестьянах, которые смеялись, тыкали на него пальцами, а потом некоторые себе тоже позволяли избивать его. Ведь мать делала это, почему же им нельзя? Я видела ее. Я ее слышала. И вообще не понимаю, как он смог вырасти в таких условиях таким добрым, заботливым, нежным.

— Так он все-таки заботливый и нежный? — Поинтересовался Ник, заметив на ее лице блаженное выражение. Лили встрепенулась, сдвинула брови и произнесла громко.

— Таким он был до встречи с Иззи. — После, понизив тон, потому что на нее все смотрели, произнесла. — Я его таким уже не знала, это было задолго до меня. Тебе не больно? — Поинтересовалась она, когда сквозь призрак прошла толпа людей.

— Да нет. Я их не чувствую. — С долей грусти ответил верный друг.

Брачную ночь Лили провела на охоте. Когда же вернулась в комнату, нашла на своей постели подарок. Цветы и записка.

«Ты выходишь замуж, но это ничего не меняет».

— Ник, где ты?!! — Нервно топнула ногой девушка. — Ты думаешь, он бы это сделал? — Гневалась она на своего ангела— хранителя.

— Может быть, если был бы ангелом. — Манерно произнес парень, явившись перед ней в белых одеждах. — Это от меня. Будь здесь он, он бы подарил тебе голову твоего жениха в коробочке.

— Как ты это сделал? — Испепеляла его взглядом Лили.

— Ты не единственная, кто меня видит. У некоторых существ есть неплохие способности. — Без единого угрызения совести ответил друг.

Лили злилась недолго. Она села на кровать, прижала букет к груди и безнадежно грустно произнесла:

— Я люблю его.

Ангел присел около ее колен и заглянул в глаза. Ему нравилось слушать о любви.

— Такое чувство, что мне жалко весь мир. Потому что они не чувствуют того же, что и я. Потому что они не живут моей жизнью и не знают, что происходит внутри меня. Потому что они не любят его. Он совсем другой. Самый лучший! Я его люблю настолько, что не могу описать это. Вот он один. И больше никто не интересен. Никто, даже на половину, не может заменить. И он один в этом мире такой, и он заботился обо мне. Я счастлива. Пусть даже мы сейчас далеко и не вместе. Он любит меня и я самая счастливая. Я могу пройти через эти испытания, если буду знать, что в конце концов это все когда— нибудь приведет нас друг к другу. Пусть даже сейчас я не могу сказать, что я счастлива, пусть даже я упускаю столько времени, когда остальные наслаждаются жизнью. Я сейчас не могу это делать. Не могу чувствовать радость от стольких вещей. Если все это приведет меня к нему, то это того стоило и я правильно жила, выбрала правильный путь. А без него все это не имеет значения. Он — самая большая мечта и самое большое счастье. Поэтому мне жалко целый мир, потому что они не знают, что происходит у меня внутри. Когда я думаю, что мы будем вместе. Бедные, несчастные люди. — Она посмотрела вверх. — Они даже не догадываются, что бывает такая любовь. Что есть он и он единственный, ради кого я живу.

— Глупышка. — Нежно рассмеялся Ник. — Это чувствует каждый, когда влюбляется.

— Тогда я рада. — По ее щеке покатилась хрустальная слеза.

Лили пришла на место встречи. На ее пальце сиял огромный кровавый камень. Тяжело не заметить такой статус. Красавица очень постаралась, чтобы все успеть.

Гордый, вытянутый силуэт она узнала в одно мгновение. Подошла к нему, кутаясь в шаль. Ей снова было ужасно плохо.

— Откуда вы знаете, где я, и как меня найти? — Аккуратно начала она. Лили узнала в нем того человека, который наблюдал за ними в Греции.

— Хм, — улыбнулся он. — Старая добрая Англия. Его родина. Здесь он точно не будет вас искать.

— О ком это вы говорите? — Приняла непринужденный вид и сложила руки на груди, чтобы Демис увидел кольцо. Он заметил, но не подал вида. Лишь тяжело вздохнул.

— Для начала, доброй ночи! Хочу представиться лично. Демис Редалидикис. Можно просто Демис.

— Да— да да. Вы знаете меня. Теперь я знаю вас. Очень приятно. — Лили была в нетерпении. Ей было больно. — Он грустно улыбнулся и опустил взгляд в пол.

— Вы делаете ошибку. — Он произнес это грустно, словно жалеет о ее поступке. Древний вампир говорил это как друг.

— Об этом мы не станем говорить. Мы ни о чем не будем говорить, кроме моего положения. С прошлой жизнью покончено. — Словно Лили здесь устанавливала правила.

— Я примерно догадывался, что у нас не получится диалога. Тогда почему вы пришли?

— Я замужем. Я беременна. Но мой муж не знает кто я. Я бы хотела скрыть это от него.

Демис неодобрительно качал головой.

— Лили…

— Мой муж очень счастлив. Мы любим друг друга. Я прошла столько болезненных процедур. Он мечтает стать отцом. Но я понимаю как это сложно для нас. — Перебила она его. Демис только пристально смотрел ей в глаза. Как— то даже печально. Тяжело вздыхал. — Вы же знаете, что я беременна. Вы же хотите мне помочь. Я верю, что вы не выдадите меня. Вы ведь тоже страдаете от этого старого монстра. Я прошу вас, помогите. Я не выдерживаю. У меня нет сил. — Лили расплакалась, боль усугублялась. — Я не хочу потерять этого ребенка. Он плод настоящей любви. Я столько всего перенесла ради этого счастья. Это все только для него. Это мечта графа. Я хотела сделать его самым счастливым. Чтобы он всегда был со мной и ему никто другой не был нужен. — Врала она идеально. Вампир смотрел в ее сияющие глаза. И даже мог поверить. Так искренне она говорила. Лили прикоснулась руками к новому другу. — Пожалуйста. Это мой единственный шанс жить нормально, вдалеке от повелителя. Он ничего не узнает. — По ее щекам текли слезы. И неожиданно начался дождь. Будто сама природа молила за нее. Просила о помощи.

— Ну, тогда. — Причмокнул он и отвел грустный взгляд в сторону. — Если вы знали, как может продолжить существование наш род. Я могу допустить, что вы и ваш муж любите друг друга. Что это самое искренне, настоящее, обоюдное чувство. — Хитрый грек будто что-то подозревал. Лили кивала в ответ и смотрела на него, не моргая. Дождь намочил ее волосы, локоны прилипли к щекам, а ее влажные слегка воспаленные от слез глаза, молили о помощи. Ну как же он мог ей не помочь. А Лили практически ничего не знала о беременности сверх существ таких, как она. Но как же честно она врала! Теперь от нее зависела не только собственная жизнь, но и другая, самая дорогая в мире жизнь.

Жизнь внутри нее. Вампиресса хотела задать миллион вопросов. Например, то есть, это самое настоящее признание в любви? Что это значит? Возможно, я совершаю ошибку? И еще миллион подобных вопросов, но она не могла. И следующие рассуждения Демиса немного смерили ее пыл. Она поняла, что не обязательно четко придерживаться всех правил для зачатия и возможны исключения. И исключения были. Быть может, самое важное. Это его любовь. Тогда она все делает правильно. И нельзя отступать от своего плана.

— На небе сиял молодой месяц? — Спросил он. — Она жадно поглощала каждое его слово, ей важно запомнить все. Потом она сможет рассуждать и распределять его слова и советы. Сейчас она должна все запомнить.

— Да. — Ответила она. Хотя точно не помнила. Ей было не до того, чтобы любоваться небом. Да и скорее всего, было полнолуние. Оборотни были в полной силе. Красавица ведь не знала, что новый друг просто очередной раз удостоверился в ее вранье.

— Вы испили святой воды?

«Ах вот он основной ингредиент!» — по ее коже прошла неприятная дрожь, когда девушка вспомнила, как повелитель топил ее в вазе со святой водой, как плавилась ее кожа, как внутри все горело, словно от кислоты и это жжение долго еще не проходило. Так вот оно что. Эту информацию она не знала. Да и кто ей мог об этом рассказать. Не Адам же. Он не считал это чем— то важным. Он не собирался продолжать свой род, иначе он выбрал бы другую женщину на роль матери своего будущего ребенка

— Я вижу что пили. Этот ужас в ваших глазах. — Усмехнулся старый вампир. — Я тоже знаю как это, только в случае со мной, это было намного хуже. Ведь это излюбленная пытка повелителя. — Лили часто заморгала глазами и приоткрыла рот. Он так тонко подмечает все, будто знает. Но нет, она не сдастся.

— Да. Я выпила огромную чашу. После этого все внутри пекло и было ужасно больно. Но я пошла на это ради него. Это подсказал мне один друг.

— И где он сейчас, ваш друг?

— Старый упырь испепелил его на моих глазах. — Она сжала кулаки, напряглась всем телом, вспоминая о Нике, хотя конечно ничего такого он и знать не мог. Да и не нужно ему это было вовсе.

— Ладно, я понимаю, что если уж вы беременны, значит, все проделали правильно. Но вас мучают страшные боли, и вы не знаете что с вами.

— Да, но вы же знаете! — С надеждой воскликнула молодая графиня.

— Вы носите мой подарок? — С радостью заметил он.

Лили достала и показала ему надетую на шею нить жемчуга.

— Это правильно. — Похвалил он. — Это своеобразный антирадар. Он поможет вам оставаться в тени. Никто и никаким образом не сможет отыскать ваше место расположения, если конечно, просто так на улице на вас не наткнется.

— Но как тогда вы нашли меня?

— Иногда, я просто вижу, что с вами происходит, но я должен логически прийти к тому, где вы и что конкретно произошло. Я вижу знаки, окружение, вещи вокруг вас и могу понять где вы. Вы прохаживались по Тауэрскому мосту. Он единственный и неповторимый. — Ее глаза расширились от ужаса. Он может все знать. — И все-таки иногда вы их снимаете.

— Но бусы не избавят меня от боли.

— Как только ваш ребенок родится, мы буде действовать по— другому. — Графиня ничего не поняла

— Ему сначала нужно родиться. — С тревогой произнесла она.

— А для этого старайтесь питаться помимо крови, человеческой пищей. Вам нужны витамины и дышите, дышите. Побольше отдыхайте. В общем, все это вы можете узнать из книг для беременных.

— Но эта адская боль! — Не выдержала красавица. Она— то понимала, что правильное дыхание и питание ей не помогут.

— Для этого вы должны каждое полнолуние и рождение нового месяца испивать святую воду. Что позволит вашему ребенку развиваться и расти. Ваше тело мертво и чтобы дать возможность плоду существовать, вы должны оживлять его таким способом. Но должен вас предупредить, действие быстро проходит, поэтому помните, новолуние и полная луна. Роды будут сложными, ужасно болезненными. Вы не сможете родить традиционным способом, поэтому подберите хороших врачей подготовьте их к тому, что ваше тело мертво наполовину. После, сотрите им память. Вы погибните, если помощь не придет вовремя. Вам нужно все обдумать. Наш вид так редко становится родителями, потому что это практически невозможно. Но вы подготовлены. У вас должно все получиться. Если вам хватит сил и мужества терпеть все-таки практически постоянную боль и мучения… И не забывай дышать. — Лили заметила, что снова надолго затаила дыхание. — Не забывай. Дыши. — Он прикоснулся к ее спине и так по— отечески заглянул в глаза. Девушка потихоньку вздохнула. — Вот так, раз, два, вдох— выдох. Ты не так уж давно была жива, должна помнить.

— Это все? — С надеждой взглянула на загадочного грека.

— Да. И берегите себя. — Лили оживилась.

— Спасибо вам! — Новоиспеченная графиня кинулась ему на шею и без страха обняла. Слезы лились по ее щекам. Она сможет родить ребенка. У нее будет ребенок. Демис обнял ее по— отцовски нежно. Но когда она отстранилась и стала произносить слова благодарности, прощаясь с ним, вампир остановил ее.

— Лили, я должен все понимать, но я не согласен с вами полностью. Быть может, вместе, мы, после рождения малышки сможем что-то исправить.

— Малышка? У меня будет девочка? — Лили услышала только это.

— Да. — Демис улыбнулся красивой улыбкой. — Старый болван проговорился. Вот теперь не будет никакого сюрприза.

Лили закрыла лицо руками, она так счастлива. Девушка улыбалась и не могла успокоить себя. Это все правда происходит. Лил с обожанием прижала руки к животу.

— Лили. — Снова обратился к ней, прервав ее материнскую радость. — Давайте постараемся все исправить. Это не конец. Вам предстоит выполнить долг. — Но графиня ответила твердо. Она не могла отступить от своей лжи. Красавица по— прежнему не доверяла Демису и не знала к чему приведет все это общение. Она узнала все, что ей нужно, теперь она снова исчезнет. Ее никто не найдет. Даже Демис. Лили должна быть осторожна.

— Что исправлять? — Беззаботно улыбнулась она, вытирая слезы. — Все прекрасно! У меня будет семья. У меня есть любящий муж. Что еще? Я ничего не хочу менять.

Улыбка Демиса померкла.

— Какая упрямая! Адам тоже не уберег тебя. Ты избавилась от жемчуга оберега. Он не верил мне. Поэтому все так и произошло! Вы такая же глупая и бессовестная девчонка. Какие вы оба упрямые! Как же с вами сложно. — Злился он.

— Причем здесь Адам? — Ее лицо сделалось непроницаемым.

— Я и так знал, не надо было вас даже спрашивать. Прощайте! Вам больше не нужна моя помощь!

Он поклонился и ушел в стену дождя.

2008 Испания. Рупит

Добрая, теплая, старая Испания.

Город ведьм. Здесь нет туристов, да и местных жителей всего ничего. Около трехсот человек. Деревенька находится высоко, среди скал, на застывшей лаве из которой выстроены все эти необычные улочки и дома. Настоящая неприступная крепость. Домики здесь словно вырастают один из другого. Непривычно, что современные люди живут в таких древних жилищах, немного обсыпавшихся от времени и покрытых мхом.

Серо— коричневое поселение, казалось, жило еще средневековьем. Но не тем, где бушевала чума и смердели отбросы на улицах, а настоящей утопией, для человека, который хочет отдохнуть от цивилизации и насладиться уютным покоем старинных улочек. Только маленькие кафе с такими же темно— коричневыми столиками напоминали, что на дворе все-таки 21 век.

Лили бродила по древним каменным ступеням, разглядывала ведьмины символы на стенах домов. Пришла к заброшенной готической церкви. Провела рукой по стене. Девушка чувствовала гудящую энергию заточенную в базальтовых стенах.

Местные легенды гласили, что сюда свозили ведьм для казни. Говорят, что это святая земля и любая нечисть, которая попадет на территорию деревеньки теряет свою силу. Лили усмехалась, это совсем не так.

— Вот? ты добилась этого. — Недовольно проговорил Ник, только появившись у нее за спиной. — Теперь я — твой ангел хранитель! Вот зачем мне это нужно? Ты должна понимать, что граф — тоже человек. Ты собираешься спать с ним? — Парень настойчиво не сводил с нее глаз. — Не говори мне такого. Ты его не воспринимаешь. Это же мерзко. — Скривил свой выдающийся нос.

— Я с ним не спала. Мы спим в разных комнатах. Он понимает, что беременность сложная и не хочет рисковать нашим ребенком. — Лили гладила округлившийся живот. Ангел умилялся этой картиной, но тут же пришел в себя.

— Вашим ребенком?! — Перебил ее Ник, перекривляя. — Никакой он ни его ребенок. Хорошо, а что ты будешь делать дальше, когда ребенок родиться?

— Постой, мне нужно еще все хорошо спланировать. Ведь я просто могу не пережить этих родов.

Глаза Ника округлились, он закрыл рот ладошками, чтобы не вырвался вскрик ужаса.

— Да что ты говоришь такое! Мы все сделаем, ты будешь жива и не говори такого мне больше. Кто будет заниматься нашей девочкой? Отец о ней и вовсе не знает, а этому графу я не доверяю. Ты обязана жить, ты меня слышишь! — Покорил ее пальцем, насупив тонкие брови. — Если ты умрешь, я тебя никогда не прощу. Подожди. — Прищурил брови. — Или ты пытаешься давить на жалость?

— А ты похорошел в роли ангела. Вот был бы ты не геем. Мы бы любили друг друга, мне бы никто другой не нужен был и мы были бы людьми, счастливыми, уже тридцатилетними с огромной кучей детей.

— Фу— фу— фу, не говори мне такого. — Отнекивался друг, не скрывая неприязни. — Я бы тебя ни за что не вынес. Убил бы наверно и попал в ад. Простите меня за эти слова. — Парень поднял взгляд в небо. — Мне действительно жалко Адама, потому что он не знал с кем связывается. Но, если, по— твоему, он тебя не любит, и вы больше никогда не увидитесь, то он настоящий счастливец. — Тараторил Ник.

— Вот треснуть бы тебя, да ты бестелесный. — Угрюмо пробурчала она и снова осмотрела церковь.

Ник показал ей язык, снова взглянул на мгновение вверх и постучал ладошкой по своим губам.

–Но он хотя бы мог иногда с тобой совладать… и делал тебя счастливой. — Тяжело вздохнул друг.

— Ладно, как мы назовем малышку? — Девушка больше не хотела говорить об Адаме.

— Ой, я думал уже. Быть может Эмили или Дженни, Кристина? — Его тон сразу же превратился в медовый.

— Нет. Еще варианты? — Хитро взглянула на него. Ник подошел ближе и притронулся к ее животику.

— Ну, может Кетти или Сури, как у…

— Я думала, — перебила она его. — Глория.

— Ну, это не самое лучшее имя.

— Знаешь, Лили тоже имеет тайный смысл. — Ухмыльнулась в ответ будущая мама.

— А почему Глория? — Не понимал ангел.

— Даже не знаю. Я так чувствую. — Лили пожала плечами и засмотрелась вдаль. Да, здесь неописуемый пейзаж. Скалы, дикая зелень, чистейшая вода и небо. Неба здесь необыкновенно много.

Ник проследил за взглядом своей подопечной и снова недовольно заговорил.

— Ладно, мы еще об этом подумаем. Ты отошла от темы. Что ты собираешься делать с графом?

— Я уже сделала. Когда я шла к Демису, я внушила графу, что у нас есть секс, но он может иметь любовниц. Так, по— твоему, будет лучше? Я же не зверь все— таки. А спать с ним я не собираюсь. Он не в моем вкусе, да и вообще, меня сейчас тошнит от слова «секс». Ребенок настолько неспокойный, ей не нравится все, что я делаю. Ей нравится, только когда я вспоминаю об Адаме. Так смешно, она его никогда не узнает, но любит уже сейчас. Моя любовь видимо заразна. — Ник сложил руки, улегся спиной на огромный камень, поросший мягким мхом, положил на руки голову и наслаждался прекрасным разговором о малышке.

— Она успокаивается, когда я прохожу обряд и пью святую воду. — Лили поежилась.

— Не думай об этом, милая. — Ангел посмотрел на нее, Лили сильно похудела. — Как же я хочу обнять тебя, чтобы тебе не было так больно. Я хочу забрать твои мучения.

— Это ужасно. Тогда, когда повелитель издевался надо мной, я думала, что так и умру. Это была бы долгая, мучительная смерть. Я чувствовала, как каждая клеточка моего лица, рук расплавляется, горит, заражая все окружающие клетки и это не остановить. Когда он вытаскивал меня из чаши, вода стекала и плавила каждый миллиметр кожи, мышц, куда попадала. Я захлебывалась от ужаса, и внутри все горело, каждый орган, все горло. — Она провела рукой по горлу, вспоминая ту боль. — Когда он остановился, боль не проходила, она жгла меня изнутри, даже когда мы выбрались из замка. Когда я пила кровь тех людей становилось легче, но боль не уходила. Она притуплялась, но я чувствовала ее еще несколько недель. Я думала, что погибну и теперь испытываю это раз в две недели. Хорошо, что я ее только пью, но мои губы в ожогах, мне снова нужна человеческая кровь, тогда становится легче, но… как это ни смешно, меня от нее воротит. Меня не тошнит от обычной еды. Я не могу питаться. Когда это закончится? Я очень люблю ее, но я не знаю, выживу ли я. Еще пять месяцев. Я просто верю, что это токсикоз, на первых стадиях, и он пройдет. Я предупредила графа, он знает все телефоны врачей. Вот только мне еще им нужно внушить это. Если я не выдержу, если со мной будет плохо, самое главное, чтобы они спасли ее. — Лили погладила живот руками. И я прошу тебя, свяжись с Демисом. Ты сможешь, я знаю. У него есть дар, он сможет тебя увидеть.

— Тогда может с Адамом?

— У Адама нет такого дара. У тебя не получится. А Демис сможет. Передай ему, пусть он позаботится о малышке. Я ему все-таки немного доверяю. И если на то будет его воля, он может рассказать Адаму о ней. Главное, чтобы она выжила. Главное, чтобы она родилась, потому что я чувствую себя так отвратительно, что не могу сказать, что будет дальше и смогу ли я…

«Роды были трудными и хотя Лили все спланировала, не обошлось без осложнений. Ее тело ломалось изнутри, ее кости не выдерживали. Вся комната была залита кровью и из-за того, что разыгралась непогода, на улице был ураган, врач не мог добраться до их дома вовремя. — Рассказывал Демис Ред. — Она истекала кровью, корчилась от боли, а ребенок не мог родиться без посторонней помощи. Я не знаю как она пережила эти часы, я видел это и успел вовремя, точнее, почти вовремя. Я достал врача из под завалов деревьев, доставил его к ней. Я просто слишком поздно растолковал свое видение. Лили уже утратила последние силы. Она лежала практически не двигаясь».

2009 год. Англия

Как только Лили пришла в себя, тот час же приказала собрать вещи и заказать рейс в Норвегию. Но там ее уже поджидали.

Вампир пришел убить ее и предоставить повелителю доказательства ее кончины. Лили была еще совсем слаба. Красавица наклонилась над кроваткой своей малышки, да, она чувствовала аромат живого маленького человечка, но даже представить себе не могла, что она может хотеть ее крови, а тем более допустить кого— либо к этому прелестному созданию. Но дверь с грохотом отворилась. На пороге ее комнаты оказался грязный вампир с обнаженными, острыми, как бритва клыками. Лили поняла, что он обычный проходимец и решил поживиться, раз удался такой случай, но боялась, что ее рассекретили.

Монстр готов был разорвать на кусочки их обеих. Видимо успел зачаровать одну из прислуг, и заполучил приглашение в дом. Он набросился на Лилит с жадным рычанием.

Раздался ужасный крик, грохот.

Сбежались служанки и увидели еле стоящую на ногах, держащуюся за поручни миссис Лили. Она была напугана. Ни жива, ни мертва.

Служанки закричали, дворецкий молча молился. На полу первого этажа великолепного дома лежало тело, медленно, на глазах, превращающееся в пепел. Слуги взглянули на верх. Перепуганная госпожа, чуть не теряя сознание, опустилась на пол. Лили держалась за поручни.

— Он взобрался в окно моей комнаты. Хотел что-то украсть, но увидел меня… побежал и видимо упал. Он не знал, что у нас здесь огромная лестница.

— Вы не ранены?! — Истерическим тоном поинтересовалась одна из домработниц.

— Нет. — Графиня прятала деревянный кол за спиной. Понятно, вампир достаточно молод, значит бояться нечего. Никто из домочадцев не подумает, что именно она убила этого не человека.

— Что же делать? Кто это? Что с ним происходит? — Вопили слуг не утихали.

— Я понятия не имею. Но это не просто человек. Уберите это. — Она поднялась и ушла в свою комнату. Слуги принялись убирать пепел.

2009 год. Ирландия

Лили медленно спускалась по лестнице. Кого она ожидала увидеть? Демона, прихвостня, посланца? Будь что будет. Но держалась графиня гордо и невозмутимо. Внутри все дрожало. Никто, ни единая душа, точнее, ни одно существо не должно было знать, где она и что скрывает. Девушка судорожно обдумывала, где она могла проколоться. И что она упустила. Хотя все следы заметены. Все свидетели стерты с лица земли. Все мосты сожжены. Тогда кто? Как? Откуда кто-то узнал ее место нахождения? Вампиресса на секунду остановилась.

«Неужели это он?! Нет! Это не может быть он! Я направила его по ложному следу. Адам никогда не сможет узнать что произошло. — В ее груди будто разливалось что-то горячее, жгучее. Лили даже на секунду решила, что ее сердце снова бьется. Она сжала кулачек и приложила к груди. — Нет! Никто не должен узнать! И даже если это Адам, он не узнает. Иначе это будет конец для нас всех. Повелитель уж слишком хорошо и слишком давно его «опекает». Он в тот же час доведается. В таком случае никому несдобровать». Лили прижала руки к животу, тяжело вздохнула и достойно приняла то, что сейчас должно было случиться. Ничего, как— нибудь выкрутится.

Ее удивление не знало границ, как только она увидела знакомое лицо. Даже на секунду подумала, что она рада ему. Но вновь насторожилась. Лили не останавливалась. Уж кого–кого, но этого старого вампира она никак не ожидала увидеть. При всей своей внутренней растерянности и настороженности. Понимая всю опасность, исходящую от любого сверх существа, красавица расслабилась. Главное, что это не Адам. Теперь она гордо расправила плечи, возможно, придется обороняться.

Она еще раз строго посмотрела в глаза незваному гостю, подошла ближе, подняла руку для приветствия.

Гость сиял белоснежной улыбкой. Он был совершенно не такой, как при прошлой встрече. Хотя видела она его всего лишь пару раз. Но такой экземпляр тяжело было не запомнить. Графиня никогда не видела, чтобы этот вампир улыбался. Даже мурашки по коже пробежали.

Такой лощеный и ухоженный. Идеально ровный выглаженный темно серый, слегка приталенный костюм, по новой моде, четко подчеркивал его стройную фигуру. Белая рубашка. Тонкий галстук, немного светлее пиджака, нагрудный платок выделялся небольшой белой полосочкой, отчищенные до блеска черные туфли, и это при такой— то погоде. Черное ровное пальто выше колен, расстегнуто.

Подошел дворецкий, помог снять верхнюю одежду и унес в гардероб. При всем таком шикарном виде понятно было, что это его повседневный наряд.

«Как же тогда он будет выглядеть на приеме?» — ненароком подумала Лили. Хотя однажды она его уже видела.

На указательном пальце левой руки у него было гладкое толстое кольцо. Вряд ли из серебра, скорее это платина.

Если бы он был человеком, Лили сказала бы, что ему около сорока пяти лет, возможно немного больше. Небольшие морщинки около тонких сжатых губ. Легкая седина покрывала его виски. Аккуратно уложенные, зачесанные назад темно каштановые волосы. Небольшой острый нос с горбинкой. Впалые щеки и зеленые глаза. Его глаза всегда пугали девушку. Слишком глубокие, слишком холодные. У него уставший, слишком мудрый взгляд. Огромное количество знаний и приведений в его голове тяготят его.

Он всегда отдален, отстранен от всего земного, даже общаясь с ним, ты понимаешь, что он уже все знает о тебе и теряет любой интерес. Но не сейчас.

Сейчас он улыбался самой изящной улыбкой, пожалуй, в такую улыбку даже можно влюбиться, а так же, его холодные глаза поблескивали задорными огоньками. Когда она видела его в последний раз, было темно, лил дождь, ей было страшно больно, и она не пыталась рассмотреть его черты. Теперь же Лили представилась такая возможность. И эта картина завораживала.

— Дорогая моя Лилиан, — обратился к ней Демис искренне весело. Но ее удивляла его манера говорить медленно, бархатно, успокаивающе. Так что его, так сказать, всплеск радости показался довольно милым. — Вы так прекрасны! — Поспешил к ней, прижал ее руку к своим губам. Его хитрый взгляд из-подо лба снова заставил ее напрячься. — «Что он хочет?» — Доброго вечера. — Промурчал он. Лили лишь открыла рот, чтобы поздороваться с ним, как он продолжил. — Я спешил поздравить вас с таким великим событием! — Говорил он немного возбужденно. Не уж то ли его действительно радует такое событие? Скорее нет. Демис явно чего— то добивается. Нет. Малышку он не получит ни при каких обстоятельствах.

Грек выпрямился и отпустил ее руку.

— Ни для кого не секрет, что существам, порожденным тьмой, ой как не просто сотворить такое чудо. Это редкостное явление. Я искренне, от всего сердца поздравляю вас! — Непонятно почему, но она верила в то, что грек действительно рад за нее. Главное не бояться. Главное не бояться его. И быть осторожной. Что если у него есть еще и другие способности?

— Спасибо. — Коротко ответила она и гордо подняла голову. Никому нельзя доверять. И еще нужно сказать Джейсону, чтобы он никому не давал разрешения входить в этот дом. — Лили указала рукой на диван, предлагая присесть. — И это ваша единственная цель? — Вопросительно изогнула бровь девушка.

— Лилиан, вы же должны понимать, что такое чудо происходит крайне редко. Мы ведь обсуждали это. Как малышка?

— Она прекрасно себя чувствует. — Ответила хозяйка дома вежливо. — И что же, вы поздравляете так каждого родителя?

— Нет. — Ред не пытался врать. Только улыбался ей пуще прежнего. — Для меня интересны только вы. Не стану лукавить. Я приехал не просто так. — Красавица напряглась всем телом. Теперь снова придется скрываться. А убить его не получится. Он из старейших. И именно он помог ей тогда. Иначе она бы никогда не справилась. — Я привез для вас и малышки Глори подарок. — Он склонил голову. Ее улыбка стерлась с лица.

— Откуда вы знаете, как мы с мужем назвали нашего ребенка? — Лишь бы голос не дрогнул.

Она готова была расплакаться. Столько усилий оказалось тщетными. Девушка назвала малышку всего лишь три дня назад. Как только оправилась от ужасных родов, которые заставили ее пролежать в постели около двух недель. Лили лишь увидела, что ее ребенок здоров и провалилась в глубокую кому. Ее тело было разбито, измождено. У нее не было сил. Это было даже хуже чем тогда, после проигранной битвы с повелителем. Да и крови понадобилось больше для восстановления. Но все это стоило того. Чтобы увидеть свое чудо, свою дочь. Это его дочь. Так вот, пройдя через все эти испытания, снова придется бежать. Что ждет ее дальше? Как этот вурдалак все узнает? Как бы она не скрывалась. Придется все начать сначала. Прошло всего лишь три дня, а он уже знает! А тот незваный гость, из-за которого пришлось бежать из Норвегии. Ну как же так?!!

Вампиресса резко поднялась с диванчика. Но он снова ее опередил.

— Лили. — Демис по— прежнему оставался спокоен и проговорил сладким голосом. — Ваш муж не имеет никакого отношения ни к ее имени, ни к ней самой. — Хитро проговорил он и пристально смотрел в глаза, чтобы она отчетливо поняла, что он знает все.

Ее кровь заледенела еще больше, нежели это возможно. Девушка была готова к атаке. Нет смысла что— либо объяснять. Нет смысла оправдываться. Но незваный гость взял ее за руку, не отрывая взгляда от ее бледного прекрасного лица, произнес:

— Лили, я прошу вас, не стоит так нервничать. Я ведь давал вам возможность признаться, но вы не воспользовались ею. Тогда я не хотел вас тревожить, в связи с вашим деликатным положением. Вам нельзя было нервничать и так слишком много стресса для вашего маленького тела, но я все знаю. Теперь вы набрались сил и мы можем говорить откровенно. Не мое дело судить вас за то, что вы делаете и кого используете для своих целей.

— Зачем вы пришли? — Металлическим голосом спросила она.

— Я принес подарок, я же уже сказал. И ни в коем случае не причиню вам никаких неудобств. — Старый грек достал из внутреннего кармана красный браслетик с камушком, на котором мелким шрифтом было написано что-то непонятное. Протянул ей.

— Что это?

— Это для Глори. — Он замолчал. Лили не понимала. — С этим талисманом она будет защищена. Ни одна темная сила не сможет учуять ее. Никто о ней не будет знать. И вы сможете продолжить свой путь, не беспокоясь о ее судьбе. Некоторое время.

— Я не понимаю. — Графиня МакМэед оставалась в недоумении. — Вы хотите мне помочь? Зачем?

— Возьмите. — Девушка приняла подарок и постаралась рассмотреть зеленый камушек с причудливыми надписями. — На левую ручку вашей принцессы. — Теперь он улыбался нежно. — Вы же хотите ее защитить? — Хозяйка дома чувствовала его спокойную сильную энергетику. Он действительно сильный вампир.

— Конечно, но что вы хотите от меня? Какой путь?

— Лилиан, вы же наслышаны о моем даре. Это, к сожалению, ни для кого не секрет. — Его холодный взгляд покорял ее. Она вся в его власти, как же избежать обмана? Демис тяжело выдохнул. — Прежде всего, мы должны защитить малышку. Потому что вам придется отправиться в небольшое путешествие. Я видел будущее. У вас все получится, если мы не будем медлить и если сможем защитить вашу дочь. Я помогу вам. — У него какой-то демонический дар располагать к себе.

— С Глорией может что-то случиться? — Ее глаза расширились. Нет. Этого не может быть!

— Я не могу вам всего рассказать. Со временем. Я не хочу вас пугать, но на ваших хрупких плечах лежит огромная ответственность. И с моей помощью мы защитим девочку, так как она не должна отвлекать вас от основного плана.

— Я ничего не могу понять, о чем вы говорите? Мне не интересно ничего, кроме нее. — Лили начинала нервничать.

— Вы должны все рассказать Адаму. Он имеет право знать. — Начал было новый друг.

— Он не имеет ко мне никакого отношения, и у него нет никаких прав! — Жестокость в ее голосе подсказала ему, что еще рано настаивать на этом. — Он никогда не узнает! Я не хочу никакой ответственности. Я хочу скрыться от всего этого, от всех и каждого, кто может причинить вред моей девочке.

— У вас это не получится. — Причмокнул он губами и покачал головой. — Поэтому я здесь. Вы не можете отказаться от моей поддержки, потому что вам больше некому будет помочь. Вы избраны, а от судьбы никуда не денешься. Можно лишь немного исправить кое— что. И это кое— что, как не прискорбно, ваш ребенок. Вы же не станете рисковать ее жизнью? Я знаю кто ее отец, я знаю, что рано или поздно он найдет ее. Как будто, вы плохо знаете Адама Уаилда. Ох, если вы пойдете со мной. На то будет ваша воля. Вы сами сможете выбрать ее судьбу. Будет ли она знакома с отцом или нет. — Гость помедлил, чтобы она смогла понять его. И продолжил. — Я знаю истинные причины вашего ухода. Я знаю истинную причину вашего перевоплощения. — Красавица резко посмотрела на него. Как он может знать даже такое? — Я давно слежу за вашими отношениями. И я знаю, отчего вы сошли с ума. Это произошло из-за того, что повелитель наложил заклинание, и оно указало именно на вас.

— Тогда почему вы мне не помогли тогда? Я десять лет была лишена рассудка. Такое мало кто выдержит!

— Вам не стоит меня обвинять. Вы сильная женщина. Вы смогли скрываться десять лет, так как я отдал Адаму жемчужные бусы. На них было такое же заклятие, как и на этой ленточке. — Он указал на свой недавно подаренный браслетик. — Но вы их порвали. А следовательно, повелитель нашел вас. Заклятие снять я не мог. Он убил всех колдунов и ведьм, которые не поклялись служить ему верой и правдой. Здесь я был бессилен. Но так и должно было быть.

— Он чуть не убил меня! — Лили хотела кричать.

— Но ведь не убил. — Демис улыбался, будто все это так очевидно. — Это судьба. — Просто тогда еще не пришло ваше время.

— Я все равно не могу вам доверять. — Девушка отвернулась, пыталась избавиться от страшных воспоминаний.

— А как насчет сонного зелья? — Лили медленно повернулась к нему.

— Откуда… — Она прищурила глаза.

— Я оставила его в вашем баре в отеле, и вы воспользовались им по назначению. — Улыбнулся одним уголком губ. Лили наконец-то поняла и поверила.

— Тогда ответьте мне, раз уж вы все настолько хорошо знаете, зачем я ушла от него?

— Это легко. Если бы вы остались вместе, он бы не позволил вам родить ребенка. Он слишком любит вас и не стал бы жертвовать вашей жизнью. Во— вторых, вас бы выследили, поодиночке вы привлекаете меньше внимания. Вас бы убили первой. Так как на вас указал перст, а Адам… — Демис вздохнул, он испытывал привязанность к этому взбалмошному вампиру. — Его жизнь бы прервалась следом за вашей.

Ее сердце. Ее бедное мертвое сердце сжалось от боли. Значит, она все-таки правильно поступила. Как бы ни больно ей было. Лили смогла пережить страшную трагедию и в награду за ту боль получила Глори. И наконец, сейчас она нашла ответ на свой вопрос. Она поступила правильно.

–А еще, вы ведь этого не знаете, но Ник передал мне послание. И я был первым человеком, который держал вашу дочь на руках. Именно мне передал ее врач. — На этот раз на его лице возникла довольная мальчишеская улыбка.

— Значит все это время вы были неподалеку. Зачем вам это нужно?

— Я давно знаю кто ты и к чему это все приведет. Я не согласен с тем, что я видел. Точнее, не до конца согласен. Поэтому я могу помочь вам исправить свои будущие ошибки. И еще, я знаю что значит скрываться от всех. Мне не дают вздохнуть спокойно. Всем нужен мой дар. Так же как и ваше предназначение. Я устал от повелителя. И последнее. Ваша дочь вырастет прекрасным, добрейшим существом. Нельзя терять такого человека.

— Что я должна делать? — Теперь Лили была уверенна.

— Вы должны защитить вашу дочь.

— От Адама? — Лили боялась ответа.

— От повелителя. Он не должен о ней узнать. А вы думали, что Адам может навредить Глории? — Демис расхохотался. — Вы представляете его таким монстром? — Вампир развеселился не на шутку. — Я же говорил, у вас большие проблемы с общением. — Проговорил он, словно, между прочим. — Понимаете, нам нужен амулет. Сильнейший в своем роде. Мои подарки хороши, но не способны сравниться с той черной силой, которой теперь обладает повелитель. Для начала, мы защитим малышку, а потом займемся предзнаменованием. Вы должны собрать амулет, и я расскажу, как это сделать. — Его глаза зажглись ярким светом.

После долгих объяснений и составления плана Лили со страхом в глазах заявила:

— Я не смогу справиться с демоном Кариганом. — Она листала книгу с ужасными картинками и описаниями способностей монстра.

— Все постепенно. — Во взгляде Демиса не было страха.

1998 год. Голубой город Шефшауен. Марокко

В этом городе можно было увидеть тысячу оттенков голубого. Потрясающее место, расположенное на склоне.

Цветы, пальмы в горшках на каменных улицах города, арабская архитектура. Только голубой, синий, белый, немного коричневого и зеленого цветов. Чувствуешь себя как в сказке. Стены украшены разноцветными одеждами и коврами, которые продавали местные жители. Здесь нужно много ходить по ступенькам спускаться и подниматься в горку. Но Лили это не мешало наслаждаться удивительным городом.

Наркотик здесь можно достать где угодно. Гашиш предлагают просто на каждом шагу, но вампиры не любят подвергать свое сознание некоему беспамятству. Им это не нужно. Их ощущения и так настолько развито, что приносит удовольствие больше, чем обычному человеку.

О таком месте Лили никогда даже не слышала.

Здесь очень много кошек.

Пряный аромат восточной кухни, стихийная торговля, немного дикие взгляды местного населения. Девушка восторгалась любой мелочью. Впитывала в себя каждое мгновение пребывания в Голубом городе.

Адам с удовольствием потягивал алкоголь.

— Телефон вероятно прослушивается, поэтому не советую никому им пользоваться. — Эти слова предназначались Нику. Только он имел внешние связи.

Лили вошла в комнату, она опоздала на, если так можно назвать, собрание.

— Вот где ты, любимая моя! — Иронично пробубнил он.

— У меня были более важные дела. — Буркнула девушка в ответ.

На ее выпады он только наклонил голову в бок. Спорить сегодня не хотелось, тем более, уже больше трех дней они не оставались наедине и Адам решил не портить настроение ни себе ни ей.

— Сейчас нам нудно пообедать. Мы нашли небольшой госпиталь, поэтому отправимся туда. Маршаллу необходимо пополнить запасы.

— Уж нет, увольте. Мы с Ником прогуляемся вдвоем. Я не хочу этого фаст фуда. Хочу свежей крови.

— Будьте аккуратны. — Дал разрешение Уаилд. Ник удивился, что их так легко отпустили на самостоятельную охоту, лишь пожал плечами и поспешил за Лили.

Вампиры направлялись к общественному месту, которое заприметили, когда ехали в такси.

— Он без ума от тебя! — Со счастливой улыбкой тараторил Ник.

— Он без ума от себя в наших отношениях. — Ответила Лили. Сейчас ее больше интересовала будущая жертва, которую они еще не выбрали.

— Но он так легко идет тебе на уступки. — Не прекращал друг, не обращая внимания на окружающих людей.

— Он величественно снизошел и позволил нам расслабиться. Адам любит красивые жесты. Любит вести себя так будто он — герой кино.

— Ну что ты такая пессимистка. Ты не можешь признать того факта, что добилась того, чего хотела! — Запротестовал друг.

— Не совсем этого. Это просто секс. Хватит болтать и пялиться на меня, будто из моих глаз сейчас полетят искры счастливого фейерверка! Лучше посмотри, кого мы можем выпить. — Она развернула друга к людям. Ник недовольно сжал пухлые губки и сосредоточился.

На другом конце города, по дороге к незащищенному госпиталю так же происходил диалог.

— Ты никогда не был столь снисходительным. — Подколол его друг.

— Я и без глупых фразочек знаю, что происходит со мной. — Грубость у него в крови.

— Только она на тебя так действует. Как думаешь, вы скоро друг к другу остынете?

— С ней каждый раз как первый и все это не надоедает. — С той же обреченностью говорил он. — Я чувствую все то, на что она способна, чувствую всем телом. От нее одни проблемы, но только с ней я счастлив. Может это ее порой сдержанность, порой капризность и нервозность и добавляют тот неповторимый шарм. Она должна все контролировать. Она загадочная. Она постоянно исчезает, ускользает от меня. Лили, словно распустившийся цветок в полном хаосе. Она оживает именно во время экстремальных моментов, не теряется. Я удивляюсь этому умению.

Вот как всегда Ник даже здесь нашел свою компанию.

Лили продвигалась по узким улочкам, она хотела выяснить, как добраться к морю. Оказалось, что нужно проделать довольно длинный путь.

В воздухе стали появляться неприятные нотки дикого зверя. Мороз прошел по коже. Вампиры постоянно меняли место дислокации, но в новом городе их тоже поджидала опасность.

Ей не надо было оборачиваться или прослушиваться, чтобы знать, что он следует за ней. Девушка это чувствовала. Так же она чувствовала присутствие еще одного персонажа, но от этого стало легче.

Лили услышала гортанное, еще совсем тихое рычание. Этот страх она запомнила на всю жизнь. Красавица понимала, что у нее не получится скрыться или сбежать. У нее есть единственный выход — встретить врага лицом к лицу. Правда, из головы выветрились все учения Маршалла о том, как бороться с волками. От этого ее руки начали дрожать. Ну как же, как она могла забыть такую важную информацию?!

Она прошла в освещенный, но довольно безлюдный проулок. Не нужны лишние свидетели. Девушка резко развернулась.

Перед ней стоял человек, это был местный житель. Его глаза горели желтоватым светом. Его лицо начало искажаться и Лили поняла, что она попала в ловушку.

Он сейчас нападет. Что же делать? Он такой сильный. Лили молилась. Шептала слова глядя в небо.

Услышав шум, обернулась и увидела человека. Он стоял сзади нее, сложив руки за спиной.

Адам смотрел на нее строго.

— Не жди, когда он завершит перевоплощение — нападай! Я в тебя верю! — Проговорил он. Для него это ничего не значило, но она ждала этих слов, как пустыня дождя. Он ее учил, он в нее верит.

Лили подпрыгнула и наступила на небольшое возвышение, наверно это был горшок для пальмы, она не рассмотрела. Перевернулась в воздухе и со всего размах ударила оборотня по еще не перевоплощенному до конца лицу— морде, тот упал на бок, но быстро вскочил на ноги уже в образе волка.

Слюна смешанная с кровью стекала по шерсти. Полу волк бросился на нее. Девушка пригнулась и зверь проскочил над ее головой. Быстро повернулся и ударил девушку рукой с огромными когтями. Лили почувствовала болезненный удар. Ей стало обидно, больно, она хотела бежать, но Адам смотрел на нее. Вампиресса знала, что в случае ее проигрыша он ей поможет, но она не хотела упасть в грязь лицом. Волк еще не полностью превратился, поэтому действовал медленно. Ого! Что же будет, когда он станет настоящим зверюгой?

Она развернулась и побежала на встречу существу, запрыгнула на шею, обхватив удлиненную морду одной рукой, а затылок другой и дернула в сторону, пока не услышала характерный мерзкий хруст. Тело упало на плиточный пол и превратилось в голого мужчину с пустыми глазами. Лили упала на пол возле него.

«Да она просто отборное зло! — Подумал Адам. — Так хладнокровно подловила момент».

Он гулко зашагал. Приблизился к телу, достал из-за пояса красивый серебряный нож, одним ударом пронзил грудь человека. Взял его разорванную одежду с пола. Да, куски здесь валялись повсюду. Вытер свой нож и положил обратно за пояс.

Расстегну пуговицу кожаной куртки и присел рядом с Лили. Она не тряслась после драки. Удивительно. Но теперь ей не было страшно. Она смогла. У нее получилось.

Лили еще раз посмотрела на тело. Обычный полуголый мужчина. На нем осталось лишь несколько лоскутков одежды. А теперь темная кровь растекалась по голубому полу.

— Тебе нужна такая жизнь? Без мечты, без сказки, без надежды на чудо. Только убийства людей и врагов. — Как— то грустно звучал ее голос.

— Нет. Но теперь рядом со мной ты. Ты упала как снег на голову. Это было самое большое чудо в моей жизни. — Лили повернулась к нему и посмотрела перепуганными влажными от слез глазами. Нет. Она не плакала и не будет плакать. Сегодня Адам говорил такие вещи, которые она не могла даже надеяться услышать.

Лишь Адам и Лили добрались до отеля, разговоров больше не было.

Вампиры забыли реальность. Утоляли свое дикое желание, какой-то нереальный голод. На целую неделю нарушилось ощущение времени. Небольшая, но уютная комната отеля стала для них убежищем и скрыла от посторонних глаз все безумства, которые воплощали в жизнь влюбленные.

2011 год. Питер

Лили поймала такси и сейчас пробегала мимо пары с ребенком. Мать задержалась на секунду, мужчина ушел чуть вперед. Лили обогнала их. Она знала, что мужчина смотрит ей в след, но боялась оглянуться. Боялась этого взгляда. Красавица терпеть не могла, когда мужчин, которые построив собственную семью, предают своих жен. Ей было обидно. Она прочувствовала на собственной шкуре, что такое измена.

Еще один день. Лили уже не помнила, где она живет, где сегодня ее дом. Но ноги принесли сюда, пока голова была занята тяжелыми мыслями, ключ к двери подходит, значит, сегодня ее дом здесь.

Девушка ввалилась в комнату. Она устала. Устала от скитаний, от перемены мест. Путешествия приелись. Города стали похожи один на другой. Красавица устала от обдумывания все новых и новых планов. От интриг и игр с разумом. Устала от одиночества. Ник так редко появлялся. Сейчас ей хотелось одного. Быть дома. В Греции с Глорией и родителями. Но нельзя. Еще не все закончено.

Девушка направилась к огромному панорамному окну. Спать не хотелось, потому что даже во сне она не увидит его.

Оперлась о стекло и взглянула вдаль. Город медленно заполнялся тьмой. Незаметно подбиралась к жителям, давая каждому возможность привыкнуть к ней, освоиться и тогда она возьмет свое, поглотив город полностью.

Устала, но так переживала и была счастлива, что наконец нашла человека, который имеет в своем арсенале амулет. Все внутри переворачивалось. Ее дочь будет защищена. Только бы этот дряхленький мужичек сказал, что он точно у него есть. Иначе ее испытание не будет окончено и сегодня же ночью она вылетит первым же рейсом по следующей наводке. Сотой— тысячной наводке

Воздух завибрировал, мелькнул яркий свет.

— Лили что ты делаешь?! — Он скрестил руки на груди. О нет, только не сейчас. — Невозможно жить в браке, в котором нет любви! Нет ничего другого, кроме этого чувства, чтобы могло заставить живые существа искренне терпеть все бытовые трудности, сложности характера и анатомические особенности своей половинки. — Ник был недоволен ее выбором. Но что ее лучший друг является плодом ее воображения или призраком больше ее не тревожило, да они никогда и не поднимали этой темы. Какая разница, главное это то, что он сейчас с ней, как и всегда, когда ей было нестерпимо больно.

— Можно. — Спокойно ответила она отходя от окна. — Мы не являемся цельной единицей. Мы живем совершенно в разных плоскостях. Он называет это «личное пространство» и “важность становления моей карьеры». А я называю это по— другому.

— И как же? — Ник сложил руки на груди, наклонил голову на правый бок и стервозно посмотрел на нее.

— Я использую его тогда, когда мне нужно. — Графиня начинала нервничать, прошлась по комнате.

— Нашла себе графика и наслаждаешься его богатством. Я думал, тебе быстро надоест.

— Я не знала, что он граф. Мне было плохо. Я сидела одна в каком— то баре.

— А теперь как он?

— Теперь… он … изменился. Добрым он не стал, но под моим влиянием не может совершать те вещи, которые он творил с простым людьми, что работают на него. Теперь у него другие заботы. Он счастлив, что у него появился ребенок и Грег готов ради нее на все.

— Кстати о Глории. — Стерву он так и не выключил.

— Нет. — В ту же секунду перебила она друга. — Глория узнает обо всем… — Не знала, что придумать, чтобы отделаться от призрака в плохом настроении. — Когда сама захочет. То есть, когда будет взрослой. Никусь, молчи, пожалуйста, я так больше не могу.

— Но ты же любишь его!

— Люблю до боли во всем теле, люблю, и не могу заменить его никем. Я стала вампиром ради него. Я хотела быть с ним всегда. Я хочу кричать о том, что я люблю его. Но что это изменит? Как только он поймет, что я целиком и полностью принадлежу только ему, он остынет ко мне. Я все время пыталась избавиться от его обольщения. Я пыталась забыть его с другими мужчинами. Ты знаешь мой вкус, ты видел их, они были прекрасны. Самые лучшие мужчины всей этой маленькой планеты. Но они не помогли мне. Я всегда возвращалась к нему. Я ненавидела его власть надо мной.

— Да, ты изменяла, делала все наперекор, сбегала и даже пыталась его убить. Но так нельзя, Лили. Ты сумасшедшая!

— А ты всего лишь призрак. — Не выдержала девушка. — Противный, болтливый и навязчивый. Это даже хуже. Ты знаешь, я была сумасшедшей. Мне ли не знать. Но даже тогда я любила его. Он самый лучший. Он самый…

— Я знаю, что такое любовь, я понял это и пусть ненадолго, но я был счастлив. — Ангел смягчился. — Спасибо, что передала Франсуа, что я люблю его.

— Не за что. — Спокойно ответила она и улыбнулась.

— Я счастлив, что он остался человеком. Не нужно ему знать всего этого.

— И так он быстрее присоединиться к тебе.

Ник улыбнулся.

— Он — правда милашка. И самый красивый мужчина на этой планете.

Лили чуть приподняла бровь и с лукавой улыбкой посмотрела на своего погибшего друга.

— Я так за тобой скучаю. — Тяжело вздохнула она, подошла к нему, закрыла глаз и попыталась обнять. Не вышло. Она не чувствовала его. Конечно, он всего лишь бестелесный дух.

— И я, милая, но ты должна жить. Тебе еще столько всего нужно сделать. Глори.

— Да, я должна позаботиться о ней. — Лили нежно улыбнулась.

— Ты же знаешь, что я … что ты не сможешь почувствовать меня. Хотя я очень хочу.

2011 год. Мэриленд

Лили ехала по ночному незнакомому городу, рассматривала уставших людей, недовольных своей жизнью. Ей было не интересно, она устала от вынужденных путешествий. Вампиресса знала, кто ей сегодня приснится. И это будет не он.

В номере было тихо, но горел свет. Слава Богу. Демис здесь. Она не одна.

— Доброй ночи дорогая! — Ее радовал теплый прием.

— Доброй. — Поздоровалась она. Ред взял ее за руку, поцеловал, дождался, когда она присядет на шикарный коричневый диван, уселся рядом и начал быстро.

— Я знаю о намерениях повелителя. Он довольно далеко продвинулся за последние десять лет. — Продемонстрировала свою осведомленность девушка. Адам много рассказывал о подлых планах господина. Однажды они уже выяснили кто их общий враг, поэтому разговор теперь был открытый.

— Вот этого я и не хочу. Мне не нравится то, что будет, то, что он устроит. — Его блестящая улыбка померкла.

— А что будет? — Ее глаза расширились от интереса. Тем более перед ней вампир, который может предвидеть будущее.

— Старый вурдалак объединит под своим крылом весь сумеречный мир. Основные касты и так считают его своим королем. Ты не представляешь что это за сила. И только он даст приказ, люди превратятся в обычную пищу. Вампиры станут питаться, не обращая внимания ни на кого. Оборотни будут мстить за гонения своего рода. Колдуны и маги захватят все материальное в мире, а люди будут средством. Как деньги.

Лили прикрыла рот руками, она боялась такого будущего.

— Так сказать апокалипсис.

— И что будет дальше? — Не в силах скрывать страх прошептала вампиресса.

— Война. Страшная кровопролитная. Люди будут использовать всевозможное оружие, но в итоге, в основном уничтожат сами себя, так как нечисть бесчувственна к химии и радиации. В этой войне победят сверхъестественные существа. Их будет слишком много, а так же, новообращенные, которые постараются отделаться от своей человечности, чтобы не стать пищей. После, людей станет совсем мало. Тогда демоны начнут сражаться друг с другом. За власть, за питание. — Он смотрел в одну точку, будто снова переживая свое видение. Его лицо ничего не отражало. — Еды практически не осталось, все разрушено. Люди небольшими группками скрываются в пещерах. В местах, где много света и солнца. Там, где не бывает ночи. Эта война станет безжалостной.

— И что же делать? Как будет действовать повелитель? Он ведь обязан остановить все то, что сам начал.

— Да. И он призовет всех на великий совет, и примирит кланы. Тогда нечисть станет править миром. А люди будут, как скот. Их будут разводить, за ними будут какое-то время ухаживать, чтобы вырастить и употребить в пищу. Я видел людей. Непонятно мужчин или женщин, они все одинаковые. Многих не будут убивать сразу, а будут использовать, как дойных коров. Будут брать понемногу, чтобы осталось сил для поддержки жизни.

— Демис, ты все это видел?! — Девушка пребывала в ужасе.

— Да, и я ужаснулся. Но этого и следовало ожидать.

— То есть, ты этого не боишься? — Удивленно посмотрела на него.

— Я? Нет. Я знаю, где могу питаться и знаю, что мне делать. Я не пропаду. Хотя война немного меня потреплет. Да и повелитель может меня выследить, тогда конечно будут пытки и мучения. Но я выживу. Я смогу сбежать от него. Я ведь практически все знаю.

— Тогда зачем тебе следить за осуществлением легенды?

— Я… — он вздохнул и улыбнулся. — Я не хочу становиться фермером. Да у меня и не получится. Не хочу расплачиваться за жадность других. — Перевел на красавицу свой пронзительный взгляд. — Я люблю этот мир таким, какой он есть. Хотя он мог бы быть чуточку лучше, но все— таки. Меня устраивает то, что я живу, спокойно питаюсь, когда мне вздумается и кем вздумается. Пользуюсь благами цивилизации. Знаешь, интернет — это великая штука. Да мне бывает безумно скучно, но это лучше, чем день за днем ухаживать за людьми. Видеть как они… ой, да ладно, — махнул рукой. — Не хочу говорить об этом. Я аристократ. Да еще одно дело животные, а то фи. Мы ведь и сами когда— то были людьми. Их мелкие потребности настолько низменны и безобразны. — На его лице отобразилось легкое отвращение.

2012 год. Казахстан

Вампиресса любовалась русской природой и обрусевшей, но все-таки восточной культурой. В поисках нужного ингредиента ей пришлось путешествовать в горной местности. Дух захватывали чистейшие озера и кристальные реки. Она сразу же вспомнила их приключения в Сибири.

Тут и каньоны, пустыни, леса, разноцветные степи и море. Прекрасное Каспийское море.

Невероятная природа. Здесь не поспоришь. Город ее не интересовал, поэтому в свой номер она возвращалась лишь с первыми лучами солнца. Демис был с ней. Он не мог оставить ее одну в таком подавленном состоянии.

— Лили. — Обратился он к ней, видя ее мучения и терзания. — Хочешь, я скажу, что вижу сейчас и что можно сделать. Я могу сказать, с кем ты будешь, и что будет происходить. Зная это, ты последуешь своему плану и все выйдет именно так, как ты того хочешь. — Ред искренне смотрел ей в глаза. Он пытался помочь.

— Я не хочу знать все это. — Заявила она поникшим голосом и вымученно улыбнулась. — Я знаю, с кем я хочу быть и знаю, что буду делать, если это не произойдет. А если получится, — девушка искоса улыбнулась. Он заметил насколько она красива. — То я даже представить себе не могу, что будет. — Она рассмеялась. — Полное и безграничное счастье. Но это невозможно. А остального я знать не хочу.

— Не все так плохо, как ты себе представляешь.

— Это был только призрак любви. Я никогда не забуду его манящий взгляд. Да и как его забыть? Как он смотрел на других женщин? Оценивающий взгляд, Уаилд никогда не смущался, не скрывал свою заинтересованность. И девушки замечали этот взгляд, и восхищались, и пытались показать себя, но… Он охотник. Ему не нравится быть объектом желания. Он должен сам отвоевать свою добычу. Я знаю, в него влюблялись многие. Мне приходится ломать себя. Внутри. Такое чувство, что я не могла дышать. Будто сердцу мало места в груди. Я ревную. Всегда ревную. Я не могу дышать.

— Тебе это и так не надо. Разве что только для охоты. — Подшутил грек.

— Я не об этом. У меня есть свои принципы, свои страхи, но я должна все это разрушить внутри себя, на глазах у всех. Только тогда я выживу. Только тогда справлюсь с болью. Больше нет сил ждать. Я не могу ждать, когда он поймет, что я ему нужна. Я много говорю? — Ее лицо смягчилось, возникло подобие улыбки. Девушка понимала, что всегда говорит об Адаме. Так ей, наверно казалось, что он близко. — Давай лучше ты расскажешь мне о легенде. — Демис не стал спорить. Теперь, когда с оберегом для Глории уже практически все решено, можно поговорить и о повелителе.

— Легенда не является тайной. Зубастый пытается скрыть ее от посторонних глаз, и от своих собственных. Его страшно злит сие проклятие. А оно преследует его не одну сотню лет. Где бы он ни появился, узоры возникают на стенах, полах и потолках места его обитания, дабы напомнить ему о том хаосе, что он сотворил, о том ужасе, которые охватили этот мир с его приходом. Вампиры жили с незапамятных времен еще рядом с доисторическими людьми. В процессе эволюции случилось то, что случилось. Цель вампиров — истреблять род людской. Точнее контролировать их прирост. Это тьма, это зло, это темная сила. У нас был настоящий повелитель. Справедливый, честный, мудрый. Он вбил мозг каждому из нас, что мы должны ценить людей, а не использовать их, как мясо. Иначе еды в скором времени не окажется вовсе. Но ему было сложно. Вампиры стремились присутствовать в любой войне, в любом беспорядке. Все-таки это у нас в крови. Наша природа разрушительна. Контролировать каждого… А это, поверь мне, было крайне сложно. Глупыми были и люди и вампиры.

— Теперь легче?

— Нет, теперь, пожалуй, стало еще сложнее. Теперь все слишком умные. Везде обман и ядовитая злоба. — Печально проговорил грек.

— Ну, это понятно. — Торопила она. — Что дальше? Я хочу знать о легенде.

— Нынешнее дитя тьмы, — иронично выразился он о теперешнем повелителе. — Было мерзким, жестоким и хитрым. Он напал со спины. Это было ужасное убийство. Он устроил бунт среди людей, запугав их. У него есть дар, он чувствует существ и он знал на что давить, как преподнести ситуацию. Действовал монстр, как диверсант. Люди одичали от страха и объявили охоту на нечисть. Те, в свою очередь, так же прослушав речи упыря, были настроены очень воинственно. Хватило малой искры и разгорелось пламя вражды. Хотя с чего? Несколько столетий люди жили, вампиры их пили; и не было никакого напряжения, а тут вдруг такой страх, ожесточенная ненависть, борьба за свободу от кровососов. Все же нужен организатор, который поднимет людей на борьбу. А все из-за того что он устроил резню. Убил больше сотни людей не оставив свидетелей, но продемонстрировав, что это нападение вампиров. С вампирами он поступил так же. Убил пару тройку сородичей, доказав остальным, что это люди решили отделаться от гнета вурдалак. Старый повелитель вмешался в конфликт, пытаясь усмирить обе стороны. Господин вмешался, он был вынужден. — Демис склонил голову. Лили поняла, что ему непросто вспоминать те дни. — Он был настроен мирно, убеждал и успокаивал обе стороны. Он не ожидал, что из толпы возникнет это отвратное существо и у всех на глазах пронзит его колом в спину. Опять— таки его дар. Он знал, что его конкурент не был готов к бою и не ожидал такого подлого поступка. Этот паршивый кровосос убедил ведьм найти тысячелетнее дерево, из которого и создал кол, которым убил нашего господина. — С какой-то необъяснимой нежностью, любовью говорил Демис о прошлом повелителе. — Вот так. И воцарился хаос. — Лили слушала его с открытым ртом и осуждением в глазах.

— Мерзейшее существо и как его земля столько лет носит?!

— Это точно. Больше тысячи лет. Так вот, кровь лилась реками. Люди проиграли, люди гибли, будто от чумы. Но то было не все, ведьмы поняли, что их обманули. Они искали способ исправить ситуацию, но не нашли. Они пришли в жилище нового повелителя, пытались с ним говорить, но он убил большинство из них. Реки, реки крови, ведьминской крови. Она душила нас, мы задыхались, но тут, оставшиеся в живых увидели на стенах рисунок. — Запнулся вампир. — Тогда еще молодой, сумасшедший вампир выводил на стенах скалы заключительные части своей картины. Ведьмы поняли что будет дальше. Они теперь знали, что это великое зло, которое практически невозможно уничтожить. Потому что он избавился от единственного дерева, колом из которого можно было убить его. Они знали, что не справятся с ним в одиночку. Это не их битва. Тогда они наложили проклятье. С того времени, там, где останавливается повелитель, там проявляется рисунок, его судьба, его рок. Это мучает его уже несколько сотен лет. Он боится. Он знает, каким будет его конец. Это было единственное, чем они могли отомстить. — Грек умолк.

После продолжительного молчания Лили решилась задать вопрос. Она робко проговорила.

— Тот вампир, что сотворил этот рисунок… это был… ты? — Она боялась оскорбить друга.

— Да. — Грустно ответил он и наклонил голову, зажмурил глаза, словно переживая страшную боль.

— Да уж, плохой из тебя художник.

Демис грустно и тихо засмеялся. Вампиресса даже гордилась тем, что именно ее друг исполнил эту огромную картину, которая пугает повелителя уже столько лет.

— Смысл в значении, а не в грации линий.

Оба рассмеялись.

— Расскажи мне об этом. Что ты видел? Что ты знаешь о его смерти? Как это произойдет? Ты же все знаешь, почему до сих пор нет избранного, который сделает это?

— Как я говорил раньше, — тяжело выдохнул он. — Я не знаю всего наперед. Я вижу картинки и логически пытаюсь прийти к выводу. Порой эти картинки довольно точные, а иногда, это больше моменты, всплески, кадры. Я был молод, я не контролировал свой дар. Он сводил меня с ума. Я не мог сложить все воедино. Я был безумен. Видения не давали покоя. Тысячи, миллионы видений. Одно противоречило другому и все меняется, мы меняем судьбу, и видения так же претерпевают изменения. Порой, я вижу что— либо и это неопровержимый факт. Я понимаю, что это невозможно изменить, но я пытаюсь. И не получается. Это страшно. Зачем же мне видеть что— то, если не в моих силах это остановить? О чем говорить, тогда, семьсот лет назад, я видел, что люди хранят свои жизни, свою молодость, счастье в коробках, шкатулках, досточках я боялся. Мне было страшно, что в мире будут править ведьмы. Они запрут души людей в ларцы. Я не знал, как это переживу, я пытался найти ответы. Все ведь логично. Ведьмы сильнейшие существа, они мощнее вампиров, магия сильнее, чем вечная жизнь. Да, век колдуна, мага или ведьмы не долог, но их сила практически не имеет границ. Все логично. Они должны править миром, а не какой-то вурдалак.

— И что в итоге?

— В итоге мои видения, которых я боялся, как огня — это банальные компьютеры и телефоны, которые сейчас есть у каждого. Я и сам таким пользуюсь. Но как я тогда мог об этом знать? — Грек улыбнулся. — А этот страх преследовал меня не одну сотню лет.

— Поэтому повелитель и ненавидит тебя и ты должен скрываться, из-за того что нарисовал этот рисунок.

Грек по— доброму улыбнулся.

— Нет, милая. Я ушел сам. Используя мои видения, он мог поработить этот мир уже давно и предупредить свою смерть. А я был бы рабом и предателем человечества.

— Так его можно убить тем же колом, которым он убил предыдущего господина.

— Нет. Он сжег и последнее оружие и то самое дерево. Больше нет такого клинка, который мог бы лишить его жизни. — Девушка видела неподдельную грусть в глазах грека.

— Как он все продумал. — Удивлялась Лили.

— Его действия ужасны. Он мерзок во всех своих проявлениях. Я никогда не поддержу его. Он убил моего покровителя, моего друга, моего отца. Ассилиус — был моим единственным господином. Он создал меня и учил любить мир. Я не прощу это убийство, как и многие другие. Понимаешь, в то время было довольно сложно быть разумным человеком. Все были глупыми варварами, которые уничтожали все вокруг.

Да, Лили не могла представить вечно опрятного, умнейшего, образованного Демиса в роли безумного молодого вампира, с растрепанными волосами, сидящего возле стены и выдалбливающего непонятные закарлючки. Грязного, несчастного, глупого. Да, этот образ не вязался с тем вампиром, который сидел перед ней. Таким же растерянным был и Адам в начале своего пути. Такой же была и она сама.

— Да, теперь он снова пытается добиться расположения ведьм. Но поколения чародеек сменились, а память осталась. Поэтому он может их запугать. Это срабатывает. А еще они разочарованны, что столетия протекают сквозь пальцы, а избранного дракона все нет и нет.

— И что это за чудовище, что убьет его? Как его можно найти и существует ли оно вообще?

— Видение было сумбурным, и я толком его не запомнил. Тогда я зарисовывал его. я словно в трансе находился. Это было одно из десяти самых сильных, самых ярких и болезненных предвидений.

— Так все же. — Лили понимала, что Ред не слишком настроен говорить об этом.

Он посмотрел на нее слишком серьезно, оценивающе и неодобрительно сдвинул брови, даже образовалась глубокая морщинка на переносице. Долго молчал, но все-таки заговорил. Лили трепетала от нетерпения. Это был ее порок, она слишком нетерпелива, если действительно хочет чего— либо и реально может это получить.

— Это будет два юных дракона, совсем маленьких, нарушивших все правила. Два горячих мертвых сердца. Пав на поле борьбы, они воссоединятся воедино. Это все, что я тогда знал. Это все, что я тогда видел, я не знал в каком веке это произойдет и не видел их лиц.

— Так это люди, вампиры или драконы. И кто такие драконы? Они существуют? Как они выглядят? — Ее глаза горели.

— Лилия, я не могу об этом говорить. Не каждое видение можно рассказывать людям.

— Но ты же нарисовал его на обозрение каждому!

— И каждый волен понять его по— своему. Каждый может попытаться.

— Ты говоришь, что не знал, а теперь знаешь? — Проявила дедуктивные способности девушка.

— Лили, я не могу рассказать, иначе все испорчу. Но ты сама не желала моих предвестий о своем будущем, так зачем тебе теперь знать о будущем всего вампирского клана?

— Ну, одно дело моя жизнь, — она опустила взгляд в пол. — И совсем другое — такие великие дела, которые касаются каждого.

— Теперь я знаю намного больше. — Его тон был какой-то отстраненный. — Драконов, как таковых нет, но на то есть целая философия и тут лучше обратиться к китайским легендам.

— А что потом будет с этими драконами. Ты сказал, они погибнут.

— Так я видел. — Он смотрел ей в глаза не моргая. Девушка поежилась.

— Не совсем понимаю, что за драконы, как их найти? — Лили терялась в догадках, а ее новый друг все так же пристально смотрел на нее.

«Нет, я не думаю, что он намекает, что это я. Такого быть не может. Я никакой не дракон, да и вампиром меня можно назвать с очень большой натяжкой. Но на что он намекает? Может я смогу помочь найти их? Да и не так уж я и юна. И не могу же я быть избрана. Нет, я об этом спрашивать не буду. Он ведь рассмеется мне в лицо. Такая наглая, возомнила себя, да и не хочу я умирать. Надо будет обязательно почитать о китайских драконах, может пойму что— то».

— Жалко, что ты не знаешь всего. — Вздохнула девушка.

— Если бы я знал все на свете. Если бы я видел будущее четко, я бы исправил многие вещие еще семьсот тридцать пять лет назад. — Вот уже точнее прорисовывался его возраст.

— И что бы ты исправил? — Девушке было действительно интересно, о чем жалеет такое древнее существо.

— Я бы не помог своей правнучке. — Лили удивилась такому жесткому ответу. — Я бы не перевоплотил ее в вампира. Она была больна, и я решил, что это единственный выход. Она, как это часто бывает, превратилась в монстра. Связалась с не той компанией и повелитель истребил их всех. Жестоко, бессердечно. Он избавился от каждого. — Лили не расспрашивала его, он сам говорил. Видимо он ни с кем не делился такой информацией, и ему хотелось выговориться. — Я видел эту картину, но ничего не смог поделать. Когда он вырвал ее сердце, и ее тело превратилось в высохший труп, я был прикован к стене и видел ее медленную, жестокую смерть. Она кричала, умоляла, но он был непреклонен.

Их разговор прервал вежливый визит графа МакМэеда.

Он поздоровался с обоими, задал несколько стандартных вопросов, уточнил у Лили некоторые тонкости предстоящих поездок и напоследок провел рукой по ее волосам, проявляя свою любовь.

— Как вы прекрасны, моя дорогая! — Лили коробило. Этот идиот никак не может запомнить, что она терпеть этого не может подобных нежностей. Графиня поднялась с кресла, отошла в сторонку, будто посмотрела в окно на погоду. — Я вас так люблю. — Наверно он вел так себя, чтобы продемонстрировать Демису, кто здесь хозяин и супруг. Старый грек лишь усмехнулся такой нелепости. Но вскоре простится и ушел. Лили тяжело вздохнула и вернулась к другу.

— Ладно, давай поговорим об амулете. — Решила сменить тему. — Я понимаю, что не получится, но хочу попытаться.

— Ты должна все рассчитать, продумать свой план, иначе не получится.

— А что рассчитывать. Порой, когда ты все обдумываешь и рассчитываешь, то понимаешь, что это невозможно. Вот так и я, посмотрела на ситуацию со стороны и поняла, что не получится. Теперь же я знаю, что нужно действовать и это получится, наперекор всему.

— Это возможно. Существует сложность. Нам нужна Книга Сибуса. Которая поможет разобраться и с проклятьем повелителя и со сбором амулета. Я знал, где она находится. Но она пропала слишком давно. У меня было видение, что ее выкрали.

— Книга Сибиуса? Выкрали? — Глаза девушки расширились. Демис сразу же понял, что она что-то знает.

— И теперь она где— то… где— то, где песок скрывает ее от любопытного глаза. — Осторожно продолжал древний вампир.

— В Египте… — прошептала Лили. — Я знаю где она.

— Так и должно было быть. — Вздохнул Демис Ред.

Нью— Йорк. 2012 год.

— А на что ты рассчитывала?! — Ник бежал за ней по коридору.

— Оставь меня в покое! — Лили сдерживала свои эмоции и спешила спрятаться в своей комнате, чтобы спокойно расплакаться. Может тогда станет легче. Девушка крепко сжала губы, ее подбородок дрожал. Лишь бы никто не заметил, что она ругается с пустотой.

— Я действительно начинаю нервничать! Я боюсь за тебя. — Не отставал от нее верный друг.

— Не трогай меня! — Резко повернулась к нему девушка и угрожающе посмотрела в глаза. — Я сама понимаю, что натворила и я не хочу это обсуждать. — Лили хлопнула дверью у него перед носом. Парень вздохнул, закатил глаза к потолку и прошел сквозь дверь.

— Ты пыталась так от меня скрыться? — Чуть приподняв одну бровь, поинтересовался он.

— Все время забываю, что после смерти ты стал еще более приставучим.

— Ему плохо! Он страдает! Это целиком и полностью твоя вина, а ты молчишь. — Не обращал внимания на оскорбления Ник.

— Я все понимаю, но не могу отступить от своего плана. — Ангел скрестил руки на груди, даже выставил одну ножку вперед и изобразил на лице гримасу недовольной стервы. — Что я могу сделать?—  Лили тяжело вздохнула, понимая, что Ник не сменил лицо. — С демоном Вайонс я разберусь сама, я все сделаю сама. Мне больше не придется использовать его! Доволен?

— Если он что-то натворит, а ты знаешь, ему свойственны… резкие… — Ник долго подбирал правильное слово. — Поступки. Это будет целиком и полностью только твоя вина

— Ты представить себе не можешь, как я сожалею! Мне страшно, что я своими действиями причиняю ему боль. Но. Я пытаюсь уговорить себя, что он сильный, он выдержит, а ты мне совсем не помогаешь. Я его больше не держу. Он выполнил, то с чем я не могла справиться. Все. Каждый сам найдет себе дорогу. Я расплачусь за свою ошибку сполна. Мне в сто раз сложнее чем ему!

— Как сложно прощать себе свои собственные ошибки. — Покачал головой ангел. — А когда ты совершаешь их каждый раз. Раз за разом, ты уничтожаешь себя. — Подлил яда в душу.

— Никто меня уже не спасет! Никогда в жизни я не была настолько слабой. — Горькие слезы лились по ее лицу. — Я так этого хотела, так хотела, но он растоптал мой последний довод. Все это впустую. Она никогда не изменится. Все только усугубилось. Мои уговоры, претензии для него ничего не значат! — Ник медленно обходил кровать в ее комнате, подыскивая самое лучшее место, где он будет выглядеть эффектнее в своем гневе. Лили перелезла через кровать и следовала за ним. Она говорила и говорила. — Если бы он был немного сговорчивее. Все было бы проще. И мне бы не пришлось обманывать его.

— Если он будет безвольным щенком и не будет способен на решительные действия — он не будет тебе нужен.

— Я лгала себе. Мы обманывали себя все это время. Я должна услышать себя. — Парень умело добавлял цинизма в обычные слова.

— Беги дорогая, ты всегда бежишь. Я всегда тебя прощаю, но теперь эту проблему не решить таким способом.

— Ник, я не заставляю тебя поддерживать меня. Ты можешь отступить, хотя ты призрак и никто на тебя не подумает. Ты мертв — это твое алиби.

— Я знаю. Я хочу. Можешь не бояться. Я с тобой. — Он все-таки сменил гнев на милость.

Начало 2012 года. Германия.

Темный склеп в самом сердце Европы ничем не отличался от всех остальных ночлежек вампира. Только незваный гость мешал сосредоточиться.

— Мой милый, так и случилось, как я говорила. — Иззи прошлась тонкими пальчиками по его плечам. — Ты страдаешь. — Она неподдельно улыбнулась, положила руки на его грудь и закрыла глаза, впитывая в себя этот момент. — Ты страдаешь, как и я однажды.

— Мои страдания не должны тебя тревожить. Я не жалуюсь. Это все было логично, но не честно. — Буркнул недовольный вампир в ответ.

— Ах, мой волчонок, дай же я порадуюсь твоему горю. — Она практически беззвучно засмеялась. Встала с небольшого древнего дивана и прошлась по каменному полу.

— Нечего злорадствовать. — Огрызнулся Адам. — И вообще, зачем ты пришла? Предупредить или просто насладиться моей депрессией.

— Ты использован, унижен, теряешься в догадках. Это так мило. Мужчины так романтичны в своих терзаниях.

— Хочешь что-то сказать — говори, если нет — убирайся. Мне не о чем с тобой говорить. — Прохрипел он и перевернулся на спину. Старый диван заскрипел.

— Ах, ты вечно все портишь. — Красавица уселась около него. — Сейчас тебе ничего не грозит. Хозяин не гневается на тебя. Но я считаю, что ты должен вернуться. Он простит тебя. — Иззи провела рукой по его груди. Уаилд никак не отреагировал. И не собирался вымаливать прощения. — Ты знаешь, он вечно прощает тебя и того здоровяка. Ваши способности неоценимы.

— Нет у меня никаких способностей. — Он достал пачку сигарет, зажигалку и закурил.

— Ты единственный, кто смог уйти от него два раза и остаться в живых. Ты единственный, который так хитро и так легко скрывается от него.

— Это только потому что ты меня до сих пор не сдала.

— И не сдам, любимый мой. — Иззи блаженно улеглась на его грудь. — Я все сделаю для тебя.

— И чего же ты хочешь от меня взамен.

— Чтобы ты убил ее. Так ты докажешь мне свое бессердечие, а значит вернется мой любимый, милый мальчик.

— Да пусть только попадется мне под руку. Я и глазом не моргну. — Его тон заледенел. Иззи усмехнулась.

Вампир не обращал внимания на ее нежность. Он смотрел в потолок, курил и думал о крови Лили. И понимал, что эта боль никогда не пройдет.

2012 год. Великобритания

— Демис! Демис! — Радостно кричала она задыхаясь. — Я достала книгу!

Книга гения. Книга Сибуса. Девушка уже знала опасность этой магической вещи. Ее может прочесть любой. Но мало кто после этого выжил. Книга сводит с ума. Одна непонятная фраза меняет весь смысл. Здесь нужно читать между строк. Это игра, головоломка, которая неподвластна простому обывателю. Каждый найдет в этой книге то, что нужно ему. Если получится. А если нет, то такие читатели кончают жизнь самоубийством. Что они там видели? Никому неизвестно. Но известны случаи самосожжения. Еще один читатель выпил яд, другой вышел в окно, третий сошел с ума. Да, книга написана настоящим гением. Злобным магом.

Демис резко повернулся к ней. Лили вбежала в кабинет, где мистер Ред медленно потягивал дорогущий скотч из толстостенного хрустального бокала. Он резко поднялся, увидел ее возбужденные глаза, растрепанные волосы и кровь на щеке.

— Я сейчас же примусь за чтение и мы разгадаем загадку старой кучи пепла!

Демис быстрым шагом направился ей на встречу.

— Стой! — Лили уже была готова раскрыть книгу и тут же остановилась от такой неожиданной реакции и действительно приказного тона. Словно с Адамом говорила.

— Но мы же ее так долго искали. — Непонимающе проговорила она.

Демис выхватил книгу из рук девушки.

— Ты не должна так рисковать! — Лили стояла опустив руки. — Эта книга — изобретение настоящего гения. В ней можно найти не только описание оберега, рока повелителя, в ней находится важная информация, которая поможет мне понять мои видения.

— Я не понимаю. — Красавица даже не моргала. Сейчас в ее голове происходили всевозможные процессы осмысления. А что если Демис все это время использовал ее?

— В этой книге, — он провел рукой по кожаной обложке, жадно глядя на каждый узор, в уголках которых находилась пыль веков и песок пустыни. Лили не на шутку испугалась. — Содержится важнейшая информация.

— Ты хочешь сказать, что не полностью понимаешь свои видения?

— Я же говорил, что они не все четкие. Иногда понимание приходит слишком поздно.

— Ну что же здесь страшного? Я помогу тебе и мы сможем вместе быстрее разобраться со всем этим. — Ее нетерпение могло сыграть злую шутку, как это бывало со многими обладателями книги.

— Милая моя, ты не понимаешь. Ты не знаешь. — Он говорил нежно и впервые оторвал взгляд от обложки.

— Чего я не знаю? — Лили сдвинула брови, она, как маленькая девочка была в нетерпении разобраться со своей новой игрушкой, а тут ей не позволяют даже дотронуться. Почему?

— Эту книгу не может толковать каждый, кто читает ее. Автор описал на этих страницах слишком важную информацию и лишь избранные существа останутся живы, узнав ее. Суть здесь слишком искажена. То есть, каждый может ее открыть, прочитать, но не каждый выживет после этого. Я слышал правдивые истории. Один маг перечитывал ее без остановки на еду и сон и так и умер от истощения над ней. Другой же дочитав последнюю страницу встал, допил вино и повесился. Все не просто! Ты должна меня понять.

Лили тяжело выдохнула.

— Это сделаю я. И если со мной что— либо случится, ты позаботишься о Глори. Она самое дорогое и ради нее я готова на все.

— Даже смогу рассказать о ней Адаму? — Иронично поинтересовался грек.

Она задумалась.

— Да. Меня не будет, а ей нужна забота и защита. Только пообещай мне, что завершишь оберег.

Демис хитро улыбался, поглядывая на нее с полуоборота.

— Давай! — Лили схватилась своей маленькой ручкой за книгу.

— Нет. — Тихо, но твердо произнес Ред. — Это сделаю я. И если со мной что— либо произойдет, тогда тебе придется искать старых ведьм, которые еще не попали под действие повелителя.

— Демис… — Лили была растрогана и ее подбородок задрожал. — Ты это сделаешь для меня?

— Для нас всех, моя дорогая.

— И ты не видишь сейчас, что с тобой случится, если ты прочтешь ее? — С надеждой спросила она.

— Нет, этого, к сожалению, я не вижу. Но я вижу многое другое.

Лили обняла старого грека.

— Иди. Я займусь делом. — Выпроваживал красавицу из кабинета.

— Спасибо тебе.

— Поверь мне, не стоит.

Демис закрыл за ней дверь.

Прошло три дня. Демис не выходил из комнаты. Лили иногда тихонько открывала дверь, чтобы удостовериться, что с ним все в порядке. Вампир, не отрываясь от книги, делал записи. Она знала, что он слышит ее присутствие, но не подавал вида. Лили страшно боялась за своего нового друга. И страшно боялась предательства.

— Он бросил меня. Он бросил. Так просто и легко. — Шептала девушка. Она искала глазами хоть какую— то зацепку, которая подскажет что случилось.

— Значит так нужно, ты же знаешь, что он все делает правильно. Даже если ты и не догадываешься что именно.

— Ник, это все не просто так. Что-то изменилось. Он говорил со мной, а потом замолчал. Его лицо изменилось, он напрягся. И ушел. И все это лишь через несколько минут после того как он вышел из своего кабинета. Книга так же пропала. Что если он получил свое и … и обманул меня?

— У нас нет доказательств, а без них мы ничего не можем объяснить.

— Нам они и не нужны, тогда обойдемся без них. Я не могу оставаться в бездействии.

Демис исчез. После этого открытия Лили пережила колоссальный стресс. Что делать дальше? Как быть? Совсем одна. Повелитель охотится за ней. Адам пытается избавиться от зова ее крови. Весь мир нечисти восстал против нее. Защитить Глорию. Самое главное защитить малышку. Без Демиса это невозможно. Если даже он поддался чарам ядовитой книги, то где теперь искать помощи?

У нее не было вариантов. Загнана в угол. Нельзя сейчас находиться наедине со своими мыслями. Она выскочила из комнаты. Верный друг поспешил вслед за ней.

Ноги сами понесли Лили к нему. Она все расскажет. И быть может, если он не убьет ее, то вместе они спасут дочь. Ее вели чувства, а не здравый рассудок.

Но лишь Лили переступила порог его великолепного номера, увидела невозможно красивое тело Адама, его глаза. О да, она видела, как Уаилд ненавидит ее. Красавица испугалась. Она сама довела его до того состояния, от которого нет возврата. Он не поймет. Он не простит. Тогда страх подсказал ей другую тактику. Лили решила признаться ему в своих чувствах. Быть может, он поверит и простит ее заочно.

Он тоже должен был чувствовать себя виноватым, но столько раз делал ей больно. И прошлый раз наговорил кучу гадостей. Но он не чувствовал вины.

Уаилд посмотрел на нее, но в ее глазах одна пустота. О чем же она думает? Пытался предвидеть следующий ее шаг, но безумство не поддается логике.

— Ник бы не одобрил твоего поведения. — Высокопарно начал он.

— Ник вообще редко со мой согласен. Был. — Добавила она и посмотрела за спину Адама.

Оба долго молчали.

— Я не хотела причинить тебе боль. — Наконец заговорила Лили.

— Мое сердце теперь не знает боли, оно мертво.

— Прости меня. Прости меня, пожалуйста. Все не так, как ты думаешь!

— А как? Я могу простить тебе все, я хочу простить тебе все. Ты же знаешь. Но…

— Я чувствую себя дрянью. — Лили повесила голову.

Адам лучезарно улыбнулся.

— За исполнение своей мечты не жалко расплатиться жизнью. — Она смогла отойти от него на несколько шагов, иначе не сможет говорить. — Ты хотел знать. Почему я от тебя ушла. — Казалось, она на секунду задумалась. — Я была для тебя готова на все. Я тебя слишком люблю. — Уаилд был ошарашен. Он впервые слышал от нее такие слова. Если не считать моменты безумства. Но сейчас он не верил. Он знал почему она пришла. Поэтому старался не верить ее словам. Сейчас Лили загнанна в угол и может пойти на все. Некоторые плюсы в этой ситуации для него есть. — Когда я, так сказать, согласилась стать вампиром, я не призналась, что просто хочу быть с тобой всегда. Я сказала, что у меня много проблем, что не могу больше быть человеком. Я не хочу умирать. Это тоже правда. Но я же не могла признаться, что влюбилась, что весь мой мир — это ты. Я тебя обманула. Наверно, не понимала что делала. Я, на самом деле, даже не осознавала на что я шла. Откуда же я могла знать о вампирах? — Он познавал ее заново. Только не мог пока отличить вымысел от правды. Ее душистая сладость таит в себе слишком глубокие эмоции. — Я всегда хотела быть только с тобой. Но я видела тебя. Ты общался с девушкой, сделал ей комплимент, она смеялась, смущалась, но для тебя это ничего не значило. Ты такой милый, харизматичный, сексуальный джентльмена, когда тебе это не мешает. И тогда я подумала, я бы перед тобой не устояла. Даже сердце сжалось. Если бы ты так говорил со мной, я бы сдалась сразу же, я бы сдала все позиции, но ты говорил не со мной. — Лили невинно улыбнулась, он заметил ее далекий взгляд. Она вспоминала. Его сердце, казалось, сжалось, представьте себе. Его мертвое сердце сейчас чувствовало боль, но эта боль была приятной. Она его любит. Она изменила свою жизнь ради него. Как же это приятно понимать, как же чудесно. Как он ошибался все это время. Его глаза открылись. Но он старался не верить ее словам. — Стоящую на коленях никто не будет добиваться. Я тебя подставила? Водила тебя за нос!?! Вспомни, как ты играл мной?

Лили замолчала. Что-то обдумывала.

— Я не буду говорить о том, что я была в твоих планах только пищей. Я скажу о том, что ты оставил меня на произвол судьбы разу же после знакомства с повелителем. Не думай, что я жалуюсь. Я сильнее, чем ты мог когда— либо подумать. Я не слабая, я могу сдерживать свои аппетиты. Я всегда доверяла способности Ника, она нас не подводила. Мы убивал только негодяев. Только тех, кто никогда не исправится, тех, кто испортится и причинит слишком много боли окружающим. Я готова была убивать их даже тогда, когда была вовсе не голодна. Я понимала по одному его выражению лица, что он видел. Убийства, изнасилования, издевательства. Он терпеть не может боли. Он слишком чувствительный. Таким он был всегда. Я была готова разорвать на мелкие кусочки каждого, кто своими действиям может обидеть ребенка, женщину, безобидное существо, а таких, поверь мне, слишком много. Слишком много садистов и извращенцев, которые не должны мешать жить обычным людям с их ОБЫЧНЫМИ проблемам, радостями. Ты представляешь, мы убивали садистов, которые нападали и избивал беременных женщин! Это же насколько нужно быть ужасным человеком, извращенным психом. Мне даже не интересно. И ты должен знать, что я сильная, что я сильнее других. Я сильнее тебя. Моя воля, мое сознание. Я сильнее того, что ты никогда не полюбишь меня, что ты никогда не будешь воспринимать меня всерьез. Я сильная, могу уйти от тебя. Я не буду для тебя ни легкой добычей, ни одно из многих. И я не буду жертвовать твоей жизнью ради своей очередной прихоти. Я у него на мушке уже много лет. Из-за этого можешь пострадать ты. Этого не будет! Я была готова для тебя на все. Ты стал моим повелителем. Мне так хотелось скинуть оковы. Я не могла так жить, задыхалась. Так должно было быть. Потому что мы сделаны из одного теста и на уступки никто бы не пошел. Поэтому я поступила так.

Ее признания вскружили его голову. Ну как, как же он может ей не верить? А они говорили и говорил. Он не хотел отпускать ее и не позволял себе притронуться к ней. Нельзя. Слишком много раз она вот так обманывала его. Но Лили была действительно подавлена. Что же ее на самом деле так мучает? Ведь все просто. Вместе они смогут ускользнуть от старого вурдалаки. Но ей не это нужно. Что же тогда?

Долгие секунды молчания.

Она поцеловала его. И его защита рухнула.

Ночь пролетела незаметно. Уаилд и Лили лежали в шелковой постели переплетая руки. Она больше не боялась. Теперь новая идея поселилась в ее голове. Лили поняла, что сможет спасти их обоих. И лишь теперь она очнулась от чудесного сна. Медленно ночь сползала с сонных крыш. Лили услышала его воспоминания.

— Когда вы с Ником стали вампирами, с вами было легко. Вы все схватывали налету. Не спорю, теперешние ребята знают куда больше нашего. Все эти фильмы и книги о вампирах вбили им в голову, что это действительно классно. Раньше люди были не такие. Но вы тогда еще ничего не знали о нечисти, вы не понимали всех тех преимуществ, которые дает наша сущность. Вы не стремились становиться такими, как мы, но слишком быстро поняли и научились всему. Возможно, это и сыграло злую шутку со всеми нами. Знаешь, никогда не соглашался, но теперь я понимаю, что Ник был твоим ангелом хранителем.

Лили положила голову на его грудь и слушала любимый голос. Ей нужна была эта передышка. Ей нужно было насладиться его присутствием, пока есть время, наверстать то время, которое она пропустила. И он продолжил рассказ:

— Да и вообще, теперь мы действуем иначе. Теперь на экранах телевизоров появилось огромное количество романтичных фильмов о вампирах, и мы разыграли новую схему. — Он улыбнулся. — Это все Маршал придумал. Ведь он любит все эти ужастики, а теперь с его новыми умениями, может позволить себе больше. Правда, меня это все равно не слишком веселило. — Он не стал говорить о том, что каждой своей жертве он мстил, представляя на месте любой девушки Лили. — Приходили в клубы, бары и не скрывали свое я. Да, мы вампиры. Это и так видно. Девчонки сходили с ума. Становились легкой добычей. Сами вешались нам на шеи, верили в романтику и просили перевоплотить их в вампиров по собственной воле. Сами шли на это. Не нужны никакие уловки. Стоило только увести их подальше от посторонних глаз и испить их до капли. Девочки с чистой юной кровью — это такая вкусняшка. Пальчики оближешь. Они глупые, доверчивые. Мы с Маршалом смеялись, издевались над ними, когда они влюблялись и были готовы на перевоплощение. Мы их просто убивали. — Странная жестокость веселила его. Уаилду надоело говорить о себе. И его все больше удивляло, что она так долго слушает его не перебивая.

— Смерть Ника тебя изменила.

— Все изменилось. — Лили надолго замолчала. Адам ее не торопил. — Все было намного сложнее. Когда вы нам объяснили что к чему, — она грустно улыбнулась и погрузилась в давние воспоминания, которые как ни крути не оставляли ее, хотя прошло почти 20 лет. — Мы с Ником испугались, но потом чувствовали себя на седьмом небе от счастья. Кто же знал, что пройдет всего лишь каких— то двадцать, тридцать лет и мир изменится до неузнаваемости. Но на тот момент. Нам было невыносимо. — Закусила губу и покачала головой. — Хотя, что бы мы представляли из себя через сорок лет. Он, забитый жизнью, закомплексованный несчастный мужчина средних лет. И я, возможно даже меня просто могли бы убить за мой извечный протест и желание все изменить. За дух революции. Но я понимала, что должна бороться с несправедливостью, окружающей нас. Этот постоянный гнет, нехватка всего, запреты. — Выдохнула и нежно улыбнулась. — Ник с самого детства понимал, что он не такой, как все остальные мальчики. Над ним издевались, били его из-за того что он другой. Что он нежный, чувствительный, мягкий. Когда он подрос, его стали гнобить больше и больше. Как он мог сказать кому— то, объяснить, что он гей. Это было невозможно. Так нельзя! Это неправильно и точка. Он извращенец, маньяк и так далее. Только я и пару девчонок понимали его. Мы старались защитить его. Претворялись его девушками. Чтобы никто не догадался. Нам было страшно подумать, что с ним могут сделать. Я понимаю. Теперь это не проблема. Сейчас об этом не боятся говорить. Не знаю хорошо это или плохо. Но хотя бы с этим можно жить. Такие как он заводят семьи, детей. Они счастливы, они обычные люди. Раньше я думала, что он никогда не сможет найти свое счастье, и было так больно. Я не представляла его будущего. Его могли убить, просто выследить. Его судьба не давала мне покоя. А скрывать такое — нереальные муки. Ну как же он может жениться на женщине? Он ведь не воспринимает их как сексуальный объект?! Он был бы страшно несчастным. Мы ведь тогда не знали, что есть много таких людей. И даже в нашей стране. Им всем приходилось скрываться. Мы не знали, что геи были всегда. — Она улыбнулась. — Только он не извращенец, он просто хотел найти свою единственную любовь. Когда он стал вампиром, то я хотя бы могла не переживать за то, что какой— либо человек сможет убить его. Теперь Ник мог сам себя защитить. — Девушка замолчала. — А то, что перевоплотилась я. — Она на секунду крепко сжала губы. — Теперь я просто должна была скрывать свое существование. Да, я боролась, участвовала в митингах и …. Но меня никто не должен был запомнить, никто не должен был узнать. Мне просто приходилось скрываться. А еще я очень изменилась. Я стала более эгоистичной. Теперь на первый план выходило мое собственное эго. После перевоплощения мне открылся новый мир, новые чувства ощущения способности. Я думала, больше не будет социальных правил, не будет давления, что я буду жить так, как хочу, но нет. Лишь сложности. Все новые и новые правила. Вампиры думают, что будут жить вечно, но часто умирают в первую же ночь. И чаще всего от рук своих же новых сородичей.

2012 год

Он погрузился во тьму. Единственным светом, путеводной звездой были ее слова: «У нас есть ребенок».

Лили была для него тьмой и он всегда хотел вырваться из ее оков, но не получалось разорвать этот сгусток всепоглощающей энергии, не думать о ней, забыть. Сейчас это произошло. Но вампир не почувствовал облегчения. Только новая тьма завладела им. Ее больше нет. В это нельзя поверить, с этим невозможно жить. Но Лили оставила самый дорогой подарок, который могла ему преподнести — ребенка. Свою любовь. Себя в целом.

«Она любила меня! Почему только сейчас я узнал об этом? Почему она никогда не показывала, никогда не говорила? А как же она мучилась, как страдала. Я думал, станет легче, когда она покинет этот мир. Не стало». Только тупая давящая боль поселилась теперь в нем. Он не знал, он не знал, что Лили настолько сильно была предана ему. В это просто невозможно поверить, но есть доказательство.

Сейчас его жизнь приобрела смысл. Его тело горело, он хотел больше всего на свете найти своего ребенка, ее ребенка. Плод их любви. То единственное, что придает ему сил пережить то, что он сам натворил уже второй раз. Они сталкиваются с повелителем и его шайкой и второй раз несут колоссальные потери. Невообразимые потери.

Демиса найти было крайне тяжело, но для Адама сейчас не существовало преград. Он не мог спать, не мог питаться. Все его мысли занимало лишь то, что есть маленький человечек, похожий на него и Лили. Что это его кровь.

Как же он злился на эту чертовку, что она скрывала так долго его собственное счастье. Даже на секунду почувствовал радость от того, что Лили поплатилась за эту боль. Только на секунду. И снова вернулась удушающая боль потери.

Главное, чтобы повелитель не узнал о маленьком счастье Адама.

Днем он метался по комнате, рассматривал бумаги, прочесывал интернет, звонил достоверным источникам, чтобы получить хотя бы минимальную зацепку. Ночью обходил все знакомые и незнакомые точки сборки нечисти. Выспрашивал, выведывал, угрожал, шел по следу, который путал и обманывал его надежды. Он был в Брюсселе, Рейкьявике, Анкаре, Аляске и все же появилась надежда.

Вампир вышел на группу вурдалак, которые выслеживали его самого.

Его появление было стремительным, не все успели отреагировать, но один сбежал. Трое других рычали и скалились, не веря такому чуду. Прихвостни повелителя уже давно потеряли след Уаилда, а тут он сам, собственной персоной пришел к ним в руки.

Адам осмотрел их с презрением. Мгновенно достал непонятно откуда свой кол и запустил его прямо в грудь одному из них. Подпрыгнул, перевернулся в воздухе. Два других вампира кинулись на него. Одному Уаилд с легкостью сломал шею, он еще пригодится. Второго отделал несколькими точными ударами и бросил его на землю. Склонился над ним и не скрывая своего презрения задал вопрос:

— Где ее семья?

Вампир перепугался не на шутку, хотя он и был достаточно крупный экземпляр, но ему не хватило сил, чтобы отбить атаку Адама.

— Мы… мы не знаем!

Адам выпрямился и с силой поставил ногу в тяжелом сапоге на морду упыря. Второй, которому Адам сломал шею, потихоньку приходил в себя.

— Они у вас?

— Нет. Мы не знаем, куда она их спрятала! — В попытках отвечал упырь, так как Адам надавливал на его лицо.

— Вы следили за ней. Где она бывала чаще всего?

Тот немного помедлил.

— Не говори ничего. — Встрял второй вампир, который потихоньку начал подниматься с пола.

Адам вжал голову первого в грязный пол.

— А— а— а. Она… она была в Мексике. — Раскололся вампир.

Адам развернул его и в мгновение ока проткнул грудь здоровяка колом.

— Что ты делаешь? — Вскричал второй. — Он ведь тебе ответил!

— Это неправда. Этот гад соврал. Она боится эту страну — Буркнул Уаилд. Развернулся к вурдалаке, который заносил над ним кол. Остановил его руку, выбил кол и молниеносно пригвоздил нападающего к стене.

— Ты станешь говорить. — Приблизился к лицу вампира и зарычал. — Или посмотрим, как выглядит твое лицо без кожи.

В его руке возник серебряный кинжал.

Уаилд возник на пороге ее дома. Но там никого не было. С помощью колоссальных связей и опять— таки угроз, он вышел на след некоторых людей, которые лишь под влиянием его укуса сообщили, что ее семья отправилась в Грецию. Уаилд заметил присутствие Лили в головах этих людей. Они могли сообщить такую информацию единственному существу на планете. Ему самому. Лили предусмотрела это.

Это был Закинф. Конечно, она всегда вдохновлялась Грецией. Там тепло, мягкий климат, солнце и никакой нормальный вампир не станет заявляться в страну, где слишком много света и лени. Там Уаилд и нашел Демиса, который уже с нетерпением его ждал. Адам видел подсказки, которые подготовила она. Лили знала, что с ней произойдет. Эта мысль сковывала его и наводила ужас. Она все знала.

Солнце палило беспощадно, отражалось от белоснежных стен домов, но Адам терпел. Укрывался в тени домов и деревьев, но не останавливался, продолжал поиски.

На нем был черный кожаный плащ. Все тело укрыто одеждой. Темные очки. Вампир накрывал голову плащом и чувствовал, как на его спине, словно язвы, появляются огромные ожоги. Глаза болели. Он поспешил перейти улицу. Люди осматривали его. Сами же были одеты в легкие светлые одежды, а тут такое укутанное чудо. Нужно переждать солнцепек. Скоро полдень. Тогда Уаилд превратится в пепел среди улицы, на глазах у немногочисленной толпы зевак, кто не захотел отдохнуть во время сиесты. Конечно, после, все это объяснится простым, не редким случаем самовозгорания. Его это мало волновало, но вот то, что он так и не найдет своего ребенка, разрывало его сердце на клочки.

Как же он был зол. Лили, она ведь могла сказать об этом раньше. Тогда бы не было всего этого ужаса. Тогда… она бы осталась жива. Адам не допустил бы случившегося. Но она, упрямая девчонка, лишила его прелести отцовства. Сколько же сейчас лет его ребенку. Он посчитал. Около трех. Да, именно тогда, после битвы с повелителем. Когда старый упырь истязал ее святой водой. Да. После той ночи, невероятной ночи любви.

«Она меня любила». — Снова подумал он, закрыл глаза, даже позабыл на секунду о ярком солнце. И лишь почувствовав запах горелой кожи, вошел в первый попавшийся бар. Как же это хорошо, что в такие места не требуется приглашения.

Этот домик ничем не отличался от других, белоснежный с синей крышей. До моря было всего несколько сот метров. С окна второго этажа можно было наслаждаться настроением водной стихии каждый день. Как она и хотела. Маленький огород и фруктовый сад. Каменная дорожка. Качеля. Около двери сидел необычный рыжий кот. А общая аура жилья была вампиру до боли знакома.

Ее родителей он нашел достаточно быстро, но не стал говорить о смерти их дочери. Адам не хотел пить их кровь, но это была необходимость. Он старался не причинить вреда, поэтому хитростью получив приглашение, естественно сказав о Лили, передал им самое заурядное послание. Лили и здесь все предусмотрела. Ее отец строго осмотрел молодого человека.

— Вы Адам?

— Да. — Он не знал, что ему говорить и как аккуратно узнать о ребенке.

— Как вы меня узнали?

— Лилия предупредила нас. И как я смотрю, в своих описаниях она не ошиблась. Я не знаю почему, но наша дочь оставила вот это письмо. Она сказала, что вы все знаете. Так скажите мне, наконец, где она и что с ней.

Было больно врать, но и правду он сказать не мог. Адам сам не смерился с этой потерей. Поэтому вампир соврал о том, что ее отправили в ответственную командировку. Она не сможет связаться ни с кем. У нее все хорошо и как только она сможет, то даст весточку о себе.

Уаилд думал, что со временем, он придумает, как преподнести эту весть. Может он решится испить их кровь и с помощью гипноза облегчит боль. Но позже. Сейчас он был не готов.

Уаилд нервно вздохнул и постучал в заветную дверь. Ему достаточно скоро отворили.

— Долго, долго мы тебя ждали. — Но Адам сгорал от нетерпения. Его кожа казалось, плавилась. Уаилд представлял себе этот момент сотни раз и вон он скоро увидит своего ребенка. Вампир до сих пор не верил в это чудо. Еще никогда в жизни он не жаждал настолько, даже крови. Вот сейчас это произойдет, через несколько минут он увидит самое дорогое существо на этой планете.

Он получил приглашение и даже не слушал тот бред, который теперь нес грек.

— Демис, хватит нравоучений! Где мой ребенок? — Адам не обратил внимания на домашний костюм своего друга. А он был такой же утонченный и торжественный, как и обычная одежда. Лишь состоял из мягких, натуральных тканей.

— Она здесь. — С улыбкой проговорил древний вампир.

— Она? — Повторил Адам. — Это девочка? Это моя девочка?! — Говорил он тихо, пытаясь скрыть волнение.

— Но хочу предупредить …

— Хватит. Хватит! Все разговоры потом! — Демис понял, что вампир в нетерпении и указал рукой на дверь. Адам подбежал к двери, распахнул ее.

И увидел маленькую девочку с темными волосами, в розовом платьице, играющую в игрушки. Она словно светилась изнутри. Или лучи солнца так играли на ее блестящих волосах. Девочка повернулась к нему и посмотрела на вампира своими большими голубыми глазами. Уаилд словно увидел свое отражение, с улыбкой любимой женщины, с таким же носиком, как у нее. Адам остановился, не мог подойти к ней ближе, боялся, сам не зная чего. Малышка оперлась маленькой ручкой о гору мягких игрушек, поднялась и маленькими шажочками подошла поближе. Пристально посмотрела на него своими хитрыми глазками с черными, как смоль ресничками. Он не мог определиться, на кого же больше похожа его дочка. В ней все прекрасно: нежно персиковая кожа, тонкие черты лица, густые, блестящие волосы. На ее правой руке был маленький защитный амулет, а на шее, на белой толстой ниточке висел полупрозрачный оберег. Силуэт схож с драконом. Небольшой сияющий камушек — глаз. Адам понял, что ради этого оберега Лили пережила столько скитаний и опасностей. Он мог ей помочь. Ах, если бы она сказала.

— Папа. — Сказала она. И в его мертвой душе зазвенела новая жизнь.

— Моя малышка! — Вампир упал на колени и обнял ее. Девочка обвила маленькие ручки вокруг его шеи.

— Демис сказал, что ты придешь ко мне. — После долгих объятий, которые девочке немного поднадоели, заговорила она.

Адам отпустил ее и посмотрел на малышку еще раз.

— Как тебя зовут? — Со всей нежностью в голосе, чтобы не спугнуть ее, проговорил вампир.

— Глори. Мне 3 годика. — Девочка протянула свою нежную ручку и показала три пальчика. По ее лицу сразу же стало понятно, что она долго готовилась и очень горда собой, что знает, сколько ей лет и может это показать.

— Глори. — Повторил, лелея это имя. — Моя Глория.

— Лили просила тебя собрать амулет. Она не успела это сделать? — Адам резко повернулся. Грека он одарил леденящим взглядом.

— Да. — Безропотно ответил Демис.

— Значит, она собирала амулет для ее защиты? — Обреченно заговорил Адам.

— Да.

— Какой же я … — Он осекся. — Как же я… да откуда я мог знать, что она… — Уаилд закусил губу.

Вампир снова посмотрел на свою дочь. Слезы застыли в его безжизненных глазах. Он никогда не думал, что ребенок может быть настолько похож на Лили.

А какой же она должна быть? Такая же, как ее мать. Этого ребенка Адам не мог спутать с кем— либо другим. Он ясно чувствовал в ней себя. Но самое главное в ней был тот же аромат, что излучала ее мать. Нет, она имела свой аромат, но он чувствовал лилии. Кровь никогда не врет.

2012 год. Греция

— Я так много думаю о ней. — Выдохнул он ядовитый дым первой сигареты за день. Посмотрел вдаль. Туда, где солнце тушило свои раскаленные лучи в бесконечном синем море.

Адам не отходил от малышки ни на шаг. Стал самым заботливым отцом в мире. Он знал, что пропустил так много. Ее первые шаги. Первые слова. Первую улыбку. Ах, как же болело его сердце, когда он думал, что пропустил саму беременность Лили. Хотя он понимал, как тяжело ей было, и какой неуправляемой она была, как ей было мучительно больно. Его сознание разрывалось, как бы вампир хотел вернуть время и быть с ней в те нелегкие минуты. А какие сложные у нее были роды. Она могла просто погибнуть. Адам спрашивал у Демиса. Как это все было и его сознание переворачивалось, когда грек рассказывал подробности.

— Почему? Почему ты не сообщил мне?! — Уаилд не находил себе места, хотя ничего уже не вернешь и не исправишь.

— Это было ее решение. Ты бы не вынес ее мук. Она страшно страдала.

— Я смотрю на малышку, и у меня не возникает ни единого желания попробовать ее крови. Мне об этом даже страшно говорить вслух. Хотя ее аромат с 100 раз аппетитнее аромата Лили. От которого кружилась голова. Которым, я наслаждался и не мог выдержать его сладости. Я бы не позволил себе…

— Узнав о ее беременности, ты бы не позволил ей пойти на это. Это было слишком опасно. Ты любишь ее и не стал бы рисковать ее жизнью. — Заключил Демис Ред.

— Но я…

— Не оправдывайся. Я видел это. Я видел, как она страдала.

И где-то глубоко внутри Адам понимал, что Демис прав. Но он так много пропустил. Теперь он не представлял своей жизни без этой маленькой беззащитной девочки. Все поступки Лили были оправданы, но скажи она раньше… Он бы сделал все, чтобы защитить ребенка. Он бы собрал оберег в считанные дни. Ей не пришлось бы проходить через все эти испытания одной и возможно, она осталась бы жива.

— Значит, так было нужно. — Грустно отвечал старый вампир.

Адам не спускал Глори с рук. Он не хотел оставлять ее ни на секунду. Самое дорогое в мире. Самый важный подарок, который Лили могла сделать.

— Но почему она никогда не говорила мне? Почему никогда не показывала, что любит меня. Почему отталкивала, как собачонку, а я мог злиться на нее, мог ненавидеть, но стоило мне ее увидеть, я махал хвостом и радовался, словно своему хозяину.

— Вспомни. Подумай о ваших отношениях, она слишком гордая женщина.

Уаилд задумался, перебирал в голове драгоценные воспоминания и не все понимал.

— Нет, она не любила меня. Не всегда.

— С первой минуты. — С мягкой улыбкой на лице говорил Демис. — Она защищала свое счастье. Ты что так и не понял, что она контролировала себя с самого начала.

— Перед… Перед своей смертью… она сказала мне. Она во всем призналась. Но я не поверил. — Опустил голову Уаилд. Но резко воспрял и грозно посмотрел на собеседника. — Демис, зачем же ты тогда надо мной так издевался? Ты же знал, что мне будет безумно, просто ужасно больно осознать то, что она замужем, а тем более… что у нее есть ребенок… и как я думал… — ему больно даже говорить об этом. — Не от меня.

— Тебе необходимо было помучиться. — Он засмеялся, но как— то грустно.

— Зачем? — Лишь приподнял одну бровь.

— Заслужил. — Видимо Демис припомнил ему пару промахов, когда сотню лет назад Адам довольно жестоко издевался над древним вампиром. Устраивая некоторые встряски его видениям. — Так, для профилактики. — Добавил он. Ай да Демис!

— Жестоко. — Задумался, вспоминая тот случай. — Но справедливо.

— Никто и никогда не позволял себе такого поведения. — Укоризненно произнес грек. — Да и хотел я, чтобы Лили сама во всем призналась, но она боялась. Боялась твоей реакции.

Адам почувствовал ком в горле. Он не мог сейчас говорить о ней, слишком больно. Вампир перевел тему.

— Как тогда ты повелся на мои слова?

— Твои глупости сводили меня с ума. Я ничего не мог понять. Я же не все вижу. — Оправдывался древний вампир. Он даже разозлился. — Не все открыто моему сознанию. Не четко. Да и не могу я знать, что значит то или иное видение. Только действительно важные вещи и те не всегда. Допустим, когда— то давно я видел в своих видениях, что люди будут хранить свои жизни в коробках и зеркалах. Тогда я решил, что ведьмы и колдуны будут править миром. Я же не знал, что это технологии будущего. Тогда я даже напугался немного. Теперь же сам не могу обходиться без телефона и компьютера. А то, что ты восседал на троне, дорисовывал узоры на стенах и изменял мои записи в книге, это было слишком. В порыве видения не все запоминается, я записываю, а ты нагло портишь — это непростительно! — Оба рассмеялись.

— Да, мой друг, Лили была самой удивительной женщиной, которую я встречал за свой длинный век. — Продолжил Демис уже более грустно.

— Все говорят о том, какая она была, как ее жалко. Такая красивая, хорошая, нежная. Но, Демис, она никогда не была хорошей! — С горечью признал вампир.

— Это легко объяснить. Притягательная энергетика. Людишки летят на вампиров, как мотыльки. А главное, они понимают, что обожгут крылышки, но это их не останавливает. Быть может ее все любили именно за вампирскую суть. — Он хитро посмотрел на собеседника.

— Столько мужчин потеряло свои головы. Но ты не прав. Она была действительно другой. Слишком необычной, слишком коварной. Настолько, что даже не поверишь, что она правда совершила некоторые поступки. А она делала страшные вещи. И я… я не могу ей простить и половины того, что она совершила.

— Ревность сильнее любви, и главное, живет дольше нее. — Ухмыльнулся старый грек.

— Демис, — обратился он к другу. — Быть может, ты что-то чувствуешь? Может она где— то?

— Прости, но нет.

И жизнь потекла своим чередом. Адам восстановил свои силы. Теперь он примерный отец и ничто другое ему не было интересно. Уаилд дарил малышке самые дорогие подарки, радовал обычными детскими занятиями, вот только днем, на улице, с ней проводили время гувернантки. Адам не мог, и его страшно расстраивало такое положение дел. Он следил за ней в парках, укрывшись в тени деревьев, на пляже, с крыши ближайшего дома. Девочка безумно любит море, так же, как ее мама. Поэтому он днем часто гулял с дочерью по голубым пещерам.

Ночью вампир сам укладывал ее в колыбель и не отходил от нее даже для того, чтобы питаться.

Яркое синее море никак не сочеталось с его бледностью

И как это часто бывает, если родитель эгоист и жесток, ребенок получается добрейшим существом. Если человек умный и талантливый, то природа отдыхает на его детях. Если человек слаб, то его ребенок вырастает очень самостоятельным. Так и у малышки Глори был прекрасный характер, хотя сам Адам и Лили не отличались добродушием. Конечно, и у нее были вспышки вредности, но это не шло в сравнение с нравом Лили. Глори, наверно, удалась в своего дедушку, отца Лили — прекрасного человека. И Адам был счастлив такому факту.

Иногда малышка садилась на руки своему отцу, прикладывала маленькие ладошки к его уху и делилась секретами.

— Мама сказала, что у меня ее фамилия, не такая, как у того дяди. И она сказала, чтобы ты сам выбрал для меня новую фамилию. Но я не запомнила какая фамилия. Она сказала, что дала мне имя, а ты дашь мне фамилию. — Шептала она.

Адам целовал ее в макушку, прижимал ее к себе.

— Уаилд. Твоя новая фамилия — Уаилд. Глория Уаилд. Моя родная! Я тебя так сильно люблю!

Девочка протягивала свои ручки, обнимала его за шею, прижималась нежной щечкой к его щеке и говорила.

— Я тебя тоже, папа. Я люблю тебя, так же, как и маму.

И сладко было от этих слов и горько. Он понимал, что они оба больше никогда не увидят Лили. Адам прижимал ее еще сильнее, будто мог так защитить ее от всего мира.

— А еще она говорила, что ты самый лучший и теперь я знаю, что это правда. Я и тогда верила.

Сердце вампира сжималось, когда он представлял Лили с малышкой на руках. Она шепчет ей о любви. Адам ненавидел себя в такие моменты. Он понимал, что сам виноват. Он старался не привыкать к ней, чтобы не было так больно ее отпускать.

Больше трех месяцев Уаилд провел стараясь не думать о Лили, иначе завыл бы, как волк на луну, но она все время была в нем. Она все время была в его руках. Глори так похожа на нее.

Все что ему осталось это только драгоценные воспоминания. Тогда все происходило быстро необдуманно. А сейчас он пытался вспомнить все, возможно это приблизит его к ней. Так кажется что она с ним. Что она жива

Лили жила в каждом его сне, в каждом прикосновении к дочери. Вампир скрывал боль, он говорил о своей любимой женщине, он не мог отпустить ее, не мог поверить, не хотел. Хотя не чувствовал связи, ничего, только боль глубоко внутри, раздирающую боль. Адам не смирился, не отпустил. Вампир понимал, что это необходимо пережить, но не хотел переступать эту черту. Принять Лили как прошлое, было невыносимо и так же, он понимал, что эта боль сведет его с ума. Уаилд вспоминал тот момент их счастья, когда они вместе смотрели романтический фильм. В комнате было темно, только они вдвоем. Совсем как обычные люди.

Сюжет был о настоящей любви. Трагической любви. Потому что главный герой остается жить, а его возлюбленная умирает.

— Я не представляю, как он будет дальше жить. — Неосознанно проговорил тогда Адам.

— Как это? Ну, будет как— то. Она ведь умерла. Все. — Со вздохом произнесла Лили.

— Когда так любишь и теряешь — жизнь заканчивается.

Да, тогда он говорил неосознанно, но он чувствовал это, понимал ,что он испытывает к ней такие же чувства и понимал, что после такого жить будет невозможно.

Но он живет и все продолжается.

Жарким летним днем в его дом постучали. Он открыл дверь. Гостем был вампир. Адам и не думал впускать его в дом. Но их нашли, а значит — пора бежать с этого места.

— Я обязан вас предупредить! — Задыхаясь, сказал молодой вампир. Адам чувствовал, как горела кожа гостя. — Впустите меня! — Не удивив никакой реакции продолжил. — В замке … вас ожидают. На раздумья три дня. Иначе… А— а— а. Аааа!!! — Он воспламенился и превратился в пепел за считанные секунды. Адам молча закрыл дверь. Через пару часов солнце опустилось за горизонт. Вещи Глории были собраны. Уаилд ждал Демиса. Он знал, что тот придет. Он должен был это видеть.

— И почему же ты не впустил беднягу в дом? Он бы открыл для тебя больше информации. — Поинтересовался грек, усаживаясь в кресло.

— Не хотел подвергать Глори опасности.

— Этот бедняга не был в состоянии бороться с тобой. А зная твою агрессию, могу предположить, что даже армия таких, как он не представляла бы для Глори угрозу.—  Адам знал это, но даже носом не повел.

— И что бы он мне сообщил?

— Если он пришел, значит, — Демис размышлял. — Лили жива. — Медленно проговорил он. Глаза Адама расширились.

— Как? Такого не может быть! Какого черта?!! Я слышал. Я почувствовал! — Прижал руку к груди. — Почему ты не сказал об этом раньше.

— Я не знал. Повелитель нынче пользуется скрывающими заклятиями. Я не мог быть уверен, но если нас нашли, то они хотят уничтожить тебя, а значит, у них есть чем заманить тебя. То есть она жива.

— Ты должен все знать, как это ты не видел ее!? — Он рвал и метал. — Прошло два месяца, и ты ни разу не видело ее живой. Как же твои знаменитые видения?

— Видения, а не толкования будущего. Я объяснил сто раз, что я не всегда могу понять то, что вижу. Почему каждый думает, что я все знаю и все понимаю в этой жизни. Это простая логика. А некоторые вещи я говорить не могу, потому что ты поступишь по— другому. А этого нельзя допустить.

— Как такое может быть? Она жива? Тогда почему я столько времени не искал ее? Где она? — Будто и не слышал его слов. Адама интересовал только один вопрос, жива Лили или нет?

— Я не знаю. Если я увижу что— либо, я естественно сообщу тебе. Но сейчас я знаю одно. Мы с Глории должны исчезнуть, а ты должен найти ее.

— Я найду ее, если она жива. Я разыщу ее пепел. Если… ее больше нет. Не дари мне надежду, не надо. Если я хоть на секунду поверю в это, а Лили… — он запнулся, наклонил голову. Потом резко взглянул на друга. — Если это окажется не так. Я больше не переживу ее утрату.

— А Глории?

— С тобой она в безопасности. — Адам схватил плащ и вышел из комнаты. Всего на минуту зашел в комнату дочери. Она совсем привыкла к ночному образу жизни, но под утро живое начало брало верх. Маленький ангелочек лежал в своей кровати в обнимку с игрушкой, которую подарил отец. Непонятное зеленое пушистое существо с огромными глазищами. Он знал, что она не любит ни мишек, ни котиков, ни кукол. Как ее мама.

Он подошел к ней ближе. Стал на колени. Поцеловал ее в макушку. Сжал ее маленькую ручку. Быстро поднялся и вышел из дома

2012 год. Детройт.

Это был страх перед неизбежным. Как часто бывает, мы не знаем, что ждет нас впереди и неопределенность ставит нас в тупик. Голоса в голове кричат наперебой, в душе горит ужас, давление в голове взрывает вены, глаза ищут другие выходы. Схватиться за любую мелочь, единственную спасательную веточку. Ты бежишь вправо— влево, отступаешь назад, но путь только один — в пропасть, в неизвестность. Не хватает воздуха. Задыхаешься. Пот градом. Ужас заполняет твое тело, словно яд.

Ты боишься, пытаешься найти тысячи невообразимых выходов и уже вот, ты готов пойти даже на самое— самое; и тут понимаешь, что все это бред.

Ты стоишь на краю пропасти и другого выхода, кроме как прыгнуть в неизвестность нет. Сзади огонь, враги, да что угодно, и в твоей голове миллион мыслей. «Как страшно. Нет, я это никогда не сделаю. Не смогу! Лучше отдаться в руки врага, но не сделать этот шаг».

Но только выбора нет. Ты просто отключаешь чувства. Голоса в голове затихают враз, метания души прекращаются, дыхание замедляется, ты понимаешь, что полет неизбежен.

Вот она пропасть, перед тобой.

Вокруг суматоха и хаос, а в твоем теле наконец-то наступил мир. Тебе не страшно. Мыслей нет, ничего нет, все пропало. Теперь Адам знает о малышке. С ней Демис, значит, все будет хорошо.

И он делает шаг назад, теперь вперед и… летит…

И больше нет страха. А быть может и спасешься.

Август 2012 года. Детройт

«Верный друг со мной, хотя зачем он так настойчив? Он же знает, что идет на верную гибель». — Размышлял Адам и взглянул на сидящего рядом здоровяка.

Маршалл напевал нелепую песню и смотрел на дорогу. Пел, совершенно не попадая в такт. Не зная слов, подвывая, перековеркивая тексты и мотивы. Играла следующая песня и следующая. Он говорил и указывал пальцем, будто это его любимая песня и он— то ее уж точно знает. Адам закатывал глаза в надежде, что сейчас— то Маршалл будет точно повторять за исполнителем. Но тот не знал текстов даже любимых песен. Зато радовался как ребенок. Окно около Адама было открыто. Он курил и смотрел вдаль.

— Да, у тебя великий дар. — Лениво проговорил он и повернул голову в сторону верзилы.

— Правда? — Радостно уточнил Маршалл, лишь изредка кидая счастливые взгляды, старался не отвлекаться от дороги. — Какой?

— М-да. — Протянул Адам. — Ты можешь испортить любую, даже самую лучшую песню.

Маршалл толкнул друга в плечо и обиженно уставился на дорогу. Адам улыбнулся и снова посмотрел в окно.

— М— да, нужно вспомнить всех своих врагов, вдруг, после смерти, придется встретится с ними, а то еще и обняться.

— В аду тебя радушно встретят и так. — Захохотал громила.

Над скалой нависли темные тучи, воздух разрезали огромные молнии, которые рождались где-то там, в тяжелых облаках и стремились прямо к земле. Воздух был тяжелый, разряженный. Вокруг потемнело. Небо казалось, опускалось все ниже и ниже. Пахло грозой и пеплом.

Адам посмотрел вперед. В его голове водили хоровод тяжелые мысли.

— Мы идем в пекло. — Неизменно буднично произнес он.

— Да ладно — улыбнулся Маршалл ему в ответ. Будто соглашаясь с этой мыслью и легко принимая ее, как что-то неизбежное, что просто нужно перетерпеть. Сжав зубы, и не опуская кулаки.

Машина остановилась. До покинутого города осталось пару километров. Но им нужно именно это заброшенное здание.

Вампиры молча, будто зная мысли друг друга, одновременно шагнули в сторону темного, зловещего дома.

— Меня все это достало! Этот конец света. — Уточнил Маршалл. — Когда это закончится, я хочу прийти в свой номер, взять пакетик крови, снять штаны и смотреть свои ужастики. — Адам воссоздал свою кривоватую улыбку, соглашаясь с будущими планами друга, хотя прекрасно понимал, что вряд ли они выйдут из этого черного дома.

— Да… «а завтра целый мир…» — Вздохнул Уаилд и выкинул бычок в сторону и остановился.

Всего в нескольких шагах от них темно красные, грязные облака провисали над землей, будто пытались дотронуться до полуразрушенного здания. В силуэтах туч можно было рассмотреть проступающие морды чудовищ, которые пытались вырваться в человеческий мир. Огромная сила сосредоточилась в этой точке земли, как раз над логовом упыря. Розовую дымку над темно синим и серым небом, тьму, созданную вымяобразными тучами, освещали толстые молнии.

Не было приятного запаха озона, как во время обычной грозы. В воздухе стоял тяжелый запах гари и болота.

Перед тем как шагнуть в пучину безумия Адам поднял голову вверх, посмотрел на еще не затянутое до конца небо и ужаснулся. Или обрадовался. Уаилд так и не понял этого чувства.

Над его головой на темном небе горела полная голубая луна.

На этот раз повелитель выбрал для себя и своей свиты приличные хоромы. Да, в этой стране проще существовать нечисти. Старинный многоэтажный дом строгих форм, навеивал ужас пострашнее, чем прошлая пещерка в лесу.

— Ну что ж, была не была! — Вампиры шагнули во тьму.

Адам пробирался внутрь здания. Неприветливое обиталище заполнено тенями и вспышками грозы, которая бушевала снаружи. Это должно быть какое-то заклятие.

Вампир ступал осторожно. Он почувствовал, как по ногам потянуло холодом. Уаилд весь превратился вслух. Демоны везде. Уже совсем близко. Сейчас он встретится лицом к лицу с повелителем всех вампиров. Теперь опасность может грозить в любую секунду.

Запах старости вызывал тошноту. Такой мерзкий сладковатый, терпкий. Адам знал, что господин ему не по зубам, но если Лили действительно жива, он сделает все, чтобы избавиться от этой дряхлой машины для убийств.

Да, запахов здесь было много. Теперь и звуки нарастали со всех сторон. Сейчас он чувствовал, что где-то совсем рядом притаился темный зверь. Утробное рычание дикого монстра, наводило ужас, хотя Адам знал, встретившись один на один с волком, он избавится от него за несколько минут. Но здесь еще эта вся сумеречная дрянь.

Свет, пробивающийся сквозь туман, был синий, устрашающий и хотелось уйти подальше от этого сияния. Вдруг оно тоже какое-то заразное. От новых друзей повелителя можно ожидать всего чего угодно.

Когда Адам крался по тоннелям замка, Маршалл увесисто шагал за ним следом.

А вот и первый дозорный. Уаилд легко оторвался от земли и поразил противника ногой в грудь. Сдернул его оружие и кинул на пол.

Оставлять упыря в живых нельзя. Адам достал свой кол и пронзил грудь сраженного охранника. Тут же услышал, как мимо Маршалла проскочил еще один стражник. Здоровяк только провел его взглядом. Адам качнулся в сторону, мгновенно развернулся и проткнул сердце вампира. Тот сразу же превратился в прах.

— Ты чего его пропустил?! — Напал на друга Уаилд.

— Ну ты уже начал разогреваться, я не мешаю. — Как— то по— детски пожал плечами громила. — Да растерялся я, сейчас соберусь. Он выдохнул и последовал за другом.

В ту же минуту, словно по команде, один за другим посыпались вурдалаки. Они нападали все вместе. Не соблюдая очередности. Тут уж и Маршалл начал разогреваться. Больше всего ему нравилось убивать этих мерзких прихвостней. Сколько десятков лет они все издевались над ним, выдумывали самые разнообразные пытки, развлекались, проливая его драгоценную кровушку. Вот сейчас он может отомстить им всем разом. А самое главное, его татуировка не горела адским огнем, не затормаживала его рассудок. Тут уж он может озвереть по— настоящему: и пить кровь вампиров, и просто ломать им кости, и вырывать сердца. Просто праздник холодной мести.

Адам шел напрямик, убивая нападающих одним ударом. Кому шею свернул, кто напоролся на его руку и он одним махом вырывал сердце из груди противника.

Наклонился, чтобы увернуться от очередного вурдалака, позже, когда тот нагнал его сзади, Уаилд резко развернулся, вгрызся в его горло, разрывая вены и мышцы оппонента.

Он шел вперед, ему не было страшно, он не испытывал никаких чувств, кроме одного — надежда. Адам шел к цели, он шел к ней, без этого ему и жить— то не стоит. Поэтому он даже не думал бояться. Вампир не чувствовал боли и наваливавшихся на него ударов, словно бесчувственный робот. Наткнулся на еще живого слугу и без размышлений, хладнокровно проткнул его грудь уже алым от крови колом. Тело вампира почти не преобразилось. Он был еще слишком молод. Но у Адама не возникло ни единого сожаления по этому поводу.

Вот вход очищен. Оба вампира ввалились в холл, и пред ними предстала знакомая картина.

Повелитель сидел на своем великолепном троне: важный, напыщенный. Но на этот раз у трона короля вампиров восседали волки. Огромные, серо— рыжие, безобразные. Оскаливали свои зубы, и смрад от них разносился по всему залу. Каждый раз, когда кто— либо приближался к нему, звери приподнимались и рычали, готовые к нападению. Они не подпускали даже своих.

Они были огромными, их мышцы играли под шерстью, дикий взгляд и смертоносные клыки, но Адам даже не удостоил их вниманием. Не волки были для него проблемой.

— Так— так. Долго ты собирался с силами. — Заметил старик. — Или тебе вовсе плевать. Я думала, она не дотянет до нежной встречи. — Он нагло улыбнулся.

Адам, сцепив зубы, осматривал главный холл. Он слышал совсем легкий, еле живой, но ее аромат и вот, наконец, в другом конце огромного зала бледно алое пятнышко.

Что Адам ожидал увидеть здесь? Всякую нечисть, ведьм, реки крови, умиротворенность веков, да все что угодно; только не Лили прикованную к стене. От ее тела осталось одно воспоминание. Истощенная, избитая, искусанная, в ней почти не осталось крови. Адам почувствовал волну ненависти, он готов был крушить и рвать на части всех, кто причинил ей боль, в нем появилась неведомая сила.

На ее теле не было живого места. Все это время она не питалась. Лили обессилена.

Не проронив ни слова, Уаилд бросился к ней, упал на колени, стал разрывать стальные оковы, не обращая внимания на собственную кровь, струящуюся из открытых ран по лицу и рукам. Он ожидал увидеть прах, пепел, но она жива! Пусть это лишь оболочка, он излечит ее, он сможет, только бы выбраться отсюда. Единственная цель. Адам хотел дотронуться к ней, чтобы она пришла в себя, чтобы знала, что он ее не оставил, тогда все будет хорошо. Он услышал уверенные шаги. Повелитель неспешно прошелся по залу.

Маршалл оскалился, демонстрируя всем присутствующим свое плохое настроение.

И в этот момент на Уаилда навалились охранники. Схватили его, прижали его к грязному полу лицом, но потребовалось не слишком много усилий, чтобы избавиться от их давления.

— Я обязан отдать должное, тому себе из пришлого. Я старался изо всех сил, чтобы получить то, что у меня есть. Я не позволю вам забрать это у меня. Я доведу дело до логического конца. — Сквозь зубы цедил он каждое слово. Разбросал упырей, как тряпичных кукол, выкинул вперед лезвия серебряных ножей, которые были спрятаны где-то на уровне его рукавов и поторопился вперед.

От трона на вампира бросился один оборотень, а следом и второй.

Уаилд в прыжке пронзил первого зверя. Следующий нанес ему удар лапой по лицу. Адам лишь разозлился. Он добил второго оборотня одним точным ударом в грудную клетку, довольный повернулся к повелителю, вытер большим пальцем кровь с губ и развел руки в стороны, демонстрируя, что он победитель.

Лили приоткрыла глаза, Адам понял, что она в сознании. Это придало ему сил.

Он четко вонзал кол в сердца нападавших врагов. Драка была обстоятельной. Но очередной оборотень нанес мощный удар, и вампир отлетел на несколько метров, ударился об землю. Пыль с пола разлетелась в разные стороны.

Адам резко поднялся с лежачего положения и налетел на противника. Удар в челюсть, еще удар. Металлическое лезвие проникло в сердце вервульфа. Чудовище захрипело и упало.

— Я что должен все сам делать! — Крикнул Адам Маршаллу, когда толпа снова навалилась на него и зажала около стены. Ему сложно было двигаться. Верный друг отшвырнул своих противников и поспешил к Адаму.

Лил видела, как профессионально изгибается его тело, когда он проделывает трюки: переворот через голову, подъем с лежачего положения, удар сбоку. Действовал Уаилд словно хищник, которой создан для борьбы. Легко, изящно, непринужденно. Девушка собрала последние силы, свободной рукой сорвала последние сдерживающие оковы и упала на камни, осыпавшиеся с потолка на ковровые покрытия холла.

Лили начала приподниматься на локтях. Все ее кости болели. Кисти выкручивало. Колени трещали. Тупая боль не проходила. Девушка не находила себе места, но держалась. Все это можно выдержать, лишь бы Адам успел найти выход. Она сцепила зубы, и боролась с болью.

Волки раздирали кожу Адама, тянули в разные стороны. Клыки впивались в его руки, кожа трещала. Она видела это, но помочь не могла.

Как вдруг повелитель направился в ее сторону, она поняла, что это конец. Король вампиров подошел к ней. Лили стояла разбитыми коленями на грязном полу. Она резко подняла голову, яростно взглянула на врага.

— Лили, Лили. — Покачал головой вампир. — Как долго я тебя искал. — Он улыбнулся. — Твои игры в прятки лишь усугубили положение. — Он резко вонзил руку в ее правый бок. Лили неистово закричала. Ее истошный крик разнесся по всему замку. Все звуки скрылись за душераздирающим возгласом боли. — Как долго я тебя пытал. И никакого толка.

— Зачем тебе это. Я же ничего не сделала? — Прошептала девушка.

— На то есть свои причины. Мы уже много говорили об этом.

— Что мне сделать, чтобы все прекратилось? — Взмолилась она.

— Превратиться в пепел. Ты даже не представляешь, сколько удовольствия я получу, увидев такую картину. — Его глаза блеснули гневом.

— Прекрати это. Я ни в чем не виновата. — Шептала вампиресса.

— Твое появление — это ошибка! — Он убрал руку, девушка собрала последние силы, постаралась сесть. Боль усугубилась.

— Она не даст мне спокойно умереть. — Адам резко отбросил с себя дикого зверя и попытался добраться до Лили.

— Ты как заноза в горле. Мелкая, но убийственная. — Он с силой ударил ее по окровавленному лицу. Лили захрипела, ненавистно посмотрела ему в глаза.

Челюсти волков цоколи в опасной близости от лица Адама. Один из животных перепрыгнул через своих сородичей и вот столкновения уже невозможно предотвратить, как Адам изогнулась и огромная туша пролетела справа. Волк только успел вывернуть и клыком разрезал его щеку. Уаилд вытер кровь рукавом. Вампиры, заметив удачный пируэт, принялись загонять его в угол. Но Уаилд направо и налево махала руками и убийственными ударами пробивала ребра нечисти заточенным колом. Упыри когтями пробивали его кожу. Его тело раздирали на кусочки, но он продолжал уничтожать всех, кто попадал ему под руку. Адам словно не чувствовал боли. Только понимал, что каждый удар дается ему все сложнее и болезненнее.

— Ну— у, что ты молчишь?! — Прикрикнул Маршалл в отчаянии, видя, что ситуация становится безвыходной.

— Разберись с этими, а я пойду к старику. — Спокойно проговорил Адам Он швырнул другу вампира, который был в его руках и направился прямо в лапы королю вампиров.

Адам в два прыжка добрался до повелителя, тот резко развернулся, учуяв приближение. Но Уаилд успел нанести первый удар по искаженному вампирским оскалом лицу старика.

Он бил обеими руками удары были быстрые, четкие; правый— левый, правый— левый. Молниеносно повелитель перехватил инициативу, но Адам увернулся от каждого удара. В один момент Адам уже лежал на полу, трусил головой, пытаясь прийти в себя. Он лишь осознал, что кулаки ударяют с обеих сторон. Адам не сдавался. Но мысль о том, что они смогут убраться отсюда, даже не посещала голову вампира. Он знал, что повелителя убить невозможно.

Король наносил сокрушительные удары, но Адам не замечал боли. Он отрывался от земли, подскакивал вверх и наносил смертоносные удары. Старый упырь лишь смеялся гортанным смехом. Старик ухватился за горло наглого вампира и поднял его над землей.

— Я прошу тебя, не убивай его! — Ее лицо было залито алой кровью, она смотрела на повелителя снизу вверх, не поднимаясь с пола. У нее больше не было сил.

Как же можно бороться с таким мощным, безжалостным врагом? Лили не имеет таких сил. Сейчас было важно только то, чтобы Адам остался жив. Ее единственная любовь на всей этой огромной планете.

Повелитель лишь злобно улыбнулся. Он по— прежнему держал Адама за горло и в любой момент мог оторвать ему голову, как надоевшей мушке, но он медлил.

— Тебе нужна я! — Прокричала Лили.

— Мне нужна твоя смерть. — Он отшвырнул Адама на пол. Обезображенное лицо вампира не выражало ничего.

Уаилд был без чувств. Ни одно существо пусть даже потустороннее, не способно выдержать столько мучений. Лили знала, почему в нем до сих пор теплилась жизнь.

Глаза повелителя блеснули адским пламенем.

— Я единственного до сих пор понять не могу. — Ей было тяжело дышать, она придерживала окровавленный бок. — Почему ты прицепился именно ко мне? Из-за того что я стала вампиром в 17 лет? Из-за того что на меня указало глупое заклинание? Это глупое совпадение, я думаю, существует множество вампиров и помладше меня. Тогда почему тебе мешаю именно я?

— Это не совпадение. — Холодно ответил вампир, он отрусил руки от крови и повернулся к ней. — Ты избрана. Ты могла убить меня, а этот упырек, как назло тоже нарушил правило. Все сходиться. И я не позволю этому случиться.

— Это неправда. — Шептала она. — Я не избрана. Но убить я тебя попробую. У меня нет другого выбора. — Девушка смотрела на короля из-подо лба.

— Стерва, — прошипел он. — Ты так долго скрывалась. Это неоценимая способность… — Он на секунду замолчал. — Могла бы быть, если бы я не знал, что к этому причастен Демис.

Маршалл не щадил себя, расправлялся то с одним, то с другим оборотнем, демоном вампиром. От его ударов полегли сотни. Казалось, им нет ни конца, ни края. Будто они берутся из какого-то портала. Ну не могло вместиться в одном пусть даже огромном зале такое множество нечисти. Здесь уже лежали целые кучи тел и пепла.

Маршалл превратился в чудовище, которое жаждало крови, но и его силы были уже на исходе. Оборотни скулили, как избитые щенки, падали на землю, превращаясь в обнаженных людей, а Маршалл разрывал их тела на кусочки. Он весь в крови, одежда его изорвана, глаза дикие, монстр поглощен процессом. Вампирские тела медленно превращались в прах. Другие, пронзенные колом Маршалла, разлетались, превращаясь в пыль.

Адам видел, как здоровяк теряет равновесие, в нем не осталось сил. Демоны навалились на него со всех сторон и Адам слышал уставшее рычание обессиленного друга.

— Ну что ж, — улыбнулась она. — Убей меня, ты же этого хочешь. — Лили собрала последние силы и молниеносно подбежала к мечу, оставшемуся от какого-то охранника. Хотя на что она надеялась? Девушка знала, что упыря не убить таким оружием, пусть даже оно было бы окроплено святой водой. Но это была последняя попытка.

Повелитель подоспел быстрее.

Адам поднял голову. Он очнулся, но что он мог сделать? Повелитель улучил момент, схватил ее за шиворот, как котенка повернул к себе лицом. Его морда была к ней так близко, что вампиресса ощутила леденящий душу холод. Он отбросил ее.

Адам лишь открыл глаза. Увидел что происходит. Он не мог подняться, но Лили должна сбежать, он сделает все возможное.

— Давай родная, вставай! — Закричал он. — Ты можешь больше, ты сильная! Давай! — А сам пытался нащупать рукой хоть какое-то оружие.

— Как же ты меня достала, девчонка! — Старый вурдалак быстро приблизился к ней, снова поднял ее тело над землей, заглянул в глаза и швырнул ее со всех сил об стену, на которой висел крюк для пыток.

— Н— е— е— ет!!! — Только и успел прокричать Адам, но послышался звук проломленной стены, тело Лили повисло на крюку, голова склонилась, с ее рта полилась струйка крови. Удар о стену был настолько сильный, что стена задрожала, сверху посыпались камни. Все больше и больше. Лили больше не двигалась, камнепад усилился, пока не засыпал ее тело. Ее маленькое тельце завалили глыбы. Пыль стояла столбом. Адам отключился.

Хозяин разразился оглушающим смехом, который прокатился по всему залу. Победа одержана, такая долгожданная победа. Ему больше ничего не помешает осуществить свой план. Захватить мир. То чего еще никому не удавалось. Теперь вполне реально.

Последняя надежда разрушилась, как эта самая стена. Это был триумф повелителя.

Адам быстро пришел в себя, осмотрел груду камней, под ними лежало бездыханное тело. Он пережил ее смерть. Снова. Теперь ему нечего было терять.

— Больше никто мне не помешает. Проклятье не осуществится! Как же сильно вы хотели расправиться со мной! — Повелитель зашагал по каменному полу.

— Вы, как надоедливые букашки, но я расправлюсь с каждым, кто посмеет попытаться перейти мне дорогу. Никакое предсказание …—  Но Адам наскочил на него, ударил ногами в грудь, тот упал. Адам бил его по лицу кулаками и кричал, изливая свой гнев. Он знал что ни Маршалл, ни Лили его уже не слышат, а без них он не собирался покидать это место. Будет что будет, но один он отсюда не уйдет, пусть лучше повелитель расправится с ним так же, как с его друзьями. Адам понимал, что старый упырь и вся его рать сильнее. Что ж, умирать так с музыкой.

Он вцепился в горло короля вампиров. Старый вурдалак откинул Адама, поднялся на ноги, схватил меч и со всего размаха проткнул грудь Адама пригвоздив его к стене. Уаилд услышал свой собственных хрип и повис на мече. Адам закрыл глаза. Из его рта потекла темно красная кровь.

Все стихло и померкло. Он услышал ликование толпы, угрозы и ругательства древнего упыря.

Король повернулся к своим рабам, они приветствовали победителя. Он снова одолел всех, он доказал что он сильнейший и ему нестрашен никто.

Все затихли. Послышался легкий шум. Господин обернулся.

Над Адамом нависло небольшое густое облако. Камни, накрывавшие тело Лили затряслись, как от землетрясения. Куча камней загудела, изнутри пробивался тусклый свет, который становился все ярче. Демоны затихли, волки завыли, бросив, наконец, рвать бесчувственное тело Маршалла, вампиры вытаращили глаза.

— Что происходит? — Повелитель требовал ответа. — Они мертвы! Она мертва!

Он услышал непонятный звук со стороны, взглянул на тело Адама. Из раны вампира на животе пробивался такой же яркий свет. Повелитель поворачивал голову то на Адама, то на гору камней не понимая, что происходит. Свет озарил весь зал. Слепил глаза. Он двигался, он живой. Из тел погибших Адама и Лили вырвались два четких луча. Заплясали в воздухе.

Все, как завороженные наблюдали за ним. Лучи покружились в воздухе, соединились воедино, ослепив каждого. Из яркого света стал вырисовываться силуэт. Крылья, длинная шея, огромная морда странного существа. Чудовище расправилось, потянулось и закричало странным оглушающим звуком. Кто мог, закрыл глаза.

Это дракон. Глаза повелителя наполнились ужасом, он схватил огромный меч со стены, принялся размахивать ним. Дракон, издавая оглушительный звук, кружил по залу. Нечисть стала разбегаться и прятаться кто куда.

Светящийся голубым светом великолепный дракон пролетел над кучей камней, издав очередной звонкий звук, над Адамом, прибитым к стене, над телом бездыханного Маршала. Остановился над повелителем, тот же пытался пронзить чудовище острием своего серебряного меча. Дракон извивался, делал выпады лапами, отлетел вверх, выше и выше, повернул огромную морду и взглянул в окно. Снова издал тот же непонятный, разрывающий ушную перепонку звук. Оборотни попадали на землю, из их ушей полилась кровь.

Дракон сделал круг по залу, развернулся. С огромной скоростью направился на повелителя, тот выставил лезвие вверх, закричал, принимая неотвратимое. Он думал, что пробьет его бронированное тело.

Но раздался взрыв. Повелителя разорвало на мелкие куски. Дракон исчез. Голубой свет, как вода, расплескался по залу. Медленно разделился на два пучка света и в разные стороны поплыл в сторону тел своих хозяев. Оставшиеся в живых существа так и стояли без движения.

Сентябрь 2012 года. Греция

Лили очнулась. Она лежала в огромной белоснежной кровати в комнате подобающей королеве. За окном серело. Лили прислушалась. Она чувствовала тепло, соленый аромат воды и остывающего камня. Греция. Все хорошо.

Она поднялась, встала с кровати, пошатываясь, прошлась по комнате.

За ней ухаживали, она была одета в шелковую ночную сорочку. Что произошло? Ей казалось, что она умерла. И Лили чувствовала, что она умерла. Она почти ничего не помнила кроме окровавленного лица Адама, она содрогнулась, резко обернулась. Нет, это воспоминания, или сон, или это было наяву?

Лили открыла глаза. Содрогнулась всем телом и осмотрелась. Она была одна в темной комнате. Она жива, она не в замке, не в лапах повелителя. Три месяца плены были ужасны. Девушке казалось, что от нее отрывали куски плоти.

Посмотрела на свои руки. Они изранены, но заживают медленно и верно. Увидела на прикроватной тумбочке стакан со свежей, но уже немного остывшей кровью. Схватила и выпила его за пару глотков.

Ей стало немного легче. Лили попыталась пройти дальше, но все тело болело, ноги не слушались, но она опираясь на стену прошла несколько шагов, накинула на себя халат, подошла к зеркалу.

Да, вид у нее совсем не очень. Лицо изрезанно, шея искусана. Да все это заживет, но сейчас внешний вид девушку не радовал. Но теплый бриз, нагло ворвавшийся в комнату, радовал ее все больше. Хотя о чем она думает!

Глория — была ее первая мысль. Что с ней? Лили поспешила выйти из комнаты. Что же произошло? Какое сегодня число?

Воздух завибрировал. Лили удержалась за стену. Она знала, кого сейчас увидит.

— Я хочу попрощаться. — Молвил друг, его картинка возникла перед ней. Ник, как всегда, был неотразим.

— Я не хочу тебя отпускать, но я понимаю. — Лили услышала, как сдавленно прозвучал ее голос. Сколько же в нем боли.

— Да, я выполнил свой долг. — Он грустно улыбнулся. — Будь с ним терпеливее. Я надеюсь, ты поняла, что я с самого начала был прав. Он любит тебя несмотря ни на что. — Его образ стал совсем четким, парень посмотрел на свои руки не без удивления. Лили плакала и не поднимала на него взгляд, ей было больно прощаться.

— Ты всегда прав. Я постараюсь. Я буду любить его без всяких тайн и оговорок. И… Я тебя очень сильно люблю. Прости меня. — Она посмотрела на друга. Ее лицо было залито слезами. Ник осторожно вытер слезинку с ее губ. Оба удивились. Ангел смог к ней притронуться. Лили бросилась к нему в объятия. Она его чувствовала! Друг прижал ее истощенное тело к себе, со всех сил прижал ее голову к своей груди.

— Я тебя не отпущу. — Шептала Лили.

— Я тоже тебя люблю. Я всегда буду с тобой. Поцелуй от меня Глори, она такая красавица. — Друг прижался своими теплыми губами к ее волосам.

Ник медленно растворялся в ее объятиях. Лили крепко зажмурила глаза и прижимала его все сильнее, пока не ощутила пустоту.

Красавица плакала, это было настоящее прощание с единственным другом. Она села пол и плакала. Лили больше никогда его не увидит. Слезы превратились в пелену перед глазами.

Но время прошло. Он больше никогда не вернется, хотя всегда будет с ней. Он обещал. Девушка вытерла глаза, с усилием поднялась и вышла в темный коридор. Услышала голосок. Это Глори. Поспешила туда.

— Родная моя, любимая, с тобой все хорошо? — Приговаривала она. Идти было тяжело. Лили искала поддержки у стены. Наконец подобралась к заветной двери. Отворила ее и увидела комнату с огромным окном от потолка до пола. Половина комнаты была ярко освещена искусственным светом, другая же находилась в тени.

На освещенном участке сидела ее маленькая дочь, в тени, перебирая кубики и кукол, сидел Адам. Они с дочерью готовили чай для ее игрушек. Оба застыли, бросили свою игру. Лили оперлась на стену, чтобы поскорее добраться до своей малышки.

— Мама! — Закричала девочка и бросилась к ней. Адам медленно поднялся, придерживая рукой забинтованные ребра. Прикрыл их своим старым плащом.

— Доченька. — Лили присела на корточки, схватила девочку и заключила в объятия. Она целовала ее и плакала.

— А мы с папой ждали, когда ты проснешься. Он не разрешал мне играть с тобой, пока ты спишь. Сказал, тебе нужно отдохнуть. Ты больше не хочешь спать, мама? — Ребенок находился в нетерпении.

— Нет, родная, теперь я могу всегда играть с тобой. — Она посмотрела на Адама. Он медленно подошел к ним. Лили не знала, как правильно реагировать и что произошло, но единственное, чего она сейчас хотела, это чтобы он обнял их и никогда больше не отпускал. Но какого поведения от него ожидать? Он непредсказуем.

Адам медленно провел рукой по ее волосам и поцеловал сильно, трепетно.

Он взял на руки Лили, малышка бежала впереди. Уаилд отнес ее на кровать, уложил, как маленького ребенка. Глория запрыгнула на огромную белоснежную постель.

— Что бы ты ни планировала и чего бы ты там себе не придумала, я тебя никогда не отпущу. Я люблю тебя и ты никак от этого не отвертишься. — Проговорил он. — Ты моя и вот самое лучшее доказательство. — Он посмотрел на счастливую дочку, болтающую без устали, как маленький заводной механизм.

— Когда это она так научилась говорить? — Лили улыбнулась.

В комнату ворвался Маршалл с цветами. На нем не было ран, но он прихрамывал на правую ногу. Увидев прекрасную картину, швырнул цветы на тумбу и запрыгнул на кровать ко всем, чуть не скинув своих друзей с воздушного матраса, схватил руки Лили и принялся их целовать.

— Ты проснулась! Ты проснулась! Столько всего произошло, я уже не знал, свершится ли такое чудо! Ты жива и… — он повернул ее лицо к свету, посмотрел серьезно в глаза, снова заулыбался во все зубы. — И ты не сумасшедшая — это такое счастье!

— Ты меня раздавишь. — Еле проговорила она. Лили была счастлива видеть живым и здоровым своего большого друга.

Адам похлопал здоровяка по плечу, пытаясь остановить его нежные излияния.

— Что произошло? — Наконец спросила Лили, отделавшись от бесконечных объятий друга. Теперь он переключился на Глорию, и они оба принялись дурачиться, не скрывая радости.

— Смена власти. — Ответил Адам.

— Как это? — Ее голова еще трещала, поэтому она ничего не понимала. Уаилд прикрыл ее одеялом.

— Нынче повелитель у нас, никогда не догадаешься кто. — Он хитро улыбнулся.

— И кто же? А что случилось со старым упырем?

— Так вы же и были той легендой, которую он так боялся веками! — Прокричал Маршалл. И снова отвлекся. Глори накинулась на него сзади.

— Так вот, — спокойно продолжил Адам. — Повелитель у нас теперь справедливый и мудрый — Демис. Любимая, мы победили. — Прошептал он, взяв ее за руку.

Лили взяла на руки малышку. Адам впервые увидел эту картину, и его сердце будто снова забилось в груди. Вампир обнял их обоих и поцеловал Лили.

Дверь комнаты медленно отворилась. Вампиры посмотрели в сторону. Кто это может быть?

— Демис! — Закричала малышка, спрыгнула с кровати и поспешила к другу.

Он наклонился, взял ее на руки и прижал к себе.

— Я не помешал? — Соблазнительно улыбнулся грек.

— Нет, старый проходимец, я и не думал, что ты придешь. — Адам поднялся с кровати и подошел к Реду, пожать руку.

Маршалл посматривал на грека с неодобрением. Подошел ближе, забрал Глорию, одарив гостя совсем неприветливым взглядом и вернулся на кровать к Лили.

— Простите меня. Я должен объясниться. — Смутившись начал он. Поставил свою неотъемлемую трость около кресла и приблизился к Лили. Опустился на колено. Взял ее руку и прижал к своим губам.

— Именно вы — наша королева.

— Да прекрати ты! — Заговорила девушка. — Что за показательное выступление?

— Я должен просить прощение. Я не видел тебя. Я думал, ты погибла. Я думал, что не уберег тебя. Я видел твое тело под завалами, я видел гибель Адама. После, видение повторилось. Но только твоя смерть. И я думал, что не сберег тебя. Я думал, что это все моя вина. Адам нашел нас с Глорией, и я решил, что это конец.

— Прекрати. Все ведь обошлось. — Лили провела рукой по щеке склонившего голову друга.

— Нет, я должен. — Он сжал губы. — Только теперь я понял, что свой дом повелитель защитил заклятьем, поэтому я не мог увидеть тебя все эти месяцы. Прости меня, старого глупца.

— Я не злюсь на тебя. Это не твоя вина.

— Но есть и моя.

— Что?!! — Маршалл не сводил презрительного взгляда

— Я ведь не говорил вам всю правду о роке старого упыря. Ведь избранные вампиры должны были погибнуть и их души, то волшебство что заключается в них, должно было победить повелителя. Я с самого начала знал, что вы должны отдать свои жизни, но молчал. Я был счастлив, когда пришло новое видение, и я узнал, что вы вернетесь к жизни. Я был там. Я был в Детройте. — Глаза Маршалла округлились, он прижал к груди малышку, и с ненавистью взирал на гостя. — Я как трус стоял и не помог вам. Мое сердце разрывалось, но я не мог вмешаться. Так было нужно. И лишь повелителя не стало, я бросился к вам. Я видел, что тело Маршалла и Адама не превратилось в пыль, значит их можно спасти. Но я не знал что с тобой. Я приказал упырям разобрать завал и когда достал твое тело я плакал. Я не знал, что ты была настолько истощена. Но жива! — Он смотрел ей в глаза, как друг. — Наверное, из-за того что я так яростно указывал упырям что делать, они признали меня королем. Но это по праву ваш титул. Я сниму с себя все обязательства, как только вы придете в форму. Я уже встретился с силами людей и пояснил обстановку, но вас ждут кланы ведьм, волков и так далее. Все очень ждут знакомства с королем и королевой.

— Ох нет, спасибо. — Придерживаясь за бок, засмеялась Лили. — Вот об этом я никогда не мечтала.

— Пожалуй, ты сам разбирайся с этой загвоздкой. — Поддержал ее Адам.

— Подождите, подождите! Вы до сих пор ему доверяете? — Вмешался недовольный Маршалл. Он прижал ручки девочки так, что она даже не могла дотянуться до мамы. Здоровяк защищал малышку словно Демис — сущее зло.

— Без Демиса у нас ничего бы не получилось. — Нежно ответила Лили.

— Он этого и добивался! Теперь он весь из себя такой важный, а вы могли погибнуть. А ему досталась бы корона, и Глория! Да что вы вообще творите?!

— Маршалл, Маршалл, успокойся. Ты еще познакомишься ближе с Демисом. Ты все поймешь.

— Он все знает. Он играет с нами! — Не мог угомониться здоровяк.

— Я, если никто не возражает, могу передать корону вам, мистер Край.

Лили рассмеялась. Маршалл сильнее вжал малышку в себя. Та что-то бурчала себе под нос. Видимо ей не очень нравились такие жаркие объятия. И она уже хотела своими блестящими белыми зубками ухватить его за руку.

— Отдай мне ребенка, ты своей любовью ее сломаешь. — Лили вытянула ребенка из лапищ зверя, и девочка проговорила своим звонким голоском:

— Машалл, я люблю тебя. И Демиса люблю. — Громила смягчился.

— А что? — Задумался он. — Я был бы отличным королем. Но нет. Я хочу тратить свое драгоценное время только на свою семью, а не на всю ту нечисть.

— Я думаю, Демис будет справедливым королем. — Одобрила Лили.

— Я постараюсь. — Скромно улыбнулся старый грек. — Но официально — я просто ваш заместитель.

Решение проблем клана можно отложить на потом. Сейчас нужно было хорошенько отдохнуть и отпраздновать великое дело. Жизнь продолжается…