Туман

Туман стелился плотной непроницаемой пеленой, обволакивая каждую травинку и веточку, которые я видел сейчас отчетливо лишь на расстоянии вытянутой руки. Еще не охваченный паникой, но уже с зарождающейся где-то глубоко тревогой, я озирался по сторонам, стараясь понять с какой стороны я зашел в лес.

Я бывал в этом лесу не один десяток раз и знал его вдоль и поперек. Он находился на окраине деревни, в которой я провел свое детство. Сюда я приходил еще мальчишкой. С бабушкой и дедушкой мы собирали здесь грибы и ягоды. С друзьями прибегали, чтобы бесцельно поболтаться, только называлось у нас тогда это по-другому, мы приходили в поисках приключений, в надежде найти что-нибудь необычное. И да, отыскать старинный клад тоже входило в наши планы.

И вот я снова был здесь.

В деревню я приехал сегодня рано утром по весьма прискорбному случаю — проводить в последний путь свою любимую бабушку, которая до последнего дня оставалась жить в этой деревне. Дед умер пятью годами раньше и с той поры бабушка все время собиралась за ним, приговаривая, что ей недолго осталось. Уезжать с родителями в город она наотрез отказалась, и до последних дней, оставаясь в полном уме и здравии, сама справлялась по дому, работала на огороде и пекла пышные, ароматные пироги, когда мы приезжали в гости.

После того, как я окончил школу в деревню приезжал не часто: по праздникам и иногда по выходным. Родители же наведывались сюда каждую неделю.

Бабушку Зину я очень любил и хоть понимал, что она уже была совсем старенькой, ей шел восемьдесят девятый год, все равно сообщение о ее смерти стало для меня потрясением. Отпросившись с работы и проведя бессонную ночь, едва рассвело, я сел за руль и отправился в деревню, чтобы последний раз увидеть бабушку. Момент прощания и того, что происходило за этим я опущу. Но после всего пережитого, опустошенный и обессиленный, я чувствовал острую необходимость убежать из переполненного народом дома, побыть одному со своими переживаниями, скрыться от всех. Чтобы не поддерживать пустые, бессмысленные разговоры с родственниками, многих из которых я видел впервые. И лес — это единственное место, где я мог укрыться от всех. Так как до леса было километра два, пешком, как в детстве идти я туда не захотел. Поэтому решил облегчить себе задачу, подъехав до нужного места на машине.

На улице было еще прохладно. Май только вступал в свои права. Но первая нежная зелень уже раскрывала свои робкие объятия теплым, солнечным лучам. Пели птицы и на душе от этого становилось светлей. Я шел по лесу, вдыхая свежий пьянящий воздух. Мысли как будто остановились и все мои переживания ушли на второй план. Наступило спокойствие. Я продолжал просто идти, шурша старой прошлогодней листвой, любуясь красотой расцветающего зеленью леса. В какой-то момент почувствовал, как на меня наваливается усталость. Усталость после пережитого за сегодняшний день. Также давали о себе знать бессонная ночь и ранняя поездка. Я чувствовал, как глаза слипаются. И повинуясь непреодолимому желанию опустился возле старой березы, усаживаясь на прошлогоднюю листву. Прислонился к стволу. Пожалел, что не прихватил из машины подушку. Закрыл глаза и отключился. Не знаю, сколько я так просидел, но думаю, что недолго. В такой позе навряд ли можно проспать полдня. Но когда открыл глаза солнца уже не было, день клонился к вечеру, а по земле стелился плотный белый туман. Я удивился таким переменам, поднялся с земли и пошел в обратную сторону. Нужно было возвращаться домой, чтобы родители не начали волноваться, потому что уходя я никого не предупредил. Да и телефон оставил в машине, поэтому, если они мне и звонили, то никакого результата это не принесло. Я не углублялся далеко в лес, поэтому выход должен был быть совсем рядом, в десяти-пятнадцати минутах ходьбы. Но я шел, а лес никак не заканчивался, а туман подбирался все ближе, поднимался выше, становился плотнее. Мне казалось, что я иду уже достаточно по времени, чтобы выйти, но кусты и деревья снова и снова выплывали навстречу мне из густого тумана. И казалось, что с каждым шагом он становился гуще. В такой плотной пелене я никак не мог сориентироваться, в какой части леса нахожусь, хотя по моим подсчетам давно уже должен был выйти.

Но найти выход не получалось.

Туман стелился плотной, непроницаемой пеленой, обволакивая каждую травинку и веточку, которые я видел сейчас отчетливо лишь на расстоянии вытянутой руки. Еще не охваченный паникой, но уже с зарождающейся где-то глубоко тревогой я озирался по сторонам, стараясь понять, с какой стороны я зашел в лес. Но куда бы я ни смотрел всюду видел лишь серую пелену тумана. Понимая, что идти наугад бессмысленно, я пытался себя убедить остановиться и подождать, когда туман хоть немного рассеется. Но вечер упрямо надвигался, окрашивая небо новыми темными красками, а туман — в более мрачные серые тона. И я продолжал двигаться. Не мог находиться в бездействии. Вокруг стало совсем тихо, птицы умолкли. В это время я вышел к болоту. Я видел его края, густо поросшие сухой прошлогодней травой. Остановившись и раздумывая, куда идти дальше я вглядывался вдаль вдоль кромки болота. И в этот момент мои глаза выхватили из мутной густоты тумана силуэт, напоминающий человеческую фигуру. Высокий, темный, облаченный во что-то наподобие плаща или балахона с капюшоном на голове. Лица я не видел, но что-то мне подсказывало, что это был не человек. Я почувствовал, как мгновенно подскочил адреналин и вспотели ладони. Внутри начал нарастать страх. Я стоял не в силах пошевелиться и отвести взгляд. Мне казалось, что если я отведу глаза, то потеряю контроль над ним. Как-будто своим взглядом я заставлял его оставаться на месте. Когда первое оцепенение спало, я, все еще не отрывая глаз от странной фигуры, попятился назад и сразу же оступился, провалившись ногой в черную жижу болота. Не глубоко, но достаточно, чтобы почувствовать, как один кроссовок наполовину погрузился в вязкую смоляную жидкость, а через язычок начала просачиваться холодная жидкая грязь. Я сразу переместил вес тела на другую ногу и напрягая пальцы правой стопы, чтобы удержать обувь, начал вытягивать присосавшийся кроссовок. Он выскочил с громким чавкающим звуком. Я чуть отошел от края болота и снова начал всматриваться в ту сторону, где видел темный силуэт в плаще. Но там никого не было. Стояла такая же оглушительная тишина и казалось, что вокруг стало еще темнее. Посмотрев с досадой на свой испорченный кроссовок я принял решение идти в противоположную от болота сторону. Развернулся на сто восемьдесят градусов и.. чуть не закричал. Но ужас сковал горло. Черная фигура теперь стояла с другой стороны болота. И в этот раз намного ближе, чем когда я увидел ее в первый раз. Сейчас я уже мог отчетливо разглядеть шелковистую ткань длинного черного балахона и капюшон, спадающий на лицо. Если там было лицо. Я оцепенел от ужаса, не в силах ни пошевелиться, ни закричать. Сердце стучало так громко, что оглушало меня этим звуком. Я слышал только удары своего сердца, видел черную неподвижную фигуру. Все остальное перестало существовать. Парализованный ужасом, я находился на грани обморока. И в тот момент, когда атласная ткань балахона пришла в движение, и нечто двинулось в мою сторону, я побежал. Я бежал, что есть мочи сквозь туман, огибая стволы деревьев, которые неожиданно и резко выскакивали перед самым носом. И дважды или трижды ударялся плечом, не успев вовремя увернуться, но все равно продолжал бежать. Я боялся замедлить бег и остановиться. Мне все чудилось, что черная фигура движется за мной. Нет, не бежит, а именно движется, неслышно перемещаясь в пространстве леса. Не знаю, сколько прошло времени, но устал я очень быстро. Липкий пот стекал по моему лицу, легкие горели огнем, хотелось пить и кололо в правом боку. Совершенно выбившись из сил я перешел на шаг и только сейчас смог оглянуться и посмотреть в глубь леса. Но как бы я не напрягал глаза ничего не видел. Только туман и тишина. И вдруг, где-то впереди я услышал легкий шелест старой листвы и замер. И в этот момент до боли знакомый голос позвал меня по имени. Это был голос бабушки. Я не верил своим ушам. Медленно, на негнущихся ногах я повернулся в сторону звука и увидел впереди себя, метрах в десяти еле различимую фигуру бабушки. На ней было светло-голубое платье и синий платок, накинутый на плечи. Она манила меня рукой, показывая жестом идти за ней. Я стоял потрясенный увиденным, не в силах сдвинуться с места, когда ветер донес до меня чуть слышные слова: «Там зло, тебе надо уходить отсюда». После чего бабушка повернулась ко мне спиной и пошла прочь. Я нерешительно двинулся следом. Шагая по сухой высокой траве, я совершенно успокоился, осознавая, что бабушка пришла помочь. Мне нестерпимо захотелось ее догнать и пойти рядом, чтобы еще раз услышать ее родной голос и сказать то, что не успел сказать. Но как бы я не ускорял шаг расстояние между нами продолжало увеличиваться. И совсем скоро ее силуэт начал таять в тумане. Тогда я побежал, но она все равно отдалялась и в какой-то момент полностью исчезла, растворившись в серой пелене. Я остановился, вытирая слезы и оглядываясь по сторонам, и только сейчас понял, что лес кончился. Я вышел на поляну рядом с дорогой, где меня дожидался мой старенький автомобиль. До меня донеслось щебетание птиц и в этот момент..

Я проснулся. Медленно открыл глаза. Я сидел под старой березой, прислонившись головой к стволу. Солнце ярко освещало лес, пели птицы, ветер игриво перебирал ветви берез. Мое тело закостенело от долгого пребывания в не самой удобной для сна позе. Ноги затекли. Я потянулся. Разминая шею, осмотрелся по сторонам и с облегчением подумал «Боже, как хорошо, что это был лишь сон». Но странные ощущения реальности происходящего не покидали меня. Прогоняя от себя навязчивые мысли я начал подниматься с земли и в этот момент мой взгляд упал на мои ноги. Правый, некогда белый кроссовок, был наполовину испачкан свежей, еще не высохшей грязью. В висках застучало. Волна тревоги начала всплывать из глубин сознания. Я быстро поднялся с земли, опасливо озираясь по сторонам и увидел, как из глубины леса легкой дымкой стелется по земле только зарождающийся туман..