Мертвец из города-призрака
Предисловие
Рукопись, с которой вы ознакомитесь далее, прошла долгий и странный путь, и подлинный автор ее неизвестен.
Изначально была серия новелл, богато иллюстрированных, выпущенных малоизвестным издательством комиксов Marsh. Специализировалось оно на комиксах ужасов, откровенных комиксах для взрослых, так называемых gore comics.
Среди прочих выпусков данная история оказалась единственной, где имелся массив текста, помимо реплик персонажей. Это большая редкость, хотя подобные истории выходили и о легендарном Бэтмене в Detective Comics.
Итак, Marsh выпустили представленные здесь новеллы и… таинственным образом закрылись.
Было это в начале девяностых.
Вскоре уже отпечатанные и проданные выпуски сделались большой редкостью. Вероятно, одно из последних полных собраний купил бизнесмен из России. Он интересовался боевиками категории «B» и комиксами для взрослых. Авторскими правами в России никто не был обеспокоен, так что бизнесмен собирался просто издать репринт, налепив русский текст поверх английского. Переводчиком стал бывший одноклассник бизнесмена, учитель английского.
Вскоре бизнесмен был убит в собственном подъезде. Издавать пиратскую русскую версию стало некому. Уже готовый перевод учитель сложил в папку и вместе со страницами оригинала понес в издательство. Там его заверили, что принесенная им вещь никому не интересна и читать ее не станут.
К радости издательства, горе-переводчик не стал забирать свой труд.
Папку разобрали, текст переписали, вернув опущенные учителем «пикантные» подробности, а вероятно и что добавив новые.
Автор новой литературной версии также остался неизвестным — возможно, к ней приложил руку не один сотрудник.
Имя обозначили иностранное “А. Марш”, сделав таким образом реверанс в сторону первоисточника.
Повесть вошла в состав сборника ужасов, дав ему свое название. Следом за ней примостились новеллы и рассказы с другими оригинальными и броскими названиями вроде «Аномальная тварь», «Гнилая рука» и «Скелет не промолчит»…
Популярности рваная по стилю и не новаторская по содержанию книга не снискала. Несколько лет экземпляры ее лежали на книжных развалах, выцветая. Потом попали в магазины старой книги — на полки, затем в коробки по 10 рублей, где оседали самые странные произведения малоизвестных авторов пополам с классикой из школьной программы.
Постепенно история растворилась в небытие.
Но в Интернете ведь можно найти, что угодно…
Есть версия, что и последняя, тринадцатая глава «Мертвеца из города-призрака» появились только в интернет-версии. Кем и когда она была добавлена — так же неизвестно, как и то, кто автор изначальной версии. Среди очевидцев, читавших ранние выкладки на давних форумах, по сей день ведутся споры.
1987 год
Глава 1
Побег из Беверли-Хиллз
Лиззи планировала этот побег полгода, а мечтала всю жизнь.
Лиззи, хорошенькая принцесса с мягкими локонами, густыми ресницами и стройными ножками с аккуратными маленькими ступнями.
В доме на Беверли-Хиллз, с отцом, серьезным, солидным сценаристом и писателем, не оставлявшим вниманием своих студентов (и особенно студенток) даже на выходных, с матерью — беглой балериной, проклинающей родину, но истязающей дочь кошмарным языком, на котором трудно было говорить и невозможно думать — в этом всём Лиззи мечтала запрыгнуть в машину с приятелями и уехать. Сбежать в одноэтажную Америку и дальше — в пустынную, плоскую как стол, выжженную, сухую, дальше от всего, что она знает, в такой уголок, где, может быть, не бывали и первопроходцы.
Потом отец с матерью едва не развелись из-за интрижки отца с хорошенькой студенточкой. Мать наелась снотворного — недостаточно, чтобы умереть, но достаточно, чтобы обозначить свою позицию.
А потом Лиззи узнала про город-призрак и у нее появился план.
Ей рассказал Пол, ее парень, сын пластического хирурга. Профессия его отца позволяла им свободно получать любые, самые лучшие и чистые таблетки. А еще она здорово повлияла на чувство юмора Пола, любившего всё жуткое, на грани настоящего замогилья.
Они решили непременно поехать.
С собой решили взять Кэс, лучшую подругу Лиззи и начинающую актрису, и ее парня — Мартина. Мартин был самым «простым» — его родители владели закусочной. Смуглый, грубоватый и наглый, он понимал, что для компании своей девушки он неровня, а однажды станет никем. Зато мог трахать знойную Кэс без устали и без устали же вести машину.
Пол и Лиззи стали собирать информацию.
***
Даже осенью пустыня на границе Аризоны и Невады была настоящей сковородкой, страшно представить, что могло твориться тут в разгар лета.
Лиззи, конечно, хотелось заехать в город-призрак на Хэллоуин, но тогда пришлось бы отказаться от вечеринки. А так — будет, что рассказать. Может даже привезут что-то с собой в качестве декорации: кресло-качалку, спинку от кровати, барную стойку из салуна…
Поэтому и машину взяли большую, здоровенный джип Пола, а не кабриолет с откидным верхом — этот принадлежал матери Лиззи и она разрешала им пользоваться в любое время.
На джипе, к тому же, можно было бы где-нибудь срезать, въехать хоть на середину города, а кабриолет мог передвигаться только по дорогам.
И вот, в один из дней в середине октября, мало отличавшийся от дня в конце лета, джип замер на одной из автозаправок, как говорится «нигде и в самой середине» — на последней заправке перед городом.
Расплачиваясь за бензин и несколько шоколадок и банок с газировкой, Пол даже решил уточнить у единственного работника заправки:
— Приятель, мы ведь правильно едем в Солтхилл?
Приятель — низенький парень лет сорока с пивным животиком и в замусоленной безрукавке — пожал плечами и обвел всю компанию взглядом.
— Если поедете по этой дороге, то через пару-тройку миль будет поворот на Солтхилл. На север. Только я не знаю, что правильного в том, чтобы туда ехать. Тем более, что скоро стемнеет.
Пол усмехнулся и сдвинул очки с осветленной челки обратно на глаза.
— Спасибо за заботу, приятель. Но мы надеемся как раз заночевать там.
Стоило им отъехать от заправки, с ними поравнялась другая машина — именно кабриолет с открытым верхом и низкой посадкой.
За рулем сидел, опершись локтем на дверцу с опущенным стеклом, худой высокий парень со светло-русыми волосами, в очках-авиаторах и джинсовой куртке.
Поравнявшись с их джипом, водитель сбавил скорость и приспустил авиаторы, глянув на Лиззи и Кэс, сидевших друг за дружкой с правой стороны. Лиззи только засмеялась, а Кэс, сидевшая с ногами, закинутыми на приборную панель — помахала водителю, изящно перебирая пальчиками.
— Так, значит? — почти прорычал Мартин, сидевший за рулем, и прибавил газу.
Джип рванул вперёд. Кабриолет — тоже.
Ещё с милю они неслись, перегоняя друг друга.
Тут вдали показалась тёмная точка. Она стремительно росла, превращаясь в большой, ржавый грузовик.
Кэс и Мартин, занятые водителем кабриолета, не заметили его, пока Лиззи не завизжала.
Глава 2
Попутчик
Мартин мигом вырулил на левую обочину, грузовик пронесся, не задев джип. Правда, всех встряхнуло хорошенько, как в блендере. Кэс от ушиба спасло то, что ногами она упёрлась в панель, Лиззи — то, что ее обхватил здоровяк Пол.
Замерли на несколько секунд, слушая как рев грузовика затихает вдали.
— Что за хрень? — перепугано выпалила Кэс. — Что это вообще была за хрень?!
— Не знаю, — ответил Мартин.
Он вылез из джипа и пошел проверять, всё ли в порядке. За ним вышли и все остальные.
Джип и в самом деле был цел. А вот кабриолет лежал на боку на обочине по другую сторону дороги.
Лиззи ахнула. Кэс отвлеклась от шнурков своих кроссовок.
— Ой, надо проверить, что с ним!
— Что, очень понравился? — поинтересовался Мартин, но, когда все поглядели на него, усмехнулся, изобразив, что просто пошутил.
Дорогу перешли все же с опаской, хотя она была гладкой как доска и совершенно тихой.
Парень не был пристегнут и, разумеется, вылетел из кабриолета на плотный, усыпанный камнями песок.
Он ободрал плечо своей куртки и рассадил голову. Лежал без сознания.
— Он что, мертв? — ахнула Кэс. — Пол, что с ним?
— А я-то откуда знаю? По наследству умение диагностики не передается…
— Надо вернуться на заправку и вызвать скорую! — предложила Лиззи.
— Может, он умирает? — не унималась Кэс. — Я умею оказывать первую помощь!
— Ты не будешь делать ему искусственное дыхание! — возмутился Мартин.
— Погодите, я хотя бы проверю… — сказала Лиззи и подошла, наконец, к парню.
— Нет, что это все-таки было? — пробормотал Пол, пока Лиззи осторожно опускалась на землю, немного морщась от впившихся в кожу ног камешков.
Она тронула рукой голову парня, кожу возле раны, потом наконец потрогала пульс.
— Он, кажется, мертв!..
— Валим отсюда! — воскликнул Мартин.
Тут парень открыл глаза.
Кэс заверещала:
— Трупы так делают! Поехали отсюда!
Все шикнули на нее и сгрудились у парня.
Тот застонал, пытаясь поднять голову от песка.
Лиззи подложила ему ладонь под затылок.
— Как ты? Ты меня слышишь?
— Да… Кажется.
— Сколько видишь? — Пол протянул руку с растопыренными тремя пальцами.
— Штук восемь, — протянул парень.
Пол с Мартином посадили его.
— Вы не заметили номеров этого ублюдка?
— Нет, не успели.
— Извините, парни, что загляделся на ваших девчонок…
— Ничего, — усмехнулся Пол. — Ты уже отработал свою карму. Как звать?
— Майкл.
Пол и Мартин помогли ему встать.
Майкл пошатнулся и прикрыл глаза рукой.
— Очки, наверное, разбились?
— В хлам, — отметила Кэс. Погнутая оправа с торчащими осколками лежала невдалеке от нее.
Все вместе пошли обратно к джипу, все также поглядывая на дорогу.
— Нам надо вернуться на заправку и вызвать 911, — сказала Лиззи.
Никто не ответил. Никто не был доволен, но все понимали, что придется сделать именно так.
Когда проходили мимо перевернутого кабриолета, Майкл попросил парней помочь заглянуть в багажник.
— Есть кое-что, что я не хочу оставлять в пустыне. К тому же у меня есть аптечка, лишней точно не будет.
Покорёженный багажник открылся от одного удара кулака Мартина. Внутри и правда оказалась белая коробочка аптечки, сумка с вещами и… томагавк. Армейский литой томагавк из чёрного металла с кожаной обмоткой на рукояти.
— Воу! — искренне восхитился Мартин. — Ты служил?
— Нет, это брата. Не люблю разъезжать без оружия, огнестрелу не доверяю. А один вид этой штучки убеждает многих одним своим видом.
— Надо было метнуть его в тот грузовик.
— Грузовик! — заверещала Кэс, показывая вдаль.
По ровной, мерцающей от зноя дороге, на них вновь неслась черная точка.
Глава 3
Добро пожаловать в Солтхилл!
Все бегом рванули через дорогу. Удачно, что оставили открытыми двери машины — тут же все бросились внутрь, кинули вещи на колени Полу, Лиззи и Майклу, втиснувшимся на заднее сиденье. Особенно по-дурацки выглядел Майкл, двух метров ростом, сидевший поджав колени, сжимая в руках томагавк.
— Давай, Майк, разбивай окно, кидай в него томагавк! — криво и нервно усмехнулся Мартин.
— Заткнись и давай гони! — велел Пол.
С визгом джип вывернул на дорогу и помчал дальше по дороге.
— Черт, не уйдем! Слишком мощный! Что делать? Что, бл**ь, делать-то? Пол? Майк?
— Надо сворачивать, — сказал Майкл, придерживая разбитую голову. — Он не такой маневренный, на песке может опрокинуться. Наш трассе у нас шансов нет.
— Сейчас… Сейчас! — кивнул Мартин, оглядываясь, отчаянно думая, куда нырнуть.
— Город! — воскликнула Лиззи, указывая за окно. — Марти, там, слева! Город! Давай туда.
Посреди песчаных холмов, в багровых лучах заходящего солнца, и правда виднелись вдали черные ветхие крыши.
Мартин свернул и джип стал вилять по мелким барханам Невады. За ними оставался пылевой хвост размером с пол штата и не было видно, нагоняет их грузовик или отстал. Так что они просто гнали и гнали вперед.
Какой-то сарай снесли по дороге, въезжая в город, и наконец остановились на площади перед церковью с покосившейся дырявой колокольней.
Мартин заглушил мотор и некоторое время все прислушивались.
Они услышали рев грузовика… где-то очень далеко
— Он не свернул… — прошептала Лиззи. — Он на дороге.
Все равно словно таясь все выбрались из джипа и огляделись.
Вокруг и правда был мёртвый город, почти по окна утонувший в песках. Закатные, багрово-золотые лучи сочились сквозь доски обветшалых строений: церкви, полицейского участка, салуна с гостиницей наверху, лавок и жилых домов, тянущихся траурным строем от площади вдоль главной улице.
Пол обошёл кругом, осмотрелся.
— Ну что, ребята, похоже, мы ночуем в Солтхилле.
***
Пока выгрузили вещи, совсем стемнело.
Костер разводить побоялись, хотя потенциальных дров кругом было в избытке. Нашлась даже пара порножурналов двадцатилетней давности, скорчившихся от времени как от крайне медленного огня. А на подоконнике окна какой-то лавки лежал придавленный камнем толстый журнал “Чудные истории” с уродливым арабом и белокурой красавицей на обложке и объявлением, что внутри помимо прочего читателя ждет повесть Х. П. Лавкрафта “Тень над Иннсмоутом”.
— Прижизненное что ли? — хмыкнул Мартин. — Ребят, когда помер этот Лавкрафт? Он вообще помер?
Никто навскидку не вспомнил, Мартин шлепнул журнал обратно на подоконник.
Майкла уложили на одну из ступеней церкви. Под голову Лиззи положила ему толстенную книгу, которую нашла в багажнике джипа.
— Не жалко? Я залью ее кровью…
— Кровь, кажется, уже остановилась. А вообще заливай. Это мама подкинула перед нашим отъездом, мечтает заставить меня говорить по-русски.
— Как будто в поездке с Полом у нее будет время читать эту жуть, — хихикнула Кэс, несущая в обнимку спальник.
Лиззи смутилась. Майкл рассмеялся, но тут же наморщился от боли.
— Твоя мама русская?
— Да. Балерина. Сбежала на гастролях. Красную империю ненавидит, но хочет, чтобы я читала про страдающих сумасшедших и убийц.
— Я лежу на Достоевском?
— О, ты полиглот!
— Просто двоюродный дядя был профессором мировой литературы.
Тут Пол внезапно вспомнил, что у него отец хирург, а мать — медицинская сестра, и решил проверить каково состояние парня, задушевно беседующего с его девушкой о Достоевском.
Из беглого осмотра не понял, правда, ничего, разве что у больного от кровопотери упали давление и температура. Но кровь, кажется, и вправду больше не течет.
— А зачем вы ехали в этот город?
— Призраки. Тут когда-то была соляная шахта, она обрушилась, похоронив рабочих. Говорят, они до сих пор бродят под землей и выбираются наружу. Тут, кажется, даже под городом один из тоннелей. Один парень на вечеринке рассказывал…
— И что вы будете делать, если мертвецы полезут из-под земли? Вот прямо сейчас.
— Ты, видно, сильно ударился головой, приятель. Мертвецы не ходят по земле.
— Тогда зачем вы приехали?
Пол пожал плечами. Видно было, что разговор его утомил.
— Интересно. Лиззи хотелось приключений. Это ближайшее, что я смог найти.
Ужинать снэками и прихваченным из дома вином сели на ступенях церкви в свете фонаря с собственным малым аккумулятором.
Время от времени с далекой трассы долетал рев грузовика.
— Когда у него кончится бензин? — задумчиво произнес Мартин, прихлебывая из оранжевого пластикового стакана.
— Он наверное ездит на заправку и обратно… — проронил Пол.
— Что ему вообще нужно? — капризно надулась Кэс. — Кто это? За что он так с нами?
— Какой-то рэднек с заглохшей фермы, — проговорил Пол. — Больше нечем развлечься, вот и гоняет, издевается над людьми, пока никто не видит. Но ничего, думаю, суток не пройдет, он нарвется на копов и всё закончится. Мы прихватим сувенир, сделаем пару фоток и поедем обратно. Доставим тебя в цивилизацию в лучшем виде, приятель.
Пол оглянулся на Майкла. Все оглянулись на Майкла.
Тот лежал очень тихо. Он не спал, а словно бы задумавшись покусывал ноготь на большом пальце.
Он выглядел бледным, но не больным.
Поняв, что на него смотрят, Майкл оглянулся и с улыбкой ответил:
— Окей.
— Вино будешь, приятель? — предложил Мартин.
— Нет, благодарю. Я… — Помедлил. — Не сегодня.
Глава 4
Мертвец
После ужина все раскатали спальники, Майклу дали плед. Фонарь совсем приглушили и Мартин остался первым дежурным. Ложиться спать вовсе «вслепую» было жутко.
Еще до наступления полуночи без конца ворочавшаяся Кэс поднялась и с маленьким фонариком пошла за угол церкви.
Мартин подождал и, немного подумав, пополз будить Майкла.
Тот открыл глаза при одном только его приближении, он не спал вовсе.
— Не спится, голова болит.
— Окей, раз тебе не спится, погляди кругом чуток? Мы с Кэс быстро.
— Не уверен, что идея хорошая.
— Да ладно! Когда еще получится перепихнуться в городе-призраке? Опасность улучшает секс.
Мартин похлопал Майкла по плечу и пошел вслед за Кэс со своим фонарем.
Скоро раздался пронзительный, плохо сдерживаемый хохот Кэс.
Какое-то время в маленьком лагере было совершенно спокойно. Потом Майкл сел, и ветер перевернул обложку книги, которая и правда уже запачкалась кровью.
Раздался истошный визг Кэс.
Пол и Лиззи выскочили из своих спальников, резво поднялся на ноги Майкл. Схватив фонарь, все помчались к углу, из-за которого донесся крик.
Однако к ним навстречу уже нёсся бьющийся как кошачий хвост свет другого фонарика.
Прямо в объятия Лиззи кинулась рыдающая Кэс. Следом подбежал Мартин, придерживающий джинсы с расстегнутым ремнем.
— Там мертвецы! Мы с Кэс там… мы положили фонарик и свет прямо на них. На одного, потом на другого… И там еще больше! Они там, за церковью сложены, облезлые такие. Ааах, о, чёрт! Давайте свалим прямо сейчас?
— Ночью? — спокойно поинтересовался Майкл, берясь за голову. — Эти мертвецы вас схватить или укусить пытались?
— Последние мозги отшиб? Эта дохлятина там валяется, но откуда она, мать твою, взялась?
— Погодите! — остановила их Лиззи. — За церковью ведь кладбище, верно? Наверняка они из старых могил.
–Ну не выползли же они сами, — всхлипнула Кэс, отрываясь от плеча подруги. — Кто-то там копался! Это сделал парень из грузовика? Давайте и правда уедем?
— Мы никуда не поедем ночью! — заявил Пол. — Майк правильно сказал — этот мертвец вас точно не тронет. Ждем утра, поедем не по дороге.
— Может, пойдем пешком? — предложила Лиззи. — Мы сможем дойти. До заправки недалеко, воды у нас хватит.
Пол помотал головой.
— Нет. Если грузовик свернет, мы окажемся перед ним как кегли в боулинге. Мы поедем. Утром.
Спать, разумеется, уже не лег никто.
Все сидели вокруг большого фонаря, прислушиваясь к каждому шороху. По кругу пустили уже бутылку виски.
— Может, нам померещилось? — дрожа, спрашивала Кэс. — Марти, может, нам померещилось?
— Не померещилось. Нам обоим не могло померещиться. Я видел его вот как вас сейчас. Развалился и скалился как Веселый Роджер.
Все выпили еще по глотку. Даже Майкл теперь не отказался.
Надолго повисло молчание, нарушаемое лишь шорохом песка и поскрипыванием старых дверей в городе. Первой заговорила Лиззи.
— Мы тут сидим, воображаем всякие ужасы… Может, это какие-то бездомные. Может, они съели что-то не то? Или выпили? На жаре…
— Никакие бездомные не зашли бы в такую глушь. Это несколько часов по пустыне пешком, — спокойно ответил Майкл. — Ночевать на автобусной остановке намного приятнее. И от еды недалеко.
Никто не стал ни соглашаться, ни возражать, бутылку пустили по третьему кругу, но теперь Майкл отказался.
Глава 5
Ужас
Над их маленьким лагерем посреди мертвого города взошла луна. Ее окружала россыпь ярких звезд пустыни. Дневное тепло развеялось окончательно, стало очень холодно. Виски кончился.
— Я хочу писать, — призналась Кэс.
— Опять?!
— А что?
— Потерпи, — сказал Пол.
Через некоторое время Кэс поёжилась.
— Не могу. Дайте фонарь, я быстро! Ну в самом деле, мертвец не кусается и вообще в другом углу лежит, грузовик из-под земли не выскочит.
— Соберись, — попросила Лиззи. — Сядь нога на ногу, подумай о Марти!
— Нет! У тебя железобетонный мочевой пузырь, как у матери твоей! Попробуй отскакать три часа, не снимая костюма лебедя! И что, все должны быть такими? Дайте мне мелкий фонарь, а то я возьму большой!
Кэс вскочила и потянулась к фонарю, вокруг которого все сидели, как вокруг костра. Пол тут же дал ей по руке. Мартин вскочил с места.
— Пусть садиться тут, за кругом, — велел Пол. — Никто не станет смотреть.
Мартин выдержал паузу.
— Ладно. Кэс, отойди и садись за нами.
— У меня так не получится.
— Получится. Думай о ручейках. Садись.
Кэс со стоном поднялась и поковыляла за пределы кружка. Все сидели, глядя на фонарь или даже прикрыв глаза.
— Нет, не получается! — закричала Кэс.
На крик все инстинктивно обернулись и увидели только, как она, натягивая шорты, на полусогнутых ногах несется в темноту за церковью.
— Я быстро, в сторонке от покойника!
— А, да ну к черту! — прорычал Мартин. — Вы правы — мертвецы не кусаются, трасса далеко. А одной ей нечего тут болтаться.
Он взял маленький фонарь и пошел следом.
Пол только недовольно вздохнул:
— Только быстро и по делу. В другой раз потрахаетесь.
Лиззи обхватила плечи руками.
— Скорее бы эта ночь закончилась.
Майкл сидел на ступенях, прислушиваясь, держа пальцы на рукояти армейского томагавка.
Послышался смешок Мартина, затем — Кэс.
Затем — крик.
Вновь кричала Кэс.
Но верещала не как в прошлый раз, будто увидела крысу, а орала на надрыве. Когда воздух в легких закончился, залпом хлебнула еще и тут же принялась орать дальше.
Такой жуткий был этот крик, срывающийся на вой, что Лиззи и Пол вначале оцепенели как кролики. Первым вскочил и побежал в темноту Майкл со своим томагавком.
Кэс выползла к нему навстречу в натянутых на бедра, но не застегнутых шортах. Даже в лунном свете было видно, что она вся в крови.
— Не ранена? — спросил Майкл, тут же быстро прикоснувшись к ее груди, шее, рукам и бедрам — там, где были артерии и самые опасные для ранений участки. — Не ранена…
Кэс, кажется, даже не заметила беглого осмотра, продолжая дрожать, вскрикивать и всхлипывать.
Тут прибежали Лиззи и Пол с фонарем.
Пол высветил белым лучом землю и кусок стены перед ними.
От увиденного Лиззи ахнула и зажала рот руками, чтобы не закричать, а Кэс снова взвыла.
В свете фонаря и луны белый песок был забрызган черной кровью. Среди луж виднелись белые вкрапления. Пол с фонарем склонился чуть ниже и все увидели, что это зубы. Пять или шесть.
Глава 6
Оно на кладбище
— Господи… — произнес Пол севшим голосом. — Как надо было ударить, чтобы выбить зубы?.. Кто это сделал? Кто здесь был? — спросил он Кэс, но та только ревела и мотала головой.
— Марти?! — крикнула Лиззи. — Марти, где ты?
— Тихо! — велел Пол.
— Уже без разницы… — проронил Майкл.
И из темноты им все ответил еще один крик.
Этот крик не был похож на звук, издаваемый живым существом. Так воет ветер в трубах, так воет старый, сломанный орган. Но в этом вое слышалась подлинная боль, злоба… Что должно было стать с телом обладающего сознанием существа, чтобы оно издавало такие звуки?
Он донесся с заднего двора церкви.
— Оно там, на кладбище… Бежим отсюда! — плача, взмолилась Лиззи. — Уедем отсюда!
— Без Марти? — зло уточнил Пол. — Майк, давай оставим девчонок в машине и пойдем глянем…
— Нет. Мы останемся в лагере все. Ближе к рассвету пойдём за церковь.
— Марти уже может быть мертв.
— Ты хочешь угробить остальных? Свою девушку?
— Ублюдок! — закричала Кэс, которую будто пыталась нянчить присевшая рядом Лиззи. — Он меня лапал! Только что, когда нашёл!
Лиззи и Пол, насколько позволяла темнота, уставились на Майкла.
— У нее истерика, — спокойно ответил Майкл. — Я только проверил, не ранена ли она. Она же была вся в крови.
— Не верьте ему! — не унималась Кэс. — Он — подонок, сукин сын! Пустите меня! Пойдемте за Марти!
— Мы никуда не пойдем среди ночи! — оборвал ее Пол. — Ждем рассвета.
— Он умрет, пока мы будем ждать!
На плач Кэс никто, кажется, уже не обращал внимания. Пол отдал фонарь Лиззи, а сам вместе с Майклом поднял Кэс с земли. Они повели ее обратно к машине.
Когда им вслед донёсся все тот же кошмарный, неживой вой, Кэс упала в обморок, и Майкл подхватил ее на руки.
Добежали до машины и загрузились внутрь, словно оно бежало буквально по пятам.
Пол сел на место водителя. Лиззи и Майкл — сзади, усадив Кэс между собой.
Мотор был выключен, не горели ни фары, ни свет в салоне.
Остался только черно-белый в лунном свете мёртвый город снаружи, за окнами…
Глава 7
Черно-белый кошмар
В тёмной и тихой машине было страшно до тупой безысходности. На электрических часах Пола с подсветкой поверили время: была половина четвёртого утра.
Часа три оставалось до рассвета.
Кэс пришла в себя и сидела, безразлично глядя вперёд, на чёрный портал церкви.
Майкл успокаивающе положил руку ей на шею.
— Скажи, что там случилось? Что ты видела?..
— Может не надо?.. — прошептала Лиззи, но Кэс заговорила.
Заговорила медленно и как робот:
— Марти пришел меня покараулить. Стоял с фонариком, прикалывался, что сейчас повернется, посветит и хорошенько всё рассмотрит. Я спросила, чего он еще не видел, мы смеялись… Потом мы услышали шаги. Оно шло так тяжело… И волокло по песку… Трубу… В его руке — труба. Оно не держало ее, она — у него в руке. Оно так спокойно подошло. Не пряталось, не выпрыгнуло. Марти ничего не успел сказать. Оно размахнулось и ударило его. Так шмякнуло! Как дыня об асфальт! Фонарик разбился, оно взяло Марти другой рукой и поволокло…
— Как оно выглядело? — спросил Майкл.
— С трубой, — ответила Кэс.
— А кроме трубы?
— Огромное, толстое, вонючее. В лохмотьях. У нас дома как-то голубь сдох в вентиляции… Так же воняло. Что с Марти? Куда оно его унесло? В могилу? Это оно выкопало остальных? Или оно из той же кучи?
— Всё будет хорошо, мы со всем разберемся, — стала утешать ее Лиззи, гладя по голове. Она спокойно врала, потому что поняла, что иначе успокоить и удержать Кэс не получиться. А смысла не врать уже не было, это понимали все. — Мы обязательно найдем Марти, как только рассветет. Мы вызовем полицию и 911. Его найдут и вылечат, а этого ублюдка посадят в клетку или вообще на электрический стул…
— На опыты сдадут, — процедил Пол.
— За что нам это? — прошептала Кэс. — Этот город действительно проклят… Лиззи ты притащила нас в проклятый город… Мы не вернемся отсюда.
— Прекрати, — велел ей Пол. — Никто не виноват. Главное выбраться отсюда. И мы выберемся! Да прекрати!
Пол закричал на Кэс, когда та снова завыла в истерике — слишком громко для салона машины.
Но тут же завизжала и Лиззи.
— Смотрите! Там! Оно… там!
Пол посмотрел вперёд, туда, куда глядели Лиззи, Кэс и Майкл.
Впереди, у самой полуразрушенной паперти тащилась изломанная, непропорциональная фигура.
В черном небе светила белая луна, черная заброшенная церковь сочилась белым светом из окон и прорех, а по белому песку тащилось черное чудовище, оставляя на белом песке черные капли.
— Оно ранено? — прошептал Пол. — Марти его ранил?!
— Это кровь Марти, — ответил Майкл.
Неясно было, поняло ли чудовище, что они его заметили и было ли ему до этого дело. Оно прошло еще немного, думая, похоже, не обогнуть ли машину, потом все же пошло вперед, поперек открытого пространства.
Чудовище держало свою всклокоченную, облезлую голову склоненной на бок, шея выглядела неестественно распухшей. Бугор на шее переходил в объемное, словно перекаченное плечо, которое действительно продолжалось длинной, тяжелой трубой, которую ему, похоже, было крайне неудобно волочь. Оно ее то приволакивало, то перекидывало на шаг вперед, словно костыль.
— Оставайтесь на месте, ни шагу из машины! — приказал Майкл.
Он отпустил Кэс и, подхватив свой томагавк, толкнул дверцу.
Девушки завизжали.
— Куда, твою мать?! — заорал Пол и без лишних телодвижений и слов повернул ключ зажигания.
Машина взревела, вспыхнули фары. Чудовище вздрогнуло, озаренное ярким светом. Оно стало еще ужаснее!
Его одежда, некогда бывшая военной формой, висела лохмотьями, как кое-где и посеревшая кожа, и мясо.
Пол вжал педаль и машина рванула вперед.
— Нет! — закричал снаружи Майкл.
Машина пронеслась мимо него, задев зеркалом, и врезалась в мертвого ублюдка.
Глава 8
Еще один покойник в городе
Ходячий мертвец с трубой от удара отлетел назад, но не упал навзничь, а приземлился на обе ноги. Такой ловкости никак нельзя было ожидать от подобной туши!
Где-то слева, вскочил, отряхнувшись, Майкл.
Пол сдал назад, потом снова двинул вперед.
— Стой, идиот! — крикнул ему Майкл и попытался остановить, при чем довольно странно — ухватившись за ручку двери едущей машины.
Дверь, как ни удивительно, от такого рывка оторвалась, но Пол, не меняя скорости и траектории, продолжал ехать вперед. Только мельком обернулся в сторону пустоты на месте двери. Так что труба в руке мертвяка, выставленная вперед, пробив лобовое стекло, вошла Полу не в глаз, а в висок.
Вместе с чудовищем на капоте и с мертвым водителем, машина, пробив стену, въехала в старую церковь и, наконец, затихла.
Оцепенев, Лиззи и Кэс на заднем сиденье вцепились друг в друга.
Вытащив трубу из головы Пола и разворошив лобовое стекло, мертвяк схватил парня за воротник залитой кровью джинсовки и потащил к себе. Вытащив и уложив его на капот, мертвяк, сипя, уставился на девушек. Уставился, замерев, а потом пополз вперед. Поначалу осторожно — подтянулся на здоровой руке, подполз на пузе… Но тут же застыл и скользнул обратно.
Лиззи обернулась и увидела, что через заднее стекло на них смотрит Майкл. Жестом он велел обеим пригнуться и разбил стекло томагавком. Первой он вытащил Кэс. Лиззи помогла выбраться подруге и, прежде чем вылезти следом, оглянулась на чудовище. Оно, придерживая свежую добычу и неотрывно следя за Майклом, отползало во тьму…
***
Уведя девушек подальше от заброшенной церкви с кладбищем, на заднем дворе какой-то лавки Майкл развел наконец-то костер.
Лиззи хотела спросить, не боится ли он, что костер увидят с дороги, но не смогла. У нее перед глазами до сих пор стояла картина смерти Пола, а горло перехватило.
Впрочем, костер горел недолго. Вскоре, наконец, начало светать.
Никто так и не проронил ни слова, зато в тишине было слышно, как вновь ревет, проезжая по трассе грузовик.
— Может, это не он? — прошептала Лиззи. — Может, какой-нибудь работяга дальнобойщик? Везет в Вегас груз с мартини и оливками?
— Это он, — спокойно отвечал Майкл.
Лиззи не стала переспрашивать и спорить.
— Принесите сюда всю еду и питье, какое найдете возле старой стоянки, — велел Майкл. Он выглядел бледным, словно от наступающего жаркого дня ему сделалось хуже. — Днем оно вас не тронет. Вечером я разберусь с ним, а пока без меня — ни шагу из города. Не ходите за церковь и на шоссе. В остальном вы пока в безопасности. Идите…
Лиззи и Кэс послушно вышли из ворот двора заброшенного дома и побрели через единственную в городе улицу к церкви. О том, что ночной кошмар не был сном, красноречиво говорили следы шин и зад джипа, торчащий из громадной дыры. Казалось, от этого столкновения церковь с колокольней покосились еще больше.
Лиззи вспомнила, как они с Полом шутили о том, как они успеют обернуться к Хэллоуину, как привезут всякой ерунды, которой можно будет украсить гостиную и рассказывать, что всё это — из проклятого города. Теперь, видя этот город в лучах солнца, такой простой, Лиззи хотела плакать. Но сил не осталось. От непролитых слёз саднили глаза, от набившегося песка — ноги в кедах. Лиззи и сама чувствовала себя почти мертвецом, бредущим за кормом.
Хозяин велел — она идет. С чего только она так подумала — что Майкл хозяин?
Какая разница?
Они с Кэс подошли к растерзанной стоянке и стали собирать пачки с чипсами, расплавленные шоколадки, зерновые батончики и бутылки воды, рассыпавшиеся из опрокинутых сумок. Вероятно, что-то еще можно было найти в машине, но туда, конечно, ни одна не осмелилась заглянуть.
Лиззи только подошла к ступеням и подняла тяжелый том Достоевского. Наконец, слёзы полились — она подумала о том, что может не вернуться к маме. Что мама даже не узнает, что именно случилось. Они с Полом ведь даже не сказали никому из родных, куда едут. Хотя, конечно, растрезвонили всем остальным.
Их след найдут и парень в засаленной жилетке с заправки, посмотрев на фото, которое покажут ему копы, скажет: “Да, это они, те самые ребята. Я говорил им не ездить в Солтхилл. Место-то нехорошее!”.
— Пойдем, — попросила Кэс, прижимавшая к груди банку чипсов и содовую.
Они побрели обратно.
— Интересно, в доме, где мы остановились, есть отхожее место? — от усталости стала болтать Кэс. — Можно ли его использовать по назначению, а? Или не надо? Или оно вылезет оттуда? Как думаешь, может оно ползает по заброшенным шахтам между кладбищем и туалетом? Как думаешь?..
Лиззи не отвечала.
Они пришли на новую стоянку и Лиззи увидела, что это тот самый дом, на подоконнике которого Марти вчера нашел потрепанного Лавкрафта. Книжка так и лежала, как он ее бросил.
Повалились без сил. Даже воду открыли не сразу, хотя у обеих язык присох к нёбу. Вода была отвратительно теплой…
Даже не сразу заметили, куда делся Майкл. Он лежал в тени под навесом, где раньше хранили сено для лошадей. Лежал, вытянувшись во весь свой рост вдоль дощатой стенки, сжимая томагавк, словно воин из фэнтези, спящий в своей гробнице. Лежал, будто он и сам мертвец.
Глава 9
Побег из Солтхилла
Самый зной проспали все. Первой проснулась и своим криком она разбудила Лиззи Кэс — ей приснилось чудовище, убивающее Марти, весь этот ужас, озаренный бледной луной.
Майкл продолжал крепко спать.
— Всё кончено! — проскулила Лиззи, сжавшись в комок. — Они не вернутся! Давай убежим отсюда? Бежим прямо сейчас, Лиз, иначе мы тоже здесь останемся!
— Нет. Майкл велел ждать. Я никуда не пойду…
— А кто он нам? Вон как спокойно спит.
— Прекрати, у него сотрясение. Он единственный может нам помочь. И у меня все равно уже нет сил.
— Он мне не нравится. Он какой-то урод, Лиз. Ему то плохо, то опять хорошо. Он когда меня за голову взял, тогда в машине, его пальцы будто мне в мозг пролезли, как щупальца. Он заставил меня говорить!
— Не выдумывай.
— Я не выдумываю. Он вроде того русского страшного деда, царского колдуна. Как его… Распутофф.
— Распутин.
— Да похрен! Я его боюсь не меньше, чем той твари на кладбище. Почему мы не пошли искать Марти сразу? Может, он еще был жив?
— Хватит… — попросила Лиззи.
Кэс поплакала еще немного, потом утерла слёзы и села.
— Почему он до сих пор спит? Может, вообще сдох? Эй! Я к тебе обращаюсь! Эй, мистер!
Лиззи только зажала уши ладонями. Ей и самой казалось странным то, что Майкл спит так долго и крепко, но она отказывалась думать об этом. Словно нейроны, ответственные за это, просто отключили в ее мозгу.
Тут Кэс вскочила на ноги и подбежала к Майклу. Лиззи еле успел подскочить следом.
— А ну просыпайся! — Кэс, рухнув на колени, пихнула его в бок со всей силы.
От толчка голова Майкла качнулась и повернулась в их сторону. Глаза открылись… но были будто стеклянные.
Он словно лежал в коме.
— Ну что за дерьмо?! Лиз, что с ним?.. Он помер!
— Нет, — прошептала Лиззи.
Она не верила и не хотела верить, что последний, кто мог быть их защитником, вот так вот умер. Он коснулась его лица, шеи, так и не решившись толком пощупать пульс. Но какой-то инстинкт подсказал ей, что перед ней не мертвец. Не то, что принято называть мертвецом.
Только то, что она видела — Майкл с открытыми глазами, с запятнанным кровью лицом, едва тронутый мягким закатным светом — что-то ей напоминало… Будто какое-то старое кино. Но она никак не могла вспомнить, какое именно.
— Он сказал, что вечером разберется с этим ублюдком. Надо просто немного подождать.
— Чего ждать? Когда урод дожрёт наших парней и приползет за нами? Говори, что хочешь, а я сваливаю. Пока совсем не стемнело, успею дойти до заправки.
— Ты с ума сошла? Не успеешь!
— Успею! Ты со мной?
— Нет.
Кэс сунула в карман зерновой батончик, взяла бутылку воды и пошла прочь со двора.
Лиззи оглянулась на Майкла тот лежал уже с закрытыми глазами.
«Хорошо, — подумала Лиззи. — Покойник не смог бы закрыть их сам. Значит он жив. Просто спит и немного болен».
Ей было очень страшно, и она легла рядом с ним, положив голову на его плечо.
Лиззи казалось, что всё это был просто дурацкий сон, полный идиотских, абсурдных деталей, какие и бывают в настоящих кошмарах и из-за которых они кажутся такими глупыми утром.
Глава 10
Поворот с трассы
…Ну вот, опять заснула на заднем сиденье, на плече у Пола, а какой-то гад в соседнем ряду тарахтит своим древним мотором!..
Лиззи проснулась и поняла, что рядом не Пол, а Майкл, но рев мотора и вправду доносится и уже не слишком издалека.
Лиззи и Майкл сели одновременно.
— Грузовик, — прошептала она. — Он съехал с трассы! Господи Иисусе, ему же ничего не стоит снести любой из этих домишек!..
— Не нервничай. Оставайся здесь, — велел Майкл, поднимаясь на ноги.
На Лиззи он не взглянул.
Когда он вышел со двора, она все же, не послушавшись, пошла следом.
Солнце уже касалось шпиля колокольни, заливая два ряда фасадов городка. Майкл шел быстро, прикрывая рукой глаза. Лиззи бежала по песку, чтобы не скрипеть досками.
Над низкими крышами клубились пыль и выхлопные газы грузовика, однако, судя по рёву, он все же вновь удалялся.
“Значит, он загнал Кэс обратно! Она здесь, вернулась и жива!” — только подумала Лиззи и тут же увидела подругу. Она появилась, выйдя из-за угла дома справа от церкви, замерла, озаренная солнцем, словно прожектором. Ее колени и локти были ободраны заляпаны кровью и грязью, она прихрамывала.
Лиззи, уже не таясь, побежала к ней. У нее даже слёзы выступили на глазах — так она была рада увидеть Кэс живой. Но та, кажется, видела перед собой только Майкла с томагавком. Он продолжал идти в ее сторону.
В какой-то момент позвал:
— Кэс, не бойся, иди сюда! Я смогу вас защитить и скоро всё закончится.
— Кэс, иди сюда! — позвала и Лиззи. — Что с тобой? Тебя нужно перевязать!
Им до нее оставалось метров десять и Лиззи увидела, что Кэс дрожит — у нее была истерика. Она оглядывалась то налево, куда уехал грузовик, который, похоже, последний час гонял ее по пескам, то на них — на Майкла.
Майкл и Лиззи замедлились, чтобы не спугнуть ее.
И тут до них донесся стон — протяжный, жалобный, едва не срывающийся на крик лишь оттого, что силы оставили несчастного. Один, затем — второй раз, переходя почти что в жалобный плач.
Каждый, услышавший этот стон, понял его по-своему.
— Пол… — проронила Лиззи, хотя и помнила, как Пол погиб у нее на глазах.
— Марти! — вскрикнула Кэс и побежала за церковь. Прекрасный повод не идти навстречу Майклу.
А Майкл побежал за ней. Он знал, что происходит на самом деле, но слабая надежда у него еще была…
Лиззи на своих стертых в кровь ногах едва поспела за ним. Он жестом велел ей не подходить, но она всё же приблизилась и заглянула за угол.
Пусто.
За церковью не было никого живого, только заброшенное кладбище со старыми покосившимися крестами, почти занесенное песком.
Ни следа Кэс, словно она провалилась сквозь землю. Словно что-то утащило ее сквозь землю…
Только слева, у стены церкви, лежало то, что на первый взгляд показалось просто ворохом мусора, старого, выцветшего тряпья…
Гора мертвых тел, не меньше десяти. Пара лежала чуть поодаль — видно, их и заметила Кэс ночью, отойдя с фонариком.
Лиззи вжалась в плечо Майкла.
— Это тела из могил, ведь так?
— Не думаю, что сотню лет назад у людей был такой стильный прикид. Нет, им пару недель. Оно кормилось здесь. Так скоро высохли на солнце, потому что высушены и обглоданы…
— Как высушены?
— Выпиты. Досуха. Он очень голоден. Постоянно, каждую секунду. Питается и прячется здесь уже с месяц.
— Надо найти Кэс.
— Прости, Лиз, искать больше некого. Осталась только ты. Слушайся меня и может быть вернешься домой. Ясно?
— Ясно. Кто ты такой?
Он помедлил, прежде чем ответить.
— Я — Майкл Грирс.
— Откуда ты, Майкл Грирс?
— Из Нового Орлеана. Хватит вопросов, Лиз. Сейчас мы обойдем церковь и немного подождем на площади. Когда я скажу, возвращайся к стоянке. Тогда уже не приближайся к церкви и кладбищу, не выходи на дорогу, пока всё не кончится. Но если я погибну раньше, возьми в руки Лавкрафта и иди прямо на грузовик.
— Что?..
— Не задавай мне вопросов, слушайся! И как можно дольше оставайся на солнце.
***
Минуту спустя они вдвоем — Майкл, сжимая томагавк, и Лиззи за его плечом — стояли посреди городской площади…
Глава 11
Поединок
Солнце скрылось за покосившейся колокольней старой церкви.
Изломанный грузный силуэт показался в дыре, оставленной джипом. Постояв, посмотрев на них мучительно долгие две минуты, он двинулся вперед — все также, по тени от колокольни, расстелившейся на песке.
Майкл чувствовал, как девчонка дрожит, стоя за его плечом.
— Жди, — сказал он. — Я не позволю ему тебя тронуть.
Чудовище, волоча за собой трубу, подходило всё ближе. Порой оно замирало, словно прислушиваясь, словно сомневаясь.
Когда она подошло так близко, что Майкл достиг бы его за один прыжок, он, не оборачиваясь, легонько толкнул Лиз.
— Давай, беги!
И девчонка побежала. Бежала быстро, но то и дело оступалась, вскрикивала… тяжело бежать по песку — будто в страшном сне.
Краем глаза, Майкл проследил за ней, а потом вновь взглянул на замершее, покачивающееся чудовище. До него донесся запах и запекшейся, и свежей крови.
— Робби? — позвал Майкл. — Это ведь ты?.. Как же ты паршиво выглядишь. Черт побери, мне так жаль Робби. Слышишь меня? Ты понимаешь меня? Подойди, глядишь, чего-нибудь придумаем.
Он лгал и только надеялся, что Робби почует подвох достаточно поздно.
Чудовище… Чудовище по имени Робби приближалось и Майкл чувствовал, как волоски на загривке встают дыбом. Он не боялся сейчас с ним сцепиться, но его пугало то, что он, кажется, начинал чувствовать то же, что и Робби. Лишь ненадолго притупленный зверский голод, боль во всем теле, особенно в искалеченных руке и плече, в горле…
Вот чёрт, может он сам слишком впечатлительный для такой работы? Даже горло перехватило.
Как же Робби оказался так страшно искалечен?
Горло просто разорвали… Вероятно, собаки, или очередная жертва — ножом или осколком стекла. Трубой тоже кто-то пытался отбиваться и вогнал в тело монстра, наискось, но практически насквозь. Вытащить трубу самостоятельно Робби не смог — вот она и вросла. Тело, реагируя на инородный предмет, сделало его своей частью, нарастив мышцы, чтобы хоть как-то ею управлять. Вероятно, он нашпигован пулями, ножами, осколками, что лишь усиливают мучения.
Робби замер, не двигаясь дальше. Стоял, сипло дыша, склонив голову на бок и разглядывая Майкла? Чувствовал ли он отражение эмоций и чувств Майкла, как тот чувствовал его? Если да — это паршиво, ведь тогда он мог понять, что тот собирается сделать…
Тут Майкл осенило.
— Ты не знал, на что идешь, Робби! И я не знал, что они собираются сделать с тобой. Прости! Когда тебе только влили эту дрянь, у меня не хватило сил сказать тебе, что с тобой станет. Я утешал себя только тем, что ты и так умирал… А что, может, эта дрянь снова нас выручит, а? Как на счет еще глотка забористой дряни? Шестьдесят лет выдержки!
С этими словами Майкл поднес лезвие томагавка к своей руке и полоснул по коже запястья — неглубоко, чтобы не достать до вен, но пролить на песок несколько капель крови.
Сработало!
Робби вначале качнулся вперед, резко потянул носом воздух, а потом просто ринулся вперед, занося трубу для удара.
Майкл порезанной рукой схватился за трубу и, держась за нее, проехал по песку несколько футов. Робби был силен как бык!
Он попытался достать до Майкл второй рукой, но тот ударил по ней томагавком. Достал до кости, выдернул, как из ветки дерева.
Робби взвыл, в прорехе на горле выступил пена. Он попытался вырвать трубу из хватки Майкла, но не смог, только передвинул того еще немного по песку в сторону. Вновь замахнулся уже раненой рукой — вновь удар! — и наточенный как японская катана армейский томагавк отсек её.
Боль добавила монстру сил и он, с диким, напоминающим адский скрежет, воплем скинул Майкла с трубы. Тут же замахнулся ею для страшного удара.
Перехватить трубу так скоро и так лихо Майкл не смог и отразил удар томагавком. Брызнули искры, особенно яркие в наступившей тьме. В пустыне Невады день и ночь сменялись как по выключателю…
Майкл перекатился по песку и увернулся от следующего удара трубой.
На третий раз уже изловчился и ухватил ее как следует. Повернулся, надавив на трубу всем корпусом, заставляя Робби осесть на землю, а затем — и просто выламывая трубу из его тела.
Чудовищное, изуродованное существо, некогда бывшее человеком, стояло на коленях, уже просто хрипя. Возможно, оно испытывало болевой шок. В любом случае, оно уже не могло рассказать об этом…
Не мешкая, Майкл отпустил трубу и одним точным ударом отсек ему голову.
Голова откатилась прочь… Тело, стоящее на коленях, несколько раз судорожно вздрогнуло… и поднялось на ноги. Прошло несколько шагов, волоча уже словно скверно привязанную трубу… и, наконец, упало замертво.
Майкл подошел, тронул тело древком томагавка. И тут заметил, что под воротом блестит в свете луны серебристая нить цепочки. Он потянул за нее и легко снял с обрубка шеи.
Отойдя от уродливых останков чудовища, разбросанных по песку, Майкл осел на землю, отложил томагавк и взглянул на лежащий на ладони армейский жетон.
Роберт Шепард. Рядовой. 1950 год рождения…
Повернув голову, Майкл увидел, что к Солтхиллу от трассы мчится громада ржавого грузовика.
«Только бы девчонка не кинулась бежать, — подумал он. — Если ее станут ловить по пустыне, это будет только хуже…»
Грузовик въехал в город, остановился метрах в десяти от Майкла и затих. Тут же с его кабины и бортов опала как кокон ржавая оболочка. Под ней оказался многоместный вездеход военного образца.
Глава 12
Да, сэр!
Мощные фары осветили площадь перед церковью, будто софиты. Все словно стало сценой дешевого театра со скудными декорациями. Майкл прикрыл глаза тыльной стороной ладони, следя за тем, как к нему из света приближается, обретая ясность, фигура.
Человек подошел совсем близко и стало видно, что это высокий, подтянутый пожилой вояка со стрижкой ёжиком. Знаки отличия выдавали в нем полковница специальных служб.
— Что так долго, сынок? Ребята устали удерживать приманку в городке.
— Пытался оставить как можно больше приманки в живых, сэр.
— Не больно-то это у тебя вышло. Но в любом случае, сработано чисто, из плана не выбились. Лишних людей не привлекли. Молодчина.
Тем временем из вездехода высыпали штук шесть военных в полной экипировке. Двое из них тут же встали с автоматами наизготовку по обе стороны площади, остальные принялись осматривать город.
Последними из вездехода выбрались и вышли на площадь еще двое человек: немолодой японец, в костюмчике и очках в тонкой оправе, и его европейской внешности, но в целом безликий ассистент с громадной торбой.
Японец коротко поклонился Майклу и оскалился, изображая вежливую улыбку. Ассистент никак не проявил себя.
Вместе они стали раскатывать на песке торбу, оказавшуюся мешком для трупа. Вдвоем, натянув перчатки, они стали упаковывать в него тело Робби.
— Робби ведь сбежал из-под его присмотра, так? — спросил Майкл, наблюдая.
— Доктор Томио Сато — лучший ученый в нашем проекте. Ты многого не знаешь, сынок, а ведь он здорово продвинулся в исследованиях твоей проклятой крови. В какой-то момент нам даже показалось, что удастся сохранить парню жизнь и мозги хоть на какое-то время. Но после нескольких инъекций и процедур он словно взбесился. Порвал в клочья нескольких ребят в лаборатории, толковых ребят. Прятался несколько недель в скалах, что окружают базу. Никак не могли его отследить — каждый, кто подбирался поближе, был уже не жилец. В итоге мы дали ему уйти из холмов и вызвали тебя…
Майкл только кивнул, глядя как доктор Сато, не зная, как затолкать в мешок и трубу, достает из бокового кармана мешка-торбы медицинские ножницы и перерезает мышцы, на которых она болталась. Оставив трубу на песке, Сато с ассистентом, понесли мешок в вездеход.
— Должен заметить, сэр, после работы с доктором Сато, покойный доктор Тилль стал мне казаться просто массажистом из Майями.
— У тебя есть идея, как вернуть доктора Тилля из мертвых?
— Нет. Предлагаю просто внимательнее контролировать, как доктор Сато работает… с подопытными.
— Увы, я его не контролирую, он всего-навсего гость в Штатах. Дома у него работа, его клиники… Семья, орден японского правительства, в конце концов. Это задницу Тилля мы спасли от красных. А вот папашу доктора Сато они расстреляли где-то в Сибири. Блестящий был ученый! И сына выучил хорошо. Томио повезло, что он был совсем юн, когда официально был зачислен ту лабораторию, где ставили эксперименты над коммунистами.
В свет фар вновь вбежал ассистент и подхватил трубу. Мельком оглянулся на Майкла, словно он был пёс, а труба — его кость. Майкл почти инстинктивно подхватил томагавк с песка и встал во весь рост. Ассистент с трубой кинулся бежать в тень вездехода, под крыло доктора.
— Ты что, сынок? — поинтересовался полковник. Он стоял, не шелохнувшись. — Ты в порядке?
— Да, сэр! — почти прокричал Майкл. — Простите, сэр! Нервы, сэр!
Полковник усмехнулся, глядя на томагавк.
— Черт побери, когда вижу тебя с этой штукой, не могу отделаться от мысли, что твой прадед мог снять скальп с моего прадеда. Ты ведь в курсе, каким красавчиком мой прадед вернулся как-то раз с охоты на севере?
— В курсе, сэр, разумеется, — ответил Майкл. — Знаете, и я иногда думаю, что один мой прадед вполне мог охотиться и за скальпами трех других моих прадедов. А также прабабушек.
Тут к ним подбежал один из солдат, осматривавших территорию.
— Всё чисто, сэр. Одна выжившая.
— Хорошо, солдат, вольно. — Полковник кивнул Майклу: — Пойдем.
Майкл следом за полковником прошел мимо опавшей ржавой брони к двери в передний отсек вездехода. Всего отсеков было три, первый — водительский. В третьем, Майкл знал по опыту, ехал Сато с ассистентом. И с грузом. Второй, самый просторный, предназначался для солдат. Сейчас он пустовал, не считая одного перепуганного, забившегося в угол человеческого существа.
Девчонка.
Лиззи.
Майкл с полковником забрались внутрь, солдат закрыл за ними дверь и встал возле нее по стойке смирно.
Полковник сел неподалеку от входа, в противоположном от Лиззи углу. Майкл сел с ней рядом, положив окровавленный томагавк на сидение.
— Что со мной будет? — спросила Лиззи, севшим голосом, чуть повернув голову к Майклу, но глядя на полковника.
— Ничего, — ответил Майкл.
— Ничего — совсем ничего? Ничего — плохо?..
— Ты не вспомнишь ничего плохого. Как умер Пол, как умерла Кэс, как умер Марти. Ты уснешь сейчас, а проснешься в больнице и ничего не сможешь рассказать о том, что случилось в Солтхилле.
— Но что если я… — Лиззи хотела сказать «Что будет, если я вдруг вспомню?».
Майкл это понял, понял и полковник, поэтому ответил быстрее, чем она закончила:
— О тебе позаботятся, девочка. — И кивнул Майклу: — Давай. Тебе ведь самому уже не терпится.
Тянуть дальше и изображать заботу было ни к чему. Майкл обхватил Лиззи, сгреб в охапку, и она едва успела заметить, какие длинные у него клыки. Больно было совсем немного, потом ладонь Майкла легла ей на глаза и настало то самое “ничего”.
— Я всё думаю, — сказал полковник, когда девчонка оказалась уложена на сиденье, а Майкл вытирал губы рукавом. — Ты и правда можешь так качественно влезать в чужие мозги только когда пьешь кого-то или просто не отказываешь себе в удовольствии?
— Давайте проверим это в другой раз, сэр. Этот экземпляр мне жалко.
— Хочешь, прибережем ее для тебя? Положим в специализированную клинику, родным скажем, что попала в зону заражения?..
— Нет, сэр, благодарю. Я предпочту пока побыть один.
— Пока? Ты все время один с редкими перерывами. Воротишь нос от экспериментов Сато как первоклассник — от прививки. А он — твоя единственная надежда на то, что однажды появится кто-то такой же как ты. Если ты, конечно, не найдешь такой же черной крови, которую мы привезли из Германии вместе с Тиллем. Царствие Небесное этому сукину сыну. Или — ходят слухи — у Советов тоже водится похожая особь. Какой-то совсем древний, времен Ивана Ужасного. Хочешь его изловить, Майк? Хочешь на охоту в Сибирь, в какой-нибудь гулаг? Черт знает, где они его держат.
— Не хочу, сэр.
Половник рассмеялся.
— Знаю, что не хочешь. Тебе пора немного отдохнуть. Побитую машину ребята поставили на колёса, она ждет тебя на обочине. В багажнике — всё необходимое, в бардачке карта и ключи от дома. Отправляйся и можешь отдыхать до самого Рождества.
— Разрешите спросить, сэр. Что будет с Солтхиллом?
— Сожгут и сравняют с землей. Завтра рассвет застанет здесь ровную пустыню.
— Ясно. Разрешите отправляться?
— Отправляйся. До связи!
Майкл вылез из вездехода.
К городу со стороны трассы уже подъехал еще один, уже без маскировки. Солдаты сновали туда-сюда, закладывая взрывчатку. Трудолюбивые муравьи-разрушители.
На Майкла никто не обращал внимания.
Он направился к выходу из города. Проходя мимо лавки, во дворе которой он, Лиззи и Кэс провели минувший день, увидел, что все вещи свалены кучей во дворе. Рюкзаки выпотрошили, осмотрели, воду вылили. Две книги лежали раскрытые, словно мертвые птицы. Сейчас они взлетят — взлетят на воздух вместе со всем, что осталось в городе-призраке, и сгорят в долю секунды.
Майкл подошел и поднял книги с земли.
Так он и ушел из Солтхилла. С Достоевским, Лавкрафтом и томагавком.
***
Машина и правда ждала его на обочине. Выглядела она, может быть, не как новая, но как столкнувшаяся с кем-то на парковке у супермаркета. Перепрыгнув через дверь, Майкл снова сел на водительское сиденье. В бардачке он первым дело нашарил фонарик, затем карту, новые очки и два комплекта ключей — от машины и от дома, где ему предстояло провести конец осени и встретить Рождество.
Маршрут был прочерчен маркером через полстраны, а на куске Канады написан адрес.
Ехать предстояло на север, в Миннесоту. Что ж, глупо было рассчитывать, что ему разрешат остаться дома на три месяца.
Дома…
Нет, в свой дом он не вернется. Для своих он давно погряз в службе (вероятно, жутко секретной, не позволившей ему появиться даже на похоронах матери и на свадьбе племянника), а десять с лишним лет назад погиб во Вьетнаме.
Они с Робби Шепардом погибли в одной миссии. То есть, погиб весь их разведотряд. Нарвались на засаду вьетконговцев, двое суток не могли вырваться из капкана. Робби угодил в плен и его еле отбили. Вернулись только Майкл и Робби — весь израненный и обожженный.
Майклу приказали его вернуть — сказали, что у того могут быть ценные сведения. Ценные сведения на тот момент и правда были, но ведь они все равно не поменяли хода войны и даже той операции.
Майкл знал, чем всё закончится, но не мог отделаться от мысли, что видит чудо, когда тело Робби на больничной койке срасталось, исцелялось, покрывалось новой чистой кожей. На что он понадеялся тогда? Что чудо и вправду случится?..
Нет, не случилось.
Зато какой шикарный у них с Робби вышел отпуск тогда, в Сайгоне. Робби наслаждался своей новой жизнью, обретенной силой, превосходящей даже тогдашнюю силу Майкла… А особенно — ужасом суеверных вьетнамских ночных бабочек перед белым вампиром. Кажется, никто не погиб и не пострадал серьезно во время их ночных забав… Робби ведь не желал никому зла, просто не всегда мог себя контролировать. Да и Майкл старался не сдерживать его понапрасну, понимая, к чему всё придет.
И вот, наконец, пришло.
Положив карту на соседнее сиденье и придавив ее Достоевским, Майкл включил зажигание и вдавил педаль газа.
Уже когда он проезжал автозаправку, позади раздались хлопки взрывов.
Скоро впереди забрезжил рассвет и, согласно карте, пришло время поворачивать на север.
Глава 13
Каникулы вампира
«…Я слышу и делаю странные вещи в этих снах, однако пробуждаюсь в некоем восторге, но не в ужасе. Я не верю, что мне нужно дожидаться полного перевоплощения, как многим иным. Случись это, и отец запрет меня в лечебнице, как запер моего бедного кузена.
Великое и неслыханное ждёт меня там, в глубине, и вскоре я постигну его. Йа-Р’льех Цтулху фхтагн ид Йа! Нет, я не убью себя, мне не суждено себя убить.
Я устрою побег моего кузена из Кантонской лечебницы для душевнобольных, и вместе мы отправимся в прекрасный, тенистый Иннсмут.
Мы поплывем к хмурому рифу в море, погрузимся в чёрные бездны и достигнем исполинской многоколонной Й’ха-нтлеи, и в этом логове Глубоководных пребудем среди чудес и славы навеки…»
Майкл закрыл «Тень над Иннсмутом» Лавкрафта. В который уже раз за свою жизнь… Эти мифоподобные истории он любил с детства. Так легко было полюбить истории о таинственных и жутких созданиях, таящихся в глубине вод, когда живешь вблизи Луизианских болот — где-то там и должен был процветать культ Ктулху…
А еще страшные сказки были хороши тем, что они не разочаровывали. Рыцаря в сверкающих латах и замок с позолоченными шпилями так легко заляпать серой грязью реальности. Но космический ужас из иных миров сильнее обыденности.
Да, сидя на старой веранде с поросшим травой крыльцом, юный Майкл перечитывал именно такую книжку. Другие рассказы из этого журнала он может и читал, но совершенно не помнил. Майклу подумалось, что это может оказаться тот же самый журнал… Раньше грелся на знойном южном солнышке, а теперь, такой потрепанный, ветхий, лежит на тесаном деревянном столе в домике посреди холодных северных лесов.
Потрескивает огонь в пузатой, старинной чугунной печке, и глубоководные далеки как никогда.
Дом Майклу понравился. Он не любил пресловутую одноэтажную Америку с безликими городками посреди сухой равнины, не любил и мегаполисы. Другое дело — городок, затерянный среди лесов, и тихий дом в стороне от дорог.
В доме был большой чердак и один этаж — единое пространство, гостиная и кухня, разделенные тем самым длинным деревянным столом. На чердаке была спальня с большой кроватью. Да, имелся еще подвал с запасом вина, виски и двумя холодильниками: большим — с замороженными полуфабрикатами, и поменьше — с пакетами донорской крови.
Майкл был вполне сыт — после девчонки в городе-призраке он перекусил каким-то укуренным студентом в мотеле, где остановился на ночевку. Тот так удачно спал в открытом номере, не заметил, что произошло, и даже гипноз не пришлось пускать в ход. По дороге Майкл сменил машину — сдал за гроши кабриолет и купил видавший виды старый пикап, который привлек бы меньше внимания там, куда он ехал.
В городок он приехал вечером. В домиках, выстроившихся на скальном плато, уже зажигались огоньки окон. Администрация, церковь, полицейский участок, магазинчики, парикмахерская — вот и весь центр… Схема была по сути та же, что и в Солтхилле, только этот город был жив. Но больше всего Майклу понравилось, что за этим городом возвышались поросшие лесом скалы и тревожное тяжелое небо, в которое поднимался дымок из труб. Здесь принято топить печи и камины? Это прекрасно. Отчего-то вспомнилось, что именно здесь, в Миннесоте, на севере, берет свое начало великая Миссисипи. Здесь она, наверное, холодная, чистая, совсем юная…
Майкл мог бы сделать крюк по шоссе через лес и миновать город, но специально заявился засвидетельствовать свое присутствие. И специально зашел в книжную лавку. Помимо книг тут продавали канцелярские товары и сладости в упаковках.
Старушка-продавщица уже погасила свет во втором зальчике магазина и, собственно, собиралась закрываться, когда зазвонила подвешенная над дверью самодельная музыка ветра — из то ли окатанных водой, то ли отшлифованных кусков бутылочного стекла и старых бусин. Вошел очень высокий незнакомец в коричневой кожаной куртке, бейсболке и, несмотря на пасмурный вечер, в солнечных очках. Он любезно улыбнулся хозяйке и спросил, нет ли карты города и окрестностей. Карты были, но их давно никто не покупал, так что пришлось доставать с дальней полки из пыльного ящика. Карты старые, объясняла старушка, но в их округе ничего не изменилось. Только отстроили заново сгоревший дом за рекой. Незнакомец сказал, что именно туда он и едет, это дом его хорошего знакомого. Он представился каким-то простым именем и сказал, что магазинчик очаровательный, что он очень любит такие маленькие очаровательные магазинчики. Вообще, незнакомец оказался довольно любезным молодым человеком. Уже прощаясь и пожелав ему счастливого пути, старушка сказала, чтобы заходил потом купить конфет к Хэллоуину. Ведь на дворе октябрь и скоро Хэллоуин. Уже когда музыка ветра вновь затихла над дверью старушка с тревогой подумала — зачем она так сказала, про конфеты? Разве какие-нибудь дети пойдут в этот дом за рекой? Впрочем, стоит ли корить себя за вежливость?..
О том, как охотиться здесь Майкл подумает потом. Выпитого в Солтхилле и в дороге ему хватит еще на несколько дней. Пока можно есть разогретые овощи с лапшой. Половина запасов была “азиатской” — с острым соусом, который в замороженном состоянии, сам напоминал капли крови. Конечно, это было несравнимо с настоящей азиатской едой, но вполне съедобно. Особенно, за книгой.
Первую ночь после приезда он просто шатался по дому, изучая его, пялясь в темноту за окнами, пару раз выходил на крыльцо и слушал осенний лес. В гостиной имелся большой телевизор с хреновой антенной, зато с видиком и запасом кассет — от классики мирового кино до порнухи. Но не хотелось грузить голову лишним шумом. Даже отвлекаться не хотелось.
День проспал как убитый, на вторую ночь сел читать и есть. Естественно, выбрал острую лапшу и Лавкрафта. Достоевского, заляпанного его же кровью, оставил на конец отпуска.
Уже отложив книгу и доедая лапшу из глубокой тарелки, он поднял глаза на окно, тянувшееся на всю стену кухни, и понял, что снаружи уже рассвело. Просто в доме было достаточно сумрачно, чтобы, сидя под электрической лампой, этого не заметить.
Майкл поставил тарелку в мойку и вышел на заднее крыльцо. Лес предстал перед ним во всех красках. Виднелось всего несколько елей с тяжелыми лапами, в основном же, насколько было видно, дом окружали клёны и осины, расцвеченные охрой, багрянцем и золотом.
В какой-то момент Майкл подумал, что у него, кажется, уже рябит в глазах от ночи за чтением, но оказалось, что пошел снег. Первый мелкий снег, который посыплет крупой и растает, не оставив слякоти. Зато теперь, если Хэллоуин придется на полнолуние, он станет настоящим Самайном.
Пока Майкл спал, у него перед внутренним взором так и стоял осенний лес и первый снег. Будто эта картина просто отпечаталась в уставших глазах.
Проспал он недолго. Когда проснулся, было еще было достаточно светло.
Есть не хотелось, зато хотелось, наконец, выйти из дома и осмотреться.
Он быстро оделся, накинул старую теплую куртку, висевшую на лосином роге в прихожей, в валявшийся там же тощий древний рюкзак закинул бутылку воды, карту и фонарь, и отправился, пока не стемнело.
Шел, не заглядывая в карту. Тут были тропы, по их пунктиру он и шел.
Одна пролегла яснее, отчетливее среди сделавшегося прозрачным леса — вокруг встали прямые березы.
Тропа явно была хоженая — люди ходили здесь часто. Не охотники — в траве Майклу на глаза попался яркий фантик от жвачки. Здесь гуляют дети. Возможно, тропа ведет на какую-нибудь скальную площадку у реки или к пещере.
Поляна в конце тропы проглянула светлой прорехой и Майкл увидел, что среди деревьев раскинула крылья большая птица… Птица сидела, не двигаясь, очень большая и старая, деревянная.
На поляне среди березовой рощи стоял индейский тотем.
Птица на плечах у человека, человек на плечах у медведя, медведь на спине у рыбы. Через всех шли длинные трещины, кое-где виднелись следы краски, подновляемой уже бледнолицыми.
Майкл достал карту, развернул. Да, тотем — это точка на карте. Стандартный маршрут выходного дня. Место силы для любителей эзотерики. Майкл обошел тотем кругом и пошел обратно, но уже по хоженой большой тропе. В итоге она все же вывернула из леса и пошла по высокому речному берегу.
Пасмурное небо сделалось темнее, наступали осенние сумерки. В них еще ярче, почти светясь, проступили осенние дубы, осины и клены на другом берегу.
Река бежала к далекому большому озеру по дну скального каньона. Невдалеке виднелся мост, по которому Майкл и приехал из города.
А дым так и курился над городком и был виден даже в сумерках. Город жил.
Вдруг вдали, в самой гуще лесов послышался вой. Майклу до этого никогда не доводилось слышать настоящий волчий вой.
Когда дома он слышал завывания соседской собаки, брат с приятелями смеялись, что это лугару пришел с болот, он укусит Майкла, передаст свое проклятие и тот будет весь следующий год бегать по болотам в облике волка. Маленький Майкл верил и очень боялся.
Конечно, со временем он понял, что это выдумка, но лишь теперь осознал, насколько она смехотворна. Такую оторопь вызывал этот протяжный, величественный, древний вой. Он пронесся из дальней чащи над самой рекой, и ему ответили — прямо из леса на том берегу, невдалеке от города!
Местные наверное привычные, для них норма на охоте подстрелить гордую зверюгу на трофей над камином!
Когда вой затих, Майкл увидел как словно бы клок осеннего леса оторвался и помчался по уступам к реке.
Это был лис. Очень крупный, с черными лапами, бежал, извиваясь лентой от носа до кончика хвоста. Остановился — вероятно, принюхиваясь, соображая, нет ли опасности, — но Майклу показалось, что посмотрел прямо на него. И, то ли решив, что чужак на другом берегу ему мало приятен, то ли просто по своим делам, лис побежал все также вдоль реки, в тень моста.
Майкл прикрыл глаза, представляя, что видит этот лис, как он чувствует лес, как холод камней у реки проникает в шершавые подушечки его лап… Ему даже показалось, что на самом деле видит, на самом деле чувствует.
Когда открыл глаза, лис опять замер у реки, просто чуть дальше. Снова оглянулся, словно спрашивая «Что пристал?», потом развернулся и, наконец, совсем убежал.
А Майкл просто представил, что какая-то его часть убежала вместе с ним — в холод реки, во тьму леса… И что однажды, закрыв свои глаза, он снова сможет видеть глазами этого лиса, снова чувствовать и бежать вместе с ним.
Однажды.
А пока Майкл снова оглядел округу и решил, что ему здесь вполне может понравиться. В конце концов, он на самом деле отдохнет.
Этот тихий живой мир лежал перед ним лоскутным одеялом, воплощением покоя, обещанием славного Хэллоуина…
В сгущающихся сумерках Майкл зашагал обратно к дому.