Дьяблериум

Глава 1

— Во многом благодаря тому, что в городе отключили свет, преступники ушли от преследования, но мэр заявил, что им это не сойдет с рук, и полиция продолжит расследование, — пояснял на камеру репортер, стоявший у фонтана, где располагался рисунок пентограммы, а рядом, в паре дюймов, лежало тело, которое накрыли. — На сегодня это все новости с места происшествия. Дон?

Толпа людей стояла и наблюдала за тем, что происходит. Полиция забрала тело, но фонтан по-прежнему был недоступен для народных гуляний. Воду отключили, а надпись «Опасно» тянулась на желтой ленте вдоль целой улицы.

Я осматривала следы, что вели к тому самому месту. Было сложно поверить, что подобное вытворил человек. Кто-то неподалеку подошел к полицейскому и спросил, что с телом. Тот ответил, что они нашли два крошечных отверстия в шее, и теперь у них есть подозрения о сатанистах, которые ищут себе жертв, потому что цепочка подобных происшествий идет прямо из Чикаго.

Чикаго, подумала я. А случаем не Витч-Кросс? Но спрашивать о подобном у служителя закона я не решилась, да и так уже сама знала, откуда идет след. Запашок мерзких демонов учуять можно где угодно. Хоть дома, хоть далеко от него за тысячи миль.

Солнце слепило мне глаза, что было невероятной роскошью для этого маленького городка, что находился недалеко от Оттавы. Смешанная речь напомнила мне о детстве, когда я толком не говорила по-английски. Даже моя голландская бабушка не говорила на этом языке, считая, что раз она не в той части страны, то и напрягаться не стоит.

Он шел ко мне не спеша. В руках держал стакан с кофе, который я ждала вот уже четверть часа. Это был единственный человек, которого я здесь знала, и уже могла точно сказать, что человечнее его на свете нет. Фирменная кожанка, темные джинсовые брюки, короткие волосы, черные, словно смоль. И глаза. Черные глаза, в которых можно было утонуть, что я и делала уже вот почти двадцать лет кряду.

Подойдя ближе, он обратил внимание на то, как беднягу уносят полицейские. Я подняла голову и взглянула на него. Он протянул мне кофе, и уселся рядом, сложив ладони в замок.

— Ему не повезло, — это была констатация факта из его уст.

— Не так уж и не повезло, — ответила я. — Как минимум, он не страдал. Но то, что с ним это сделали демоны, мне не нравится.

— А это не может быть кто-то из наших?

— Маловероятно, — посомневавшись немного, я добавила, — Нужно спросить у этого репортера.

Меня хотели остановить, но как бы там ни было, слушать я не собиралась. Встав с места, и пройдя несколько ярдов, я оказалась рядом с репортером, который о чем-то разговаривал с полицейским. Невзначай кашлянув, подавая знак, что я здесь, я ждала, когда парень ко мне повернется. И это сработало. Я сняла очки.

— Чем-то могу помочь? — спросил он.

— Да, я недавно в этом городе. В чем проблема? Что-то случилось?

— Это не такая секретная информация. Здесь давно творится чертовщина, но прошлой ночью случилось нечто из ряда вон выходящее. Вообще, я не должен бы об этом докладывать гражданскому лицу, но полицейские думают, что сатанисты бродят здесь.

— Звучит не очень хорошо, — я изобразила не столько удивление, сколько обеспокоенность.

— Не беспокойтесь. Полиция уже разбирается с этим. Лучше садитесь в машину, и езжайте домой. Скоро погода испортится, а в центре города делать нечего после такого.

— Спасибо за информацию. Это так неожиданно… Я только поселилась в этом городе с мужем, хотели начать тихую жизнь, а здесь такое…

— И всё же, мисс, не стоит. Всё будет хорошо. Следите за новостями, — к нам подошел мужчина в форме. — Это офицер Оэун, он здесь всем заправляет.

— Вы новенькие в городе? — спросил офицер.

— Да, я ваша новая жительница. Кэтрин МакМиллан. Мы с мужем только въехали в новый дом, — я указала на сидящего на скамейке носильщика кофе, и он помахал офицеру.

— Робби прав, вам не стоит беспокоиться. Наш департамент уже занят этим. Подобные случаи происходят давно. В одном американском городке, под названием Витч-Кросс, это происходит уже очень долгое время. Но там каким-то образом это никого не беспокоит. Мы связывались с мэром, Меган Льюис, и она сказала, что у них свои способы борьбы с подобными случаями.

— Я рада слышать, что в этом городе заботятся о своем населении. Спасибо, что поделились информацией. Мы с мужем будем более бдительны.

— Доброго дня, мэм, — произнес офицер и ушел.

Попрощавшись с репортером, я двинулась дальше. Очки вновь оказались на прежнем месте, я отхлебнула кофе, и дала знак, что нам пора. Машина стояла недалеко от места происшествия. По дороге к ней, я оглядывалась по сторонам, потому что враг мог быть где угодно. Я прекрасно знала, что это не конец, и если кто-то это сделал ночью, то он сделает это снова, и очень скоро.

Сев в машину, я молчала. Он смотрел на меня, и взгляд его глаз прожигал меня. Хотела бы я, чтобы всего этого не было. Но он не знал, почему именно этот город, и почему всё так совпало. Он был человеком, как и я. Хотя в моем случае всё было не совсем так просто. Прошло уже несколько месяцев, как мы воссоединились. Я помогла своей семье победить Нэйтана. Последнее, что случилось — это смерть Аида, битва, восхождение Хлои на трон Подземного Царства, рождение маленького Стивена, и отбытие Эмбер обратно в Лондон. Тайлер стал богом, и они с Чендлером отправились искать путь в Асгард. Клодия поднялась на Олимп, заняв место среди остальных, и она там была не одна. Камелот был спасен, Моргана стала королевой. Многое случилось. Но он об этом узнал лишь недавно.

Его же путь был далеко не самым завидным. Вместе со Смертью он прошел весь Лабиринт, встретил Антона, потом ему открылись возможности увидеть то, чего я увидеть не смогу. Хотя, никогда не говори «никогда». Всё возможно. Всё не случайно.

Он по-прежнему смотрел на меня.

— Вайлет, — произнес он.

То, как он произносил мое имя, заставляло меня плыть. Я будто оказывалась дома; будто мне и не нужна крыша над головой. Я сняла очки, но глаза мои были закрыты. И всё же чувство, что он буравит взглядом, не исчезало. Он всегда был таким. Всегда.

— Вайлет ДеЛунг, объясни мне, что мы делаем в этом городе.

Открыв глаза, я сразу же услышала Виолетту.

— Да, скажи ему уже, — она была настойчива последние пару недель.

— Скажу вечером, — мой ответ был фактом. Я не собиралась сдаваться, потому что ему не нужно знать, ради какого эксперимента мы здесь оказались. Кроме, конечно, того, что мы шли по пятам за демоном.

— Если даже одна из частей твоей души настаивает…

— Нет, Стивен. Вечером ты всё узнаешь.

— Тогда, куда нам ехать, если еще рано?

— Просто держи путь. Как тогда.

Он ухмыльнулся. Он всё знал. Понимал, о каком моменте я говорю. Прошло несколько лет, как мы погибли для всех. И если бы не мои старания, думаю, мы бы здесь не оказались.

— Даже я не скрываю того, что видел.

Я молчала. Сдерживать крик мне помогала маленькая Виола, которая кричала внутри меня. Ей было больно.

— Я видел то, чего никогда не будет, Вайлет. Будущее, которому не суждено сбыться по той или иной причине.

— А кто сказал, что это не повторится вновь? Кто может мне гарантировать, что она вновь не заберет тебя с собой, и я лишусь тебя на очередные несколько месяцев, как тогда, когда Джек сгинул в бездну и они с Энни нашли друг друга?

Поток вопросов заставил его замолчать. Это был единственный способ не закричать и не выдать ему всю правду так сразу. Хотя я уже проговорилась о причине своего здесь пребывания. Да еще и теребила кольцо, которое было на безымянном пальце левой руки. То самое кольцо, что он мне подарил несколько лет назад, когда мы были в замке Клодии. Сколько же воды уже утекло…

Виолетта понуро сидела, сложив руки. Временами она появлялась, когда ситуация того требовала. И самое интересное, что он тоже мог ее теперь видеть. Мои способности прошли апгрейд, и я стала сильнее, чем когда была вампиром.

Он вышел из машины и пошел к телефону, что находился в соседней забегаловке. Я не знала, кому он мог бы звонить, но точно не Смерть, хотя не удивлюсь, если у нее есть адрес, куда слать письма и номер телефона, чтобы можно было предупредить о приезде в гости.

— Скучно здесь, — объявила Виолетта и вышла из машины. Я вышла вслед за ней.

Тучи заполонили небо, обещая дождь. Временами они проходили, позволяя солнцу греть нам кожу, и обещая отличный закат. Прогноз погоды был неточным еще со вчерашнего дня, так что я не полагалась на то, что было написано на сайте.

— Не жалуйся, мы здесь все равно временно, — ответила я.

— Временно? Думаешь, он согласится остаться хотя бы еще на один день, когда узнает, что ты задумала?

— Ему придется. У него нет выбора.

Виолетта закатила глаза и отправилась вслед за Стивеном. Я осталась на месте, наблюдая за тем, что происходит вокруг. Подул ветер, мои волосы развились, и происходящее не показалось мне случайным.

Машина, ехавшая по дороге, завернула за кофейню. Из нее вышел мужчина средних лет, по виду довольно опасный. Всё, что я тогда могла придумать себе в голове, чтобы объяснить это, то только то, что, возможно, он механик. Эти ребята всегда выглядят так, будто вылезли из канавы с пистолетом в руке, как в боевиках двадцатилетней давности. Что-то в его лице показалось мне знакомым. Голубые глаза, темные волосы, рост чуть выше среднего. Потом из кофейни к нему вышла женщина. Она была того же возраста, что и он, кудрявые волосы, пережившие не одно мелирование, но она не вела себя на свой возраст, а будто осталась девочкой-подростком из восьмидесятых. Он обнял ее, она его поцеловала, и они ушли, взявшись за руки. Напоследок он бросил взгляд в мою сторону, затем открыл ей дверь, но она тоже обернулась, что-то шепнула ему на ухо, и села в машину. Я даже не заметила, как он сделал это вслед за ней, а потом они уехали.

Стивен повесил трубку, и они с Виолеттой вышли вместе. Я даже не смотрела на них, чувство дежавю захватило меня полностью. Где-то я уже видела эти лица, но где? Эффект как от столкновения с Энни, когда мы стояли у машины на кладбище, а она выезжала из города.

Я смотрела на дорогу, наблюдая, как уезжают те двое. Стивен внимательно взглянул на меня, потряс за плечо, и я очнулась.

— Мечтательница заснула? — сострила Виолетта.

— Что-то не так? — спросил Стивен.

Я взглянула вновь на дорогу, но машина уже исчезла из виду. Я улыбнулась Стивену, и помотала головой.

— Всё в порядке, — ответила я, и тут же залезла обратно на свое сидение.

Виолетта заняла водительское место, так что Стивену не по своей воле пришлось сесть сзади. Он привык, что она совершенно внезапно может поменять своё решение, и лишить его руля. Такое происходило не впервые за последние три месяца. Мы колесили от Витч-Кросса до Оттавы по разным маленьким пригородам, как только впервые услышали о дерзких нападениях, и так день за днем, ночь за ночью.

В основном за рулем был Стивен, права были только у него. Их он нашел в первой же подворотне, потом нашел человека, который мог бы подделать их, и вот уже первая попавшаяся машина наша. Привычки старой жизни нас не оставили. Для своей семьи мы мертвы, но для внешнего мира живее некуда. Вампиры обычно так поступают, не люди. Но здесь ситуация была и есть не совсем обычная, поэтому мы просто вспомнили, что делало нас нами раньше, и решили не отставать от этого безумного течения.

Проезжая мимо домов, я заметила достаточно много старых, которые были построены тогда же, когда мы со Стивеном должны были обрести счастье пару столетий назад. Увы, Виолетта не разделяла моего восторга по поводу того, что происходило вокруг. Она всем своим поведением давала понять, что пятидесятые годы девятнадцатого века ее не вдохновляют, и по душе больше нынешнее время. И это несмотря на то, что эта часть моей души пропустила полтора века.

По дороге к нашему новому дому, я заснула. Мне снились далеко не радужные пони, и не торты из сливок. Там была тьма. Моё обращение в вампира было вишенкой на торте. Том самом, только по вкусу он был кровавым, с множеством примесей, которые я предпочла бы забыть. Но я никогда не буду жалеть о том, что была вампиром. Я им осталась в глубине души, если это возможно.

От самого первого дня моего пребывания рядом с Джеком, до того, когда мы со Стивеном пожертвовали собственными жизнями для благополучия нашей семьи. Столкновение с Джеком в коридоре школы, нападения Галена, встреча со Стивеном, Хранитель, который стирал мне память, дневники Макса в подвале дома. Дом. Тот самый дом теперь нужен был и мне, чтобы укрыться. Но никто, даже Виолетта, не знал, что именно его я решила приобрести для того, чтобы скрыться на некоторое время. Место, принесшее нам всем столько боли, но открывшее мне, кем я могла бы стать. Надписи на стенах подвала, где Джереми держал Макса в заложниках. А потом Хлоя, смерть Микки, убийство Галена, Ведьма, которая пыталась спасти нас. Похищение Хлои, козни Джереми, встреча со Стивеном вновь. Возвращение Энни, рождение Эмбер, потеря Брэдли и Астрид. Первое появление Сабрины, ее вражда с Этрой, найденный мною Тайлер в больнице. Смерть и обращение Тони, убийство Джереми. Как я отрубила голову Медузе, Дракула, Сабрина в виде камня. Улла, Фиона и битва с Питером. Всё это я видела во сне, словно обрывки воспоминаний, от которых невозможно избавиться, даже если очень сильно захочешь. Стараться зажмурить глаза, надеясь, что оно исчезнет, невозможно. Я и не буду. Я вампир, даже если вновь человек. Старые привычки меня не покинут.

Мы катались по городу, осматривая его до самого вечера. В руках я держала лишь один артефакт, который нашла не так давно в одном из пригородов Мичигана. Кинжал, похожий на те, что хранила у себя Этра. Стивен наблюдал за мной, но ничего не говорил. Он понимал, что лучше всего сейчас молчать. Он знал, что нападения вели нас сюда не просто так. К моменту, как мы приехали в город, стало ясно, что это тот самый, куда наши друзья писали так долго, но откуда не получали ответа.

Он остановился ровно перед тем самым домом, что я искала на картах все эти долгие месяцы, и тяжело вздохнул, не отводя взгляда от дороги. Ему было неловко, и он боялся взглянуть в окно, где могла стоять она. Но мне не было страшно, поэтому я смотрела на шторы, что закрывали моему человеческому взору ее лицо. Я видела лишь очертания в свете лампы.

Домик был одноэтажным, почти на выезде из этого странного городка. Зеленый, почти болотный цвет. Крыша была того же оттенка, только темнее. Дорожка была ухожена, вокруг росли цветы, и среди них я заметила фиалки. Она не забыла. Ступенек не было. Очень удобно, если надо куда-то бежать. Хотела бы я, чтобы она бежала на работу, или за покупками, а не от демонов, которые могут напасть в любой момент. Она вампир, за ней они придут в первую очередь. Не верится мне, что они оказались здесь случайно. Если в этом доме и в этом городе живет Энни ДеЛунг, значит, на то есть причина. Она нужна им, а не какие-то там люди. К ее счастью, я жива, и смогу защитить.

— Это причина нашего здесь пребывания? — наконец спросил Стивен.

Я тяжело вздохнула, и отвела от дома взгляд. Он сразу всё понял.

— Что если мы подвергаем ее опасности своим нахождением здесь?

— Это маловероятно. Она способна себя защитить. Скорость, слух, зрение. С этим всё в порядке, чего нельзя сказать о нас. Я потащила тебя сюда не только из-за нее. Мы идем по следу, который тянется прямо от Витч-Кросса. Из Треугольника, Стивен. Значит, есть смысл во всём происходящем.

— Но ведь ты знала, что это ее дом, что это тот самый город, куда она уехала.

— Знала. И если след пойдет дальше, я сниму аренду дома, который решила оставить для нас, и мы поедем за демоном, пока не уничтожим его.

— Ты нашла способ?

— Кинжал подскажет, я уверена. А теперь давай переночуем в мотеле, и если к завтрашнему вечеру не будет новостей в соседнем городе, то останемся здесь, пока их не будет. Я знаю, тебе не очень понравится место, которое я нашла для нас, но другой идеи не было.

Он взглянул на меня, будто понял, о каком убежище я говорила. Стивен был обеспокоен возвращением к нашим вампирским корням, откуда всё началось. А ведь Энни даже не подозревала, что мы остановились прямо напротив ее дома, и наблюдаем за ней. И вряд ли она помнит, что именно здесь я стала вампиром, когда Джереми боролся с Галеном, а я всё вспомнила, и пути назад уже не было. Стивен был здесь, будучи призраком, возвращаясь из Чистилища. Потом Джек предложил мне провести вечность с ним и обратил, а я покинула родителей, чтобы отправиться на поиски главного врага, не подозревая, что он прямо передо мной.

Воспоминания не давали мне покоя и по пути в наш номер. Хорошо, что Стивен больше не мог читать мысли и проникать в мою голову, так я обрела новую свободу. Но каждый раз, когда я хотела быстро передвигаться за чем-либо, сразу вспоминала, что больше так не могу. Старые привычки не покидали моего сознания. Привыкать придется годами, сказала мне Виолетта. И она была права. Прошло уже несколько лет, как мы стали людьми, и теперь мне грозил рак легких, — как минимум, — если я не брошу курить. Но я всё еще оставалась собой, протестуя против нового облика. Любая заноза могла меня убить, любой шторм мог принести беду. Деньги мы брали из чужих сумок и доставали в банкоматах. Возможность жить на полную катушку и нарушать закон нас не оставила. Я бы могла воспользоваться фондом Вайлет ДеЛунг, но тогда Энни или родители заподозрили бы неладное, а я не собиралась вмешиваться в жизнь сестры таким способом. Да и как сказать ей, что я жива, если она меня не узнает. Было достаточно того, что я показалась ее детям, и лучшим подругам. Я выполнила свою часть сделки со Смертью, если она хотела от меня именно этого. Лунный камень был в надежных руках моего племянника. Последние новости, какие я получила от Сабрины, говорили о том, что он уже почти на месте, ему осталось только сразиться с Локи и взять королевство под контроль. Я же была за мили и несколько миров от этого всего. Мне не хватало приключений такого масштаба, вот и ввязалась во что-то, что меня не касается.

Номер мотеля был мал, свет от фар бил в глаза, и Стивен опустил жалюзи. Он стоял ко мне спиной, явно размышляя о том, зачем мы здесь. Ему было точно также непривычно, как и мне. Только я знала, что делать и как быть дальше, в отличие от него. Не имея возможности прочитать его мысли, мне приходилось догадываться о том, что он думает обо всем этом. Что могло происходить в голове Стивена Миллса? Какое будущее для себя он видел теперь, когда мы оказались в ловушке, имя которой «человечность»?

— Я не хочу здесь оставаться, — произнес Стивен, всё еще стоя спиной ко мне.

— Знаю, — ответила я.

Он повернулся, его глаза осуждали меня. Втянуть его во всё это было ошибкой, подумала я. Но как продолжать жить, как ни в чем не бывало, когда у нас такая длинная история жизни? Как забыть всё, что с нами случилось за последние десятки лет? Мы начали взрослеть, и пока что это нас не сильно беспокоило. Отсчитывая от того дня, когда мы погибли, прошло уже почти пять лет. Мы оба уже не были детьми, мы приспособились к тому, что можем спать по двенадцать часов в сутки и не выспаться. Мы привыкли к обычным человеческим состоянием с температурой под сорок, холоду, который ощущается как огонь, и ко многим другим мелочам человеческого существования. За почти двадцать лет пребывания вампиром, я забыла это. Стивену было тяжелее, ведь он провел в таком состоянии полтора века. Привыкнуть вновь быть человеком, когда ты им толком и не был, очень трудно.

— Я думаю, нам пора спать, — произнес он, и расстелил кровать.

Виолетта находилась в соседнем номере, и не собиралась ложиться, напиваясь и громко слушая музыку. Стивен укрылся одеялом, повернувшись ко мне спиной. Я не ложилась еще долго. Когда же убедилась, что он крепко заснул, зайцем выбежала из номера и отправилась к своей точной копии, которая развлекалась так, будто это ее последний день на земле.

Полуголая, в одном нижнем белье, Виолетта танцевала под музыку, и виски лилось рекой из горлышка.

— Присоединяйся! — крикнула она мне, стоило только войти.

— Сделай потише, Стивен заснул.

— Потому я и взяла номер не за стенкой от вас, а напротив. Зная ваши людские проблемы, я решила, что будет лучше, если я не буду рядом двадцать четыре часа в сутки.

— Не боишься напиться?

— Деточка, я призрак, пусть и реально существую здесь из плоти и крови. Сто шестьдесят лет я была мертва, долго ища путь наружу в твоем сознании, так позволь мне оттянуться. Ты ведь такая же бунтарка, как и я, если помнишь, что мы с тобой один и тот же человек.

— Такое не забывается, — произнесла я, и подошла к ней ближе, протягивая руку к бутылке, дав понять, что готова провести хорошо время.

Виолетта улыбнулась и обняла меня, вливая алкоголь прямо в горло, и утянула в танец. Ее непосредственность мне нравилась. Ее можно было понять, ведь она была мертва полтора века.

— Танцуй, детка! — кричала Виолетта, отрываясь на полную.

Тогда мы ушли в отрыв. Волосы попадали в глаза и в рот, виски всё не заканчивалось, и я даже на секунду забыла о Стивене. Эту молчаливую проблему можно было оставить до завтра. Но по моему лицу Виолетта поняла, что я всё еще думаю о нем. Она остановилась на секунду, и потянула меня к креслу. Мы сели, и она взглянула мне в глаза, вопрошая о том, чтобы я поделилась тем, что испытываю.

— Я чувствую, как он уходит из моих рук, Виолетта. Такой проблемы не было, когда мы были вампирами. Да, пару раз угроза отношениям существовала, но я никогда не была в таком отчаянии, как сейчас.

— Как его бывшая и нынешняя, могу сказать тебе, что не стоит беспокоиться. Я не знала Стивена так, как ты. Он не уходит, милая. Он здесь. И останется с тобой. Даже не вздумай испытывать грусть, если сейчас ваши пути могут разойтись. Вы были созданы друг для друга, и вселенная это подтверждает, раз мы все здесь. День за днем вы будете влюбляться друг в друга всё сильнее, когда закончится этот бред. Вы теперь люди, а у людей всегда всё сложнее. Тебе кажется, что есть только один путь развития, но это не так. Ваши пути сошлись в тот момент, когда он спас тебя маленькую из-под машины. Тебе не о чем беспокоиться. Стивен Миллс — человек слова. Он обещал тебя защищать, чего бы ему это не стоило. Он сам так сказал мне, когда мы стояли у будки.

Я нахмурилась, и Виолетта словно прочитала мои мысли.

— Он звонил Сабрине. Она должна знать, что происходит. Ей известно обо всех происшествиях, что мы пытаемся раскрыть.

Виолетта умолкла на секунду, сжав мою ладонь в своей. Потом она подняла взгляд снова на меня, и произнесла то, чего я не ожидала услышать.

— Джек здесь. Он охраняет нас. Смерть попросила.

Я вздохнула.

Глава 2

К Стивену я вернулась только утром. Когда я зашла в номер, он еще спал, находясь под одеялом с головой. Сев на кровать, мне пришлось ждать, когда он проснется, чтобы спросить, что происходит. Виолетта объяснила мне, что Смерть планировала всё это с самого начала, как только забрала его с собой. Это значило, что он выполняет чужую волю, к тому же, у него нет поводов злиться на меня. Это он направил нас в эту сторону, и искать демона, что творит беспредел, его идея.

Пока я ждала, в голове всплывали воспоминания. Темная аллея, ступеньки, шарик, за которым бежит маленькая белокурая девочка, а на нее едет машина, но чудом она спасена, и этот самый шарик у нее в руках. Парень, что ее спас, ставит девочку на землю, и говорит, чтобы она больше так не делала, и спрашивает ее имя. Она отвечает, а затем он странно прищуривает глаза, будто девочка ему знакома, и отводит ее за руку к порогу дома. В следующий момент, когда она поднимает голову, парня уже нет, он исчез.

Как жаль, что он не может этого увидеть в моей голове, подумала я. Стивен-человек спал куда крепче, чем когда был вампиром. Его слух и реакции притупились, он больше не мог контролировать множество опасностей, что нас могли ожидать. Не мог своим некогда чутким слухом опознать, что кто-то зашел, или крадется из-за угла. Я тоже больше не обладала такими способностями. Мне было достаточно трудно совладать с эмоциями, но я держалась. И пусть уже прошло некоторое время, все равно было довольно непривычно.

Другое дело моя копия из прошлой жизни, которой всё было ни по чем. По сути, она теперь точно так же была из плоти и крови, но в некоторые моменты ей было позволено исчезать в никуда, и мы гадали, что же происходит. Виолетта не говорила о том, где она, когда уходит. Но будучи неразрывно связанной со мной, доказывала, что какие-то способности у меня еще остались. Если Стивен ее видит, значит, я могу контролировать ее появление.

Еще один момент, который доказывал феноменальность становления человеком — дракон. Я могла позвать его, если это нужно. Но откуда у человека есть подобные привилегии? Да, вероятно, в одной из прошлых жизней я была богиней, но это никак не должно было влиять на мое нынешнее положение. Когда угодно, но не спустя двенадцать жизней.

Факт номер три — встреча с Тайлером. Он мог видеть меня, находясь в астральном теле. Я поняла, что это возможно, когда заснув, увидела во сне, как кто-то из наших меня заметил. Вот, почему я решила опробовать эту теорию. И она принесла огромные плоды. А когда Стивен должен был вот-вот вернуться, я решилась показаться перед Эмбер и остальными. Видели меня не все, рассказать о том, что я жива, я решила только некоторым. Узнав, что в будущем Эмбер меня похоронит на Маяке, я отправилась туда. Нелегко было пройти сквозь пространство и время, но Лунный Камень был активен в этот момент, и мне ничего не оставалось, как обманывать саму Смерть, выкрав ее Карту. Это был еще один артефакт, после Кинжала, что я носила с собой, чтобы найти демона.

И Стивен всё еще спал. Я решила его не тревожить, и вышла на улицу, закурив сигарету.

— Мы скоро будем дома? — спросила маленькая Виола, оказавшаяся по правую сторону от меня.

Я улыбнулась, потому что давно ее не видела.

— Скоро, милая, — ответила я, — Скажи Виолетте, что как только Стивен проснется, мы начнем собираться, и поедем в наш новый дом.

Девочка кивнула и побежала в номер напротив нашего. Маленькие ножки были обуты в балетки, я постаралась ее представлять такой, какой она должна быть. Всё-таки, она еще ребенок. И останется им навечно. Как маленькая Клаудия, которую обратили в вампира и не оставили выбора. Но Виола не была вампиром. Она была маленькой девочкой, которая исчезла в воздухе со своим одноклассником в ночь моего рождения.

— Мы поедем туда скоро? — спросил голос, знакомый мне вот уже тридцать лет.

Я взглянула на Стивена, хотела сказать, что займемся этим прямо сейчас, но вспомнила свое обещание, данное ему вчера. Мешки под глазами выдавали его усталость. Никогда еще он так не уставал, подумала я. Мы в пути уже месяцами, без постоянной крыши над головой, и возможностей спокойно жить.

— Я дала тебе обещание, что до вечера будет видно. И сдержу слово.

— Этой ночью мне нужно было подумать. Я не спал, слышал, как ты вышла, и пошла к Виолетте. Она тебе что-то сказала?

На секунду я задумалась, стоит ли говорить, но раз уж у нас есть тайны, лучше их прояснить сейчас. Дело, которому мы себя посвящали, не терпело скрытности. Мы должны быть командой.

— Джек здесь? — спросила я.

Стивен нахумрился, подошел ближе, и взял мои руки в свои. Его брови были словно темные тучи, а глаза как облака, но в них не было дождя, который мог политься в любую минуту. Он лишь взял окурок и выкинул его в урну, а затем вернулся и обнял меня. В этих объятиях я растворилась, не хотела верить, что мы на пороге новых свершений, и всё это из-за его очередной сделки со Смертью.

— Смерть его послала, — произнес он, — она не хочет, чтобы с нами что-то случилось. И это теперь его обязанность, он сам предложил нас охранять, так что теперь ему не придется так часто уходить.

— Поверить не могу, что всё возвращается к тому, с чего началось. Ты, я и он. Это было столько жизней назад…

— И это только начало.

Виолетта вместе с девочкой за ручку вышла из номера, в другой руке она держала свою сумку с вещами. Волосы ее развевались на ветру, и они весело вприпрыжку шли к нам. Я дала Стивену знак, что пора собираться.

— До вечера много времени, — произнес он.

— Если Джек не нагрянет с новостями, то останемся. Я не хочу бегать за тем, чего еще нет.

Стивен поцеловал меня в лоб, и ушел готовиться к тому, чтобы выезжать из мотеля.

— Голубки, снимите номер! — крикнула Виолетта, и Виола засмеялась.

— Он у нас и так есть, — весело произнесла я.

Виола убежала к машина, а Виолетта подошла, и взглядом спросила, как всё идет. Я кивнула, и она всё поняла.

После выписки из номеров, мы отправились в местную забегаловку, чтобы подкрепиться. Каждый входивший казался мне подозрительным. По каким-то ощущениям, я ждала, что войдет человек в красивом костюме, и вот он будет нашим главным врагом. За годы, проведенные в поисках очередного злодея, я научилась тому, что он не обязательно обычный человек. Это может быть и солидный мужчина среднего возраста, в пиджаке и с маленьким чемоданчиком.

Стивен заметил мои наблюдения за каждым прохожим, и немного встряхнул, взяв мою ладонь в свою.

— Необязательно, что демон ходит посреди люда средь бела дня, Вайлет, — сказал он. — Разве не помнишь, что они обычно любят укрываться в ночи?

— Тогда стоит заметить, что нам было бы неплохо выспаться днем. Если зло и нападает, то ночью, — ответила я.

Стивен улыбнулся на это мое замечание, и продолжил поедать очередной бутерброд. Официантка подошла, и по ее тону я поняла, что заигрывать с красивыми мужчинами — ее специальность. Какими только эпитетами эта красотка ни раскидывалась, но Виолетта усмирила негодницу, дав ей словесную пощечину. Когда девушка начала заигрывать со Стивеном, то сделала комплимент его волосам. Надо же, подумала я, а флирт спустя почти два десятилетия превратился в публичную порнографию. Виолетта же не сдалась, и защитила честь моего-почти-что-мужа, и сказала ей, чтобы быстрее делала ноги, иначе ее ухоженные ноготки окажутся далеко не на пальцах. Это было грубо, но девушка поняла, что оказалась на чужом поле, и здесь ей делать нечего.

Во многом я была благодарна, что Виолетта с нами. Она могла отстоять не только себя, но и Стивена. Я же, будучи вновь человеком, стала много мягче. Пребывание в новом теле и сознании сделали меня более жалкой версией самой себя. Той Вайлет, что могла отрубать головы налево и направо, при этом успевая защитить своего любимого, уже нет. И эта мысль не давала мне покоя до конца вечера, потому что я поняла, что как раз это происходит и со Стивеном, но во много раз больше. За почти два века жизни он привык быть другим, а в уязвимом теле человека ему было непривычно, отсюда и нездоровый комплекс неполноценности.

Мы сидели на месте до самого вечера. Один человек сменялся другим, а официантка буравила нас взглядом. Особенно меня и Виолетту. Стивен старался не обращать внимания на происходящее, а маленькая Виола с удовольствием наслаждалась мороженым, которое Виолетта заказала специально для нее. Позже они ушли к игровым автоматам, которым было уже много лет, но работали они очень хорошо, хотя и явно отслужили свое.

Пока они обе проводили время веселой компанией друг с другом, Стивен наклонился ко мне, и произнес:

— Взгляни на ее шею.

Я украдкой подняла глаза, и увидела, что у девушки на шее кулон, очень напоминающий росписи на Кинжале. Было странно за этим наблюдать. Не знай я, что в этом мире есть разные объяснения необъяснимому, подумала бы, что это полный бред. Но кем она тогда была? Мне не хотелось верить, что это первый за долгое время вампир, потому что они не могли нас видеть, опознать по лицу. Для них мы были кем-то нереальным, не существующим на самом деле. Только люди видели настоящих Вайлет и Стивена, и не всегда могли видеть Виолу и Виолетту. Но здесь что-то было не так.

— Дождемся закрытия, а затем проследим за ней. Скажи Виолетте, чтобы она увела девочку в укромное место, а мы займемся официанткой.

Я согласилась, и мы просто продолжали ждать, когда на часах будет десять часов. Время тянулось долго, оно томило мое сознание. Я практически заснула, когда момент пришел. Официантка объявила, что заведение закрывается, и я подошла к Виолетте. Объяснив, что мы собираемся делать, она не медля села с девочкой в машину, даже не спрашивая, куда ее везти. Она знала, что безопаснее всего будет в доме. Так я думала заманить теперь и Стивена. Ведь если в этом городе есть вампиры, то они не смогут туда войти без приглашения, и мы сможем там сидеть столько, сколько душе вздумается.

Когда я заключала договор аренды дома, то всё предусмотрела. Конечно, в случае очередного обращения или моей смерти, нужно было иметь запасной план, и им был Стивен. Только он мог не позволить вампирам пройти в дом, если что-то случится со мной. Учитывая, сколько врагов я успела нажить за такой мизерный промежуток времени в виде вампира, предосторожность не мешала. Стивен же был добрее меня, у него нашлось много хороших друзей по всему миру, и за ним точно никто не стал бы охотиться.

Мы спрятались на парковке за машинами. Официантка вышла через черный ход, оглядываясь по сторонам. Кулон на шее она потерла, и пошла дальше, направляясь к своему старенькому кадиллаку, которому на вид было не больше пятидесяти лет. Хорошо же она ухаживает за машиной, подумалось мне. Наверняка ценная зверушка, а вместе с этим и кулон. Она, однако, не заметила, как перед ней появился мужской силуэт, и испугалась так же, как и мы.

Нам пришлось подобраться к ее месту нахождения немного ближе, крадясь через всю стоянку. Повезло, что какие-то дураки живут в паре кварталов от этого места, и у них явно нет гаража, раз паркуются они здесь.

Сначала нам было плохо слышно, о чем эти двое говорили. Но всё начало приобретать смысл спустя несколько фраз.

— Я заманила их в ловушку. Всё сделала, как ты сказал.

Мужская фигура подошла к девушке ближе. Он взял кулон, висевший у нее на шее, и потер двумя пальцами, словно испытывая ностальгию. Но нам пришлось их прервать, когда он уже вот-вот поцеловал. Стивен всё это время крался ближе к ним, взяв где-то неподалеку доску, и разломал на несколько частей очень осторожно. Занятые своей любовью двое неизвестных, они даже не услышали, что он собрался делать. Но один лишний шаг его выдал, и их взгляд пал на Стивена. Их взгляды встретились, и мужчина тут же исчез, оставив возлюбленную один на один с двумя людьми.

— Он явно не человек, — сказал Стивен прямо девушке в лицо, подходя ближе. — Тебе нужно от него спасаться.

— Как раз наоборот. Это тебе с твоей девушкой стоит держаться от меня подальше.

Не прошло и секунды, как она собралась напасть на Стивена. Клыки показались, доказав ее сущность, и я подбежала к оставшимся палкам, которые Стивен явно оставил на всякий случай. Взяв одну, я заметила, что они уже начали бороться. Он отбивался от вампирши всеми возможными способами, дрались они на равных. Он практически ранил ее, но та его отбросила. Тогда я поменяла тактику игры, и подошла к ней сзади, почти вплотную.

— Не получится, Баффи, — произнесла девушка, и напала на меня, но ей не повезло. За годы пребывания вампиром, я знала, что если на тебя нападает кто-то из твоих, не следует двигаться. Достаточно лишь немного поднять руку на уровне сердца в нужный момент, и тогда враг повержен.

Так не повезло теперь и ей. Деревянный самодельный из досок кол в сердце угодил прямо в место назначения, и из ее рта полилась кровь. Ее темные от злости зеленые глаза смотрели прямо в мои, с ненавистью проклиная. Когда она упала, еще каких-то несколько секунд она пыталась двигаться, но затем перестала дышать, и на этом был ее конец.

Я подбежала к Стивену, и помогла подняться.

— Ты ее уничтожила? — спросил он.

— Надеюсь, что да. Надо в укрытие.

— Стой, забери кулон.

Я послушалась, и сорвала с трупа побрекушку, но и здесь мое желание побыстрее исчезнуть, Стивен пресек.

— Надо ее закопать в лесу. Не хочу лишних вопросов, мы же приезжие, будет больше подозрения к нам.

И он был прав. Взяв ее за руки и ноги, мы донесли тело до машины, положив на заднее сиденье. Стивену было больно, он хромал. Как жаль, что нет никакого сверхъестественного лекарства, подумала я. И единственный вампир, которого мы пока что встретили, хотел нас убить.

За руль села я, и мы поехали дальше по аллее в сторону леса. Ехать нужно было как можно дальше, у обочины ее бы быстрее нашли. Лопаты у нас не было, так что рыть пришлось руками, и прошло достаточно времени, когда ров был достаточно глубоким.

— Думаю, нам придется долго отмываться от этого. Я сейчас не только про убийство, — заметил Стивен, и громко засмеялся. Я поняла шутку, и поддержала ее.

— Мы не попадем в Обитель, это уж точно, — ответила на это я.

Закапывали мы тоже достаточно долго. Обессилившие от такого долгого захоронения тела, мы сели у соседнего дерева, почти легли на землю. Мы взялись за руки и смотрели друг другу в глаза.

— Давно такого не было, — сказал Стивен, и добавил, — Бонни и Клайд снова в деле?

— Думаю, что да, — ответила я.

Луна в это время суток сияла, в лесу было светло. Но нам нужно было как можно скорее ехать в дом. Там нам не грозила опасность. Аллея закончилась, и вскоре мы оказались у дома Энни, где на секунду и остановились.

Глядя на зашторенное окно, я думала, чем бы она могла там заниматься. Ее силуэт временами виднелся тенью, она что-то читала, сидя на кухне у окна.

— Ты могла бы с ней увидеться прямо сейчас, — произнес Стивен шепотом.

Но я помотала головой, и еле-еле слышно ответила, что нет. Не сегодня. Нужно разобраться с другими вещами. Главное сейчас понять, кем был тот мужчина. Что-то мне подсказывало, что как раз он и мог быть демоном. Кулон я держала в руках, пытаясь разобраться в своей голове, почему он связан с Кинжалом.

Мне нужен был Ящик. Мне нужна была Пандора. Но как связаться с богом Олимпа, если ты человек? У нас не было ни Кэтрин, ни Ника, ни Сабрины. Они были далеко, в другой стране, в другом таком же странном городе, как этот.

Подъехав к дому, мы увидели, что нас встречает Виола. Она тут же взяла Стивена за руку, что-то пытаясь ему объяснить, и зайдя за порог, я ощутила, что проблем прибавилось. Виолетта тут же подошла ко мне, взяла тоже за руку, и повела в гостиную к столу. Там лежали различные книги древнего происхождения. Я их отлично помнила. Видимо, наша общая память помогла ей сразу же освоиться в адском доме.

— Я знаю, что нам делать, — сказала она.

Подойдя ближе к столу, моему взору показался портрет черной женщины. Сделан он был веке в девятнадцатом, судя по стилю, и я вспомнила, что что-то подобное есть у Стивена. В доме Меган до сих пор висит его портрет, а стилистика будто принадлежит одной и той же руке. Цветовая гамма сохранилась.

— Кто это? — спросила я.

Тогда Виолетта достала фотографию этой же самой женщины. Сделана она была примерно в тридцатые годы прошлого века. На ней одежда того времени, волосы собраны, пара локон выбились из общего пучка, и ниспадают на плечи.

Внизу подписано имя: Табита.

— Ее зовут Табита Пэйн. И она в этом городе. Живет в нескольких кварталах отсюда. Ее дом также стар, как и этот. Уверена, она бы могла нам помочь.

— Но кто она?

— Ведьма. Здесь написано, что ее привезли из Африки в конце восемнадцатого века, и она была прислугой у одного господина в этом городе. После смерти этого человека, она надолго исчезла из виду, пока ее не нашли здесь в 1865, когда рабство в Америке отменили, и она надеялась перейти границу. Эти строчки писал человек, чье имя Питер ДеЛунг. Твой предок.

— Не хочешь же ты мне сказать, что дом принадлежал моим предкам? Здесь когда-то жила семья Джереми.

— Предки Джереми здесь поселились в конце девятнадцатого века, приехав из Англии. Его родители покинули страну, он родился в Витч-Кроссе. К моменту, когда Макс был пленен здесь, дом принадлежал государству, но Джереми его арендовал, и сделал своим. Я нашла множество документов, подтверждающих это.

— Значит, это, по сути, мой дом…

— И ты законная наследница. Удивительно, как наши семьи переплетались. Никогда бы не подумала, что мир такой маленький, хотя в нем столько людей.

Я тяжко вздохнула, пытаясь разобраться во всем. Табита служила одному господину, но кому? Тогда на фото сзади я увидела надпись, которая объяснила мне всё.

«Моей подруге Эмбер. 1932 год.»

— Табита знала Эмбер, мою прабабушку.

— Как думаешь, это она познакомила ее с Эваном?

— Вполне возможно, учитывая, что в нашем мире нет ничего невозможного. Может, она еще принадлежала и ДеЛунгам?

— Этого здесь не написано. Но раз уж она жива, можем спросить у нее самостоятельно.

Я вновь взглянула на фото. Табита была красивой женщиной, которую не тронуло время. На момент, когда было сделано фото, ей уже исполнилось почти сто сорок пять лет. Я предположила этот возраст, потому что знала, что сначала она не могла быть рабыней моей семьи, ведь ДеЛунги приехали только в 1787 году, и единственный, кто мог ее знать, это Себастьян.

Виолетта и я решили заявиться к ней на следующее утро, а пока что отдохнуть, и дать нам со Стивеном немного привести голову в порядок после сегодняшнего вечера.

Он сидел на крыльце дома, когда я вышла к нему. На нем была теплая рубашка в клетку, на коленях лежал плед. Заметив меня, он подал руку, и я села рядом, и он укрыл меня им. Мы смотрели на звезды, молча обдумывая то, что произошло. Я бы могла решить, что всё происходящее дело рук Сьюзен, но она была с нашими друзьями, и ей было совершенно незачем нам мешать. К тому же, о том, что мы живы, она не знала.

Стивен тяжело дышал, он явно переутомился, и сердце было не на месте. Голова его поникла, но вдруг он будто проснулся, и я поняла, что путь его измотал. Погладив его по спине, я продолжала молчать, придвинувшись ближе.

— Табита наш путь к ответам, не так ли? — спросил он, я кивнула.

— Подумаем об этом завтра. Сейчас нам нужно отдохнуть…

— Я должен тебе сказать, — перебил меня Стивен, — Смерть показала мне в Лабиринте будущее. Я видел всё, что с нами случится. Она не может контролировать того, на кого мы охотимся. Поверь мне, это только начало, только цветочки. Дальше будет хуже. Мы должны увести демона от Энни, иначе Дарсия проклянет всех нас, ведь опасность угрожает в первую очередь ей. Интересно, знает ли она о нас.

— Думаю, она точно что-то почувствовала. Вопрос в том, сможет ли она нас увидеть. Это придется проверить, но я пока не готова к встрече с Энни. Лучше ей и правда держаться подальше от нас. Точнее, мы должны держаться подальше от нее, чтобы не навредить.

— Всё можно проверить только одним способом, — он взглянул на меня, добавив, — это встреча с ней.

Я согласилась с ним. Энни не знает ничего из того, что происходило. Сабрина так и не дозвонилась до нее, за исключением одного-единственного письма, которое получила уже после событий. Всё-таки она была закидана звонками и различного рода сообщениями за долгие месяцы. Я понимала ее желание жить обычной жизнью, вдали от этого сумасшедшего дома. Но это был наш мир, от которого, даже став людьми, мы не можем избавиться.

Вскоре мы поднялись и заняли главную спальню. Она была довольно большой, точно больше нашей комнаты в нашем старом доме. Теперь, когда оттуда уехали многие из нас, места стало больше. Анна там растила сына, и Сабрина сообщила, что они с Джеффом готовы ко второму. Я была рада услышать эту новость, ведь среди опасностей, что могли ожидать за углом, они не забыли и о счастье, которого так сильно желали.

Заснула я довольно быстро. Но именно сон и не дал мне покоя. Опять же, никаких пони и радуги. Я шла по Лабиринту, но Смерти там не было. Стол стоял всё там же и, выйдя из этой пыточной, я прошла несколько метров вперед, видя, как ко мне спиной стоит мужская фигура.

В руках он держал тот самый кулон, а потом вставил его в Кинжал. Тот ему дал какую-то силу, способности его пробудились. Фигура была довольно знакомой, и я поняла, что это был тот самый мужчина, которого мы увидели сегодня.

Наконец, он роняет Кинжал на землю, уходя в неизвестном направлении. Я подхожу к предмету, поднимая его. И стоит мне дотронуться до него, как я вижу всё, начиная от момента своего рождения, до нынешнего времени и, уносясь прочь в будущее, где вижу Ад, и кого-то, кого ранее не встречала. Это женщина, за спиной у нее черные крылья, а в руках меч.

Я проснулась в холодном поту, сразу же спрыгнув с кровати, и выбегая на первый этаж. Открыв входную дверь дома, я натыкаюсь на знакомую мне фигуру. Его лицо не забыть. Он невозмутим, немного ухмыляется.

— А вот и я, — произносит он.

Это был Джек.

Глава 3

Утром я спустилась на кухню, и там сидел Джек. После его появления мы договорились, что разговор состоится утром, так что Стивен еще ничего не знал. Он спал, и я украдкой вынырнула из постели, спустившись за кофе. За столиком сидел наш старый друг, почитывая газету, и держа левой рукой стакан. Виолетта в это время уже куда-то успела уйти, но я и так знала, что ее интересует ведьма, которую она нашла. Можно было предположить, что она отправилась к ней.

Джек не изменился ничуть с нашей последней встречи. Если учитывать тот факт, что он не менялся с конца прошлого века, я даже могла бы подумать, что он повзрослел. Но Эмбер была единственным тому объяснением. Став родителями, он и Энни начали немного стареть, чтобы догнать хоть как-то свой истинный возраст. И пусть они остановились очень скоро, всё равно Джек казался мне тем же семнадцатилетним юношей, который попал под влияние Джереми почти тридцать лет назад. Было даже невозможно представить, каким бы он мог выглядеть сейчас, останься человеком.

И я знала, что он думает то же самое обо мне. Вайлет, которую он встретил, была другим человеком. После обращения она изменилась, а дальше было только хуже. К концу своего пребывания вампиром, я уже не ощущала разницы между девчушкой из маленького городка в Канаде, и женщиной, которая убила Медузу и была готова пожертвовать собой.

Градусник на улице показывал плюсовую погоду, было достаточно тепло, ведь на улице стоял уже конец апреля. Вот-вот день рождения Джека. И совсем недавно было у Энни. За последние несколько лет я много думала о том, как могла бы повернуться наша жизнь. Если бы не та жертва, что мы принесли, вероятно, мы со Стивеном уже были бы людьми, у которых есть обычная жизнь. Энни бы не уехала, но сторонилась остальных. Может и хорошо, что всё случилось именно так. Никто не знал ее лучше, чем она сама. И ей определенно нужен был перерыв.

Кофемашины не было, зато сам кофе был. Чайник еще держал в себе горячую воду, и я налила ее в стакан. Разбавив все ингредиенты, я облокотилась о гарнитуру. Рядом был ящик с ножами. Виолетта оставила записку, где говорилось, что металл мне поможет. Я это знала, но она заботилась о двух людях в этом доме, ведь ей опасность не угрожала. Призрака убить нельзя.

Джек молчал, я тоже. Неловкость между нами возникла из ниоткуда, хотя ранее ее не было. Тишина нависла над нами как угроза, которой не миновать. Заметив на кухонном столике пачку сигарет, я приоткрыла окно, и закурила одну. Джек повернулся лицом ко мне, и я уже была готова выслушать его.

— Всё не так просто, — произнес он.

— Надо же… Виолетта сказала, сама Смерть попросила тебя присмотреть за нами.

Я не стала скрывать раздражения. Пусть знает, что так нельзя. Строить догадки, что, зачем и почему — не уместно.

Джек взял стакан со стола и подошел ко мне. Поставив на гарнитуру, он поднял взгляд чуть выше, в окно.

— Виолетта пошла навестить Табиту. Я дал ей адрес и сказал, что она должна говорить. Она должна помочь тебе и Стивену адаптироваться в этом городе. Пусть вы здесь и ненадолго.

— А как же демон? Вчера мы убили вампира, а сегодня у нас под носом ведьма. Энни и не догадывается об этом, не так ли?

— Энни не интересует вражда вампиров с кем-либо. Она отошла от дел, и теперь только ездит к родителям навестить их за городом, и вышивает крестиком ровно пополудни. Ее жизнь превратилась в скучную рутину из наволочек и просмотр новостей вечером. Работает она в доме для престарелых, пытаясь забыть весь тот кошмар, что мы все пережили за эти годы.

— Немного не честно забывать об этом, не считаешь?

Сигарета продолжала пускать дым, я уже чувствовала, как бычок вот-вот загорится, если я не потушу. Появление Джека выбило меня из колеи. Он так нечасто появлялся в нашей жизни после уничтожения Чистилища, что я даже решила, что никогда его больше не увижу. Скорей бы проснулся Стивен, подумала я.

— Как надолго ты решил спуститься с небес на землю? — спросила я.

Джек не отвечал какое-то время, просто молча стоя рядом. Он был не готов к тому, что ему придется провести с нами, предположительно, несколько недель. Тогда мы еще не подозревали, чем обернется всё это.

Вдруг мы услышали шаги по лестнице. Тяжелые, они звенели в полной тишине, давая понять, что еще один жилец проснулся, только он не знал, что для него готовит этот день.

Стивен протирал глаза по дороге на кухню, и застыл в проходе, когда увидел Джека. Он не сразу понял, что это реальность, а не сон, в то время как мы смотрели на него и переглянулись. Джек оставил стакан в покое, и пытаясь разрядить обстановку, мило улыбнулся, склонив голову набок, говоря этим что-то вроде: «Ну да, я здесь, случайно зашел в гости».

Но его лучший друг не мог поверить своим глазам, и медленно подвигаясь к Джеку, немного ухмыльнулся. Подойдя ближе, он ткнул пальцем ему в грудь, чтобы точно осознать, насколько же этот сон реален. Но он не ошибся, и сон оказался явью, поэтому лучшие друзья засмеялись и погрузились в объятия друг друга, оставив за бортом все недосказанности. Стивену слова будто и не были нужны, он и так знал, что Джек рано или поздно появится. И тогда я вспомнила, что примерно так и началось всё. Когда-то были только я, он и Стивен. Где-то сбоку были Джереми и Хлоя, а потом к нам еще присоединились Энни и Макс. Но сейчас нет ни Джереми, ни Хлои, ни Макса. Джереми мертв. Оригинальный состав практически в сборе, семья почти собрана. Осталась только Энни. Но я еще не была готова к тому, чтобы говорить с сестрой и показаться ей на глаза.

Момент прошел, и вот уже Стивен с улыбкой смотрел на меня, но поняв, что я не подозревала такого исхода, немного ослабил хватку. Джек тоже умолк. Я не должна была так реагировать, но мне не давало покоя, что меня не поставили в известность, оставив за бортом. Но в ту же секунду и мой огонь погас, потому что я поняла, что точно так же себя почувствует Энни, когда узнает правду. Она — человек за бортом, не я.

Дверь в дом открылась, и я заметила Виолетту. Она заметила происходящую картину, и двинулась к нам.

— Что сказала Табита? — спросил Джек.

Она кивнула в мою сторону, и я поняла смысл. Табита хотела, чтобы я явилась к ней. Разговор с ведьмой помог.

— Думаю, мне пора ехать.

Я оставила кофе, и двинулась к себе наверх. Виолетта поднялась за мной, и закрыла дверь. Я стояла к ней спиной, смотря из окна второго этажа, как любила это делать в своем старом доме. Там деревья точно так же закрывали небо, но было светлее. Здесь тьма пронизала весь дом, не давая возможности радоваться новому дню.

Я сложила руки в замок, и ждала, пока мой двойник заговорит со мной. Виолетте было, что сказать. Она лишь тянула время. И пусть вампиров здесь не было, нас никто не мог подслушать, но присутствие Джека ее явно смущало.

— Она сказала тебе взять кольцо, что Стивен тебе подарил. Объяснений дано не было, так что я даже не подозреваю, зачем оно может понадобиться.

— Я подозреваю, зачем это. Если она знает о нас с самого начала, наверняка понимает, что моя миссия здесь не только убить демона, но и встреча с сестрой.

Кольцо лежало на подоконнике, небольшие лучики света падали на камень, и я пыталась найти солнечных зайчиков, но их так и не было. Виолетта вздохнула, и присела на кровать.

— Мне поехать с тобой? — спросила она.

Я кивнула. И чувствовала, что она кивает в ответ. Маленькая Виола еще спала, если находилась в кровати. Если же нет, то ее существо куда-то могло упарить, чтобы не мешаться под ногами. Я привыкла, что части меня уходят по своему собственному желанию, если заходят. И если Виола пользовалась этим, исчезая иногда на несколько дней, то Виолетта Варга пользовалась любым случаем, чтобы остаться. Ее помощь была бесценна.

Собиралась я недолго. Будучи вампиром, я носила много брючных костюмов. Один такой приобрела совсем недавно, и решила, что раз уж состоится официальная встреча экс-вампира с ныне живущим, и одновременно ведьмой, к тому же, уже давно не первым бессмертным существом за последние сутки, то нужно выглядеть как минимум презентабельно.

Стивена и Джека мы оставили вдвоем. Им нужно было о многом поговорить. Позже я узнала, что Джек рассказал о своих путешествиях между мирами, планах Смерти, и будущем, что нас ждало. Оно было не таким уж и беззаботным. Только через несколько месяцев я разобрала то, о чем он говорил.

Машина ехала без помех, но мы сидели в тишине. Дом Табиты был старым, но не таким незаметным, как я надеялась. Демон должен был знать о том, кто она, и наверняка мог бы к ней заглянуть на правах рекламы.

— Она живет одна, не так ли? — вопрос был скорее риторическим, но Виолетта кивнула.

Я вздохнула, и вышла из машины, мой двойник держался меня. Ее потрясывало.

— Не то чтобы я боюсь ее, но она производит определенное впечатление, — заявила Виолетта.

— Тогда я ее точно не испугаюсь, — ответила на это я, и мы двинулись к крыльцу.

Постучавшись в дверь, ответа не последовало. Никто не вышел, и не открыл ее. Никто не подал знак, что мы можем войти. Поэтому, вспомнив, как это делается, я открыла ее сама, а затем очень осторожно прошла в коридор, дав знак Виолетте идти за мной.

В гостиной горел камин, повсюду были развешаны картины, на полу лежали дорогие старинные ковры. Обои на стенах сохранили свои краски, пусть уже и были приклеены много лет. К нам спиной стояла женщина, она наливала напитки в стаканы.

— Проходите, присаживайтесь, — подала она свой низкий бархатный голос.

Я не боялась ее. Ведьмы окружали меня много лет, они вовсе не страшные. А если я человек, то тем более нечего бояться. Другая сторона медали была в том, что Табита была и вампиром.

Повернувшись, она не поднимала взгляда, а мы присели на диван напротив ее кресла. Рядом стояли различные вещи, в том числе, трость. Гравировка мне напоминала чье-то имя, но я никак не могла его вспомнить.

Наконец, Табита подняла свои яркие зеленые глаза на нас, Виолетта чуть не вскрикнула, но вовремя остановилась.

— Утром я тебя не так пугала? — спросила ведьма.

— Было темно, — нервно ответила моя копия.

Табита придвинула нам напитки, это был зеленый чай. Она кивнула Виолетте, дав понять, что ее нервам это поможет. Та отхлебнула напиток, и вскоре немного успокоилась.

— Почему я здесь? — спросила я.

Ведьма провела по мне взглядом, устроилась в кресле еще удобнее, и заговорила:

— Помимо того, что я должна тебе помочь разобраться с кольцом, ты хочешь найти демона. У меня есть ответы. Этого хочет Смерть. За этим она и отправила твоего друга Джека ко мне.

— Твоя фотография была в нашем доме в одной из книг. Как ты это объяснишь?

— Этот дом не всегда принадлежал Уолтерсам. В 1778 меня привезли в это место, я почти десять лет прислуживала одной семье, но они меня продали. Тогда, в один из дней, когда туман закрыл глаза каждому жителю этого маленького поселения, прибыла новая семья.

— Мы нашли документы, в которых говорится, что Джереми лишь арендовал его в тридцатые. Уолтерсы здесь не жили. Дом принадлежал моей семье.

— Тогда они были богаты, а со временем превратились в средний класс, потеряв все привилегии.

— Кому ты служила до ДеЛунгов?

Табита взяла трость в руки и передала ее мне. Пальцем она указала на гравировку, на которую я уже обратила внимание. Всматриваясь в узор, я пыталась найти ответ на эту загадку. И только когда поднялась взглядом к рукоятке, заметила две буквы. Э. Б.

Я взглянула на Табиту, и та улыбнулась.

— Всё очень просто, Вайлет. Он не владел мной, но его отец пытался усидеть на двух стульях. Позже он умер, а его сын уехал в Витч-Кросс, и женился.

— А кто такой Э. Б.? — спросила Виолетта, глядя на меня.

Я перевела дух, и ответила:

— Эдгар Блэк.

***

Табита заварила еще чая, а мы сидели и ждали, когда же она продолжит отвечать на вопросы. Я хотела спросить про Эмбер и Эвана, но ведьма уже знала, что я собиралась это сделать. Поставив чашки перед нами, и так же отхлебнув сама, принялась говорить.

— Знаю, у тебя вопрос про Эмбер. Да, я знала Эвана уже давно к тому моменту, и это я их познакомила. Твоя прабабушка была славной женщиной, она помогала мне, а я ей. Ты ее встретила, не так ли?

— Виделись несколько раз. Боюсь, Энни повезло с этим куда больше, чем мне.

Табита прищурила глаза. Потом протянула руку, и произнесла:

— Дай мне кольцо.

Тогда я потянулась за ним в карман. Взглянув на безделушку, я протянула кольцо Табите в руку. Она зажала вещь в ладони, и ее лицо изменилось. Она будто получила огромную власть, вот, что я видела в этом лице.

— Когда Стивен отдал его тебе в Ящике, а потом сделал предложение с ним, оно наполнилось большей силой. Когда ты его впервые надела, она, — Табита указала на Виолетту, — стала являться к тебе во снах, пытаясь подать знак. Я сделаю так, что пока кольцо не на твоем пальце, Энни тебя не сможет узнать, но стоит его надеть, как она узрит твое лицо. Тебе не придется скрываться от нее. Но без кольца никак.

Последние слова она произнесла с состраданием, протянув кольцо мне. Я взяла его в руки, повернула несколько раз в пальцах, а затем вернула обратно в карман.

— Спасибо, — произнесла я. — Мне нужно задать еще несколько вопросов. Как ты не лишилась силы, став вампиром? И кто это с тобой сделал?

Табита встала. Ее чай закончился, и она наливала себе еще. Рассказ ее, тем не менее, продолжился.

— Гален обращал всех подряд. Без разбора. В одну ночь он напал на семью Блэков из-за Джинджер, которая приплыла из Лондона навестить Эдгара. Тогда же он проник и в дом ДеЛунгов. Себастьян это плохо помнит, он был еще юношей. Его злодей не тронул, в отличие от их матери. Ее звали Аврора. В честь матери Себастьян назвал свою дочь, твою пра-пра-пра-пра-пра-пра-прабабушку. Ему было нелегко лишиться матери в столь юном возрасте, что уж говорить о его младшем брате. Гален ее не обратил, только убил. Я пыталась помешать, но он не остановился и, взяв в охапку, отнес на скалу, где и обратил. Я умерла, а проснувшись на утро, чуть не сгорела на солнце. Тогда меня нашла Ведьма, и помогла восстановиться. Для меня она ослабила заклинание. Позже, спустя много лет, я снова вернулась в мир. Проведя семьдесят лет под покровом ночи, вдали от людей, я решила, что пора выйти. И уехала в Витч-Кросс, но и там не нашла себе места. Много лет спустя, когда мои путешествия по стране были закончены, я вернулась в этот город. Эмбер знала всё с детства, и к тому времени навещала дальних родственников, которых никто из вас, ДеЛунгов, уже не помнит. К вашему счастью, никого из них не осталось. Мы с ней вернулись в Америку, и там я ей рассказала, что есть Лагерь. Я успела уже познакомиться с Эллен, так что Эван был моим хорошим другом. Конечно же, между ним и твоей прабабушкой возникла связь. Но я предупредила их, что они должны быть осторожны. Тогда ее выдали замуж, а Эван так и остался любовником на стороне. Она планировала рассказать вам, когда вы вырастете, но поняла, что не может, потому что была слишком стара. Эван мучился. Боль не утихала, и он вернулся в Лагерь. Ведьма же наведалась ко мне, дав этот дом, раньше принадлежавший одной семье. Они никак не были связаны с нашим миром, Вайлет, так что их ничто не коснулось, и я смогла обжиться, периодически покидая город, чтобы не возникало подозрений. Тогда же она полностью восстановила мои способности, и мое существование было под угрозой, потому что Калипсо дала о себе знать, и они искали сторонников. Тогда им на глаза подвернулся Джереми. Вы не знали этого много лет, и вот правда теперь перед тобой. В двух словах, во всем вина Галена, и только его.

Виолетта сидела с открытым ртом, готовая разразиться тирадой. Я же была взволнована лишь одним вопросом:

— Как он проник в дома, если они принадлежали людям?

— Он притворился хорошим другом. Неделями с ними общался, а потом понял, что пора убивать и искать себе новую жертву для своей армии бессмертных.

— Так, значит, моя смерть на руках этого скользкого слизня была хорошо проделанной махинацией? — спросила Виолетта, чуть не крича.

— Всё было взаимосвязано. Он убил мать ДеЛунгов, позже обратил Элайджу, а потом чуть не добрался и до Себастьяна. Потом были и другие, но все они вели к той дорожной катастрофе, что он устроил в 1855. Элайджа сел на поезд, следуя за Элизабет, в том же вагоне, где-то у самого выхода, сидела Сабрина. Она следила, чтобы никто не пострадал. Элайджа пытался ее отговорить ехать, но она упрямилась. Ты и так знаешь эту историю, Вайлет. Ведь Сабрина хотела убить Галена, и не просто так семь веков пыталась выкрать Кинжалы, а Элайджа был его мишенью, потому что отказался прислуживать.

— А что ты скажешь по поводу этого? — я протянула кулон и Кинжал вместе с ним.

Табита повернула Кинжал в руке, но ничего не сказала. Затем зажала в ладонях кулон, и вновь ее лицо отразило что-то неясное мне. В ее руках будто снова была власть.

— Эсмеральда, — протянула она имя. — Это ее вы вчера убили?

Я кивнула. Табита кивнула в ответ, и протянула кулон мне.

— Зря вы это сделали, теперь он вас не оставит. Я подозревала, что к этому всё и идет.

— Кто был тот мужчина?

— Это Бальтазар.

Я не понимала. Эту историю я знала давно от Блэйка и Алексис.

— Но он мертв, мои друзья в соседнем городе его уничтожили.

— Кулон принадлежал семье Блэйка, не так ли? Аарон упустил его несколько лет назад, и возлюбленная Бальтазара — Эсмеральда — достала его оттуда, дав новое тело. В этом ей помог Нэйтан.

— Сьюзен знает?

 — Ваша заклятая подруга не знает ничего. Пока что. А теперь дай мне свою руку, девочка.

Табита подвинулась ближе к столу, и я протянула ладонь. Ведьма погружалась в транс, одновременно произнося заклинание. Вдруг глаза ее открылись, зрачки окрасились разными цветами, и она заглянула прямо в меня, в мое сознание, и я это почувствовала. Там, внутри своего разума, я увидела всё то, что видела во сне прошлой ночью.

— Он в этом городе, ты права, — произнесла Табита. — Твои способности к тебе возвращаются. Это всё Тайлер. Помогая ему, ты вернула себе то, что принадлежит тебе по праву, но ты подвергаешь Энни опасности, следуя за Бальтазаром. Он здесь не один.

— Кого я должна уничтожить?

— Это знает только Дарсия…

Значит, встречи с Энни не избежать, подумала я. Но как еще я должна добраться до Дарсии, чтобы не причинить вреда сестре? Табита этого не объяснила, и в следующий же момент отпустила мою руку, откинувшись на спинку своего кресла, переводя дыхание.

— Дарсия ключ ко всему. Если она не выйдет на связь сама, то встречи с Энни не избежать, здесь ты тоже права. Но я должна дать вам человека в помощь.

Тогда она поднялась, и взяла карандаш и блокнот. Вырвав листок, она положила его перед нами, а карандашом было написано имя и номер телефона, а также адрес.

— Техас? — с неудовлетворением произнесла Виолетта.

— Его имя Билл Поуп, он живет за Далласом. Еще один вампир в команду, чтобы уничтожить очередное зло. Он много знает про Эсмеральду, так что не отказывайтесь от его услуг. Он точно захочет свести счеты с Бальтазаром, и отправить душу Эсмеральды в Ад.

— Разве она уже не попала туда?

— Если Стражи не распределили ее так быстро, то ждать ей долго. Может быть, Билл ускорит процесс.

Значит, Техас. Я взяла листок, сложила, и засунула в карман к кольцу. Попрощавшись с Табитой, мы вышли, и сели в машину.

Виолетта больше не дрожала, она была зла. Гален убил нас с ней забавы ради. Ему повезло, что он нашел покой, а до этого умер несколько раз, будучи заключенным в Аду за решетку. Думаю, если бы еще была возможность вновь убить его, она бы не отказалась.

— Мы и правда поедем в Техас? — спросила она по дороге домой.

— Сначала я обсужу это со Стивеном. И мне нужно будет, чтобы кто-то остался с Виолой, если мы решимся на это, так что тебе придется остаться. Джек поможет тебе, если что-то пойдет не так.

Она кивнула. Дома меня ждал непростой разговор со Стивеном. Я не хотела об этом думать, а потому пропустила поворот, и мы чуть не столкнулись с машиной. Нас немного занесло, а машина поехала дальше, будто ничего не произошло. Я вгляделась в номер, и не могла поверить, что он знаком. Когда-то эта машина принадлежала Сьюзен.

Решив разобраться с этим позже, я дала газу, и мы очень скоро оказались дома. Сняв пальто, я шикнула Стивену и он тут же поднялся со мной наверх.

— Что сказала Табита? — спросил он.

Я дала ему листок с адресом Билла.

— Она видела меня только потому, что была ведьмой, я сразу это поняла, — начала я, продолжив, — Этот Билл живет за Далласом, и Табита сказала ехать к нему, он поможет разобраться с демоном. Стивен, — я взглянула на него, и он поймал мой взгляд, — это Бальтазар.

— Что?! — он не мог поверить тому, что слышал. Я кивнула, прося дать мне возможность закончить.

— Знаю, в Рич-Норсте его уничтожили. Но я поняла, в чем дело. Это Кинжал. В моем сне этой ночью я видела, как мужчина держит Кинжал и кулон, а потом второе вставляет в первое. Они как механизм. Но я боюсь, что это еще не всё. Табита что-то не договорила. Должно быть что-то еще. Она побоялась говорить это, потому и направила нас к Биллу. Он скажет.

— Но это безумие, разве нет? Мы не можем быть уверены, что это не ловушка.

— Она сказала, у него счеты с той вампиршей, которую мы убили вчера. Ее звали Эсмеральда, и Бальтазар ее любил. Нэйтан помог ей вернуть любимого, и теперь нам всем крышка. Но Бальтазар — не главная проблема. Есть что-то пострашнее его, и для этого нужна Дарсия, которую достать невозможно, только если не связаться с Энни. Встреча с ней неизбежна, Стивен.

Он смотрел то на меня, то на листок, пытаясь переварить всё, что только что услышал. Потом он осел на кровать, и произнес:

— Тогда мы едем в Техас.

Глава 4

Машина забарахлила уже в объезд Витч-Кросса. Бензин сжигался не так медленно, как мы этого ожидали, но и дорога была не близкая. Техас лежал на другом конце страны, а из Оттавы путь казался еще дальше.

Билл Поуп жил где-то под Далласом, найти его дом не было такой уж сложностью, ведь существовали поисковики. К тому же, с теми местами нас многое связывало. Когда-то из Техаса Энни и Джек увезли Чендлера, а оттуда не так далеко до Невады, где обитала Тесса. О ней мы давно не вспоминали, но оно было и незачем. Ее последнее появление в нашей жизни ограничилось воспоминанием о том, что она ушла, бросив Кэмерона.

Витч-Кросс позволил нам объехать себя, за что мы были благодарны. Кроны деревьев укрывали нас от солнца, которое с каждой проезженной милей, пекло как в аду. Так я отмеряла нашу близость к Техасу. Вот термометр показывает двадцать пять градусов, а вот уже тридцать два. Проехав половину Арканзаса, я вспомнила, что находясь в Техасе, мы будем недалеко от Себастьяна.

Стивен включил радио, и заиграло одно из местных. Чем ближе мы были к Далласу, тем больше играло кантри, а Риба Макинтайр пыталась нам донести о том, что свет в Джорджии потух. Я бы с удовольствием оставила все дела, и уехала на каникулы в Саванну, чтобы быть ближе к воде, а не посреди пустыни, где нас могут съесть дикие койоты, и какой-нибудь бездомный Джо просил бы милостыни.

В пути мы почти не разговаривали. Это было предвкушением беседы с Биллом. Почти не останавливаясь, мы неслись по шоссе, чтобы быстрее настигнуть цели. Табита ясно дала понять, что Билл единственный, кто может ответить на наши вопросы. Когда мы уезжали, она дала нам какие-то травы. Вероятно, они могли нам помочь, если бы кто-то на нас напал. Вампиры, сказала она, повсюду. Теперь, когда мы люди, и убили одного из них, опасность подстерегает везде. Бальтазар не оставит нас в живых, если найдет. Так что предосторожность не помешает.

Музыка играла всё навязчивее, кантри не переставало удивлять своими странными звуками. Не будучи любительницей этого жанра, я предпочитала отвлекаться на воспоминания и слова Табиты. Мои способности вернулись. Джек ничего не сказал на этот счет. И наверняка он оставил разговор об этом до момента нашего возвращения.

Виолетта позвонила лишь раз, чтобы убедиться, что мы в порядке. Я ее уговорила не волноваться, и просто приглядывать за домом, маленькой Виолой, и обращаться к Джеку, если что-то пойдет не так. Она обещала также приглядеть за Энни, устроив слежку за ее домом. Позже она описала, как проходит день моей сестры. Она встает в семь утра, завтракает, потом уходит на работу, оттуда заходит в продуктовый магазин, а дома готовит себе ужин. Обычная рутинная жизнь обычного человека. Разница только в том, что Энни не человек, и ей не столько лет, как думают другие.

Наконец, уже находясь на границе с Техасом, мы остановились на ночь в мотеле, чтобы отдохнуть, и утром выехать, имея впереди весь день, который мы потратим на интервью с вампиром.

Номер был маленьким, но на нас двоих хватит и этого. Приняв душ, я готовилась спать. С дороги устаешь очень быстро, и Стивен был тому доказательством. Он уснул лицом в подушку, едва присев на кровать. Утром, решила я, за руль придется сесть мне. Это будет лучше, чем позволить ему нас убить, потому что он недоспал. Стивен-человек мог куда больше, чем когда был вампиром. Например, ненамеренно устроить автокатастрофу. Будучи бессмертным, он бы это устроил специально, зная при этом, что ничего с ним не случится. Однако теперь любая ошибка стоила нам жизни. Не будем вспоминать о том, что я вызвала дракона, а он ходил по Лабиринту со Смертью, это сейчас особой роли не играет.

Несмотря на усталость, сон не шел долго. Я пыталась погрузиться в транс по меньшей мере около двух часов. Будильник стоял на девять, и нужно было хорошенько выспаться. Но вот время было уже после полуночи, а Вайлет ДеЛунг так и видела ни радужных пони, ни дороги из желтого кирпича.

Всё же, я не заметила, как оказалась разумом где-то далеко от реальности. Там был приглушен свет, деревья создавали тень, а помимо этого, вокруг была глухая ночь. Мы со Стивеном стояли посреди дороги, перед нами был дом, где я жила в детстве. Именно из него я выбежала на дорогу, а он меня схватил, и спас из-под автомобиля. Мы о чем-то говорили. Я будто не хотела вдаваться в подробности того, что происходило, а осознанно знала, что мы расстаемся в ночи, возможно, на очень долгое время.

Я ему говорила, что он обязательно найдет способ вернуть меня из Тьмы. Четко запомнились слова о Лунном камне, о том, как непросто будет вызволить меня из этой тюрьмы. И он меня обнимал всё это время. Справедливости ради, такого я раньше не видела. Даже когда была вампиром, подобные видения ко мне не приходили. И я осознала, что это было именно оно, когда будильник прозвенел, и я открыла глаза, как ни в чем не бывало. Это не сон, сказала я себе. Такое не может присниться.

Видения занимали мое сознание уже долгие годы, а за последние пять лет, я разучилась их улавливать, ведь давно такого не происходило. Сложно разобраться в том, что видишь, когда лишаешься способностей. И это сбивает с толку, если они возвращаются. Той Вайлет не было больше, но она возвращалась к своему прежнему бытию, будто и не было той битвы, и не было прощания с родными, лежа в гробу.

Я встала с кровати, и подошла к зеркалу. Там, в отражении, я увидела девушку, которая пожертвовала многим. Куда большим, чем Энни. Я отдала жизнь, а она только и могла сделать, что уехать. Но это был ее выбор, и он дался ей нелегко.

Стивена пришлось все равно будить, так как он не услышал будильник. Еле поднявшись с кровати, он позже надел очки, чтобы солнце не слепило глаза. За руль, как и ожидалось, села я.

Дорога вела нас в штат одинокой звезды. Но вели нас не небесные тела, а обычный навигатор. Дом Билла находился где-то за городом, представляя собой заброшенную ферму. Жил он отшельником, что было достаточно удобно. Большинство вампиров так и живут, чтобы не вызывать подозрений. Вечные передвижение каждые десять лет, никаких следов своего существования, и новые паспорта. Для этого есть люди, которые сами хотят обратиться, но почти никогда они не получают того, чего хотят, потому что находится опровержение их мечте. Глупая мечта. Проведя в роли бессмертной, я это поняла, но мне уже было некуда деваться. Пути назад почти что нет. Есть заклинание, которое может вернуть человечность, но оно опробовано всего несколько раз, и пока нет прецедентов для того, чтобы можно было использовать его чаще. Девушка, которая этим воспользовалась, давно умерла, мы не можем знать точно, что оно ей не навредило. Кристофер пока еще слишком молод, и мы не можем знать, что он проживет долго и счастливо. Не после трех веков бесконечных побегов от священнослужителей и обычного люда.

Стивен об этом не думал, ведь прожил куда меньше. Но он видел, кажется, куда больше, чем Кристофер. Тот из Англии почти не сделал ни единого шага, пока не пришлось бежать от тех, кто уже подозревал его в Старом свете.

В Америке они с Тоби оказались куда позже, чем можно было этого ожидать. Большинство оказались не так давно. Пусть даже их преследователи давно почили, Кристофер до последнего не возвращался в Лондон. Теперь он был счастлив. Но куда деваться нам со Стивеном, если нас узнают? Бежать вечно не получится, и я даже в какой-то степени боялась, что придется вновь стать вампирами, чтобы можно было защититься. Однако, этот страх имел и положительную сторону. Я отвыкла быть человеком, не говоря уже о Стивене. Мы оба забыли, что такое быть смертными, у которых есть проблемы куда меньшего масштаба. Мир, где бесконечно приходится бороться со злом, где приходится убегать, а потом искать себя заново. Он нам подходил. Наши способности и физические силы, которых мы лишились, не умещались в человеческом теле. Оно было для нас маленьким, крошечным. Те Вайлет и Стивен, к которым мы давно привыкли, не сдавались, но они были непобедимы. Новые же были уязвимы, хотя сил нисколько не убавилось.

— Скоро приедем? — спросил Стивен, когда нам оставалось ехать около полумили.

— Не поверишь, но мы почти на месте, — обрадовала его я. Он улыбнулся.

Сейчас мне хотелось, чтобы вокруг нас была ночь, а не солнце и жара. Ночь, в которой мы могли бы оказаться где-то посреди одиноких дорог, и никто бы не смог помешать нам наслаждаться вечностью. Но теперь даже мысль об этом была опасна. Это подводило меня к тому, что я хочу вернуть себе бессмертие. И с каждым днем это могло вернуть мне веру в то, что это возможно.

Думал ли об этом он? Думал ли об этом Джек, когда пришел за нами? А Виолетта, которая уже привыкла к тому, что я рядом? Вопрос был даже не таким. Главным был: готовы ли они, что это может случиться с нами вновь? А готова ли я сама?

Ответить на всё это было невозможно. Теоретически можно прикинуть множество возможных вариантов развития событий. Но практически проверить пока казалось немыслимым.

Вскоре мы выехали на проселочную дорогу, и она перестала быть такой ровной, как до этого. Недавно прошедший редкий дождь размыл ее, но она засохла, и теперь казалось сложным не наткнуться на яму или что-то в этом духе. Старый дом виднелся уже перед нами, а на крыльце стоял молодой мужчина. В руке он держал стакан, из которого медленно попивал. Я была уверенна, что это Билл, и он уже нас ждет. Табита наверняка предупредила его о том, что мы в пути, и он был готов встретить своих гостей.

Я остановила машину, и мы со Стивеном вышли. Мне было проще, чем ему, недосып сказался на организме. Всё-таки даже будучи людьми, мы не прекратили убегать. Это будет нашим образом жизни даже после смерти.

Билл вошел в дом, и мы отправились вслед за ним. Холл был небольшим. Лестница на второй этаж была сразу, как входишь в дом, а кухня находилась за гостиной. Посреди стоял обеденный стол. Окна выходили на террасу, которая была пуста. Там не было ничего, кроме пары стульев, чтобы можно было отдохнуть на свежем воздухе. Мебель в доме была старой, деревянной, образцов пятидесятилетней давности. Жильцы, если здесь были когда-то людьми, точно не думали сменить обстановку вокруг себя.

Пройдя внутрь дома, я обнаружила, что чулан под лестницей был заперт. Других комнат пока не наблюдалось. Столовая также была закрыта. Возможно, Билл не хотел сидеть в одиночку в большом зале, потому что и вынес почти всё, что только возможно, в гостиную. Телевизора не было, на маленьком столике у входа на кухню, стоял старый радиоприемник.

Билл был молодым мужчиной с кудрявыми черными волосами, чем-то похожий на Стивена, только глаза были светлее. Борода скрывала его когда-то застывшее во времени молодое лицо. Рубашка в клетку, джинсы. Настоящий фермер, если бы не одно примечательное дополнение: он вампир.

Наливая нам чая, он почти не обращал внимания на нас. Стивен в это время осматривал через окна то, что находилось снаружи за домом. Там было большое поле, уходящее в небольшую лесопосадку. Наверняка где-то рядом было болото, подумала я. Воздух был сухим, но влажность давала о себе знать, пусть и не так явно, как это в Луизиане.

Что делает сейчас Себастьян? Возможно, он тоже в курсе происходящего. Он всегда знал, если что-то не так. Не зря же он однажды встретил Энни.

Билл пригласил нас за стол, и мы сели. Молчание длилось некоторое время, мы со Стивеном переглядывались, но он не хотел снимать очки. Настойчиво бунтуя против этикета, мой парень не собирался быть милым. Останься он вампиром, сейчас бы уже случилась кровавая бойня.

— Итак, — начал Билл, — Табита сказала, что вы хотите поговорить.

Голос его был бархатистым и низким одновременно.

Стивен смотрел на него, и я не ошиблась, когда, присмотревшись, увидела, что он спит. Глаза были закрыты, и Билл немого ухмыльнулся, тоже это определив. Чтобы не мешать гостю спать за столом, он дал знак, чтобы мы вышли. Я поднялась, аккуратно шагая за новым знакомым на террасу. Калитка были скрипучей, но нам удалось выйти как можно тише.

Дальше мы оба отпили по глотку, и Билл сел на кушетку, вытянув ноги. Взгляд опущен, дыхание тише некуда. Он был очень аккуратен, и это было заметно. Проникнувшись к этому человеку, я молчала, ожидая, что он что-то скажет.

— Когда вы убили Эсмеральду, то сделали мне одолжение, — произнес он.

Я села рядом, и спросила:

— Почему это?

Билл тяжело вздохнул. Он поднял взгляд, и начал свой рассказ:

— Тридцать лет назад она убила мою возлюбленную. Она тоже была вампиром, но у них были личные счеты. Эсмеральда ее обратила когда-то, даровав бесконечную жизнь, с которой было нелегко. Они были врагами. Но в их бесконечной битве победила Эсмеральда, и я пообещал себе, что убью ее. И пусть не я ее прикончил, всё же рад, что этой личности больше нет. Кстати говоря, — он оглядел всё вокруг, — это дом моей возлюбленной. Ее семья жила здесь около двух веков, они вели хозяйство. Со временем ферма начала приходить в упадок, а потом она просто жила здесь последние восемьдесят лет до своей смерти. Ты наверняка задаешься вопросом, кто она, но никто из твоих друзей ее не знал, так что это неважно. Более важно то, что я знаю одну твою знакомую.

Я нахмурила брови, выжидая продолжения. Билл взглянул на меня.

— В пятидесятые мой отец владел маленьким магазинчиком в штате Монтана. Там было маленькое поселение рядом с индейцами, но мы не были ни бедными, ни богатыми. Родителей не стало достаточно рано, а остальные родственники давно уже и не помнят о том, что я когда-то существовал. В конце шестидесятых я хотел другой жизни, и уехал в Неваду. А там я встретил ее. Она была очень красивой, харизматичной, и вела свой бизнес. Я и не помышлял о том, чтобы танцевать за деньги, но она сказала, что моё телосложение и красота дадут мне горы прибыли, а потом я мог бы уехать и жить, как захочу. Тесса была ангелом, но лишь временно. Скоро я стал продавать себя за кусок хлеба, ведь он стоит денег. Она меня не любила, но и не она меня обратила. В семьдесят третьем я собрал вещи и сбежал. К тому времени я уже знал всё о вампирах. И тогда же встретил Галена. Он пытался меня обратить, но я отказался. И тогда пришел другой вампир, который спас меня из переулка, когда на меня напали. Я даже не знаю его имени. Он выглядел очень солидно, возможно, он здесь был еще до того, как эти земли стали жизненно пригодны. Недолго поучив меня всем азам, он исчез, и я отправился к Тессе. Она была в ярости, что я стал вампиром. Такие работники ей уже были не нужны, но я навязался, ведь мне нужно было больше практики. А в восьмидесятых я вновь сбежал. Позже я вспоминал, как стал вампиром, и понял, что солидный мужчина был лишь иллюзией. Тесса напоила меня своей кровью чужими руками, отследив мои действия за последние годы. Тогда я уехал в Нью-Йорк, но там произошла перестройка, и жить на сорок второй улице оказалось недостойным занятием. Тогда я встретил Карму. Она была самой красивой женщиной, каких я только знал. И вот я уже в Техасе, на этой старой ферме, вдали от людей. Но не так далеко от Тессы, как хотелось бы. Всё же существует связь между создателем и обращенным. Я в это верю.

Я молчала. Билл продолжал.

— В девяносто третьем Эсмеральда отследила местонахождение Кармы, и убила ее. Это была, как она сказала, жертва, чтобы вернуть одну из первых вампиров. Ее имя она озвучила достаточно громко, чтобы его запомнить. Мефисто. Поэтому ваша со Стивеном задача не столько Бальтазар, сколько сестра Дарсии. А выйти на Мефисто можно только через нее, у них есть связь. Теперь ты понимаешь, почему тебе нужна Энни? Вы как эти двое, вас всегда будет связывать что-то, даже если вы далеко.

— Энни не узнает меня, пока я не надену кольцо, — я указала на кольцо, что было у меня на пальце, — ты бы тоже меня не увидел такой, какая я есть на самом деле. А вампир, который тебя обратил, вероятно, Элайджа Ковальски. Тесса умеет делать свою грязную работу чужими руками, и она явно ему хорошо заплатила за это. Но он хороший, я его знаю лично. Может, раньше он и делал грязные дела за других, но только чтобы сбежать от Галена. Ты был нужен Тесса, должна быть причина.

— Думаешь, она меня любила?

— По крайней мере, ты не стал ее ждать, как один наш друг, который погрузился в сон, а недавно умер совсем, не став ее ждать, когда моя племянница уговорила его. Мы его отпустили, он обрел покой.

— А твой парень? Он постоянно спит?

Мы рассмеялись, и я тихо шикнула.

— Он давно не был человеком. Для него такой крепкий сон в новинку. Он словно заново родился.

— Новообращенный человек? Занятно. — Билл помолчал с минуту, и заговорил снова, — Я помогу вам. Я хочу убить Бальтазара. Я знаю, что Блэйк убил его, но когда Ад уничтожил Нэйтан, всё вернулось туда, откуда началось. Теперь зло снова свободно, но у него всё меньше сил, ведь Эсмеральды нет, а ее кулон у тебя. Вставишь в Кинжал, и ты непобедима.

— Я знала, что он для чего-то предназначен. Но без Лунного камня он не работает, я пыталась что-то с ним сделать.

— Ты права, камень нужен. Где он?

— Сьюзен убила Нэйтана, он уничтожен.

Билл помотал головой, и я пыталась понять, что это значит. Он протянул руку, и я дала ему Кинжал. Осмотрев его, Билл взглянул на меня.

— Кулон лишь часть этого строения. Видишь углубление с другой стороны? — он показал мне Кинжал другой стороной, — Эта ямочка предназначена для Камня. Когда Сьюзен убила Антихриста, она лишь стала его новым владельцем, а камень, словно феникс, восстал из мертвых. Сейчас он может быть где угодно, и необязательно, что у нее в руках. Но, скорее всего, он рядом с ней. А для того, чтобы его получить, тебе придется найти мерзавку, и отобрать в честном бою.

— Если я ее убью, он станет моим?

— Я знаю, что Пандора отдала твоему племяннику Ящик, а вместе с ним и всё остальное. Там же может оказаться и Камень, но эта информация может легко быть опровергнута, если Сьюзен явится на встречу с тобой. Для этого нужно ехать в Витч-Кросс.

— Не поверишь, но буквально на днях мы чуть не столкнулись с машиной, которая могла быть ее. Я уже и не помню, чтобы у нее был автомобиль, но вполне возможно, что память возвращается.

— Это хорошо, Вайлет. Я покажу тебе и Стивену все возможные приемы, как бороться с демоном. Вы люди, и я должен вас охранять. Он уже просыпается, я слышу его дыхание. И в отличие от тебя, он видит радужных пони. Не беспокойся, я смогу сделать так, что мы найдем Сьюзен, и выйдем на Мефисто. Но для этого мне придется ехать с вами в Канаду. Табита мой хороший друг, я бы ее навестил.

Мы допили чай, и пошли обратно в дом. Весь день Билл показывал различные виды оружия. Некоторые из них лежали в чулане под лестницей, некоторые были на чердаке. Он охранял дом всеми возможными способами, начиная с полыни, что росла в поле вокруг дома, заканчивая тем, что жилище было записано некую Адриану Миллер, которая жила в Монтане. Возможно, сказал он, это его родственница, чего он точно не знает. Но и Адриана не знает о его существовании. Дом переписали на нее в конце восьмидесятых, и, судя по тому, что ни один враг еще не смог войти в дом, даже Эсмеральда, женщина еще жива и в добром здравии.

Стивен ушел спать очень рано. Сил на столько упражнений по самообороне у него не хватило. Зато я изучала арбалеты и стрелы до последнего. Никогда не думала, что могу брать такие вещи в руки, особенно после того, как стала человеком. Когда ты вампир, твой инструмент — ты сам. Твои руки, ноги, иногда голова, или даже зубы. Но человеку подобное не всегда подвластно, а потому защита нужна колоссальная.

— Пытаюсь вспомнить, как это делали Шон и Росс.

Я пыталась прицелиться. Время было уже позднее, вокруг горели только электрические лампочки. Билл наблюдал за мной.

— Твои друзья? — спросил он.

Я кивнула. Надо же, подумала я, а ведь мы не виделись уже так давно. Даже во время битвы с Нэйтаном мы не встретились. А где-то тут обитал Бен.

Меня осенило.

— А священники имеют власть в нашем мире, не так ли? — спросила я, и взглянула на Билла.

— Они проводники между потусторонним миром. Очень плохо относятся к вампирам, если верят в них и лично знакомы.

— Один наш друг священник, и живет где-то неподалеку. Возможно, ты мог бы с ним поговорить. Его сестра может знать правду обо мне, о том, что я жива.

— Как его зовут?

— Бен ван дер Деккен.

Билл кивнул, и сказал, что съездит на мессу в воскресенье. До этого оставалось еще два дня. И все это время я тренировалась. И меня мучил вопрос, какой будет встреча с Беном. Я не хотела появляться, пугать его, но это был очередной шаг к тому, чтобы встретиться с Энни. И, возможно, поговорить перед этим с Эмбер. Теперь я начала понимать, как объяснить всем, что я жива. Но до этого нужно было проделать большую работу.

Я навела стрелу, натянула тетеву, и отпустила ее. Стрела попала прямо в центр. Тогда я поняла, что Бальтазара будет не так сложно уничтожить. Это была маленькая цель. Большой стала мифическая фигура под именем Мефисто. И вновь мы возвращаемся к тому, откуда начали. Древние вампиры.

Перед тем, как уйти спать, я вновь взглянула на стрелу. Улыбнувшись тому, что достигла прогресса так быстро, я потушила лампу, и вошла в дом, отправляясь отдыхать, и надеясь увидеть лучшие сны.

Глава 5

Новый день принес нам очередной урок самообороны. Билл только и делал, что приносил оружие, обучая нас, что с ним делать в случае, если нападет вампир. Стрелять из лука я уже умела. Но все эти приемы казались достаточно устаревшими, к тому же, у нас не было арбалета, который на это способен по-настоящему. Привычнее было держать в руках топор, чем всё вышеназванное. С ним мы управлялись просто отлично. Особенно Стивен, который то и дело пытался разрубить полено. Сил ему придавало только то, что он годами практиковался в убийстве вампиров, так что его человеческая сущность переняла все накопленные за много десятилетий знания.

Как всадить кол в сердце правильно и не промахнуться — отдельный урок. И, даже несмотря на наши уговоры, что с этим мы справляемся лучше некуда, Билл настоял на повторении теории. Он объяснил, что раз уж мы люди, одной Эсмеральды нам не хватит для практики в дальнейшем. Будут и другие, и они могут оказаться куда сильнее, чем она.

И так продолжалось несколько дней. Виолетта звонила два раза: утром и вечером. Маленькая Виола скучала по нам, а Джек старался защитить Энни, пока она ничего не знает. В один из таких дней ей нужно было на работу, и Бальтазар, как нам доложили, шел за ней по пятам. Дарсии рядом с ней в этот момент не оказалось. Возможно, первородная просто побоялась, что ее засекут. Она не могла не знать, что Джек в городе, и также не могла не знать о нас со Стивеном. Вполне вероятно, что ее чуткий маленький носик, который вечно лез не свои дела, пронюхал о нас.

Но дневное время суток шло хорошо, чего нельзя было сказать о темных ночах, когда снились кошмары. В них я держала в руках Лунный камень, и ладонь указывала на север, как вдруг он превратился в ничто, в горстку угля, и я, злая, направилась в другую сторону. Рядом стояла девушка, чье лицо я видела впервые в жизни. Она была почти рыжей, лицо было словно с картины. Глубокие зеленые глаза выдавали мудрость веков на ее плечах. Она пыталась меня отговорить от чего-то, но так и не смогла совладать со мной.

Но это было не все. В другую ночь мне приснилось, что я сижу в каком-то саду, вокруг меня цветы, среди них подснежники. Я капаю некую странную жидкость на лепестки, им это должно помочь. И вдруг снег вокруг меня начинает таять, а цветы расцветать у меня на глазах. Я со всех ног бегу к подножию Института, взбираясь по лестнице, словно молния.

Сны представлялись мне скорее как видения, смысл которых мне было еще нужно понять. Если это и правда будущее, то оно жестоко, думала я каждое утро.

И вот уже был пятый день нашего пребывания у Билла. Солнце встало рано, роса еще не сошла с травы. Поле вокруг дома было в тумане, что было довольно непривычно для техасского климата.

В то утро мы должны были решить, когда будем возвращаться. Стивен настаивал, чтобы мы немедленно ехали. Бальтазар мог напасть в любую секунду. Но Билл уговаривал для начала найти Блэйка и Алексис. Аарон, по его словам, находился в Треугольнике, и только там нас со Стивеном можно было еще как-то заметить. Но я помнила, что никто не увидел нас, когда мы пришли. Нас не заметили, потому что мы мертвы, и не должны существовать.

Вскоре солнце согрело землю, роса ушла, и туман растворился в воздухе. Я сидела, принимая решение, как быть дальше. Возвращаться в город без Билла было рискованно. Он знал достаточно, и мог бы нам помочь. Я думала предложить ему ехать с нами, но не знала, как на это отреагирует Стивен.

Сигарета меж пальцев уже гасла, дым от нее заворожил мой взор. Я пыталась увидеть в нем знаки, какие-то фигуры, которые скажут, куда держать путь, как поступить правильнее. И пока я пыталась различить хоть что-то, даже еле видное знамение, Стивен сам пришел ко мне для разговора. Он по-прежнему не хотел ходить без очков, поэтому его вид смешил меня. Невозмутимое лицо и взгляд, скрытый очками, словно маской, прожигал меня насквозь.

— Я думаю, — произнесла я тихо.

Стивен всё еще не сводил с меня взгляда. Я чувствовала его всем своим телом, словно за мной наблюдают по скрытой камере. И без того черные глаза ловили каждое мое движение.

— Проще будет решить взять его с собой, ведь так? — спросил Стивен.

Я взглянула на него. Он не шутил, и продолжил:

— Я тебя ревную к нему. Разве между вами не пробежала искра?

— Тогда я лучше сгорю заживо еще разок, если ты так думаешь.

— Можем отмотать на несколько лет назад, — ответил он.

Я помотала головой, но от разговора не уходила. Что бы Стивен там ни думал, это был полный бред. Билл достаточно притягателен, но никогда в жизни я бы не променяла Стивена на другого. Как ему могла подобная мысль в голову, оставалось только догадаться.

Возможно, это из-за наших ежедневных тренировок. Из-за моего статуса, Билл уделял мне больше внимания. Но проблема была в том, что я пожертвовала собой по своей воле, а Стивен подхватил меня, зная, что ему тоже придется погибнуть. Это было лишь мое решение, а не его. И раз уж так вышло, что это забросило нас обоих сюда, то придется мириться с различными трудностями. Например, такими, как ревность. Но это для меня, а вот Стивену придется учиться человеческому терпению, которое было ему до сих пор недоступно в силу возраста и опыта.

Исправить почти двухсотлетнего человека было невозможно. Он был из другого времени, и правильно говорят про многих вампиров то, что они застряли в том времени, из которого пришли. Стивен на протяжении почти двух веков пытался догнать время, и раньше у него это великолепно получалось, но не теперь, когда оно ускользало у него из рук, оставляя только несколько десятков лет, обещая в конце обрести покой, а не встретить очередной век, и наставляя рога, говоря, что новый век — новые люди и понятия о жизни. Он просто не мог оставаться современным, став человеком. К нему вернулось чувство неизбежного, смерть преследовала его существо повсюду. Огонь, воздух, земля, вода. Любая стихия могла принести ему облегчение от бренного тела.

Сигарета, наконец, погасла, и Стивен оставил меня вместе с ней. Один на один со своими мыслями, я сидела так еще какое-то время, пока не решила, что пора идти. С Биллом нужно было поговорить. Однако, мне что-то не давало покоя, и встав на ноги, я почувствовала некоторое недомогание. Опершись о стул, я чуть не упала, но удержалась. Голову разрывала жуткая боль, я даже не могла кричать. Я увидела тысячи различных картинок, от самого дня своего рождения, вплоть до нынешнего момента, а потом и всё, что не должно быть доступно моему взору.

Будущее.

 

Я стояла посреди пустыни. Жаркий ветер обжигал мне кожу, солнце, словно в пекле, грело землю, и я думала, что вот-вот упаду от той боли, что оно приносит. Вдали стояла фигура. Ноги сами несли меня вперед, песок попадал в глаза.

Рукой я прикрывала свое лицо, пытаясь пробраться через шторм, но чем ближе оказывалась к фигуре, тем сложнее было пройти. Она стояла спиной, вся в черном, и не двигалась, словно была статуей. Только когда я оказалась еще ближе, я заметила косу в руке, и она медленно повернулась ко мне. Обещавшая никогда больше не трогать близких, она нарушила свое слово. Эмбер никогда бы ей этого не простила, подумала я. Но мы, видимо, были исключением из правил, потому что с нами она не закончила. И это было ясно с самого начала, ведь видения начали возвращаться. Значит, мои способности еще были при мне. Просто они запечатаны, и всё, что нужно сделать — это лишь открыть их.

Атропос, — она же Смерть, — стояла уже лицом ко мне. Песок перестал лезть в глаза, и ветер прекратился. Я смогла разглядеть своего врага, на ее лице вновь была фирменная ухмылка.

Я остановилась, не решаясь двигаться дальше. Нельзя было приближаться ни на шаг, ведь дотронься она до меня, наверняка я бы оказалась в очередной из ее ловушек. Смерть никогда не прощала ошибок никому, даже себе. И мы были ею. А состояла эта ошибка в том, что нам был дарован второй шанс. Использовали ли мы его правильно? Боюсь, ответ на этот вопрос был отрицательным. Ведь, став людьми, мы должны были жить обычную жизнь, где-нибудь подальше от Витч-Кросса и от вампиров, но в итоге пошли ва-банк, не скрывая своих намерений, к тому же, ввязываясь в очередной переполох, где будет много жертв.

— Я не надеялась встретиться с тобой здесь, — произнесла она, а потом спросила, — почему ты выбрала это место?

— Я не выбирала, это ты притащила меня сюда, — ответила я.

Атропос вновь ухмыльнулась и, опираясь на косу, подошла немного ближе. В руках ее была некая вещица. Это был Компас. И тогда в голову вернулись воспоминания о том, что Энни должна была найти его у Себастьяна. До него так и не дошло дело, поэтому мы и оказались в той ловушке.

— Это могло бы вас спасти, и не пришлось бы сейчас выживать так, как вы это делаете, Вайлет, — произнесла Смерть.

Я протянула руку к Компасу, но так и не смогла его схватить. Атропос вовремя убрала руку, и я осталась без столь важной вещи.

— Тебе, Стивену и Биллу придется ехать за ним в Новый Орлеан, чтобы достать. А это значит, что раньше, чем ты скажешь Энни, тебе придется сказать Себастьяну. Твой секрет вовсе не такой уж и секрет.

— Чего ты хочешь?

Атропос вновь ухмыльнулась, и протянула вторую руку, уронив косу. В ней она держала Кинжал. Этот был похож на тот, что Сабрина похоронила вместе с одним из сыновей Этры.

 — Но он на дне моря, — произнесла я.

И всё же это был знак. Это и определило всё, что случилось намного позже, о чем мне было до сих пор неведомо. Тогда же я очнулась на полу в кухне, рядом стояли Стивен и Билл. Пытаясь отдышаться, я даже не заметила, как мне помогли подняться, и вот уже опираясь двумя руками на стол, я увидела картинки из будущего.

Вновь та рыжеволосая девушка, и горящий в моей руке камень. Мы со Стивеном выбегаем каждый из своей машины навстречу друг другу. Сьюзен фигурирует в следующем видении, где она ранит Стивена Кинжалом. Но всё это отрывки, не связанные между собой никоим образом. Мне даже было совершенно непонятно, почему Атропос дала эти знания. Ведь последним, что мне довелось увидеть, это как я открываю крышку мокрого гроба, только что поднятого со дня Эгейского моря, а внутри лежит маленький мальчик, и в руках его Кинжал. Тот самый, что Сабрина захоронила с ним когда-то очень давно.

Часы громко тикали на кухне, отвлекая мое внимание. Сосредоточившись на них, я нашла баланс, и дыхание восстановилось, а потом смогла встать на обе ноги так ровно, как это было возможно. Стивен смотрел обеспокоенно, Билл же будто понимал, что только что произошло.

— Атропос нам поможет, — произнесла я, — так что собираемся. Мы едем в Новый Орлеан. Закончим то, что Энни забыла сделать. Гробница Эдгара Блэка — ключ ко всему.

 

Билл погасил свет в доме, и положил последние вещи в кузов машины. Керосиновая лампочка у входа еще горела. Мы решили подождать во тьме, пока она не погаснет, а оставалось ей недолго, так что я зажгла очередную сигарету, и смотрела на нее, наблюдая, как жизнь покидает ее.

Как много я могла бы сказать Себастьяну, подумала я. Но сколько в итоге придется ему доверить? Вопросы, одни лишь вопросы. Увы, первым вампиром, кто увидел нас со Стивеном такими, как мы есть, был Билл. Вторым будет мой далекий предок. А далее уже дело дойдет и до Энни.

Очень не хотелось оплошать. Сестре мне хотелось дать лишь лучшее. И это будет легче, если рядом будет другой ДеЛунг. И всё же он вряд ли согласится покинуть свой дом, чтобы встретиться с Энни. Она бы сделала то же самое. Даже ради родных она не была готова покинуть новое гнездышко, пусть и грозила опасность. Помогать издалека — вот, на что были способны она и Себастьян. Когда напал Нэйтан, она не ответила. Но и его не было рядом. Впрочем, она не получала письма, вероятно, из-за паразита у себя в голове, а Себастьян просто гордо держался подальше от новых разборок, оценивая всё очень трезво. Да, победа была за нами. Но если учитывать то, что Сьюзен еще жива, и вполне может сотворить некое новое зло, битва еще не окончена.

Лампа погасла. Наступила непроглядная тьма. Ночь была красивой и теплой, звезды были единственным, что освещало нам путь. И луна, которая светила изо всех сил, не давая путникам сбиться с дороги.

Когда мы прибыли в город, было утро. На улицах царил вечный праздник. И первым, что стоило сейчас сделать — это достать телефон Алексис. В справочнике я нашла ее очень быстро, но звонить не стала, оставила это дело для лучшего времени, когда мы будем уже дома.

Поселившись в мотеле, я села на кровать, чтобы немного отдохнуть, а позже и вовсе прилегла. Ночная дорога сморила меня, и я уснула. Во сне мне снилось детство. И сад, похожий на нечто очень знакомое, но я там никогда не была. Его не существовало, только разве что в моем воображении. Там росли яблоки, персики, абрикосы. Люди сновали в разные стороны, но были очень спокойны. А я, маленькая девочка, сидела у маленького ручья, что текло среди травы. Меня кто-то позвал и, обернувшись, я побежала на голос. Но на этом сон закончился, а я, открыв глаза, заметила, что в комнате что-то изменилось.

На подоконнике стояла ваза с цветами. Стивена в комнате не было. Кровать его была заправлена, что на него не было похоже. В букете я заметила небольшую записку. Подойдя и взяв ее, я прочла, что было написано.

«Надеюсь, фиалки тебе по-прежнему нравятся, Вайлет.

Вечно твой,

Себастьян».

 

 

Глава 6

Себастьян ДеЛунг родился во Франции 8 мая 1779 года, в одном из лучших округов Парижа. Его воспитание соответствовало времени, в котором он жил. Слуги подавали утром завтрак, днем обед, вечером ужин. Он наблюдал за любимыми лошадьми, познавая мир вместе с ними на полях поместья семьи. Влюблялся в юности в прекрасных леди, изучал науки, читал полезные его возрасту вещи. Родители души в нем не чаяли, когда пришло время его женить. Но всё это уже было на другом конце света. Там они хотели дать ему и его младшему новорожденному брату всё, что только могли себе позволить. Когда Жак-Жану исполнилось почти два года, они сели на корабль, и переплыли Атлантику, осев в Новом Орлеане, привезя с собой слуг, и построив роскошный дом. Там они нашли ему вскоре и невесту, которая стала его женой в дальнейшем. Позже родители умерли от лихорадки, ведь город не был чист, зараза царила повсюду, даже там, где ее не ожидали. Себастьян взял на свое попечение младшего брата на недолгие несколько лет, а тот, получив часть наследства, отправился в соседнюю страну, младшую сестру Соединенных Штатов — Канаду.

Между братьями уже не было той связи, что некогда являлась буфером между их разумом и братской любовью. Себастьян потерял жену и дочь, а позже женился вновь. Жан-Жак женился на прекрасной Адель Дескейру, дочери только что прибывшего для мессы священника из Франции, и у них родился сын. Себастьян стал вампиром, навсегда потеряв связь с братом, и устроив свои похороны, в то время как его дочь Аврора всё знала до самой смерти, унеся секрет в могилу в глубокой старости, дожив почти до девяноста лет, и отдав Атропос душу в 1897 году. Таким образом, секрет о том, кем является, Себастьян хранил самостоятельно. Он обустроил всё для своих потомков, стараясь сохранить часть средств.

Род ДеЛунг прервался, когда Аврора вышла замуж, фамилия вскоре забылась. Ее правнучка родилась на Кросс-роуд, 3 декабря 1894 года, в старом доме, что был чуть ли не одним из первых в маленьком городке, который появился из ничего посреди Иллинойса в 1674 году, когда в месте его постройки высадилось три сотни женщин, а вместе с ними еще столько же мужчин. Они возвели три столба от одного города к двум соседним, таким образом, расселившись на этой территории.

Маленькая белокурая девочка впервые открыла глаза в этом доме, и увидела, что ее мать несет в себе тайну, о которой и сама не подозревает. Отец ее был внуком Авроры, и звали его Джеймс. Увы, но время стерло из памяти и его фамилию, так что в дальнейшем даже она не помнила, откуда был этот достопочтенный мужчина. Но у него была семья, родители. Мать же не распологала такими связями, за исключением отца, который к тому времени уже успел отойти в мир иной.

Она росла в привилегированных условиях, посещая в юности светские рауты. И Себастьян наблюдал за тем, как она расцветала. К тому времени, как девочка выросла, ее младшей сестре уже успело исполниться семь лет. Но сама она была не рада жизни, ведь возлюбленный ее игнорировал, а вскоре и вовсе отвернулся. Он ею просто не интересовался, но не считал ее плохим человеком, просто не был влюблен. Она же решила привлечь его внимание, и наглоталась какого-то вещества, в итоге не проснувшись. Себастьян не пропустил похороны родной крови, попросив позже одну знакомую приглядывать за другой девочкой. Та выросла в прекрасную девушку, вышла замуж, и родила дочь. Но с этого момента пройдет еще два поколения, прежде чем эта семья найдет свои корни, воссоединившись вновь. Ведь у его брата был сын, который женился и завел семью. Там-то и крылась загвоздка. Ведь его дальний потомок женился на одной девушке, а она была внучкой той самой девочки. Ее две дочери оказались очень близко к миру Себастьяна с самого рождения, и не было сомнений, что в один прекрасный день семья воссоединится.

Так я оказалась в машине, отправившись к особняку Себастьяна, а позже и в его гостиной зале, которая была даже больше, чем наша, когда мы остановились в старом доме Джереми. На стене висел его старый портрет. На нем Себастьян стоял в полный рост, в руке трость, вокруг, как это обычно бывало, были деревья и цветы. Невозмутимый взгляд, проникновенные глаза, что излучали муку и страдания, но при этом мужественность и непоколебимость.

Его движения и сейчас оставались достаточно грациозными, без намека на фальшь. Он умело наливал вино в бокал, не роняя ни единой капли мимо, не упуская прекрасный напиток ни на унцию. Каждая часть нектара оказалась в бокале, который оказался в его руке, и был передан мне, после чего Себастьян сел прямо передо мной, и улыбнулся. Я не понимала, зачем ему это всё. И откуда он знает? Ни один вампир не мог узнать о том, что я жива после столь чудовищной смерти, и похорон, который затронули сердца многих. Особенно Энни.

Я не сказала Стивену о том, куда отправилась. В общем-то, это и не нужно было, позже он всё равно узнает. Сейчас это даже лучше. Но могла проговориться Виолетта, ведь она знала о каждом моем шаге, даже не находясь рядом. Где бы она ни была, она чувствует всё, что чувствую я. Вероятно, Себастьян это знал, потому молчал еще какое-то время, а я отпила немного вина, и продолжала оглядываться. Простор, вокруг всё так, как было двести лет назад, когда здесь проходили светские мероприятия. На одной из стен был портрет его первой жены, там она с маленькой дочерью на руках. Портрет Авроры висел рядом, но ее матери не было нигде. Вторую жену Себастьян не успел полюбить, ведь она не хотела этого брака. Согласилась лишь из-за воли родителей, и не любила даже дочь. Аврора оказалась единственным человеком, кто проявлял лояльность к Себастьяну, и не заботился о том, что он бессмертен.

Она это знала с самого начала. Отец умер внезапно, но она видела какого-то призрака по ночам, в итоге отважившись открыть окно и впустить его в дом, веря, что это добрый ангел. Вскоре Себастьян поведал ей о том, кем стал, и девочка приняла это с осознанием взрослого человека. Позже она встречалась с ним тайно, скрывая это ото всех, кто мог уличить ее во встречах. Ей удавалось это всю жизнь. Но стоило ей умереть, как Себастьян понял, что и его век, как личности, закончился. Теперь есть только вампир, и его задачей стало наблюдение за членами его семьи, которых он вел. Он старался для того, чтобы род не прервался окончательно, он боялся, что это произойдет. И когда умерла Энни, он испугался не на шутку, ведь история практически повторилась. Я была маленькой, и моя задача состояла в том, чтобы продолжить быть его экспериментом, у которого нет сроков. Но вышла неувязочка, поскольку дать жизнь ребенку в будущем я не могла физически, а вскоре появился Джек, и я стала вампиром. Последним звеном между Себастьяном и миром людей позже стала Эмбер, но и это теперь уже не является для него показателем, ведь принцесса не могла оставить свой народ, и уйти к людям. Он смирился с тем, что Эмбер последняя по его линии. Ее нежелание иметь детей обоснованно. И его смирение позволило мне выдохнуть спокойно совсем недавно.

Нет, я не боялась Себастьяна ДеЛунга, но мы не были так хорошо знакомы, как они с Энни. Ее он явно любил больше, но я имела большее значение для него, чем она. Энни сошла с рельсов, а я на них продолжала стоять до сих пор.

— Я знаю, что ты ищешь, Вайлет, — произнес, наконец, Себастьян.

По его глазам было видно, что он не выпытывает и не лжет. Ему это и не нужно. Он был готов помочь своей семье.

Я отпила его немного вина, и посмотрела на далекого родственника. Рядом с ним была трость, та же самая, что на портрете. Чем-то он напоминал мне Элайджу, что не удивительно, ведь они были практически ровесниками. С другой стороны, я вспомнила портрет Стивена в доме Меган. Он висел тоже над камином, как и здесь, и до сих пор представлял собой нечто особенное и неотъемлемое дома Льюисов.

— Тебе нужен Компас Дарсии. Точнее, Компас Смерти, ведь так?

Мое молчание всё говорило за меня, и он качнул головой в знак того, что был прав. Он подошел к бутылке вина, взяв в руки, и увидев, что у меня осталось не так много, налил еще. Сама галантность, этот Себастьян ДеЛунг. Потом он сел обратно в кресло.

— Как ты можешь меня видеть, если я мертва для твоего мира? И как ты узнал, где я? — спросила я.

— У меня есть связи, Вайлет. И я не переставал интересоваться тем, что же случилось. Я докапался, и нашел тебя. Мне было не всё равно. Если Энни сидит сложа руки и продолжая своё унылое бытие, это не значит, что я сдался. Я люблю твою сестру, но вовсе не согласен с ее жизненной позицией в данной ситуации. Она могла бы что-то предпринять.

В его словах я услышала смесь гнева и печали. Ведь он рассчитывал на Энни, а получилось так, что она сдалась, отпустив прошлое, и сбежала в Канаду.

Перед моими глазами сразу же всплывает сцена, где я лежу в гробу, рядом стоит гроб Стивена, а Энни подходит и смотрит на меня, поправляя мою прядь. В руках у меня роза, а на глазах сестры слезы. Анна и Этра помогают ей держаться, но это сложное занятие, учитывая события, которые отняли у нее родных людей. Себастьян понимал это тогда, но не сейчас. Прошло уже достаточно времени, и можно было бы прийти в себя. Так считал он. Но мне было на руку, что всё сложилось именно так, как сложилось. Ведь ищи Энни способ вернуть меня сейчас, ничего бы не вышло, поскольку я и так жива. Да и способ уже давно был найден, и она его видела своими глазами. Это вода из реки Олимп, которую Оливер дал Карен с пояснением в будущем использовать ее правильно.

— Билл Поуп, кто он? — спросил Себастьян.

— Наш новый знакомый, — ответила я, и сделала еще глоток вина, — Табита нас с ним свела. Думаю, ее ты знаешь.

Себастьян сделал задумчивый вид, кивнул, а потом поднялся, и подошел к окну. За темными старыми шторами нельзя было увидеть ни улицы, ни услышать, что происходит снаружи. Но он отдернул одну из них совсем чуть-чуть, и краем глаза наблюдал за происходящим снаружи.

Я не могла видеть или слышать, с человеческим слухом и зрением подобные вещи были уже невозможны. Но он повернулся ко мне и пригласил взглянуть. Встав, я медленно подошла к нему, смотря Себастьяну в глаза. Он кивнул головой в сторону улицы, и я заметила, что по улице бредут Стивен и Билл. Они оглядывались по сторонам, и остановили какую-то девушку, что-то ей показали, а потом пошли дальше, когда та отрицательно кивнула.

— Они ищут тебя. Ты ведь даже не оставила записки. Но если они умные, то поймут, где мой дом. Ты ведь оставила хотя бы мою?

— Я взяла ее с собой, чтобы найти тебя. К сожалению, не посчитала нужным предупредить их. Если они умные, — как ты говоришь, — то спросят у Виолетты. Она им покажет.

Себастьян улыбнулся и, взяв меня под руку, очень медленно повел к выходу. Но вышли мы через черный ход. Бокалы мы оставили у выхода на маленьком столике. Он надел очки, и мы пошли вдоль переулка, а когда вышли на главную дорогу, то оказалось, что перед нами Французский квартал. Это был самый центр. Дома были старыми до невозможности, парочка держались на честном слове. Но Себастьян не обращал на это внимание, он наслаждался этим. Это его город. И он принадлежит вампирам. Я это видела по его лицу, и знала, что он это скажет.

— Город всегда принадлежал нам, — произнес он, повернувшись всем корпусом ко мне. — Я бы хотел тебя пригласить сюда, но ты вряд лишь согласишься на подобную авантюру.

— Пригласил бы Анну. Она точно не знает, откуда мы пришли. Всё, что она знает — это Витч-Кросс.

— Анна слаба для такого. Она американка, в отличие от меня. Потому мою душу и тянет обратно, но я знаю, что обратного пути нет. Здесь мой дом, а то, что у нас было во Франции давно, исчезло. Никто и не помнит, что существовали ДеЛунги.

Я знала, о чем он говорит. Так он намекал, что никто не вспомнит и про меня. Спустя столетия, вряд ли найдется человек, способный вспомнить Вайлет, не говоря уже об остальных моих Виолеттах.

Культура, жившая на этих улицах, звала меня к себе. Себастьян прорывался всем своим разумом в мой, не блокируя и не пытаясь удержаться. Он давил так, что я, будучи человеком, могла это чувствовать. Но в его планах было помочь.

— Зачем ты это делаешь? — спросила я, и мы остановились вновь.

Себастьян немного помолчал, а потом снял очки, и взглянул прямо мне в глаза.

— Потому что Табита скрыла от тебя еще кое-что. Это не будет конец. У нее уже есть новое задание для вас.

— Задание? Но как же…

— Ей плевать на то, что вам нужно убить Бальтазара. Там замешан кое-кто еще. Не удивлюсь, если она распланировала годы ваших жизней ради этого. Убить демона просто, но только если он всего лишь сын Аида. А тот, кто был до него… Как ты думаешь, Дарсия могла бы помочь?

— Она не станет.

— Ей придется. Я знаю, что ты собираешься увидеться с Энни. Я помогу. Но ты пришла сюда за Компасом. И ты его получишь. Только сначала я должен познакомить тебя кое с кем, кто точно знает, где искать.

— Но ведь я пришла к тебе, чтобы ты его отдал и помог.

— Но откуда у тебя информация, что он у меня есть? Да, когда вы искали его в прошлый раз, он был в моих руках, но потом некто его выкрал. Только ведьма поможет нам.

Он двинулся дальше. Значит, Компас давно не с ним. Но когда это случилось? По логике вещей, его мог выкрасть Нэйтан. Или Питер. Или Сьюзен, что хуже всего. Тогда она сможет оживить любого. Например, Галена. И плевать, что он нашел покой. Пока жива Сьюзен, ему этого не видать.

Мы остановились у одного старого зеленого дома, дверь которого уже приказала жить. Себастьян кивнул мне, я сделала то же самое в ответ. Он протянул руку, и дверь поддалась. Скрипя, она открылась, и в нос ударил запах свечей. Входя, я заметила, что вокруг много дыма. Увидеть хоть что-нибудь было практически невозможно.

— Это не ловушка? — спросила я Себастьяна.

Он не знал, что ответить. Судя по подушкам, разложенным в центре зала, ведьма должна была находиться в доме, и находиться в трансе, но ее не было.

Свечи погасли тут же, как мы двинулись немного дальше, ближе к кухне. Это был плохой знак, но Себастьян шагнул снова, за ним и я. В холле между кухней и комнатой, мы увидели висящий труп ведьмы. Себастьян прикрыл глаза.

— Да хранит Бог твою душу, — произнес он, и перекрестился как католик. — Она была моим хорошим другом, и верным соратником. Только я сомневаюсь, что она могла это сделать с собой сама.

Он повернулся ко мне, и взяв мою ладонь в свою. Стоило ему начать молиться, как я услышала шаги. Себастьян, склонивший голову, поднял ее и открыл глаза.

— Не двигайся, — шепнул он.

Я приподнялась на носки, чтобы взглянуть за его плечо. Фигура стояла прямо у трупа. Она нас видела, но ходила вокруг ведьмы и касалась ее щеки снова и снова. Женщина не подавала голоса, и не собиралась нападать. Но так лишь казалось, это была фишка, усвоенная мной много лет назад. Я знала, что в следующий миг она двинется с молниеносной скоростью, и нам придется отбиваться. Ее медленные шаги нельзя было услышать, она ступала как профессиональная убийца. Ни звука, никакого права на ошибку.

Себастьян отвернулся от меня очень вовремя, ведь женщина напала, и он отбился. Она отлетела в стену на кухне, устроив за собой погром, и труп ведьмы стал для нее своего рода подушкой. Встав с тела и раковины, женщина оскалилась, и впервые за долгое время я увидела бешеного вампира. Того самого, у которого клыки до пола. Я не пользовалась этим способом показать себя, ведь не было на то и резона. Мы держались семьей, не были дикими, может потому и существовали как люди.

Незнакомка двинулась ко мне и, отпихнув Себастьяна, взяла меня за шею. Я рассмотрела ее детально. Зеленые глаза, белокурые волосы, белая кожа. И клыки, которые могли прокусить мне шею. Сжимая своими руками мою шею, она душила меня. Я чувствовала, как начинаю задыхаться, кровь прилила к лицу, слух и зрение затупились, так что я едва могла услышать, как в нее кто-то стрелял. Это был Билл. Но патроны в пушке кончились, а ей хоть бы хны. Она оскалилась и на него тоже, продолжая душить меня, и тогда Стивен взял лежавший неподалеку камень, и неплохо заехал ей по голове. Вновь оскалившись, она сжала меня еще сильнее, ногтем царапая там, где находилась сонная артерия. Но что-то помешало ей убить меня. Мы все заметили, как ведьма, которую она, видимо, не убила до конца, произнесла заклинание, и что-то ослепило вампиршу, так что она отпустила меня, и убежала. Я же упала на пол, и Стивен подбежал ко мне, чтобы помочь подняться. Но я была слаба. Восприятие реальности оказалась не по силам, и я потеряла сознание.

***

Открыла глаза я в доме Себастьяна.

Вокруг горели свечи, рядом сидел Стивен. Заметив, что я прихожу в себя, он подбежал. Он гладил меня по волосам, и просто кивал. Я улыбнулась. Потом за его плечом заметила Себастьяна. Он поднял бокал вина в честь меня, и сделал глоток. Потом подал бокал и мне, чтобы я пришла в себя. Но это было не вино, а бурбон, так что очнулась я быстро.

— Какая же гадость! — воскликнула я, и все засмеялись. Стивен взял меня за руку, и я почувствовала всё его тепло.

— Скажи спасибо Виолетте, что она догадалась, где ты находишься, и мы тебя нашли, — сказал он.

Виолетта сидела в другом конце комнаты, и улыбалась так, будто спасла мир. Я мысленно поблагодарила ее, и она послала мне воздушный поцелуй.

— А как же твоя подруга, Себастьян? Она ведь спасла нас.

— К сожалению, она всё-таки умерла. Нас спас Джек.

И вот он вышел вперед. Я его и не заметила. Мой старый добрый друг стоял посреди зала, держа в руке Компас. Он его нашел, и вот теперь протягивал мне.

— Компас был у этой ведьмы, и я подозреваю, что та вампирша очень хотела его заполучить, чего ей не удалось. Себастьян правильно сделал, что спрятал его, когда была такая возможность. Он отдал его ей, а та в свою очередь спрятала вещицу так далеко, что никто и не нашел бы.

— Где же?

— В твоей могиле.

***

Прошло еще три дня. Мы уже собирались возвращаться обратно, дать Табите разобраться со всем, и двигаться по намеченному курсу.

Отъезд был необходим, пока та ненормальная не вернулась. Себастьян предупредил нас, что она может идти по нашим следам, но Джек попросил его не беспокоиться, ведь пока он с нами, скрыться будет легко.

Компас мы надежно спрятали среди вещей, и стали собираться. Я прощалась с картинами в зале. Я видела Аврору, и жену Себастьяна с ребенком, что были до нее. Но здесь мог быть мой дом. Если бы не случилось того, что, по итогу произошло, здесь мог быть портрет и матери Анны, и она сама, и Эмбер, и мы с Энни.

Виолетта подошла ко мне, и положила руку на плечо, приобняв. Она смотрела на меня, улыбаясь. Так она говорила, что всё будет хорошо. Что никто и ничто не помешает нам в нашей борьбе за справедливость.

— Аврора гордилась бы тобой, я уверена, — произнесла она.

Я была с этим согласна. Хотя мне было трудно признать, что эта девушка на портрете мой предок. Слишком много всего вокруг загадочного для ее мира, но слишком мало для моего. Я застряла где-то посередине, оставаясь Вайлет-вампиром по ощущениям, но будучи Вайлет-человеком физически.

Билл пригнал машину прямо перед лужайкой дома. Себастьян не хотел привлекать так много внимания, но соседи всё же заметили нас. Они шептались, я это видела.

— Они знают обо мне, и о вас догадываются, — сказал он, когда мы выходили.

— Получается, я для них демон. — это был не вопрос, а констатация факта.

Себастьян кивнул, и мы прошли к машине. Билл помог погрузить оставшиеся сумки в багажник, и сел за руль. Стивен сел рядом с ним, договорившись, что подменит на полпути в Канаду. Остальной рейс фольксваген семьдесят третьего года, который был больше похож на порш, лежал на мне.

Виолетта попрощалась с Себастьяном, и села прямо за Биллом, и что-то шепнула ему на ухо, играясь с завитушками волос на затылке. Я же взглянула на прадеда, и он взял мои руки в свои.

— Я не хотел прощаться, но когда настанет час, я буду рядом. Если Бальтазар нападет, я ринусь через всю страну. Не подвергайте себя слишком большой опасности, и Энни не втягивайте так глубоко. Знаю, что это невозможно, но хотя бы постарайтесь.

— Обещаю, она не пострадает. Как и никто из нас.

Он кивнул. Мы продолжали стоять, но тут он охнул, будто что-то забыл. На секунду он отпустил одну мою руку и полез в карман. Достав оттуда некую маленькую вещицу, положил ее мне в ладонь, и закрыл.

— Это оберегало Аврору, пусть поможет и тебе.

Потом он поцеловал меня в лоб, и отпустил. Я зашагала по гравию, стараясь не оглядываться. Сев в машину, я взглянула еще раз на Себастьяна, и мы долго еще смотрела в глаза друг друга.

Машина тронулась, мы уехали. Я осматривала город еще раз, будто никогда здесь не была. Пыталась запечатлеть в памяти каждую улочку, каждый закуток. Каждый плохой район. Каждый дом. Только когда мы выехали за пределы Нового Орлеана, я разжала ладонь, и увидела, что Себастьян положил.

Внимание Виолетты тут же переключилось на вещицу.

— Что это? — спросила она.

Я разглядывала вещицу. Черная, с вкраплениями мелких камешков, то ли бриллианта, то ли чего-то похожего, она казалась знакомой. А ведь она была украшением Авроры на картине.

— Заколка, — ответила я. — Это заколка Авроры, которая защищала ее всю жизнь от вампиров.

С той стороны, где этого не было видно, осталась гравировка. Там было написано: «От отца, заговорено Табитой».

— Кажется, я знаю, о чем мне нужно поговорить с Табитой, — произнесла я.

— Может, стоить спросить у Джека?

— Нет, это только наша с ней история.

Путь был продолжен в молчании. К вечеру, когда солнце уже начало заходить, Билл предложил немного передохнуть. Я вышла выкурить сигарету, и пялилась на вещь, как последняя идиотка. Какую же тайну хранила Табита? Неужели она знала Себастьяна так давно? А Аврора, какова ее роль в этой истории? На это всё мне только предстояло найти ответы. Но Виолетта была права, Джек тоже мог многое знать. И это могло мне помочь с Энни. Если эта заколка — то, о чем я думаю, тогда я, кажется, знаю, зачем Себастьян мне ее отдал.

Сигарета медленно гасла, и я возвращалась к машине. Виолетта быстро уснула, как и Стивен. Билл пальцем у губ показал, чтобы я была тихой. Осторожно закрыв дверь, мы поехали дальше.

Глава 7

Солнце светило ярче обычного. Его свет проникал во все потаённые уголки дома. Мы прятались за дверьми, в шкафах, кладовке. Везде, где не мог найти солнечный свет. Мы запаслись терпением. И казалось странным, когда в этой ситуации я оказалась в своем старом доме, а напротив меня, в старом погребе, стояла Улла. Я не понимала смысла этого сна. Я кричала с просьбой остановить это видение, но меня никто не слышал. Сама Атропос посылала мне эти сны, я точно это знала.

Это снилось мне вот уже неделю. И каждый раз был как первый. Страх разоблачения сковывал меня изнутри. Слишком поздно, подумала я, теперь люди обо всём узнают. Заклинание сработало. Мне не хотелось проверять, как я никому из нас. Мы уже знали, что сможем передвигаться в ночи, либо нам остается жить в Институте.

Сон внушил мне животный страх. Но почему — не совсем ясно. Возможно, остаток прошлой сущности, когда я еще была вампиром. Но если то видение — правда, то нас ждет очередной конец света. И им станет само солнце.

Прячась, я заметила гроб напротив. Он был закрыт. Шторы — напротив, — не закрывали окна, и свет падал прямо на него, и кто бы в нем ни прятался, лучше ему было не открывать себя на обозрение днем. По ощущениям я могла сказать, что там лежал Стивен.

Набравшись смелости, я попыталась подобраться к окнам, чтобы хоть как-то закрыться от солнца, но меня обожгло, и я сдвинула гроб, а вместе с этим приоткрыла и крышку. Там и правда был Стивен, во фраке и розой в руках. Доли секунды мне хватило для того, чтобы понять, что произошло, и я, закрыв гроб, сбежала в подвал, где была Улла. Дверь дома открылась и пустила свет прямо на меня. И это было, казалось, концом.

 ***

Открыла глаза я в холодном поту. Сон занимал все мои мысли с самого утра до самого вечера. Джек знал, что происходит, но ничего не мог поделать. Когда я сказала ему, что это, вероятно, проделки Смерти, он ответил, что ничего не может с этим сделать. Ее волю невозможно изменить, от этого не укрыться.

Тогда же я дала ему посмотреть на заколку, которую мне дал Себастьян. Существовавшая уже два века, она притягивала взгляд своей красотой. Небольшие вкрапления бриллиантов, не утратившее своего цвета обрамление. Джек держал ее так, будто взвешивая, словно он профессиональный ценитель антиквариата. Осмотрев ее, он протянул заколку мне, и я подошла к зеркалу.

Встав следом за мной, он стоял позади, и смотрел на мое отражение. Я вспоминала, какой была, и пыталась усмотреть схожесть с Авророй. Она прожила долгую жизнь, я хотела так же. И Джек меня заверил, что так оно и будет, учитывая обстоятельства. Но было одно «но». В этом плане я должна была бы стать обычной женщиной, без вмешательства со стороны бессмертных. Этот род не был мне чужд, ведь я была одной из них очень долго.

— Может, приколоть ее? — спросил он.

Я покрутила вещицу в руках и, смотрясь в зеркало, приколола с правой стороны. Так я еще больше стала похожу на далекую родственницу.

— Еще бы платье из позапрошлого века, и ты вылитая Виолетта, — произнес Джек.

Я кивнула. Виолетта этим временем была на лужайке у дома и говорила с Биллом. Между ними определенно что-то происходило. Всю дорогу домой она теребила его кудри на затылке и заигрывала. Когда мы остановились на заправке в Рич-Норсте, она вышла из машины вслед за мной, зная, что я буду курить. Ее мысли и так были мне доступны, ведь она была мной, и всё ее существо произрастало из меня. Я не смотрела на нее осуждающе, но знала, что этим чувствам нет развития, ведь она лишь часть моей души, а Билл реальный и живой. Он здесь и сейчас, а она далеко в прошлом.

— Не суди меня, ведь мои чувства к нему передались и тебе, — сказала она тогда, и отпила из своей фляжки какой-то напиток. Я почувствовала запах бурбона от нее чуть позже.

— Я не могу судить тебя, ведь Стивен ревнует. Думаю, стоит ему объяснить, чем оправданно то, что у нас с Биллом возникла такая странная связь.

— Он не расстроится, я уверена. В наших жизнях всегда будет такое. Это еще маленькая Виола не выросла, а иначе…

Я не дала ей договорить:

— Вот именно. Виола никогда не вырастет. Но что тогда говорить обо мне в принципе, если остальные части меня мертвы? Может, и я тогда мертва, хотя бы технически?

Виолетта задумалась, и просто взяла меня за руку, даря теплую улыбку. Теперь же, она стояла и разговаривала с ним, заигрывая, и делая вид, что ей интересно, как он чинит двигатель. На последних парах машина сдохла, и Билл с удовольствием согласился ее починить.

Я ухмыльнулась этой ее выходке. В конце концов, она наслаждается. Джек тоже стоял и смотрел на это, лицо его выражало некую горечь и скуку по прошлому. Он вспоминал Энни. Я это поняла, потому что знала это лицо. Это всегда о ней.

— Ты не прав, как она я не буду. Как можно стать тем, чем уже являешься? Или, как стать тем, чем никогда не мог бы быть? Она берет то, что можно, потому что знает, что в любой момент всё может закончиться. У нее столько же времени, сколько и у меня.

— Только если ты не станешь вампиром вновь.

Когда Джек это произнес, я почувствовала прохладу. Я покрылась гусиной кожей, но это ощущение было приятно. Всё мое существо стремилось вновь стать бессмертным, и обрести силу, какой когда-то обладало. Но, кажется, я уже обретала себя прошлую в какой-то мере. Видения не давали мне покоя по ночам вот уже некоторое время, и он это знал. Ему было известно всё. Джек был единственным в этом доме, кроме меня, кто догадывался, к чему это всё ведет.

В один прекрасный день я снова буду живее всех, и мертвее одновременно. Тот сон, что снился, только подтверждал мои опасения. Стивен умрет, я это чувствовала. Вопросы сыпались и надвигались на меня как снежный ком, заставляя шестеренки мозга вертеться как ненормальные.

Хочет ли Стивен вновь стать вампиром? Я знала ответ на этот вопрос, и он был утвердительным. Ведь, как бы ни был он готов к смертной жизни со мной и человеческому счастью, вампиризм составлял большую часть его реальной жизни, а не выдуманной в голове. Он хотел. Я это слышала каждую ночь. И пусть он не делился своими мыслями на этот счет, когда ему снились те прекрасные сны о прошлом, в них он находился в нашем старом доме, и там были сражения, рутинные дни, встречи с Элизабет, и всё это в шкуре вампира. Он их бормотал, когда и не думал, что это кто-то услышит.

Кровь, скорость, нечеловеческая сила. Ему всего этого не хватало. Как и мне. Никогда бы не подумала, что захочу вернуться в прежнее состояние, но с каждым днем мне хотелось только больше вернуться назад, и это превращалось в наваждение.

— Я не могу врать тебе, что не хочу этого, — я взглянула на Джека, он посмотрел мне в глаза.

Он отвел глаза от сладкой парочки за окном, и перевел взгляд на меня, потом взял мои руки в свои, и поцеловал их.

— Я тоже этого хочу, — произнес он тихо, что его едва было слышно, словно он просто шевелил губами. — Мне страшно осознавать, что через тысячу лет, когда я вернусь, тебя здесь не будет. Я не хочу потерять тебя. Ты мой лучший друг, Вайлет.

— У тебя будет дочь. Ее ждут невероятные приключения, где она найдет свой собственный путь.

— Но без тебя это всё будет бессмысленно. Энни к тому времени уже давно умрет, мне незачем возвращаться, где нет хотя бы одной из сестер Де Лунг.

Меня пробрала грусть. И правда, что это за мир, где нет хотя бы одной из нас? Но я не верила, что смогу прожить так долго. Тысяча лет — это не шутки. Смотря на Себастьяна, я уже сомневалась, что меня хватит даже на век. Об остальном я молчала.

Когда-то мне снился сон о том, как Энни и Джек сидят на утесе в горах, и держатся за руки. Солнце то ли садится, то ли предвещает новый день. И она была беременна вторым ребенком. Но этого не произойдет. Стоило мне подумать об этом, как я поняла, что это значило.

— Эбби, — произнесла я, и Джек кивнул. Прочитав мои мысли, он знал, о чем я думаю.

— Когда Тони вернется, всё уже потеряет какое-либо значение. Я не верну ее.

Я не стала спорить. Джек знал лучше меня, что произойдет в будущем. К сожалению для меня, этого я не увижу по многим причинам. Только если не решусь на тот шаг, что давно должен был осуществиться. Я поняла, что у меня была цель не только добиться справедливости по отношению к жертвам демона, но и встретиться с Энни. Дать ей знать, что я жива, и защитить от возможной опасности.

Джек всё еще держал мои руки, и тогда мы оба поняли, что делать. Он проводил меня до комнаты, и мы договорились, что я переоденусь, и мы отправимся к Табите. Виолетте ничего не скажем, у нее свои заботы. Стивен тоже не должен знать, ему изначально эта идея не понравилась. Виола не появлялась уже несколько дней, я ничего о ней не знала. Призрак исчез, вероятно, решая вопросы мироздания на своих хрупких детских плечах. Кто знает, может быть Атропос ее подловила, и уже на пути сюда. Никто из нас этого не знал. Хуже могло быть только появление другого демона из прошлого, которого стереть невозможно.

У Дарсии было много причин появиться. Она уже наверняка знала, что я в городе, и заприметила меня. Рассказала ли она моей сестре? Вряд ли. Ей была дорога та шкура, в которой она буквально жила.

— Теперь ты знаешь, что делать? — спросил Джек.

По моим глазам он всё понял. Я должна была отправиться и сделать с кольцом что-то, чтобы оно мне помогло и я смогла пробиться к Энни. Пусть она его заговорит. Пусть я смогу увидеться с сестрой вживую, а не как это было с Тайлером. Я должна попытаться.

Когда мы уходили, Стивен спал. Он не любил теперь долгих дорог, путешествия выбивали его из сил. Виолетта по-прежнему беседовала с Биллом, так что нашего ухода никто не заметил.

Шли мы пешком. И стоило нам появиться у дома ведьмы, как она открыла дверь. Она улыбалась и приглашала нас войти, из гостиной несло ромашковым чаем. Когда Табита налила его, мы расслабились.

Ее глаза сверкали, ей было известно всё.

— Вы привезли Билла, — она произнесла это с улыбкой. — Я ждала его, но почему же он не здесь?

— Сначала услуга для меня, потом для тебя. Я не собираюсь работать на тебя за пустые обещания. Мы тебе доверяем, но ты должна понимать, что каким бы вампиром с преимуществами ты ни была, со мной лич, и если понадобится, он тебя уничтожит.

— Я не собиралась предавать тебя, Вайлет. Кольцо с тобой? Я заговорю его, как и договаривались. Я не оставлю тебя без сестры, но тебе лучше понимать, что переступая через эту черту, у тебя не окажется пути назад. Демон, которого ты ищешь, нападет в любой момент, ведь ты открываешь дверь для него, чтобы позволить ему войти.

— Причем здесь я и кольцо?

— Магия действует на него как магнит. Он почувствует, и тебе придется с ним сражаться. Бальтазар силен и хитер, и за Эсмеральду убьет любого. Вы со Стивеном не допустили ошибки, но Билл должен был прийти сюда с тобой, чтобы я могла помочь. Он знает, что нужно делать.

— Нас всему научили, я умею обороняться. И всегда умела.

— Но не против него. Вы не встретили Алексис и Блэйка? Что ж, очень жаль. А ведь они с ним уже противостояли друг другу.

— Надо будет — найдем.

Этот ответ ведьме не очень понравился, но она, тем не менее, взяла кольцо в руки и положила его в крошечное блюдце, которое поднесла к камину, поставив на огонь. Кольцо в нем таяло, пока не превратилось в жижу. Я хотела возмутиться, но Джек меня остановил, дав понять, что так надо.

Табита взглянула на меня, взглядом подозвав к себе. Я встала, пересекла зал и оказалась рядом с ней. Она попросила меня протянуть руку к огню и, взяв нож, порезала ее. Из руки полилась кровь, я вскрикнула.

— На кой черт это было делать?! — кричала я.

— Чтобы связать тебя с вещью навсегда, так ты сможешь показываться, и тебе больше не придется ничего придумывать. Никаких путешествий в астральном состоянии для других, как твоему племяннику.

Как и мой ответ не понравился ей, так же мне не понравился ее. Рана не заживет еще какое-то время, и мне в этот момент хотелось не испытывать боль, как это обычно было раньше, и чтобы она зажила в долю секунды.

Вдруг я заметила, как в блюдце что-то начало приобретать округлую форму, и вскоре это нечто превратилось в кольцо. Оно горело красным, словно обугленный камень. Металл отталкивал меня, не придавал желания брать его в руки, мне казалось, что он будет жутко горячим, и так оно и оказалось, когда Табита взяла его и вручила мне, надев прямо на палец. Я вновь вскрикнула, и тогда Джек оказался рядом, приложив клинок к шее ведьмы.

— Зачем было так жестоко? — спросил он.

— Кольцо должно пропитаться не только ее кровью, но и энергией, чтобы служить защитой. Как ты думаешь, каким образом была создана та самая заколка, что в волосах у твоей подруги?

Я ошарашено смотрела на нее, ловя воздух.

Но в ту же минуту мы исчезли. Джек подхватил меня и мы вылетели из дома, не оставляя ей никакой надежды нас догнать. Когда мы летели мимо дома Энни, я хотела остановить его, но он читал мои мысли, и поэтому отрицательно кивнул, говоря этим, что времени нет.

Джек нас скрыл, запер все возможные входы и выходы, чтобы Табита не вошла, если ей это захочется сделать. Билл и Виолетта уже были внутри, так что опасности никакой для них не было. Когда мы пришли, они еще не знали о происшедшем. Вскрылось всё только вечером, когда Стивен с Виолеттой о чем-то беседовали на кухне, и Билл подошел ко мне и Джеку. Никто из них и не заметил, что я прячусь, перевязав руку. Но Билл обратил внимание, и поэтому ему было нужно понять, что случилось.

— Я подозреваю, что ты не просто так сидишь, скрывая порез, — произнес он, и Джек взглянул на меня, намекая, что можно теперь и рассказать.

— Ты прав, — ответила я, и Билл присел рядом, осмотрев мою ладонь.

— Табита бывает жестока. Тебе не стоило ее злить, она быстро распаляется.

Я выдержала паузу, не желая говорить об этом. У меня были другие вопросы, связанные с вещью, которая всё еще была у меня в волосах.

— Она сказала, что примерно так же сделала и заколку для Авроры. Ты об этом знал?

— Чтобы защитить твою прапрапрапрапрабабушку, она взяла ее кровь и сотворила заклинание для этого. Без крови, вещь не сможет защитить никого. Учитывая тот факт, что вы родня, заколка защитит и тебя, но кольцо принадлежало тебе лишь частично, пока ты не связала себя с ним кровной связью. Любой другой, кто позарится на него, окажется не в милости у высших сил, и ему это принесет лишь боль и смерть.

— Получается, всё это время ты знал, что такое возможно?

— Я надеялся, подобного не случится. Про заклинание я узнал давно, она сама рассказала. Но никогда в жизни не думал, что это может повториться. Табита прибегала к подобной защите лишь раз, и это было с Авророй.

— Себастьян пытался защитить дочь от того, чтобы она не стала вампиром, — произнес Джек, — не хотел, чтобы она страдала, соответственно, ни один вампир, кроме него, не видел ее. И никто не мог причинить ей вред, потому что не видел ее как потенциальную жертву.

Билл кивнул.

— Я не смогу помочь заживить рану теперь, когда ты под защитой. Пока ты не снимаешь ни заколку, ни кольцо, тебе не грозит опасность.

— Но это не защитит меня от Бальтазара, — сказала я.

Билл поник. Мы все знали, что это правда. Но Аврору ни разу никто не тронул, в том числе, демоны. Это дарило мне надежду, что и с ним это сработает. Это моя суперсила, будучи человеком.

Стивен и Виолетта подошли к нам, спросив, что происходит, и почему мы сидим здесь втроем. Джек молчал, я тоже. Билл не издал ни звука, лишь взглянув на Виолетту. И она всё поняла, подняв свою руку, увидев там отпечаток моего нового шрама.

— Она тебя ранила, — произнесла моя копия.

Стивен недоумевал. Он смотрел на ладонь Виолетты, переводя взгляд с меня на нее и обратно. Ему хотелось что-то сказать, я это видела по его глазам, но он молчал. Всё это было лишь началом. Вечер был тихим. Ни одного листа не упало больше перед нашим домом, ветер не дул. В доме находилось пятеро, которые пытались разобраться в происходящем. Они громко обсуждали то, что случилось, их эмоции зашкаливали. А где-то недалеко в другом доме одинокая женщина вновь включила телевизор, зашторив окна, и наслаждаясь своим ужином, не подозревая о том, что ее сестра поблизости. Ее существование было тихим и спокойным, и скоро обещало перестать быть таковым, пусть рядом с ней и сидело древнее существо, которое было убито ею самой.

Но это было еще не всё. Старая ведьма-вампирша гадала, погружаясь в транс, пытаясь увидеть будущее. И ей не нравилось то, что она видела. Ведь зло было неподалеку, оно наблюдало за теми пятью, женщиной с древним существом, и ведьмой, которая, казалось, услышала шорох у дома, и закрыла все ставни и двери, чтобы это нечто не вошло внутрь.

Глава 8

— Я ее убью! — Стивен пытался успокоиться, но у него это плохо получалось. Его гневу не было предела.

Стоило нам пятерым, сидящим в гостиной, затронуть эту тему, как полились тирады по поводу того, что Табита не имела права так поступать, и насколько она плохая. Но никто из нас, пятерых, сидящих на одном месте, не подозревал, как близко было зло.

Стивен взял кочергу из камина, и оно обожгло ему ладонь, он вскрикнул.

— Теперь у нас двое калек, — произнесла Виолетта, разводя руки в стороны, и смотря на Стивена взглядом, который говорил сам за себя. Этим она хотела сказать, что говорила, что так и будет.

Стивен взялся за ладонь, она кровоточила, и ее нужно было прочистить, чем и занялся Билл. Джек остановил его и просто заклинанием залечил рану, тут же подойдя ко мне, и сделав то же самое. Потом он молча поднялся наверх, но руке Стивена все еще нужен был бинт, она побаливала от ощущений, перенесенных за последние несколько минут.

Я сидела не шевелясь, продумывая в голове дальнейшие действия. Кочерга была, в отличие от остальных присутствовавших в зале, не в лучшем положении. Стивен ее пытался сломать, и бил ею о камин, предположительно пытаясь выместить всю злость на бедном кирпиче. Виолетта взглянула на меня, и подошла ближе, положив руки мне на плечи. Я подняла глаза, и она поняла, что лучше мне всё сказать ему сейчас, и чтобы это знали все. Я была готова.

Где-то в нескольких кварталах отсюда, где было больше деревьев, и дорога была одинокой, жила Энни. Моим следующим шагом было встретиться с ней. Неважно, что скажет на это Стивен, он изначально был не в восторге от этой идеи. Об этом знали все. Билл вышел на кухню, и принес ему воды, но тот ни в какую не хотел принимать помощь, и разбил стакан о камин. Осколки разлетелись в разные стороны, и Билл начал их собирать. Лицо Стивена излучало боль, ему было неприятно, что всё так складывается.

— Скажи ты, или я сама, — предупредила Виолетта.

Тогда я попросила ее помочь мне встать, так было это тяжело сделать. Когда я встала на ноги, то прошла ближе к тому месту, где стояли мужчины, Джек спустился по лестнице вниз, и слушал оттуда. Тогда всё стихло, настало долгое молчание, и звук тишины резал мне уши. Я думала, что не справлюсь с наваждением, которое готово было охватить всех в этом доме.

Билл всё еще держал осколки в руке, а Стивен смотрел на меня в упор. Виолетта стояла позади, скрестив руки, Джек не спускался до сих пор.

— Завтра я пойду к Энни, — произнесла я, Стивен прикрыл глаза. — Тебе меня не остановить.

— Ей будет грозить опасность. Если Бальтазар и правда в городе, из-за нас будет только хуже, ты об этом не подумала?

Я стояла и молчала. Мое решение было принято, но ему не хотелось в это верить. Все мои сны за последние дни только доказывали мне, что это решение приведет к чему-то непоправимому. Но я выбрала путь, и была готова его придерживаться. Что бы там ни думал Стивен, у меня была фора. И, кажется, мне было известно, кто станет следующим моим проектом. Ощущение чего-то родного охватывало меня каждый раз, стоило задуматься о тех двух, что я видела, когда мы приехали. Мои подозрения могли оказаться правдивы, но он не хотел меня слушать.

— Я решила, — сказала я, — завтра с этим кольцом я пойду к ней, и сначала она не узнает меня, вероятно, но потом ей придется показаться, и тогда обратного пути не будет. Знаю, ты против этого. Но если опасность грозит нам, то и ей, не в зависимости от того, причастна она к этому, или нет. Она — вампир, так что вряд ли Бальтазар упустит возможность напасть на нее. Он чувствует ее, он знает, кто она такая, даже не пытаясь пробраться к ней через нас. И если у нас всё получится, то мы его победим, и тогда опасность минует.

— Ты хорошо подумала? — спросил он, глядя мне в глаза. Я кивнула.

Он вышел из комнаты, Виолетта пошла за ним. Я слышала их разговор, и учитывая то, что мы с ней один и тот же человек, мне было доступно всё, что видела она. Стивен стоял в коридоре в растерянности, а Джек поднялся обратно наверх. Тогда Виолетта положила руку ему на плечо, пытаясь утешить.

Стивен не мог успокоиться, он боялся. Мечась из стороны в сторону, не давал себя поймать и остановить. Виолетта даже не пыталась, прекрасно зная, что это невозможно.

— Ты с ней существуешь в одном теле, скажи, что она замышляет? — спросил он.

Виолетта мялась, переступая с ноги на ногу, и пытаясь отгородиться от мыслей, ее ответ ему бы не понравился. Стивен настаивал. Ему нужно было знать, как долго я это замышляю. Хотя она знал, что когда он пришел за мной в Витч-Кросс, уже в тот момент я знала, что делать. Встреча с семьей меня подтолкнула к решению, которое было принято за одну ночь.

Она смотрела на него, он выжидающе смотрел на нее. Глаза в глаза, как когда-то в далекие времена, когда они впервые встретились. Только причина была другая, и взгляд говорил о страхе и беспокойстве, которое давно не испытывалось им.

— Она ее сестра, Стивен, — сказала Виолетта, — и если ты любишь Вайлет, то не будешь препятствовать этому. Да, опасность существует, ведь теперь, когда Эсмеральда мертва, куда бы мы ни пошли, Бальтазар будет нас преследовать, чтобы уничтожить. И если нам грозит беда, то и ей тоже. Вайлет это понимает, но Энни — вампир, и она сможет защититься, в отличие от нас. Я лишь призрак, а вы — люди. Просто подумай, что за компания собралась. Призрак, вампир, человек, — она указала на Стивена, и продолжила, — лич, и… Я даже не знаю, как назвать Вайлет, учитывая ее способности и то, что она видит по ночам видения.

— Ее способности возвращаются?

— Будто ты не знал! Это началось в Витч-Кроссе. Там она вызывала других существ, общалась с Тайлером. Подумай только, чего она добилась, пока сама Смерть тебя таскала по каким-то ущельям. Что вы там делали, кстати говоря? Об этом ты ей говорил? И прежде, чем ты задашь вопрос, — нет, я не говорила ей. Как могу, закрываю свои мысли, но сейчас она точно знает, о чем мы говорим, ей даже не нужно подслушивать.

Стивен стоял как вкопанный. Виолетта его пристыдила, и ему было, что скрывать от меня. Я знала это всё время, но не спрашивала, выжидала момента, пока он сам не решится рассказать. Мои догадки по поводу этого далекого путешествия меня загоняли в тупик. Когда в прошлый раз она его забрала, то показала будущее. Теперь, вероятно, он тоже знал, чем всё закончится. Или, как минимум, ему было известно, к чему это может привести. Смерть вряд ли показала ему всё, иначе это было бы слишком много для смертного, который не должен знать такие вещи.

— Просто не дай ей сглупить, будь рядом, когда вы окажетесь у Энни, — произнес он, и ушел наверх.

Билл не выходил, он всё слышал. Я подошла ближе к камину, и взяла в руки осколок, который наш новый друг не успел поднять. Вещица лежала у меня в ладони, и я разглядывала ее, думая обо всём, что случилось. Виолетта медленно подходила ко мне, держа руки в задних карманах, как бы извиняясь за то, что случилось.

Я не поворачивалась к ней, молча наблюдая за огнем. Он поглощал кислород, в то же время, согревая меня, и я задержала дыхание, пытаясь отгородиться ото всего вокруг. Запах огня меня не привлекал, но и продолжать существование без воздуха я тоже не могла. Другая Вайлет, что покоилась под землей, могла себе это позволить на раз-два, но не я. У нее была сила. У меня же она отсутствовала.

— Он догадывается, что ты хочешь стать снова вампиром уже давно, — произнесла Виолетта. — Он это знает, потому что она ему сказала.

Я вновь вдохнула. Голова немного кружилась, но я держалась.

— Что еще там происходило? — я повернулась. Виолетта молчала. — Расскажи мне.

— Он сам должен это сделать. Я не имею права, было дано слово. Когда придет время, он расскажет, но ждать больше не может. Если ты пойдешь к сестре, это станет последней каплей, и у него не останется выбора. Смысл в том, что все твои видения имеют смысл. Он может погибнуть.

— Из-за Бальтазара?

— Демон лишь начало этого странного круговорота событий. Убьем его — и начнется вакханалия. Он не последний в нашем списке. Табита уже готовит нас к другому делу, и боюсь, что не обойдется без жертв с нашей стороны. Стивену грозит большая опасность, но он печется о тебе, потому что Энни не должна стать…

Оборванное предложение меня смутило. Я не слышала ни разу, чтобы она переставала говорить.

— Стать кем? — спросила я.

Виолетта взглянула мне в глаза, в ее взгляде я различила досаду и печаль. Моя копия не хотела говорить то, о чем я уже догадалась. Ее мысли выдали то, что Стивен ей поведал.

— Энни может стать человеком, не так ли?

Виолетта опустила глаза. Я вдохнула больше воздуха, и отправилась наверх. Было поздно, и пора ложиться спать.

***

Утром я надела кольцо, и посмотрелась в зеркало, но никаких изменений не заметила. И не должна была, их увидит только Энни. Лишь ей будет доступна другая я. Вайлет превращается в милую соседку по имени Кэтрин, которая только что переехала с мужем в этот милый маленький городок, где постоянно происходит чертовщина, которую сестра не могла, как мне казалось, игнорировать. Вампир не может закрывать глаза на происходящее, хотя вполне возможно, что Дарсия ее уберегла от этого негативного влияния окружающего мира.

С собой я взяла заколку, и прикрепила к волосам. Виолетта спустилась как раз вниз, и заметила мои приготовления. Медленно подойдя, она взяла вещь в руки, и помогла закрепить, улыбаясь, говоря этим, что одобряет мои действия, поскольку знала, что это не просто прихоть, а желание, которое угнетало изнутри на протяжении долгого времени.

— Будь осторожна, — произнесла она, и я сжала ее руки в своих.

— Я пойду пешком, захвачу пирог из духовки, и отправлюсь, — сказала я.

Она помогла достать горячее приготовление, и красиво уложила на большую тарелку, которую было не жалко испортить. В случае, если уроню, сказала она, вряд ли это смутит Энни, она, быть может, и не заметит. Но уверив, что подобного не произойдет, взяла всё это в руки, и вышла с кухни.

Стивена утром я не видела, она встал раньше всех и ушел в неизвестном направлении. Мы с Виолеттой переглянулись, когда та заметила, что я посмотрела наверх. Потом я попросила ее позвонить мне, если он вернется к полудню, но если этого не случится, то отправиться на его поиски. «Знакомство» вряд ли займет меньше пары часов, сказала я, а потому лучше всего быть готовыми ко всему.

Джек в этот момент спустился по лестнице и, увидев, что я уже собралась, хотел было сопровождать меня, но я отказала. Лучше будет, если он останется здесь, и когда Стивен вернется, поговорил с ним. Тот согласился, и я ступила за порог.

Воздух был свеж и чист. Погода была хорошей, но вечно серые тучи меня смущали. Это напоминало те дни, когда они сгущались над нашим городом, оповещая об опасности. Злодеи никогда не умели прийти без предупреждения. Договоренность — единственная положительная черта тех дней, когда, начиная от Джереми, заканчивая Питером или Нэйтаном, мы знали, что нас ждет. Сейчас это было не так. Будучи людьми, и «изгнанными» из нашего маленького мира, мы не могли различить почти никаких знаков. Так что, приди Бальтазар неожиданно, нам не повезло бы быть не готовыми к битве.

Дорога не заняла много времени. Дом Энни находился прямо на выезде из города, недалеко от нас, а также заправки и тех магазинчиков, где я застала тех двоих, что целовались, словно подростки. Он был зеленым, на окнах по-прежнему шторы. Она явно была нелюдима, и это казалось мне той самой характерной чертой вампира, что должна существовать, и никуда не уходить. Даже в городе полном людей, мы не особо подпускали к себе смертных. Держались одной большой семьей, с соседями, если таковые и были, держали дистанцию и не желали общаться. Эти мысли привели меня к рассуждению в своей голове о том, что такое — быть вампиром.

Мы и впрямь держались дальше. Нашей семьей был ковен, но от Альянса уже ничего не осталось, ведь верховной у них не было. Другие вампиры присоединялись медленно, но по итогу у нас образовался свой клан, если это можно назвать. Теперь же, от нашей семьи остались щепки. Этра ушла, Сабрина была в Институте, будучи ангелом. Кэтрин и Ник находились там же. Лора была идеальным кандидатом в верховные, но пока не достигла этого, а Росс просто находился рядом. Шон больше не охотился, но и обычной жизни ему явно было мало. Тайлер ушел в Асгард. Всё поменялось, и теперь я вернулась к самому началу. Никакого Ада, никакой Обители. Только я, находясь среди живых, и Энни, которая должна была открыть дверь и впустить меня. Но приглашение нужно было не для того, чтобы я могла войти в дом, а чтобы чисто по-человечески приблизиться к ней.

И вот он, момент истины. Я стояла на крыльце, но постучать в дверь боялась. Пробирал страх, что ее не окажется дома, или что она не пригласит. Ничего подобного ранее испытывать не приходилось, и потому это оказалось куда сложнее, чем я ранее себе представляла.

Руки дрожали. Виолетта была права, я могу уронить тарелку, она разобьется, и она услышит. Тогда сюрприза не получится. Точнее, он будет не таким, каким изначально полагался быть. Именно тогда и пришлось стучать в дверь, иначе я бы ушла. Нервы ни к черту, руки дрожат, а сестра прямо там — за дверью. Она меня не ждет, но спустя столько времени я была готова даже снять кольцо и показаться. И заколку эту выкинуть к чертям. Но отступать было нельзя, ведь всё было спланировано, подведено до итогов, и черта проведена.

Постучав, я услышала, как она говорит, что подойдет. До боли знакомый голос. По телу пробежали мурашки, кончики пальцев начали неметь, покалывание заставило ощутить предмет в руках невесомым. И вот она подошла к двери, шаги были очень отчетливо слышны, и по этим звукам я поняла, что походка ровная, ступает она очень уверенно. Щелкает замок. Потом еще один. И дверь открывается.

Передо мной стояла женщина, пусть и очень молодая, оставшаяся в юном теле и понимающая, кто она такая. Я оглядела ее снизу вверх, чтобы удостовериться, что это действительно она. Осенние туфли были прямо как у меня, только бежевые. Джинсы, почти розовая блузка, тонкая талия не давала представления, что у этой женщины могут быть дети. На шее кулон Уллы, который она, видимо, стащила у нее. Один был со мной в могиле, другой она явно украла во время поджога. Еще один был от Анны, когда та прощалась со всеми. На пальце кольцо, которое Джек надел во время свадьбы. Волосы всё так же рыжие, каре практически не изменилось, разве что волосы чуть отрасли. И зеленые глаза, под которыми я увидела небольшой намек на румянец и веснушки, как было в детстве. Волосы были зачесаны с пробором, как она обычно носила. Улыбка на лице говорила о том, что она добра ко всем, кто бы ни пришел. Но глазами она спрашивала, знакомы ли мы. Единственным минусом, что я успела заметить, стоя на пороге, это фигура, что вышла из тени комнаты и подходила всё ближе, всё в том же белом одеянии, которое словно было приклеено к ее телу.

Дарсия увидела меня, а я ее. Вероятно, гадина была не против того, что я могу ее видеть и даже слышать. Она знала о том, что я приду.

— Мы знакомы? — спросила Энни.

Голос не изменился. Да, это моя сестра! Немного резковатый из-за долгого отсутствия в моей жизни, но всё такой же, как и раньше. Словно перезвон колокольчиков, нежный и воздушный. Энни никогда не казалась мне такой, пока я была вампиром. Всё казалось обычным, как и всегда. Разницу замечаешь лишь когда становишься человеком. Люди не понимают, почему оно так, но я-то знала.

— Меня зовут Кэтрин. МакМиллан. Я ваша новая соседка, в город приехала недавно с мужем. Мы живем в том большом особняке, что стоит на нагорье, — я показала прямо туда, где было видно старый дом Джереми.

Энни подняла взгляд, но он мне не понравился. Она знала, что это за место, пусть и старалась не показать обеспокоенности.

— Я принесла немного пирога, чтобы познакомиться хоть с кем-то. Я никого здесь не знаю.

Энни отвела глаза от дома, и взглянула на меня, сказав:

— Что ж, не стойте, проходите, познакомимся.

Но ее обеспокоенность передалась мне, жаль лишь, что она не знала, насколько мне не страшно находиться там. Меня пленили, я умирала, стала вампиром именно там.

— Ну, Кэтрин МакМиллан, давай осмотримся, — произнесла Виолетта, оказавшаяся рядом.

Дарсия наблюдала за мной, и я одарила ее взглядом полной ненависти, что, вероятно, сделала и Виолетта. Интересно, видела ли она ее?

Тем временем, моя копия из прошлого поведала, что Джек уже отправился на поиски Стивена, и я не должна поднимать тревогу. Мне следовало опасаться подселенца в теле и разуме сестры, остальное подождет.

***

— Расскажите о себе, Кэтрин, — предложила Энни, разливая чай в чашки.

Кухонный прибор был старым, и я его помнила. Это был старый сервиз Эмбер, который она привезла из путешествия во время медового месяца в Португалии. В детстве Энни часто любила доставать его и любоваться, представляя, как однажды отправится в Лиссабон, и говорила мне, как же нам будет хорошо там вместе. Никакого медового месяца, никаких мечтаний о прекрасном принце, что поможет туда попасть. Она хотела добиться этого сама. Только мы с ней разошлись во мнениях впоследствии, пусть тогда я уже и не могла с ней поспорить. Мы разминулись на полпути когда-то, а теперь вновь воссоединились, и вновь были на полпути друг к другу.

— Что ж, если с самого начала, мы переехали издали, вы об этом месте не слышали, — начала я, а сама думала: «Как же, не слышали! Еще как слышали!». — Нам захотелось тихой размеренной жизни в маленьком пригороде, иначе в большом городе мы бы сошли с ума.

— Понимаю, я сама люблю такие городки. Прожила в одном таком очень долго, выросла там, а теперь вернулась сюда. Вообще-то, я родом отсюда, родители только продали свой старым дом, и решили уехать на юг, там им будет лучше.

Чай был разлит, пирог оказался на том же сервизе, и Энни, откусив кусок, издала удовлетворительный возглас, доносивший до моего сведения, что получилось вкусно. Спросив, где я научилась так готовить, она взяла маленький блокнот, попросив рецепт. Самое смешное, что он принадлежал матери Виолетты. Та его привезла из Венгрии, когда вышла замуж за ее отца. Записав всё слово в слово, она вырвала листок, и положила его в небольшую книгу, где, по-видимому, лежали рецепты. Книга была достаточно толстой, и я поняла, что находясь вдали от приключений, сестра сосредоточилась на том, что ей было недоступно долгие годы, а именно — на рутине.

— Чем занимается ваш муж? — спросила Энни, и села обратно за стол.

— Офисный работник. А я врач, но сейчас на некоторое время оставила практику, хочу отдохнуть от суеты.

— Моя сестра тоже была врачом, — она выдохнула, и это явно привело ее в другое настроение. Но я ее подловила. Мне было интересно, заговорит ли она обо мне, и мои догадки подтвердились — она думает обо мне.

— Офисный работник? — заметила Виолетта. — Да, ты явно не любишь Миллса.

— Была? — переспросила я.

— Ее не стало несколько лет назад, долгая история, — и тут она перешла на другую тему. — У вас уже есть дети?

— Нет, что вы! Об этом пока рано задумываться. Я хочу еще немного подумать о нас, а уже потом думать о ребенке.

— Самое правильное решение, — произнесла она, — моя дочь сейчас далеко. Я давно ее не видела.

— У вас есть дочь? По вам не скажешь.

Энни нервно посмеялась, и будто погрузилась в воспоминания. Она мешала чай так, будто там еще остался сахар, и от него надо избавиться, растворив в прекрасном напитке. Мои руки начали потихоньку потеть, я нервничала, пусть и не подавала виду. Энни этого не замечала. Все ее раздумья заняла дочь, только она не знала, что происходило с той всё это время. Кроме Лондона и помощи Кристоферу в его семейных делах, она успела поучаствовать в битве против зла, и в очередной раз спасти всех. Пусть и не без моей помощи, но Эмбер держалась правильно. В этом она была похожа на Энни, хотя и было сил явно больше, чем у матери.

Виолетта сказала, как ей скучно, и отправилась на поиски чего-нибудь интересного в доме. Так, она мне по итогу сообщила, что дом пусть и маленький снаружи, внутри всё выглядит не хуже, чем в нашем старом. Про особняк она вообще молчала. У Энни всё было под контролем, и я была рада это знать.

Позже Энни рассказала мне о том, какие у нее были прекрасные друзья, и как она по ним скучает, но получила от них всего несколько писем, хотя я знала, что их было не меньше сотни. Про звонки она не упомянула, но мне было ясно, кто кроется за исчезновениями всех этих весточек из ада. Дарсия расхаживала вокруг да около, недоверительно поглядывая в мою сторону, и наши взгляды часто встречались.

Так мы обменивались историями из жизни, находя лазейки, где мы пересекаемся. Она мне поведала много чего, что могло сойти за человеческую жизнь, а я придумывала на ходу, попросив Виолетту мысленно запомнить всё это вранье, чтобы в следующий раз не ударить в грязь лицом, не вспомнив тот или иной момент. Девушка закатила глаза, и всё ближе приближалась к иждивенцу на шее у моей сестры. Они сделали целый круг, обходя друг друга. Так и получилось: две сестры, в разумах которых жили неопределившиеся с местом жительства призраки. И оба этих призрака сразу же невзлюбили друг друга. Вражда на лицо, решила я. Если не будет драки в стиле взбесившихся кошек, вещай, повезло.

Так мы сидели почти до самой ночи, и продолжили бы, если бы Виолетта не показала знак, будто часики тикают. Так она вырвала меня из нирваны, в которую я погрузилась, и Дарсия ухмыльнулась. Но Энни не хотела меня отпускать, сказав, что может меня подвезти, или вызвать такси, если я постесняюсь принять ее доброту. Но я сказала, что гулять по ночам мне нравится, а на улице хороший воздух с утра, и сослалась на возможность посмотреть на луну.

Когда мы выходили, она пригласила меня на следующее утро, а если у меня не получится, то встретиться через неделю, и пригласила моего «мужа». Я, конечно же, согласилась, и она дала мне свой номер. Приглашать Стивена я не собиралась, но сделать вид было проще простого.

Мы попрощались, я пошла вперед по дороге. Виолетта шла рядом. Когда мы уже отошли достаточно, и дома не было видно, мы остановились.

— Думаю, ты быстро сдашься, и скажешь ей правду, — произнесла она.

Я улыбалась. Такого я не испытывала давно, и моя копия меня обняла, ведь воссоединение практически состоялось. Но мы недолго радовались, поскольку услышали шорох, и стали оглядываться. Луна светила так, что мы боялись своей тени, но нам не следовало паниковать.

— Держись меня, — сказала Виолетта, и мы пошли дальше.

Стоило нам сделать несколько шагов, как ее унесло назад, а вслед и меня. Мы ударились о дерево, то есть, мы отлетели вбок. Некая фигура надвигалась не торопясь, шаг за шагом приближаясь.

Однако, что-то ему помешало. Это была Виолетта. Она оказалась рядом с фигурой, так как могла передвигаться, как ей захочется. Он пытался ее поймать, но она оказывалась то тут, то там. Я слышала рев фигуры. Тогда она продолжила с ним играть и толкнула, и фигуре пришлось следовать за ней, поворачиваясь вокруг себя. Так продолжалось какое-то время.

Взяв большую ветку от дерева, что упала неподалеку, Виолетта ударила демона по голове, и тот упал, но быстро поднялся.

— Не шути со мной, — произнесла она.

Фигура рычала, издавая другие странные звуки. Демон что-то произнес, и это наречие мне было знакомо. Старый язык, на котором когда-то говорила Дарсия. Древний язык Ада, который был создан ею и Аидом, когда тот оказался в Подземном мире. На нем говорили только древние вампиры и демоны. И те уже забыли о его существовании.

Виолетта не успела нанести удар, он ее откинул, и моя копия улетела в глубь леса. Бальтазар не собирался сдаваться, и пошел прямо ко мне, но и тогда ему не повезло добраться до меня. Некий свет ослепил его, и бой оказался не на равных.

— Ты не тронешь ее, я приказываю тебе! — голос заклинал демона исчезнуть.

Женщина в белом шла прямо к нему, протянув руку, и тот сгибался к земле, держась за голову, а потом и вовсе исчез. Последним, что он успел сделать, это издать жуткий оглушающий крик, а в следующее мгновение на том месте, где он находился, осталось лишь пламя.

Дарсия смотрела на меня, пока я не поднялась. Выйдя на дорогу, я заметила, что та идет в сторону дома Энни. Вероятно, теперь, когда Бальтазар увидел ее, он будет искать, пока не найдет. Энни еще не совсем в опасности, но близко к ней.

— Почему ты помогла? — спросила я.

Женщина остановилась, но поворачиваться явно не желала. Я выжидала, что будет дальше. Потрогав рукой затылок, я обнаружила кровь, тогда же из деревьев вышла Виолетта, как ни в чем не бывало. Она встала рядом и держала меня за руку.

— Энни в опасности. Стивен тебя предупреждал не идти к ней, теперь твоя сестра должна примкнуть к вам, либо бежать. Я помогла тебе лишь потому, что своих не бросают.

— Ты сейчас серьезно? Когда мы виделись с тобой в последний раз, ты чуть не убила свою дочь, забирая у нее энергию и силы. Я бы не сказала, что ты не бросаешь своих, потому что ты их убиваешь.

— У Элеоноры нет возможности выжить, и выхода тоже нет. Ей я тоже пыталась помочь, пока не поняла, что дни совсем сочтены. Моя работа с ней завершена, мне больше нечего ей дать, и в Институте мне делать нечего. Но я могу помочь вам, и уберечь Энни.

— Уберечь себя, — подвела я за нее итог. — Ты однозначно беспокоишься не за нее, а за себя. Ведь Бальтазар искал тебя, это ты привела его в этот город. И это неспроста.

— Ты догадлива. Ты знаешь уже правду, Табита тебе рассказала. Мефисто моя сестра, так что мне прекрасно понятна твоя тревога. Но знай, что так ты сделала только хуже. И пока я здесь, я буду помогать.

Дарсия повернулась и ушла. Мы с Виолеттой стояли какое-то время на дороге, провожая древнюю вампиршу взглядом. Луна светила над нами так ярко, что я забыла, что была ночь. Казалось, время остановилось, и тогда в голову пришла мысль вернуться в Техас. Поговорить с Беном. Я так и не спросила Билла по поводу того, ездил ли он, но учитывая то, что по утрам он пропадал где-то далеко от нас, всё могло быть. Это был еще один разговор, который мне предстоял.

Виолетта приобняла меня за плечи, и мы медленно пошли домой. Там нас ждали не менее опасные вещи. Например, Стивен, который увидит рану. Или Билл, который мог поведать о том, что ему мог сказать Бен. Или Бальтазар, который мог появиться в любой момент, когда этого никто не ожидал.

Глава 9

«…Мужчину нашли на окраине города, при нем были документы и деньги. Мотивов убийцы полицейские еще не поняли, но пытаются отследить отпечатки пальцев, найденные на некоторых из вещей жертвы, чтобы понять, кто это может быть. Городские власти обеспокоены, въезд в город перекрыт с обеих сторон. Мэр хочет собрать лучших из лучших, чтобы прекратить убийства, а также обезопасить людей.»

— Это был Бальтазар, — произнесла я, и положила газету на стол. Виолетта сидела напротив, и просто смотрела на меня.

— А у нас были сомнения? — вопрос ее был скорее риторическим, но она была права.

Под заголовком была фотография, на ней полицейские находились на главной дороге города, жертва накрыта, машина мужчины помята, словно кто-то бился об нее.

— Он ведь не остановится. Ему нужна была я, и он не получил меня прошлой ночью, потому и нашел кого-то другого.

— А ты не подумала о том, что, возможно, он не знал, кто ты? — я недоумевающе взглянула на Виолетту, и она продолжила. — На тебе было кольцо, и раз Энни не поняла, кто ты, вероятно, не понял и он. Просто подумай, оно тебе помогло. Плюс, заколка.

— Я думала, что ничего не сработало, ведь она не принадлежит мне.

— У тебя кровная связь с предыдущей владелицей. Это многое объяснило бы.

— Но как же ты? Ведь тебя он видел.

Виолетта молчала несколько секунд, а потом сказала:

— Он думал, что я — это ты. Ему было плевать, кто перед ним, когда он оттащил тебя и кинул к дереву. Ему нужна была Вайлет, и он подумал, что это я. Но он не получил того, что ему было нужно, потому что Дарсия пришла очень вовремя.

Это заставило меня задуматься. В конце концов, Виолетта была права. Заколка меня защитила, как и должна была. Кольцо скрыло мою внешность, и Бальтазар не видел настоящей Вайлет. Не зная точно, как я выгляжу, он подумал, что это она была Виолетта. К несчастью, наша схожесть оказалась нам не на руку. Но есть и положительная сторона: она мертва, призрак, так что ей он навредить не может.

Стивен, увидев мою рану, вновь встревожился. Он не разговаривал, закрывшись в комнате, и не выходил всю ночь. Мы не спали. Никто из нас. Джек залечил рану, но Билл посоветовал пойти к Табите и предупредить ее. И еще он ушел охранять дом Энни, чтобы ничего не случилось. По его словам час спустя, моя сестра ушла на работу в хорошем настроении, а за ней он заметил фигуру в белом, что не отступала ни на шаг. Дарсия охраняла ее, и позволила себя увидеть, поскольку она заметила Билла, и приложила палец к губам, чтобы дать понять, что его задача сейчас — молчать.

Ни я, ни Виолетта не были готовы вновь идти к Табите. Моя копия боялась ведьмы, а я, после последней нашей встречи, не особо горела желанием вновь обжечься. Как бы там ни было, она не желала нам зла, просто методы ее были слишком жесткими.

— Ты ведь не пойдешь к ней сегодня вечером? — спросил Джек.

Я взглянула на него. Он говорил про Энни. О встрече я не задумывалась, но идея пришла сама собой после его слов. Почему бы и не позвонить ей, напроситься в гости? Поймав мой взгляд и мысль, что кружила вокруг, Джек опустил голову, и Виолетта дала мне телефон. Я держала трубку в руках, колеблясь, стоит ли это делать. Сомнения съедали меня изнутри, ведь теперь опасность грозила ей в большей степени. Из-за Дарсии он мог найти ее быстрее, чем мы об этом подумали бы.

Набрав номер, я услышала гудки. Никто не подходил, и я ждала с минуту, потом сбросила. Положила телефон на стол, и не успела даже подумать о том, что это плохая затея, как звонок перекрыл тишину, и я медленно, немного колеблясь, подняла трубку, и нажала кнопку.

— Кэтрин, доброе утро! — Энни явно была в куда лучшем настроении, чем сказал Билл, перезвон колокольчиков продолжался. — Я не сразу смогла подойти, извините меня.

— Всё хорошо. Я просто хотела спросить, есть у нас возможность встретиться сегодня, если вы, конечно, не против.

— Почему нет? Приходите после семи. Я как раз приду, и мы что-нибудь с вами придумаем. Ваш муж придет?

Стивен появился в гостиной в этот самый момент. Я смотрела ему в глаза, и уловила в них прощение. Он подошел, встал на колени, и взял мою руку в свою.

— Надеюсь, что да, — ответила я. — Мне нужно поговорить с ним.

— Отлично, тогда буду ждать!

Мы отключились. Я уронила телефон на диван, и Стивен переплел свои пальцы с моими. Потом нежно поцеловал, и склонил голову мне на колени. Я гладила его по волосам, и зарылась лицом в макушку. Я слышала, как он тихонько плачет.

— Не сдерживайся, если это нужно, — произнесла я.

Он сжал мою руку крепче, и приподняла его голову, чтобы увидеть лицо. Никогда я еще не видела Стивена Миллса таким. От слез, катившихся по щекам к подбородку, лицо его словно стало чище. Из-за солнца, что вдруг появилось из-за туч, глаза его словно сверкали и лучились. Они были черными, но теперь они показались мне голубыми. Крапинки зеленого в них были еле уловимы, но человеческим взором их вряд ли заметишь. Вот она — та самая черта, что пыталась пробиться поколениями, и нашла отражение в глазах Энни. Вот, где я видела эти глаза.

Всё-таки всю свою жизнь я наблюдала одну семью в одном доме, даже не подозревая, насколько на самом деле мы были близки. И это началось почти двадцать лет назад. Если бы тогда мне кто-то сказал, что сегодня я увижу слезы Стивена Миллса, ни за что бы не поверила. Это был человек, который не плачет, но чувствует.

Возможно, несколько раз он давал себе волю, но что-то сломалось в нем, когда ему подарили участь смертного. Теперь он уже не будет прежним, и если мы вновь станем вампирами, пути назад однозначно больше не будет.

— Она пригласила меня? — спросил он.

Я кивнула, и улыбнулась, чтобы увидеть его улыбку. Проблема была исчерпана. Он просто боялся за меня. Раньше поводов для беспокойства не было, ведь моя вампирская натура могла за себя постоять и защитить. Теперь эта опция была отключена. И ведь он даже не беспокоился о себе. За это я была благодарна Стивену, и впервые ощутила, что моя задача защищать его. Он стал человеком. А это значило, что к нему вернулось и всё остальное, что было с ним в те времена. Ранимость и неуверенность в себе, которые были перекрыты другими эмоциями и установками.

Мне всегда казалось, что по натуре он сильнее, поскольку старше и мудрее. Но внутри него жил маленький мальчик, лишенный матери, воспоминаний, брата, и надежд, что сопровождали его всю жизнь. Вампир не хотел чувствовать, но человек дал себе волю, и теперь мог развлекаться, как мог.

— Твои глаза… — произнесла я, — они такие…

Стивен широко улыбнулся и, увидев кольцо, что я сняла, будучи дома и в безопасности, взял его в руку, осмотрел, и медленно надел его на мой палец.

— Оно должно тебя защищать, не снимай его.

После этого он вновь сложил голову мне на колени, и я снова зарылась ему в макушку. Черные, словно смоль, волосы, пахли яблочным шампунем и, отрастая, начали завиваться. Еще ни разу они не были такими длинными. Я перебирала каждый волосок, пытаясь ощутить пальцами их мягкость, старалась не упустить ни один.

Джек и Виолетта нас оставили, решив уйти и прогуляться, выпив кофе. Но я продолжала вспоминать, где это всё началось и, закрыв глаза, на ощупь нашла его лицо. Вот лоб, вот брови, вот нос, вот мягкие губы. Небольшая щетина была тоже мягкой, но приятно покалывала пальцы; опустив руки к шее, я поцеловала Миллса, ощутив эти самые губы, словно впервые пробуя их на вкус. Уши Стивена немного покраснели, это я увидела, немного приоткрыв глаза. Его были закрыты.

Язык в язык, губы в губы. Я продолжала исследовать всё то, что уже и так знала. Но никогда мне не приходило в голову это изучить снова, чтобы полюбить этого человека вновь. Человека. Мысленно я ухмыльнулась, ведь теперь это слово было как никогда правдой.

Мои руки пошли дальше, опустившись на его плечи, никогда прежде они не казались мне такими сильными. Клетчатая рубашка скрывала эту красоту, но я-то знала, что под ней. Немного смуглое лицо никак не сочеталось с настолько бледной спиной, но это была его фишка. Скажем спасибо Элизабет и Малькольму, что сотворили такое чудо, оказавшись в одном месте и в одно время с разных концов света.

Стивен поднял голову, я открыла глаза. Потом мы медленно поднялись, и я продолжила его изучать заново. Ладони Стивена были более грубыми, чем всё остальное, но эти пальцы были теплыми, а ладони могли накрыть обе мои в один миг. Он был всегда выше, но еще никогда прежде я не думала, что нас разделяет так много. Я привыкла быть с ним почти на одном уровне, так как была на каблуках, но теперь мне хотелось избавиться от этого, потому что то была моя вампирская фишка, а человеческой я еще не приобрела. Возможно, ею могла стать прежняя Вайлет, которая носила милые платья и никогда не старалась быть выше. Но отпечаток прежней жизни наложен не зря. Он наложен, и его нельзя стереть, то же самое было и с ним.

Он провел ладонью по моим плечам, тоже изучая меня. Поднявшись вверх, погладил по волосам, перебирая их и покрутив локон. Он помнит меня другой, тогда я была еще девчонкой. Прямые волосы, милое платье, балетки. Такой меня впервые увидел Джек, такой меня впервые заметил и он. Но это ложь. Впервые он увидел меня совсем ребенком, спас из-под машины, когда я выбежала за шариком. Это было так давно, что сейчас кажется нереальным.

Вновь припав к моим губам, он подхватил меня, и отнес наверх. Простыни казались мне теперь более стерильными, когда рядом был он. Никаких демонов, никаких видений. Только Стивен и я. Только мы. Только борьба за нас, не за мир. Всё подождет, хотя бы несколько минут. Героям иногда тоже надо расслабляться, забывать о печали и грусти.

***

— Рана почти зажила, но Джек должен стараться лучше, — сказала я, обнимая Стивена в постели, и рассматривая ладонь. Линия судьбы была повреждена больше всего.

— Он лич, а не твой личный лекарь, — прошептал Стивен мне на ухо.

Я улыбнулась. В комнате стало почти темно, я включила лампу, и взглянула на часы. Подходило время, чтобы собираться на встречу с Энни. Стивен посмотрел на меня, и не мог оторвать взгляд. Поглаживая меня по спине, он помог подняться и одеться. Джека и Виолетты до сих пор не было, Билл не звонил, только оставил сообщение, где сказал, что Энни уже почти дома. Он провел весь день в слежке за ней, а Дарсия, тем временем, наблюдала за ним. Древнее существо не даст нам покоя, это я поняла сразу.

Тишина не прерывалась. Нам и не нужно было говорить что-либо, всё было и так понятно. Кризис миновал. Всё встало на круги своя. Он сказал, что не против того, что я делаю, но будет рядом, чтобы никто не навредил ни мне, ни ей.

— Я не пойду, она не увидит меня, или, по крайней мере, не поймет, кто у нее на пороге.

— Рано или поздно я придумаю, как тебя показать ей. Возможно, нам нужно сделать кольцо и тебе?

Тогда Стивена вдруг осенило, и он полез в ящик, где лежал его старый медальон. Когда-то Малькольм подарил эту вещь ему, она принадлежала их роду несколько веков.

— Кажется, это стоит отнести позже ведьме. Если ты будешь с Энни, я тоже хочу этого.

Я покрутила медальон в руках, и согласно кивнула. Стивен поцеловал меня и отпустил. Виолетта вернулась очень вовремя, когда я уже собиралась выходить из дома. Она стояла на пороге, ожидая меня, и на лице ее я заметила язвительную улыбку. Конечно же, она всё знала.

Я покачала головой и вышла. Виолетта подхватила меня под руку, и мы уверенно зашагали по дороге. Заколка вновь была у меня в волосах, кольцо на пальце.

К дому Энни мы пришли быстрее, чем в предыдущий раз. Недалеко от места назначения стояла машина Билла, внутри он тихо слушал музыку и курил сигару. Заметив нас, он сделал музыку еще тише. Играло какое-то неизвестное мне радио, крутили Баха.

— Можно? — спросила я, и Билл дал закурить. По всем правилам курения сигар, я не затягивалась, а просто попробовала это на вкус и отправила дым колечками в воздух. — Для храбрости.

— Обычно, в таких ситуациях, выпивают чего-то горячительного, — заявил Билл.

— То ли еще будет, — ответила я.

Виолетта сказала, что останется с Биллом, и они будут наблюдать, вдруг что-то произойдет. Я доверяла ей, и решила не тревожить свою прошлую жизнь, а дать ей возможность провести время с тем, кто ей был сейчас по-настоящему близок.

Постучавшись в дверь, я вновь услышала стук каблуков, и Энни появилась передо мной в долю секунды. Вероятно, воспользовалась преимуществом быстрого передвижения. По этой части вампиризма я скучала больше всего. Какая там регенерация, когда есть такое?

Я вовремя сняла кольцо, чтобы Энни не догадалась о том, кто я. Заколка оставалась на месте. Заклинание работало, но я так и не совсем поняла, как это могло помочь. Я заговорила кольцо, чтобы она меня видела, но никто не мог гарантировать, что так и будет. И вот оно. Энни смотрела, словно в пустоту.

— Есть кто-нибудь? — спросила она, и закрыла спустя пару секунд дверь.

— Черт! — крикнула я.

Билл и Виолетта выбежали из машины, и оказались рядом. Я взглянула на кольцо, но с ним было что-то не так. Оно кровоточило, и о таких последствиях меня никто не предупреждал. Оно словно нагревалось и, крикнув от боли, я его сняла и, оно упало на землю.

Что-то было не так. Тут же мы услышали тот страшный рев, что был нам знаком. Вчера его издал Бальтазар. Он шел по дороге прямо на нас, в руках у него была кувалда.

— А чертенок-то не спит, — произнесла Виолетта.

Он взмахнул ею в воздухе, и кувалда загорелась. И всё теперь было по канону. Дьявола таким мы еще не видели. Только вместо трезубца, была кувалда.

— Ты хотела видеть меня таким? Получай, — это были его первые слова, сказанные мне за всё время.

В глаза била луна, огонь не предавал мне уверенности в ближайшем будущем. Из-за спины Бальтазара я увидела хвост с острым концом, из его лба выросли два рога. Глаза горели словно пламя. Острые клыки говорили о том, что шутки с ним плохи. Размахивая это штуковиной, он разверз землю, и нас начало шатать.

Я побежала к Энни, стучась так сильно, как могла. Когда она открыла дверь, то удивлению ее не было предела. Бальтазара она увидела впервые и не понимала, что творится.

— Кэтрин, заходи. — я вбежала в дом, и она продолжила, — Что бы ни происходило, слушай меня. Это просто сон, ты ничего не видела.

Она пыталась меня загипнотизировать, внушить, что всё это не правда, но я не поддавалась мысленному искажению происходящего и, заметив это, Энни вновь была в недоумении. Стекла выбились, стоило демону подойти ближе. Билла он отбросил так, что тот проломил дверь и пробил собой стену на противоположном конце дома. Виолетта появилась рядом со мной и надела кровоточащее кольцо. Энни взглянула на происходящее, и удивлению ее не было предела.

— Вайлет? — только и успела спросить она, как перед нами встала Дарсия.

Создав вокруг нас барьер, она пыталась сдержать натиск Бальтазара, и он отходил назад. Дарсия говорила что-то на древнем языке, вероятно, произносила заклинание. Огонь демона гас, и он превращался обратно в себя, издавая истошный рев, который мы уже знали. Я заткнула уши, то же самое сделали и остальные.

Увы, изгнав Бальтазара, мы не предусмотрели другой напасти. Крыша дома обрушивалась на нас, и оставалось только одно — бежать. Но мы не успели. Некое безобразное существо с крыльями напало на нас, прорвавшись внутрь, и отпихнула Энни к стене. Билл в этот момент встал и вернулся, пытаясь напасть на это нечто, но ему вновь не повезло, и его откинуло обратно.

Виолетта вышла вперед, и как существо ни пыталось на нее напасть, ничего не получалось, поскольку призрак мог передвигаться не хуже любого вампира, и исчезать в любое время, появляясь сразу же где-то еще. Вонзив что-то в спину твари, Виолетту была тоже отброшена крыльями, но вовремя спряталась в моем разуме. Упасть она не успела, и тогда упала я. Поднявшись, я встала в позу, готовая сражаться. Взяв биту, что стояла недалеко от меня, я приготовилась. Существо тоже издало крик, и пошло на меня. Но не тут-то было. Дарсия словно вытянула ее к себе, и перебранка началась между ними. Точно так же, как и с Бальтазаром, древняя проговаривала заклинание на древнем языке. Вскоре существо оставило какие-либо попытки, крикнуло в мою сторону, и улетело.

Дарсия оказалась рядом с Энни, пытаясь привести ее в себя. Сестра лежала без сознания, и тогда вампирша подошла ко мне, осмотрев меня, и потом сообщила, что я в порядке.

Билл взял Энни на руки и положил на диван, она спала словно ангел. Виолетта появилась снова рядом со мной, и держала за руку. Все вчетвером, мы смотрели на улицу, надеясь, что больше ничего подобного не повторится.

— Кто это, черт возьми, был? — спросил Билл.

Дарсия выдержала паузу, а потом промолвила:

— Фурия.

Я взглянула на нее, и по ее взгляду поняла, что это не просто фурия. Между ними было что-то общее, и я напрягла память, чтобы вспомнить, где видела нечто подобное. И вдруг вспомнила.

Мы собирали ключи очень долго, пытаясь сражаться с Джереми и убив Галена. В конце концов, они были собраны, и мы открыли двери древней усыпальницы Древних в горах. Там, за старой мантией, закрывающей лицо, я видела ее. Мефисто.

— Она твоя сестра, — произнесла я.

Взгляды Билла и Виолетты обратились к Дарсии. Всем сразу стало понятно, к чему мы пришли. Бальтазар был не главной проблемой, как и говорила Табита. Он исполняет не свою волю, а ее. Он был лишь началом и, уничтожив его, мы лишим ее главного источника информации.

— Всё это время она была на свободе? — спросила Виолетта.

— Когда вы убили Джереми, а вместе с ним и нас, Мефисто отправилась в Ад. Когда Нэйтан открыл Врата, она выбралась, и теперь на свободе. Думаю, что не стоит говорить вам, что ваша главная задача — отправить ее обратно. Вам придется связаться с Хлоей и Максом, и поднять шум среди народа. Вампиры по всему миру должны быть предупреждены. Все ангелы и демоны, что на воле, Стражи, Институт. Все должны знать. Это грозит опасностью человеческому роду. Уничтожив ее, равновесие и справедливость будут восстановлены. Я не прошу о многом. Сами знаете, я бы сама это сделала, но у меня недостаточно сил. Моей мощи не хватит, чтобы уничтожить.

— Я припоминаю из твоих видений, что видела ее прежде, но не думала, что она настолько страхолюдина, — произнесла Виолетта, и подошла к Биллу.

Теперь нам оставалось сделать всё, чтобы больше таких инцидентов не повторилось. Путь домой был непростым. Дарсия скрыла дом, чтобы люди, в случае чего, не увидели произошедшего. Учитывая последние события, это решение было правильным.

Когда мы зашли, Джек тут же отправился к Энни. Там они с Дарсией обсудили всё, и наложил дополнительный щит. Просидев с Энни всю ночь, он заботился о ней, успокаивая ее разум. Там было его место, и мы это понимали.

Стивен переживал за меня как никогда. В спальне он крепко прижал меня к себе, обещая, что следующим же утром мы отправимся к Табите, и заговорим его медальон. Тогда он сможет помочь нам с Энни, и всё придет в норму. Я же не знала, что делать дальше. Первая встреча с Мефисто лицом к лицу оказалась не такой сказочной, как предполагалось. Это было уродливое существо, чье существование превратилось в пытку, судя по шрамам у нее на лице, а также выжженной коже. Но глаза ее по-прежнему сверкали. Они были полны ненависти. Забавно, ведь именно с этого всё и началось. Была ненависть. Была месть. И мы вновь пришли к персонажу, из-за которого эта самая месть и началась.

Стивен словно читал мои мысли, потому что горько улыбнулся и поцеловал в лоб. Он обхватил мое лицо ладонями, пообещав, что он не допустит, чтобы со мной, или с кем-то еще что-нибудь произошло. Но я знала, что это может привести его к смерти. И пусть пока он не знает будущего, или догадывается о том, как всё обернется для него, наоборот, я должна защищать его.

Луна продолжала светить над городом. Тучи больше не сгущались. Было странно, что всё именно так, потому что обычно всё бывает наоборот. Возможно, пока что Мефисто взяла перерыв на денек-другой. Так у нас будет фора. А следующим утром мы пойдем к Табите. И сразу же навестим Энни.

Глава 10

Джек временно обустроил всё так, что проснувшись, Энни ушла на работу, даже не заметив последствий предыдущей ночи. Он скрывался в тени ее сознания, стараясь не мешать Дарсии существовать свободно и без проблем. Но всё же проблему физического масштаба, как проломленная стена, скрыть было бы трудно. Поэтому, как только сестра ушла, я сразу же оказалась у нее.

Мы смотрели на то, что было перед нами. Джек хотел восстановить всё по кусочкам, но этого оказалось недостаточно. Никакое заклинание не могло повлиять на состояние маленького домика, который пережил кощунство прошлой ночи. Бальтазар уничтожил всё, что мы знали. А Мефисто показала себя, и теперь у нас прибавилось врагов. Дом здесь был в более выигрышном положении, поскольку ему не пришлось бы вновь бороться с кем-то настолько древним. Его просто уничтожат. Но я решила, что пусть лучше древнее существо нападет на нас в нашем доме, чем на Энни здесь, где нет никого. Оставалось лишь уговорить каким-то образом сестру переехать к нам, что было довольно затруднительной задачей.

Тучи начали сгущаться над городом ближе к полудню. Причудливая форма их напоминала собой сначала нечто сказочное, но лишь позже, когда пригляделась, я заметила, что там вырисовывается картина. Кто-то пытался вырвать чужое сердце, и оно было так хорошо заметно, что это определил бы и человек. Сдаваться я не хотела, но это затишье перед бурей однозначно настало. Всё могло решиться за одну ночь.

Билл вез нас через весь город, чтобы осмотреть место последнего убийства. Я должна была увидеть это, оно притягивало к себе, словно магнит. Виолетта беспокоилась, наваждение нарастало от происходящего. Тем самым местом оказалось поле в лесу на выезде из города. Повсюду были расставлены какие-то знаки, всё было ограждено желтой лентой. Место смерти мужчины выделено белым мелом, на нем положили манекен. Вероятно, полиция была здесь с самого утра, пытаясь что-то найти.

Пробираясь к метке, где был начертана символика Дьявола, Билл предупредил, чтобы я ходила осторожнее, иначе в следующий раз служащие что-то могут заподозрить, и точно не успокоятся. Осматривая место, я прошла под лентой и, встав на корточки рядом с местом убийства, оглядела самый центр. Около отметки с головой, я нашла несколько капель крови. Бальтазар или Мефисто полакомились вволю, это было заметно сразу.

— Как его звали? — спросила я.

— Генри Мортимер, — ответил Билл.

Бедный Генри, подумала я. Он ехал домой с работы, из другого маленького городка, чтобы отдохнуть после тяжелой смены на шахте. Его старый пикап еле работал уже на полпути, тогда дьявольские существа его и настигли. Возможно, Бальтазар не кормился им, всё это было для фурии. Хотя, какая она фурия — она вампир по рождению, а нынешнее состояние — приобретенное. Отчаянно пытаясь вернуться к себе прежней, она была готова убивать без разбора. Так мы нашли статьи из газет соседних городов и по всей Америке, где было сообщено об убийствах подобного рода. И все они начались ровно с того момента, как мы открыли для себя старые катакомбы Дарсии, где они все прятались, а Джереми пытался их усмирить. Голод. Это был виноват голод, длившийся веками. И начал это Гален.

Вернувшись обратно, мы начали искать информацию о вампирше в старых записях Джереми, которые он оставлял со времен, когда пленил Макса. Там он писал о том, что более уродливого существа не видел в своей короткой жизни, и надеется больше никогда не повстречать. Как же она выглядела, раз могла напугать даже зло? Это меня удивляло и восхищало. К счастью, Джереми нашел покой, но долго после того, как моя сестра его убила. Но его не нашла Мефисто.

Когда Джек обратил меня, первые месяцы я провела за изучением некоторых текстов из старых книг, в том числе той, где были указаны все вампиры, которые когда-либо существовали. Однако теперь мы знали, что она врала. Ее написала Ведьма, чтобы скрыть правду. И всё же я ее достала и открыла. Среди рисунков, которые когда-то сделала Ведьма, я нашла Джека. В этот момент он стоял рядом, тоже разглядывая свой портрет.

— Избранных больше нет, Странников тоже, — произнес он, — а мы всё еще боремся со злом.

— Проблему создали мы сами. Не трогай мы тогда эту территорию, всё было бы иначе.

— И мы бы прятались по ущельям, как в древности, когда забыли, откуда взялись, и выходили бы только по ночам. Я помню, что мне тогда сказал Хранитель. Он говорил, что мне суждено спасти мир. Но его спасла ты.

Я молчала. Всё повернулось не так, как нас изначально учили. Никто не думал тогда, что можно стать вновь человеком. Никто не знал, что Смерть не просто персонаж из старых средневековых сказок, которыми пугали детей. Никто из нас не подозревал, что Элеонора существует, а потом она появилась.

Вспоминаю, как впервые увидела Джинджер и Ведьму. Хранителя. И Стивена, который был еще призраком. Всё начиналось невинно, но лишь для меня. Джек уже успел пережить смерть Энни, убийство Стивена и Макса, а потом Джереми стал его лучшим другом. Как давно это было. Если бы кто-то спросил меня, была ли я там, мой ответ был бы, что это случилось с другими людьми. С нами такого произойти не могло.

— Эта книга — ложь лжи. Тогда мы не знали этого, но теперь можно ее сжечь, пожалуй, — заметил Джек.

— Зачем сжигать, если можно это отнести как артефакт к Эмбер? Плутарх был бы рад, что книга в порядке, и сохранилась за тысячи лет.

Джек поморщил нос, подошел, и закрыл книгу, а затем поставил ее на полку, и она провалилась в стену. Мы переглянулись. Об этом проходе под дом мы совершенно забыли. И что-то заставило меня застыть на месте, горло сперло, я не могла дышать. Старые воспоминания о том, как Джереми пленил меня там, и я узнала о вампирах, помутили моё сознание. Неприятные моменты, которые хотелось бы забыть. И я забывала, когда Хранитель стер мне память. Но потом всё это вернулось, и бежать от действительности не было смысла. Гален сбежал, едва появившись, а Джереми нам помог, но мы так с ним и не стали друзьями, наоборот — главными противниками. И как бы я ни пыталась его уничтожить, мне так и не досталось лакомого кусочка, его забрала сестра.

— Ты в порядке? — спросил Джек. Я покачала головой. — Это было много лет назад, Вайлет. Теперь никого из нас в живых нет, а Джереми обрел покой.

— Я знаю, просто… — я не могла говорить. — Возвращаясь в прошлое, я начинаю реагировать как человек, а этого никогда не ждешь. Отвыкая от этого, уже не возвращаешься обратно. Стивен тебе может это доказать своим примером.

— Мне и не нужно видеть его пример, я сам в том же положении. Личи редко возвращаются к живым, чтобы им помогать, а не забирать в Обитель.

Я подошла ближе, и он помог приоткрыть дверь. Лестница вела вниз, она была всё такой же заросшей паутиной, как и в последний раз, когда я ее видела. Крутой спуск раньше не так пугал, но тогда во мне бил юношеский максимализм и желание приключений, теперь же было страшнее. Вайлет Де Лунг не надеялась вовсе дожить до этого момента, когда старые демоны прошлого ее настигают. Возможно, Виолетта испытывала нечто подобное каждый раз, как видела Стивена. Он был живым напоминанием о том, чего не случилось. Временами она жалела, что всё кончилось, даже не начавшись. Но видя нынешнее положение вещей, ее отпускало, и больше она об этом не вспоминала. Возможно, мне следовало поступить так же.

— Хочешь спуститься? — спросил Джек.

Я взглянула на него, он протягивал руку. Согласившись на такой рискованный шаг, я ухватилась крепче, и мы начались спускаться вниз медленно, чтобы ничего не сломать. Крепления уже держались не так прочно. Оно было понятно, поскольку ею не пользовались уже двадцать лет.

Джек щелкнул пальцами, и рядом с нами появился маленький огонек, который сопровождал нас весь путь вниз. Паутина попадалась часто, оставаясь у нас в волосах, и ее приходилось снимать. Дорога освещалась ярко, я видела каждую ступеньку, и куда ступать.

И вот она — дверь. Та самая, железная, непреступная, словно крепость. Открыть ее было сложно всегда, но Джереми с этим справлялся, поскольку был вампиром, его силы хватало на многое. И хорошо, что рядом был Джек, который мог открыть ее движением руки. Замок дернулся, дверь открылась, и перед нами оказалась нагая тьма, в которую никто не смел войти вот уже многие годы.

Старые надписи на стенах, которые оставил Макс, всё еще оставались на своих местах. Каждая счетная палочка, которую он рисовал, осталась. И дневник, который он вел, и который я кинула в последний день нашего пребывания в пучину тьмы, тоже лежал. Всё было ровно таким, каким я это запомнила. С тех пор прошло шестнадцать лет. Долгий срок для того, чтобы всё забыть. И тринадцать из них я была бессмертна.

Джек подошел ближе к самой дальней стене, где были цепи. Помещение было вырыто одним из моих предков на случай непредвиденных обстоятельств, но использовалось не по назначению.

— Кто бы мог подумать, что этот дом принадлежит тебе по праву, — произнес Джек.

— Кто бы сомневался, что он мой, — заметила я.

И впрямь, ведь куда ни сунься, мы обязательно натыкались на родственные связи и неслучайные совпадения. Как бы там ни было, это начинало раздражать.

— Я помню, как Джереми ненавидел меня, как издевался. А потом дневник Макса мне всё объяснил. Скучаю по старым временам.

Джек взглянул на меня, и обнял за плечи, улыбнувшись. Это внушало мне спокойствие, как и его способности влиять на настроение. Лич был ангелом смерти, который забирал смертных в мир иной, редко исполняя то, что должна была делать сама Смерть. Но мой друг никогда еще не забирал бессмертное существо. Ни один вампир не прошел через него, не был отправлен в Обитель или в Ад.

Я вновь осмотрела старые стены помещения. Дневник Макса манил к себе, и я подошла к нему, чтобы взять в руки. Открыв первую страницу, увидела первую запись. Мы с Джеком читали это сотни раз, когда появилась возможность разобраться, и Джереми об этом не знал. Так я погрузилась в этот странный мир, а Джек открыл для себя много другого, что помогло ему в дальнейшем быть лучшим вампиром, чем был наш общий враг.

Макс писал в дневнике не только, что скрывает его за одним из камней, которые не удалось выбить из ущелья, они словно деревья, что проросли корнями в землю. Там были и описания пыток Джереми, начиная от раскаленной кочерги, что оставляла ему раны по всему телу, от лица до пят, вплоть до практик, которые заставляли изменять его сознание, чтобы перейти окончательно на сторону зла. Тогда он впервые увидел Галена, который нашел Джереми, и переманил на свою сторону. Тогда Макс вспомнил, что именно он обратил «этого сопляка», а теперь отдувается за свою ошибку. Он надеялся, что Стивен его найдет. И это произошло, но к тому моменту наш друг уже почти выпутался из цепей и собирался бежать сам. В ту ночь Стивен пробрался в дом, и с Джереми случилась драка, которая надолго отключила его.

Гален перед этим как раз ушел, и они с Джереми заключили сделку, что Макс скоро будет во Тьме, он ему поможет с этим, и они отправятся умерщвлять Дарсию и остальных, чтобы занять трон, и тогда все вампиры будут подчиняться только им. К счастью, как только Стивен забрал Макса с собой, планы разрушились на долгие годы, но сознание его было всё равно покалечено, и Тьма начала проникать в его сознание. Когда Макс и Стивен приехали в Витч-Кросс вновь, то не злодеям не оставалось ничего, кроме как преследовать их, тогда и случилось то, что случилось. Энни была убита Максом под воздействием Тьмы. Гален его загипнотизировал, и по итогу я лишилась сестры, а Джек возлюбленной.

Читая старые записи в комнате, полной тьмы, где горел маленький огонек, созданный Джеком, я подняла голову вверх, и увидела, как луна освещает мир, проникая через маленькое отверстие где-то сверху.

— У меня есть идея, — сказала я, и Джек словно отошел от сна.

Я подошла к цепям, покрутила их в руках, и повернулась к нему, намекая на то, что хочу сказать. Но Джек всё начал понимать еще до того, как я успела что-либо сказать.

— Ты хочешь заманить ее сюда? — спросил он.

— Не только ее. Бальтазар тоже может поучаствовать.

План был не идеальным, но имел смысл. Как заманить Мефисто, пришло мне в голову в следующую же секунду. У меня был один из Кинжалов, но их нужно было тринадцать, чтобы победить негодяйку. Древнее существо вроде нее не могло быть уничтожено обычными средствами. Вспомнив, что Кинжалы были даны богами, я решила, что только это и может ее убить. Она и сама была создана божественной силой, потому это был единственный выход.

— Ты уверена, что мы сможем? — вновь спросил Джек.

— На все сто, если мы позовем того, кому они сейчас принадлежат.

***

— Ты с ума сошла? — возмутилась Виолетта. — Она пыталась тебя убить, а еще убила многих других!

— Не нервничай, это лишь на один день, когда мы ее поймаем.

В зал вошел Стивен, за ним стоял Билл. Джек сидел и молчал. Он был не в восторге от идеи. Спорим, это не понравилось бы и Энни, будь она здесь. Как назло, зазвонил телефон, и я увидела на экране ее имя. Могло быть хуже, подумала я, это могла бы быть ее дочь, которая вдруг поняла, что я не фантом.

Я попросила всех замолчать, и ответила на звонок. Первые несколько секунд был слышен шум машин, и музыка из радио на фоне.

— Кэтрин, это Энни, я подумала, что могла бы заехать в гости по дороге домой, если вы не против. — Энни была сама ненавязчивость, я могла оправдать ее в эти моменты.

Мысли превратились в кашу. Куда я могла спрятать вампира, демона, фантома, и человека, которого Энни прекрасно знала? Не факт, что она могла бы увидеть Стивена, но шанс существовал. Мне было даже страшно подумать о том, что новая встреча состоится так скоро. Особенно, после вчерашних потрясений, которые на ней никак не отразились.

— Вы вчера не пришли, и я подумала, что могла бы назначить встречу у вас. В вашем доме я еще не была, хотелось бы посмотреть на него вновь, когда он был мне знаком.

Ну да, подумала я. Конечно, он был знаком. Будучи душой в Раю, она наблюдала за тем, что происходило. Она видела каждый наш день, каждое происшествие, каждый укол Джереми в мою сторону.

— Да, — произнесла я, не успев одуматься. Это случилось само собой, и отказывать ей в этом я уже не смела.

— Отлично, — ответила Энни, — я буду у вас где-то через полчаса.

Виолетта слышала каждое слово, надоедливо стоя рядом и слушая разговор ухо в ухо. Стивен забеспокоился, а Билл и Джек решили подняться наверх, чтобы не пугать новую гостью. Вскоре Энни повесила трубку, и я осталась стоять, словно провинившаяся школьница, опустив руки, и повернувшись к Стивену, не знала, что сказать.

Тень моей души ушла, решив тоже подняться наверх. Всеобщее осуждение? Не думаю. Их смутило скорее то, что я придумала, и теперь пришло время объяснить всё Стивену.

— Что за план? — спросил он.

Я опустилась и села рядом с ним, взяла его руки в свои, и сжала, в надежде на понимание. Собравшись с духом, я начала что-то говорить, и вот, уже дошла до главной сути.

— Я должна позвать Сьюзен. Кинжалы теперь ее, и когда она убьет Мефисто, мы будем свободны. Осталось лишь поймать ее и Бальтазара.

— Как ты собираешься это сделать?

— Думаю, у нас получится, нужно лишь понять, как мы можем их вызвать, а там надеяться на удачу.

— Позовешь Себастьяна?

— Возможно.

Стивен кивнул, потом обнял и поцеловал, и я не услышала никакого осуждения. В отличие от остальных, у него нервы не шалили, и он верил каждому моему слову.

Наконец, настал тот самый час, когда Энни Де Лунг должна была переступить порог этого злосчастного дома. Ее машина подъехала к лужайке, но не стала заезжать дальше. Возможно, сестра боялась дома не меньше моего. Стивен ушел наверх, тоже не желая пугать ее и ставить меня в неловкую ситуацию, а я, подойдя к окну, надела кольцо, и смотрела на то, как она выходит. Лицо Энни излучало тревогу, она чувствовала некую опасность, находясь так близко к самому злому месту на мили вокруг. Она словно была готова к борьбе, но с чем, я не совсем понимала. Мне было понятно лишь, что она готовилась к чему угодно.

Двигаясь по аллее к двери, она шагала очень уверенно, как это делала когда-то давно в Витч-Кроссе, где оставила всё, забывая свою прошлую жизнь. Но сейчас, когда ее тоже не прошли мимо последние новости, Энни стала прежней собой. Любая напасть могла быть ею уничтожено, побита, словно король, когда ему ставят мат.

Я подошла к двери, но не слишком близко, чтобы не создавалось ощущение, будто ждала ее у входа. Вероятно, она даже не заметила, как я смотрела в окно. А если и заметила, то ради приличия не скажет об этом. Энни думает, что я человек, и хорошо, если это продлится еще какое-то время.

Она постучалась, и я зашагала к двери, будто издалека, стуча каблуками тем громче, чем ближе подходила. Якобы, занималась другими вещами. К этому времени я успела сварить нам кофе, а еще сделать пару бутербродов. Хотя бы что-то, что сошло бы за гостеприимство.

Энни вошла, обняла меня, словно мы были старыми подругами, и осмотрелась. Вокруг нее словно открылся новый мир. Она смотрела на лестницу, будто чувствовала, что по ней не так давно ступали знакомые ей люди.

— Проходите, — произнесла я, и мы прошли в гостиную. Там уже стояли все принадлежности к небольшой встрече.

Я не надела заколку, и думала, что сестра ее не заметит, но подошла к камину, где та лежала, взяла в руки, и произнесла:

— Подобная была у моей далекой родственницы. Помню, что ее звали Аврора.

— Уверена, таких вещиц полно по всему миру, они как одна похожи, — произнесла я, и дрожь в голосе ничего не могло унять, даже глоток кофе, который я сделала сразу же.

— Вполне возможно, что так и есть. Вы правы, это бред, я просто устала.

Она засмеялась, и села рядом со мной, взяв чашку в руки. Разговор был очень обыденным: работа, дом. Ничего примечательного, хоть близко напоминающего ее скуку по друзьям, хотя и эту тему она тоже затронула. Говорила о Сабрине, о том, как скучает по дочери. Как ей не хватает Клодии, или как она хочет вновь увидеться с Джеком. Всё это было завуалировано, так как она не хотела напугать Кэтрин, которая была человеком. Случай с поджогом вновь всплыл в разговоре, и я вспомнила, как Улла с позором уехала в соседний город, надеясь больше никогда не видеться со своим потомками. Если бы Энни только знала о разговоре Уллы с Анной!

Время показывало почти полночь, когда сестра уже собиралась идти, но я не хотела ее отпускать, чтобы продлить общение с ней еще не мгновение, если это возможно.

Пара минут, и часы пробили двенадцать. Вдруг, прогремел гром, и что-то страшное прозвучало в этом. Я не хотела верить, что новая напасть должна произойти прямо сейчас, когда она здесь. Я всеми силами старалась, чтобы этого не случилось, но того оказалось недостаточно.

Дверь дома отворилась, как это было когда-то в Витч-Кроссе, когда нас посещала Ведьма, или какое-либо другое существо. Как это было, когда к нам пришли Антон, Кристофер с Тоби, Елена, и остальные наши друзья. Я скучала по тем временам, но никогда не хотела, чтобы это было похоже не террористический акт вампиров или демонов. Но вот и оно. Настал час.

В дом залетели несколько неизвестных мне, некоторые из них имели крылья, и это явно были демоны, парочка были вампирами, судя по виду. Острые клыки их блестели даже при свете луны.

— Кэтрин, встань за мной, — приказала Энни, но я не собиралась повиноваться, хотя выбора мне не дали.

На пороге оказался Бальтазар, и у меня перехватило дыхание. Кувалда его висела в руках ровно, словно физика с ней не работала. Тяжелыми шагами он зашел внутрь, и раз вампиры смогли пройти в дом человека без приглашения, я поняла, что он своим присутствием разрушил все правила, какие мне были известны.

— Я пришел не за тобой, — сказал он глубоким голосом и, подняв руку, указал на меня, — мне нужна она.

Энни повернулась и взглянула на меня, не понимая сути происходящего.

— Тебе придется сразиться со мной, чтобы добраться до нее, — и то было ее условие.

Демон ухмыльнулся, и приказал на каком-то древнем языке действовать. Это я поняла, когда один из вампиров напал на Энни, но она отмахнулась, и он полетел через весь зал, по итогу вылетел в окно.

— Ну, кто следующий? — спросила сестра, и тогда на нее напал демон, но его тоже отнесло, потому что в этот момент Билл на всей скорости врезался в него.

Энни зашипела, словно кошка, и встала в позу, которая ясно давала понять, что она готова драться. Билл стоял так же, а потом протянул руку, чтобы показать, что его бояться не нужно, как бы останавливая мою сестру.

— Я свой, не бойся, — произнес он, и на него напал кто-то еще, ему пришлось отбиваться.

Энни приказала мне бежать, и прятаться. Тогда вниз спустилась Виолетта, и взяв за руку, увела, но я видела каждое действие, что происходило вокруг. Мы спряталась за стеной, я продолжала смотреть на Бальтазара. Демон смотрел прямо на меня, шагнул вперед, но Виолетта кинула в него первое, что попалось. Это была вилка из ящика, потом в него полетели иголки, нитки, ножницы. Но ничто не могло остановить его, и всё, что бы в него не врезалось, было удачно извлечено из тела, а потом кинуто на пол. Это его замедляло, потому что так он хотя бы не успевал напасть.

— Откуда здесь вилка? — спросила я Виолетту, и она объяснила, что спрятала ее, чтобы не бежать на кухню, если заявится Табита. Она явно планировала покушение на ведьму-вампиршу.

Мебель летала по всему первому этажу, Энни отбивалась как могла. Билл дрался всё с тем же, что возвращался обратно, но тех было четверо, а наших двое, и сестра взяла в руки кочергу, и одному из врагов не повезло, потому что она попала ею прямо в сердце. Вампир лег замертво.

Бальтазар медленными шагами шел ко мне, и я вышла из-за Виолетты, чтобы принять борьбу. Но за ним я увидела другую фигуру. Фурия вернулась.

Ее тело почти полностью пришло в прежнее состояние, но она представляла собой тело с ожогами, лицо всё еще изуродовано, волос на голове не было, зато глубокие зеленые глаза уже вернули себе прежнюю привлекательность, и чем ближе она была, тем четче я слышала какой-то звук. Это был ее голос.

В последний раз она кричала так, что закладывало уши, но теперь это было женское сопрано, и она начала словно петь. Мне стало дурно от этого, голос гипнотизировал, и я стала складываться пополам. Еще долго так могло продолжаться, если бы на долю секунды она не остановилась, когда Джек сошел с лестницы и он сбил Бальтазара, нанеся ему серьёзный удар, вставив Кинжал в грудь. В сердце он не попал, но был близко. Демон словно заснул, закрыв глаза, а Энни не совсем понимала, что творится, и лишь выкрикнула его имя. Джек тут же отправился помогать ей и Биллу. Мефисто же продолжила меня убивать, и я вдруг заметила, что Виолетте так же плохо, как и мне. Она заткнула уши руками, чтобы не слышать пения фурии, но это едва ли помогало.

Стивен спустился последним, держа в руке старый мушкет, оставленный здесь когда-то Джереми. Он обошел нас с Виолеттой, взглянул на меня, потом опустился на колени передо мной, поцеловал в губы, и простился, думая, что это конец, и зло его убьет. Поднявшись, он салютовал как старый конфедерат, а потом отправился дальше, медленно поднимая мушкет, и прицеливаясь.

Он выстрелил. Мефисто это не остановило. Пуля пролетела сквозь ее тело, и оказалось на полу. Тогда Стивен сделал новую попытку, но и это не помогло. В истерике он бросился на демона, но его отнесло назад, и он, пролетев над моей головой, ударился об стену, оказавшись без сознания.

Я начала подниматься на ноги, и слышала, что Виолетта что-то кричит мне, но не могла разобрать ее слов. Мефисто заглушила меня, и я слышала лишь звон в ушах, не понимая, что творю. Вокруг я видела лишь огонь. Кто-то горел, но я не обращала внимания, и лишь шла навстречу своей смерти, зная, что только я могу остановить демона.

Однако, взять Кинжал я не успела. Мефисто была быстрее, и вонзила его прямо мне в сердце. Дыхание перехватило, и последнее, что, как мне казалось, я видела, это то, как Энни обратила внимание на меня, и будто произнесла мое имя. Казалось, эта секунда перед концом длится вечно, и тогда я пересилила себя.

— Ты будешь гореть в Аду, — произнесла я.

Мефисто произвело некое подобие ухмылки, и оказалась рядом с Энни, вонзив Кинжал в ее сердце. Я упала. Энни упала вслед за мной, но была сильнее из-за того, кем являлась, и мы потянулись друг к другу, ползя через весь зал. Сил становилось всё меньше, и я начала обращать внимание на то, что могу вновь слышать. Крики, выстрелы. Что я точно помню перед тем, как отключилась совсем, так это как двое неизвестных вошли в дом, и стреляли по демонам и вампирам. Некоторые упали замертво, некоторые смогли уйти и скрыться. Я не видела лиц этих двух спасителей, но точно знала, что всё будет хорошо.

Мы с Энни смотрели друг на друга до последнего, она протягивала ко мне руку. Но ее сил оказалось недостаточно, чтобы продержаться еще немного. Она закрыла глаза, а из моих катились слезы. Я почувствовала, как кто-то подошел и пытался меня тормошить. Я взглянула вверх, и увидела Виолетту. Кто-то из тех неизвестных тоже оказался рядом, но лица я не видела, всё расплывалось, и я закрыла глаза, бессильно пытаясь открыть их вновь.

Медленно, но верно, я заснула. И больше ничего не имело значения. Стивен, вероятно, убит. Энни тоже. Билл, Джек и Виолетта не оставят это просто так. А если умерла и я, то, надеюсь, хотя бы не зря. Шум вокруг начал утихать, тепло покидало мое тело, но я осознавала все процессы, которые происходили внутри.

Сердце бешено колотилось, словно отбивая свои последние удары. Кровь бурлила внутри, но недолго, температура тела понижалась всё быстрее, и я уже не надеялась зацепиться хоть за какой-то островок сознания. Чувствительность пропадала так, будто меня парализовало. Руки совсем ослабли, и я не могла двигаться. Дышать стало тяжелее, когда сердце глохло. Я думала, что кровь пойдет через рот, но этого не случилось. Рана, видимо, кровоточила внутри, и наружу не собиралась просачиваться.

В последний раз я сделала попытку открыть глаза, но даже если и смогла это сделать, какая-то пелена застлала их, и ничего не было видно. Это мне напомнило одну вещь, о которой я забыла уже давно. Она была неуловима, словно старый добрый сон, который ты забываешь после того, как детство закончилось. Так уже было однажды, но тогда не случилось насилия в мою сторону. Я помню этот день. То было 6 апреля, на деревьях уже начали появляться первые листья, воздух был чист. День рождения сестры, и я вспоминала о ней в тот момент. А когда на следующий день я открыла глаза, уже была собой. Я была вампиром.

Последний вздох. Последний раз сердце отбило свой танец, и остановилось, оставляя мне только один путь. Я была где-то между мирами, без возможности вернуться обратно. Как же я ошибалась, знаю это только теперь.

Еще раз сердце глухо отбило последний раз, и я больше не дышала, находясь в руках Виолетты, а вокруг были Билл, Джек и те двое. Прощай, Вайлет, подумалось мне, теперь всё это уже навсегда.

Глава 11

Туман не рассеивался очень долго, и я уже подумала, что солнца так и не увижу, хотя оно за редким исключением светило прямо на меня, разгоняя тучи.

Берег. Я не видела его с давних времен, и последний раз слышала о нем, когда Сьюзен и Нэйтан напали на наших. Тогда мне казалось, что зло повержено, и ничего плохого уже не случится. Но Стивен знал о будущем, и ничего не сказал. Он защищал меня, надеясь, что никто нам не придется повторить ничего из того, что случалось прежде. Он ошибался, а я наивно полагала, что он прав.

Вода была ровной, никаких покачиваний, как прежде. Казалось, что она просто неспособна на подобное. Этого я тоже никогда не видела, потому что знала, что волны всегда бушевали, и шум распространялся на всю Обитель. Это возвращало мне память. Когда я здесь оказалась первый раз, то стала вампиром. Душа автоматически попадает куда-то в другое место, пока твое тело изнывает от боли, и ты частично находишься там, где тебе положено, но в то же время, другая часть умерла, и чтобы вернуться, нужно дождаться обращения.

Я долго сидела и раздумывала над тем, что делать дальше. Идти вдоль, чтобы наткнуться хоть на кого-то не хотелось, но это могло помочь мне выбраться из одиночества, и найти кого-нибудь, кого я знала прежде.

Возможно, я встречу Антона, в конце концов, прошло уже столько лет, что встреча с ним меня бы взбодрила и подарила какую-никакую, но надежду. Помню нашу с ним последнюю встречу. Отрезав Медузе голову, я отдала ему, и он потом скрылся с ней, оставляя право владеть ею себе. Но Джек с ним виделся, раз принес эту мерзость с собой на битву, где Сьюзен убила Нэйтана. Жаль лишь, что она так и не осталась в Институте в виде артефакта, хотя это было бы довольно опасно. Любой, кто взглянет ей в глаза, обратится в камень. Такое уже происходило, и я была тому свидетелем.

Вся жизнь проносилась перед глазами, начиная от встречи с Джеком, заканчивая битвой с Питером, а потом дальше, до той злосчастной ночи, где Мефисто убила меня, Энни и Стивена. Но почему же я не вижу их здесь? Возможно, будь я смелой, то отправилась бы на их поиски, ведь где-то они должны быть, и, возможно, ищут меня. Воссоединение было бы значимым для меня, ведь тогда мы бы стали непобедимы, и удар по Мефисто превратился в преследование призраками некоего демона, которому не спится в гробу.

Что касается Мефисто, то она и правда демон, который должен быть мертв. Когда Энни убила Джереми, весь карточный домик повалился, а вместе с этим Дарсия и вся ее семья пережила сердечный приступ, от которого оправиться было невозможно. К тому времени не было ни Галена, ни рассудка у Элеоноры. Бедняжка долгие годы страдает после того, как Тьма захватила ее разум, и теперь весь вампирский мир стремится к тому моменту, когда она закроет глаза навсегда, увидев свет в конце туннеля, и обретет вечный покой. Заберет ли ее Атропос? Над этим я размышляла, но уверена, что это ее задача номер один. А если раньше ее успеет Оливер, то это подарит несчастному существу настоящий покой без игр Смерти.

Стоило мне подумать о ней, как фигура появилась где-то вдалеке, медленно шагая, опираясь на косу. Как обычно, грозовые тучи начали нагнетать, и вода перестала быть спокойной. Небольшие капли начали падать с неба, и тогда по воде разбегались небольшие волны, таким тяжелым был этот слабый дождь. Здесь усиливалось всё, что не могло стать сильнее в мире смертных.

Атропос подходила всё ближе и, завидев, что я сижу, будто начала шагать быстрее. Я старалась не обращать на нее никакого внимания. Этого мне еще не хватало, подумала я. Она не достойна такого подношения, только не от меня, и не сейчас. В данный момент хотелось покоя, которого я не получила еще в последний раз. Можно было переродиться бабочкой, и летать всё лето, но, увы, я вернулась в своем теле, только человеком, и продолжила лезть туда, куда, по-видимому, не стоило.

Костлявая подошла, и вода утихла. Дождь прекратился. Я не смотрела на нее, но она продолжала стоять — буквально — над душой, и не собиралась уходить.

— Тебе здесь не скучно? — спросила она.

Мне хотелось кинуть что-нибудь в ее физиономию. Подняв голову, я увидела, что та, как обычно, притворно улыбалась. Затем я встала, и, оказавшись наравне с ней, чуть не залепила ей пощечину, но вовремя остановилась.

— Жаль, что у тебя не хватает смелости нанести мне удар, — заметила она. — А ведь в тебе сил больше, чем в сестре.

Атропос взяла меня под руку словно силой, и мы пошли вдоль Берега. Вода совсем утихла, тучи разошлись. Засветило солнце, и это подарило то долгожданное тепло, по которому я скучала. Холод пропал совсем, когда мы дошли до какого-то места, которое, как я определила по глазам Смерти, было значимым.

— Про клиническую смерть слышала? — спросила она.

Я взглянула на нее, ощущалось, будто она меня проверяет. Я хмыкнула, скрестив руки на груди, и став в позу, которая ясно объясняла ей мое настроение. Та вновь улыбнулась, и присела на большой камень, что был закопан в песок.

Косу она поставила, воткнув в землю, и та стояла ровно, да так, что никакой ветер не мог бы повлиять на это. Никакой шторм не мог бы оторвать ее от места. Смерть похлопала рукой на место рядом с ней, приглашая присесть, но я не собиралась сдвигаться с места, а лишь прошлась чуть дальше. Легкий ветер развивал мои волосы, и я ощущала его легкое дуновение, которое обвевало мое лицо, успокаивая, и словно подмога, давало какую-то легкость в столь непростой ситуации.

Заслышав шаги Атропос, я не хотела поворачиваться. Но всё мое нутро заставляло это сделать, чтобы задать вопросы, на которые хотелось получить ответы. И первым был бы о моей сестре. Мне хотелось ее вновь увидеть, и пусть я не права, но наверняка она тоже беспокоилась за меня, пытаясь найти. Мне хотелось, чтобы это случилось как обычно, когда мы погибали, а потом встречали друг друга вновь, и Смерть вновь дала бы нам шанс быть вместе. Хотелось, чтобы это оказалось дурным сном, а я бы просто вновь открыла глаза в 1997, когда она была еще жива, и ничто не тревожило наши души. Но в то же время я уже не представляла себе жизни без вампиров и остальной нечисти.

Смерть положила руку мне на плечо, и я отозвалась. На глаза наворачивались слезы. Пусть она скажет, что это сон, или вернет всё на круги своя, ведь я знаю, что она может.

— Дневник Макса спас вас всех, когда ты поняла, что делать.

— Но мы погибли. Где Энни?

Атропос отошла, и сделала задумчивый вид, повернувшись ко мне спиной. Смерть никогда еще не была такой загадочной, подумала я. Игривой интриганкой — да, но не задумчивой, какой я наблюдала ее сейчас.

Вскоре она повернулась и, подойдя к косе, а затем, опершись на нее, сказала:

— Ты так и не поняла, не так ли?

Я стояла, словно вкопанная. Не понимая, о чем она говорит, ждала продолжения. Тогда Атропос подошла к каменистому ущелью, которое напоминало пещеру, и сделала пару шагов внутрь. Я подалась вперед, и подошла ближе.

— Если ты не заметила, это не Берег, ведь Лабиринта здесь нет.

Этот момент я упустила, не обращая внимания на то, что позади меня. Пейзаж и впрямь был иной. Обычно Лабиринт был дальше, и чтобы до него дойти, нужно было пересечь весь песок, что попадался на пути, а потом врата открывались, и ты становился заложником Смерти навсегда.

Подойдя еще ближе, я стала замечать, что это место мне будто знакомо, но я не видела его вживую. Всё это было лишь на уровне рассказов, что я слышала от Энни. По описанию, именно эта пещера могла быть похожей на ту, где она повстречала Анну, а позже, со слов Микки, именно здесь он в последний раз видел Астрид.

Протянув руку к стенам этого места, я почувствовала на ладонях воду, капли стекали вниз, и капали прямо в песок.

— Астрид здесь оказалась, потому что бессмертные попадали сюда заочно после смерти. Микки видел, как она зашла сюда, а потом пропала, и больше он ее не видел. Никогда.

— Это Рай… — произнесла я. Атропос кивнула в игривой ухмылке.

— Когда-то был, пока твоя сестра и Джек не уничтожили его, чтобы избавиться от Питера. Но позже это перестало иметь значение, потому что оно стало ключевым местом позже, когда Нэйтан пробрался сюда, и открыл Врата Ада. Теперь они вновь запечатаны, и ничто не поможет тебе вернуться обратно этим путем. Потому что тебе и не нужно, — она выдержала паузу. — Ты не умерла, Вайлет. Как и Энни. Как и Стивен.

Я не понимала, почему она это говорит. Я четко видела, как Энни теряла сознание, как Стивен не подавал признаков жизни, падая на пол, ударившись об стену головой. Человек вряд ли пережил бы подобное. Если у него случилось сотрясение, то кровоизлияние в мозг могло быть обширным, а при таком ударе не понадобилось бы и оно, он просто отключился в одно мгновение, и больше ничего его уже не могло потревожить.

Смерть подошла к своей косе, выдернула из земли, и пошла дальше в пещеру, ведя меня за собой. Я дернулась с места словно волчок, не понимая, что она хочет показать. Путь был недолгим, мы почти сразу очутились в глубине, где горели кристаллы. Те самые, что были и на Берегу, которые когда-то давно видел Стивен, наблюдая за будущим. Именно от них он узнал, что нас ожидает в конце.

Там я видела всё, и даже больше. Мои видения отражались в них, и я понимала, что это были не сны. Все мои подозрения оправдались, они становились явью.

— Это — ваше будущее, — сказала Атропос.

Но оно мне не понравилось. И это не смотря на то, что я видела новые лица. Я надеялась, что если конец наступил, то дальше ничего не будет. Но взглянув на Атропос, я выбежала наружу. Слезы катились по щекам, и я прокручивала в голове, что только что увидела. Смерть Стивена, борьбу с Мефисто, каких-то незнакомых людей, наши попытки спрятаться от солнца.

— Прости, но оно уже определено, и некуда от него бежать, — кричала Смерть.

Я пыталась уйти как можно дальше. Руками я зажала уши, чтобы не слышать голос, зовущий вдали. И вдруг вспомнила пение Мефисто, и тогда я снова упала на колени, словно она была здесь. Голос Смерти был похож на пение этой гадкой фурии, и ничего уже не волновало, кроме как возможность убежать как можно дальше. Но Атропос меня не оставила, она помогла подняться, и вот я уже стояла перед ней, руками держась за затылок, и пытаясь обдумать всё то, что мне пришлось узнать.

— Когда Стивен это видел, то сказал, что сделает всё, чтобы этого не случилось, но поступил ровно так, как было предсказано. Ты и сама понимаешь, что он сделал глупость, но он не погиб, и ты жива.

Не успев отойти от Смерти в другую сторону, я повернулась к ней. Она смотрела на меня с сожалением, но мне не хотелось поддаваться этому. Если он жив, то почему я здесь? И именно это я спросила у нее, у той, кто знал всё на свете, и имел право менять всё по своему желанию.

— Тебе пришлось нелегко, и, боюсь, ты забудешь всё, что случилось, когда вернешься обратно, но со временем, скажем, через пару дней, ты вспомнишь. Тогда тебе придется вновь нелегко, потому что будет о чем жалеть, а позже, когда ты со всем разберешься, станет снова легче, и рядом будет он. И Энни будет там. Это не конец, Вайлет. Неужели ты думаешь, что я позволю своему творению, спасенному мной в момент отчаяния, вновь погибнуть? Когда я спасла тебя и Стивена, сделав вас людьми, не ожидала, что вы вновь ввяжетесь в мир бессмертных, а ты еще и сможешь увидеться с родными, а позже и вовсе захочешь увидеться с сестрой. Но ты — венец творения всех бессмертных, и такой останешься, кем бы ни стала. Теперь только тебе решать, останешься ты здесь, или вернешься, чтобы бороться дальше.

После всей этой тирады, я присела на то самое место, куда ранее Смерть звала меня присесть. Закрыв голову руками, мне хотелось исчезнуть, не думая о том, что будет дальше. Я могла найти выход отсюда, могла уйти в Обитель. Но это слишком большая цена за попытку уничтожить демона, и не одного. Мне нельзя было сдаваться, и я принимала решение, от которого зависело всё дальнейшее.

— Солнце заходит. Тебе пора выбирать, — сказала Атропос.

Солнце заходит. Если здесь наступит ночь, значит, в мире живых наступает утро. Она права, самое время выбрать, куда мне идти. Я встала, и направилась вперед, не зная, куда иду. Я искала выход, но потом поняла, что он совсем в другом направлении. Повернувшись, я увидела, что Атропос улыбнулась, и рукой показала на пещеру. Именно там был выход. Значит ли это, что Астрид нашла его? Это мне еще не было известно, но я надеялась, что так и есть.

Смерть зашагала за мной, стоило мне зайти внутрь. Кристаллы, словно тысячи светлячков, загорелись еще ярче, чем обычно, и я увидела, как Врата Ада перестали напоминать каменные двери, что покрылись пылью. Они загорелись, и цепи, что сдерживали всё, что было внутри, нагрелись до того, что от них исходило тепло.

Сюжеты будущего маячили перед глазами, и не обращать на них внимания было довольно сложно.

— Я не обещаю, что мы не встретимся, но мне бы не хотелось, — заявила Смерть.

Я стояла на месте. Идти дальше было некуда, никакого выхода я не находила. В тот же момент я почувствовала некое шевеление под ногами, словно землетрясение. Земля уходила из-под ног, и устоять было практически невозможно, но Атропос стояла не шевелясь словно ей ничего не могло помешать быть оловянным солдатиком. Она улыбалась, и это, казалось, было последним, что я видела, прежде, чем упала.

Воронка образовывалась вокруг меня. Одна нога уже провалилась, но я вовремя отступила, и не провалилась.

— Нельзя уходить назад, Вайлет! Только так ты вернешься! — кричала Атропос.

И воронка стала больше, а когда я провалилась, то закричала:

— Нет! Нет!

Смех Смерти был слышен весь путь вниз. Я была словно Алиса, которая провалилась в кроличью нору, и простирала руки вверх, надеясь за что-нибудь уцепиться. Но это было невозможно, потому что пространство расширялось тем быстрее, чем дальше я падала.

Вдруг, всё начало становиться уже, света на самом верху я уже не видела, а дальнейшее падение было сопряжено с легкостью, какой я не испытывала вот уже многие годы. Оно напоминало тот момент, когда мы со Стивеном тронулись с места, уезжая из Витч-Кросса.

Тьма наступила также резко, как и белый свет. Он нагнал меня очень быстро, и тьма рассеялась, будто ее и не было. Мне казалось, я вот-вот приземлюсь, и будет больно, но вместо этого я, закрыв глаза, ощутила тепло чьей-то человеческой руки. Чувствительность ко мне вернулась, и я начала приходить в сознание, но всё остальное меня покидало. Больше не было кроличьей норы и Смерти. Ничего, что было до этого, словно не имело значения. Я возвращалась. И ждала, когда вновь увижу Стивена.

Глава 12

Открыв глаза, я не сразу различила то, что находится вокруг меня. Я даже не понимала, где нахожусь, и кем являюсь. Лишь голос Стивена, который звал меня. Это было странно, я была уверена, что после сражения он погиб. Однако, что-то не давало мне поверить в это.

Резкие лучи света из окна что-то сделали со мной. Солнце слепило глаза как никогда прежде. Подобное случилось лишь однажды, много лет назад. Прикосновение чьей-то руки пробудило во мне ответную реакцию, и я, кажется, кого-то оттолкнула, а потом резко встала с кровати и оказалась тут же у окна.

Снаружи листья на деревьях казались ярче, чем когда-либо. Помню эти моменты, когда кровь бурлила внутри, а потом сердце перестало биться. Возможно ли, что это мой личный ад? Место, где я не могу распознать реальное от нереального, и где мне придется восстановить зрение. Всё было слишком ярко. Звуки стали четкими, я могла слышать чьё-то сердцебиение. Но вместе с этим и ощущала собственное, оно было другим. Не только само ощущение того, что внутри что-то жило своей жизнью, но и пустоту, которая наполняла изнутри, не оставляя возможности уцепиться за что-то, что могло бы быть живым. Я запуталась.

Голос Стивена сообщал, что с Энни всё в порядке, она сейчас лежит в больнице. Ее раны не глубокие, она пережила припадок, чего с ней не могло случиться. Он говорил, что это чудо, что я выжила, они не поняли, как это могло произойти. А теперь они поняли, и вопросы отпали. Но что именно? Никто не говорил прямо, и это заставляло меня кричать. И этот крик был таким громким, и казалось, что я ни разу не слышала себя по-настоящему.

Рука снова потянулась ко мне, но я отпрянула, не хотела никому навредить, но получилось так, что навредила себе. Голова закружилась от света, и от маленьких частичек пыли, что я видела невооруженным глазом, летающих вокруг меня по всей комнате. Мне казалось, что я схожу с ума.

Кажется, в комнате был еще и Джек. Но я не могла его различить среди толпы, что стояла в проходе. Всё сливалось в единое пятно, и хотелось убежать. Но я не могла, моё тело было в заложниках. Я даже начала продумывать план, что делать дальше, но мысли путались. Я словно думала тысячу мыслей одновременно, и это сводило с ума, но в то же время это казалось чем-то обычным. Даже моё отражение в зеркало казалось обычным, но создавалось ощущение, что это кто-то, кого я не знаю, и никогда в жизни не встречала.

Но и отражение превратилось в пятно. Свет начал меркнуть, и я упала. Я знаю только, что в тот момент надо мной столпились люди, но их лиц уже не видела, голосов не слышала, но прикосновения навечно отпечатались на теле.

***

Вновь открыла глаза я уже в другом месте. Небо стало серым, это было первое, что я уловила, открыв их. Дождь шел, не переставая, унося грязь с дорог, и смывая мои воспоминания о прошлой ночи.

Одеяло грело, но ладоням всё равно было холодно. Стоило сжать их, как стало тепло, и прохлада ушла сама собой, больше не появляясь. Осмотревшись, я заметила замысловатые сюжеты на картинах, что висели на стенах. Недалеко была дверь, выход из дома. Но жилища этого я не знала. Где-то за стенкой варили кофе, запах распространился повсюду. В кресле сидел мужчина, он спал. Темные волосы его уже начинали седеть, лицо старело, с каждой секундой приближая его человеческое существо к смерти.

Я шелохнулась лишь немного, как он открыл глаза, протер их руками, и присел поближе ко мне, на кушетку кровати. Безмолвно, он протянул руку, и я ему позволила взять свою. Его ладонь была теплой, ни один вампир не излучал ничего подобного, насколько я это могла помнить. Он улыбался так, что всем своим существом говорил, что я могу ему доверять, я в безопасности. Зеленый оттенок его глаз уже начал тускнеть, это я заметила почти сразу.

В лице я уловила что-то знакомое, но никак не вспомнить. Где-то я его уже видела, но где? Он взял обе мои руки в свои, водя пальцами по кистям вверх-вниз. Это меня расслабило, хотелось вновь уснуть, но какая-то жажда не давала отпустить это состояние. Хотелось пить, но я не могла понять, что именно мне нужно.

Вскоре появилась женщина, произнесла мое имя, и села напротив, протянув стакан с кофе. Отхлебнув немного, я почувствовала, что он очень горячий, но на рецепторы это никак не повиляло. Обычно, у людей бывает иначе, они сразу же выплевывают, но со мной этот номер не прошел. Напротив, я смогла проглотить напиток, не обжегшись ни разу. Через пару глотков, силы начали ко мне возвращаться. И только тогда я поняла, что в кофе были капли крови.

Не желая воспринимать это, я резко поднялась, и оказалась у двери сразу же. Это напугало меня до глубины души, и я пыталась найти выход из дома, но все двери были заперты, а бить их мне казалось бесполезным. На каком-то уровне я осознавала, что битье окон не поможет выбраться из дома, в который меня пригласили.

К сожалению, теперь я была заложницей, а не тем, кто не может войти снаружи. И силы мои росли, я носилась по всему этажу так, как не могла уже долгое время. С великой силой я била вазы, почти не оставила живого места на стенах, когда билась об них сама.

Двое наблюдали за мной, а когда я остановилась, подозвали к себе, и мне пришлось послушаться, потому что ничего не понимала, и это пугало. Они сели рядом друг с другом, взялись за руки, и когда я сосредоточила свой взгляд на них, то узнала тех самых мужчину и женщину, которых заметила еще сразу, как приехала в этот город. Они нежно улыбнулись, и я стала замечать какие-то знакомые черты уже в женщине. Она стала старше, сменила одежду и прическу, но при этом во взгляде осталась какая-то смелость, рвение, участливость, а еще желание мести за себя. По голосам их было не узнать, но глаза — зеркало души, и оно говорит за нас всё.

— Тебе нечего бояться, Вайлет, — произнесла она.

Чтобы проверить, на что она намекает, и понять, почему я могу метаться из одного места в другое со скоростью вампира, взяла в руки осколки, и сжала их так, что боль пронзила тонкую кожу. Раскрыв их, заметила, что из ран течет кровь, но они затягиваются очень быстро, и я упала в кресло, поняв, кем теперь являюсь.

Не скрывая, что хочу вновь стать вампиром, я это призвала к себе. Желание стало явью, и обратного пути нет. Но оставалось лишь узнать, кто сделал меня такой, и почему эти двое здесь, и не боятся меня после всего того, что я натворила в их доме.

Я глядела словно сквозь них, всё вокруг казалось туманным. Сосредоточиться стало труднее, тонны мыслей не давали покоя, и я всё еще сжимала осколки в руке, делая маленькие надрезы на ладонях неосознанно. Раны заживали тут же, словно никогда их и не было, не оставляя даже шрамов, чтобы вспомнить об этом инциденте.

— Мы можем тебе помочь, — сказал мужчина.

Наконец, голова встала на место, круговорот мыслей переставал нести меня в дальние дали, позволяя взять контроль над разумом. Где-то за стенами этого дома я слышала машины, в одной из них было включено радио, и ему подпевал мужской голос.

Термометр показывал низкую температуру, но моя кожа не чувствовала этого. Больше мне не придется кутаться в теплую куртку, и не придется думать о том, где ее добыть. Мне не состариться. Эта мысль окончательно распорядилась тем, что ко мне пришло осознание. Вампиром я была всего несколько лет назад, и никогда не думала, что вновь им стану.

Заколка нашлась в кармане джинсов, ее я искала мысленно по всему своему телу, но не ощутила того, чтобы волосы были заколоты. Тактильность увеличилась, ощущение своего тела перешло все границы.

Взяв ее в руки, я отпустила осколки, и они посыпались на пол. Больше она мне не нужна. Я — то самое зло, от которого она оберегает смертного. И мое кольцо мне больше не нужно, поэтому я тут же его сняла, и передала в руки женщине напротив. Она взяла вещи с понимающим взглядом, просто кивнув, словно понимала, через что я прохожу прямо сейчас.

— Ты в безопасности, — произнесла она.

Дар речи у меня пропал. Я знала, что могу что-то сказать, но побоялась дать волю себе заговорить. Воспоминания о том, что было до этого, всё еще пугали меня. Я кричала так, как никогда в жизни, и это не было похоже на перезвон колокольчиков, как у сестры. Вампиры слышат иначе, чем люди. Они различают всё, что есть в тебе. Видят, словно могут найти любую твою кость, будто они Супермен. Слышат тебя на всех частотах, а себя и подавно. Вдруг в голову пришла мысль: как же я не сошла с ума за все эти годы, будучи одной из них? Неужели мне было нормально находиться в этом теле, зная, что с ним никогда ничего не произойдет? Теперь я понимала Стивена. Он знал больше меня, потому что прожил куда больше. И вампиром оставался на протяжении полутора века, и это заставляло его бояться вновь стать тем, кем нельзя становиться никому.

— Крови, — подала я голос, и не узнала себя, — Крови.

Женщина кивнула, и протянула мне чашку, где я по запаху смогла различить столь нужный мне протеин. Жажда жгла горло и внутренности. Новобращенные частенько не могут подавить желание убивать из-за крови, но себя я контролировала всегда. Много лет даже не задумывалась о том, чтобы убить кого-то, и кровь не казалась таким уж нужным напитком и едой, как в первые два года.

— Что случилось? — это я уже спросила более ровным голосом, чем до этого. Я еще хрипела, но уже могла совладать с произношением.

— Мефисто взяла Кинжал, если ты помнишь, — начал рассказ мужчина, — а позже заколола тебя им. Когда закончила с тобой, то отправилась к Энни, и заколола ее. Стивен был в отключке, Виолетта едва пришла в себя, но не отпускала тебя, и сидела рядом, пока ты не проснулась.

— Вы… вы…

— Не утруждайся, тебе нужны силы. Да, мы видели ее, она позволила это. Виола сейчас с Джеком, он ее увел в другое место, где девочка будет в безопасности, так что не беспокойся о ней. — он сделал паузу, чтобы отпить воды, а потом продолжил, — Два дня ты лежала в агонии, бредила, мы даже слышали, что ты говорила с кем-то. Возможно, это была Костлявая.

И они были правы. Смерть была последним, кого я видела после битвы с Мефисто. Как они догадались, было не трудно понять. Если я бредила здесь, то транслировала то, что происходило где-то там.

— Энни оказалась в больнице, ее кровь не останавливалась. Врачи ей помогли, она выжила. Но когда этим утром ты резко встала с кровати и оказалась у окна, мы поняли, что с тобой сделала мерзавка. Она поменяла ваши сущности местами, и теперь ты, Вайлет — вампир, а Энни…

Я всё поняла. Кинжал мог подобное, если в руки его брал кто-то из Древних. Об этом рассказывала Пандора много лет назад, когда ее освободили. Встав, я подошла к окну, и взглянула на садик позади дома. Там росли фиалки. Мои любимые фиалки, и стоило мне оказаться к ним ближе, они словно зацвели еще лучше, и раскрылись. Женщина подошла ко мне сзади, но от неожиданности я подпрыгнула, когда она положила свои руки мне на плечи.

— Кто вы? — спросила я.

— А ты не узнаешь? — ответила она вопросом на вопрос.

Мужчина поднялся, и встал рядом с ней. В полный рост и вблизи они казались еще прекраснее, чем когда я увидела их впервые. Мозг не хотел соображать, но я напряглась, и стоило приглядеться, как узнала старых знакомых, которые отдали всё, чтобы победить Джереми, но так и не увидели победного конца.

Наконец, женщина распустила волосы, и передо мной оказалась значимая фигура, некогда обращенная Германом, и теперь живущая свою лучшую и настоящую жизнь, какой она должна была быть всегда.

Ее спутник просто подошел к столику, и сделал знак, чтобы я смотрела. И тогда я заметила, что упустила. Могла догадаться с самого начала, но мне было не дано. Счастливые, они стояли на этих фотографиях в разных точках мира, начиная от Нью-Йорка, заканчивая Римом, и улыбались, потому что им, наконец, выпала другая возможность, которой, вероятно, не было у многих других, кто попал в ту же ситуацию, что и они.

Астрид и Брэдли отдали жизнь в неравном бою. Астрид была в Раю вместе с Микки, не застав там Энни. Они так и не познакомились, как должны были. Брэдли мог попасть куда угодно, но они, в конечном итоге, оба здесь.

— Я слышала, как кто-то говорил, что видел вас.

— Это было правдой, Вайлет, — отозвался Брэдли. — После того, что с нами случилось, Смерть не дала нам найти покоя, а предложила альтернативу, даже не спросив. Подозреваю, что с вами она поступила так же.

Я готова была плакать. Я знала этих людей много лет назад, а теперь они были уже другими. От прежних моих знакомых остались лишь имена, и воспоминания, которые останутся со мной, вероятно, уже навечно.

— Мы следили за вами, как только могли, — сказала Астрид, — наводили справки, искали старых друзей, и когда нашли, они рассказали, что вы боролись с Питером, а потом ты и Стивен отдали жизни, чтобы мир не рухнул. Вы спасли и себя, и человеческий род. Не представляю, что бы случилось, если бы не ты. Стивен пошел за тобой, как когда-то Брэдли за мной, и вы повторили нашу судьбу, но нам никогда не выпадало шанса спасти всех, а тебе он выпал. Ты защитила сестру и племянницу, потому что это было правильно. Ты — героиня.

Дыхание перехватило, и пусть уже не так, как прежде, я всё равно словно задыхалась, но стоило сосредоточиться на этом, как поняла, что не дышу уже несколько минут, и мне больше не потерять сознания от нехватки кислорода. Друзья ждали, пока я что-нибудь скажу, но ничего не приходило в голову, кроме как мыслей о сестре.

Спохватившись, я надела свой пиджак, что лежал на кушетке, и направилась к двери. Но тут же осознала, что не знаю, куда идти. Энни была в больнице, и пусть разум и логика еще были в шатком состоянии, я не могла подумать о том, что госпиталей в маленьком городе не могло быть больше одного. Повернувшись, я попросила отвезти меня к ней. Согласились они сразу, и мы поехали. А что меня ждет, когда я увижу ее вновь? Какой бы разговор ни состоялся, я знала, что он будет трудным, потому что вряд ли каждый день ты можешь поменяться с сестрой телами и сущностью бытия. Не каждый день выпадает возможность поговорить с ней с глазу на глаз, особенно, если она знает, что ты погибла у нее на глазах.

Не каждый день ты становишься вампиром вновь.

***

Больница пропахла лекарствами и пропиталась болью людей. Увидев снующих в разные стороны врачей, я невольно вспомнила, как была одной из них. Скальпели и разрезы. Я скучала по ощущению эйфории, что испытывала, находясь в операционной. Но моя лицензия уже не имела никакой юридической силы, учитывая тот несомненный факт, что я для всех погибла, и надгробный камень на кладбище красовался с моим именем и датой рождения и смерти на нем.

Я слышала шепот врачей, разговоры пациентов с их близкими, но чем ближе мы подходили к палате Х, тем четче я различала голоса Стивена, Джека и Энни, которая задавала вопросы. Ей не терпелось узнать, что мы пережили, и почему теперь здесь. Стивен объяснял не так сухо, как Джек, потому что не стал бы щадить ее, выложив все карты на стол. Ему не хотелось ничего скрывать, и он говорил откровенно, настолько, насколько ему позволяло положение. К тому же, Энни ничего не могла сделать, она находилась в кровати, к ее телу были подключены различные электроды и трубки, а ее бессмертная сущность теперь стала моей.

— Она стала вампиром? — спросила Энни.

Вот и удар под дых. Энни Де Лунг никогда не собиралась стать вампиром, но присвоило это себе, и сейчас жила так, словно с ней это было всегда. Я никогда не собиралась становиться человеком, не подозревая, что обратный путь есть, но стоило мне задуматься перед битвой с Питером об этом, как я начинала сомневаться. Мне хотелось представить человеческую жизнь, и я была к ней готова, но никто не предупреждал, что она окажется настолько трудной. И желание стать вампиром снова одолевало меня многие месяцы, особенно, после встречи с Тайлером, который мог видеть меня только находясь вне своего физического тела.

По вздоху сестры, я поняла, что Стивен кивнул, а Джек всё это время стоял у дальнего угла. Это я увидела в отражении стекла на двери, при входе в палату. Меня он заметил тоже, и решил прервать разговор Энни и Стивена. Тогда же вошли Астрид и Брэдли, чтобы сообщить о моем прибытии. Я стояла за углом, словно скрываясь, как если бы была преступницей, которая прячется от копов.

Джек вышел из палаты вместе со Стивеном и нашими друзьями, кивнул мне, и я могла заходить. Но я медлила, не хотела делать это так. Энни не заслужила такого обращения, а мне не было прощения за то, что с ней сделали.

Повернувшись в сторону палаты, я шагнула вперед, ступая до тех пор, пока не оказалась у входа. Сестра сидела в постели и подняла взгляд, заметив меня.

— Пригласишь? — спросила я.

Энни усмехнулась, словно это было в новинку для нее, но так на самом деле и обстояли дела. Никогда еще ничего подобного с нами не случалось. Ей было неловко, но успокоившись, она стала вновь серьёзной.

— Приглашаю, — сказала она спокойным голосом.

Я вошла, и осмотрелась. Палата была хорошей, жаловаться было не на что. Но причиной этого всего была я. Катетер работал, компьютеры были самыми новыми. Я провела пальцем по одному из них, чтобы ощутить то, что было моей профессиональной страстью, и с удовлетворением отошла ближе к выходу, сев на стул напротив сестры. Решив не делать резких движений, я передвигалась бесшумно, неторопливо, но мне хотелось другого. Всё мое нутро подначивало меня гнать лошадей больших, чем может себе позволить любой автомобиль.

Энни смотрела на меня в упор, и протягивала руки, но я неохотно желала того же. Не хотелось сделать ей больно, уже было достаточно боли.

— Я тебя не боюсь, подойди, — просила она.

Но боялась я сама. Медленными движениями я поднялась и подошла к кровати, также медленно и осторожно сев на нее, не протягивая руки. Энни смотрела выжидающим взглядом, она умоляла меня глазами на телесный контакт, но моя сила возросла, а ее была утеряна. Это пугало больше всего.

В конце концов, я сдалась. Забыв, что такое контактировать с человеком, будучи при этом вампиром, я старалась держать ее руки в своих как можно мягче, не сжимая. Она могла это делать сколько угодно, мне не было больно даже тогда, когда ее переполняли эмоции и она сжала их до предела.

— Я думала, ты погибла, — произнесла она, — но мне казалось, что видела тебя, когда уезжала из города.

— Мы подумали то же самое, но решили, что нам причудилось.

Так держать, Вайлет, подумала я. Держи себя в руках, старайся быть спокойной. Твоя сестра явно не злится, а это уже хороший знак.

— Когда ты пришла в образе той милой девушки по имени Кэтрин, что-то внутри перевернулось. Так я думала прежде, но теперь, когда я слышу твой замечательный голос, и вижу тебя наяву, мне трудно поверить, что это не сон. Стивен рассказал мне о том, через что вы прошли, и зачем приехали сюда. — она сделала паузу, — Да, Дарсия мне рассказывала о том, что Бальтазар выжил, когда мы уехали, но я не думала, какие последствия за собой это приведет. Вы убили Эсмеральду, теперь он будет мстить.

— А разве это не было нашей фишкой?

Энни засмеялась. Уж что, а мстить мы всегда могли. Мы были нашей личной командой Мстителей, но у нас не было ни Капитана Америки, ни Халка. В общем, вампиры всегда были круче, и это моя сестра могла подтвердить без всяких споров.

Когда она успокоилась, из глаз ее потекли слезы. Она стерла их одним движением, чтобы я могла чувствовать себя не так неловко.

— Столько дней я задавалась вопросом о том, что происходит в этом чертовом городке, — сказала она, смотря куда-то в другую сторону, — а потом случилось всё это. Стивен рассказал всё, начиная от того, что ты была с Тайлером в момент его становления, заканчивая своими путешествиями. Джек лишь молчал, но сидел у кровати, и держал меня за руку все утро. Дарсия так и не появилась, и не думаю, что смогу простить ей это. Она скрывала от меня все подробности, прекрасно зная, что происходит и, не позволяя получить писем и звонков от Сабрины и остальных.

— Ты имеешь полное право злиться на нее. Я бы тоже была зла, если бы мой злой двойник в моем же собственном сознании строил такие козни. Но тебе не о чем беспокоиться. Я здесь, и пока мы не уничтожим хотя бы Бальтазара, не сдвинемся с места.

 — Я подозревала, что именно так ты и ответишь. Ведь ты Вайлет. Но с Мефисто будет труднее. Дай мне секунду.

Энни потянулась к своей сумке, чтобы что-то достать. Роясь в ней, она высыпала почти всё содержимое на кровать. Там было и зеркальце, и кредитки, и множество всего другого, что теперь составляло ее новую жизнь, к которой она привыкла за это время, покинув Витч-Кросс.

Когда она достала то, что искала, я не могла поверить своим глазам. Вещь в ее руке была нам знакома со старых времен, когда мы пытались уничтожить Джереми. И это был он. Это был Ключ. Его существование в данный момент заставляло меня задавать в голове тысячи вопросов. И никто не мог подумать, что мы увидим его снова.

— Я не сказала Джеку и Стивену ничего о нем. Думала, что так будет лучше, и хорошо бы, если об этом позаботишься ты.

— Как ты его нашла?

Сестра несколько секунд молчала, но затем произнесла:

— Дарсия хранила его все эти годы. Я об этом узнала совсем недавно. Когда я нашла его во сне, мне показалось, что он нереален, но потом утром нашла его на столике в комнате. Он настоящий, Вайлет. Дарсия держала его при себе, чтобы самой уничтожить свою сестру, но ей никогда не хватало остальных его частей. Когда мы открыли Двери, и зашли внутрь, чтобы убить Джереми, впоследствии они разлетелись, и один из них оказался у нее. Остальные спрятала Смерть. Как будто мы сомневались, правда? — она закатила глаза. — Твоя задача теперь их найти и вновь собрать. Я не знаю, как ты это сделаешь, но если ваша ведьма знает толк в этих вещах, она тебе укажет путь.

Я взяла ключ в руки. Подумать только, я не видела эту вещь много лет, и вот мы возвращаемся к тому, откуда начали. Будто весь наш опыт вел нас в самый первый день. Я вспоминала, как Энни лежала много лет назад в больнице, когда ее сбила машина, и отец тогда разозлился, а Джереми хоть бы хны. Вина пала на Макса и Стивена. И позже я слышала этот разговор Джека и Энни, где он сказал ей, что всё словно вернулось на круги своя. Он рядом с ней, и вампиры вновь реальны, а она человек, и зло вокруг пытается помешать нам жить. Только вот я уже не маленькая девочка, и наше новое начало кроется в добром старом, что уже, несомненно, классика нашей долгой истории. Канон вернулся. Персонажи на своих изначальных позициях. Словно предыдущая партия — пусть и была хороша — уже не имеет никакого значения, ведь мат так и не был поставлен, и в этот раз мы должны всё сделать для того, чтобы король проиграл.

Игрокам приготовиться. Счет времени пошел.

***

С Энни мы просидели за беседой до самого вечера. Посещение пациентов уже закончилось, но я вылезла в окно, спрятавшись на тот момент, когда зашла медсестра и объявила об этом пациентке, а та ответила, что посетители давно ушли, и они, видимо, проглядели.

Когда женщина ушла, я запрыгнула обратно, и только лишь тогда почувствовала, какой кайф испытала, находясь на обрыве снаружи. Энни засмеялась, но старалась негромко, ведь работница отошла недалеко.

— Где она? Еще здесь? — спросила сестра.

Я прислушалась. Шаги отдалялись. Слышать это за метры от себя казалось сумасшествием, но завораживало вновь. Приобретенные спустя много времени способности не давали покоя, кружили голову.

— Если тебе вдруг нужно будет подкрепиться, в этой больнице точно должен быть банк крови, — заверила Энни, и я кивнула.

К сожалению, идиллии не суждено было сбыться. Я планировала провести в палате всю ночь и разговаривать, лежа рядом с сестрой в ее больничной кровати, обсуждая различные воспоминания и то, что видела, когда Тайлер стал тем, кем теперь являлся.

Джек и Стивен забежали в палату на такой скорости, что было слишком даже для меня в моем нынешнем положении.

— Там катастрофа! — кричал Стивен. — На шоссе произошла авария, и Джек видел какую-то фигуру неподалеку, а потом Дарсия пришла к нам, и сказала, что это устроил Бальтазар, и Мефисто вот-вот будет на месте. Ты нам нужна.

Я взглянула на сестру, и она кивнула, чтобы я шла. Обнявшись с ней, я пообещала вернуться на следующий день, и мы тут же ринулись на шоссе. Дорога оказалась недолгой, а шоссе выглядело так, будто там побывал мясник. Человеческие тела были разбросаны в разные стороны, машины горели, парочка взорвалась при моем приходе на место происшествия.

Демон питался кровью погибших, что было довольно грязным занятием. Кровь мертвых могла убить его, но с ним ничего не происходило, он лишь наслаждался своим пиром. Он сидел в самой середине пламени, отпивая из шеи мужчины, а позже свернул ее, хотя это было уже не так важно, поскольку человек и так почти остался без головы.

Заметив нас, он закричал. В этот раз мой слух различил все его восклицания, и стало еще неприятнее, чем до этого. На человека его завывания действовали умертвляюще, для вампира же это была песня без нот, а капелла, которую невозможно пропеть без музыки, и от которой вянут уши, как если бы пел человек без слуха и голоса. Это была сирена, которая пугает тебя до кончиков пальцев, и ты не знаешь, куда деваться, поддаваясь панике.

Перед нами были перевернутые машины, и только лишь они разделяли нас с ним. Вновь приобретая благодаря крови человеческий облик и голос, он бился в конвульсиях. Именно таким его и видели Алексис и Блэйк, когда пытались уничтожить, и думали, что сделали это.

Но самое страшное было впереди. Где-то далеко мы заметили фигуру, идущую вдали. Она шла медленно, и также медленно поднимала руки, возводя их вверх. Это была женщина. Абсолютно нагая, она ступала по асфальту босиком, и шла вскоре по стеклам, словно не ощущала боли. Волосы ее были длинными, и плелись за ней; какая-то часть скрывала лицо и грудь, спускаясь до пят. Голова была опущена, она молчала.

Бальтазар перестал биться об землю головой и корчиться от боли только тогда, когда она подошла ближе. Он смог подняться на ноги, и снял с себя плащ, продолжая снимать всю оставшуюся одежду, как если бы ему было жарко в середине лета, и он изнывал от нее. В сторону полетел его мундир, железные наручники, которые, отделившись от рук, обнажили его раны, и они стали заживать. Все остальное он разрывал на клочки, и тоже остался обнаженным перед нами, не скрывая ничего, и от стыда не было и тени. Он улыбался, словно освободился впервые за долгое время.

Женская фигура что-то произнесла, и мертвецы открыли глаза, поднимаясь с земли. Взгляд их был стеклянным, они не понимали, что произошло. Но завидев Стивена, некоторые из них медленно зашагали к нему, вероятно, почуяв человека. Я встала перед ним, чтобы защитить, но Мефисто резко взвизгнула, и меня отнесло назад. Я лежала прикованной к земле. Бальтазар смеялся надрывным смехом. Оба злодея получили то, что хотели. Тогда же он подошел к своим старым одеяниям, и достал оттуда Кинжал, который, судя по всему, остался у Мефисто, когда она уничтожила в Энни вампира.

Сила ее в этот момент ослабла, и я смогла подняться. Джек помог мне, и мы все вместе отошли назад еще немного, так как уходить было уже некуда. Мертвецы наступали, они стали вампирами.

— Думала, что победишь меня? Как бы не так. — произнесла она, — Как я тебе в моем новом обличие?

— Гори в аду, — ответила я.

— Непременно.

Недалеко от нас я услышала чьи-то шаги. Кто-то передвигался очень быстро, и я даже заметила пролетающую мимо фигуру. Девушка остановилась лишь на долю секунду, поднеся палец к губам, чтобы я молчала. Тогда я схватила Джека за его пальто, потянув, чтобы он обратил на меня внимание.

— Мне кажется, здесь кто-то есть.

Мы оба повернули взгляд обратно в самый важный момент, не упустив ничего. Тем временем мертвецы нас обступали. Джек вышел немного вперед, произнес заклинание, и провел руками в воздухе, как если бы нанес удар. Белое свечение их разнесло в разные стороны, и мы остались один на один с Бальтазаром и Мефисто.

— Эти фокусы меня не пугают, — обратилась к нам Мефисто. Бальтазар ухмыльнулся.

Он не знал, что его ждет, потому что в следующую секунду его сбили с ног и вырвали Кинжал из рук. Мефисто наблюдала за представлением с некоторым опасением за своего подопечного. Но драки между ним и девушкой не случилось, потому что когда он вновь встал на ноги, и ожидал нового нападения, она вернулась к нему, и клинок проткнул ему грудь, проникнув в самое сердце. Напоследок она разрезала ему горло, и истекающий кровью демон упал на колени, хватаясь за свои раны. В мгновение ока он начал иссыхать, и из-под земли вырвались руки. Стивен кивал, он видел это когда-то своими глазами, когда уничтожил Германа.

От Бальтазара не осталось ничего, кроме крови, которая осталась на земле. Ад забрал своего отпрыска обратно, и сделала это Хлоя. Мефисто завизжала и, пытаясь подобраться к девушке, не заметила, как та оказалась у нее за спиной, и воткнула Кинжал ей в спину. Фурия упала на колени ровно в том же месте, где только что был Бльтазар, и распростерла руки по земле, оплакивая свое творение. Больше она не поднималась.

Машины продолжали гореть, демонесса продолжала плакать. Это было похоже на вой волков и визг свиней одновременно. Она была обессилена. Девушка посмотрела на нас. Темноволосая, зеленоглазая, она мне кого-то напоминала. И даже ее голос казался знакомым.

— Здравствуй, Вайлет, — произнесла она, — рада с тобой, наконец, встретиться лично. Меня зовут Лима.

Я смотрела на нее непонимающе. Ранее я ее не видела ни разу в жизни.

— Я — это ты, только до Виолетты.

Стивен стоял в шоке, а Джек протянул ей руку, приглашая присоединиться к нам. Она охотно согласилась, а когда подошла ближе, отдала ему Кинжал, и пошла вперед.

— Вы идете? — спросила она. — И, да, захватите с собой это чучело, ее надо уничтожить.

Уходя по дороге смелой походкой, она давала понять, что может за себя постоять. Джек взял Мефисто на руки, и пошел за девушкой. Мы со Стивеном пребывали в состоянии оцепенения. Потом он взял меня за руку, и мы отправились за ними. Впереди нас ждало объяснение всего происходящего, но сейчас мы были рады, что она помогла. Всё остальное подождет. Главное, что теперь мы в большей безопасности, чем прежде. И Энни там, где ей не смогут навредить.

Она шла впереди всех. Казалось, она не может устать. Так я и узнала Лиму. Одну из своих предыдущих жизней.

Глава 13

Наутро мы собрались у Табиты. Собрались все, включая новую гостью. Ее темные волосы ниспадали с плеч, одета она была как я — в пиджак, джинсы, майку без принта, а ноги были в высоких, по щиколотку, зимних туфлях из бархата. Я носила обычные, но когда-то подобные были и у меня, и я нашла отражение самой себя в ней, что было неудивительно, ведь она и была мной.

Ведьма что-то делала у камина, произнося заклинание, в руках у нее была чаша, а внутри нее какая-то жижа, похожая на зелье. Джек сновал туда-сюда, не мог успокоиться. Стивен зарылся в одеяло, сидя на кушетке, взгляд его был стеклянным. Прошлая ночь оказалась для него слишком тяжелой, никогда ничего подобного с нами еще не случалось, и за свои почти двести лет, он ни разу не видел, чтобы мертвые оживали с помощью темной магии. Виолетта и Билл стояли поодаль, и если раньше наш новый друг доверял Табите, то теперь у него было мало поводов для этого, ведь она даже не помогла, когда случилась опасность.

Она подошла к Лиме и дала ей отпить жидкость. По выражению лица девушки, напиток оказался далеко не сладким, и я знала, что мне придется сделать то же самое. Табита дала отпить и мне. Жидкость была вязкой, больше напоминала смузи, но из чего оно было сделано, нам не сказали, так что вполне возможно, что из кишок оленя, бродяшего несколько часов назад по лесу.

Ночью я сорвалась. Было примерно четыре утра, и я взяла телефон, зная, что ждет нас утром. Тогда Виолетта отвела Лиме отдельное место в доме, чтобы та расслабилась. Как позже мне сказала моя тень, она видела Лиму не так давно, на битве с Нэйтаном, но лишь краем глаза, поскольку стояла прямо за моей спиной, и остальных теней не заметила. Это было и неважно, поскольку тогда задача была другая. Некий старый феномен решил уничтожить всех, и мне пришлось помочь своей семье и всему миру. Но никто и предположить не мог, что это придется делать снова.

Первый телефон, который я нашла в списке, принадлежал Сабрине. Я не знала, ответит ли она, поскольку вряд ли в Обители связь настолько хорошая. Да и остался ли у нее телефон, тоже было хорошим вопросом. Так что я решила позвонить на свой страх и риск в сам дом, а не отдельному человеку. Я могла нарваться на Анну, и пришлось бы объяснять, что случилось, но почему-то казалось, что она чувствовала мое присутствие тогда, в комнате, когда Эмбер прощалась с ней, а я взяла маленького Стивена на руки.

Гудки пошли сразу. С минуту я ждала ответа, хотя ни на что не надеялась. Было ранее утро, вряд ли кто-то стал бы отвечать. Но мне повезло, потому что трубку сняли, и нежный ангельский голос спросил, кто на той линии.

Сабрину я видела после смерти лишь раз — на той самой битве. И вновь услышать ее голос оказалась подарком. Никогда еще она не была так волнительна и нежна одновременно.

— Это Вайлет, — произнесла я, и услышала вздох.

— Я знала, что еще раз услышу твой голос! — воскликнула она.

Рассказав ей суть дела, я попросила ее приехать, или переместиться в любое время в следующие двадцать четыре часа. Мефисто ожидала своего часа в подвале, в том самом, где Джереми пленил Макса. Джек приковал ее к стулу цепями, заранее облив их какой-то водой, возможно, святой. Мефисто была из тех, кто боится старых обрядов, и это было скорее психологической привязкой, чем реальным условием пыток. Но я наблюдала за этим и, не смыкая глаз, смотрела на то, как ей больно, когда металл и вода прикасаются к ее коже. Вполне возможно, что это было лишь из-за того, что она не так давно получила свой облик обратно, и еще не успела свыкнуться с ним физически.

Подруга слушала всё это очень внимательно, и ахнула, когда узнала про Энни. Она подозревала о том, что их сообщения не доходили до моей сестры из-за Дарсии. Старый фантом не хотел делиться своим новым телом с кем-либо, даже несмотря на то, что у этого самого тела была своя жизнь.

Следующей моей просьбой после рассказала было следующее — привезти с собой Сьюзен. Пусть она и зло, но я знала, что она уже какое-то время была у Сабрины на коротком поводке, и та за ней следила, оставляя с ней Зака или Анну. Последняя же не жалела вампиршу, и отказывалась с ней везти какой-либо диалог, кроме как «принеси-подай». Они использовали ее как прислугу, объяснив это тем, что пока Эмбер не стала королевой, Плутарх не хочет трогать злодейку. Если бы они ее спрятали в Институте, то подвергли бы риску и Элеонору, и древние знания. Они посчитали, что она может воспользоваться положением, но я упомянула о том, что на свободе ей находиться тоже не следует. Сабрина ответила на это, что они делают всё возможное, и слежка за ней идет даже Сверху.

На вопрос подруги, для чего мне нужна Сьюзен, я объяснила, что убив Нэйтана, она стала обладательницей Кинжалов. Этре бы это не понравилось, сказала Сабрина. Я согласилась, и продолжила рассказывать о том, что только она может убить Мефисто, а для этого ей лучше оказаться здесь, и как можно быстрее. Чем раньше это случится, тем раньше я смогу двигаться дальше, и если всё пройдет хорошо, то даже вернусь назад. Но в голове у меня была лишь одна мысль — нужно вернуть Энни ее жизнь.

Именно эта тема и вернула меня из раздумий, когда Табита заговорила о том, что следующее полнолуние может исправить положение вещей. Оно должно было произойти уже через три недели. Мучительно долгий срок, подумала я. Три недели моя сестра будет в человеческом обличье, и ей может грозить опасность, если мы не уничтожим Мефисто.

Повезло, что Сабрина согласилась привезти Сьюзен, но остальные еще не знали об этом, так что стоило Табите закончить свою часть, как я вышла вперед, и объявила об этом. Лицо каждого искажало недопонимание, даже разочарование, что дела обстоят именно таким образом.

Туман, появившийся из ниоткуда, отвлек всех на долю секунды. Лима уже приготовилась к сражению с чем бы ей ни пришлось столкнуться, Билл и Виолетта тоже были настороже. Джек подошел к Стивену и положил руку ему на плечо, чтобы защитить, если придется, а я и Табита стояли плечо к плечу, но ведьма была спокойна. Кажется, она изначально знала, что за гость к нам пришел.

Дымка превратилась в фигуру, и вскоре мы увидели еще одно зло, но это было довольно уместным в нашей компании. Ее одеяние не поменялось, взгляд был всё тот же. Дарсия никогда еще не выглядела более хладнокровной.

— Я с вами, — произнесла она, и Лима убрала свой нож. — Я хочу помочь. Она пришла сюда из-за меня, и моя очередь с ней разобраться. Если вы позволите, я бы поговорила с сестрой. И разрешения, я полагаю, мне нужно спрашивать у Вайлет.

Все взглянули на меня. Стивен с просящим взглядом кивнул, и я сдалась. Только ради него я могла пойти на такое.

— Но с тобой там обязательно кто-то будет. Я не могу рисковать.

— Конечно, — согласилась Дарсия. — Кто пойдет?

Мой выбор пал на мою новообретенную тень, и та пообещала не подвести. Вскоре они покинули дом Табиты, а мы остались еще на какое-то время. Я ждала Сабрину. По тому, как поменялся ветер на улице, — а он стал дуть в другую сторону, — я поняла, что она уже почти на месте.

Двери раскрылись сами по себе. Мне не хватало этого, пусть подобное и случилось чуть более двух дней назад. Но это было иное. Доброе предзнаменование, которого ждешь, словно благословения. И, конечно же, ее белый свет озарил нас всех. Солнца не было, она затмила его собой. Блаженно склонив голову, она медленно входила, куда ее не приглашали. За ней, неуверенно шагая, зашла и Сьюзен. Я не видела ее довольно давно, но она стала скромнее. Не имея рядом наставника, ее зло ушло, казалось, навсегда. Полюбив смертного, которому его тело не принадлежало, она успокоилась. Труды нашей семьи не прошли даром, пусть этим и занимались только Сабрина и Анна.

Робость ее не оставляла мой разум в покое. Взглянув на меня, она еле дышала. Я чувствовала ее страх и неверие в то, что видит.

— Но я… — только и прошептала она.

— Да, Сьюзен. Ты думала, что убила нас со Стивеном заклинанием Питера, но это не так.

Стивен поднялся, подошел ко мне, и взял за руку. Поцеловал мою ладонь, которую раскрыл за секунду до этого, он склонил голову ко мне, словно я была королевой. Дарсии подобное не понравилось, но она старалась не показывать недовольства. Монаршая привычка, где тебе все всё должны, не оставляла ее даже после смерти. Я кинула в ее сторону взгляд, и она прекратила это. Стивен отошел от меня. Направившись к Сьюзен, он шагал медленно, словно рассчитывал каждое свое действие заранее. Мне казалось, что знаю, что сейчас произойдет, и не ошиблась, когда он подошел к ней вплотную, и залепил ей пощечину. Сьюзен сдержалась, не стала отвечать. Перед ней стоял человек, и она это знала. Наверняка она учуяла его еще за дверью.

— Это за твое предательство много лет назад. Мы были готовы дать тебе всё, но ты ушла с Джереми. Даже смотреть на тебя не могу. И рад, что сейчас стою перед тобой человеком, иначе мой гнев был бы в сотни раз сильнее.

Тирада закончилась, мой возлюбленный вышел из дома, и отправился в особняк. Его примеру следовало последовать и нам.

— Это еще не сильно, — заметила я, обращаясь к Сьюзен, — он может и сильнее. Говорю как человек, который видел, как он борется с другими. Так, для истории.

Я прошла мимо старой знакомой, и отправилась за Стивеном. Остальные пошли за нами, и вскоре мы оказались у той самой двери, за которой томилась фурия.

***

Дарсия поговорила с сестрой. Та не стала отвечать на ее нападки и провокации. Всё это время я решила провести с Энни. И стоило ей узнать, что Сьюзен с нами, как тут же поникла. Она надеялась больше никогда не слышать ее имени. Это было связано с Тони. Тот был лишь мальчишкой, и прошло уже десять лет, как его не стало. Эти двое были главными врагами друг друга из-за него, но он был не единственным Ковальски, к которому долгое время у меня оставалось противоречивое отношение. И всё же я пыталась его спасти, обратив, но сердце не выдержало.

Наш разговор прервался, когда в палату вошел доктор. У него были новости относительно того, когда можно будет выписывать мисс Де Лунг.

— Что скажете, доктор? — спросила она.

Но он не отвечал, а лишь решил помедлить с ответом, подойдя ближе. Я знала, что это значит. Есть не очень хорошие новости.

— Физически — снаружи — вы в порядке, мисс. Но ваши почки не функционируют как надо. Мы провели ряд тестов и анализов. Боюсь, вам понадобится диализ. Одна из почек больше не желает работать, и вам придется лечиться, ждать донора для пересадки.

— Сколько это может занять времени?

— Годы. Некоторые пациенты сидят и ожидают по пять лет, пока найдется тот, кто будет идеально подходить им. Но это не все варианты. Ваши родственники могут быть идеальными донорами, если у них та же группа крови. Ваша сестра может сдать кровь, мы проверим ее как потенциального донора, и если подойдет, вы решите, стоит ли делать операцию сейчас, чтобы не тянуть время.

Энни опустила голову. Доктор подозвал меня, и я пошла за ним. Его тон был вполне обычным, вероятно, он сообщал подобные вести почти каждый день.

— Вы сдадите кровь, верно? — спросил он.

— Боюсь, я сейчас не в том положении, чтобы делиться с ней важным органом, как бы того я ни хотела. В данный момент я и сама не совсем в порядке, но почему — говорить не буду. И прошу вас не спрашивать про беременность, потому что это не то. Как бывший врач, скажу вам, наберитесь терпения и сами, пусть вы и старше меня, и знаете хорошо, что нужно моей сестре в данной ситуации. Мы подумаем над тем, кто мог бы помочь, а если не выйдет, то будем ждать донора.

Врач кивнул, и попросил позвонить ему лично, когда решим, если это случится не в его смену. Я взяла его визитку, и вернулась к сестре. Она сидела, не шевелясь. В руках она держала салфетку, мяла ее, и казалось, собиралась собрать из нее лебедя.

— Живешь в неизменном теле почти два десятка лет, а потом становишься человеком, и узнаешь, что можешь умереть от того, что какой-то из органов не подлежит дальнейшей работе в твоем организме. Но я готова пойти на это, если не будет другого выхода.

Я присела рядом с ней, и взяла за руки, согревая их так, как только могла. Но руки сестры были куда теплее моих, так что грелась скорее я, чем она.

— В этом нет ничьей вины, Энни. Дело в том, что даже если бы стала человеком много лет спустя, это могло бы случиться. Сейчас это получилось потому, что будь ты сейчас человеком, почка всё равно бы начала отказывать. Ты еще в возрасте, когда должна жить. Случись это через несколько веков, нам бы не понадобилось ничего подобного, потому что твое тело продолжило бы просто быть. Но пока что твой возраст дает тебе возможность и дальше бальзамироваться, застряв в одном возрасте. Мы вернем тебе бессмертие, я обещаю. Табита сказала, что это можно сделать при свете полной луны, в полнолуние.

— У нас еще три недели.

— Мы не упустим эту возможность. Ни за что.

Вдруг, я услышала, как в соседней палате заревели приборы. Я выбежала от Энни и забежала туда и, увидев на кровати мальчика, похожего по возрасту на Тайлера, когда я заметила его впервые, решила действовать. Сердце останавливалось, но я не хотела вмешательства со стороны сверхъестественного, и решила делать как врач. Я брала всё, что попадалось под руку, чтобы сделать мальчику лучше. В палату вбежала Энни.

— Что ты делаешь? — спросила она.

— Спасаю жизнь, — ответила я.

Наконец, спустя несколько движений рукой и отверткой, которую нашла в столе около кровати, я привела сердце ребенка в порядок. Талант не пропьешь, решила я. И на это смотрел весь этаж. Врач Энни прошел вперед всех, и отодвинул меня. Дальнейшее я помню плохо, но вскоре оказалась в кресле в его кабинете, где сидела напротив него.

Родителям мальчика сообщили о том, что случилось, но они были слишком поражены случившимся, чтобы злиться на меня, на ту, которая спасла их сына. Врач же хотел, казалось, устроить мне взбучку, но сдерживался.

— Мисс Де Лунг, вы врач? — спросил он.

— Была. Когда-то давно.

— Тогда вы должны знать, что мы вам бесконечно благодарны, но стоило позвать персонал. Не нужно самодеятельности.

— Если бы не я, мальчик бы умер. Не думаю, что для вашей клиники это хороший показатель. Репутация зарабатывается тем, скольких вы спасли, а не за сколькими не досмотрели. Я училась у лучших и, пусть проработала не очень долго, всё же научилась различать, когда случай требует вмешательства, вне зависимости от того, есть ли у тебя лицензия, или она была отобрана по каким-то причинам. Могу лишь сказать, что это дело даже не дошло бы до суда, поскольку скоро я уезжаю, и никогда не вернусь.

— Вы понимаете, какой опасности подвергаете свою сестру и себя? Энни любят в этом городке, и ваше присутствие только ухудшает положение вещей. Вы ведь выросли здесь?

— Наш дом был дальше, ближе к въезду в Оттаву. Вы не помните меня, потому что я была совсем ребенком, зато я помню вас, доктор Мур. Родители возили нас сюда. Энни всегда страдала от того, что у нее болели почки, передалось от дальних предков. Но я была здоровой, и поэтому мне не приходилось сидеть здесь часто.

— Я знаю только то, что вас увезли вместе с сестрой куда-то в Чикаго. И больше я не видел ни вас, ни ваших родителей.

Доктор взялся за ручку, и написал что-то на каком-то бланке. Передав мне, он кивнул, а я прочитала то, что было написано. Заполнив пустые поля, он, таким образом, сделал для меня рекомендательное письмо.

— Я не видел вашей лицензии или диплома, но вы спасли мальчика, и вы великолепны. Если вы надумаете остаться, я бы взял вас на работу, и это письмо для совета директоров, если у них возникнут вопросы.

С доктором Муром я больше никогда не виделась. Ни в тот день, ни вообще.

***

События, о которых идет речь дальше, случились в ту самую ночь, как я вернулась из больницы, но узнала о них много спустя. До последнего момента Джек не рассказывал о том, что пытался сделать. Его старания были брошены на возвращения нас к чуть более раннему моменту, когда Мефисто еще не пришла, чтобы оградить Энни от зла. Его дар мог помочь ему в этом деле, но, к сожалению, некое древнее существо не позволило этого сделать.

Смерть была недовольна его действиями, так что когда он начал рассматривать варианты и возможности возвращения к началу, она пресекла все его попытки. Она явилась словно из ниоткуда. Заметив Джека за этим, она остановила время, и сказала, что ни один из тех, кто приходит за душами, не должен нарушать кодекс. Что она под этим имела в виду, я так и не поняла, но однозначно было лишь одно — она была против. Джек пытался ей объяснить, что Энни должна быть в безопасности, но ее очередные уловки и игры завлекали больше, чем просьба о помощи.

В тот самый момент, где-то под домом, шли двое. Одна из девушек была блондинкой, она держала в руке фонарик, спускаясь по ветхим ступеням лестницы вниз. Вторая была брюнеткой, одетая в белое весеннее платье, она следовала за первой, но могла видеть всё, что было впереди нее. Зрение не подводило Сьюзен вот уже много лет, и не собиралось и в дальнейшем. Я старалась не упасть, и этого, как казалось, было уже достаточно. Стивена я попросила остаться наверху, в случае чего, прибежала бы Лима. Дарсия была тоже с остальными, и её угнетало то, что она не была допущена к разговору во второй раз, и даже предупреждала о том, что Сьюзен еще находится в состоянии, когда Тьма может овладеть ею снова. Но мы решили пойти иным путем, и дать ей шанс. Было ли это ошибкой? Этот вопрос меня мучил весь путь вниз.

Стоило нам оказаться у двери, как я заметила некую фигуру, блуждающую рядом. Человек стоял спиной, и я поняла, что уже видела его раньше. Он приходил во сне, звал меня. Его имя всегда казалось очень знакомым, крутилось на языке. Сьюзен спросила, почему я встала на месте, но ответа от меня не последовало, и я сказала ей оставаться на месте, а сама пошла за фигурой, которая, как казалось, ведет за собой.

Он уходил всё дальше, вел будто ниже, хотя было уже некуда, иначе я бы ушла в катакомбы, либо в сточную канаву. Спустившись еще немного ниже, я оказалась в тупике, а фигура пропала. Но стоило обернуться, как увидела его. Он был одет точно так же, как и в последний раз, когда я его видела. Тогда мы с Эмбер провожали его в иной мир уже вместе с Германом, Калипсо и маленьким Креоном. Джереми улыбнулся мне, но молчал. Я вздохнула от неожиданной встречи. Встретить старого врага, но что более важно — друга, оказалось для меня неким моральным испытанием. Некое знакомое лицо, которое совершало зло не по своей воле, а из-за энергии, которая была для меня необъяснима, не предвещало в себе ничего плохого. Взгляд был расслабленным, не было того прищура, что был ему свойственен.

— Почему ты здесь? — спросила я.

Джереми подошел чуть ближе, но всё еще молчал. Подняв палец вверх, он поднял и голову, таким образом, подав мне знак, чтобы я прислушалась. Я слышала всю свою ненормальную семейку прямо над собой, а где-то сбоку легкие взвывания фурии, что томилась дальше по дороге наверх.

— Эти стены позволяют слышать всё, — начал он, — я это узнал, когда жил здесь. Хотя, ты видишь не настоящего Джереми, а лишь его фантом. То остаточное, что позволяет этому месту не развалиться.

— Ты любил этот дом… — произнесла я.

Джереми кивнул. И подозвал меня, чтобы мы вместе возвращались обратно. Следующие его слова меня преследовали позже еще долго:

— Мефисто — существо древнее, ты права. Не думай об этом, но я читал твои мысли, и долго думал выйти на связь. Я тебе посылал те видения, и в некоторых даже участвовал, чтобы ты понимала, что творится. Кинжал тебе нужен не просто так. Заколка — часть этого сооружения, и, вероятно, ты уже это и так поняла. Но тебе нужен еще Ключ. И лучше собрать все. Табита пока молчит, но она попросит тебя и Стивена отыскать каждый. Ей нужны эти ключи. Фурия скажет тебе об этом, я слышу, как она молит саму Смерть помочь ей, а потом отобрать Кинжалы и устроить хаос, чтобы все бессмертные вновь подчинялись ей. Дарсия этого не допустит, конечно, — это он произнес с придыханием, я ощущала, как ему непросто это говорить. — Ей нужно, чтобы ты проиграла. И будь осторожна со Сьюзен. Я ее взрастил, а после меня еще многие другие. Какой бы она ни стала теперь, внутри Тьма продолжает пожирать ее. И только теперь я, пусть и не настоящий Джереми, но фантом, понимаю, какую ошибку допустил, когда открыл ту дверь, чтобы уничтожить Древних. Думаю, будь они живы сейчас, но без меня и Германа, Тьма добила бы их, а Элеонора стала королевой. Увы, этому тоже не суждено сбыться. Сейчас принцесса находится в состоянии пограничном между жизнью и смертью, и только тебе удастся с этим покончить. Убив Мефисто, ты прекратишь страдания Элеоноры.

— Почему? — спросила я после небольшой паузы, казалось, Джереми закончил.

— Она — источник Тьмы. Когда она появилась на свет, Хаос остался в ней. То, из чего появилась Смерть, решило, что будет лучше взять плату за таких существ, как Дарсия и Мефисто такой ценой. Потому весь род и был проклят, и ничего у них не получалось, а семья раскалывалась тысячелетиями. По итогу мы имеем то, что имеем.

— Если я прекращу страдания этой души, я ведь попаду в Ад.

— Маловероятно. Стражи видят твои старания, и никогда не отправят саму Диану туда, где пекло будет пожирать ее внутренности и кожу. Это отвратительно, и противоречит мирозданию. Вампиры захватили все области этого мира. Они есть везде, начиная от сельской деревушки в Теннесси, заканчивая Белым Домом. От Америки до Китая. От Ада до Обители. Мы везде, Вайлет. И ты — одна из нас. И каким бы образом ты снова ни стала человеком, даже став смертной, ты будешь одной из нас. Мы пришли, — он указал на прежнее место, где я его и увидела. Сьюзен стояла и ждала меня. — Передавай Джеку от меня наилучшие пожелания. Этот дом сгорит скоро. Подожди до полуночи.

Он ушел в том же направлении, откуда мы шли обратно.

***

Дверь открылась легко благодаря Сьюзен. Внутри было сыро и холодно, а на улице стояла ночь. Когда Джереми сказал про полночь, я не понимала, ведь она уже наступила. Но он еще не сказал о том, что будет до этого. Если бы я знала, что не стоит делать этого, то нашла бы другой выход. Сьюзен, казалось, не могла подвести, и я пустила ее первой.

Мефисто сидела на стуле и была прикована. Увидев меня, фурия оскалилась, и больше в ней не было ничего от ее прежнего облика. Она была готова снова быть вампиром, каким и родилась. Древнее существо, кожа ее была похожа на кожу наркомана во время ломки. Глаза блестели, ей хотелось мстить.

— Ты меня не тронешь, — ее голос окреп, но всё еще был похож на визг. — У тебя не хватит сил.

— У меня нет, — сказала я, обходя Сьюзен, и держа в руке Кинжал. — Но у нее — да.

Я подошла к Мефисто как можно ближе, чего не следовало бы делать, но мне было совершенно не страшно. Наклонившись к ней лицом к лицу, я поднесла Кинжал прямо к горлу, и она зашипела, словно кошка.

Я отошла, и вновь оказалась за спиной у своей гостьи. Сьюзен оглядывалась на меня, вероятно, боялась того, что я могла бы с ней сделать. В конце концов, если убить хозяина Кинжала, то он становится твоим.

— Мне вот интересно, — начала я, крутя Кинжал в руках, и касаясь лезвия кончиком пальца, — тебе не надоело жить так долго? Хотя, почему я вообще спрашиваю, ведь тебе удалось избежать наказания за всё.

— Я не просила такой жизни, — прошипела Мефисто.

— О, конечно нет! Но ты должна понимать, что я никогда не сдамся. Ты чуть не убила меня, моих друзей, и сестру. Когда Дарсия с тобой говорила, что она тебе пыталась донести? Ах, точно! Бедняжка из древнего мира была так слаба, что не хотела говорить со своей сестрой. Не находишь это уморительным? Ты борешься со своей сестрой тысячи лет, как я это делала всего несколько месяцев с моей. Только дело в том, что я не хотела убить ее, а ты очень даже готова к такому.

— Ты так и не поняла, да? — прошипела фурия. — Тьма — это я.

Я остановилась. Даже Сьюзен перестала дышать. Сердце пропустило удар, вокруг всё казалось ненастоящим.

— Эта энергия — моя. Я ее распространила, когда дверь была открыта. А раньше это из меня вытащил Гален. Теперь я свободна и могу повелевать всеми, кто этому подвержен, и могу управлять этим, и перекинула бы на тебя, но ты не поддаешься.

— Потому что зло — это я, — ответила я Мефисто, чтобы показать, как хлоднокровна могу быть. — Прикончи ее, и дело с концом.

Сьюзен взяла у меня Кинжал, а я вышла. Закрыв дверь, оставив вампиршу с фурией, я сделала ошибку, каких больше никогда поклялась не допускать. В тот момент же мое сердце забилось, словно колеса поезда. Я не чувствовала ничего, шла по наитию. Впереди ничего не видела, и когда меня пытались остановить, не слушала никого. Только выйдя на крыльцо и вдохнув свежего воздуха, смогла прийти в себя.

Всё-таки, Мефисто и есть Тьма. Это объясняет, почему ее близкие родственники были подвержены такой гнили. Столько лет мы думали, что знаем всё, но оказалось, что ничего мы не знали. И сами были виноваты в частности, когда открыли Ключом двери. Помню тот день как сейчас. Стоило нам только открыть, как увидели шесть фигур в белых одеяниях, сидящих на старых тронах, а потом напал всё тот же Джереми, и Энни его убила Копьем. Всё бы отдала, чтобы с новыми знаниями вернуться назад, и повести историю в другое русло. Не обязательно было убивать Джереми, можно было просто сделать его человеком. Но тогда мы не знали и про заклинание, которое помогает стать смертным.

Сабрина вышла ко мне и положила руку на плечо. Ее светлая улыбка озарила всё.

— Как ты? — спросила она.

Я не знала, что ответить. Заколка была по-прежнему у меня в волосах, и я вытащила ее. Осмотрев, я поняла, почему она была так важна.

— Я хочу узнать, откуда она взялась у Себастьяна. Он не говорил. Мефисто только что сказала…

— Я слышала. Стражи никогда не говорили об этом. Возможно, заколка была чем-то иным когда-то давно, а потом потерялась, и оказалась у твоих предков случайно.

— Чем-то она напоминает мне рукоятку Кинжала. Жаль, что раньше мы не понимали, как много теряем, упускаем, когда искали способы для уничтожения каждого нового зла, что оказывалось прямо перед нами. Джереми меня натолкнул на эти мысли. Пока мы со Сьюзен спускались, я и не думала, что встречу его фантом в этом доме. Оно и не удивительно, ведь он здесь жил в детстве. Это место для него значит многое.

Развить мысль я не успела, как подбежал Стивен и позвал нас. Он пытался что-то сказать, но я ничего не понимала. И всё стало ясно сразу же, стоило увидеть открытую дверь, за которой было пусто. Войдя в пещеру, я не увидела ни Сьюзен, ни Мефисто. Вверху была пробоина. Вероятно, обретя силу, злодейка смогла сбежать вместе с новой подопечной и Кинжалом, чтобы творить зло дальше. Меня охватила паника, но она тут же уступила место некоему новому чувству, какое я никогда не испытывала. Упав на землю, я так провела некоторое время и, сжав заколку в руках, почти сломала ее. Тогда я и поняла, что теперь на нас напала новая беда, и имя ей — Мефисто.

Глава 14

Рафаэль! Рафаэль! — кричал мужской голос. — Смотри, Вайлет, он пошел! Иди сюда, малыш!

Я сидела посреди поля, и смотрела, как темноволосый мальчик встает на ноги и делает свои первые шаги, а мужчина протягивает к нему руки, подходя все ближе. Радостное лицо его чем-то напоминало чье-то чужое, которое я знала много лет. Это был Стивен. Он взял мальчика на руки, и пошел прямо ко мне.

Цветы поддавались легкому теплому ветру, что шел с юга, и кожа, как и эти самые цветы, требовала этого сухого воздуха, чтобы можно было согреться после долгой и холодной зимы. Жизнь словно начала приобретать новые краски. Мальчик оказался рядом со мной и, обняв меня за шею, что-то пытался произнести, но он был слишком мал, чтобы сделать это. Его попытки определялись его упорством, которое, вероятно, передалось от родителей. Но кто были эти люди? И кем был он?

К сожалению, я так и не досмотрела сон до конца. Стивен говорил со мной и во сне, и в реальности — одновременно. А я продолжала видеть солнце в зените, и продолжала радоваться наступающему жаркому лету, после невозможно теплой весны.

***

Черная куртка, кожаные брюки, шпильки, заколка в волосах, кольцо на безымянном пальце левой руки, и закрытые глаза. Но этому предшествовало нечто иное. Балетки, милые платьица, прямые и уложенные волосы, ни грамма неуверенности в завтрашнем дне.

Девушка лежала на кушетке и испытывала боль, потому что тело ее умирало. Никогда еще я не вспоминала этот момент так четко, как в ту ночь. Даже голос Стивена не смог меня остановить. Я продолжала всматриваться в этот живой труп, что лежал когда-то в этой же самой комнате много лет назад. Подойдя ближе, приложила палец к губам, показывая милой девчушке одного со мной возраста, что кричать не следует. Боль пройдет, сердце остановится, кровь перестанет циркулировать по венам так быстро, как до этого, и закончится любое сожаление. Голова придет в порядок, а способности, которые откроются, позволят проложить путь к величию среди того народа, к которому она теперь примкнула.

Обои на стенах, — пусть и были уже достаточно старыми, — все же были более яркого оттенка, чем теперь. Старый шкаф почти развалился, но его присутствие вызывало лишь восторг от того, что в него помещается так много безделушек. Старые часы на стене тикали в ритм биения сердца, пока оно пыталось справиться с вампирским телом вокруг себя. К тому времени почки перестали работать, легкие освободились от своей функции, и дышать стало куда легче, когда можно было задерживать дыхание на целые часы, не боясь при этом, что мозг умрет. Единственное, что здесь умирало, — это девушка. Ее глаза не показывали страха, она знала, на что шла, но всё же ей было непривычно испытывать всю эту дикую боль, когда тело ломит, кости становятся гибче, и все шрамы начинают болеть в сто раз сильнее, напоминая тебе, что когда-то оттуда текла твоя кровь. Воспоминания нагнетают, и тебе кажется, что ты не справишься, но в этом и заключалась суть обращения в вампира.

Джек согласился на это после предложения. Я решила, что хочу провести вечность только с одним, но рада, что именно он подарил мне эту возможность, дабы я нашла свое истинное предназначение.

Помню лицо Джереми, который периодически поглядывал через дверную щель. Было очень страшно, что став вампиром, я так никогда и не узнаю, каково это — быть бессмертным. Боялась Джереми. Но он был не тем злом, от которого стоило избавляться, потому что было нечто куда худшее, и находилось так близко. Мы не видели этого.

Раны на теле, которые были нанесены укусом вампира, затягивались, словно по щелчку пальца. Шрамы, оставленные в детстве, исчезали на глазах, от них оставалось небольшое напоминание в виде еле заметного блеска, которое выдавало нашу некогда человеческую сущность. Глаза, помню как сейчас, увидели крошечные неточности на потолке, где были маленькие лазейки для паразитов, вроде пауков. Все напоминания о том, что это был человек, исчезали. Кровеносные сосуды иссыхали, кровь в них застопорилась, и теперь казалось, что существо более не сможет двигаться. Мышцы испытывали болезненную тягу недолго. Стоило им привыкнуть к новому состоянию, как подвижность возвращалась, позволяя ходить и вытворять всё, что душе угодно, с небывалой до этого скоростью. Зубы были последним тяготеющим обстоятельством. Они заострялись, и клыки, которые появлялись при запахе крови, прорезались медленно и болезненно. В те моменты мне хотелось кричать, это было куда более тяжелым испытанием, чем в те времена, когда в детстве резались зубы. Но того я не могла помнить, а вот теперь ощущала нечто похожее, но в сто раз сильнее. Чувства вампира не уступали человеческим, даже позволяли испытывать всё в разы больше.

Мозг тихонько превращался во что-то очень специфичное. Вероятно, он просто застыл под влиянием вампирского яда, который содержится в слюне вампира. Но зубы были всегда средством более мощным, и только с укусом можно было обратиться. Обмена кровью уходила на задний план, потому что проклятие было хаотичным, и менялось раз в несколько тысяч лет. Потому менялось и обращение. Чем дольше существовал наш народ, тем изощреннее становился этот ритуал.

Став вновь человеком, пусть и не через заклинание, я позабыла о том, что произошло со мной в тот день. К сожалению, несмотря на мое согласие стать бессмертной, мы тянули еще несколько месяцев, пытаясь угадать, что же сделает Герман. Медлить было нельзя, но Джек, как и в случае с Энни, противился давать мне новую жизнь. Ранее, я никогда не упоминала о том, как случилось так, что я стала вампиром. Теперь же, не видела смысла сбрасывать со счетов эту историю.

Всё было очень просто, даже слишком дешево. Я упала с обрыва, когда поехала кататься, и вполне уверена, что всё подстроил Джереми. Помню, что кто-то был позади меня, но так и не увидела лица. Перевернувшись, словно акробат, я оказалась где-то за утесом. Джек нашел меня только под вечер, но отвозить в больницу оказалось слишком поздно. Кости были сломаны, органы отказывали, и Джереми настоял на том, чтобы Джек не раздумывая сделал это со мной. Хотелось бы мне, чтобы это случилось иначе, но не битва — как с Энни, — и не вампир, напавший на меня, позволили мне стать одной из тех, кто был мне ближе, чем любой человек.

Раньше я не задавалась вопросом, почему Джереми уговорил Джека на это. Теперь же, думаю, я поняла причину. Он никогда не ненавидел меня, но я ему мешала. Он не был бессердечным, как мы считали тогда, просто годы, проведенные во Тьме, что забирала частичку его самого, и звание Странника, который проживет не более века, заставляли его ненавидеть тех, кто мог жить действительно вечно. Жаль, что я не поняла этого тогда, ведь можно было бы избежать и тех сражений, и его убийства рукой моей сестры.

Продолжая смотреть на девушку, я прикоснулась к ней ровно в последние секунды ее человеческого существования, нащупывая пульс. Еще полминуты, и появится вампир, подумала я. Взгляд стал темным, в глазах у нее все было как в тумане. Давление падало, а температура тела уже стала настолько низкой, что холод пробирал даже меня. Это была я. Хотелось крикнуть ей, словно издалека, что всё будет в порядке, и она многое сделает, но я молчала.

Часы тикали, и начали стучать двенадцать. Ровно в это время я и стала вампиром. В двенадцать часов ночи, третьего августа две тысячи пятого года. Как же давно это было…

Сердце отстучало еще пару раз, и застыло навеки.

***

Огонь. Помню его, будто это было только вчера. Он проносился по всему дому, и как мне обещали, забирал всё. Однако до этого случилось много чего другого. Это был обычный день. Но после него всё изменилось уже навсегда.

С тех пор, как Мефисто и Сьюзен исчезли, прошло три недели. Те самые три недели, в которые мы ждали полнолуния, чтобы вернуть Энни ее сущность, а мне мою. Она начала ходить на процедуры, а я водила ее, когда могла. В основном, с ней ходил Джек, в то время как остальная наша команда планировала, откуда начать поиски. Вернулась маленькая Виола, и Лима ходила с ней везде, чтобы та была в безопасности. Она единственная, кто мог ее защитить, в то время как мне было не до этого. Сама же тень моей души предлагала идти по новым следам, которые появятся в новостях, и Билл с Виолеттой поехали на одно такое место. Как выяснилось, убитые жители маленького городка действительно пали жертвами фурии и вампира. Только теперь им была и Мефисто. Она вернула себе свою сущность после той ночи, но для меня она оставалась демоном.

Табита искала их повсюду, но доступ ей был ограничен, что-то мешало ее взору, и всё было как в тумане. Даже моя заколка, которая помогала мне хоть как-то скрыться от зла, словно больше не работала. Она была отдана Энни, как только Сабрина помогла ее восстановить. Отправив Себастьяну письмо, я ждала от него ответа, но так и не получила ни единой весточки из Нового Орлеана. Вероятно, письмо он даже не получил, подумала я. Либо он настолько занят своими делами, что не находит времени ответить. Но какие дела могут быть у двухсотлетнего вампира? Мы с Энни никогда не думали над тем, чем же занимается Себастьян. Я лишь знала, что он участвует в каком-то бизнесе, который дает ему приличный доход. Как-никак, а содержание старого особняка посреди города в старом квартале — дело затратное.

Единственным, кто не пытался найти каких-либо ответов, был Стивен. Он сказал, что сейчас бесполезно искать тех двух, что нападут снова. Его версией было, что они еще вернуться в скором времени, и стоит подождать, прежде чем срываться с места. Пусть Джек и здесь, сказал он, и пусть он может защитить Энни, но всё же нам стоит потерпеть. И я была с ним согласна, стоило ему это произнести. Билл и Виолетта вернулись, и мы продолжили жить так, как только могли.

Ничто не предвещало беды. И за это время к нам вновь пришли Брэдли и Астрид, и мы даже собрались все вместе у сестры, когда она смогла полностью восстановить стенку в доме. Дарсия при этом не присутствовала, ее исчезновение никто так объяснить и не смог.

Сабрине не пришлось нас покидать, и они с сестрой поговорили по душам, и та рассказала Энни обо всём, что случилось, включая мое участие. Джек не рассказал тогда всего, так что участь пересказать историю до мелочей пала на нашу подругу.

Сны я видела в те ночи нечасто, в основном просто проваливалась в царство Морфея, и ничего не могла с этим поделать. Чем ближе было полнолуние, тем четче я испытывала тягу вновь стать человеком, что было, по меньшей мере, странно, ведь до этого так хотела вновь почувствовать прежнюю силу. Стивен ничего не мог поделать, и помочь тоже не мог. Данная роль падала на ближайшую к нам ведьму, которая только готовилась к этому событию, собирала травы, и копила силы, дабы их хватило на эту ночь.

Всё менялось стремительно, и мы даже стали думать, что мир, каким мы хотели его видеть, настал. Ни зла, ни боен. Хотелось продлить это на как можно большее время. Однако, сбыться этому было не суждено.

Всё случилось тем утром. Я открыла глаза, и увидела, что часы остановились. Я их помнила еще с тех времен, как стала бессмертной, и расстроилась, когда увидела, что они больше не работают. Стрелки показывали ровно двенадцать, как в том воспоминании, где я была и обращаемой, и собой нынешней. Именно потому, что они не били девять, очнулась от сна я куда позже. Время было уже около двенадцати дня, что меня несколько смутило. Всё словно перевернулось с ног на голову.

Увы, но ни телефон, ни свет в доме не работали. Проделки дьявола, подумалось мне. Счет за электричество был оплачен из кармана Себастьяна, который присылал деньги, но так и не отвечал на письмо. С чего бы кто-то мог его отключить? И всё же это вводило в некую тревогу, но когда Стивен пришел домой с улицы, показал записку, которую прикрепили почти к каждому дому в городе, где было написано, что свет отключился по всему городу по неизвестной причине. Записки, как он заверил, писались на машинке вручную, так как типография не работала, а значит, газеты просто не успели напечататься. По словам работников, что были на электростанции, трагедия с электричеством случилась где-то в полночь. Всё это неспроста, подумала я, но придержала мысль при себе, чтобы не пугать никого из тех, кто находился дома.

Выведя Стивена подальше от крыльца, я ему сказала, что видела во сне себя, где я обращалась в вампира. И раз уж это был тот самый день, после которого наступил полнолуние, то мне кажется, что его теория про возвращение наших врагов имеет смысл.

— Думаешь, они вернутся сегодня? — спросил он.

Я пожала плечами, и старалась не наводить паники. Но Стивен был крепким человеком с хорошей психической подготовкой к подобного рода событиям, учитывая его многолетний опыт. Он съежился, как только подул ветер. Вышедшая в простой толстовке, мне тоже стало несколько некомфортно, и мы оба подняли глаза на небо, где назревали тучи. Казалось, вот-вот пойдет дождь, но нет. На нас начал падать снег, что в это время года было просто невозможно.

— А вот и Мефисто скоро нагрянет, — произнес Стивен.

— Что бы ни случилось, будь рядом, — сказала я, взглянув на него и схватив за руку.

Он кивнул, и прижал к себе. Так мы и вернулись в дом, где начали готовиться к чему-то непредвиденному.

***

Снег завалил все крыльцо. Замело даже машину, дверь не хотела открываться, так что мы с Биллом сделали всё, чтобы отчистить проход. Его волосы и борода были в снегу, на голове красовалась зимняя шапка, и все эти вещи мы нашли в старом гардеробе Джереми, чей фантом стоял где-то поодаль в гостиной, и я видела его в окно. Он молча смотрел на нас, и я поняла, что, кажется, это та самая ночь, когда всё должно свершиться.

— А что она здесь делает? — спросил Билл, и я повернулась вслед за ним, увидев фигуру, что медленно шагает босыми ногами по заметенной дороге.

Дарсию можно было с легкостью принять за призрака, так сильно она сливалась с окружающей средой в своем белом одеянии. В руках она держала Кинжал, и я, заметив его, сорвалась с места и побежала к ней. Остановилась она, остановилась и я, и мы, стоя друг перед другом, смотрели друг другу в глаза. Она протянула его двумя руками, словно поднося. Я взяла его, и бережно засунула за пояс.

— Но как? — спросила я.

— Этой ночью она за ним вернется, вы ведь этого желали? Я поступила по справедливости, и решила, что будет лучше, если мы уничтожим ее сегодня, чем будет тянуть. И вернула его, потому что верю в твою отвагу, пусть ты и не веришь моим словам.

— Будет лучше, если ты примешь бой вместе с нами. Любая помощь пригодится.

— Мне некуда уйти от этого. Сотни лет я пыталась сдержать ее способности, но ничего не вышло. Теперь — сегодня — ты сможешь ее победить вместе с этим Кинжалом. К сожалению, мы сможем только лишь ранить ее, пусть и глубоко, ведь для того, чтобы победить ее, нужны все тринадцать. Поэтому, я позвала кое-кого.

Из-за спины старой вампирши вышла девушка, чей силуэт казался знакомым. Рыжие волосы развевались на снежном ветру, в руках она несла какой-то чемоданчик, и стоило ей приблизиться, как я узнала Кэтрин.

Она подошла совсем близко и, прищурившись, улыбнулась, словно ждала от меня объяснений. Я не сдержалась, и бросилась к ней в объятия. Видеть старую подругу оказалась просто замечательным событием.

— Не могу поверить, что ты не сказала мне ничего тогда, — произнесла она.

— Я хотела, но всё было слишком запутанно, — ответила на это я. — А что у тебя в этом чемодане?

Она подняла его, открыла, и перед моим взором оказались все недостающие двенадцать Кинжалов, дарованные когда-то первым вампирам. Четырнадцатый из уже имеющихся тринадцати, был за поясом у Кэтрин, который был ее личным. Билл подошел к нам и, увидев все эти вещи, округлил глаза.

— Я думал, что это лишь легенда! — воскликнул он. — Что ж, раз мы всё-таки не говорим о вуду, то они нам точно нужны.

Я кивнула, и мы, отчистив до конца аллею, прошли в дом, где нас ждали новые гости.

***

Далее последовал ритуал. Различные травы в мисках, колбочках, и усеянные вокруг костра, который пришлось разжечь. Огонь горел слишком ярко, его могли запросто заметить обычные люди. Сторонники различных теорий, особенно те, что верят в наше существование, могли бы сказать, что ныне собирается шабаш.

Несмотря на то, что всё происходило довольно стремительно, первая же спичка, которой я хотела поджечь хворост, добытый Биллом, сломалась. Табита вовремя меня остановила, чтобы я не тратила ресурсов, и зажгла его сама, произнеся заклинание. В этот момент рядом была Дарсия, и Энни с ней вела какой-то диалог. Я не стала вслушиваться, но тон сестры казался не добрым, и древняя вампирша не хотела реагировать, насколько это возможно.

В пламени я увидела много того, что произошло с давних времен. В особенности, мне вспомнился день, когда Тони стал вампиром и умер. Хлоя с Альянсом старалась сделать всё, чтобы остановить Джереми, сделав его человеком, но по итогу Калипсо отразила заклинание, и Тони, спася Хлою, погиб, а она сама стала человеком. Вскоре, она стала Верховной, заменив собой Ведьму, когда та отдала свою жизнь. Думаю, ровно с того момента, как Сьюзен повстречала нас, она знала, что ей суждено совершить. Увы, это и правда наша вина. Мы сделали человека бессмертным, не задумываясь о последствиях.

«Отпусти ее» — произнес некий голос внутри меня. Это говорил голос Ведьмы, который почему-то вспомнился мне. Взглянул на небо, я заметила, как луна светила изо всех сил. Она была ярче, чем я ее помню. Полнолуние удавалось на славу, ни единого облачка, небо было чистым, и для обряда ничего не должно помешать. Так казалось некоторое время, когда мы собрались, и Табита попросила нас взяться за руки, поставив Энни в центре. Сестра, заметив мое волнение, подошла, улыбнулась, и втянула в круг. Мы взялись за руки.

Табита произнесла первые слова заклинания, и тут же я почувствовала некую связь с Энни. Увидела общие воспоминания, но позже казалось, будто мы видим разное. Мне приходили видения из прошлого о том, как я стала вампиром, а потом Стивен вернулся в мир живых. Взглянув на него, мне стало тепло на душе. Он был таким же настоящим, как в ту ночь, когда Ведьма вернула его. Потом видела, как Энни и Джек тоже возвращаются, когда Стивен уже убил Германа. Хлоя, которая была обращена мной. Тони, который впервые почувствовал на себе касание потустороннего в лице Элайджи. Рождение Эмбер, рождение Ким, смерть Ведьмы. Победа над Джереми и Древними. Письмо Медузы, и как я отрубила ей голову.

Другие воспоминания были не такими туманными, как прежние, и я увидела Сабрину, ставшую статуей. А дальше сражения с Питером, наша со Стивеном жертва, сгоревший дом Уллы, который сожгла Энни. Первая встреча с Виолеттой, а потом и с Виолой. Всё смешалось в калейдоскоп той самой жизни, в которой я участвовала непрерывно, на протяжении многих лет.

И Карен с Оливером. Первая встреча с ними, и все мои старания, чтобы девочка стала моей дочерью. День, когда я встретила Элизабет. Наша поездка к Мухаммеду. Себастьян, сидящий напротив меня несколько недель назад. И родители, держащие нас с Энни для семейной фотографии, когда одна из нас капризничала, а другая не могла усидеть на месте, потому что семилетний ребенок вряд ли может вести себя как взрослый.

Эван, Эллен, Эмбер, Росс, Лора, Зак, Йен, Элеонора, Плутарх, Тоби и Кристофер, Кара, Майя, Клодия, Фрэнк, Джефф и Анна. Все, кого я любила, были в моей памяти, и в этот момент их образы четко прорисовывались через большой моток воспоминаний. Но самым главным персонажем, с которого для меня всё началось, был Джек. И его в этот момент в круге, казалось, не было. Но он стоял там, и смотрел на нас, но в частности, на Энни. Эта любовь никогда не пройдет, подумала я. И это момент истины. Ей было суждено быть бессмертной, но не мне. Или хотя бы не на такое долгое время. Но мы обе оказались в этой западне, из которой не нашлось выхода.

Пламя вокруг становилось только выше, согревая тело, которое не нуждалось в этом. Руки Энни дрожали, но я пыталась их греть своими, насколько это было возможно. Из ее рта шел пар, я же задержала дыхание, не хотела упустить ни единой секунды, не хотела тратить эти драгоценные моменты на какую-то передышку перед неизбежным. Я наслаждалась последними минутами бытия бессмертным вампиром.

— Ты готова к этому? — спросила Энни.

— Да, — ответила я.

Табита собиралась закончить заклинание вовремя, когда луна была прямо над нами, и светила ровно так, как это было нужно. Я спохватилась, казалось, слишком поздно, но решила кое-что проверить. Этими трюками я не занималась уже достаточно давно, а в этот, единственный, раз так и не опробовала. Я закрыла глаза, и мы с Энни оказались у нашего старого дома, из которого я выбежала за шариком, а Стивен спас меня. Сестра не понимала, почему я вдруг решила отправиться именно в это место.

— Здесь всё началось, — произнесла я, — Стивен спас меня, ты это знаешь. Получается, без меня, не было бы и тебя сейчас.

— Я всегда так думала, — сказала Энни, — и поэтому должна сделать так, чтобы ты была счастлива. Старшая сестра всегда должна заботиться о младшей. Так нас учили, и так я делала многие годы. Поэтому и не стала возражать, когда ты решила взять Карен. Для Тайлера ты была не готова. Но девочка заслужила лучшую мать, которой я бы для нее уже не стала. Я забыла об Эмбер, о чем временами жалею.

— Она забыла о тебе тоже, если быть честной. Теперь она взрослая и уверенная в себе девушка, живущая своей жизнью на другом краю света. Тебе не стоит переживать. Они всегда вырастают.

Мы помолчали, а где-то на фоне слышали голос ведьмы.

— Я бы всё отдала, чтобы вновь увидеть этот дом. Не могу поверить, что наблюдала его столько лет, проезжая мимо, но никогда не хотела войти внутрь и осмотреть, — сказала сестра.

— Я бы всё отдала, чтобы встретить Стивена впервые еще раз, — прошептала я.

Энни подошла ближе, и обняла меня очень крепко. Я слышала, как она всхлипывает. Она знала, что когда обряд будет закончен, придется что-то делать, и я уеду, дальше искать себя. Но сначала нам нужно было разобраться со злом, которое вновь настигло нас.

— Я буду скучать, — прошептала она мне на ухо.

Мне было приятно это слышать. Но я уже решила для себя одну вещь. Когда все закончится, Джек должен будет стереть ей память о последних нескольких неделях, чтобы не подвергать риску, и чтобы ее жизнь продолжала оставаться безоблачной. Как бы она ни говорила о том, что должна заботиться обо мне, на самом деле всё всегда было наоборот. Многие годы это мне приходилось защищать и спасать Энни Де Лунг. Начиная от Джереми, заканчивая Питером. Любой из этих злодеев был ее опасностью, и я успешно справилась со своей задачей. Теперь же, мне стоило исчезнуть в тени, чтобы оставить лучик света для нее.

Мы вернулись обратно и, взглянув друг на друга, заметили, что на щеках у каждой засыхают слезы. Мы обе повернулись, и заметили то же самое на лицах Джека и Стивена.

К сожалению, обряд так и не был закончен. Он был доведен почти до конца, но тут мы услышали в небе визг, о котором все прекрасно знали. Каждый поднял голову наверх, и над нами пролетела фурия, сбив Энни и меня с ног, заодно, упали Кэтрин, Сабрина и Билл.

Виолетта взяла одну из горевших веток, и начала размахивать ею в воздухе, когда Мефисто собиралась проделать то же самое с ней, и та напоролась на нее. Фурия упала на землю, после чего исчезла Дарсия, и мы ее уже не видели. В этот же самый момент, нам открылся взор на деревья впереди, из которых вышла фигура.

Шаг за шагом, она подходила всё ближе. В руках у нее была кувалда Бальтазара, и она волоклась по земле за новой хозяйкой. Сьюзен выглядела устрашающе, на ней был плащ, тот самый, что принадлежал ей когда-то давно. Вероятно, она успела побывать в замке Сабрины, где собирала когда-то всю нечисть, чтобы нас уничтожить в бою с Нэйтаном. За ней вышла еще одна фигура, а потом еще и еще. Их было около десятка. Всё это были демоны, вырвавшиеся на свободу, когда Врата были открыты, чтобы наш предыдущий до Мефисто враг мог уничтожить Ад.

В голове начали мелькать картинки.

Рафаэль! — вновь мелькал голос. Это был Стивен.

Я поняла, что сейчас будущее в опасности как никогда и, схватив сестру, мы забежали в дом. Двери мы заперли, и я отвела ее как можно дальше от окон. Стивен вбежал через другую дверь, и они должны были остаться тут. Однако, он не стал терять времени зря, и взяв пистолет, отправился обратно, так что мне не удалось его остановить.

— Оставайся здесь, — сказала я сестре, и пошла за Стивеном.

Я успела увидеть следующую сцену: Стивен с ружьем стоит напротив Мефисто и целится в нее, но Сьюзен слишком быстро оказалась рядом, и ударив его, она смотрела на то, как он летит через аллею в дверь дома. Его отнесло вновь к той стенке, как в тот раз, когда его попытки отразила Мефисто, так что входную дверь вышибло, и Энни вновь оказалась в опасности.

— Хватит бросаться моим мужем! — прокричала я. — Хочешь сразиться? Тогда давай на равных!

Сьюзен приняла мое предложение, и ее кувалда начала разгоняться в ее руках. Подойдя к ней со спины, я толкнула ее. Это не помогло, так как она быстро встала и, оскалившись, продолжила свое дело, находясь в полной боевой готовности. Зло будет забирать ее до конца, подумала я. Учитывая то, что Мефисто и есть Тьма, Сьюзен конец обеспечен такой же, как и Элеоноре.

Кровь стыла в жилах, я ощущала, как теряю свои силы. Вероятно, обряд на меня как-то подействовал, пусть и не был проведен до конца.

В битву с Мефисто, которая поднялась, вступил Джек. Она никак не могла к нему подойди, так как он создал щит вокруг себя. Но всё это было неправильной стратегией. Сьюзен, ударив меня кувалдой, отшвырнула на несколько метров, и я почувствовала, как на лице образовалась ссадина, которая вскоре зажила.

Удар Джеку последовал со спины, проломив барьер, и его отнесло ближе к Мефисто, и тогда та точно так же, как и со Стивеном, проделала свой коронный трюк. Ударив Джека в подбородок, она отправила его в небеса. Тела лича не было видно в темном небе, поскольку тучи сгустились в том самом небе, где светила недавно луна.

Остальные боролись с демонами, и хочу сказать, очень удачно. Виолетта и Билл взяли на себя тех, что были куда слабее даже Сьюзен. Сабрина и Табита пользовались своими приемами, в то время как Кэтрин уничтожила одного из них Кинжалом, воткнув в самое сердце. Энни смотрела на всё происходящее из окна. Пламя, что было разведено для обряда, уже не видело перед собой преград, и перешло на ближайшие растения, так что вся аллея перед домом горела неистово, пытаясь уничтожить всё на своем пути.

На долю секунды перед глазами всё поплыло. Я встала, и продолжила докучать Сьюзен, когда Билл и Виолетта занялись Мефисто, однако, он оттолкнула их до глубины леса. Их я не видела до самого конца, пока они не пришли в себя.

— Тебе стоит выбирать соперников не таких сильных, как мы, — заявила я.

Сьюзен обернулась на эти слова, и с довольной улыбкой двинулась ко мне. Мефисто тоже начала неторопливые шаги в мою сторону, и таким образом, я была единственной, кто мог им противостоять. Но стоило этим двум исщадиям ада подойти почти вплотную, как появилась Сабрина, и озарила их своим светом. Сьюзен упала на колени, закрыв глаза, а фурия визжала, ее тело искрилось от того, что с него сходила кожа. Когда моя подруга прекратила эти действия, я заметила, как на землю с неба спускается спасение.

Мне казалось, что Джека мы теперь потеряли навсегда, что Смерть заберет его в Обитель, или отправит куда-то еще, ведь после удара фурии он не мог выжить. Но он был еще с нами. И он был прекрасен. Его крылья, которых никогда не было видно, тянулись за ним шлейфом. Черные, словно воронье перо, они были сильны и упрямы, не давая ему упасть, и поэтому, когда он приземлился, он едва коснулся рукой земли, поднявшись на обе ноги настолько уверенно, что я поняла — вот он, конец.

Белая энергия Сабрина и черная Джека давили на фурию со всех сторон. Но тут же с колен встала Сьюзен, и я убежала в дом, чтобы защитить Энни. В ее голове я прочитала ясно, что ее намерения насчет моей сестры буквально убийственные. Ринувшись за мной, вампирша не прогадала и, разбив стекла окон, ворвалась внутрь.

Остановилась она всего на долю секунды, которая показалась мне вечностью. Нельзя было предугадать дальнейших действий. Я взяла кочергу, и была готова бороться. Сьюзен не унималась, она засмеялась, как когда-то давно смеялся Джереми, думая, что уже выиграл. И именно его фантом подсказал мне, что делать дальше.

Это был единственный план, который мог сработать. Я ее поймала, подумала я. Теперь, если всё не будет кончено совсем, то хотя бы я задержу ее здесь на какое-то время.

На столе стояла трава в колбочке, которая была зельем. Именно она могла помочь мне стать вновь человеком. На обычного вампира она действует как транквилизатор, говорила Табита, но на меня оно должно было создать оглушительный эффект.

Энни спряталась за стенкой, оказавшись рядом со Стивеном, и пытаясь его привести в чувство. Еле-еле, он открыл глаза, и тут же поднялся на ноги, но его шатало, и я рукой дала знак, чтобы он остановился. Губами лишь я произнесла, что знаю, что делаю.

Сестра поддерживала его, чтобы он не упал. И тогда я начала действовать. Кувалда Сьюзен разгонялась, побив почти всё вокруг, но так и не добралась до меня, и тем временем, я схватила пузырек. Она этого не заметила, слишком была занята своими планами на мой счет, но я видела всё. И контролировала одновременно то, что происходило снаружи. Мефисто упала беспомощной, хотя еще была в силах подняться. Джек и Сабрина удерживали ее уже не так сильно, они чего-то ждали.

Конечным итогом было то, что я кинула кочергу в живот Сьюзен, и та отпустила своё оружие, которое угодило в верхний этаж, пробив крышу, и упав с другой стороны дома. Штукатурка посыпалась мне на голову, но я отряхнулась, и наблюдала, как мой враг пытается вытащить мое орудие, оставляя в себе кровоточащую рану.

— Ты… — произнесла она.

Жестоко, не спорю, подумала я, но иного выхода не было. Кочергу она откинула назад, ближе к окну. Из живота ее шла кровь, и она осмотрела свои дрожащие руки, на которых ее было теперь много.

— Выбирай соперников себе по силам, Сьюзен, — сказала я.

Она хотела было ринуться на меня, но я вовремя отнесла ее к стене, где насильно, открыв пузырек, запихнула всё его содержимое. Сьюзен еще пыталась сопротивляться, но сил у нее становилось всё меньше и меньше. Так она и ослабла в моих руках, после чего я оставила ее лежать на полу. Ее попытки встать кончались неудачей. А снаружи по-прежнему была та же картина: Джек, Сабрина и Мефисто.

Фантом Джереми оказался рядом, и сказал:

— Это твой шанс, Вайлет.

Указав на спички, которые лежали на том же столе, я поняла, чего он хочет. Он не врал, когда говорил про то, что этот дом скоро сгорит. Сжечь его должна была я.

Соблазн был велик, и он брал верх надо мной. Джереми кивнул, и отошел чуть поодаль, ближе к камину, наблюдая за тем, как Сьюзен села на полу, опираясь на руки, и истекала дальше кровью.

— Энни, выведи Стивена из дома, пожалуйста.

Сестра тут же доверилась мне, и они пошли наружу. Стивен пытался что-то сказать, но я не слушала его протесты. Кажется, он понимал, что я хотела сделать. Взгляд сконцентрировался на коробке спичек, и я взяла его в руки. Они казались таким простым, но примитивным средством, что я даже усмехнулась этому. Никогда в жизни Вайлет Де Лунг не пыталась уничтожить другого вампира при помощи огня, и вот на тебе.

Спустившись тут же в подземный туннель, выдернув оттуда цепи, что удерживали там Мефисто совсем недавно, а до этого когда-то Макса, я вернулась обратно в гостиную, и медленно направилась к Сьюзен, которая уже вопрошала ее пощадить. Слезы на ее щеках, которые я увидела впервые в жизни, не врали. Она действительно боялась, и не хотела такого конца для себя. Она молила о новом прощении, сказав, что это всё Тьма, о которой ей все известно.

Я отошла к входу и, окликнув сестру, бросила ей в руки свои кольцо и заколку. Это должно было ей помочь сейчас, пока она человек. Мне было неизвестно, чем всё закончится, но если верить фантому и моим видениям, впереди будет еще та чертовщина.

— Прошу, не убивай меня, — вопрошала Сьюзен. — Я вновь исправлюсь.

— Второго такого шанса у тебя уже не будет, — произнесла я, и погладила ее по голове.

Резко взяв ее за руки, я ощутила, как она пытается сопротивляться, и потом ударила меня в живот, отпихнув. Всё же зло брало над ней верх, и как бы она ни старалась быть доброй, ее настоящая натура, взрощенная другим злом, выходила наружу. Резко оказавшись рядом с ней, я схватила ее за руки, и переломала ей кости. Сьюзен закричала от боли, и тогда я, взяв ее за одну из сломанных рук, отвела к батарее, перевязав цепями вокруг. Она не могла двигаться, но кости заживали, и нужно было торопиться.

Вытащив спичку, я не решалась. Но времени на раздумья не было, и я слышала, как кричит Стивен, прося не делать этого. Дом нам мог еще понадобиться в будущем.

Вспомнив, что на кухне стоял керосин, я пошла за ним и, вернувшись, расплескала его по ковру и всему остальному полу, чтобы огонь мог охватить всё, что попадется ему на пути. В том числе, Сьюзен. Но я не стала тратить столь драгоценный ресурс на нее. Рано или поздно, пламя настигнет и ее, забрав полностью, что в итоге от нее останется одна лишь пыль.

Спичка зажглась мгновенно, и я, вновь взглянув на обстановку вокруг, запомнив всё таким, каким оно было в тот момент, и вспомнив, каким оно было только утром, и много лет до этого, кинула ее на пол. Пламя медленно начало распространяться. Скоро не будет этого чудесного ковра, дивана, а потом оно захлеснёт за собой и кухню, а позже, поднявшись на второй этаж с помощью старых деревяшек, уничтожит нашу кровать, и то место, где я стала вампиром. За этим, стены обрушатся, и старый ход под домом, окажется завален камнями, и место, где был пленен Макс, окажется уничтожено навеки.

Еще раз взглянув на Сьюзен, я зашагала прочь. А снаружи меня ждал следующий сюрприз. Мефисто лежала, но уже поднималась, всё еще сдерживаемая высшими силами. Смерть не вмешалась, значит, ей плевать, подумала я. И ровно в эту же минуту землю разверзло землетрясение.

Старый как время, но такой знакомый, обряд посвящения. Земля провалилась, и на том месте, где она была, появилась обугленная фигура. За ней была еще одна. У мужчины были рога, и он скалился, выглядел опасным. Женщина, стоявшая впереди него, обретала свои прежние человеческие черты, так что силы моих друзей слабли с каждой секундой, чтобы фурию можно было забрать в Ад.

Хлоя оказалась прекраснее, чем когда-либо. Нам с Энни она улыбнулась, и кивнула, в знак того, что очень скучала, продолжив свой путь.

— Ты меня не заберешь, — завизжала фурия.

— К сожалению, ты сама придешь ко мне. Я не могу насильно тебя забрать, я не Смерть. Но я хуже.

Я хотела бы сказать, что Хлоя забрала ее с собой в Подземное Царство, но этого не случилось. Протянув руку, она лишь испепеляла крылья Мефисто, но та всё равно смогла вырваться, поскольку была сильнее из-за возраста. Ее визг снова заложил уши, и она, вырвавшись окончательно, улетела в ночи, растворившись во тьме.

Билл и Виолетта в этот самый момент вернулись, застав всю эту сцену. Хлоя и Макс подошли к нам, и старые объятия старых друзей, членов семьи, дарили нам покой. Когда раны Стивена были заживлены, мы подошли к машине, чтобы попрощаться с друзьями, потому что оставаться в этом месте было небезопасно. Но мы еще не придумали, куда нам отправиться.

К сожалению, счастье длилось недолго. Что-то случилось слишком резко, за долю секунды, и больше я уже никогда не видела этот момент прежним.

Сьюзен, чьи раны уже зажили, но которая была еще слаба, видимо, дотянулась до кочерги и, перекинув ее через некогда окно, попала в Энни. В человека. Всё замедлилось. И я видела, как сестра падала, а вокруг дома уже был огонь. Дым стоял такой, что мне казалось, мы все задохнемся. Хлоя могла бы это всё остановить, но не стала, ведь внутри была Сьюзен. И тогда я склонилась к Энни, держа ее голову у себя на коленях. Слезы текли по моему лицу градом.

— Мы ее спасем, — прошептал мне Джек, и оттянул от тела.

Только тогда я заметила масштабы того, что натворила. Пламя сжирало всё на своем пути, и Сьюзен уже не было видно. Фантом Джереми стоял посреди огня, и казалось, обретает некий покой и удовлетворение. Вскоре он исчез. Видимо, частицу его души держал этот дом, который принес страдание не только другим, но и ему.

— Никогда не нравилось мне это место, — произнес Макс.

— Стивен, садись с ней в машину, — приказала Сабрина.

Меня приходилось тащить силой. Кэтрин вручила мне все Кинжалы, сказав, что они должны быть у меня. Заколка останется с Энни, это было обещано.

Я не находила в себе сил, чтобы сесть на сиденье, так что Джек помогал. Когда дверь автомобиля закрылась, я схватила его за рукав, осматривая всё еще его большие крылья за спиной, и попросила следующее:

— Когда придет время, сотри ей память, — я плакала, — она не должна помнить того, что случилось. Когда будет новое полнолуние, мы совершим обряд.

— Твое присутствие не будет таким необходимым, — произнесла Табита, стоящая рядом, — дай мне своё кольцо, и я со всем разберусь. Но мне нужно будет идеальное полнолуние. Не могу обещать, что это случится через месяц.

— Главное, проведи обряд, — попросила я ее.

Табита кивнула, и Джек поцеловал мою руку, а потом стер слезы с лица.

***

Мы отъехали достаточно быстро. И вот уже были на полпути в неизвестность. В голове всё перемешалось. Сьюзен, горящий дом, то, как она ранила Энни, и Мефисто, улетающая во тьме. На коленях у меня лежал чемоданчик с Кинжалами и, открыв его, я все пересчитала. Их было ровно тринадцать.

Лима в битве участвовала так же, как и все, и вот она уже была на заднем сиденье машины, заняв место Виолетты. Та осталась вместе с Биллом, но обещала вернуться очень скоро, как только они разберутся с тем, что делать дальше.

Куда нам ехать и где остановиться, мы не знали. Это напоминало мне тот день, когда мы уезжали несколько лет назад. И даже тогда у нас не получилось попрощаться с Энни. Теперь же, мы вновь были с ней связаны, но находиться в одном месте не могли.

Среди Кинжалов, я нашла записку от Табиты, где было сказано, куда нам ехать. Остановки подразумевали собой череду странствий, где мы должны были объехать всю Канаду, вплоть до границы с Аляской, а потом пересечь и ее, чтобы найти там один из фрагментов Ключа.

Показав Стивену, я закрыла чемодан. Мы остановились в одном из пригородных мотелей, а потом продолжили путь уже на следующую ночь. Всё снова казалось монотонным и серым, поскольку нас уже было только двое. Лима была не такой, как Виолетта, но ее секретов я так и не узнала до сих пор, но надеялась на это.

Следующие наши остановки не казались мне чем-то интересным. Это была всего лишь карта того, как мы можем добраться до цели, и она тянулась несколько месяцев. К новой зиме мы решили осесть на некоторое время в одном из маленьких поселений, где были довольно тепло приняты. Вестей от Табиты так и не последовало, что означало, что я все еще вампир, а Энни — человек. Так что мне приходилось охотиться по ночам, но жертв своих я не убивала, мне было противно это. Стивен беспокоился, что это затянется надолго, но нас это не отпугивало. Это придавало остроты ощущениям.

Наконец, в октябре, я получила письмо от ведьмы, где она говорила о том, что Виолетта возвращается ко мне, а новое полнолуние придется почти на мой день рождения, и что это идеальный момент для обряда. Только этого так и не случилось. Таким образом, это тянулось еще какое-то время.

Как сказала Виолетта, когда на следующий день они пробрались в сгоревший дом, то увидели, что он не сгорел дотла, и многое осталось в идеальном состоянии. Однако, что меня не удивило, они не нашли ни тела Сьюзен, ни какого-либо намека на то, что она сгорела. Цепи были уже на другом месте. Вероятно, она выпуталась, и отправилась куда-нибудь, и скорее всего, ищет теперь меня, так что кольцо мне вернули, чтобы можно было защититься. Стивену Виолетта отадала оружие Брэдли и Астрид, которые, когда всё закончилось, решили, что навестят нас на Аляске, если получится. И я не была против.

Новая жизнь началась не так насыщенно, как до этого, но мы старались. Я всё так же раздумывала о том, что делать теперь. Ключ нужно было искать, и я прекрасно помнила, с каким трудом мы его собрали в прошлый раз, но теперь, когда у нас были Кинжалы, это казалось немного проще.

Себастьян нашел нас адрес, и написал, что высылает деньги. Сам он, по разным причинам, приехать не сможет. Но надеется, что мы в порядке. Вскоре он, в одной из своих записок, написал, что виделся с Энни, и она в полном порядке. Раны ее еще не зажили, но она напишет мне, когда будет готова. Сейчас она занята тем, что проходит лечение, и о ней заботится Джек, оставив свои высшие дела до лучших времен.

Ждать от нее письма, особенно после таких событий, было невежливо. Как миниум, я входила в ее положение, и отправила весточку старым друзьям в Витч-Кросс, но никто не ответил. Возможно, подумала я, письмо просто не дошло. Сабрина тоже не отвечала.

Винил ли кто-нибудь меня в том, что случилось? Думаю, что нет. Но зато я это делала каждый день своей жизни, даже после того, как всё обрело новый смысл, и мы начали думать о том, что пора двигаться на Аляску. Снег уже к тому моменту покрыл всё, что мог, и даже наш дом в один из дней оказался под ним. Мы застряли в заложниках у климата на долгих три дня, пока не кончилась еда, и я вылезла из нашей маленькой пещеры, чтобы избавиться от плена.

Скоро ли мы сможем вернуться? Как долго нам придется странствовать? На эти вопросы у меня не было ответов. Стивен же старался не думать об этом, он просто пытался растормошить меня, и заставить двигаться по намеченному пути. Он ведь тоже потерял ее, как и я. Пусть, это и другое, но не менее важное.

Энни я запомнила именно такой, пока не наступил один момент. Мне казалось, что для нее теперь всё закончено, однако, это был точно не конец. Точнее, не тот, что я выбрала для нее. Но об этом позднее. Ведь в тот момент мне ничего не было известно о том, что происходит в том маленьком городишке, не говоря уже про Витч-Кросс, который замолк, казалось, на века.

Периодически, во сне, я слышала визг фурии, и просыпалась посреди ночи, и тогда Стивен успокаивал меня, засыпая вместе со мной дальше. И так длилось месяцами, начиная с той самой ночи, кода мы уехали от дома, наблюдая, как его пожирает пламя.

Наконец, я получила лицензию, и пусть она была ненастоящей, но работать в больнице мне было дозволено. Так что следующие полгода я находилась в экстазе от работы, время от времени возвращаясь к книгам, которые находила в местной библиотеке, которая была скудна информацией.

В одном из Кинжалов, когда я рассматривала их в один из скучных и долгих дней, заметила, что чего-то не хватает. В каждом был маленький кусочек камня, который переливался перламутром, и только в одном камня не было. Приглядевшись получше, мне казалось, что выемка в нем больше, чем в остальных. Этого мы никогда не замечали, и только тогда я начинала понимать, что нам нужно, чтобы уничтожить Тьму.

И пусть, это случилось не сразу, а только спустя время, уже после Аляски, я знала, что у меня не будет другого выхода, поэтому мои новые поиски пошли вразрез с тем, что требовала Табита. Но и до этого оказалось далеко, потому что наши дни в маленьком городке на самом севере Канады подходили к концу, и мы стали паковать свои вещи вновь.

Однажды утром, когда солнце еще не успело постучаться своими лучами к нам в окна, мы начали медленно паковать чемоданы, и загружать это всё в машину. Я смотрела на свое недолгое пристанище, и заметила для себя, что теперь таким место может стать любое.

Хотелось задержаться где-то надолго, но дольше, чем в Витч-Кроссе, нам уже не бывать. Ветер обдувал мне шею, и я обвязала шарф вокруг, чтобы было теплее, хотя это была привычка человека, коим я была совсем недавно. Стивен же словно был вампиром, хотя и не был им совсем.

Дом мы оставили пустым, отправляясь в новое место. К этому По времени, Стивен уже нашел нам новое место для жизни. Что это за город — я не знала. Однако, он находился на самом краю штата, рядом с водой, где еще немного, и можно было увидеть мелкие островки в проливе, через которые можно добраться до России. Морально, я готовилась недолго. У меня просто не оставалось на это времени, да и силы тратить не хотелось.

Попутный ветер был холодным, и в машине был тоже минус. Стивен был в очень теплой куртке, я надела на себя полушубу. Так жизнь казалась куда привычнее.

Ехали мы через бесконечные леса, покрытые толстым слоем снега, и небо было озарено звездами. Луна била в глаза, но от этого мне даже было радостно, ведь скоро должно было случиться новое полнолуние, которое исправит то, что сделала с нами Мефисто.

По радио крутили старые песни, о которых я уже давно позабыла. Музыку, мне казалось, я слышала последний раз много веков назад, когда мир был зеленым, а лето было вечным. И тогда не существовало ни опасности, ни смерти. Никто не забирал у меня Стивена, а я не гналась за демонами, в попытках уничтожить зло.

Ехать было недалеко, всего лишь сутки, если ускориться. Я знала, что нам предстоит новое испытание, о котором никто нас не предупреждал несколько лет назад, когда мы решили пожертвовать собой. Общество вампиров изрядно изменилось, как мне показалось, но наша семья еще была той же. Они становились бок о бок против зла, не испытывая страха. И пусть не все они были в ту ночь с нами, всё же я почувствовала в сердце нежный трепет, который отнес к тем майским дням, когда мы в последний раз смотрели на солнце на закате, и радовались, что скоро всё изменится.

Я скучала по своему старому дому, где никогда не было прохода. Но сейчас, несмотря на присутствие Стивена рядом, я испытывала одиночество, от осознания того, что единственная в этом мире, кто противостоит некоему существу, которое еще нужно и уничтожить. И сделать это можно только лишившись нескольких лет спокойной жизни, если не жизни в целом.

Ночь была тоже холодной. Звезды освещали нам путь, как и луна. Мы ехали в неизвестность, не подозревая, что нас ждет впереди. Так мы и оказались на Аляске, к которой нас вела сама жизнь. И именно там началось то, из-за чего я позже назвала эти события «точной невозврата».